Janice Preston
His Convenient Highland Wedding
© 2019 by Harlequin Books S.A.
© «Центрполиграф», 2020
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020
Ларе Темпл, Элизабет Гоббс и Николь Локк.
Мне было очень приятно работать с вами, милые дамы. Благодарю вас.
Декабрь 1841 года – замок Маккрифф в Нагорье Шотландии
– Но… отец… я могу помочь… Я придумала…
– Вон!
Отец не поднял руку на дочь, но от его рыка Флора содрогнулась. Младший брат Дональд, стоявший за спиной родителя, скорчил насмешливую гримасу. Отец прислушается к мнению сына лишь потому, что Дональд – мужчина и будущий глава семьи. Правда, это не добавляло ему ума, идеи его всегда глупы. Так, однажды он подбил двух младших сестер – Эйлин и Майри – отправиться исследовать затонувший корабль, который прибило к берегу в соседней бухте. Он не подумал о том, что отлив лишит их возможности вернуться домой. Если бы не Флора, которая заметила долгое отсутствие детей и оправилась на их поиски, все трое могли бы утонуть.
Но ее заслуги отец не признал.
Не сказав больше ни слова, она вышла из кабинета и закрыла за собой тяжелую дверь. Если отец принял решение, изменить его уже не удастся. Гнев переполнял его, и Флора чувствовала, что отцу все сложнее держать себя в руках. Она поспешила уйти, прежде чем он потеряет контроль над собой.
Финансовые проблемы, усугубляемые медленным, но неуклонным бегством арендаторов из Шотландии в поисках счастья в Америке и Канаде, сделали отца более вспыльчивым, чем когда-либо.
Флора была уверена, что могла бы помочь отцу, если бы только он ее выслушал. Она видела способы найти средства для семьи и ремонта замка – родового поместья Маккриффов и их предков. Но никто никогда не прислушивался к ее мнению, ей лишь отдавали распоряжения. Так было теперь и всегда. «На девочек лучше смотреть, чем их слушать» – любимое выражение отца. Мама ему никогда не перечила. И все же Флора была уверена, что в одном ее мизинце ума больше, чем во всей голове Дональда. Ему было одиннадцать – всего на год меньше, чем ей, – но казалось, он лет на пять моложе сестры.
В нерешительности Флора остановилась посреди зала, занимавшего большую часть первого этажа, где в огромном камине с резным каменным порталом постоянно горело пламя – днем и ночью, зимой и летом. Замок и сегодня оставался таким же, как много веков назад, когда был только построен, изменилось в нем совсем немногое. Флора поежилась. Возможно, это странно, но иногда ей казалось, что она ощущала присутствие своих далеких предков. Их радость и страдания, их страсти, их ярость и смех – все их чувства поглощены этими массивными каменными стенами, местами закрытыми старыми выцветшими гобеленами.
– Вот ты где, девочка моя. – Из кухни выбежала кухарка Мэгги с подносом в руках. – Не могла бы ты отнести это матери и сестрам? Нам еще надо приготовить кучу еды к ужину.
Не дожидаясь ответа, она сунула Флоре поднос с тремя плошками бульона и тарелкой с румяной лепешкой, развернулась и быстро умчалась прочь.
Флора вздохнула.
Она совсем не против помочь Мэгги, но как же надоело, что все смотрят на нее свысока.
«Когда я выйду замуж, стану настоящей леди, буду хозяйкой в своем доме, и каждый станет меня слушаться, принимать в расчет мое мнение и уважать мои желания».
Флора любила мечтать об этом времени. Как старшая дочь графа, она выйдет замуж за человека высокого положения, получит титул графини, а может, даже герцогини.
Осторожно поднявшись по лестнице, Флора направилась в покои матери, где сейчас находились младшие сестры, которые еще не вполне оправились после инфлюэнцы. Девочкам уже гораздо лучше, но они еще слабенькие, нет сил на игры, поэтому они сидят у огня и слушают, как мама им читает.
Бульон и лепешка были благополучно доставлены, Флора вышла из комнаты и остановилась в нерешительности. На улице холод пробирал до костей, порывистый ветер гнал с моря грозные тучи. Стоит ей спуститься вниз, как Мэгги непременно найдет, чем ее занять.
Чувство досады после разговора с отцом в кабинете не оставляло Флору. Повернувшись спиной к лестнице, она пошла по коридору и остановилась у окна, чтобы полюбоваться холмами на востоке. Величественные, но пустынные, они навевали тоску. От этого Флоре стало зябко, и она плотнее запахнула шаль.
Опустив взгляд, она увидела отца в теплом длинном черном пальто, шествующего через двор к конюшням, за ним ковылял Дональд, отчаянно старавшийся быстрее переставлять короткие ноги. Горечь обожгла горло. Почему все самое интересное позволительно только Дональду? Он подхалим, всегда лебезит перед отцом и старается унизить Флору. Он завидует ей – вот в чем дело. Она развернулась и побежала по коридору, свернула за угол и остановилась у входа в Большую башню. Входить туда запрещалось. На двери висел большой замок, и на ее памяти туда поднимался только отец, а до него его отец. Он говорил, что в башне опасно, и непозволительно находиться даже прислуге. Флора знала, где хранится ключ, в прошлом году она подглядела, как отец брал его из деревянного сундука, стоявшего в нише дальше по коридору. Еще она видела, как отец входил внутрь. Флора вспомнила об этом недавно: катаясь на пони, она посмотрела на башню и заметила в оконном проеме силуэт человека, он поднял руку и провел по волосам – жест был ей хорошо знаком.
Значит, подниматься в башню не так уж опасно, раз это делает отец.
Флора решительно направилась к сундуку и подняла крышку. Сверху в куске ткани в коричневую с лиловым и болотно-зеленым клетку – цветами Нагорья, как любил говорить отец, – лежал тяжелый железный ключ. Она взяла его, захлопнула крышку и огляделась. Никого. Сегодня в замке особенно тихо, даже немного жутко.
Стоило Флоре подумать об этом, как сбоку на нее стала надвигаться тень. Сердце подпрыгнуло к самому горлу, девушка прижала ключ к груди и с опаской посмотрела на окно. По небу ползла огромная черная туча, закрывая собой солнце. Флора тихонько засмеялась глупой мысли о том, что отец как-то узнал о ее проступке и недоволен ее непослушанием. Но отца нет в замке. Он ничего не знает.
Флора стояла неподвижно, переживая душевную борьбу. Внутренний голос напоминал, что неповиновение отцу может привести к суровому наказанию, но что-то призывало ее действовать. Флора не понимала, в чем причина этого внутреннего призыва. Сосредоточенно нахмурившись, она размышляла, наконец решилась и расправила плечи; башня манила ее, будто звала. Флора бросилась к двери, вставила ключ в замок и решительно повернула его.
Перед ней была совершенно темная комната без окон, разглядеть что-либо было возможно лишь благодаря полоске света из коридора. Воздух затхлый, никакой мебели, ничего, справа еще одна дверь. Касаясь кончиками пальцев холодного грубого камня, Флора подошла к ней, пригляделась – дверь не была заперта. Глубоко вздохнув, она отодвинула щеколду. Железо лязгнуло, вновь разбудив утихшие страхи. Она распахнула дверь. Теперь перед ней была лестница с каменными ступенями, ведущими на самый верх.
Оттуда же проникал тусклый свет, сделавший путь немного легче. В тишине было слышно ее прерывистое дыхание и, кажется, даже удары сердца. На последней ступеньке она остановилась и разочарованно оглядела встретившее ее пустое помещение. Никакой тайны.
Флора вздохнула и подошла к окну, некогда узкому, но позже специально увеличенному и расширенному. Она смотрела вниз на холмы, оловянно-серые озера и шапки снега на горных вершинах севернее. Внезапная мысль о том, что в этом же окне она видела отца, заставила ее отойти дальше в центр комнаты.
Флора огляделась и с удивлением поняла, что помещение не совсем круглое, хотя снаружи башня, несомненно, была таковой. Изгиб стены напротив окна был иным. И почему часть ее прикрыта гобеленом? Кому он нужен в заброшенной башне?
Выцветшие краски рисовали картину сражения – мужчины с мечами и старинными клейморами[1] на фоне величественного замка – одно из жестоких сражений между кланами, знакомый сюжет из летописей. Без колебаний она отодвинула полотно. Пыль разлетелась в стороны, пришлось зажать пальцами нос, чтобы не чихнуть.
Через несколько мгновений Флора открыла глаза, на них мгновенно навернулись слезы, а сердце сдавило, и стало невыносимо совестно за содеянное. Не выпуская гобелен, она потерла глаза и увидела прямо перед собой простую деревянную дверь. Открыв ее, она проскользнула в небольшое помещение, где было достаточно светло благодаря высоким и очень узким окнам, бывшим некогда бойницами; отсюда давным-давно ее предки обстреливали врагов.
Взгляд скользнул вниз, к полу. Крик вырвался прежде, чем она успела зажать рот ладонью. Первым желанием было скорее убежать, однако ноги будто приросли к полу.
Флора смотрела на скелет, лежащий на каменном выступе стены, местами еще сохранились фрагменты покрывавшей его материи. Флора не могла отвести от него взгляд.
Она жадно глотала воздух, нарушая тишину своим громким дыханием.
Надо быстрее уйти отсюда и забыть о страшной картине. Неожиданно тучи на небе открыли миру солнце, его луч упал на клочки ткани на костях скелета, и в них что-то блеснуло. Предмет привлек внимание Флоры. Дрожащие пальцы потянулись к нему. Ощутив холод металла, Флора вздрогнула и очнулась.
Развернувшись, она опрометью бросилась прочь и остановилась, только оказавшись в своей комнате. Там она забралась на кровать, положила голову на поджатые колени и, обхватив их руками, дала волю слезам. Руки сами собой сжимались в кулаки; она пришла в себя, лишь когда нечто больно кольнуло ладонь.
Флора посмотрела на правую руку, в которой, оказывается, что-то сжимала. Она медленно раскрыла ладонь и принялась рассматривать предмет, который в панике унесла из башни, – причудливую серебряную брошь. Флора встала с кровати и подошла к окну, чтобы лучше разглядеть находку. Небольшой диск был украшен выполненными из серебра веточками растения, которое она сразу узнала, – армерия. На их фоне два скрещенных меча образуют букву Х, слева и справа еще две – Р и А.
Тут Флора заметила на ладони капельку крови, видимо, укололась булавкой. Она поднесла ладонь ко рту, слизнула кровь, и в следующее мгновение голова ее закружилась, висок пронзила острая боль. Флора закрыла глаза, прижала руки к груди и стояла так, пока не пришла в себя. И снова принялась разглядывать брошь. В задумчивости потерев ее большим пальцем, Флора почувствовала, как на нее, словно благословение свыше, сходят покой и умиротворение. Тогда она дала себе слово сделать все, чтобы разгадать тайну башни.
Флора завернула брошь в носовой платок с монограммой и убрала сокровище на дно ящика в шкафу. Не будь этой клятвы самой себе, она все равно не решилась бы вернуть украшение обратно: одно воспоминание о скелете повергало ее в ужас.
Отец должен знать о нем. Чей это скелет? Почему лежит в их башне? Флора спохватилась и вспомнила, что, убегая, оставила дверь открытой. Необходимо запереть ее, пока никто не узнал, что она там была. И больше она никогда не пройдет даже мимо входа в Большую башню.
Но и никогда не забудет того, что там видела.