   Закон 100
   Научно-фантастический рассказ

   Александр Игнатов

Сказочная жизнь

   Наше Солнце. Наша Земля. Наше «Все». Человек близок к создателю, как никогда. Цивилизация праздновала триумф. История вида пришла к логическому завершению.
   От человека к человеку, от города к городу – везде любовь.
   Рейсовый аппарат на высоте более ста метров над землей везет своих пассажиров на стройку будущего. Кто посчитал нужным, полетел со своей семьей играть в гольф на горной площадке при утреннем солнце. Некоторые пошли в парк наслаждаться природой и играть в цифровые игры с человеколюбивыми роботами. Симбиоз техники и живой материи освоен.
   Земля без мусора, больных и войн. Космос как главная магистраль: потоки кораблей везу грузы и пассажиров на освоенные планеты и обратно.
   Мир людей научился продлевать и воспроизводить жизнь во всех проявлениях. Освоен эфир, и новые технологии с рядом разумных ограничений ведут человечество к светлому будущему.
   Если кто помнит, более века назад люди жили по шаблонам, в основном с материальными потребностями, в погоне за статусом, преимуществом. Когда я был молод, я застал уходящую эпоху нефтеносных держав и паутины культов. Сейчас я радуюсь, когда прилетаю на Землю.
   Представьте, как прекрасно, когда из далекого уголка вселенной можно прилететь в любой уголок любой планеты на своем личном корабле без запретов и опасностей. Человек нашел дверь к разуму.
   Вновь сформированная модель Мира Земли теперь ориентирована на космос. По этой причине наши города, колонии обеспечены всем и миролюбивы. Современный человек живет развитием и поглощением знаний. Понятие «работа», доставшееся нам от предков, теперь, в высшей мере, благосклонна к человеку.
   Главной державой описанного успеха стала большая страна Россия, гражданином которой являюсь я – Андер Нэй.
   В нынешнем 2189 году, я по плану прилетел на свою родную планету посетить Олимпийские игры формата DT, где с удовольствием лицезрел матч по телепортативному футболу с участием нашей сборной. Со счетом 27—14 они выйграли. Мой подчиненный Паллет Кирот наконец-то составил мне компанию на «Базу».
   Вечером того же дня мы посетили Высший интерактивный университет в Москве, который я заканчивал в начале сказочной жизни.
   – Уважаемый Па, – обратился я к Паллету. – Посмотри на это великолепие, атмосферу хранилища времен!
   Моя крепкая рука указала Кироту на голограммную доску почета, уютно разместившуюся в одном из углов фойе. Каждый этаж университета был оформлен в индивидуальном стиле. Фойе отличалось белоснежными гранитными стенами и светящимся полом, вместо освещения на потолке.
   – Смотрите, это Вы, – воскликнул мой подчиненный. Я никак не ожидал увидеть себя здесь запечатленным, поэтому мы обменялись взглядами удивления. – Ан, вы также крепки, как и сейчас, несмотря на белоснежную бороду!
   Доска почета была богата на красивые лица. Среди фотографий других личностей, мой снимок отличался моим одеянием.
   – Смотри Па, в полете я тебе показывал мой черный костюм из прошлого, именно тот, в котором я на фото!
   – Точно! Вы помните, когда была сделана эта фотография?
   – Ммм, раньше меня много фотографировали, скорее всего, этот снимок времен начала моей политической карьеры…
   – А точнее, Ан?
   – Год так, 2099.
   Паллета я принял в команду своего экспедиционного корабля совсем недавно. Он никогда прежде не был на Земле, но всегда составлял мне компанию в других путешествиях. Родился и вырос на далекой планете Рубия. Великолепный специалист по робототехнике и программированию биологических субстанций. Я выбрал его из миллионного списка жаждущих покорять космос – базы «1». Об этом я напишу позднее.
   – Я восхищен командир, восхищен до предела! – ответил Паллет. – Вы учились здесь, когда еще люди жили иначе, жили во тьме, а сейчас все и вся цветет и развивается.
   – Да, Па, это оказался долгий путь к мечте.
   Сейчас человеку не надо бояться не получить работу, не найти жену, служить в армии, не реализоваться. С 2100-го года все это изменилось в корне. Государство с тех пор ориентировано на рост каждого человека во благо космоса. И этот рост систематизирован, этот рост – дорога от знаний к практике, от практики к покорению пространства и созданию новых миров. Все на Земле работает на модель «Земля-Космос». Космоса хватит на всех!
   Всегда люблю вести разговор издалека. Мои подчиненные любят меня за это. Сначала никто ничего не понимает, а потом сталкиваются с очевидностью, и все кубики складываются.
   С самого рождения ребенок Земли начинает учиться. Древняя система «сад, школа, институт» заменена на «институт». С 5 лет ребенка начинают тестировать на определение его профессии и подбор программ обучения. Большое внимание уделяется хобби, так как без него нельзя реализоваться и быть счастливым, вырабатывать положительную энергию. Каждый человек земли проходит этот этап длиною в 25 лет. После чего, имея успехи в учебе, развитый кругозор и бесчисленное количество навыков, в том числе и военные, он начинает работать на «Базе» – так мы называем нашу планету за ее пределами. Земля – это начало и главная материально-учетная база освоения космоса человеком. На этапе работы на «Базе» у человека появляется больше свобод для реализации своих увлечений.
   Поток денег перестал существовать. В мире в обороте статистические очки – цифры в базе данных «Базы», которые начинают накапливаться с рождения. На эти очки человек может купить все в пределах космоса, что разрешено Государством.
   По достижении максимального количества очков человека заносят в базу «1», где его могут взять в свободное плавание уже действующие экспедиционные корабли.
   Корабли строятся Государством. Работы хватает всем.
   Люди прошлого и представить не могли, что понятие «зло» звучит сейчас как миф. Отрицательную энергию научились контролировать и отводить от человека. Кроме того, все люди, так или иначе, программируются, оставаясь в сознании. Итогом тому полное отсутствие преступности и иных мерзостей прошлого.
   Кстати, в прошлом, людей именовали по фамилии имени и отчеству. Сейчас родители выбирают ребенку только имя и буквы второй части идентификации человека. Эта вторая часть представляет собой цифровой кода рода, который наносится на регистрационные документы человека, а потом и в его информационную составляющую. В целях обеспечения культуры было введено разрешение на использование сокращения имен по двум первым буквам в обращениях друг к другу.
   Мы построили Рай Господа! Аплодисменты! Сказочная жизнь!

По ту сторону Сказки

   В определенные моменты своей жизни я вспоминаю 2100-й год.
   Система, система в системе, система систем, рекомбинация систем, узлы систем, и ничего более вокруг человека.
   Продолжительность жизни в моей стране снизилась до 50 лет у мужчин и 56 у женщин. Пенсионный возраст достиг 70 лет для мужчин и 65 для женщин.
   В июне этого года мне исполнилось 100 лет. 40 лет назад я и представить не мог, что получу доступ к технологиям продления жизни. Моя душа получила такую свободу, которую не описать словами, а тело постоянно обновлялось. Буду нескромен и сразу скажу, что я принадлежал к правительственной элите. Тем временем простой человек влачил жалкое существование, плененный миром.
   Я помню, мы с коллегами отмечали мой праздник на круизном эко-лайнере в тихом океане. Я сбивался со счета почетных гостей, хотя и не был «самым-самым». Власть в России – праздник жизни для избранных. Рано утром частный вертолет доставил на корабль много еды. Когда он привез последнюю партию груза и направился «домой», один из моих знакомых сбил его из переносного ракетного комплекса нашей охраны. Хорошо, что вертолет пилотировал киборг.
   Расскажу немного историй этого дня в преддверии главного, в которых героев буду называть буквами.
   Капитанский мостик роскошного лайнера кишил демонически одурманенными воротилами и их непонятными друзьями. Некий К решил порулить кораблем и выбросил капитана в океан. Команда среагировала быстро и спустила спасательный катер. После спасения капитана судно набрало скорость, и направилось к берегу. Думаю, не надо долго объяснять, чтобы понять, что капитан был обречен.
   – Этот… человек или железо? – спросил пьяный К у помощника капитана, который незаметно выключал ручное управление кораблем.
   – Человек, – грустно ответил помощник. – Наверное, что-то случилось и его повезли оказывать помощь.
   – Оно не доплывет, – крикнул К и рассмеялся, – несите ррракету, все ракеты сюда. Сейчас я покажу всем силу!
   Его смех поддержала шатающаяся толпа. Я прибился к дальнему углу и думал о том, как исправить происходящее. А что я мог тогда? Уничтожить любого мирного человека – легко, изменить существующую систему – без шансов. День рождение? Как бы ни так, это был очередной повод устроить вакханалию правящей верхушки. Казалось, я совершенно один думаю иначе. Один из последних справедливых социальных лифтов вынес меня наверх, и теперь я жмусь в углу, боясь сжать кулак и не набить морду смеющейся гадине.
   Минута, другая, и я сделал это, рассмеявшись с оскалом перед ожидаемым противодействием. Однако, толпа и меня поддержала. Господин К был сильно избит и до прибытия на берег оставался в медицинской каюте. Только я интересовался его самочувствием. Спасательный катер вместе с капитаном был уничтожен.
   Поздно ночью разгорелась дискуссия в стиле верю – не верю о жизни простых смертных. Господин З пересказывал услышанные где-то рассказы, что в нашей стране уже много десятилетий платный и ограниченный интернет, что 70% своих зарплат люди так или иначе отдают государственной машине. Кто-то этого не знал, кто-то смеялся, большинству было все равно и они не видели проблемы.
   – Уважаемый Андрей Александрович, – обратился З ко мне. Иногда меня еще звали по-старому, – Почему наш именинник не участвует в такой милой беседе?
   – Я Вам верю, – кратко ответил я.
   – Вы верите или знаете, как живет, например, простой рубщик мяса?
   – Я знаю…
   – Откуда? – удивленно спросил З и взгляды собравшихся устремились на меня. – Смотрю вы стали держаться особняком. На прошлом вашем дне рождения вы блистали решимостью и прямотой.
   Моя маска все стремительней спадала с моего лица. В глубине души я изо всех сил сражался с бесчеловечными навязчивыми убеждениями элиты.
   – Рубщик мяса холост, за что с его заработка государство дополнительно забирает 25%. Живет в общежитии с молодости. По трудовому договору, при увольнении, раньше срока прекращения трудового договора, он должен выплатить холдингу-работодателю 10 000 своих зарплат. Он пользуется допотопным смартфоном с маленьким бесплатным трафиком, хватающего на проверку электронной почты по выходным. 12 часов работы не оставили ни каких иллюзий на счет счастливого будущего, чем так сладко кормит его СМИ. Киборги смеются над ним. Господин З, а вы знали это?
   – Да, что он врет, – крикнул кто-то. Несколько человек его поддержали.
   – Вы придумали такие законы? – оправдываясь, сказал З. – Вы же у нас революционер – председатель первой в мире виртуальной партии. Кто только вам помог это осуществить, не понятно мне.
   – Рубщик мяса скоро умрет, а мы с вами встретимся на следующем моем дне рождения, – сказал я, прямо смотря ему в глаза. В преддверии накала я решил вывести разговор на всеми любимую тему преимущества элиты – и так будет вечно. Даже киборги состарятся, а мы будем поднимать бокалы.
   – Браво! – сказал З и встал, – рубщик мяса пусть умрет, а именинник у нас сегодня пьет. Выпьем за вечность, господа!
   После вынужденного звона бокалов я ретировался. Уличив момент я сделал с ним тоже самое, что и с господином К, не смотря на статус. В моем внутреннем мире был достигнут предел, либо «сказка» сейчас закончится, либо только начнется.
   Этой же ночью я спустился в ресторан, где выступал джазовый оркестр. Слушателей было мало, и официанты интенсивно прибирались. Я сел за свободный стол и попросил бокал элитного красного вина.
   – Не помешаю, Андрей Александрович? – обратился ко мне некий господин Н, буквально подкравшись со спины. Его басистый голос оживил мое меркнувшее сознание. – Андрей Александрович, отчего вы грустите?
   Господин Н был начальником среднего звена службы «СТ», занимавшейся специфической слежкой за людьми. В этой службе выявляли людей с высоким интеллектом и ясностью ума, после чего передавали данные в другие службы, для принятия жестких мер по ограничению свободы этих людей.
   – Андрей Александрович, вы слышите меня. – Повторил Н и сел за стол напротив меня. – Ан!
   – Отчего же, – оживился я. – Как вам праздник, господин Н?
   – Великолепно. Народу в этот раз многовато.
   – Число чиновников растет, как и число их именин!
   Н рассмеялся и щелкнул пальцем по моему бокалу.
   – Уважаемый председатель, осмелюсь попросить у вас совета по рабочему вопросу. Вы можете прогнать меня, но дело крайне важное для моей карьеры.
   Я понимал этого человека. Только здесь он мог вести открытый диалог, не боясь двухуровневой слежки.
   – А почему вы выбрали меня? – спросил я, хотя и понимал почему. – Почему председатель партии должен помогать советом человеку из силового ведомства?
   – Потому что вы единственный человек на этом корабле и…
   – Тихо, – прервал я его, – Я понял. Говорите по существу, пока народ не сбежался.
   – Мы выявили очередного противника системы. Это сын министра иностранных дел. Он настолько аппозиционен, что долго умалчивать этот факт нельзя.
   – Что за абсурд? – по-настоящему удивился я, – С золотыми детьми работают специальные люди. Что он делает не так, мне очень интересно?
   – Он активно занимается благотворительностью на Урале: раздает еду, дает деньги, строит школы. Пока это происходит в двух неблагополучных населенных пунктах. Также, этот человек не стесняется в высказываниях. Недавно подключил одну школу к бесплатному спутниковому интернету, использовав, при этом, свой личный логин. В эту школу устремились дети с других поселков.
   – Погодите. А, охрана? Где она была? И что, он все это проворачивает один? А что предприняла местная администрация?
   – Охрана своевременно подала сигнал в нашу службу, я лично взял ситуацию на контроль и паузу в действиях, на что имею четкие инструкции. Свою охрану он периодически отпускает. Помощников набрал буквально на улице. Деятельность свою никак не скрывает. Контакты со своим кругом порвал. Ан, вы понимаете, что когда я передам сведения выше, к нему применят психотронные технологии, следом уберут и меня. Как мне поступить?
   Дыхание мое разогналось и выдало волнение. Вино в бокале отражало мерцающий свет софитов. Растерянные глаза Н искали спасения. Я мог смолчать, мог уйти, и никогда бы не увидел этого человека. Но я был другой:
   – Это уже будет не совет, а четкие указания. Я так понимаю, ваше высшее начальство не знает об этом случае?
   – Верно. Все верно говорите, Ан.
   – Этому сыночку надо срочно тяжело заболеть. Распылите что-нибудь. Внепланово пошлите заявку на смену его логинов средств коммуникаций в министерство связи, лучше списком. Добавьте в него пару десятков золотых детишек с фиктивным обоснованием. Инструкции вам позволяют применить это.
   – А что дальше? Без вмешательства в его психику не обойтись. А это прерогатива другой службы.
   – Сделав один шаг, сделаешь и второй…
   Я очень хотел помочь ему, но вступать в сговор с силовым ведомством смерти подобно. Дав последний комментарий господину Н, я ушел на палубу и через специальную базу нашел и набрал номер золотого сыночка. Я вежливо представился, что-то сказал размыто о его жизни и важности происходящего, запомнил только одно: «Делай то, что ты делаешь, только иначе». Позже я узнал, что этот сыночек сбежал в тайгу. Господин Н преспокойно работал на прежнем месте и на глаза не появлялся.
   А теперь о главном.
   Мир был плотно соткан из «Мирового правительства» и России. Нашу страну все глубже засасывало в трясину противочеловеческих систем, созданных силами зла. Робототехника стала вровень с технологиями добычи ресурсов и на самом деле была предназначена для полной замены человека на этой планете.
   Наша страна, как Эверест возвышалась среди полчища одичавших войск мировой системы. Власть моей страны практически полностью подчинялась мировому правительству. Все это случилось после вступления России в сомнительный союз, именуемый как «СЗЭТ» – Силы защиты экономических территорий. Каждый день с раннего утра человек рабочий был в плену потока информации лживых СМИ, культов личностей порока, дьявольских развлечений, пропаганды тупости, искусственно созданной еды с психотропными веществами и тоталитарных институтов власти.
   Чтобы устроиться на любую работу, человеку надо было сдать экзамен, соревнуясь с киборгом. Ввиду чего, безработица шагала семимильными шагами. Образование и медицина были слишком дороги. Студенты и посетители стационарных больниц считались богатыми людьми. Эпидемию болезней правительство побеждало локально внеплановыми вакцинами, от которых мозг человека уже не был способен на что-либо годное. Исчезали такие направления, как туризм, спорт, самодеятельность – все это было частью системы управления, и люди туда отбирались тщательно.
   По субботам, поздно вечером, я любил совершать пешие прогулки по столице. Выбирал маршрут заранее и оповещал об этом охрану. Ребята сильно волновались. Мне удалось договориться с ними, чтобы они не докладывали о моих выходках «наверх», благо дружба с одним влиятельным министром давала мне такие привилегии.
   В очередной выходной день можно было увидеть жизнь с разных ракурсов. Я, как составитель уникальных законов и руководитель партии киборгов, просто обязан знать свой народ. Один из моих принципов этого дня был спросить «сколько стоит твоя жизнь?».
   Вспоминается один случай. Зашел я в убогое кафе в одном из спальных районов. На стене в теле панели громко нагнетали хаос новости про локальные конфликты на юге страны, скорую войну против нашей родины и очередное повышение всевозможных налогов, и платежей. Я сел за столик около покосившейся пальмы, которая закрывала половину моего стола – отличное место для наблюдения. Недалеко сидели двое: пили и ругали своих работодателей. Справа от меня боролся со сном пьяный студент одиночка. У него постоянно со стола скатывался тубус, который он с большим трудом возвращал на место. Глаза его выдавали боль и отчаяние. Больше никого в кафе не было.
   – Эй, – окликнул меня бармен. – Что будешь заказывать? Может пивка свежего?
   Я уже много десятилетий не пробовал этот напиток, но этот запах по-прежнему везде. Им пропах «каждый» рабочий, как «каждый» руководитель пропах водкой и коньяком.
   – Спасибо, неси три кружки, – ответил я.
   Через несколько минут я получил это пойло на своем столе. Отвратительный искусственный запах, к которому привык мой многострадальный народ, коробил меня. План действий был определен: короткое наблюдение за компанией мужчин, затем разговор с молодым человеком.
   Как я понял из диалога двух работяг, один из них жаловался на отпускные, и систему оплаты. Второй был постарше и успокаивал его.
   – Ты понимаешь, – распинался первый. – У меня предки в прошлом столетии войну прошли, другие Европу спасали, третьи Корею, и всех кинули. Так жить нельзя! Половина зарплаты неофициальна. Отпускные копейки. На что потом жить, зачем работать вообще?
   По разборчивой и более-менее грамотной речи было понятно, что эти парни не придворовые алкоголики, а уничтожаемый рабочий электорат.
   – Так везде, – говорил второй. – Мы не просто работает, мы зарабатываем, к примеру, на отпуск. А ты напился и ноешь, вместо того, чтобы потратить свои копейки с умом.
   – Ка-ким умом! – заикнувшись крикнул первый, – Пакет молока стоит дороже кружки пива, бутылка водки стоит дешевле йогурта ребенку и буханки натурального хлеба.
   – Ешь искусственный. Все едят и ничего.
   – Я с него болею. Как не ем вообще, силы прибавляются.
   – А с пива прибавятся?
   – Сам то, ты чё учишь? Мамка поступила в институт, теперь зарплатой обеспечен. Эх, друган.
   – Ошибаешься. Я пашу на дядю не меньше твоего – по 12 часов в день 6 дней в неделю, семью не вижу. Что мне остается после платежей, это раза в два больше чем у тебя.
   – Неудачники, – окликнул их бармен, – Потише тут!
   Собственно с ними мне было все понятно. Одни и те же проблемы повсюду. Сколько же накопилось во мне негодования. Какое же непонятное ощущение приходит в такие моменты, что спасти их могу только я.
   – Можно? – обратился я к молодому человеку с закатывающимися глазами.
   – Сса-дись, – махнул он мне. Я демонстративно поставил три полные кружки пива перед ним, – Это тебе.
   – А, ты молодец, – с подлой улыбкой сказал он. – Смотрю на тебя, и вижу, ты словно из «салона молодости» вышел.
   – Верно заметил, – соврал я и заискивающе кивнул. – Тоска от работы завела меня сюда. А ты чем маешься?
   – А я уникум… Эээ ты не поймешь, вижу богатый ты, вон часы засветил.
   Это была моя промашка. Редкий случай некачественной конспирации. Благо, верхняя одежда была на мне очень дешевой.
   – Не придумывай. Это азиатская подделка.
   – Ох уж эти шмотки.
   – Что у тебя в тубусе?
   – Вот это вопрос! Эээ, проект станции очистки воды с кибернетическим персоналом. Выкину на помойку!
   – Стоп, стоп, – заинтересовался я, в предвкушении интересного разговора. – Что ты сказал? Станции очистки воды с персоналом из роботов?
   – Ну, да. Эти гады… эээ, которые сидят в министерстве природы и развития выставили меня на улицу. А я выиграл федеральный конкурс инновационных проектов… эээ. Может виной всему проклятые роботы, они сейчас везде.
   – Что тебе сказали в министерстве?
   – Что, что… дурачок мол, мы решаем кому пить чистую воду, а кому нет. Я только потом понял, что не в проекте дело и не в конкурсе, правительству действительно не надо заботиться о доступности чистой питьевой воды. Пусть лучше покупают втридорога всякую гадость. Система убивает.
   – Наверное, ты закончил институт или учишься? – спросил я, поправляя его тубус. – Участие в любом федеральном конкурсе занятие для избранных.
   – Учусь, но все летит прахом. Моих родителей уволили без объяснения причин. А отец мой декан факультета высшей эфирологии! Все счета их заморозили. Еще предстоит разобраться, откуда ноги растут. И этот конкурс не вовремя. Сегодня еще понял, что надо было сначала с отцом поговорить, а я на радостях сам полез. Выкрал личную карточку одного работника министерства на конкурсе, через интернет записался на встречу и вот.
   Буря негодования набирала во мне мощь. Это происходило каждую субботу, когда я спускался со своего роскошного небоскреба к людям. Последние зачатки ума настолько ярки, что я научился их сразу обличать, как бы раскапывая яму глупости с сильной верой найти не менее одной здравой мысли, здравой жизни и света.
   – Постой, постой, – прервал я его. – Уволили? Выкрал? Что у тебя вообще происходит? Ты мне правду говоришь?
   – А кто ты такой, чтобы я тебе правду говорил?
   Немного грима и парик были удачной маскировкой моей популярной политической фигуры. Студент, вероятно политически осведомленный человек, не узнавал меня, хотя на экранах про виртуальную партию «ПВП» говорили довольно часто.
   – А ты скажи! Знаешь, из всех твоих слов меня зацепило лишь одно – судьба твоего отца. Может он что-то натворил?
   – А ты никому не скажешь? – шепотом спросил студент.
   – Честное слово!
   – Он помог бежать в тайгу сыну министра по имени…
   – Стоять! – резко оборвал я его. – Без имен, пожалуйста.
   Кубики жизненных историй, событий все быстрее складывались передо мной в большой куб несчастья, который словно неприподъемный камень прижимал мой народ ко дну. Такого поворота я не ожидал, откинулся на спинку стула и вдохнул воздух жизни нищих и громко выдохнул его прочь.
   – Бросайте все, и бегите туда же! – сказал ему я, встал, ударил кулаком по столу и добавил, – Нет вам здесь жизни! Сколько стоит твоя жизнь, знаешь? Ноль в любой валюте. Беги!
   На улице стояла шелковая прохлада, она помогала мне думать. Этот день стал жирной точкой прошлой жизни – жизни скитаний между добром и злом, и бесполезной терпимости. Теперь я знал, что буду делать дальше.

Башня Лучших

   Желание жить – это цветущий цветок внутри человека. Долгий путь к поиску семени этого цветка всегда окупается неистощимой энергией и прогрессией ясности ума.
   Я вырастил цветок жизни внутри себя. Он маленький, но бесконечно сильный. Уже не я взращиваю его, а он питает меня энергией.
   Когда я сказал себе: «теперь я знаю, что буду делать», – мой цветок жизни дал такую ясность, которой не было прежде. Я, Андер Нэй, решил создать и любыми средствами привести в исполнение закон, который изменит все положения вещей в моей стране, а может быть и в Мире.
   Утро очередного рабочего дня я начал на последнем этаже правительственной башни №8 с видом на Кремль: звонки, сообщения, взмыленные секретари. Помню, первого посетителя я решил принять из технического отдела – техника по обслуживанию моих киборгов.
   – Уважаемый Ан, – сильно волнуясь обратился ко мне техник, еще не привыкший назвать людей не по имени и отчеству. – Ночью в хранилище ваших киборгов наблюдалось бодрствование пяти моделей, и это при штатном отключении питания. Я наблюдал за ними всю ночь, у меня все записано.
   Он положил мне на стол голубю папку с голографическим листом, вмещающим миллионы бумажных листов. Я провел по нему пальцем для идентификации правообладателя на прочтение адресованных мне рукописных файлов, и стал читать вслух.
   – «Общались на рабочую тему», – прочитал я и посмотрел на техника, который еще не поборол одышку от волнения. – Садитесь рядом, пожалуйста. «№1518 был инициатором диалога о необходимых реформах, №5202 подробно перечислял потребности населения некоторых городов». Что это?
   – Ан, это очень серьезный доклад. Можете опросить охрану. Я сам не верил в то, что происходило.
   – Скажи мне, мои киборги, запрограммированные для законодательной работы, так похожие на людей с разрешения Государства покидали правительственный комплекс?
   – Это невозможно, Ан. Они самопрограммируются, причем коды защиты им не страшны. Ан, одно ваше слово, и я забуду то, что видел.
   – Не бойся. Я хочу разобраться. Понимаешь ли, в следующем месяце наша партия «ПВП» должна иметь представителей во всех регионах страны. Это важный этап, и если он сорвется, то не быть мне президентом в следующем году. Да, и ты, потеряешь работу.
   – Я понимаю, уважаемый Ан, – говорил техник, пряча руки под столом. – Эти киборги превосходят всех людей в государственной работе, уже растет негодование…
   Техник понял, что сказал лишнее и замолчал. Я чувствовал приближающуюся войну с моими железяками. У роботов нельзя выиграть спор, их бесполезно бить – они лучшие разумные киборги из всех в мире, изготовленные специально для моего политического проекта. Охраняемые Государством, они сделают законодательный процесс совершенным, – мечтал я раньше. Теперь очередные кубики складываются, и скоро вершина пирамиды моей цели покажется на горизонте.
   – Доклад оставлю у себя. Считаю, что произошел сбой. Если случай с киборгами повторится, немедленно доложи мне, тогда я задам жару программистам.
   – И все? – удивился техник, – Это не сбой, это уникальный случай. Они были как живые, сидели на корточках, снимали свои костюмы и галстуки, а говорили такое, за что человека могут убить. Я не могу понять, откуда у них сводная социальная информация, они не имеют доступа к СМИ, Государственным базам данных.
   – Успокойся. Не гадай. У них прогрессивный алгоритм логики. Возможно, они додумали и все, ты услышал простое совпадение фактов.
   Тот случай стал веским поводом отругать моих тайных программистов, работавших под началом моего высокопоставленного покровителя.
   Первый закон, который издали мои киборги – это «Закон об изменении идентификации людей в общественных коммуникациях», который заменял фамилию имя и отчество человека на сокращенное имя, и цифровой код сводной информации (код рода). Этот закон стал очень популярным. Я не припомню, чтобы людям так нравился какой-либо закон за всю мою жизнь до первого закона моей партии. Главное, закон об изменении идентификации подарил настоящую индивидуальность и значимость каждому человеку. Почему церковники нарекают своих святых прекрасными именами и восхваляющими прозвищами, а обычные люди должны шаблонно обозначаться одинаковыми именами и фамилиями. Теперь это проблема решена.
   Фиолетовые лампы коридора вели меня к моим созданиям. Приветливая охрана испуганно прятала глаза. В такой момент я находился на месте техника, что развеселило меня.
   – Вы за №1518? – спросил меня один накачанный охранник.
   – Нет, за тобой. Я из тебя сделаю киборга, – ответил я и расхохотался. Смех поддержал весь коллектив моей подземной стражи. – Пошли, а?
   Открыв двери хранилища, я увидел своих созданий стоящими несколькими рядами на фоне белоснежного зала.
   – Они давно так стоят? – шепотом спросил я у старшего охранника с красными лычками на синей рубашке.
   – Несколько минут назад они стояли кругом, – удивленно ответил охранник, показывая круг руками, – это они Вас заметили.
   Я насторожился. Охрана начинает превышать свои полномочия.
   – Включай всех на полную мощность! – приказал я старшему охраны. – Всех одеть в рабочие костюмы!
   – Мы не имеем права. Есть расписание.
   Непримечательный на вид начальник охраны приблизился вплотную ко мне. Он хотел вычислить мои действия, но его интеллекта не хватило вычислить угрозу своему носу от моего кулака.
   По регламенту, выписанному правительству службой «Т», мои технические создания не имели право покидать правительственный комплекс. Но, только несколько человек, включая и меня, знали, на что они способны. Игра началась.
   Погрузившись в автобус службы охраны, я и мои железные дети отправились в мир людей. Мы мчались через весь город. Киборги считывали и записывали все, что видели: типы людей, детали машин, погодные явления. Лучи солнца играли с ними, даря им незнакомую людям физическую информацию.
   Когда в автобусе сработала радиостанция, киборг №1208 моментально подключился к зашифрованному радиоканалу и вызвал частотный шторм в ушах вызывающего оператора, отключив его сознание. Все эти действия были невидимы физически. Я понял результат по замолкнувшей радиостанции и его холодной улыбке.
   Белоснежный замок утопал в зелени подмосковного леса. Пенье птиц завораживало настолько, что хотелось остаться здесь навсегда. Металлические ворота с легким скрипом открылись. Мы прибыли в секретную лабораторию.
   – Вилон Дэ! – крикнул я штатного программиста, выходя из автобуса. В слабо освещенном подземном зале для машин, было пусто. Это настораживало. По моей команде киборги вышли за мной. – Виталий Сергеевич, ау! Ви!
   – Бегу, бегу, – раздался голос вдали. К нам быстро прибежал тучный брюнет с большой улыбкой и горящими глазами. Поправив белый халат и выдохнув, он радостно сгримасничал. – №1208 передал мне сообщение о вашем приезде. Думаю, дело срочное, если я вижу вас лично, Ан?
   – Большие действия ради мечты. Резкость ради покоя. Вилон ради Ан, Ан ради Мира… Ви, какой же ты молодец! Срочно нужна доработка программы моих ребят.
   – Что-то не так?
   – Ребята засветились перед охраной своей жаждой к общению. Добавь им хитрости, скрытности. За час управишься?
   – Ах, я же это предугадывал! Есть у меня один алгоритм.
   Вилон Дэ остался в моей памяти героем. Этот секретный программист обладал качественным жизненным стержнем с высокой степенью морали. Его честность и решительность поражала меня. Мой тайный покровитель из Управления 0 и начальник его подразделения предлагал Ви многое, в том числе, пройти процедуру продления жизни. Он постоянно отказывался. Вилон был человеком словно из прошлого, где еще все держалось на энтузиазме честных людей. У меня с ним было много общего. Я избрал его членом моей «команды» и посвятил во все свои планы по созданию закона и приведения его в действие. Если честно, мне просто повезло, что мой покровитель дал мне в помощь такого гения.
   Популярность киборгов за последнее десятилетие выросла. Их делали многие. Сложная процедура лицензирования такого типа производства и коррупция не давала никаких шансов честным игрокам рынка.
   Человекоподобные роботы уже убирали улицы, водили такси, выполняли патрулирующие функции в полиции и водительские в армии, были администраторами и работниками в институтах власти. Для роста продаж киборгов, монополисты робототехники запускали черные маркетинговые проекты. В результате таких действий, уже маленький ребенок мечтает о своем личном роботе-рабе.
   Изобретенные Ви киборги для моей партии, моего дела, были самыми совершенными внутри и снаружи. Они стали прочным фундаментом моей популярности.
   Ви медленно вышел из лаборатории. Помню, все то долгое время ожидания перепрошивки моих ребят я провел в автобусе. Друг позвал меня на прогулку в подземный сад, где был создан рай для визуала и любого другого душевного человека.
   – Ан, пока роботы на раскрутке полей, у нас есть время поболтать. От чего ты так загружен? Твое лицо как камень.
   – Ви, дорогой, причины все те же. Сила намерения изменить все нарастает внутри. В своей башне №9 я как одинокий орел посреди волков. Я хочу увеличить нашу «команду». Мой авторитет не бесконечен.
   – Ан, я верю в твой замысел. Чем я могу помочь?
   – Ты уже сделал половину дела. Без твоих киборгов я бесполезен. Нужны люди подобные нам. Я хочу заполнить ими всю свою баню.
   – Это не безопасно. С другой стороны, сломать систему можно только своей системой. Киборгов сажать на высшие руководящие посты не дает закон. Ты разработал план замены роботов в правительственном секторе? Мне нужны типы, история и все про них.
   – В теории да. В идеале нам нужен штаб управления.
   – И его ты видишь в своей башне, – рассмеялся Ви. – Я угадал?
   – Совершенно! Знаешь, недавно я отобрал трех молодых сотрудников для исполнительных работ и планирую их посвятить.
   – Людей? Я думал, в твоей партии не будет человеческого фактора. Почему?
   – Чувствую, что не ошибаюсь, Ви. Есть люди, к которым мне соваться не стоит, а киборги не достанут.
   В тот день мы плодотворно поговорили о моем плане, ставший общим. Еще и еще прогоняли детали предстоящих действий, как диверсанты, живя двойной жизнью. Тогда меня тревожил отказ Ви продлить свою жизнь, старость приближалась. Я не знал, как его уговорить, изменить это консервативное убеждение.
   – Ан, – обратился он ко мне на выходе из сада. – Когда ты был случайным человеком, крутясь около мелких правительственных помощников, я был еще очень молод. Куда ты тогда бежал, летел, стремился? Зачем совершал столько подвигов, раздражая всех своей работоспособностью? Откуда в тебе было столько энергии?
   – Я просто был очень активен, Ви. Воспринимал все коммуникации, как лифт жизни, понимаешь? С молодых лет, как коснулся невидимой силы, решил идти по этому пути. И на этом пути я видел подобных ребят, только творилось с ними нечто странное. Вскоре я понял, что без определенных специальных и запрещенных знаний такие неведомые области жизни человека не познать. Человек мог научиться контролировать свое тело, разум, но сознание его им самим всегда было не познано. Когда понял это, то принял единственно верное для себя решение – быть на «светлой» стороне силы.
   – Ан, я понимаю про что ты.
   С шипением раздвинулись двери лаборатории. Киборги один за другим выходили к нам. Их внешний вид был идеален: чистая сияющая белая кожа, шелковистые волосы разных оттенков, дорогие костюмы и бесконечно пронзительный взгляд. Измененная программа добавила им ловкости и гибкости, что я заметил сразу. Теперь они не были заторможенными. Женские модели излучали женственность, мужские приобрели осанку.
   – О, мои войны слова и дела, – обратился я ним, испытывая полное удовлетворение в работе Ви. – Вы больше чем кто-либо из роботов понимаете человека. Теперь наша партия переходит к скрытым действиям.
   Что бы управлять моими роботами мне передали секретную разработку Управления 0 – глазные процессорные линзы. Сетка микро датчиков, разбросанная по моему телу, позволяла мне управлять каждым роботом дистанционно. Теперь, железяками с обновленными алгоритмами, управлять будет куда веселее.
   Мы вернулись в башню. Охрана была напугана и даже не составила рапорт. Собственно, это характеризует прогрессирующую человеческую болезнь слабоумием, вызванную ежедневным отравлением тяжелыми металлами посредством употребления современных продуктов.
   Краснодипломники несколько часов толпились у секретаря, и я позвал их. Так я первоначально называл своих тайных молодых сотрудников, упомянутых в разговоре с Ви. Помню, они были взволнованы так искренне и чисто, словно тоже, люди из прошлого.
   – Вы прочитали мои сообщения? – спросил я парней. Сообщения о возможности перевернуть мир им были отправлены телепатически одним из киборгов. Я лично монтировал видео хроники и писал текст для этих сообщений. Молодежь столкнулась с таким воздействием первый раз в жизни, и была побеждена. И был это даже не гипноз.
   – Да, Ан, – ответил высокий, сухой блондин по имени Кантус Росс. – План действий нам ясен. Я, как старший группы буду лично отчитываться перед вами.
   – Хорошо, Ка, – ухмыльнулся я. – Каждое твое действие я буду знать, не волнуйся. Невидимому штабу нашей партии быть! Каждый из вас должен стать министром и скрытно работать в правительстве. Каждый из вас должен пройти все барьеры этой системы. Когда наступит время, вы выполните команды, которые от вас требуются.
   – Ан, все верно. Это не обязательно озвучивать здесь.
   – Ах, сынок, забыл тебя предупредить, что этот кабинет самый безопасный в этой башне. Вы конечно уже поняли, как я буду держать с вами связь. Ваш путь в большую власть начинается с роли доверенных лиц ныне работающих министров. Так или иначе, вы займете их места. Я позабочусь об этом.
   Парни не знали, что мой покровитель из У0 дал мне официальное поручение найти новых советников для министерств – молодых людей с отличным образованием и незапятнанной судьбой. Их данные я отослал не сразу. Долго думал, гадал. Люди предают, люди ломаются. Но министерства охраняют фантастическими технологиями для обычного человека. Поэтому любое невидимое воздействие со стороны киборгов на высшие чины может быть выявлено. Почему я не могу управлять уязвимыми людьми во имя Мира, а мировое правительство может беспрепятственно применять психотронное оружие? Выбор сделан: Кантус Росс, Ранд Полак и Левр Кард.

Создание последней мечты

   Знаете, я любил и люблю задумываться. Продлив свое долголетие, работая с невидимой силой, мне удалось выйти за пределы не зримого. В старых школах всевозможных учений люди доходили до поданной руки бесконечного разума упорным трудом и лишениями. Я выбрал, скорее, тяжелый путь – все это пройти наяву, в бодрствовании и движении.
   Однажды, сидя в кругу моих будущих друзей из У0, я так углубился в себя, что меня будили как спящего. В итоге, я вовремя разобрался в «своих сражениях» с собой и стал черпать плоды от своей модели жизни. Каждый день я все яснее видел каждый этап воплощения своей мечты. «С меня все началось, мной и закончится», – сказал однажды мой покровитель из У0.
   Монетизация образования, здравоохранения, спорта, армии, как важнейших Государственных систем, вела страну в пропасть. В этой пропасти уже были все страны, которые были и вот-вот образуются на руинах других. Человеку никогда больше не скажут правды. Любая истина, уже миф, легенда, мистика.
   Умело управляя слабостями людей, мировые воротилы запустили механизм уничтожения человеческого вида. Хорошо, что они не уничтожали вертикаль власти.
   Я пишу здесь о «Законе 100», как о своей мечте и подвиге. На тот момент это было верно, без доли напыщенности. Я видел много президентов своей страны. Все они были замечательными людьми. Я говорил с ними о мироустройстве, реформах и простом человеке. В начале своего пути они были полны энергии изменить страну и мир. Такие разговоры формировали мою мечту. Но вертикаль…
   Вертикаль власти удерживало на плаву изживающие себя бюрократические процессы, даже специальные службы.
   Сотрудники У0 жаловались, что теряют человека за человеком, технологию за технологией. Речь шла о людях образованных, идейных, патриотах, людях с большим сердцем. Контроль над технологиями уходил под управление иностранцев. Локальные войны, превращенные в телешоу, развязывались так, что У0 приходилось играть по навязанным правилам. Они мечтали, но не могли уничтожить отрасль производства психотронного оружия – вершину прогресса технологий управления людьми на тот момент.
   Со всеми членами моей «команды» приходилось встречаться тайно во всех уголках родной страны. С такой технологичной конспирацией мне одному было не справиться.

   – Ан, – обратился ко мне покровитель из У0. – Не так давно я думал, что все держу в своих руках. Враг одной ногой за моей спиной, Ан. Ты принес проект своего закона?
   Несколько раз откладываемая, встреча «команды» состоялась в подводном бункере озера Байкал.
   Помню, я дрожащими руками вынул из-под потной белой рубашки десяток мятых листов своего творчества вопреки используемым технологиям на тот момент.
   – Зачем до этого доходить? – возмутился один из сотрудников. – Мы могли бы забрать материал сами. Вы рисковали.
   – И вы тоже! – осадил его я. – Читайте вслух мой покровитель.
   Одним из уговоров нашего общего взаимодействия было то, что я никогда не буду называть их имен. Ослушавшись, я потеряю все. Да, и представились они всего-то один раз. Мне это нравилось.
   Покровитель быстро прочитал пару листов и пронзительно поглядел на меня. Его аккуратная борода и грим скрывали старые морщины.
   – Не плохо, – сказал он и передал прочитанные листы по кругу своим коллегам. – Я бы такое не придумал: арестовать всех плохих, перепрограммировать и жить по-новому. На бумаге это смотрится, как неплохой фантастический роман или бредни ребенка. Я так понимаю, Ви внес это в программу?
   Коллеги посмеялись дружно. На секунду мне показалось, что это конец. Ведь немногим ранее все было иначе: пункт за пунктом мы обсуждали и утверждали, а теперь все смеются над сведенным материалом. Я был не в том возрасте, чтобы позволять кому-либо так поступать с собой. Исключительная ситуация, при которой нельзя встать и уйти, заставила меня стиснуть зубы.
   – Вся надежда на киборгов? – спросил сотрудник, дочитывая лист. – Я правильно понял? Где ответы, Ан?
   – Да, – удрученно ответил я, борясь с накатывающим волнением. – В программу внесено все, что здесь написано.
   – Вот как? Точнее сказать, вся надежда на гениального программиста? Господа, а не много ли мы дали ему свободы?
   – Столько, сколько нужно. Ви справится! Психотроника – это еще закрытая наука может поменять человека за секунды.
   – А если, Ви покинет этот мир? – спросил покровитель. – Вдруг придет его время и в момент не будет нашего отдела психотроники? Получается, тогда все эти тексты, все эти люди, вся наша работа бесполезны. Ан, ты слишком доверился этому пути. Думаю, еще рано переходить к активным действиям.
   – Нет! – крикнул я. – Мы все с вами понимаем, что это единственный шанс ударить врага в спину. Враг упадет и не поднимется.
   – Перестань! – оборвал меня сотрудник. Некоторые его коллеги встали, и были готовы усмирить меня. – Мы ознакомились с отчетом об изменениях в программе киборгов и шедеврах Ви до того, как ты достал свои листочки. Допустим, с этой стороны У0 больше сделать не сможет. Но для замены Министров ты нашел зеленых мальчишек!
   – Они подходят по параметрам, – твердо ответил я, удивившись смены акцента. Покровитель был замечательный психолог и мог говорить сутками пока не добьется чего хочет.
   – Если они встретятся с ответным телепатическим управлением со стороны охраны правительства, какая уверенность в том, что они не сломаются? Их будут проверять до мозга костей, Ан.
   – Если твою партию киборгов запретят? – спросил другой сотрудник.
   – Прочитайте следующий лист, – жестикулируя, обратился я к покровителю.
   – Вариативная модель мышления? – спросил он. – Я не понял. Это мы не обсуждали. Обновление программы киборгов? Полная локализация? Что это? Зачем?
   – Модель поведения киборга, человека мгновенно изменяется при достижении определенного результата. После ареста всех коррупционеров, бандитов, шпионов и опасных душевно больных, по приказам наших новых Министров, локализация огромной массы таких личностей должна быть полной. 100 пунктов локализации. На последнем листе карта с заброшенными военными бомбоубежищами. Локализация нужна, как подстраховка от сбоя программы. От избирательной и ступенчатой изоляции я отказываюсь. Кроме того, в одно и то же время в этих пунктах должна быть запущена наша нейронная сеть – поле перепрограммирования человеческого мозга. Программа уже готова, как сказал Ви. Технические средства изготавливаются. Далее киборги нейтрализуют системы контроля и управления в силовых ведомствах телепатически и через информационные сети. Одновременно с этим вторая волна нашей нейронной сети запускается в прямую трансляцию через спутники для перепрограммирования людей остальных каст. При этом, иностранные военные спутники необходимо ослепить. Переходим к режиму тишины. Физически закрываются границы, прекращаются всевозможные контакты с другими странами. Обновляются базы знаний. И все это за 100 дней. По окончании цикла выполнения программы вариативная модель мышления скажет сама за себя: люди не будут помнить о темном прошлом, и не будут иметь опыт зла на генном уровне.
   Протараторив все это, я выдохнул. Закрыл глаза в предвкушении негодования, но стояла тишина. Открыл глаза, покровитель смотрел на меня, как на сумасшедшего. Эмоции каскадом меняли его лицо. Он хотел кричать, бить и плакать одновременно. Мы все знали, что тайная программа изменения человеческого генома в купе запуском инновационной нейронной сетью перепрограммирования человеческого мозга еще не тестировалась на массе людей. Он не мог сказать «нет», но и «да» – было самым высоким риском в его жизни.
   – С-с —сто дней? – тихо спросил он меня?
   – Таков цикл программы, – ответил я.
   – Это же десятки миллионов людей?
   – Программа на первом этапе за считанные секунды из мозга опасных людей для нации вытащит данные об других подобных, не состоящих в Госбазах, и займется ими.
   – Правильно ли я понимаю, что этих людей в пункты локализации надо будет доставить? Что ты скажешь про транспорт, про наши бескрайние просторы?
   – Не совсем так. Списки сформируются за несколько минут. Весь транспорт страны будет ехать только в эти пункты. Все будет функционировать вокруг них. Понимаю, это звучит неправдоподобно. Тут дело за моими киборгами, как руководителями остальных. Дополнительно, мы изготовим большую партию последних моделей. Ви может показать виртуальную модель происходящего.
   – Ан, – спросил сотрудник. – Изоляция страны! Спящие города, миллионы людей в анабиозе. Армии нет. Каждый человек проснется другим. Кто будет охранять границы? Мы не можем довериться роботам!
   – Границы закроют без объяснения причин. По периметру нашей страны будет установлено энергетическое поле с высокой силой отталкивания материи, как панцирь для нейронной сети. Только низкоплотные объекты смогут его преодолевать в всех направлениях.
   – Это тоже будет делать программа?
   – Верно. Вчерашние коррективы Ви. Он сказал, что мощности наших спутников хватит на более чем 3 месяца. Вы же применяете поле для высадки своих агентов в арабских конфликтах.
   – Самый мощный цикл управления людьми, – сказал другой сотрудник и подошел к покровителю. – А кто из нас не будет под действием программы?
   – Будут все, – ответил я. – Но наша «команда» будет помнить все, как фильм, без генетического опыта.
   – Последняя мечта, – грустно сказал покровитель. – Помнить все. Господа, принятие этого закона в правительстве в любой формулировке невозможно. К тому же, это необратимый процесс для нас, Ан. Господа, этот необычный человек развел большой костер надежды в наших сердцах. Сегодня последний день взять ответственность в свои руки. Величайшее благо может произойти на нашей земле. Предлагаю рассмотреть возможность принятия «Закона 100» здесь и сейчас на нашем уровне.
   Помню эти удивленные глаза сотрудников У0. Признаюсь, покровитель меня не переставал удивлять.
   – Это незаконно! – возмутился один из сотрудников.
   – Иди, спаси страну со своим законом, – осадил его коллега. – Предлагаю проголосовать за разработку секретной операции «Закон 100» с датой начала через две недели.
   – Протоколируй, – рявкнул покровитель своему самому молчаливому сотруднику.

Точка не возврата

   Байкальская встреча закончилась рано утром подписанием секретного приказа под названием «Закон 100». Разработан детальный план действий. Последние четырнадцать дней разделяли прошлое и будущее. Я ни о чем не жалел. Моя решимость была непоколебима.
   Отчет от Кантуса Росса порадовал меня в это же утро. Киборг передал мне текст на туалетном зеркале:
   «По срочному распоряжению совета безопасности группа заняла следующие должности:
   – Я – Советник министра Государственной Обороны;
   – Ра – Советник министра Транспорта и Энергетики;
   – Ле – Советник министра Связи и Технологий.
   Благодарю за негласную помощь. Приступили к сбору данных».
   В обеденный перерыв мне удалось прокрутить в голове часть информации о планируемых действиях, переданной мне киборгами телепатически и технологически. Они умели делать красивые картинки и видео графику. Я был готов к большому объему информации. Кроме того, моя вшитая система управления добавляла мне памяти.
   Немаловажным успехом было и то, что мои стальные братья ловко дезориентировали охрану министерств. Копаться в их алгоритмах я не стал, так как этот факт был уникален – генераторы психотронного оружия не были включены.
   День за днем ко мне стекались данные от «команды». Бомбоубежища оборудовались всем необходимым для глубокого сна людей. Изготавливались дополнительные киборги совершенной модели для обслуживания транспорта на дальних расстояниях. Уже были готовы группы роботов для обслуживания систем вооружения на трехмесячный период. Формировались списки людей, подлежащих локализации. В глубокой тайне отозваны все послы нашей страны. У0 помог с внезапными тяжелыми болезнями трех министров, которые якобы простудились на одной штатной выездной правительственной встрече. Мои юнцы за один день прошли путь от разноса оригинала отставки министра до получения его кресла. Изоляция была уже в моей голове одним файлом.
   В десятый день и солнце, казалось, светит иначе. Все шло по плану. Я перенес десятки встреч. Работу в правительстве вел спустя рукава. Киборги показывали мне вероятное будущее. Мы вместе видели свет в глазах людей, мы видели Жизнь. Если программа, написанная Ви, может спрогнозировать такое, то это величайший искусственный интеллект всех времен.
   В подвале белого замка Ви колдовал с окнами голограммных экранов: размещал их в своей лаборатории, выбирал приоритеты управления всем будущим действом. У меня было законное право нажать главную кнопку, поэтому в четырнадцатый день я был рядом с гением.
   – Сегодня чудесный день Ви, – радостно сказал я, и потрепал друга за плечо. – У меня есть несколько вопросов.
   – Слушаю, Ан, – ответил мне Ви, копошась в карманах своего безразмерного белого халата.
   – В процессе перепрограммирования люди будут стоять или лежать?
   – Что за глупые вопросы, друг? Ты же все знаешь.
   – Я знаю только то, что в момент действия программы человек останется в том положении, в котором она его настигла. А где гарантия, что физически больной человек выдержит нахождение в глубоком сне целых три месяца?
   – Ан, Ан, ты не доверяешь моей программе? Меняется ДНК, устанавливается утерянный баланс веществ, человек выздоравливает. Помнишь наши эксперименты с обезьянками после аварии в Африке? Семь дней воздействия и они как новые. Только тогда были провода, а сейчас их нет.
   – У-у-у, давно это было. На твоей голове тогда еще не было седины.
   – Не волнуйся, Ан, все будет хорошо. Наша «команда» подвергнется воздействию с минутной задержкой, так что мы сможем кое-что увидеть.
   – А вот это сюрприз, – обрадовался я. – А как дела со спутниками?
   – Первая группа роботов взяла на цель семьдесят иностранных спутников. Подробный отчет я послал в У0. Жаль, что у нас на порядок меньше военных спутников, чем у врага. Мощности для поля хватает с запасом. Вчера, при помощи одно из них, я локализовал пожар в глухой Сибири. Кстати, поле уменьшает осадки и держит температурный баланс.
   – Ох уж этот управляемый эфир! Кстати, эту картинку с перламутровым куполом над лесом мне прислал №1344. Красиво.
   – С цветом я переборщил. В нашем случае поле будет прозрачным. Комар пролетит, человек улетит. Нейроны, нейроны, снимай панталоны… По поводу отвода отрицательной энергии, потенциала от человеческого мозга определенно сказать об эффективности не могу. В виртуальной модели все это работает. В определенные промежутки времени миллионы световых столбов унесут всю гадость прочь от нас.
   – Когда мы будем спать, киборги возглавят страну, – рассмеялся я до слез. – Как будет устроено правительство?
   – А когда мы проснемся, ты будешь… Ай, отойди.
   Ви расплакался. Я медленно обходил его круглую зону голограммных экранов в десятки колец. На них бежали цифры, переключались виды с камер и спутников, транслировались взаимодействия групп киборгов. Вскоре, друг взял себя в руки.
   – Пошел сигнал, пошел сигнал, – крикнул Ви и вошел зону экранов, увеличил один из них. – Смотри, группы железяк выдвинулись резать кабеля.
   – А-а, Ви, как заговоришь с тобой, время потеряешь!
   – Не вини меня. Ты приехал за десять минут до назначенного времени. Осталась минута и ты нажмешь кнопку! Твои министры уже подписали приказы. Вся страна погрузидась в облаву. Миллионы людей, Ви!
   – Так, спокойно, если я не нажму кнопку, что будет?
   – Черт возьми, Ан! – разозлился друг и шлепнул меня по затылку. – Не будет мира долгожителей, не будет рая, не будет космоса, не будет вечной еды и красивых женщин. Все остановится в шаге от выполнения задач. Если не нажмешь ее ты, то нажму я!
   На активном экране высветилась надпись с временным счетчиком «Активация Закона 100. Введите код».
   – Какой код, Ви? – растерялся я. Вмиг я стал ощущать себя мокрой тряпкой от крупных капель пота, захватывающих мое тело. – Ты ничего не говорил про код?
   – Болван! – крикнул на меня друг и толкнул в спину. Я уперся в небольшую тумбу с клавиатурой, выскочившую снизу. – Твое ДНК и есть пароль. Нажимай вон на ту сенсорную зону. Приложи палец, Ан!
   «Первая волна активирована. Локализация начата. 60 секунд до активации второй волны. До встречи в раю!».
   В голове произошел эмоциональный взрыв. Все поплыло. Помню, успел понять, что один из моих киборгов связался со мной и прибавил мне адреналина. На некоторое время я потерял равновесие и повалился спиной на Ви. Он громко выругался и толкнул обратно на тумбу. Пот заволок мои глаза.
   – Ан, смотри быстрей, – окликнул меня Ви, активировав кольца панорамных экранов. – Какая же скорость у этих киборгусов! Поле включается, Ан!
   «Режим тишины включен. Российская Федерация находится в полной изоляции. Счастливого пути».
   Большого труда стоило встать на ноги и окинуть взором виды всего действа на экранах. Ничего было не изменить. Счастье? Скорее «да», чем «нет». От древних цивилизаций до наших дней человек страдал в гонке за совершенством. От технологии к технологии развивались страны, чтобы сгинуть в противоборствах за ресурсы или иные низменные ценности.
   – Больше не будет войн, Ви? – слабым голосом сказал я и скинул свой черный пиджак.
   – Ничего это не будет! Не будет СМИ, не будет культов, не будет анархии и деградации. Все лучшее будет сохранено, мой друг. У нас еще 25 секунд и мы замрем, ха-ха.
   Я искоса посмотрел на него. Ви был счастлив, как ребенок. Мой славный гениальный друг! Картинки от киборгов по состоянию дел летели в мою голову с невероятной скоростью. Юнцы в кабинетах, сотрудники У0 в бомбоубежище – все ждали последних секунд перерождения вида человеческого.

Стена

   События ста дней тишины я изучал кропотливо. В главном цифровом архиве до сих пор хранятся гигабайты информации от киборгов за данный период. Люди «спали», киборги присматривали за страной. У нас получилось, программа работала исправно. Этих умных роботов было уже около шестидесяти миллионов, с иерархией подчинения. Старые модели выполняли те же функции, что и при людях.
   Ви создал целый шедевр – настоящую роботскую жизнь. Они подготавливали все для нашего возвращения из сна. Железяки создавали коллективы, где голосовали за то или иное решение. Исход этих дебатов был всегда лучшим из лучших, так как основа всей их программы было совершенство человека. Создавались новые государственные институты, информационные базы, культивировались земли, строились новые дома и дороги. Все действия они выполняли 24 часа в сутки с неимоверной скоростью.
   Могу долго описывать всю ту сказку ста дней тишины, которую я часто прокручиваю в своей голове. Но, хотелось бы остановиться на одном, чего нельзя было забыть. После первых дней успеха, рубеж нашего нового мира был под угрозой. Мировая военная группировка, при отсутствии внятной информации от своих разведок и послов мировых держав на нашей территории, при внезапной неработоспособности своих космических сил, расценила действия моей страны, как подготовка к нападению. Все это «команда» спрогнозировала, но объяснение остальному миру мы, к сожалению, не дали.
   Миллионы наших сограждан за рубежом мы защитить, на тот момент, не смогли. Репрессии агрессоров их коснулись в первую очередь. Люди арестовывались, заражались серией биологически-опасных вирусов и посылались на нашу территорию. Купол надежно держал оборону – ни один инфицированный не прошел. Тогда, агрессор окружил наши рубежи лагерями с зараженными, не давая им какой-либо помощи.
   Стягивались войска. Группировка применила массированный ракетный удар. И тут наш энергетический, эфирный купол растворил сотни мощных ракетных зарядов, оставив едкий запах серы.
   Вскоре, враг просчитался со своими вирусами. Самый опасный из них, созданный на основе новых радиоактивных элементов, разработанных на секретных лабораториях Марса, распространился на собственных солдат. За неделю на западе и юге от наших границ образовались зоны-карантины.
   Наши группы совершенных киборгов, мониторившие действия врага, выводили из строя технику агрессора, «выключали сознание» офицеров.
   Группировке ничего не оставалось, как применить психотронное оружие, базировавшееся на земле. Без спутников быстро сделать это у них не получилось.
   Представьте себе картину, как десятки киборгов одновременно выходят на край горного Уральского хребта, усыпанного густым лесом, скрывающим своей тенью бурлящую реку, и начинают телепатический сеанс-атаку по выключению сознания врагов. В их открытых искусственных глазах, как в зеркалах, отражаются лучи яркого солнца, пролетающие птицы и ленивое движение облаков. Их головы гордо подняты вверх, руки свободно опущены и расслаблены. И такое действо, настоящие сражения, велись на всех точках высоты нашей страны.
   В свое время У0 хорошо постаралось, вложившись в свои научные лаборатории. Управление любой ценой доставало технические достижения других стран. «Команда» сделала первый шаг в новую эпоху симбиоза человека и искусственного интеллекта.
   В продолжение начатого, опишу один интересный случай, произошедший в подразделении NH700 объединенной военной группировки.
   – Рей, – шепотом позвал полковник своего подчиненного. – Передай «базе» о куполе.
   – Что передать, сэр? – удивился солдат, пододвигаясь на карачках к своему командиру в грязном и мокром окопе. – Ничего не происходит.
   – Рей, посмотри туда.
   Полковник передал солдату бинокль и указал на гору за куполом. Подразделение на выделенном ему участке производило разметку границы купола и наблюдение. Солдат напряг брови, взял бинокль и долго смотрел в указанном направлении.
   – Видишь их? – спросил полковник. – Что они делают?
   На высокой горе из сухих деревьев Рей видел около десяти людей, смотрящих в небо. Это был первый случай, когда вражеские силы кого-либо увидели сквозь купол. Программа охраняла спящих и давала свободу своим слугам.
   – Стоят, сэр. Смотрят в небо, сэр.
   Полковник посмотрел на часы. Опаздывал конвой с психотроникой.
   – Мы не должны их спугнуть, рядовой Рэй Мингоу.
   – Минуту, сэр, – оборвал его рядовой. – Что-то не так. Их глаза блестят, положения устойчивы. Сэр, я думаю это не люди.
   Полковник отнял бинокль и навел фокус на объект.
   – Подтверждаю, рядовой, – сказал он. – Передай подразделению взять цель, «базе» полный фото отчет.
   – Есть, сэр!
   Подразделение NH700 перегруппировалось, и навела свое тяжелое вооружение на невскрывающуюся цель. Они уже знали, что стрелять было бессмысленно, но другому их не учили.
   Всю конспирацию подразделения испортили подъехавшие серые броневики с емкими психотронными генераторами. Их колеса визжали, буксуя в грязи, моторы ревели. Мимо пролетели дроны прикрытия. Полковник первым выскочил из окопа к конвою и долго ругался. Когда опыт взял верх над эмоциями, он дал распоряжение своим солдатам помочь конвою с наладкой оборудования. Точка наблюдения была рассекречена, думал он. Офицер, еще не понимал, что те киборги на холме пришли и по его душу тоже.
   Фото с не людьми за куполом на «базе» были восприняты с большим шумом. Вся военная машина мира ранее билась над загадкой исчезновения ядерной державы. Теперь у них появился шанс наладить контакт. Некий генерал Майкл Эрой, первым высказал предположение, что страну захватили киборги, так как анализ фотографии с холма подтвердил техническую составляющую человекоподобных особей. Его идея рассматривалась не долго. На первое место вышла идея другого генерала Ричарда Норсо, который предположил, что Россия готовится к нападению, и теперь имеются неопровержимые доказательства ее нового оружия. Представители разведки на «базе» единственные не подтверждали этот вздор. Время репрессивного управления людьми диктовало войну, как главное шоу на Земле. На этом «база» и остановилась – напасть мгновенно.
   В ухе полковника щелкнул сигнал вызова. Толстые пальцы офицера не сразу нашли передатчик с кнопкой в собственном ухе.
   – Полковник Брон Турес? – обратился к нему Майкл Эрой.
   – Да, сэр, – устало ответил офицер, осматривая свои грязные ботинки.
   – Благодарю Вас за фото, – радостно сказал генерал. Такой благодарности от своего командира Брон не ожидал. Много дней без сна убили в нем все положительные эмоции, так, что он предпочитал в разговорах только повышенные тона. – «База» с минуты на минуту совершит новый ракетный удар по куполу, на этот раз по району вашей цели. NH700 в радиусе поражения. Плана вашей эвакуации нет. Мой друг, прощай, спасибо за службу.
   – А конвой! – взорвался высокорослый Турес. – Вы не можете привести в порядок свои спутники, каждый наш комплект психотронного оружия теперь дороже золота. Сэр, черт побери, прошу эвакуации, это дело трех минут!
   Дыхание генерала сменилось в ухе полковника коротким шипением конца сеанса связи. Его зрачки сузились. Инстинкт охотника поднялся с колен и встал у руля его разума. Серые броневики были единственным транспортом.
   Тем временем генераторы конвоя запустились. По инструкции близко подходить к ним было нельзя. Брон сделал единственный правильный выбор для себя и своих людей – он выпустил очередь из своего пистолета в установки, что привело к взрыву. Один броневик загорелся.
   – Мы в центре удара! – прокричал он своим солдатам, обернувшись к окопу. – Захватить транспорт!
   Рэй Мингоу, как самый сообразительный, первым бросил портативную ракетную установку и устремился к своему командиру. Немногочисленные инженеры конвоя были оглушены взрывом и упали около машин.
   – Заводи! – скомандовал полковник Рэю, указывая на ближайший броневик. – Эй, трупы, бегом в кузов! Инженеров в грузовой отсек!
   Через полторы минуты машина с мощным ревом набирала скорость по грязной дороге прочь от зоны поражения. Полковник сидел рядом с Рэем и подавлял свою злость. Волчьим взглядом он смотрел в зеркало заднего вида, в мониторы внешних камер, ожидая прилета ракет, сопровождая это руганью на «Базу». Солдаты быстро вошли в курс произошедшего, и стали шептаться.
   – Солдаты, нас предали! – громко сказал Брон. – Как вам это дело?
   – Никакой угрозы нет, – первым ответил Мингоу. – Что мы делаем? Неужели «база» не нашла другого выхода?
   – То, что мы делаем, не понимает никто! Подразделение нарушило приказ, нас ликвидируют.
   Солдаты обменялись затяжными вздохами и бросками оружия. За металлической стенкой от них стонали инженеры конвоя. Один из солдат плеснул на них воды из фляги в грузовой отсек через технологическое окно.
   Броневик взял курс на ближайший лагерь зараженных, как точку, по которой с высокой вероятностью не ударят собственные ракеты. Зараженные вирусами люди не были до конца изучены, они не умирали, но болели психологически и физически. «База» не приняла окончательного решения по их судьбе, поэтому ценила это оружие.
   – Их галлюцинации покажутся вам адом, – сказал полковник про зараженных. – Не обделайтесь ребята. Охраняют их только по периметру. Нам надо быть в центре лагеря.
   – Есть, сэр! – дружно ответили солдаты, проверяя свое стрелковое оружие.
   – Спроси у инженеров про медицинские средства защиты от всякой гадости, – обратился Брон к одному из солдат. – Конвой снабжают разными секретными штуками.
   Из грузового отсека раздался грубый голос неизвестного инженера:
   – Желтый ящик под сиденьем.
   – Что там? – спросил полковник, нагнувшись между ног.
   – Восемнадцать комплектов ампул новой химии. Погрузили перед самым выездом. Приказали применить в случае нападения зараженных.
   – Сделать укол в мягкое место нежно? – пошутил полковник. Он достал желтый металлический кейс, в котором лежали восемнадцать металлизированных механических шприца с красной жидкостью. – Как этим пользоваться?
   – Применять на зараженных. Я не помню больше.
   Гул истребителей отвлек внимание спасенных. В зеркале заднего вида отразились четыре самолета, вспышки от запуска ракет. Следом эскадрилья за эскадрильей наносили удары более мощными ракетами по району цели.

   Рэй прибавил скорости. Через грязное лобовое стекло показались очертания лагеря. Шесть смотровых башен были пусты, к забору из прочного стекла прилипли люди в потертых желтых робах.
   Броневик резко затормозил около стеклянных ворот. Полковник вспомнил, что этих людей пичкали радиоактивными вирусами, и вообще, каждый вирус передавался воздушно-капельным путем.
   – Закрыть воздуховоды! – приказал полковник солдатам. – Пять минут осмотримся.
   Зашумели замки на закрывающихся люках. Мгновенно стало душно.
   Рэй уткнулся носом в лобовое стекло машины. Капли пота стекли с его носа по стеклу на приборную панель.
   – Полковник, охраны нет, – тихо сказал он, всматриваясь в пустые окна казарм. – Зараженные вне боксов, получается мы успели глотнуть заразы?
   – Рэй, ты умный парень, – спокойно сказал полковник, закрывая желтый кейс. – Ответь мне, ты чувствуешь себя плохо?
   – Нет, – неуверенно ответил солдат.
   – Парни, кто-то чувствует себя хреново? – спросил полковник у остальных девятерых солдат.
   – Жарко, – ответил один, другие рассмеялись.
   – Верно парни, и я жив и полон сил, как молодой бык.
   – Куда дальше, Сэр? – спросил Рэй.
   – За мной, все!
   Полковник выпрыгнул из машины, столбы пыли окутали его ботинки с засыхающими кусками грязи. Солдаты вышли следом за ним с оружием. Зараженные молча смотрели на них. Их было около ста человек. Они не выглядели больными, не были похожи на тех инфицированных, которых Брон видел раньше.
   – Что вы задумали, сэр? – спросил Рэй Мингоу.
   – А, вот что! – сказал офицер и с разбега бросил желтый кейс через стеклянный забор. – Забирайте, ну же, колите! Эй, волосатый, введи препарат, бери шприц!
   Один из зараженных с длинными немытыми волосами невозмутимо подошел к кейсу, открыл его и достал шприц. Другой, обросший шатен, снял верхнюю часть робы, и указал ему пальцем на свое плечо. На глазах у подразделения, этот неизвестный волосач профессионально сделал укол. После глубокого вдоха, обросший отпрыгнул и упал на землю, через секунду выгнулся и резко расслабился. Он быстро дышал, не издавая каких-либо пугающих звуков. Такая же история повторилась с остальными семнадцатью шприцами. Истратив все дозы, волосач впервые улыбнулся, приказал на ломаном русском открыть ворота.
   Солдаты навели оружие на открывающиеся ворота и отбежали к броневику. Полковник Брон гордой походкой пошел навстречу зараженным. Он еще не понимал, с чем столкнулся, но интуиция подсказывала, что все идет как надо.
   Волосач и офицер подошли друг к другу на близкое расстояние.
   – Спасибо! – сказал зараженный на английском языке, языке Брона.
   Это слово зазвенело в ушах полковника и промчалось перед глазами яркой галлюцинацией объемных букв. В голове полковника, одна за одной, появлялись картинки и видео фрагменты истории этого лагеря. Он чувствовал себя как в коконе – не было сил сопротивляться, неведомому ранее, ощущению бессилия. Разум встал на колени перед непреодолимой невидимой силой. Картинки в голове закончились видом на ранее знакомый холм с нелюдями. Они представились Брону, как высший искусственный интеллект, созданный для спасения мира. Их сеанс управления закончился, офицер пришел в себя, повалившись на зараженного волосача.
   Тоже происходило и с солдатами, и с инженерами, запертыми в грузовом отсеке машины.

   Когда Рэй поднимался с земли, он увидел около казармы гору знакомых шприцов.
   – Полковник! – окликнул командира солдат и указал на них. – Им не хватало восемнадцати!
   Брон стоял на коленях на пыльной земле. Он только пришел себя, проснулся ото сна. Этот сон был результатом воздействия киборгов, что он понял, но с трудом понимал. В его мире войны вершиной технологий было не летающие машины и бытовые роботы, а психотронное оружие, чье поле с высоковольтной напряженностью в основном подавляло людей. К его управлению и специфическим знаниям лежала прямая дорога по карьерной лестнице. В полковнике боролся инстинкт охотника и нечто новое – прозрение. Он поднял взор на улыбающегося волосача, и спросил:
   – Это была вакцина?
   – Да, мой друг, – ответил он на английском с акцентом.
   – Что будет дальше?
   – Они всех нас спасут, и мы войдем в ворота нового мира.

   Этот случай был первым в опыте киборгов, когда они так исхитрились управлять опытными вражескими солдатами. Если бы программа, написанная Ви, и киборги, спроектированные У0, были боевым оружием, человечество могло бы исчезнуть за пару дней.
   Ни один из зараженных не умер. Руками одураченного противника железяки спасли зараженных, очистили границы нашей «стены» от военной угрозы. Новая эра человечества наступила.

Пустота счастья

   Звуки становились все громче. Мотор сознания запускался по взмаху волшебной палочки. Помните, как распускается цветок? Подобно этому чуду природы мы проснулись в новом мире.
   – Перевернуть, – сказал знакомый голос. – Осторожнее, поднимите его руку, проверьте настройки лазера.
   – Все настроено верно, – сказал другой голос со знакомых акцентом. – Остался последний чип, уважаемый Ви.
   – Давай я сам его сниму. Это важно для меня.
   Я напряг лаза, но они не открывались. В голове стали появляться различные позитивные галлюцинации. Так я обозначил поначалу свои неосознанные мысли, которые оказались частью программы восстановления сознания. Память включилась, и я узнал голоса Ви и киборга №1518.
   – Глазные яблоки зашевелились, – сказал Ви. Теперь я ясно различал звуки и догадался, что нахожусь в операционной. – Ан, я знаю, что ты меня слышишь. Извини, что я проснулся первый.
   Колющая боль нарастала в левой руке. Одновременно, мое тело стало наполняться кровью, энергией. Сердце набирало обороты. Сустав за суставом, связка за связкой стали напоминать о себе ноющей болью. Я резко открыл глаза и увидел белоснежный потолок, который представлял собой единый большой световой модуль. В металлическую миску упал со звоном последний чип моей уже устаревшей системы управления киборгами. Тонкий запах гари ударил в нос – №1518 лазером зашивал мне последний шов на руке. Только зеркальные глаза, необычная ловкость и компьютерный акцент выдавали в нем робота.
   – Тридцать секунд друг, и ты придешь в себя, – сказал Ви, склоняясь надо мной. Он выглядел по-прежнему миловидно. – У нас все получилось, Ан. Тебе понравится!
   Через некоторое время он посадил меня в мягкое кресло из старой эпохи посреди своих голограммных мониторов, принес мой черный пиджак и чай с лимоном. Мое тело стремительно вернулось в прежнюю хорошую физическую форму. Сжимая в руках горячую кружку божественного напитка, я слушал, как Ви захлебывался в рассказах. Под эти речи моего друга не плохо бы включить фортепьянную композицию, думал я тогда. Речь Ви изменилась в лучшую сторону: четкая дикция, отсутствие ошибок и поправок в словах, проникновенность и позитивность. Он рассказал мне о новом мире, в котором, одновременно со мной, открыли глаза миллионы моих сограждан. Далее изложу наиболее главное.
   Киборги построили новую систему образования, в которой единственное место занимал Высший интерактивный университет, учивший всему. Тысячи профессоров университетов и академий прежней эпохи принялись за новое дело, не помня о своих прежних местах работы. В их генетическую память было встроены алгоритмы действий и модели мышления на основе лучшего, что было в их жизни. Вариативная модель мышления распустилась в новом мире, как райский цветок, как главное убеждение в памяти каждого, что иначе они и не жили. Тогда же я узнал, что каждому члену нашей «команды» предстоит обучиться в этом восхитительном заведении. Университет был ценен и тем, что в его просторных подвалах было создано цифровое хранилище всей информации с нашей планеты. Только «команда» и первые модели моих киборгов имели доступ к хранилищу времен.
   Сельское хозяйство было выстроено на основе элементов гидропоники и тотального контроля искусственного интеллекта над полным циклом роста растений. Это делом полностью занимались роботы.
   Медицины в прежнем понимании уже не было. Созданный нашими руками технический разум нового порядка совершил прорыв, вторгнувшись в тайный замысел противника создателя. Миллионы бактерий перестали существовать благодаря излучению купола, новым вакцинам и общему изменению мышления людей.
   В жизнь вошли ранее засекреченные технологии. В том числе, сняты ограничения с работ над эфиром и модернизирована психотроника. Не очевидное стало очевидным. Тысячи эфирно-энергетических установок снабжали бесплатной электрической энергией всю страну. Открыт для использования низкочастотный канал человеческого мозга, ранее имевший отношение к телепатии. Благодаря чему, людям перестали быть нужны индивидуальные средства коммуникации. Теперь люди могли по своему желанию подключаться друг к другу или общаться без подключения. Технические средства связи использовались только на дальних расстояниях.
   Внедрена новая космогоническая система ценностей «Земля-Космос», во главе которой стояла база данных, желающих покорять космос, под названием «база 1». Целью человека стало желание попасть в эту базу данных. Технологии работали на моих сограждан, на мою страну, Россия работала ради освоения космоса.
   Я задавал Ви много вопросов. Ответы друга приносили все больше настоящего счастья. Он показал мне карту планет нашей солнечной системы с графиком их освоения. Удивительные ощущения подарило мне первое общение по низкочастотному каналу. Нам удалось освоить язык древних – язык мысле-образов. После продолжительной вводной беседы, сопровождающейся прямыми трансляциями с городов на экранах, друг рассказал мне главный сюрприз.
   – Дорогой Ан, – говорил он с сияющей улыбкой. – Тебе, как автору «закона 100» полагается привилегия от нового мира добра и счастья.
   Я тогда сгримасничал, такое было не угадать. Как оказалось, по разрешению покровителя, для меня построили космический корабль.
   – Это один из тех проектов, которые мы вместе рисовали карандашом? – спросил я, испытывая не малый интерес к подробностям.
   Вилон рассмеялся, развел руками и громко сказал: «Да! Твой любимый, похожий на белого дракона».
   Первый месяц новой жизни я наслаждался технологическим и культурным достижением своей страны. Как некто единственный, кто помнит прошлое в деталях, я с радостью смотрел на совершенных людей, которых стал любить еще больше. Я не лез в дела за периметром купола, за это отвечали прежние члены «команды» из У0. Это секретное управление перестало существовать. Мои первые киборги стали, своего рода, правительством, которое всячески берегло и улучшало человеческую жизнь.
   Отучившись в Высшем интерактивном университете по ускоренной программе, я принялся набирать первую команду из «базы 1» на свой звездный корабль. Вместе нам предстояло отправится на неизведанную планету под псевдонимом «Рубия», где задержался на многие десятилетия.

   Шел тридцать второй день экспедиции. Мой корабль, как молодой странник, бороздил пустоту космического счастья. Черный костюм, как символ высшего достижения, реликвия из прошлой эпохи, висел в моей комнате.
   Плановый сеанс связи с «Базой» начался с неожиданности. По ту сторону звездной тишины у видео передатчика стояла «команда» в полном составе.
   – Что случилось? – спросил я, пробегаясь по взглядам старых знакомых.
   – Ан, – спокойно начал покровитель, – Поздравляю, по всему миру приведен в исполнение «закон 100 дней».

Закон 100 Научно-фантастический рассказ Александр Игнатов