К. Бондаренко
Леонид Кучма

Не стреляйте в прошлое из ружья – иначе будущее выстрелит в вас из пушки.
Абуталиб Гафуров, лакский поэт

Раздел первый
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

   Леонид Данилович Кучма родился 9 августа 1938 года в селе Чайкино Новгород-Северского района Черниговской области. Рождение в год Тигра под знаком Льва, как говорят восточные мудрецы, сулило новорожденному огромные перспективы. Однако вряд ли скромные сельские труженики слышали об астрологии: родители новорожденного, Даниил Прокопьевич и Прасковья Трофимовна, были крестьянами. Кроме Леонида в семье росли еще двое детей – сын и дочь…
   «Мой отец был лесник Новгород-Северского лесничества. Он был большевик, член ВКП(б). Или правильнее говорить КП(б)У? Если такой человек, как он, вступал в 20-е годы в партию, значит, он это делал по убеждению, а не по карьерным соображениям. Какие уж там на его должности в такой глухомани могли быть карьерные соображения! Мне ужасно грустно, что я очень мало о нем знаю. Знаю, что он был одним из лучших охотников во всей округе. Образ его у меня, увы, совсем смутный. Мне было три года, когда он ушел на войну. Единственное, что я помню, – это как я бегу вслед за подводой, на которой он уезжал. Уезжал, чтобы уже больше не вернуться», – вспоминает Кучма в книге «Украина – не Россия».
   Даниил Прокопьевич Кучма был мобилизован в самом начале войны. В 1941 году он пропал без вести, и длительное время о его судьбе не было известно. Только в 1995 году в селе Новоселица Новгородской области было найдено место погребения сержанта Даниила Кучмы, который воевал здесь и погиб в составе 229-й стрелковой дивизии.
   После войны Прасковья Трофимовна Кучма осталась с тремя малыми детьми на руках. Сначала им пришлось жить в наспех вырытой землянке, но мир, как говорится, не без добрых людей: после войны председатель сельсовета, одинокая женщина, забрала Прасковью Трофимовну с детьми в свою избу. Потом на деньги колхоза для семьи Кучмы был построен маленький домик. Там и прошло детство будущего президента.
   В 1952 году, после окончания Чайкинской семилетки, Леонид Кучма подает документы в восьмой класс десятилетней школы в соседнем селе Костабобров. Поскольку расстояние между селами достаточно большое, Прасковья Трофимовна договорилась о том, чтобы снять для сына комнату у местных хозяев. Там Леонид жил два года – вдвоем с одноклассником. Страсть к книгам и учебе отличала Кучму от многих сверстников. Хотя в послевоенные годы редкостью это не было – дети тогда просто впитывали в себя доступную литературу, формируя под ее влиянием свое мировоззрение.
   Одноклассники Кучмы вспоминают, что у Леонида была прекрасная память, позволявшая ему без особого напряжения буквально впитывать знания, запоминая все на слух. Сам Кучма с благодарностью вспоминает своих учителей, особенно Михаила Степановича Тимошенко, который не давал ему лениться и заставлял усердно работать, несмотря на естественные задатки. В ранней юности Леонид играл на школьных вечерах, причем он освоил несколько музыкальных инструментов. Но на всю жизнь он сохранил любовь к гитаре – причем к семиструнной.
   В конце августа 1955 года, после окончания десятилетки, Леонид Кучма покинул родное село и выехал в далекий Днепропетровск, о котором раньше знал только по рассказам. Там жил и преподавал в университете его дядя. Юный Кучма решил поступить в университет.
   Физико-технический факультет Днепропетровского университета стал первым кирпичиком, который тогдашний первый секретарь обкома партии Леонид Брежнев заложил в фундамент будущего «здания» «днепропетровского клана», с середины 1960-х стойко удерживавшего позиции в советской руководящей элите, а с началом 1990-х ставшего одним из элементов создания украинского государства. По замыслу «отцов-основателей», мощность «днепропетровского клана» должна была базироваться на трех китах – военно-промышленном комплексе, энергетике и металлургии. Физтех должен был готовить кадры для оборонки. Соответственно, Леонид знал: в Чайкино в роли сельского учителя он не вернется. Впереди – работа на оборонную промышленно сть.
   В период обучения в университете Кучма зарекомендовал себя человеком с амбициями лидера. Иван Измайлов в журнале «Профиль» пишет: «Компенсируя не слишком большой рост, Кучма пытался во всем быть первым, с юности отличаясь самолюбием. Тех, кто его обижал, пытался прижать по комсомольской линии, но друзьям помогал, чем мог. И в общем, был, как принято говорить, душой компании, целиком по-украински почитая водку, сало с прожилкой и красивую песню. Хотя песни, которые он исполнял под гитару, были в основном русскими».
   «В университете, прямо скажем, отличником не был, – рассказывает Виктор Залусский, приятель Кучмы по комсомольской работе. – Только кто из детей войны, да еще из села родом, тогда был отличником? Рассчитывать на помощь из дома не мог, наоборот, пытался матери что-нибудь отправить. Как и все студенты того времени, старался подработать – вагоны ходил разгружать на станцию. Чего греха таить, и картами зарабатывал – в преферанс он до сих пор играет профессионально».
   В 1956 году, во время «стройотрядовской» студенческой поездки на целину, в северные области Казахстана, произошло следующее событие. В августе, когда созревал урожай, 18-летний Леонид Кучма нарвал ягод и решил в полевых условиях приготовить варенье, для чего развел в соседнем лесу костер. Огонь быстро разгорелся, от него воспламенилась сухая трава, и в считанные секунды пламя перебросилось на хлебную ниву. Перепуганный Кучма принялся тушить его одеждой. На счастье, однокашники заметили дым и бросились на помощь. Когда совместными усилиями пожар удалось потушить, оказалось, что «поджигатель» остался в одних трусах – остальная одежда сгорела. Тогда Кучме повезло: хотя стукачество в оборонных вузах было очень распространенным явлением, о его проступке начальство не узнало. Но если бы хлеб сгорел, не миновать бы Кучме суровой кары. Еще и политику пришили бы… На этом карьера будущего комсорга, секретаря парткома и президента так бы и закончилась, не начавшись, – информировал читателей в 2006 году интернет-сайт «Таблоид».
   Активность в комсомольской жизни давалась Кучме также нелегко. Проверки со стороны «Первого отдела» (структурного подразделения КГБ в университете) были слишком навязчивыми и слишком частыми. Резкие изменения в генеральной линии партии становились важным фактором, который заставлял собственную инициативу держать при себе и «не высовываться». А изменений было немало. Во время обучения на первом курсе университета Кучма узнал, что Сталин на самом деле – не гений человечества, а тиран, по вине которого в Советском Союзе были развернуты репрессии. Во время летней сессии после второго курса оказалось, что врагами партии стали Каганович, Молотов, Маленков и примкнувший к ним Шепилов. Под конец обучения выяснилось, что совсем не таким уж стойким коммунистом был Председатель Президиума Верховного Совета СССР маршал Ворошилов… Те, кого в школе считали врагами народа, теперь стали «незаконно репрессированными». «Краткий курс истории ВКП(б)» оказался безнадежно устаревшим. В воздухе витали новые веяния. Однако никто не знал, чем закончится хрущевское реформаторство. Именно в те времена появляется следующий анекдот: «У партийца со стажем спрашивают: «Колебались ли вы относительно генеральной линии партии?» – Ответ: "Колебался. Вместе с генеральной линией партии"».
   Так что Кучма и его сверстники – дети эпохи колебаний, эпохи растоптанных иллюзий и недодемократии. А известно, что полусвобода хуже несвободы…
   В 1960 году Кучма окончил университет и получил диплом инженера-механика. Заканчивалась юность. Начиналась самостоятельная жизнь.

Раздел второй
РАБОТА НА «ЮЖМАШЕ»

   После окончания университета молодой дипломированный специалист как отличник обучения и активист был направлен по распределению на крупнейший в Советском Союзе и в мире завод по производству ракет – днепропетровский «Южмаш».
   Южный машиностроительный завод им. А. М. Макарова (так предприятие называется ныне) был основан в 1944 году. Первоначально он задумывался как автомобилестроительный гигант – Сталин планировал создать на Юге Украины самый крупный завод в мире! Но в 1951 году деятельность предприятия была перепрофилирована: появилось секретное постановление Совета Министров СССР об организации в сжатые сроки выпуска ракет на базе Днепропетровского автозавода. Как пишет Л. Кучма: «Завод еще достраивался, хотя уже начал выпускать серийную продукцию – грузовики, самосвалы, автокраны, прицепы, амфибии. И вдруг такая неслыханная задача: в кратчайшие сроки освоить выпуск новой, чрезвычайно секретной техники, которую сразу же на заводе окрестили «автомобилями вертикального передвижения». Параллельно, отчасти для маскировки основного профиля, здесь было организовано крупное тракторное производство, мощность которого достигала 60 тысяч тракторов в год».
   Итак, молодой Леонид Кучма пришел в ОКБ-586 и сразу же начал работать над разработкой новых ракет, в частности над ракетой Р-36. Его непосредственным начальником была Людмила Васильевна Орлинская. К тому времени она была вдовой – 24 октября 1960 года во время взрыва на Байконуре погиб ее муж. Но Людмила Васильевна продолжала его дело и воспитывала «молодняк» – в частности Леонида Кучму. Именно под чутким руководством Орлинской Кучма становился конструктором.
   В 1961 году Леонида, который одновременно был и комсоргом КБ, решили выдвинуть на комсомольскую работу – секретарем Индустриального районного комитета комсомола Днепропетровска. Однако он запротестовал и отказался от работы в комсомоле. Это было неслыханно! Но руководство КБ в это время отправило Кучму в командировку в Москву, на «фирму» к Сергею Королеву, где как раз разрабатывалась программа полета человека на Луну. Леонид пробыл в Москве несколько месяцев, и за это время комсомольцам Индустриального района Днепропетровска нашли нового вожака.
   Вскоре Кучму заметили и повысили. Его новым непосредственным начальником стал руководитель группы ведущих конструкторов КБ «Южное» Михаил Галась – впоследствии академик, Герой Социалистического Труда, главный конструктор, лауреат самых престижных премий. Приказ о назначении Леонида Даниловича в группу ведущих конструкторов был подписан в 1964 году.
   Правда, 1964 году предшествовали интересные события. В первую очередь они были связаны с личной жизнью Кучмы. Летом 1961 года его отправляют на работу в колхоз в качестве комсорга отряда молодых специалистов, посланных на прополку. Именно там Леонид Кучма встретил свою будущую жену – Людмилу.
   Людмила оказалась приемной дочерью главного технолога «Южмаша» Геннадия Туманова. Геннадий Афанасьевич Туманов – один из видных советских создателей ракетной техники. Людмила, правда, сохранила фамилию родного отца – Талалаева. Однако в Днепропетровске говорят, что «старик Туманов» души не чаял в своей падчерице и воспитывал ее как родную. Кроме Людмилы в семье воспитывался ее сводный брат – Юрий.
   После свадьбы Кучма переехал к родителям жены, в многоквартирный дом по Философской улице в Днепропетровске.
   Иногда приходилось слышать отзывы о том, что молодой Кучма продемонстрировал ряд необходимых для успешной карьеры качеств. У него был талант администратора и организатора, он пытался вникать в дело, в работу. Он непосредственным образом принимал участие в разработке тех или иных программ. Став ведущим конструктором, Кучма вошел в конструкторскую элиту – в 28 лет у него была уже служебная «Волга» с водителем и квартира. В советские времена таких успехов добивался не каждый.
   Стоит вспомнить и людей, с которыми Леонид Кучма близко сошелся во время работе на «Южмаше» и которые позже сопровождали его по жизни – даже в политике. Первый – это Владимир Горбулин. Именно в КБ «Южное» начинается его знакомство с Леонидом Кучмой, и далее их жизненные пути тесно переплелись. Второй – это Леонид Деркач. В 1960-е годы Леонид Васильевич работал на «Южмаше», где познакомился с Леонидом Кучмой. Третий в этой когорте – Анатолий Лобов, директор Павлоградского филиала «Южмаша», специализировавшегося на специальных красках для ракет.
   В 1965 году Кучму откомандировали на Байконур – ведущим конструктором группы комплекса КБ «Южное». Журналист Сергей Иваненко писал: «В то время испытатели и командированные жили в деревянных бараках (гостиницы появились потом), летом изнывали от жары (вместо воды пили желто-бурую жидкость), зимой мерзли в почти неотапливаемых помещениях, и потому частенько согревались спиртом. Только молодость, оптимизм и юмор помогали переносить неустроенность».
   В 1967 году Леонид Кучма принимает участие в попытке запуска ракеты Н-1, которая должна была достичь Луны. Все три экспериментальных запуска ракеты закончились неудачей – ив 1967 году советские космонавты так и не смогли достичь лунной поверхности.
   В 1969 году Леонид Кучма едва не умер. Во время отдыха в Евпатории он попал в больницу с заражением крови на почве гнойного перитонита – обострился аппендицит. Поднялась высокая температура. В местной больнице не оказалось необходимых лекарств. Тогда жена Кучмы, Людмила, позвонила Михаилу Янгелю, руководителю КБ «Южное». Тот срочно выслал самолетом нужные медикаменты. Жизнь ведущего конструктора была спасена. «Врачам, спасшим мне жизнь, я буду благодарен всю жизнь», – писал позже Леонид Данилович.
   И Леонид, и его жена очень хотели завести ребенка. Но на протяжении шести лет их преследовали постоянные неудачи. Это выматывало, начиналась депрессия. Наконец в 1972 году беременность Людмилы Николаевны завершилась удачными родами: 3 декабря на свет появилась девочка, названная родителями Еленой. Единственная дочь Кучмы стала его любимицей и предметом его гордости – он души в ней не чаял.
   25 октября 1971 года неожиданно умирает академик Михаил Янгель. Леонид Кучма, работавший под его непосредственным руководством, оказывается в непростой ситуации. К руководству КБ «Южное» приходит один из ближайших помощников и соратников Янгеля, Владимир Уткин – будущий дважды Герой Социалистического Труда, академик. Однако со своим подопечным Леонидом Кучмой Уткин не мог найти общий язык. Многие говорят о том, что в отношениях Кучмы и Уткина присутствовал элемент напряженности, вызванный конкуренцией.
   В 1975 году Леонид Кучма получил предложение выдвинуть свою кандидатуру на пост руководителя партийной организации «Южмаша». Это предложение выглядело вообще фантастическим – учитывая тот факт, что Кучме было всего неполных 37 лет, а завод, который предстояло возглавить, был крупнейшим в стране. Реально это была должность, соизмеримая с должностью секретаря горкома партии. Да не какого-нибудь горкома! Секретарь парткома «Южмаша» автоматически становился членом ЦК КПУ!
   В 1982 году тогдашний директор «Южмаша» Александр Макаров добивается распоряжения о назначении Леонида Кучмы первым заместителем генерального конструктора и начальника КБ «Южное». Владимир Платонов вспоминал: «ОКБ и завод буквально захлебывались от потока заказов: объемы разработок возрастали, расширялась их тематика, увеличились «космические» заказы, невероятно выросло число пусков, завод работал в три смены, на специализированном объекте «Южмаша» – Павлоградском механическом заводе – началась подготовка производства к освоению твердотопливных ракет для «комплексов шахтного и железнодорожного базирования»…
   Времени на «освоение» новой должности у Л. Кучмы не было – обстановка требовала незамедлительных действий. Генеральный конструктор, в зависимости от обстоятельств и необходимости, из одной командировки улетал в другую. К тому же он еще был и членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР, членом Президиума Академии наук.
   Все текущие вопросы и возникавшие проблемы перегруженного заказами ОКБ легли на плечи сорокачетырехлетнего Леонида Кучмы. Был бы он «человеком со стороны», из «партийной обоймы» – вряд ли справился бы с грузом непомерной ответственности. Со временем все так привыкли к командировкам В. Уткина, что когда он появлялся в КБ, по привычке продолжали решать вопросы у Л. Кучмы – делал он это четко и оперативно.
   Изменился ли Леонид Кучма в ранге первого заместителя генерального конструктора КБ «Южное»? Изменился, причем очень заметно: и уровень был уже не тот, и задачи приходилось решать государственного масштаба!»
   В это время Леонид Данилович защищает диссертацию на соискание научной степени кандидата технических наук. Тема была суперсекретной, защита – закрытой. Между прочим, в 1994 году на вопрос журналистов относительно темы его диссертации Кучма ответил, что тема до сих пор является закрытой. Борис Крайний в своем очерке, посвященном Кучме, писал: «Физтеховцы Национального университета тоже оказались немногословны, как и положено работникам учреждения, где даже студенческие конспекты из учебного корпуса выносить запрещено. Да, действительно, Кучма, когда работал первым заместителем генерального конструктора КБ «Южное», защитил кандидатскую диссертацию на кафедре «Технологии производства». Работа посвящена новейшей ракетной технике. А больше – нельзя: государственная тайна… Так что для разгадки этой тайны президента нужно время. А пока остается только догадываться. По словам работников КБ «Южное», диссертация была защищена в то время, когда их фирма разрабатывала ракету СС-24 (именно ее сейчас разбирают в Павлограде по программе конверсии), и связана с герметичностью ракетоносителей».
   Но постепенно времена менялись. К власти в Советском Союзе пришла новая команда – команда Михаила Горбачева. Новый Генеральный секретарь откровенно не жаловал «днепропетровцев».
   Еще один важный момент: Горбачев начинает политику, направленную на прекращение «холодной войны» и на разоружение. Именно он инициирует Женевский процесс – переговоры между СССР и США о сокращении вооружений и предотвращении ядерной войны. По инициативе Горбачева состоялся ряд встреч советского лидера и Президента США Рональда Рейгана – в Женеве, на Мальте, в Рейкьявике… Оборонный комплекс отодвигается на задворки, после смерти в конце 1984 года министра обороны СССР, маршала Дмитрия Устинова военно-промышленное лобби ослабевает. Над «Южмашем» как флагманом оборонной техники начинают собираться тучи – похоже, уже все понимали, что вскоре объем заказов может сократиться.
   В самом начале 1986 года, накануне XXVII съезда партии, был запланирован запуск ракетного комплекса 15А18М. К этому готовились с особым пристрастием – от успеха зависело очень многое, в первую очередь – будущее «Южмаша». Однако ракета, вылетев из пусковой установки, рухнула обратно в контейнер. Раздался колоссальный взрыв. Хорошо, хоть обошлось без жертв. Но буквально по горячим следам в Днепропетровск прибыл Горбачев, чтобы устроить «разбор полетов».
   Горбачев лично отдал распоряжения ракетчикам, но и второй запуск закончился неудачей – подвела вторая ступень. Михаил Сергеевич снова собрал конструкторов, снова обсудил с ними ситуацию – и третий запуск закончился аварией. После этого наступил период кадровых решений. Генерального директора «Южмаша» Александра Максимовича Макарова было решено отправить на пенсию. К этому времени он возглавлял «Южмаш» уже 40 лет и был одним из тех, кто обеспечивал «тылы» «днепропетровского клана» в брежневскую эпоху. К 1986 году это был уже человек-легенда!
   Естественно, был поднят вопрос о новом генеральном директоре. Неожиданно выбор пал на Леонида Кучму. Скорее всего, сыграли свою роль несколько факторов. Во-первых, назначение Кучмы лоббировали те, кто не хотел допустить на эту должность Владимира Уткина. Во-вторых, те, кто считал необходимым радикальным образом омолодить кадры – известно, что Горбачев усиленно боролся с «геронтократией» в партии и в обществе, продвигал молодых и перспективных. Очевидно, что решение о замене генерального директора рассматривалось еще в кулуарах XXVII съезда КПСС, куда Кучма прибыл как делегат. И вскоре было принято. Днепропетровцы вспоминают, что фактически кроме Кучмы попросту не было другой кандидатуры на этот пост. «О том, что именно отец станет директором вместо Макарова, говорили даже в троллейбусах», – вспоминает дочь Леонида Даниловича, Елена.
   Сам Кучма говорит: «Когда я в 1986 году сменил его на посту генерального директора «Южмаша», Макарову было 80 лет. Тот, кто сделает вывод, что должность была стариковская, сильно ошибется. Гендиректор «Южмаша» – это работа по 14–15 часов в сутки и почти без выходных. Но подавляющему большинству молодых людей можно от всей души пожелать таких энергии, бодрости, памяти и ясности ума, какие имел А. М. Макаров к моменту ухода на пенсию. Он был действующим, ездящим, летающим директором и до последнего дня работы не разъезжал по заводу, а ходил пешком, посещая все без исключения цеха и производства. Его вряд ли кто-нибудь мог назвать «добреньким» – он бывал очень жестким, но при этом превыше всего ценил человеческие отношения».
   То, что Макарову на момент ухода на пенсию было 80 лет, воспринималось абсолютно нормально. В Советском Союзе понятие старости было «растяжимым». Министерством среднего машиностроения СССР до 88 лет руководил Ефим Славский. Глеб Лозино-Лозинский в 91 год был генеральным конструктором НПО «Молния». Борис Пономарев ушел из Политбюро ЦК в возрасте 83 лет. Так что 48-летний Кучма выглядел просто «юнцом»!
   Александр Макаров-младший позже вспоминал: «Когда отец ушел на пенсию, коллектив выбрал на пост директора Леонида Даниловича. Тот прилюдно пообещал: как бы ни сложились обстоятельства, на дни рождения отца будет приезжать к нему. И свое слово сдержал».
   Кучма писал: «Подбор гендиректора на важное предприятие в СССР всегда было очень долгой процедурой. Поначалу я никоим образом не примеривал на себя эту должность – хотя бы потому, что не было традиции назначать на директорский пост людей из КБ. Когда же моя кандидатура все-таки начала обсуждаться, выяснилось, что Уткин не хочет меня отпускать. У него были на меня какие-то другие виды. А на пост генерального директора он продвигал свою кандидатуру. В конце концов кандидатур оказалось несколько, и на смотрины стали приезжать самые высокие лица – министр общего машиностроения Бакланов, куратор оборонной промышленности ЦК КПСС Строганов, секретарь ЦК Компартии Украины и куратор оборонных предприятий Украины Крючков, первый секретарь Днепропетровского обкома Бойко. Макаров им всем сказал, что директором должен быть я. Макарова уважали, и его мнение имело вес. Но ЦК КПУ выступил категорически против моего назначения. Дело объяснялось просто: Уткин был членом ЦК КПСС. Вполне достаточная причина, чтобы республиканский партаппарат принял его точку зрения. Все должно было определиться на расширенном парткоме «Южмаша». На это собрание прибыли несколько важных партийных функционеров из Москвы и Киева с целью направить обсуждение в «нужное русло». Прорвать «партийную блокаду» удалось благодаря поддержке Олега Дмитриевича Бакланова (кстати, харьковчанина родом) – может быть, потому, что он был не только министр, но и такой же член ЦК КПСС, как Уткин. Подавляющее большинство проголосовало за меня. Так осенью 1986 года я стал генеральным директором "ПО Южный машиностроительный завод имени Л. И. Брежнева"».
   Олег Бакланов, о котором вспомнил Кучма, был старшим коллегой Леонида Даниловича и действительно во многом содействовал ему в карьере. В 1983 году Бакланова назначили министром общего машиностроения СССР. На XXVII съезде партии он стал членом ЦК КПСС, вошел в ближайшее окружение Горбачева, стал одним из его фаворитов. Слово Бакланова очень много весило в ту пору… В 1991 году он поддержал ГКЧП. После амнистии в 1994 году стал одним из руководителей Общества дружбы и сотрудничества народов Украины и России, соучредителем Фонда содействия экономической интеграции с Украиной. Говорят, у Леонида Кучмы до сих пор остались теплые отношения с Баклановым.
   Незадолго до назначения на директорскую должность Кучма пережил личную трагедию: в июле 1986 года умерла его мать.
   Уже первые шаги нового генерального директора (превращение спецстоловой для начальства в диетическую столовую для всех; отмена продуктовых пайков руководящему составу и распределение всей продукции подсобного хозяйства по подразделениям; организация на заводе широкой сети бытовых услуг; увеличение и расширение жилищного строительства за счет сокращения средств на капитальное строительство) вызвали активную поддержку заводчан.
   Буквально в первые дни новый директор вызвал руководителя пресс-центра и поручил: «Подготовьте к очередному рапорту видеосюжеты, как на заводе используется ручной труд. Только чтобы все было, как есть. Без елея!» – уточнил Кучма.
   Съемочную группу в цехах встретили в штыки. «Кто разрешил? У нас режимный цех – съемки запрещены. Мы вас арестуем. Нет в цехе ручного труда», – заверяли руководители цехов. И все же указание директора удалось выполнить – помогли рабочие, которым изрядно надоела «показуха».
   Первые три сюжета, показанные на директорском рапорте, произвели потрясающий эффект. Изменилось отношение и к сотрудникам пресс-центра: заводчане сами подсказывали новые темы и «узкие места». Так появились ролики о травматизме, экономии материалов, проблемах новаторов, серия сюжетов «быт или не быт?». Многие фильмы потом демонстрировались на собраниях и конференциях. Авторитет директора, не побоявшегося сказать правду, искренне заботившегося о справедливости, улучшении условий труда и повышении культуры производства, значительно вырос.
   Были поддержаны и одобрены кадровые перестановки: главным инженером «Южмаша» стал Владимир Андреев – выпускник Академии народного хозяйства, его заместителем – Юрий Алексеев, главным технологом – Валентин Туров… Все они были молоды и энергичны и «рвались в бой». На заводе была создана Школа молодых руководителей, выпускники которой стали глубже разбираться и в производстве, и в экономике, и в сложнейшей кооперации смежников.
   Кстати, Кучма на посту директора предпринял ряд шагов, направленных на совершенствование злополучного комплекса 15А18М. Четвертый и пятый экспериментальные запуски прошли успешно. В мире появилась очередная крылатая ракета, вошедшая в западные классификаторы под кодом SS-18, или «Сатана». Одновременно с SS-18 создавался твердотопливный ракетный комплекс Рт-23 (SS-24) шахтного и подвижного базирования (боевой железнодорожный ракетный комплекс). За океаном филигранное творение ракетчиков SS-24 нарекли «Скальпелем» – аналогов такому «Скальпелю» в мире нет.
   Когда пришло время делить ордена, медали и премии, тут наступил черед удовлетворения высших чинов и должностных амбиций. По необъяснимым причинам директор «Южмаша» не был отмечен ни премией, ни званием, ни наградой. Такого в истории «Южмаша» еще не было…
   Кстати: Леонид Кравчук, бывший секретарь ЦК, бывший первый Президент Украины, утверждает, что в 1987 году в ЦК КПУ поднимался вопрос о назначении Кучмы заместителем Председателя Совета Министров УССР. Но против его кандидатуры якобы выступил сам Владимир Щербицкий. По словам Кравчука, Владимир Васильевич тогда заметил: «Да, Кучма волевой и опытный руководитель, но как он может быть одним из руководителей Совета Министров, если он привык к тому, что ему все с поклоном приносят на блюдечке? У него же нет никаких проблем ни с поставкой комплектующих, ни со сбытом продукции, он не умеет ни планировать, ни экономить! Он человек, нажимающий кнопки!» Назначение не состоялось…
   А еще Кравчук добавляет: «Что такое директор мегамощной военно-промышленной структуры в советское время? Щербицкий был прав: это человек, которому было достаточно снять телефонную трубку, чтобы решить любой вопрос. За работу ВПК, кстати, отвечал лично первый секретарь ЦК КПУ. Поэтому, когда возникали хотя бы мелкие проблемы с обеспечением «Южмаша», на всем советском пространстве «строились» руководители предприятий».
   «Южмаш» – это не рядовой завод, и директор «Южмаша» – это не рядовой директор.
   Еще один момент: вследствие интриг в 1987 году завод и КБ решили объединить. Генеральным директором и генеральным конструктором объединения становится Уткин. Кучма остается директором «Южмаша», одновременно значась первым заместителем Уткина. Но сам завод входит в объединение. Леонид Данилович пытался протестовать. Его отношения с Уткиным обострились. Кучма доказывал, что предприятие, выпускающее кроме ракет еще и мирную продукцию (тракторы, а позже – троллейбусы), не может находиться в одной связке с чисто оборонным предприятием, каковым являлось КБ. Но его не слушали. Постепенно интриги зашли слишком далеко.
   Позже Кучма напишет: «Как выяснилось, через считанные месяцы после моего утверждения гендиректором «Южмаша» в партийные (и не только партийные) органы начали приходить «телеги» на «украинского буржуазного националиста» Кучму. В них говорилось, что мне нельзя доверять вопросы, связанные с обороной страны. Насколько я понимаю, доклады в ЦК и «заклады» в КГБ особенно участились в 1989 году, одновременно с всплеском чисто производственных разногласий между заводом и конструкторским бюро. Кто-то из КБ пытался одержать победу в этом споре старым добрым способом. На какой-то стадии мои «доброжелатели» добились того, что одну из тех «телег» украсила резолюция Горбачева: обдумать использование директора Кучмы на другой работе. Разобраться в накопившихся обвинениях было поручено Льву Николаевичу Зайкову, который к этому времени уже стал членом Политбюро ЦК КПСС и курировал «оборонку». Зайков сам не захотел в это влезать, спустил в союзные «компетентные органы», а те прислали целую серьезную комиссию. В другие времена все могло кончиться для меня печально, но в том-то и дело, что времена были уже другие, так что вышло много шума из ничего».
   А слова Кучмы о том, что времена были уже другие, – не простой звук. Именно в 1989 году начинается украинская революция, приведшая к образованию независимого украинского государства. Весной 1989 года создается Народный рух Украины, активизирует свою деятельность Украинский Хельсинкский Союз (УХС), вышедшие из тюрем диссиденты выдвигают кроме правозащитных лозунгов и лозунги политического характера. В среде диссидентов ведется дискуссия о статусе Украины: республика в составе федерации советских народов, суверенное государство в составе конфедерации или же независимое государство? Массовым тиражом распространяется самиздат. Проходят первые митинги и демонстрации. Бывшие поэты, писатели, ученые становятся общественными и политическими деятелями, к которым прислушиваются, за которыми готовы идти. «Коли нема вождя в народу – поет стае його вождем», – говорил классик. 1989 год продемонстрировал, что классик был прав.
   Начиная с 1987 года набирают силу неформальные общественные объединения – «Товариство Лева», «Берегиня», УХС, «Громада» и другие. К 1989 году их число измерялось десятками, а количество людей в них не поддавалось исчислению. Тесные связи были налажены между украинскими общественными деятелями и оппозиционными структурами во всех советских республиках. Коммунистическая партия пыталась бороться с оппозицией старыми методами, но оппозиция попросту перехватывала лозунги коммунистов. Возрождение национальной истории и национальных традиций проходило под лозунгом гласности. Именно благодаря умелому использованию горбачевской гласности выходят произведения Грушевского, Винниченко, Петлюры, а чуть позже – и деятелей националистического движения, появляется альтернативный вариант истории Украины, начинается фактическая реабилитация гетмана Мазепы и пересмотр страниц истории, связанных с Переяславской радой, гражданской войной и революцией в Украине, деятельностью УГЛА. Возрождение политической активности масс проходило под лозунгом перестройки. Народный рух Украины в сентябре 1989 года – для выбивания аргументов из рук политических оппонентов – к своему названию прибавил «за перестройку».
   Леониду Кучме в этих условиях приходилось по-новому смотреть на окружающую его действительность. Эпоха СССР отходила. Украина возвращалась к своим национальным корням. «Красный директорат» становился национальным директоратом. Война законов между Центром и республиками с каждым днем обострялась. Кучма – как и его коллеги по директорскому корпусу – мог выбирать: уезжать в Москву и пополнять ряды московского истеблишмента (заслуг у него хватало, и при желании он мог переместиться в столицу) или же оставаться и работать в Украине – несмотря на смуту и неопределенность. Каждый выбирал сам для себя. Одни могли спасаться бегством, другие чувствовали свою ответственность перед трудовыми коллективами, перед людьми, которые им верили и доверяли.
   Кучма не только решил остаться. Он решил идти в политику – дабы посредством политической деятельности влиять на ситуацию в экономическом секторе. Приближалась кампания по выборам народных депутатов. В марте 1990 года должны были состояться первые демократические парламентские выборы.
   В декабре 1989 года Кучма окончательно понял: если не интересоваться политикой – политика обязательно заинтересуется тобой. Буквально через несколько месяцев он начнет свою избирательную кампанию: постепенно станет отходить от ракетного дела и превратится в политическую фигуру. Однако даже спустя десять лет Кучма будет говорить: «Я – не политик. Я – ракетчик!» Прошлое, как правило, не отпускает…

Раздел третий
ДЕПУТАТ ВЕРХОВНОЙ РАДЫ

   Выборы в Верховную Раду Украины Первого демократического созыва (как она стала называться после 2000 года), или же в Верховный Совет Украинской Советской Социалистической Республики 12-го созыва (как она, собственно, именовалась), были намечены на 25 марта 1990 года.
   Леонид Кучма выдвинул свою кандидатуру по Красногвардейскому избирательному округу № 81 города Днепропетровска. Фактически для него не было проблемой победить на выборах. Кучму знали как организатора и администратора, в Днепропетровске он пользовался авторитетом как директор крупнейшего предприятия города. У него были прекрасные отношения с первым секретарем ЦК КПУ Владимиром Ивашко, который в октябре 1989 года перебрался из кресла первого секретаря Днепропетровского обкома партии в Киев. Ранее Ивашко всячески содействовал Леониду Даниловичу в продвижении по карьерной лестнице и защищал его от нападок соперников. Также дружеские отношения сложились у Кучмы с первым секретарем Днепропетровского горкома партии Владимиром Яцубой. Кучма был просто-таки вынужден идти в политику: без депутатского мандата он не смог бы эффективно соперничать с Владимиром Уткиным. Именно соперничество с гендиректором объединения, как утверждают эксперты, привело Леонида Даниловича к тому, что он решил стать политиком.
   Кучму считали одним из самых прогрессивных представителей директорского корпуса в Советском Союзе. Он часто высказывал передовые взгляды, демонстрировал свой демократизм, не отказывался от общения с независимой прессой, которая тогда только-только зарождалась. В феврале 1990 года Леонид Данилович в выступлении на пленуме ЦК КПУ высказался за принятие новым украинским парламентом декрета о полном экономическом и политическом суверенитете Украины как государства. Молодой журналист Виктор Чайка в газете «Знамя юности» опубликовал скандальное интервью с Кучмой под названием «Левый директор "Южмаша"». Уже после ГКЧП Виктору Чайке показали одну бумагу из ЦК КПСС по поводу его интервью с Кучмой, на которой красовалась резолюция Михаила Горбачева: «т. Крючкову. Разобраться и доложить».
   Сильных конкурентов у Кучмы не было – переживать за победу не приходилось. Всего на мандат в округе претендовали 8 человек. В первом туре за Кучму проголосовали 39,8 % при явке избирателей 76,2 %. По действующему в ту пору законодательству, депутат считался избранным, если за него отдали свои голоса более 50 % избирателей, явившихся на участок. Во втором туре Кучме противостоял некто Л. Р. Козак, 1941 года рождения, член КПСС, руководитель сектора КБ «Южное». Тогда за Кучму проголосовали 55 % избирателей, за его соперника – 36,5 %. Никто не удивился, когда Леонид Кучма получил депутатский мандат и в мае 1990 года принял присягу народного депутата. Одновременно он продолжал возглавлять «Южмаш», руководя предприятием прямо из сессионного зала, а чаще – посредством заместителей и помощников.
   Иногда создается впечатление, что Кучма мыслил именно категориями завода, а не категориями государства. Суверенитет Украины был необходим ему как инструмент для борьбы с Уткиным. Имея множество друзей в ЦК КПУ и на киевском уровне, Кучма чувствовал: один Олег Бакланов в Москве ему тылы не обеспечит. А большая ориентация на Киев, нежели на Москву, давала оппонентам козыри для обвинений его в национализме…
   В 1990 году Владимир Ивашко – первый секретарь ЦК КПУ и спикер Верховной Рады – вызвал Леонида Даниловича к себе. Рассматривался вопрос назначения нового премьер-министра вместо старого – В. А. Масола. Среди кандидатур фигурировали имена Кучмы, Александра Булянды, Валерия Черепа, Владимира Черняка и Витольда Фокина. Ивашко предложил: «Ну что, Леонид Данилович, есть возможность применить свой опыт и свободную инициативу в масштабах всей республики, а не одного завода. Хочу предложить парламенту вашу кандидатуру на пост премьер-министра». Кучма отказался. Интересна аргументация: «Спасибо за предложение, Владимир Антонович, но я вынужден от него отказаться. Ну зачем нам с вами обманывать друг друга и самих себя? Неужели вы думаете, что на посту республиканского премьера Москва даст мне больше свободы и инициативы, нежели я имею на "Южмаше"?» Как результат – Кучма остался директором.
   А премьер-министром остался Виталий Андреевич Масол. Кстати, он по достоинству оценил поступок Кучмы и не забывал о том, что директор «Южмаша» отказался «подсидеть» последнего премьер-министра советской Украины.
   Вскоре после этого разговора и Кучма, и Ивашко вылетели в Москву, на XXVIII съезд партии. Середина июля 1990 года ознаменовалась для Украины двумя потрясениями. Во-первых, во время съезда Владимир Ивашко принял предложение Михаила Горбачева и стал вторым секретарем ЦК КПУ, отказавшись от поста главы Верховной Рады Украины. Во-вторых, Верховная Рада, оскорбленная поступком Ивашко, смогла разработать и принять Декларацию о государственном суверенитете Украинской Советской Социалистической Республики. Леонид Кучма находился в это время в Москве, но позже его биографы пытались приписать ему и нахождение в сессионном зале, и голосование за Декларацию…
   А у Кучмы к завершающей стадии подходила борьба за «Южмаш» с Владимиром Уткиным. «Война законов», разразившаяся летом 1990-го, сразу же после принятия Декларации о государственном суверенитете, привела к тому, что директорат оказался в состоянии буриданова осла. Работа зачастую останавливалась. Вводились непонятные схемы. Киев требовал одно, Москва – другое. В таких условиях было чрезвычайно трудно работать. Как результат – Владимир Уткин решил уйти с занимаемой должности и переехать в Москву.
   Леонид Кучма мог праздновать победу. Он опять разделил полномочия завода и КБ, добившись назначения на пост генерального конструктора своего приятеля и соратника Станислава Конюхова, с которым подружился еще в начале 1960-х.
   Кстати, сейчас Кучма вспоминает о своем бывшем сопернике и оппоненте Уткине с исключительной теплотой. Когда 15 февраля 2000 года Владимир Уткин на 77-м году жизни скончался в Москве, Леонид Кучма принял участие в его похоронах…
   Между тем в Верховной Раде Леонид Данилович был наименее заметным депутатом. В то время как украинский парламент Первого демократического созыва напоминал митинг на площади, где депутаты упражнялись в красноречии и выстраивались в очереди к микрофонам, Кучма сидел и спокойно следил за происходящим в зале. За всю сессию – от мая 1990-го по сентябрь 1992 года – он ни разу не выступил в сессионном зале! Пассивность Кучмы многим была непонятна. Он был загадочным, серым, невыразительным депутатом, одним из тех, кто входили в «группу 239» – коммунистическое большинство в парламенте. Его имя практически никогда не звучало в политических дискуссиях. Возможно, именно этим он и был примечателен?
   Но на самом деле Кучма умел выжидать. И понимал, для чего он пришел в парламент. Использовав политику как инструмент для достижения собственных целей, он начал осваивать искусство лоббирования. И в этом плане мог рассматриваться не только как лоббист «Южмаша», но и лоббист всего военно-промышленного комплекса. И ВПК возлагал на Кучму большие надежды.
   Именно в 1990 году вокруг Леонида Кучмы начинает формироваться группа людей – преимущественно представителей «красного директората», – которая открыто высказывала недовольство демократическими преобразованиями, ведущими, по их мнению, к анархии.
   В обществе начинала чувствоваться ностальгия по «железной руке». Общество устало от гласности и правды. Общество стало снова воскрешать мифы о Сталине. Не случайно ли феномен ГКЧП стал возможен именно в 1991 году? Если бы гэкачеписты выступили на полгода позже – они бы победили. Не благодаря собственной силе, а благодаря разброду и шатаниям в стане их оппонентов. Революционная демократия в Советском Союзе рассыпалась бы изнутри и начала бы заниматься самопожиранием. В Украине, кстати, ко времени провозглашения независимости революционная волна пошла на спад – и именно это позже позволило создать феномен государства, в котором основную роль играли не движущие силы революции (национал-демократы), а представители старой номенклатуры – коммунисты, комсомольцы, директора предприятий.
   В 1990 году Леонида Кучму знакомят с Аркадием Вольским – президентом Научно-промышленного союза СССР, структуры, объединяющей представителей советского директората. Это была первая попытка объединить директоров крупных предприятий в единую организацию, в единую лоббистскую структуру.
   Тогда же, в 1991 году, Леонид Кучма познакомился с Дмитрием Табачником. Это был известный и популярный историк и журналист.
   По негласно существовавшему в то время журналистскому рейтингу он был «журналистом № 1» в Украине. Кроме того, Дмитрий Табачник начал работать в аппарате Верховной Рады. Как-то Анатолий Лобов [1 - Анатолий Лобов в советские времена возглавлял одно из павлоградских предприятий-сателлитов «Южмаша», в частности, изготовлявшее лаки и краски для ракет. В самом начале 1990-х – ближайший соратник Кучмы. Талантливый бизнесмен, человек широкой души, любитель и ценитель оперного искусства, Анатолий Константинович тяготился политикой. В 1993 году он уехал во Францию, где сегодня имеет процветающий бизнес.], впоследствии ставший министром Кабинета министров, познакомил Табачника с Кучмой. Табачнику настойчиво советовали обратить внимание на Кучму – директор крупнейшего в Украине предприятия не мог быть «неперспективным». В кулуарах парламента Табачник все чаще общался с Кучмой – и на общеполитическую тематику, и на экономическую. Позже Табачник станет одним из членов команды Леонида Кучмы.
   Августовский путч 1991 года Леонид Кучма встретил, находясь в Днепропетровске. Разбалансированность общества сказалась и на разбалансированности директората: Кучма, посоветовавшись с ближайшим окружением, решил занять выжидательную позицию. Тем более, что в ГКЧП было немало людей, с которыми он был хорошо знаком: председатель КГБ СССР В. Крючков, Олег Бакланов, а на второй день путча, 20 августа 1991 года, обязанности премьер-министра были возложены на первого вице-премьера Валерия Догужиева, который также являлся выходцем из оборонной отрасли. То есть мы можем предположить, что Кучма внутренне был готов принять ГКЧП и новую систему власти. Как, впрочем, и весь украинский истеблишмент. Можем вспомнить, как призывал к спокойствию украинский народ Леонид Кравчук. В киевских коридорах власти решили действовать по принципу: «Даст Бог день, даст Бог пищу». И только когда путч провалился, 22 августа 1991 года, Президиум Верховного Совета УССР решил созвать внеочередную сессию. Открытие сессии было назначено на 24 августа, субботу.
   «Я, как и все депутаты, получил вызов на сессию и, естественно, не медлил ни минуты. Начиная с этого момента у меня не было сомнений, что на предстоящей сессии будет провозглашена независимость Украины. Думаю, большинство депутатов рассуждали в эти дни примерно одинаково: "На этот раз пронесло, но почему судьба Украины и дальше должна зависеть от событий, происходящих за ее пределами?"» – вспоминал Кучма.
   На самом деле провозглашение независимости Украины стало следствием испуга, в котором оказались коммунисты и представители директората после августовских событий 1991 года. Бывшая советская номенклатура в Украине боялась не столько повторения путча, сколько непрогнозированности Бориса Ельцина и его команды. Ельцин отправил в тюрьму инициаторов ГКЧП и ограничил в полномочиях Президента СССР Михаила Горбачева. Начались суды и следствия по делу ГКЧП. В Украине открылись факты, свидетельствующие о готовности украинских коммунистов поддержать действия путчистов – в областные комитеты партии высылались шифрограммы, предписывающие поддерживать действия ГКЧП на местах. Оставаться и далее под юрисдикцией Москвы – значит подставить себя под смертельную опасность, считали украинские коммунисты. Провозглашение независимости мыслилось ими как бегство от возможных ельцинских репрессий и консервация старых, позднесоветских отношений.
   Сразу после провозглашения независимости Леонид Кучма, по его словам, «прощался с СССР». «Четыре месяца после 24 августа я вспоминаю как время своего личного прощания с СССР. Мне тогда было 53 года, и все они были прожиты в СССР. Естественно, мои чувства к этой стране не были простыми и однозначными. Они не могли совпадать с чувствами диссидентов, посвятивших жизнь борьбе против коммунистической власти. Но они, конечно, не могли быть и такими, как у маршала Ахромеева, который оказался не в силах пережить саму мысль о возможности распада СССР. Я мог (и могу) без ложной скромности сказать, что немало сделал для СССР, для укрепления его военной – а значит, и дипломатической – мощи, для его побед в космосе. У меня нет причин сожалеть о сделанном, хотя коммунистический эксперимент в форме СССР на моих глазах пришел к своему логическому завершению. Итог эксперимента оказался отрицательным, и это был очень важный, всемирного значения вывод. Я не подпишусь под словами пана Мороза, сказавшего: «Тот, кто не жалеет о распаде Советского Союза, не имеет сердца». Я имею сердце и не жалею о распаде СССР», – писал Кучма в 2003 году, через 12 лет после Акта провозглашения независимости Украины.
   Цитата из книги Кучмы «Украина – не Россия» хорошо отображает внутренний комплекс человека, родившегося и прожившего всю свою сознательную жизнь в СССР. Советский Союз – это не только объединение пятнадцати республик в единое государство. Это не только одна шестая суши. Это еще и стиль жизни. Каждый советский гражданин был обязан жить согласно Моральному кодексу строителя коммунизма, утвержденному в хрущевские времена. Идеологическая и пропагандистская обработка населения приводила к тому, что в прямом смысле создавалась «новая общность людей» – со специфическим стилем мыслей и действий. Логика советских людей и их стиль жизни были непонятны остальному миру.
   Кучма сформировался как руководитель под воздействием многих факторов и многих комплексов. К слову, большинство украинских руководителей тоже обременены этими комплексами.
   В этот период – начала 1990-х годов – Кучму следует рассматривать как индикатор настроений директората, как своеобразный «политический лакмус» директорских чаяний. По крайней мере – той части директората, которая была задействована в оборонной промышленности.
   Во время президентской кампании 1990 года часть директората (в том числе и Кучма) сделала ставку на кандидатуру академика Игоря Юхновского. Почему выбор пал именно на Игоря Рафаиловича? По нескольким причинам. Во-первых, Юхновский как ученый-физик, руководитель Западного научного центра Академии наук Украины был близок к оборонной среде. Во-вторых, Юхновский был лично знаком со многими представителями директората, в том числе и с Кучмой. В-третьих, ставка на Юхновского была сигналом для национал-демократов: мы готовы к сотрудничеству, и готовы рассматривать варианты этого сотрудничества. Одновременно это свидетельствовало о том, что директорат находится в состоянии неопределенности: стоит ли делать ставку на коммунистическую (или, точнее, посткоммунистическую) аппаратную номенклатуру? Или же начать заигрывать с новыми элитами, пришедшими в политику, – с национал-демократами? В любом случае, директорат (напоминаю, мы рассматриваем Кучму как квинтэссенцию прослойки «директората») на выборах 1991 года пытался разыграть «золотую акцию»: он не делает ставку ни на коммуниста Кравчука, ни на его главного оппонента, радикала Чорновола (хотя капитал «красных директоров» присутствовал в обеих кампаниях). Он выдвигает Юхновского.
   Юхновский, как и следовало ожидать, проигрывает кампанию. За него проголосовали 1,74 % избирателей. Однако директорат впервые заявил о себе как о реальной политической силе. Кроме того, незадолго до 1 декабря у Юхновского был реальный шанс снять свою кандидатуру в пользу Вячеслава Чорновола – коллеги по фракции и по национал-демократическому лагерю. Однако Юхновский не сделал этого, сознательно оттягивая голоса у Чорновола. Фактически директорат, понимая, что кампанию выигрывает Леонид Кравчук, решил вести Юхновского до конца, облегчая Кравчуку победу.
   Кстати, в феврале 1992 года Леонид Кравчук назначает Игоря Юхновского государственным советником Президента Украины по вопросам научно-технической политики. Альянс директората и бывших коммунистических аппаратчиков состоялся. Юхновский не был главным звеном этого союза. Более того – он был вне активной игры. Он был лишь поводом, одним из элементов игры.
   После провозглашения независимости Украины Кучма пытается наладить отношения как с представителями иных отраслей народного хозяйства, так и с коллегами из бывших союзных республик. Вот в это время и пригодилось старое знакомство с Аркадием Вольским, который после августовских событий 1991 года стал заместителем руководителя Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР, отвечал за тяжелую промышленность и военно-промышленный комплекс. В 1992 году Вольский начинает создавать Союз промышленников и предпринимателей как форму объединения руководителей крупных предприятий Российской Федерации. Главными задачами Союза были: а) укрепление корпоративных связей; б) совместный поиск путей выживания в новых – рыночных – условиях; в) подготовка предприятий к переходу от социализма к капитализму; г) совместное противостояние попыткам наступления правительства на интересы директората; д) совместное лоббирование интересов в высших органах власти; е) по возможности – концентрация капитала для влияния на политическую жизнь в государстве; ж) создание «системы коллективной безопасности» представителей директората в новых условиях.
   Леонид Кучма пытается создать нечто подобное и в Украине – совместно со своим близким приятелем Василием Евтуховым. По всей видимости, с Василием Ивановичем Кучма познакомился в те годы, когда был секретарем парткома «Южмаша». Евтухов в те годы возглавлял партком криворожского завода горного оборудования «Коммунист». Он на десять лет моложе, но возраст в политике – понятие относительное. В. Евтухов многому учился у Кучмы, а лоббистский талант Евтухова неоднократно выручал Кучму. Приблизительно в одно и то же время они перешли с партийной работы на директорскую – каждый на своем заводе. В 1990 году и Кучму, и Евтухова избрали народными депутатами Украины. Фактически с 1992 года они начинают работать в тандеме.
   В 1991 году заявляет о себе Ассоциация промышленности, строительства, транспорта и связи «Украина» («Украина АГ»), которую возглавил выходец из Днепропетровской области, заместитель председателя Совета Министров УССР Виктор Урчукин. В состав «Украина АГ» вошли Донецкий металлургический комбинат, «Запорожсталь», «Криворожсталь», северодонецкий «Азот», черкасский «Азот», днепр о Дзержинский «Азот», Одесский припортовый завод, горловский «Стирол». Но Ассоциация не имела должного влияния на директорат – в силу разного рода причин. Более того, она напоминала клуб по интересам, и это перестало удовлетворять ее участников. Следовало переходить к более формальному сотрудничеству, налаживать отношения с Россией, унифицировать формы и методы деятельности – все, вплоть до названий.
   15 февраля 1992 года на учредительном съезде был подписан договор о создании Украинского союза промышленников и предпринимателей (УСПП), основателями которого выступили около ста организаций, предприятий и структур. В утвержденных Уставе и Программе значилось: «Союз создан с целью консолидации усилий относительно защиты прав промышленников и предпринимателей на всех уровнях, расширения их возможностей и координации деятельности, направленной на быстрое осуществление радикальной экономической реформы». Президентом УСПП избирают Василия Евтухова.
   Итак, к середине 1992 года директорат имел достаточно структур для эффективного лоббирования своих интересов и для влияния не только на экономическую, но и на политическую жизнь в государстве.
   Практически во всех структурах присутствовал Леонид Кучма. Вокруг него начинает вестись отдельная, закулисная политика. Он становится центром притяжения директората, и именно его хотят превратить в своеобразное знамя.
   Леонид Кравчук писал: «Еще во время председательствования в Верховной Раде я замечал: к нему достаточно часто подходили советоваться представители различных региональных депутаций, сторонники противоположных идеологических лагерей. Парламентарий Кучма в бурной парламентской жизни был фигурой практически незаметной, сольных выступлений с главной трибуны страны избегал. Но это в конце концов работало на его пользу: его считали своим и левые, и национал-патриоты».
   Летом 1992 года обострились отношения между спикером Верховной Рады Иваном Плющом и премьер-министром Украины Витольдом Фокиным. Они были разными людьми – во всех отношениях. Фокин был лично предан Леониду Кравчуку и работал с ним в тандеме. Плющ же считал необходимым выстраивать особую вертикаль исполнительной власти на местах, исходя из лозунга «Вся власть – советам!», и, по его мнению, исполнительная власть должна быть подотчетной законодательной. Фокин не хотел поддерживать эту точку зрения. Более того, он испортил отношения с парламентариями, отказываясь приходить в Верховную Раду для докладов и отчетов.
   В то же время представители директората также высказывали недовольство Фокиным и его политикой: Кабинет министров пытался принудить директоров предприятий взять на свой баланс социальную сферу. Кроме того, начинался процесс акционирования предприятий, и Кабинет министров не всегда мог реагировать на вызовы времени. В экономике имели место негативные процессы, внешним проявлением которых стала инфляция. Кучма так оценивал эпоху Фокина: «Вспомните тот год – 1992. Он начался с невиданного административного повышения цен (лихорадочной попытки хоть каким-либо образом синхронизироваться с российской либерализацией, строившейся совсем по иному принципу). Был введен наличный купоно-рубль, но курс «безнала», как и прежде, оставался фактически под контролем России и насчитывался в рублях, что дало возможность вполне законно проводить беспрецедентные по масштабам валютные спекуляции, создавало стимулы для перекачивания безналичных капиталов из Украины в Россию. Только в ноябре, когда разница наличных и безналичных курсов достигла стопроцентного рубежа, Украина вышла из рублевой зоны. Но инфляция продолжала набирать размах, необратимо падало производство».
   К концу лета 1992 года интересы Плюща и директората совпали. Кучму лоббировал спикер. Именно Плющ убедил Леонида Кравчука в том, что премьер-министра следует заменить.
   Кравчук вспоминает: «Когда в очередной раз возник вопрос об отставке Фокина, я собрал представителей различных политических сил. Практически все жаловались на премьера и требовали его немедленного увольнения. Тощая задал вопрос: «Хорошо, если не Фокин – тогда кто?» Вопрос остался без ответа. Я предложил компромисс: «Если вас не устраивает деятельность правительства, так давайте рассмотрим возможность замены членов Кабинета министров, которые, на ваш взгляд, занимают не свои места. А премьер пусть работает». Вроде бы согласились. Но вскоре депутаты вернулись ко мне, но уже во главе с Иваном Степановичем, и снова поставили вопрос о замене Фокина, только на этот раз в более категорической форме. Стало понятно, что Витольду Павловичу придется уйти. Напомню, что по действующей тогда Конституции президент только вносил кандидатуру премьер-министра, а утверждала его Верховная Рада».
   30 сентября Леонид Кравчук с трибуны Верховной Рады сообщил об отставке с поста премьер-министра Витольда Павловича Фокина.
   Исполняющим обязанности премьер-министра был назначен первый вице-премьер Валентин Симоненко. Именно его Кравчук желал видеть в кресле премьер-министра. Но все теперь зависело от того, кого поддержит парламент. То есть от Плюща.
   На следующий день, 1 октября, информационные агентства сообщили о новости, на которую тогда мало кто обратил внимание: «Председатель Верховной Рады Украины Иван Плющ встретился с группой руководителей металлургических и машиностроительных предприятий. Состоялся обмен мнениями относительно актуальных проблем развития национальной экономики Украины, практического осуществления радикальных экономических реформ». Два предложения, а сколько за ними стоит!
   Первая половина октября прошла в торгах и переговорах. Для экспертной среды, которая слабо разбиралась в сложных внутренних перипетиях отношений между представителями «красного директората», все казалось очень странным. Директорат вел закрытый, непубличный образ жизни, и мало кто мог представить, чего ожидать в случае победы Кучмы или Симоненко.
   Хотя депутаты наверняка знали, за кого им следует проголосовать. За две недели, прошедшие после отставки Витольда Фокина, Леонид Кучма и Иван Плющ встретились как минимум трижды, обсудив все нюансы. Слово Сергею Рахманину: «Как берутся утверждать некоторые информированные лица, в своем выборе Иван Степанович опирался не столько на достоинства, сколько на недостатки претендента. Леонид Данилович выглядел наиболее бесцветным на фоне иных соискателей, а значит – наиболее безопасным. Хитрый Плющ надеялся обрести союзника, но не собирался растить конкурента. Будущий лидер нации в косноязычном, неопрятном, невыразительном избраннике жителей Красногвардейского района Днепропетровщины ну никак не угадывался. Если описанная выше версия верна, то Леонид Данилович рассматривался Иваном Степановичем как инструмент в дальнейшей борьбе за власть. Спикер и не подозревал, что сам выступает лишь слепым орудием в руках безжалостной судьбы.
   Было и еще одно принципиальное обстоятельство. Кабинет министров в те времена не воспринимался в качестве альтернативного центра властного влияния, а реальный политический вес премьера намного уступал весу спикера, а тем более президента. Противоборствующие силы спорили только о том, чьим «придатком» может или должен стать Кабмин – президентским или парламентским. И пытались угадать, «чьим» человеком в итоге окажется премьер – Кравчука или Плюща. В сольную партию «управляющего» исполнительной властью не мог поверить никто – прецедентов не было».
   Кроме того, усиливается давление директорского корпуса. Леониду Кравчуку ничего не оставалось, как вынести на рассмотрение Верховной Рады именно кандидатуру Леонида Кучмы.
   «В конце концов я согласился с предложением большинства депутатов Верховной Рады, избранником которых стал Леонид Кучма. В его поддержку выступил сперва председатель высшего законодательного органа, а затем и президиум парламента. Национал-патриоты, которые в то время тесно сотрудничали с Плющом, в частности Иван Драч и Дмитро Павлычко, много сделали для «раскрутки» Леонида Даниловича. Хорошо поработала львовская депутация. Но важную роль сыграла, конечно же, и позиция самого Председателя Верховной Рады. Насколько я могу понять, Иван Степанович рассчитывал, что новый премьер будет его надежным союзником, опорой в борьбе за распределение власти. Но, кажется, он и не предполагал, что Леониду Даниловичу захочется вести сольную политическую партию», – вспоминал Кравчук.
   13 октября 1992 года 316 народных депутатов проголосовали за назначение Леонида Кучмы премьер-министром Украины.

Раздел четвертый
ПРЕМЬЕР-МИНИСТР

   Государство к моменту прихода в премьерское кресло Леонида Кучмы устало от неопределенности и революций. Одна из героинь Алексея Толстого восклицала: «Ах, как я устала от революций!» Украина напоминала эту самую героиню. Она ждала «сильную руку», способную навести порядок. Строки Тараса Шевченко «Коли ми дiждемося Вашингтона з новим i праведним законом?» все чаще подсознательно заменялись другими – «Коли ми дiждемося Шночета з новим i праведним декретом?» В Кучме увидели более мягкий, упрощенный вариант Пиночета.
   Леонид Кучма приступил к обязанностям премьер-министра рьяно и энергично. Однако он представлял государство в виде огромного предприятия, которым можно руководить по-директорски, с использованием привычного стиля и привычных методов. Став премьер-министром, Леонид Кучма продолжал в душе оставаться директором. Он был просто одним из директоров. И управлять государством он пытался командно-административными методами. «Вы мне скажите, что строить, и я вам построю», – напрямую обращался к депутатам премьер-министр, которого поставили на должность топ-менеджера, не ознакомив предварительно с бизнес-планом.
   Востоку Украины нравилось, что правительство возглавил человек, лишенный националистических ноток и постоянно взывающий к дружбе с Россией. Более того – не говорящий на украинском языке. Западу нравилось присутствие в правительстве Кучмы людей с ярким национал-демократическим имиджем. Игорь Юхновский, Николай Жулинский, Виктор Пинзеник получили министерские портфели. Тарас Стецькив стал советником премьер-министра. Вячеслав Чорновил несколько раз похвалил Леонида Кучму. Кроме того, Кучма на первой же пресс-конференции в ранге премьер-министра торжественно пообещал выучить украинский язык, и свое обещание выполнил. Этого было достаточно. Леонид Кучма знал производство и мог руководить только как «директор страны». И это он доказывал неоднократно и во время премьерства, и во время президентства.
   Но директор директору рознь, а производство – производству. Леонид Кучма хорошо знал, как надо руководить «Южмашем», но Украина – это не «Южмаш», не привилегированный завод в рамках советской оборонной системы. Здесь должны были действовать иные правила и иные законы.
   14 октября Леонид Кучма встретился с Кравчуком и заявил о желании создать собственную команду. «Первое требование, которое он выдвинул, – немедленное увольнение исполняющего обязанности премьер-министра Валентина Симоненко, вице-премьера Олега Слепичева и министра Кабинета министров Владимира Пехоты. На должность последнего Кучма сразу предложил Анатолия Лобова, который вместе с Игорем Маркуловым (будущим советником президента по вопросам альтернативной экономики) на тот момент имел на него огромное влияние. На месте первого вице-премьера он желал видеть Игоря Юхновского. Я считал необходимым предостеречь премьера от возможных ошибок. Поэтому заметил, что хорошо знаю Игоря Рафаиловича, очень ценю его как ученого, но не уверен, что он полностью справится с обязанностями первого заместителя председателя правительства, фактически с обязанностями начальника штаба. Но Кучма возразил, что для него назначение Юхновского именно на эту должность является принципиальным моментом. А все возможные штабные недоработки, мол, исправит Лобов», – писал в своих воспоминаниях Леонид Кравчук.
   27 октября Леонид Кучма выступил перед парламентом с докладом о состоянии экономики Украины. Доклад был написан в черных, пессимистических тонах. «Я точно знаю: страну мы развалили», – заявил Кучма.
   18 ноября Леонид Кучма представил доклад об антикризисных мероприятиях правительства. Для борьбы с кризисом он попросил для себя чрезвычайные полномочия. Парламент предоставил их ему. Полномочия правительства превышали полномочия президента. Кабинет министров мог издавать декреты, которые бы регулировали экономические вопросы и имели тот же вес, что и документы, принятые парламентом. Президент не имел права наложить вето на декрет правительства либо изменить его. Таких полномочий не имел ни один премьер в независимой Украине – ни до, ни после Кучмы.
   Фактически Кучма выбрал хорошо проверенный историей ход: 27 октября он запугал депутатов, поверг их в состояние шока, а ^ноября появился в тоге триумфатора – как герой, надежда нации, спаситель отечества. И получил необходимые полномочия – в полном объеме. 18 ноября после доклада Кучмы депутаты приняли Закон «О временном приостановлении полномочий Верховной Рады и Президента Украины». Кучма на 6 месяцев получил чрезвычайные полномочия в экономической сфере для проведения рыночных преобразований.
   В своем докладе Кучма пообещал покончить с кризисными явлениями в экономике и развернуть борьбу с засильем криминальных структур. «Следует потуже закрутить гайки», – рефреном звучало в выступлении Кучмы с трибуны Верховной Рады. На следующий день одно из независимых изданий вышло с карикатурой на первой странице: злобный человечек, похожий на Кучму, с огромным гаечным ключом в руках угрожающе обещает: «Я вам закручу гайки!»
   Еще один момент: Кучма, наверное, первым из украинских политиков решил сыграть роль «универсального антикризисного менеджера», который может действовать в любых условиях. Однако он потребовал от парламента одного: определенности с вектором деятельности. Мол, куда идти? Ребята, я могу копать, а могу не копать. Вы определитесь, что конкретно надо делать? Отсюда и самая памятная фраза Кучмы: «Вы мне скажите, что строить, и я буду строить».
   Леонид Кравчук писал: «Говорят, что когда в 1992 году Кучма получил предварительное предложение стать премьером, он согласился не сразу. Одной из причин колебаний директора «Южмаша» называли его неуверенность в способности за сжатые сроки сформировать команду. Насколько я понимаю, речь шла не только о кандидатах на должности министров и председателей комитетов, но и о будущих советниках. Наверное, он чувствовал нехватку людей, способных генерировать идеи, с одной стороны, и людей, которым бы доверял, с другой. Жизнь показала, что людей, которым бы Леонид Данилович доверял полностью, практически не существует. Но в его окружении во все времена были люди, к мнению которых он прислушивался, когда речь шла о тех или иных вопросах. По какому принципу Кучма формировал свое окружение? Когда была сформирована группа советников премьера, я с интересом заметил, что преимущественное большинство в «мозговом штабе» нового руководителя правительства составляли, как правило, не очень известные, часто очень молодые, преимущественно хорошо образованные и, безусловно, амбициозные люди… Мне кажется, что, став премьер-министром, Леонид Данилович интуитивно почувствовал потребность в привлечении молодежи, чья психология менее всего была замусорена, извините, «совковыми» штампами».
   Из Днепропетровска Леонид Данилович вызвал в Киев Виктора Чайку, помогавшего ему на выборах в Верховный Совет. Так в 32 года Чайка стал главным советником и руководителем политико-экономического совета при премьер-министре Украины. Также в ранге советников в окружении Кучмы появились молодые представители «Народной Рады» – в частности Тарас Стецькив. Среди прочих советников следует выделить Владимира Рыжова, Петра Лелика, Сергея Осыку, Олега Соскина и Мирослава Питцыка. Кучма даже пытался заигрывать с представителями студенческих и прочих молодежных неформальных организаций. Система советников была выстроена таким образом, чтобы собрать воедино несовместимых между собой людей. Так, у советников по вопросам внутренней политики Тараса Стецькива и Петра Лелика была взаимная непреодолимая неприязнь. То же можно сказать об Осыке и Соскине. Позже из состава советников ушли Олег Соскин и Тарас Стецькив. На их места были приглашены Виктор Суслов и Александр Турчинов.
   Руководителем пресс-службы Кабинета министров становится 29-летний Дмитрий Табачник. Во время своего пресс-секретарства он ввел новую практику: брифинги после каждого заседания Кабмина стали обязательными, пресс-конференции премьера регулярными, заявления пресс-службы правительства стали персонифицированными, и они уже шли как официальные заявления пресс-секретаря. Более того, пресс-секретарь пытался толковать политику правительства. Ирина Погорелова писала: «Случалось, что Леониду Даниловичу приходилось несколько раз обрывать своего пресс-секретаря, который брался вызывающе растолковывать мнение премьера в его присутствии». В марте 1993 года честолюбивый Табачник, которого не удовлетворял скромный титул «руководителя пресс-службы», добивается новой должности, с более громкой формулировкой и с более широкими полномочиями – пресс-секретарь, начальник Главного управления прессы, информации и связей с общественностью Кабинета министров Украины. Юрий Луканов в своей книге о Леониде Кучме пишет: «В свое время пресс-секретарь премьера, подготовив соответствующее обоснование, предложил создать Главное управление информации Кабинета министров. Согласно решению правительства, на организацию такой структуры были выделены значительные средства. Если бы господину Табачнику удалось воплотить идею в жизнь, то по своей весомости он уравнялся бы по меньшей мере с министром. Только отставка господина Кучмы помешала ему организовать управление информации должным образом».
   Вместо себя на «Южмаше» Леонид Кучма оставил своего близкого приятеля Юрия Алексеева, ранее исполнявшего обязанности первого заместителя генерального директора и фактически руководившего предприятием в то время, когда Кучма находился в Киеве. Алексеев и Кучма давно и надежно сработались. Кучма был уверен: Алексеев не подведет и не предаст.
   Итак, правительство Кучмы стало следствием компромисса директората, региональных элит и «Народной Рады». Плюс – удачной политической игры. Интересы Ивана Степановича Плюща в этом правительстве были мало учтены – разве что в аграрном блоке, где нашлось место близкому к Плющу Юрию Карасику Кучма с первых же дней продемонстрировал, что не намерен выполнять чью-то волю. А получив право издавать декреты, он вообще не нуждался в союзе с Плющом. Плющ теперь ему нужен был только как формальное прикрытие.
   С началом 1993 года Леонид Кравчук решил взять реванш. Он понял механизмы, по которым действовал директорат, и решил частично попытаться использовать их для нейтрализации премьера. Главное – это разбить единство директората, считал Кравчук. Именно поэтому в 1993 году появляется Союз независимых предпринимателей, возглавляемый советником президента А. Емельяновым, Украинская национальная ассамблея и Всеукраинское объединение предпринимателей. Все три объединения заявили о том, что Кабинет министров ущемляет права и интересы предпринимателей.
   Приход Кучмы на пост премьер-министра совпал с выходом Украины из рублевой зоны. 7 ноября Леонид Кравчук подписал указ «О реформе денежной системы в Украине». Согласно указу с 23 часов 12 ноября 1992 года прекращалось хождение на территории Украины российского рубля. Вместо него вводилась новая единица – купоно-карбованец, эрзац-валюта, главной задачей которой было принятие на себя основного удара, основного негатива во время кризисного периода в экономике, подготовка почвы для введения полноценной валюты – гривны.
   13 ноября Леонид Кучма совершил свою первую зарубежную поездку в ранге премьер-министра – в Москву, на заседание Совета глав правительств государств – членов СНГ. Украинская делегация подписала ряд межгосударственных договоров, в частности о международном Совете по вопросам космоса и о регулировании межгосударственного рынка ценных бумаг.
   25 ноября правительство Леонида Кучмы издает постановления «О выпуске приватизационных имущественных сертификатов в виде депозитных счетов» и «О порядке создания и уточнения списков граждан, имеющих право на получение приватизационных бумаг». Правительство обязалось до 1 декабря 1992 года осуществить выпуск приватизационных имущественных сертификатов номинальной стоимостью 30 тысяч карбованцев на общую сумму 1 520 млрд карбованцев. Средства с приватизационных депозитных счетов (приватизационные сертификаты) могли использоваться гражданами для расчетов за приобретенные объекты приватизации. 7 декабря Кабмин утвердил Порядок превращения в процессе приватизации государственных предприятий в открытые акционерные общества.
   18 декабря по инициативе Леонида Кучмы в парламенте впервые состоялся день правительства. Прошел ровно месяц со времени предоставления правительству чрезвычайных полномочий, и правительство считало себя обязанным ежемесячно отчитываться перед парламентом о выполненной работе. Депутатам это льстило: Кучма в этом плане не был похож на своего предшественника Фокина. Он демонстративно пытался сотрудничать с парламентом.
   Кстати, именно во время этого дня правительства председатель правления Национального банка Украины Вадим Гетьман решил уйти в отставку. Он стал первым, кто покинул команду Кучмы. Вскоре на свое место Вадим Гетьман предложит своего 38-летнего воспитанника Виктора Ющенко. И Кучма, и Кравчук, и Плющ поддержат это назначение.
   До конца 1992 года Кабинет министров издал более десяти декретов – «О прекращении индексации вкладов населения», «О приватизации земельных участков», «О подоходном налоге с граждан», «О налоге на прибыль предприятий и организаций», «О налоге на добавленную стоимость», «Об акцизном сборе», «О порядке обложения налогом предметов, вывозящихся (пересылающихся) гражданами за таможенную границу Украины», «Об упорядочении деятельности субъектов предпринимательской деятельности, созданных при участии государственных предприятий», «Об оплате труда» и другие. Согласитесь, все декреты были более чем актуальными и требовали быстрого реагирования правительства.
   Между тем правительство Кучмы столкнулось с первыми трудностями. Неожиданно 16 февраля 1993 года Российская Федерация решила повысить цены на энергоносители: за 1000 кубометров газа Украина теперь должна была платить России 85 долларов США! И это при том, что 14 января Кучма и российский премьер Виктор Черномырдин встречались в Москве и обсуждали вопрос сотрудничества в энергетической сфере. Вопрос о повышении тарифов во время этой встречи не поднимался. В ответ Украина заявила об установлении мировых тарифов на транспортировку российских газа и нефти через территорию Украины, а также о повышении цен на перевозку различных грузов воздушным и железнодорожным транспортом.
   В этих условиях Кучма оказался в ситуации, когда приходилось бороться и с внешними, и с внутренними противниками. Если внешний противник – Россия – пытался давить на Украину экономическими санкциями, то изнутри ее раздирали интриги. Основной удар оппонентов правительства был направлен не столько против Кучмы, сколько против отдельных членов его команды, в первую очередь – против первого вице-премьер-министра Игоря Юхновского. Его отставки требовали и директора предприятий, которым не нравились правые и национал-патриотические взгляды Игоря Рафаиловича, и президент, который считал Юхновского недостаточно профессиональным экономистом. На самом же деле в Юхновском видели преграду для налаживания отношений с Россией.
   Юхновский решил уйти сам – не дожидаясь, когда его уволят с занимаемой должности. Как раз подвернулась подходящая ситуация: в Верховной Раде был резко поднят вопрос о депутатах-совместителях, совмещающих депутатский мандат с работой в исполнительной власти. Совместителям было дано время и возможность обдумать: кто они – депутаты или чиновники? Парламент переходил на профессиональную основу, и постановка вопроса была правомерной. Игорь Юхновский 17 марта 1993 года выступил с трибуны Верховной Рады и решил отказаться от поста первого вице-премьер-министра.
   Кучма планировал передать полномочия Юхновского Василию Евтухову, однако это не устраивало Кравчука: давление на команду Кучмы усиливалось. Именно в этот момент обостряется напряженность в рядах предпринимателей, предпринимательские структуры начинают делиться на «премьерские» и «президентские».
   В мае истекал срок чрезвычайных полномочий премьер-министра. 15 мая Леонид Кучма выступил в «Урядовому Kyp'epi» с интервью «Полгода работы – слишком мало для успеха». «Анализ ситуации показывает: минимальный срок для достижения стабилизации – два года. Хотя в прошлом году, вступая в должность главы правительства, я говорил, что ситуацию можно было стабилизировать быстрее. И я глубоко убежден: так оно и было бы. К сожалению, это зависит не только от премьера. Кто бы мог тогда предвидеть, что цены на энергоносители вырастут в сотни раз?»
   Параллельно начинается давление со стороны директората. Верный Кучме Украинский союз промышленников и предпринимателей выступил с заявлением, предлагая предоставить всю полноту власти и новые чрезвычайные полномочия в управлении экономикой премьер-министру. Противоположный – кравчуковский – лагерь директората, входящий во Всеукраинское объединение предпринимателей (ВОП), парировал: несмотря на бурное декретотворчество, правительство не только не улучшило экономическое положение страны, но и катастрофически ухудшило его. «Мы отдаем преимущество именно президенту Украины как рулевому исполнительной власти», – заявляли представители ВОП.
   18 мая Леонид Кучма выступил в парламенте и потребовал продления своих полномочий. «В апреле я уже говорил в этом зале о специальном режиме управления экономикой. Подчинение правительству Национального банка, Антимонопольного комитета и Фонда госимущества, двойное подчинение государственных администраций на местах и право Кабинета министров издавать декреты до 18 мая 1994 года – это, с моей точки зрения, тот необходимый минимум составных такого специального управления, который дает шанс на спасение экономики Украины», – заявлял премьер с трибуны Верховной Рады.
   В это время Леонид Кравчук решил покончить с противостоянием в исполнительной системе власти и впервые выступил в пику премьеру. На следующем заседании Верховной Рады он предложил провести реформу власти. Президент формирует и возглавляет правительство. Верховный Совет вносит изменения в Конституцию и избирает вице-президента. Президент не ставит вопрос о дополнительных полномочиях, оставляя за собой единственное право – издавать указы, регулирующие неурегулированные действующим законодательством экономические вопросы.
   Обострившаяся ситуация привела к тому, что Леонид Кучма подал в отставку и заявил об этом в Верховной Раде. Он же посоветовал президенту подумать, с кем тот будет работать, если действительно желает стабилизировать положение в экономике. Шаг Кучмы возымел действие: только 90 депутатов поддержали предложение Леонида Кравчука. 223 депутата высказались против отставки Кучмы. Более того, Кучма почувствовал, что за его спиной – серьезная поддержка депутатов из восточных областей Украины. Он был уже не только «выдвиженцем директората» – в глазах многих Кучма стал реальным противовесом «националисту» Кравчуку.
   В самом начале июня 1993 года премьер-министр, принимая участие в закрытом заседании Верховной Рады, посвященном вопросам договора «Старт-1», заявил, что решил остаться на своем посту и отозвать заявление об отставке. Одновременно он не преминул покритиковать президента за его намерение провести ядерное разоружение Украины – Кравчук в это время начал активно договариваться об этом с основными заинтересованными сторонами – США, Россией, Великобританией и Францией.
   В разгар противостояния между президентом и премьер-министром в Украине начинает отмечаться активизация действий шахтерских профсоюзов, которые выступили не только с социальными, но и с политическими требованиями. Во-первых, шахтеры требовали предоставить Донецкой области региональную самостоятельность.
   Во-вторых, до 15 июня на сессии Верховной Рады решить вопрос о референдуме о доверии президенту и правительству и провести этот референдум не позднее 1 сентября 1993 года. В случае невыполнения этого требования забастовщики оставляли за собой право призвать жителей Украины к акциям гражданского неповиновения.
   На фоне стачек и забастовок начинают формироваться и новые идеологемы – например, именно в это время появляется идея возрождения Донецко-Криворожской республики, короткое время существовавшей в 1917–1918 годах. Учитывая то, что бюджет в начале 1990-х годов наполнялся благодаря потенциалу четырех областей – Донецкой, Днепропетровской, Запорожской и Харьковской (остальные области были дотационными), – такие идеи выглядели прямой угрозой самому существованию Украины как государства. К тому же на грани полной остановки и паралича оказались предприятия металлургической отрасли, зависимые от налаженного цикла поставки угля и кокса: некоторые доменные печи остановились, а для их повторного запуска требовалось длительное время.
   В этой ситуации Леонида Кучму буквально поставили перед фактом: первым вице-премьером в его правительстве должен стать один из представителей донецкого региона, директор самой мощной и самой знаменитой шахты имени Засядько Ефим Леонидович Звягильский.
   Звягильский был известнейшим «угольным генералом» – еще с советских времен. До сих пор на Донбассе о нем говорят с пиететом, а к семидесятилетию патриарха угольной отрасли в Донецке в его честь назвали одну из улиц города. 16 июня Звягильский стал первым вице-премьером, отказавшись и от руководства шахтой, и от должности мэра Донецка.
   Фактически сразу же стачечная волна пошла на убыль. Президент оказался в ситуации человека, загнанного в угол требованиями шахтеров. Он предложил Верховной Раде план выхода из кризиса: назначить досрочные выборы в парламент, а одновременно с ними провести референдум по трем вопросам: а) о доверии президенту; б) о целесообразности сохранения поста Президента Украины; в) о форме и содержании Украинского государства. Однако Ефим Звягильский сообщил, что забастовка остановится только тогда, когда будет принято решение о внеочередных выборах – независимо от результатов референдума.
   В августе Кабинет министров под влиянием части Верховной Рады согласился на введение фиксированного курса карбованца по отношению к иностранной валюте. Против этого выступил вице-премьер Виктор Пинзеник, главный идеолог кучмовских реформ, однако ему пришлось уйти в отставку – его уже никто не слушал. Фиксация курса карбованца привела к бешеному повышению цен на импортную продукцию и к резкому снижению внешнеэкономической деятельности. Она противоречила сразу трем статьям Закона о банковской деятельности. Председатель Нацбанка Виктор Ющенко в это время находился в больнице и отказался визировать постановление правительства. Вместо него это сделал его заместитель, Владимир Стельмах. За рекомендацией «зафиксировать» курс стояли советники премьер-министра – Суслов и Рыжов. Одобрил фиксацию и первый вице-премьер правительства Ефим Звягильский.
   Кроме того, Звягильский постоянно настаивал на том, что необходимо удовлетворить все требования бастующих шахтеров, выдать им заработную плату, простить все штрафные санкции, по меткому выражению журналистки Светланы Рябошапки, «забросать их деньгами». В конце концов это привело к росту цен на хлеб.
   Решение отменить налог на прибыль и ввести вместо него налог на доход лишило смысла предприятия вкладывать свободные средства в инвестиции. Непосредственно за этим решением стоял министр финансов Пятаченко, поддерживаемый председателем профильного комитета Верховной Рады Печеровым. Их позиция была однозначной: «Пусть не прячут прибыль!» В результате были заморожены все капитальные вложения и инвестиции в украинскую экономику, деловая активность переместилась за границы Украины.
   Склонность премьер-министра к максимальной централизации внешнеэкономической деятельности привела к возникновению мысли об ограничении количества субъектов внешнеэкономической деятельности. Мол, стоит создать несколько крупных монополистов и жестко контролировать их. Главным идеологом такой политики стал пришедший в Кабмин летом 1993 года следом за Звягильским вице-премьер Валентин Ландык. Лидер Партии труда фактически предлагал реставрировать некоторые социалистические принципы хозяйствования.
   В последние месяцы премьерства Кучма наделал множество ошибок. Однако он заложил фундамент для своей дальнейшей деятельности и для дальнейшего политического развития. Он понимал: карьера его не окончена.
   Отставка Виктора Пинзеника стала последним сигналом для самого Кучмы. Он еще попробовал сыграть в традиционную для него игру и подал в Верховную Раду заявление о своей отставке, очевидно, надеясь, что парламент снова – в который раз! – попросит премьера остаться. Накануне Леонид Кравчук предложил Кучме написать заявление об уходе «по состоянию здоровья» (в это время у Кучмы действительно обострилась болезнь щитовидной железы). Такая формулировка не требовала утверждения заявления парламентом. Кучма отказался и все-таки вышел на трибуну VIII сессии в первый же день ее работы. Неожиданно депутаты удовлетворили его просьбу: времени на размышления было мало, у парламента, как оказалось, были дела и поважней. К тому же парламентская оппозиция, разгневанная «продажностью» Кучмы (имелись в виду договоренности в Москве в июле 1993 года), совместно с частью большинства требовала «крови». Правительство Кучмы получило вотум недоверия…
   Кучма вышел из сессионного зала, напоследок бросив парламентариям пословицу: «За одного битого двух небитых дают»…
   Через три дня парламент принял решение о том, что референдум, инициированный шахтерами, проводить нецелесообразно. Вместо этого они принимают решение о досрочных выборах парламента 27 марта 1994 года и о досрочных выборах президента 26 июня 1994 года.
   27 сентября Леонид Кравчук выступает с заявлением, в котором речь идет о необходимости предоставить ему всю полноту исполнительной власти. Кравчук решил возглавить исполнительную власть и не назначать премьер-министра. Исполняющим обязанности премьер-министра становится первый вице-премьер Ефим Звягильский, полностью подотчетный в своих действиях президенту.
   Кучма ушел не на заслуженный отдых. Он был полон решимости бороться – благо под ногами чувствовалась мощная почва, а рядом – плечи друзей и соратников.

Раздел пятый
В ОППОЗИЦИИ

   В сентябре 1993 года, после отставки с поста премьер-министра, Леонид Кучма поблагодарил членов своей команды, сквозь зубы и скрепя сердце пожелал успехов Ефиму Звягильскому и отбыл в Днепропетровск. Он чувствовал, что ему нужен отдых. «Разницу между жизнью во власти и в нормальном мире я почувствовал почти мгновенно. Оставив пост премьера, я сразу же физически почувствовал вакуум, возникший вокруг меня и моей семьи: почти все те, кто демонстрировал любовь и преданность премьеру Кучме, от Кучмы-отставника отвернулись», – вспоминал Леонид Данилович.
   Отдохнуть от политики Кучме не удалось. Буквально сразу же к нему стали обращаться представители директората, которые желали реванша за поражение. Близились выборы – парламентские и президентские. Директорат надеялся на этих выборах одержать уверенную победу над Кравчуком и над «националистами». Было понятно, что рассчитывать на победу можно лишь тогда, когда будут учтены несколько моментов:
   1. Выдвижение Кучмы как корпоративного знамени (ведь из всех директоров только у него был сформирован устойчивый имидж, только он один обладал необходимой харизмой).
   2. Налаживание максимально тесных контактов с Россией и использование российского фактора в борьбе за власть (в том числе – и российских капиталов).
   3. Использование левых сил как союзников (национал-демократы перешли в лагерь оппонентов и даже неприкрытых противников Кучмы, левые же были слабо организованными и недостаточно сильными для выдвижения собственного кандидата, хотя и многочисленными; можно было разыграть карту: помочь левым финансово во время парламентских выборов в обмен на их голоса на выборах президентских).
   4. Создание действенной, мобильной и профессиональной команды, способной выигрывать избирательные кампании.
   Неожиданно у Кучмы оказался новый союзник – бывший вице-спикер парламента Владимир Гринев. Бывший кандидат в Президенты Украины, профессор Харьковского политехнического института, один из создателей «Демократической платформы» в КПУ, он был весьма авторитетным и уважаемым человеком. В июне 1993 года представитель харьковской политической элиты Гринев добровольно подал в отставку с поста заместителя Председателя Верховной Рады – как раз в разгар шахтерских выступлений. После этого он уехал в Харьков, где создал и возглавил движение под названием «Новая Украина», объединившее в своих рядах предпринимателей и политиков, претендовавшее на заполнение либеральной ниши в политикуме. В то же время «Новая Украина» выступала за более тесные отношения с Россией.
   Постепенно вокруг Кучмы сформировались три силы, которые можно было считать «тремя китами» будущего успеха: представители директората, объединенного в Украинский союз промышленников и предпринимателей; либеральные силы; левые силы (в первую очередь – коммунисты), которые были не столько опорой, сколько тактическими союзниками (по принципу Высоцкого: «Настоящих буйных мало – нам вождя недоставало»).
   В ноябре 1993 года, выступая на пресс-конференции, Владимир Гринев одним из первых в украинской политике заявил о возможности выдвижения Леонида Кучмы на пост Президента Украины.
   4 декабря в Харькове во время конференции «Медиа и выборы» было обнародовано заявление Леонида Кучмы и Владимира Гринева о создании Межрегионального блока реформ. Инициаторы сообщили, что МБР будет выступать за проведение глубинных реформ в экономике и политике, за расширение прав регионов и построение Украины на принципах федерально-земельного устройства, за проведение Украиной внешнеполитического курса на стратегическое партнерство с Россией. Именно МБР должен был стать «политической платформой», базируясь на которой Кучма планировал свое участие в избирательной кампании 1994 года.
   9 декабря 1993 года в Киеве состоялся Третий внеочередной съезд Украинского союза промышленников и предпринимателей. Основным вопросом, который был на нем рассмотрен, стал вопрос нового руководства Первоначально свою кандидатуру на пост президента УСПП выдвинули два кандидата – Кучма и Гринев. Однако в ходе голосования Владимир Борисович свою кандидатуру снял – в пользу Кучмы. Более того, он заявил о пополнении в рядах УСПП, поскольку гриневский фонд «Деловая диаспора Украины» решил стать членом союза.
   Фактически Кучма был избран президентом УСПП, не чувствуя серьезной конкуренции. Помимо политической платформы (МБР), он теперь получил и действенный аппарат, на который мог рассчитывать и ранее. Для чего Кучме было председательствование в УСПП? Предыдущий президент, Василий Евтухов, остался работать в правительстве на должности вице-премьера. Существовала опасность того, что давление на Евтухова может привести либо к постепенной переориентации среды УСПП в сторону поддержки Кравчука, либо же к расколу союза. Чувствовал это и сам Евтухов, предложивший Кучме занять пост президента УСПП. Этим Евтухов развязывал себе руки и слагал с себя ответственность за УСПП.
   «В администрации Леонида Кравчука понимали: должность очень важная и перспективная, потому противостояли насколько могли.
   Старались «выбить» Кучму авторитетами вроде экс-премьер-министра Витольда Фокина и вице-премьера Василия Евтухова», – вспоминает Дмитрий Табачник.
   Съезд фактически перевел УСПП в жесткую оппозицию к Кравчуку. С критикой в его адрес на съезде выступил не только Кучма, но и практически все делегаты. Они укоряли Кравчука не только за ошибки правительства в экономике, но и призывали сменить курс – вплоть до возвращения в рублевую зону и создания единого экономического пространства с Россией.
   Однако Кучма понимал: для начала необходимо сосредоточить внимание на выборах парламентских, чтобы развязать себе полностью руки для выборов президентских. Ведь от успеха выборов в Верховную Раду тоже многое зависело.
   Тем более, парламентские выборы рассматривались представителями команды Кучмы как репетиция президентской кампании. В окружении Кучмы велись жаркие дискуссии относительно того, стоит ли выдвигаться по прежнему («Южмашевскому») округу в Днепропетровске или же попытать счастья в другом округе, в другой области. Часть директората (Алексеев, Богуслаев, Корж и др.) настаивали на Днепропетровске. Дмитрий Табачник и Петр Лелик выступили с обоснованием необходимости выдвинуть кандидатуру Кучмы по Новгород-Северскому округу Черниговской области. Обоснование базировалось не только на том, что этот округ – родина Кучмы. Предварительные социологические замеры показали, что у Кучмы здесь – огромная поддержка среди населения. Табачника и Лелика не устраивало просто прохождение Кучмы в парламент: Кучма должен был продемонстрировать наиболее весомый, наиболее ошеломляющий результат из всех 450 округов.
   Сам Кучма долгое время сомневался: а стоит ли выдвигать кандидатуру? Не вызовет ли это ненужный огонь по нему со стороны президентских структур? Окончательное решение о выдвижении было принято за день до истечения срока регистрации.
   Результаты голосования были ошеломляющими: за Кучму проголосовали 90,41 % избирателей!
   При этом успех Кучмы особенно заметен на фоне фактического поражения Межрегионального блока реформ: этому политическому объединению не посчастливилось не только сформировать большинство в парламенте (на что делегаты съезда УСПП, окрыленные шапкозакидательством, были нацелены в декабре 1993 года), но даже и создать собственную фракцию.
   Важный момент: ближайший соратник Кучмы, Владимир Гринев, был попросту лишен депутатского мандата! Причина – банальна. В округе, где он баллотировался, кроме него не было ни одного кандидата. И это при том, что в остальном победа Гринева была чистой, а его конкурентов с дистанции снимала Центральная избирательная комиссия! Фактически над Гриневым была проведена иезуитская политическая расправа – при этом не руками президента, а руками парламента. Дабы другим неповадно было!
   Но расправа над Гриневым не остановила директорат. Как вспоминает сам Кучма, «через пару дней после выборов ко мне в Днепропетровск заявилась целая делегация – фактически цвет индустрии страны. Это были директора крупнейших предприятий Днепропетровска, Харькова, Донецка, мои «однополчане» с «Южмаша». Возглавлял эту команду генеральный директор «Мотор-Оч» Вячеслав Богуслаев. Разговор сразу же перешел в деловое русло. «Что же, Данилович, результат хороший, но можно и лучше. В понимании – больше. Мы уверены, что тебе следует выставлять свою кандидатуру на президентские выборы». – «Куда?!» – «На президентские выборы. Ведь ты же видишь, что происходит. У Кравчука конкурентов реальных нет. Говорим тебе прямо: кроме тебя больше некому. Нужен президент, способный спасти промышленность. Спасем промышленность – спасем Украину»… Разговор с моими коллегами и единомышленниками (хотя своей командой я назвать их не могу – просто это люди, у которых душа болела за то же, что и у меня, и которые были согласны с моей экономической политикой периода премьерства) завершился принятием решения – даже не моего, а коллективного. Решения идти на выборы в качестве представителя и защитника интересов крупного индустриального производства, – а значит, и интересов государства».
   Приблизительно в начале 1994 года начинает формироваться «мозговой центр» будущей избирательной кампании. Штаб кандидата в президенты Леонида Кучмы разместился в здании УСПП на Крещатике. Под него отвели всего шесть комнат. В основном в штабе работали волонтеры – людей на ставке было очень мало. Руководителем штаба стал Валерий Пустовойтенко – бывший мэр Днепропетровска. Дмитрий Табачник с самого начала кампании разделил руководящие функции: не желая находиться в подчинении Пустовойтенко, он зарезервировал для себя должность руководителя кампании (это был первый в истории украинских выборов случай разделения должностей). Штаб работал практически днем и ночью. Следует отметить, что работа штаба Кучмы была впервые в практике украинских выборов поставлена на должный научный и организационный уровень. Это была «образцово-показательная» кампания – с учетом новейших технологий и рекомендаций.
   Главную роль в этом «мозговом центре» играл, несомненно, Дмитрий Табачник. Бывший пресс-секретарь и руководитель пресс-службы Леонида Кучмы, он стал тем человеком, который организовывал работу, привлекал специалистов, готовил стратегию и тактику кампании. В частности, он привел в штаб диссидента Владимира Малинковича и своего университетского преподавателя Владимира Литвина, который после провозглашения независимости фактически остался без работы, был вынужден работать ночным сторожем. Литвин выполнял в штабе функции спичрайтера. Также в команде Кучмы появляется еще один университетский преподаватель Табачника – Леонид Новохатько. Важную роль в организации кампании сыграли Виктор Воронин, Петр Лелик, Александр Кочетков, Виктор Михайловский, Александр Кононенко. Социологическими исследованиями занимался Владимир Кузнецов. Секретариат штаба возглавил, став заместителем Пустовойтенко, родной брат Табачника Михаил.
   Понимая, что доступ к центральным СМИ закрыт, Табачник разработал схему размещения материалов в региональных СМИ – вплоть до «районок». Так, например, статья Табачника «Как подрезали крылья премьеру Кучме» была перепечатана в 170 изданиях по всей Украине. На центральном уровне казалось, что Кучма вообще не ведет агитацию. Мониторинговые группы отмечали низкое присутствие Кучмы в медиа-пространстве на уровне Киева (кажется, только еженедельник «Киевские новости» и газета «Новости» активно поддерживали Кучму в ходе кампании, но его удельный вес и популярность были незначительными).
   Также впервые было решено проводить кампанию не по всей Украине, а активизируя «ядерный» электорат в областях, в которых Кучма не воспринимался враждебно. Поэтому основное внимание уделялось Югу и Востоку Украины. Табачник позже говорил: «Каких-то особых ЧП не возникало. Леонид Данилович чаще собирал аудиторию в клубах крупных промышленных предприятий. Любил разговаривать с людьми на базарах, на автобусных остановках. А вообще штабная стратегия была такой: нечего приобретать негативный опыт, растрачивать душевные силы и ездить по Западной Украине. Ограничились двумя визитами: в Ивано-Франковскую и Тернопольскую области. Моя установка – победу принесут одиннадцать областей – оказалась правильной».
   Наверное, впервые в избирательной кампании использовался фактор социологии на службе у пропаганды. Дмитрий Табачник подготовил и опубликовал через агентство «Интерфакс» более 60 пресс-релизов с липовыми исследованиями общественного мнения, которое, конечно же, склонялось в пользу Кучмы.
   Стоит также сказать, что главный оппонент Кучмы, Леонид Кравчук, настолько был уверен в своей победе, что начал основную часть избирательной кампании незадолго до самих выборов. Он был уверен в своих силах: имидж «первого президента» и «отца-основателя» независимой Украины, административный ресурс, сосредоточенный в одних руках, поддержка украинцев в диаспоре… Однако Кравчук не учел одну главную особенность – а именно: ненадежность своего ближайшего окружения. Силовые структуры в ходе президентской кампании начали тайно работать с Кучмой.
   Также на контакт с Кучмой выходили руководитель информационно-аналитической службы президента Валерий Матвиенко и руководитель службы внутренней политики Николай Михальченко.
   Кучма имел все основания повторить слова генералиссимуса Франко: «Я наступаю на Мадрид четырьмя колоннами. Пятая ждет меня в Мадриде». Кучма наступал на Киев четырьмя колоннами – из Днепропетровска, Донецка, Харькова и Запорожья. Пятая ждала его в Киеве, в самом окружении Леонида Кравчука.
   Основная опора Кучмы была сосредоточена в тех регионах, которые могли диктовать экономические условия, поскольку именно они являлись бюджетонаполняющими. Кравчука поддерживали дотационные регионы – Запад, Центр…
   На самом начальном этапе кампании определились два главных фаворита – Леонид Кравчук и Леонид Кучма. В Украине шутили, что очень легко спрогнозировать имя будущего президента – им обязательно станет Леонид.
   Остальные кандидаты попросту преследовали свои политические цели и выдвигались, дабы после выборов претендовать на ту или иную роль, на тот или иной пост и т. д. Большинство из них volens nolens выступали элементом кампании двух фаворитов.
   Итак, в президентских выборах 26 июня 1994 года принимали участие семь главных претендентов: Леонид Кучма, Леонид Кравчук, Александр Мороз, Владимир Лановой, Валерий Бабич, Иван Плющ, Петр Таланчук.
   Кучма вспоминает: «Меня подвергали жестокой критике и справа, и слева. Хорошо бы, если бы только критике – не обходилось и без прямого обмана избирателя. В перекрученном виде подавалась моя позиция относительно русского языка. Мои призывы к дружбе и сотрудничеству с Россией представляли как попытку отказаться от суверенитета государства. Тут, правда, я уже не смог удержаться в рамках вежливого поведения, и когда однажды во время интервью меня спросили, что я думаю по поводу таких обвинений, я прямо ответил, что только либо негодяй, либо больной человек может говорить такое. Доходило до прямого запугивания началом гражданской войны в случае моей победы. Список обвинений конкурентов в мой адрес может быть очень длинным. Неудивительно, что «страшным Кучмой» удалось запугать Запад Украины, для которого, как известно, независимость важна точно так же, как воздух. Западные области голосовали не за Кравчука, они голосовали против меня. А впрочем, точно так же верно и то, что Восток и Юг голосовали не столько за меня, сколько за изменения в политической и экономической жизни страны».
   26 июня состоялся первый тур выборов. Его результаты были достаточно интересными:
   Леонид Кравчук – 37,7 %
   Леонид Кучма – 31,27 %
   Александр Мороз – 13 %
   Владимир Лановой – 9,3 %
   Валерий Бабич – 2,4 %
   Иван Плющ – 1,3 %
   Петр Таланчук – 0,5 %
   Важный момент! Обратите внимание не на то, что за Кравчука отдали свои голоса 37,7 % граждан, а на то, что около 62 % населения выступили против Кравчука!
   Надежды на победу не уменьшались, а – наоборот – увеличивались. Тем более, что Леонид Кравчук запаниковал. В западных областях Украины он развернул буквально оговоры своего ближайшего соперника, пугая избирателей возможностью ликвидации государственности. На Востоке он попытался перехватить у Кучмы ряд лозунгов, выступив, например, за придание русскому языку статуса официального. Незадолго до выборов Кравчук пошел даже на заигрывание с коммунистами, предложив кресло премьер-министра Виталию Масолу занимавшему этот пост во времена Щербицкого.
   У Кучмы – чувствовалось – тоже сдавали нервы. Как рассказывали сотрудники его штаба, за несколько дней до второго этапа избирательной кампании он пришел в штаб почти в истерике и требовал подготовить заявление о добровольном снятии своей кандидатуры. В ход пошли все виды успокоительных средств: рейтинги, социологические многомерки, аналитические расчеты, а также алкоголь. Наконец общими усилиями «мозгового центра» кандидата удалось успокоить. Он снова поверил в свои силы, но, видно, не до конца. Последние несколько дней Леонид Данилович решил провести в Днепропетровске, удалившись от столичной суеты.
   В последнюю неделю перед выборами стало понятно: на Кучму сделала ставку Россия. В условиях, когда в украинских СМИ Кучме перекрыли основные каналы для агитации, он решил использовать российские, в частности – «Останкино». После этого команда Кравчука начала протестовать: мол, так не честно! Использовать иностранные СМИ для избирательной кампании – это не по правилам!
   1 июля Кучма обратился с заявлением в Президиум Верховной Рады по поводу грубого игнорирования Закона о выборах президента относительно обеспечения равных условий для ведения предвыборной агитации. «Украинское телевидение за последний месяц фактически превращено почти в круглосуточный телеэфир одного кандидата в президенты – Л. М. Кравчука», – говорилось в заявлении. Укртелерадиокомпания ответила на это заявление: мол, освещается деятельность Кравчука не как кандидата в президенты, а как главы государства.
   Накануне выборов на телевидении выступили представители творческих союзов, которые, не выбирая слов и выражений, клеймили Кучму как «врага государственности» и призывали проголосовать за действующего президента.
   Когда говорят о том, что Кучма к концу своего президентства превратился в душителя свободы слова и в автора трагифарсов с участием общественности, стоит подумать, что дело не только в Кучме. Дело в Системе и в стиле руководства. Его предшественник действовал точно так же. Его преемник будет внедрять те же методы. А проблемы будут оставаться и усугубляться. Мы видим не первопричину, а только последствия или инструментарий.
   Наконец 10 июля состоялись выборы. Явка избирателей на избирательные участки была чрезвычайно высокой. Все с нетерпением ждали результатов: кто же? Кравчук или Кучма? Кучма или Кравчук?
   Кучма вспоминает: «Ближе к полудню 11 июля у меня зазвонил телефон, к которому подошла моя дочь Лена. «Папа, – крикнула она мне, – это председатель Центризбиркома звонит! Просит к телефону господина президента!» – и торжественно передала мне трубку». Так Кучма, находящийся в Днепропетровске, узнал о своей победе.
   Через несколько часов из администрации президента позвонили в штаб Кучмы и признали себя побежденными…

Раздел шестой
НАЧАЛО ПРЕЗИДЕНТСТВА

   13 июля 1994 года в Украинском доме Леонид Кучма дал свою первую после выборов пресс-конференцию. Было заметно, что президент уже успел отпраздновать свою победу – он был слегка подшофе. Но все отнеслись к этому с пониманием – кто бы отказался отметить свою победу, особенно в такой изнурительной и жесткой кампании? Журналисты сразу набросились на Кучму с вопросами. Дмитрий Табачник, находившийся рядом с Кучмой, отсекал все попытки задать слишком острые или провокационные вопросы. После пресс-конференции Кучма отбыл отдыхать и наслаждаться победой.
   На 19 июля была запланирована инаугурация нового президента, а также церемония передачи власти.
   В инаугурационной речи Кучма повторил свои принципы и намерения, раскрыл свое видение задач, стоящих перед новой властью. В противовес главному лозунгу Леонида Кравчука – «Розбудова держави» – Леонид Кучма заявил, что Украинское государство не может являться самоцелью и что нельзя игнорировать его многонациональный характер. Первоочередной задачей новой власти Кучма назвал глубинные экономические реформы. В частности, он высказался за проведение либерализации налоговой политики и валютного регулирования. Кучма также пообещал выступить с законодательной инициативой о предоставлении русскому языку официального статуса.
   Особенно резко новый президент обрушился на внешнюю политику государства – он считал ненормальной практику дистанцирования от России и безусловной ориентации на Запад. При этом именно в инаугурационной речи Кучмы просматривается то, что вскоре стало визитной карточкой украинской внешней политики времен его президентства – политика многовекторности. Именно во время своей инаугурации Кучма заявил о необходимости интеграции в Евразийское пространство…
   Выступление Кучмы было неоднозначно воспринято парламентариями: представители Народного руха Украины и национал-демократической части парламента пытались прервать выступление нового президента криками «Ганьба!». Сам Кучма практически не обращал внимания на эти выкрики из сессионного зала и дальше продолжал свою речь…
   22 июля 1994 года Леонид Кучма совершил свою первую официальную поездку в регионы – это была поездка в Днепропетровск, на празднование полувекового юбилея «Южмаша». Поездка была более чем символичной – это была дань уважения и дань преданности Днепропетровску как политической родине, как городу, в котором произошло становление, формирование Кучмы… Начиналась новая страница в биографии и новая веха в жизни – Днепропетровск оставался позади…
   За день до этого, 21 июля, появляется Указ президента о создании новой структуры с новыми функциями – Администрации Президента Украины. Во времена Кравчука администрация была обычной канцелярией. Но Кучма решил укрепить ее, расширить ее полномочия и превратить в некий «сверхорган власти». Возглавил администрацию президента Дмитрий Табачник [2 - По некоторым данным, Дмитрий Табачник претендовал на иную должность – вице-премьера по гуманитарным вопросам, однако Кучма решил, что место Табачника – именно во главе администрации.].
   Первым помощником президента становится Владимир Кузнецов – талантливый экономист и организатор, человек, немало сделавший для победы Леонида Кучмы в президентской кампании и успевший поработать с Кучмой еще в бытность последнего премьер-министром.
   Помощниками президента становятся инженер из Харькова Владимир Рыжов, комсомольский функционер из Киева Александр Баранов, ученый-оборонщик из Львова Олег Попов и Владимир Литвин – профессиональный историк, поработавший не только на научной работе, но и в аппарате ЦК. В 1994 году Литвин сотрудничал со штабом Леонида Кучмы [3 - В 1996 году – после перехода Владимира Кузнецова на должность руководителя акционерной компании «Госинвест Украины» – Владимир Литвин становится первым помощником президента, хотя к тому времени Павел Лазаренко лоббировал на эту должность Ивана Кириленко. Литвин на должности первого помощника стал креатурой Дмитрия Табачника.].
   Помощником президента по общим вопросам становится и киевский предприниматель Александр Волков – тот самый, чей канал «Гравис» оказался единственным телеканалом, решившимся открыто поддержать в ходе президентской кампании Леонида Кучму. Волков заявил в интервью журналистам: «На Банковую я приехал на собственном «шестисотом» «Мерседесе» и с золотым «Ролексом» на руке. Я приехал работать, а не разворовывать государство».
   Существенно повышается статус института советников президента. Руководителем группы советников при президенте становится Александр Разумков. Количество советников было чрезвычайно ограничено, и по своему статусу, окладу и обеспечению они приравнивались к вице-премьеру правительства. Первыми советниками президента стали Владимир Гринев, Владимир Лановой и Анатолий Гальчинский. В 1995 году советником президента стал Юрий Карасик. В 1996 году – Валерий Малеев и известный юрист Федор Бурчак.
   Кроме группы советников была создана группа консультантов, в которую вошли Ф. Бурчак, В. Копейчиков, Б. Кваснюк, Э. Либанова, академик П. Тронько и другие.
   Очень важно проиллюстрировать методы работы команды раннего Кучмы на примере назначения пресс-секретаря президента. Дмитрий Табачник предложил следующую схему. Он собрал 20 влиятельнейших украинских журналистов и предложил им выбрать пресс-секретаря. Сначала были выдвинуты три кандидатуры – Александр Ткаченко, Александр Мартыненко и Михаил Дорошенко. После повторного голосования пресс-секретарем стал Михаил Дорошенко [4 - Михаил Дорошенко – к тому времени главный редактор газеты «Укра'ша молода» – проработал на посту пресс-секретаря президента до сентября 1995 года, передав свои полномочия Дмитрию Маркову – к тому времени советнику по вопросам прессы и информации Посольства Украины в США. Дорошенко вернулся в родную газету. Интереснейший момент: экс-пресс-секретарь Кучмы Дорошенко – земляк и односельчанин Виктора Ющенко.]. Если вспомнить сегодня о такой методике назначения людей на важные государственные должности, то можно констатировать: ранний Кучма символизировал собой настоящий разгул демократии!
   Многие обозреватели считали, что, придя на пост президента, Кучма предложит некую систему, при которой все руководящие посты в государстве будут занимать представители директорского корпуса и директорского лобби. Алексей Мустафин в 1994 году писал: «Когда в 1830 году во Франции к власти пришел Луи Филипп, известный финансист Лафитт воскликнул: «Отныне Францией будут руководить банкиры!» После избрания Кучмы президентом с не меньшей уверенностью можем утверждать, что теперь Украиной будут руководить директора». На самом деле Кучма не подошел к вопросу формирования своей команды с узкокорпоративными мерками – его начальная команда была командой людей, которым Кучма был обязан своим взлетом на наивысшую должность в государстве. Иными словами, окружение Кучмы продолжало состоять из руководства его избирательного штаба.
   При этом Кучме приходилось считаться и с наличием законодательной ветви власти. Система власти, при которой начиналось президентство Кучмы, была еще достаточно аморфной. Фактически отсутствовала вертикаль власти: отношения по линии «центр – регионы» строились по принципу соглашения, а не по принципу жесткой командной игры. Избрание глав областных советов на основе прямых всенародных выборов было воспринято неоднозначно: главы областей выходили из-под подчинения президенту и Киеву вообще. Но ведь де-факто существовало независимое государство, требовавшее новой Конституции. Общество жило в ожидании конкретных перемен к лучшему – во всех сферах жизни.
   В это же время Кучма выступает с инициативой подписания соглашения о совместных действиях между президентом, премьер-министром и Председателем Верховной Рады. Инициатива была направлена на обеспечение общественного мира и спокойствия. Кроме того, Кучма понимал, что Масол и Мороз являются более опытными политиками и аппаратчиками, и ему (Кучме) необходимо время для того, чтобы сориентироваться, занять позицию и начать борьбу за реальную власть. Кучме были необходимы хотя бы несколько недель. В идеале он хотел бы нейтрализовать Масола, сделать его своим союзником – и при этом подготовиться к борьбе с Морозом.
   Мороз не скрывал своего желания быть первым человеком в государстве. Чувствуя сомнительную легитимность своего избрания на пост спикера Верховной Рады, Мороз спешил провести через парламент Закон о Советах, который бы, по образному высказыванию журналиста Александра Сонечко, оставлял Кучме меньше власти, чем он имел ее во времена директорства на «Южмаше».
   История взаимоотношений Мороза и Кучмы – весьма интересна и загадочна. Сам Кучма говорит, что с Морозом познакомился только накануне президентской кампании: «Мороз просил меня о поддержке во время голосования относительно спикера. Вместо этого он пообещал выдвинуть свою кандидатуру на президентских выборах, хотя и понимал, что шансов у него нет. Это дало бы возможность избежать ситуации, при которой я бы оказался наедине с пропагандистской машиной системы власти. Но перед первым туром, говорил Мороз, он снимет свою кандидатуру в мою пользу».
   Следует сказать, что Кучма действительно помог Морозу стать спикером – директорское лобби в парламенте проголосовало за Александра Александровича. Но Мороз перед первым туром свою кандидатуру не снял, хотя – как свидетельствует Кучма – подобная договоренность существовала.
   Вообще в первой половине 1994 года между Морозом и Кучмой сложились очень теплые, доверительные и даже дружеские отношения. Однако Александр Мороз, будучи талантливым политиком, отнюдь не чуждым интриганству, несколько раз нарушил существующие договоренности. Например, тогда, когда отказал Кучме в просьбе провести через парламент решение о признании депутатских полномочий Владимира Гринева.
   «Мне кажется, дело не только в том, что мы с Морозом – люди различных мировоззрений, он – социалист, а я – «капиталист». Дело еще и в различии наших основ. Он хотел быть главой государства, а я им являюсь. Он, так сказать, теоретик, философ, поэт, утопист, рвущийся к власти, чтобы воплотить свои фантазии в жизнь. Я – человек практики, конкретной работы, реального дела и реальной власти…»
   В такой обстановке Кучма пошел на подписание договора с Масолом и Морозом. Соглашение между президентом, Председателем Верховной Рады и премьер-министром предвидело «общее понимание структурной перестройки и упорядочения валютной и финансовой систем», а также общий взгляд на политику реформ в Украине. Эксперты скептически отметили, что «Кучма, Масол и Мороз не упускают случая, чтобы не насолить друг другу. Кучма желает видеть «своих людей» в правительстве, на что Масол отвечает чаще всего отказом. Точно так же Виталий Андреевич реагирует на попытки Кучмы вмешиваться в управление экономикой. Тем временем, приняв постановление о приостановке приватизации, проведении новых денежных эмиссий в поддержку сельского хозяйства и одновременно поднятии зарплат для себя на невиданную доселе высоту, депутаты вызвали негативную реакцию президента. Раньше сам Александр Александрович уже подверг критике первый указ Кучмы о борьбе с преступностью и затаил обиду на него за проволочки с принятием закона "О советах"»… Украина стояла снова на пороге войны всех против всех.
   Но Кучма успел выиграть время, и теперь тактический перевес был на его стороне – он был готов к затяжным позиционным боям с Морозом.
   Если сегодня мы посмотрим на события лета 1994 года, то может сложиться впечатление, будто Кучма и Мороз постоянно соревновались между собой в искусстве создания информационных поводов и в искусстве налаживания отношений с зарубежными партнерами. На протяжении июля Александр Мороз встретился с представителями израильских промышленных групп, провел переговоры с председателем Госдумы Российской Федерации Иваном Рыбкиным и премьер-министром России Виктором Черномырдиным, разработал вместе с Рыбкиным документ под названием «Принцип стратегического партнерства», побывал в Крыму – в частности на базах Черноморского флота… Казалось, Мороз пытается выбить из рук Кучмы «российскую карту» и заручиться поддержкой России. Одновременно Кучме удалось пригласить в Киев директора Международного валютного фонда Мишеля Камдессю, вице-президента США Альберта Гора – то есть лиц, которых не удавалось заманить в Украину предыдущему президенту.
   Гор даже пообещал Украине американскую финансовую помощь для осуществления реформ. Постепенно Кучма демонстрировал, что он – не марионетка России, как его на первых порах пытались представить некоторые национал-демократы. Он оказался более сложной и более многомерной фигурой, чем казался сначала.
   На протяжении сентября 1994 года Кучма продолжал создавать новые структуры и усиливать свое положение. Ему удалось отстоять свои полномочия. 11 октября он выступил перед парламентом с докладом под претенциозным названием «Путем экономических реформ». Доклад президента анонсировался в сентябре и несколько раз переносился. Для Кучмы очень важно было выступить в парламенте именно в роли президента, а его доклад стал прообразом тех посланий к парламенту, которые Кучма практиковал в годы своего президентства – особенно во время второй каденции.
   Из 316 депутатов, принявших участие в голосовании, «за» проголосовал 231 депутат, и лишь 54 – «против». Фактически президент получил от парламента вотум доверия. «За» голосовали даже левые (29 коммунистов при численности фракции в 90 человек, 18 из 30 социалистов, 36 из 52 аграрников). Мороз понимал: инициировать обструкцию президенту в стенах парламента невыгодно для него самого. Во-первых, он может проиграть – значительная часть парламента была не на его стороне. Во-вторых, выступать против экономических реформ открыто у него нет возможности – на стороне президента была поддержка реформ народом. В-третьих, Мороз решил дать возможность Кучме самому подорвать свой рейтинг в глазах украинцев, поскольку реформы со всеми прелестями «либерализации цен» и прочими негативными эффектами реформирования могли вызвать в народе серьезное недовольство.
   Осенью 1994 года конфликт между Морозом и Кучмой был особенно очевиден. И тот и другой пытались работать над созданием своей вертикали власти и заручиться поддержкой региональных лидеров – избранных путем прямого волеизъявления избирателей весной 1994 года. Формально местное самоуправление не подчинялось ни президенту, ни спикеру. Однако и Кучма, и Мороз пытались активно работать в среде глав облсоветов, обещая им различные уступки.
   28 декабря – под самый Новый год – Кучме удалось-таки одержать еще одну решающую победу: Верховная Рада приняла в первом чтении конституционный закон «О государственной власти и местном самоуправлении». И это – несмотря на первоначальное решение Президиума Верховной Рады не вносить президентский законопроект на рассмотрение сессии до рассмотрения во втором чтении подготовленного парламентской комиссией Закона о местном самоуправлении… Кучме удалось сломить сопротивление президиума и самого Мороза.
   Законопроект чрезмерно перекраивал властные полномочия в пользу президента. Сторонники законопроекта утверждали, что в кризисный период только сильная исполнительная власть способна проводить серьезные экономические преобразования. Фактически законопроект предвидел свертывание лозунга «Вся власть – советам!» в пользу вертикали исполнительной власти, контролируемой лично президентом.
   Так в борьбе с Александром Морозом Леонид Кучма начертил систему областных государственных администраций, ставших впоследствии главными исполнителями воли президента в регионах и главным механизмом воздействия на процессы формирования и развития региональных элит.
   Кроме всего прочего, в 1994годуобострилсяикрымскийвопрос – огромный узел противоречий, доставшийся в наследство от прежнего режима. Президент Крыма, Юрий Мешков, поддержал Леонида Кучму на президентских выборах. Жители Крыма отдали за него более 90 % голосов. И теперь и Мешков, и пророссийски ориентированные крымские политики ждали от Кучмы неких преференций. Не дождавшись реальных шагов, Севастопольский городской совет объявляет о российском статусе города-героя Севастополя.
   Это решение вызвало бурную реакцию. Руховцы требовали привлечь людей, принимавших решение о новом статусе Севастополя, к уголовной ответственности либо же ввести в Крым украинские войска, ликвидировать его автономию и основать Крымско-Татарскую Автономию.
   Между тем в Крыму нагнетались антиукраинские настроения. Начались волнения среди офицеров, в Крым из России перебазировались казаческие формирования. Местная пресса развернула пророссийскую истерию.
   18 августа свое слово сказал и Юрий Мешков. Выступая по крымскому телевидению, он не скрывал разочарования в Кучме: «В итоге ожидания к Л. Кучме по решению вопросов и с милицией, и с телевидением пока себя не оправдывают. Те авансы, когда мы за него больше 90 % своих голосов отдали в Крыму, пока остаются авансами, которые нужно отрабатывать. Если ситуация в этом направлении не будет стабилизирована и авансы не будут отработаны, тогда нам придется думать, как быть дальше».
   Популярность Мешкова на полуострове к тому времени начала падать. Из общекрымского лидера он начал превращаться в политикана. Ему удалось поссориться с Верховным Советом Крыма и начать «войну указов». В прессе появляются обвинения Мешкова в покровительстве руководителям местных криминальных группировок – в частности, появилась информация о том, что «предприниматель» и лидер Христианско-либеральной партии Крыма Михаил Корчелава, убитый в июле 1994 года в ходе криминальных разборок, являлся членом экспертного совета при президенте Крыма.
   Кучма же занял выжидательную позицию, наблюдая, как две ветви власти в Крыму противостоят друг другу и ведут к взаимному ослаблению.
   Фактически политику взаимного ослабления крымских ветвей власти разработал лично Дмитрий Табачник.
   Летом 1994 года он вместе с генералом Владимиром Радченко прилетел в Крым и в неформальной обстановке встретился с Мешковым. Табачник предложил Мешкову заключение неписаного политического пакта: Мешков должен усмирить крымский парламент, что сыграет на руку Кучме. Аргументация была проста: «Юра, ты же знаешь: Мороз затевает игру против Кучмы, в Киеве, как и в Крыму, парламент входит в конфронтацию с президентом. Продемонстрируй Морозу, что произойдет с его парламентом, если он будет дергаться».
   На следующий день Табачник и Радченко встретились со спикером парламента Крыма Сергеем Цековым. «Сережа, Кучма не может долго смотреть на то, что происходит в Крыму. От Мешкова исходит реальная угроза стабильности. Надо что-то предпринимать». Цеков колебался: он жил в одном доме с Мешковым и откровенно побаивался его связей.
   Оба – и Цеков, и Мешков – попросили о личной встрече с Кучмой. Самого Кучму Табачник и Радченко не посвящали во все тонкости этой иезуитской операции. Ему оставалось лишь кивать и поддакивать во время аудиенций, играя роль ближайшего друга крымских руководителей – к тому времени уже ненавидевших друг друга. Кстати, и Цеков, и Мешков были ориентированы на Россию. Ссора между лидерами Крыма вбивала клин в русское движение в Крыму, раскалывала его. Два пророссийских политика убивали российский фактор в Крыму собственными руками.
   7 сентября Верховный Совет АРК утвердил изменения к закону «О президенте Республики Крым», ограничив полномочия президента лишь функциями главы исполнительной власти, лишив его функций главы государства. 8 сентября Мешков выступил по телевидению, расценив действия парламента как государственный переворот. 11 сентября он подписал ряд указов, которыми приостановил деятельность парламента и правительства Крыма. В тот же день парламент осудил действия президента как антиконституционные.
   В самом начале кризиса Леонид Кучма отправляет в Крым в качестве своего специального уполномоченного Евгения Марчука. Приезд вице-премьера был с воодушевлением воспринят противниками Мешкова. 29 сентября парламент Крыма принимает закон «О правительстве», согласно которому Мешков лишается полномочий главы исполнительной власти. Мешков опять-таки расценил этот закон как «конституционный переворот». Было очевидно, что официальный Киев всячески ослабляет вес и влияние Мешкова на политические процессы в Крыму. Россия же попросту закрывала глаза на падение авторитета своего бывшего ставленника – «мавр сделал дело, мавр может уходить».
   Похоже, для официального Киева вопрос отставки Мешкова и ликвидации института президентства в Крыму стал делом чести. 18 февраля 1995 года в Симферополе проходит съезд партии «Союз в поддержку Республики Крым». Делегаты высказались за отставку президента Юрия Мешкова. 21 февраля Леонид Кучма издал указ «О некоторых указах Президента Автономной Республики Крым» – фактически по Мешкову был нанесен главный удар. Как ни странно, Мешков не был готов к такому повороту событий. Он и дальше надеялся на то, что его поддержит население Крыма и столь близкая его сердцу Россия. Однако события развивались по другому сценарию – написанному в Киеве. Февральским утром в резиденцию Мешкова вошла группа украинских спецназовцев. Охрана Мешкова была обезоружена, сам он – «упакован» в самолет и отправлен в Москву. В конце концов 4 апреля 1995 года Генеральная прокуратура Украины возбудила уголовное дело относительно Юрия Мешкова – ему вменялось превышение полномочий. Чета Мешковых поняла, что в Украину путь для них закрыт…
   Крымская проблема была решена. Узел, который не мог развязать Леонид Кравчук, был разрублен Леонидом Кучмой.
   В это время особо ярко вспыхивает звезда Евгения Марчука. Вице-премьера, призванного наряду с Виктором Пинзеником воплощать лозунг раннего Кучмы – «Реформы и порядок», будут осыпать почестями и должностями. Именно Марчук собрал все дивиденды от операции по ликвидации института президентства в Крыму. Не Табачник, не Радченко, а именно Марчук. Кроме всего, 8 февраля 1995 года Евгений Марчук и Олег Сосковец парафировали украино-российский Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве. Как отмечали обозреватели, этот договор в результате продолжительных прений приносил больше выгоды именно украинской стороне, и именно украинская позиция возобладала в большинстве пунктов. Марчук с переговоров вернулся победителем и триумфатором. Кучма еще не знал, что постепенно Марчук может превратиться в проблему для него самого.

Раздел седьмой
КУЧМА И ПРЕМЬЕРСТВО МАРЧУКА

   В самом начале марта 1995-го Виталий Масол написал заявление об отставке с поста премьера – «в связи с уходом на пенсию по состоянию здоровья». К этому времени Виталию Андреевичу исполнилось 68 лет…
   Кучма не спешил с назначением нового премьер-министра. Тем более, что премьер-министром должен был стать человек, которому он мог бы доверять. Среди кандидатур назывались имена Виктора Пинзеника, Анатолия Голубченко, Павла Лазаренко… Неожиданно для многих Леонид Кучма сделал ставку на кандидатуру первого вице-премьера Евгения Марчука.
   Марчук к тому времени успел отличиться – и при решении ситуации с Крымом, и в ходе переговоров с Россией (как уже говорилось, 1 марта 1995 года Марчук и вице-премьер российского правительства Олег Сосковец парафировали Договор о дружбе и сотрудничестве между Украиной и Российской Федерацией, в котором больше выгод получала именно Украина). Поэтому в действиях Кучмы была своя логика… 3 марта 1995 года Кучма подписал указ о назначении Марчука исполняющим обязанности премьер-министра… От назначения «суррогатным премьером» до полноценного утверждения в должности Марчуку пришлось ждать 97 дней.
   Между тем зимой 1995 года опять обостряется противостояние между президентом и парламентом. Александр Мороз не смог смириться с тем, что Кучме удалось провести через парламент – в первом чтении – Закон о власти. Кроме того, в ходе осенних «боев» между парламентом и президентом левая часть Верховной Рады оказалась разбалансированной и уже не представляла монолитной силы с единым центром принятия решений.
   Теперь Мороз решил действовать по-новому: атакуя не самого президента, а часть его окружения. Главной мишенью был избран Дмитрий Табачник, глава президентской администрации.
   Май и начало июня 1995 года прошли под знаком борьбы президента за расширение своих прав и закрепление их в новой Конституции. Нельзя говорить о принятии новой Конституции Украины до тех пор, пока не будет решен спор о размежевании полномочий между ветвями власти, считал Леонид Кучма. В этом вопросе он заручился поддержкой министра юстиции Сергея Головатого.
   В конце апреля 1995 года депутат-руховец Александр Лавринович предложил свой план выхода из создавшейся ситуации, и – как вариант – была предложена идея подписания Конституционного договора между президентом и руководством Верховной Рады. Конституционный договор задумывался как документ, предваряющий Конституцию, формирующий контуры будущей Конституции и ложащийся в основу будущей Конституции. 6 мая во время пресс-конференции в Харькове Кучма поддержал идею Лавриновича. Более того, президент начинает заигрывать с левым большинством Верховной Рады, пытаясь склонить его на свою сторону. На торжественном заседании 8 мая, посвященном 50-летию Победы, он отдал должное Компартии, «взявшей на себя весь груз ответственности как за боль потерь, так и за колоссальную работу по перелому в войне». 10 мая на совещании в Администрации Президента Кучма высказался о необходимости «своевременно перенести акценты с жесткой монетарной политики на политику, направленную на преодоление платежного кризиса, стимулирование платежеспособного спроса населения и разворачивание производственного процесса» – то есть сделал ряд уступок именно левым политическим силам, используя именно их экономическую риторику.
   Александр Мороз не демонстрировал желание идти на компромиссы. Выступая на первомайской демонстрации в Киеве, он подверг жесткой критике исполнительную власть, обвинив ее в искусственной конфронтации с парламентом.
   Но работа в парламентской среде и – особенно – в среде левой части парламента дала свой результат: 18 мая Закон о власти был принят. В этот период у Кучмы появляется новый тактический союзник – Вячеслав Чорновил. С одной стороны, Вячеслав Максимович постоянно декларировал свою оппозиционность. С другой – антикоммунизм. Чорновил понимал: если он поддержит исполнительную власть, он перестанет быть последовательным оппозиционером. Если же не поддержит президента – сыграет на руку левым, в том числе горячо нелюбимым им коммунистам. На время антикоммунист в Чорноволе победил оппозиционера. Сам Вячеслав Максимович назвал свои действия «конструктивной оппозицией». Чорновил, а также Игорь Юхновский и Сергей Соболев требовали скорейшего подписания Конституционного договора.
   Александр Мороз заявил, что договор не подпишет ни за что – даже если парламентское большинство удастся склонить к подписанию…
   Именно тогда – по предложению Дмитрия Табачника – Леонид Кучма заявил о намерении провести всенародный опрос по вопросу доверия президенту и Верховной Раде. Несложно было предположить, что народ, разочарованный в деятельности и в эффективности работы Верховной Рады, проголосовал бы в своем большинстве за недоверие парламенту. И хотя опрос населения (в отличие от референдума) не имеет решающих последствий, все равно президент мог бы продемонстрировать свою правоту. Апелляция к народу была тем «ударом ниже пояса», на который Мороз не рассчитывал. На некоторое время Александр Александрович забыл о такой форме, как апелляция к народу, слишком заигравшись в элитарные игры – игры на высшем уровне. На некоторое время соперники Кучмы забыли о том, что народ может быть полноценным субъектом политического процесса, а не только лишь статистом и исполнителем. И этим воспользовался Кучма.
   1 июня, через день после объявленного Кучмой решения, Мороз попытался наложить на него вето. Но это вето выглядело уже неубедительно: в глазах общественности акции Мороза стали падать. Его стали обвинять в том, что он уже действует по принципу «а Баба-яга – против!». Многим показалось, что Мороз боится всенародного опроса. Пропагандистская и идеологическая части кампании были вчистую выиграны Кучмой и его командой.
   В результате Мороз и Кучма согласились на переговоры. На протяжении первой недели июня состоялся «обмен уступками». Наконец 8 июня Кучма и Мороз торжественно подписали Конституционный договор. Верховная Рада и президент обязались признать действующим до принятия новой Конституции закон «О государственной власти и местном самоуправлении», а также не позже чем через год вынести проект новой Конституции на всенародный референдум.
   В тот же день Леонид Кучма объявил о том, что своим указом он назначил Е. К. Марчука премьер-министром Украины. Ранее Марчук был исполняющим обязанности премьер-министра: у Кучмы не было полномочий назначать главу исполнительной власти, это была исключительная прерогатива парламента. Теперь же руки у Кучмы были развязаны. Он мог не бояться за Марчука – опасности в том, что его «прокатят» в сессионном зале как «ставленника Кучмы», не было. Равно как не было опасений, что Марчук вдруг станет премьером, выполняющим волю парламента, а не его, Кучмы. То есть Кучма получил своего первого «полноценного» премьера.
   Между тем президентскую администрацию продолжало лихорадить. В 1995 году влияние Табачника оставалось неизменным. В войну с парламентом был втянут и президент, он не мог теперь по требованию неприятеля сдать своего «командующего армией». Сохранение Табачника для Кучмы стало делом чести. Более того – Кучма на некоторое время поверил в то, что только благодаря Табачнику он сможет реально осуществлять руководство государством.
   Информированный источник в июне 1995 года сообщал: «В Администрации Президента продолжается уход членов избирательной команды Кучмы. В июне вместо О. Новикова, отправленного в отставку «в связи с исполнением обязанностей депутата», руководителем контрольной службы назначен экс-мэр Киева Иван Салий. Наблюдатели отмечают стабильный рост влияния Секретаря Совета национальной безопасности Владимира Горбулина, руководителя группы помощников Александра Разумкова и первого заместителя главы администрации Владимира Яцубы. Однако все кадровые вопросы до сих пор решаются главой АП Дмитрием Табачником». В подтверждение этого тезиса 27 июля 1995 года президент создал специальную Комиссию по работе с кадрами, сопредседателями которой стали Дмитрий Табачник и министр Кабинета министров Валерий Пустовойтенко.
   В начале февраля 1996 года парламент и президент обменялись несколькими выпадами друг против друга. 1 февраля Верховная Рада преодолела повторное вето президента на закон «О внесении изменений и дополнений к закону о телевидении и радиовещании»: президент (с подачи Табачника) предлагал упразднить норму двойного подчинения национальных теле– и радиокомпаний президенту и Верховной Раде и внести норму, согласно которой они бы переходили в непосредственное подчинение президенту. В ответ 6 февраля Кучма обвинил парламент в том, что тот не принимает экономические законы (в частности, бюджет 1996 года). Александр Мороз расценил заявление президента как начало информационного «наезда» на Верховную Раду. Соответственно, опять посыпались выпады против Дмитрия Табачника.
   Однако в то же время Табачник понимал: он – идеальный громоотвод для своего шефа. Пока он остается главой администрации и максимально демонизированной личностью, его патрону ничего не угрожает. «Рафинированным злом» в понимании большинства был не Кучма, а именно Табачник. Для большинства – и политиков, и рядовых граждан Украины – вполне логичной выглядела схема, согласно которой существует «добрый Кучма», остающийся в неведении о деяниях его всесильного временщика, «злого Табачника». Волна негатива и личных обид политиков попросту затмила иную сторону Дмитрия Табачника – деятельного, талантливого, умного и энергичного политика, всячески пытавшегося укрепить президентскую вертикаль и использовавшего аппаратные рычаги влияния для того, чтобы достичь поставленной цели…
   Премьерство Марчука, по большому счету, не запомнилось особыми свершениями в той либо иной отрасли. Государство жило иными проблемами: противостояние парламента и президента, подготовка Большого договора с Россией, постепенный выход из кризиса, война всех против главы Администрации Президента Дмитрия Табачника и война Дмитрия Табачника против всех… Одним словом, во всей этой кутерьме на Евгения Марчука не слишком обращали внимание. Чувствовалась его какая-то временность. Президент не очень часто отпускал похвалы в его адрес. Более того – в политических раскладах того времени Марчуку было отведено реальное и хорошо контролируемое место, которое его не слишком устраивало. Он всей душой желал превратиться в игрока номер один.
   Пожалуй, главными достижениями Евгения Марчука как премьер-министра стали его поездки на Запад и подписание ряда договоров с участием Украины. Именно при Марчуке Украина была принята в Совет Европы и подписала Договор об особом партнерстве с НАТО. Таким образом, Марчук стал еще и олицетворением современного мышления украинских политиков, которые головой находятся в Европе, а ногами крепко приросли к России.
   27 мая 1996 года появился указ президента об отставке Евгения Марчука с поста премьер-министра. В указе не были перечислены существенные «крамолы» премьера – всех удивило то, что Марчука уволили «за создание собственного имиджа». Аналитики усмотрели в этом шаге президента склонность к авторитарным действиям. Соответственно рейтинг президента резко начал падать, рейтинг самого Марчука начал быстро расти. Он был посредственным премьером, но стал почти героем после бессмысленной отставки.
   Биографы будут еще долго спорить из-за причин, повлекших отставку Марчука. Одни усматривают причину в кознях Дмитрия Табачника. Другие – в том, что Леонид Данилович боялся некоего заговора Марчука и Мороза – как раз незадолго до принятия Конституции. Третьи видят причину отставки в ссоре Кучмы и Виктора Черномырдина, который за несколько дней до отставки Марчука посетил Киев, но неожиданно покинул Украину в первый же день визита, не объясняя причин и не попрощавшись с Президентом Украины. Мол, Кучма, разгневанный на Россию, решил уволить и одного из главных лоббистов российских интересов, давая недвусмысленно понять: мы гневаемся, мы меняем политику. Четвертые утверждали, что недовольство президента подогревалось кругами, контролирующими вопросы приватизации стратегической госсобственности (группирующимися вокруг вице-премьера Романа Шпека), раздраженными засильем в украинском бизнесе выходцев из спецслужб. По мнению аналитиков Межрегионального блока реформ, спецслужбисты остро интересовались ходом приватизации на Николаевском глиноземном, Запорожском и Никопольском заводах ферросплавов и т. д. Пятые (среди них и Л. Кравчук) утверждали, что виновником отставки Марчука был Павел Лазаренко, «подсидевший» шефа и благодетеля.
   Скорее всего, реально каждая из версий оказалась правильной и справедливой. Марчук стал жертвой целого комплекса факторов, которые и привели к его отставке. Рискнем предположить: опытный контрразведчик и кагэбист, Евгений Марчук сам понял, что надо уходить с поста премьера, и чем раньше президент его уволит, тем лучше для него. Вскоре должны были принять Конституцию. До принятия Конституции все «проколы» правительства были «проколами» в первую очередь президента. После принятия Конституции премьер должен был стать полноценной политической фигурой, влияющей на экономические процессы, в которых, как указывалось выше, Евгений Кириллович не был силен. Возможно, премьерская «явка» была специально «провалена» самим премьером – в лучших традициях советских низкопробных шпионских романов. Марчук сделал все, чтобы его уволили с поста премьера, иначе дальнейшее существование «явки» и «легенды» могло быть чревато для него неприятными последствиями. Вне Кабинета министров он мог сделать гораздо больше.
   Спустя несколько лет после отставки Марчука с поста премьера корреспондент «Галицких контрактов» задал вопрос: «Интересно, а как расстаются премьеры с президентом? Им жмут руку, благодарят за службу Отечеству?» Марчук, улыбаясь, ответил: «Все намного проще. Расходятся в разные двери. Президент в одну– подписывать указ. Премьер в другую – в отставку…»
   Итак, 27 мая 1996 года Марчук вышел из кабинета президента. В ту дверь, откуда уходят в отставку… Перед подписанием указа об отставке Кучма якобы спросил у министров, впервые продемонстрировав железно-зловещие нотки в голосе: «Я не буду спрашивать, кто «за». Зато я спрошу: кто "против"»?.. Министры промолчали… Марчук на прощание сказал многозначительную фразу: «Всем желаю успешной работы, а также пережить все это…»

Раздел восьмой
КУЧМА И ПРЕМЬЕРСТВО ЛАЗАРЕНКО

   В мае 1996 года начинается новая страница в деятельности Леонида Кучмы. Ранее его команда состояла из людей, прошедших вместе с ним времена опалы и президентских выборов, сплоченных общими победами и общими достижениями. Рано или поздно в команде происходят изменения. Намечаются новые веяния. В старой команде начинают наблюдаться нездоровые тенденции: бывшие триумфаторы слишком ревниво относятся к успехам друг друга. Совместная борьба за власть превращается во взаимную борьбу за место поближе к лидеру. Ранее Кучму считали человеком, умевшим помнить добро и превыше всего ценившим дружбу с людьми. Теперь же он понимал: друзья и политика – вещи порой несовместимые. Иногда приходится выбирать: либо друзья, либо успешная политическая линия. Особенно это касается первых лиц государства.
   После отставки Марчука Кучма решил сделать ставку на днепропетровскую региональную элиту [5 - Дмитрий Табачник считает, что Кучма всегда был чужд выстраиванию кадровой политики по принципу «землячества». При этом он считает, что «днепропетровский период» в новейшей истории Украины стал следствием деятельности Лазаренко, а не Кучмы. Мол, Кучма просто слишком доверял Лазаренко в плане подбора кадров, а тот перетянул в Киев всю днепропетровскую элиту.]. Элиту, давшую некогда Украине и Советскому Союзу не одно поколение менеджеров и политиков.
   Традиции и потенциал Днепропетровска, сопряженные с личным доверием Кучмы к региону и его представителям, сделали свое дело. Ставка на Днепропетровск оказалась одной из наиболее роковых ошибок Леонида Кучмы.
   Если в 1995 году, при назначении Евгения Марчука на пост премьер-министра, существовала некая интрига, а журналисты гадали – назначат или не назначат, а если назначат, то кого? – то в 1996 году, сразу же после отставки Марчука, практически не было сомневающихся: новым премьером станет первый вице-премьер Павел Лазаренко.
   Павел Иванович Лазаренко принадлежал к числу сравнительно молодых политиков, сформировавших имидж регионального лидера, «отца области» в позднесоветский период. К тому же Павел Лазаренко (до развала СССР и запрета КПСС – секретарь обкома по вопросам агропромышленного комплекса) демонстрировал задатки «кулака», «хозяина». Он умел держать хозяйство области в твердых руках, однако умел и прогибаться перед начальством, зная всему толк и меру.
   Став президентом, Леонид Кучма предложил Павлу Лазаренко переехать в Киев и поработать в Кабинете министров – неким логическим противовесом «реформатору» Виктору Пинзенику и «силовику» Евгению Марчуку. Сейчас уже трудно понять, кто же предложил кандидатуру Лазаренко. Скорее всего, эта фамилия время от времени возникала при обсуждении кадровых вопросов. Формально Лазаренко после прихода в Кабмин должен был уравновесить обе фигуры – Марчука и Пинзеника – и создать видимость некоего треугольника, на который собирался опереться Кучма: Лазаренко был экономистом, но экономистом командно-административного толка. Если Пинзеник был либералом, то Лазаренко – воплощением украинского консерватизма. А уж по вопросам наведения порядка в экономике при помощи «ежовых рукавиц» Павел Иванович мог бы поспорить и с Евгением Марчуком…
   28 мая 1996 года Леонид Кучма подписал указ о назначении Лазаренко Павла Ивановича премьер-министром Украины. К этому времени Лазаренко исполнилось 43 года – он стал самым молодым премьер-министром за всю историю независимой Украины.
   Фактически сам Лазаренко пришел в правительство как «двойной агент» – Кучмы и Мороза. Но и Кучма, и Мороз были вынуждены считаться с эдаким новым Труффальдино из Бергамо: на повестку дня было поставлено множество вопросов – и вопрос Конституции Украины, и вопрос экономической стабилизации общества… При этом Кучма искренне надеялся, что Лазаренко укрепит его положение и наполнит исполнительную власть преданными кадрами – днепропетровцами. Мороз надеялся, что насыщение исполнительной власти выходцами из одного регионального клана, региональный дисбаланс скоро могут обернуться расколом окружения Кучмы, конфликтом в лагере оппонентов, приведет к ослаблению президентской команды и – как следствие – усилению парламента. Тем более, что речь шла о создании той системы, которую предстояло закрепить в Конституции Украины. Лазаренко мог сыграть роль катализатора общественных процессов – только вначале не было понятно, на чьей стороне. На самом деле, как показал опыт, Лазаренко сыграл более чем успешно. Но в свою собственную игру…
   Между тем снова актуализировалась борьба между двумя ветвями власти. На повестку дня снова вышел вопрос новой Конституции Украины.
   Разработанный Конституционной комиссией законопроект весной 1996 года был внесен на рассмотрение Верховной Рады. Он закреплял целый ряд положений, выгодных в первую очередь президенту. Например, президент получал широкие полномочия (закрепленные ранее Законом о власти). Украина превращалась из парламентско-президентской в президентско-парламентскую республику. Советы на всех уровнях теряли значительную часть полномочий… Политики из левого лагеря не видели в новом проекте воплощения своих требований и лозунгов – в частности государственного или официального статуса для русского языка и т. д. Эксперты прогнозировали, что в таком варианте Конституция вряд ли будет принята. Для Кучмы оставалась главная надежда – на проведение в сентябре 1996 года Всеукраинского референдума, на котором была бы принята Конституция.
   29 мая фракциям, поддерживающим президента («Независимые», «Социально-рыночный выбор» и «Межрегиональная депутатская группа»), удалось провести через парламент поправку (так называемую «поправку Гетьмана – Самофалова»), дающую возможность принимать Конституцию во втором чтении простым, а не конституционным большинством. Согласно этой же поправке, только принятие Конституции целиком требовало конституционного большинства голосов народных депутатов. К тому времени, с учетом того, что Верховная Рада не была полностью укомплектована народными депутатами из-за несовершенства Закона о выборах, конституционное большинство составляло 270 народных депутатов.
   4 июня проект Конституции был принят в первом чтении. «За» проголосовали 258 народных депутатов, «против» – 106, воздержались – 19, не голосовали – 9… При таком раскладе становилось ясно, что парламент вряд ли сможет проголосовать за Конституцию именно конституционным большинством.
   Леонид Кучма и его команда включают в ход все средства. Денно и нощно пропагандистская машина пыталась превратить проблему Конституции в проблему № 1. Особенно активно в то время защищали основы проекта новой Конституции министр юстиции Сергей Головатый и политолог Артур Билоус.
   Назначение на пост премьер-министра Павла Лазаренко привело к тому, что на сторону сторонников Конституции перешла депутатская группа «Единство», близкая к новому премьеру. Еще ранее было понятно, что президента и его вариант готовы поддержать представители Народного руха Украины и депутаты из правого крыла парламента. Неустанно велись переговоры с левой частью парламента: коммунистам гарантировались некие социальные моменты, даже предлагалось ввести эти гарантии в Конституцию.
   Особенно активно велось наступление на сторонников Александра Мороза. По мнению ряда экспертов, именно во время подготовки к разработке и принятию Конституции удалось повлиять на события в Социалистической партии, лидером которой с момента ее основания был Александр Мороз.
   27 июня 1996 года началось очередное заседание Верховной Рады. Рассматривался вопрос Конституции. Надежд на ее принятие было не слишком много. Все – в том числе и президент – были готовы к тому, чтобы осенью вопрос Конституции вынести на Всеукраинский референдум. Докладчиком на заседании Верховной Рады был народный депутат Украины Михаил Сирота, возглавлявший Конституционную комиссию.
   Неожиданно было принято решение провести работу в специальном режиме, без перерывов. На некотором этапе Александр Мороз и его окружение поняли: если Конституция будет принята вне Верховной Рады, народом Украины, это может стать сильнейшим ударом по самому парламенту. В случае, если Верховная Рада окажется неспособной принять Конституцию, а Всенародный референдум ее примет, это автоматически будет означать недоверие народа своему парламенту. По крайней мере, у Кучмы будет шанс использовать этот аргумент как главный козырь в противостоянии с парламентом. Этого козыря будет достаточно для инициирования либо отставки Мороза, либо даже роспуска парламента. Тем более, что Кучма решил вынести на референдум и вопрос о введении двухпалатного парламента с нижней палатой в составе менее 300 депутатов. То есть и это было очередным свидетельством намерений Кучмы распустить парламент и объявить досрочные выборы. В сложившейся ситуации Мороз понял, что себе же дороже будет противиться принятию Конституции…
   Кучма очередной раз выиграл партию, предрешив судьбу Конституции и своих полномочий…
   Заседание парламента явно затянулось. Михаил Сирота стоял на трибуне, оглашал статьи Конституции и предлагал: «Прошу поддержать», «Прошу проголосовать»…
   Под утро 28 июня 1996 года Конституцию приняли во втором чтении – «за» проголосовали 325 народных депутатов. Сразу же проект был поставлен на голосование в целом. Он набрал 315 голосов. Телевизионные камеры зафиксировали ликование народных депутатов. В сессионном зале депутаты, уставшие от работы на протяжении почти суток, откупоривали шампанское, обнимались и целовались, поздравляя друг друга с успешным завершением тяжелейшей политической кампании – кампании по созданию первой украинской Конституции.
   Президента разбудили, и по этому поводу около 6 утра он прибыл в Верховную Раду. Чувствовалось, что он слегка обескуражен – все было готово к референдуму, и даже сам он был готов этот референдум провести, чтобы получить очередное «благословение» от народа. Но в этот раз Кучма решил успокоиться на достигнутом – новая Конституция давала ему такое количество полномочий, о котором можно было только мечтать.
   Согласно принятой Конституции, Украина является суверенным, независимым, демократическим, социальным, правовым и унитарным государством с единым гражданством. Конституция гарантирует гражданам право частной собственности, в том числе право собственности на землю. Основной функцией парламента является принятие законов, предоставление согласия на назначение президентом премьер-министра, рассмотрение и принятие решения по программе правительства, назначение и освобождение от занимаемой должности по представлению президента председателей Национального банка Украины, Фонда государственного имущества и Гостелерадио. Президент Украины, согласно Конституции, является главой государства, гарантом суверенитета, территориальной целостности и Конституции Украины. Кабмин является высшим органом исполнительной власти. Премьер-министр назначается президентом по согласованию с большинством конституционного состава Верховной Рады.
   После принятия Конституции, 5 июля 1996 года, премьер Лазаренко и Кабинет министров в полном составе сложили свои полномочия. Это былауже просто формальность, и 12 июля президент подписал указ о назначении Павла Ивановича Лазаренко премьер-министром Украины…
   Кучма существенно расширил полномочия Лазаренко. Он всячески подчеркивал свое особое доверие к премьеру. По словам президента, он предоставил свободу новому премьеру в формировании правительства, но одновременно предупредил его, что отвечать он будет по всей строгости.
   Лазаренко занялся укреплением своих позиций и перетягиванием в Киев собственной команды из Днепропетровска, предлагая эту команду в качестве менеджмента общеукраинского уровня. С одной стороны, Кучма понимал логику Лазаренко: премьер хотел руководить исполнительной властью, опираясь на проверенные кадры. Учитывая связи Кучмы с Днепропетровской областью и днепропетровской региональной элитой, Кучма решил не противиться инициативам Лазаренко. С другой стороны, президент понимал: региональный дисбаланс вызовет массу недовольств в других регионах.
   Приход Павла Лазаренко на пост премьер-министра, а также процесс массированного перехода днепропетровцев в киевские коридоры власти неизбежно вели к конфликту со старой командой. До сих пор наибольшая власть сосредоточилась в руках у Дмитрия Табачника: именно он имел право считаться главным посредником между «людьми» и «богом» (в лице Кучмы). Лазаренко замахнулся на то, чтобы заменить собой Табачника. Павел Иванович желал не только приватизации всей Украины, как об этом выразился впоследствии сам Кучма. Лазаренко хотел приватизации и бренда «Кучма». Он хотел реальной власти. Не удивительно, что практически с самого начала премьерства Лазаренко начинается острый конфликт между ним и Дмитрием Табачником.
   В начале 1996 года Дмитрию Табачнику присвоили воинское звание полковника. Головокружение от успехов продолжалось. Тщеславие на некоторое время подменило ощущение реальной жизни.
   Стремительные военные карьеры в украинской армии, вызванные политическими мотивами, – не редкость. Нам знаком пример одного сержанта, который всего за год стал генералом и гетманом украинского казачества. Мы знали майора, который благодаря семейным связям в Администрации Президента за несколько лет стал генерал-полковником. Однако присвоение воинского звания полковника 33-летнему Табачнику (который не служил в армии), в то время как у Главнокомандующего (Президента Украины) звание было несколько ниже, вызвало не просто возмущение. Новое ближайшее окружение президента использовало этот факт как предлог для своеобразного тихого переворота, зная, к тому же, импульсивный характер Леонида Кучмы. 12 декабря 1996 года появляется Указ президента об освобождении Табачника Дмитрия Владимировича от должности главы Администрации Президента Украины в связи с переходом на другую работу и Указ о лишении его воинского звания полковника. Владимир Горбулин сразу же прокомментировал этот Указ следующим образом: Табачнику не предлагали никакой другой работы, и сам Табачник может взять отпуск за два года и использовать его по своему усмотрению. 25 декабря 1996 года президент заявил: «Глава Администрации Президента должен быть в первую очередь организатором, а не самостоятельным политиком, роль которого довольно активно пытался играть Дмитрий Табачник».
   Вновь назначенный глава администрации Евгений Кушнарев (член НДП) спустя некоторое время официально подверг критике стиль руководства Табачника. Он назвал Администрацию Президента времен Табачника «клубком интриг».
   С уходом в декабре 1996 года Дмитрия Табачника Леонид Кучма столкнулся с невероятным количеством проблем. Если ранее значительную часть этих проблем брал на себя Табачник, то с его отставкой Кучма лишился надежного громоотвода и надежной защиты. Кучма перестал быть прежним Кучмой. И именно после отставки Табачника (ненавистного многим Табачника!) начинается постепенное падение рейтинга Кучмы. Президент неуклонно начинает терять шаткую популярность в народе. Но он все еще остается либералом и демократом. Он не демонстрирует желания превратиться во всевластного правителя. Пока еще он – просто президент с сильной властью и широкими полномочиями…
   В августе 1996 года в Украине была введена новая валюта – гривна. Прежние карбованцы отслужили свое, сделали свое дело и вместе с кризисом, который, по большому счету, удалось преодолеть, должны были остаться в прошлом. Гривны, печатавшиеся еще с 1992 года и ждавшие своего времени, должны были стать символом стабильной экономики и стабильной финансовой системы. Экономисты настаивали на том, чтобы введение гривны состоялось еще в 1995 году, однако тогда и президент, и премьер Марчук побоялись вводить новую валюту – не было уверенности в том, что начавшийся рост экономических показателей будет продолжаться.
   Крестными отцами новой валюты стали премьер Лазаренко, вице-премьер Пинзеник и председатель Национального банка Ющенко. Естественно, весь процесс введения новой валюты контролировался непосредственно президентом Леонидом Кучмой. Уже позже все заслуги по введению гривны были приписаны исключительно Виктору Ющенко.
   Денежная реформа носила деноминационный характер («минус пять нулей»). 100 тысяч карбованцев были приравнены к 1 гривне. Теоретически механизм реформы был неконфискационным, на чем неоднократно акцентировал внимание президент. Население Украины отреагировало на введение новой валюты достаточно положительно.
   …В сентябре 1996 года Леонид Кучма сделал заявление о своем желании идти на второй президентский срок на выборах 1999 года. То, о чем все догадывались и о чем говорили практически как о само собой разумеющемся, случилось: Кучма артикулировал некий секрет Полишинеля. Практически сразу же выступил Павел Лазаренко, заявивший, что не будет выдвигать свою кандидатуру на выборах, а будет всячески поддерживать Леонида Даниловича.
   Авторский коллектив «Хроник современной Украины», размышляя над заявлением Кучмы, писал: «Позволить себе расставить все точки над «i» уже за три года до начала избирательной кампании может либо достигший небывалого успеха и уверенный в себе лидер, либо, напротив, абсолютно неуверенный и поэтому предпринимающий заблаговременно шаги по недопущению сильных конкурентов. Очевидно, что мы имеем дело именно со вторым вариантом».
   Хотя реально Кучма в сентябре 1996 года мог чувствовать себя более-менее уверенно. Он победил в противостоянии с парламентом и с Александром Морозом. Он остановил кризис в Украине и инициировал ряд реформ. У него были успехи и прорывы во внешней политике. Он ввел гривну… Скорее всего, это был жест именно уверенного в себе человека, человека, знающего себе цену и пытающегося навязать свою волю и свое видение всем остальным членам общества. Это был жест триумфатора, примеряющего тогу еще даже не диктатора – первого консула.
   Кучма не только почувствовал настоящий вкус власти. Он «присел на власть», как приседают на наркотик. Он понял, что государство – это Он. Именно с конца 1996 года мы видим нового Кучму. Уже не просто политика, а полновластного президента огромного государства.
   К этому времени политику Лазаренко раскритиковали международные финансовые институты: они не видели в действиях Лазаренко достаточно оснований для того, чтобы считать их рыночными. Лазаренко был сторонником административно-командных методов. Кроме того, начиная с апреля 1997 года в зарубежных СМИ (преимущественно в США и Европе) начали появляться статьи, в которых украинский премьер обвинялся в коррупции.
   Под конец первого года премьерства Павла Ивановича стало понятно: президент пытается не только отказаться от «днепропетровизации» высших органов власти, но и перехватить некоторые кадры у Лазаренко. С весны 1997 года начинается отход Сергея Тигипко и Юлии Тимошенко от Павла Лазаренко. При этом если Юлия Тимошенко решила идти в «свободное плавание», то Тигипко стремительно приближался к команде Леонида Кучмы.
   Эпоха Лазаренко приближалась к упадку, и Тигипко это почувствовал. Он решил сделать ставку на президента, а не на премьер-министра. И не прогадал. «Знакомство с президентом стало важным фактором. Леонида Даниловича знаю с давних пор, когда он еще был директором завода, а я – первым секретарем обкома комсомола», – признавался Тигипко в интервью газете «Сегодня».
   В январе 1997 года начали поговаривать о возможной отставке B. Ющенко с поста председателя правления Национального банка и о назначении на его место Сергея Тигипко. Тогда Сергей Леонидович заметил, что не собирается идти во властные структуры. На самом деле Ющенко остался на своем месте. Однако не прошло и трех месяцев, как Сергей Тигипко был назначен вице-премьером на место Виктора Пинзеника. Пинзеник, который имел положительный имидж в глазах Запада и считался гарантом реформ в Украине, был заменен на «серую лошадку» Тигипко. Многие не понимали этого хода и готовы были обвинять президента и премьера в недобросовестности и в перетягивании в Киев днепропетровской элиты.
   Приход С. Тигипко в правительство был меньше всего связан с его отношениями с премьером Павлом Лазаренко. Тигипко стал выдвиженцем металлургического лобби, которое в марте 1997 года объединилось в Украинскую ассоциацию производителей ферросплавов и другой электрометаллургической промышленности. Пророссийская направленность этой Ассоциации очевидна, поскольку ряд ее членов открыто высказывали проекты создания украинско-российских СП на базе отдельных комбинатов. Политика премьера П. Лазаренко в начале 1997 года была направлена на борьбу с засильем российского «Газпрома», которое было явно невыгодным для Ассоциации производителей ферросплавов. Эксперты фонда «Содружество» именно этим и объясняли приход С. Тигипко в политику – не как единомышленника, а как, в значительной мере, оппонента Павла Лазаренко. Кроме того, C. Тигипко находился в хороших отношениях с председателем «Онэксим-банка» Владимиром Потаниным, который еще раньше вошел в российское правительство и стал реальным конкурентом «Газпрома». В частности, Потанин в свое время не допустил присвоения «Газпромом» газеты «Комсомольская правда». Украинское правительство, помня, насколько умело в свое время Тигипко находил общий язык с «формалами» и «неформалами», а также зная влияние Тигипко в бизнес-кругах постсоветского пространства, решило использовать Сергея Леонидовича для переговоров и с «Газпромом», и с «ОНЭКСИМбанком».
   Лазаренко начал действовать хаотично и бессистемно. Он то пытался продемонстрировать лояльность к Кучме и инициировать в парламенте (посредством подконтрольной ему фракции «Единство») вопрос об отставке Александра Мороза, то – наоборот – пытался заручиться поддержкой того же Мороза. 5 мая в «Киевских ведомостях» появилось интервью Лазаренко, в котором премьер заявил о необходимости внесения изменений в Конституцию: «В цивилизованных странах правящая партия поручает своему лидеру, ставшему парламентарием, возглавлять правительство». Этим самым премьер дал понять, что он выступает против практики назначения премьера президентом.
   Леонид Кучма не остался в долгу. Выступая на VI съезде УСПП 19 мая 1997 года, он говорил о правительстве в жестких выражениях. Комментируя продолжающийся спад производства, Кучма заявил: «Вся беда – в уровне экономического руководства страны».
   В мае 1997 года альянс президента и премьера фактически распался. Почувствовав охлаждение отношений Кучмы и Лазаренко, группа членов НДП (глава Администрации Президента Евгений Кушнарев, губернатор Винницкой области Анатолий Матвиенко, министр Кабинета министров Валерий Пустовойтенко) потребовали от президента отставки Лазаренко. Однако Кучма не спешил с принятием решения. 7 июня он заявил, что отставка нецелесообразна, поскольку частые смены премьеров не приводят ни к чему хорошему.
   17 июня Лазаренко возвратился из официальной поездки в Канаду. Сразу же по возвращении он подал заявление об уходе в отпуск – «по болезни». Врачи подтвердили: премьер страдает от варикозного расширения вен, что требует срочного лечения. Хотя для украинского политикума было ясно: это «политическая болезнь». Лазаренко все еще надеялся на то, что ему удастся сбить накал страстей временным уходом с политической арены, а президент еще сменит гнев на милость. Временно исполнять обязанности премьер-министра Кучма поручил вице-премьеру Василию Васильевичу Дурдинцу…
   Но уже 1 июля Лазаренко решил отказаться от дальнейшего накала страстей. Он подал президенту прошение об отставке «по состоянию здоровья». 2 июля президент эту отставку принял…
   Оценивая эпоху Лазаренко с высоты тех лет, которые отделяют нас от июля 1997 года, можно сказать: Павел Иванович – это объективное явление в украинской истории. Он стал своеобразной чертой под периодом экономического беспредела и периодом первичного накопления капитала и открыл страницу в истории украинского олигархата. Лазаренко первым попытался создать некоего интегрального монстра, влияющего на все сферы общественной и политической жизни. Империя Лазаренко пыталась контролировать и экономику, и политику, и медиальную сферу. Таким образом, Лазаренко стал первым украинским олигархом – олигархом у руля государства.
   Падение Лазаренко отнюдь не вскрыло его ошибки. Робкая и непонятная позиция президента, его колебания при подписании указа об отставке привели к тому, что на месте одного Лазаренко появился десяток олигархов меньшего масштаба. Они поняли поведение президента слишком буквально: Лазаренко всем был хорош, да вот зажрался, потерял чутье и чувство меры. Посему и вынужден был уйти… Но стоял-то он – наверно – на правильном пути?
   Для Леонида Кучмы система олигархата мыслилась, наверное, как одна из форм упорядочения общественной жизни страны: легче иметь дело с несколькими крупными «хозяевами страны», чем с тысячами более мелких. Кучма прекрасно знал, как организовать социалистическое соревнование между цехами завода. Система олигархата мыслилась как организация некоего соцсоревнования между цехами – олигархами, цехами – промышленно-финансовыми группами. Лазаренко ошибся в том, что он собою хотел заменить весь завод, все цеха. Рост его влияния постепенно начал выходить из-под контроля президента. Поэтому президент и принял решение об отставке Лазаренко…
   Вместе с отставкой Павла Ивановича в небытие уходит целая эпоха – днепропетровская – в истории Украины. Настает пора новых игр и новых действующих лиц. Украина постепенно вступила в фазу олигархических ристалищ.

Раздел девятый
ЗАВЕРШЕНИЕ ПЕРВОГО СРОКА

   16 июля 1997 года президент представил нового кандидата в премьер-министры. Им – как и прогнозировалось – стал министр Кабинета министров Валерий Пустовойтенко. Фактически назначая Пустовойтенко премьер-министром, Кучма принимал руководство исполнительной властью и экономикой в частности в свои руки, на ручное управление. Пустовойтенко не стал бы создавать свой специфический политический имидж – он довольствовался своей ролью «тени президента».
   16 июля Верховная Рада дала согласие на назначение Валерия Пустовойтенко. За это решение проголосовали 226 народных депутатов – минимальное количество, требовавшееся для прохождения кандидатуры нового премьера… В тот же день указ о назначении Пустовойтенко был подписан президентом.
   Назначение Валерия Пустовойтенко премьер-министром носило до определенной меры символический характер. Он был одним из лидеров Народно-демократической партии. После того как членами партии стали премьер-министр, глава Администрации Президента (Е. Кушнарев), глава Нацбанка (В. Ющенко), секретарь Совета национальной безопасности и обороны (В. Горбулин), ряд министров и губернаторов, партия превратилась, по сути, в «партию власти».
   На II съезде Народно-демократической партии было принято решение «идти во власть». При этом аргументация была следующей: «Мы должны привнести во власть наши моральные принципы, мы должны превратить партию в инструмент изменения морали нынешней политики, мы должны подставить президенту свои плечи, чтобы избежать повторения негативных тенденций – фаворитизма, лазаренковщины и т. д.». Реально же «хождение во власть» обернулось тем, что в НДП начали массово вступать представители власти, разбавляя властную среду и делая ее аморфной и неповоротливой. К концу 1997 года в партии сформировались два крыла – «демократическое» и «номенклатурное». К первому принадлежали Анатолий Матвиенко, Тарас Стецькив, Игорь Колиушко, Владимир Филенко, Александр Емец, Михаил Сирота, ко второму – Валерий Пустовойтенко, Анатолий Кинах, Евгений Кушнарев, Роман Бессмертный… Назначение Пустовойтенко усилило разногласия между двумя группами влияния.
   На парламентских выборах 1998 года Леонид Кучма смог сформировать в парламенте – в том числе при помощи НДП – пропрезидентское большинство и установить контроль над парламентом (хотя реальное большинство получили представители левых сил).
   Весной 1998 года Леонид Кучма «благословил» новый политико-экономический проект. Проект предвидел создание Национальной акционерной компании «Нефтегаз Украины», объединяющей пакеты акций предприятий газовой и газотранспортной отраслей, находящиеся в государственной собственности. Фактически создавался промышленный монстр, контролирующий добычу, поставку и транзит нефти и газа в Украине. Специалисты отмечали в те дни, что «Нефтегаз Украины» стал для Кучмы и его команды, выступавших от имени Украины, аналогом ЕЭСУ для Павла Лазаренко: как тогда, так и теперь создавалась некая структура, диктующая условия игры на рынке газа и – соответственно – превращающаяся в действенный механизм контроля государства над энергетической отраслью. Не случайно пост руководителя «Нефтегаза» сразу же превратился в один из наиболее влиятельных постов в государстве.
   Руководителем «Нефтегаза» Леонид Кучма назначил 35-летнего народного депутата Игоря Бакая. Игорь Михайлович был фигурой весьма колоритной. Уроженец Западной Украины, он поработал на лесоразработках Якутии, послужил прапорщиком в армии, имел отношение к хозяйственной деятельности одного из спортивных клубов. В начале 1990-х Бакай был причастен к функционированию скандально известной корпорации «Республика». Игорь Бакай любил роскошь и веселье, был душой любой компании.
   1 сентября 1998 года Игорь Бакай принял решение об отстранении от снабжения газом украинских потребителей всех трейдеров. По его словам, «ответственность за энергетическую безопасность Украины берет на себя Национальная акционерная компания «Нефтегаз Украины». С1 сентября весь украинский газ и газ, полученный «Укргазпромом» от РАО «Газпром», реализуется украинским потребителям исключительно через дочернюю структуру «Нефтегаз Украины» – «Торговый дом "Газ Украины"». Это породило массу недовольных и больнее всего ударило по двум компаниям – ЕЭСУ и «Олгаз». Со временем политическое олицетворение этих двух компаний – партия «Батьювщина» и Украинский народный рук – заключат между собою соглашение об общей деятельности. Обозреватели не преминут окрестить этот пакт как «антибакаевский».
   Настоящим потрясением и испытанием на прочность для украинской экономики стал кризис украинской финансовой системы в августе-сентябре 1998 года. Он был вызван рядом объективных (биржевые игры международных спекулянтов и катаклизмы в финансовой системе азиатских государств, отразившиеся на мировой экономике вообще) и субъективных (непродуманная политика Кабинета министров относительно облигаций внутреннего государственного займа) причин.
   Осенью 1998 года в окружении президента начинают отмечаться новые тенденции: акции Народно-демократической партии заметно стали терять свой вес. «Партия власти» все чаще не находила общего языка с президентом. В президентском окружении заметно выделяется фигура советника Александра Волкова.
   К 1998 году Александру Волкову удалось создать мощную группу влияния, включающую в себя бизнес-структуры (близкие к Волкову люди контролировали часть энергетического пирога, в группу его влияния причисляли даже Игоря Бакая), политические партии и ряд медиа-проектов.
   На довыборах в Верховную Раду Украины летом 1998 года Александр Волков прошел в Верховную Раду по 208-му (Козелецкому) избирательному округу Черниговской области. Одним из первых вопросов, заданных журналистами Александру Волкову после его избрания в Верховную Раду, было: «Станете ли вы членом фракции Народно-демократической партии?» Он ответил без особых колебаний: «С политическими импотентами не желаю иметь ничего общего». Стало понятно, что ни президенту, ни Волкову народные демократы больше не нужны.
   В парламенте Волков сразу же создает фракцию «Возрождение регионов», в которую перешла значительная часть бизнесменов, ранее входивших во фракцию НДП. Начинается «холодная война» между Народно-демократической партией и Александром Волковым, который, став народным депутатом, сменил и свой официальный статус в окружении Л. Кучмы – из помощника стал советником президента. Эта война показала, что отдельное лицо как репрезентант мощного олигархического синдиката в Украине может весить больше, нежели несколькосоттысячная партия.
   В декабре 1998 года стало известно, что по инициативе Александра Волкова президент распускает Координационный совет политических партий и общественных организаций при Президенте Украины, а вместо него создает Координационный совет по вопросам внутренней политики. В состав совета вошло немало известных в Украине политиков. Однако в этой структуре почти не была представлена НДП. Более того, в списке не оказалось многих людей, которые – по логике – должны были там быть. Скажем, Секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Владимир Горбулин, премьер-министр Украины Валерий Пустовойтенко, глава Администрации Президента Украины Евгений Кушнарев… Причину их отсутствия объясняли очень просто: все эти люди пребывают в, мягко говоря, натянутых отношениях с Александром Михайловичем и находятся на грани увольнения с занимаемых должностей.
   …После серии расколов в политических партиях настала очередь и «партии власти» – Народно-демократической. К началу 1999 года в партии произошли серьезные изменения. Ранее общая причастность к осуществлению власти в стране, роль «коллективного фаворита» президента объединяла. Некоторые представители демократического крыла в НДП получили доступ к кадровым назначениям (например, Анатолий Матвиенко), некоторые – к серьезному бизнесу (например, Тарас Стецькив). Но начиная с осени 1998 года, после появления в окружении Леонида Кучмы нового фаворита – Александра Волкова, роль НДП в украинской политической жизни начинает резко уменьшаться.
   Тем более, что Народно-демократическая партия вряд ли могла стать серьезным союзником в борьбе за президентское кресло. Результат НДП, продемонстрированный на парламентских выборах 1998 года (около 5 % голосов), говорил сам за себя. К тому же к началу 1999 года ряды фракции НДП в парламенте резко поредели: численность фракции уменьшилась практически вдвое. НДП переставала быть существенным фактором украинской политики, но при этом она всячески демонстрировала свою былую значимость. Лидеры НДП не понимали логики происходящего процесса (о ней – ниже) и пытались вернуть себе расположение президента.
   В марте 1999 года Кучма вызвал к себе представителей НДП. Между ними состоялся жесткий разговор относительно требований партии к президенту. Через несколько дней представители демократического крыла – Анатолий Матвиенко, Александр Емец, Тарас Стецькив, Владимир Филенко и другие – попытались добиться приема у Кучмы на его загородной даче в Конча-Заспе. Но встреча не состоялась: Леонид Данилович отказался принимать гостей. Вместо этого в средствах массовой информации начинается массированная информационная атака на народных демократов, которых обвинили в попытках шантажа и давления на президента. Главным комментатором проблемы выступил Александр Волков…
   В начале апреля 1999 года Политсовет Народно-демократической партии собрался на совещание относительно позиции партии по вопросу требований к президенту. Поскольку решение относительно требований было принято съездом, Политсовет партии отменять его не мог – он мог только определиться с предложениями ко второму этапу съезда, намеченному на 14–15 мая 1999 года. Но Политсовет партии оказался довольно знаковым: голосование по вопросу показало, что силы номенклатурной части партии и силы демократического крыла приблизительно равны. Стало понятно, что на майском этапе съезда возможен раскол партии…
   15 мая Анатолий Матвиенко и группа народных депутатов сложили свои членские билеты в НДП и ушли в другие политические проекты. Новым лидером НДП стал Валерий Пустовойтенко.
   Пустовойтенко, оказавшись во главе партии, сразу же выступил с инициативой создания широкой коалиции политических партий и общественных организаций для поддержки кандидатуры Леонида Кучмы на предстоящих президентских выборах. Коалиция получила название «Злагода» и объединила несколько десятков пропрезидентских групп и партий. Во главе объединения стал член НДП Иван Плющ, чей авторитет в обществе был достаточно высоким…
   События вокруг Народно-демократической и других политических партий продемонстрировали существенную тенденцию: Леонид Кучма разочаровался в политических партиях как в инструменте влияния на массы. В условиях президентской кампании Кучма решил заручиться поддержкой двух других политических сил – государственной номенклатуры и олигархов.
   Украинская система олигархата на раннем своем этапе мало напоминала аналогичную систему в Российской Федерации. Российские олигархи базировали свою мощь на конкретной сырьевой базе. Украинские – в основном на посреднических операциях с российскими энергоносителями, на результатах успешной деятельности в период первичного накопления капитала (особенно после развала СССР и образования огромной «ничейной» – бывшей народной – собственности), а также на блефе.
   Первая волна украинских олигархов образовалась сразу же после краха бизнес-империи Павла Лазаренко. В то время еще политолог Николай Томенко определил олигархов как «лиц, которые самостоятельно, благодаря собственному капиталу и личным качествам, создали неформальные (непредусмотренные законами Украины) объединения финансово-промышленных структур, политических и общественных институтов, СМИ». Тот же Николай Томенко стал главным исследователем такого явления, как олигархат, в украинской общественной и политической жизни.
   Именно олигархи должны были сыграть важную роль в процессе избрания Леонида Кучмы на второй срок. Кучма не создавал олигархов искусственно: он попросту смирился с реальным положением вещей.
   Во-первых, в Украине завершился процесс первичного накопления капитала, в результате которого появилась национальная буржуазия, в том числе крупная. Во-вторых, крупная буржуазия жаждала доступа к процессу принятия решений, что в результате давало ей ощущение власти. В-третьих, крупная буржуазия требовала экономических и политических преференций в обмен на поддержку Леонида Кучмы. В-четвертых, крупная буржуазия стояла на страже интересов украинского бизнеса, украинского рынка и накапливала «потенциал агрессивности» для прорыва на рынки внешние. Таким образом, Кучма устраивал украинскую крупную буржуазию – олигархат – как главный лоббист и репрезентант ее интересов. Олигархи устраивали Кучму как сила управляемая (путем создания механизма манипулирования и управления противоречиями) и национальная по своему характеру. Олигархи были готовы давать деньги на избирательную кампанию Кучмы, поскольку он был и гарантом соблюдения внутренних правил функционирования «клуба олигархов», и гарантом защиты интересов украинских олигархов в их совместном противостоянии глобализационным процессам – в частности наступлению на украинские предприятия российских и западных транснациональных корпораций.
   Выборы 1999 года должны были пройти под знаком расцвета олигархической модели. Олигархи могли и поднять рейтинг президента, и частично исправить положение дел в экономическом секторе страны, и обеспечить избирательную кампанию передовыми политическими технологиями.

Раздел десятый
ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 1999 ГОДА

   Весной 1999 года был дан официальный старт президентской кампании, которая для Леонида Кучмы стала очередным жизненным и карьерным Рубиконом. Как объясняли официальные агитационные материалы в поддержку Леонида Кучмы, «разве можно воплотить все замыслы за один срок? Первый срок дается президенту для того, чтобы только войти в курс дела, наметить стратегию, определиться с курсом. Для воплощения задуманного необходимы еще пять лет».
   Перед Леонидом Кучмой стояла сложная задача – предложить избирателям такой проект страны, который предполагал возможность Украине сохранить добрососедские отношения с Россией, не попав при этом под полный контроль с ее стороны. Кучма развернул широкую дискуссию о будущем страны, в которой доминировали прогрессивные европейские идеи, но без спекуляции на антироссийских настроениях.
   Еще в конце 1998 года Леониду Кучме были предложены несколько вариантов стратегии избирательной кампании. Он остановился на фактической кальке российских президентских выборов 1996 года. При этом варианте президент позиционируется как правый, прогрессивный политик, ведущий страну к процветанию. Ему должен противостоять в качестве главного оппонента лидер коммунистической партии – при этом коммунист обязательно должен позиционироваться как ретроград, сторонник реставрации старого строя и т. д. В 1996 году именно по такому сценарию было построено противостояние Бориса Ельцина и Геннадия Зюганова во время выборов Президента Российской Федерации. Кучму удалось убедить, что такая же схема сработает и в Украине.
   Еще задолго до старта избирательной кампании развернули свою работу избирательные штабы Леонида Кучмы. Они носили технологический характер и действовали под вывеской благотворительных фондов.
   Первый штаб был создан в ноябре – декабре 1998 года под протекторатом Александра Волкова. Александр Михайлович после своего прохождения в Верховную Раду настолько уверовал во всесильность своих политтехнологов, что решил доверить им и создание стратегии президентской кампании. Разработка стратегии была возложена на политологов Юрия Левенца и Олега Рафальского. Для нормального обеспечения деятельности технологического штаба была создана структура под названием Всеукраинский благотворительный фонд «Социальная защита».
   Второй штаб курировался народными депутатами Виктором Пинчуком и Андреем Деркачом (сыном председателя СБУ). В его распоряжении находились телеканалы, выписанные из России политтехнологи (в частности, Тимофей Сергейцев и Дмитрий Куликов), система уличного телевидения, тематические спецпроекты (например, курируемый российским политтехнологом Искандером Валитовым проект «Пульс Украины» или «Врачи за Кучму»).
   Третьим штабом была «Злагода», организованная по инициативе ряда пропрезидентских партий и общественных организаций и возглавляемая народным депутатом Иваном Плющом.
   К началу июня 1999 года Центральная избирательная комиссия зарегистрировала 15 кандидатов на пост президента: Леонид Кучма, Петр Симоненко, Александр Мороз, Евгений Марчук, Наталья Витренко, Геннадий Удовенко, Юрий Костенко, Александр Ржавский, Николай Габер, Виталий Кононов, Юрий Кармазин, Василий Онопенко, Владимир Олийнык, Александр Базилюк, Александр Ткаченко.
   Начиная с лета 1999 года активизируется деятельность штабов Леонида Кучмы – в том числе технологических. В регионы практически открытым текстом идут указания по тотальной поддержке действующего президента. Задействуется огромный административный аппарат: все органы власти на местах в открытую, не боясь обличения в нарушении законодательства, агитируют за Леонида Кучму.
   Деятельности штабов способствовал тот факт, что практически все чиновники, большая часть бюджетников, масса руководителей предприятий активно содействовали Кучме. Для одних содействие было делом чести, для других – убеждений, для третьих – результатом их «совкового» восприятия избирательного процесса и фактора власти, для четвертых – следствием страха и раболепия перед начальством, для пятых – средством заработка и карьерного роста. Но один из российских политтехнологов, работающих в теневом штабе Кучмы, как-то воскликнул: «Невозможно работать! Все идут тебе навстречу!»
   Сам Леонид Кучма активно вникал в деятельность штабов и постоянно требовал отчетов об их деятельности. Как говорят свидетели тех событий, Кучма вел себя спокойно и уверенно. Главной особенностью Кучмы периода президентских выборов 1999 года стало то, что он поверил в технологии и в их могущество. В то время, как целый ряд политиков считали технологов шарлатанами, Леонид Кучма всецело доверился им и поверил в то, что руки мастеров могут совершить чудо.
   Апогеем президентской кампании становится 24 августа 1999 года. В день празднования восьмой годовщины независимости Украины четыре кандидата – Евгений Марчук, Александр Мороз, Александр Ткаченко и Владимир Олийнык – подписали в Каневе соглашение о создании коалиции, вошедшей в историю под названием «Каневская четверка». Смысл коалиции состоял в том, чтобы объединить усилия в борьбе против Леонида Кучмы, взаимно укрепить штабы членов коалиции, по возможности избежать взаимной критики и на завершающем этапе избирательной кампании выдвинуть единого кандидата от «Каневской четверки».
   Леонид Кучма, узнав о «Каневской четверке», на вопрос журналистов о том, что он думает по этому поводу, ответил: «Я считаю, что они – не мужики». Имелось в виду, что вчетвером воевать против одного – по крайней мере, неэтично. Хотя реально никто в украинской политике не заботится о таком понятии, как этика. Кроме того, президент довольно резко отозвался о союзе: «У ребят немножко что-то не все в порядке» и «нужно иметь хотя бы элементарную какую-то совесть». Впрочем, к концу избирательной кампании амбиции участников «четверки» зашкалили настолько, что сама конфигурация рассыпалась, не принеся дивидендов участникам.
   31 октября 1999 года состоялись выборы президента. По результатам первого тура Леонид Кучма набрал 36,49 % голосов.
   Кучма победил в 17 из 27 административно-территориальных единиц Украины. Его ближайший соперник, Петр Симоненко (22,24 % голосов), одержал победу в промышленных регионах – в Донецкой, Запорожской, Харьковской областях, а также в регионах с традиционно высоким уровнем русскоязычного населения (Крым, Херсон). Впереди предстоял второй тур выборов. Тур, которого Кучма практически не боялся: он понимал, что Симоненко, ассоциирующийся у большинства с силами прошлого и с реставрационными намерениями, вряд ли сможет получить поддержку большей части населения Украины…
   Во втором туре неожиданной для многих оказалась поддержка Кучмы со стороны его бывшего оппонента Евгения Марчука. 10 ноября 1999 года, за четыре дня до второго тура президентских выборов, Леонид Кучма подписал указ о назначении генерала армии Марчука Евгения Кирилловича Секретарем Совета национальной безопасности и обороны Украины. Для большинства это назначение стало неожиданностью. Бывшие сторонники Марчука по правому лагерю и соратники по оппозиции получили политическую оплеуху. Реально же это была личная победа Марчука: он вернулся в окружение президента, при этом получив контроль над кадровыми назначениями, стратегическими объектами, внешней политикой и силовыми структурами.
   Примечательно, что приход Евгения Марчука совпал с вытеснением из президентской команды старого приятеля Кучмы – еще со студенческих лет – Владимира Горбулина. Именно на место Горбулина был назначен Марчук.
   Риторика последних двух недель избирательной кампании сводилась к массовому запугиванию граждан Украины перспективой «левого реванша». Украину «украсили» плакаты, на которых Симоненко был изображен в виде «вождя краснокожих», представителем племени дикарей. Естественно, ему противостоял добрый и цивилизованный Кучма, появляющийся на плакатах с семьей – дочерью, внуком, женой, в окружении исторических персонажей, на фоне традиционных украинских пейзажей и т. д.
   В некоторых регионах в период между первым и вторым турами прошла смена руководства. В первую очередь увольнялись губернаторы, которые не смогли обеспечить Леониду Кучме должный результат в ходе первого тура выборов.
   Наступило 14 ноября 1999 года – день второго тура выборов. Центральная избирательная комиссия зафиксировала достаточно высокую явку избирателей на участки – 74,87 %. В результате ЦИК зарегистрировала победу Леонида Кучмы. Во втором туре он набрал 56,25 % голосов избирателей. Его соперник, Петр Симоненко, получил поддержку 37,8 % граждан Украины.
   Выборы были сделаны. Леонид Кучма получил право руководить государством на протяжении еще пяти лет. В ходе избирательной кампании президент неоднократно повторял фразу: «После выборов вы увидите совсем другого Кучму». Настало время готовиться к смотринам нового президента, обновленного Кучмы.
   Планы у Леонида Даниловича были грандиозными. Но насколько им судилось исполниться?

Раздел одиннадцатый
ПРЕМЬЕРСТВО ВИКТОРА ЮЩЕНКО

   Первым вопросом, вставшим перед президентом Леонидом Кучмой после повторного избрания, был вопрос проведения инаугурации. Согласно Конституции, президент должен принимать присягу на верность народу Украины в присутствии депутатского корпуса. Леонид Кучма считал неприемлемым и оскорбительным для себя лично принимать присягу на верность народу Украины в стенах парламента – института власти, перманентно оппозиционно настроенного по отношению к президенту.
   Кучма пошел на отчаянный шаг и нарушил традицию: он решил проводить свою инаугурацию не в стенах Верховной Рады, а во Дворце культуры «Украина».
   В день инаугурации президента премьер-министр и Кабинет министров сложили свои полномочия, готовясь предстать перед парламентом в очередной раз и продлить свои полномочия. Валерий Пустовойтенко искренне улыбался и с радостной улыбкой заявлял о сложении полномочий – он был уверен, что его полномочия будут переутверждены парламентом…
   Но 14 декабря 1999 года парламент неожиданно не утвердил Пустовойтенко в должности премьер-министра: «за» проголосовали только 206 народных депутатов. И это при том, что откровенной оппозиции к Пустовойтенко не было: против проголосовали 44 депутата, воздержались – 21, не голосовали – 10 из 281 зарегистрированных в зале. Пустовойтенко попросту «прокатили»…
   В чем причина отставки Валерия Пустовойтенко? Очевидно, в комплексе интересов и противоречий. Во-первых, левая часть парламента попросту желала оторваться на Пустовойтенко после провала на президентских выборах: для них Пустовойтенко четко ассоциировался с Леонидом Кучмой. Во-вторых, существовали недоброхоты Пустовойтенко в пропрезидентском лагере – например, СДПУ(о) и вице-спикер Медведчук. В-третьих, в президентском окружении все еще пожинал лавры организатора и вдохновителя великой победы Александр Волков, который, с одной стороны, на дух не переносил Пустовойтенко, а с другой – имел четкие обязанности и обещания перед Виктором Ющенко. Президент же в данной ситуации попросту не стал настаивать на кандидатуре Пустовойтенко: ему необходимо было найти общий язык с Западом, а Запад в кадровом вопросе был солидарен с Волковым, как бы это ни выглядело странным.
   17 декабря в СМИ появилась информация – на уровне слухов – о том, что президент выдвинет на пост премьер-министра именно Виктора Ющенко. К 20 декабря этот слух превратился в полную уверенность. Интересно, но впервые Леонид Кучма заговорил о кандидатуре Ющенко на встрече с парламентской фракцией Коммунистической партии Украины. 22 декабря кандидатура Ющенко была вынесена на рассмотрение Верховной Рады.
   Скептики прогнозировали, что Ющенко не преодолеет барьер депутатского доверия в 226 голосов. Помехой, мол, станет тот же Виктор Медведчук, который довольно осторожно (а иногда и откровенно негативно) высказывался о Ющенко как о возможном премьере. Не проголосуют коммунисты, прогрессивные социалисты, социалисты обычные, «Громада». В конечном счете, помехой могли стать и «олигархи» – ведь Виктор Ющенко в интервью программе «Семь дней» заявил, что не собирается просить депутатов, чтобы они голосовали за него, и не собирается рассчитываться за депутатские голоса различными привилегиями и материальными объектами.
   Голосование 22 декабря 1999 года превзошло все надежды. Ющенко все-таки стал восьмым по счету премьер-министром независимой Украины – с результатом в 296 голосов.
   После прихода Ющенко на пост премьера многие были разочарованы. Одни говорили, что это правительство будет недолговечным, и даже называли время его вероятной отставки – апрель 2000 года. Другие поговаривали о быстрых темпах реформ в Украине и «шоковой терапии» a la Balcerowicz. Как показало время, и те и другие ошибались. Также ошибались и те, кто думал: Ющенко – он чей? Ставленник олигархов или человек, который пытается воевать с олигархами? И какая у него геополитическая ориентация – восточная или западная? Оказалось, что Ющенко умеет замечательно вписываться в Систему Кучмы и оставаться до конца неразгаданным.
   В течение долгого времени формировался миф о Викторе Ющенко. Суть мифа состояла в создании соответствующего имиджа Ющенко – национально сознательного реформатора, последней надежды Украины на пути к спасению. Пребывая при власти в течение семи лет (на посту председателя Национального банка Украины), Ющенко сумел не преобразоваться в олицетворение власти. Он демонстрировал свою независимость, и большинство поверили в то, что Ющенко – независимый политик. Чего нельзя отобрать у Ющенко – это его авторитетности.
   В своей деятельности Виктор Ющенко мог опереться в первую очередь на трех людей – Юлию Тимошенко, Юрия Еханурова и Игоря Митюкова. Вес Юлии Тимошенко в правительстве был настолько велик, что можно было бы смело говорить о правительстве Ющенко – Тимошенко. Тем более что Юлия Владимировна взяла на себя роль своеобразного «публичного лица» правительства. И одновременно – громоотвода. Кстати, когда в декабре 1999 года новоназначенный премьер-министр Виктор Ющенко предложил Юлии Тимошенко должность вице-премьера по топливно-энергетическим вопросам, то к этому шагу были готовы и Юлия Владимировна, и весь украинский народ. Политологи говорили о том, что Юлия Тимошенко – это чуть ли не наиболее ценное приобретение правительства.
   Важный момент: за время своей первой каденции Кучма избавился почти от всей своей команды, с которой начинал деятельность на посту президента. Если не считать Александра Волкова, звезда которого незаметно для непосвященных в политическую астрологию близилась к закату, из старой команды в ближайшем окружении президента остался один Владимир Литвин.
   28 ноября 1999 года Леонид Кучма подписал указ об отставке с поста руководителя президентской администрации Николая Белоблоцкого и назначении на эту должность Владимира Литвина. «Литвин – это единственный, кто остался в президентском окружении из старой гвардии и не утратил доверия… Никогда и никому президент не будет верить так, как верил Горбулину, Табачнику, Разумкову, Волкову. Тогда. Отношения, которые сложились с Литвиным, напоминают о возможности легкого общения. А сантименты в джунглях – редкость», – писала Юлия Мостовая.
   Литвин, придя к руководству администрацией президента, ликвидировал те рычаги, которые мешали ему самому подняться по иерархической лестнице. Например, была ликвидирована должность первого помощника президента и распущен соответствующий штат. Все это, очевидно, было подведено под «административную реформу». Но отныне все подразделения администрации замыкались исключительно на Литвине. Руководители подразделений не имели возможности в обход Литвина пробиться к президенту. Таким образом, Литвин являлся главным специалистом по дозированию информации для Леонида Кучмы. Когда-то при турецком султанском дворе был титул «уши, глаза и десница султана», которого удостаивали наиболее верных и наиболее приближенных к властителю лиц. В XIX веке этот титул получил земляк Литвина Михаил Чайковский. Литвин являлся, наверное, вторым полещуком, добившимся (пусть даже неформально) такого положения при «дворе»…
   Леонид Кучма пообещал, что Украина увидит «нового Кучму», и свое обещание он сдержал. Вступление на второй президентский срок было ознаменовано встряской парламента, отставкой парламентского руководства, войной Юлии Тимошенко с «Нефтегазом», началом противостояния между политической номенклатурой и олигархами.
   Весной 2000 года по инициативе Медведчука и Волкова был организован фарс под названием «Всеукраинский референдум об изменениях в Конституцию Украины». Инициатива проведения референдума исходила якобы от народных масс: первыми о необходимости референдума заявили на собрании представители «инициативной группы» в Житомирской области. Хотя по линии фонда «Социальная защита» и по линии партии «Демократический союз» информация о намерении власти провести референдум относительно ограничения полномочий парламента распространялась еще с октября 1999 года. Многие эксперты шутили, что политтехнологам, работающим в штабе Кучмы, так понравилось зарабатывать деньги, что они решили продлить избирательную кампанию еще на несколько месяцев.
   Праздный вопрос: а зачем президенту проводить референдум об ограничении полномочий парламента, если парламент в тот момент стал более чем лояльным, наталкивался на ответ, сформулированный журналистом Сергеем Рахманиным: «Президент не единожды имел возможность убедиться, что парламент его не любит и боится. А если враг боится – его пугают дальше».
   С другой стороны, референдум и вопросы, которые предлагал вынести на всенародное обсуждение Леонид Кучма, должны были стимулировать законодательную ветвь, заставить ее работать по-новому. На референдум выносились четыре главных вопроса: о праве президента досрочно прекращать полномочия парламента в случае, если в течение месяца депутаты не смогли сформировать большинство либо в течение трех месяцев Верховная Рада не утвердила проект госбюджета; об ограничении депутатского иммунитета; о сокращении количества депутатов парламента с 450 до 300; о необходимости формирования двухпалатного парламента.
   16 апреля 2000 года референдум все же состоялся. Результаты его были ошеломляющими и попросту беспардонными. Результаты в 80–86 % голосов «за» все четыре пункта попросту обескураживали. Неудивительно, что результаты референдума всех повергли в шок. Возможно, и самого Кучму. Говорят, у него состоялся нелицеприятный разговор с Волковым. Кучма понял, что ему оказали медвежью услугу, слишком переусердствовав в деле воплощения идеи референдума. С этого момента Волкова фактически удаляют из фавора – его политическая звезда идет к закату. Некоторое время Волков еще пользовался титулом «директора-распорядителя парламента», но уже преимущественно по инерции. Не имея формальной должности в иерархической системе в окружении Кучмы, он не мог быть отправлен в отставку формально, поэтому закат его карьеры оказался столь незаметным.
   Еще один вопрос, который казался Кучме неразрешимым: результаты референдума были получены, но они требовали имплементации Верховной Радой, иначе они не могли вступить в силу. При этом имплементацию необходимо было провести не простым, а конституционным составом Верховной Рады. В ситуации, когда при наиболее благоприятных условиях пропрезидентское большинство в Верховной Раде могло дать в сумме только 241 голос (это учитывая и голоса национал-демократов, которые, входя в большинство, критиковали идею Кучмы относительно референдума), имплементация была практически невозможной. Таким образом, получив победу на референдуме, Кучма оказывался перед невозможностью ее закрепления.
   Приходилось постепенно сбивать информационную волну вокруг референдума и заниматься делами, не терпящими отлагательства.
   К концу лета 2000 года политическая палитра Украины обрела новые оттенки. Олигархи постепенно сдавали позиции. На смену им приходила укрепленная, усиленная номенклатура – уже со своими интересами, со своими связями, со своей иерархией, со своим влиянием на бизнес.
   Наиболее ощутимым ударом по олигархической среде в Украине стало принятие парламентом закона, регулирующего отношения в энергетической отрасли, в частности в сфере электроэнергетики. Законопроект был представлен Юлией Тимошенко. При этом трудно предположить, что этот закон мог быть принят без ведома и согласия Леонида Кучмы: ведь парламент фактически находился на ручном управлении. Закон запрещал бартерные и взаимозачетные операции в сфере энергетики, на которых базировалось могущество большинства хозяев облэнерго. В первую очередь под удар были поставлены народный депутат Григорий Суркис и его российский коллега Константин Григоришин, владевшие акциями большинства предприятий из системы облэнерго в Украине.
   Олигархи не сложили руки. Они готовили ответ Юлии Тимошенко.
   В коне лета 2000 года был арестован муж Юлии Тимошенко Александр, а также друг семьи Геннадий Фалькович. Было очевидно, что госпожу Тимошенко пытаются запугать. В то, что Александр Геннадиевич Тимошенко был преступником, не верил никто из тех, кто знал его лично. Человек спокойный, взвешенный, романтик по натуре, мало похожий на серьезного бизнесмена, Александр Тимошенко стал жертвой интриг, направленных против его жены.
   В августе 2000 года Евгений Марчук выступил с резкой критикой состояния дел в энергетической отрасли. Согласно докладной записке, написанной на имя президента, политика Юлии Тимошенко в энергетической отрасли вредит национальным интересам Украины. Неоднократно Марчук выступал также против отдельных решений премьер-министра Виктора Ющенко. Более того: информация о противостоянии Ющенко и Марчука просочилась в прессу. Как результат – Ющенко в ноябре 2000 года идет на создание при Кабинете министров новой структуры – правительственного комитета по вопросам обороны, оборонно-промышленного комплекса и правоохранительной деятельности и назначает на должность руководителя комитета одного из оппонентов Марчука – Владимира Горбулина. Стоит ли напоминать хотя бы тот момент, что Горбулин был предшественником Марчука на посту Секретаря Совбеза!
   Одним словом, к осени 2000 года политическая палитра Украины преобразилась. Постепенно сдавали позиции олигархи. На их место приходили всесильные чиновники, базирующие свою приближенность к Кучме не на принципах финансовой мощи и не на принципах владения крупными финансово-промышленными группировками, а на принципах личной преданности президенту. Фактически Украина переживала период, который Европа прошла в позднем Средневековье: в небытие уходили аристократы, им на смену приходили дворяне. Аристократы осуществляли власть по праву крови, дворяне – по праву преданности и личных заслуг перед государем. По разным причинам многие процессы, растянувшиеся в мировой истории на века, в Украине прошли за десятилетие Леонида Кучмы: и процесс первичного накопления капитала, и процесс замены олигархов «новыми дворянами» (номенклатурой), и процесс зарождения национальной буржуазии. К осени 2000 года в окружении Кучмы уже не было Волкова и прочих представителей «клуба олигархов». Зато его окружение формировали Литвин, Азаров, Кравченко, Марчук и другие отнюдь не олигархические личности. У каждого из них не было крупного бизнеса, но у них были рычаги влияния на крупный бизнес и желание делать политику.
   Неожиданные коррективы в планы президента внесла политическая осень, которая принесла серьезные потрясения для страны и стала серьезным экзаменом на зрелость украинского общества.

Раздел двенадцатый
ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС 2000–2001 ГОДОВ

   Ослабление олигархов, усиление номенклатуры, схватки между группами олигархов, а также развитие рыночных отношений и появление буржуазии привели к серьезным структурным изменениям в обществе. На фоне ослабления олигархов, появившихся за счет неконтролируемого процесса первичного накопления капитала в результате «дерибана» «ничейной» социалистической собственности, появляется прослойка представителей крупной буржуазии, людей, обогатившихся за счет успехов в бизнесе, но не влияющих – в отличие от олигархов – на процессы принятия решений на уровне государства. Если олигархи пытались осуществлять контроль над промышленностью, финансами, медиа и политическими образованиями (партиями, фракциями), то представители крупной буржуазии («недоолигархи») могли похвастаться менее заметными успехами. Ранее они выступали в роли вассалов крупных олигархов, но естественная зависть и энергия двигали их по пути замещения олигархов собой. Конфликт между представителями крупной буржуазии и олигархами был неизбежен. Действия Кучмы, направленные на усиление номенклатуры и ослабление олигархов, неизбежно привели к тому, что «недоолигархи» решили стать «неоолигархами».
   Если раньше представители крупного бизнеса использовали олигархов в качестве лоббистов своих интересов на высшем уровне, то с 2000 года лоббирование интересов через представителей номенклатуры оказалось более благодарным делом: крупный чиновник не требовал безусловного подчинения себе и оставлял за крупным бизнесменом право на самостоятельные действия.
   Между тем в Украине начинаются новые события, потрясшие до основ все украинское общество.
   16 сентября 2000 года, поздно ночью, известный журналист и редактор интернет-проекта «Украинская правда» Георгий Гонгадзе вышел из квартиры на бульваре Леси Украинки в Киеве и направился домой. Жена и двое детей его не дождались. Гонгадзе исчез… Об исчезновении Георгия Гонгадзе широкой общественности стало известно через два дня после события, 18 сентября. В тот же день народный депутат Украины, член депутатского объединения «Антимафия» Григорий Омельченко направил депутатский запрос на имя министра внутренних дел Юрия Кравченко и председателя Службы безопасности Украины Леонида Деркача с требованием провести полную, всестороннюю, объективную проверку обстоятельств исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе и принять неотложные меры для его розыска.
   В Украине был объявлен розыск журналиста, Генеральная прокуратура начала расследование инцидента. Рассматривалось несколько версий случившегося – в исчезновении Гонгадзе даже пытались обвинить Александра Волкова, который якобы для похищения журналиста использовал связи в криминальных кругах.
   3 ноября 2000 года в лесу возле Таращи местными жителями был найден плохо закопанный труп человека, подвергшийся перед этим воздействию разрушающих веществ. Труп был обезглавлен. Проведенная по горячим следам экспертиза установила, что труп принадлежал исчезнувшему журналисту Георгию Гонгадзе. По некоторым признакам его опознали и близкие – в частности, по осколочным ранениям запястья (Гонгадзе был ранен в Абхазии, освещая грузино-абхазский конфликт) и по вещам, которые принадлежали Георгию. Исходя из этого, врач-патологоанатом выдал заключение о том, что тело принадлежит именно Георгию Гонгадзе.
   Пока Генеральная прокуратура пыталась спустить дело на тормозах, заявляя о необходимости проведения дополнительных экспертиз, 28 ноября 2000 года в парламенте Александр Мороз озвучил имеющуюся в его распоряжении кассету с записью разговоров людей, чьи голоса были похожи на голоса Леонида Кучмы, Владимира Литвина, Юрия Кравченко и Леонида Деркача.
   Александр Мороз также объявил, что имеющиеся в его распоряжении записи – это лишь малая часть записей, сделанных в разное время. Через два дня стало известно и имя человека, взявшего на себя ответственность за прослушку и запись президента. Им оказался охранник Кучмы, 34-летний Николай Мельниченко. К тому времени Мельниченко уже находился за пределами Украины.
   Конечно, можно верить в распространенную версию о том, что именно Кучма «заказал» (приказал убить) Гонгадзе. Но все чаще в среде профессионалов приходится сталкиваться с иными версиями. Учитывая множество вышеперечисленных факторов и множество сторон, заинтересованных в устранении Кучмы посредством провокации и стихийного выступления масс, можно предположить, что Кучма и Гонгадзе стали жертвами одной и той же политической интриги и одной и той же группы лиц, задумавших комплексную операцию по прослушке, дискредитации и устранению президента. Гонгадзе убили физически, Кучму хотели превратить в политический труп.
   Сам Кучма писал позже: «Персонально назвать по фамилиям организаторов всей этой операции, всего комплекса этой диверсии против Украины, я не могу. Это, опять же, дело следствия. Я могу говорить только в общем: о происках известных мне сил, которые хотели сбить независимую Украину с ее курса на глубокие реформы. Особенно их не устраивала многовекторность проводимой при моем президентстве внешней политики. Она стала для многих костью в горле. Моя политика ровных, взвешенных, полезных для Украины отношений как с Россией, так и с Западом не нравилась многим и внутри Украины, и за ее пределами. Одни тянули в одну сторону, другие – в другую».
   Возмущенный народ требовал объяснений от президента. Президент молчал…
   Власть заняла наиболее глупую позицию – отрицания всего и вся. Тем более, вскоре пришлось отказаться от подобного рода тактики – под давлением фактов и аргументов. 26 января 2001 года народный депутат Александр Турчинов заявил: «После прослушивания предоставленной мне представителями Временной следственной комиссии ВРУ аудиозаписи я с уверенностью могу утверждать следующее. На аудиозаписи записан мой разговор с Президентом Украины Л. Д. Кучмой, состоявшийся осенью 2000 года (ориентировочно в сентябре). Качество записи позволяет мне с уверенностью различить свой голос и голос Л. Д. Кучмы. Кроме меня и Л. Д. Кучмы в разговоре участия никто не принимал. Я официально заявляю, что готов подтвердить аутентичность записи перед любым органом дознания и свидетельствовать об этом на судебном процессе».
   Спустя несколько дней свой голос на пленках Мельниченко узнал народный депутат Тарас Чорновил.
   После Нового года опомнившаяся власть перешла в наступление. И первый удар пришелся по Юлии Тимошенко. Ее, по мнению власти, необходимо было нейтрализовать как одного из возможных финансистов акций оппозиции. Если оппозицию возглавит Юлия Тимошенко – ситуация может обернуться для власти катастрофой. На сторону оппозиции мог – теоретически – перейти премьер-министр Виктор Ющенко. Оппозиция получила бы лидеров, а народ – проводников.
   В своем новогоднем обращении президент вспомнил о деструктивных силах, пытающихся расшатать ситуацию изнутри, но при этом заявил о готовности противостоять им всеми доступными методами. В интервью сайту «Корреспондент» Кучма посетовал на человеческую неблагодарность и сказал, что в новый, 2001-й, год он не взял бы с собой ту грязь и подлость, которые проявились в прошлом политическом сезоне.
   В самом начале января Кучма по предложению Виктора Медведчука создал неформальный штаб по преодолению политического кризиса: на короткое время номенклатура нашла общий язык с олигархами – первые боялись отстранения Кучмы, вторые – прихода «недоолигархов» и передела собственности в Украине. Но первые шаги штаба были слишком традиционными и малоэффективными: сразу же после Рождества тысячи людей по всей Украине в принудительном порядке были выгнаны на улицы, чтобы засвидетельствовать свою солидарность с Кучмой и для демонстрации недовольства действиями оппозиции. Действия этих людей напоминали трагифарс: все делалось в принудительном порядке, из-под палки.
   …Между тем оппозиция начала структурироваться. В декабре 2000 года возникает акция «Украина без Кучмы», инициированная социалистами. Во главе акции стали Юрий Луценко и Владимир Чемерис. Появляется рупор УБК – сайт «Майдан», редактируемый Михаилом Свистовичем.
   19 декабря 2000 года заявляет о себе Всеукраинский общественный комитет «За правду!», возглавляемый рядом бывших активистов протестных студенческих акций начала 1990-х. Во Львове «За правду!» возглавил Маркиян Иващишин, в Киеве – Олесь Доний и Вячеслав Кириленко, в Харькове – Евгений Золотарев.
   5 января 2001 года против Юлии Тимошенко было выдвинуто обвинение в коррупции.
   Интересно, что до сих пор сама Юлия Тимошенко очень осторожно комментировала информацию о пленках Мельниченко и о причастности президента к исчезновению и убийству Георгия Гонгадзе. Она пыталась не вмешиваться в это дело и стоять в стороне от скандала. Однако власть нанесла по ней превентивный удар. И это было большой ошибкой Кучмы. Вместо сильного союзника он получил не менее сильного врага. С Тимошенко нельзя было расправиться так, как он в свое время расправился с Лазаренко, – ее бойцовские качества были куда более мощными, нежели у Павла Ивановича!
   6 января Юлия Тимошенко заявила, что считает обвинение Генеральной прокуратуры в свой адрес «грубой фальсификацией, которая не имеет под собой оснований».
   Вице-премьер заявила, что определенные силы «пытаются повлиять через нее на фракцию «Батьювщина», которая никогда не была карманной и не будет работать по заказу». Еще одной причиной обвинений Ю. Тимошенко считала то, что определенные силы пытаются отвлечь внимание общества от дела исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе и обратить внимание на другое – рассмотрение Генпрокуратурой дела против вице-премьер-министра. Но Ю. Тимошенко отметила, что это дело является «пустышкой» Генпрокуратуры, которая «рано или поздно станет понятной для общества». При этом она сказала, что возбуждение уголовного дела против нее является первым примером, когда дело подписывает лично Генпрокурор после «определенных консультаций на высшем уровне».
   Большинство депутатов Верховной Рады Украины расценили дело Юлии Тимошенко как провокацию режима против популярного политика и против оппозиции. Ряд политиков заявили о том, что возбуждение уголовного дела против Тимошенко является не чем иным, как акцией, направленной против правительства Виктора Ющенко.
   9 января Юлия Тимошенко во время пресс-конференции попробовала раскрыть карты власти и назвать вещи своими именами, объявив первого заместителя Председателя Верховной Рады Виктора Медведчука руководителем так называемого «штаба по преодолению политического кризиса и уничтожению действующего правительства». По словам Ю. Тимошенко, вся инициатива по выдвижению обвинений против нее идет не из России, а исключительно от украинских олигархов. А то, что «они иногда не хотят делать это своими руками, а пытаются привлечь других, не всегда им удается».
   Виктор Ющенко, находясь с визитом в столице Македонии Скопье, заявил: «Мы не получали никакой официальной информации по поводу рекомендации Генерального прокурора, адресованной Президенту Украины; что касается временного устранения Юлии Тимошенко с должности вице-премьер-министра, это сделано для того, чтобы она не могла влиять на следствие». А первый вице-премьер Юрий Ехануров пообещал защитить Юлию Тимошенко всеми силами, доступными Кабинету министров, в случае если она обратится с такой просьбой.
   Не принимая во внимание консолидированную позицию правительства, 19 января президент освободил Юлию Тимошенко с должности вице-премьер-министра Украины.
   Как продолжение темы – Генеральный прокурор Михаил Потебенько намекнул на то, что Тимошенко может стоять за организацией кассетного скандала. Он же заявил о том, что следствие отрабатывает схему, по которой Гонгадзе жив. И это – не принимая во внимание результаты экспертизы ДНК и признание факта гибели Гонгадзе со стороны президента!
   Власть начала вести себя вызывающе. Власть пришла в себя после первого испуга, вызванного кассетами Мельниченко и реакцией общественности на исчезновение Георгия Гонгадзе. Сам Кучма удалился из Киева на свою дачу в Форосе (Крым), откуда стал руководить действиями по преодолению кризиса. Для начала ему необходимо было мобилизовать свое окружение, прекратить разброд и шатание. В отставку был отправлен председатель СБУ Леонид Деркач – его заменил генерал Владимир Радченко, ранее уже возглавлявший СБУ.
   А спустя полтора месяца Кучма не задумываясь ни на минуту – дабы другим неповадно было – отправил в отставку министра внутренних дел Юрия Кравченко, назначив на его место генерала Юрия Смирнова.
   9 февраля в Киеве, в помещении Верховной Рады состоялось заседание Форума национального спасения – первая попытка структуризировать оппозицию и создать единое руководящее ядро. Через несколько дней, 13 февраля, около 15.00 работники Генеральной прокуратуры Украины арестовали Юлию Тимошенко. Как сообщили в пресс-службе партии «Батьювщина», работники прокуратуры прибыли на загородную дачу Ю. Тимошенко, с ними был врач, который убедился в том, что Тимошенко действительно больна и у нее высокая температура. Невзирая на это, Ю. Тимошенко была препровождена в Генпрокуратуру якобы для допроса, где была арестована.
   Ни у кого не возникало сомнений – в Украине начинаются политические репрессии, только лишь прикрытые экономическими мотивами. И Генеральная прокуратура стала орудием для выполнения репрессивно-карательных функций.
   Юлия Тимошенко была готова к аресту. Как утверждает ее бывший сотрудник, «она сознательно провоцировала Кучму. Острый конфликт с президентом облегчал немало вещей. Нет необходимости иметь политическую программу, а популярность растет. Правда, Юлия возила с собой в машине упакованный саквояж, но считала, что ее могут задержать не более чем на несколько часов».
   14 февраля группа народных депутатов, входивших в Форум национального спасения, потребовала встречи с Генеральным прокурором Михаилом Потебенько и Юлией Тимошенко. ФНС решил в случае отказа Генерального прокурора прибегнуть к более существенным акциям протеста.
   15 февраля стало известно, что состояние здоровья Юлии Тимошенко значительно ухудшилось. Об этом заявил, в частности, адвокат арестованной. Потебенько же и далее утверждал, что Тимошенко – здорова. 16 февраля по всей Украине (в первую очередь – во Львове, Киеве и Харькове) перед областными прокуратурами прошли митинги и манифестации с требованием освобождения Юлии Тимошенко. Митинг совпал с днем рождения Михаила Потебенько.
   1 марта партия «Батьювщина» заявила, что Генеральный прокурор Украины Михаил Потебенько и министр внутренних дел Юрий Кравченко получили приказ от администрации президента «не только бросить за решетку Юлию Тимошенко, но и имитировать ее самоубийство».
   Между тем Виктор Ющенко, которого так боялся Леонид Кучма и на которого возлагали большие надежды как на Западе, так и на Востоке, осознал свою роль в политических процессах в Украине.
   В феврале Ющенко определился. Он подписывает воззвание к народу Украины (совместно с президентом Кучмой и спикером парламента Плющом), в котором призывает народ к спокойствию и к поддержке легитимной власти, при этом называя лидеров оппозиции «фашистами». В ответ появилось Открытое письмо народных депутатов Тараса Стецькива, Евгения Жовтяка, Владимира Олийныка, Анатолия Матвиенко и Лев ко Лукьяненко с упреками в адрес Ющенко и с осуждением его позиции.
   Виктор Пинзеник в марте 2001 года на закрытой конференции партии «Реформы и порядок» заявил: «Мы не можем поддерживать действия оппозиции. Мы делегировали в оппозицию Тараса Стецькива, Владимира Филенко, Игоря Колиушко, но мы не можем поддерживать оппозицию как политическая сила. Ведь при власти находится Виктор Ющенко, и своими действиями мы можем ему навредить». Подобного рода резолюции приняли и другие национал-демократические силы.
   В феврале 2001 года в Днепропетровске состоялась встреча Леонида Кучмы и Владимира Путина. Экономический характер переговоров дополнялся и тайными политическими протоколами: Путин обещал Кучме помощь в борьбе с оппозицией и содействие в прорыве международной блокады Украины. Россия получала в лице Кучмы главного лоббиста своих интересов в Украине, отказывая в аналогичной роли Виктору Ющенко.
   Кучма поступил точно так же, как в свое время – в 1849 году – поступил юный австрийский император Франц-Иосиф, пригласивший российского императора Николая I для наведения порядка в охваченной революцией Венгрии и части Австрии. Ситуация в Австрийской империи в то время была такова, что Франц-Иосиф готов был унизиться и целовать ноги российскому монарху, лишь бы не потерять корону. Спустя пять лет Николай обратился к Францу-Иосифу за военной помощью и союзом в Крымской войне. Австрийский император ответил отказом и заявил о нейтралитете Австрии. Разгневанный Николай на встрече с гражданами Варшавы говорил: «Знаете, кто самый глупый польский король? Ян III Собеский, так как он помог австрийцам защитить Вену и победить турок. А знаете, кто самый глупый русский царь? Я, так как спас Франца-Иосифа от революции, чтобы он позже ответил неблагодарностью».
   Пройдет всего немного времени, и Леонид Кучма опять прибегнет к политике многовекторности, игнорируя приоритетность развития исключительной ориентации на Россию.
   Буквально сразу же после Днепропетровска Кучма направляется в Польшу, к Александру Квасьневскому. Квасьневский, будучи личным другом Кучмы и приняв на себя роль «адвоката Украины» перед Европейским Союзом, решил принять гостя не в варшавском Бельведере, а в городке Казимеж Дольний – подальше от посторонних глаз. Накануне его приезда, 14 марта, Квасьневский встретился с представителями украинской оппозиции – Александром Кривенко, Игорем Колиушко, Станиславом Николаенко, Тарасом Кузьмовым. Представители оппозиции живо описали ситуацию в Украине и просили Квасьневского быть твердым и настойчивым в переговорах с украинским президентом. Еще раньше Квасьневский разговаривал с канцлером ФРГ Шредером и президентом Франции Шираком – фактически Квасьневский должен был стать посредником, ретранслятором их точки зрения. Позиция Запада сводилась к тому, что Кучма должен немедленно уйти, оставив свои полномочия премьер-министру – Ющенко.
   Во время встречи Квасьневский передал мнение западных лидеров, при этом в свойственной ему манере занял двойственную позицию: дружба с Кучмой сказалась-таки. В результате подход Квасьневского и его предложения свелись к компромиссной идее «круглого стола» по аналогии с «круглым столом» 1990 года, инициированным польскими властями и лидерами «Солидарности». Квасьневский даже предложил Кучме в подарок настоящий круглый стол, за которым собирались сторонники Валенсы и Ярузельского.
   С точки зрения власти, позиция Польши вселяла надежду: Кучма понимал, что благодаря усилиям Квасьневского конфликт может быть пущен в русло переговоров и «заговаривания зубов». Также позиция Польши вселяла надежду и в оппозицию: Тарас Стецькив в те дни писал, что оппозиция легко победит власть на «круглом столе», но главное – договориться о перечне обсуждаемых тем (Юлия Тимошенко была более радикальна – она говорила, что за «круглым столом» может обсуждаться лишь один вопрос – вопрос процедуры передачи полномочий). Тот же Тарас Стецькив видел знак в том, что переговоры должны состояться именно за «круглым столом» – тем самым столом, за которым за 11 лет до украинских событий польская оппозиция легко обыграла коммунистический режим Ярузельского.
   Леонид Кучма поблагодарил за подарок, но вернулся с пустыми руками. К этому времени революционный накал в Украине уже шел на спад. Кучма выиграл время. Пар из котлов революции был выпущен.
   Кучма стал чувствовать себя все более уверенно, пытаясь нащупывать твердую почву под ногами и, отталкиваясь от нее, укреплять собственные позиции. 23 февраля, выступая на прямой телефонной конференции в газете «Факты», Кучма снова заявил, что не причастен к убийству Гонгадзе: «Очень тяжело, когда тебя обвиняют в том, чего ты не только не совершал, но даже мыслей подобных не допускал. Я это испытал на себе. Это страшно….»
   Апогеем массовых акций и манифестаций стали события 9 марта 2001 года – в день рождения Тараса Шевченко. В этот день милиция разгромила манифестацию демонстрантов, решивших идти к Администрации Президента и требовать отставки Леонида Кучмы. Демонстрацию подавили с особой жестокостью. Многие студенты оказались за решеткой.
   С середины марта Кучма в полной мере использовал свои преимущества и перешел в наступление. По большому счету, оппозиция зациклилась на пленках Мельниченко и на гибели Гонгадзе. Дело Гонгадзе у многих начинало вызывать раздражение: массы, сначала требовавшие правды и установления истины, вдруг вспомнили об общечеловеческих ценностях («нельзя делать дело на чужом горе») и христианских инстинктах («тело должно быть предано земле»). В адрес лидеров оппозиции посыпались обвинения в том, что они используют дело Гонгадзе в личных целях, стараясь построить на нем и на причастных к делу записях Мельниченко целую революцию. Массы начали разочаровываться в революционном потенциале оппозиции.
   27 марта по решению Печерского райсуда Киева Юлию Тимошенко освободили из Лукьяновского СИЗО, при этом председатель суда отметил, что Генпрокуратура может опротестовать решение суда в порядке надзора.
   Юлию Тимошенко немедленно перевезли в Киевскую больницу № 8 (клиника «Медиком»): во время пребывания в тюрьме она серьезно заболела, у нее возникла и начала развиваться язва желудка. Врачи настаивали на стационарном лечении. Еще через три дня президиум Киевского городского суда удовлетворил протест заместителя Генерального прокурора и упразднил постановление Печерского районного суда. Возле палаты Юлии Тимошенко была выставлена охрана. 2 апреля 2001 года постановлением председателя Верховного Суда остановлено выполнение постановления Киевского городского суда. В тот же день милиция оставила свой пост около палаты Тимошенко.
   В интервью российским «Известиям» Юлия Тимошенко заявила, что в тюрьме ее хотели убить. «Меня пытались отравить. Я должна была умереть. Мне должны были дать отравленную воду. Адвокаты меня предупредили, что это возможно. Я отказалась от воды, а потом выяснила, что мои продукты, которые хранились в общем тюремном холодильнике, перепакованы. Кушать и пить я не осмеливалась».
   Стало понятно, что: а) Кучма совершил величайшую ошибку, бросив Юлию Тимошенко за решетку и тем самым создав ей ореол мученичества; б) Тимошенко теперь превратится в лидера оппозиции и станет знаменем оппозиции; в) Тимошенко будет гением деструкции, лидером популистского толка, способным апеллировать к массам и действовать, основываясь на энергии революционной риторики. Кучма перехитрил сам себя: он, возможно, специально провоцировал Тимошенко, тщательно создавал в ее лице образ лидера масс, чтобы – не дай Бог – лидерство в этой ситуации не перехватил Виктор Ющенко. Ющенко вполне мог стать противовесом Кучме. Создание некоего «антиющенко», как казалось самому Кучме, могло привести к желаемому результату: у Тимошенко был высокий антирейтинг, она была замешана в не совсем честных схемах, над ней довлели экономические вопросы, ей инкриминировали тесные связи и партнерские отношения с Лазаренко.
   Выход Тимошенко из тюрьмы стал началом конца первой волны революции.
   Выйдя из заключения, в котором она пробыла 42 дня, Юлия Тимошенко уже 7 апреля выступает на втором собрании Форума национального спасения, где она очертила свое видение программы действий оппозиции. Основным злом она считала Леонида Кучму, который, по ее словам, подобен пробке в бутылке. «Кучма превратился в пробку, которую следует выбить, чтобы молодое вино свободы могло свободно разлиться». При этом она не давала ответа на вопрос: а что же можно предложить вместо Кучмы? Чем новый режим будет лучше старого? Отставка Кучмы – любым способом, но немедленно – стала главной идеей госпожи Тимошенко. Одним из основных моментов, на которых делала акцент Юлия Тимошенко, стала подготовка к референдуму по народной инициативе относительно отставки Л. Кучмы.
   Эта позиция повлекла за собой раскол оппозиции на два лагеря. Первый лагерь (Ю. Тимошенко, А. Мороз, А. Матвиенко, О. Доний, Л. Лукьяненко, С. Хмара) настаивали на проведении референдума. Второй лагерь (Т. Стецькив, Т. Чорновил, большая часть комитета «За правду!») считал, что референдум является преждевременным и его проведение может быть использовано властью в своих интересах.
   Леонид Кучма не вынес из акций зимы 2000–2001 гг. главного урока: он не заметил, что в обществе родилась «третья сила» – буржуазия. Кучма сам инициировал в свое время процессы в экономике, которые неизбежно приводят к появлению буржуазии.
   Нейтрализовав на время внешние влияния – Запада и Востока, – Кучма решил нейтрализовать и внутренние. Выход из тюрьмы Юлии Тимошенко решал часть проблем: оппозиция увязла в «междусобойчиках», олигархический менталитет Юлии Тимошенко должен был нивелировать влияние и энергию «недоолигархов». С другой стороны, прослойка «недоолигархов» должна была пошатнуться вследствие отставки с поста премьер-министра Виктора Ющенко. Отставка Ющенко была выгодна и олигархам, вынашивающим свои планы, сопряженные с отставкой Ющенко.
   Так в марте 2001 года в прессу просочилась информация о том, что на неформальном «съезде олигархов» был рассмотрен вопрос «олигархического переворота» в Украине с целью устранения сначала Ющенко, а потом и Кучмы и – как следствие – проведения олигархического реванша. Новым премьером должен был стать Сергей Тигипко – наиболее вероятная к тому времени кандидатура и одновременно – наиболее лояльный к олигархическим кругам молодой бизнесмен и политик со связями и с авторитетом на Западе и на Востоке. После этого начинается новая волна давления – уже аппаратного, усиленного давлением Кремля, Брюсселя и Вашингтона – на Леонида Кучму с целью его ухода с политической арены и передачи власти Тигипко.
   Версия выглядит вполне правдоподобно, однако – по понятным причинам – доказать ничего невозможно. Не известно, кто принимал участие в «съезде» и вообще – велись ли любые протоколы заседания. Но было понятно одно: олигархам было выгодно отправить в отставку Ющенко, так как за этим сразу бы последовал мат Кучме. Кучме необходимо было убрать Ющенко, чтобы усилить свои позиции.
   При этом и сам Ющенко чувствовал, что его дни на посту премьер-министра сочтены. Отношения с Кучмой стали более чем прохладными. В Кабинете министров разразился скандал по поводу увольнения Виктором Андреевичем министра топлива и энергетики Сергея Ермилова. Против Ющенко ополчились олигархи. Наметилась конфронтация с донецкой бизнес-элитой, которая не была заинтересована во внедрении программы реформирования угольной отрасли. В марте 2001 года донецкий губернатор Виктор Янукович обрушился с критикой в адрес Ющенко: было понятно, что человек, находящийся в прямом подчинении премьера, не может выступать с такими заявлениями без поддержки со стороны влиятельных политических сил. Наконец, с критикой Ющенко выступили Виктор Пинчук и Сергей Тигипко: Сергей Леонидович требовал от Ющенко реформирования Кабинета министров и внедрения принципа коалиционности. Ющенко отказывался…
   К середине апреля стало понятно, что правительство Ющенко было обречено. Накануне Пасхи Леонид Кучма, Виктор Ющенко и Иван Плющ вышли на Михайловскую площадь в Киеве, где проходила символическая церемония закладки сквера. Поорудовав лопатами возле саженцев деревьев, лидеры государства решили попозировать перед камерами. Ющенко был скован и мрачен. Плющ – демонстративно безразличен. Кучма же на вопрос о судьбе Ющенко тут же произнес менторским тоном, уверенным голосом: «Виктор Андреевич допустил немало ошибок на посту премьера. Теперь пусть попробует найти общий язык с парламентом. По мне – так пусть работает, но последнее слово – за депутатами». Таким образом, Кучма и умывал руки, и давал понять, что Украина ждет нового премьера.
   26 апреля 2004 года парламент проголосовал за отставку правительства и премьера. Активисты комитета «За правду!» накануне рассмотрения вопроса об отставке Ющенко организовали в Киеве перед Верховной Радой символические баррикады – как бы пытаясь показать, что будут защищать своего премьера. Однако это не помогло.
   После того как Рада вынесла вердикт, Ющенко заявил о переходе в оппозицию. Идя в отставку, Ющенко заявил с парламентской трибуны, что не уходит из публичной политики. Его поддержали несколько парламентских фракций – в том числе фракция Народного руха и фракция «Реформы – Конгресс». Но это не подсластило пилюлю отставки…
   После своей отставки с поста премьер-министра Виктор Ющенко уехал на свою дачу в селе Новые Безрадичи под Киевом – в добровольную ссылку и уединение. На протяжении месяца он мало общался с соратниками – только с наиболее близкими к нему людьми.
   Новым премьер-министром Украины стал Анатолий Кинах – бывший руководитель Украинского союза промышленников и предпринимателей.
   Назначая Кинаха на пост премьер-министра, Кучма демонстративно брал правительство на ручное управление. Кинах был хорошим экономистом, но плохим политиком. Правительство было фактически подчинено администрации президента. В каждом министерстве вводилась должность государственного секретаря, назначаемого по согласованию с администрацией. При этом функции госсекретаря министерства были теми же, что и функции второго секретаря ЦК или обкома, – надзор за соблюдением «генеральной линии партии». Система госсекретарей была ликвидирована лишь спустя два с половиной года.
   Во время голосования по кандидатуре Кинаха в парламенте сложилась странная ситуация. Ряд оппозиционных и квазиоппозиционных фракций призвали не поддерживать кандидатуру Анатолия Кирилловича. Однако за Кинаха проголосовала в полном составе фракция Социалистической партии Украины. Это и решило исход дела. Среди депутатов распространилась уверенность в том, что «Мороза купили». Другие оппозиционеры удовлетворенно потирали руки: по их мнению, Мороз этим самым себя скомпрометировал и, таким образом, тесная оппозиционная ниша стала более просторной. Один из оппозиционных политиков утверждал в кулуарах: «Для нас, на самом деле, Кинах очень выгоден, но голосовать за него – не поймут избиратели. Мороз сделал то, что нам очень выгодно, но чего мы бы сами не сделали». Как результат – за Кинаха отдали свои голоса 239 народных депутатов.
   Первые шаги Кинаха были направлены на то, чтобы продемонстрировать преемственность политики Ющенко в экономике. Он оставил подавляющее большинство министров, которые достались ему в наследство от предыдущего правительства. Вместе с тем перестановки среди вице-премьеров были направлены на удовлетворение амбиций «олигархов». Вице-премьер Олег Дубина (близкий к партии «Трудовая Украина») был повышен до ранга первого вице-премьера. Пост вице-премьера по гуманитарным вопросам занял Владимир Семиноженко (Партия регионов). В области электроэнергетики было заявлено о сохранении тех принципов, которые воплощали в жизнь В. Ющенко и Ю. Тимошенко, – т. е. преимущество «живых» денег над бартерными и вексельными операциями. Новый премьер демонстративно совещался с Виктором Ющенко относительно тех или других нововведений в экономике.
   Во внешней политике правительство Кинаха немало внимания уделяло отношениям с международными организациями (Международным валютным фондом, Всемирным банком и т. п.). Прогнозы, что правительство Кинаха будет проводить пророссийский курс, не оправдались: в России значительная часть обозревателей считали правительство Кинаха наибольшим разочарованием российской внешней политики.
   Летом 2001 года ожидалось очередное, 24-е, восхождение Виктора Ющенко на Говерлу – самую высокую вершину украинских Карпат. Ющенко ежегодно совершает ритуальное восхождение на Говерлу – как истинные японцы совершают восхождение на Фудзияму. 16 июля 2001 года Виктор Ющенко во главе группы народных депутатов поднялся на Говерлу и сделал заявление о создании политического блока «Наша Украина». По заявлению Ющенко, «Наша Украина» имела намерение принимать участие в избирательной кампании 2002 года и выставить единый партийный список.
   Первый этап революции закончился. Все ушли на выборы.

Раздел тринадцатый
ПРОТИВОСТОЯНИЕ С ОППОЗИЦИЕЙ

   Летом 2001 года начинается активная подготовка к парламентским выборам. Было понятно, что от расстановки сил на этих выборах во многом будет зависеть судьба президента и его окружения, судьба Системы, судьба страны. Впервые накануне парламентских выборов появилась мощная, структурированная и – главное – не левая оппозиция к президенту. Впервые парламентские выборы проходили в условиях максимального влияния на их исход со стороны мирового сообщества – как Запада (ЕС и США), так и России. Впервые власть понимала, насколько важно уделить особое внимание парламентским выборам, а не пускать это дело «на самотек».
   Виктор Ющенко начал собирать вокруг себя силы умеренной оппозиции – в основном это были партии, олицетворяемые представителями среды «недоолигархов» (например, из Партии регионов вышла группа «Солидарность», затем трансформировавшаяся в партию во главе с Петром Порошенко). Также это были партии «бывших» – людей, побывавших во власти и пытавшихся вернуться во власть при помощи Виктора Ющенко, используемого как знамя. При Леониде Кучме им уже ничего не светило – они свое дело сделали и ушли в кадровый «расход». Ющенко принимал всех желающих, казалось, что его лагерь – безразмерный.
   Эти действия только упрочили положение самого Виктора Ющенко. Постепенно из банкира и финансиста создавался политик. Что касается личных характеристик Ющенко, то все понимали популярность и некую харизматичность его фигуры. Личный рейтинг Ющенко к концу 2001 года был более высоким, чем рейтинг всех политических партий, входящих в блок, вместе взятых. В то же время большинство аналитиков отмечали нерешительность и внешнюю мягкость Ющенко. Интересные наблюдения высказал один из лидеров партии, входящей в состав блока: «Ющенко только играет роль мягкого человека, попадающего под чужое влияние, слабовольного и слабосильного. На самом деле он – целеустремленный, сильный, волевой человек, который может и умеет манипулировать своими политическими соратниками и даже врагами. В то же время Ющенко отличает осторожность. Он не станет бросаться в драку, не проверив размер мышц и силу удара дерущихся и не сравнив их со своими. Мысли Ющенко – в будущем, не в 2002 году, а в 2004-м. И именно перспективой президентских выборов продиктованы основные действия Ющенко, которого мало интересует парламент, а больше пост президента».
   В противовес умеренно-оппозиционному блоку «Наша Украина» власть решила создать блок четырех политических партий – «Трудовой Украины» Сергея Тигипко, НДП Валерия Пустовойтенко, Партии регионов Николая Азарова и Аграрной партии Михаила Гладия.
   Во главе блока стал глава Администрации Президента Украины Владимир Литвин. Вторым номером в списке значился премьер-министр Анатолий Кинах. Став во главе блока, Литвин поставил точку в споре – кому на выборах будет принадлежать административный ресурс? Ведь всем была известна степень влияния Литвина на губернаторов, которые дружно поддерживали все инициативы Владимира Михайловича и даже – с его подачи – иногда выдавали их за свои. Теперь, по словам Николая Томенко, в Украине возник Блок имени Леонида Кучмы «За единую Украину!» с Владимиром Литвиным во главе. Он, как прогнозировалось, и должен был отхватить львиную долю административного пирога на предстоящих выборах.
   Леонид Кучма лично контролировал процесс создания и становления блока, помогая Литвину своим авторитетом и проявляя искреннюю заинтересованность в результативности проекта – особенно помня неудачу 1998 года, когда партия власти показала неожиданно низкий результат. Теперь на выборы шел блок власти…
   В июне 2001 года претерпевает резкие изменения тактика Юлии Тимошенко. Вопрос референдума перестает быть актуальным. Постепенно ее сторонники забывают о референдуме и переходят к формированию блока оппозиционных сил. Сердцевиной блока становится партия «Батьювщина». Блок решили назвать именем ее лидера – Блок Юлии Тимошенко (БЮТ). Довольно часто встречалась другая аббревиатура – БЮТи, которая должна была ориентироваться на молодежную аудиторию, перекликаясь с английским словом beauty – прекрасный.
   Юлия Мостовая и Сергей Рахманин писали: «Ющенко неоднократно давал понять, что альянс между ним и Тимошенко невозможен, не уставая повторять, что он не может быть лидером оппозиции. Что оппозиция строится на опровержении. Что к его блоку присоединяются не те, которые разрушают, а те, которые созидают. Что он с уважением относится к Юлии Тимошенко и ее сторонникам, но «Наша Украина» – самодостаточная структура, которая не нуждается в поддержке критиков режима».
   27 сентября 2001 года Юлия Тимошенко обратилась к Виктору Ющенко с открытым письмом. В письме она раскритиковала Ющенко за соглашательство и заигрывание с олигархами и потребовала от Ющенко дать ответ на вопрос: готов ли он объединиться с ее блоком и социалистами в единую команду, которая «добудет победу на парламентских выборах и приведет к власти честных политиков, способных навести порядок в государстве»? Виктор Ющенко ответил деликатным отказом… Юлии Тимошенко этого было достаточно: она считала, что руки отныне у нее развязаны…
   В декабре 2001 года Блок Юлии Тимошенко предстал перед избирателями в полной красоте: общественности было представлено 225 кандидатов от блока, а также 57 мажоритарщиков, поддерживаемых блоком. Журналисты окрестили БЮТ «нерушимым блоком бывших олигархов и бывших диссидентов».
   В ходе избирательной кампании Юлия Тимошенко изменила имидж. Теперь она появлялась на людях с косой, заплетенной вокруг головы.
   Именно вокруг этих трех блоков и разгорелась самая настоящая интрига в ходе кампании 2002 года. Но существовало немало политических партий, которые рвались на выборы и претендовали на свою часть электората. Всего Центральная избирательная комиссия зарегистрировала к началу избирательной кампании 33 партии и блока.
   Между тем в украинском политикуме происходили важные события, не связанные или слабо связанные с парламентскими выборами. В декабре 2001 года в парламенте происходит очередной переворот, теперь уже организованный национал-демократами и левыми силами.
   12 декабря 2001 года на повестку дня сессии был вынесен вопрос об отставке первого вице-спикера Виктора Медведчука. Инициатива рассмотрения вопроса исходила от Виктора Ющенко и Александра Омельченко. Виктор Медведчук до последнего момента надеялся, что его не смогут устранить. Он ждал, что вмешается президент. В лагере инициаторов отставки также не было уверенности в успехе – Медведчук был опытным и сильным противником.
   13 декабря Медведчук занял кресло председательствующего в Верховной Раде. Однако фортуна была не на его стороне. Голосование показало, что большинство зала выступило против одиозного вице-спикера и отправило его в отставку. Медведчук порывисто и нервно встал из-за стола и вышел из сессионного зала… Он начал примерять маску оппозиционера… Как показало время, эта маска Медведчуку не понадобилась.
   Кстати, отставка Медведчука стала сигналом для Кучмы: это была первая попытка совместной, слаженной деятельности оппозиционных сил в парламенте – без деления на «правых» и «левых». Она может рассматриваться как первая попытка сотрудничества двух лагерей украинской политики – национал-демократического и левого. Позже это сотрудничество приобретет более яркие и более зримые формы, но своими корнями оно уходит именно в акцию по устранению Медведчука с должности вице-спикера.
   Но в целом избирательная кампания прошла без особых эксцессов и нарушений. Это было признано всеми международными наблюдателями. Нарушения на избирательных участках были незначительными и не влияющими на общую картину выборов. Концентрация административного ресурса и задействование его в ходе парламентских выборов были намного ниже, чем в ходе избирательных кампаний 1998и 1999 годов. Кучма понимал, что сейчас не стоит лишний раз злить и народ, и Запад – ему необходимо было продемонстрировать, что в стране есть демократические институты и демократические процессы.
   Леонид Кучма понял, что результаты выборов свидетельствуют о тревожных тенденциях. Во-первых, оппозиционные политические силы («Наша Украина», Блок Юлии Тимошенко, коммунисты, социалисты) набрали в сумме большинство, 57,68 % «чистых» мандатов, если судить по процентам голосов, отданных за политические партии. Теперь – теоретически – оппозиция могла претендовать на контроль над исполнительной властью в стране и на создание собственного правительства. Во-вторых, провластные партии продемонстрировали, что даже использование административного ресурса и технологических ухищрений не может способствовать повышению рейтинга власти. «За единую Украину!» и СДПУ(о) набрали в сумме 18,04 % голосов. В-третьих, не сработала ставка многих представителей окружения Леонида Кучмы, направленная либо на оттягивание голосов от оппозиции, либо на создание неких полувиртуальных партий типа «Команды озимого поколения» или «Женщины за будущее».
   Однако у Леонида Кучмы были в запасе несколько сильных козырей, которыми он не замедлил воспользоваться.
   Главный козырь состоял в том, что система выборов в Верховную Раду была смешанной, то есть кроме политических партий избирались и депутаты-мажоритарщики. Именно за них развернулась ожесточенная борьба между оппозицией и президентом. Весь апрель прошел в затяжном противостоянии и в кулуарных играх. При этом если Виктор Ющенко, одержав победу, удалился на свою дачу и устроил настоящий праздник, то для Кучмы и его окружения наступил период работы над ошибками и подготовки реванша. Кучме предстояло обернуть проигрыш на парламентских выборах в выигрыш.
   Выход был найден: на роль антикризисного менеджера был приглашен Виктор Медведчук. Лидер социал-демократов (объединенных) в последнее время начал было выступать в прессе с заявлениями – и о готовности переходить в оппозицию, и о нежелании возглавлять институты в системе исполнительной власти. 12 июня 2002 года президент назначил Виктора Медведчука главой Администрации Президента Украины.
   Фактически на Медведчука возлагалась главная миссия: он должен был стать – с одной стороны – жестким директором-распорядителем (и парламента, и страны), а с другой – своеобразным громоотводом при Леониде Кучме. Именно Медведчук должен был принимать теперь на себя весь негатив и именно на Медведчука должны были лететь все камни со стороны оппозиции. Благодаря Медведчуку Кучма выходил из-под удара и становился над схваткой.
   Таким образом, в эпохе Кучмы начинается самый драматический период – период временщичества Виктора Медведчука. Фактически именно этот период перечеркнул в глазах у многих все положительные черты и все позитивы Кучмы, оставшись в памяти как период наибольшего цинизма и произвола властей. Возможно, это только совпадение. Возможно, что приход Медведчука на пост главы администрации президента совпал с разложением общества. Возможно… Но все без исключения эксперты, с которыми приходилось говорить, указывают именно на его, Медведчука, ошибки. Слишком уж жестко начал закручивать гайки.
   С другой стороны, как сказал бывший пресс-секретарь Кучмы Александр Мартыненко, «Медведчук был всегда, и это ошибка считать, что он появился только в 2002 году». Наверное, и сам Кучма был предрасположен к принятию тех решений, которые предлагал Медведчук. Кучма устал от власти. Кучма устал от борьбы. Медведчук – это та относительно свежая кровь, которая могла разбавить ситуацию и принести режиму новые силы. Умнейший юрист, человек широких взглядов, умеющий любить и ценить жизнь во всех проявлениях, ученый, эрудит Медведчук становится в глазах общественности символом произвола и олицетворением всех негативных качеств режима.
   Между, тем по-настоящему драматические события развернулись в стенах Верховной Рады. Блок Виктора Ющенко «Наша Украина», получивший в ходе избирательной кампании поддержку четверти населения Украины и – теоретически – претендующий на создание ядра парламентского большинства, вдруг проиграл в аппаратных играх. Оказалось, что у сторонников Леонида Кучмы в парламенте (а это – большое количество представителей бизнеса, чиновнического аппарата и т. д.) ситуативное большинство – за счет депутатов-мажоритарщиков. Оппозиция, выиграв выборы, проиграла внутри парламента. Кучма снова мог торжествовать.
   На некотором этапе в окружении Леонида Кучмы появилось две концепции создания парламентского большинства. Первая концепция принадлежала Сергею Тигипко, считавшему, что необходимо примирить «Нашу Украину» и «Единую Украину», не допустить союза Ющенко и Тимошенко. Вторая концепция принадлежала Виктору Медведчуку, считавшему, что «Единая Украина» и СДПУ(о) должны создать мощный кулак, способный продемонстрировать оппозиции «кузькину мать» и защитить президента.
   Тигипко прилагал немало усилий, только бы соединить в одну фракцию выходцев из блока «За единую Украину!» и «нашеукраинцев». На некотором этапе многим казалось, что ему это удастся. В результате украинский парламент получил бы устойчивое большинство. Однако сторонники Медведчука добились воплощения второго варианта. Этим самым они получили призрачное преимущество на две недели работы Верховной Рады, не воспользовались им, а, наоборот, наделали немало ошибок. Во-первых, вытолкали Виктора Ющенко и «Нашу Украину» в оппозиционную нишу, а во-вторых, создали абсолютно нежизнеспособное большинство. Социал-демократы не смогли даже получить выгоду из распределения портфелей! Лидеры СДПУ(о) добились одного: вместо реальной и открытой политики в парламент был внесен тот стиль, который базировался на интригах и прессинге.
   Увидев, как в угоду амбициям приносится в жертву здравый смысл, Тигипко во время встречи с Ющенко честно сознался: «Я проиграл!»
   Непродолжительная спикериада в мае 2002 года привела к избранию на пост главы парламента Владимира Литвина, возглавлявшего к тому времени мега-фракцию «Единая Украина».
   Усиление позиций Леонида Кучмы казалось очевидным. Эксперты говорили о внедрении схемы прямой вертикали и контроля над всеми органами и ветвями власти. Администрация продолжала контролировать Кабинет министров – через систему госсекретарей министерств. Через Литвина Кучма мог претендовать на контроль над Верховной Радой. Оставалось связать эти структуры между собой и получить в результате действенный механизм. Но для этого необходимо было увязать в единую команду Владимира Литвина и Виктора Ющенко. А это никак не удавалось сделать – в силу противоречий между этими политиками.
   24 августа 2002 года, неожиданно для многих, президент выступил с телевизионным обращением к народу, в котором заявил о необходимости проведения политической реформы. Фактически, Леонид Кучма поступил по принципу: «если пьянку невозможно предотвратить, ее необходимо возглавить». Политической реформы требовала оппозиция. Президент выступил в роли внедрителя политической реформы. Ему удалось перехватить инициативу у оппозиции и перенять ее лозунги. Историк Натан Эйдельман называл подобного рода ситуацию «революцией сверху».
   Практически одновременно с действиями Леонида Кучмы оппозиция решила провести ответные действия – но в иной плоскости. Парламентские оппозиционеры – «Наша Украина», Блок Юлии Тимошенко, коммунисты и социалисты – накануне Дня независимости провели рабочее совещание, на котором подписали соглашение о намерении организовать 16 сентября, в годовщину исчезновения Георгия Гонгадзе, совместную манифестацию с требованием отставки президента.
   16 сентября 2002 года в Киеве на Европейской площади собрались около 100 тысяч участников митинга протеста, организованного оппозицией. Красные флаги коммунистов впервые мирно соседствовали с национальными флагами и символикой «Нашей Украины» и БЮТ. Леонид Кучма в этот день выехал из Киева в Одессу. Милиция и Служба безопасности были приведены в боевую готовность.
   Организаторы митинга зачитали текст обращения к Леониду Кучме с требованием немедленной отставки. Тимошенко, Мороз и Симоненко немедленно поставили свои подписи под обращением. Ющенко колебался. Наконец он понял, что собравшаяся толпа ждет от него поступка – и тоже, скрепя сердце, поставил свою подпись под документом.
   К вечеру многотысячная толпа двинулась к зданию Администрации Президента и начала разбивать палаточный городок вдоль улицы Банковой и прилегающих улиц. Милиция получила четкое указание не вступать в открытые конфликты с митингующими. Поэтому участники акции протеста практически беспрепятственно смогли возвести палатки и расположиться в них на ночь. С митингующими остались несколько депутатов Верховной Рады, в частности Юлия Тимошенко.
   Ночью было дано указание снести городок. Во время стычек с милицией погиб один человек – у него случился сердечный приступ. Остальные митингующие были попросту оттеснены от стен администрации. И хотя – по свидетельству очевидцев – милиция вела себя толерантно, Юлия Тимошенко пыталась отстоять право на существование палаточного городка. Для этого ей пришлось даже ударить по лицу одного из милиционеров, который, по ее словам, слишком грубо обращался с манифестантами. Однако палаточный городок был свернут. Манифестанты разогнаны. Акция закончилась…
   24 сентября оппозиция опять переходит в наступление. На этот раз группа народных депутатов от оппозиции входит в помещение Первого канала Украинского телевидения и требует предоставить им прямой эфир. Президент Национальной телерадиокомпании Игорь Сторожук начинает переговоры с оппозицией, однако оппозиция (в том числе и Юлия Тимошенко) блокирует студию, из которой должен идти выпуск новостей. Вместо новостей зрители имеют возможность наслаждаться вынутыми из нафталина документальными фильмами и лентой с надписью: «Уважаемые телезрители! Из-за захвата и блокировки студии представителями оппозиции программа УТН не может выйти в эфир».
   Эта лента была еще одной ошибкой власти. Практически сразу же со всей Украины в штабы оппозиции посыпались звонки: «Это что? Руководство к действию? Сигнал? Нам также захватывать телецентры?»
   Спустя несколько дней группа народных депутатов от оппозиции решила войти в Администрацию Президента, чтобы наедине пообщаться с Леонидом Кучмой. Проход на четвертый этаж администрации, где и находится кабинет президента, оппозиции был перекрыт. Депутаты решили не покидать помещения до тех пор, пока не состоится аудиенция. Для того чтобы все-таки встретиться с президентом, пришлось заночевать прямо в помещении администрации. Оппозиционерам пытались отключить воду, власть пробовала очистить помещение и даже угрожала силой – однако напрасно. Утром Президент Украины решил принять делегатов от оппозиции.
   Делегаты, вошедшие в кабинет к Кучме, зачитали ему обращение с требованием добровольно уйти в отставку. Кучма отрезал: «Никогда!» Кажется, ситуация удовлетворила обе стороны: оппозиция признала победой то, что удалось поговорить с президентом, президент признал победой то, что он не согласился на требования оппозиции.
   После этого акции протеста пошли на убыль. Штурм администрации стал наивысшим пиком деятельности оппозиции в Украине.
   Выступления оппозиции завершились новым поражением. Она проиграла не в последнюю очередь из-за того, что на некотором этапе была искусственно занижена изначально выставленная планка. Конфликт из плоскости «президент – оппозиция» был переведен в плоскость «Медведчук – Ющенко».
   …Неожиданно Леонид Кучма понял: настоящая опасность для него находится вовсе не внутри Украины, а за ее пределами. С внутренней оппозицией он мог бы легко справиться – оппозиция не сумела к тому времени добиться поддержки большинства населения Украины. Однако настоящая угроза для Кучмы исходила извне – в первую очередь с Запада. Соединенные Штаты не оставляли надежды сменить власть в Украине. Европейский Союз выступил в роли главного союзника США в «украинском вопросе».
   Украина тщетно пыталась сыграть на традиционных европейско-американских противоречиях и достучаться до Европы. В июне 2001 года Леонид Кучма посетил Италию и, выступая на встрече глав государств Центральной Европы на саммите в Вербании, произнес речь, переполненную дифирамбами в адрес Европейского Союза. На протяжении года Кучма пытался достучаться до Брюсселя, используя все доступные методы.
   Запад молчал. Даже когда Леонид Кучма начал откровенно говорить о необходимости евроинтеграции или же пытался протолкнуть идею вступления в НАТО. Европа решила объявить бойкот Кучме – следом за бойкотом, объявленным со стороны США.
   Но вершиной противостояния стал «кольчужный скандал», ставший логическим продолжением «кассетного скандала».
   Именно осенью 2002 года началось создание Антииракской коалиции, в которую вошли США и ряд европейских государств, и которая должна была свергнуть режим Саддама Хуссейна. В разгар подготовки к созданию коалиции беглый майор Мельниченко заявил, что располагает неопровержимыми уликами в виде записей разговоров в кабинете Леонида Кучмы, согласно которым украинский президент якобы санкционировал продажу Ираку радиолокационных комплексов «Кольчуга», способных фиксировать американские самолеты-«невидимки».
   Скандал усугублялся тем, что против Ирака Организация Объединенных Наций объявила санкции, предусматривающие запрет на поставку в страну любых вооружений и товаров двойного назначения, а Украина, по утверждениям США, этот запрет нарушила. Соответствующие санкции могут ожидать теперь и Украину. Они, кстати, незамедлительно последовали: США решили заморозить кредиты, которые предназначались для украинской экономики.
   Масла в огонь подлил тот факт, что буквально через несколько дней после начала скандала в автомобильной катастрофе погиб Валерий Малев – бывший руководитель «Укрспецэкспорта». Малев возглавлял скандальную структуру в то время, когда – по мнению американцев и майора Мельниченко – состоялась сделка между Украиной и Ираком по «Кольчуге».
   Министерство иностранных дел Украины пыталось доказать, что обвинения в адрес нашей страны безосновательны, а Генеральная прокуратура даже нашла документы, свидетельствующие о том, что Украина действительно продавала «Кольчугу», но не Ираку, а Эфиопии.
   Кучма пытался уладить отношения с Западом и неформальным путем, и с этой целью даже решил ехать на саммит Совета евроатлантического партнерства в Прагу. Украинская дипломатия решилась на такой шаг еще и из практических соображений: рассадка глав государств в алфавитном порядке обеспечивала Украине соседство с премьер-министром Великобритании и президентом США (Ukraine, United Kingdom, United States). Но организаторы саммита по настоянию Великобритании и США решили представлять участников саммита не на английском, а на французском языке. Таким образом, Украина оказалась соседкой Турции, а США (Etats-Unis) и Великобритания (Royaume-Uni) оказались вдали от украинского лидера. Это был первый случай официального использования французского языка в практике саммитов НАТО, хотя французский формально является одним из языков НАТО – наравне с английским. Кучма был унижен. Ему была устроена настоящая обструкция.
   Америка продолжала давить на Украину. Становилось очевидным: США хотят продавить вопрос отставки Кучмы и проведения досрочных выборов. Единственным аргументом Вашингтона было лишь то, что Кучма является авторитарным лидером, хотя другие – более авторитарные и даже тоталитарные – лидеры постсоветских государств американцев не волновали. Они были сильнее привязаны к России и пользовались российской «крышей» от американских посягательств. Слабость Кучмы состояла в том, что он не хотел попадать в чрезмерную политическую зависимость от России – и становился уязвимым для попыток американцев посадить в украинское президентское кресло своего ставленника. Сила Кучмы была в том, что ему удалось выстоять в процессе геополитической балансировки и укрепить свое положение – вопреки воли Вашингтона.
   Но Кучма решил действовать, а не ждать. И действовать решительно, укрепляя свои позиции и борясь с оппозицией.

Раздел четырнадцатый
ПРЕМЬЕРСТВО ЯНУКОВИЧА

   В сложившейся ситуации Леонид Кучма решает сменить премьер-министра, укрепить позиции парламентского большинства, максимально сосредоточить власть в своих руках и создать новую систему– более управляемую, более динамичную. Стране и оппозиции необходимо было продемонстрировать, что президент может эффективно управлять и задавать тон. Крупному бизнесу необходимо было показать, что существуют правила игры и в центре этих правил находится президент.
   Леонид Кучма решил пригласить на пост премьера Виктора Януковича – губернатора Донецкой области, отличавшегося твердым характером и постоянно демонстрировавшего умение удерживать ситуацию под контролем.
   Кстати, сам Леонид Кучма признавался, что вместо Януковича пытался выдвинуть кандидатуру народного депутата Сергея Тигипко. Прогнозировалось, что он может стать самой реальной фигурой. Визит Тигипко 22 октября 2002 года в Донецк и его встречу с губернатором Донецкой области Виктором Януковичем кое-кто расценивал как попытку своеобразного политического компромисса: мол, Тигипко хочет получить поддержку дончан, а в обмен он предоставит Януковичу пост первого вице-премьера. Прошло несколько дней, в парламенте объявили кандидатуры возможных кандидатов на пост премьер-министра – Дубина, Азаров, Янукович… Тигипко среди них не было. Со временем появилась информация о том, что Тигипко вел переговоры с Януковичем относительно возможной поддержки последнего на пост премьера и о возможных дивидендах для него самого и для партии «Трудовая Украина».
   «Он молодой, бывший банкир, работал министром экономики. Но когда мы посмотрели расклады в парламенте, оказалось, что Тигипко не удастся набрать 226 голосов. Нам тогда не удалось договориться и с «Нашей Украиной», чтобы создать большинство между ней и блоком «За единую Украину!». Я руководствовался тем, что Украине нужна стабильность, что в интересах государства должно существовать мощное объединение центристских и правоцентристских сил. И предлагал сначала подписать соглашение о создании такого блока, а дальше решать, кто глава парламента, кто глава правительства (как известно, «Наша Украина» отбросила этот план, который в парламенте настойчиво лоббировал Сергей Тигипко. – К. Б.). Нам этого не удалось сделать, поэтому выбор и пал на кандидатуру Виктора Януковича», – вспоминает Леонид Кучма в интервью еженедельнику «Контракты».
   16 ноября Леонид Кучма отправил в отставку правительство Анатолия Кинаха. К следующему правительству было одно главное требование: оно должно строиться на основе коалиционности. Это прямо проистекало и из принципов политического реформирования, предложенного Леонидом Кучмой 24 августа 2002 года. Парламентское большинство должно было определиться с кандидатурой премьера, а потом фракции большинства могли выдвигать – пропорционально своему представительству в большинстве – кандидатов на министерские портфели.
   Из всех кандидатов на пост нового премьера Виктор Янукович имел наименьший отрицательный рейтинг. Его руководство крупнейшей областью Украины не вызывало серьезных нареканий даже со стороны оппонентов, по крайней мере в «хозяйственном» аспекте. Это давало «Регионам Украины» возможность привлечь в поддержку своего выдвиженца голоса не только большинства, но и существенной части оппозиции, включая две крупнейшие фракции – коммунистов и «Нашу Украину».
   Янукович – это олицетворение целой команды состоявшихся политиков и бизнесменов. За его спиной стояли такие крупные бизнес-структуры, как Индустриальный союз Донбасса, «Данко», «Энбролл», «Визави», «Аре». Агенты влияния Януковича присутствовали во многих структурах государственного управления. Донецкую прописку к тому времени имели первый вице-спикер Геннадий Васильев, министр топлива и энергетики Виталий Гайдук, министр финансов Игорь Юшко, первый помощник президента Сергей Левочкин.
   21 ноября 2002 года Верховная Рада утвердила Януковича на посту премьер-министра. За это решение отдали голоса 234 народных депутата. За Януковича проголосовали по одному представителю от фракций «Наша Украина» и СПУ, а также 12 из 16 внефракционных. Против не голосовал никто из 237 депутатов, принявших участие в голосовании.
   На первое место в иерархии проблем Янукович поставил бедность, на второе – медицину, подчеркнув таким образом социальную ориентированность нового правительства. Показательно, что эти же тезисы в течение последних месяцев настойчиво повторяли представители «Регионов Украины» при обсуждении проекта бюджета-2003, отстаивая при этом три принципа:
   1. Кардинальное увеличение социальных и гуманитарных расходов;
   2. Перераспределение бюджетных средств в пользу регионов-доноров;
   3. Достаточное финансирование угольной отрасли.
   Кучма понимал, что правительство Януковича станет, скорее всего, последним его правительством. И поэтому сделал все, чтобы это правительство было ярким, эффективным, запоминающимся. Назначение каждого министра тщательно взвешивалось. Количество ярких фигур в новом правительстве поражало. При этом Кучма попытался вернуть в исполнительную власть многих из тех, кто когда-то продемонстрировал свою преданность и менеджерские качества: Азарова, Табачника, Кириленко, Гайдука.
   Боязнь Януковича (как в лагере оппозиции, так и в лагере союзников по коалиции) была таковой, что критика премьера началась еще до того, как закончились сто дней его премьерства – очень уж многим хотелось пройтись по фигуре Януковича и заняться футурологией. Социал-демократы заявили, что кабинет Януковича уйдет в отставку осенью нынешнего года. Народный депутат Александр Волков отмерил срок еще короче – май 2003-го.
   …20 февраля посольство США в Украине направило ноту украинскому руководству с прямым вопросом: будет ли Украина принимать участие в Антииракской коалиции? На следующий день Совет национальной безопасности и обороны дал по сути утвердительный ответ на американский вопрос: было решено направить в район Персидского залива батальон по химической, радиологической и бактериологической защите для участия в мероприятиях по обеспечению безопасности стран Персидского залива и Ближнего Востока.
   Таким образом, Украина снова оказалась в американской сфере влияния и на горизонте забрезжила надежда на новое сближение Вашингтона и Киева.
   Именно поэтому позиция Леонида Кучмы казалась непоследовательной и неожиданной: к чему новое сближение с Россией на фоне благоприятного развития украино-американских отношений? Но Кучма оставался верным себе: сделав крупные шаги в сторону США, он решил отмерить не менее крупные шаги в сторону России. Кучма был продуктом своей эпохи, и, находясь мысленно головой на Западе, ногами он накрепко прирос к России. Геополитически он понимал важность сближения с Соединенными Штатами, однако геоэкономически он не мог идти на конфликт с Россией.
   К тому времени такая форма сотрудничества на постсоветской территории, как Содружество Независимых Государств, уже исчерпала себя. Новое геополитическое образование на просторах СНГ под названием «Единое экономическое пространство» задумывалось «отцами-основателями» как форма экономического сотрудничества четырех государств – причем форма более крепкая и централизованная, чем СНГ. Идея ЕЭП – в отличие от СНГ – предусматривала создание центрального аппарата, некоей руководящей надстройки, решения которой были бы обязательными для парламентов и правительств государств-участниц. При этом руководящий центр формировался бы не на паритетных, а на пропорциональных условиях – исходя из вклада каждой страны в общую экономическую базу. Таким образом Россия бы претендовала на 50 % голосов в руководстве, Украина – на 25 %, Казахстан – на 15 % и Беларусь – на 10 %. Неравноправность условий была попросту очевидной.
   Более того: о том, что Кучма собирается вступать в некое новое межгосударственное объединение, в Украине не знал практически никто. Создание ЕЭП во многом противоречило другим международным правовым документам: например, незадолго до поездки Кучмы в Москву был подписан договор о создании зоны свободной торговли в рамках ГУУАМ [6 - ГУАМ – региональная организация, созданная в 1997 году Грузией, Украиной, Азербайджаном и Молдавией. С 1999 по 2005 год в организацию входил Узбекистан (ГУУАМ).]. ЕЭП могло похоронить этот столь важный для Украины договор.
   Однако Кучма распорядился заняться воплощением идеи ЕЭП в кратчайшие сроки: до сентября месяца новая структура должна была материализоваться. Ответственным за создание Единого экономического пространства был назначен первый вице-премьер и министр финансов Украины Николай Азаров. Его оппонентом и главным противником идеи создания ЕЭП выступил министр экономики и европейской интеграции Валерий Хорошковский. Категорически против ЕЭП высказывалась оппозиция – в первую очередь национал-демократическое ее крыло, видевшее в идее создания ЕЭП негативные последствия для украинской государственности и фактическое свертывание западного вектора развития Украины. По мнению экспертов, вступление в ЕЭП ставило бы крест на перспективах (и так достаточно призрачных и туманных) вхождения Украины в Европейский Союз.
   Вернувшись из Москвы, Леонид Кучма снова решил взяться за воплощение своего детища – политической реформы. 5 марта 2003 года президент решил обратиться к народу с телевизионным обращением по поводу политической реформы. Бросалось в глаза, что текст обращения изобиловал цитатами и ссылками на светил политической мысли и немного диссонировал с предыдущими выступлениями Кучмы…
   Зачем президенту понадобилась политическая реформа? Рискнем предположить, что Кучма благодаря реформе пытался вернуть общество и своего преемника в ситуацию 1994 года, когда существовал властный паритет между президентом и парламентом. Кучма на протяжении десяти лет своего руководства страной постепенно вырывал у парламента дополнительные полномочия. Таким образом, Кучма готовился к уходу из политической жизни и к тому, чтобы остаться в истории как единственный по-настоящему сильный президент, по действиям которого историки будущего могли бы говорить о роли личности в истории Украины. Во-вторых, Кучма прекрасно понимал, что любой из преемников будет нести в себе потенциальную угрозу для него лично – если преемник Кучмы сохранит его полномочия, он будет нести в себе угрозу для своего предшественника. Это выплывает из опыта политики римско-византийского типа – политики интриг и августизации правителя. Украина явила миру новые образцы политики римско-византийского типа, и эта политическая линия ассоциировалась с Кучмой и его двором. Политическая реформа ослабляла преемника и создавала конфликтное поле в политической среде, которое могло стать реальным спасением лично для Кучмы и гарантией его личной безопасности. В-третьих, политическая реформа позволяла через некоторое время Кучме снова выйти на политическое пространство либо же, оставаясь в тени, руководить государством от имени своего преемника. В-четвертых, политическая реформа несла в себе столько хаоса и неразберихи, столько противоречий, что через год после ее внедрения можно было бы говорить об игре на ностальгических чувствах украинцев и о продлении эпохи Кучмы. В-пятых, политическая реформа позволяла на некоторое время отвести взоры украинцев от проблемы противостояния власти и оппозиции, разбить оппозицию, внести элемент недоверия в оппозиционную коалицию и рассорить ее. Всеми этими моментами Кучма решил воспользоваться сполна.
   С этой точки зрения политическая (конституционная) реформа может считаться одним из самых удачных политических ходов Кучмы. Остальные политические силы вместо продолжения своей работы по своим собственным планам начали позиционировать себя относительно политической реформы. То есть – идти в фарватере политики Кучмы. То есть опять признали себя политиками второго уровня. Кучма снова оказался над схваткой. Он задал тональность – все остальные стали петь по его партитуре. В том числе оппозиция. Или даже в первую очередь – оппозиция.
   …Лето 2003 года прошло также под знаком обострения противостояния между Администрацией Президента и журналистским сообществом. Виктор Медведчук, став главой администрации и наполнив администрацию представителями СДПУ(о), ввел практику своеобразных «подсказок» журналистам относительно трактовки тех или иных актуальных тем. Журналисты окрестили эти регулярные документы, поступавшие в редакции и информационные отделы изданий и каналов, «темниками». В самой администрации разработкой «темников» руководил Сергей Васильев – один из талантливейших медиа-менеджеров, переквалифицировавшийся в то время в администратора и политическую фигуру.
   Впервые «темники» стали достоянием гласности еще осенью 2002 года, однако к лету 2003-го слово «темник» превратилось в имя нарицательное и вошло в лексикон во многих странах мира. «Темники» стали символом государственного диктата средствам массовой информации относительно официального либо выгодного освещения тех или иных событий. Особенность «темников» состояла в том, что вопросы освещения деятельности президента и близких к нему людей подавались с грифом: «Тема важная и актуальная». Вопросы деятельности оппозиции подавались под грифом: «Просьба игнорировать». Чуть позже «темники» модифицировались: в них появились следующие рекомендации: «Как считают ведущие аналитики и эксперты, данная тема может заинтересовать следующие СМИ (перечисление) и будет подана в следующей интерпретации» либо же «Как считают ведущие аналитики и эксперты, тема не будет интересовать СМИ».
   К концу своего президентского срока Леонид Кучма уже превратился в глазах журналистской гильдии в главное препятствие на пути развития свободы слова в Украине.
   И дело вовсе не в том, что Кучма осознанно боролся со средствами массовой информации, – на самом деле жестких форм борьбы с прессой не существовало. Существовали попытки поставить информационные потоки под контроль Системы. И при этом власть шла на любые методы – от давления на владельцев и редакции СМИ до создания невыносимых условий для тех изданий и каналов, которые желали оставаться независимыми. Важно подчеркнуть: относительно независимых изданий власть интересовали не столько политически острые материалы, сколько расследования связей бизнеса и политики или влияния экономических факторов на действия тех или иных политиков. То есть резонанс вызывали острые материалы, раскрывающие коррупционные схемы ближайшего окружения Кучмы, а не материалы, освещающие деятельность оппозиции или бездеятельность власти.
   Наибольшим испытанием для позднего Кучмы стала ситуация вокруг острова Тузла, едва не завершившаяся военным конфликтом между Украиной и Россией. Остров Коса Тузла некогда был полуостровом, отходящим от Таманского полуострова, и входил в состав Российской Федерации, однако в 20-х годах XX века был отделен от материка вследствие сильнейшего шторма. Позже он административно был признан частью Крымской области и вместе с Крымом передан в состав Украинской ССР. По всем международно-правовым актам Тузла считается украинской территорией, а ее жители – гражданами Украины. Летом 2003 года губернатор Краснодарского края Александр Ткачев решил построить дамбу, соединяющую Тузлу с материковой частью. Это не могло не вызвать негативной реакции официального Киева, поскольку строительство дамбы не регламентировалось соответствующими межгосударственными соглашениями. Для России, которая находилась на пороге думских и президентских выборов, ситуация вокруг Косы Тузла была на руку: Путину необходима была маленькая, но победоносная кампания, способная поднять патриотический и боевой дух россиян и повысить его собственный рейтинг. Такая же кампания нужна была и некоторым украинским политикам – для укрепления своего имиджа. Интереснее всего выглядит версия, согласно которой политтехнологи, «придумавшие» Тузлу и разогревшие ситуацию вокруг нее, минимум четырежды смогли заработать на одном и том же проекте, продав его и украинским, и крымским, и краснодарским политикам, не говоря уже о кремлевских.
   Президент Украины вынужден был прервать визит в страны Латинской Америки – из Бразилии ему пришлось срочно вернуться в Украину, чтобы разобраться с конфликтом вокруг Тузлы. Одновременно свой государственный визит в страны Прибалтики прервал Виктор Янукович. Высшие должностные лица Украины явно готовились к тому, чтобы объявить чрезвычайное положение в стране.
   Леонид Кучма в спешном порядке в сопровождении Виктора Медведчука, Георгия Кирпы и начальника Государственной пограничной службы Украины Николая Литвина (младшего брата спикера Верховной Рады) прибыл на Тузлу. В это же время Виктор Янукович вел напряженные телефонные переговоры со своим российским коллегой Михаилом Касьяновым. Меры возымели действие: Касьянов дал указание приостановить работы по сооружению дамбы. Дамба остановилась в 109 метрах от украинско-российской границы.
   В конце декабря Владимир Путин прилетел в Украину, где в Керчи встретился с Леонидом Кучмой. Стороны с удовольствием констатировали тот факт, что «проблемы Тузлы больше не существует». Что было естественным: к тому времени возникли новые проблемы и новые риски – общие и для Украины, и для Российской Федерации.
   Главной проблемой, которая требовала скорейшего решения, стал грузинский вопрос. 2 ноября 2003 года в Грузии состоялись парламентские выборы, на которых – по данным экзит-полов – победили оппозиционные блоки «Саакашвили – Национальное Движение», «Бурджанадзе – Демократы» и «Патиашвили – Единство». Однако официально было объявлено о том, что лидером в парламентской гонке стал пропрезидентский блок «За новую Грузию». 4 ноября в Тбилиси начался бессрочный митинг протеста против фальсификаций. На следующий день в ситуацию вмешалось посольство США, выступившее фактически на стороне оппозиции и призвавшее Шеварднадзе скорректировать результаты выборов. Шеварднадзе начал переговоры с оппозицией, которые не увенчались успехом – оппозиция отказалась выполнять требование президента Грузии относительно выхода из незаконно занятых ею государственных помещений. Силовые структуры оказались деморализованными и разбалансированными. В такой ситуации Эдуард Шеварднадзе принял единственно правильное решение – он подал в отставку.
   Для Кучмы было очевидным: грузинский сценарий вполне мог быть осуществлен и в Украине. Оппозиционные структуры в Грузии и Украине создавались и инструктировались, а также финансировались по одному и тому же сценарию – точно так же, как действующая в Грузии, Украине и прочих постсоветских государствах государственная номенклатура привыкла проводить выборы по одному и тому же сценарию – тотальной фальсификации на выборах благодаря хорошо разработанной и налаженной системе.
   Кучма видел, что сценарий, сорванный зимой 2000—2001-го и осенью 2002 года в Киеве, осуществлен в Тбилиси. Точно так же он проводил параллели между молодым и амбициозным Михо Саакашвили, женатым на гражданке Голландии, и лидером украинской оппозиции Виктором Ющенко, женатым на американке. Оба были харизматичными популистами, ориентированными на Запад и постоянно ожидающими политических рецептов от Вашингтона. Кстати, Саакашвили получил высшее образование в Киеве, здесь у него было немало друзей, которые – случайно ли? – входили в окружение Виктора Ющенко. Ситуация в Тбилиси не могла не напугать Кучму.
   Именно в это время в Москве и в Киеве Леонид Кучма торжественно презентовал свою новую книгу – «Украина – не Россия».
   Воспринятая в штыки украинскими критиками, на самом деле книга стала и своеобразным политическим кредо Кучмы, и сборником размышлений на исторические, политические, философские, общечеловеческие темы. Если бы не имя автора, многие могли бы воспринять книгу как оду Украине и как одно из фундаментальных творений в области украинской националистической идеологии – именно настоящего национализма, в его западном понимании. Острословы после грузинских событий шутили, что Кучма вскоре презентует новую книгу – «Украина – не Грузия».
   К весне 2004 года опасения Кучмы относительно того, что его ближайшее окружение начнет постепенно дистанцироваться от него, стали оправдываться: одни за другими из обоймы «верных опричников» стали выпадать Индустриальный союз Донбасса (детище Сергея Таруты и Виталия Гайдука), группа «Приват» во главе с Игорем Коломойским и Геннадием Боголюбовым. Гайдук затаил легкую обиду за увольнение его с поста вице-премьера. Кроме того, он не разделял политику Кучмы в энергетической отрасли. Плюс ко всему, у него начались проблемы с другими донецкими «акулами бизнеса», и он понял: в этом противостоянии вряд ли можно положиться на президента.
   «Приват», проигравший несколько крупных бизнес-кампаний, оказался в числе тех, кто мог стать добычей донецких финансово-промышленных групп. Единственным сдерживающим началом, не позволяющим окончательно разделаться с «Приватом», для донецких был Кучма. Коломойский и Боголюбов понимали, что в случае прихода к власти в стране Януковича они первыми попадут «под раздачу» победителей.
   И для Коломойского, и для Гайдука приход к власти Виктора Януковича мог обернуться полным крахом. Поэтому уже весной 2004 года они решаются сделать ставку на Виктора Ющенко и начинают искать пути доступа к «политическому телу». Это сделать было не так просто:
   Ющенко к тому времени был окружен предпринимателями из среды оппозиции, которые понимали: экономический пирог не безразмерен, и расширение круга финансистов избирательной кампании Ющенко может обернуться потерей дивидендов и преференций для тех, кто стоял у истоков кампании, – Порошенко, Червоненко, Третьякова, Жвании, Мартыненко…
   Более того: многие другие бизнесмены начали раскладывать яйца в разные корзины, пытаясь заручиться на всякий случай благосклонностью как Ющенко, так и Януковича. Исключение составляла разве что среда, сформировавшаяся вокруг Виктора Медведчука, – он понимал, что никаких разговоров о примирении с Ющенко быть не может. Поэтому наиболее последовательно и откровенно занимал антиющенковскую позицию. Ему было что терять, и он понимал: наступает время, не терпящее компромиссов.
   …Весна 2004 года прошла под знаком активизации вопроса политического реформирования. Леонид Кучма спешил. Он хотел, чтобы политреформа была принята и вступила в действие еще при нем, при его президентском сроке. Он не желал оставлять в наследство своему преемнику столько же власти, сколько имел сам. Кроме того, он хотел остаться в истории одновременно и сильным президентом, и великим реформатором.
   Четверг, 8 апреля, мог стать днем, когда украинская Конституция должна была подвергнуться первым изменениям, а украинская политическая система получить новые правила игры. Накануне, 7 апреля, депутаты приняли решение провести голосование по конституционной реформе в обычном режиме – карточками. Это – по мнению многих – должно было привести к успеху голосования.
   В ходе рассмотрения реформы большинство сдало несколько позиций. Например, оппозиции удалось добиться отмены положений реформы об избрании Президента Украины Верховной Радой. Также удалось пересмотреть предложения относительно выборов президента, Верховной Рады и местных органов власти в один год. Но основные позиции большинству удалось отстоять.
   Медведчук и координатор парламентского большинства Степан Гавриш, которым Кучма поручил следить за процессом принятия реформы, начали активную обработку народных депутатов. При этом сами депутаты говорили о вершине цинизма в обращении с ними: началось откровенное давление, иногда граничащее с шантажом. Депутатов прямо принуждали голосовать за изменения в Конституцию… Со своей стороны в работу включились и представители донецкой команды, которые в отличие от эсдеков пытались работать по системе подкупа – к тому времени парламент уже был материально развращен: в парламенте любой важный вопрос оборачивался откровенными торгами, при которых цена вопроса достигала шестизначных сумм.
   В результате давление обернулось неожиданным результатом. 8 апреля в сессионном зале за изменения в Конституцию проголосовали 294 народных депутата при необходимых двух третях (300) голосов народных депутатов. Для принятия столь желанного Кучмой проекта реформы не хватило 6 голосов. Важно отметить, что среди депутатов, отказавшихся голосовать за изменения в Конституцию, были и бывшие близкие друзья Леонида Кучмы – Александр Волков, Леонид и Андрей Деркачи. Они сумели отомстить Кучме за удаление из фавора, при этом указав на недопустимость разговора с ними тоном Медведчука. Их неголосование было поступком, достойным старых фаворитов, находящих удобное время и удобный случай для того, чтобы лягнуть нового временщика.
   Кучма был растерян и подавлен. Верховная Рада откровенно бросала ему вызов. Более того: стало очевидно, что Кучма, боясь заговоров и укрепляя свою власть, проспал настоящего конкурента: под занавес его уходящей эпохи вдруг оказалось, что в стране вырисовывается новый центр принятия решений. И этот центр ассоциируется со спикером парламента Владимиром Литвином – человеком, которого сам Кучма привык считать своим «альтер эго», тенью и канцлером. Кучма не заметил, как Литвин перерос самого себя и отведенную ему роль и начал играть самостоятельную игру, воспользовавшись разделением украинского политикума на два лагеря и постепенным разочарованием масс как во власти, так и в оппозиции.

Раздел пятнадцатый
ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ И «ОРАНЖЕВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ»

   Лето 2004 года совпало с началом президентской кампании. Май и июнь 2004-го года прошли для Кучмы под знаком необходимости четкого определения относительно его участия или неучастия в выборах. С одной стороны, Конституционный Суд дал ему право баллотироваться на третий срок. С другой – это вызвало бы критику лично Кучмы как внутри Украины, так и во внешнем мире и могло бы привести Украину к бойкоту со стороны мировой общественности. Главы крупнейших европейских государств настоятельно не советовали Кучме выдвигать свою кандидатуру на третий срок. Против выступали и ближайшие партнеры Кучмы – президент Польши Александр Квасьневский и президент России Владимир Путин.
   Кучма все больше и больше задумывался над тем, на кого же сделать ставку и кого же провозгласить преемником – то есть кандидатом от действующей власти. Вариантов могло быть несколько. Из множества вариантов (Тигипко, Литвин, Кирпа, Янукович, Гриневецкий и прочие) Кучма решил сделать ставку на Виктора Януковича.
   20 апреля состоялась «презентация» Виктора Януковича Владимиру Путину. Леонид Кучма в неофициальной атмосфере в Ялте представил Януковича российскому президенту.
   В лагере оппозиции фигурировали три основные кандидатуры на предстоящие президентские выборы: Виктор Ющенко, Юлия Тимошенко и Александр Мороз.
   Виктор Ющенко наиболее тщательно и целенаправленно готовился к президентской кампании. Еще в свою бытность премьер-министром он понимал ту миссию, которую возлагали на него и западные политические круги, и политики внутри Украины, сделавшие ставку на Ющенко как на будущего президента страны. Запад желал видеть в Ющенко человека, способного преобразовать Украину в направлении развития демократии американско-европейского типа. Политики внутри Украины (преимущественно те, кто побывал в фаворе у Кучмы и лишился благосклонности президента) видели в Ющенко своеобразный трамплин для возвращения во власть или для получения преференций в бизнесе. На протяжении нескольких лет Ющенко тщательно создавал имидж человека, способного привести с собой в политику новые принципы и новых людей. Иррациональное восприятие общественностью обещаний оппозиции и всеобщее недовольство Кучмой привели к тому, что Ющенко и его технологам стали верить без дополнительных аргументов.
   Кстати, у Ющенко тоже были свои лоббисты в окружении Владимира Путина и среди российских олигархов. Очень внимательно присматривались к Ющенко бизнесмены и политики Александр Лебедев и Алексей Мордашов. Тесные отношения у среды Ющенко сложились с Анатолием Чубайсом. Александр Зинченко, ставший членом команды Ющенко, мог похвастаться выходами на ближайшее окружение Путина. Интерес к Ющенко проявляли газовые бароны и авантюристы. Так что Ющенко рассматривался Москвой как один из возможных кандидатов, которого стоило бы поддержать. Против играли два фактора: наличие националистов и откровенно антироссийских политиков в окружении Ющенко (правда, они не делали погоду в «Нашей Украине») и лоббистские устремления Виктора Медведчука, откровенно убеждавшего Россию не делать ставку на Ющенко. Американизм и западничество Ющенко воспринимались как временное явление: Россия всегда умела находить аргументы для изменения сознания украинских политиков.
   Юлия Тимошенко по сравнению с Виктором Ющенко была более прагматичной и последовательной. Она являла собою тип очень жесткого политика с замашками популиста и демагога. При этом она считала, что цель оправдывает средства, и прекрасно видела и цель, и возможные средства. У Юлии Тимошенко была харизма, однако она до лета 2004 года не смогла выйти из тени Виктора Ющенко, воспринимаясь как номер второй, дублер. Популярность Юлии Тимошенко была потрясающей, но не могла сравниться с популярностью Ющенко. Тимошенко воспринималась как бескомпромиссный политик – в отличие от сотканного из компромиссов Ющенко. Однако ее олигархическое прошлое, имидж «воровки» и «поделыцицы Лазаренко», активно культивирующийся в провластной прессе, делали свое дело. Тимошенко не могла успешно претендовать на голоса электората. Она и сама неоднократно заявляла о том, что не собирается выдвигать свою кандидатуру на президентских выборах, но при этом ставила ряд условий, на которых могла бы поддержать Ющенко. Окружение Ющенко боялось Тимошенко, понимая, что она, придя в окружение кандидата в президенты, захочет играть в нем первые роли, а после победы Ющенко попытается перенять на себя основные бразды правления. С другой стороны, Тимошенко могла оттянуть у Ющенко голоса, необходимые для победы: Ющенко понимал, что кампания будет сложной и вряд ли удастся победить Януковича с внушительным перевесом; здесь каждый голос был на счету. Именно поэтому переговорный процесс между Тимошенко и окружением Ющенко был долгим и мучительным.
   Александр Мороз не мог всерьез претендовать на пост президента. Он уже дважды проигрывал избирательные кампании. Его партия демонстрировала традиционный результат – около 7 %, и дополнительные электоральные ресурсы он вряд ли мог бы получить. По сравнению с 1999 годом у Мороза слегка ухудшились позиции: если тогда он мог претендовать на роль «наиболее морального политика Украины», то теперь этот титул перешел к Ющенко, и Мороз мог довольствоваться лишь ролью статиста. Он шел на выборы из принципа и под давлением своего окружения: после первого тура легче договариваться с вероятными кандидатами о преференциях, чем на старте. К тому же Мороз и Ющенко оказались антиподами по отношению к конституционной реформе. Выдвижение кандидатуры Мороза являлось и попыткой засвидетельствовать то, что у украинской оппозиции есть и иные, отличные от Ющенко позиции относительно трансформации общественных и политических отношений.
   Июнь 2004 года прошел в тревожном ожидании старта избирательной кампании. Леонид Кучма – казалось – ушел в тень и готовился к уходу с поста президента. Он дал возможность Ющенко и Януковичу выйти на арену и сразиться в поединке – по гладиаторскому принципу. Но при этом на стороне Януковича был практически весь государственный аппарат, вся вертикаль исполнительной власти. К старту избирательной кампании рейтинг Ющенко составлял – по различным данным – 24–27 %, то есть практически не отличался от результата, полученного «Нашей Украиной» на выборах 2002 года. Рейтинг Януковича составлял 15–18 %, но при этом социологи говорили о положительной динамике роста.
   2 июля 2004 года, за считанные дни перед стартом кампании, было объявлено о том, что переговоры между Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко завершились договоренностью об объединении усилий и создании коалиции «Сила народа». Коалиция решила выдвинуть кандидатом в президенты Виктора Ющенко. Вопрос о самостоятельном баллотировании Юлии Тимошенко на пост президента снимался с повестки дня. За это Ющенко обещал Тимошенко в случае победы пост премьер-министра и ряд постов в правительстве, а также губернаторских постов для ее сторонников. Пост руководителя избирательного штаба занял Роман Бессмертный, руководителя избирательной кампании – Александр Зинченко. Таким образом, штаб Ющенко получил видимые очертания. Роли были распределены. Реально штаб Ющенко стал большим компромиссом в оппозиционной среде, направленным на достижение победы. Объединились слишком разнородные люди, со слишком разным видением задач и перспектив, стоящих перед новым президентом и новой властью.
   Юлия Тимошенко влилась в предвыборную кампанию со своими людьми – на равных. С нею в обозе Ющенко оказались такие фигуры, как Михаил Бродский и Александр Волков. Важным приобретением для команды стало участие в работе штаба Александра Турчинова с его умением выстраивать сетевые проекты.
   4 июля 2004 года Виктор Ющенко заявил о выдвижении своей кандидатуры на пост президента. Выдвижение превратилось в тщательно отрежиссированное шоу на Певческом поле Киева с участием многотысячной толпы. Политтехнологи Ющенко с этого момента стали использовать применительно к своему кандидату термин «народный кандидат» или «народный президент», акцентируя внимание на том, что между народом и властью существует антагонизм.
   В тот же день в Запорожье состоялся съезд Партии регионов, на котором было принято решение выдвинуть кандидатом в президенты Виктора Януковича. Запорожье как место выдвижения было выбрано не случайно. Янукович как бы подчеркивал значение промышленно развитых регионов для страны, а также предлагал соотносить себя с историей Украины – со временами Запорожской Сечи и казацкой республики, возникшей на заре новой эры. Руководителем избирательного штаба кандидата в президенты Виктора Януковича был назначен Сергей Тигипко. На время работы Тигипко в штабе Януковича исполняющим обязанности председателя Национального банка Украины был назначен 32-летний Арсений Яценюк – талантливый экономист и менеджер, успевший, несмотря на юный возраст, проявить свои лучшие качества на посту министра экономики Автономной Республики Крым и на посту первого заместителя председателя НБУ.
   Кстати, умение доверять молодым важные и ответственные посты в государстве – несомненно, положительное качество Леонида Кучмы, воспитанного в условиях советской геронтократии и понимающего недопустимость повторения кадровых перегибов, существовавших в советские времена.
   Всем было понятно, что основная борьба развернется между двумя кандидатами. Остальные кандидаты не рассматривались всерьез и считались технологическими. Из известных политиков снова фигурировали Александр Мороз, Петр Симоненко, выдвинул свою кандидатуру экс-премьер Анатолий Кинах, опять пытался стать президентом Александр Ржавский. Появились и новые имена – Игорь Душин, Юрий Збитнев, Василий Волга и другие.
   Структура штабов основных конкурентов – Ющенко и Януковича – к началу избирательной кампании представляла собою сложный конгломерат разнородных по своей сути штабов, слабо взаимодействующих, а зачастую и конкурирующих между собой. Официальные штабы были не более чем прикрытием настоящей штабной работы, которая проходила преимущественно в тени.
   Ежедневные отчеты о работе штабов стекались непосредственно к Леониду Кучме, который проявлял живой интерес к кампании Януковича. В этом была огромная ошибка Кучмы как политика и стратега: вместо того чтобы и далее оставаться над схваткой и играть роль третейского судьи, он занял позицию фактического руководителя избирательной кампании Януковича.
   Первый этап избирательной кампании (лето 2004 года) проходил весьма вяло. Кандидаты совершали поездки в рамках избирательных туров по Украине. При этом Виктор Ющенко заявил о желании проехать по областям Юга и Востока Украины. Остановившись в Крыму, Ющенко совершал поездки в близлежащие области. К концу августа социологические службы зафиксировали выравнивание рейтингов Януковича и Ющенко на уровне 30 %. При этом Янукович еще не пустил в ход административный ресурс. Было понятно, что власть может задействовать и фальсификации. Поэтому в штабе Ющенко началась паника.
   Оба штаба активно привлекали к работе зарубежных политтехнологов и имиджмейкеров. При штабе Виктора Ющенко действовали польские и американские советники, разрабатывавшие те или иные ходы и рекомендации.
   Именно на политтехнологах Януковича и Ющенко в равной мере лежит ответственность за то, что в Украине начал разворачиваться наиболее драматичный и опасный сценарий – сценарий деления Украины на две части – украинский политический Запад и украинский политический Восток.
   Предпосылки подобного рода деления в Украине существовали с самого начала. Украина – достаточно неоднородная страна. Украинский Запад – преимущественно аграрный. Здесь преобладает в быту украинский язык. Здесь граждане более привержены национальным традициям. Здесь живы воспоминания о тех временах, когда Западная Украина входила в состав Австро-Венгрии и Польши. Здесь доминирует специфический менталитет, формировавшийся в сложных условиях: национальное самосознание здесь складывалось в бытовой конкуренции с еврейским и польским этносами, при этом огромное влияние имела политическая структура австрийского и польского обществ. В начале 1990-х годов Галиция сумела дать Украине «галицкую» модель развития государственности. Модель – напомним – не была принята, однако основные идеи, лежавшие в основе этой модели, смогли прижиться и в Центральной Украине, которая политически соотносилась с Западом. С начала 2000-х годов украинский политический Запад начал активно осваивать Киев, где население ранее было менее склонно к восприятию любых политических лозунгов и старалось в своей массе быть аполитичным.
   Восток Украины формировался под воздействием российских политических, культурных и ментальных потоков. Доминирование русского языка в сочетании с ностальгическими настроениями относительно времен СССР привело к тому, что в электоральном плане здесь отдавали предпочтение кандидатам, ратующим за сохранение тесных связей с Россией и за придание русскому языку статуса второго государственного.
   Большинство представителей украинского политического Запада ориентировалось на Европу и европейские ценности, тогда как большинство представителей украинского политического Востока эти ценности отвергало и считало интеграцию в европейские и мировые структуры громадным злом. Таким образом, Ющенко являл собою образ украинского либерала с евроинтеграционными устремлениями. Янукович – наоборот – был украинским консерватором с легкой реставраторской риторикой. Янукович являл собою тип модерного, национального политика с правыми идеологемами – и при этом он нашел взаимопонимание с традиционно левым электоратом. Все смешалось в доме Облонских!
   Два негативных момента, заложенных и в Ющенко, и в Януковиче. Во-первых, оба кандидата, хотя и в разных направлениях, пытались разыгрывать карту постепенного отказа от части суверенитета, а также капитуляции украинского государственно-странового проекта в условиях глобализации. Во-вторых, понимая свою электоральную базу и осознавая наличие ментальных противоречий между Востоком и Западом Украины, оба кандидата сосредоточились на укреплении собственной электоральной базы, при этом не сделали ничего, чтобы сыграть на поле соперника.
   В середине августа внимание украинцев снова привлек Леонид Кучма. Этому послужило выступление народного депутата-социалиста Юрия Луценко в Луганске. Луценко внезапно заявил, что Кучма всерьез рассматривает вариант добровольного ухода с поста президента и будто бы о своем решении он собирается объявить 24 августа, в День независимости. Это внесло дополнительную панику в украинскую политическую жизнь. Теоретически такой ход был возможен – он только укрепил бы позиции Януковича, становившегося с момента добровольной отставки Кучмы исполняющим обязанности Президента Украины. Выборы в случае отставки президента должны быть объявлены в 60-дневный срок. То есть 31 октября вместо очередных выборов прошли бы внеочередные выборы, на которых, вне всякого сомнения, победил бы Янукович.
   Но сам Кучма дорожил властью – даже исходя из того, что обладание властью – это большая ответственность. Он ратовал за преемственность власти, но не настолько, чтобы добровольно приносить себя в жертву Януковичу Более того: Кучма с этого момента начинает слегка критиковать Януковича и его заявления. Например, 29 сентября, во время поездки в Черкасскую область, Кучма обрушился с критикой в адрес кандидата от власти, считая многие его высказывания беспочвенными.
   Кульминацией «театра абсурда» с трагически-драматической развязкой стали события начала сентября, когда кандидат в президенты Виктор Ющенко внезапно заболел. 5 сентября Ющенко стало плохо, и спустя несколько дней его поместили для лечения в австрийскую клинику «Рудольфвиннерхауз». Накануне вечером Ющенко ужинал на даче первого заместителя председателя Службы безопасности Украины Владимира Сацюка. За столом также присутствовали председатель СБУ Игорь Смешко, народный депутат Давид Жвания, а также некий грузинский бизнесмен, имя которого длительное время не раскрывалось. Именно после того злополучного ужина Ющенко стало плохо.
   Первоначально официально было объявлено об остром респираторном заболевании, которым якобы заболел Ющенко. Далее появляется версия – впервые озвученная Александром Зинченко – об отравлении Ющенко. Через некоторое время диагноз «отравление» был подтвержден и некими зарубежными клиниками. Хотя сама клиника «Рудольфвиннерхауз» отрицала такой диагноз. И хотя вскоре главврач клиники (возможно, под давлением) был вынужден признать диагноз, один из врачей опротестовал данные своих коллег и даже через суд сумел доказать свою правоту.
   «Отравление» внесло коррективы в работу штаба Ющенко. В самом начале октября Роман Бессмертный лишился поста руководителя штаба: штаб возглавил Александр Зинченко. Повысилась роль окружения Юлии Тимошенко: важную роль начинает играть Александр Турчинов, создавший и мобилизовавший несколько сетевых проектов, готовых к действиям и наступательной тактике. На второй план отходят традиционные финансисты кампании Петр Порошенко и Давид Жвания. Новым «кассиром» избирательной кампании Виктора Ющенко становится молодой депутат и бизнесмен Александр Третьяков.
   С началом октября активизируется движение «Пора», созданное как молодежная структура штурмового типа по аналогии с сербским «Отпором» и грузинской «Кмарой» – структурами, сыгравшими важную роль в свержении Милошевича и Шеварднадзе. Прослеживается четкая логическая цепь и единая методика подготовки боевиков из всех трех групп. Летом 2004 года в Украине были созданы лагеря подготовки активистов «Поры». Непосредственно курировал процесс подготовки народный депутат Тарас Стецькив. Лидером «Поры» стал известный общественный деятель Владислав Каськив, ранее возглавлявший общественную организацию «Свобода выбора». В лагеря для подготовки активистов «Поры» были приглашены сербские и грузинские специалисты.
   Знал ли Кучма об акции «Пора»? Несомненно, знал. Понимал ли он потенциальную угрозу для себя лично и для Системы, исходящую от структур типа «Пора» и новой мифологии, связанной с болезнью Ющенко? Вряд ли.
   Антидонецкая пропаганда набирала размах на Западе и в Центре Украины. Антиющенковская – на Юге и Востоке. При этом в ход шли любые выдумки – информация уже не проверялась, а воспринималась как факт. Так, в Донецке распространялась информация о том, что Ющенко первым своим указом перекроет границы с Россией, что приведет к существенному увеличению коммунальных платежей и прочим подобным катаклизмам. Кроме того, жителей Востока пугали тем, что Ющенко законодательно запретит в Украине русский язык и деятельность Русской православной церкви. Сторонники Ющенко распустили слух о том, что «донецкие» повсеместно и массово отнимают у людей бизнес, офисы, квартиры, творят беспредел. По Украине можно было услышать «правдивые» истории о том, что «пришли к одному бизнесмену «донецкие» и сказали: "Нам понравился твой ресторан, завтра ты его должен продать нам за некую смешную сумму. Откажешься – убьем и тебя, и твою семью, а ресторан сожжем"». Такие истории передавались из уст в уста – при этом никто не мог указать точного адреса пострадавшего и точного местонахождения объекта, отнятого «донецкими». В некоторых районах сторонники Ющенко создавали специальные отряды бритоголовых молодых людей, которые запугивали население, заявляя, что они – «донецкие».
   Информационные войны к концу избирательной кампании стали главным средством агитации. При этом все равно рейтинги Ющенко и Януковича держались приблизительно на одном и том же уровне и к 20-м числам октября достигли показателя в 34–35 %.
   23 октября Ющенко предпринял попытку провести смотр собственных сил. Поводом для выступления и проверки боевой готовности стало решение Центральной избирательной комиссии существенно увеличить количество избирательных участков на территории Российской Федерации. Всего планировалось открыть около 4000 дополнительных участков в России – в основном для украинских граждан, находящихся в соседней стране на заработках. Это вызвало возмущение у сторонников Ющенко, которые пришли к Центральной избирательной комиссии с требованием отменить решение. Десятки тысяч сторонников Ющенко пикетировали здание ЦИК. При этом к Центризбиркому подъехали и сторонники Януковича. Начались потасовки, в ходе которых несколько человек получили ранения. Сторонники Януковича пытались задействовать откровенный криминалитет. Масла в огонь подлил депутат Нестор Шуфрич (СДПУ(о)), сбивший возле здания ЦИК человека. Пострадавший не получил серьезных травм, но сам факт привел толпу в ярость.
   Вскоре появился Виктор Ющенко с группой народных депутатов. Петр Порошенко действовал особенно агрессивно и ударил в лицо милиционера, отказавшегося впустить Ющенко и прочих депутатов в помещение ЦИК. Через несколько минут после этого сторонники Ющенко ворвались в Центризбирком и фактически вынудили председателя ЦИК Сергея Кивалова отменить решение относительно избирательных участков в России. У Януковича был выбит один из основных технологических козырей. Коалиция «Сила народа» и сателлитарные образования (типа «Поры») прошли первое боевое крещение. Проба сил двух противоборствующих лагерей завершилась победой лагеря Ющенко.
   Леонид Кучма резко отреагировал на ситуацию, связанную со штурмом ЦИК. 25 октября он провел последнее публичное совещание перед голосованием. В своем выступлении Кучма обрушился с резкой критикой в адрес оппозиции. В самом начале своего выступления Кучма заявил: «Я неоднократно подчеркивал и хочу сегодня особо на этом акцентировать, что президент, как никто другой, заинтересован в том, чтобы выборы прошли в первую очередь честно. Я думаю, что и вы тут со мною вместе, так как мы вместе только можем сделать так, чтобы это слово отвечало его содержанию». Кучма опроверг заявления оппозиции относительно того, что в ходе выборов будут предприняты со стороны власти грубые фальсификации, направленные не столько на победу Януковича, сколько на сохранение режима Кучмы. «Я не знаю, какими высокими материями руководствуются наши главные оппозиционеры, но отбрасываю начисто такие мысли, я убежден, что таких мыслей в Украине не было и никогда существовать не будет. Я много раз заявлял, что выборы состоятся вовремя, и если не 31 октября, то 21 ноября будет избран новый Президент Украины. Еще раз хочу подчеркнуть: новый Президент Украины».
   Подытоживая свое правление, Кучма сказал: «То, что сегодня власти есть чем отчитываться перед своим собственным народом, я думаю, что сомнений тоже нет у нас с вами. Мы делали все, чтобы улучшить экономическую ситуацию в Украине. Мы эти годы жили в стабильном государстве, дай Бог, чтобы так было и в дальнейшем. Я думаю, что люди сегодня способны сами сделать правильный выбор, поскольку перед тем, как бросить бюллетень в ящик, я думаю, каждый из них подумает, с кем, с каким курсом, с какой программой связывать свою личную судьбу».
   Выступление Кучмы было воспринято неоднозначно. На него большинство смотрело уже как на человека из прошлой эпохи. Политические страсти разгорались. Президент все меньше контролировал ситуацию в Украине. Сторонники Ющенко усмотрели в словах президента прямую поддержку Виктора Януковича. Слова Кучмы уже не убеждали – они вызывали у многих участников процесса раздражение.
   За неделю перед первым туром выборов в Украину прибыл президент Российской Федерации Владимир Путин. Фактически его визит превратился в предвыборную агитацию за Виктора Януковича – и это все чудесно понимали. Хотя Путин и говорил о выборах как о внутреннем деле Украины, он сделал несколько откровенно положительных жестов в сторону Януковича. Формально визит Путина был приурочен к 60-летию освобождения Украины от нацистов.
   Вечером Путин в прямом эфире нескольких украинских телеканалов ответил на вопросы украинских телезрителей, время от времени пытаясь говорить (читая по бумажке) на украинском языке. Само выступление Путина насквозь было пропитано желанием поддержать Януковича.
   Первый тур выборов состоялся 31 октября 2004 года. Первые же данные, поступившие с избирательных участков, свидетельствовали о том, что вряд ли кто-либо из кандидатов наберет более 50 % голосов. То есть второй тур был неизбежен. Судя по всему, власть готовилась отдать первенство в первом туре Виктору Януковичу – по крайней мере, несколько заангажированных социологических служб поспешили объявить о том, что результаты экзит-полов свидетельствуют об убедительном лидировании премьер-министра. Социологические фирмы, обслуживавшие интересы Ющенко, заявляли о победе их кандидата в первом туре. У населения Украины сложилось устойчивое мнение о том, что социология превратилась в продажную науку.
   Вечером экзит-полы, проведенные социологическими службами, показали противоречивые данные. По данным опроса, проведенного КМИС и Центром им. Разумкова (структур, не скрывавших свои симпатии к Ющенко), за Ющенко отдали свои голоса 44,6 % опрошенных, за Януковича – 37,8 %. Согласно данным экзит-пола, проведенного «Выбором народа», за Януковича готовы были отдать свои голоса 41,1 %, за Ющенко – 42 %. Приблизительно такими же были и данные Центра «Социальный мониторинг»: соответственно 41,2 % и 40,1 %.
   На протяжении почти двух недель велся подсчет голосов. Центризбирком явно тянул время – он не хотел признавать преимущества одного или другого кандидата, поскольку это могло бы привести к нежелательным волнениям. Наконец результаты были объявлены.
   Во второй тур вышли Виктор Ющенко и Виктор Янукович – с фактически равным, отличающимся в десятые доли процента, результатом.
   21 ноября 2004 года состоялся второй тур президентских выборов. Активность избирателей была по-прежнему высокой. Страсти накалялись. Кучма проголосовал с раннего утра – его выход из кабинки для голосования транслировали все телекомпании. Он чувствовал себя уверенно…
   Между тем штабы обоих кандидатов вели себя более чем нервозно. Существующие факты дают основания говорить о том, что и штаб Ющенко, и штаб Януковича готовились к фальсификации результатов выборов. При этом каждая сторона изобретала свои технологии манипулирования результатами. Однако власть была настолько уверена в своей победе и настолько недооценивала своих соперников, что допустила халатность и зачастую слабо скрывала свои незаконные меры, действуя грубо и открыто. Сторонники Ющенко в этом плане соблюдали и конспирацию, и все меры предосторожности. В любом случае, в основе процесса лежала политическая всеядность и неразборчивость наших политиков – как из одного, так и из другого лагеря.
   К вечеру 21 ноября социологические службы обнародовали данные экзит-полов. Данные параллельного подсчета голосов, проведенные штабом Ющенко, показали соотношение 42,31:52,84 в пользу Ющенко. Параллельный подсчет голосов, проведенный штабом Януковича, показывал результат 49,92:45,89 в пользу Януковича. Нервозность усиливалась.
   В ночь с 21 на 22 ноября 2004 года в Центризбирком прибыли Виктор Ющенко и Юлия Тимошенко. Председатель ЦИК Сергей Кивалов отказался принимать гостей, сославшись на занятость. При этом стало известно, что Кивалов встретился с представителем штаба Януковича Степаном Гавришем. Разгневанные Ющенко и Тимошенко тут же собрали импровизированную пресс-конференцию, в ходе которой заявили о готовящихся планах тотальной фальсификации выборов и призвали своих сторонников выйти на майдан Независимости в знак протеста против действий власти.
   Тогда мало кто верил в успех призыва Ющенко и Тимошенко. Украинцы неоднократно демонстрировали инертность и политическое безразличие. Автор данной книги сам еще вечером 21 ноября в студии «5 канала» говорил о том, что не верит в народное восстание и в массовые акции в поддержку Виктора Ющенко.
   Но в 9 часов утра 22 ноября на Майдане уже собрались около 150 тысяч человек – небывалое количество для украинских массовых акций политического характера. При этом к столице начали подтягиваться люди из регионов – сторонники Ющенко. С каждым часом количество людей на Майдане увеличивалось. Представители акции «Пора» начали разбивать прямо на Крещатике палаточный городок. На Майдане выросла сцена. Один из народных депутатов позже спрашивал в частном разговоре: «Интересно, почему власть не начала превентивные действия? Почему не были поданы заявки от имени партий, поддерживавших Януковича, на проведение бессрочных митингов на всех центральных площадях Киева? Почему не была предугадана технология Майдана? Или о ней не знали СБУ, милиция?» Скорее всего, знали, но не верили в результативность.
   При этом к Кучме не было ненависти – было простое отрицание Кучмы, желание завершить период Кучмы, желание провести обновление общества, привести к власти новых людей. Или относительно новых людей. Это была жажда действия и жажда новых лиц. «Данилыч всех попросту достал», – говорил один из участников Майдана. Еще один фактор: желание малого и среднего бизнеса – украинской буржуазии – изменить порядок в стране, переориентировать государство с поддержки крупного бизнеса (олигархата) в сторону поддержки национальной буржуазии. И, наконец, мода. Многие молодые люди приходили на Майдан либо для получения адреналина, либо для того, чтобы почувствовать себя героями, либо просто потому, что туда шла вся молодежь – вместо дискотек и ночных клубов.
   Акция на Майдане, вошедшая в историю как «оранжевая революция», носила характер мирного фестиваля: Ющенко хотел прийти к власти мирным путем, без кровопролития. Вариант Ганди был ему более близок, чем вариант вооруженного восстания и гражданской войны. Хотя в окружении Ющенко было немало горячих голов, требовавших немедленного штурма Администрации Президента.
   Ситуация обострилась к 25 ноября, когда Центризбирком объявил окончательные результаты второго тура. Согласно данным ЦИК, за Виктора Януковича проголосовали 49,46 % избирателей, за Виктора Ющенко – 46,61 %. Таким образом, победителем был признан Виктор Янукович.
   Становилось понятно, что в данной ситуации Украина балансирует на краю гибели, и один неверный шаг может привести к расколу страны и потере независимости. Поэтому был необходим переговорный процесс, позволяющий найти выход из тупиковой ситуации. Причем – переговорный процесс с участием высоких зарубежных посредников.
   Тем более что оппозиция к тому времени пошла по пути самоуправства и беззакония, например, попытавшись привести в сессионном зале Верховной Рады к президентской присяге Виктора Ющенко. Правда, в зале находилось менее 200 депутатов и действо было заведомо нелегитимным. Однако оно продемонстрировало, что оппозиция настроена не просто решительно, но и радикально – она была готова идти на любые, даже самые глупые, нелогичные и незаконные методы, лишь бы достичь своей цели – прийти к власти.
   При этом было понятно также и то, что без участия в переговорном процессе самого Леонида Кучмы – действующего президента – успех переговоров был бы сомнительным Кучма на некотором этапе начал понимать: сопротивление бесполезно. Он перестал настаивать на президентстве Януковича, отлично зная, что в плане преемственности и Янукович, и Ющенко являлись приблизительно похожими типажами. Особенно если учитывать возможные последствия прихода к власти того или иного кандидата для личной безопасности Кучмы. Леонид Данилович решил настаивать на двух моментах: а) процесс передачи власти и прихода на президентский пост должен проходить в обстановке полного соблюдения легитимности; б) необходимо принятие изменений Конституции, ограничивающих власть президента.
   Оппозиция начала выдвигать новые и новые требования. Например, митингующие в центре столицы потребовали освобождения от занимаемой должности премьер-министра Виктора Януковича, губернаторов Донецкой, Луганской и Харьковской областей, отправить в отставку ЦИК и назначить нового председателя и новых членов Центризбиркома, возбудить уголовные дела против «сепаратистов» – сторонников Януковича, собравшихся в Северодонецке и пытавшихся провозгласить автономию на Востоке Украины.
   Голос Кучмы, взывающего к спокойствию и поиску компромисса, оказался к тому времени гласом вопиющего в пустыне. Майдан стал некоей массовой субстанцией, слушающей исключительно себя самое. Лидеры Майдана ставили выше голоса разума собственные амбиции и собственные интересы – они видели цель (власть) и стремились к ней. Люди, собравшиеся на Майдане, поверили в то, что цели вождей на трибуне соответствуют идеалам Майдана. Между целями одних и идеалами других был поставлен знак равенства, и это оказалось роковой ошибкой для Украины, как позже покажет время.
   …Между тем инициативу массово начинают перехватывать другие силы. С одной стороны – это международные посредники, которым удалось стать героями дня. С другой – спикер парламента Владимир Литвин. Фактически и международные посредники, и Литвин активно взялись внедрять миротворческие инициативы и предложения Кучмы, пытаясь выступить в роли третейских судей в конфликте.
   Леонид Кучма понимал, что появление новых посредников снижает его роль в процессе, сводит ее на нет. Именно этот момент не был просчитан Кучмой – он привык быть в центре решения любого конфликта и привык, чтобы последнее слово было за ним. По словам польского евродепутата Г. Станишевского, Кучма был раздражен приездом в Украину представителей Европарламента и сначала даже кричал на делегацию, чтобы она не вмешивалась не в свои дела. Однако принял резолюцию Европарламента, осуждающую результаты второго тура выборов в Украине.
   В конце концов, было достигнуто соглашение о проведении нескольких раундов «круглых столов» с участием Леонида Кучмы, Виктора Ющенко, Виктора Януковича, Владимира Литвина, а также иностранных посредников – Верховного представителя ЕС по вопросам общей внешней политики и политики безопасности Хавьера Соланы, Ппрезидента Республики Польша Александра Квасьневского, президента Литвы Валдаса Адамкуса, Генерального секретаря ОБСЕ Яна Кубиша, главы Государственной Думы Российской Федерации Бориса Грызлова.
   Постепенно в ходе общения была выработана общая позиция. Как свидетельствуют стенограммы заседаний «круглого стола», Ющенко вел себя крайне нервно, несмотря на то что за ним шли народные массы. Нервозность Ющенко можно было понять – к концу второй недели активность граждан пошла на спад, люди устали от неопределенности. Янукович был готов на любые компромиссы и даже предлагал провести пересчет голосов в отдельно взятых регионах – например, в Донецкой и Днепропетровской областях. Лидер бело-голубого лагеря понимал, что время играет в его пользу, и затягивание переговорного процесса к Новому году и рождественским праздникам могло бы дать желаемый результат. Кучма пытался апеллировать к здравому смыслу. «Я не политик, я – президент. И поэтому обязан руководствоваться Конституцией», – неоднократно повторял он в ходе заседания «круглого стола».
   В те дни его загородная резиденция в Конча-Заспе напоминала боевой лагерь, в котором – с целью создания системы коллективной безопасности – собрались десятки министров, депутатов, губернаторов. Их взоры были устремлены к Кучме. На него надеялись и уповали… 3 декабря 2004 года Верховный Суд принял решение о признании второго тура президентских выборов недействительным и обязал Центральную избирательную комиссию провести переголосование. Верховная Рада своим постановлением изменила состав ЦИК, уволив Сергея Кивалова и назначив на должность председателя Центризбиркома Ярослава Давыдовича, сочувствующего «оранжевым».
   Один из народных депутатов вспоминал: «Несколько десятков человек собрались на даче у Кучмы. Мы все с напряжением ждали развязки. Кучма был спокоен. Он не верил, что Верховный Суд примет такое решение. Когда же из Верховного Суда поступило сообщение о вердикте, Кучма явно растерялся: «Как же так? Это же незаконно? Они же не имели права?» – возмущенно шептал он… Интересно было наблюдать, как люди вокруг него начали потихоньку-потихоньку дистанцироваться. Покидать под любыми предлогами президентскую дачу и уезжать. К вечеру часть из них появилась либо в штабе Ющенко, либо на Майдане, клеймя позором "преступный режим Кучмы"».
   Неожиданно для многих активизировал свою деятельность спикер парламента Владимир Литвин, который начал выступать с новыми инициативами. В частности, он предложил рассмотреть вариант принятия изменений Конституции как некоей формы компромисса: действующая власть соглашается на третий тур выборов, а оппозиция должна отдавать себе отчет в том, что президент должен будет лишиться большей части своих полномочий. В результате к этому варианту склонился и Леонид Кучма. Правда, он надеялся, что Верховный Суд не одобрит решения о третьем туре, поскольку оно выходило бы за рамки действующего законодательства. Этим Кучма и успокаивал часть окружения, сплотившегося в эти дни вокруг него.
   На удивление, парламент в эти дни работал намного слаженнее и конструктивнее, чем ранее, – парламентариями двигало чувство самосохранения. После длительных совещаний, напоминавших торги, депутаты 402 голосами утвердили большой пакет договоренностей, в который вошли два проекта поправок в Конституцию и законопроект о внесении изменений в Закон о выборах Президента Украины.
   Итак, после внесения изменений в Конституцию Украины в украинской политической действительности сложилась следующая картина:
   – Кабинет министров – вышестоящий орган в системе исполнительной власти. Правительство ответственно перед Президентом Украины и Верховной Радой;
   – правительство назначается Верховной Радой Украины (ранее Президент предлагал кандидатуру Премьер-министра, а парламент ее утверждал, формирование Кабинета министров происходило вне воли парламента). Премьер-министр назначается Верховной Радой Украины по представлению Президента Украины, но кандидатуру для назначения на должность Премьер-министра Президент вносит по предложению парламентского большинства в Верховной Раде;
   – министр обороны и министр иностранных дел назначаются Верховной Радой Украины по представлению Президента Украины, остальные члены Кабинета министров назначаются парламентом по представлению Премьер-министра;
   – Кабинет министров слагает свои полномочия перед новоизбранной Верховной Радой Украины;
   – Верховная Рада, ранее избиравшаяся на 4 года, получила дополнительный, пятый год работы;
   – предусмотрено введение императивного мандата для народных депутатов: в частности, если депутаты, избранные в парламент от политической партии, отказываются входить в состав фракции той или иной партии или блока или же выходят из нее, они лишаются депутатского мандата. Кстати, в Конституцию была внесена оговорка: императивный мандат вступает в силу после принятия соответствующего закона;
   – выборы в парламент проходят на пропорциональной основе;
   – по результатам выборов и на основе согласования политических позиций формируется коалиция депутатских фракций, в состав которой входит большинство народных депутатов Украины от конституционного состава парламента;
   – коалиция в парламенте формируется на протяжении одного месяца со дня открытия первого заседания парламента.
   Были существенно расширены полномочия Верховной Рады. Депутаты получили право:
   – кроме назначения правительства, назначать председателя Антимонопольного комитета, председателя Государственного комитета телевидения и радиовещания Украины, председателя Фонда госимущества, а также освобождать их от занимаемых должностей;
   – назначать на должность и освобождать по представлению Президента председателя Службы безопасности Украины;
   – назначать и освобождать по представлению президента председателя Национального банка Украины, а также половину состава Совета Нацбанка;
   – назначать и освобождать от должностей половину состава Национального совета Украины по вопросам телевидения и радиовещания, назначать и освобождать от должностей членов ЦИК по представлению Президента;
   – давать согласие на назначение на должность и освобождение от нее Президентом Украины Генерального прокурора Украины;
   – назначать на должности и увольнять с них треть состава Конституционного Суда Украины;
   – осуществлять контроль за деятельностью Кабинета министров Украины.
   Президент получил право досрочно прекращать полномочия Верховной Рады, если:
   – на протяжении одного месяца в Верховной Раде Украины не будет сформирована коалиция депутатских фракций;
   – на протяжении 60 дней после отставки правительства не будет сформирован персональный состав Кабинета министров;
   – на протяжении 30 дней одной очередной сессии не могут начаться пленарные заседания.
   Президент должен провести предварительные консультации по вопросу досрочного прекращения полномочий парламента с Председателем Верховной Рады. Президент не может прекратить полномочия Верховной Рады в последние шесть месяцев работы Верховной Рады.
   Также президент оставил за собой право законодательной инициативы в Верховной Раде Украины. В случае досрочного прекращения полномочий Президента, выполнение его обязанностей возлагается на Председателя Верховной Рады Украины (ранее – на Премьер-министра). За Президентом осталось право назначать председателей областных государственных администраций, а также приостанавливать действие актов правительства по причинам их несоответствия Конституции с одновременным обращением к Конституционному Суду.
   Изменения в Конституции должны были вступить в силу с 1 сентября 2005 года, но с оговоркой – если к тому времени вступят в силу изменения, касающиеся расширения прав местного самоуправления. В противном случае изменения в Конституцию вступают в силу с 1 января 2006 года. Заключительное положение также предусматривало, что правительство, созданное после президентских выборов 2004 года, должно работать до вступления в силу нового парламента (май 2006 года), однако парламент может в случае необходимости досрочно высказать недоверие этому правительству.
   Таким образом, конституционная реформа, о которой так долго говорили представители парламентского большинства и которой с таким нетерпением ждал Кучма, свершилась. Кучма мог ликовать. Его главное детище воплотилось. Закон о власти, с баталий вокруг которого начал свое президентство Кучма и который лег в основу Конституции Украины 1996 года, был похоронен. Украина де-факто возвращалась к властному статус-кво образца 1994 года. Преемнику Кучмы пришлось бы бороться за свои полномочия практически с нуля. Неудивительно, почему Виктор Ющенко так боялся конституционной реформы. Всем было понятно: он не будет спешить со сдачей полномочий в момент, когда президентские регалии приблизились на расстояние вытянутой руки… Ющенко постоянно выдвигал новые и новые условия – в том числе он требовал предварительно отправить в отставку правительство Януковича как залог того, что фракция «Нашей Украины» проголосует за изменения в Конституции. Даже Александр Мороз не удержался и раскритиковал Ющенко, заявив, что тот ищет любой повод, лишь бы не голосовать за конституционную реформу…
   Таким образом, парламент предложил компромисс и вывел страну из состояния кризиса и неопределенности. Представители старых элит получили конституционную реформу, ограничивающую в перспективе действия нового президента, Виктор Ющенко получил право на переголосование – под контролем сформированного преимущественно его людьми ЦИКа и с параличом системы административного ресурса [7 - В состав нового Центризбиркома не вошел ни один выдвиженец януковичевской фракции «Регионы Украины» – они не прошли через рейтинговое голосование. Таким образом, уже сам подбор членов ЦИК был тенденциозным.]. Фактически Литвин стал тем представителем старых элит, бывшего окружения Кучмы, которые сыграли решающую роль в расчистке дороги к президентству Ющенко.
   Не случайно вечером на Майдане Юлия Тимошенко патетически восклицала: «Мы получили победу, и эта победа стала возможной благодаря тому, что у нас есть спикер Владимир Литвин, и он поддержал революцию, несмотря на то, что ему постоянно звонили Кучма и Янукович. Он не дрогнул, не испугался, а поддержал народ». И вся толпа громко скандировала: «Литвин, Литвин!!!»
   Ющенко также находился в полной эйфории. После голосования 8 декабря он заявил: «Это – почти победа!» Правда, Дмитрий Выдрин считает, что «недовольство наиболее радикальной части сторонников оппозиции принятием парламентом, в том числе и членами фракции «Наша Украина», пакета законов о политреформе породило в их среде разочарование поведением своих вожаков и слухи о тайном сговоре с властью».
   Вполне возможно, что «тайный сговор с властью» все-таки имел место. После 8 декабря, по завершению последнего раунда переговоров за «круглым столом» и принятию решений Верховной Рады об изменениях в Конституции стало понятно: Кучма решил подыграть Виктору Ющенко. Однако он не надеялся на третий тур выборов, считая его нелегитимным. Игра Кучмы была направлена на то, чтобы обеспечить приход Ющенко, однако с сохранением гарантий бизнесу и личной безопасности своему окружению и тем политикам, которые поддерживали Виктора Януковича. В основе разрешения конфликта должны были лежать гражданский мир в стране и отказ от «охоты на ведьм», считал Кучма.
   Однако Виктор Янукович, поняв, что ему так и не удастся вырвать победу, также проявил излишнюю нервозность. Он прямо обвинил Леонида Кучму в сговоре с Виктором Ющенко. В специальном обращении к гражданам Украины он назвал происходящие в стране события «ползучим переворотом». Он оценил решение Верховного Суда о признании недействительными результатов второго тура выборов как «политическое, а не правовое, принятое под давлением». В значительной мере он был прав. Его позиция сводилась к тому, что, как гражданин Украины, он не может не исполнить решение Верховного Суда, но, несмотря ни на что, продолжит борьбу. Янукович впервые поставил знак равенства между Кучмой и Ющенко, объявив их союзниками. При этом Янукович объявил себя «кандидатом от новой власти», а Ющенко представил как «попытку реванша старой власти».
   В разгар подготовки к третьему туру Янукович, лишившись поддержки со стороны Леонида Кучмы, серьезно поссорился с несколькими орговиками и финансистами своей кампании. Сам Янукович, устав от обвинений, издерганный, подверженный постоянному неврозу и разочарованию, решил уехать из враждебно настроенного по отношению к нему Киева и написал заявление об уходе в отпуск с поста премьер-министра. Тем более что работа Кабинета министров была блокирована митингующими. И еще тем более, что президент несколько раз высказался в пользу того, что он готов «сдать» премьера, отправив его в отставку. Решение об отпуске было наиболее правильным ходом Януковича в этой ситуации.
   Между тем страна вела активную подготовку к «третьему туру» – переголосованию второго тура, назначенному на 26 декабря 2004 года. Ющенко несколько раз выступил с самонадеянным заявлением о том, что он надеется получить при переголосовании не менее 60 % голосов, хотя социологические службы давали более скромные результаты (около 47 %). Янукович призывал своих сторонников сплотить ряды, удвоить активность и продемонстрировать высокую поддержку и организованность – даже в условиях отсутствия административного ресурса.
   Леонид Кучма молчал. За неделю перед выборами он принял американского конгрессмена-республиканца Дану Рорабахера. Экстравагантный политик, Рорабахер был известен благодаря тому, что выступил с предложением относительно применения санкций к представителям украинской власти за фальсификацию президентских выборов. Однако встреча Рорабахера и Кучмы прошла в теплой, доверительной атмосфере. США, поняв, что Кучма открыл шлюзы к победе Ющенко, реабилитировали украинского президента. Рорабахер прямо заявил, что необходимость в его законодательной инициативе отпала, что можно было истолковать как индульгенцию Кучме и его ближайшему окружению.
   Кучма понимал, что он уже не влияет на ситуацию и остается надеяться на милость Божью, чтобы с честью и достоинством передать власть, дождавшись завершения политического действа на Майдане и в стране в целом. Его пытались донимать наиболее радикально настроенные сторонники Ющенко. Например, активисты акции «Пора» фактически отказались выполнить решение суда и разблокировать Администрацию Президента, убрав с улицы Банковой пикеты. Часть активистов «Поры» проникли на дачу дочери Леонида Кучмы и даже попытались взять ее в заложники. Эти действия носили спорадический характер и не столько влияли на ситуацию в стране, сколько заставляли самого Кучму нервничать и приходить в ярость. Раздражал даже Виктор Янукович, призвавший во время теледебатов Виктора Ющенко выступить единым фронтом против старой власти во главе с Леонидом Кучмой. Кучма уходил из политики в историю. Уходил под издевки и улюлюканье бывших соратников и тех, кто еще недавно возносил его на вершины власти. Уходил, понимая, что там, впереди, в истории, он может быть неправильно понят и неправильно представлен. «Sic transit gloria mundi» – «Так проходит мирская слава»…
   После состоявшегося 26 декабря 2004 года переголосования оказалось, что за Виктора Ющенко отдали свои голоса 51,99 % украинцев (несмотря на факты подтасовок в областях, контролируемых его сторонниками). Таким образом, миф о «народном президенте» был разрушен – результат, продемонстрированный Ющенко, был самым низким результатом в истории Украины. За Виктора Януковича отдали свои голоса 44,19 % граждан Украины, принявших участие в выборах.
   Во время инаугурации Виктора Ющенко Леонид Кучма выглядел уставшим и подавленным. Он отказался выходить на трибуну и передавать регалии и символы власти новому президенту. Он просто скромно сидел в правительственной ложе – рядом с первым Президентом Украины Леонидом Кравчуком. Кучму решили не приглашать на основные торжества. Более того – в пламенных выступлениях Ющенко (в Верховной Раде и на Майдане) не нашлось доброго слова для Кучмы – Леонида Даниловича было решено не упоминать. Кучма попросту сел и уехал – на свою дачу, оставленную за ним.
   Уже здесь, на даче, он узнавал о таинственной гибели целого ряда людей из его окружения – банкира Юрия Ляха, министра транспорта Георгия Кирпы, экс-министра внутренних дел Юрия Кравченко, народного депутата Игоря Плужникова. Каждый из этих людей уходил в Вечность, унося с собой какую-то тайну. Каждый из этих людей был невыгоден новому режиму.
   Уже со своей дачи под Киевом Кучма наблюдал за развалом экономики и стремительным сокращением ВВП…
   Уже со своей дачи Кучма наблюдал за тем, как ссорятся бывшие «побратимы» и начинают междоусобные войны, как две части Украины распадаются на три части и как на «оранжевом» поле вырастает зловещее кислотно-красное «сердце», увенчанное искусственной косой…
   Уже со своей дачи экс-президент наблюдал за кризисами в общественно-политической жизни и за предательством национальных интересов, прикрываемым то идеей реприватизации, то газовыми договоренностями, то играми на валютном рынке…
   Уже со своей дачи Кучма наблюдал, как вместо системы балансов и равновесий в международной политике Украина скатывается к искусственной самоизоляции: Европа отказалась принимать Украину в свои ряды, Россия пошла на Восток, в Шанхайскую организацию сотрудничества. Но без Украины…
   Одним словом, все рушилось. Кучма – при том что он был далеко не идеален и заслуживал, чтобы его жестко и последовательно критиковали, – имел полное моральное право, просматривая новостные сюжеты, воскликнуть: «Вот так преступный режим!!!»
   Все проступки Кучмы, инкриминируемые ему чуть ли не как преступления, бледнели перед вакханалией тотального хаоса, пришедшего в 2004 году…

Раздел шестнадцатый
КУЧМА КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ

   При всей сложности и противоречивости Леонида Кучмы и его эпохи следует отметить, что политически «эпоха Кучмы» – это не только десятилетие его президентства. Это более 12 лет истории Украины. Это время, когда Кучма поочередно возглавлял Кабинет министров, оппозицию, а позже – государство. Это 12 из первых 13 лет независимости. Их можно воспринимать по-разному, однако от них нельзя отречься. Помните дискуссию середины 80-х годов прошлого века о роли Иосифа Сталина в истории СССР? Сталина тогда было принято шельмовать, представлять мелочным, низким, мстительным, эгоистичным человеком. Однако позже историки достигли консенсуса: можно по-разному оценивать Сталина как человека, однако нельзя недооценивать ни его роли в истории, ни его влияния на процессы внутри государства и во всем мире. Необходимо размежевать положительные и отрицательные моменты в его деятельности.
   Та же история – с Леонидом Кучмой. Можно по-разному относиться к нему как к человеку. Можно обвинять его во всех смертных грехах. Но необходимо посмотреть на его деятельность с точки зрения истории, исторического процесса, побед и поражений. Необходимо в комплексе оценивать 1992–2004 годы, учитывая как исходные данные, так и результаты – в экономике, социальной сфере, политике, в международных отношениях. А также сравнить успехи и просчеты Украины с аналогичными показателями других постсоветских государств, «диктатуру» Кучмы с другими постсоветскими диктатурами, стиль руководства Кучмы со стилем руководства его преемников.
   На самом деле Кучма является объективным продуктом своего времени. В исторических условиях, в которых оказалась Украина в конце XX века, любой политик был обречен на то, чтобы повторить путь Кучмы. Возможно, другими были бы внешние проявления. И Леонид Кравчук, и Вячеслав Чорновил, и Александр Мороз – будь они президентами Украины после 1994 года – были бы в той или иной степени подвержены тем же искушениям, что и Кучма. Каждый из них должен был бы провести Украину через период первичного накопления капитала, появление компрадорской буржуазии, трудности геополитического выбора, через становление среднего класса, ломку старых отношений и установление новых в общественной жизни. Объективными продуктами общества и эпохи были также и Павел Лазаренко, и олигархи, и номенклатура, и шатания оппозиции. Объективными процессами были и кризис левых сил, и эксперименты с властными полномочиями, и войны ветвей власти, и наступление на буржуазные права и свободы (в том числе на свободу слова). Просто от личности зависело то, как тот или иной политик действовал бы в тех или иных условиях.
   Леонид Кучма действовал по-директорски жестко и по-аппаратному хитро. Хитрость и жесткость – вот две черты, характеризующие стиль Кучмы. Кроме того, он – как технарь по образованию – привык оценивать любой процесс сквозь призму прагматики и учитывать коэффициент полезного действия от тех или иных действий. Кто-то может обвинить Кучму в цинизме – что ж, в этом определении есть рациональное зерно: люди, прошедшие сквозь советскую школу менеджмента, становились во многих случаях циниками. Но ко всему следует добавить, что Кучму характеризовала некая чрезвычайная интуиция и умение обернуть любой проигрыш в выигрыш.
   В 1992 году, когда Кучму назначили премьером, на первой же пресс-конференции его спросили: «Леонид Данилович, наш президент [Леонид Кравчук] играет в шахматы, а спикер [Иван Плющ] – в преферанс. Кому из них вы могли бы составить достойную партию?» Кучма – не задумываясь – ответил: «Обоим». Умение играть как в шахматы, так и в преферанс, перебросилось на политику. Кучма играл – когда надо – с соперниками в шахматы, когда надо – в преферанс, а когда была необходимость – «в Чапаева». При этом только Кучма знал, в какую игру он играет и каковы ее правила – соперник оставался в неведении. Так продолжалось до того времени, пока Кучма не переиграл сам себя, назначив на должность «ферзя» Виктора Медведчука. У Медведчука в любой игре при видимости игры в поддавки в рукаве находился либо лишний козырный туз, либо лишняя шахматная фигура…
   Игрок – так можно охарактеризовать Кучму. Его политика – это успешная и виртуозная игра на элитарном уровне, игра, которой можно восхищаться, – независимо от того, как мы относимся к Кучме и каковы последствия этой игры. Игра, которая войдет в учебники политологии. Кучма возродил традиции византинизма и воплотил их в украинской действительности. Заговоры, интриги, кулуарные противостояния, замешанные на принципах «разделяй и властвуй», «горе побежденным», «победителей не судят» и прочих, стали главным элементом политической тактики Кучмы.
   Он не был диктатором в классическом понимании этого термина. Он был жестким руководителем, склонным к авторитаризму, но при этом тщательно соблюдались все элементы демократического антуража. Это скорее был «либеральный авторитаризм», от которого один шаг к настоящей диктатуре. Но – как правило – либеральные диктатуры являются провозвестниками демократических преобразований, своеобразными инкубаторами процессов демократизации. Испания после Франко, Португалия после Салазара, Финляндия после Маннергейма, Аргентина после Перона… Примеры можно продолжать.
   Кучма – как продукт старого общества, советского способа мышления – не мог стать полноценным демократом. В первую очередь потому, что в Украине к моменту прихода Кучмы к власти напрочь отсутствовал класс, являющийся главным носителем демократических свобод, – буржуазия, класс средних и мелких предпринимателей. Благодаря реформам Кучмы этот класс сформировался и даже постепенно стал главной движущей общественной силой. Кучма этого не заметил. В конце концов, именно буржуазия «похоронила» Кучму политически. В политике также действуют принципы конфликтов «отцов» и «детей»: украинская буржуазия стала порождением Кучмы и его эпохи. Украинская оппозиция стала также порождением эпохи Кучмы – практически все яркие представители оппозиции занимали высокие должности в системе Кучмы. Они – тоже «дети Кучмы». В 2004 году «дети» свергли своего «отца» – чем не живая иллюстрация к древнегреческому мифу о Зевсе и его братьях, свергающих отца своего, Кроноса?
   Уже после своей отставки Кучма писал: «Мы почему-то боимся говорить вслух, что в 1991 году стали на путь построения общества классического капитализма. Точнее, классического демократического капитализма. Такое общество в мировом масштабе доказало свои преимущества перед «реальным социализмом». Мне всегда было важно иметь полную ясность в этом вопросе. Если мы официально говорим «да» капитализму, то должны сказать «да» всем атрибутам, всем свойствам, признакам, особенностям такого общества! «Да» – частной собственности. «Да» – классу национальной буржуазии. «Да» – свободному рынку и свободной конкуренции. «Да» – государственной поддержке национального, в том числе и крупного, капитала. «Да» – построенной на рыночных началах социальной системе. В прятки играют лишь в детском возрасте. Сегодня могу сказать: десять лет я строил в Украине классический демократический капитализм».
   Добавим от себя – пытался строить, но при этом строил по наитию, без четкого продуманного плана. Отсюда – и те ошибки, которые были допущены. Многих вещей Кучма не понимал. Многие упускал из виду. Но он искренне желал реформировать современное ему общество и верил в то, что способен изменить ситуацию в стране.
   Леонид Кучма на посту премьер-министра (а далее – и президента) стал выдвиженцем директорского корпуса в военно-промышленном комплексе. Начало 1990-х – это развал СССР, конверсия, постепенное снижение роли ВПК в политической и хозяйственной жизни страны. В то же время – это и начало приватизационных процессов, рыночных отношений. Это – период первичного накопления капитала. Директорату нужен был человек, который стал бы «их» премьером, обеспечил бы нужные им правила игры в экономике. Одновременно президенту Леониду Кравчуку нужен был человек с имиджем хозяйственника, с силой воли, с административными замашками, с некоторой диктаторской харизмой. Кравчук должен был продемонстрировать и решимость проводить реформы, и реальное желание бороться с организованной преступностью, и дать надежду на то, что заработают предприятия, будет остановлена инфляция, приостановлены кризисные процессы.
   Так на трибуне Верховной Рады появился маленький человек, не известный большинству директор крупнейшего не только в Украине, но и во всем бывшем Советском Союзе оборонного предприятия «Южмаш» Леонид Кучма. За время своей депутатской деятельности он ни разу не взял слово для выступления. Этим и отличался от прочих своих коллег.
   В Кучму верили. Многие поверили Кучме. Наконец-то он позакручивает гайки и восстановит порядок, думали уставшие от разгула демократии обыватели. Кучма сразу же предложил парламенту регулировать экономические вопросы декретами правительства, которые бы имели силу закона. Такая себе ограниченная диктатура. Либеральный авторитаризм. Правила, по которым действует предприятие, но не демократическое государство.
   Леонид Кучма знал производство и мог руководить только как директор страны. И это он доказывал неоднократно и во время премьерства, и во время президентства.
   Интересно обратить внимание на модель, которую в идеале представлял себе премьер-министр Леонид Кучма. Вся исполнительная власть находится в руках премьер-министра, который издает декреты, коими регулирует экономические процессы в государстве. Право назначать и распускать правительство находится в компетенции Верховного Совета, владеющего высшей полнотой власти в Украине. Функции президента сводятся к номинально-ритуальным (вспомните – Леонид Кравчук не слишком задавался целью сосредоточить власть в своих руках, а премьер-министр Кучма постоянно требовал от парламента новых и новых полномочий). А теперь сравните модель конституционной реформы, предлагаемую президентом Кучмой, с тем положением вещей, которое сформировалось в бытность Кучмы на посту премьер-министра. «Это ново? Так же ново, как фамилия Попова, как холера и проказа, как чума и плач детей», как писал Саша Черный.
   На некотором этапе Леонид Кучма перерос сам себя и почувствовал, что он – в силах руководить государством. Правда, для этого ему пришлось побывать в шкуре оппозиционера (о чем позже) и познать и унижение со стороны бывших друзей, и вкус победы. Кучму всегда отличали напористость и сила воли. Он ставил завышенные цели и пытался брать высоту. Так было с президентством в 1994 году. Казалось бы – против кого идете? Перед вами – стена в виде первого всенародно избранного президента, имеющего популярность среди значительной части населения. «Стена-то стена, да гнилая: ткнешь пальцем – развалится», – вспомнил Леонид Данилович притчу о другом государственном и политическом деятеле, другого, канувшего в Лету, государства. И бросил вызов Кравчуку.
   Кучма сумел мобилизовать огромнейший ресурс. Союз промышленников и предпринимателей Украины – раз. Вольский с аналогичным союзом в России, мобилизовавшим информационный ресурс в поддержку украинского коллеги, – два. Денежные вливания – три. Грамотная программа, рассчитанная на избирателей преимущественно Востока и Юга Украины, – четыре. Великолепная команда профессионалов – пять. Умение создавать «пятую колонну» в стане соперника – шесть. Вот основные составные успеха Кучмы.
   Сразу же после президентских выборов настала пора «раздачи слонов». Кучма продолжал действовать по директорским традициям. В частности, негласный кодекс чести директоров советской закалки предвидел командность игры и командное мышление. Вот почему в ближайшем окружении Кучмы в 1994 году оказались исключительно те, кто помог Леониду Даниловичу стать президентом. «Кучма не сдает своих», – сказал в одном из интервью в 1995 году Тарас Стецькив. О 1994–1996 годах многие бывшие соратники Кучмы вспоминают с умилением. Было так много работы, было так много планов, предстояло так много сделать! Наиболее памятные события той эпохи – подписание Конституционного договора и принятие Конституции Украины, обострение противостояния между президентом и спикером парламента. В Украине глава Администрации Президента – Дмитрий Табачник, наиболее публичный из всех политиков в окружении президента. Своеобразный президентский громоотвод. Вводится институт глав областных, городских и районных государственных администраций – при этом все дружно забывают о том, что еще только год назад всенародно избирали глав облсоветов. Областные советы, как земства по определению Ленина, становятся пятым колесом к телеге. Окружение Кучмы представлено такими личностями, как Владимир Горбулин, Александр Разумков, Владимир Литвин, опять же – Табачник, Волков…
   Потом настает время «сдавать своих». Приблизительно со второй половины 1996 года в Украине материализовалась «партия власти» в виде Народно-демократической партии. Сначала туда пошли те, кто был недоволен Табачником и пытался вернуть Кучму к коллективным методам руководства государством. Были в партии и те, кто мечтал о политической структуризации украинского общества на партийной основе. К декабрю 1996 года Табачника дружными усилиями сковырнули. Прошли через короткий, но болезненный период оккупации Киева Днепропетровском. Начало 1997 года, премьерство Лазаренко. Но к июню 1997 года партия власти – НДП – свергает с Олимпа всесильного премьера Лазаренко и добивается фактической полноты власти в стране. Окружение Лазаренко обвиняется во всех смертных грехах. Через парламент проходит новый избирательный закон, согласно которому вводится смешанная система выборов. Осуществляется прорыв в дипломатической сфере – за год мы подписываем договора со всеми соседями, удостаиваемся визита Президента США и умудряемся стать одними из инициаторов ГУАМ. О Кучме начинают говорить уже не как о директоре, а как о политике. И успешном кукловоде.
   В 1998 году НДП получает в свое распоряжение административный и финансовый ресурсы, но бездарно проигрывает на парламентских выборах. Вернее, получает свою пиррову победу. Кучма зол. Ему через полтора года баллотироваться в президенты. Его гвардия фактически разбита. В парламенте – оппозиционное большинство. На политиков нет надежды. Тогда он обращается к финансовым кругам: помогите! Так начинается третий этап президентства Кучмы – олигархический. Помните – Волков, Суркис, Бакай, Рабинович, Пинчук. Кого там еще причисляли к олигархам? Кучма щедро отдал в их руки страну – различные отрасли, различные сферы. За это Кучма получил поддержку на выборах 1999 года. Остатки НДП, Пустовойтенко сотоварищи еще пытались некоторое время удержать президента от активной дружбы с олигархами, но тщетно. Они еще пытались организовать всенародную поддержку Леонида Даниловича на выборах путем создания коалиции политических сил «Злагода», но реально выборы были сделаны Александром Волковым и тандемом Пинчук – Деркач.
   Обозреватели газеты «Комментарии» писали: «Леониду Кучме принадлежит удивительное политическое достижение: дважды добиться одного и того же результата на разных электоральных базах – в 1994 году за него голосовала Восточная Украина, а в 1999-м – уже Западная».
   К этому времени Кучма научился получать удовольствие от смены окружения. Наступает четвертый период. Кучма становится мастером игры в балансы-равновесия. Он отдает правительство в руки Виктора Ющенко и Юлии Тимошенко. Те, в свою очередь, начинают разлагать изнутри лагерь олигархов. Сам Кучма умывает руки и постепенно освобождается от навязчивых друзей-олигархов. В его окружении опять появляется серый кардинал – Владимир Литвин. Опять начинаются интриги и козни, направленные в первую очередь против возрастающего влияния СДПУ(о). В парламенте – переворот. Левые оказываются в меньшинстве. Руководство парламента, а также парламентское большинство – абсолютно лояльны к Кучме. Кучма начинает заигрывать с региональными лидерами и переносит основной вес политического влияния в регионы. Президент максимально укрепляет свои позиции и даже проводит референдум по народной инициативе об изменениях в Конституцию. Демонстрируется ошеломляющий результат – более 80 % граждан Украины хотят жить в условиях новой диктатуры! Но вот беда – парламент не в силах имплементировать решения референдума. Имплементация переносится на осень 2000 года.
   Осенью начинается очередной период. 16 сентября 2000 года исчезает оппозиционный журналист Георгий Гонгадзе. В начале ноября в Таращанском лесу находят обезглавленное тело, а в конце ноября Александр Мороз демонстрирует пленки майора Мельниченко. Начинается кассетный скандал, который продемонстрировал гнилость окружения Кучмы и его коррупционность. Некогда популярный политик, Леонид Кучма оказался под прицелом критики оппозиции. Он не заметил, что на каком-то этапе был дан сбой в успешной карьере. И этот этап, если отмотать пленку назад, можно зримо увидеть: это начало 1999 года. Тогда, когда Кучма отказался подписать своеобразный контракт-договор с Народно-демократической партией и рядом других партий о его поддержке на выборах. Этот момент стал индикатором: если бы Кучма, не задумываясь, подписал символические обязательства, он бы продемонстрировал свою волю к действиям в условиях демократического общества. Он мог бы и дальше заигрывать с партиями и получать деньги от олигархов, но его подпись под документом, предложенным НДП, была бы гарантией того, что настоящая суть президента – именно в этой подписи. Стратегия, мол, у него правильная, а тактические ошибки как-нибудь простим. Но все дело в том, что тогда, в начале 1999 года, Кучма подсознательно выбрал иной путь – путь, ведущий через финансово-олигархическую диктатуру к авторитарной модели. А конец 2000 – начало 2001 года – это лишь реакция на ту, прошлогоднюю ошибку.
   С конца 2000 года начинает формироваться новый этап в жизни Кучмы. Этап противостояния с оппозицией. Этап, имеющий три пика – зима – весна 2000–2001 годов, осень 2002 и осень 2004 годов. Этот этап привел к существенному ослаблению Кучмы, падению его рейтинга, порогу международной изоляции и возрастающей зависимости самого Кучмы от нового главы его администрации – Виктора Медведчука. Начиная с июня 2002 года мы наблюдали закат звезды по имени Кучма. Этот закат длился два с половиной года. Мы знаем факты искусственного продления жизни диктаторов – в том числе и политической жизни. Антониу Салазар около года находился в госпитале, а все средства массовой информации Португалии рассказывали об очередных визитах, приемах и прочих мероприятиях с участием диктатора. Но реально всем было понятно: Кучма уже никогда не станет тем Кучмой, каким его знали во время его первой каденции или во время его премьерства.
   С этой точки зрения и выдвижение на премьерскую должность Виктора Януковича, и подготовка преемника, и усиленное противопоставление весомых фигур в своем окружении – все это было признаком ослабления самого Кучмы и предчувствием перемен в обществе. Не факт, что перемен к лучшему, но перемен. Те, кто шел как оппозиция к Кучме, на самом деле были его эпигонами и политиками, генетически связанными с Кучмой. Они шли не для того, чтобы менять общество и Систему, а для того, чтобы заявить свои претензии на наследство.
   Главное возможное обвинение Леониду Кучме в том, что он не противился коррумпированности государственного аппарата и своего окружения. Но это – также объективное явление, характерное для всего постсоветского пространства. Политолог Станислав Белковский в интервью каналу «RTVi» в январе 2006 года сказал: «Вы знаете, есть под Москвой деревня Жуковка. Деревня, занесенная в Книгу рекордов Гиннесса. Это единственная деревня в мире, в которой существует бутик «Картье». Так вот, в этой деревне в самом центре стоит ресторан, в котором собираются министр Такой или депутат Госдумы Сякой, запросто отдавая за ужин 500 долларов. А ведь их официальные зарплаты – меньше одной тысячи долларов в месяц. Они же не прячутся, а даже демонстрируют то, что живут не по средствам, – и это в бедном государстве. Отсюда – из этой несправедливости, кичливости и обмана – и проистекает недовольство масс нынешней властью. Власть не имеет права дразнить массы. Этот же феномен наблюдался и в Украине, и в Киргизии, и именно он стал причиной цветных революций. Власть сама довела свои народы до революционных выступлений».
   Главная ошибка Кучмы состояла в том, что он развратил правящую элиту, – и массы, видя эту развращенность, озлобились из-за неправды и несправедливости, царящих в государстве. Показное неравенство и демонстративное расслоение общества – вот то, что перечеркнуло многие положительные начинания и достижения Кучмы.
   Для постсоветского пространства Кучма был уникальным политиком. Он пришел на вершины политической власти не из партийной или комсомольской номенклатуры и не из диссидентской среды, а с производства, будучи ставленником промышленного директората. Более того – он пришел как антипод как коммунистической номенклатуры, так и диссидентов. И за годы своего руководства страной сумел создать и новую школу кадров, и новую систему внутригосударственных отношений, и новую номенклатуру, и новую систему отношений между государствами. Кто теперь вспомнит о коммунистах или представителях УГС и Руха как о политическом факторе в Украине? Ситуация резко изменилась. Резко (по историческим меркам 10 лет – это крайне ничтожный срок) в Украине поменялась и политическая конъюнктура, и политические элиты, и повестка дня.
   Придя к власти при откровенной поддержке России, Кучма сразу же четко заявил об ориентации Украины на Запад, на европейские ценности. При этом во время первой своей каденции он намного чаще бывал в Вашингтоне, чем в Москве. Позже – под давлением обстоятельств, – став «верным другом Владимира Путина», он продолжал политику «шаг к Москве – два шага на Запад». И это при том, что на Западе его не ждали, бойкотировали. Кучма использовал любую возможность и для поиска внешних рынков: нас не ждут на Западе? Поработаем с Востоком. Или с Африкой. Или с Латинской Америкой.
   С точки зрения России, Кучма еще раз подтвердил старый российский имперский тезис о том, что украинские лидеры не могут быть надежными вассалами – они постоянно будут держать фигу в кармане и действовать на свое усмотрение. Не случайно первая книга, прочитанная Кучмой на украинском языке, была трилогия Богдана Лепкого о гетмане Мазепе. Кучма при всей нелюбви к этому персонажу украинской истории действовал по его методике: Россия – как необходимый партнер, Запад – как партнер желанный.
   Заслуживает уважения то, как Кучма ушел из власти. Он обещал не баллотироваться на третий срок – и сдержал свое слово. Хотя искушений и поводов для выдвижения собственной кандидатуры на третий президентский срок было достаточно. Он отказался от сценария кровавого противостояния и даже не предпринял попытки воспрепятствовать оппозиции в ее намерении собраться на Майдане. Он согласился с мнением Верховного Суда, хотя с правовой точки зрения оно было нелегитимным. Он передал власть в руки Виктора Ющенко, хотя в душе не считал этот выбор народа правильным. После выборов и «оранжевой революции» он отказался эмигрировать и остался в Украине, хоть здесь каждый день подвергался шельмованию и угрозам со стороны новой власти. Он отказался от откровенной критики нового президента и нового правительства – хотя у него было достаточно поводов для этого. Более того: он ушел от политики, хотя – вполне вероятно – у него остались мосты для возвращения в политику. Вспомните, как через несколько лет шельмование Брежнева сменилось всеобщей ностальгией по Брежневу.
   Кучма действительно был чужд такому понятию, как свобода слова. Он недооценивал значение журналистики и как технарь не понимал многие гуманитарные сферы. Дало знать о себе то, что в конце 1950-х Леонид Кучма в споре между «физиками» и «лириками» позиционировал себя именно как физик. Свобода слова? Это такие глупости! – наверное, приблизительно так думал Кучма. Придя к власти под лозунгами демократизации информационного пространства, Кучма действительно стал «крестным отцом» нескольких демократических средств массовой информации в Украине. Но позже дал добро на закручивание гаек в сфере СМИ. Или закрыл глаза на эти процессы.
   Все время пребывания у власти Кучма активно боролся с сепаратистскими тенденциями. Начав с ликвидации очага напряженности в Крыму, он выстроил настолько четкую вертикаль власти между Киевом и регионами, что ни один губернатор не осмелился бы без санкции Кучмы на любые самостоятельные решения, выходящие за рамки его области. Например, были пресечены попытки налаживания горизонтальных контактов – в обход Администрации Президента Украины – между губернаторами. Говоря о возможной выборности губернаторов, Кучма в 1999 году заявил: «До прямых выборов губернаторов Украина дорастет не ранее, чем через 100 лет». При этом губернаторы не засиживались на местах – Кучма тасовал их, как карты в колоде: одних – на повышение, других – в небытие. При жестком контроле над ситуацией в областях регионы стали для Кучмы и испытательной площадкой, и кадровым резервом. Этим и объясняется столь пристальное внимание Кучмы к региональным элитам, а подчас – и откровенное содействие развитию элитарных процессов в той или иной области.
   Когда-то Генрих VIII, король Англии, сформулировал основной принцип, которому должен следовать правитель: «Задача каждого монарха состоит в том, чтобы его подданные ложились спать с уверенностью: завтра утром на их столе будут хлеб, вино и курица». Возможно, не каждый житель Украины мог ложиться спать с такой уверенностью. Уровень безработицы за годы президентства Кучмы в Украине оставался достаточно высоким. Трудовая миграция – в первую очередь нелегальная – приобрела просто колоссальные масштабы. По некоторым данным, к 2004 году на заработках за рубежом находилось до 5 миллионов украинских граждан! Не удалось победить такие явления, как беспризорники, бомжи, алкоголики, наркоманы. Социальные болезни общества оказались достаточно сильными, чтобы с ними эффективно бороться.
   Но! В 1994 году средняя заработная плата в Украине составляла 8 долларов США. В 2004 году – около 200 долларов. Уровень инфляции в 1994 году составлял 10 000 % по сравнению с 1990 годом. В 2004 году наметились темпы дефляции. В 1994 году 90 % всех предприятий Украины стояли – в 2004-м в Украине практически все заводы и фабрики работали на полную мощность. Рост ВВП Украины в 2004 году составил 12 % – самый высокий показатель в Европе. Украинцы стали ложиться спать с уверенностью, что курица, хлеб и вино на их столе появятся если не завтра, то послезавтра. По крайней мере, голода не будет. И не будет войны. Для украинцев, чувствующих генетический страх перед голодом и войнами, переживших самые страшные потрясения, выпавшие на судьбу планеты, уверенность в этих категориях была просто необходима.
   Кучма эту уверенность обеспечил. Что можно было требовать от него еще? Повторимся: он был сыном эпохи…
   После «Оранжевой революции» Леонид Кучма отошел от активной политической жизни. Время от времени он появлялся на торжественных мероприятиях, проводимых им же созданным фондом «Украина». От Кучмы отвернулись многие из тех, кого он возвысил и приблизил, кому дал «путевку в жизнь». Виктор Янукович, по имеющейся информации, до сих пор не наладил отношения с бывшим президентом. Зато Виктор Ющенко постоянно поздравляет Леонида Кучму со днями рождения.
   Кучма критикует ту действительность, которая сложилась в стране после его ухода. «Хотел бы я посмотреть на Украину без Кучмы», – сказал в свое время Леонид Данилович. Теперь он вполне может удостовериться: созданная им Система без него дает сбои, она разбалансирована и недееспособна. Время от времени Леонид Кучма появлялся на заседаниях «Украинского форума». Слова Кучмы неизменно привлекают внимание общественности. Каждое его интервью становится сенсацией. Он имеет право критиковать нынешних политиков – причем избегая резких оценок – так как сам был более успешным президентом, чем нынешние вместе взятые.
   В политику возвращаться Кучма не собирается. В 2007 году ряд политиков попытались создать Блок «К.У.Ч.М.А.», хотя сам Леонид Данилович в нем участия не принимал. В 2006 году он отказался от участия в проекте «Не так!» и в «Блоке Кучмы», хотя некоторые политики старались вовлечь его в новую политическую деятельность. В 2009 году Кучма сделал заявление о желании баллотироваться на пост Президента, правда, потом сказал, что это была шутка – ему просто хотелось посмотреть, как на это отреагируют другие политики.
   Даже уйдя из активной политической жизни, Леонид Кучма остается фактором, с которым приходится считаться. Многие ждут его возвращения. Многие этого возвращения боятся… Конрад Аденауэр стал Канцлером Германии через 12 лет после того, как ушел в отставку с государственной службы. Были и другие примеры возвращения в политику после многих лет забытья. Возможно, мы еще станем свидетелями возвращения Кучмы… А если нет – он и так немало сделал для своей страны.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

   9 августа 2005 года, в день рождения Леонида Кучмы, заборы и стены центра Киева кто-то разукрасил надписями: «Прости, Данилыч!»
   3 апреля 2006 года Леся Гонгадзе, мать погибшего журналиста Георгия Гонгадзе, заявила: «Мой сын пропал, когда Кучма был президентом, Ющенко – премьер-министром, а Тимошенко – вице-премьером. С тех пор уже дважды сменился парламент, в стране новый президент. Юля второй раз хочет идти в премьеры. А дело Гонгадзе в каком состоянии было, в таком и остается. Я ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ У ЛЕОНИДА КУЧМЫ, ЧТО Я О НЕМ ПЛОХО ГОВОРИЛА. Может, если бы была возможность с ним встретиться… Но я тогда думала, что президент всесилен и это он тормозит дело. А теперь я поняла, что Кучма такой же, как и все остальные наши президенты. ОН НЕ БЫЛ СВОБОДНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ. Если уже второй президент ничего не может сделать, значит, что-то в этой стране ненормально».
   Как говорится, без комментариев…
   P. S. Когда-то, как свидетельствуют друзья Леонида Кучмы, он выписал в свою тетрадку слова Уолта Уитмена: «Сегодня перед рассветом я взошел на вершину горы и увидел усыпанное звездами небо. И сказал моей душе: «Когда мы овладеем всеми этими шарами Вселенной и всеми их усладами, и всеми их знаниями, будет ли с нас довольно?» И моя душа сказала: "Нет, этого мало для нас, мы пойдем мимо – и дальше"».

К. Бондаренко Леонид Кучма

Раздел первый ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

Раздел второй РАБОТА НА «ЮЖМАШЕ»

Раздел третий ДЕПУТАТ ВЕРХОВНОЙ РАДЫ

Раздел четвертый ПРЕМЬЕР-МИНИСТР

Раздел пятый В ОППОЗИЦИИ

Раздел шестой НАЧАЛО ПРЕЗИДЕНТСТВА

Раздел седьмой КУЧМА И ПРЕМЬЕРСТВО МАРЧУКА

Раздел восьмой КУЧМА И ПРЕМЬЕРСТВО ЛАЗАРЕНКО

Раздел девятый ЗАВЕРШЕНИЕ ПЕРВОГО СРОКА

Раздел десятый ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 1999 ГОДА

Раздел одиннадцатый ПРЕМЬЕРСТВО ВИКТОРА ЮЩЕНКО

Раздел двенадцатый ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС 2000–2001 ГОДОВ

Раздел тринадцатый ПРОТИВОСТОЯНИЕ С ОППОЗИЦИЕЙ

Раздел четырнадцатый ПРЕМЬЕРСТВО ЯНУКОВИЧА

Раздел пятнадцатый ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ И «ОРАНЖЕВАЯ РЕВОЛЮЦИЯ»

Раздел шестнадцатый КУЧМА КАК ПОЛИТИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ