Дверь отдела распахнулась, и вошел капитан Гринберг, в шлеме, в черном запыленном «бронике» и с автоматом на ремне.
– О, Патрик! Ты прямо с пикника? – спросил его капитан Леклерк, отрываясь от каких-то запутанных схем, наложенных поверх плана городских кварталов.
– Как видишь, чернильный нос, – огрызнулся тот и, сбросив со стола какие-то бумаги, положил на него автомат. Затем снял шлем, провел ладонью по взмокшим волосам и сел на стул, с наслаждением вытягивая ноги.
– Где были-то? – спросил Леклерк, отвечавший в отделе за расследование и поиск.
– На восьмом участке.
– А что там?
– Народные волнения, блин. Толпа пыталась штурмовать склады корпорации.
– И что, постреляли?
– Нет, толпу не тронули, но местных боевиков шуганули основательно, даже «бергу» работа нашлась.
– А точно тех шуганули?
– Точно. У нас в днище дискорамы пробоина осталась от их приветствия и еще один раненый.
– Основательные ребята, – с уважением заметил Леклерк. – Сам-то стрелял?
– Чуть автомат не расплавился, – ответил Гринберг и погладил вороненую сталь. – Так они, хитрецы, нас между холмов заманивали, чтобы сверху бить. Знают, что у дискорамы крыша небронированная.
– Дискорама – это хороший трофей, в ней навалом всяких нужных в хозяйстве вещей.
– Тебе смешно, а у меня пилот чуть не поседел, когда на весу к скальной площадке аппарели пристраивал.
– И что потом? – заинтересовался Леклерк, отодвигая планшет.
– Выпустил «берга». Тот встал на площадке, откуда всех засранцев было видно как на ладони, и начал по ним садить. Правда, боеприпасов на миллион сожгли, но зато можем закрыть графу «уничтожение мятежного соединения». У нас и видео есть.
– А кто ранен-то?
– Рядовой Флинт…
– Флинт? Ты же говорил он удачливый? Вроде и пули мимо него пролетают?
– Так солдаты говорили, но, видимо, ошибались.
– Ну а чего ты сюда приперся? Иди домой, пей пиво, сегодня до вечера ты герой.
– Ага, сейчас, – с драматическим сарказмом произнес Гринберг. – Уже позвонили, говорят, будет еще один вылет.
– Какой же вылет, если в дискораме пробоина?
– Дискорама уже в ремонтном доке, латают ее. А полетим на резервной.
– Она же малоподъемная. Вы в нее даже не уместитесь.
– Полетим усеченным составом. Пехота, один разведчик и один вездеход.
Гринберг вздохнул и, сняв перчатки, пододвинул ближайший стул, чтобы забросить на него ноги и подремать. Но тут дверь в отдел распахнулась, и в нее заглянул их начальник – майор Левин.
Судя по злой усмешке, застывшей на его лице, ни Леклерка, ни Гринберга не ожидало ничего хорошее.
– Так! – произнес Левин. – Оба здесь. Это хорошо… Гринберг!
– Я здесь, сэр! – отозвался капитан, поспешно поднимаясь.
– Немедленно ко мне!
– Есть, – ответил Гринберг, пожимая плечами в массивных накладках.
– Леклерк!
– Я! – браво ответил Леклерк и вскочил со стула.
– Тебе приготовиться…
Майор захлопнул дверь, и в отделе воцарилась тишина, слышно было, как стрекочет вытяжной вентилятор.
– Что это с ним? – спросил Гринберг.
– Обычное дело. Вернулся от полковника Цинлера, тот вылил на него ведро дерьма, так что теперь наш начальник этим дерьмом будет с нами щедро делиться. Ты первый.
– А тебе приготовиться…
– Автомат захвати, может, отобьешься.
– Вот пойдешь к Левину, там и пошутишь, – огрызнулся Гринберг и вышел в коридор. Дверь кабинета майора находилась всего в нескольких шагах и при приближении капитана Гринберга автоматически открылась.
– Разрешите войти, сэр? – спросил капитан.
– Входи, Гринберг, входи. Заждался уже тебя, – многозначительно произнес майор Левин, кабинет которого был вдвое меньше, чем у полковника Цинлера, а письменный стол значительно уже.
Вместо двух фальшивых окон имелось только одно, и выбор заоконных пейзажей был значительно ограничен.
Капитан вошел, дверь закрылась, и Левин указал подчиненному на стул.
Тот сел и огляделся, словно был здесь впервые. Гринберг не хотел играть с начальником в многозначительные переглядывания. Лучше сразу начать разговор, все выслушать, повиниться, пообещать и убраться восвояси.
– Ты чего такой грязный? – начал разнос Левин.
– Я только с задания, сэр. С боевой операции.
– Да мне по барабану, с какой ты там операции! – перешел на крик Левин. – Если грязный, сиди у себя там в ангаре, а если в офис прешься, тем более по вызову начальства, будь добр соответствовать!
– Учту, сэр. Больше не повторится, – прервал начальника Гринберг, давая понять, что тема исчерпана.
– Не повторится у него больше… – пробубнил Левин, собираясь с мыслями. – Вы все только обещаете… Ага, вот! Ну и где твоя работа, Гринберг? Где, я спрашиваю, результаты?
– Мы сегодня отстояли склады корпорации, уничтожили соединение мятежников… Имеются видеоподтверждения…
– Да ты знаешь куда засунь свои видеоподтверждения?! Почему а-дэ-ка падают? Почему, я тебя спрашиваю?
– Сэр, мне их охранять, что ли? Наша работа по хвостам бить, а не упреждать. Это вы на меня уже леклерковское дерьмо наваливаете…
– Ишь как ты за-го-во-рил! – с расстановкой произнес Левин, поднимаясь из-за стола. – Ишь как ты заговорил, а? Оперился, птенчик?!
– Прошу прощения, погорячился. Исправлюсь, – сбавил тон Гринберг.
Левин постоял за столом пару секунд и сдулся обратно в кресло.
– Что твоя работа по хвостам бить, Гринберг, я знаю. Но где хвосты с четвертого участка? И не надо мне рассказывать про двух недоумков, которые просто разбили аппарат вдребезги, а потом еще сами ввязались с вами в перестрелку. Ты мне покажи тех профессионалов, которые ювелирно положили машинку на воду и аккуратно вытащили фоноскоп. Вот кто мне нужен!
– Они ускользнули, сэр. Возможно, отсиделись в кустах, пока мы не улетели.
– Ну так надо было задержаться!
– Как задержаться, сэр, если у нас нормированное применение? Прилетели, высадились, копнули – нашли не нашли, пора сматываться, потому что в другом месте начинается настоящая война, как сегодня. У нас, между прочим, пробоина в днище и один раненый.
– А кто раненый?
– Рядовой Флинт.
– Рядовой Флинт? Так ты же сам говорил, будто мимо него пролетают?
– Это не я говорил, сэр, это солдаты трепали. Но, видимо, ошибались.
Они помолчали, потом Левин переложил на столе какие-то бумаги и сказал:
– Вот так бегаешь-бегаешь, а потом бац… В общем так, Гринберг, сделай соответствующие выводы и давай исправляйся. Ты у нас не новичок и знаешь что почем.
– Так точно, сэр, – с готовностью согласился Гринберг и встал со стула.
– И еще один вопрос к тебе…
– Слушаю, сэр.
– Сам-то я не любитель, но… один знакомый интересовался. Ты ведь к Паскеру вроде ездишь?
– Сейчас редко, сэр, работы много. Домой едва добираюсь и сразу спать.
– Понятно. Но там что, по-прежнему играют?
– Так точно, сэр.
– Трикс, покер?
– Сейчас только покер.
– По-большому?
– В понедельник доходило до пятисот. В среду было всего триста пятьдесят – народу собралось мало и в основном какая-то шушера. А вот вчера образовался банчик из двух тысяч трехсот лир…
– Неплохо! И кто его взял?
– Один мой знакомый…
– Ну спасибо, свободен. Зови Леклерка… Будет спрашивать, скажи, что я тебя побил.