© Виноградов А.В., 2017

© Дружинина Н., 2017

* * *

Светлой памяти Кокура…

Осень

«Я живу между зимним и летним дождем…»

 

Я живу между зимним и летним дождем.

Ближе к лету всегда я теплее.

Ну, а зимний отрезок холодным лучом

Мои руки ведет к онеменью.

 

 

Я от лета беру теплых листьев туман,

Холод утра и запахи ночи.

Я в зиме нахожу поразительный план:

Чем теплее, тем, значит, короче.

 

 

Я цвету, зацветаю и снова цвету,

Я скольжу, пропадаю в дороге.

И средь блеска отчаянья где-то в снегу

Нахожу тополиные клоки.

 

 

Я кружусь и кружусь посредине тепла,

И никто мое имя не спросит.

Ты подумала то, что я, верно, весна?

Ты ошиблась: я – желтая осень.

 

«Я не слышал последних, решительных фраз…»

 

Я не слышал последних, решительных фраз,

Я позволил себе чуть отвлечься.

Говоришь слишком тихо, что даже сейчас

Мне так слышно твою бесконечность.

 

 

Я не видел последних удачливых поз,

Хотя так бы хотел их поделать.

Я не в силах уйти от того, что замёрз

В недостатках своих и манерах.

 

 

Я, конечно, не тот, кто так нужен тебе,

Но рядом с тобою питаюсь.

Я чуть раньше уйду босиком, вдалеке

Лишь высокою тенью останусь.

 

 

Ты ко мне привыкай в чёрно-белых тонах,

Мы все краски оставим у лета.

Я не знаю в минутах ли, цифрах, годах —

Я не помню последнего света.

 

 

Говоришь слишком тихо, а стало бы ночь.

Пробегающий шелест по коже.

До свиданья, любовь! Кто-то видел «помочь»,

Я же видел последние слёзы.

 

Цвет неба

Герасименко Сергею

 

Цвет неба имеет значенье,

Если небо над другом плывет…

И у птицы пернатое рвенье —

Начинать к нему легкий полет.

 

 

Её взмахи имеют значенье,

Если другу помогут дышать,

Прошептать свое ласково пенье,

Серебристой листвы отыскать.

 

 

Их равнины имеют значенье,

Если другу приятно на вид,

Продолжая собою цветенье

Юных стеблем, крепнувших ив.

 

 

Их пыльца и их сок разлетятся,

Словно краскою, в воздух пойдут,

Онемеют, сожгут, испарятся

И цвет неба собой создадут.

 

 

И он будет Твоим вдохновеньем,

Что у сердца, пылая, молчит.

Цвет халата имеет значенье,

Если белый не только на вид.

 

«Я ставлю прочерк своим мыслям…»

 

Я ставлю прочерк своим мыслям

В осенней теплой тишине.

Я снова прячусь в этих листьях,

На желто-алой наготе.

 

 

И нет сомненья в том, что небо

Свирепей нашей доброты,

Но только, знаешь, нужно время,

Чтоб позабыть глаза твои.

 

Тебе

 

Да будет смят желавший смерти

В кольце бегущего метро!

Да будет сжит вставлявший жести

В твоё далёкое окно!

Да будет стёрт рисунок страха!

Туманы лёгкие в вине…

Твоим лицом – на сердце плаха,

Моей рукой – в твоей руке…

 

«Я смотрю на огни неземных фонарей…»

 

Я смотрю на огни неземных фонарей

Вдоль протянутой дальше дороги,

Как печальным узором небесных аллей

Они красят уставшие ноги.

 

 

Но слетевший листок заплетается в мыс —

Между волос твоих над плечами.

Опустевшие ветки кидают каприз,

По холодному воздуху тают.

 

 

Ты спешила к нему. Он живет далеко.

Как дыхание сводят полеты…

Словно дым сигарет, просто здесь не тепло,

И не ловят, наверное, соты.

 

 

Даже в мыслях зимы я не смог прочитать,

Кем ты будешь сегодня на вечер.

Я смотрю на огни и пытаюсь понять:

Для чего я зажег эти свечи?..

 

«Развяжи мне глаза – я устал в темноте…»

 

Развяжи мне глаза – я устал в темноте

Ощущать, но не видеть свой дым.

И как странно бывает порой в пустоте

Разговаривать шепотом с ним.

 

 

А куда я пришел? И чего я искал?

Ты ответь мне, туманность огня!

Но потом… Подожди… Я сегодня устал…

Лучше вновь завяжи мне глаза…

 

«Я режу стебель розы косо…»

 

Я режу стебель розы косо,

Чтоб сохранить ее тебе.

Уже листвы ее иссохла

Так и не выросшая тень.

 

 

И все движения мои —

По капле смены к водопаду,

Она расценит как свои

Попытки выпить эту влагу.

 

 

И станет снова оживать,

Хотя уже другим цветеньем,

Но все же в новом амплуа

Не избежать ей опаденья.

 

 

А до того я буду ждать,

Пока твоя святая кожа

У губ прикроет эту гладь,

Вдыхая немощную дозу.

 

«Она не спит. Ей стало хуже…»

 

Она не спит. Ей стало хуже.

Уже на память раздают…

Наверняка и он простужен

И где-то кашляет в раю.

 

 

Пьянящий дождь, сухой и сладкий,

Теряет градус на лице.

Он не укроется в палатке.

Она не спрячется во сне.

 

 

Её лицо накрыто маской.

Дымят зажженные в окне…

Он пробирается украдкой

К её покою на земле.

 

 

Теперь не станут проноситься,

А будут медленно идти.

Такие радостные лица

Не говорят о темноте.

 

 

Но в час суда над их любовью

Молчанье сменится игрой.

Он пробежал сквозь преисподнюю

И загорелся синевой.

 

 

В её дыханье проникает

Холодный пепел его губ —

Она сегодня умирает…

Уже на память раздают

 

 

Открытки, фото, лица. Свечи

Дымят зажженные в окне.

Она не спит. Ей стало легче

От синевы на темноте.