Кто я?

 

Кто я? Кто я в этом мире?

Если я – полынь-трава,

То меня ветра косили

До Святого Покрова.

 

 

От ветров степные веды

Укрывали до корней

И на скудные обеды

Созывали снегирей.

 

 

Если птица я какая,

Ветер пусть меня несёт,

То лаская, то бросая,

Над стихией грозных вод!

 

 

Упаду, опять взметнусь я,

В небе сделав пируэт.

Поклонись царице Музе,

Опиши меня, поэт!

 

 

Если я вода, то ветер,

В одночасье вспенив гладь,

Бесконечным разноцветьем

Вынудит меня кричать!

 

 

А когда затихну, солнце

Слёзы высушит мои,

Бросит луч тепла на донце

В сети рыбьей чешуи…

 

 

Может, я тот самый ветер?

И мой дом – весь белый свет?

Но никто мне не ответил.

Может, здесь меня и нет?

 

Когда б я был не человек

В память о моём отце



 

Когда б я был не человек

И правду жизни не искал,

Не поднял б я тяжёлых век

Взглянуть не раз в судьбы оскал.

 

 

Не умилялся б красотой

Чарующего естества.

Не видел связи бы простой

В величии всего родства.

 

 

И не нашёл бы блага я

Во всепрощении людском.

И не узнал бы многого,

С чем стал поистине знаком.

 

 

Глотая пыль прошедших лет,

Вступая смело в новый день,

Я оставлял заметный след,

На новую взойдя ступень.

 

 

И каждый пройденный этап

Я ощущал как сердца стук.

И смелый, дерзостный нахрап

Не убавлял душевных мук.

 

Отдушина

 

Память ищет отдушину в жизни.

Материнское ищет тепло.

То тепло, что мы помним до тризны,

Только детство от нас утекло.

 

 

Все ручьи собираются в речку,

Оттого полноводней она.

Материнское бьётся сердечко,

Будто бьётся о берег волна.

 

 

Заключая потоки в объятья,

Речка воды несёт далеко.

Мама рядом и сестры, и братья.

Вместе всем и тепло, и легко.

 

 

Так по руслу текут поколенья,

Свой имея единый исток.

Но приходит пора ответвленья,

И ты сам по себе водоток.

 

 

А когда станет вдруг одиноко,

Вспомни маму свою и те дни,

Когда речкой вы были глубокой,

И в душе навсегда схорони.

 

В пыльном шкафу

 

В пыльном шкафу, позабывшем хозяйские руки,

Многие жизни альбом на страницах хранит.

Пройденный путь чей-то в нём, время встречи, разлуки…

День за окном, уходя, тусклым светом дрожит.

 

 

Верный хранитель, зажав меж листами горсть снимков,

Стиснул молчанье и замер, на полке лежа.

Перед вторжением вышла минутной заминка,

И замерла в ожидании полном душа.

 

 

Я машинально сотру пыль рукою с альбома,

Будто к нему подберу генетический код.

Как же мне эта картинка с обложки знакома…

Словно с неё начинался по матери род.

 

 

Бабушка, дед, мама, дяди и дядины тёти.

Сестры и братья. Пестрит от волненья в глазах.

Люди одеты по той – незапамятной – моде.

Многие души давно отошли в небеса.

 

 

Тихо листаю хранящие фото страницы,

Словно по жизни чужой осторожно иду.

Вижу ли я это всё? Или мне это снится?

Что для себя потаённого здесь я найду?

 

 

День догорел, занавесила ночь тьмою окна.

Надо бы свет электрический в доме зажечь.

Жарко вспотели ладони. Блестят в каплях стёкла…

Время пришло эту тайну мне в сердце беречь.

 

Жизнь

 

Собирай, жизнь, друзей и недругов,

Бескорыстных, рвачей, льстецов…

Только дай средь молчанья, вéрезгов[38]

Сохранить мне своё лицо.

 

 

Только дай не связаться с циником,

Проходимцем… и хитрецом.

Подружи лучше крепко с лириком,

Награди меня мудрецом.

 

 

Дай мне силы на сострадание,

Крепость духа и ясный ум.

И оставь хоть одно желание

Для создания чувств и дум.

 

 

Вот такая ты: очень разная!

Тут уж как судьба повернёт:

Повседневная ты и праздная.

А порой… кто ж тебя разберёт!

 

 

Я не прячусь от дел и трудностей.

Спотыкаюсь о камни бед

И сгораю в твоей безлюдности,

За собой оставляя след.

 

Зачем пишу стихи

 

Зачем пишу стихи? Дать мысли

Истечь желанием с души.

Дожди над городом повисли,

С небесных тянутся вершин.

 

 

Ни облаков, ни туч не видно.

В кромешной серости дождя

Двусмысленно и незавидно

Всё утопает в блике дня.

 

 

И только слово троекратно

С созвучием открытых чувств

Передаёт невероятно

Мои бесстрастье, радость, грусть…

 

 

Так изливаются потоки

Из недр, глаголя о своём.

И мысли, собираясь в строки,

Свой создают здесь водоём.

 

Время есть

 

Сквозь туман и причуды осени,

Поднимая усталый взгляд,

Вижу пятна внезапной просини

И природы цветной наряд.

 

 

Улыбнуться бы сочной яркости,

Только сердце сильней стучит.

Есть пора у детей и старости:

Выдаёт им Господь ключи.

 

 

Открывание – закрывание,

Паутинка – паучья сеть.

Многозначное расстояние.

Время есть ещё повисеть.

 

Вековуха

 

Полустёртые в памяти жизни страницы.

Что ж, векуй, горемычная, плачь…

Но сквозь слёзы проступят знакомые лица,

И в ночи громко крикнет дергач.

 

 

Ухнет филин… Луна озарит ярким светом

Трепыхание мокрых ресниц…

Далеко-далеко… за пределами где-то

Небо высветят вспышки зарниц.

 

 

Колыхнётся верхушка берёзы высокой,

По коленям пройдёт ветерок…

И дождём, как небесным живительным соком,

Вдруг омоется здешний мирок.

 

 

Что гадать? Доживай свою жизнь, вековуха!

Посмотри, как ярится гроза!

Будто льётся хмельная с небес медовуха,

И в медах затерялась слеза!

 

 

И баюкает ночь долгосрочную память,

И смывает задумчивость дождь.

И так хочется ей, будто льдинке, растаять!..

Только знает она слово «ложь».

 

 

Что в судьбе умыкнули слепые воришки,

Всё просыпалось здесь серебром.

Улыбнулась мгновению молнии вспышки,

Помолилась на свет и на гром…

 

 

И идёт она в дождь по мощёной дороге

Босиком, закрывая лицо.

И вослед ей глядят безутешные боги,

Замыкая дорогу в кольцо.