В настоящем сборнике содержатся статьи, объединяемые под одним общим названием – «неоконцепция российского гражданского права».
Под неоконцепцией понимается общее направление в развитии современного гражданского права России, обусловленное социально-экономическими изменениями в жизни общества в связи с переходом страны к рыночной экономике и вхождением ее в международную экономическую и правовую систему развитых государств мира.
Развитие гражданского права осуществляется в сфере действия Конституции Российской Федерации, основанной на реализации закрепленного в ней принципа конституционной экономики.
В этих условиях общественные отношения, регулируемые гражданским законодательством, приобретают совершенно иной характер по сравнению с аналогичными отношениями, существовавшими в социалистическом обществе бывшего Советского Союза. Меняется их социально-экономическая сущность, они становятся более сложными и многообразными, или, как нередко указывается в юридической литературе, структурно комплексными по горизонтали и вертикали. По горизонтали в них объединяются отношения, нуждающиеся в правовом регулировании нормами нескольких отраслей частного права, по вертикали – одновременно нормами частного и публичного права.
Сердцевину таких комплексных общественных отношений в сфере производства, распределения, обмена и потребления составляют отношения, базирующиеся на частной собственности на средства производства и предметы потребления, сопровождающиеся наличием большого числа собственников и других представляющих их интересы лиц, включая многочисленных посредников, занятых в процессе доведения создаваемых товаров до потребителей, что неизбежно ведет к резкому возрастанию цен на товары, предназначенные для населения. В результате на долю непосредственных производителей товаров нередко остается не более 20–30 % от розничной цены продаваемых товаров.
В сфере торгового оборота товаров, регулируемого нормами гражданского права, по имуществу образовалось два вида рынков: рынок вещей, работ и услуг, имеющий своей целью реализацию указанных товаров и удовлетворение материальных и производственных потребностей граждан и организаций, рынок прав на вещи, работы, услуги и результаты интеллектуальной деятельности, содействующий реализации связанных с ними материальных и духовных ценностей.
Эти два рынка находятся между собой в вертикальной взаимосвязи: нижнюю базовую позицию занимает (или во всяком случае должен занимать) рынок вещей, работ и услуг; верхнюю позицию – рынок прав, – в совокупности образуя своего рода двухэтажную экономико-правовую конструкцию.
Вышесказанное о комплексном характере общественных отношений и их структуре должно найти отражение и в действующем гражданском законодательстве, призванном регулировать данные отношения. Однако в настоящее время это далеко не всегда соответствует действительности. Прежде всего, речь идет (1) об определении роли гражданского права в регулировании общественных отношений, включая комплексные отношения, находящиеся в сфере действия права как целостного системного образования; (2) о юридической природе Гражданского кодекса как основного законодательного источника российского гражданского права; (3) о механизме гражданско-правового регулирования общественных отношений.
Первому вопросу в наиболее обобщенном виде посвящена первая статья сборника «О системе гражданского права». Отдельные аспекты гражданско-правового регулирования комплексного регулирования общественных отношений по существу освещаются во всех других статьях, включенных в сборник. В целом следует сказать, что проблема кооперирования норм гражданского права с нормами других отраслей российского законодательства в регулировании комплексных отношений продолжает оставаться нерешенной. Единственная общая норма, содержащаяся в п. 2 ст. 3 Гражданского кодекса РФ – «Нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать настоящему кодексу», – не подкреплена законодателем по обеспечению ее исполнения положениями других законов, имеющих согласно Конституции равную юридическую силу с ГК РФ. К тому же, при кооперировании с нормами других отраслей норм гражданского законодательства, регулирующих комплексные общественные отношения, гражданско-правовые нормы во многих случаях не могут оставаться неизменяемыми.
В противном случае наступит стагнация в развитии гражданского права, чего, естественно, быстро развивающееся российское общество не может допустить.
В плане модификации положений ГК РФ, определяющих предмет гражданского законодательства, необходимо, прежде всего, внести изменения в ст. 2 и 128 (2), касающиеся отношений, предметом которых являются субъективные права на имущество, работы и услуги, информацию, результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, нематериальные блага. Имеются в виду общественные отношения, находящиеся, условно говоря, на втором этаже здания, входящего в предмет гражданско-правового регулирования. Об этом более подробно говорится в статье «О дальнейших путях развития гражданского законодательства».
Второй вопрос касается одной из важнейших проблем всего гражданского права – правовой сущности и структуры ГК РФ. В названой выше статье «О дальнейших путях развития гражданского законодательства» делается вывод о том, что в результате включения в ГК РФ четвертой части «Права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации», содержащей, наряду с гражданско-правовыми нормами, многочисленные правовые нормы иных отраслей российского законодательства, ГК РФ перестал существовать и превратился в своеобразный свод законов.
Собственно, ничего необычного в этом нет. В связи с комплексностью отношений, регулируемых гражданским законодательством, законодатель во всех странах мира столкнулся с дилеммой, в каком виде развивать комплексное законодательство: или в виде отдельных от гражданских и торговых кодексов законов, или включать их в состав уже действующих кодексов и тем самым трансформировать кодексы в своды законов. Французский законодатель, например, избрал смешанную систему Продолжая сохранять цивилистическую чистоту Гражданского кодекса, он пошел по пути включения комплексных законов, регулирующих экономические отношения, в состав Торгового кодекса, одновременно сохраняя за ним старое назначение.
В российском праве, не имеющем наряду с ГК торгового кодекса или заменяющего его аналога, законодательный опыт Франции не может быть использован.
Перед российским законодателем остаются иные пути развития гражданского законодательства, регулирующего комплексные экономические отношения: или идти по пути дальнейшего включения в ГК РФ разделов и институтов, содержащих нормы различных отраслей законодательства (это уже сделано путем включения четвертой части гражданского кодекса), или, сохраняя цивилистическую сущность ГК РФ, развивать комплексное законодательство в сфере экономики в виде отдельных законов.
По нашему мнению, на обозримый период в будущем целесообразно идти по второму пути развития, регулирующего экономические отношения законодательства. Что же касается ГК РФ, то его следует ограничить преимущественно нормами, имеющими общий характер, основанными на том условии, что гражданско-правовая норма как таковая не может быть комплексной нормой права. Комплексными являются институты и иные правовые общности, но не нормы права как первичные и основные составные части национального права. В числе гражданско-правовых норм в ГК РФ должны быть и нормы, наделенные свойством кооперации с правовыми нормами других отраслей законодательства.
Наконец, третий вопрос касается механизма гражданско-правового регулирования общественных отношений. В статьях настоящего сборника проводится одна главная мысль. Основные институциональные положения современного гражданского законодательства, рассчитанные на применение к однопорядковым имущественным и личным неимущественным отношениям, требуют значительной корректировки. Объясняется это, прежде всего, комплексным и рыночным характером большинства отношений, регулируемых гражданским законодательством. В первую очередь речь идет об институтах права собственности и других вещных правах, о правовом статусе отдельных видов юридических лиц и правовой природе внутренних отношений в юридических лицах.
В самом деле, в настоящее время позиция законодателя о праве собственности ограничивается лишь применением соответствующих положений ГК РФ к вещам. Эта позиция получила новое подтверждение в четвертой части ГК РФ, изъявшей из зоны действия субъективных прав право интеллектуальной собственности на результаты интеллектуальной деятельности.
В действительности в зарубежном законодательстве и в международном праве, а в отдельных случаях и в российском законодательстве, категория права собственности используется в качестве субъективных прав в трех сферах общественных отношений, объектом которых являются вещи, результаты интеллектуальной деятельности и субъективные права. Разумеется, сущностное понятие субъективного права собственности по своему содержанию во всех названых трех случаях различно.
Если говорить о праве интеллектуальной собственности, то по своему первичному признаку «мое – твое» оно более абсолютизировано, чем право собственности на вещи. В личном плане оно вообще неотделимо от личности автора, в то время как вещь свободно может переходить из собственности одного субъекта прав к другому. Право авторства и право на имя на «Капитанскую дочку», являющееся содержанием права собственности на интеллектуальный продукт, навечно будет принадлежать Пушкину, в то время как право собственности на книгу, озаглавленную «Капитанская дочка», постоянно будет переходить от одного лица к другому.
Что касается права собственности на субъективные права, то можно сказать, что в зародыше оно не чуждо и ГК РФ. Для этого следует поставить в один ряд нормативные положения трех статей ГК РФ: ст. 128 об имуществе, как объектах гражданских прав, состоящих из вещей и имущественных прав, п. 1 ст. 209 об имуществе как объекте права собственности и п. 4 ст. 454, согласно которому положения договора купли-продажи применяются к продаже прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав.
В статье «Развитие гражданского законодательства на современном этапе» специально подчеркивается, что в условиях рыночной экономики право оперативного управления и право хозяйственного ведения как вещные права более не соответствуют тому назначению, в интересах которого они были созданы и применялись в Советском Союзе. На смену им приходит право собственности хозяйствующих товариществ и обществ и новое вещное право, называемое правом целевой собственности, в государственных корпорациях как некоммерческих организациях.
Целесообразно вещное право целевой собственности распространить также на имущество, передаваемое его собственникам учреждениям и государственным и муниципальным унитарным предприятиям.
Вопросам правового статуса юридических лиц и юридической природе внутренних отношений в них посвящены две статьи в сборнике: «Развитие гражданского законодательства на современном этапе» и «О юридической природе внутрикорпоративных отношений».
В первой из них говорится об известной устарелости отдельных классических организационно-правовых форм юридических лиц, прежде всего акционерных обществ и путях их модификации в российском праве. При этом приводится пример такого совершенствования законодательства о товариществах и предпринимательских корпорациях США, требующего, по нашему мнению, углубленного изучения российским законодателем.
Во второй статье речь идет о важном вопросе, непосредственно связанном с применимым правом во внутрикорпоративных отношениях и тем, каким конкретно законодательством данные отношения должны регулироваться.
В целом в статьях сборника отражается субъективный взгляд автора на назревшую необходимость совершенствования и дальнейшего развития российского гражданского права, в том числе, а возможно, и прежде всего, современной цивилистической доктрины.