Дверь в кабинет терапевта приоткрылась, и раздался голос медсестры:
– Заходите!
Андрей Николаевич вошел, плотно закрыв за собой дверь.
– На что жалуемся? – перелистывая карточку, спросил пожилой врач.
– Боли во всем теле. И жажда постоянно мучает…
– Давно?
– Вчера началось.
– Температура?
– Да нет, с этим все нормально.
– Как сами думаете, в чем причина? Может, падали, ударялись?
– Нет.
– Боли во всем теле, говорите? – врач строго посмотрел поверх очков. – Наркотики употребляете?
– Нет, что вы! – возмутился Андрей Николаевич.
– Ну давайте, давайте, вспоминайте. Чем занимались последние два-три дня, что ели? И побыстрее, не мямлите. Обед скоро, а у меня вон очередь какая.
Врач начал что-то строчить в своих бумагах.
– Что делал? Ел, что обычно. На Байкале отдыхал. Выходные же…
– Ага! Купались?.. Водочка, шашлычок?
– Все было, но в меру.
– Может, застудился в воде? – перешел на «ты» врач и отложил авторучку. – Н-да, странно – не застудился, не наркоман, не ударялся, и все болит у него! И не старый вроде еще…
«Какой-то хамоватый», – подумал Андрей Николаевич.
– Ну вот что. Значит, сдадите кровь на анализ. Вот направление. Это на первом этаже. Результат я сам заберу.
Андрей Николаевич поехал домой, решив, что завтра на работу не пойдет, хотя ему и не дали бюллетень. «Ничего, студенты только рады будут, что препод не явился. Да и лекция завтра всего лишь одна. Отлежусь, отдохну, может, все пройдет», – думал Андрей Николаевич. Боли, однако, лишали сил. Выстоять в троллейбусе обычный маршрут до дома было ощутимо трудно.
Дома Андрей Николаевич еле добрался до кровати. Жена, у которой был выходной, подступила с расспросами.
– Ну что-что… – утомленно ныл супруг. – Сдал кровь, завтра опять пойду. Да ничего не сказал… Это самое… Ты позвони в институт. Я сегодня дома буду.
Ему, действительно, стало получше. Но утром следующего дня боли стали сильнее.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – озабоченно заглядывая в глаза, спросила утром жена.
– Не знаю… – вяло ответил Андрей Николаевич. – Пить все время хочется.
– Может, температура?
Но градусник показал тридцать шесть и пять.
– А все равно почему-то жарко… Так и хочется в воду. Ты наполни ванну, я освежусь, может, легче станет.
Обсохнув после ванны, Андрей Николаевич поплелся на остановку – нужно было ехать в поликлинику. В коридоре поликлиники Андрей Николаевич столкнулся с терапевтом, у которого вчера был на приеме.
– О! Пришел, голубчик! Пойдем-ка, пойдем…
Андрей Николаевич направился за быстро шагающим терапевтом и вошел в его кабинет, не обращая внимания на возмущенно зашумевшую очередь.
– Ну и как мы себя чувствуем? Вижу – не лучше, чем вчера?
– Какое там! – простонал Андрей Николаевич. – Намного хуже… Все тело ломит. И еще тик, что ли, какой-то – мышцы подергиваются, и, несмотря на слабость, куда-то идти все время тянет, будто подталкивает кто.
– Та-ак… Вот что, дорогой мой Андрей Николаевич… Не хочу тебя пугать, но… – врач замялся.
– Но?.. – нетерпеливо и испуганно спросил Андрей Николаевич.
– Но у тебя в крови творится черт знает что, – закончил врач, очень серьезно глядя на пациента.
– А что такое? – выдавил пациент, ощущая, что по спине у него поползли холодные мурашки.
– М-м… Пока не знаю. В нашей лаборатории ваш анализ удивил… и я быстренько пригласил знакомых микробиологов. Они протестировали вашу кровь по-своему. Анализ показал в вашей крови присутствие микроорганизмов, непохожих ни на один из их известных видов. Это не вирусы, не бактерии. Да вы пока особо не беспокойтесь, – сказал врач, заметив, как побелел пациент. – Еще неизвестно, связано ли ваше недомогание с наличием этих микроорганизмов. Пока их прямого негативного влияния на кровь не замечено. Во всех остальных отношениях анализы прекрасные, как у здорового человека. Но надо понаблюдаться. Мы вот что сделаем, дорогой Андрей Николаевич. Есть у меня парочка знакомых биологов. Я думаю, им интересно будет тобой заняться. Может, они лучше, чем здесь, в поликлинике, разберутся. Не бойся, препарировать не будут… живьем, – с усмешкой закончил терапевт шутку, от которой у пациента расширились глаза.
– А пока – вот тебе бюллетень, и через день – снова на анализы. Да, со знакомыми своими насчет тебя я уже говорил, и адрес им твой дал. Так что жди, если не сегодня, то завтра вечером заедут.
Андрей Николаевич поехал домой и остаток дня провалялся на диване.
Ночью жена Андрея Николаевича проснулась от странных звуков. Не открывая глаз, жена перевернулась на бок – поближе к мужу. Но его не было на постели. Она открыла глаза.
– Андрюша… – шепотом позвала она, оглядывая комнату, наполненную темнотой. Послышалось невнятное бурчанье. Приглядевшись, жена разобрала во тьме фигуру мужа, стоящего у стены. Через окно уличный фонарь освещал часть стены и плечо мужа с лямкой майки. Он стоял лицом к стене. На освещенном узоре обоев трепетали тени тополиной листвы.
– Андрюша… – вполголоса позвала жена, вставая с постели. Раздался хрип. Муж резко задергал руками и головой как капризничающий ребенок – неестественно для взрослого мужчины и нелепо, и потому жутко.
– Андрей! – крикнула перепуганная жена, от страха не в состоянии нашарить выключатель и не отводя глаз от рычащего, как зверь, и cодрогающегося мужа. Окрик жены подействовал. Муж замер. Затем, чуть сутулясь, он медленно стал поворачиваться лицом к жене… Когда он полностью развернулся и стал в фас, жена увидела, что муж… спит. Половина его лица была освещена, и были видны сомкнутые губы, закрытые веки, брови, чуть приподнятые и придающие лицу выражение спокойствия. Вытягивая вперед руки, муж шагнул к постели… еще… Жена в ужасе прижалась к стене.
– А-а! – взвизгнула она и бросилась в сторону.
Муж грохнулся на пол у дивана и почти сразу же вскочил:
– А! Что?
Жена, наконец, включила свет.
– Что с тобой? – плача, спросила она. Взлохмаченный, осунувшийся, муж, будто не замечая жену, стал быстро одеваться.
– Ты куда?
– Где мой пиджак?
– Куда ты? Ночь на дворе! Ты же болеешь! Как ты себя чувствуешь? Ты знаешь, что ты сейчас…
– Со мной все нормально. Где мой пиджак? – оборвал муж.
– Да подожди… – жена взяла за локоть мужа, кое-как одевшегося и уже открывающего дверь.
– Не тронь! – злобно крикнул муж. Вниз по лестнице зашлепали его шаги. Хлопнула подъездная дверь.