В индуизме священная река «Вайтарани» (др.-инд. Vaitarani, «переносящая», «переправляющая») протекает на середине пути к царству бога смерти и справедливости Ямы. Бурный, быстрый и зловонный поток, полный крови, гноя, костей, трупов. Кишащая морскими гадами и плотоядными животными, кипящая, дымящая, изрыгающая пламя река (Гаруда-пурана. 2: 15—26). «Махабхарата» (I 158, 19) отождествляет эту реку с подземной Гангой: «Достигая (области) предков, Ганга становится Вайтарани, труднопреодолимой для грешников. Также и в алтайских камских мистериях именем «Тойбодым» именовалась сибирская река Обь – «своенравный и ненасытный государь». В графических камских рисунках алтайского художника Г. И. Чорос-Гуркина, где представлена водная речная космогония алтайского тэнгри-камства, Царство Эрлика помещено в низовьях реки Обь и называется оно – «Тойбодым – океан (ненасытный)». Ниже «Тойбодым» простирается стихия потопа – «чаик», выше – «Тенгис – море (многоводный)» и «Обь (глубокий)» [Еркинова Р. М., 2008, с. 82].
А. В. Анохин приводит имена сыновей Эрлик-хана, которых по одним данным – семь, по другим – девять. Они являются посланниками-администраторами и управляющими духами в царстве Эрлика. В их владениях находятся подземные озера, реки, моря с чудовищами, там же они имеют свои станы (одуу). Имена их следующие: 1. Таш пiläктÿ Паi-Мааттыр (с каменными запястьями бай-богатырь); 2. Караш; 3. Jäc пiläктÿ Кäрäi Каан (с медными запястьями Керей-хан); 4. Учар-Каан; 5. Jабаш-Каан; 6. Кöмÿр-Каан; 7. Шäдäi Каан. Другой вариант: 1. Äрliктiң jыланду Караш (со змеями Эрлика Караш); 2. Таш пiläктÿ Мааттыр; 3. Jäттi одулу, Jäс пiläктÿ Кäрäi-Каан, Шыңаi Каан тöзi (с медными запястьями Керей-хан, тöс Шингай Хана, имеющий семь шалашей); 4. Кÿмÿр-Каан; 5. Падыш-пöкö (силач), Падыш-пi (бий); 6. Шаңаi-Каан; 7. Падыш– Кäрäi; 8. Аiғыр jaлдуу Пi-Jабаш (с гривой жеребца Бий Ябаш); 9. Тäмiр-Каан. В камских призываниях сыновей Эрлика называют также: jäк или аза – обжоры; алдачы – духи смерти; каар или албыс – духи тяжелой болезни; ада ööкö – прежние отцы. Для поддержания порядка между злыми духами и для защиты человека от них также существуют духи-посланники Эрлика, его сыновья-богатыри, стражи дверей аила – kатуу kуjаk (грозная стража) или äжiктiң куjағы (броня дверей). Стражи дверей заметив присутствие злого духа в аиле хватают его и сбрасывают в вечнокипящий котел – тöрт kулаkтуу кÿлäр kазан (о четырех ушках чугунный котел), который стоит у пасти Ада (jäр таамының уузы), являясь сам Адом для Подземного мира. У каждого алтайского рода (сööка) имеется свой родовой страж дверей, сын Эрлика, один или два. Известны в качестве стражей сыновья Эрлика: Кäрäi-Каан, Тäмiр-Каан, Падыш-пi и Паi-Мааттыр. Сыновья Эрлика являются посредниками-проводниками, которые руководят камом во время камлания. Они причисляются к кара-тöс'ам [Анохин А. В. Ук. соч., с. 4—7.]. Из всех сыновей Эрлика изображения делают Караш-Каану – это девять ленточек из черной материи. Караш-бий, как дух-хозяин дверей был известен у кумандинцев, которому для кропления осенью, после уборки урожая из зерен ячменя готовили брагу (позо). Искусствовед и этнограф С. В. Иванов описывает изображение Караш-Каана как предмет одежды кама. Это был кусок черной материи с надрезами в виде рук и ног – Караш и девять ленточек. Держали его в юрте слева от дверей. Иногда черная ткань заменялась куском грубого льняного холста, выпачканного углем. Кам обращался к Карашу со следующими словами: «Ты посланник Эрлика-бия, / У тебя плеть – черная змея, / Повод (узды) – живая змея, / Ездишь ты на темном мухортом коне / Имеешь постель из черных бобров…» [Иванов С. В., 1979, с. 78].
В камских текстах встречается две или девять дочерей Эрлика. Они живут в Подземном мире на так называемых «игрищах» или «с катком желтая впадина», «с гумном бледная гладкое место». Известны имена двух его дочерей: Сäгiс кöстÿÿ Кiштäi äyä (восьмиглазая мать Киштей) и Äркä Солтон (милая Солтон) [Анохин А. В. Ук. соч., с. 8]. Изображения двух дочерей Эрлика приводит на своем этнографическом рисунке А. А. Воронина-Уткина (коллекция МАЭ РАН), которые размещались с левой и правой стороны на Кара-чалу, знаке преемства камства, принадлежавшем каму Мампыю.
А. В. Анохин в «Материалах…» передает мистерию путешествия к Эрлику алтайского кама Мампыя (Мампыл, Мамный) Ашыjаkту с реки Ашиатта (р. Апшуяхта, лев. приток р. Катунь) [Ук. соч., с. 84—89]. Мампый именует Эрлика – jаан Äрlik-пi (величественный Эрлик-бий), jаан Кал Äрlik (великий грозный Эрлик) и Адам Äрlik (Отец Эрлик). Он обращается к нему: «Адам Äрlikkä паш ползын! Адам Äрlik алkыш пäрзiн! Кал-Äрlikkä паш ползын / Отцу Эрлику кланяюсь! Отец Эрлик благослови! Грозному Эрлику кланяюсь!». Кам от шести развилин, шести шестов юрты отделяется, поднимается, уезжает к отцу Эрлику, отправляется в темную область. Этот путь пролегает через препятствия – пуудак.
Первое препятствие – черный пень (кара тöңöш), который стоит на границе владений Эрлика и Ульгеня. У камов он также называется: место/земля гадания (jäр пälгä / jер белге) или jāн jäр / jаан jер (большое место), где можно узнать о смерти и жизни человека. Вспомним, что и по представлению кама Танашева на вершине горы Ak toşon alatj sьnь (резиденция предков охотников, духов-хозяев со всего Алтая) стоит стол, где духи Алтая играют в кости, карты и др. То есть они гадают – «белге». Это вполне коррелирует с хакасскими преданиями, где говорится как семь богов на вершине таскыла на золотом столе (шестеро) играют в карты раздают людям счастье; кого создали, того и видят; на кого посмотрят, тому и счастье. У алтайцев есть поверье, что на горе Белухе (алт. Уч-Сумер) находится седалище семи Кудаев (богов) и их служителей [Дыренкова Н. П., 1929, с. 120]. Поэтому название горы Белуха вполне может соответствовать и этому «белге», да и вообще любое алтайское название горы «бел» (bel на шорск. – грива, гора; кыргыз. – горный хребет). А Эрлик-хан находится там же, в числе семи Праведных с Ульгенем (по А. В. Анохину, см. миф о потопе) [Анохин А. В. Ук. соч., с. 84—89.]. В мистерии кама Шагая пограничный черный пень Эрлика-Ульгеня, место гаданий (игра в карты) назван: С тремя основаниями черный пень (ÿч ÿйелÿ кара тöңöш; ÿч ÿйелÿ – «трехсуставный, трехсоставный, трехступенчатый») [Ойноткинова Н. Р., 2018, с. 53], что символически соответствует указанному Н. В. Абаевым в «Белой Лебедице» треногому котлу (встречался у сармат, скифов, гуннов, этрусков, у саха – чорон), который является прообразом Кубка Грааля [Абаев Н. В., 2017а, с. 54—55]. Символически мы можем рассматривать этот черный пень с тремя основаниями как три глаза-солнца на окуневских личинах. В альбоме Н. В. Леонтьева, В. Ф. Капелько, Ю. Н. Есина «Изваяния и стелы окуневской культуры» (гл. 6) приводятся мнения И. Т. Савенкова, И. Л. Кызласова и др., которые говорили о наличии «трех солнц-глаз» на этих личинах, а М. Л. Подольский считает, что возможно лобный глаз – лунная символика [Леонтьев Н. В., Капелько В. Ф., Есин Ю. Н., 2006, с. 45—46]. В хакасском сказании «Ай Хуучин» говориться о двух «глазах»: о Кÿн кöстiк (солнечном глазе) и о Ай кöстiк (лунном глазе) [Хакасский героический эпос, 1997, с. 225]. Окуневским личинам может соответствовать хакасское женское нагрудное украшение – поғо [Айыжы Е. В., Монгуш К. М., 2015, с. 91—95.]. Филолог Р. П. Абдина в статье «Хакасские традиционные украшения и особенности их номинации» считает, что на поғо, символически похожем на лик, четко фиксируются три «глаза»: «Информанты считают, что центральная пуговица – это так называемый „третий глаз“ или „всевидящее око“. Именно эта деталь подчеркивает в поғо его силу как оберега. Можно предположить, что духи-покровители (тöс'и) посредством пуговиц-глаз „взирают“ на этот мир». Но это не просто глаза, а три глаза-солнца [Абдина Р. П., 2010, с. 114]. Три глаза-солнца четко просматриваются в коллекциях ранних поғо: три «солнца» – одно в центре, два ниже со «спицами» [Коктоякова Е. Н., 2015, с. 126]. Корона же из трех лучей, на окуневской личине – есть символ трех вершин горы Уч-Сумер/Белухи или «белге» – «место гадания», а также черный пень с тремя основаниями – три глаза-солнца. Черный пень с тремя основаниями можно представить в виде тамги монгольского племени чандмань/чиндамани или тюркской руны and/ant. В монографии Ю. Б. Симченко о тамгах народов Сибири этот символ – «шайтанская рожа» назван архаическим [Симченко Ю. Б., 1965, с. 109—110]. Таежный шайтан есть в мифах шорцев. У хакасов «шайтаном» (сайдан) называют нечистую силу «айна», созданную подземным богом Ирлик-ханом. То есть, символ руны and/ant связан с Эрлик-ханом. Встречается эта руна в руническом енисейском памятнике VIII – IX вв. найденном на р. Берге, прав. притоке р. Бий-Хем. В связи с мистериями Эрлика алтайских камов Мампыя и Шагая теперь еще более ясными становятся древнетюркские понятия из «Древнетюркского Словаря» в ред. В. М. Наделяева – три точки, три основания черного пня: uč – «край, окраина», т.е. место соединения двух миров Небесного и Подземного, место Суда; uč aδrï – «треножник»; uč erdini – «чинтамани, эрдени» – понятия, рассматриваемые нами в первой части «Североазиатского Гнозиса» [Лебедев Р. В., 2019б, с. 62—70]. В праалтайском языке понятие «пень» и «основание рогов» обозначалось одним словом: miuktu. Это очень символично, т.к. соединяет несколько древнейших палеолитических тенгри-камских мифологем: пень – на границе миров Ульгеня и Эрлика и «золотые рога оленя» выносящие Солнце из жерла вулкана (Эрлика) на своих рогах [Абаев Н. В., 2012, с.173—174]. В мистерии кама Чодура рядом с черным пнем по направлению к «земной пасти» стоит черный кипящий котел с четырьмя ушками, который «Душу доброго благополучно возвращает, / Душу злого забирает» [Ойноткинова Н. Р. Там же].
Второе препятствие – «Черное игрище, трепетное. / Квадратное чугунное гумно; / Священная четырехгранная наковальня; Черные щипцы, непрестанно смыкающиеся и размыкающиеся; / Звучащий черный молот, / Гремящий черный мех – / Творение Отца моего Эрлика!». Когда дает Эрлик милость в благоприятное время камы проходят это открытое место, в неблагоприятное время «человеческая голова берется». У алтайского кама Шагая второе препятствие описано как: черное игрище; четырехугольный чугунный горн, четырехгранная чугунная наковальня, черные щипцы непрестанно смыкающиеся и размыкающиеся, гремящий черный мех, творение Отца моего Эрлика. В алтайском мифе «Сотворение Земли/Jердиң Бÿткени» (записан В. В. Радловым) сказано, что Эрлик под землей создал кузнечные принадлежности, которыми мог творить. Кудай бросил кузнечные меха и клещи в огонь, после чего меха превратились в женщину, а клещи в мужчину. Кудай плюнул на женщину, и она стала птицей: крыло стрелой не пробить, мясо собака не съест, птицей кордой она стала. Составители сборника «Несказочная проза алтайцев» указывают, что «кордой» – птица, обитающая в болотистой местности [Несказочная проза алтайцев, с. 64—65, 518]. В алтайском языке «кордо-» значит: «горевать, убиваться, сокрушаться, раскаиваться, огорчаться». В древнетюркском языке Qordaj – название «пеликана». Такой птицей мог быть баклан из семейства пеликанообразных. Его название на алтайском языке – «кара кас», что вполне может соответствовать, учитывая первую составляющую орнитонима – «кара», Эрлику, его темному миру и его созданию: кузнечный мех → женщина → птица «кордой». Единственным местом в Горном Алтае, где обитают бакланы/кара кас, как водно-болотистая птица является высокогорное озеро Джулукуль (Jылу-Кöл, Джюлю-Коль, Джюй лю-коль, Джюлюго, Джуклу-куль, Джулюгу, Ейлу-коль) (исток р. Чулышман, 20 км от горы Монгун-Тайга). О. Т. Молчанова переводит название как: jылу – теплый; кöл – озеро. Возможен вариант и Jуллу-Кöл. В тюркских гидронимах основа Jул в др.-уйгурск. – jul-julaq – родник; шорск. – чул/jул – ручей; хакаск. – чул (юл, джул, жул) – ручей, чулат – ручеек. Гидроним распространен в низовье р. Кондомы и в Таштыпском р-не Респ. Хакасия) и в бассейне р. Чулым. О. Т. Молчанова считает, что центром топонимических образований с основой jул/чул является Хакасия. Что касается названия р. Чулышман, то О. Т. Молчанова отмечает, что первичное название реки – Чулусба, где в основе возможно опять же корень: чул/jул [Молчанова О.Т., 1979, с. 39—43, 187, 343—344]. Таким образом, в данном географическом пространстве мы встречаем два слова: орнитоним и гидроним с корневыми основами, связанными с Эрликом. Орнитоним: «кара кас», где «кара» имеет значение не только как «черный», но и «родниковый, подземный» и гидроним «Jуллу– Кöл», где jул/чул также значит «родниковый». Так как в тюркском мировоззрении подводный мир, вода связана с Нижним миром и Эрлик-ханом (Бурнаков, Львова, Октябрьская, Сагалаев и др.), то мы можем выстроить символический ряд: кузнечный мех Эрлика → женщина → птица «кордой» → qordaj → баклан/кара кас, а также предположить, что фрагмент из алтайского мифа о сотворении Кудаем женщины-птицы из кузнечного меха Эрлика может быть географически связан с озером Джулукуль. Укажем, в связи с этим и на имеющийся в Восточных Саянах этноним «кара кас / карагас», который еще С. Е. Малов связывал с термином хагяс или хакас из летописной хроники Танской династии [Потапов Л. П., 1958, с. 200]. Отметим также, что в мифологии саха один из сыновей первопредка Эллея носит имя «Кордой», который имеет сходство, по мнению А. П. Окладникова, с мифологическим предком бурятов Хоридоем. Он также проводит параллель между близнецами Хоридоем и Кугосуком и прародителями эхирит-булагатов – близнецами Ихиритом и Булагатом, видит в этой исторической легенде «как бы точную копию основных элементов родословной саги дархатов-саянских урянхайцев или уйгуров» [Мелетинский Е.М., 1963, с. 307]. Слово «кордой» также имеет в алтайском языке значение – «цапля». У тувинцев, хакасов и шорцев слово «цапля» звучит как: шилен/сÿлен/шÿлен. В «Алтайских сказках» собранных А. Л. Граф и П. В. Кучияком – «Кара-чилен-зайсан» – также значит «цапля-зайсан». Сюжет, где старшину-цаплю Кара-чилена, опоздавшего на совет птиц, беркут выгнал на болото, вполне сравним с хакасской сказкой «Совет птиц», где из птичьего царства был изгнан Кас/Гусь. Хромой Гусь в монгольских сказках это хромой Эрлик [Бурнаков В. А., 2010, с. 379—381; Потанин Г. Н., 1893, с. 193—194; Лебедев Р. В., 2018, с. 40]. Так что у нас вполне верные рассуждения. Выявленные выше связи подтверждают ранее выдвинутую нами схему этногонических мифологических корреляций «земли Ямы» (скифских гор Имая) – Саяно-Алтай; мифов алтайских лебединцев (например, ку-кижи); с бассейном р. Куу/Лебедь у оз. Алтын-коль/Телецкое – бассейн р. Чулышман; единым алтае-хакасским малым лебединым Эргенеконом – Уйту-таш; большим тоджинским Эргенеконом [Абаев Н. В., 2011; Лебедев Р. В., 2019а, с. 101—121] и этногоническими мифами бурятских лебединцев (например, хори-галзутов) в Предбайкалье и Байкале.
Третье препятствие – черный тальник с почками, как у ячменя, творение Отца Эрлика; зеленая котловина; небольшая площадка с молодыми лесами; сияющая синяя котловина; зеленая котловина; площадка с серым тальником. Н. Р. Ойноткинова указывает, что роща, заросшая черным тальником, является символическим местом гадания, где кам получает ответ от Эрлика по поводу возврата души, случайно попавшей в Нижний мир [Ойноткинова Н. Р. Ук. соч., с. 54—55]. В традиционных представлениях тюрков Саяно-Алтая тальник связан также с водным миром. При камлании хану моря телеутские камы ставили не березовую символическую лестницу (тапты), а тальниковую; сам хан моря назывался «имеющий тальниковую тапты Талай-хан» (тал таптылу Талай-Каан) [Функ Д. А., 2005, с. 313].
Четвертое препятствие, стоящее перед камом на пути к Эрлику – это большие площади черных песков; черные яры, кишащие черными лягушками (Пака) и черными живоглотами (Jутпалар); а также рычащие черные медведи созданные Эрликом.
По информации А. В. Анохина водяные чудовища – Jутпалар (черные живоглоты) имеют зеленые бедра, бледную грудь и челюсти подобные большой лодке. Jутпа изображался на камском маjак'е как большой жгут из темной или коричневой материи имеющий голову и пасть (уус), четыре ноги и раздвоенный хвост. Теленгиты делали войлочные изображения живоглотов: кер-ютпа или кер-тютпа (дьутпа, дютпа, джютпа). Н. Я. Никифоров приводит сказание «Аин Шаин Шикширге» в котором упоминается Керь-балык – Джютпа: «Керь-балык нижнюю челюсть к земле приткнул, верхнюю челюсть к небу подпер и начал валяться. Озеро и море заволновалось и гальки (дна, сан) оголились. Высокие и мелкие горы разрушились, остались одни их основания». Кер-балык в этом сказе глотает скот и народ. Г. Н. Потанин комментирует это место с отсылкой на Радлова: Керь-балык – Джютпа имеет «огромную пасть; когда она разинута, нижняя челюсть лежит на земле, верхняя упирается в небо. У минусинских татар записано Киро-палак» [Никифоров Н. Я., 1995, с. 47, 234—235]. Также отметим, что Д. А. Функ комментируя описание камского бубна у телеутов из архива А. В. Анохина, где он говорит о Кер-палык'е замечает, что «обычно о Кер-Палык говорится как о существе, имеющем лечебный, лекарственный рот – уузы томду (мог. dom – церемония избавления от болезней или бедствий») [Функ Д. А., 1997, с. 47]. Описание некоторых изображений керь-ютпа дает в своей книге по скульптуре южно-сибирских народов С. И. Иванов. Там же он говорит, что семантика подобных изображений не оставляет сомнений, что это драконы. С. И. Иванов приводит и другие наименования: кер-бос (кумандинцы, шорцы), улу-арджан (кумандинцы), улу-ардчан (шорцы), могой-ээрен (тувинцы) [Иванов С. В., 1979, с. 83—84, 168—169]. А. С. Суразаков считал, что типологический образ Кер-Дьютпа перекликается с «мифологическими персонажами монгольских народов, к примеру, с гигантской рыбой Аврага Дзагасан и гигантским змеем Аврага Могой. Среда обитания последнего, кстати, мыслится не только под землей, но и на дне моря» [Суразаков А.С., 2005, с. 30]. Похожую мысль высказывал и С. И. Иванов, описывая подводную, морскую разновидность керь-дютпа – «абра или абырга-джалан (дьылан, jылын, джалан – „змея“, у тувинцев – амырга, у бурят – абырга). По своему облику это были уже настоящие драконы»… [Иванов С. В. Там же].
На хакасских бубнах, сообщает С. В. Иванов, изображались рыбы-драконы Кер-палык (Кäр-палык). Кер-палык – огромные чудовища, живущие на дне моря или около моря [Иванов С. В., 1955, с. 213—214]. Н. П. Дыренкова пишет, что сагайцы и бельтиры считали его хозяином воды: «ÿс таңмалығ кер палыk» (имеющая три пятна гнедая рыба/кит/чудовище) или «ÿзäң аттығ кер сортан» (морская щука, имеющая три названия) [Дыренкова Н.П., 2012, с. 135]. Ближайшие аналогии хакасскому Кер-палык'у, полагает С. В. Иванов, это телеутские, шорские, кумандинские: Кер-палык и Кар-jутпа. Встречаются они также у челканцев и бурят. Шорцы называли это чудовище «мужественная/свирепая необыкновенно большая рыба» (äр бозумнын кäр былык); «пестрым духом посредником», «ногами моими» (ала jаjык азактығым); «лыжи кама» (камының чаны); «лыжи злых духов» (кÿрмäстиң кäр чаны); «свирепости не имеющие» (чаргызы чок). Некоторые камы говорили, что это самое крупное животное подземного мира [Иванов С. В. Ук. соч., с. 226—227]. И. М. Штыгашев в шорском сказании о сотворении мира называет Кер-палык'ом трех гигантских китов, на которых держится земля, когда киты перемещаются, происходит землетрясение [Штыгашев И. М., 1894, с. 6]. У телеутов Керь-балык считался сыном владыки моря Талай Кана и носил эпитет «крепкий обруч кама». Отправляясь в иные миры кам три раза мысленно опоясывался им, как защитником [Иванов С. В. Ук. соч., с. 243]. Керь-балык рисовался белой краской, иногда с красным зигзагом внутри. Этих защитников и помощников кама змей-драконов на камском одеянии в контексте мировых религий можно понимать как своеобразную «змеиную одежду» Адам-хана, т. е. Эрлика и, которую он, как Отец камов дает им. В иудейских легендах в толкованиях мидрашах: Сефер ха-Яшар (XII век) и Пирке де рабби Элиэзер (90—130 гг. до н. э.), а также Вавилонском Талмуде (500 г. до н. э.) и др. говориться о «кожаных» и «огненных» одеждах Нимрода, которые были даны Адаму и Еве в Раю и, которые достались царю Нимроду от Хама, одного из сыновей Ноя, а позже, после борьбы с Исавом, другим великим охотником, потеряны. В переводе книг Пророков на палестинский арамейский язык таной (законоучителем) Йонатаном бен-Узиэлем – «Таргум Йонатан» кожа, в которую были одеты Адам и Ева была снята со Змея.
Алтайский кайчи А. Г. Калкин комментируя одну из композиций петроглифов грота Куйлю (грот в долине р. Кучерла у г. Уч-Сумер/Белуха; средний ярус алтарного камня) словом «кара-ютпа» (кере-ютпа) называет медведя, черта-помощника кама: «Медведь – слуга, помощник. Это не медведь, он чертом обернулся. Медведь – кара-ютпа. Если не принесут в жертву айбыстан, кара-ютпа всех съест, шкуру в подарок оставит, шаман костюм оденет. Я знаю сокровенное сказание про кара-ютпу. Его надо исполнять несколько дней. Если не исполню, никто никогда не узнает» [Маточкин Е. П., 2005, с. 137] -------
| Библиотека iknigi.net
|-------
|
-------
Урянхайцы почитали два Кайракана: одного небесного Кудая, другой был медведем, живущим в лесу, т.е. скорее всего это и есть Эрлик. Караджиме – медведь по-урянхайски. По-алтайски «кара-джиме» – темные духи. У кумандинцев, челканцев и тубалар Эрлик прозван Аю – «медвежья лапа» [Потанин Г. Н., 1883, с. 77, 129].
Пятое препятствие – качающееся, бьющееся, вертлявое, колеблющее; пыльный черный вихрь; кипящее черное озеро; девять адских ступеней; игрище девяти ветров.
Шестое препятствие – это Сюргек, где девять быков ведут между собой бой с громом и ревом; выбуривающееся голубое озеро – Чаjык; волнующаяся черная река; кучащееся черное море.
Седьмое препятствие – это бледные живоглоты; берег синей реки; берег Тоiбодыма; девять рек (Умар-тымар); река Тоiбодым, устье девяти рек, где и находится каменный или глиняный дворец Эрлик-хана. Рядом со ставкой Эрлика стоит железная коновязь с бледной головой и цепью.
Именно в этом описании седьмого препятствия на пути к Эрлику мы видим связь реки Тойбодым с рекой Обью, т. к. Тойбодым начинался со слияния девяти рек – Умар-тымар, а название реки Обь на древнетюркском языке – Умар. Немецкий почт-директор И. Л. Вагнер, сосланный в конце XVIII в. на четыре года в Мангазею и Енисейск за шпионаж в своих «Мемуарах о России, Сибири и Царстве Казань» указывал, что калмыки и татары называют Обь – Omer [Wagner de M., 1790, p. 186]. Профессор палеогеограф А. М. Малолетко в статье «Былые имена Оби» пишет: «Амар, Омар, Эмар, Ак-Умар, Умар-Ыймар, Умар-Дьюмар – татарское название Оби между устьями Томи и Чулыма. В словаре В. В. Радлова (т. 1, ч. 2., стлб.1790) эти имена указываются как тюркские-телеутские со значением «река Обь». Есть упоминание Н. М. Ядринцева, что телеуты, обитавшие по Томи и Иртышу, сохранили память о реках Ак-Умар и Кок-Умор – «Синий Умор» [Малолетко А. М., 2016, c. 89—90].
Основную массу камского кафтана манjак, как указывает С. В. Иванов составляли объемные изображения змей. Это помощники кама, которые служили его защитниками, были средством передвижения по мирам и освещали ему путь. Это змеи-драконы Кäр-палык или Jутпа, абра или амырга/абырга, на описании которых мы выше подробно останавливались. Jутпалар охраняют дворец Эрлика перед которым стоит «железная коновязь, с бледной головой и цепью» о которой говориться в седьмом препятствии. Эти, и другие, фрагменты описания Потустороннего мира Эрлик-хана из камских мистерий алтайских камов Мампыя и Шагая, на наш взгляд нашли прямое отражение в изобразительном искусстве окуневской культуры. Обратим внимание на «коновязь» стоящую перед дворцом Эрлика. А. В. Анохин приводит ее описание на алтайском языке со слов кама Мампыя: «Jilдiрмäÿÿ kуу баштуу тäмiр-чаки». «Kуу баштуу» может переводиться не только как: «бледная голова», но и как «лебединая голова», а «jilдiрмäÿÿ» переводится: «цепью» (илjирме – цепь), но имеет ассоциации со змеей – «jылан/jïlan», также ср. с чул/jул/жылға – ручей (стихия Эрлик-хана); в др.-тюркском: jel/jil – ветер, злой дух; jel bükä – дракон. Таким образом мы можем представить коновязь, как столбообразное возвышение верх которой венчает «kуу баштуу/лебединая голова» от которой вниз вьется цепь-змея-дракон.
В погребальной культуре пазырыкцев верх женского войлочного головного убора венчала фигурка лебедя, сам же головной убор и вся его символика, по мнению Н. В. Полосьмак и Л. Л. Барковой напоминает Мировой Столп/Древо и сравнивается ими с «колпаками» изображенными на окуневских стелах [Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л., 2005, с. 72—77]. Сами окуневские стелы рассматриваются учеными, как эквивалент Мирового Столпа (см. у Н. В. Леонтьева, В. Ф. Капелько, Ю. Н. Есина) [Леонтьев Н. В. и др. Ук. соч., с. 35.]. В. Д. Кубарев, М. А. Дэвлет отмечали возможную связь окуневских стел с оленными камнями, а оленных камней с древнетюркскими изваяниями. Интересна Тоджинская стела, сочетающая в себе изображения личин окуневского типа и контурные фигурки оленей, выполненные в раннескифском стиле. Сами же скифские балбалы С. И. Руденко и В. Д. Кубарев связывает с «коновязными столбами» [Кубарев В. Д., 1979, с. 91—97]. Одно из окуневских изваяний имеющее название «Киме тас» (камень-лодка), согласно преданию, записанного В. Я. Бутанаевым, служило культовой коновязью для лошадей горных духов [Тараканов В. В., 2006]. Таким образом, мы можем провести аналогию между коновязью Эрлика с «лебединой головой» от которой вниз спускался змей-дракон с окуневскими «стелами-коновязями», на которых спускающийся вниз змей-дракон является основным связующим звеном трехчастной композиции (см. каталог Н. В. Леонтьева в «Изваяния и стелы окуневской культуры», стелы №58, 67, 69, 75, 79, 81, 86 и др.). Изображение окуневского змея-дракона соответствует описанию драконов на камских костюмах и бубнах – духов-посредников Кäр-палык или Jутпа: раздвоенный хвост, наличие лап-крыльев, маркировка косым крестом – хтоничность (каталог Н. В. Леонтьева, №110). Наиболее всего из окуневских стел соответствует коновязи Эрлика стела из кургана на ст. Шира, где изваяние венчает голова, «kуу баштуу/бледная голова» (каталог Н. В. Леонтьева, №103).
В целом весь комплекс изображений на окуневской стеле можно рассмотреть как мистерию превращений, метаморфоз Кер-палык'а, стражей владений Эрлик-хана (каталог Н. В. Леонтьева, №103, 111, 143, 194). На стеле №120 мы наблюдаем трансформацию живоглота-змея-дракона в волка-дракона, который изображен на месте змея-дракона в композиции стелы №117 над центральной трехглазой личиной. Это без сомнения фигура из лебединых демонов Эрлика, т.к. имеет «птичьи когти/ноги» (В. Д. Кубарев), справедливо сравнивалась Л. Р. Кызласовым с алмасты [Лебедев Р. В., 2019, с. 38—40]. Это же превращение отражено и у алтайского кайчи А. Г. Калкина, который медведя-помощника кама называет именем дракона-живоглота: кара-юпта. То, что в пазырыкском искусстве символически изображалось как лебедь-навершие конического головного убора (который сам мог изображать кер-палык'а, см. стелу №220 из каталога Н. В. Леонтьева, где «колпак» имеет раздвоенный хвост), в окуневском искусстве схематически выражалось в хищнике птице-собаке (птичьи когти) и, что также могло соответствовать мифической крылатой собаке Хубай-Хус, которую Д. С. Дугаров, М. М. Содномпилова, А. М. Сагалаев, Д. В. Черемисин сравнивали с птицей-девой Умай, а М. И. Боргояков связывал с «лебедью-девицей» [Там же, с. 79].
Телеутский путь в Юзут-чир
Антрополог-фольклорист, профессор Д. А. Функ в монографии «Миры шаманов и сказителей: комплексное исследование телеутских и шорских материалов» пишет, что Подземная область менее всего известна у телеутов. Она именуется: земля зла (т’ep-алыс), или ад (таамы), состоит из девяти слоев, находящихся под землей (jeрдиң алдында). Для обозначения их обитателей телеутами применяются общие видовые имена: кöрмöс, эдÿ, айна, салды-немези, кара-неме, сокор-неме, кырык-немези, тöмöңи-неме, jeр алдының немелер, пийар-немелер. Среди пийар-немелер известен, например, Т'абыс адам Сары-Кожон, место обитания которого – черный камыш; три спуска; водопой в трех желтых озерах. Духи, заведующие у телеутов духами зла – ÿзÿт'ами (покойниками) именуют: Арбыс-хан//Алдыс-хан//Кÿндÿс-хан, Орсок, Падÿкаj. Сами ÿзÿт'ы жили в ÿзÿт-т'ер (земле юзутов), которая находилась не под землей, а на земле т'ер-т'олы (земля воображаемая; земной путь), сразу за «узлом дорог семнадцати ханов». Там же, неподалеку от чала кÿйген чаал тöңöш (обгорелого березового пня) жил и Пестер-Каан. Н. П. Дыренкова в статье «Материалы по шаманству у телеутов» в камлании при получении телеутским камом нового бубна также дает описание «земли ÿзÿт'ов». Это «черное стойбище», где стоит каменный очаг, треножник и котел, где выкуривается водка. Некоторые области обитания подземных духов поддаются локализации на реальном земном пространстве. Например, дух Тÿлбер-немези согласно фольклорным данным связан с пространством Кузнецкой котловины и Кузнецкий Алатау, где он истребил тюльберов и ячинцев – народы, которые там проживали [Функ Д. А., 2005, с. 142—145; Дыренкова Н. П., 1949, с. 168—170].Известный этнограф и исследователь Сибири Г. Н. Потанин в своих «Очерках Северо-Западной Монголии» (энциклопедия устного творчества жителей Центральной Азии) и в письме к Л. Н. Майкову от 23 апреля 1879 г. из г. Бийска приводит содержание камлания телеутского кама в честь Эрлик-хана, где описывается путешествие в Подземное Царство [Потанин Г. Н., 1883, с. 64—68; Грумм-Гржимайло А. Г., Коваль С. Ф., Кошелев Я.Р., Яновский Н. Н., 1989, с. 150—153]. Кам выезжает из аула, сопровождаемый войском (черю) духов; едет сначала на юг, переваливает через Алтай, проезжает Китай, проезжает желтую степь, по которой не пролетала сорока, потом бледную степь, через которую ворон не пролетал. За двумя степями встречается железная гора: Тэнрэ тэбильгэн Темир тайха, т.е. в небо упирающаяся железная тайга. Поднимаясь на ее вершину, кам видит множество костей – это кости погибших камов, которые хотели совершить поездку к Эрлик-хану и пали жертвой своей самонадеянности. Перевалив через гору, кам едет на своем коне, который иногда называется «буры» или «аргамак», и достигает места, где земля с небом сходится, края неба и земли то сходятся, то расходятся: «Тэнрй тозй тэбильгэн, / Тэмйр капкак кагылган. / Небесный край прядает, / Железная крыша ударяется». Проходя это место, кам прыгает и, пройдя препятствие он видит «кости мужей навалены рябыми горами, / Кости коней навалены пегими горами. / Это все кости камов, раздавленных этими «горами толкучими». При виде смыкающихся концов неба и земли кам поет, обращаясь к своей дружине: «Тэнрй тозй тэбильгэн, / Тэм билэ одольтыр! / Тэмйр капкак кагылгйн, / Тэмэнй калыб одольтыр! / Небесный край прядает, / Единодушно пройдем! / Железная крыша ударяется, / Прыгнув, перескочим!». Затем кам подъезжает к отверстию в подземный мир, к «йерь уузы» (земной пасти) или «йерь тунигы» (к трубе земли). Спустившись, кам снова едет по плоскости и встречает море, через которое протянут один волосок. Здесь опять он видит множество костей погибших камов и замечает, что ни один человек, на душе которого есть грех, благополучно не пройдет через этот мост. На другом берегу, он видит наказанных за свои грехи людей: пригвожденных, подвешенных, поджаренных. Далее кам подъезжает к жилищу Эрлика, где встречает сначала двух собак «Эрликтын тайгандары» (Эрликовых тайганов), потом привратника юрты. Обратно из Подземного мира, после аудиенции у Эрлика, кам поднимается на гусе.
В «Очерках…» Н. Г. Потанин приводит аналогичное описание пути телеутского кама, который начинает свое движение от своей юрты, направляясь на Юг, через Китайскую землю (красный песок). М. Элиаде считает, что это «китайская пустыня из красного песка» [Элиаде М., 2015, с. 181]. Затем кам пересекает желтую степь, «через которую сорока не летает». За желтой степью начинается бледная степь. Желтая и бледная степи – «скучные степи». В сказе про героя Ульберге, приводимом Г. Н. Потаниным в этом же сочинении, дорога к Эрлику в посюстороннем мире включает в себя также еще и переправу через «кипящее море». За степями лежит гора – «Темир тайха» – гора, упирающаяся в Небо. Далее следует подъем в гору. На горе множество костей камов (экскарнация). А на вершине – вход в мир Эрлика: «jерь уузы» (земная пасть) или «jерь тунигы» (вывод, труба из очага). Кам совершает прыжок между «прядающими» (прыгающими, скачущими, падающими) краями неба и земли, произнося слова: «темiр капкак кагылган; / тэменiб калыб одольтыр / железная крыша, вбитый гвоздь; / прыгнув, перескочим!». Спуск, далее проход по равнине. Потом кам видит подземное море (на дне кости камов), которое переходит по волосяному мосту, через который не могут переходить грешники. По мнению М. Элиаде он означает переход в потусторонний мир; мост, соединяющий два космических региона; переход от одного способа бытия к другому: от непосвященного к посвященному. За морем – жилище Эрлика, которое охраняет его собаки «ерлiктын тайгандары» (мифическая порода собак «тайган») и «предверник» (привратник).
Обратим внимание, что направление поездки кама в описанном Г. Н. Потаниным ритуале нисхождения в Ад, как указывает М. Элиаде сначала горизонтальное, а затем двойное вертикальное (восхождение, за которым следует нисхождение) [Элиаде М., Там же]. Нечто подобное мы видим и в мистерии кама Мампыя, когда его путешествие в области Эрлика начинается с поднятия кама от шести шестов юрты, а также в камлании К. Танашева, когда тот, перед тем как попасть в Иной мир, должен омыться в молочном озере, находящемся на горе в Срединном мире.
Описанные Г. Н. Потаниным «горы толкучие», «прядающие края неба и земли» упоминаются и в телеутском камлании зафиксированном Н. П. Дыренковой. Это место находится там, где живет jоо-хан, за горизонтом, «за утренней зарей», где небо упирается в землю. Небо через определенные промежутки времени то опускается, то поднимается. Когда кам камлал jоо-хану, он должен был пройти через основание неба – тäңäрä тöзÿн одÿпчыкjат – успеть пройти, иначе его придавит вечно находящийся в колебании и ритмичном движении небесный свод. Земля, находящаяся за основанием неба носит название чын jäр (истинная земля) [Дыренкова Н. П. Ук. соч., с. 137]. Сюжет с толкучими краями неба и земли имеется также в сказке южных тувинцев «Хан с двенадцатью женами», которую записала Э. Таубе. В сказке старуха – хозяйка судьбы отправляет хана очиститься от грехов за большое море, до границы неба и земли, где они встречаются. Когда небо падало хан показал ему браслет данный ему старухой, небо приподнялось и хан смог проникнуть в Иной мир, откуда приносит золотую иглу, которая дарит ему очищение от грехов [Таубе Э., 1994, с. 202—205].
М. Элиаде рассматривая камский ритуал нисхождения в Ад, изложенный у Г. Н. Потанина, пытается перенести географические данные мифа на реальность и предлагает в качестве направлений путешествия кама – пещеры Индии, Туркестана или Тибета [Элиаде М. Ук. соч., с. 183]. На наш взгляд название горы «Темир тайха», на которой находится вход в мир Эрлика, ориентирует нас в Полярном направлении. «Темир тайха/тайга» (железный белок, гора), «гора Темир». «Темир» может указывать и на созвездие Большой Медведицы. Латинское слово «temo» означает Большую Медведицу. Большая Медведица напрямую связана как с полярной символикой, так и с полярной горой. На казахском языке Полярная звезда называется «Темирказык» (железный кол). Сам же мифический образ Эрлика на быке равен мифическому образу Джедай-хана у качинцев (этногруппа хакасского народа), под которым можно понимать Большую Медведицу, т.к. имя этого созвездия у теленгитов, тува-урянхайцев звучит как: «Джеды-бурхан», «Джедыган», «Джитыган» или «Джетыган», а также как «Итыган» (Йеттеген), и у них же в поверьях упоминается гора Адыган на склонах которой – шесть входов в Подземный мир [Потанин Г. Н. Ук. соч., с. 193, 722]. Рене Генон говорит, что в индуистской традиции имя Большой Медведицы – «сапта-рикша», «рикша» – медведь [Генон Р., 2002, с. 192]. Но медведь, как выше было показано из камских текстов – создание Эрлика или же сам Эрлик. По мнению Г. Н. Потанина форма слова «Темир» подходит к названию полярной горы в космологии буддизма и индуизма – «Сумеру» (Меру): «Сумер-ола», «Сумбур-ола», «Хумур» или «Сумур-ола». Гора «Темир», как «железная», может пониматься и в смысле – металлическая, т.е. состоящая из металлов. В «Вишну-пуране» гора Меру названа «золотой». В «Сурье-Сиддханте» Меру – гора золота. В аккадских мифах Мировая гора, гора Севера и «ось небес» богата золотом и серебром, и от этого слепит глаза. В ассирийских мифах это серебреная гора. В индийской космологической концепции горе Су-Меру на севере противостоит инфернальная гора Ку-Меру на Южном Полюсе. Сама же Меру – «ось», проходящая сквозь Землю и выступающая на обоих полюсах. В японских мифах «центральную землю» пронизывает копье – земная ось, которая представляет собой сквозную трубку. Отсюда и две полярных звезды «в обоих направлениях от Меру» и две полусферы: северная – сфера богов, южная – сфера демонов. Согласно «Вишну-пуране» на юге находится мир мертвых (Яма-пура – нижний мир), где царствует бог Яма. Антарктическая гора-полюс у египтян называется Tap-en-to, у индусов Ку-меру. В аккадской космологии эта гора – «Uru» – «корень», что также значит – центральное место во внутренней пустоте, открытой снизу, земная бездна, где мертвые находят свое прибежище (kur-nu-de, ki-gal, aralli) [Уоррен У.Ф., 2003, с. 128—131, 161—163, 437]. Итак, названия горы «Темир», на которую взбирается кам и, где находится вход в царство Эрлика, дает нам основания утверждать, что данная гора – это инфернальная гора («железная крыша») Полюса («вбитый гвоздь») через которую проходит сквозная трубка-ось («jерь тунигы») по которой кам-путешественник, совершив прыжок, попадает во внутренние области Земли, где находится мир Эрлик-хана. Полярное направление подтверждается и рассмотрением камской символики, где перекрестие шести шестов юрты, начало мистерии к Эрлику, дает известный рунический символ Хагал, означающий, в том числе и кристаллики льда и снега, а согласно, например, качинским преданиям зиму с инеем сотворил именно Эрлик-хан [Радлов В. В., 1907, с. 522]. Шесть граней алтайского аила, «шестикрылой юрты» (агаш аiл алты-канатту) также могут означать шестиспицевое колесо, в центре которого, в построениях Р. Генона как раз и находится мистическая гора Меру, символизирующая Полюс [Генон Р. Ук. соч., с. 90—91].
В целом, элементы топографии Подземного мира и символика мифологии творения, где Эрлик выступает в роли второго демиурга и создателя своего мира, противоположного миру своего брата Ульгеня может быть перенесена на географическое пространство Саяно-Алтая и Северной Азии. Это возможно хотя бы потому, что некоторые исследователи со II по XVII – XVIII вв., например, египетский историк II в. н. э. Птолемей; итальянский географ Filippo Ferrari (1551—1626) в «Lexicon Geographicum»; картографы G. Mercator, I. Hondius, J. Cloppenburg, J. Blaeu и др.; шведский профессор истории Jacob Wilde (1679 – 1755) рассматривали горы Саяно-Алтая как «Дом Ямы», т. е. Эрлика (Imaus mons; mons Scythia, Altai, Imaus, mons Scythia; Altai, Imaus mons Scythia) [Wilde J., 1743, p. 498]. Таким образом, наложив друг на друга некоторые элементы, отраженные на картах путешествия алтайских камов Мампыя, Шагая, Чодура и Танашева: «шесть развилин юрты» на «квадратное чугунное гумно»; «четырехгранная наковальня»; «четырехугольный чугунный горн», а также «котел с четырьмя ушками» у «черного пня», места суда Эрлика и Ульгеня, т. е. Мировой Горы-Оси, или вершины горы среднего мира Вселенной, где духи Саяно-Алтая играют в кости или карты, мы получаем архетипическую схему, отраженную в известной тюрко-монгольской концепции строения Мира говорящую о том, что существует Центр Мира в виде квадрата, который накрывает Небесный колпак, за исключением четырех углов [Roux J.-P., 1956, p. 211—212], и, что эта концепция имеет тысячелетний фундамент в артефактах, найденных в Хакасско-Минусинской котловине, в артефактах окуневской культуры Хакасско-Минусинской котловины (знак в виде круга или квадрата с четырьмя треугольными лучами). В этом древнейшем символе сконцентрирована вся цивилизационная и мировоззренческая Идея Саяно-Алтайской страны и ее древнейшего народа [Лебедев Р. В., 2016, с. 4—5].
Что же касается полярной ориентации мира мертвых: Юг-Север в алтайских камских текстах в сравнении, например с индийскими космологическими концепциями, где идет указание на Южный Полюс, то мы видим, что в реальном географическом пространстве Тойбодым, как океан и царство Эрлика помещалось в верховьях р. Обь, т.е. это Северное море и соответственно – Северный Полюс. Как и у алтайцев, река Тойбодым-Обь «устье девяти рек», так и в мифологии хантов и манси устье священной реки Обь впадает в Северное море, где находится Нижний мир. Мифы последних описывают вторжение обитателей этого мира на землю людей: «Из залива Северного моря, из края Северного темного священного моря, темноводного благословенного моря выплыло множество лодок с берестяными бортами; с громом едут по шести обским городам, по семи обским городам. У кого хорошая дочь – того покидает хорошая дочь, у кого хороший сын – того покидает хороший сын. С каждой зарей все ближе они, с каждым закатом все ближе они. У кого маленькая дочь – его маленькую дочь стреляют, у кого маленькие сын – его маленького сына стреляют стрелами величиной с чешую сырка». Души убитых увозят на лодках вниз по реке в Мир мертвых [Павлинская Л. Р., 2007, с. 47—48]. Здесь мы должны помнить, что одной из особенностей Подземного мира в тюрко-монгольском камстве – это его инверсия, нарочитая неправильность, зеркальность, перевернутость. В хакасском камстве использовался специальный термин для обозначения этого свойства – тискер (наоборот) [Грачев И. А., 2010, с. 304—305; Львова Э. Л., Октябрьская И. В., Сагалаев А. М., Усманова М. С., 1988, с. 97]. Поэтому то, что в мире людей считается Севером, в мире Эрлика может быть Югом. В целом, говоря о Подземном царстве Эрлика у саяно-алтайских народов, включая и территорию Циркумбайкалии, мы должны отметить пространственную неопределенность направлений сторон света. Потусторонний загробный мир, «тот свет» находится то на Севере, то на Западе или, например, у бурят на Востоке или Северо-востоке. Историк, монголовед М. М. Содномпилова пишет, что Эрлик в бурятской мифологии имеет тюркский генезис, положительный образ и небесное происхождение от тэнгэриев, возглавляя группу восточных хатов – потомков небожителей, сошедших на землю [Содномпилова М. М., 2009, с. 16—17]. В. П. Дьяконова анализируя местоположение страны или мира умерших, замечает многообразие представлений об этом у камов Саяно-Алтая [Дьяконова В. П., 1975, с. 49]. В. А. Бурнаков ссылаясь на хакасских этнографов нач. XX в. С. Д. Майнагашева и Н. Ф. Катанова говорит, что поливариативность локализации Мира Эрлика характерна и для хакасской традиции [Бурнаков В. А., 2011, с. 112]. Профессор А. В. Подосинов рассматривая архаические ориентационные системы по сторонам света и обычаи захоронений у тюрко-монгольских народов Евразии задается вопросом: не означает ли положение тюркских покойников с головой на севере или западе обращение его в сторону сакральной южной страны света? Так, долганы хоронят своих покойников ногами на юго-восток, при этом говорится: ноги, конечно, направлены в сторону, куда должна идти душа умершего [Подосинов А. В., 1999, с. 433, 441, 451—452]. Д. А. Функ отмечает, что в шорском эпосе также не всегда удается четко проследить традиционные представления о положительных «юге» и «востоке» (даже здесь могут быть исключения), так и отрицательных, в основном, «западе» и «севере» (различные трактовки встречаются, например, в отношении «запада») [Функ Д. А., 2005, с. 342—343].
Шорское Дно Чааса
Этнограф, профессор Л. П. Потапов в издании «Алтайский шаманизм» излагает сведения о путешествии к Эрлику шорского кама Поликарпа Палчанова, которое было записано им в 1927 г.. Кам, привязав к поясу туесок с жертвенной брагой и взяв бубен начинает свой путь из юрты через поом jäр камчы шаппас кал кыjыг (бом с узким краем, где нельзя ударить плетью, т.е. погонять коня) и попадал в место Äкi каанынг тäн jарлыш (Трудный сверток или Поворот к двум ханам), где обитал казыр jалы каан Аткä (хан Аткä с лохматой гривой), бывший человек-кам, родившийся по просьбе к Эрлику, проживший 200 лет и спустившийся во время камлания в Подземный мир, где захотел остаться. Далее кам пройдя поворот к Керей-хану подходит к Табуг ашпас сары арт (Желтому перевалу, не проходимому для жертв). На этом пути лежит Салыг-каанынг сары jäр (Серая земля Сарыг-хана), далее – Пагры jажыл тäбiр тыт (Железная лиственница с зеленым боком), опасное место, где кам устраивали друг другу засады. Затем кам подходит к Äрliк таш äдäнä (Каменной изгороди Эрлика), которая находится в заброшенном месте, где раньше жил Эрлик и где осталась коновязь – ат пуглажан ала кастык (в виде пестрого кола). После ухода Эрлика к ней привязывают своих jоргалар (иноходцев), везущих туеса с жертвенной брагой, камы. Рядом с этой коновязью располагалась iш шäдäн (внутренняя ограда) жилья Эрлика, где стоят улу кiчiг таj äгäр (большие и малые страшные собаки) не пускающие кама. После того, как кам окропит их жертвенной брагой он подходит к месту перед дворцом Эрлика – Адам jаjнынг тагы jäр (Утоптанное место перед дверями Отца моего – творца), где стоит ат пуглажан тäбiр кастык (железная коновязь). Далее идет Адам Äрliктiнг таш äжiк (наружная каменная дверь Отца моего Эрлика), затем – ортон äжiк (средняя), за ней – iштiндä äжiк (внутренняя), за которой – сам Адам-Эрлик, с которым кам разговаривает через дверь [Потапов Л. П., 1991, с. 142—143]. Г. Н. Курочкин в вышеописанных элементах ландшафта Подземного мира Эрлика: каменной изгороди, внутренней ограды, заброшенном и вытоптанном местах, каменной двери видит аналогию культовым постройкам, «домам мертвых», курганам относимых к сарагашенскому этапу скифо-тагарской культуры на Юге Сибири. Он отмечает, что формирование ритуалистики связанной с путешествием в загробный мир можно возводить к скифской эпохе [Курочкин Г. Н., 1993, с. 29—30].Шорские эпические произведения также говорят об Ином мире. В сказании о богатыре Каткан-Чула о Подземном мире сказано: «У подножья золотого дворца, / Корнями в девять слоев земли уходя, / Золотая коновязь выросла». В сказании «Алтын-Куш» шорского кайчи С. С. Торбокова описывается Иная земля, находящаяся на поверхности Этой земли (но за ее пределами, «по ту сторону»), увидеть которую можно на верхушке золотой горы, где расположено треугольное молочное озеро, золотая степь, золотые горы, реки из айрана и царит бессмертие. Там имеются свое Солнце и Луна, которые ее освещают «внутри». В эпосе указывается на многослойность Небесного, Земного и Подземного миров. Говориться о «Золотой Матери птиц», хранящейся в золотом сундуке и передающей послания богатырей; о крылатых лошадях; о небесных сыновьях, сходящих с неба и ворующих земных девушек. Внутри гор живут великаны. Небесные Создатели творят узютов и посылают их для наказания людей. Дети Иной расы находятся на воспитании у людской пары, идут под Золотую Гору и кричат с силой, что могут разрушить небесные и подземные миры. С горы спускается старик-создатель (один из создателей), нарекает этих детей и «синей нитью исчезает в синем небе». Аналогии есть у хакасов и алтайцев. В хакасском сказе про Алтын Кана скорость его коня достигла такой величины, что он «стал тонким, как белая нитка» тоже и с конем его сына Алтын Таса: когда он летел над землей «становился тонким, как белая нитка». В алтайском сказании Алып-Манаш конь богатыря «обернулся белой звездой и поднялся на небо». В шорском сказании «Алтын-Куш» говориться о небесных божествах и божествах Подземного мира: Ӱлген тÿбÿн (дно или земля Ульгеня) и Чаас тÿбÿн (дно Чааса). Чаас – злой дух, живущий в подземном царстве, творец подземного царства. Чаас также понимается как – Преисподняя. Противником Алтын-Куша является ала марс (пестрый лев), живущий под семьюдесятью таамами (таам): «Под семьдесят таамов, слоев, живущий». Подземные обитатели: айна и чеек'и или т'ееки [Функ Д. А., 2005, с. 298—305].
В шорском сказании «Кан-Перген» П. И. Кыдыякова Вселенная именуется как: Қорай или телекей. Қорай – это «четырехугольная Вселенная» (тöрт толуқ қорай) или жилище-дворец хана. Филолог Д. М. Токмашев рассматривает лексему «қорай» в шорском героическом эпосе как слово, обозначающее мир будто целое. Он также сравнивает «қорай» с хакасским словами: хоорай, хоор, хори, хооро, хоорый – Хонгорай (Конгурай, Конгарай) – историческое название долины Среднего Енисея, соответствующее понятию «Кыргызская земля» в русских документах XVII—XVIII вв.. В словаре В. В. Радлова kоңыраi – «степь»
В целом описание различных миров в эпической традиции шорцев дается в обзорной статье «Разные миры в шорском эпосе» ученого-фольклориста Л. Н. Арбачаковой. Говоря о Верхнем мире, она указывает, что по шорским представлениям существует единственный творц-чайачы (чағыс чайачы), у которого единственная дочь и вместе с ним девять творцов (тоғус чайачы), имеющих девять-шесть сестер, и некоторое число служанок. Они живут в зеркальных (кÿзеген) дворцах сидя за золотым столом или у основания трех золотых крестов (ÿш крес алтын кресс), где также за золотым столом определяют судьбу. В других местах эпоса говориться о «сёт-горе», имеющей три креста (ÿш крестиг сöт тайға), расположенная за девятью мирами (тоғус чарық ташында), в самом конце земли (чер ужу чер пулуғ черди). Средний и Верхний мир поддерживают постоянную связь с помощью тебир қарлық (железной ласточки). В героических сказаниях шорцев богом Подземного мира является Эрлик, который имеет шесть братьев, души которых находятся в «девятиметровом чугунном сундуке в шести ножах-кестик» в том месте, где «соединяются девять морей». У Эрлика также имеются сыновья, имя одного из них – öлбес-парбас Ала Қабырға (неумирающий-непогибающий Ала Кабырга). В Нижнем мире обитают Шмелдеи/Шимелдеи/Шибелдеи, черные/железные/медные алыпы (қара/тебир/чес алыптар), желтые девы (сарығ қыстар). Входом в Нижний мир является отверстие в земле – чер тÿндÿги, которое находится недалеко от того места, где девять рек сливаются в одну. Сказитель В. Е. Таннагашев в конце предания «Канза Пег» рассказал о бездонной яме (кÿрÿк чер), в которою «вода (со всей) земли влилась». По мнению кайчи, иначе это место называется чер тулбазы (неиссякаемое место) или суг пурулуш (водоворот). Эпический герой, спустившись под землю, видит черную гору, имеющую шестьдесят перевалов, у ее основания стоит черный дворец о семидесяти углах (четтон уғлалығ қара öрге турча). Эта Черная Нон-гора (Қара Нон тайға) находится за пределами семидесяти слоев, в «сумеречной земле», другое ее название – Кырган-гора (Қара Қырған-тайға). Нон-гора расположилась вокруг земли [Арбачакова Л. Н., p. 20—24].
В некоторых сказаниях шорских кайчи гора выступает путем в Иной мир. Например, В. Е. Таннагашев привел рассказ, где описывается путь некоего Паслея в мир Мертвых через Красноярскую гору к хозяину этой горы. Путь в гору Паслей проделал верхом на человеке небольшого роста, с широкими плечами и черным, как чугун цветом. Это потустороннее существо забрало Паслея из его дома ночью и отнесло через реку к горе, где виднелись скальные двери. Внутри был темный коридор, потом еще одни двери «сбоку», за которыми было светло. Там за столом сидел седой бородатый старик, хозяин горы, отец змея-человека, которого Паслей накануне, переплывая реку, ударил веслом по голове. Выйдя из горы, Паслей по тропе отправляется сначала к реке Мрассу, на дне которой находятся утопленники и через которую протянут каменный мост. За рекой Мрассу уже находился мир Живых [Функ Д. А. Ук. соч., с. 313—314]. Фрагмент с сюжетом, где герои открывают скальные двери в Подземный мир, можно увидеть в хакасском героическом сказании «Тюлгю хызыл Алып Хыс» (Рыжая дева-богатырша) хайджи М. К. Доброва в переводе Г. Ф. Сысолятина. Хызыл-Тюльгю (рыжая лиса) восклицает: «– Есть ли пес у врат железных, / Чтоб на путников залаять? – … / И на голос богатырши / Камень сдвинулся огромный / У подножия утеса». Из-под земли по очереди вылезают черные воины и ведьмы, которых в бою Хызыл-Тюльгю и Алтын-Хус перебили. После этого Хызыл-Тюльгю сказала Ах-Молату и Кöк-Молату: «– Отомкните нам пещеру! / Вот открылся вход секретный, / Что был крепко замурован, / На стальных держался скрепах» [Добров М. К., 1958, с. 177—179]. В хакасской сказе «Волшебный чатхан» записанном в аале Томычах Усть-Абаканского р-на Хакасии от В. Н. Кызласова мальчик, играя на музыкальном инструменте – чатхан, открывает скальные врата в пещере и в сказе про мальчика ставшим серым волком его старшая сестра открывает дверь черного утеса (запись Н. Ф. Катанова в улусе Архипа Чертыкова, 1889 г.) [Казачинова Г. Г., 2016, с. 24—26; Радлов В. В. Ук. соч., с. 261]. Звуки струнных инструментов и пение (сказов) – «кай», открывают скальные двери, призывают в наш мир «белых» и «черных» хозяев гор, которые пьют водку, играют на золотом столе в карты, выигравший у них человек получает богатство и счастье. Слово «кай» в шорск.: qaja (қая) – «скала», а это место, куда заключены духи (ээзи – «хозяин»; тöс – «дух помощник»; Таг-ээзи – «запертый в гору дух»).
Д. М. Токмашев приводит название Нижнего мира в шорских героических сказаниях: алтынғызы Эрлик чери (нижний мир Эрлика); чер алты (подземелье); yзyт чер (царство мертвых); айна чери (земля злого духа); yзyт қаанның чери (земля Царя умерших душ); чер тyвy, yзyт чер (подземелье, земля умерших душ). Вход туда представляется как чер ойуқ (земное отверстие), чер ақсы (пасть земли) и чер тyндyги (дымовое отверстие земли). Эрлик у шорцев выступает как покровителя кузнечного ремесла, поэтому дым от его кузницы, где он кует себе кöрмöс’ов, выходит наружу через отверстие в земле. Многослойный Нижний мир, в отличие от Верхнего, точно копирует мир людей с присущим ему ландшафтом и водными объектами, там есть кoс кoр четпес қара чазы (неоглядное черное поле); ақ чазы (чистая, белая, голая, пустынная степь); чер эбире тyшкен тебир сын (землю опоясывающий железный хребет); тоғузон там чер алтында қырық қатпаш қара тайға турча, қара тайға тoжyнде шалап-келип, қара талай ақ тyш-партыр (под девятым слоем нижнего мира стоит гора сорокаслойная, черная, по подножью той черной горы шумно течет море черное) [Токмашев Д. М. Ук. соч., с. 55].
В этнографических записях А. В. Анохина, Г. Н. Потанина и Л. П. Потапова, у шорских кайчи среди характеристик областей Подземного мира мы встречаем желтый цвет: «с катком желтая впадина», «желтая степь» (в шорск. эпосе – куба-чöл / сары-чöл), и «желтый перевал». Авторы сборника «Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир» Э. Л. Львова, И. В. Октябрьская и др. к желтому спектру хтонического мира Эрлика относят и медный цвет, считая это цветовое обозначение производным от металла [Львова Э. Л., Октябрьская И. В. и др. Ук. соч., с. 96]. В камской мифологии алтайцев существуют «медные» теонимы Дьезим (Jезим) и Дьажылкан (Jажылкан), которые Н. Р. Ойноткинова относит к топосу Среднего мира [Ойноткинова Н. Р., 2019, с. 158—168], но, скорее всего, мы бы отнесли их к Нижнему миру Эрлика. Такие выводы, т.е. определение более точного места Дьезим'а в камской топографии, позволяет нам сделать обращение ко всему комплексу мифо-религиозных представлений о пространстве Саяно-Алтая, включая его саянидские, тюркские и монгольские составляющие.
Вертикальная картина тюркского мироздания согласно руническим памятникам, например, эпитафии Кюль-Тегина (Большая надпись, 1), включает в себя, в соответствие с надписью: «Uza kok taŋri asra jаγiz jęr»: Верхний мир: üzä – вверху; Средний мир: äkin аra – между обоими; Нижний мир: asra – внизу. Н. И. Журакузиев связывает слово «asra» с царством Эрлик-хана [Журакузиев Н. И., 2012, с. 23]. При этом рассматривая руны «asra jаγiz jęr», как единый комплекс понятий и опираясь на хакасское камское призывание к Эрлику/Яме мы определили, что «jаγiz jęr» (темная земля) также относится к миру Эрлик-хана [Лебедев Р. В. Ук. соч., с. 18—19]. Также необходимо указать, что и водно-подводный мир в тюркском мировоззрении связан с Нижним миром (Бурнаков, Львова, Октябрьская, Сагалаев и др.). Якутские камы во время изгнания духов болезни в нижний мир Эрлик-хана изображают ныряние в воду. В бурятских «сказках», как сообщает этнограф М. Н. Хангалов, жилище Эрлен-хана помещается под водой [Хангалов М. Н., 2004, с. 259]. Да и вообще царство Эрлика, как мы указывали выше – водное пространство, которое называется Тойбодым – океан ненасытный.
Дьезим – гора. Jäзiм – «медный мой», гора с семью дверями в верховьях Бий'и. Jезим-тöc – «Jезим-тайга по-старому называлась Кемчик». Дьезим – медная гора, с медными воротами и медным порогом. Согласно саяно-алтайским представлениям Эрлик-хан – создатель гор и скал. По шорской мифологии Эрлик поставил на земле горы. В хакасских преданиях: Ирлик-хан сказал: «Пусть возникнут горы и скалы!» – выплюнул изо рта утаенные песчинки. На наш взгляд то, что гора Дьезим в камских текстах соотносится с духом земли: «Jер шилизи – jес тайка» и то, что теонимы «Jезим пий» или «Jер еези» относятся к духам земли и воды, также приближает теоним Дьезим к стихиям Нижнего мира и Эрлика. Н. Р. Ойноткинова замечает, что медь присутствует в алтайских камских описаниях Нижнего мира. Добавим, что в хакасских сказаниях в Поднебесном мире с чертами Нижнего мира также присутствует медное пространство и медные объекты [Радлов В. В., 1907, с. 396—409].
Jезим-пий – возможно «Медный господин». Такой перевод Л. П. Потапова, как говорит Н. Р. Ойноткинова, опровергался. Но если рассматривать теоним Дьезим как принадлежащий миру Эрлика, то это вполне верное понимание, т.к. «медные» существа и их «медные» онимы характерны для Подземного мира: в основном, конечно лебединые ведьмы (хуу хаты) с медными носами, зубами, лицами: «Чис Ханзар хуу хат» – Медная Костистая высохшая старуха, «Чис Сибелдей хуу хат» – Медная Тощая высохшая старуха, «Чис Хыйазын хуу хат» – Медная Злословящая высохшая старуха; а также, например, алмысы с медными ногтями: «джез-тырнак».
Из обращения в мистерии кам'ки Мыза становится еще более очевидно, что речь о фигуре близкой к Эрлику: «Отца Дьезима место суда! … У земного духа (Jезима) – место судьбы». Дьезим определял судьбу и судил. Из других камских мистерий мы знаем, что место суда и определения судьбы – черный пень на границе миров, где Ульгень и Эрлик гадают людям судьбу. Подробно на этом мы останавливались выше. В тюркской рунической Книге Гаданий – Ырк-битиг (VIII – X вв.), в притче 66 именно Эрлик – тот, кто определяет судьбу. С. Г. Кляшторный пишет по этому поводу: «Понятие судьбы (рока) связано не с термином öd «время», а скорее с понятием ülüg, зафиксированном в древнетюркском руническом тексте на бумаге из Дуньхуана «Ырк битиг» в сентенции: аnčур alqu kentü ülügi erklig ol. Существуют весьма различные переводы этой сентенции, но наиболее адекватным мне представляется следующий: «А участь (судьба) всех и каждого [в руках] Эрклига!» [Кляшторный С. Г., 1981, с. 128—129].
То, что камы получали от Дьезима медный бубен, которого называли «медный верблюд» (jес тöö) вновь указание на Эрлика. Бубен под названием Jäзiм был известен алтайцам, тубаларам, кумандинцам, челканцам. В царстве Эрлика живут два верблюда. Эрлик создатель верблюда. По алтайским, монгольским и бурятским легендам Верблюд-Эрлик – низвергнутый сын Неба, «темен» прикованный к скале в подземном царстве «на четыре кола». У телеутов бубен именовался, как и у некоторых кумандинских камов, термином – «aк адан», что значит в переводе «священный верблюд».
Дьезим давал камам камский дар, тоже и у Эрлика – Отца камов. Дьажылкан'а Н. Р. Ойноткинова сравнивает с бурятским Яшил-сагаан-тэнгри покровителем кузнечного дела. Эрлик также – создатель кузнечных инструментов и покровителю кузнецов. Дьажылкан (Тьажын) – громовник, небожитель, тэнгрий, но и Эрлик был среди семи Праведников, младший сын Неба, в Ырк-битиг – небесный бог (притча 12). Дьажылкан'у делали дьайык из шкурки белого зайца. У челканцев (запись С. Ильтеева) свободолюбивый заяц – противостоит Ульгеню. Зайцы живут в ямах – в Алыс-дере, мир Ирлик-хана. В талмудической версии про стрелка Давида Сатана выступает как птица, а в монгольском варианте этой легенды, которую приводит Г. Н. Потанин, заменен на зайца [Ильтеев С., 1886, с. 25; Потанин Г. Н., 1894, с. 54—80].
Интересно, что в камском восхвалении Дьажылкан назван создателем душ: «Душу-сус [человеческой] головы создал. / К привязи с ручкой привязавшуюся / Душу-сус скота создал! / В белой колыбели раскачиваемую / Душу-сус для жизни создал, / К золотому недоуздку привязываемую / Душу-сус скота создал!». Как мы помним из алтайских поверий душа – творение Эрлика. В алтайской легенде, которую приводит историк литературы, профессор А. Н. Веселовский в статье «Дуалистические поверья о мироздании» говориться, что Ульгень вздумал сотворить человека: тело сотворил из земли, кости из камней, только душу не мог вложить в человека. Когда Ульгень удалился, пришел Эрлик и вложил в человека душу, сделал его живым [Веселовский А. Н., 1889, с. 25]. В халхаской легенде человека творит Очурманы, когда он ушел дьявол заключил в человека душу созданную из дыма пряжи. По дюрбютскому варианту душу человеку дают два бурхана-сотворца: одна часть души – «белая, как лебедь», другая – «черная, как ворон» [Потанин Г. Н., 1883, с. 222—223, 226]. Выше мы отмечали, что А. В. Анохин говорит об Эрлике, как о творце нитяной души. По телеутским представлениям душу «кут» создает Ульгень-Энэм-Jаjучы (небожитель мать-творец). Иногда «кут» просят у Ада-кижи, тогда ребенок считается от Адама сотворенный [Анохин А. В., 1929, с. 253—254]. Адам – одно из имен Эрлика (см. далее).
Обращает на себя внимание, что в камских призываниях Дьезим названа: «С солнечною дверью медная гора» …; «Пуп земли – медный тополь, / Солнечное сияние, лунное сияние» … Перед нами схема структурно схожая с основными элементами окуневских стел: «медный тополь» = окуневский змей-дракон-колпак занимающий верхнюю часть стелы над центральной личиной; «солнечное и лунное сияние» = два глаза-светила на центральной личине. Один глаз – Солнце/Кÿн, второй – Луна/Ай. И вероятно, что именно эти изображения можно связать с хакасским мифом «Алтын кек», где Эрлик назван Ай-Кÿн, вышедший из земли, озираясь кругом лежит на вершине горы: «Если Ай-Кÿн посмотрит на небо, то загораются красным пламенем облака; если он посмотрит на поверхность, то загорается красным пожаром трава земли». И в качинской космогонической легенде Солнце-Луна находились в мире Эрлика и только после битвы богов были подняты на небо [Радлов В. В. Ук. соч., с. 229, 524—525].
Тувинский Чер Адаа
Представления тувинцев об Ином мире и Подземном царстве передали в своих исследованиях В. П. Дьяконова, В. А. Кисель [Дьяконова В. П., 1976, с. 268—291; Кисель В. А., 2009, с. 11—15]. Вся Вселенная именовалась у тувинцев – оран-телегей. Оран – трехсферное деление мира. Телегей – обширность Вселенной, материальная основа которой – вода. Верхний, небесный мир – ÿстÿÿ оран или небесная сфера ÿстÿÿ ортемчей; средний – ортаа оран или земная сфера – ортаа ортемчей; нижний мир – чер адаа, подземный мир – адакы оран или подземная сфера – алдыы ортемчей. Небо в верхнем мире – дээр или кудай. Южные тувинцы небо называли тенгри или хаан хурбусту. В. А. Кисель сообщает, что по представлениям тувинских камов может быть как три неба: синее, белое, черное, так и девять небес. Отдаленными считались черное небо (Кара дээр) или белое (Ак дээр).Как мы и отмечали выше, говоря о Подземном мире, В. П. Дьяконова обращает внимание на то, что в представлении южных тувинцев его строение отличается сложностью устройства. В. А. Кисель говорит, что у отдельных родоплеменных групп Потусторонний мир именовался «северным краем» (Сонгу Кызыг), у другой части он располагался на Западе, в некоторых частях Тувы мир предков связывали с южным направлением.
Нижний мир имеет общее название – тыважин оран. Он делится на две области: шамабыл тыважин, где обитают души хороших людей и тама тыважин, где находятся души плохих людей. В передаче транскрипции В. А. Кисель эти области названы – Дываажаң/Тываажан. Распределение людей по этим областям совершал хозяин Нижнего мира Эрлик-Ловун-хан по соглашению с Курбусту-ханом (Бурхан-башкы). В. П. Дьяконова в своем исследовании «Погребальный обряд тувинцев» добавляет к этому комментарий, что Бурхан-Бакши в понимании монголов есть Шакьямуни, основатель буддизма [Дьяконова В. П., 1975, с. 89]. У южных тувинцев Подземным миром считалось море (узун тов), хозяином которого был хищный малоподвижный ленивый зверь Мелхи, обладавший силой поднять землю и этим напоминал шорского Кер-палык или алтайского Jутпа. Эрлик – царь подземного мира у тувинцев рисовался безтелесым, но сильным существом. Основным его помощником был Хохнууд. У западных тувинцев страна Эрлика называлась «хаманын ораны» и представляла собой цепь сложных препятствий: семь высоких гор; семь рек; огромное море (долай); девять глубоких ям, наполненных разной по температуре водой; волосяной мост из двух конских волос, перекинутый через море; хрупкий мост, из коры перекинутый через реку; большая степь, заросшая караганником; опасные горные осыпи; крутые склоны; ущелья наполненные людской кровью; озера со слезами. У западных тувинцев души плохих людей по воле Эрлика оказывались в тамы, а хороших в чер адаа.
В этнографических материалах собранных Л. П. Потаповым в районах р. Алаша приводится обращение кара-хольского кама к своим помощникам (эреням), бубну, шапке, перед тем как он отправится в Потусторонний мир. В нем кам поет о пути по длинной дороге; степи, заросшей караганником; желтым осыпям; красному крутому склону; устью красного ущелья; черному крутому склону; устью черного ущелья, где лились кровь и слезы. Только у сильных камов (например, из родов Хертек и Карсаал) был эрень семи лебедей. Эти семь лебедей по поручению кама летали по всему свету и собирали сведения о судьбе тех или иных людей. С их помощью кам указывал, кто будет болеть, кому предстоит выздороветь или умереть и т. д. В верховьях р. Алаша был записан фрагмент из призывания кама к своему эреню семи лебедей, который посещал Мир мертвых: «… В краю (вечной) темноты. / В узком темном ущелье, / В уступистых темных камнях, / В засасывающей черной грязи, / За латунным медным мостиком, / За волосяным мостиком, / За корьевым мостиком, / С открытой дверью в чернокровяном доме, / Надо узнать, сколько там умерших / Около него в плетеном загоне, / Красной кровью поливших, / Сколько их, семь лебедей, что узнали? / Осмотрели ли следы у трех мостов? / Мертвые проходят ли через корьевой мост? / Через волосяной мост проходят ли мертвые?» [Потапов Л. П., 1960, с. 222—223].
Уйту-таш лебединцев
Несколько слов в своей статье «Религиозные представления алтайцев и тувинцев о природе и человеке» В. П. Дьяконова говорит и о загробном мире кумандинцев. Душа (суне) умершего человека идет по ÿзÿт чол ÿч айры (дорога узутов с тремя развилками). Одна дорога от развилки ведет к Эрлику, вторая к Кагыр чолы кара так (Кагыр – посредник между Ульгенем и Эрликом), третья – к чылан корик (змеиный мостик). Сначала душа добирается до большой черной площади. От нее путь лежит через змеиный мостик. Затем после суда душа попадала или к Ульгеню, или в кÿлер кулукту казан (казан имеющий уши), наполненный дегтем. Душа плохого человека попадала к Эрлику [Дьяконова В. П., 1976, с. 273—280; Кисель В. А. Ук. соч., с. 9—10]. Некоторые параллели этой дороге узутов, где попадается на пути змеиный мостик, мы видим и в шорском камском мировоззрении. Шорские камы с Низовья р. Мрассу хотят переправить юзютов на Тот свет через две реки юзютов, реки слез и крови (р. Канчул и р. Чашчул) по мосту, который делают из связанных между собой змей. Через р. Чашчул кам кладет красную змею, через реку Канчул – черную змею [Дыренкова Н. П., 1940, с. 334].В монографии «Шаманизм тюркоязычных народов Сибири» этнографа Н. А. Алексеева приводятся данные по Подземному миру в представлении кумандинцев. Он пишет, что Кагыр-хан ограничивал враждебные действия Эрлика по отношению к жителям Среднего мира. В некоторых кумандинских мифах Кудай (Ульген), Эрлик и Кагыр-кан называются братьями. Также кумандинцы предполагали, что в нижнем мире жил еще Тюшюлю-аза [Алексеев Н. А., 1984, с. 57]. Кумандинский историк и этнограф Ф. А. Сатлаев сообщает, что Ульген, «оставаясь верховным божеством, наказывал человека только за непочтение к нему и выносил решение (чаргы) относительно его дальнейшей судьбы. Это решение передавалось Кагыр-хану, который поручал Эрлику привести его в исполнение» [Сатлаев Ф. А., 1974, с. 150]. Профессор А. В. Малинов в обзорной статье посвященной материальной и духовной культуре кумандинцев пишет, что Эрлик у кумандинцев имел свиту из кöрмöстер или айна, а также руководил подземными духами «кара тöс» и духами «аза». Интересно, что души умерших людей (турлаг) по воззрениям кумандинцев обитали в Среднем мире, в местах поросших густым осинником или тальником [Малинов А.В., 2008, с. 288].
Это представление близко камским верованиям другого народа Северного Алтая – челканцам (куу-кижи – народ лебедя), семейно-родовой камской традиции Барбачаковых. В их божественном пантеоне Эрлик был предводителем злых духов – азелер. Живет же он также в Среднем мире – в плохих местах, там, где есть стоячая вода, болото, у «нехорошего озера». Эрлик приходится младшим братом верховному божеству Тьажин, которого суранашские челканцы почитали вместо Уьлгеня, которого чтили челканцы с. Курмач-Байгол. Тьажин имеет пару – божество Кыргыс и иногда именуется Кудай. Эрлик наряду с Тьажином выступает в качестве демиурга, причем его роль нисколько не меньшая, чем главного творца. Тьажин сотворил гладкую землю, а Эрлик придал ей неровный облик: появились горы, кочки, болота. Также Эрлик «испортил» созданного Тьажином человека, обмазав его слюной. Пришлось Тьажину вывернуть человека, и теперь вся эта слизь находится внутри него [Комплекс шаманских мифологических представлений у чалканцев]. Согласно полевым записям Е. П. Кандараковой челканский кам должен был провести душу умершего через реку по волосяному мосту и через круглое отверстие в скале (кыл кöрÿкле кежирип, ÿйтÿ кайаны öтÿре апар jыт). После этого дух умершего не возвращался к живым людям. Ӱйтÿ-кайа – «скала с отверстием» – это тоже, что и Уйту-таш – «дырявый камень», край, куда по поверьям челканских камов отправлялась душа умерших, которая по словам Такан Пустогачева из рода чалканыг – «земля кыргызов». По мнению Л. П. Потапова – это местность, связанная с енисейскими кыргызами, т. е. Минусинской котловиной, либо с Северо-Восточной Тувой, где также одно время господствовали енисейские кыргызы [Функ Д. А., 2006, с. 483]. Именно в этом же месте в Уйту-Таш или Ӱттiг тас находилась земля умерших и резиденция Эрлик-хана по воззрениям хакасских камов.
Хакасские тропы к Адам-хану
Известный хакасский историк и этнограф, профессор В. Я. Бутанаев в своем исследовании «Традиционный шаманизм Хонгорая» говорит, что в мировоззрении хакасских камов Нижний мир (тöбiнкi тилекей) находится под землей и управляется семью подземными божествами – Ирликами. Подземная страна состоит из семи слоев (тамов), где по одоной из версий светят половина Луны и половина Солнца. Нижний мир связан со Средним дымовым отверстием с семью ртами-проходами (читi аастығ чир тÿнÿк). Властителем же всего Подземного мира является Ирлик, Иль-хан или Эрлик-хан. Адам-хана, образ которого у хакасских камов сливается с образом Эрлика именовали также: Адазы (отец, прадед), Адам (мой отец), Пай сагал (большая богатая борода), Хайрахан (господин), Хаара-хан (Черный хан) и др.. Адам-хан – глава камов и духов (тöсы и айна). В. Я. Бутанаев говорит, что у сагайцев его называли – Адам Хаара Кос хан (Ясновидящий), а у качинцев и кызыльцев – Адам Хараты хан (вероятно от монгол. – Господин); в простой речи хакасов – Хам-ханы (камский царь), Ööн-хан (генеральный повелитель), Ööн-ада (главный отец), Хам-адазы (отец камов). У хакасского (сагайского) кама Макара Томозакова Эрлик-хан именуется Юзют-ханом (Ӱзÿт-хан) или Айна-ханом. В. Я. Бутанаев же сообщает, что Ӱзÿт-хан, глава царства умерших человеческих душ – юзютов (ÿзÿт) обитает на третьем слое Подземного царства. Он живет в желтой каменной юрте, соящей на берегу Желтого моря, под Желтым хербтом. В. А. Бурнаков говоря об Эрлике-Юзют-хане, описывает его медную резиденцию с золотой мебелью, столом и троном. В связи с этим см. выше о медно-желтом хтоническом цвете мира Эрлика и медных теонимах-оронимах. Юзют-хан женат на одной из дочерей семи Ирликов – Чис Сибелдей и имеет двух сыновей с собачьими головами: Ӱзÿм Молат или Ускер Мöке и Хаара Мöтегей. Некоторые камы не отождествляли Ӱзÿт чирi (Мир мертвых) с Подземным миром, но в хакасских эпических произведениях Ӱзÿт чирi располагался на одном из ярусов Нижнего мира, отождествляемого с Подземным царством. По фольклорным данным Ӱзÿт чирi находится в Читон тамы чир алтында (семидесятом подземелье), «где девять морей соединившись, образовали одно гигантское море, где девять тасхылов сходятся». В сагайских эпических произведениях записанных Н. С. Тенешевым упоминаются два Царства мертвых: Ах Ӱзÿт чирi (земля белых юзютов – умерших душ) и Кöк Ӱзÿт чирi (земля синих юзютов – умерших душ). В царстве Ах Ӱзÿт чирi обитают умершие души алыпов (богатырей) из Среднего мира, созданных Единым Богом (Чахыс чаянын алыптарнын юзют чирi). В Кöк Ӱзÿт чирi находились души богатырей Нижнего мира, представители «нечистой» силы (айна, чабаларнын юзютерi), а также души злых, с «темными мыслями» алыпов (Хара сагыстыг алыптар), сотворенных Тогыс чаян чаяпсалган алыптар (Девятью творцами). Кёк Юзют чирi находится ближе к Среднему миру, чем Ах Ӱзÿт чирi. Путь в царство «белых умерших душ» проходил через землю «синих юзютов». Согласно горизонтальному делению мира по сторонам света Ӱзÿт чирi размещался в юго-западной и северной стороне земли, «куда не ступает нога человека». Северная сторона указывается и как место заточение камских духов. Хамы//камы отказавшиеся от звания кама просили учителей закрыть их духов (тöс) в горах. Во время специального камлания старый кам забирал духов в бубен и отправлял их либо в монгольские скалы, либо по течению Енисея к Северному Ледовитому океану, где располагалось мифическое Черное море (хара талай), в черных скалах на его дне [Бутанаев В. Я., 2006, с. 53—54, 68—69; Бурнаков В. А., 2008, с. 609—610]. В эти же скалы по другим сведениям также запирали черную душу (харазы) качинские камы. У хакасских камов существовал обряд изгнания души-харан в Потусторонний мир (обряд харан). Кам ловил душу в юрте и вбивал ее в бубен, сажал на черное животное, привязанное у юрты, и гнал ветками колючих кустарников за пределы хакасского мира. Койбалы уводили ее в Восточные Саяны и замуровывали в г. Ыргах-Таргах. Кызыльцы возвращали харан на древние родовые кладбища у мифического озера «Сана кöл», где когда-то проживали их предки. Сагайцы отправляла душу – «харазы» на Запад в верховья Абакана, на гору Пулан таг, где была земля узутов. Сначала кам заставлял душу «харазы» пройти через волосяной мост «хыл кö6ipткi». Если она была грешной, то падала вниз и погибала. Затем ее проводили сквозь отверстие горы Ӱттiг тас [Бутанаев В. Я., 1988, с. 130—131].По камским поверьям один из Дворцов (хам ордазы) Адам-хана, владыки всех камов, Адам-ханом величают Эрлик-хана, находится на горе «Хан Пурғус тасхыл Хайракан». Другие ее названия: Пÿрÿс тасхыл, Пурғус тасхыл, Пÿрÿс, Борус или Боргус – названа в честь ясновидца, который во время потопа (суғ халап) со своей женой приплыл на плоту к этой горе, где и нашел спасение. По другим сведениям, резиденция Эрлика находится в верховьях р. Абакан за горой Пулан-таг на горе Хам-Адазы-Хара-Тасхыл, вход в который там же на горе Ӱттiг тас или Уйту-Таш (дырявый, сквозной камень). По дороге к ней ученик и наставник кама останавливаются у устья реки Ана (Она), где и находится хребет Ӱттiг тас, а сама гора с тем же названием у устья р. Кизас. Судя же по топографической карте хребет, соединяющий устья обоих указанных рек, впадающих в р. Абакан, именуется как «Хансын». В своем «Топонимическом словаре» В. Я. Бутанаев дает название хребта выше устья р. Она по р. Абакан: «Хам хамначаң Хара Сын» (Кам-камнаджан-Харасын – черный хребет, где камлают камы). Там же он пишет, что «Ӱттiг тас – гора Юттиг-тас по реке Абакан в устье реки Кизас//Хызас (Таштыпский район Хакасии). Согласно мировоззрению хакасов, эта гора являлась вратами в царство умерших душ, которых камы протаскивали сквозь отверстие» [Бутанаев В. Я., 1995, с. 151, 160]. Говоря о хакасской стране умерших душ, он отмечает, что «… юзют чир – находится в стороне захода солнца, за хребтом Юттиг тас – букв. «Дырявый камень», расположенный около устья реки Аны в верховьях Абакана. Юзюты живут там селениями на горе Читы путтыг Пулан таг – букв. «Семиногая Сохатая гора», именуемая по-русски «Шаман» [Бутанаев В. Я., 2009, с. 181]. Материалы В. Я. Бутанаева даны со ссылкой на этнографические записи Н. С. Тенешева сотрудника Хакасского краеведческого музея в 1950-х гг., который проводил сбор полевых материалов по традиционному мировоззрению хакасов в Аскизском и Таштыпском районах Хакасии. Представления об Уйту-таш характерны и для камлания Эрлику, совершаемое алтайскими камами. Выше мы уже упоминали о пути кама К. Танашева ко второму сыну Эрлика – Темир-кану, который проходил через Утту-таш – «камень с отверстием». О железном дворце Эрлика в местности Уйту-таш говорил также и алтайский кам Шагай, материалы которого хранятся в Архиве А. В. Анохина Томского областного краеведческого музея (Ф. 16, папка №17. 15 л. Мистерии кама Шагая. Алтай, 1914 г.): «На верблюде кам подъедет, / Заклиная, проезжает этот камень с отверстием (уйту таш). / С бубном кам подъедет, / Молясь, проезжает этот камень с отверстием (уйту таш). / Кому суждено умереть – того душа в камень с отверстием уйдет (уйту таш). / Кому не суждено умереть – того голова от камня с отверстием вернется (уйту таш)» [Ойноткинова Н. Р., 2018, с. 56].
О загробной жизни турецких племен Минусинского края написал в 1916 г. в своей статье С. Д. Майнагашев. По некоторым качинским рассказам «хорошая страна» для мертвых детей находится под землей, где имеются целые горы и долины, покрытые ягодой, река с говорящим встающим мостом из покойников за которым юрты умерших и жилище Эрлик-хана. В героической поэме про богатыря Хан-Тÿңäс его вороной конь оказывается на суде в Подземном мире, где темная область сменяется светлой, где светит «сияющий как солнце и луна, золотой тополь». Суд вершит владыка подземного царства – четырехрогий старик Пхан или Ирли-хан. Виновные после суда подвергаются второй смерти, невиновные – воскрешению [Майнагашев С.Д., 1916, с. 287—291].
Путешествие к Адам-хану было записано Н. С. Тенешевым у потомственного хакасского кама Туда Юктешева (Николая Антоновича) из деревни Перевозная Усть-Есинского сельсовета Аскизского района Хакасии. Молодой кам вместе со своим наставником отправлялись в путь к Адам-хану из своей юрты. Первым пунктом их остановки является гора Хан-Хулахай на левом берегу р. Абакан, недалеко от деревни Перевозная, гора, которая говорит каму название местных гор и таежных окрестностей. Далее камы останавливаются у гор Лачын и Хам-Чалбат. Четвертой остановкой является огромный черный камень с огромным отверстием, через которое свободно проезжал всадник – Хамнар ÿтчең ÿтÿг таш (Камень с отверстием для прохождения камов), ранее этот камень находился на левом берегу Абакана. Следующая остановка – черный камень в водах р. Абакан, на котором росла большая пихта с названием Хам харачаң хара тас, хара сÿбе пÿриктiг (Черный камень для обозрения камов с шапкой черная пихта). Это место, где камы устраивали друг другу засады. Потом камы делали остановки и возлияния у горы, которая располагается в устье р. Матур и именовалась – Хан-Хорхыс четi сарыг хатыг (Хан-Хорхыс с семью русыми женами) или Хамнар асчаң Хан-Хорхыс (Хан-Хорхыс, который пересекают камы); у горы недалеко от селения Усть-Сос с названием – Хан-Сын или Хан-Тасхыл; у устья р. Ады-Пелтiрi, где обязательно угощали хозяина реки. Далее камы добирались до Ханчарылыса (развилки царских дорог) со столбом, где располагалась резиденция сына Хара-Хана. Наместник Хара-Хана благославлял дальнейший путь к Адазы. После этого путь камов разделялся на девять троп, семь из которых были известны камам: первая – Ӱзут чолы (дорога в царство мертвых); вторая – Мултых-ханың чолы (дорога к хану ружья); третья – Пÿÿр-ханың чолы (дорога к волчьему хану); четвертая – Петон-ханың чолы (дорога к хану петухов и куриц); пятая – Ӱс пÿрiктiг Ӱлчес-ханың чолы (дорога к Ӱлчес-хану с тремя шапками – дух покровитель мужчин); шестая – Ӱс Эмес састыг Ӱлчес-ханың чолы (дорога к Ӱлчес-хану с тремя клочками волос – дух покровитель женщин); седьмая – Адазының, Хара-Ханың чолы (Дорога к Адазы, Черному хану). Посетив и почтив духов рек Малого и Большого Абакана камы останавливаются у «Черного камня величеной с корову» или называемый по-другому Хамнар хапчаң хара тас (Черный камень, поднимаемый камами). Следующая остановка – лесистая местность, где росла Алтын пÿрлÿг пай хазын (священная береза с золотыми листьями), стоящая на левом берегу Абакана и невидимая обычным людям. Затем путники пересекали широкое поле с колючими кустарниками, за которым сразу возвышалась невидимая гора, достигавшая облаков – Пулан-таг (лосиная гора). За ней находился мир мертвых и резиденция Адам-хана на горе Ах-Тасхыл. Перед ней стояли две медные скалы, между которыми проходила тропа камов к золотым воротам, за коими и было подножие Ах-Тасхыла. В этой горе был вход – золотые ворота, растворив которые камы и увиели огромный зал, на стенах которого висело множество камских бубнов и, где ходил взад и вперед с длинной бородой ростом с великана Адам-хан [Бурнаков В. А., 2011, с. 238, 240—243].
Иной путь к Адазы Эрлик-хану описан в камлании хакасского (сагайского) кама Макара Томозакова. Для своего путешествия, которое проходило по руслу мифической полноводной реки, он использовал небольшой плот из дудок борщевика (хобырах), которым управляли два глиняных человечка. Путь кама лежал далеко на Севере, а затем на Юго-Запад, где, выйдя на берег, кам достигал Хуу чазы (степь с пожелтевшей скудной растительностью и лишенная воды). Далее кам преодолевал узкую скалистую извилистую каменную тропу Саар азах чолы (тропинка одной ноги) дойдя до двух черных скал, которые постоянно сдвигались и раздвигались друг к другу и, через котороые кам должен был перескочить. Миновав их, кам оказывался в Хум чазы (безкрайних песчаных степях), которые заканчивались развилкой двух дорог (Iскi чарылыс чол). Которые пролегали вблизи друг от друга. Одна из них – тропа душ грешных людей, которых препровождала Тогыс тулуныг Хара-хат (Черная женщина с девятью косами); другая – предназначена для безгрешных душ и по ней же передвигались камы. Затем пройдя степи с жесткими травами и с колючками, а также небольшие леса, кам подходил к широкой реке, через которую был натянут постоянно раскачивающийся волосяной мост (хыл кёбiрткi). По мосту могли пройти только юзюты и камы. Тропа душ грешных людей пролегала по местностям, заросшими боярышником, шиповником и маленькими колючими травами, с рассыпанными острыми скальными камнями по которым босыми ногами вели на суд к Эрлику грешников. За большой рекой находилась высокая Черная скала с отверстием (Ӱттiг тас). Здесь были души умерших людей, направлявшиеся в Царство мертвых. У отверстия скалы стояли «два черных богатыря с кольчугами и шлемами», проверяющие путников на факт «истинности» их смерти. За Ӱттiг тас дорога вела к большому логу, «слабо освещенному дневным светом». Там возвышались две скалы, между которыми сидел черный великан, один из охранников Юзют-хана и также проверял всех путников. Углубляясь в Подземный мир, где солнечный свет постепенно угасая, исчез совсем, кам достигает охранямое селение юзютов и находит души своих умерших родственников. Вернуться обратно каму помогают его тöси и особенно – тöс Хус (птица), которые молноиносно доставляют его в Мир живых [Бурнаков В. А., 2008, с. 609—615]. Необходимо отметить, что переправа в Мир мертвых на плавучем транспортном средстве встречается и в шорских камских сказаниях. Так, например, камы из рода Карга (на р. Анзас) гонят души умерших людей (юзют) в Землю юзютов через реки Канчул и Чашчул переправляя их на плотах из стеблей борщевика или стеблей дягиля, а камы из ул. Мыски (Низовье р. Мрассу) на лодках из бересты, при этом кам гребет озупом (корнекопалка) или топором [Дыренкова Н. П. Ук. соч., с. 333—334].
Карта дорог Нижнего мира
В представленных вариантах камских и эпических путешествий в мир Эрлик-хана, в Мир Предков на территории Саяно-Алтайского региона можно выделить общие, особенные и индивидуальные объекты топографии Среднего и Нижнего миров. Сгруппировав указанные объекты, мы получили 43 пункта, которые распределили по представленным в исследовании источникам, относящимся к народам Саяно-Алтая: алтайцам, телеутам, шорцам, тувинцам, кумандинцам, челканцам и хакасам. Анализ данных, представленный в Таблице №1 показывает, что наличие тех или иных объектов на камской карте путешествия может быть обусловлено историко-генетическими причинами (единый саянидский тюрко-монгольский культурно-исторический и этнопсихологический субстрат), историческими факторами внешнего или внутреннего воздействия, либо особенностями природного ландшафта.Например, наличие болотистых мест с тальником и осинником, относимых к Среднему миру, где обитает нечистая сила и Эрлик в камских представлениях северных алтайских народов: кумандинцев и челканцев может быть обусловлено как наличием в местах их проживания болотистых горно-таежных систем, так и традиционными особенностями охотничьего хозяйства в «черневой тайге». Своеобразная параллель этим объектам Среднего Мира является болотистая область с черным, серым тальником и камышом, встречаемая в Нижнем Мире у алтайских, телеутских и тувинских камов. К объектам камского странствования, появление которых в камском мировоззрении саяно-алтайских народов, скорее всего также, зависело от окружающей среды и природного ландшафта можно отнести: горы, пещеры, курумники, тайгу, степи, реки, озера, обрывы, яры и т. д.
Влиянием исторических факторов можно объяснить присутствие, как в Среднем Мире, так и в Нижнем такой группы объектов, как «две медные, каменные острые скалы и тропа между ними». Эти объекты характерны, например, для путешествия хакасских камов и их появление на топографической карте кама, возможно, вызвано тем, что на территории Хакасско-Минусинской котловины имеется большое количество т. н. Чаа-тас'ов – «камней войны» или множество менгироподобных камней из каменных оградок тагарских курганов-могильников. Одним из самых крупнейших мегалитических курганов в бассейне р. Енисей является Салбыкский курган, оградка которого сооружена из огромных скальных плит. Сюда же мы можем отнести группу объектов из рассказа шорского кама П. Палчанова: каменный забор, внутренняя ограда Эрлика.
Такие объекты как «море слез и крови», отмеченные например на алтайских, тувинских, шорских картах камов могли появиться вследствие отпечатка в народной памяти трагических событий – кровопролитных оборонительных войн древности и современности. К объектам, появление которых можно связать с историческим и историко-генетическим фактором внутреннего воздействия среды можно отнести, например, «юрту» – место и начало камлания Эрлику или «коновязи» Эрлика и его сыновей – объекты, которые имеются в этнографическом материале алтайцев, телеутов, шорцев, хакасов.
Среди выделенных в Таблице объектов наибольшее количество совпадений отмечено у следующих групп: во-первых, это переправа-препятствие через водную преграду: волосяной мост через бездонное озеро, бурное море, слияние девяти рек; каменный мост или мост из коры через реку; змеиный мостик; латунный медный мостик; мост из покойников; а также, это область умерших предков, Юзют чир; во-вторых, это вход в Нижний Мир – земная щель, пасть, дымовая труба, отверстие, водоворот, узкое ущелье, устье реки; а также жилище Эрлика (Адам-хана, Юзют-хана), описание которого имеется у алтайских, телеутских, шорских, хакасских камов; в-третьих, это черный пень гадания или Стол общего Суда, либо – общий Суд богов Эрлика и Ульгеня – образ которого зафиксирован в камских и эпических произведениях почти на всей территории Саяно-Алтая; в-четвертых, это черные, желтые, бледные, серые пустыни, степи, степи с колючками, с острыми камнями; в-пятых, это горы Среднего Мира; раздвигающееся – сдвигающееся пространство на границе Миров; илистое море, черное море, кипящее озеро, желтое море, море из золы, ямы с водой; камень с отверстием Уйту таш; развилки дорог, несколько троп; стражники Нижнего мира.
Работая над созданием общей карты-схемы путешествия саяно-алтайских камов в мир Эрлика (см. рис. №1) мы положили в основу пространственную неопределенность направлений сторон света при нахождении Потустороннего царства в горизонтальной плоскости Среднего мира. Обитель Эрлика, как мы указывали, несет в себе ориентацию на Полюс мира, Центр, но этот Центр, как истинный Центр Традиции очень сложно локализовать на реальной земной карте. Поэтому на нашем рисунке мы изобразили Средний мир в виде окружности состоящей из Мировых Вод Вселенной (вода – материальная основа Телегей-Вселенной) и инфернальной Нон-горы или железного хребта опоясывающего весь Посюсторонний мир. С другой стороны наш мир – не вполне окружность. Его накрывает Небесный колпак, но четыре угла мира остаются свободными. Также это можно представить как котел с четырьмя ушками. Қорай – «четырехугольная Вселенная». Эти четыре угла не закрытые «колпаком», как нам видится и есть места соединения «прядающих, толкучих» краев Неба и Земли, где кам может выйти в другую Вселенную.
Внутри вращающейся окружности – земной мир кама и Центральная гора, на которой находится молочное озеро, «Пуп Земли» и «золотой стол» или «черный пень», где боги определяют судьбу человека, а также священное Мировое Древо. Эта гора соприкасается с Верхним и Нижним миром. Слева, внутри окружности стоит юрта кама откуда он через дымовое отверстие начинает путь к Эрлику. Поднявшись на эту гору-тайга кам от «места гадания» и «молочного озера» направляется в одно из отверстий в земном пространстве: в пасть земли, к «дырявому камню», в бурный водоворот или узкое ущелье. Из четырех выходов в пространство Эрлика через реку-океан слез и крови, в которой плавают тела умерших, протянуты мосты, которые мы изобразили в виде колеблющихся змей. Также видны четыре потока вод земных, соединяемых с водами Подземелья. По берегам реки мертвых и вокруг нашего мира ползают многочисленные Стражи пределов – змеи-драконы jутпалар и кер-палык. Снизу мир людей поддерживают гигантские киты – кер-палык'и.
За рекой мертвых показана Вселенная Эрлика с различными препятствиями – пустынями, горами, ярами, болотами, степями и лесами. При слиянии девяти рек, в океане Тойбодым стоит девятиступенчатая гора, на которой расположен медно-золотой дворец загробного Судии. Он окружен желтым-медным хребтом-забором. Слева от дворца видна коновязь с головой-лебедем и цепью-змеей, а справа – гумно с кузнечными принадлежностями. Подходы к дворцу Эрлика охраняют две эрликовых собаки. В правой части карты сверху вниз изображены: черный медведь Эрлика, дворцы сыновей Эрлика, а внизу земля предков-юзютов.
Иномирье Северной Азии и Америки
Полученный нами рисунок удивительным образом совпал с изображением на так называемом «Камне Солнца» или «Календарном Камене» ацтеков (см. рис. №2). Центральная часть диска расшифровывается в связи с существующим в философии нагуа мифом о сменяемости Солнц, который изложен на языке нагуатл, например, в «Рукописи 1558» или «Легенда о Солнцах» [Материалы по мифологии нагуа нами был взят из книги: Мигель Леон-Портилья Философия нагуа. Исследование источников / Пер. Р. Бургете. – М: Изд-во Иностранной Литературы, 1961]. В центре диска расположено наше «Солнце 4 Движение» – лицо Тонатиу внутри знака движения (нагуи-ольин) – четыре квадрата, в которых изображены четыре предыдущих Солнца: «Солнце 4 Ягуар», «Солнце 4 Ветер», «Солнце 4 Дождь», «Солнце 4 Вода». Антрополог, американист Э. Селер увязал эти четыре доисторические или докосмические периоды древних мексиканцев с четырьмя элементами классической древности: вода, земля, воздух и огонь. У нагуа они выражали основные космические силы, насильственно врывающиеся с четырех направлений Вселенной в пределы мира. В этом центре Вселенной также находится и «Пуп Вселенной», где бог Ометеотл давал действительность во времена четырех Солнц. В общем, эти представления совпадают с пространственным горизонтальным делением Среднего мира у тюрко-монгольских народов и топографией саяно-алтайских камов, где на невидимой области «Пупа Земли» стояла гора, откуда выходило Солнце.Эпоха «Пупа Земли», или центра Вселенной – эпоха нынешнего Солнца Движения, которое у ацтеков стало богом-воином Солнцем-Уитцилопочтли – одна из масок Ометеотла. Солнце существует благодаря жертве. Согласно мифологии, лишь человеческие жертвы могут питать Солнце; «лишь получив красную смоковницу, солнечная птица сможет продолжать свой полет». Жизнь Солнца Уитцилопочтли поддерживалась с помощью драгоценной влаги жертвоприношений. Тонатиу изображенный в центре «Календарного Камня» ацтеков рисовался с двумя когтистыми руками, которые захватывали сердце жертвы, а изо рта был высунут язык в виде каменного жертвенного ножа. Тем самым центральный символ ацтекского «Камня Солнца» напрямую связан с переходом человека в Иной мир, где бог Ометеотл «живет в тени» Миктлана покрывая свой двойной лик масками Миктлантекутли, Миктекасигуатл (Господин и Госпожа области мертвых). Выше, говоря о камских воззрениях алтайцев и хакасов, мы также определили единство мифологических категорий: Пуп Земли (в призываниях Дьезим) и подземным-земным, то есть находящимся в двух мирах, Эрликом-Солнцем (в хакасском мифе «Алтын кёк» и в качинской космогонической легенде).
Гордон Страсенбург выступая на 54-ой ежегодной Северо-Западной Антропологической Конференции (Москва-Айдахо, 29—31 марта 2001 г.) указал на явные изобразительные сходства ацтекского изображения Тонатиу с центрально-азиатскими масками тао-те [Strasenburgh G.R., 2002, p. 98—100] – демонами «высшего мрака», солнечной «головой смерти», которая одновременно убивает и животворит [Генон Р. Ук. соч., с. 384—388]. Символика тао-те встречается на бронзовых артефактах из Минусинской котловины, относимых к таштыкскому периоду (II в. до н.э. – V в н.э.). Маска тао-тэ была обнаружена на татуировке таштыкской мумии из могильника Оглахты-6 (в Минусинской котловине) относящемуся ко 2-й пол. III – нач. IV вв. н.э.. Археолог, этнолог С. И. Руденко говоря о символике тао-те, считает, что данный мотив произошел из искусства хуннов [Киселев С.В., 1951, с. 482—484; Панкова С. В., 2007, с. 121—125; Руденко С. И., 1962, с. 71—87].
Центральный диск «Камня Солнца» окружен двумя кольцами с пиктограммами дней и недель, представляющими собой, как считается – ацтекский религиозный и гражданский календарь. Третье внешнее кольцо – два огненных змея Шиукоатль лицом друг к другу. За головами – когтистые лапы с глазами, как и у Тонатиу в центре диска. Благодаря змею Шиукоатль Солнце-Уитцилопочтли передвигается по небесному своду. Солнце-Уитцилопочтли каждое утро рождается в утробе старой богини Земли и умирает каждый вечер, чтобы освещать своим угасающим светом мир мертвых. Но, рождаясь, бог должен вступить в борьбу со своими братьями – звездами и со своей сестрой – Луной, и, вооруженный огненной змеей Шиукоатль, «он каждый день обращает их в бегство, его победа означает для людей новый день жизни. После его победы души воинов, погибших в борьбе или на жертвенном камне, триумфально ведут его до середины неба, а когда начинается, вечер, его подхватывают души женщин, погибших при родах, которые приравниваются к мужчине, потому что они погибли, забирая в плен человека, новорожденного… Это божественное сражение происходит каждый день; но для победы Солнца необходимо, чтобы оно было крепким и сильным, так как оно должно бороться против многочисленных звезд… Поэтому человек должен питать Солнце, которое, будучи божеством, презирает грубую пищу людей и может питаться лишь самой жизнью, волшебной субстанцией, содержащейся в крови человека – Чалчиуатл (драгоценной жидкостью), этим ужасным нектаром, которым питаются боги». Можем ли мы сравнить этих двух змей Шиукоатль с потоками вод реки Тойбодым по которой на нашей реконструированной карте к дворцу Эрлик-хана как раз и течет кровь – «драгоценная жидкость»? Несут ли Шиукоатль в себе нечто общее с символикой огненных драконов-змей саяно-алтайских камов – jутпалар и кер-палык.
Вверху диска, между хвостами змей в квадрате стоит знак означающий год – 13 Акатль (Тростник). Акатль относится к стороне света – Восток, в представлении индейцев – страна красного цвета, область света, плодородия и жизни. Тростником также называется день направления света или годовой знак направления света, потому что оттуда появляется свет, сияние. На карте Подземного мира южно-сибирских камов у нас в этом же месте изображен дворец загробного Судии Эрлика. Это положение Эрлика вполне соответствует ацтекскому квадрату с символом Акатль-Тростник, если обратиться, например, к бурятскому образу восточного положительного Эрлика.
Как мы видим в обозначенных объектах вертикальной и горизонтальной структур Пути в мир Эрлик-хана, отраженных на топографической карте алтае-саянских камов мы можем обнаружить прямые аналогии в преданиях и мифологиях северо– и южно-американских индейцев [Основной материал по мифологии и фольклору индейцев нами был взят из «Аналитического каталога» Ю. Е. Березкина и Е. Н. Дувакина. См. Тематическая классификация и распределение фольклорно-мифологических мотивов по ареалам]. Шотландский фольклорист, вице-президент Шотландского антропологического и фольклорного общества Льюис Спенс в своей книге «Мифы Мексики и Перу» приводит данные из так называемой мексиканской «Книги Мертвых», хранящейся в рукописных собраниях Ватикана. В ней сказано, что душа мертвого человека, прежде чем достигнуть врат и попасть в обитель мертвых – царство Миктлан (место мертвецов) должна преодолеть испытания и столкнуться с опасностями: проход между двумя падающими вершинами; подземные чудовищные змеи и аллигаторы; восемь пустынь и гор; вихрь, как меч, разрушающий крепкие камни; демоны – Ицпуцтеке, с петушиными ногами и Нештепеуа, рассеивателем облаков пепла. Повелителем Миктлан был Миктлантекутль – бог мертвых и повелитель мрачного царства, куда отправляются люди после смерти. Его жилище именовали Тлалшикко (Пуп земли), располагая его далеко на Севере. Миктлан в изображениях представлялся как летучая мышь, животное подземного мира [Spence L., 1913, p. 37, 95—96].
Здесь мы видим следующие параллели: Во-первых, это «качающемуся, бьющемуся, вертлявому, колеблющемуся пространству» в камлании алтайского кама Мампыя; «горам толкучим», «прядающим краям неба и земли» у телеутских камов и в тувинских сказах; двум постоянно раздвигающимся-сдвигающимся черным скалам или двум медным скалам, через которые проходит тропа у хакасских камов Т. Юктешева и М. Томозакова. Необходимо отметить, что и в других многих преданиях индейцев встречается данный объект камской топографии: постоянно изменяющиеся берега реки, текущие между двумя склонами узкого ущелья, называвшимися Нусиван-куль и Кусиван в книге «Пополь-Вух» племен киче, индейцев майя; путь умерших между толкучими скалами в преданиях индейцев уичоли (самоназв. wixarika, Северо-Западная Мексика); движущиеся скалы, расплющивающие живых и безопасные для мертвых в мифологии индейцев чумаши (самоназв. ughuigh, oxoix, Средняя Калифорния); толкучие скалы – качающиеся Воторота Солнца у индейцев помо (Калифорния); толкучие скалы, где бьют молнии; поднимающаяся—опускающаяся змея на пути кама в Мир умерших у индейцев дакел (или карьер, группа атапаски-дене, Британская Колумбия, Канада). Во-вторых, это чудовищные стражники Подземного камского мира Саяно-Алтая: змеи-драконы Jутпалар, Кер-палык, великаны, богатыри, лягушки, медведи и др.. У других индейцев это: в «Пополь-Вух» – места испытаний, где располагались: «Дом ягуара» с ягуарами, которые рычали и щелкали зубами; «Дом летучих мышей», которые пищали, кричали и летали везде и всюду; чудовищные черепахи, лягушки, змеи, рыбы в мире мертвых у чумаши. В-третьих, восемь пустынь из мексиканской «Книги Мертвых» могут соответствовать «алтайским, китайским, желтой и бледной степям» Среднего мира и «черным, желтым, бледным, серым пустыням и степям с колючками, с острыми камнями» Нижнего мира в саяно-алтайском камстве. У майя к подземному миру Шибальба ведут черная, белая, красная дорога из «Пополь-Вух». Также в этом эпосе имеется Дом ножей (Чайим-Ха), в котором были сверкающие заостренные ножи, предназначенные то к покою, то к уничтожению (всего находящегося) здесь, можно отнести к одному из препятствий и колючие тыквенные деревья. В-четвертых, восемь гор на пути в Миктлан на карте южно-сибирских камов – это горы Среднего Мира, горы Нижнего Мира, а также инфернальные горы, опоясывающие всю Землю. У индейцев килива, Нижней Калифорнии существует предание, где сказано как один из двух демиургов – Метипа создал четыре горы, каждая из которых расположена в кардинальной точке. Он велел Кроту прокопать ход вокруг мира; образовалась горная цепь (ridge), на который Метипа натянул кожу, а Крот лапками и головой приподнял (pushed) кожу по периметру мира. Индейцы урурбу, Восточной Амазонии – творец Маир попросил старого черного шамана поставить небо не на деревянный столб, а на камни, разместив их по кругу (горизонта). В-пятых, вихрь, разрушающий крепкие камни у индейцев может быть аналогией пыльному черному вихрю из камлания Эрлику алтайского кама Мампыя. В-шестых, описание внешнего облика демона Ицпуцтеке с петушиными ногами совпадает с образом Петон-хана, хана петухов и куриц из камского путешествия в мир мертвых кама Т. Юктешева. В-седьмых, разбрасывателя пепла бога Нештепеуа возможно сравнить с свинцовоглазой Кара-Шмельдей которая живет в море-зола (талай кÿлÿн) из шорского эпоса. В-восьмых, жилище Миктлантекутль – Пуп земли, расположенный на Севере соотносится с представлениями о Пупе земли и северной ориентацией Подземного мира у алтайских камов. Вспомним, что по алтае-саянским воззрениям гора, на которой находится Пуп земли, стоит стол или черный пень, где боги Эрлик и Ульгень определяют судьбу человечества. Индейцы сиу из групп сапони и тутело с Юго-Востока США верят, что некая чудовищная старуха с горящими глазами и гремучими змеями на голове сидит на чудовищном грибе и судит души тех, кто недостоин попасть в мир вечной юности после смерти.
Рассматривая саяно-алтайскую камскую мифологию и воззрения индейцев двух Америк можно обнаружить и другие совпадения. Так мы обнаруживаем у индейцев такие объекты с карты путешествий камов Юга Сибири как: первое, это моря, реки крови и слез – в «Пополь-Вух» по дороге в Шибальбу герои преодолевают реки крови и гноя; у индейцев Мезоамерики – племен лакандонов (хач-виник) из майя душа приходит к реке слез, пролитых родственниками, племен пополука души мертвых должны пересечь реку крови; у калифорнийских индейцев помо за толкучими Вратами Солнца – жилище орла-людоеда, где горы из человеческих костей и озера крови; у индейцев группы тева (пуэбло) с Юго-Запада США на пути в мире усопших встречается река крови; у тлинкитов, индейцев Северо-Западного Побережья в загробном мире текут реки из слез; второе, это болотистые места на дороге умерших у тлинкитов; третье, это зеленая котловина или дорога в «Пополь-Вух»; там же крутые ступени в Шибальбу, которых, исходя из количества ступеней в гробницу К'инич Ханааб Пакаля в Храме надписей Паленке, было – девять уровней, также как и девять адских ступеней в камлании кама Мампыя; пятое, это реки из золы упоминаются у индейцев тева; шестое, это выход покойника в Иной мир через дымовое отверстие-трубу зафиксирован в мифах тлинкитов; седьмое, это развилка, перекресток нескольких дорог имеется, например, в преданиях индейцев киче и уичоли. Самым интересным объектом на картах в Загробный мир, являющимся общим для южно-сибирских и американских шаманов – это переправа через реку смерти [Корсун С. А., 2010, с. 199; Кривилева К. Г., 2018, с. 1595—1596; Корсун С. А., 2009, с. 212]. У чумаши попадают в Страну мертвых пройдя через бревно; у индейцев чоктау (самоназв. chahta) с Юго-Востока Америки говориться о дороге душ ведущей на Восток, которая идет по бревну кипариса через водопад Реки Черной Воды; у индейцев чиппева (оджибве или анишинаабе) Среднего Запада Северной Америки через быстрый поток кладется бревно, которое превращается в мост-змею; у индейцев тева мертвые строят бревенчатый мост для пришедших, их бревна – стебли подсолнечника; в «пополь-Вух» герои пересекают реку крови и гноя, используя свое оружие – выдувные трубки. Любопытные аналогии на наш взгляд дают представления индейцев дакел. В их мифах в Нижнем мире указано две тропы, через одну из них прокинут мост-змея; другая же дорога идет через южную пещеру, пройдя которую братья-герои видят реку за которой – черные дома мертвых; мертвые посылают братьям для переправы две лодки – красную и черную. Возможно перед нами разъединение некогда единого объекта камского пространства. Выше мы говорили о существовании в шорском камском мировоззрении двух переправ по дороге к юзютам: через две реки слез и крови кам натягивает мост из связанных между собой красной и черной змей.
Выявленные аналогии с одной стороны в очередной раз подтверждают наличие древних культурных миграций и контактов между Северной Азией и Америкой, а также указывают на Сибирь, Саяно-Алтайский регион, как на прародину американских индейцев. В 2016 г. Туве прошел форум саянидов, где с докладом «Саяниды и этносы Саяно-Алтая» выступил профессор Н. В. Абаев. Речь, в частности, шла и о генетическом родстве американских индейцев и тувинцев. По мнению Н. В. Абаева: «Саяно-Алтайский горно-таежный регион, находящийся в центре Азиатского материка, на протяжении всей истории евразийской цивилизации становился местом пересечения потоков миграции с севера на юг и наоборот, с востока на запад и наоборот. Причем, «вертикальная» географическая ось, как правило, пересекалась с «горизонтальной» именно в этом регионе. В результате смешения пришлых этносов и этнических групп с автохтонными, то есть коренными, и сложилась вполне определенная общность, которую мы и называем «саянидами». Тувинский ученый Айбек Соскал с опорой на результаты генетических исследований ученых лаборатории генетики Тувинского государственного университета пришел к выводам, что сложившийся в Саяно-Алтае этногенетический тип «саяниндов» наиболее близок по своему генному набору к современным тувинцам, а также к американским индейцам. Это позволяет проводить определенные культурологические параллели между этими этносами, в частности, в области их религиозных верований и культов [Немчинов Р., 2016]. С другой стороны рассматривая обнаруженные нами общие объекты-мотивы в камских и мифологических картинах мира саяно-алтайских народов и индейцев мы, конечно же, не должны исключать процессы их независимого параллельного возникновения [Васильев С. А., Березкин Ю. Е., Козинцев А.Г., 2011, с. 69—105].
Приложение
Рис. 1. Карта-схема путешествия саяно-алтайских камов в мир Эрлика
Рис. №2. «Камень Солнца» ацтеков Литература
Абаев Н. В. «Белая вера» – оккультные тайны тэнгрианства. Монография. – Улан-Удэ: «АкадемТорум», Улан-Удэ – Красноярск, 2017а. – 111 с.Абаев Н. В. О прародине всех тюрков и монголов: «Эрненекон», «Эргунэ-Хун» или Танну-Урянхая? // Новые исследования Тувы. Вып. 1 (9). 2011. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/o-prarodine-vseh-tyurkov-i-mongolov-ergenekon-ergune-hun-ili-tannu-uryanhay
Абаев Н. В. Предисловие первого переводчика Cутры Помоста Шестого Патриарха // Алтарная сутра Шестого Патриарха: Маха-праджня-парамита сутра самой высшей махаяны мгновенного учения южной школы (На русском и китайском языках) / Пер. с китайского А. В. Волкотрубова – Чита: Экспресс-Издательство, 2017б.
Абаев Н. В. Этнотопонимы «Эргенекон», «Эргунэ-хун» и Танну-Урянхай // Вестник БГУ. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. Улан-Удэ. Вып. 1, 2012. – с. 167—175.
Абдина Р. П. Хакасские традиционные украшения и особенности их номинации // Сибирский филологический журнал. №2. 2010. – с. 113—118.
Алексеев Н. А. Шаманизм тюркоязычных народов Сибири (опыт ареального сравнительного исследования). – Новосибирск: Наука, 1984. – 232 с.
Айыжы Е. В., Монгуш К. М. Окуневские «солярные символы» в народном творчестве хакасского и тувинского народов (по материалам полевых экспедиций) // Концепт. №1, 2015. – с. 91—95.
Анохин А. В. Душа и ее свойства по представлению телеутов // МАЭ. Т. VIII – Л., 1929. – с. 253—269.
Анохин А. В. Материалы по шаманству у алтайцев, собранные во время путешествий по Алтаю в 1910—1912 г.г. по поручению Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии. – Издательство РАН, 1924. – с. 159.
Арбачакова Л. Н. Разные миры в шорском эпосе // Tehlikedeki Diller Dergisi. Vol. 8, Issue 12, 2018. – p. 19—32.
Березкин Ю. Е., Дувакин Е. Н. Тематическая классификация и распределение фольклорно-мифологических мотивов по ареалам. Аналитический каталог. URL: http://www.ruthenia.ru/folklore/berezkin
Бурнаков В. А. Образ гуся в мифологических воззрениях хакасов // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Т. XVI. – Новосибирск: Изд-во ИАЭ СО РАН, 2010. – с. 378—382.
Бурнаков В. А. Путешествие в «Мир мертвых»: мистерия хакасского шамана Макара Томозакова // Проблемы истории, филологии, культуры. №22, 2008. – с. 607—616.
Бурнаков В. А. Путешествие к Адам-хану: камлание хакасского шамана Туда Юктешева // Вестник Новосибирского государственного университета. Т. 10. Вып. 3: Археология и этнография. 2011. – с. 236—244.
Бурнаков В. А. Эрлик-хан в традиционном мировоззрении хакасов // Археология, этнография и антропология Евразии. №1 (45). 2011 – с. 107—114.
Бутанаев В. Я. Погребально-поминальные обряды хакасов в XIX – начале XX в. // Историко-культурные связи народов Южной Сибири. – Абакан, 1988. – с. 107—132.
Бутанаев В. Я. Представления о рождении, жизни и смерти у саянских тюрков // Проблемы духовной культуры народов Европейского Севера и Сибири. Вып. 2, 2009. – с. 172—184.
Бутанаев В. Я. Топонимический словарь Хакасско-Минусинского края. Абакан, 1995. – 267 с.
Бутанаев В. Я. Традиционный шаманизм Хонгорая. – Абакан: Изд-во Изд-во Хак. гос. ун-та, 2006. – 253 с.
Васильев С. А., Березкин Ю. Е., Козинцев А. Г. Сибирь и первые американцы. 2-е изд. – СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2011. – 176 с.
Веселовский А. Н. Разыскания в области русского духовного стиха IX – XVII вв.. Вып. 5. Часть XI. – СПб., 1889. – с. 25. – с. 19—29.
Генон Р. Символы священной науки / Пер. с франц. Н. Тирос. – М.: Беловодье, 2002. – 496 с.
Грачев И. А. Похоронные обряды хакасов в XVIII – начале XX в. // От бытия к инобытию: фольклор и погребальный ритуал в традиционных культурах Сибири и Америки. СПб.: МАЭ РАН, 2010. – с. 302—331.
Грумм-Гржимайло А. Г., Коваль С. Ф., Кошелев Я. Р., Яновский Н. Н. Письма Г. Н. Потанина. Т. III. – Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1989. – 296 с.
Добров М. К. Красная Лисица. Отрывок из героического сказания // Абакан. Литературно-художественный альманах. №10, 1958. – с. 177—179.
Дыренкова Н. П. Материалы по шаманству у телеутов // Сборник МАЭ. Т. 10. 1949. – с. 108—190.
Дыренкова Н. П. Птица в космогонических представлениях турецких племен Сибири // Культура и письменность Востока. Кн.4. – Баку: Издание ВЦК НТА, 1929. – с. 119—126.
Дыренкова Н. П. Тюрки Саяно-Алтая. Статьи и этнографические материалы. – СПб.: МАЭ РАН, 2012.
Дыренкова Н. П. Шорский фольклор. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1940. – 448 с.
Дьяконова В. П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографический источник. – Л.: 1975. – 164 с.
Дьяконова В. П. Религиозные представления алтайцев и тувинцев о природе и человеке // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера (вт. пол. XIX – нач. ХХ в.). – Л.: Наука. 1976. – с. 268—291.
Еркинова Р. М. Шаманский мир в рисунках Г. И. Чорос-Гуркина // Вестник Томского Государственного Университета. №316, Ноябрь, 2008. – с. 80—83.
Журакузиев Н. И. Представления древних тюрок о мироздании (на примере памятника в честь Кюль-Тегина и памятника с Элегеша) // Вестник Челябинского государственного университета. Вып. 62. Филология, Искусствоведение. №2 (256), 2012. – с. 23—26.
Иванов С. В. К вопросу о значении изображений на старинных предметах культа у народов Саяно-Алтайского нагорья // Сборник Музея антропологии и этнографии. Т. 16. М.; Л., 1955. – с. 165—264.
Иванов С. В. Скульптура алтайцев, хакасов и сибирских татар. – Л.: Наука, 1979. – 194 с.
Ильтеев С. Из записей кебезенского катихизатора С. Ильтеева // Миссионерство на Алтае и Киргизской степи в 1885 году. – Томск: Типо-литография Михайлова и Макушина, 1886. – с. 10—26.
Казачинова Г. Г. Чатхана сказочного звук. Предания, легенды, – Абакан, 2016. – 68 с.
Каруновская Л. Э. Представления алтайцев о Вселенной: Материалы к алтайскому шаманству // Советская этнография. №4—5, 1935. – с. 160—183.
Киселев С. В. Древняя история Южной Сибири. – М.: Изд-во АН СССР, 1951. – 642 с.
Кисель В. А. Поездка за красной солью. Погребальные обряды Тувы. XVIII – начало XXI в. – СПб., 2009. – 142 с.
Кляшторный С. Г. Мифологические сюжеты в древнетюркских памятниках. – Тюркологический сборник. 1977. – М.: 1981. – с. 117—138.
Козинцев А. Г. История одного шаманского бубна // Наука из первых рук. №3 (33), 2010. – с. 77—86.
Коктоякова Е. Н. Использование этноматематических задач в форме поғо при изучении математики младшими школьниками // Наука, образование и инновации. Сб. ст. В 5 ч. Ч.4 – Уфа: РИО МЦИИ ОМЕГА САЙНС, 2015. – с. 126—128.
Корсун С. А. Погребальный обряд в системе мироустройства тлинкитов // От бытия к инобытию: фольклор и погребальный ритуал в традиционных культурах Сибири и Америки. СПб.: МАЭ РАН, 2010. – с. 189—208.
Корсун С. А. Погребальный обряд тлинкитов в контексте древних азиатско-американских связей // Сибирский сборник – 1. Погребальный обряд народов Сибири и сопредельных территорий. Кн. 2. СПб.: МАЭ РАН, 2009. – с. 211—216.
Кривилева К. Г. Ритуальное значение погребальных техник индейцев майя на примере гробницы К'инич Ханааб Пакаля I (Храм Надписей, Паленке) // Университетский комплекс как региональный центр образования, науки и культуры. – Оренбург: ОГУ, 2018. – с. 1595—1601.
Кубарев В. Д. Древние изваяния Алтая (Оленные камни). – Новосибирск: 1979. – 120 с.
Комплекс шаманских мифологических представлений у чалканцев с. Суранаш Турочакского района Республики Алтай. URL: https://www.culture.ru/objects/414/kompleks-shamanskikh-mifologicheskikh-predstavlenii-u-chalkancev-s-suranash-turochakskogo-raiona-respubliki-altai
Курочкин Г. Н. Путешествие в преисподнюю: шаманские мистерии в глубинах скифского кургана // Петербургский археологический вестник. Скифы. Сарматы. Славяне. Русь. – СПб: 1993. – с. 27—31.
Лебедев Р. В. К проблеме локализации «Малых Эргенеконов» Саяно-Алтая // Народы и религии Евразии. №3 (20). 2019а. – с. 101—121.
Лебедев Р. В. Североазиатский гнозис. Тэнгрианские компаративистские исследования. – США: Lulu Press, Inc., 2019б. – 96 с.
Лебедев Р. В. Тэнгри-камство и сакральная география Саяно-Алтая. – 2016. – 108 с.
Леонтьев Н. В., Капелько В. Ф., Есин Ю. Н. Изваяния и стелы окуневской культуры. – Абакан: Хакасское книжное издательство. – 2006. – с. 236.
Львова Э. Л., Октябрьская И. В., Сагалаев А. М., Усманова М. С. Традиционное мировоззрение тюрков Южной Сибири. Пространство и время. Вещный мир. – Новосибирск: 1988. – 225 с.
Майнагашев С. Д. Загробная жизнь по представлениям турецких племен Минусинского края // Живая старина. Вып. III. Год XXIV, 1915. – Пг., 1916. – с. 277—292.
Малинов А. В. Культура коренных малочисленных народов России // Культура и традиции коренных народов Северного Алтая. – СПб.: Изд. Дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2008. – с. 274—292.
Малолетко А. М. Былые имена Оби // География и природопользование Сибири. Вып. 22. – Барнаул, 2016. – с. 88—92.
Маточкин Е. П. Кайчи: взгляд на петроглифы // Изучение историко-культурного наследия народов Южной Сибири. Горно-Алтайск: АКИН, Вып.2, 2005. – с. 134—141.
Мелетинский Е. М. Происхождение героического эпоса: Ранние формы и архаические памятники. – М.: Восточная литература, 1963. – 462 с.
Мигель Леон-Портилья Философия нагуа. Исследование источников / Пер. Р. Бургете. – М: Изд-во Иностранной Литературы, 1961. – 384 с.
Молчанова О. Т. Топонимический словарь Горного Алтая. – Горно-Алтайск: Алт. кн. изд-во, 1979. – 397 с.
Немчинов Р. Открытая тема. Тувинские индейцы // БезФормата.Ru. – Кызыл, 08.09.2016. URL: https://kizil.bezformata.com/listnews/otkritaya-tema-tuvinskie-indejtci/50247540/
Несказочная проза алтайцев. – Новосибирск: Наука, 2011. – 565 с.
Никифоров Н. Я. Аносский сборник. Собрание сказок алтайцев с примечаниями Г. Н. Потанина. – Горно-Алтайск: Ак Чечек, 1995. – с. 264.
Ойноткинова Н. Р. Образное представление ада в шаманских текстах алтайцев. Вестник Томского государственного университета. №437, 2018. – с. 51—58.
Ойноткинова Н. Р. Теонимы Дьезим и Дьажылкан в шаманской мифологии алтайцев // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований. №2 (24), 2019. – с. 158—168.
Павлинская Л. Р. Реки Сибири // Реки и народы Сибири. – СПб: Наука, 2007. – 281 с.
Панкова С. В. Китайские прототипы сибирских изображений раннеташтыкского времени // Алтае-Саянская горная страна и история освоения ее кочевниками. – Барнаул: 2007. – с. 121—125.
Подосинов А. В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаических культурах Евразии. – М.: Языки русской культуры, 1999. – 720 с.
Полосьмак Н. В., Баркова Л. Л. Костюм и текстиль пазырыкцев Алтая (IV – III вв. до н. э.). – Новосибирск: ИНФОЛИО, 2005. – 232 с.
Потанин Г. Н. Очерки северо-западной Монголии. Вып. IV, – СПб., 1883. – 1052 с.
Потанин Г. Н. По поводу новых привлечений к былине о Добрыне // Этнографическое обозрение, №3 (Кн. XXII), 1894. – с. 54—80.
Потанин Г. Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и центральная Монголия. Т. 2. – СПб, 1893. – 458 с.
Потапов Л. П. Алтайский шаманизм. – Л.: Наука, 1991. – 320 с.
Потапов Л. П. Материалы по этнографии тувинцев района Монгун-Тайги и Кара-Холя // Труды Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции. Материалы по археологии и этнографии западной Тувы. Т. I. – М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960. – с. 171—237.
Потапов Л. П. О статье Н. В. Кюнера «Восточные урянхайцы по китайским источникам» // УЗ ТНИИЯЛИ. Вып. VI. – Кызыл, 1958. – с. 200. – с. 198—201.
Радлов В. В. Образцы народной литературы тюркских племен. Том 9. – СПб, 1907. – 658 с.
Сатлаев Ф. А. Кумандинцы: историко-этнографический очерк (XIX – первая четверть XX в.). – Горно-Алтайск: Алтайское книжное издательство, 1974. – 200 с.
Симченко Ю. Б. Тамги народов Сибири XVII века. – М., 1965. – 228 с.
Содномпилова М. М. Мир в традиционном мировоззрении и практической деятельности монгольских народов. – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2009. – 366 с.
Стратанович Г. Г. Народные верования населения Индокитая. – М.: АН СССР Институт этнографии им. Миклухо-Маклая; Издательство «Наука» Главная редакция Восточной литературы. 1987. – 256 с.
Суразаков А. С. Философия пазырыкцев: представление о первооснове мира // Изучение историко-культурного наследия народов Южной Сибири. Вып.2. – Горно-Алтайск: АКИН, 2005. – с. 29—35.
Тараканов В. В. Коллекция каменных изваяний и стел Окуневской культуры. – Абакан: Хакасский Национальный Краеведческий Музей, 2006. – 16 с.
Таубе Э. Сказки и предания алтайских тувинцев. – М.: Восточная литература, 1994. – 382 с.
Токмашев Д. М. Категория пространства в шорском героическом эпосе: лингвокультурологический аспект // Вестник Томского государственного университета. Филология. №3 (19). 2012. – с. 40—57.
Уоррен У. Ф. Найденный рай на Северном полюсе / Пер. с англ. Н. Гусевой. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2003. – 480 с.
Фишер И. Е. Сибирская история с самого открытия Сибири до завоевания сей земли российским оружием, сочиненная на немецком языке и в собрании Академическом читанная членом Санкт-Петербургской Академии наук и Профессором древностей и истории, так же членом исторического Геттинского собрания Иоганном Ебергардом Фишером. – Санкт-Петербург: при Императорской Академии наук, 1774. – 631 с.
Функ Д. А. Миры шаманов и сказителей: комплексное исследование телеутских и шорских материалов. – М.: Наука, 2005. – 398 с.
Функ Д. А. Неизвестное описание шаманского бубна телеутов из архива А. В. Анохина // Этнографическое обозрение. №4, 1997. – с. 40—47.
Функ Д. А. Челканцы // Тюркские народы Сибири. – М.: Наука, 2006. – 678 с.
Хакасский героический эпос. Ай-Хуучин. – Новосибирск: Наука, Сибирское предприятие РАН, 1997. – 447 с.
Хангалов М. Н. Собр. соч.: в III т. Т. I. – Улан-Удэ: Изд-во Республ. тип., 2004. – 508 с.
Штыгашев И. М. Предания инородцев Кузнецкого округа о сотворении мира и первого человека // Записки Западно-Сибирского отделения Российского Географического Общества. Омск. №17 (1), 1894. – с. 1—12.
Элиаде М. Шаманизм и архаические техники экстаза / Пер. с фр. А. А. Васильевой, Н. Л. Сухачева. – М.: Ладомир, 2015. – 552 с.
Roux J.-P. Tängri. Essai sur le Ciel-Dieu des peuples altaïques» // Revue de l’histoire des religions. Tome 149, №2, 1956. – p. 197—230.
Spence L. The Myths of Mexico & Peru. – London, G.G. Harrap & company, 1913. – 366 p.
Strasenburgh G.R. Is an Emic view of Wildman (Bigfoot, Sasquatch, Skookum, etc.) as Represented in Cascadian Art, Valid? // Journal of Northwest Anthropology. Vol. 36, №1. 2002. – p. 98—100.
Wagner de M. Memoires sur la Russie, la Siberie et le royaume de Casan. – Berne, 1790. – 254 p.
Wilde J. Praparatio hodegetica ad Introductionem Puffendorffii in Suetici status historiam, ex regni tabulariis accurandan & continuandam. Per Epochas revolutionum generalium atque successionum omnes ad hunc usque diem, & migrationum temporis // Acta eruditorum, 1743. – p. 492—502.
Zieme P. A Note on the Word «Shaman» in Old Turkic // Shaman. Vol. 16. Nos. 1—2. Spring/Autumn. 2008. – с. 85—90.
Одическая Магия саянидов
(ключи и комментарии)
«Вдруг выходит из воды Ак-эне (Белая Мать)…»
Из космологии алтайцев.
В своих исследованиях мы неоднократно отмечали, что на заре становления Европейской цивилизации господствующим военным и духовным сословием в Западной Европе были гунны. Мы приводили ссылки на исследования Н. Лукмана, Л. Хедигер, П. Скардильи, X. Вольфрама [Лебедев Р. В., 2015, 2016, 2019б]. Именно тэнгри-камское саянидское жречество горно-таежной системы Саяно-Алтая принесло в Европу свои мифы, тайные знания, руническую письменность. В скандинавской «Саге об Инглингах» (1220—1230 гг.) говориться, что в Великой Швеции (Великая Холодная Швеция, жилище богов – Скифия, т.к. названия «Скифия» (лат. Scythia, исл. Skytia) и «Швеция» (исл. Svipjod) в силу их созвучности отождествлялись) вдоль реки Танаис (Танаквисль, река Дон) по восточную сторону – страна Асов (Асгард, где правил Один). «Большой горный хребет тянется с северо-востока на юго-запад (Уральские горы). Он отделяет Великую Швецию от других стран. Недалеко к югу от него расположена Страна Тюрок (Tyrklands). Там были у Одина большие владения…». Свейгдир (Svegðir) – легендарный правитель свеев из династии Инглингов «… стал править после своего отца. Он дал обет найти Жилище Богов и старого Одина. Он ездил сам двенадцатый по всему свету. Он побывал в Стране Тюрок (Tyrkland) и в Великой Швеции и встретил там много родичей, и эта его поездка продолжалась пять лет» [Heimskringla, Ynglinga saga: V; XV]. В скандинавском источнике «Описания Земли III», кон. XIII – нач. XIV вв. (по изданию 1773 года «Scriptores Rerum Danicarum Medii Ævi». T. II, p. 34—37, издаваемого датским историком и архивистом Яковом Лангебеком / Jacob Langebek) сказано: «В начале всех достоверных рассказов на северном языке говорится, что север заселили Тюрки и люди из Азии (þa er Tyrkir ok Asia menn bygdu nordrit). Поэтому с уверенностью можно сказать, что вместе с ними пришел сюда на север и язык, который мы называем северным, и распространился этот язык по Саксланду, Данморку и Свитьод, Норвегии и по некоторой части Энгланда. Главой этого народа был Один, сын Тора, у него было много сыновей. К Одину возводят свой род многие люди. Он разделил землю между своими сыновьями и одного из них сделал хёвдингом. Звали Скьельдом того, который взял себе ту землю, которая называется Данморком. И тогда те земли, которые заселили люди из Азии, были названы Годландом, а народ – годъёдом. Там были установлены границы между Скьельдом и Ингифрейром, его братом, который поселился в том государстве, которое люди теперь называют Свиарики. Один и его сыновья были очень мудрыми и сведущими в колдовстве, красивыми лицом и могучими силой. Многие другие в их роду были замечательными людьми с различными совершенствами, и некоторым из них люди стали приносить жертвы, и верить в них, и называть своими богами» [Мельникова Е.А., 1986, с. 92—96]. Тюрк Ингви (Фрейр) был родоначальником шведского королевского дома. Согласно «Книги исландцев» (Íslendingabók, 1125 г.) первого исландского историка Ари Мудрого Торгильссона (Ari fróði Þorgilsson) первым конунгом скандинавской династии Инглингов (первые исторические правители Швеции и Норвегии) был Тюрк Ингви (Фрейр), усыновленный Одином: «Вот имена родословной Инглингов и людей из Широкого Фьорда: 1. Ингви Конунг Тюрков». Древнескандинавский текст: «Þessi eru nöfn langfeðga Ynglinga og Breiðfirðinga: i Yngvi Tyrkjakonungr». В хронике кон. XII в. «Деянии данов» (Gesta Danorum) и в «Саге об Инглингах» (Ynglinga saga, 1225 г.) Ингви – это также Ингви-Фрейр, сын Ньёрда, родоначальник шведского королевского дома (инглинги).
Но взаимовлияние сибирских народов и европейцев происходило не только во времена гунно-готских союзов и «орденов Ар/Ер-манов», но и раньше еще во времена миграций прото-европейцев и прото-тюрко-монголов на просторах Евразии, когда Западная Сибирь (Скифия) считалась Гиперборей (Лучшев А. И.; Андреев И.Г; Плано-Карпини, с ссылкой на Симмия и Gladisch August; Адам Бременский; Георгий Монах). «Страна сия Азия именовалась из древности Гипербореем, а потом Восточною и Великою Тартариею, а ныне называется просто Сибирь» – писал в кон. XVIII в. в своем исследовании «Описание Средней Орды киргиз-кайсаков» этнограф И. Г. Андреев. В конце XX в. советский археолог и историк Д. А. Мачинский также высказал предположение, что легендарная Гиперборея могла располагаться на территории Хакасско-Минусинской котловины: «Думается, что реальным соответствием гипербореев Аристея могут являться заалтайские полукочевые племена, населяющие горные котловины по Енисею в Туве и Красноярском крае. В этих местах и расположен курган Аржан, свидетельствующий о невероятном расцвете сакрализирующего сознания уже в VIII в. до н. э. … Наилучшим реальным прообразом полумифических гипербореев могут быть жители лежащей к северу от Алтая Минусинской котловины, а также других котловин, тянущихся на север до впадения Ангары. … Севернее устья Ангары над широким Енисеем уже хорошо ощутимы „белые ночи“, а путешествия вниз по нему позволяли минусинцам рассказывать южным соседям о многодневном непрерывном дне» [Мачинский Д. А., 1989, с.7—30].
В первой книге «Североазиатский Гнозис» мы говорили, что на карте С. Мюнстера от 1532 г. на территории Хакасско-Минусинской котловины в «Заимайской Скифии» располагалось Королевство куманов. В статье «К проблеме локализации «Малых Эргенеконов» нами было сделано заключение о единстве происхождения лебединых этносов: хакасов, кыргызов, казахов, кумандинцев, челканцев и др. от Лебедя-Прародителя и единой саяно-алтайской Прародины с множеством горно-степных и горно-таежных долин-«эргенеконов» [Лебедев Р. В., 2019а, с. 101—121.]. С. А. Аннинский приводит «Письмо о монгольской войне» монаха-доминиканца Юлиана Венгерского, совершившего в 1230-е годы два путешествия на Восток в поисках Великой Венгрии (Magna Hungaria), в котором уравниваются этнонимы: куманы, татары и готы. Польский историк М. Меховский в «Трактате о двух Сарматиях» куманов, называемых в западноевропейских источниках половцами, сравнивает с татарами и также называет их готтами (Gotthos). Об этом же пишет российско-немецкий историк А. И. Ригельман [Аннинский С. А., 1940, с. 83—90; Меховский М.1936, с. 68; Ригельман А.И., 1847, Ч. 1, Кн. 1, с. 7—10]. Одно из самоназваний хакасов именно тадарлар. Отсюда мы можем сделать вывод, что этногенез гото-германцев имеет самое непосредственное отношение к древним тадарлар-хакасам-саянидам и Минусинской котловине. Польско-литовский профессор антропологии Ю. Д. Талько-Гринцевич в работе «Древние обитатели центральной Азии» утверждает, что по китайским и мусульманским источникам древние «кыркызы» обитавшие в бассейне верхнего Енисея принадлежали скорее к арийской расе [Талько-Гринцевич Ю. Д., 1900, с. 67]. То же самое мнение высказывал Чокан Валиханов, который ссылаясь на Клапорта, Клод де Висделу, А. Ремюза и К. Риттера говорил, что хакасы (киргизы) были высоки ростом, имели зеленые или голубые глаза – народ германского готского племени [Валиханов Ч. Ч., 1985, с. 52]. Н. Ядринцев также писал об арийском центре в Минусинском и Алтайском краях, считал, что белокурость и голубоглазость – признак хакасов, но сомневался в тождестве их с киргизами, хотя и у последних находил типы светло-русые. Говоря о черневых татарах (тубалары, iиш-кижи) в Северной части Алтая он также отмечает, что среди них было немало с волосами каштановыми или блондинов с голубыми или серыми глазами [Ядринцев Н. М., 1885, с. 631]. В. В. Радлов же в своем обзоре племен Сибири указывает, что тубалары некогда отделились от сойотов и койбалов [Радлов В. В., 1887, с. 7]. Среди кумандинцев Н. Ядринцев замечает кавказские типы с голубыми глазами с каштановыми или белокурыми волосами. «Мы поражались, – пишет он, – иногда замечательным сходством с русскими лицами; белокурость детей выступает еще резче». В тайге и в лесах по рекам Лебедь и Мрассе, в «Кондомской области» совершенно изолированных от влияния русских, «встречается значительная часть также белокурых» представителей коренных жителей. Именно в Саяно-Алтае произошло смешение аборигенных и пришлых рас говорит Н. Ядринцев. Именно здесь находится центр, откуда произошло распространение народностей по Северу Азии, тюркских и монгольских племен по Сибири, Азии и Европе. При этом автор сообщает, что койбалы, тубалары, минусинские и черневые татары – это аборигены Южной Сибири, своеобразный этнический состав которых сформировался еще до тюрков и монголов [Ядринцев Н. М., Ук. соч., с. 632, 642—644].
Профессор Н. В. Абаев приходит к выводу, что на территории Саяно-Алтая, заселенной человеком со времен древнего палеолита, в результате смешения пришлых этносов и этнических групп с автохтонными сложилась уникальная антропологическая, этнокультурная и этноконфессиональная общность саянидов [Аюшеев Н., Абаев Н. В., 2016б, с. 13—14; Абаев Н. В., 2016а, с. 4—6]. В своей монографии «Небесный и Земной Путь Белой Лебедицы» (2019 г. изд.) он рассматривает взаимодействие тэнгрианской эзотерической традиции саянидов со скифо-арийской Белой Верой и темой Царевны-Лебедь как Праматери (Богоматери) многих евразийских народов. И. Л. Кызласов также пишет о тесных культурных контактах тюрков Южной Сибири с древними индоевропейскими народами, проявленными в облике енисейских рунических эпитафий и их деревянных протографов, обрядах сожжения умерших и поклонении корове [Кызласов И. Л., 2019, с. 177—188].
Таким образом, мы можем предположить, что культурно-политическое изначальное ядро европейской мифологии и цивилизации находилось на территории Саяно-Алтая. Это касается не только культуры, мифологии, но и Магии. В связи с этими выводами нам интересно мнение шведского рунолога, алхимика, королевского библиотекаря и наставника Короля Густава Адольфа – Иоганна Буреуса (Йохан Буре, Johannes Bureus; 1568—1652 гг.), который считал, что все классическое наследие философии и мифологии первоначально произошло от готов, поскольку именно готы обучали греков и римлян всем искусствам и наукам. В философии древние готы превзошли все языческие народы, поскольку они обладали знаниями, исходящими непосредственно от потомков Ноя; отражением мудрости, явленной Богом Адаму в начале времен. Это мнение тесно связано с теорией Буреуса о том, что скандинавский рунический алфавит представляет собой священную форму письма. Еще в 1603 году он утверждал, что рунические символы имели «двойной» смысл, неся скрытые и «секретные» значения, скрытые под их обычным пониманием как букв алфавита. Он заявил, что руны представляют собой символический язык, похожий на древнееврейскую каббалу и египетские иероглифы, в который древние готы вкладывали свои обширные знания, сохраняя его нетронутым для будущих поколений [Håkansson H., 2012, p. 500—522].
Ключевым германским эзотериком XX в., кто исследует древнее германское руническое наследие, «космическую иероглифику» и оккультизм в арманском ариософском направлении был Альберт Кристиан Георг Шульц, известный под мистическим псевдонимом – Пери Шу (Peryt Shou). Именно Пери Шу оказал непосредственное влияние на одного из основателей Thule-Gesellschaft, турецко-германского Шейха Бекташийя – Барона Р. фон Зеботтендорфа, исповедовавшего «пантюркистский мистицизм», и на духовного вдохновителя Черного Ордена ирминиста К. М. Вилигута. В 1920 г. Пери Шу издал книгу «Die Edda als Schlüssel des kommenden Weltalters» (Эдда – Ключ к грядущему веку), где он раскрывает тайны эддического одинического эзотерического христианства. Учитывая вышеизложенные исторические связи между древними германцами и саянидами, Европой и Саяно-Алтаем, используя Ключи, представленные Пери Шу в указанной работе мы попытаемся проникнуть в оккультные тайны древней камской («шаманской») Одической Магии саянидов (Lebenskraft Od). В своем исследовании мы также прибегнем к Гиперборейской Мудрости аргентинского мистика Нимрода де Розарио (Луис Фелипе Мойано), разъясненной им в связи с историей германского общества Thule-Gesellschaft, мистические корни которого находятся также в подземных замках горных духов Саяно-Алтайской страны.
Троица
Синтез этих символов, имеющий в основе руны И. Буреуса может быть изображен следующей схемой одной из саянидских «Троиц», где на вершине треугольника – Небесный Отец Тэнгри; Черное Небо – Кара Дээр, представлен руной Tors. Ниже в основании – руна Byrghal; дух, погруженный в материю; двоякий демон Солнца и Луны, что абсолютно равно саянидскому Эрлику, как Ай-Кÿн в хакасской мифологии. Слева в основании – руна Odhen, жезл Одина управляющего Меркурием. Это Яма/Эрлик. Справа – руна Frey, жезл Фрейи-Венеры или сестра Эрлика – Ями/Erlig-ün egeči.
Девятка
В скандинавской «Старшей Эдде» в «Речах Высокого» поется: « Знаю, висел я / в ветвях на ветру / девять долгих ночей, / пронзенный копьем, / посвященный Одину, / в жертву себе же, / на дереве том, / чьи корни сокрыты / в недрах неведомых» (Речи Высокого, 138). Этот символизм Девятки характерен и для мифо-поэтической североазиатской традиции отраженной в этнографическом материале собранном А. В. Анохиным, Г. Н. Потаниным, В. В. Радловым, Р. Н. Ойноткиновой и др. Девять дней и ночей длится посвящение в камы у аларских бурят; во время обряда поднятия кама на войлок кам спрыгивает с войлока и обегает девять деревьев перед шалашом «бухэк». Девять деревянных подвесок кунгру на малом тюнгурчеке (бубне), носящим имя – Кайракан, у теленгитов на Чуе. Девятиглазая ложка для камлания цацал, тос-тарак. Девятиглавый бубен Тогуз-башту в сказах про летучую мышь (Эрлика). Гэсэр-хан опьяненный тремя дочерьми Мангытхая девять лет бродил в беспамятстве в их стране. Буха-ноин боролся с порозом злым духом девять дней и ночей. Великан-богатырь Сартактай в дюрбютской легенде чтобы стать ханом замерз в озере по горло под девятью слоями льда. Девять слоев земли, в которых Вор запер «Шулмуса». Богатырь-гигант Эртене-мерген спал в золотой юрте девять суток. У Эрлика под землей девять сыновей, девять черных девиц, девять эрликовых коней, девять ступеней дворца. Из-под земли выйдут в конце времен девять всадников. Девять препятствий на пути к Илгисын-хану у небесного богатыря Мекеле. Стрела выпущенная в грудь Алтын-кöк`а стоит перед ней или бьется в нее девять дней и улетает в небо. Сын Алтын-кöк`а Алтын-ульбек девять дней боролся с Конураты-биiкжи, которого убил. Девятиголовый Джельбегень. В камских представлениях тамы (Ад) имеет девять слоев: «Тогус таамы текпиндÿ. / Тогус куйун ойынду. / Девять адских ступеней. / Игрище девяти ветров. В аду девять черных быков: Тогус пуга сÿргектÿ. Дворец Эрлика у слияния девяти рек: Тогус талай пакшыт jер. / Умар-тымар тогус талай пакшыт jер. / Тойбодымның талайы, / Тогус талай пелтири / Девяти рек пересечение. / Умар-Тымар – слияние девяти морей. / Река Тойбодым – устье девяти рек». Опьяненный гигант-богатырь Алтын-Кылыш очнулся под землей у Шибельдея обгорел в печи, лишился руки и ноги, чтобы выздороветь на 90-ом небе зашел в железное озеро, в котором пробыл девять дней и стал еще здоровее и сильнее прежнего. Кан-мерген пил девять дней и заснул, после был убит; через девять месяцев у него родился сын Кумюс-иргек, который убил убийц отца и оживил его. В сказаниях о Чингис-хане девятиножное или девятибунчужное знамя сульде. У хакасов имеется сказание, связанное с девяткой: два ворона на семи лиственницах. У качинцев подземным миром правят девять Ирль-ханов.Без сомнения Девятка – Валькнут, «узел павших», «узел избранных», «треугольник-виселица», – символ Одина; число космической тройственности указывающее на рождение, бытие, умирание для нового рождения («Entstehen-Sein-Vergehen zum neuen Entstehen» – Г. фон Лист). У Пери Шу это Девять черноглубоких ночи, вещественная утроба земли из девяти слоев, которые мы сопоставляем в саянидской мифологии с девятью слоями Ада под которыми Вор-Шулма-Бурхын-Бакши запер дух-Эрлика, подземное Солнце. Эти Девять ночей вполне соотносятся с пониманием Высшего Совета материалистической Синархии, демиургических сил направленных против Духа в Гиперборейской Мудрости.
В своей книге «Historia Secreta de la Thule-Gesellschaft» (Тайная история общества Туле) Н. де Розарио говорит, что Девять Неизвестных – Высший Совет Синархии. Книги Девяти Неизвестных – это каменные преобразователи («твердотельные»), настроенные на резонанс с так называемыми «записями» или «воспоминаниями» Земли, то есть с Коллективным Бессознательным Психоидом живой планеты. Они были украдены из Атлантиды Темными Сиддхами. С помощью таких каменных инструментов, в определенном смысле – книг, можно получить огромные знания или проникнуть во многие ужасные секреты, из которых наиболее пугающими являются те, что раскрывают происхождение Гиперборейского человека или Virya на Земле, его духовное приковывание к материи и обман, Великий Обман, которому он подвергся, полагая, что согрешил в то изначальное время, когда жил в потерянном Рае. Единственный Рай, единственный Золотой век, который знали Virya, называется Туле, и он не имеет ничего общего с создателем Солнечной системы и не находится в этой материальной системе. Первоначальное Туле является Родиной Духа и может быть достигнуто только победой крови Minne («память крови Minne» мы рассматривали в первой книге «Североазиатский Гнозис»). Только Vril позволяет вспомнить его; этот Центр является уникальным наследием Сиддхов; и чтобы обладать им, Virya должен быть превращен в бессмертного Гиперборея. Но, в любом случае, самое замечательное, что связано с воспоминанием Изначального Туле, это то, что тот, кто хочет видеть его и даже вернуться к нему, должен создать его с абсолютной возможностью, которой обладает Сиддха. И это самая большая тайна Врила.
Жак Бержье и Луи Повель в «Утро Магов» пишут о Книгах Девяти Неизвестных следующее: «Девять Неизвестных используют символический язык. Каждый из них обладает Книгой, которая содержит подробное описание определенных наук и постоянно дополняется. Первая из этих Книг посвящена технике пропаганды и психологической войне. „Из всех наук, – пишет Мэнди, – самая опасная – это наука о контроле над мыслями толпы, потому что она позволяет управлять всем миром“. Следует отметить, что „Общая семантика“ Коржибского датирована лишь 1937 г., и что нужно было дождаться опыта последней мировой войны, чтобы на Западе начала выкристаллизовываться техника психологии языка, т.е. пропаганды. Первый американский колледж по изучению семантики был создан только в 1960 г. Франция не знает ничего, кроме „Насилия толпы“ Сержа Чахотина, влияние которого в кругах интеллигенции, близкой к политике, достаточно велико, хотя эта книга только поверхностно затрагивает проблему. Вторая книга посвящена физиологии. В частности, в ней описаны способы, как убить человека одним прикосновением, смерть при этом происходит от изменения направления нервного тока. Говорят, что дзюдо родилось в результате „утечки“ информации из этой книги. Третья посвящена микробиологии, и в частности – защитным коллоидам. Четвертая рассказывает о превращении металлов. Легенда гласит, что во времена нужды храмы и благотворительные религиозные организации получали из этого источника большое количество золота высочайшей пробы. Пятая содержит учение о всех средствах связи, земных и внеземных. В шестой заключены тайны гравитации. Седьмая – самая обширная космогония, созданная нашим человечеством. Восьмая трактует о свете. Девятая посвящена социологии и содержит законы эволюции обществ, позволяя предвидеть их падение» [Повель Л., Бержье Ж., 1994].
На-хор
Теперь обратим внимание на символический ряд, о котором говорит Пери Шу: На-хор – глава провидцев, равный египетскому Эн-хер (крутящий, кто настраивается на Бога); Einherjar (те, кто сражаются в одиночку, духи мертвой элиты; ane-HAIR-yar); Ха-ран, где был просвещен Иаков – место эйнхериев, место посвящения оккультного призыва, подчиняющийся только божественному закону. Этот ряд аналогий вполне коррелирует со скифо-саянидским корнесловом ХОР-ХУР-КУР-КОР. Профессор Н. В. Абаев указывает, что КУР-ХОР – этноним-политоним символизирующий высокую ступень социальной организации. КУР очерчивает границу Кыргызской (Хакасской) земли. КУР = ХООРай, название Родины. ХОР имеет ряд соответствий и с КУЙ-ХУН-КУН – все понятия обозначающие окружность, пояс, гора, седой, дев-лебедиц, что равно символу Хас-тамги, т.е. свастики в ее вращении. «Курчу» (окружение, обруч из бубенцов (под поясом ритуальной одежды кама-шамана), символически изображающий духов, сопровождающих кама во время камлания) [Лебедев Р. В., 2019а, с. 101—121]. Камлание – ритуальное кружение, рассматривается нами в связи с практикой зикр и джапа в первой книге «Североазиатский Гнозис», где также сказано, что ir соответствует er в смыслах «муж, воин» и «буравить» т.к. в якут. – ir – «вертеться, кружиться»; вращающееся веретено из казахской сказки; эйнхерии – «огненная колесница, световой диск» (М. Серрано) – хакасское Кyн-Кooк (летающий светящийся диск, солнце-кукушка); летающий аппарат «Mani-Burxan» который изображен на тазминских стелах 3-его тыс. до н.э. – «биконические курильницы» – дискообразные «солярные небесные колесницы» известные в артефактах Минусинской котловины.
Руна Нужды
Пери Шу пишет о магии нужды, черноглубоких Девяти ночах, крик нужды, плач нужды, произнесенная шепотом руна открывает молнией скрытую, внутреннюю власть. Вотан-Христос познав тайну руны нужды нисходит с Мирового Древа. Судящий, творящий и правящий пальцем нужды. Колесо свастики вращается на оси руны нужды. Руна нужды вибрирует в двух центрах OD, кистях рук и бедрах; ладони на бедрах замыкают ток между двумя точками OD активируя Анахату. По Г. фон Листу руна Nauth, Noth, Not – принуждение судьбы, познание первопричин явлений, основных первичных законов; осознанная судьба дает знание будущего; использование судьбы. З. А. Куммер говорит, что нужда приводит к изменениям, поднятию на более высокий уровень, к перерождению. Геза Неменьи считает, что имя этой руны «ночь» (noqt, nokut). В скандинавской мифологии персонифицированная ночь – Nott.Теперь обратим внимание, что в древнетюркском языке «нужда» – kerge; в азербайдж. – gäräk; уйгурск. – keräk; башкирск. – käräk; в прамонгольском – * kara, сохранилось в калмыцк. – xara. На пратюркском, в др.-тюркском и современных тюркских языках * kara – «черный», что соответствовало бы по понятию «ночь». В хакасском языке: хара – «черный, темный»; хараа – «ночь». То есть можно сказать что, как и в германских языках руна нужды понимается как ночь, аналогично и в тюрко-монгольских. С другой стороны необходимо отметить, что перед нами рунический язык древних скандинавов и древних тюрок, в котором слова могли читаться в разных направлениях. В готском языке «ночь» – nahts; в древнегерманском и др.-сакс. – naht; др.-исл. – natt-, nott; др.-англ. – neaht, niht, др-фриз. – nacht. Могло ли это быть прочтением наоборот др.-тюркского слова * tün – «ночь»; tön – в татарск. и башкирском? Но, в любом случае имеются однокоренные тюркским слова: в др.-верх.-нем. tunkal, др-сакс. dunkar – «темный».
Мы рассуждаем об оккультном языке Ар/Ер-манов, эзотерическом наследии Гипербореев и нам важны все соответствия. Как германская руна «нужды» – Nauth может соотноситься с тюрко-монгольской руной «нужды» Kerge/Kara? Необходимо указать, что вращение руны Nauth у Пери Шу порождает знак высокой нужды братств-каланд, печать свастики. Но в начале вращения, вибрации руна Nauth становится подобна восемнадцатой руне арманического ряда – руне Ge, Gibor, незавершенная, тайная свастика. При этом символически вибрация-вращение Nauth совпадает с изображением этой руны у К. М. Вилигута. З. А. Куммер говорит, что эта руна – гармоническое самопроизводное колебание Вселенной, вечность в сердце человека, т.е. – начало активации Анахата. Дар возвращается в UR – по Г. фон Листу, Ge – возрождение, внешнее поднятие от уровня человека до уровня божества, к состоянию свастики, познания бога внутри. OD человека приходит в соответствие с космическими ритмами. У К. М. Вилигута она есть Свет-Я, возвышает к Got. Если обратиться к графическому анализу древнетюркских рун проделанных профессором А. С. Аманжоловым, то мы увидим, что он объединяет руны g-γ-k-q в одну группу [Аманжолов А. С., 2003]. Вращение-вибрация руны Nauth переходит в руну Ge, что может быть отражено, исходя из группирования А. С. Аманжолова g-γ-k-q, в древнетюркском понятии qadïr – «поворачивать». Р. Й. Горслебен говорил, что руну нужды Naut, die Not (несчастье), die Not-Wende (несчастный поворот) нужно использовать как eine Not-wendigkeit (экстренный поворот), как поворот необходимый для совершенствования. Руне Ge (как ее понимал Г. фон Лист) должен соответствовать и тюркский теоним Qudai (Бог), и топоним Qadïrqan соотносимый с лексемой теонимом Хайыракан [Симчит К.-М.А.-О., 2018, с. 116—125], а также понятия Qurt (волк-червь) и Qut (душа). Интересно, что А. С. Аманжолов также включает в группу g-γ-k-q рунические символы фонемы ŋ (звук «энг»). В тюркских языках фонема ŋ – одна из древнейших согласных, которая употребляется только после гласных; встречается только в середине и конце слова, но для праалтайского языка восстанавливается начальный * ŋ-, который был утрачен в пратюркском. Н. А. Баскаков указывал на развитие * ŋ на n и q-γ. Таким образом можно увидеть, что существовало единство N и G-K. Более того символически древнетюркский рунический символ Ŋ из группы графем g-γ-k-q вполне соответствует древнескандинавскому арманическому руническому символу N.
Камни Атлантов
Межу «Ключами к грядущему веку» Пери Шу и «Тайной историей общества Туле» Нимрода де Розарио много соответствий, как будто они дополняют друг друга, так и должно быть. Ведь Пери Шу оказал мистическое влияние на Р. фон Зеботтендорфа, создателя Thule, а информация Курта фон Зюберманна (Kurt von Sübermann), которую излагает Н. де Розарио, исходит из кругов Thule. К. фон Зюберманн возводил историю Thule к английскому математику и алхимику Джону Ди, который 17 лет занимался реконструкцией легендарного «языка птиц», основанной на работе, полученной в Антверпене. Благодаря этим исследованиям он успешно овладел исконным языком, который мог бы восстановить диалог с «ангелами» – Сиддхами Гиперборейцами – в манере древних оракулов, для чего ему был нужен только «волшебный камень» или «омфалос». Джон Ди знал, что оставшиеся в живых атланты (из «последней» Атлантиды, затонувшей 12 000 лет назад о которой писал Платон) спасли ряд тех камней, которые Гиперборейские Сиддхи использовали в своих «магических» операциях воздействуя на мир. Когда Гиперборейские Сиддхи отошли к Агартхе, а темноликие Сиддхи управляли Атлантидой, то было единственно позволено обращаться к этим камням как к «оракулам». После катаклизма, спровоцированного мрачноликими Сиддхами, оставшиеся в живых сохранили магические камни. Эти магические камни были на самом деле преобразователями психофизической энергии, созданной благодаря продвинутой каменной технологии, которой обладала Атлантида; то есть они были машинами, чтобы вмешиваться в коллективное психическое сознание в двух смыслах: получать информацию или влиять на нее, чтобы воздействовать на законы природы. Для «работы» эти каменные приборы требуют присутствия человека, который устанавливает взаимосвязь с ними. Это означает, что определенные величины в действующих энергиях должны быть отрегулированы для достижения трехстороннего резонанса между человеком, камнем и Землей (или «теллурическими энергиями» места, где расположен камень-преобразователь).Здесь мы должны сказать, что у древних хакасов также были артефакты подобные «камню Принцессы Папанцин» с которым работал Джон Ди. В хакасском сказе «Ай Хуучин», стих 3550 мы встречаем словосочетание: Кÿн кöстiк (Кюн-кёстик) – буквально означающее: «имеющий глаз-солнце», волшебный предмет, которым пользуется богатырь (богатырка) для обозрения происходящих событий как в далеком солнечном, так и в далеком подземном мире. В алтайских пазырыкских царских (Гиперборейская элита!) древностях найдены бронзовые зеркала в футляре из меха леопарда. Как сообщает В. П. Дьяконова в Саяно-Алтае у некоторых этносов в особых случаях камлали с одним лишь зеркалом. Считалось, что такое зеркало падает с Неба, само перемещается и поймать его трудно: оно назвалось «золотой стрелой» и помогало видеть враждебных духов. Новые образцы, заказанные кузнецу, копировали очень древние [Яценко С. А., 2007, с. 35].
А теперь посмотрим, как человек мог управлять этими камнями, каковы тут технологии. Вот, что пишет Пери Шу: внутри человека имеется антенный крест, который находится во взаимодействии с сетями «изящных токов»; и Иисус или Ерке-Христос-Эрлик-Один в нашем понимании [Лебедев Р.В., 2017, с. 78—96], учил апостолов раскидывать дистанционно управляемые сети: «бросать сети в воспринимаемое пространство (руку) их телесных вместилищ (кораблей)» и, тем самым, воспринимать язык единого Христа, который звучит в каждой вещи Космоса; Земля – Ад, находящийся под управлением лживого Сатаны, в саянидской философии – это лжец, творец иллюзии-майи Шулма-Бурхын-Бакши. Сознание, без токов Светоносного Бога, строит подобие «вавилонской башни» (в понимании Пери Шу) – соблазны власти, которой противостоит «лестница Иакова» или «Ковчег безмолвия», где в результате радиовсплеска волной магической силы, круговоротные токи «Девятой Ночи» соединяют духи отдельных людей: «Он бросает якорь света в личность, связанную с этим лучом, претворяет его в участника духовного мира, навсегда населяющего вселенную». Это «раскрытие духа, погруженного в природу, освобождение его – и, вызволенный, он вдыхает, возносясь к вселенскому духу. Избавление Люцифера!».
Подобное находим у Н. де Розарио. Земля и «вавилонская башня» – земная плоскость, где расположены синархические треугольники, которые не имеют трансцендентности вне физического плана. В синархической ячейке-треугольнике существует иерархия из силовых ступеней (карьеристы, преступники и т.д.) в которой действует закон: то, что ниже, подчиняется тому, что выше. Здесь действует материальный «прогресс» сквозь время подниматься по ступенькам треугольника до вершины, изменение социального положения внутри ячейки, которое не зависит от духовных ценностей кандидата. Тот, кто поднимается по иерархии, материально превосходит своих подчиненных, но в духовном плане он может быть ниже, он может совершить преступление, чтобы подняться. Наконец, следует иметь в виду, что синархическая клетка-треугольник является наиболее подходящим организмом для развития pasu или людей-животных, которые в силу своей высшей логической психической конституции верят в прогресс и эволюцию в своих перемещениях по иерархическим треугольникам. Pasu не имеет Гиперборейского происхождения, не владеет Vril и не обладают памятью крови Minne. Это исключительно психические создания Иеговы-Сатаны, чистая иллюзия. Для Гиперборейских Сиддха pasu не существует, однако в иллюзии самсары, становлении мира, у pasu есть относительное существование, поддерживаемое Иеговой-Сатаной.
«Лестница Иакова» или «Ковчег безмолвия» – замкнутые Круги Thule-Gesellschaft находящиеся в земной плоскости, но имеющие единый Центр, как основа конуса, где Центр – вершина конуса, находящаяся вне плоскости Земли, вне замкнутых кругов. Это Харизматический Центр, расположенный в плане Гиперборейских Сиддхов, который десинхронизирован с материальным миром Иеговы-Сатаны. Замкнутые Круги обладают высшим авторитетом, Вождем, освещающим круги из Центра с плана Сиддхов. В замкнутом круге единственная иерархия – подчинение вождю, товарищество правит среди членов Круга. Внешне, экзотерически может существовать «социальный фасад» иерархической пирамидальной структуры, но внутри – они все товарищи с равными правами и обязанностями. Не обсуждается только авторитет Вождя, с которым установлена харизматическая связь. В замкнутом Круге нет прогресса и регресса, он вращается в круге вечного возвращения. «Прогресс» здесь состоит в том, чтобы Virya восстановил в себе память крови, Minne, трансмутировал в бессмертного Сиддха, божественного Гиперборейца. Ничто не связывает Virya с иллюзорным миром Иеговы-Сатаны, кроме его хромосомного замешательства. Его цель – вне времени и пространства, она лежит только в Возвращении и в бессмертии. «Прогресс» в замкнутом круге, во всех случаях – мутация.
Камень Принцессы Папанцин
История Thule-Gesellschaft по К. фон Зюберманну начинается в XVI в., когда орден алхимиков Sapiens Donabitur Astris (S.D.A.) начал исследования таинственных бумаг привезенных доктором Джоном Ди во время его поездки в Прагу в 1584 году, когда он показал Рудольфу II знаменитый «говорящий камень Принцессы Папанцин». Принцесса мексиканского Тескоко сестра Монтесумы II. В 1509 г. Принцесса Папанцин умерла, тескоконцы положили ее в подземный склеп, но она воскресла и предсказала прибытие испанцев в Мексику. Информацию принцесса получала от «сущностей» из черного полированного камня (каменное зеркало). Согласно древней тольтекской традиции через этот камень можно было общаться с богом Кецалькоатлем. Этот камень (датчик, преобразователь, вибратор – TRANSDUCTOR ATLANTE) перешел в руки Эрнану Кортесу у которого хранился до 1540 г.. Потом камень перешел в руки миссионеру-францисканцу Педро де Ганте. Далее говорящий камень был помещен в сундук монастыря Сан-Франциско в Мехико и был забыт всеми, когда знаменитый священник умер в 1572 г. Во время своей поездки в Испанию в 1567 г. Педро де Ганте встречается с двумя сыновьями Императора Максимилиана II – Эрнстом и Рудольфом. Молодой Рудольф интересовался коренными народами Америки и их религией, и Педро де Ганте рассказывая об обычаях ацтеков упомянул и о необычном отполированном камне, который «позволял дикарям говорить с их богом-змеем». Эта история сильно тронула будущего императора Германии, и, зная, что указанный камень был во власти миссионера, он пообещал себе, что когда-нибудь получит его для себя. Став Императором Рудольф II в первую очередь начал воплощать план по завладению камнем Папанцины. Он отправляет в 1579 г. в Мексику уполномоченного посланника – своего племянника Федерико де Боргонья, который быстро обнаруживает сундук с камнем и готовится отправить его в Прагу. Но на Федерико нападают некоторые люди из числа миссионеров, которые против вывоза камня в Европу. Его пытаются задушить, но он выживает. В 1580 г. Федерико на военном фрегате «Castellana» с камнем на борту отправляется в Испанию, но по пути он был атакован английскими корсарами. Через Френсиса Дрейка камень попадает к Елизавете I, которая отдает ацтекский камень для экспертизы специалисту по оптике и одному из важных мудрецов при дворе – Дж. Ди. Правящие кланы Америки были потомками майя-гиперборейцев сохранивших память о Кристо-Люцифере, которого они называли Кецалькоатль: крылатый летающий змей. «Та удивительная жажда золота», которая превратила завоевателей Мексики в жадных и эгоистичных зверей, является типичной тенденцией pasu. Потому что pasu разумен и хитр, в отличие от Virya, который интуитивен и спонтанен. Pasu, животное-человек, «эволюционирует» или «инволюционирует» в материальном порядке; и его «тенденции» могут быть квалифицированы, со всей точностью, сатаны. Ацтеки, даже, несмотря на то, что они обладали определенной кровной чистотой, которая стратегически ставила их над европейцами, не могли различить и оценить тенденции pasu и опасность, которую они представляют. Они, как всегда в этих случаях, были ослеплены хвастовством «превосходной» культуры и цивилизации в области материи. Но это «превосходство», представленное технологиями для создания оружия, военных кораблей и всевозможных материальных объектов, кажется столь неоспоримым перед возможностями «дикого и языческого» народа, которые верят в Бога-змея, происходят из Венеры, на самом деле совершенно иллюзорно с духовной точки зрения и составляет еще одну особенность Кали Юги.
От себя добавим, что мы должны тут вспомнить Империю «майя-уйгур» о которой поведал Джеймс Черчвард (James Churchward) и об Идеи, объединяющей хакасские тесинские изображения змей [Савинов Д. Г., 1993, с. 35—48] со змеиными символами нагов на каменных табличках (Niven Tablets), обнаруженных шотландским археологом Уильямом Найвеном (William Niven) в Мексике (Сан Мигель Амантла, Аскапоцалько), опубликованные в «Copies of Stone Tablets Found by William Niven at Santiago Ahuizoctla Near Mexico City» (1927). Заслуживает внимания в связи с этими изображениями и наличие хакасского предания об истреблении народа Мун-Ара или Аринцев летающим змеиным народом. Интересно, что сам Дж. Черчвард говоря о следах евразийской Уйгурской Империи в Европе, и в частности в Ирландии, упоминает профессора Н. Марра, который утверждал, что древнейшими обитателями Ирландии были скифы, тем самым Дж. Черчвард ставит знак равенства между уйгурами, «настоящими ирландцами» и скифами. На наш взгляд, и в Европе, и в Южной Америке, и на территории Уйгурского Каганата – перед нами осколки некогда единой цивилизации или как ее именовал Дж. Черчвард – «Прародина уйгуров-майя».
Каменное яйцо Змея
Дальнейшая информация, переданная Н. де Розарио может пролить свет на тайны каменных артефактов Хакасии: яйцевидные каменные изваяния, зарытые в землю, многочисленные символы змей на окуневских каменных личинах, тесинские изображения змей на каменных плитах; а также хакасских преданий об истреблении народа Мун-Ара или Аринцев летающим сияющим змеиным народом.Человек, который управлял камнем в Атлантиде, должен был быть девственной жрицей. Это условие – определенные биологические ограничения, было необходимо для достижения совершенной гармонии в полях психофизической силы человеческого тела и, конечно, этот выбор девственницы, не имел ничего общего с моральными предпосылками любого рода. Этот факт, преобразованный в традицию выжившими, которые «забыли» его значение, привел к формированию каст девственных жриц, столь распространенных среди инков, ацтеков, троянцев, греков, римлян, индусов, египтян и т.д.. Выжившие в чистейшей гиперборейской родословной, то есть те, кто укрылся в северной Европе, называли их «девами Фесты», как говорит нам фризская рукопись «Ура Линда»; и в менее чистой традиции римляне, например, превратили их в «девственниц Весты». После катастрофы их также называли «Девы Солнца», Жрицы Митры, Дочери Агни и т.д..
Несмотря на это требование, что женщина должна быть жрицей или стражем оракула, реальность такова, что не существует физического закона, запрещающего мужскому полу работать с каменным преобразователем (TRANSDUCTOR ATLANTE). Конечно, существуют биологические ограничения, которые могут быть преодолены при настройке камня преобразователя; и трудности усугубляются, если управителем камня является мужчина; но невозможно, даже трудно управлять камнями, если человек должным образом не подготовлен.
Друиды очень хорошо знали эти традиции, поскольку во время своих демонстраций удивительной власти над силами природы они использовали каменный преобразователь, известный как «змеиное яйцо», аллегорическое имя, используемое для обозначения того факта, что, как и в змеином яйце можно наблюдать эволюцию рептилии через тонкую мембрану, которая является «скорлупой», также при взгляде на камень в его внутренней части наблюдается странное движение. Такое «движение» есть не что иное, как видимый эффект явления передачи энергии, описанный некоторыми как «парообразное свечение», а другими как «блестящие змеи»; то есть в первом случае это своего рода «статический заряд ионов», а во втором – простые «электрические дуги» теллурической энергии.
Римский мудрец Плиний Старший в работе «Естественная история» (Naturalis historia; 29.12), излагая свой опыт общения с друидами, описывает один такой каменный преобразователь: «… существует еще один вид яиц (каменные бусы или кольца, камень гадюки), который пользуется большой известностью у жителей галльских провинций, но полностью исключен греческими писателями. В летнее время бесчисленные змеи искусственно переплетаются и образуют кольца вокруг своих тел с вязкой слизью, которая выделяется изо рта, и с выделенной ими пеной: имя, данное этому веществу, – „anguinum“. Друиды говорят нам, что змеи выбрасывают эти яйца в воздух своим шипением, и что человек должен быть готов поймать их в ткань (плащ, покров), чтобы они не касались земли. Говорят также, что он должен немедленно отправиться в бегство верхом на лошади, поскольку змеи обязательно будут преследовать его, пока какая-нибудь протекающая река не поставит барьер между ними. Говорят, что проверкой его подлинности является его плавание против течения потока, даже если оно установлено в золоте».
Это место из Плиния Роберт Скруттон (Robert Scrutton, Secrets of Lost Atland) комментирует следующим образом: «Хотя этой поверхностной уловки было достаточно, чтобы ввести Плиния в заблуждение, легко заметить, что это было подлинное описание выброса (разряда) каменного преобразователя. Хитрые друиды, должно быть, поняли, что Плиний ничего не поймет; и именно поэтому они сказали ему правду. Свистящие змеи или земные потоки при разрядке объекта заставляют его парить в воздухе. Существует множество ссылок на левитацию таких преобразователей. Теперь, когда преобразователь поддерживал статический заряд на своей поверхности, если бы он был пойман голыми руками, то, вероятно, вызвал бы болезненный разряд для человека, который его схватил. Разряд также произойдет, если допустить прикосновение к земле; отсюда необходимость держать его в диэлектрическом материале, таком как шерстяная ткань. Этот преобразователь также не мог пересечь проточные воды, протекают они под землей или на поверхности. Он продолжал бы дрожать в воздухе, подобно мышцам запястий провидца, из-за теллурических токов, выбрасываемых токов. Он левитировал, потому что был полым, но в одной точке он оставался неподвижным благодаря теллурической энергии, как железная частица в магнитном поле».
История Плиния продолжается: «Но так как магам удается ловко и хитроумно скрывать завесу мошенничества, они делают вид, что эти яйца можно взять (зарядить) только в определенный день Луны; как будто, конечно, полностью зависело от воли человека сделать так, чтобы заставить Луну и змей скоординироваться с моментом этой операции».
«Здесь еще более очевидно, что Плиний воспринимал все буквально. Он не мог понять, как люди могут заставить змей откладывать яйца в определенную фазу Луны. На самом деле, змеи были земной энергией, которая (…) меняется в зависимости от фаз Луны».
Плиний далее пишет: «Я сам, однако, видел одно из этих яиц: оно было круглое и размером примерно с яблоко умеренного размера; его раковина была сформирована из хрящевого вещества, и она была окружена многочисленными купулами, напоминающими таковые на рукавах (скелете) полипа: он высоко ценится среди друидов. Владение им обеспечивает успех в судебных процессах и благоприятный прием с принцами; до сих пор считалось, что римский всадник, уроженец территории Воконтии, у которого во время испытания было одно из этих яиц в его груди, был убит покойным императором Тиберием, и не по какой-либо другой причине, о которой я знаю, а потому, что он обладал ею». Роберт Скруттон комментирует: «Конечно, преобразователь не „работал“ для римского рыцаря; он не был настроен на его биоритмы и поэтому не смог помочь ему улучшить силу разума и красноречия. Он, вероятно, украл его у друида».
Друиды обычно использовали каменные преобразователи в своих «магических» действиях и очень старались, чтобы никто не мог ими владеть. Таким образом, прибегая к любой процедуре: от обмана, интриг или заклинаний до восстания мятежных народов, «возвращали» магические камни, которые сохранились у выживших атлантов. Падение Атлантиды произошло, главным образом, как говорит Платон в «Критий» в результате «многократного растворения в смертной примеси» (121.b) и потери Minne. Оставшиеся в живых, в разной степени растерянности, изолированности между собой, разделенные тысячами километров, «забыли» о своем атлантическом происхождении и своих гиперборейских космических предках. Они образуют небольшие племена или группы, которые позже породят многие народы, достигшие наших дней. Наиболее удачливы те, кому удалось спасти «девственную жрицу» или «мать» с их священным камнем, основывают различные культы и оракулы, сохраняющие все более деградирующую устную традицию, некоторые остатки древней мудрости. Против них будет вестись атака Синархии из ее скрытого центра Чанг Шамбала, чтобы «спасти» говорящие камни. Некоторые самые кровавые войны в истории были совершены со скрытой целью – уничтожение оракулов и кража священных камней…
Два Солнца Франциска
Ассизского
То, о чем мы говорили в первой работе «Североазиатский Гнозис», подтверждается и мыслью Пери Шу о Христе-Вотане. Пери Шу пишет, что Вотан-Христос погружается в глубины, будучи сыном света, в вещественную утробу земли, в утробу девяти сфер. Он – дух-солнце, солярная сущность. Материальное пытается убить это Солнце. «Святой Франциск Ассизский в видении зрел Христа распятым посреди Солнца, и также изображали Христа живописцы Возрождения. Они видели Христа распятой солнечной сущностью». Очень важное место у Пери Шу. Солнце, распятое на Солнце. Противоборство двух Солнц. Символическое изображение двух Солнц: земного и Духовного-Христа близко некоторым изображениям Sol и Митры, где они показаны параллельно.В книге про Эрлик-хана рассматривалась фигура распятого в материи Эрлика (или Эрлика-Ворона на Древе) и приводились аналогии из мифологии о Вотане. В книге про Грааль рассматривались аналогии с распятым Ерке-Христом. Эрлик→Вотан→Христос [Лебедев Р. В., 2015; 2019б]. Здесь можно поставить и знак равенства. Но мы не говорим о цепочке преемственности от прото-тюрко-монгол к скандинавам и семитам. Исторически это влияние Северной Азии на Европу и Ближний Восток конечно доказывается. Но, как изрекает Пери Шу, в этом случае мы имеем дело с «ядром» Традиции, которое принадлежит безвременью и должно быть истолковано sub specie aeternitatis. Отталкиваясь от идей Гиперборейского Гнозиса Н. де Розарио можно заключить, что это «ядро» скорее всего вообще не принадлежит нашему миру иллюзии, а существо из мира Духа, из плана Сиддхов. Эрлик – младший сын Неба Тэнгри или в хакасской мифологии – сын Грома Кÿгÿрт (Тигiр). Эрлик – Солнце, Ай-ÿн. Его распинают на земле приколотив к скале четырьмя кольями или приковав цепями, т.е. распятие Духа на материи. Анализ урянхайских, огузских, хеттских и западногерманских мифов показывает, что символ столба, как Древа с Колесом-Солнцем может относиться не только к Пöри-хану (Шулма-Бурхын-Бакши), но и Эрлик-хану, т.к. имеются на это указания: во-первых, ритуальный столб с колесом Диск-Солнце; во-вторых, появление луча Тэнгри с Утренней Зарей. Утренняя Заря – это Герой, Митра (тот, который есть Заря-Венера в Авесте), как хакасский Герой Ак Кöбек, как прототюркское čang – tang; Цолмон/Дебедей одно из имен Эрлик-хана, имя Венеры. Ритуальный столб с колесом Диск-Солнце – распятый на четыре кола сын Неба Эрлик-хан. В «Огуз-наме» несколько раз встречается понятие «кöк jару» – голубой луч. Мигель Серрано в своих работах пишет, что Дивья-Гиперборейцы имели голубую кровь. На итальянской фреске «E» un mosaico e si trova a Torcello, sulla controfacciata della cattedrale di Santa Maria Assunta» изображен Люцифер цвет кожи которого голубого цвета. Духовное Солнце-Эрлик распятый на материальном Солнце-Бурхане. Говоря об «утробе девяти сфер» Пери Шу, мы должны вспомнить, что подземный дворец Эрлика состоит изо льда (стеклянный престол, как и стеклянная верхушка его юрты). Тут надо провести корреляцию с дюрбютской легендой, где Великан-богатырь Сартактай чтобы стать ханом замерз в озере по горло под девятью слоями льда. Здесь и девять слоев земли, девять слоев Ада под которыми Вор-Шулма-Бурхын-Бакши запер Эрлика, подземное Солнце.
В первой книге «Североазиатский Гнозис» нами указывалось на то, что Франциск Ассизский был близок к суфизму, к турецкому тарикату, к альбигойцам, а также, в этой работе и в книге про Грааль было показано, что суфизм, практика зикра и катары-альбигойцы формировались под влиянием саянидской тюрко-монгольской тэнгри-камской традиции Северной Азии. Отсюда произошли и оккультные знания Ар/Ер-манов, отраженные в европейском христианском мистицизме средних веков и возрожденные германскими эзотериками кон. XIX – нач. XX вв.
Колесо Нужды
Колесо Нужды (руна нужды) – ключ к солнечным таинствам. Ссылаясь на книгу Ernst Tiede «Ur-arische Gottes-Erkenntnis» (УР-Арийские божественные воспоминания) Пери Шу заключает, что «вращающаяся свастика» есть восьмеричная звезда Is-phar, Sa-phir, Меркурий. Тайная Восьмерка = Таинства Меркурия! И далее объясняет, что речь о Перевороте: смерть-воскрешение Вотана-Христа. То о чем говорил Г. Вирт – «онтологический сюрприз». И эти темы поднимались у К. М. Вилигута, у Э. Рюдигера. Из работ К. М. Вилигута (Девять заповедей Got, Шепот Gotos, Число): «8. Трансформация через причину и следствие несет в себе высшую, таинственную Восьмерку». «Правление в кругообращении причины и следствия влечет Высоту – тайный суд/скрытую восьмерку (heimliche Acht)». Четыре точки в «пустотах» двух крюковидных крестов, которые «указывают на удвоенный квадрат (лидерство, Фёрунейти, конь и повозка), дающий в сумме восемь, Acht «высокую святую восьмерку» или «суд», как символ вечного кармического правосудия, или закона причины и следствия». «Четыре точки в свободном пространстве вокруг обеих свастик указывают на удвоенную квадратуру, которая в сумме дает цифру восемь, «высшую тайную восьмерку», символ вечного кармического правосудия или закона первопричины и следствия». «… Знание изначальных времен, а также рунный завет / Были сбережены в «высокой восьмерке», передавались из уст в уста / И так «тайное знание» через верных клану / Сохранялись для потомков грядущих лучших времен…». «Господство в ходе времени, в круговороте всех вещей несло / Ритм всех мировых событий в своем святом кольце… / Следствия выходят из причин, опять становятся новой жизнью / Которая в своем завершении опять обязана дать суждение. / Потому с цифрой «восемь» ради блага и святости всех / Мудрость, знание, заключены в «святую восьмерку…» [Перевод: White Traditions Society; А. В. Васильченко].Пери Шу приводит в пример восьмеричный кристалл из греческой эсхатологии и дает значимую ссылку на Климента Александрийского, и на символ восьмеричного солнечного диска, который известен как шумерский «солнечный диск бога Шамаша». Если мы соединим шумерскую символику и фрагмент из Климента Александрийского, то мы увидим следующее, что восьмеричный «диск Шамаша» соответствует восьмеричному символу – «диск с крыльями», на котором летит бог Ассур (Ашшур). Климент Александрийский говорит же следующее в «Строматах»: «Верные, уже здесь на земле достигшие состояния блаженного, по словам Давида, упокоены будут на святой горе Божией (Пс. 15:1), т. е. в небесной церкви, где соберутся все любящие Бога и заповеданное ими добро. Это истинные Израильтяне (Ин. 1:47), сердцем чистые (Mф. 5:8), в которых нет лукавства (Ин. 1:47). Это те, которые, вместо пребывания в покое седьмого дня, чрез преданность добродетели уподобляясь Богу, достигли того восьмочисленного наследия, которое обетовано добродетели, т. е. они достигли скинии, где умозрительно, без покрывала наслаждаются божественным зрелищем, созерцанием коего насытиться невозможно». Пери Шу приводит этот отрывок так: «всякий, кого Христос вновь пробудит к жизни, будет перенесен на Октаду». Небесная Гора, Восьмочисленное наследие, Скиния и символ восьмеричного «диска Шамаша», который определенным образом становится летающим крылатым диском. Шумерский клинописный знак Dingir – «небесный, божественный» представляет собой восьмеричную звезду. Профессор, лингвист, тюрколог Э. Р. Тенишев и профессор, лингвист, тюрколог А. В. Дыбо утверждают, что пра-тюрко-монгольское слово Teŋri (Тэнгри) проникло из пратюркского к шумерам от предков алтайских народов в 6-ом тыс. до н.э. [Тенишев Э. Р., Дыбо А. В., 2006, с. 331—332; подробнее о шумерском Dingir и саянидском Тэнгри см. в первой книге «Североазиатский Гнозис»].
Пери Шу рассказывает как трансформировать материю, как обрести над ней власть: сочетание «солнечного слова» и «священного жеста» через круговращение в теле открывает печати, позволяет настроится на Единую духовную волну проходящую через всю Вселенную, поймать вибрации, духовный импульс, облечься покровительством невидимых духовных сущностей, освободить Бога в самом себе. Оттиски этих печатей – печать креста, стигмы гвоздей – ОДические центры – чакры. Выше нами приводилась информация о том, что может значить у Климента слово «сердцем чистые» – это те, кто активировал через вибрацию-вращение руны Nauth свои центры OD и чакру Анахата. Именно в центре сердца, в Анахата бога Ассура мы видим сосредоточение восьми лучей крылатого диска. Мы думаем, что эти таинства также могут быть связаны с распятым на четыре кола – Ерке-Эрлик-Меркурием, который есть Ай-Кÿн – крылатый солнечный диск.
В первой книге «Североазиатский Гнозис» мы приводили мнение австрийского инженера и уфолога Э. Халика о природе НЛО, что это – метафизическое и алхимическое явление, «религиозные аппараты… применявшиеся высшей иерархией гностического христианства». Напомним, также, что Э. Халик входил в «Венскую ложу» (Landig Group) Вильгельма Ландига, бывшего офицера Черного Ордена и участника венской группы Г. Каммлера по секретным разработкам, в том числе и летающим дискам. Сам Черный Орден вышел из Thule-Gesellschaft, основатель которого Шейх Бекташийя барон Р. фон Зеботтендорф был под влиянием идей Пери Шу. Пери Шу имел тесные отношения и с одним из создателей Черного Ордена – К. М. Вилигутом. Таким образом, мы уверены, что группа генерала Г. Каммлера могла использовать материалы Пери Шу для воссоздания Иной физики и Иной технологии.
Наследие Агхарты
Исходя из работ аргентинского мыслителя Н. де Розарио и германского рунолога Гвидо фон Листа видно, что происходила инициатическая передача Знания и Традиции от Агхарты к Thule-Gesellschaft. Агхарту впервые описал в своем произведении Э. Сведенборг (в книге «Супружеская любовь») указав на горы Азии в Великой Тартарии. В 2017 г. нами на основе изысканий профессора Н. В. Абаева и профессора Дж. Браша по расшифровке работ Э. Сведенборга и поиску Слова Бога в Саяно-Алтае, работая над темой тюрко-монгольского «Тула» (культ Предков) и историей Ордена Бекташийя, связанного через Ходжа Ахмед Ясави с Бекет-Ата выяснилось, что вновь указывается направление на Восток к горам Саяно-Алтая. Влияние тюркско-монгольского камства на Орден Ясавийа отмечалось М. Ф. Кюпрюлюзаде, В. А. Гордлевским, Ю. В. Кнорозовым, О. А. Сухаревой, А. Л. Троицкой, А. К. Боровковым, Г. П. Снесаревым, И. Меликоф и др.. Через Орден Бекташийа и его суфия и Шейха Р. фон Зеботтендорфа воссоздавшего Thule-Gesellschaft, германские наследники гуннских Ар/Ер-манов получают новые силы (технологии) и Знания об Агхарте, и Бек-таш/Камне/Граале, а также других артефактах прежних, допотопных народов.Вильгельм Ландиг в послевоенное время был членом WACL-WLFD, созданной ABN, одним из участников которого был NTEK – Milli Türkistan Birlik Komitesi, а также личным советником президента Южной Кореи Ли Сын Манна и автором «Трилогии Туле». Некоторые моменты из трилогии В. Ландига про Туле: В первом томе «Götzen gegen Thule» повествуется о создании в Канадской Арктике немецкой Базы 103, где используются символы «sol niger» и Митры убивающего быка. На Базе 103 проходит конференция с участием представителей буддийских, исламских, индейских тайных орденов. Наш комментарий: Митраисткие мистерии имеются в хакасской мифологии (Ак Кöбек). Профессор Н. В. Абаев говорит о «кочевническом митраизме», имеющем общие корни, в том числе и с протохакасскими азами и чиками. Митру мы ранее сравнивали с Эрлик-ханом, быкоголовым, одевающим на себя голову убитого быка (материя). Как и Илу Малок, демон защитника Исаис в мистериях ордена DHvSS. Кÿгÿрт – понятие из хакасской мифологии, как и гиперкосмическое солнце митраистов – это «sol niger», также подробно рассматривалось в первой книге «Североазиатский Гнозис». Вильгельм Ландиг пишет в первом томе о тайном тибетском пророчестве, о возрождении Монгольской Империи Чингисхана; о тайном Центре Мира; об установленной связи с этим Центром народами Востока и Азии; о древности и величии традиции, искусства и философии азиатских народов; о превосходстве трансцендентных знаний азиатов перед европейцами, об Империи Черного Солнца. Во втором томе «Wolfszeit um Thule» речь идет о Южной Америке. О саянидо-американских древних связях выше нами было уже сказано достаточно. Добавим то, что со стороны Германии интерес к древним цивилизациям Южной Америки был проявлен еще с 1927 г. археологом Эдмундом Киссом, также высокопоставленным членом Черного Ордена, автором книги «Последняя королева Атлантиды» (Die letzte Königin von Atlantis. 1931), где была выдвинута теория о происхождении человечества из мистической страны Туле. На так называемых «Вратах Солнца» в Тиуанако (Puerta del Sol) Э. Кисс обнаружил рунические надписи на астрономическом календаре. В третьем томе «Rebellen für Thule» говориться о «sol niger» и древнем Шумере. Упоминается, что Г. Вирт писал об «арийских колонистах Месопотамии». В. Ландиг также ищет европейские мифологические соответствия шумерским. Мы же со своей стороны приходим к выводам о культурном влиянии шумеров со стороны саянидов. Про единое имя бога Dengir – Tengri мы уже упоминали. Добавим лишь то, что пирамидальный зиккурат в шумерском Уре датируется сер. 3 тыс. до н.э.., а первые пирамиды в Саяно-Алтае строили в период энеолита. Пирамиду Мельничный Лог относят к начальному этапу окуневской культуры (кон. 3 тыс. до н.э.), которую Л. Р. Кызласов называл тазминской и относил к позднему неолиту – нач. 3 тыс. до н.э.. Достаточно взглянуть, например, на пирамидальную гору богини Умай – Майдаши на реке Енисей, чтобы понять – откуда шумеры могли взять образ своих пирамид. Именно Шумер, где черпали свои знания о «sol niger» европейские оккультисты, и связь Шумера с саянидами прото-тюрко-монголами – это еще одно звено «золотой цепи» связывающей тайную науку саяно-алтайской Агхарты с тайными Орденами современности, носителями традиции Черного Солнца.
Н. Ю. Раттхофер и Ральф Эттль (последний был лично знаком с В. Ландигом, которому оказывал помощь при написании «Трилогии Туле», снимал фильм о В. фон Брауне, одном из основоположников современного ракетостроения) в книге «Das Vril – Projekt» (Проект Врил) сообщают, что Р. фон Зеботтендорф создал при Thule-Gesellschaft духовно-эзотерическое отделение VRIL-Gesellschaft, которые подтвердили, что Шумер был колонией некоей технологически высокоразвитой цивилизации владевшей информацией «sol niger». В этом обществе решающую роль играл физик профессор Винфрид Отто Шуманн (Winfried Otto Schumann), специалист в области электротехники, высокого напряжения. VRIL-Gesellschaft и профессор В. О. Шуманн рассматривал возможность создания устройства под названием «Потусторонняя машина» (Jenseitsmaschine) для «трансмутации из этой материи в потустороннюю материю и обратно». Машина для преодоления пространства и времени, жизни и смерти; машина, используемая для посещения «миров богов», чтобы обрести уверенность в Вечной Истине. Если Р. фон Зеботтендорф думал о Mani SoIa и как с помощью Святого Копья (Мардука/Одина) найти путь в Потусторонний мир, то профессор В. О. Шуманн искал решение этих вопросов с помощью технических средств. Расшифровав тексты на древнем шумерском языке, представленные в декабре 1919 г. медиумом Марией Орсич (Maria Orsic), группа исследователей из внутреннего круга Thule-Gesellschaft, получила инструкции по техническому устройству «Потусторонней машины», а, следовательно, и основные принципы «UFO-технологии». Именно в это время создается концепция «другой науки». Основные идеи этой науки были отражены в лекции профессора В. О. Шуманна в Мюнхенском Техническом Университете: «Мы знаем во всем и каждом два принципа, которые определяют то, что происходит: свет и тьма, добро и зло, создание и уничтожение – как мы знаем и с электричеством – плюс и минус. Всегда говорят: или – или! Эти два принципа – конкретно как творческое и разрушительное – также определяют наши технические средства… Все разрушительное имеет сатанинское происхождение – все конструктивное божественное происхождение… Поэтому любую технику, основанную на принципе взрыва или горения, можно считать сатанинской технологией – грядущая новая эра станет эрой новой, позитивной божественной технологии!».
В 1922 г. проект «Потусторонняя машина» (Jenseitsmaschine) был запущен и теперь назывался «Потусторонний летательный аппарат» (Jenseitsflugmaschine). В специальном ангаре недалеко от Мюнхена был создан дискообразный летательный аппарат, принцип работы которого был основан на взаимодействии «земных» электромагнитных полей вращения и «межкосмических колебаний» которые господствовали в потустороннем мире «Зеленой Земли». В течение двух лет проводились эксперименты с Jenseitsflugmaschine., финансирование проекта осуществлялось под кодом «JFV» немецкими промышленными компаниями. В результате экспериментов был создан двигатель VRIL известный как «Schumann SM-Levitqtor».
Руна AND
В древнетюркском языке And/Ant означало – «клятва присяга»; Andam – «члены тела»; Andïraj – «граница». С. Кондыбай в «Мифология Предказахов» пишет, что существовал древний тюркский ритуал «Ант-iшу» – выпивание священного напитка «ант» из сосуда «ант». «Ант iштi» значит – «выпил клятву». «Ант» также – источник, центр божественного света, традиции, могущества. «Ант» – слово в виде жидкости. «Анда» – «там». «Ан» – «потусторонний мир».Пери Шу в «Ключе» говорит о пробуждении распятого Вотана-Христа, который простер свои руки, антенну-крест-Лебедь для принятия духовных волн Герметического Братства. При этом рунный Мастер произносит тон – «А». Вотан восклицает: «Æpandi nam» – «Я поднял их (руны) – крича». Христос: «Ad-an`-dsaveh nesh`ma-y bi-yadika» – «В руце твои предаю дух мой». Вотан-Христос произносит: «Andi» (æp-andi), в крестообразно расставленные руки входит вибрация And-руны – прямое воздействие Духа Бога через вдыхание (anda – дыхание). Мы сравним это место у Пери Шу с пратюркским словом – din, др.-тюркск. – tin – «дух, дыхание», которое этимологически близко прамонгольскому * čisu, древнеяпонскому ti – в значении «кровь». Не здесь ли тайна And? В «Диван Лугат ат-Турк» Махмут Кашгари приводит кыргызский и кыпчакский пример клятвы «Ant»: кладут поперек перед человеком обнаженную саблю со словами: «пусть это железо войдет синим, а выйдет красным, т.е. кровавым, если я нарушу этот обет». За словом «кизил» может быть скрыт смысл «and/tin», т.е. не кровь, а Дух, а сабля поперек – это крестообразность тела при восприятии вибрации And. Далее Пери Шу пишет, что проникновению And в тело препятствует гном Andvari (сила материальности, отрицающая духовность). And – ключ к духовному аппарату человека, заставляющий его вибрировать через особую технику упражнений «солнечного дыхания» – «Æp-andi» – «крик нужды»; дух стимулируемый в кистях рук наполняет тело. Эта магия Not (руна нужды) принося пробуждение Вотана-Христа пробуждает его с армией «Einheriar», тех, кто сражаются в одиночку, духи мертвой элиты, слово, которое Пери Шу производит также от солнечного города на Земле – «En-Hre». Исходя из определения, что Вотан-Христос на кресте произносит «Æp-andi» – «крик нужды», то понятию «En-Hre» абсолютно соответствует тюркское «Eŋrä» – «рев, рев верблюда», который применялся камами (шаманами) для общения с Эрликом (горловое пение в стиле каргыраа). Верблюд – животное Эрлик-хана. В его царстве живут два верблюда. Он – создатель верблюда. По алтайским, монгольским и бурятским легендам Верблюд-Эрлик – низвергнутый сын Неба, «темен» прикованный к скале в подземном царстве «на четыре кола». И здесь мы вновь видим, что европейская Ар/Ер-манская традиция тайноведения «Эдды» и Одина-Христа совершенно соответствует саянидской воинско-камской традиции Эрлика-Ерке.
Тюркская руна And изображается как окружность с вписанными внутрь тремя точками. Такой символ встречается и среди тамг монгольского племени чандмань – чиндамани (три каплевидных знака, расположенные два внизу и третий вверху средине них). Выше в «Топографии Нижнего Мира» мы подробно уже описали значение этой тамги – руна-понятие And/Ant связана с Эрлик-ханом. Символ Круг с тремя точками также может означать стадию развертывания рунической антенны-креста во время делания Девятой ночи, когда открывается внешний или внутренний вибрационный круг для принятия духовной волны And (внешний круг, установление основания креста, одизация личности) или установления связи с абсолютным Духом, «сингулярной духовной сущностью Христа».
Мы помним, что Иисус, как говорил Г. Н. Потанин – это Ерке Христос равен фигуре Ерке-Эрлика. Магическое наследие саянидских гунно-готских камов Ар/Ер-манов прейдя в Европу было зашифровано, в том числе и в произведениях искусства. Так, например, фламандско-германский живописец Ганс Мемлинг продолжая позднеготическую традицию в 1480 г. на триптихе «Христос с поющими и музицирующими ангелами» изобразил Христа не только с лицом носящим явно саянидские черты, но и на его груди разместил тюркско-монгольскую руну And – круг с тремя точками. Более того на картине присутствует и восьмеричная звезда Шамаша-Меркурия (нимб Христа); и скифский трилистник-лилия, символ касты Ар/Ер-манов – Armalein, широко представленный в пазырыкских артефактах Алтая (см. на короне Христа); а также и Черное Небо – Кара Дээр. Чернота – не только руны Nauth, но и Мрак, и Тьма (das Dunkel) о котором говорил Мастер Экхарт: Слово (сын божий) приходит во Мраке (das Dunkel, также от др.-тюркского слова tün – «ночь»).
Руна AS
Пери Шу в «Ключи…» пишет, что в основании рунического тетраксиса лежит тетрада из четырех рун: A So F Ur – имя высокоразвитого единства для растворения нужды (Not, Nauth). Это ковчег или шатер возвышенного человека Armanen (ср. Ər-mәn – с древнетюркского означает «воин-человек»). В этом доме открывается «гробница бога, чтобы позволить свету струится внутрь» (по египетским текстам). Это имя читается как Ansur или Asur, старое имя Вотана, записанное вавилонянами как «Ansur».Обратим внимание, что Anshur – это одно из имен шумеро-аккадского бога Ассура (Ашшура, Anshar, Ashur). Выше, в связи с символом восьмеричной звезды («вращающаяся свастика-крест-лебедь»), рассматривая ссылку Пери Шу на фрагмент из Климента Александрийского мы говорили, что восьмеричный «диск Шамаша» соответствует восьмеричному символу – диск с крыльями, на котором летит бог Ассур (Ашшур) и что этот символ может соответствовать шумерскому клинописному знаку Dingir – «небесный, божественный» (Тэнгри). AN или AŠ в имени Ашшура – An-sur (Aš-šur) соответствует шумерскому Dingir – «Небесный, Бог», а šur/sur можно вывести из аккадского (ассиро-вавилонского) šurʔu – «веко, глаз; часть лица или головы, ресницы». В переводе это значит как «Око Тэнгри; Око Неба». Если обратиться к «Древнеисландской рунической поэме», то руне AS посвящен следующий стих: «AS – паротец, Асгарда вождь, повелитель Вальгаллы» (пер. А. Колдая). То есть речь о Вотане//Одине, которого мы неоднократно ассоциировали с Эрликом. М. И. Зильберман сопоставляет теоним Ашшур (Ассур) с теонимом Осирис [Зильберман М. И., 2017, с. 29—52]. Мы же неоднократно утверждали наличие связи между фигурами Осириса и Эрлика (см. «Алтай – Европа» и первую книгу «Североазиатский Гнозис»). Отсюда можно поставить знак равенства: Ашшур (Ansur) = Эрлик. Слово Asur в древнетюркском значит – «полубоги, гиганты, демоны». Также в др.-тюркск. языке AN – «судьба» (an bitig – «книга судеб»). В притче 66 «Книги Гаданий» сказано «А участь (судьба) всех и каждого [в руках] Эрклига!». В др.-тюркск. AS– – «вешать, повесить, казнить» – то есть речь о повешенном Вотане или распятом на четыре кола к земле/скале Эрлик-хане. В притче 12 он назван небесным, Тэнри-Эрлик. Шумеро-аккадскому šur/sur – «часть лица или головы» соответствует др.-тюркское surät – «вид, образ, изображение». Поэтому шумеро-аккадское клинописное An-sur/Aš-šur может переводиться как «Око Тэнгри-Эрлика» или «Лицо Тэнгри-Эрлика». Если учесть, что Ашшур – бог войны, Вотан и Эрлик – собиратели душ воинов (притча 55 «Книги Гаданий»: «сын героя-воина пошел в поход. На поле боя Эрклиг сделал его своим посланцем»), то речь может идти о третьем, невидимом лице Януса, третьем глазе Шивы/Люцифера/Эрлика, отблеск которого есть Ваджра, которым он, сжигая все в пепел, трансформирует проявленность [см. Р. Генон «Символы священной науки»]. К. М. Вилигут в 11 номере журнала «Hagal» за 1934 г. в статье «Шепот Gotos – рунное знание» подтверждает нашу мысль: «В становлении из „огня“ постигается „бытие творения“, / Этот высокий рунный знак, названный Os (As)».
Руна Algiz
Внутренний вибрационный круг для установления связи с абсолютным Духом, «сингулярной духовной сущностью Христа», как пишет Пери Шу открывается не всякому. Мастер, встав в позу руны Algiz, образует рунный шатер, содержащий все руны как символы сопричастности, вовлеченности, связи. Здесь крест-антенна смещён к коронариуму, к вибрации звука i в макушке. Это магическое действо связано с одной из основных «шаманских» формул саяно-алтайских камов: Чёк-Чёк!
Хакасский этнограф С. Д. Майнагашев в статье «Жертвоприношение Небу у бельтиров» ставил комментарий к формуле обращения к Небу (Tīгïр тājī) о том, что общепринятый у «минусинских турков» жертвенный возглас «сäк» переводу не поддается. В сборнике «Алтайские народные сказки» Т. М. Садалова пишет, что существует параллель между шаманским путешествием и «входом-выходом» сказителем в мир героического сказания, где финальная форма восклицания: «Чö-öк!» означает магическое заклинание для успокоения духов и героев (погружение их в воду).
Нам же представляется, что камский (шаманский) жертвенный возглас у хакасов: сäк, у шорцев: шöк, у алтайцев: чöк имеет своим протокорнем пратюркское: * čok-. В хакасском: čoγin– (чоғынарға /чоғын-/ саг. уст) – «молиться»; в ойратском: čoγir– – «приносить жертву»; в др. тюркских языках значение – «креститься». В первой книге «Североазиатский Гнозис» мы писали, что в ордосском диалекте монгольского языка čogi– – «прыгать», производное от праалтайского * čukV – «прыгать, скакать», что соответствовало бы прото-алтайскому: sā́ki – «прыгать, трестись», что в прото-тюркском звучало как: sēk-; от которого в караханидском: sekri-; татарском: siker-; турецком: sejir-; уйгурском: säkrä-; азербайджанском: säk-, säjri-; хакасском: segir-; шорском: segri-; ойротском: sekir-; чувашском: sik-; саха и долганском: ekkirie-; казакском: sekir-; караимском: säkir-. Слова, которые, как мы указывали, могли быть архаической основой для понятия «зикр» – многократное повторение имени Бога (прославления Бога) с использованием ритмизированных движений.
Интересно, что в хакасском языке, возможно, имеются слова «перевертыши» этой корне-основы – čok/сäк/шöк/чöк. Например, слово КÖЧе – «кöче назарға» – «прыгать на месте, приседая» (дословно «толочь ячмень»; «кöче» – «ячмень») и ХОЧаңнирға – «прыгать, подпрыгивать» (др. значения: «держать себя неестественно, кривляться, паясничать»). Обратим внимание, что и «ячмень» и «неестественные кривляния» – характерные атрибуты камских/шаманских ритуалов. У шорских камов обряд обновления бубна совершался осенью, когда созревал ячмень, необходимый для жертвенной браги. У кумандинцев оживление нового бубна сопровождалось изготовлением браги из ячменя, называемой «орто», в количестве тозоков (сосуд из бересты), соответствующем количеству предков-покровителей. У челканцев человек страдающий припадками и готовящийся стать камом приносил родовой горе жертву в виде одного берестяного сосуда (тозок) ячменной браги «орто». У тубаларов кам камлая с готовым бубном, кормит ячменной брагой «ортко» огонь и рукоятку нового бубна [Потапов Л. П., 1947, с. 159—182]. Но не только хакасское «КÖЧе» – «ячмень» может быть связано с жертвенным возгласом «сäк», но и слова с основой СОҒ: «соғарға» – «толочь» (арба соғарға – толочь ячмень), а также «соғыларға» (кöче соғылча – ячмень обрабатывается).
В тюркской рунике iČ-Či – «человек с поднятыми руками» (Ж. Г. Войников). Возможные значения: aČ – «милость, открывать, проложить путь»; aČï – «пожилая женщина» (см. множество петроглифов в Горном и Монгольском Алтае, где изображены женские фигуры с поднятыми руками в позе адоранта – кам'ки или удыган'ки) или aČu – «отец» (в тюркских текстах обращение к Богу: meŋgü aču – «вечный отец»). Основное действие камов происходит у огня или очага, который на др.-тюркском называется: oČaq или oČuq. Вспомним здесь Гераклита, который греясь у печи, сказал: «боги присутствуют и здесь тоже» (εἶναι γάρ καί ἐνταύθα θεοῦς). Обратим внимание и на др.-тюркские сочетания: uČ и üČ. Слово uČ имеет значение – «вершина, остриё (стрелы), конец, оконечность, край, окраина, верхушка дерева»; uČ– также означает: «летать, парить, умирать»; uč-i-tüb-i: «истина»
Ладонь богини Умай
Третье руническое делание для сонастройки с Герметическим Братством по Пери Шу – это создание из пламени Од щита Эдды, Свалин визуализируемый в виде раскрытой наружу огромной ладони вытянутой перед торсом, солнечный щит закрывающий тело от головы до бедер. Этот щит-ладонь в центре которой наше солнечное сплетение есть «плацента» вскармливаемая потоками божественного молока. Начало рождения.После двух деланий: 1) разворачивание лебедь-креста, призывание «Æp-andi»; 2) замыкание круга вибраций на бедрах, через ладони, через звук «nam» («первый ладонный хват»; ср. с практикой «брюшного обхвата» в турецком масонстве Шейха Бекташийа Р. фон Зеботтендорфа) необходимо прямо и ровно сесть, развернув перед собой воображаемый щит-ладонь-плаценту, установив с ней связь через солнечное сплетение.
Удивительные фигуры соответствующие этому «эзотериуму асов» мы находим на сибирских петроглифах. На наскальных рисунках писаницы на р. Мая, прав. притока р. Алдан имеется полусидящее антропоморфное изображение увенчанное шлемообразным головным убором с выставленной вперед рукой кисть которой представляет собой своеобразный щит. А. П. Окладников и А. И. Мазин относят данное изображение к глазковской культуре (XVIII – XIII века до н. э.). На наш взгляд головной убор этой фигуры соответствует колпаку камов Саяно-Алтая, войлочным колпакам пазырыкцев, коническим головным уборам киммерийцев и скифов.
Фигуры с руками на поясе встречаются на рисунках горы Оглахты в Хакасии. Особый интерес вызывает рисунок на одной из оглахтинских плит, где изображен человек, сидящий на стуле перед столом, руки которого находятся в позе «поясного обхвата». На плите тагарского кургана близ оз. Шира, также в Хакасии красным красителем был изображен «шаман с бубном» образ которого совпадает, с одной стороны, с антропоморфной фигурой с писаницы на р. Майна, с другой стороны, с архетипической фигурой колдовского демона-шамана в костюме, имитирующем птицу и держащего перед собой бубен в образе вращающегося Солнца-Хас-тамга, фигурой, характерной для скифо-сибирского алтайского наскального искусства и известной уже в период энеолита. Бубен кама в виде Солнца-Хас – соответствует солнечному щиту, защитной оболочки Свалин, руна Sig/Sol развернутая во вращающееся солнечное колесо-свастику.
Идея развернутой ладони-щита запечатлена в петроглифах с изображением раскрытых ладоней. «Изображения ладони встречаются в петроглифах от палеолита до средневековья… В. Д. Кубарев первоначально изображение ладони с памятника Калбак-Таш в Горном Алтае относил к периоду энеолита и бронзы, а позднее предлагал датировать подобные рисунки Алтая периодом ранней и развитой бронзы» [Мургабаев С. С., 2013, с. 52—65]. На петроглифах на р. Кызылшин в Горном Алтае изображения ладоней соседствуют с изображением четырехколесной повозки (период бронзы), колеса которой представляют собой символ вращающейся солнечной свастики. Одно из уникальных изображений раскрытой ладони можно встретить на петроглифах Мугур-Саргола расположенных в Саянском каньоне на левом берегу р. Улуг-Хем (Енисея) напротив устья р. Чинге. Данная ладонь непосредственно связана полоской с маской окуневского типа, датируемой ранним бронзовым веком. Подобный рисунок ладони и маски-личины встречается и на одном из окуневских изваяний [Кубарев В. Д., 2005, с. 62]. Эти изображения могли бы быть прекрасной иллюстрацией указывающей на связь солнечного щита-ладони-плаценты с зарождающимся Мастером Герметического Лебединого Братства.
Историк, археолог профессор А. Д. Столяр совершенно справедливо возводит генезис изображений ладони к руке испачканной сажей или копотью факела [Мусаев Т. А., 2007, с. 119—122]. Это доказательство древнейшей связи идей и символики Огня, и раскрытой Ладони. Исследователь тибетского искусства С. Хуммель соотносил изображения рук с шаманами. Семантика раскрытой ладони также связана с образами неолитической Великой Богини и ее поздних воплощений, например, Исиды. В своих поисках Североазиатской Примордиальной Традиции мы не раз обращались к американским аналогиям исходя из древнего неразрывного единства саянидов и америндов (см. выше, первую часть настоящего издания). В шаманских изображениях североамериканской культуры Адена (1000—200 гг. до н.э.) символы ладоней выступали аналогом крыльев птицы. В южноамериканских преданиях сохранился мотив об оставленных на скале отпечатках рук пернатого змея Кецалькоатля. В египетском искусстве времен Эхнатона символ ладони был связан с лучами Царя-Солнца. Многорукость солнечного диска в египетском искусстве времен амарнской эпохи сопоставима с многорукостью индийских и ацтекских божеств. Более отдаленная параллель – изображения солнца с лучами-птицами на сибирских камских бубнах [Иванов Вяч. Вс., 1972, с. 105—148].
В древних культурах египтян, вавилонян и мусульман имели распространение амулеты, называвшиеся соответственно «рукой Исиды», «рукой Иштар», «рукой Фатимы» (в охранительной магии турок); в среде христиан он именовался «рукой Марии» [Мусаев Т. А., Ук. соч.]. Символ «рука Фатимы» использовался в качестве магического оберега в Восточной и Центральной Анатолии, и в Крыму. Его изображали на стенах домов, при засолке овощей, замешивании теста и т.п., приговаривали: «Это не моя рука, это рука Фатимы». Такая же традиция наблюдается по сей день среди крымских татар: обычно пожилые женщины, лечащиеся с помощью молитв, сопровождают манипуляции многократным повторением этой фразы [Абдураманова С. Н., 2016, с. 121—125]. Аналогично в женской магии сибирских татар Юга Тюменской обл. использовалось растение называемое «Мэрьям-ана кулы» (рука матери Марии) и слова: «это не моя рука, а рука святой Марии» (сиб.-тат.: «минем кулым тугель, Марьям-ананын кулы») [Бакиева Г. Т., 2015, с. 125—132]. Тюрколог С. М. Абрамзон в статье о доисламском почитании Умай у тяньшанских кыргызов приводит похожие варианты лечебного заклинания кыргызов и узбеков, где «рука Фатимы» уравнена с «рукой матери Умай» (кырг.: «Умай эненин колу»; узбек. «Умай-ана колы»). Он также приводит сведения о том, что на некоторых скалах, на камнях сохранились следы Умай, оставленные ей при посещении земли, а образ Умай-эне соединился с образом Фатимы [Абрамзон С. М., 1949, с. 78—138]. О контаминации мотива руки Фатимы с древнетюркским божеством Умай-эне говорят также и другие исследователи [Селезнев А., Селезнева И., Белич И., 2009, с. 97]. На наш взгляд образ богини Умай, в связи с петроглифическими изображениями ладони, наиболее древний. Богиня Умай – лебединая дева-птица напрямую связана с символом ладони на петроглифах, как магического огненного щита; с ладонью понимаемой, как отпечаток крыла божественной птицы; с щитом – камским солнечно-свастичным бубном выставленным камом перед собой. Костюм саяно-алтайского кама имитирующий птицу также отсылает нас к культу лебедь-девы Умай. Поэтому и ладонь-щит-свалин, которую разворачивает Маг перед собой при сонастройке на созвездие Лебедь, великую антенну-излучатель волн духовного Герметического братства, и ее петроглифические изображения на камнях Северной Азии можно отнести к богине Умай-Кубай и к лебединым народам Саяно-Алтая. Руна Свалин как символ S у Г. Вирта – символ Лебедя и небесной змеи. В рунической йоге З. А. Куммера поза руны Sig, руны Солнца – человек в полусидящей позе, как и антропоморфная фигура с выставленной вперед рукой на петроглифах реки Мая. Само имя реки также может быть этимологизировано от имени богини Умай.
Тамга eB-Be
В «Historia Secreta de la Thule-Gesellschaft» Нимрод де Розарио говорит от тактических шагах (стратегические категории) для возвращения Virya. Первоначально Virya был потерян. Сатанинская стратегия способствует увековечению этого состояния, основная тактика которой базируется на хаосе, смешении; на создании путаницы или увеличении существующего. Необходимо помнить следующее правило: для Синархии «культура» – стратегическое оружие. Virya ищет ориентацию, и для этого становится бдительным, в состоянии боевой готовности (ALERT). Это первая стратегическая категория, включенная в обычную жизнь. Постоянное состояние ALERT, наконец, приведет его к сомнению в реальности, ее чувственной видимости, а также к недоверию к разуму и рациональности, которые проявляют себя как соучастники Великого Обмана. В этих условиях можно пробудиться, стать пробужденным Virya, экспериментируя с ностальгией по Потустороннему миру.Этот исконный мир, который ощущается интуитивно и привлекает силой возвращения, является Родиной Духа, и его память содержится в крови. Он был забыт, и это забвение привело к потере ориентации, хаоса и превратила его в потерянного Virya. Но когда вы испытываете Minne, память крови, вы открываете другие глаза, которые никогда не спят, в отличие от физических глаз, которые видят только иллюзию, облачаетесь в постоянное состояние ALERT, необходимое для того, чтобы не поддаваться стратегии врага и не впасть в новую и большую запутанность и хаос.
Если это произошло, virya уже является стратегическим субъектом, о котором можно сказать: «все его движения указывают на единую цель»; «ничто не может сбить его с Пути»; «его мужество и бесстрашие не знают границ»; короче говоря, «это Пробужденный Virya».
На представленном рисунке мы видим тюркского лучника с петроглифа на реке Чаган в Горном Алтае. На груди у него изображена тамга-руна eB-Be или Odal. Рядом мы показали рунический символ Tir-Odal относящийся к Пробужденному Virya. Густаво Брондино в своем произведении «De los libros de cristal de Agartha El yoga marcial hiperbóreo Ciencia iniciática de liberación espiritual» (Из Хрустальной Книги Агартхи: Гиперборейская боевая йога. Инициатическая наука духовного освобождения) пишет, что Virya изолирует свое истинное Я создавая внутреннюю руническую ограду, внутреннюю архитектуру основанную на рунической структуре из рун Odal, «ограду Odal», Архемона Одал (Arquemona Odal) в которой Virya достигает максимума Стратегической Ориентации, получая доступ к своему Скрытому Гнозису. Внутри этой рунической ограды Virya изолирован от психических изменений сознательного субъекта, души. В этом внутреннем пространстве, обнесенном несозданными рунами, Virya может харизматически соотноситься с духовными силами, предоставленными героической мистикой, которая вызывает его истинное Я, состояние, которое позволяет ему переориентироваться на его бесконечное Я, и воссоздать свой метафизический мост (винтовая лестница, бесконечная лестница), через который он сможет пройти страшные лабиринты, преодолеть расстояние, отделяющее его от Вечного Духа. Реализация Virya, его освобождение достигается, когда Virya приобретает невероятную силу, исходящую от мистики Параклита, ноологической силой, утверждающей истинное Я в бесконечном Я, в колоннах его Вечного Духа, воли, мужества и победы. Это освобождение – это действие ноологической реинтеграции, внутренней гностической реверсии, когда Virya просыпается после пробуждения, превращая свою кровь в Vril, свою волю в чистую ценность, конечный микрокосм в бесконечный Космос, создавая ее в несотворенном виде, Virya откатывает себя (возвращается к себе) и трансмутируя свое полубожество, свой род, сотворенный Несозданными Сиддхами. Внутренняя Крепость Odal, как пра-тюркское и пра-алтайское саянидское руническое eB-Be в значении «юрта, жилище, дом, здание» – это фундаментальная конструкция для доступа к изначальным тайнам Сиддхов Агартхи. Внутренняя Крепость построенная руной Odal и ноологическая этика позволяет нам получить доступ к истинному Я и точке Tau…
Здесь мы должны отметить, что если на древнетюркском языке Odun значит – «пробужденный»; тюркская руна eB-Be – это «дом, юрта, имущество, наследство, ограда, владение землей»; Bodun – «земля, место»; то вероятно, что слово Bodun состоит из «B» (символически – руна eB-Be) и «Odun». Тогда значение Bodun будет – «земля, место, юрта пробужденного бога». Возможно имеется связь между тюркскими словами «bodun», «оdun», и произношением санскритского слова «buddha», что также значит «пробужденный»; то есть на лицо единство корневой основы: od/bod/budd. Подтверждением этому могут быть археологические находки из Франции – статуи, сидящие в позе лотоса с символом тюркской руны eB-Be или германской руной Othila (см. иллюстрации в книге Г. Вирта «Хроника Ура Линда»).
Руна Othila на наш взгляд связана с именем гуннского вождя Аттилой, которого готы рассматривали как одного из своих вождей или прямо как своего настоящего великого вождя. Он также питал большое уважение и симпатию к готам, к германцам, устроив при своем дворе прибежище для готских сказителей и мудрецов (см. Скардильи П. «Готы: язык и культура»). Геза фон Неменьи говорит, что руна Othila произошла от древнегерманского Atta означающее – «отец». В древневерхненемецком «Atto» – «отец, предок». Имя же Аттилы, возможно, также произошло от «ата, атта», что с тюркских языков переводится аналогично – «отец, главный». Ethel – англосаксонское название этой руны, в исландском: Ēðel, óðal, oþala, что также можно соотнести с именем Аттилы, которое по другой версии восходит к тюркскому имени реки Волга: Эдиль, Итиль, Атиль, в казахском – Еділ. Другое название этой реки – Болга. У данного гидронима в Саяно-Алтайской тайге в «лебединском аймаке» существует двойник – река Болга иначе называемая Байгол (Бай-коол) – «священная река»; «священное/почитаемое русло».
Одул, Одил, Один
В древнескандинавской мифологии Oð или Oðr – «божественное безумие, бешенство», а также «разум, душа, дух»; в др.-германском это слово wōð – «бушующий, одержимый»; wuot – «ярость, безумие». Пери Шу пишет, что OD – вещественность Духа; духовное вещество объединяющее дух и материю. OD вне мира проявлений (где он раздваивается на полярности) находится в качестве духовно-божественной вибрации, которое пытается сохранить Один, «ОД внутри», «содержащий ОД» (Г. фон Лист – Odin = Od+in). Один сойдя с Мирового Древа ОДизирует преобразует материю в ОД-вещество, изменяет вибрации материи подчиняя его Логосу, создает ОДическое тело. См. ниже – др.-тюркское Oduγluq (бдительность) = Od+uγ+luq (luγat) = ОД-дуга Логос. То есть по Гиперборейскому Гнозису Н. де Розарио это состояние ALERT, состояние Пробужденного Virya, который изолирует свое истинное Я создавая внутреннюю руническую ограду, внутреннюю архитектуру основанную на рунической структуре из рун Odal, «ограду Odal», Архемона Одал (Arquemona Odal) в которой достигает максимума Стратегической Ориентации.В пратюркском языке OD значит – «бодрствующий»; OT – «огонь» (в азербайджанском – OD); в письменном монгольском – odun, халха – od, бурятском – odon – значение «звезда». Od-uγ – бодрствующий; uγ – дуга = Od+uγ = ОД-дуга. Uγan – всемогущий Бог. Не кроется ли тут тайна этимологии одного из названий Прародины тюрков – Өтүкен, Отукен и оронимов: тоджинской горы Одуген-Тайга и алтайской горы Адыган (Адакан, Ады-ган, Ада-каан)? По поверьям алтайцев Плот Ноя находится на горе Адыган, на склонах которой – шесть входов в Подземный Мир. В древнетюркском можно обнаружить следующие слова с корне-основой OD: Od-ul – пробуждаться, пробужденный; ul – основание, фундамент = Od+ul = пробуждаться + основание = «основание, фундамент OD-пробуждения». Od-un – пробуждаться, пробужденный; un – мука, т.е. в контексте – небесные ОД-крупинки, «манна небесная». Od-uγluq – бдительность; lug – жаровня для воскурений свечей = Od+uγ+luq = «жертвование связывает через ОД-дугу с божественным ОД». Ср. также luγat – язык, речь (т. е. Логос, Слово = Бог); lukatadu – место обитания богов. Od-γur – будить, пробужденный. Od-γurak – ясно, ясность. Od-γuratï – полнота (полный состав, полная мера); γur = qur – пояс, опоясывание, круг = КУР-ХУР-ХОР (qurt – волк, червь = дракон; qurt = qut – дух, душа) = Od+γur – «пробужденный, опоясанный волком-драконом, духом-ОД» или «достигнувший божественной нетварной полноты (без раздвоения)». Пери Шу пишет, что ОД-ин – Христос в облаке ОД. Только Одическое тело может вместить Христа-Люцифера. Оболочка ОД вокруг тела – облако, в котором вновь явится Христос. От себя добавим, что Один-Вотан-Христос – это Ерке-Эрлик-хан, грядущий Май-тере.
Одический Квадрат
В «Ключ…» Пери Шу дает полное и детальное герметическое описание значения ромбовидных символов – Квадратов, изображающихся на груди и методы оккультной рунической работы с ними. Ранее в работе «Алтай – Европа» с отсылкой на исследование А. М. Досымбаевой мы соотносили ромбовидные тамги с Верблюдом, под которым в мифологии однозначно понимается распятый Эрлик, как Ерке-Христос. Поэтому вся информация Пери Шу о распятом Христе-Вотане и построении креста-антенны, и ромбовидного «зеркала» -Квадрата для связи с Герметическим Братством может использоваться нами для чтения тюркских петроглифов и ромбовидной символики на балбалах. Выше мы подробно остановились на связи Гиперборейского Гнозиса с тюркской руной-тамгой eB-Be и германской руной Odal.Итак, внутренняя Крепость Odal или eB-Be – это фундаментальная конструкция для доступа к изначальным тайнам Сиддхов Агартхи. У Пери Шу ромбовидный знак – «воспринимающий план» (фигура – замыкание круга вибраций на бедрах), где происходит Одизация и взаимодействие рунической силой трех «золотых квадратов» в центре среднего квадрата (вершине малого квадрата) – «духовное око», срединная точка «окно волшебного стекла» (можно сказать, что мы сами и есть камень-зеркало Принцессы Папанцин).
В святилище Жайсан ромбовидные знаки высечены на груди отдельных каменных статуй. Тюркские каганы имели сакральную связь с Герметическим Братством. Космическая «благодать» Братства или Тэнгри транслировалась через каганов. На денежном чекане VII – VIII вв. в Шашском оазисе ромбовидные знаки на подвесках сопровождают монеты с верблюдами на аверсе с номиналом и надписью на согдийском языке «Благодатный божественный каган» на реверсе монеты [Досымбаева А. М., 2013, с. 227—230]. С тамгами из святилища Жайсан и с денежного чекана из Шашского оазиса имеют сходство ромбовидные тамги, высеченные на одной плоскости с изображениями верблюда расположенные в композиции из Улазы (Средний Енисей, Минусинская котловина).
В книге по сакральной географии Саяно-Алтая, в исследовании про саяно-алтайский Грааль, ссылаясь на исследования Ж.-П. Ру, С. Е. Малова, Н. И. Журакузиева и выше в «Топографии Нижнего Мира» с опорой на тэнгри-камские представления мы изложили саянидскую концепцию строения Мира, как Квадрата накрытого колпаком. Также мы указывали, что на территории Хакасско-Минусинской котловины в артефактах окуневской культуры одним из самых распространенных символов является знак в виде круга-квадрата с четырьмя лучами-углами. Ю. Есин считает, что структура этого знака как раз и воплощает в себе схему Мира. Он же заметил, что квадратную форму, моделирующую границы Земного мира, имеют также ограды окуневских курганов [Есин Ю., 2009, с. 177—121]. До этого мы, со своей стороны приводили мнение о соотношении квадратных площадей, огороженных каменной изгородью из ландшафта мира Эрлика с курганами скифо-тагарской культуры на Юге Сибири. Таким образом, получается, что вся эта знаковая система Ромб-Квадрат, отраженная как на каменных артефактах древних насельников «Хакасской Гипербореи», в целом на памятниках саянидской скифо-сибирской и тюрко-монгольской цивилизации, так и в самой архаической камской мифо-ритуальной сфере саянидов является прямым доказательством существования в Саяно-Алтае следов древнейшей Атлантиды с ее Гиперборейскими духовно-магическими технологиями для изменения материальной Вселенной.
Магия Totenkopfring
Своеобразным практическим применением наших изысканий может быть использование Ключей сакральной камской топографии Эрлика и Одической Магии саянидов для раскрытия эзотерической составляющей оккультной символики европейских Мастеров. Например, мы можем рассмотреть философию германского рунического знания К. М. Вилигута и Г. Дехенд «Gotos-Drehauge» [Флауерс С., Ук. соч.] отраженную в «Кольце Мертвой головы» (Totenkopfring или Ehrenring) в сравнении с саянидским камством и мезоамериканской философией нагуа (на примере «Камня Солнца» ацтеков).Вверху кольца расположены знаки Heilszeichen – символ исцеления, бессмертия, знак спасения из трех рун: Gibor-Os-Tyr = GOT = Дух. На карте потустороннего путешествия саяно-алтайских камов это золотой замок справедливого Судьи Чойджал-Эрлика. У ацтеков на «Камне Солнца» там находится знак Акатль (Тростник) – область света, плодородия и жизни, знак появления света, сияние. Дух начинает круговращение. По дубовым листьям кольца. По камской реке саянидов Тойбодым, реке мертвых, крови и слез начинается «посюсторонняя циркуляция». По огненному змею Шиукоатль ацтеков. Вращение Нужды.
Опускаясь в глубины Материи-Al, он проходит через Hakenkreuz – зачатие в Духе. Hakenkreuz в квадрате – вхождение в пространство земли = квадрат = четырехугольную Вселенную Қорай или четыре Эпохи-Солнца в центре «Камня Солнца». Стражи Пределов Эрлика, стражи дверей у врат и мостов через реку Тойбодым, драконы и звери несут на себе «косой крест вращения» (см. бубны шорских и телеутских камов). Распятый Вотан-Дух на кресте-позвоночнике. Хас-тамга. Символ Хас = Гусь-Лебедь-Утка изначального творения. Символ хромого Гуся-Эрлика – одного из сотворцов. Так и у А. Куммера в его рунологии описание сего дано – духовный луч огненного креста заставил мир содрогнуться, привел эфир к колебанию. Небесный Сын запирается в подземелье, где Один-Эрлик распятый на четыре кола; Висельник, распятый на Мировом древе. Здесь «точка зачатия» и «воля к сознательному становлению». Деторождение вращающее Нужду.
Чтобы подняться к зачатию «в Духе» необходимо родиться и стать Героем. Взять щит = вращающееся Солнце-Hakenkreuz, которое превращается в руну Sig – Свалин и вступить в бой. Один становится Свёльнир-Щитоносец. Вилигут пишет: «Огонь Gotos в Al из Духа в Материи посредством Энергии являет руну sig-sal-sol-sun, мастерство творения»… В саянидской мифологии герои штурмующие «материальное небо (концлагерь демиурга)» – Эрлик-стрелок (Ерке-мерген), Иван Сарчык или рыцарь-младенец Ак Кöбек. Путь духа ведет к другой руне Sig, которую мы вправе понимать как «цель, которая оканчивает в покое игру жизни» через руну Yr – «дитя изменений, знак, что мы преходящи» (Вилигут).
Нижняя часть кольца. Yr = Изгиб. Дух проходит «точку смерти» – Totenkopf – голова Адама – голова Адама-Эрлика, Ада-хаана. Две головы единого змея Шиукоатль которым Солнце-Уитцилопочтли воюет с материальным Космосом. Руна Yr, как пишет, Г. Вирт размещалась на солнечных кораблях мертвых или погребальных лодочках со штевнем в форме лебедя. Лодки, на которых индейские шаманы, саянидские камы и мертвые-юзюты проплывают в обитель мертвых предков – Юзют-чир.
Дух входит в «потустороннюю циркуляцию». Вновь по реке Тойбодым, по огненному змею Шиукоатль он плывет-поднимается к Sig – Солнцу Победы. Sal und Sig! Две руны Sig на кольце заключенные в треугольник по А. Куммеру могут означать два Шипа – жизни и смерти. Два трехгранных «камня победы» – Sigrsein/Sigestein ведущих к перерождению. Вторая Sig – это огненная молниеносная небесная змея – по Г. Вирту, что абсолютно равно пониманию символики Шиукоатль.
Дух поднимается/возвращается к Heilszeichen – обители Ямы/Эрлика высшему Небу, дальней окраине Неба (Ригведа Х.14.8; IX. 113.8) через другой крест – объединение Man и Yr = Hag-Al «священное слово Мастерства» (Вилигут). Место, где заканчиваются все раздвоенности. Мужское и Женское объединены через A-mor. Hagal в шестиграннике – шесть шестов юрты от которых алтайский кам начинает мистерию Эрлику. Hagal как гора Ада-каан с шестью распахнутыми в Подземный мир дверьми. Hagal изображался вместе с лебедем на лодках мертвых на погребальном сосуде из Арнольди, возле Болоньи (Г. Вирт). Ниже руны Hagal на этом сосуде изображен символ Одина, в нашем понимании – Эрлика. Hagal – холодное зернышко, кристалл льда и снега. Зиму сотворил Эрлик (качинск. миф).
***
Подведя итоги, скажем, что нам удалось установить некие общие исходные парадигмы Гиперборейской Магической Традиции характерные как для Европы, так и для Северной Азии. На пути сибирского покорения Европы готами и гуннами, пути по которым еще в доисторическую эпоху великими богами-предками в результате глобального катаклизма были словно рассыпаны звенья Золотой Цепи – AUREA CATENA или CORDON DORADO – Золотого Шнура, связывающего воедино Гиперборейских пробужденных Virya Европы, Саяно-Алтая и Америки, представляющих единую расу Духа, расу Одина-Криста-Эрлика; или BUND DES WAHREN – Цепи Истины связывающей Virya с лебединым Герметическим Братством Сиддхов Агартхи.
Литература
Абаев Н. В. «Cаяниды» и сакральная символика мифологемы «Три Солнца» в тэнгрианской религии: опыт реконструкции и интерпретации // Вестник БГУ. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. – Улан-Удэ. Вып. 1, 2016а. – с. 4—19.Абдураманова С. Н. Новые сведения о «чашах для гадания» из фондов Бахчисарайского музея-заповедника // Вопросы крымскотатарской филологии, истории и культуры. Выпуск 2. 2016. – с. 121—125.
Абрамзон С. М. Рождение и детство киргизского ребенка // Сборник МАЭ. Т. XII. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1949. – с. 78—138.
Алтайские народные сказки. – Новосибирск: Наука, 2002. – 454 с.
Аманжолов А. С. Генезис тюркского рунического алфавита. – Алматы, «Мектеп», 2003.
Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XIII – XIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. Том III. – М.-Л., 1940. – с. 83—90.
Аюшеев Н., Абаев Н. В. Стратегия духовно-культурного развития коренных и малочисленных народов Саяно-Алтая и Евразийская Хартия // Вестник БГУ. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. – Улан-Удэ. Вып. 4. 2016б. – с. 13—19.
Бакиева Г. Т. Обряды и ритуалы, связанные с рождением ребенка у сибирских татар юга Тюменской области // Вестник археологии, антропологии и этнографии. №1 (28). 2015. – с. 125—132.
Блаватская Е. П. Тайная Доктрина. Т. II. – М.: Эксмо: Харьков: Фолио, 2015. – 914 с.
Бюлов фон В. Тайный язык немецких сказок / Пер. с нем. И. Глебова. – Тамбов, 2017. – 156 с.
Валиханов Ч. Ч. Записки о киргизах // Собрание сочинений в пяти томах. Т. II. – Алматы: Главная редакция Казакской советской энциклопедии, 1985. – с. 7—82.
Досымбаева А. М. Археологические источники в этнографических реконструкциях истории тюрков // Вестник Томского государственного университета. История. №3. 2013. – с. 227—230.
Древнетюркский словарь / Под ред. В. М. Наделяева и др.. – Л., 1969.
Зильберман М. И. К наименованиям изначального единого Бога // Вестник БГУ. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. – Улан-Удэ. Вып. 1, 2017. – с. 29—52.
Иванов Вяч. Вс. Об одном типе архаичных знаков искусства и пиктографии // Ранние формы искусства. – М.: Искусство, 1972. – с. 105—148.
Карлссон Т. Адулруна. Готическая каббала / Пер. с англ. И. С. Аникеева. – Домодедово: Дархон, 2009. – 128 с.
Кондыбай С. Мифология Предказахов / Пер. с казахск. З. Наурзбаевой. URL: http://otuken.kz/lr-13/
Кубарев В. Д., Цэвээндорж Д., Якобсон Э. Петроглифы Цагаан-Салаа и Бага-Ойгура (Монгольский Алтай). – Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 2005. – 640 с.
Куммер А. Священная власть рун / Пер. с нем. Вельги, Н. Бабуровой. – М.: Ганга, 2011. – 256 с.
Кызласов И. Л. К поискам культурных прототипов азиатских рунических надписей: индоевропейские возможности // «Sozum munda qalir, barir bu ozum…». Scripta in memoriam D.M. Nasilov. – М.: ООО «Издательство МБА», 2019. – с. 177—188.
Лебедев Р. В. Алтай – Европа: тропами древних мифов. – Новоалтайск, 2015.
Лебедев Р. В. К проблеме локализации «Малых Эргенеконов» Саяно-Алтая // Народы и религии Евразии. №3 (20). 2019а. – с. 101—121.
Лебедев Р. В. Саяно-Алтайские истоки библейских представлений // Вестник БГУ. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. – Улан-Удэ. Вып. 2, 2017. – с. 78—96.
Лебедев Р. В. Саяно-Алтай – хранитель Грааля: образ Грааля в свете тэнгри-камских представлений об Эрлик-хане. – [б.м.]: Издательские решения, 2018. – 76 с.
Лебедев Р. В. Североазиатский гнозис. Тэнгрианские компаративистские исследования. – США: Lulu Press, Inc., 2019б. – 96 с.
Лебедев Р. В. Тэнгри-камство и сакральная география Саяно-Алтая. – 2016. – 108 с.
Лист Г. фон Тайна рун. – М.: София, Гелиос, 2001.
Майнагашев С. Д. Жертвоприношение Небу у бельтиров // Сборник музея антропологии и этнографии. Том XIV, Выпуск 3. – Петроград, 1916. – с. 93—102.
Мачинский Д. А. Боспор Киммерийский и Танаис в истории Скифии и Средиземноморья VIII – V вв. до н.э. // Кочевники евразийских степей и античный мир: проблемы контактов. – Новочеркасск, 1989. – с.7—30.
Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. – М.: «Наука», 1986. – 232 с.
Меховский М. Трактат о двух Сарматиях. – М.-Л., 1936. – 288 с.
Мургабаев С. С. Проблемы хронологии и культурных связей ранних петроглифов Каратау // Научное обозрение Саяно-Алтая. Археология. Вып. 1. №1 (5), 2013. – с. 52—65.
Мусаев Т. А. «Символ руки» – древнейший идеографический знак // Известия ДГПУ. Общественные и гуманитарные науки. №1. 2007. – с. 119—122.
Неменьи Геза Священные руны. Мистические символы Севера / Пер. с нем. Е. Н. Колесов. – М.: Велигор, 2005. – 384 с.
Повель Л., Бержье Ж. Утро магов. – Киев: София, Ltd, 1994. – 480 с.
Потапов Л. П. Обряд оживления шаманского бубна у тюркоязычных племен Алтая // Труды Института этнографии им. Миклухо-Маклая (новая серия). Т. 1. – Л., 1947. – с. 159—182.
Радлов В. В. Этнографический обзор тюркских племен Южной Сибири и Джунгарии. – Томск, 1887. – с. 25.
Ригельман А. И. Летописное повествование о Малой России и ее народе и казаках вообще. – М., 1847. – 819 с.
Савинов Д. Г. Тесинские «лабиринты» – к истории появления персонифицированного шаманства в Южной Сибири // Кунсткамера. Этнографические тетради. Вып. 1. – СПб: 1993. – с. 35—48.
Селезнев А., Селезнева И., Белич И. Культ святых в сибирском исламе: специфика универсального. – М.: Издательский дом Марджани, 2009. – 216 с.
Симчит К.-М.А.-О. Древнетюркский топоним Qadïrqan и его возможные соответствия в современных языках Саяно-Алтайского региона // Новые исследования Тувы, №3, 2018. – с. 116—125.
Сулейманова Д. Д. Фонема ŋ в тюркско-баскских соответствиях // Вестник ВЭГУ №4 (72) 2014. – с. 216—221.
Талько-Гринцевич Ю. Д. Древние обитатели центральной Азии // Тр. Троицкосавско-Кяхтинского отд. ПОРГО. Т. 2. Вып. 1—2. – М., 1900 (1899). – с. 61—76.
Тенишев Э. Р., Дыбо А. В. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Пратюркский язык-основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка. – М., 2006. – 908 с.
Флауерс С. Тайный Король: Карл Мария Вилигут. – Тамбов, 2011. – 128 с.
Шу П. Ключ к грядущему веку. – Тамбов: Ex Nord Lux, 2016. – 78 с.
Ядринцев Н. М. Алтай и его инородческое царство (Очерки путешествия по Алтаю) // Исторический вестник. Т. XX. Год 6, 1885. – с. 607—644.
Яценко С. А. О предполагаемых шаманских атрибутах в Пазырыке // Теория и практика археологических исследований. Вып. 3. – Барнаул, 2007. – с. 32—38.
Cheetham T. Green Man, Earth Angel: The Prophetic Tradition and the Battle for the Soul of the World. – Albany: SUNY Press, 2005. – 161 p.
Gorsleben R. J. Hoch-Zeit der Menschheit. – Leipzig, 1930. – 689 p.
Håkansson H. Alchemy of the Ancient Goths: Johannes Bureus’ Search for the Lost Wisdom of Scandinavia // Early Science and Medicine. №17 (5), 2012. – p. 500—522.
Ratthofer N.J., Ettl R. Das Vril – Projekt. – 1992.
Rosario de N. Historia Secreta de la Thule-Gesellschaft.
Об авторе
Лебедев Роман Викторович – автор нескольких монографий, ряда публикаций в изданиях творческой группы «Апокриф» (г. Калининград) на эзотерические и оккультные темы; научных публикаций в Вестнике БГУ «Гуманитарные Исследования Внутренней Азии» (г. Улан-Удэ), в журнале «Народы и религии Евразии» (АлтГУ, г. Барнаул); научный консультант Института Внутренней Азии (БГУ), специалист по тэнгри-кам'ству (история и философия) Саяно-Алтая. Занимается этнографическими исследованиями народов Сибири и Алтая; изучает мифологию, историю, геополитические процессы и религиозные воззрения Внутренней Азии, Саяно-Алтайского региона, Евразии.E-mail: lrv-lmk@yandex.ru