   Зеро. 40
   Антиутопия

   Анастасия Борзенко

   Моей дорогой сестре, твоя вовремя сказанная фраза «ты можешь быть кем угодно» расставила все по своим местам.

   Иллюстрация на обложке geralt/pixabay.com

   © Анастасия Борзенко, 2023

   ISBN 978-5-4493-6273-5
   Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

   Завтра мне 40. Я не хочу, чтобы настал этот день, потому что вместе с ним наступит конец всему, конец мне… Я сама останусь, но только внешне. Кожа, черты лица, цвет глаз, волосы, ногти, все это не изменится, изменится то, чего не видно, разве что в глазах и походке. Многие называют это жизненным опытом, знаете, такой внутренний свет, у кого-то он виден, у кого-то нет? Информация окружающим о том, сколько всего человек прошел, переборол и переосмыслил…
   Совет решил, что к этой дате своего возраста человек достигает кульминационного пика развития в борьбе с внутренними демонами и детскими переживаниями, он становится собой. Пока учится и самосовершенствуется на пути к поставленным целям. А сразу после – все, что он так старательно залатал и подработал за эти годы, все комплексы, страхи и обиды, накопленные с самого детства, начинают лезть наружу, словно демоны из адского котла.
   Я и раньше задумывалась, почему многие известные психи и серийные убийцы начинают убивать не в юности, а словно по щелчку сходят с ума в зрелом возрасте и срываются. Да и обычным людям как-будто «сносит башню».
   Что-то в человеке рушится. До 40 он сам себя собирает по частям, а после начинает распадаться на мелкие детали. До 40 одержим мечтами, целями, в нем живет внутренняя «энергия четырех»: вера, надежда, стремление, движение, а дальше, в действие вступает «энергия Зеро» – разрушается энергия четырех и не остается ничего, кроме того, что так старательно пытался забыть с самого детства. Его голодный ребенок выбирается каким-то образом наружу и начинает сжирать все, что человек так старательно все эти годы создавал в жизни…
   Совет провел много исследований на эту тему и доказал, что 40 – именно тот возраст, когда подсознание становится выше сознания, когда все, что было запрятано в душе, обнажается, словно твердый початок молодой кукурузы, а все жизненные ценности разлетаются с треском, подобно обугленным зернам кукурузы при жарке попкорна.
   В Новой Цивилизации те, кому до 40 лет живут как обычные люди, те, кому 40 – принимают Очищение и после этого до скончания жизни хранят обет молчания, потому что именно этим, по мнению Совета дают обществу что-то по-настоящему ценное…
   Они носят круглые браслеты на руках, ногах и шее, из стали, которые запаивают прямо на них, чтобы их невозможно было снять, и чтобы все знали, что это – Зеро. Полный ноль. Человек без будущего. Вот как Совет дает обществу понимание этой самой ценности.
   Каждый ощущает ценность времени и действий на собственной шкуре, за последние годы правления Совета столько открытий было сделано в экологии, физике, метафизике, атомной энергетике, генной инженерии, что наша планета получила возможность подарить жизнь следующим поколениям. Иначе, все давно было бы уничтожено…
   Люди Зеро стали ящиком Пандоры после глобальной катастрофы, люди Зеро спасли тех, кто выжил. Люди Зеро спасут еще многих.
   И завтра я стану одной из них. Крысы, прислуживающие Совету, наденут на меня браслеты и сотрут память, чтобы я не была пленницей своего детского прошлого и послужила стимулом для остальных. Совет очень лоялен и дарит эту благодать, как ценный дар, моя задача смиренно его принять, потому что сопротивление бесполезно, они все равно это сделают.
   Стерилизуют рассудок и не оставят никаких воспоминаний и мыслей… Я стану одной из этих стертых людей – в их глазах ничего, кроме пустоты, в их душах – ничего, кроме пустоты… Они сами – пустота.
   Совет оставляет Зеро среди остальных, чтобы все остальные помнили о том, как важно стремиться к лучшему и использовать данную им Природой «энергию четырех», как важно успеть использовать данное время, как важно верить, надеяться, стремиться и двигаться. Забавно они обыграли мысль Будды «Живи моментом». Но в нашем обществе Будда никого не интересует, дети даже о нем не знают, потому что им никто не рассказывает.
   Религий нет, совсем нет. Все ранее существующие конфессии остались жить только в разговорах тех, кто не согласен с новым режимом и обществом, но это ничего не дает, к тому же, все они подошли к «критической отметке» 40 лет.
   Мне было 20, когда все это произошло, я не относила себя к верующим религиозным людям, но сейчас мне очень не хватает Бога. Иногда хочется с ним просто поговорить и почувствовать, что он все видит и уже думает, как помочь, я бы даже молилась, если бы знала молитвы.
   Молитвы точно знает Ян, ему еще год до возраста Зеро. Когда все это случилось, Яну было восемнадцать, он рос в религиозной христианской семье и собирался продолжать дело отца, а теперь вместо молитв занят изучением науки, чтобы ему дали возможность жить дальше…
   Я слышала, что его идея относительно гена веры заинтересовала Совет, он теперь проводит исследования по кодированию белка в крови человека и изучает количество поступающего в мозг дофамина, серотонина и гистамина, чтобы в Новой Цивилизации не было скептиков и поклонников мистики. Добивается полной мутации этого гена, не знаю, насколько он продвинулся, но теперь живет в Секторе Совета, интересно, молится или нет во время своих исследований? Гореть ему в аду… Если ад существует, и если Новая Цивилизация не есть этот самый ад…
   На религии нет времени, они больше не считаются нужными, да и в общем вопрос о создании мира и человека больше не стоит. Все создал Совет после катастрофы, он спас определенное количество людей и дал им возможности жить дальше. Это преподается детям с раннего возраста, как ценно – Время. Изучаются только основные предметы, все прикладные оставили в прошлом. История, литература, природоведение замещены физикой, химией, генетикой, биологию тоже больше не изучают, просто не за чем…
   Школ нет, все обучение детей Новой Цивилизации происходит дома через Энергетические мониторы, и искусственные помощники следят за расписанием и усвоением информации, а ее много…
   Раз в день все дети отдельных Секторов собираются в одном из Корпусов Совета и там им выделяют время на игры, только не на пирамидки и игрушечные вертолеты или лошадки, играют они тоже в виртуальном пространстве. Совет разработал специальные энергетические игры, которые расслабляют определенные участки мозга и после них дети полны сил для получения новых знаний.
   А еще Совет следит как дети учатся между собой коммуникациям, правда, не понимаю, для чего им это… У взрослых время на посиделки с друзьями нет, разве что ночью, но все спят, потому что выпить и поесть негде – а если устраивать вечеринки дома, вопрос, что делать и чем себя занимать?
   Наверное, члены Совета исследуют какие-то неизученные гены в детях во время взаимодействий. Странно, что они остались, эти свободные неизученные гены… Совет очень много знает и то, чего ему удалось достичь, нам раньше не могло даже приснится, так это все нелогично выглядело. А сейчас вокруг все очень «не логично».
   Больше на Земле ничего не выращивают, вся земля закатана в бетон. Ни деревьев, ни травы, ни кустов.
   О фотосинтезе Совет позаботился еще до начала техногенной катастрофы, были произведены исследования искусственного фотосинтеза, все проще, чем можно себе представить. Необходимо лишь наличие двух основных компонентов: солнечная энергия и вода, которая расщеплена на молекулы. Совет построил установки по расщеплению воды на кислород и водород, что также позволили ему создать эффективное топливо для современного транспорта.
   Одно время автомобилей не было, а теперь они появились, и ездят на «молекулах», причем автомобили есть у всех. Только вот ездят на них лишь члены Совета, остальным не зачем, есть только дом и корпус исследовательских изысканий Совета. Гулять негде, отдыхать негде, работы нет. Производств нет.
   А что касается Солнца… Несколько слоев атмосферы разрушилось и на их месте установили фильтры, которые не позволяют Солнцу все сжечь к чертовой матери, но оно больше не греет. Земля больше не вертится вокруг него. Тогда все и случилось, когда Земля остановилась, ученые предсказывали это событие через миллиарды лет и прогнозировали ужасное, но все случилось раньше и люди Совета сумели найти выход.
   Температура и влажность контролируется во всех Секторах Новой Цивилизации, больше нет зимы и весны, лета… День и ночь также контролируется Советом. На рассвете в каждом квартале зажигается свое «Солнце» – отражение от огромных зеркал в космосе, установленных по всему периметру вокруг Земного шара. Безумно хочется снега, безумно хочется зеленых листьев и травы, безумно хочется нормального кофе и ветра на волосах и щеках, а еще, дождя, чтобы он смысл эту вечную безнадежность…
   Но, как я сказала, даже жалкого клочка земли теперь не найдешь, все закатано в черный асфальт, деревья и растения погибли от лучей Солнца до активации фильтров, а новые выращивают на синтезированной почве из синтезированных семян.
   Внешне и не отличишь от тех, среди которых когда-то гуляла я, все те же яблоки, сливы, груши. Только деревья маленькие совсем. У всех в жилищах есть свой искусственный сад и огород, уборкой фруктов и овощей занимаются искусственные помощники. У самих людей на это нет времени. Я своего помощника зову Железяка, хотя оно… (она? он?) по сути своей смесь полимеров и искусственного интеллекта, управляется из маленькой стальной раковинки.
   На ней нет кнопок, но она отлично знает команды по моему режиму и предупреждает о начале важных этапов распорядка моего гребаного дня, сама я ей ничего сказать не могу, оно слушает только Совет и прислуживает ему и следит, чтобы я не тратила свое время зря.
   Время есть только на Совет и его чертову миссию по Очищению населения и развитие новой Цивилизации.
   Совета «Очищение 40» не касается, все его члены – неприкосновенны. Я не отношусь к Совету, и в этом вся безнадежность моего положения. Это будут жуткие 24 часа моей жизни. Хотя, не уверена, что то, во что она превратилась за последние 20 лет, можно назвать жизнью.
   Надебошириться бы как следует и снять этот чертов стресс, но слова «дебоширить» больше не существует, выпивку достать негде, магазинов же нет. Правда, до сих пор есть те, кто пользуется «запретными местами», и берет на них выпивку и наркотики и нарушает покой и порядок. Лучше не знать, что с ними за это делают. Но ходят слухи, что им приходится совсем не сладко.
   Уже ни для кого не секрет, что лишение части мозга и без наркоза не приносит боли, это и не было никогда большим секретом. Удаляют лобную часть и оставляют человека без воли и эмоций, вот что касается памяти, так и остается черной дырой в «разумных» объяснениях Совета. Я уверена, что память продолжает жить. Только нет возможности как-то выразить свое отношение к воспоминаниям, все равно, что тебя привязали к столбу и заставили слушать как капли воды стекают на железо. Или стеклом водят по стеклу. Ужасно, ужасно…
   Совет говорит, что человек ничего не помнит, и что он не мучается, и все слушают и не спорят. Не то, чтобы все безропотно подчинились, вовсе нет! Революций никто не устраивает и не протестует над новым режимом, потому что никто не знает как жить без Совета. Совет дал людям все необходимое – еду, воду, одежду, он дал им возможность жить и все, что Совет исследовал и разработал очень ценно. Без всего этого все умрут от голода сразу же после революции, никто не знает, как выживать среди искусственно созданной среды.
   Нельзя убежать в лес и спрятаться, потому что лесов больше нет. Нельзя укрыться в полях, потому что пшеницу и кукурузу больше не выращивают, острова? Островов тоже нет, земли нет. Вода и асфальт. Везде этот черный асфальт. Разве что улететь на Марс или Венеру, только вот как, если ты все время под наблюдением. Да и что там на них, неизвестно, нам не рассказывают. В пищу и одежду употребляется только синтезированные вещества из природных материалов, вода в молекулах, что касается выделений по природной нужде, в этом помогают искусственные помощники со своими гребаными Сферами.
   Единственное, что известно наверняка – те, кто скоро отметит дату 40 и был занят при Совете важными разработками, послужившими на благо развития Новой цивилизации, получают право жить дальше, своего рода вытягивают «счастливый билет» – их отвозят в какое-то место, поговаривают, что как раз на Марс. Своего рода Дом для престарелых, куда ссылаются те, на кого нет времени, но кто был очень важен… Ян, наверное, спит и видит этот Марс со своими генами веры, Богослов чертов, Иуда чертов. По сути, только это не изменилось с моей прошлой жизни, старики все также никому не нужны.
   Всем остальным остается проживать время так, как позволяют его проживать… Самое интересное, что новое поколение совсем не думает, насколько это тяжело, они родились во всем этом и для них это и есть жизнь.
   В нашем обществе нельзя пить алкоголь и курить, принимать наркотики. Потому что это расслабляет и отнимает время, это я уже говорила, но есть одна официальная «радость».
   Травку дозированно выдают всем, достигшим 12 лет, по мнению Совета это тот возраст, когда подросток находится в самом уязвимом состоянии и может направить все свои врожденные навыки «не на то», а травка помогает не переживать привычный для людей до последней глобальной экологической катастрофы «переходный возраст». Чистая травка, без всяких примесей, и курят ее в Сферах, чтобы не загрязнять воздух… Сфера, эта чертова Сфера.
   Больше не существует «переходного возраста», на него просто нет времени, как и нет времени на остальные возрастные кризисы. Понятия «климакс» уже не существует, до него мало кто доживает, а те, кто доживают и получают этот диагноз, считаются достигшими «возраста Зеро» раньше времени.
   Переходный возраст просто стерли, как ненужную закорючку на бумаге ластиком. Совет провел много исследований и пришел к мнению, что марихуана не убивает клетки головного мозга, она помогает стимулировать мозговую активность и подавлять ненужный эмоциональный фон. Такие исследования были и раньше, но их никто не признавал, и продавали траву лишь в медицинских целях, больше в этом нет надобности, потому что у времени появилась совсем иная ценность.
   Взрослым травки не достать, ее контролируют и выдают строго по порциям, а искусственные помощники фиксируют количество в своих Сферах. Купить тем более невозможно! Денег же тоже нет. Все валюты официально изъяли из обращения, а в качестве мотивации людям оставили право на выбор процедуры Очищения. То есть, если ты открыл что-то на самом деле значимое для общества, отправишься проводить остаток жизни в «Доме престарелых» на Марс, где тебя всем обеспечат и не лишат воли. Если ничего не открыл, но усердно работал и результаты твоих трудов не вызывали вопросов и нареканий, все пройдет стандартно по процедуре обнуления мозга.
   Но меньше всего везет тем, кто получал травку и другие блага и не принес никакой пользы, никакой жалкой идеи, в которой можно было бы найти мельчайший электрон здравого смысла, для них все просто: браслеты на руки и шею и удаление лобной доли.
   В качестве единицы измерения этого усердия используют «коэффициент вовлеченности», его рассчитывают исходя из количества прожитых лет по отношению к количеству сделанных открытий, учитывая важность для общества. Я не знаю точно, как они выводят эту самую важность, да и не хочу знать… Даже если и буду знать, это ничего не изменит.
   Недавно стандартная процедура Очищения досталась одному ученому, который сумел синтезировать нити шелка из сои нового поколения. А до него тому ученому, кто вывел этот вид сои нового поколения… Он так радовался, словно ему подарили поднос шоколадной халвы.
   Теперь это только название, никакой халвы у нас нет и быть не может, сахар. Если повезет, можно получить синтетический сахар. А теперь тот ученый, открывший шелк, бродит под моими окнами, с кольцами на руках, ногах и шее и смотрит в никуда. А я смотрю на него и думаю, интересно, он сейчас кричит где-то внутри себя или правда не осознает кто он и чем стал? Может быть, ему что-то вкололи прямо в мозг, и он думает, что совсем в другом месте?
   Перед процедурой Очищения тем, у кого процедура стандартная, как у того ученого, дозволяется многое, как во времена Инквизиции – последнее желание на плахе.
   Словно это последнее желание как-то в силах приукрасить действительность. Поганую действительность безысходности. Никто точно не знает, но говорят, что можно провести 24 часа так, как многим и не снилось. Без ограничений.
   Для кого-то это «Джек пот» – прожить сутки так, как не мечтал все свои 40 лет до этого. Мне не предложили стандартной процедуры, я в числе безнадежных членов Новой Цивилизации, отщепенцев, на которые Совет потратил ресурсы, а я не оправдала их надежд в использовании времени. Ни одной идеи, ни одной за прошедшие 20 лет. А теперь придется как-то жить эти оставшиеся 24 часа.

Глава 1

   24 часа до Зеро
   Скоро полночь. Покой и тишина, никто не шумит, я только слышу Железяку, оно никак не уймется и чистит дверь. Я сегодня испинала дверь в приступе ярости, если в доме были ножи, наверное, вскрыла бы себе вены. Но в моем доме ничего такого нет. Сложно назвать это домом, похоже на номер в отеле, где все делают за тебя, даже для номера скуповато. Кровать и несколько горшков с персиками, еще небольшая кухня, в ней стол и несколько тарелок, в кухне тоже горшок с персиками. Терпеть не могу эти долбанные персики.
   Железяка все время следит за мной, чтобы я соблюдала прием инъекций от голода по расписанию и по хорошим дням делает мне салаты из синтетических овощей, иногда варит синтетический кофе, по мнению Совета, это дает нам ощущение «нормальной жизни» и постепенно помогает адаптироваться к режиму Новой Цивилизации. Разговаривать Железяка не умеет, но мне не хочется разговаривать, даже если бы и умела, она – никто, она – не человек. Она – оно.
   Мой сосед постоянно разговаривает со своим искусственным помощником, я даже слышу его голос, когда он поет. А поет он часто, ему хочется петь, потому что у него все получается. Уже не один проект и миллион идей с зачатками рациональности и пользы. Черт, тут не знаешь, что делать с собой, чтобы выдавить хоть одно предложение, а он поет, так и хочется заткнуть ему глотку. Поцелуем… Безумная мысль, и почему я раньше себе в этом не признавалась? И как же зовут его, интересно, обязательно спрошу в следующий раз. Хотя, о чем это я. Больше нет времени, раньше надо было спрашивать. Он, наверное, сейчас спит, как и все, до рассвета. Искусственного рассвета от искусственного Солнца.
   На рассвете процедура управления энергией, это касается всех, дети, достигшие возраста полового созревания, обязаны ее также проходить, чтобы не было мыслей, как у меня в отношении соседа. Затем два часа на обучение, мне необходимо ознакомиться со всеми открытиями за последние сутки и подать идеи, пусть даже самые бредовые.
   Совет рассматривает все идеи, и, если идея их заинтересовывает, тебя приглашают в Корпус, это огромное здание с кучей лабораторий, там дают рабочую группу и начинается работа над проектом, то есть идеей, которой ты руководишь. Мой прежний сосед Филипп недавно уехал в Корпус, он придумал что-то связанное с полностью синтетическим организмом.
   До него были разработки, касающиеся полусинтетических, ученые пытались создать код, способный на основе генетического алфавита создавать организмы любой формы и вида, так вот, Филипп нашел нужную последовательность и скоро в нашем обществе появятся синтетические домашние животные – от рыбок до слонов. Странный он был, все время ходил с блокнотом, и постоянно записывал коды ДНК.
   Я его называла не Филипп, а Коди, по-моему, это забавно, я даже песенку придумала – «Коды пишет Коди, а вовсе не Филипп. Филипп, Филипп, какой такой Филипп?». Пару раз пыталась с ним заговорить, но он лишь качал головой, ему было не до этого.
   Не знаю, я может ему в чем-то завидовала, тоже хотелось так увлечься какой-нибудь идеей и думать лишь о ней, но нудные обязательные два часа обучения проходили тяжело, Совет старался сделать этот процесс увлекательным и интересным, Железяка на это время замирало, и я не слышала движений, что уже было хорошо.
   Мне не разрешили завести ребенка, потому что у меня плохой генный материал, да даже если бы и разрешили времени на «поиграть» у меня бы с ним не было. Странно, что Совет не начал производить синтетических людей, хотя, это было бы логично. Синтетические люди в синтетическом пространстве. А может быть, я просто не внимательна и все вокруг давно синтетические. И я сама давно синтетическая, просто не понимаю этого?
   После занятий время для идей, на это отводится час, и за этот час каждый обязан предоставить идею, если идеи нет…
   – Эр!
   Я едва не закричала во весь голос от ужаса. Не привыкла к такому обращению, но сама сказала всем знакомым называть меня так. «Рита» мое имя от рождения, но ближе к возрасту Зеро я убрала по букве за каждый прожитый десяток, в итоге осталось лишь это скупое и звучное «Эр».
   Это пришла моя подруга, ее зовут Эмма. Эмма выкладывает на стол копченую селедку, чеснок и ставит бутылку с вином из старых запасов, из времени, которого больше не существует. Все это сейчас запрещено. Никаких напоминаний о прошлой цивилизации. Альтернативы вину – спирт, но получить его можно только на презентациях новых открытий, если Вы совершивший открытие, либо, почетный гость. Совет любит праздновать новые открытия и не скупится на пышные презентации.
   Еще десять лет назад ученым удалось синтезировать вино, на его создание требуется теперь не более четверти часа, с использованием этанола и ароматизаторов, и все те ученые теперь среди людей Зеро. Не те поганые концентраты, нет, полноценные порошки, которые даже истинный сомелье прошлого времени был бы не в силах различить.
   Эмма считает меня доброй и хорошей, я помогаю людям не сойти с ума в этом новом времени, оказывая им подпольные консультации, и получаю за это то, что напоминает мне о жизни. А о жизни мне напоминают туфли, платья, пластинки и диски с фильмами. Правда, мне не на чем их смотреть. Но не важно, я просто закрываю глаза, и в голове звучит мелодия, и в темноте я вижу титры. Я все эти вещи прячу от своей Железяки за горшком персика, но ей все равно, по-моему. Главное, что я соблюдаю режим и распорядок.
   Совет официально ввел закон, запрещающий трансляцию любых фильмов и мультипликации, потому что это плохо влияет на рассудок и дает людям неверные ориентиры в будущем, они смотрят комедии и смеются, и хотят быть счастливыми, радостными, но на это нет времени.
   Они смотрят мелодрамы и плачут, и хотят любить и растить детей в любви, но на это нет времени. Они смотрят ужасы и боятся, стимулируют себя на осознание реальности и на это тоже нет времени. Да и смотреть, по сути, не на чем, используют Энергетические мониторы, так что, при желании диск никуда не засунешь.
   Разрешается смотреть лишь то, что одобрено Советом – съемки с празднеств новых открытий в области науки. Искусство и литература больше не носят характера «художественный». Нет художественных фильмов и книг, только научные. В науке главная ценность для Совета. А только Совет имеет значение. Я повторяюсь, я повторяюсь. Одни и те же мысли, но, какая к черту разница теперь?
   Эмма разрезала селедку, и вытащила из нее кишки, так быстро, что я позволяю себе улыбку. Редкая роскошь за последнее время. Она облизывает пальцы и щурится от вкуса жира и смеется, а я все думаю об этих 24 часах.
   – Где ты это вязала?
   – У… Да какая тебе разница, взяла и все! И чесноком сейчас посыплю, жалко вот уксуса не смогла достать, но ничего, а еще, давай хлеб подогреем?
   Я чувствую, как у меня внутри все сжимается, это совсем отчаянный поступок. Достать настоящий хлеб из настоящей пшеницы, за это и убить можно в Новой Цивилизации.
   Есть правда, целая сеть, пекущая хлебобулочные изделия, и они пользуются спросом больше всего, все, как и прежде, ничего не меняется, только теперь люди хотят не наркотики, а хлеб. Так было до Совета и так при нем. «Хлеба и зрелищ». Меняются только законы, люди – нет.
   Кстати, Столин, мой ближайший сосед, работает в Совете, и именно он содержит у себя в доме подпольный парник для выращивания пшеницы. Совету не придет в голову его проверять, а он просто сделал правильный выбор, вовремя принял решение, которое спасло его шкуру и шкуру его девочек. Ему давно за 40, и последние годы он по ночам занимается выпечкой в своем бронированном подвале, снабженным самыми передовыми электронными очистителями воздуха, поэтому запах сдобы не привлекает лишнего внимания, а днями проводит время в Совете и принимает важные решения для развития науки.
   На крыше его дома установлено энергетическое зеркало, которое отражает свет от зеркала, установленного во дворе, его не спрашивают зачем, это просто привилегия, он хочет в доме свое Солнце, а не искусственный свет. А Столин использует его для своей пшеницы и внаглую дурит Совет, который его ценит и во всем ему доверяет.
   Зачем ему это все я не знаю, все хотела спросить, но не было времени… Интересно, что он ответит. Наверное, что-то из разряда «для души», хобби же тоже нет. В гольф никто не играет и не вяжет шапочки и носочки. Это все, что запрещено, само собой, все, что может заставлять уровень эндорфинов расти, все под запретом. Время. Время ради будущих поколений. Иначе никому не выжить. О душе никто не думает, словно ее совсем нет. Может, ее и правда нет и никогда не было?
   Эмма вытаскивает пробку и протягивает мне бутылку. Звук меня развеселил, как же давно я его не слышала.
   – За тебя! За тебя. Я тебя люблю!
   Я расплакалась, так нельзя…
   – Не плачь, и мы все еще наладим. Давай, пей!
   Эмма всегда была такой живой. Она не умела притворяться, но, при всем при этом, ей светит стандартная процедура, а мне нет. Она работает на Совет, в одном из его корпусов, занимается изучением поведения подростков, и корректирует дозы марихуаны, начиная с 12 лет. Мы учились на одном факультете психологии лучшего ВУЗа некогда большой страны.
   – Эмма…
   – Нет, – она мотает головой. – Нет, говори. Не надо… – она тоже заплакала, видимо, до нее дошло, что это наши последние часы вместе…
   Скоро за мной пришлют кого-то из Совета, эти ищейки достанут меня даже со дна колодца, потому что в каждого жителя Новой Цивилизации вживили чип. Этот чип не в руке или ноге, и совсем не в заднице. Он в моей крови, члены Совета научились создавать цифровые матрицы на основе уникальных ДНК человека, они сильно продвинулись. Отпечатки пальцев и снимка сетчатки глаз такая древность теперь!
   Я не могу вырезать из себя кусок и стать свободной, как в фильмах, что были популярны в мое время, я у них под колпаком, и у меня осталось совсем немного времени. Господи, что я несу… До чего времени? У меня его давно отобрали!
   – За мои с дважды двумя дважды по 18! – улыбаюсь я сквозь слезы, делаю глоток.
   – Сама поняла, что сказала? – Эмма смеется и тянет руки к селедке.
   Я делаю еще один большой глоток, так приятно, словно пью нектар и не сравнится с тем, что Совет подает на своих презентациях, ну и дрянь их это синтетическое вино! Дрянь, потому что я знаю его историю. Это как с людьми, Вы видите перед собой красивого мужчину в дорогом костюме и изящными манерами, но знаете, какое он по сути своей дерьмо, потому что Вас связывала с ним в прошлом неприятная история, в которой он повел себя как последний подлец.
   Вся жизнь превратилась в полное дерьмо, все не могу отделаться от риторического вопроса «Для кого все эти открытия Совета?» Никакого рок-н-ролла, секса и драйва, только работа и любовь по расписанию.
   Да, сексом теперь не позанимаешься по вдохновению, для этого есть специально отведенное время и место. Все в обязательном порядке теперь посещают процедуры энергетического контроля и учатся на них контролировать свою сексуальную энергию. Интересно, что травка тут не помогает, вообще ничего не помогает! Совет пытался использовать разные препараты для тестирований, но у него не вышло влиять на врожденные инстинкты, эти гены они никак не могут раскодировать. Фрейд бы истерично хохотал, глядя на их жалкие потуги.
   Недавно один ребенок на вопрос «Кто такой Фрейд?» ответил – «бесплатно» и его родителей сразу отвезли в один из корпусов Совета. А того, кто спросил, отвезли вместе с ними. Вот такие вот шутки лингвистики и судьбы.
   Иностранные языки не изучают, все говорят только на одном, который используется Советом. Если ты жил в России – на русском, в Англии – на английском. Есть только одно понятие – Новая Цивилизация. Недопустимо тратить время на пустые разговоры и шутки.
   В Новой Цивилизации нет стран, есть Секторы, они не общаются между собой, только на утвержденных датах с установленной периодичностью, где рассказывают о достижениях науки, нет смысла кому-то развиваться лучше и быстрее.
   Атмосфера в таком состоянии, что поддерживать ее необходимо со всех ключевых точек, и занимаются этим отдельные Секторы, экологии как таковой больше нет, так что, если кто-то захочет внедрить передовые методы только у себя, просто потратит время и ресурсы впустую, люди самый ценный ресурс. Есть роботы, безусловно, искусственный интеллект совершит массу невероятных открытий, но, видимо, Совет ему не сильно доверяет, иначе, как это объяснить?
   Пока люди живы, они должны развиваться, нельзя допустить, что искусственный интеллект начнет всеми управлять, люди вместе как никогда за всю историю развития Земли, понятие «война» современным детям тоже не знакомо, в ней просто нет смысла.
   – Как ты, Эр? – Эмма нежно гладит меня по щеке своей мягкой теплой ладошкой, ну и вонь исходит от ее пальцев из-за селедки!
   – Я хорошо. – Я вру, нагло вру, глядя ей в глаза, но выпитое вино так приятно кружит голову, что я делаю еще несколько глотков. С ним спокойнее, с вином всегда все не так страшно.
   – Ладно, собирайся, не будем терять время.
   – Куда?
   Эмма скидывает плащ, и я не могу сдержать стон восхищения, я помню это красное платье. В тот самый день она была в нем. В тот самый последний день нашей нормальной жизни перед катастрофой…
   Мы отмечали «экватор», ровно половину срока своего обучения в университете в ресторане. Все были в красивых платьях и с прическами. Но Эмма выделялась из всех, роскошная блондинка с потрясающими глазами, в них всегда было столько смеха, что хотелось подойти и обнять, забрать себе часть ее энергетики. Платье так подчеркивало грудь и бедра, что даже девушки восхищенно за ней следили, а туфли, расшитые стразами и сшитые на заказ, наверное, свели с ума половину присутствующих.
   – Мои туфли самые красивые в этом ресторане! – шутила Эмма и игриво двигала ножкой, натягивая тугую икру, краем глаза подмечая завистливые взгляды девушек и восхищенные взгляды мужчин. А я просто радовалась за нее и радовалась, что она моя подруга, на мне в тот вечер были самые обычные туфли и самое обычное платье, я никогда особо не выделялась ни умом, ни внешностью. Даже не знаю, за что Эмма так сильно меня любит.
   Мы стояли у окна и смеялись, Эмма рассказывала смешные истории, еще рядом стоял наш преподаватель Психологии Роман Сергеевич и увлеченно на нее смотрел, так увлеченно, что от него самого было невозможно оторвать глаз.
   Он временами кивал и улыбался, но было видно, что совсем не вникал в то, что она говорила. Просто смотрел и не стеснялся этого.
   – Роман Сергеевич, так нельзя! – к нам подошел Костя и собирался сказать что-то остроумное, как послышались крики с улицы. Я помню тот момент. Все стало таким серым, словно сферу над нашей землей проткнули острой иглой и в образованную дырку стал стекаться весь смрад из космоса.
   По новостям часто обсуждали состояние экологии последние годы, всех обязали ходить с аспираторами, автомобилями пользоваться запретили. За курение была положена смертная казнь.
   Все чувствовали и знали, что надвигается что-то безысходное, но никто не мог себе и представить, как именно это начнется, никто не мог знать, что это будет так внезапно и так страшно.
   Эмма нацепила аспиратор и бросилась помогать остальным в зале, а я просто стояла у окна и смотрела. Среди серой пыли люди кричали и падали. Словно сила Земного притяжения ослабла и уже не позволяла держаться уверенно, я почувствовала себя плохо, у меня закружилась голова и я была готова потерять сознание, как сердце остро закололо, я увидела, как на улицах появляются большие белые автобусы и люди в белых костюмах.
   Их лица были закрыты защитными шлемами и к каждому прикреплен баллон с трубкой, они словно кого-то искали в беспорядочной толпе. Одних хватали и надевали им на головы такие же шлемы, сажали в автобусы, других осматривали и оставляли лежать на дороге, как-будто бы они им в чем-то не подходили.
   Так дети собирают камушки и стеклышки на морском берегу, красивые и гладкие берут, а остальные оставляют без внимания. Ущербные уродливые камушки детям не нужны…
   Я обернулась, чтобы позвать Эмму, как вздрогнула и едва не закричала, один из таких людей стоял прямо передо мной. Он протянул мне шлем. Я машинально схватила его, как послышался голос Романа Сергеевича – «И мне, дайте мне…»
   Человек в костюме обернулся к профессору и прозвучало странное: «Не положено». Тогда я не понимала, что все это значит… Я бросилась к нему, чтобы дать хоть немного воздуха, как почувствовала, что меня больно схватили за плечо.
   – Времени нет, идите в строй, – сказал человек в шлеме и толкнул меня в сторону.
   Я обернулась, все студенты с нашего потока были построены в одну шеренгу, а на полу лежали преподаватели и сотрудники ресторана, которые были старше нас. Они все были старше нас, на это я сразу обратила внимание…
   – Эр, надевай и хватит уже думать! – Эмма раздраженно протягивает мне платье и туфли. Меня трясет, то ли от вина, то ли от восхищения, уже ничего не понимаю. Как-то слишком быстро я захмелела.
   Где она их взяла, как она смогла их сохранить?
   – Я не хочу…
   – Ты, хочешь, хочешь! Сейчас же надевай!
   – И куда мы пойдем? Куда идти Эмма? Давай лучше надеремся как следует дома и…
   – Нет уж, нет, – покачала головой Эмма, – Надевай и пошли, нас ждут. Она аккуратно убирает прядь волос за ухо и морщит свой красивый лоб, какая нежная и гладкая у нее кожа. И как ей удалось сохранить в глазах столько веселости, как будто мы снова в том самом дне и собираемся на вечеринку? Разница только в платье.
   Такое откровенное платье я никогда не носила. Вырез на всю спину и очень глубокое декольте, а туфли, какие шикарные туфли! И где все же Эмма это взяла?
   – Нас ждууут! – напомнила Эмма
   Мне почему-то стало не по себе при ее словах «нас ждут». Кто нас ждет и зачем? Но я сбрасываю с себя комбинезон и надеваю платье. Кожа задрожала от прикосновений прохладного шифона. А туфли… Наверное, я не смогу пройтись и пары шагов на каблуках. Но как же это волнующе! Как же это волнующе! У меня и правда день рождения, впервые за последние 20 лет.
   Я услышала, как щелкнула входная дверь и возненавидела себя за то, что затряслась как мышь при виде кошки. Какая я стала жалкая, боюсь любого случайного шороха, наверное, Железяка снова что-то чистит. Странно, что до этого я ее совсем не слышала.
   Искусственные помощники не должны беспокоить несколько часов в сутки, это время отводится на отдых и сон, так Совет дает людям понять, что у них есть лично время. Сволочи. Все равно, что калекам всучить скакалки и сказать «прыгайте в свое удовольствие».
   Послышались шаги, и показался силуэт, а потом я увидела Столина, своего соседа. Того, кто печет хлеб и у которого в доме есть собственное Солнце. Он здесь еще зачем или пришел навестить и поздравить как добрый сосед, а не ценный член Совета?
   – Девочки, я принес, – он с улыбкой ставит передо мной хлебную корзинку. Кто бы знал, что именно то, чего многие девушки избегали в мое время при посещении ресторанов, станет таким дефицитом, что за него будет не жаль и убить.
   Я плачу от переполняющих эмоций, здесь булочки с фисташками, мои любимые… Треугольники обжаренного в масле с семечками бородинского и белый пористый батон. У меня даже голова кружится. Правда, не от аромата, потому что корзинка туго обмотана пленкой, чтобы не привлекать к себе внимание шлейфом горячей сдобы, но сам ее вид настолько вкусный и совершенный, что я плачу!
   Столин улыбается и стоит в предвкушении, мне даже на секунду показалось, что все совсем как раньше, можно броситься ему на шею, расцеловать и вести себя так, словно все остальное мне приснилось.
   – Столин… – в голос зарыдала я.
   – Она что, уже успела наклюкаться? – он удивленно указал на бутылку, а Эмма пожала плечами, кто может мне сегодня запретить пить вино? Сделаю еще пару глотков.
   – Машина ждет, – тихо рассмеялся Столин и добавил, – Быстро и тихо!
   Эмма в предвкушении потерла ладошки и так искренне рассмеялась, что я едва не расплакалась, и куда они собрались ехать? Какой-нибудь подвал или сарай, скрытый от чужих глаз, где будет музыка и кино, и танцы? Я слышала, что такие места есть, если Столин на соседней улице умудрился содержать подпольную пекарню, почему бы и нет…
   – Нет. – Столин словно прочел мои мысли, – Все будет совсем не так, пошли!
   Я почувствовала, как заболели коленки и икры ног на втором шаге от высоких каблуков, словно иду во взрослых туфлях впервые в жизни.
   Со Столиным мы познакомились в том белом автобусе, куда нас всех запихнули с ресторана, он был среди людей и кричал, что не может найти жены, к нему прижимались две девочки. Как выяснилось позже, его супруга была старше на десять лет, это сыграло с ним дурную шутку. Ее оставили, а его спасли, и его дочерей спасли.
   Столин возглавлял кафедру по генным разработкам и только защитил докторскую по генной терапии, так что, именно диссертация спасла ему жизнь. Но он также запомнил тот день, как и я. Мне не дали попрощаться с родителями, а ему с женой. Он плакал и его дочери плакали, а я взяла одну из них на руки и прижала к себе. Я еще не была психологом, но почувствовала, что все, что сейчас нужно этой бедной маленькой девочке – объятия и лишь их я могла ей дать в тот момент. Только их.
   Нас привезли к большому полю, несколько километров сплошного черного асфальта, это я хорошо запомнила. Было трудно идти, нам дали тяжелые металлические пруты, чтобы мы не падали, но они были такими тонкими, я еще удивилась, как такой тонкий прутик может быть таким тяжелым! Как дешевые туфли, на вид хрупкие и легкие, но стоит их взять в руки, как кажется, что у тебя в руках целая тонна веса!
   В асфальте в одном месте была дыра, а в нее вела лестница, в самую глубь. Привозили сотни людей на сотнях автобусах, творилась такая неразбериха. Люди вели себя тихо потому, что все были страшно напуганы, времени на вопросы и истерики просто не было.
   Всех спустили вниз и закрыли. Мы оказались на огромном искусственно освещенном полигоне, все было такое белое, что у меня заболели глаза. Потом всех заставили раздеться и побриться наголо, без раздевалок и прочего, все просто раздевались и лишь немногие скованно пытались закрыть свои прелести. Глупые люди, в тот момент никому не было дела до чужой груди или члена!
   Дальше всех помыли каким-то раствором, мощные струи появились из стен и потолка, пола, чтобы омыть нас этим полностью. Я помню, что пахло свежими яблоками, тогда Столин сказал, что этот раствор убирает с кожи токсичные вещества.
   Он стоял рядом и был таким бледным, не выпускал из рук ручки своих дочерей, одной девочке было около пяти лет, вторая на пару лет постарше. Они плакали, но крепко держали своими маленькими ладошками руку отца. А где мои мама и папа никто так не ответил, может быть среди всех этих людей, может быть…
   Мне стало плохо и сильно заболело сердце, потому что, когда струи убрали и я огляделась, поняла, что почти все моего возраста, встречались люди старше, но мамы и папы я среди них не видела. Они родили меня поздно. Я пыталась отогнать ужасные мысли и сдавила себе виски, чтобы не думать о плохом.
   Появились роботы, сначала я подумала, что это невысокие люди с белыми масками на лицах, закрывающие глаза и губы, но потом поняла, что это синтетические роботы. Они были сделаны не из железа, на вид мягкие и гладкие, и мне и всем остальным они выдали белые комбинезоны и носки, а еще, ввели какие-то вакцины.
   Все решили, что это поможет не умереть, а только о жизни в те секунды все и думали. Это позже Столин рассказал, что ввели сыворотку, которая превратила каждого из нас в ходячую мишень. По сути, нас пересчитали и взяли «на карандаш», в их случае – на энергетическое табло… Я в какой-то момент решила, что все это дурной кошмар и надо срочно просыпаться, но никак не могла проснуться и это изводило. Страшно болела голова.
   Роботы остались стоять рядом с нами, позже нам объяснили, что это искусственные помощники и они помогут адаптироваться и справиться с тем, что произошло. Они все были одинаковые.
   Не знаю точно, сколько времени мы провели в том помещении. Месяц, год, или больше? Нас были тысячи, с нами никто не разговаривал, и никто не выходил, искусственные помощники вводили новые инъекции, после которых уходило чувство голода, интересно даже было, вводят инъекцию, и ты сыт. Не какая-то там примитивная глюкоза, полноценный обед в миллиграмме жидкости. Мне что-то попадалось на глаза из научных статей, в которых о подобном рассказывалось, только меню не было, я бы не отказалась от ухи или котлет.
   А еще давали маленькие прозрачные шарики, позже я узнала, что это «молекулы».
   Спустя время появились настоящие люди. Их было несколько, они ничего не сказали, просто попросили всех заполнить анкеты и подробно написать о своих навыках. Помню, как мне не понравилась графа «Ваши достижения за последний календарный год». Несколько свиданий, новый флакон духов и пара прочитанных книг, вот и все мои достижения. Я тогда рассмеялась, и ко мне подошел мужчина, он сказал, что не нужно привлекать к себе лишнее внимание.
   Самое странное, что никто не кричал и не возмущался, все осознали, что, по сути, начался Апокалипсис. И что они все спаслись всем надо было придумать, как жить дальше. Только этого права никому не дали, как оказалось позже, выживать никому не пришлось, все решили за нас, точнее, о нас позаботились.
   Те люди, которые вынесли анкеты, они нам и рассказали, что будет дальше. Что теперь мы те, кто построит Цивилизацию нового поколения. Я не помню всего, помню, что после непонятного рассказа сказали, что уже распределены жилица и искусственный помощник протянул мне браслет. На браслете не было кнопок, он просто защелкнулся на запястье и те люди сказали, что двери в жилищах будут распознавать наши личные сигналы и реагировать, также автоматически к нашей температуре тела будут выстраивать и другие параметры – влажность, температура в помещении и окружающее давление.
   Про то, что лета и весны больше нет, никто не сказал. Это был большой сюрприз, который обычно оставляют на десерт после праздничного обеда…
   – Эр! – Столин тихонько ударил меня по спине, ему надоело ждать, – Ты совсем постарела и в маразм впала, захмелела с половины бутылки? Быстро в машину!
   Я поправила платье и даже ощутила что-то похожее на гордость, какая высокая у меня все еще грудь! Я даже улыбнулась и пошла вслед за Столиным и Эммой. Эмма взяла вино и селедку с собой, прихватила и хлебную корзинку, не пикник же они решили устроить во дворе Корпуса Совета? Это было бы весело.
   Я улыбаюсь, но, если честно, настроения нет совсем, я вижу, как Столин ведет нас к машине, и думаю о том, что совсем не хочу больше ни о чем думать, последние 20 лет жизни только и делают, что крутятся в мыслях. Внешне машины почти не изменились, внутри все по-новому, «молекулы» и мини установки гидролиза вместо двигателя, у Столина она белая. У Совета все белое… Новая цивилизация, Белая Цивилизация, как белые братья в прошлом.
   – С днем рожденья, тебяяя! С днем рожденья тебя!!! – послышался шепот и смех, я заглядываю в машину и не верю своим глазам!
   Здесь Коди, которому я хотела заткнуть рот поцелуем… Сидит такой красивый, в костюме с бабочкой и даже часы надел дорогие, словно у нас свидание или он приехал за мной, чтобы отвезти на выпускной бал. Я даже смутилась, я о нём думала, но он никогда не был так рад меня видеть, может это уже не мой сосед, а синтетический Коди?
   Я хочу убежать, но Коди успевает схватить за руку и притягивает с себе. Я падаю на сидение и чувствую, как голова касается его упругого плеча, а его теплые губы на моей щеке, как же давно меня никто не целовал!
   Он улыбается и протягивает букет роз. Они такие красивые, но совсем не пахнут, наверное, создал синтетические, живых сейчас и не встретишь, я бы все отдала, чтобы вспомнить и снова ощутить их запах…
   – Залезай, старушка, поехали, поехали, – торопит он Столина.
   Я все еще не могу понять, что происходит. Никак не могу понять.
   – Эмма, что происходит? – я смотрю прямо ей в глаза, но Эмма улыбается и прикрывает свои пухлые губы пальчиком, она хочет, чтобы это был сюрприз. Она бросает мне раковину от Железяки.
   – Забыла, ее надо взять с собой, вдруг что важное, чтобы тебя не хватились.
   Я хватаю раковину и собираюсь вышвырнуть ее из машины далеко-далеко со словами «да в пиз…", но Коди закрывает двери и грозит пальцем.
   – Ты угомонишься сегодня? – улыбается Столин и активирует двигатель, а Эмма оборачивается с переднего сидения и протягивает бутылку вина.
   – Вот, ты же хотела накачаться сегодня, можешь начинать!
   – В ее случае, продолжать, – смеется Столин, – нам ехать два… – он осекся, решил не портить сюрприза.
   Я в рассеянных мыслях, не хватает только музыки и… Черт, не верю собственным ушам! Тихий голос под аккомпанемент саксофона в тихом уютном салоне машины. Как им удалось все устроить?
   – C днем рождения, моя любимая, с днем рождения! – Эмма краснеет от удовольствия, ей удалось меня удивить. И судя по ее румянцу, это только начало.
   А Коди берет мою руку в свою и я чувствую, как пальцы дрожат. Черт. Мне через несколько часов исполнится 40 лет, а сейчас как будто 15…

Глава 2

   23 часа до Зеро
   – А Столин проболтался, а Столин проболтался! – Эмма смеется и нежно смотрит на Столина. Странно, я раньше не замечала, что она так нежно на него смотрит.
   – Не проболтался, отстань, – отмахивается Столин.
   Я поворачиваюсь к Коди, но он машет руками.
   – Я не в курсе, эти безумные люди вытащили меня из Корпуса, и я теперь сам не понимаю, как согласился на эту авантюру, но это не важно, сегодня все для…
   Он понял, что сказал. «Для тебя, пока ты есть…» Так это прозвучало. Но я не обиделась и не расстроилась, это самая веселая ночь за все время, что мы строим Новую Цивилизацию, так какого черта мне грустить и киснуть?
   Мы едем около часа, пьем вино и едим жирную селёдку, я вся ей провонялась, а еще от хлеба с фисташками у меня заболел желудок и от всего этого вывернуло. Синтетическая еда в шприцах и изредка синтетические овощи и фрукты выработали иммунитет к нормальной еде.
   Железяка убрало за мной, создало прозрачную Сферу вокруг того, что я наделала, и как следует вычистило. Эта Сфера одна из ключевых задач искусственного помощника, следить за выбросами, и не допускать ничего лишнего. Освобождение от жидкости больше не происходит обычным путем, по содержанию во мне количества мочи Железяка понимает, что мне надо испражниться и вокруг меня создается Сфера. Сфера помогает избавляться от органики воздействием на нее мощными энергетическими потоками.
   Я могу идти прямо по улице, больше не надо бегать и искать туалетные комнаты, захотелось отлить – вокруг образовалась прозрачная сфера, захотелось пукнуть – тоже самое. Все видят и всем все равно. Испражняешься ты в сфере или нет. Только последнее почти невозможно, потому что от уколов с синтетической едой это невозможно, а те, продукты, которые я получаю на десерт, совсем не содержат органики, так что… Брожение невозможно в принципе.
   В новой Цивилизации никто не срет, разве что, в душу.
   – Когда ты уже расслабишься! – закричала Эмма, я заметила, что она излишне возбуждена сегодня. Наверное, не желает осознавать, что видит меня последние сутки в здравом уме. Как же переключиться и перестать. Боже мой!
   Я думала, что закричу, но крик застрял в горле, машина только что выехала за Сектор. Столин с нами, а у него специальный пропуск, так что, на периферии проблем не возникло, если сотрудник Совета везет пассажиров, значит, он проводит важные исследования по своим идеям. Его искусственный помощник все делает за него, разблокирует переезды и открывает путь дальше. Но то, что я вижу из окна автомобиля, это…
   – Черт! – выругался Столин и останавливает машину. Прямо перед нами несколько людей пытаются снять браслеты с Зеро. Женщина и двое мужчин, она держит Зеро, а мужчины пытаются чем-то распилить браслет на его шее. Зеро просто молчит и смотрит в одну точку, а женщина ругается и рыдает навзрыд. Это обычное дело, кто-то срывается, видя у себя под окнами бывшего мужа, отца, жену… В какой-то момент просто невозможно не сорваться.
   Мне все это не нравится, нет, нет. Только не сегодня! Сейчас сюда нагрянут люди из Совета и мой день, мой последний счастливый день закончится! Я чувствую, как Коди сильнее сжимает мою руку в своих больших пальцах, и я прижимаюсь к нему, делая вид, что мне страшно, но мне не страшно, мне приятно…
   Через мгновение появляется белый автобус и из него выскакивают несколько мужчин, они идут к этим несчастным людям и один из них протягивает перед собой небольшой монитор. Искусственные помощники поочередно вводят данные по содержанию в крови алкоголя и наркотических веществ. Мужчина кивает и указывает на женщину.
   – Ее!
   – Нет, не дам ее забрать, нет! – один из мужчин набрасывается на того, кто дал указание и сбивает его с ног. Второй к нему присоединяется, и они начинают его так страшно бить, что я закрываю глаза. Слышу только эти ужасные чавкающие звуки, это удары кулаков по лицу, точнее от того, во что его лицо уже превратилось и чувствую, как по щекам текут слезы.
   Люди из Совета, которые приехали на белом автобусе, приехали без оружия, никакого оружия просто не допускается, все основано на доверии. Полиции как таковой нет, есть специальные смотрящие от Совета, которые следят за порядком и не допускают подобных ситуаций, потому что из-за них люди начинают волноваться.
   Как правило, такое происходит только по причине принятия подпольных таблеток или наркотиков, в здравом уме никто не возмущается. Просто не зачем. Просто не зачем… Но если Совету становится известно о том, что кто-то принимал таблетки, немедленно приступают к процедуре «зачистки», жителей на ближайшие мили проверяют и осматривают их жилища.
   Секторы поделены на отдельные локации, между которым установлены дополнительные пункты, чтобы контролировать перемещения на тот случай, если кому-то взбредет в голову покинуть свой пункт и нанюхаться или напиться чего-то запретного в другом секторе.
   Многие до сих пор уверены, что от нас что-то скрывают и хочет убедиться воочию, покидает свой Сектор и идет в новые локации. Но я верю, пожалуй, лишь в этом я и верю Совету. Что бежать некуда…
   Мы тогда стояли в том странном помещении как стадо баранов и слушали мужчину с аккуратной красивой бородой и ясными глазами, он очень приятно говорил, но мне хотелось подойти и вырвать ему глотку, потому что совсем не нравилось и не хотелось слышать то, что я слышала. Вырвать и измельчить в пыль!
   – Ущипни меня… – он сказал шепотом и подмигнул, парень с гладким черепом и красивым лицом, что я ахнула! У него были такие необычные глаза, голубые с фиолетовыми пятнышками, совсем как у того с бородкой, что вещал всем о Новой Цивилизации.
   – Это не поможет. – прошептала я в ответ.
   – А ты попробуй, – он что, заигрывает со мной в такой момент? Я, однако же, ущипнула его за упругую задницу, сама не знаю, зачем это сделала. Захотелось сделать хоть что-то, что помогло бы мне встряхнуться.
   – Так лучше, спасибо, – он ущипнул меня в ответ и закусил губу, чтобы не рассмеяться.
   Мужчина с бородой продолжал говорить всем, что Новая Цивилизация – это новая философия отношения ко времени и лишь в нем наше будущее, и каждую секунду мы теперь не может позволить себе терять непродуктивно.
   Все это прозвучало как-то не очень убедительно и среди людей послышались обсуждения и возмущения, тогда нам показали фильм. В воздухе был экран, точнее, как такового экрана не было, ни проводов, ничего. Человек с бородкой просто щелкнул пальцами, и началась трансляция, многие тогда жутко перепугались.
   Нам рассказали о том, что Земля остановилась, что нас и многих других удалось спасти, что скоро мы сможем вернуться к жизни, но привычной она не будет уже никогда. Придется перестраиваться и времени подумать у нас нет. Кто не согласен, может не учувствовать в том, что будет предложено, за ним в любом случае будут заботиться, как и за остальными, но только до возраста Зеро. Я хотела снова ущипнуть этого чудного парня, но его больше не было рядом. Стало как-то обречённо…
   – Что с ними сделают? – Эмма закрыла рот руками, чтобы не кричать, наблюдая, как подъехало еще два белых автобуса и разбушевавшихся людей скрутили и увели прочь. А тот, которого они били, так и лежит. Девушка смотрит вокруг обезумевшим взглядом и трясется, наверное, начала отходить от того, что приняла.
   – Накажут… – покачал головой Столин, – Надрались как следует, теперь весь квартал будут проверять на подпольный клуб. Черт! Чертов черт!
   Его лоб так набух от вен что, кажется, голова вот-вот взорвется. Волосы взмокли и губы совсем белые.
   – Ты…
   – Да, блять, я знаю кого они найдут, – Столина стало так жалко, что я не удержалась.
   – Давай мы…
   – Мы что, спасем?
   – Ну, хотя бы предупредим, – тихо сказала Эмма.
   Столин качает головой и старается успокоиться. Вены на лбу стали меньше, но он согласен.
   – Ладно, ладно… Поехали. Все равно к ней близко.
   Он разворачивает машину и останавливается возле дома с зеркалом на крыше. Вот как, значит, еще один из Совета. Не такие уж они и правильные, выходит, все делают на благо общества. Наверное, так и как надо, не протестовать открыто, не изводить себя внутренними страхами и ничего не делать, а делать все, что требуется и гнуть свою линию. Тихо и незаметно. Такие и выживают во все времена.
   – Разбуди ФатИму. – Столин старается говорить спокойно, искусственный помощник записывает все команды и фиксирует все движения.
   – Отбой, – добавляет Столин. Члены Совета имеют привилегии отключать искусственных помощников, если им надо концентрироваться и сосредоточиться.
   Я сжалась, когда услышала имя. ФатИма… Я знаю ФатИму, она занимает в Совете ключевой пост и отвечает за коммуникации с другими Секторами Новой Цивилизации, в совершенстве владеет дюжиной иностранной языков и очень ценна для Совета. Я помню ФатИму, я очень хорошо запомнила, когда увидела ее впервые…
   – Меня зовут ФатИма и я помогу Вам с адаптацией в Новой Цивилизации, – она появилась перед толпой людей в том огромной подвале вся в белом и ее длинные волосы были такими красивыми и блестящими, что многие замолчали от удовольствия и ужаса, вспоминая, что сделали с их волосами, когда привезли сюда. Люди уже устали ждать и принимать эти инъекции сытости, никто не отвечал на вопросы, что стало с их родными, никто не говорил, что будет с ними, и тут появилась она.
   Посланная рассказать нам о новом будущем, красивая и цветущая. ФатИма рассказала, как теперь все будет устроено и попросила быть терпеливыми. Всем уже донесли нужную информацию о новом формате жизни – стран теперь нет, есть Секторы, их осталось немного, только на той части Земли, что удалось спасти, остальную часть затопило океанами при остановке Земного шара и там все время глухая ночь.
   – Я буду отвечать за пункт поселения, в котором поселитесь Вы, также моя задача обеспечение внутренних и внешних коммуникаций, так что, по всем вопросам обращайтесь ко мне. Но, я уверена, после просмотра необходимых для Вас обучающих лекций, вопросов не будет.
   И тут всех прорвало, до всех дошло что происходит что-то совсем нехорошее и все стали кричать и топать от возмущения. ФатИма стояла ровно и молча на всех смотрела, кто-то бросил в нее носком, больше было нечем.
   И тогда все сняли носки и стали бросать в ФатИму, а она все стояла.
   – Я Вам кое-что покажу, – наконец, произнесла она. Она сказала это тихо, но все услышали и разом замолчали, потому что вокруг повисло неприятное дурное предчувствие.
   – Хватит! Насмотрелись! – послышался голос из толпы. Я все искала глазами того смешливого парня, но не находила, а жаль. Он мне понравился.
   – Да пошла ты, дура! Мои родители и бабушка остались там, о них кто-нибудь позаботился? Почему никто не говорит, что стало с родителями?
   – Да, почему среди нас только молодые люди? – послышались остальные голоса, люди, наконец, отошли от шока.
   – Я же сказала, что кое что Вам покажу, – все также спокойно и жестко сказала ФатИма и щелкнула пальцами.
   Через толпу стали слышаться вскрики и стоны, люди расступались, и я увидела, как ведут нескольких человек с браслетами на руках и шее.
   – Это – люди, которые больше не обладают энергией к жизни. Энергии четырех, как мы ее называем в Новой Цивилизации.
   Они выглядели жутко, словно рабы перед казнью. Смотрели вникуда и просто шли. Вяло и медленно. Я видела столько ужаса в глазах людей, что заплакала. Какое-то дурное это новое будущее, как-то все ужасно и обреченно. Совсем не как в фильмах, которые я видела про Апокалипсис, в них люди убегали от зомби и выживали, как могли. Здесь никому не дают выживать, и зачем это все, зачем эти браслеты?
   Я хотела накрутить прядь волос, чтобы успокоиться, но вспомнила, что меня обрили. Блять!
   Людей с браслетами выстроили в ряд, чтобы их видели все.
   – Многим из Вас еще нет восемнадцать, большей части около двадцати, но есть и те, чей возраст приблизился к отметке 40. Вы можете быть не согласны с решением можете быть недовольны, но…
   – Что это за пиздец?! Что за чушь она несет!
   Кто-то выкрикнул из толпы, и все загудели, словно этого и ждали, толпа больше ее не слушала, народ бросился на ФатИму, она едва успела нажать на браслет и стены раздвинулись, дальше была лестница наверх и ворота, в которые нас вводили.
   ФатИма намеренно это сделала, думаю. Потому что, когда несколько тысяч людей оказались на улице, все застыли. Вокруг был только асфальт. Бескрайние километры черного асфальта. И очень ярко светило сразу два Солнца… А потом зажглось третье.
   Большая часть потеряла сознание, я стояла и тряслась, думая, что это идиотский розыгрыш и сейчас все это пропадет и люди начнут кричат «Шутка же, шутка!» но никто не появился.
   – Черт возьми, Фатя, это просто не к месту! – послышался голос Столина, он выскочил навстречу ФатИме. Давно я ее не видела, с того самого раза… Она почти такая же, только похудела сильно и кожа словно прозрачная. Сколько ей лет сейчас, интересно? Если тогда было около тридцати, наверное, пятьдесят. Старше меня, а выглядит лучше.
   ФатИма его не слушает, она смотрит на машину и на меня.
   – Это… Это она? – спрашивает она.
   Столин кивает.
   Мне стало нехорошо и затрясло от неприятного предчувствия.
   – Это что значит? – шепчу я Эмме.
   – Столин договорился, что тебя… – Эмма говорит тоже тихо, но у нее сильно дрожит голос, – Черт, он сам не ожидал, что так сегодня выйдет с Зеро по дороге. Это все планировалось не сейчас.
   – Договорился, что меня что, будут исследовать как лабораторную крысу?
   Я в негодовании, так вот зачем эта хлебная корзинка и вот почему здесь Коди! Чертов Столин, я же доверяла тебе столько лет…
   – Послушай! – резко сказала Эмма, – все совсем не так, как он хочет, ты не станешь Зеро, понимаешь? Коди с нами!
   Я нервно смеюсь и меня снова тошнит.
   – Эмма, ты в своем уме? Он вскроет мне мозг и…
   – Ты проживешь еще, ты будешь жить, – тихо сказал Коди. Я в отвращении отшвыриваю от себя розы. Я знаю, почему они выбрали именно меня. Потому что я не подавала никаких идей, совсем никаких, ни тупых, ни умных. А такие как я интересны Совету для изучения развития, они думают, что есть ген, который способен тормозить такое явление как «лень», я не тупая, я ленивая.
   Ленивая, потому что против этого нового режима. Совет хочет понять, как убрать этот процесс, не навредив остальным мыслительным процессам, и выбрал меня, а Столин ничего не сделал.
   Сам процесс, наверное, простой, как новые сиськи, тебе просто вшивают имплант, и они становятся больше, а ты сама счастливее и привлекательнее и больше не ленишься.
   – Я хочу… Хочу…
   Вот черт! Что бы придумать, ни сходить по нужде, ни подышать не прокатит.
   – Побыть одна? – тихо спрашивает Эмма. Кажется, она поняла. Поняла, что этот сюрприз меня совсем не радует.
   – Да, – я киваю и открываю двери.
   Коди шепчет Эмме, чтобы она проследила за мной, я все слышу. А что случится, я смогу убежать, можно подумать. Можно подумать, я смогу скрыться.
   Чертова Железяка, Сфера это вокруг меня. Но я не хочу. Не хочу! Наверное, это в ее понимании побыть одной. Кстати говоря. Очень странно, что она не поставила Сферу, когда меня вывернуло в машине, почему она не просчитала заранее, что я собираюсь блевануть…
   Коди тоже вышел из машины, подошёл ко мне и поправляет волосы, меня еще больше тошнит от его прикосновений, но они приятные, а еще он шепчет «доверься». Черт, что со мной такое сегодня, я вдруг осознаю, что все это и правда происходит и время идет. Мое чертово время тает на глазах, как мороженое в бумажном стаканчике.
   Коди возвращается в машину, наверное, чтобы я не задавала лишних вопросов. Я пытаюсь дышать полной грудью, но не выходит, совсем не выходит, вздохи застревают и от того еще хуже. Столин и ФатИма громко кричат. Так громко, что у меня сейчас барабанные перепонки полопаются!
   – Его возьмут, я ничего не могу, Столин! – ФатИма говорит резко.
   – Но ты…
   – Нет, я сказала!
   – Вот, черт! Просто черт! – Столин сегодня много ругается.
   ФатИма вертит головой, как останавливает взгляд на мне, так внимательно на меня смотрит, словно я ей что-то должна, и что я тебе должна, ФатИма. Я вижу, как вокруг нее образовывается Сфера. Столин отворачивается, он всегда так делает в знак уважения к женщинам, по старинке все мужчины его поколения так делали, но сейчас что-то идет иначе.
   Фатима на меня смотрит, а я смотрю на нее, я вижу ее глаза через сферу. У меня голова кружится. Совсем темно стало все вокруг.
   – ФатИма! Просто отдай это чертово распоряжение!
   Столин стоит и орет на меня, снова эти вены на его лбу.
   Причем тут я, совсем из ума выжил.
   – Столин, ты совсем… – я не могу говорить дальше, потому что вижу за его спиной… Себя. Блять, это какое-то безумие, я явно вижу себя в красивом платье, не такая я уж и дурная внешне. И Коди. И Эмма рядом. Они смотрят на меня и держат меня за руки, а Коди странно вертит головой, словно у него шея чешется.
   – Что? – Столин оборачивается на секунду, смотрит на них, возвращаемся ко мне, снова начинает орать, – Я сделал все, что с меня требовалось, я привел ее сюда, ты получила ее! Если кто-то делает одолжение… Я.… – он устало протер лицо руками, – Я мог попросить у тебя что угодно в будущем, но сейчас прошу это, не трогайте его, и мы в расчете.
   Я тяжело моргаю и мне сложно дышать, словно я под водой, и на уши сильно давит. Столин продолжает на меня орать, словно это я ФатИма.
   – Фати, ты ответишь мне уже!?
   – Да… – голос какой-то не мой… Я смотрю на себя, ту себя, которая стоит у машины, и вижу, как я в панике, но Коди берет меня за руку, и я падаю на его руки, и он несет меня в машину.
   – Да, хорошо, твое да хоть и прозвучало как-то вяло, но это да, спасибо, Фати! – Столин нервно жмет мне руку своей мокрой ладонью и бежит к машине, достает какой-то сверток и кладет к ногам ФатИмы. То есть к моим…
   Я в ужасе беру сверток и заглядываю, в нем большая корзинка с хлебом и булочками, черт, меня сейчас снова стошнит. Не хочу никакого хлеба больше…
   Столин в недоумении разводит руками, при виде Эммы и Коди.
   – Что с ней? – спрашивает он.
   – Она устала, ей нехорошо, – поясняет Коди.
   – Да немудрено, бутылку выпила одна!
   Эмма оборачивается и улыбается мне, в ее улыбке столько любви и нежности… Столько любви и нежности… Они увозят меня. Они. Меня. Увозят. А я стою здесь, и я теперь ФатИма. Так сказал Столин. Что это за херня?

Глава 3

   22 часа до Зеро
   Я восхищалась ФатИмой, я ее ненавидела, потому что она приносила новые странные новости по нашей новой странной жизни, но я ей восхищалась. Вы можете говорить, что Вам наплевать на бриллианты, но если Вы понимаете, что Вам их никогда не носить столько же легко и непринужденно, как это делают гламурные красавицы на красных ковровых дорожках, все это вранье, просто Вам обидно и неприятно, Вам недоступно то, что недоступно им. Делают. Я сказала, делают. Делали, конечно, делали.
   Красных ковровых дорожек больше нет, потому что искусством никто не занимается, но Совет во время важных презентаций открытий науки застилает асфальт белоснежными материалами, тогда ночью мне даже кажется, что лежит снег и я плачу.
   ФатИму я не видела среди людей, которых загнали на полигон, когда все началось, я бы запомнила ее. Есть люди, которых запоминаешь и выделяешь в толпе, они смотрят на всех и все как-то по-особенному, они Вас видят. Действительно видят. У нее был очень пронзительный взгляд, такой цепкий, но такой приятный, она словно глазами говорила всем, что все наладится, обязательно наладится и ей очень хотелось верить.
   Ее не случайно выбрали на этот пост в Совете, ей верили все, с кем она говорила, и продолжают верить. Когда в нее бросали носками, я не бросала, мне было жаль ее. Не знаю только точно, в чем я ее тогда жалела?
   Она была с шикарной прической, я говорила, ее не обрили как всех остальных, а значит, она приняла эту защитную вакцину от радиации во время остановки Земли. Заранее приняла, как и остальные члены Совета. Они все знали.
   Я ей так завидовала, когда она говорила перед нами в тот день, помню, очень захотела стать ею всего на мгновение и ощутить это состояние, ты стоишь, вокруг тебя тысячи людей и все тебя слушают. Ловят каждое твое слово и каждое твое движение. Если бы вместо нее был уродливый потный мужчина, вряд ли бы все его слушали точно также. Не думаю, что слушали бы.
   Я хотела быть ею на мгновение, и теперь я каким-то образом – она. Что за бред! Я смотрю на ее дом и мне совсем расхотелось искать причины, захотелось зайти и посмотреть на ее жизнь.
   Интересно, в доме сотрудника Совета такого уровня, как ФатИма все точно так, как у меня? Белые стены, белая мебель и синтетические деревья в горшках по всем комнатам. И Энергетический монитор для работы с идеями, который фиксирует мысли и может на основе даже отрывка мысли построить диаграмму эффективности мыслительного процесса.
   Представьте себе, Вы думаете, «а не пойти ли Совету в одно место…» и экран начинает мигать красным с предупреждением, что уровень мыслительного процесса критичен. Поначалу я так развлекалась, но за столько лет мне это надоело. Я вообще ничего не думаю возле монитора. Просто стою и не думаю. Чему я научилась благодаря этим процедурам концентрации внимания, так это держать мысли под контролем. Не хочу мыслей – не будет. До 40 лет я особо не переживала, что они мне могут сделать? Если нет работы и денег, а Совет призвался заботиться обо всех, вот пусть и заботится.
   А теперь нет смысла переживать вообще. Что они сделают со мной я знаю, но эти часы потрачу так, как не предусматривает даже их Программа для особо усердных людей, подающих идеи.
   Пока я иду к дому ФатИмы, осматриваю ее дверь, она обычная, как у меня, автоматическая. Искусственный помощник сам ее открывает и закрывает, испинать ее, что ли на глазах у всех, я же не я сейчас, а ФатИма хоть немного почувствует себя в чужой шкуре, когда будет объяснять Совету свое неадекватное поведение. А, к черту, когда еще выпадает такой шанс!
   Туфли у нее совсем неудобные, но на каблуке, вот, получи! Замахиваюсь ногой, чтобы пнуть дверь, а она открывается… Еще не хватало неудачно упасть и сломать себе шею в чужом теле. Стараюсь не думать, как это вообще вышло.
   Я захожу, и включается небольшое солнце прямо посредине комнаты, какое все большое. Кровать, экран, и горшки с виноградом и вишней. Только виноград и вишня. На столике большая ваза с прозрачными шариками, если бы я была ребенком из прошлого, решила бы, что это конфетки и засунула дюжину себе в рот. А потом бы захлебнулась.
   Это не простые шарики, это молекулы, так называется шарик в растворимой оболочке, в нем содержится разное количество эквивалента чистой воды, от одного миллилитра до литра. В день я таких принимаю не меньше двух, вот чего не научились делать, так обходиться без воды. Но зато больше не стоит вопроса об экономии водных ресурсов, эти молекулы сильно облегчают жизнь. Для мытья похожие шарики, но другие.
   Тут слишком много молекул. Всем обычным жителям выдают их строго по расписанию и строго искусственные помощники, чтобы не наглотались и не покончили собой.
   Совет это уже проходил в самом начале, когда были массовые самоубийства молекулами, народ глотал по дюжине за раз, и их просто разрывало изнутри огромным количеством воды. Поэтому никаких острых предметов нет, по сути, то, еды как таковой нет, все эти фрукты и овощи для адаптации в Новой Цивилизации.
   Строго по расписанию нам вводят эти инъекции от голода, чтобы мы получали гармонизированную синтезированную пищу. Сама не поняла, что сказала, но теперь это звучит логично. Волосы моет и приводит в порядок искусственный помощник, а макияж не нужен, наверное. Я же никуда не хожу, разве что на презентации Совета, но тогда тоже все делает помощник. Люди вокруг меня выглядят изумительно, значит я тоже.
   Боже мой! У Фатимы зеркало, настоящее зеркало… У меня в доме его нет. Да толку в него смотреться, это же не я.…Хотя, почему нет. Но, что это?
   У нее стоит тумбочка с замком. Интересно, замков нет, потому что никто ничего не скрывает, разве что, запрещенные всякие предметы из прошлого – книги, журналы, постеры. Интересно, что у нее в этом ящике.
   – Открой! – я говорю и мне непривычно, такой низкий голос, но приятный. У ФатИмы даже голос приятный, самой приятно. Говорила бы и говорила на ее месте, но она итак, говорит на разных языках и со всеми. Все время.
   Искусственный помощник слушается, у ФатИмы он такой же безликий и неприятный, как Железяка.
   – Скройся!
   Может зря я так с ним, хотя, какая разница, все равно ничего не понимает. Я вижу небольшой экран, похожий на планшет. Как же его включить? Палец приложить или глаз. Не выходит ни с пальцем, ни с глазом. Черт!
   – Да включись же!
   Надпись «команда неверная», вот что значит, голосовая команда. Хорошо, попробую еще раз.
   – Режим включить.
   Снова надпись: «Команда неверная».
   – Какая я глупая, совсем глупая, самая настоящая Зеро.
   Надпись: «Команда Зеро принята».
   Однако. Табло засветилось и на нем появилось меню. Меня интересует последнее из сохранений, что там сохранила ФатИма. Мое фото. Черт, зачем ей мое фото? И надпись – «совместимость 99.9999999%».
   Это еще что все значит, совместимость в чем? Таких разных людей как я и она сложно себе и представить. Может, ФатИма больна и ей потребовалось более молодое тело? Хотя, о чем я думаю, бред.
   С ее возможностями она могла заменить себе тело, да я уже в возрасте престарелых по меркам Новой Цивилизации. Зачем это глупое переселение сознания? Я хочу назад, я хочу себя.
   Черт, как адски болит голова, просто адски. Я не чувствовала головной боли очень давно, впрочем, как и боли в принципе. Опять все серое и кружится…
   – Как ты? – Эмма смотрит на меня и гладит мою руку. И я слышу, как дышит Коди, он так сильно сжал мне лодыжку, что мне больно. Он понял, что делает мне больно и отодвинул руку. Точнее передвинул ближе к бедру, он издевается надо мной сегодня! Или хочет мне подарить ночь любви? Я не против. Интересно, я забыла как заниматься сексом?
   – В порядке? – Столин ведет машину и весело улыбается.
   – В порядке, – выдавливаю я из себя, – В порядке…
   Коди тяжело вздыхает, я слышу, как бьется его сердце, он начинает поглаживать мою ногу и его пальцы сжимают мое бедро. Черт! Коди!
   – Ты чего? – улыбается он, но я вижу в его глазах искорки, он точно сделал это намеренно.
   – Чего она? – спрашивает Столин.
   – Перенервничала наша детка, перенервничала, – улыбается Коди, но у него дрожат губы.
   Эмма тоже напряжена, она пытается это скрыть, но я слишком давно ее знаю.
   – Куда мы едем? – я не могу говорить, адски пересохло во рту. Эмма протягивает «молекулу», и почему я не проглотила все, что начала в доме ФатИмы, все бы сразу закончилось?
   – Приехали! – Столин радостно выскакивает из машины.
   Меня еще трясет, интересно, куда он меня привез, к морю? Всех всегда везут к морю. Таких как я, безнадежных и без единого шанса везут к морю, чтобы…
   Твою мать! Это совсем не похоже на море. Какое -то жуткое место. Все тот же черный асфальт и масса непонятных штук.
   – Что это такое?
   Столин радостно потирает ладошки, маленькие они у него какие-то для такого крупного роста. И вообще, он мне почему-то нравится все меньше и меньше. Я теперь явно вижу, что Эмма слишком возбуждена, когда общается с ним. Сначала я было подумала, что она к нему неравнодушна, но нет. Она пытается быть естественной, а у нее не выходит. Но, почему? Она отличный психолог, видимо, что-то очень серьезное, чего же я не знаю про Столина и что он задумал?
   – Доставай! – кричит Эмма и радостно прыгает вокруг меня, она хватает меня за руку, и я чувствую, что ее ладонь непривычно влажная и холодная.
   – Эмма, отойдем?
   Она дернулась, совсем незаметно, но я заметила.
   – У меня к тебе чисто женский вопрос.
   – Чисто женский вопрос в наше время звучит очень по-женски, – смеется Столин и достает что-то из багажника.
   Эмма отворачивается от него и шепчет.
   – Просто потерпи, все узнаешь.
   – Но как это возможно и почему я?
   Коди что-то рассказывает Столину и тот смеется, я вижу по его жестам, что он расслабился и не следит за нами.
   – Что ты видела? – Эмма говорит с улыбкой, но очень серьезно, – Эр, что ты видела в ее сейфе?
   – Свое фото. И надпись еще, совместимость почти 100%… Эмма, это…
   – Ты видела что-то еще, подумай. Вспомни все!
   – Если бы я знала точнее, что должна вспомнить, вспомнила бы, но для начала объясни мне, мать твою, Эмма, каким образом Вы это провернули и почему?
   Коди какой-то смешной сегодня, его ямочки на щеках какие-то другие, приятные и симпатичные. Я и раньше находила его приятным внешне, но сегодня он очень приятный. А Столин – не приятный. И Эмма не приятная.
   – Девочки, немного потерпите, – Коди подбегает к нам и начинает кружить Эмму, она смеется, но я вижу, как шевелятся их губы, они говорят так, чтобы я не заметила. Но я заметила.
   – Что?
   – Пока ничего…
   – Эр! – вот снова эта внезапность меня пугает до чертиков, так я не доживу до возраста Зеро, совсем все расслабились и пугают меня без стеснения и разрешения.
   – Что, Столин?
   – Ты ничего, отошла? – Он внимательно на меня смотрит и смотрит так, словно пытается влезть в душу, ну уж нет, больше я никому не позволю забрать мое тело.
   – Отошла, Столин.
   – Умница.
   – Так, что за сюрприз?
   Он сбрасывает накидку с чего-то очень большого и я вижу такое, что совсем не в силах описать.
   Я вижу что-то очень странное, похожее на молекулу, но больших размеров, внутри какая-то вязкая жидкость. На ощупь как…
   – Нет! – Столин так страшно дышит, что мне тоже страшно.
   – Не трогай, ради Бога, я решил показать тебе последнее достижение Совета, это энергетическая молекула, в которой, возможно будет конец Новой Цивилизации, конец этому поганому режиму, и мы начнем жить, как и прежде, ради Счастья и Любви, понимаешь?
   – Ты, о чем…
   – О том, что смысл жить, если тебе не дают времени на счастье?
   Я совсем растерялась. Только подумала, что Столин это лицемерный злодей и предал меня Совету ради опытов как жалкий паршивый волк в овечьей шкуре, а Эмма предательница, влюбленная в Столина и только Коди пытается меня спасти, как это все рухнуло словно карточный домик.
   – Но я хочу сказать тебе, Рита. Нет, не смей… – он поморщился, – Нет, не смей меня затыкать, никаких Эр я больше говорить не буду, поняла, Рита? Совсем из ума выжила, а эти – он неприязненно махнул в сторону Эммы, – поддерживают твою идиотскую идею с именем и этой тупой буквой Р…
   Он что-то говорит, но я не слышу, ужасно сдавило в ушах и болят виски, черт. Неужели снова я стану ФатИмой?

Глава 4

   21 час до Зеро
   – Ты готова?
   Где-то я слышала этот голос уже, только звучал он как-то не так, не так низко, но очень знакомый, мягкий и нежный.
   – Я…
   – ФатИма, ты сегодня бледная, нельзя в таком виде перед Секторами. «Вот», – мужчина протянул мне молекулу только она была не привычно прозрачной, внутри какие-то мошки, что ли. Что это еще такое?
   Я тяну ее в рот, чтобы проглотить, а он с таким ужасом на меня смотрит, что я решаю не глотать «молекулу» на всякий случай. Он обреченно качает головой, слава Богу воспринял за шутку, но что мне с ней тогда делать? Точно такая же на вид, как и все остальные молекулы, только эти странные мошки или точки. Нет, пожалуй, больше похоже на маленьких мошек.
   – Загрузки уже готовы, так что… – он говорит, а я чувствую, как все тело покрывается испариной. Я вспомнила! Это тот самый парень, которого я ущипнула за зад 20 лет назад, тот самый парень с полигона, когда все началось. Сильно изменился, только глаза все те же. Необычные глаза, голубые в фиолетовые крапинки.
   – Ты шутишь сегодня, – улыбнулся он и обернулся, чтобы идти, – На тебя не похоже!
   Я улыбнулась в ответ и вздохнула, ФатИма, наверное, бы сдержанно улыбнулась, а не так как я, во весь рот. Интересно, что она делает сейчас, говорит со Столиным вместо меня?
   Вокруг столько людей. Боже мой как же я отвыкла от людей! Они все стоят перед мониторами и что-то постоянно ищут на них, искусственные помощники записывают их мысли, а они их редактируют, потом переписывают. И все вовлечены в процесс, нет никого, кто стоял бы и делал вид, что работает. Никого.
   – Добро пожаловать, приятной Вам жизни в Новой Цивилизации! – меня тогда высадили из белого автобуса возле маленького домика. Он был странным, вроде похоже на дом, но совсем не дом. Крыша плоская, окон как таковых нет, он из кирпича, ненавижу кирпич.
   – Кирпич заменён. Пожалуйста, располагайтесь.
   Мне это снится или кирпич превращается в каменную кладку. Нет я хочу деревянный, я хочу деревянный дом с крышей и…
   – Камень заменен, крыша модифицирована. Пожалуйста, располагайтесь
   Нам рассказали, что теперь не строят дома из привычных всем строительных материалов, теперь все дома возведены из энергетических панелей, снабжённых искусственным интеллектом. Можно жить хоть помидоре, если это принесет желание жить.
   – Дерево заменено. Пожалуйста, располагайтесь
   Да блять! Я же шучу…
   – Повторите команду.
   Дольше объяснять. Как панели могу читать мои мысли? Дерево. Верни дерево.
   – Помидор заменен. Пожалуйста, располагайтесь
   У меня истерика, интересно, что будет дальше. Хотела бы я заменить унитаз на бублик, но унитаза в доме нет, это я уже знаю. Душа и ванной тоже нет и быть не может, потому что воду больше не используют для мытья. Ее только принимают внутрь. Два раза в неделю энергетическая очистка волос ионами газифицированного кислорода и кожных покровов, и это делают искусственные помощники.
   Кто-то спросил бородатого мужчину, рассказывающего о Новой Цивилизации, а как же желание принять ванну и избавиться от стресса, но в ответ прозвучал так просто, что стало жутко.
   – Времени на стресс у вас не будет, чтобы его снимать, а обо всем остальном мы позаботимся.
   И как тут сидеть в четырёх стенах, одна забава, менять их в разные стили и декоры. Хочу из шоколада.
   – Деверево заменено. Пожалуйста, располагайтесь
   Отличная штука эти искусственные помощники, быстро отучают от лишних мыслей.
   – Осталось времени до первой процедуры энергетического контроля мышления 2 минуты.
   Это еще что. Через 2 минуты начнется что-то, что я не знаю, что значит… Надо найти в дом и осмотреться. Да, дерево верни.
   – Шоколад заменен. Пожалуйста, располагайтесь
   Вот уж спасибо.
   – Пожалуйста, располагайтесь.
   Жизнь с искусственным голосовым помощником, что может быть лучше? Это тебе не какой-то интернет браузер, это вся жизнь.
   Двери раздвинулись, и я дома. Как-то стало безнадежно и обреченно. Одна кровать, коврик на полу и несколько горшков с персиковыми деревьями, они мне едва до пояса дотягивают. Поесть что ли, пока жду эти чертовы 2 минуты?
   – Режим питания адаптирован, время до следующей трапезы – 2 часа, 11 минут.
   Да к черту! Срываю персик и чувствую, как у меня дрожит рука. Это больно и не приятно.
   – Режим питания адаптирован, время до следующей трапезы – 2 часа, 11 минут.
   Все равно я откушу этот чертов персик!
   – Режим питания адаптирован, время до следующей трапезы – 2 часа, 10 минут.
   В руке появляется такое давление, что я не в силах сжимать пальцы, и как эта чертова Железяка это делает? Проникает мне в кровь, в спинной мозг и за меня отдает команды моему же мозгу?
   – Процедура энергетического контроля начнется через 30 секунд. Пожалуйста, очистите организм от лишней жидкости.
   Вокруг меня появляется Сфера. Тонкая и прозрачная, и еще она как-то странно трещит, я словно слышу, как миллионы миллионов мельчайших частиц, заряженных огромной энергией, снуют вокруг меня. Мне бы хотелось пописать привычным путем, но нет возможности содержать системы очистки, проще избавляться от органических отходов сразу же воздействуя на них мощным электронным полем, именно это представляет собой Сфера. Она закодирована на все виды веществ, которые необходимо расщеплять до атомных ядер, мой ДНК меня защищает от ее воздействия, но страшная штука. Небольшой сбой и меня не станет. Просто не станет, как говорили раньше «не останется и мокрого места».
   – Процедура энергетического контроля началась.
   Большой монитор в моем доме загорелся, и появилось табло с приветствиями. И что мне делать, стоять, сидеть, заткнуть уши?
   – Пожалуйста, приложите руки к экрану.
   Передо мной на экране изображение ладоней, интересно. Так тепло и приятно, словно я трогаю море. Море… Как дети Новой Цивилизации могут жить без моря? Они даже не знают, что это такое, печально.
   – Добро пожаловать в процедуру энергетического контроля, в процессе процедуры вы получите обобщающий материал и приобретёте необходимые навыки для прохождения последующих процедур энергетического контроля самостоятельно.
   – ФатИма, ты в порядке? Нас все ждут.
   Я опять задумалась и вспоминала как все было… Оборачиваюсь и смотрю ему в глаза, значит, он в Совете, и я в Совете. Я. В чертовом Совете! И я не знаю как его зовут.
   Сейчас не носят бирок или бейджев, наверное, все сотрудники Совета никак не обращаются друг к другу или хорошо помнят друг друга в лицо. Интересно, что с ним будет, если я скажу, что вовсе не ФатИма, что я не знаю ни одного иностранного языка, и понятия не имею, о чем говорить на встрече Секторов Новой Цивилизации?
   А эта штука в моих руках и вовсе сводит меня с ума. И почему ее нельзя проглотить – что это, океан в молекуле, а мошки совсем не мошки, а киты? Какая -то жуткая мысль. Океан с китами в нескольких миллилитрах жидкости.
   Совет рассказал, что вторая половина нашей планеты после остановки вся затоплена и там вечный мрак. Космические зеркала установили по всему периметру и там много искусственных Солнц, но все гидробионты вымерли, и воды токсичны и отравлены радиацией.
   Поначалу люди пытались прорваться к океану, но потом всем показали, что с ними стало и все прекратили. Один сплошной океан на половине земного шара, даже пара секунд возле него опасна, кожа разрушается на глазах, глаза вытекают, ужасное было зрелище, когда на всех Энергетических мониторах всех жителей Сектора показали эти кадры и предупредили о последствиях, чтобы по глупости никто туда не совался.
   Совет решает вопросы очистки, но поставленные фильтры по всему периметру Секторов позволяют Новой Цивилизации спокойно жить и развиваться, нет времени на трату ресурсов и интеллектуальных разработок, необходимо совершенствовать то, что удалось спасти. Людей не так много, вопрос о перенаселении больше не стоит, скорее, наоборот.
   Но детей разрешается иметь не всем, теперь ребенок это роскошь для Новой Цивилизации, а не данность природы для каждой женщины. Необходимы генетически здоровые дети, которые принесут много полезных открытий в будущем, поэтому решение о зачатии выносится на основании исследовании генетического материала. Из меня вышел плохой генетический материал. Мне разъяснили, что гены, которые во мне есть, еще не научились исключать полностью, так что, есть риск передачи их ребенку, а у детей Новой Цивилизации не должно быть в генах безумия, лени, депрессии и страшных болезней. Страшные болезни уже умеют лечить быстро и успешно, но все это – время и воздействие на гены. Риски. Ненужные риски…
   Время впустую тратить нельзя, Совет решил, что лучше получать здоровый генетический материал, чем тратить на тот, который с риском, ресурсы и время.
   Совет сильно подвинулся в перекодировании ДНК, Коди ничего не рассказывает толком никогда, но, судя по его глазам и блеску, который они излучают, продвинулись сильно. Да и здесь, вокруг меня сплошные формулы и молекулы на Энергетических мониторах. Интересно, что нет никаких мышей и крыс, на живых организмах опыты больше не проводятся, живых организмов и не осталось, по сути. Только человек.
   Я, правда, думала, что они делают с лобными долями Зеро, не выбрасывают же? Но я не вижу ни одного лабораторного стола и скальпеля, людей в перчатках, нигде не вижу. Только Энергетические мониторы. Все исследования происходят в голове, все просчитывается, анализируется, прогнозируется с точностью до миллионной доли процента.
   Больниц тоже у нас нет. В них нет надобности, если состояние крови или мочи показывает критические значения, искусственный помощник моментально передает отчет и получает специальную инъекцию. Гены дали сбой и активировались клетки рака, инъекция их сразу заглушит, и человек даже ничего не узнает. Но его занесут в список плохого генетического материала и не разрешат родить ребенка…
   Люди нового поколения, у которых уже родились дети, совсем по-иному относятся к материнству и воспитанию. Нет понятия «воспитание», дети обучаются с самого раннего возраста при помощи искусственных помощников, их больше не кормят материнским молоком, потому что в нем нет ценности, гораздо больше ценности в инъекциях от голода, там все сбалансировано и идеально подобрано по микроэлементам.
   К году жизни все дети уже умеют говорить четко и осмысленно, до полугода их никто не трогает, пока мозг не вырастет и не увеличится в объеме, оказывается, у новорожденных мозг увеличивается в два раза за первые полугода жизни. Я думаю, им все завидуют. Можно просто лежать, ничего не делать и ни о чем не думать, пока твой мозг наращивает вес и объем. Самое лучше время в Новой Цивилизации это первые полгода жизни.
   Детей не вынашивают привычным путем, оплодотворение только искусственное и ребенок развивается в специальных капсулах. Черт, у меня дрожат руки, а что, если в этой молекуле с мошками не океан с китами, а целый роддом? Совсем мне плохо, чем ближе Зеро, тем больше всякого хлама в голове. Так и хочется дать себе пару пощечин, чтобы прийти в себя. Но мне не дадут, искусственные помощники следят за тем, чтобы люди не причиняли боль и увечья сами себе.
   Раны или ссадины получить сложно, после массового самоубийства молекулами контролируется каждое движение и фиксируется состояние амигдала, гиппокампа и префронтального кортекса, все эти области головного мозга тесно взаимодействуют с гипоталамусом и именно в них вырабатывает гормон стресса. Стоит ему едва повысится, как получи инъекцию…
   Я знаю все эти странные названия, потому что за 20 лет энергетических занятий прочла столько всего, и столько всего отложилось в моей памяти, что то, что было раньше, постепенно вытесняется. Я уже не помню события и людей из прошлого такими яркими, но держусь за это всеми силами, я не хочу забывать.
   Раны или ссадины получить сложно. Почему Железяка не остановило меня, когда я испинала двери в теле ФатИмы? Почему оно не остановила меня тогда? Я с такой силой пинала дверь, что могла переломать обе ноги.
   Мы идем, как долго мы идем с этим парнем с чудными глазами, среди людей и Энергетических мониторов. Скоро куда-то придем и что дальше?
   Но я пойду туда, я уже решила. Раз уж так вышло, я не могу не пойти. По сути, такого дня рождения у меня никогда не было, о таком я даже не могла и подумать. И как я буду говорить, и о чем я буду говорить, черт… Я паникую и чувствую, как у меня сильно бьется сердце и немного немеют пальцы на руках. Лучше бы допила вино в машине Столина и наелась его булочек до смерти. Я не хочу здесь быть. Я не хочу быть ФатИмой!
   – Ты в порядке? – он оборачивается и так внимательно смотрит, что мне не по себе. Как будто он видит, что внутри ФатИмы сижу я, Рита… Как приятно Столин наругался на меня из-за того, что называла себя Эр. Что сейчас он делает, все также стоит в том странном месте?
   – Я… Да. Что за вопросы. Идем дальше.
   – Отлично, отлично.
   Он идет впереди, а я за ним. Высокий, красивый и в отличной физической форме. Короткие волосы аккуратно острижены, и я не могу оторвать взгляда от его шеи. Ну, все, осталось несколько метров до этой злополучной двери. Сейчас все начнется и закончится, потому что меня раскусят в первые же несколько секунд. Я пытаюсь не вертеть головой, чтобы не привлекать внимания и иду спокойно и гордо, как всегда, ходила ФатИма.
   Это очень нелегко, держать все время спину и следить за тем, чтобы голова не свисала, как я привыкла. И как смотреть так, как она? Нет, я так не смогу. Пытаюсь и краем глаза вижу, как много вокруг людей. Господи, главное не закричать от восторга, как же давно я не видела столько людей!
   Мы проходим один полигон за другим, и везде все одно и то же. Чистота и белизна, и на каждом полигоне свое Солнце. Тишина, полная тишина, мне кажется, я слышу лишь дыхание, которое исходит из моей груди. Черт!
   Я так и не поняла, что именно меня сбило с ног, но очнулась я на полу. С такого ракурса этот красивый парень не знаю, как его по имени, очень хорош собой. Его лицо буквально повисло надо мной.
   – У тебя кровь, – его искусственный помощник вытирает мой лоб каким-то гелем. Сам парень очень недоволен и качает головой.
   – И почему не включаешь искусственного помощника? Без него опасно, особенно сейчас. Отбой! – кричит он кому-то и машет руками. Я слышу несколько щелчков и перед глазами разливаются непонятные фиолетовые пятна. Такое увидишь, разве что, надавив себе на глазные яблоки со всей силы. Все в детстве так делают и ловят солнечных зайчиков с закрытыми глазами, давно же я так не делала. Что это такое?
   – Почти дожали, – где же я слышала этот голос… – Почти дожали, Радий!
   Что за ерунду он несет, как можно дожать радий? Парень без имени протягивает руку и помогает мне встать, и я вижу, наконец, мужчину, который кричал про радий.
   Он очень похож на… Это же он и есть! Богослов, что жил по соседству, Ян, который чертов Иуда. Выходит, не сожгли тебя еще и анафеме не предали, вполне себе отлично выглядит. Немного изменился, стал более зрелым внешне, что ли… Стоит и внимательно смотрит вникуда, а прямо за ним на Энергетическом мониторе меняются какие-то формулы. Значит, ген лени он так и не смог подвергнуть мутации. А может, давно подверг и заканчивает новые исследования?
   Ян кивает мне головой в знак приветствия, но я успеваю обратить внимание, что он нервно сглатывает. Наверное, он боится ФатИму. А может, у них тайный роман? Интересно, в Совете используют привилегии и можно заводить романы? Но он не в моем вкусе, совсем не в моем. Неплохой, конечно, высокий и стройный, но какой неприятный у него рот. Эти губы совсем не вызывают никакого желания к ним прикоснуться, у Коди рот гораздо приятнее…
   – Хорошо, после я подойду, – парень с красивыми глазами берет меня под руку, чтобы в меня больше не влетело случайно ни одно энергетическое пятно.
   – Да, Радий, жду.
   Серьезно? Вот что значит, его так зовут, Радий. Имя странное, если честно, но что сегодня не странно, что сегодня не странно? Я хватала за задницу радий, звучит так себе.
   Что-то я стала излишне чувствительной, или не чувствительной. Нет, с Коди сидеть рядом и прижиматься к нему было как-то приятнее, этот похож на синтетического помощника, совсем безучастный. Совсем не такой, каким был тогда в толпе. А Коди – красивый, с дорогими часами и с бабочкой. И его губы очень приятные на вид.
   Мы вошли в небольшую комнату. Я думаю, что это какая-то ошибка. Пустая комната, белая. Несколько горшков с инжиром, несколько горшков с зеленым горошков и, по-моему, дерево с каштанами, вроде именно так цветут каштаны. Я и забыла уже, как они цветут. Боже мой, я вижу каких-то странных насекомых, они не похожи на пчел, больше на мух с черно-серой окраской, они полосатые, но не цветные. Может, это работа Коди с синтетическими организмами?
   Радий думает о чем-то своем, поправляет мне воротник и думает о чем-то своем. Словно я робот, на котором надо просто поправить воротник. И что вообще происходит? Он издевается надо мной? Где остальные? Радий уходит, сейчас за ним закроется дверь, и я останусь одна с этими бесцветными пчелами.
   – А где все, Радий? – я все же, решаюсь задать вопрос.
   Радий останавливается и замирает на несколько мгновений, но мне страшно. Мне кажется, за эти мгновения в его голове прокрутилось тысячи мыслей. И одна из них «Это вовсе не ФатИма…» Но он делает то, что вводит меня в шок. Подходит совсем близко и становится рядом, и я чувствую, как его ладонь касается моих лопаток и медленно скользит вниз по спине. Я дрожу, потому что мужская ладонь на моем теле, хоть тело и не мое, вызывает во мне массу эмоций. Если бы я была собой, Железяка уже вколола бы мне инъекцию, понижающую уровень серотонина, судя по тому, что мне трудно дышать и я чувствую удовольствие, гормоны у меня сейчас зашкаливают. Я готова заняться с ним сексом прямо сейчас!
   – ФатИма, перестань. Не злись на меня. И не говори со мной так отстраненно, когда мы наедине. Ладно?
   Я не успеваю ничего ответить, по периметру комнаты образуется несколько энергетических экранов и из них выходит трое мужчин и одна женщина. Вот значит, как все устроено, я наивно думала, что Совет для Секторов Новой Цивилизации устраивает совещания в большом зале, оснащенном массой новых энергетических штук, с шампанским и искусственными слугами и искусственным оркестром, а все эти шишки нового научного общества перемещаются на белых вертолетах, работающих на молекулах.
   А все оказалось просто и мило. Порталы, какие-то примитивные энергетические порталы, такие рисовали в моем детстве во всех книжках. Я даже разочарована.
   Я открываю рот, чтобы что-то сказать, сама не понимаю еще что именно, но главное не мешкаться, как в комнату входит пожилой мужчина. Я видела этого мужчину тоже, тогда, 20 лет назад, когда нас спасли и привезли на полигон. Он был с бородкой и рассказывал о Новой Цивилизации, и сейчас он с бородкой, но выглядит как-то совсем не хорошо.
   Правда, если 20 лет назад ему было около шестидесяти, то сейчас ему… Черт! Да он вполне себе мальчик для восьмидесятилетнего старика!
   Он жмет всем руки и предлагает пройти за ним. Значит, я не ошиблась только в одном. Встреча Совета Секторов Новой Цивилизации состоится не в этой нелепой маленькой комнатке, это всего лишь лифт. А эти бесцветные пчелы, если это полусинтетические организмы… Зачем они летают вокруг синтетических деревьев?
   – Пожалуйста, соблюдайте все процедуры, которые Вам будет оказывать Ваш искусственный помощник и не используйте время не по назначению. Спасибо. До следующей процедуры энергетического контроля осталось двадцать два часа, восемнадцать минут.
   Я стояла в своем новом доме и не знала, что делать. Это было похоже на какой-то дурной сон, такой странный, что хотелось и не хотелось просыпаться. Во время этой процедуры мне рассказали, что теперь уровень моей активной энергии будет все время поддерживаться в оптимальном режиме для моего возраста и уровня развития мозга. Мне необходимо соблюдать все, что входит в распорядок по установленному режиму и расписанию. А входит в него теперь очень много странных вещей.
   Но вот что я поняла точно – броситься на кровать и почитать книгу мне не светит, потому что нет книжек в моем новом доме и кровать предназначена исключительно для сна. На сон мне отводится шесть часов, и все то время я буду спать на самом деле! То есть, бессонницы и цветные сны теперь остались в прошлом, как только я лягу на кровать, искусственный помощник активирует уровень моей энергии на наполнение и все клетки тела и мозга будут получать необходимую степень расслабления. Я даже не пойму, что сплю, проснусь бодрой и полной сил, так сказал голос с Энергетического монитора.
   Железяка стоит как привидение прямо передо мной и мне жутко от ее присутствия. Но теперь я без нее не могу ступить и шагу.
   – Время принимать трапезу.
   Я чувствую, как Железяка вводит мне иглу в вену. Как-то это все совсем не весело. Две секунды, и я сыта и довольна жизнью. Мозг больше не изводит себя картинками вкусной вредной еды, но хотелось бы мне знать, существуют ли инъекции фаст-фуда. Наверное, нет, это полное противоречие для концепции развития Новой Цивилизации. Да и я сама не испытываю уже никакого желания, вспоминая гамбургеры и картошку фри. Не хочется их больше.
   – Электронная запись Ваших идей активирована, пожалуйста, начинайте.
   Во время процедуры энергетического контроля разъяснили, что задача искусственных помощников следить за энергетическим обменом в моем организме и содержать все параметры жизнеобеспечения в пределах нормы, но вот чего они не могут, это я поняла сразу, так это заставить меня подумать о чем-то. Они могут управлять моими основными инстинктами, блокировать некоторые потенциально опасные гены, но мыслительный процесс… Нет, этого я удовольствия им я не доставлю.
   – Пожалуйста, начинайте.
   А не пойти ли тебе в…
   – Команда неверная. Пожалуйста, начинайте.
   Что начинать? И как начинать?
   – Для начала, пожалуйста, выберите научный навигатор по интересной Вам области.
   Господи, сколько всего. И это все точные науки и науки, интересные Совету. И что тут у нас? Физика. Терпеть не могла физику в школе, все эти движения, закон Эйнштейна…
   – Идея – закон Эйнштейна активирована. Пожалуйста, начинайте. Выберите теорию.
   Нет, нет! Я не понимаю, о чем речь, я даже закона этого не знаю, я его не помню.
   – Пожалуйста, выберите теорию: Специальная теория относительности. Общая теория относительности. Квантовая теория фотоэффекта. Квантовая теория теплоемкости. Квантовая статистика. Теория флуктуации.
   Да я вообще не понимаю, о чем речь! Флуктуация… Чушь какая-то, я изучала психологию.
   – Наука «психология» не найдена. Пожалуйста, выберите научный навигатор по интересной Вам области.
   Я в ужасе. Выходит, мне придется все время теперь изучать материалы и создавать идеи. И совсем нет личного времени, совсем нет личного времени. В процедуре энергетического контроля была информация о том, что времени на отдых нет, потому что организм адаптирован к поддержанию постоянного уровня энергии и активности на необходимом для меня значении. Я просто не устаю. А если мне станет лень? Ведь усталость это совсем не лень?
   – Активирован научный навигатор по ключевому слову «лень», пожалуйста, выберите теорию из списка: Классическая генетика. Популяционная генетика. Молекулярная генетика. Геномика. Генная инженерия. Биометрическая генетика. Генетика количественных признаков. Функциональная генетика. Генетическая генеалогия.
   Я попала в ад. Это точно ад. Лучше бы они жарили меня в котле и вокруг скакали черти…

Глава 5

   20 часов до Зеро
   Столин стоит рядом и так странно на меня смотрит, что я едва сдерживаюсь, чтобы не заплакать. Да, я снова рядом со Столиным. И что он делал все это время, интересно? В смысле, когда я была ФатИмой, что делала я, настоящая я?
   – Столин…
   – Да?
   – А что сейчас было?
   – Ты, о чем?
   – В смысле. Вот последний час, что было последний час?
   Смотрит с удивлением.
   – Какой час? Мы съездили к ФатИме, я оставил ей корзинку с выпечкой, а потом приехали сюда. Еще была эта ситуация с Зеро. Ты как себя чувствуешь?
   – Я хорошо. Просто, что ты сказал вот до того, как я сказала Столин?
   Он жмет плечами, но решает не спрашивать дальше.
   – Я назвал тебя по имени и сказал, что не буду называть Эр и поддерживать твоих друзей, а ты…
   Вот как значит. Выходит, в это время ФатИма не была мной. А где она тогда была? И как так вышло, что-то время, что я провела там, совсем не продвинулось здесь?
   – А ты сказал про счастье и конец Новой Цивилизации…
   – Не говори им про мои слова, – он сказал это очень серьезно, у меня даже мурашки побежали по рукам и щекам.
   – Я думала, тебе нравится Эмма?
   Столин скривил губы, так обычно кривят губы, чтобы скрыть чувство гнева или презрения, и на лбу образовалась вспухшая венка.
   – Так, ну все готово, все теперь готово! – послышался веселый голос Эммы. Она подлетела к Столину и так нежно его обняла, что я совсем потерялась. Между ними точно что-то происходит, но вот что именно? Почему она такая радостная, а он только что дал понять, что совсем от нее не в восторге?
   – Закрывай глаза, любимая, закрывай, – Эмма так хитро щурится, что я улыбаюсь. Какая же она красивая в этом красном платье. Я слушаюсь и закрываю глаза.
   Я чувствую ее руки на своих плечах, она направляет меня куда-то. Я иду и все думаю о ФатИме. Надо подумать обо всем этом, надо обязательно подумать. Никак не могу сосредоточиться, странно что Железяки нет рядом с очередной инъекцией для приведения в норму гормонов, отвечающих за концентрацию внимания. Раковина для управления Железякой в машине Столина. Железяка очень странно себя сегодня ведет. Я забыла, у меня же время для сна и искусственным помощникам запрещено беспокоить в это время, без ее контроля и инъекций, но пока Железяка не следит за мной, я разорву себе мозг гормонами. Она думает, что я сплю. А потом будет в шоке, сколько в моей крови всяких сюрпризов.
   – Сфера! – слышится голос Столина. Стало еще тише вокруг и появилось это едва различимое жужжание от движения частиц Сферы вокруг моего лица.
   – Открывай, открывай уже! – шепчет Эмма, и я открываю глаза.
   Не торт же со свечами я перед собой увижу? Столин вполне мог бы спечь мне настоящий кремовый торт с шоколадом и трюфелями. Но нет. Никакого торта нет. У меня во рту все еще привкус вина и хлеба, торт бы в меня не влез сегодня.
   Я осматриваюсь, мы все в Сфере Столина, что это еще за странности, не хочет же он, чтобы мы одновременно начали писать?
   О Боже! Я вижу самый настоящий салют – передо мной, вокруг нас, над нами пышные гроздья фейерверков, разлетаются разноцветными кляксами в черном воздухе. Такими сочными и красивыми, что у меня замирает дыхание.
   Очень похоже на те фиолетовые пятна, которые сбили меня с ног, когда я была ФатИмой. Мне как будто снова десять и я на большом празднике и все кричат и поют, только никого вокруг нет, но эти звуки от столкновения Сферы и энергетических цветных пятен такая вибрация, словно вокруг все хлопают.
   Я плачу от радости, я так много плачу сегодня. Поворачиваюсь к Столину, не сдерживаюсь, я обнимаю его, давно надо было это сделать. Коди отталкивает Столина и обнимает меня очень крепко, и я чувствую, как его рука сжимает мне талию, когда ее так трогал Радий, было не так приятно… Совсем не хочу от него отрываться. Эмма! Как же ты не вовремя, не отбирай у меня Коди!
   – Ты вспомнила? – Эмма отталкивает Коди и прижимается ко мне, шепчет так тихо, чтобы Столин не услышал, что я сама едва ее слышу. Я трясу головой. Я все еще не понимаю, что именно мне надо вспомнить и она до сих пор не объяснила, что произошло.
   – Что значили те цифры совместимости? – шепчу я ей в ответ.
   – Он… Потом, – Эмма целует меня и отпускает из объятий.
   Столин улыбается и гладит меня по голове.
   – Нам пора, скоро рассвет и…
   – Да, да, эта чертова процедура на искусственном рассвете и нам всем надо быть дома.
   Он прав, пора сворачиваться, итак, впечатлений достаточно за эти несколько часов. Успела и напиться, и протрезветь и побывать в Совете и даже другим человеком. Но что имела в виду Эмма, что именно я должна была заметить в доме ФатИмы? Пустая белая комната, тумбочка, замок, планшет, ваза с кучей молекул… Что я должна была еще там заметить?
   – Едем, – Столин аккуратно упаковал обратно ту странную большую молекулу, какую мне показывал, как я затряслась. Я вспомнила его слова о том, что в ней конец Новой Цивилизации. Он сказал, что Новой Цивилизации не просто конец, он сказал, что конец всему в этой штуке. Что он собирается с ней делать, зачем он возит это в своей машине? Почему он рассказал об этом мне, а не Эмме или Коди? И зачем отдал меня ФатИме. Она же спросила тогда у своего дома, она спросила его «это она?», а он кивнул в ответ. Столин, Столин, кто же ты Столин, друг или подлый предатель?
   – Привет, я Эмма, – Эмма протянула платок, она пыталась как-то помочь, когда я обнимала дочку Столина в автобусе, а он сам находился в тихой истерике от того, что никто не отвечал про жену. Он сильно поранился, когда люди начали беспорядочно бежать, и толпа его едва не затоптала, он закрыл собой девочек. Сидел и болтался из стороны в сторону, крепко сжав губы, смотрел в одну точку.
   – Привет, я Эмма, – Эмма повторила более мягко.
   Он кивнул в ответ и тяжело прошептал:
   – Столин.
   – Тот самый? – в восхищении растянула губы Эмма, но тут же одернула себя, не время и не место для выражения таких эмоций. Но ему понравилось, что она так отреагировала и он почти улыбнулся.
   – Я была на вашей лекции по генной терапии, на которой Вы рассказывали о генной модификации на прошлой неделе, и…
   – Не слишком сложно для хорошенькой женщины? – Эмме удалось отвлечь его внимание, он успокоился. Столин был очень приятный внешне, немного полноватый, но очень приятный. Гладкие черты лица, крупный нос и подбородок, красивые умные глаза.
   – Не слишком, – Эмма старалась не смотреть по сторонам, она была жутко напугана и выбрала себе объект для отвлечения, им оказался Столин.
   – Как зовут Ваших девочек? – я тоже решила включиться в разговор, по сути, больше ничего другого и не остается сейчас.
   – Вера и Лера.
   Я почти рассмеялась, интересно он придумал. Вера и Лера.
   – Жена придумала, – он сказал это и побледнел. Вспомнил, что не может найти жену.
   Мы не видели, что творилось на улице, пока мы ехали, потому что окон в этом белом автобусе не было, но что-то происходило, потому что временами нас сильно трясло от мощных внешних ударов. Наверное, в нас врезалось все подряд – дома, деревья, камни, люди. Сила земного натяжения быстро слабела.
   Потом нам раздали эти странные металлические пруты, чтобы мы держались за них, пока нас вели в дыру на большом поле. Идти надо было всего несколько метров, но я видела, как люди отрывались от Земли, и их сносило куда-то вверх. Мы все привязали друг к другу одежду, и шли одной большой кучей. Нам повезло, мы дошли до этой дыры. Так мы думали тогда…
   – А как это будет? – я сижу у окна и смотрю на черный асфальт. Мы едем мягко и быстро, и мне хочется так ехать всю оставшуюся жизнь. Уютно и в компании Эммы и Коди. И Столин пусть сидит за рулем.
   – Что будет, любимая? – Эмма оборачивается, но я вижу по ней, что она прекрасно поняла мой вопрос.
   – Столин, расскажи ты… – Эмма тяжело вздыхает. Но она сказала мне, что они меня не отдадут и я не стану Зеро, когда же я все узнаю? Зачем она просит Столина, если он хочет отдать меня Совету?
   – За тобой придут и посадят в автобус, привезут в Сектор Совета. Там… – он достал молекулу и проглотил, ему было трудно говорить, в горле совсем пересохло. – Там уже оценят коэффициент вовлеченности и предложат…
   – Марс мне не предложат, Столин, – вздохнула я.
   – Дура ты! – он резко бьет руками по рулю, – Дура ты, Рита, очень умная, но дура!
   Коди качает головой.
   – Не надо, Столин…
   – Надо, черт! – он останавливает машину и поворачивается ко мне, – Я не верю, что ты за 20 лет не придумала никакой долбанной идеи, я не верю тебе!
   Я быстро моргаю, чувствую, сейчас опять накатят слезы и я зареву белугой. Столин в меня верит!
   – Спасибо, Столин, что не веришь…
   – Ты просто… – он говорит такие страшные и неприятные слова, что внутри у меня все сжимается.
   – Я сейчас, – он выходит из машины, ему надо справиться с приступом ярости.
   – Что странное ты у нее видела? – Коди поворачивается ко мне и смотрит так серьезно, что мне не по себе. Но я больше не хочу отвечать на непонятные мне вопросы, меня волнует лишь один вопрос и без ответа на него я ничего не стану вспоминать.
   – Что значит надпись «совместимость» на моем фото?
   Эмма вздыхает.
   – Ты не готова.
   Что?! После всей той чертовщины, что происходит последние несколько часов моей жизни до Зеро, я не готова?!
   – Почему я становлюсь ФатИмой, и куда девается в это время она? Просто ответьте мне на вопрос!
   – Никуда не девается, – тихо поясняет Коди. – Она никуда не девается.
   – То есть? Что значит никуда не девается, ее сознание сидит рядом с моим и просто позволяет мне за нее говорить? Как капитан судна позволяет матросу им управлять? Что за херня, Коди?
   – Ее мозг продолжает функционировать точно также, по сути, твое сознание просто временно вымещает ее сознание в ее подсознание. Подумай, когда ты раздражена или сильно счастлива, то есть, – он осекся, – То есть была сильно счастлива в том времени до Новой Цивилизации, или была занята мыслями так сильно, что автоматически что-то совершала и куда то шла, где ты сама все это время была, Эр? Ты же шла и делала, и продолжала быть собой, но могла не помнить каждую секунду того, что делала и говорила, что видела вокруг себя?
   Я вообще ничего не понимаю, это же полный бред!
   – Подсознание и сознание тесно взаимосвязаны, и генетика позволяет контролировать поведение, ощущения, но никак не может взять под контроль мыслительные процессы, то есть, может сделать их более четкими и структурированными, но повлиять на содержание – нет. Так называемые состояния аффекта или не свойственному человеку поведения, случающиеся единичными резкими вспышками, что часто связывают с бессознательным поведением.
   Меня трясет, наверное, надо тоже выйти и проораться как следует. Рядом со Столиным. Он точно вышел поорать.
   – Ты мне сейчас хочешь сказать, Коди, что ее мозг работает сам по себе, и.…сам по себе?! У всех мозг работает сам по себе? И когда я ФатИма, она просто… Просто неадекватна для себя и других, так что ли? И как мое сознание попадает в ее мозг, как черт возьми оно туда попадает… – у меня голова кружится. Я знаю как… – Сфера.
   Коди машет головой.
   – Ты умница, да, Сфера.
   Эмма все это время молчит, она, наверное, не рада, что все так, наверное, она хотела сделать это мягче. Коди и она, наверное, решили, что мне это нужно, вот их план моего спасения, перенести мое сознание в мозг другого человека, а мое тело станет Зеро. Нет, не сходится. Что-то не сходится. Почему у ФатИмы под замком было мое фото и совместимость, если она знала, знала, что мы совестимы по сознанию, она бы не позволила?
   Эмма перелезает ко мне и обнимает.
   – Ты никуда не денешься, понимаешь?
   Но мне это не нравится, я не давала своего согласия на весь этот чертов бред! И вдруг до меня, наконец, доходит…
   – Это ты бросила мне раковину, когда я выпила вина, Эмма? Вино, вот черт! Вы мне подмешали что-то в вино, а потом дали мне раковину от моего искусственного помощника, и… Коди, ты что-то сделал с моей сферой, ты что-то сделал с ней. Я не Ваш долбанный подопытный кролик, я не Ваш кролик!
   – Стой, Эр, стой!
   Я не могу больше тут находиться, Эмма выбегает за мной и Коди тоже, я бегу сама не понимаю куда. Даже если они это сделали из благих побуждений, я – это я, мое тело, мой голос, мои чертовы родинки и пальцы, и ногти, и волосы, а не просто сознание! Я – не просто сознание, я… Черт возьми, кто же я и что же я?!
   В голове не пойми, что, эти мысли, острые мысли, которые рвут мне мозг – «Эр, ты не станешь Зеро!» …«Эр, ты не станешь Зеро!»
   Дышать не могу, что за…
   – Тихо, Рита, тихо… – Столин зажал мне рот руками, чтобы я не кричала и тащит обратно в машину. Я упираюсь как могу и шикарные туфли, что дала мне Эмма, слетают. Неприятно босыми ногами по асфальту. Совсем неприятно.
   Столин заталкивает меня в машину, а сам садится за руль. А где Эмма и Коди?
   – Столин, где они? Столин! Столииин!!!!
   Он не слушает меня, ему все равно, что я бью его по голове кулаками с заднего сидения, он просто куда-то меня везет. Но куда и для чего?

Глава 6

   20 часов до Зеро
   – И что, Столин, запрешь меня в своей подпольной пекарне? – я уже успокоилась и сижу тихо, точнее, стекаю по креслу автомобиля. Последний разговор с Коди совсем меня измотал. Все болит и ноет, и еще, я очень хочу есть. Пекарня была бы сейчас очень кстати, не хочу этих инъекций от голода, не хочу больше никогда видеть Железяку. И думать ни о чем не хочу.
   – Отличная мысль, Рита, – глухо отвечает Столин, – мне как раз помощник в пекарне нужен, пока я в Корпусе. Буду тебя кормить бесплатно, правда, без Сферы ты там мне все загадишь.
   – Идиот.
   – Дура.
   Мы смеемся. Я смеюсь и все никак не могу остановиться, как же давно я не смеялась. Без повода, просто и легко, как сейчас.
   – Ладно, Столин, я серьезно, и какой план?
   – Отвезу тебя домой, какой еще может быть план.
   – Отличный план.
   – Спасибо.
   – Молодец.
   – Красавица.
   Мы снова смеемся, теперь громче. Как же с ним легко и приятно, словно знакомы тысячу приятных лет, а не тысячу чертовых часов в Новой Цивилизации. А о том, что он сказал ФатИме, я стараюсь пока не думать. Подумаю позже, у меня еще есть несколько часов. Сейчас я хочу смеяться, потому что рядом со Столиным также приятно, как и раньше. Мне говорили, что люди не меняются, меняются лишь времена. Хочется верить. Очень хочется в это верить.
   Когда нас держали на полигоне, мужчина с бородой появлялся несколько раз и все время рассказывал и показывал нам одно и то же, на Энергетический монитор уже так остро никто не реагировал. Этого он и добивался – медленно, но, верно, завоевывал доверие. Люди слушались во всем, что предлагали и постепенно ко всему привыкали, к инъекциям от голода, к Сферам, ко всему.
   Сферы сначала вызвали всеобщую панику и недоверие, многие отказывались, но их не спрашивали, искусственные помощники не спрашивали, а просто устанавливали Сферу, когда возникала необходимость сходить по нужде. Мужчина с бородой разъяснил, что по-другому мы просто не выживем, что органика принесет большой вред и Сфера это одно из самых больших достижении Новой Цивилизации.
   Одна женщина плакала и кричала, что это все равно, что раздеть ее перед всеми, но потом и она привыкла, раздеваться было не нужно, а что там кто делает в своей Сфере, никого особо не волновало, всех волновало больше, что будет, когда мы выйдем с этого полигона. Нам уже многое рассказали про Новую Цивилизацию, все ждали, но не все чувствовали, что это лишь маленькая десертная ложка из огромной бочки какого-то жуткого дерьма.
   Мы держались вместе – Столин с дочками, я и Эмма. Люди собирались небольшими группами и развлекали друг друга разговорами, о прошлом старались не вспоминать, но больше было не о чем говорить. Погоду и новости обсуждать было странно, обеды и ужины тем более. Искусственные помощники стояли среди нас словно призраки, но со временем привыкли и к ним. Я уже поймала себя на мысли, что с ними удобнее, как бесплатная молчаливая нянька.
   Мужчина с бородой появлялся каждый день, я решила, что по утрам, часов нигде на полигоне не висело, но он точно появлялся в одно и то же время, чтобы все начали входить в режим и соблюдали его. Вместе с ним выходило несколько людей, они стояли за ним и наблюдали за людьми, если кто-то хотел задать вопрос или был с чем-то не согласен, они обращали на них внимание мужчины с бородой, и он на все отвечал и находил слова, чтобы успокоить или разрешить зарождающийся конфликт.
   Он часто смотрел на нас, мы стояли совсем рядом, я заметила, что он часто смотрел на нас. Особенно на Эмму. Она слушала его и улыбалась глазами, как умела, наверное, ему именно это в ней понравилось и привлекло внимание.
   В какой-то из дней к Эмме подошел один из людей и попросил ее пройти с ними. Она в ужасе смотрела на меня, ей было страшно, но она улыбалась на прощанье со всей любовью, на которую была способна. Эмма всегда привлекала внимание, где бы она не находилась. Добрая и нежная, всегда добрая и нежная.
   – Не переживай, любимая, не переживай, – шептала она мне, а я плакала.
   – Что с ней сделают? – спросила я Столина. Он вздохнул и развел руками.
   – Я не знаю, но, думаю, что ничего плохого.
   – Почему?
   Cтолин впервые улыбнулся по-настоящему, мягко и приятно, а не уголком рта.
   – Потому что они нас спасли и зачем с ней делать что-то плохое теперь здесь, по логике?
   – Да… По логике, ты прав.
   Логика. Логика. Вся моя логика рухнула, пока я слушала этого мужчину с бородой. Я не единственная, наверное, кто подумал, почему небольшая группа людей все знала с самого начала, в смысле, как все в итоге выйдет и подготовилась. Откуда взялись люди в этой группе и как они успели все решить так быстро? А может и не быстро, а на подготовку у них ушли десятилетия, это же колоссальное количество ресурсов. Мужчина с бородой ни слова не говорил о стиле правления в Новой Цивилизации, но однажды кто-то выкрикнул из толпы, как мы будем жить теперь, как при царе или фараоне?
   Он рассмеялся, обнажив безупречные белые зубы, и похлопал. А потом сказал:
   – А теперь все похлопают моему ответу, потому что в Новой Цивилизации будут жить цивилизованные люди, и мы не станем повторять ошибки всех предыдущих и известных до настоящего момента истории развития Земли поколений.
   И все захлопали, только чему пока никто не понял. Но он сказал хлопать и все хлопали, вот так и рождаются новые лидеры новых эпох. К ним привыкают, а потом они говорят, что делать, и все безропотно делают. Сказал прыгать – прыгают, сказал хлопать – хлопают.
   Мужчина с бородой тогда пояснил, что теперь во главе всего стоит наука и развитие, у Новой Цивилизации нет возможности тратить драгоценное время на политику и торговлю. Ничего этого не будет, всех, итак, обеспечат всем необходимым. Привилегии будут лишь у тех, кто будет вовлечён в научные изыскания больше остальных, и они не будут касаться еды или содержания, у всех все будет в одинаковой мере достаточным и оптимальным. Автомобиль, дом, искусственный помощник и поддержка здоровья.
   Здоровью уделяется особое внимание, и в этом одна из главных функций искусственных помощников.
   – Никто жаловаться не будет, – пошутил он.
   За то время, что мы находились на полигоне, я видела, как некоторых людей уводили с собой, как и Эмму, люди шли с такими горящими глазами, словно вытянули счастливый билет, только мне становилось не по себе, если у всех все одинаковое и привилегии потом, зачем их уводят куда-то сейчас? Я чувствовала, что ложка дегтя в этой бездонной бочке нового дерьма, все же есть и она совсем не десертная. Я не ошиблась, и поняла это, когда впервые увидела Зеро.
   Тогда их показала всем ФатИма, чем вызвала страшную реакцию, ее едва не разорвала разъяренная толпа, но когда все увидели два Солнца, а потом на их глазах зажгли третье, именно в ту минуту все поняли, что выбора у них нет. Что Новая Цивилизация только что началась, и все уже в ней, согласны или нет, они все уже в ней.
   Все вернулись на полигон, и уже никто не кричал и не возмущался. То, что до этого рассказывал мужчина с бородой перестало быть просто рассказом, все осознали, что это новая поганая действительность.
   Зеро оставили среди остальных, люди старались не подходить к ним близко и не смотреть на них, но зрелище ужасное.
   Когда кого-то уводили с полигона, я желала всей душой им не возвращаться с браслетами на шее. Но они все возвращались и теперь ходят вокруг нас. За Эмму я не так переживаю, как за остальных, ей далеко до возраста 40 лет, но зачем-то она им понадобилась. Может быть, что-то лишнее написала в своей анкете?
   Переживать мне пришлось не долго, Эмма вернулась в тот же день, я обняла ее и совсем не хотела выпускать из объятий, она гладила меня по голове и крепко прижималась в ответ.
   – Они сказали, что хотят, чтобы я работала в Корпусе, чтобы я занималась работой с детьми, – она говорила так радостно, что ее серые глаза сияли от счастья, а улыбка не слезала с лица, – Ты представляешь, я буду работать с детьми, наконец!
   Эмма очень любила детей, она всех очень всегда любила, и старых, и малых, наверное, поэтому на нее обратили внимание, ее сложно было не заметить в толпе. Серых и напуганных людей, таких как я и Столин.
   Столин в тот день был более напряженным, чем обычно, он озирался по сторонам и не выпускал ручки дочерей из своих, словно что-то чувствовал. Когда Эмма сказала, что будет работать с детьми, вены на его лбу стали такими четкими, что мне тоже стало не по себе.
   – О чем ты думаешь? – спросила Эмма, мягко погладив его по плечу.
   – Будет что-то… – удрученно ответил он.
   И что-то действительно случилось. Появилась ФатИма и попросила всех детей собраться в отдельную группу. Часть детей находилась без родителей, среди них были те, кто во время катастрофы случайно потерялся в толпе, были и те, кто прогуливался с дедушками и бабушками, и их взяли и посадили в автобус, а бабушек и дедушек – нет. Я видела, как Столин вертел головой в ужасе и как сильно сжимал ручки дочерей, словно готовился отбиваться от большой армии врагов.
   Дети послушно собрались в кучу, их было не так много, но довольно много, самому маленькому было около годика, его мама встала вместе с ним, но ФатИма покачала головой и мягко попросила ее оставить ребенка и отойти.
   – Не переживайте, ничего дурного не случится, дети – самая главная ценность Новой Цивилизации!
   Женщина поверила и сняла с себя эту штуку, похожую на тряпку, обмотанную вокруг плеча, не знаю точно, как это называется, в нее еще таскают детей. Как же быстро она поверила ФатИме и оставила ребенка.
   ФатИма с облегчением вздохнула, как к ней подошел один из людей. Она кивнула и посмотрела прямо на Столина. Очень прямо и очень открыто, но мне стало как-то нехорошо. Столин стоял, все также, крепко прижимая дочек к себе, и не собирался с ними расставаться.
   – Вы тоже, пожалуйста, отведите к остальным, – попросила ФатИма.
   Столин стоял и не шевелился, словно не слышал ее просьбы.
   Люди вокруг начали волноваться, мне кажется половина поддерживала его, половина была против, потому что всегда есть половина тех, кто за то, что говорят им с обратной стороны, не важно, называют себя при этом властью или нет. Раз говорят с трибуны – значит они главные, а раз говорят главные, значит, им надо верить и выполнять. Если не выполняют, значит не послушные и плохие дети, все как в детском саду.
   Эмма аккуратно попробовала расцепить ручки Веры и Леры и попросила Столина отдать ей девочек.
   – Нет!!! – страшно заревел Столин, так страшно, что я закрыла уши руками, – Нет! Нет! – он тяжело дышал, но говори уже спокойно.
   – Как Вас зовут? – спросила ФатИма.
   – Я – Столин. Профессор Столин, – он тяжело дышал, но в какой-то момент дыхание восстановилось, и он выпрямился, словно у него родился какой-то план.
   – Хорошо, профессор Столин, давайте мы сейчас сделаем, как я попросила, а по…
   – Нет. Сейчас. Мы поговорим с Вами сейчас. Наедине. – Столин это так серьезно и спокойно сказал, что ФатИма вздрогнула. Я заметила, как она вздрогнула. Наверное, она думала, что сейчас будет правильнее всего подчинить его своей воле насильственным путем и отобрать детей. Но тогда у больше не будет шанса рассказать всем людям, что Новая Цивилизация заботиться о них и делает все возможное для выживания, перечеркнуть все то доверие, которого Совет добился методичным и тяжёлым трудом или подчиниться. Он выбрала подчиниться просьбе Столина.
   – Идите за мной, – кивнула ФатИма.
   Эмма протянула руки, чтобы взять девочек, но Столин повернулся ко мне.
   – Ни шагу, не делай ни шагу, пока я не вернусь. Я оставляю их на тебя, Рита.
   Я кивнула и взяла девочек. Эмма расстроилась, у нее дрогнули губы от обиды, но она потрясла головой, чтобы не заплакать.
   – Пожалуйста, только не наделай глупостей, – попросила она Столина.
   Он нежно провел рукой по ее щеке и кивнул.
   – А как же Коди и Эмма, почему мы уехали без них, Столин? – скоро мы подъедем к дому, и я останусь со своей Железякой. Начнется энергетическая процедура на искусственном рассвете, потом несколько часов обучения, а потом… А потом все как говорил Столин – за мной приедут.
   – Все совсем не такие, как ты думаешь, Рита.
   Я смотрю в окно и кусаю губы, да уж, все совсем не такие. Эти несколько часов прошли как одна большая жизнь, только я так запуталась в этой жизни, что не понимаю с чего начать, чтобы все распутать.
   Асфальт, асфальт… Всюду этот черный асфальт.
   – Не смотри.
   Столин немного прибавляет скорости, и я вижу, как несколько человек дерутся с людьми из белого автобуса, среди них несколько Зеро. Вот еще одни. И еще… Их так много?
   Я думала, что та девушка и несколько мужчин, которых мы встретили по дороге к ФатИме единичный случай, но это точно не так. Теперь я вижу, что это не так.
   – Столин…
   – Так каждый вечер, Рита. Так каждый вечер.
   Но я не понимаю. Что значит так каждый вечер, я думала, что эти 20 лет прошли спокойно и все рады и счастливы и… Черт! Или я одна из тех, кто сидит со своей Железякой в своем идеальном доме и занимается всеми процедурами, навязанными Советом, хоть и ни черта не генерирует новые идем, пока остальные протестуют и пытаюсь хоть что-то сделать с этим безнадежным режимом?
   Они ходят в запрещенные места, пьют запрещенные таблетки и потом ведут себя так, как запрещает Совет. Они прозревают и понимают, как это неправильно – лишать людей жизни после 40. Что за чушь вообще, признать возрастом Зеро именно этот возраст? Почему никто не говорит, что это полная чушь?
   – Та девушка, Столин, которая… Ты понял, какая. Та, что мы встретили с Зеро по дороге.
   Столин молчит и все сильнее жмет на газ, мне кажется еще несколько секунд, и мы взлетим в воздух, улетим с этой планеты.
   – Ты сказал, что знаешь, у кого она взяла то, что задурманило ей мозги.
   – Протрезвило, Рита. Протрезвило.
   Я поняла, что именно произошло тогда. Столин не просто печет хлеб и булочки, он печет их для того, чтобы остановить этот долбанный режим, это не просто булки и не просто хлеб, и вино. Я решила, что Эмма и Коди мне что-то подсыпали в вино, но нет, это были булочки Столина! От которых меня вывернуло, что-то было в его булочках!
   – Останови.
   – Не сейчас, здесь опасно.
   – Я сказала, останови, Столин!
   Столин остановил машину. Я вижу, как его руки крепко сжимают руль, наверное, они влажные, он сильно вспотел.
   – Послушай, все совсем не так, как ты думаешь, Рита, – он тяжело вздыхает.
   Кто-то открывает двери и ко мне на сидение забирается мужчина с женщиной.
   – Поехали, быстро, быстро! – кричит мужчина и машет руками.
   Он трясется, и весь в поту, такой страшный и отчаянный. На женщине браслеты, она – Зеро, Господи, я впервые вижу Зеро так близко. В ее глазах нет совсем ничего, но они не мутные, они ясные. Только пустые. Зеро совсем рядом, я слышу, как она дышит. Ровно и непринужденно. Но мне так страшно, как будто передо мной настоящий призрак!
   – Что ты делаешь, почему не едешь? – в отчаянии у мужчины срывается голос.
   Столин качает головой и убирает руки с руля.
   – Куда ты хочешь ехать?
   Мужчина вертит головой, по его нервным движениям я понимаю, что он пытается сообразить, как быть дальше, но не может. У него не выходит собраться с мыслями…
   – Просто езжай! – наконец кричит он.
   Столин мягко нажимает на педаль и автомобиль трогается.
   – Они знают, что ты в моей машине, уже знают … – мягко говорит Столин, – ты не сможешь убежать. Бежать некуда, понимаешь?
   Мужчина трясется, он прижимает к себе голову женщины и гладит ее по волосам. У нее очень красивые волосы. Искусственные помощники следят за Зеро также, как и за остальными, кормят, моют, причесывают.
   – Как ее зовут? – спрашиваю я.
   – Нелли, – на автомате отвечает мужчина.
   – Как тебя зовут? – я спрашиваю ее и хочу, чтобы она мне ответила.
   – Нет! – Столин оборачивается, и я вижу какое у него злое лицо, – Черт, Рита, нет, их не должно быть здесь!
   Он тормозит и выскакивает из машины, через несколько мгновений открывает двери и выволакивает мужчину за собой. Я дотрагиваюсь рукой до руки Зеро, ничего не происходит, она не чувствует, как я до нее дотрагиваюсь, смотрит безмятежно в одну точку.
   Я слышу, как к Столину на улице подбегает несколько мужчин из белого автобуса и забирают мужчину.
   – Там Зеро в машине, – я слышу, как дышит Столин. Заглядывает мужчина и хватает женщину за руки. Она не сопротивляется, совсем, я смотрю на ее браслеты и волосы, и спрашиваю:
   – Как тебя зовут? Как тебя зовут? – я повторяю это в надежде, что она меня услышит и ответит.
   У меня снова адски заболела голова, просто адски заболела голова…

Глава 7

   19 часов до Зеро
   Мне все хлопают. Эти несколько мужчин и женщина, что вышли из порталов в той комнатушке с черно-белыми пчелами. Спасибо. Только кому спасибо? Спасибо Господи или спасибо Коди и Эмма, что избавили от страшного унижения, и сознание ФатИмы к ней вернулось очень вовремя. Радий смотрит на меня так серьезно, что я чувствую себя раздетой. Нет, не нравится он мне. От того чудесного парня ничего не осталось, разве что его упругий и приятный взгляду зад.
   Мужчины и женщина кланяются и выходят из комнаты, наверное, пошли в ту, где порталы, сейчас вернутся в Секторы и что-то расскажут своим жителям что-то ценное. На Энергетическом мониторе вертится эта странная молекула с мошками внутри. Что же это такое, черт возьми?!
   – Все отлично, все прошло отлично, – мужчина с бородой жмет мне руку и тоже выходит, и я остаюсь с Радием. Интересно, что делает в таких случаях ФатИма, стягивает блузку и прыгает на него? Вряд ли. Это вряд ли.
   Радий протягивает вперед руку и из Энергетического монитора к нему на ладонь падает молекула. Эта странная молекула, с мошками. Я все думаю о вопросе Эммы о том, что я видела в доме ФатИмы. Много молекул, но они были самые обычные, они были ничем не примечательные и не подозрительные. Что же она хотела от меня услышать? Что она хотела найти?
   – Увидимся вечером? – Радий спросил так резко, что я вздрагиваю. Мне надо понять, почему Радий так себя ведет с ФатИмой, можем быть, у них правда связь и он может мне помочь что-то понять.
   – Приглашаешь меня на ужин? – я не знаю, зачем это сказала. Я жалею об этом. Если они что-то заподозрят, мне не избежать вмешательства в мозг. В голове вертится идиотская считалочка: «Каравай, каравай, чего хочешь выбирай – Зеро раз, Зеро два, вот и кончилась игра…»
   Радий едва заметно кивает и поджимает губы, из чего я делаю вывод, что он недоволен. Все-таки, ФатИма бы так не сделала. Она бы сделала по-другому, но мне наплевать, честно наплевать. Вдруг захотелось во всем разобраться, и о чем это я в самом деле. Пора во всем уже разобраться.
   Радий подошел ко мне близко, так близко, что я почувствовала его дыхание.
   – Держи… – он протянул мне молекулу и задержал на моих пальцах свои. Я почувствовала, что задержал… Он увидится со мной вечером и мне надо придумать что именно с ним обсуждать, и еще мне надо принять как сделать так, чтобы мое сознание задержалось дольше в теле ФатИмы. Только вот как? Почему это происходит урывками и что влияет на время? Коди сказал, что мое сознание вымещает сознание ФатИмы в подсознание, но здесь все не так. Скорее всего, когда ФатИма перестает осознавать себя, и что-то делает неосознанно, я попадаю в ее тело. Не я, мое сознание попадает.
   Но это невозможно в Новой Цивилизации – невозможно уйти с головой в книгу или кино, невозможно бродить по улице и наслаждаться пейзажами, искусственные помощники за этим следят. Черт! Когда в меня врезалась та штука на полигоне, Радий отчитал, что надо пользоваться искусственным помощником. Значит, ФатИма им не пользуется. Но почему, почему она им не пользуется? Что она делает в то время, когда мое сознание становится частью ее мозга? Мне надо узнать, что она делает.
   Ян. Почему-то из головы все это время совсем не идет Ян. Вполне возможно, он мне поможет, если я не ошибаюсь, и он боится Фатиму, или у них тайный роман, тем лучше для меня. Не для ФатИмы. Для меня. Надо с ним поговорить, как-то надо вызвать его сюда и поговорить с ним наедине.
   Этот зал, он какой-то не совсем нормальный что ли. Стол и стулья, окон нет, вместо них – энергетические панели с изображением океана, тут что-то не так. В этой комнате что-то не так. Не хватает горшков с деревьями, точно! Здесь совсем их нет.
   Но, почему их здесь нет?
   – Я закончил.
   На пороге стоит Ян. Я едва не выпускаю из рук молекулу с мошками, так внезапно и так неожиданно. Убираю ее в карман, а если ее нельзя ронять? Интересно, что будет, если я ее уроню или проглочу?
   И что мне надо на это ответить? Я просто кивну головой, так будет умнее всего в моей ситуации.
   Он снова нервно сглатывает, теперь я вижу это отчетливо и хочет поскорее убраться, он боится ФатИму, очень ее боится, и он собирается уходить, но я не могу его отпустить. Я должна разобраться.
   – Ян, постой.
   Я хочу во всем разобраться, теперь я хочу во всем разобраться, и я не позволю им превратить меня в Зеро.
   Тогда на полигоне Столин вернулся почти сразу, разговор с ФатИмой не занял много времени. Он был спокойным, и это было главное, Эмма принялась трогать его за руки и тормошить со словами «Что, что они сказали, Столин?».
   – Эмма, я не могу об этом говорить, извини, – Столин говорит мягко, но это прозвучало не очень. Когда кто-то с кем ты очень сблизился так говорит, ничего хорошего от него в будущем можно не ждать.
   Он присел перед дочерями на корточки и обнял каждую что есть сил, с большой любовью и нежностью. Поправил им волосы и одежду.
   – Я отведу Вас к другим детям, ничего плохого там с вами не случится, я обещаю!
   Лера и Вера кивнули и доверительно пошли за ним.
   – Почему ему нельзя говорить? – Эмма в отчаянии искусала губы.
   – Не знаю…
   – Он сказал, что не может, а не нельзя, – прозвучал его голос.
   К нам подошел молодой мужчина, я видела его все время неподалеку, он словно молчаливо ждал приглашения в наш узкий круг, но нам больше никто не был нужен. До этого момента, когда Столин сказал, что не скажет, и появились секреты, круг распался. Нельзя доверять тому, кто не может тебе что-то сказать. Знает и не может.
   – Привет, – Эмма протянула руку в знак приветствия и улыбнулась. Ей было очень грустно и больно от слов Столина, но новый парень появился очень вовремя, она отвлечётся и не станет так сильно переживать.
   – Привет – кивнул он, – Меня зовут Ян.
   – Эмма! – кивнула в ответ Эмма, – А это Рита, а он… – он собиралась сказать про Столина, как вспомнила, что сильно обижена на него.
   – Я знаю, профессор Столин, я слышал, – улыбнулся Ян.
   Столин к этому времени вернулся и с недоверием посмотрел на Яна.
   Ян протянул ему руку, но Столин не ответил, просто сдержанно кивнул и обратился к Эмме:
   – Отойдем.
   Она сжалась и раскраснелась, не знаю, нравится ей Столин или нет, в смысле как мужчина, но связь между ними точно возникла какая-то неуловимая и непонятная. В тот момент расстроилась я, значит, вот как теперь, я единственная не в Совете, и со мной нельзя обсуждать все, что они собираются обсуждать. Сволочи.
   Ян заметил мою реакцию и улыбнулся.
   – Не злись, когда тоже попадешь в Совет, они тебе все расскажут.
   Я рассмеялась.
   – Я не попаду в Совет.
   – Почему же? Все могут в него попасть, ты же слышала, что говорил мужчина с бородой.
   Забавный он и глупый. Можно подумать все в мире тащатся от сгущённого молока или пряников.
   – Я не хочу в этот долбанный Совет, понятно?
   Я сказала это слишком громко. Слишком. Все обернулись и стали глазеть на меня, ФатИма тоже на меня смотрела…
   – ФатИма, чем я могу помочь? – я вздрагиваю от голоса Яна. Он пытается смотреть мне прямо в глаза, но не может, ему страшно и его белки трясутся как желе. Черт, странно, что за столько лет помню это слово – «желе». Сколько же слов сейчас не используют, потому что просто нечего так больше называть.
   Он остался в комнате по моей просьбе и теперь трепещет от того, что же я собираюсь ему сказать или с ним сделать. Он точно очень боится ФатИму. Я достаю из кармана молекулу с мошками и показываю Яну.
   У него так сильно и резко бледнеет лицо, что мне становится не по себе, он так жутко смотрит и прерывисто дышит, что я думаю, что, зря показала ему молекулу.
   – Знаешь, что это? – спрашиваю я, он должен мне рассказать, он знает, точно знает, что это такое и боится этого как черт ладана. Или… Это не страх, это возбуждение, он возбужден, так себя ведут люди, которые видят то, чего хотят всей душой, значит, эта штука в моей руке очень ценная.
   Появляется искусственный помощник и делает Яну инъекцию, наверное, в его крови адреналин зашкаливает сейчас. Ян выпрямляется и кивает головой.
   – Можно подержать?
   Я не знаю, можно или нельзя. Может быть, он это проглотит, и я посмотрю, что с ним станет? Я могу ему приказать ее проглотить, он все сделает, что я прикажу, я же сейчас ФвтИма.
   Я протягиваю молекулу, и Ян аккуратно сжимает ее пальцами, он так внимательно на нее смотрит, словно держит в руках чашу Грааля или чашу Христа. Какая между ними разница понятия не имею, просто на ум пришли обе сразу. Интересно, он не забыл о чаше Грааля и все эти тексты, которые зубрил в своей богословской школе?
   – Спасибо, ФатИма, – он бережно возвращает мне молекулу и кланяется в знак большой благодарности и уважения.
   – Так ты знаешь, что это? – я настойчиво повторяю свой вопрос.
   Он поднимает на меня свои глаза с женскими ресницами, впервые в жизни, так долго смотрит. Мне жутко, если он сейчас скажет что-то об аде или рае в нескольких миллилитрах жидкости под полимерной оболочкой, я тогда закричу. Ян все-таки жуткий.
   – Не знаю, – качает головой и в глазах столько честности, что я начинаю злиться.
   – Почему тогда так радовался, когда?
   Он усмехнулся и нервно сглотнул. Я поняла почему, не из-за этой штуки, а из-за ФатИмы, между ними что-то происходит.
   Может быть, мне его поцеловать и тогда все встанет на свои места? Он точно расскажет мне что-то очень ценное, раз ФатИма его игнорирует, а он вожделеет к ней настолько, что обычное предложение подержать какую-то хреновину так его радует, поцелуй точно поможет.
   Мне не нравится его рот, очень некрасивый, какие-то скудные скупые губы, но какая разница, это же губы не мои, а ФатИмы. хотя, я почувствую все как своими. Надо остановить мысли, к черту все, к черту!
   Я беру его за воротник и медленно придвигаюсь к лицу, его губы в нескольких миллиметрах от моих. Сейчас все случится, я не целовалась 20 чертовых лет, и почему это Ян, а не Коди. Да хоть Столин, лучше бы кто-то из них, я почти касаюсь его губ и слышу тихое:
   – Меня зовут Нелли…
   Меня как будто ударили чем-то большим и тяжелым по голове. Я отталкиваю его и отпрыгиваю на несколько шагов назад, сердце колотится так, что я могу его потерять.
   – ФатИма, все хорошо?
   Ян так напуган, что мне его жаль, он совсем не понял, что сейчас произошло. Но я слышала, та женщина Зеро в машине Столина, я спросила, как ее зовут. Черт, я свихнусь раньше, чем закончится мое время. Может, стоит и правда активировать искусственного помощника, чтобы он вколол мне что-то, и я перестала думать совсем?
   Зеро меня услышала и Зеро мне ответила.

Глава 8

   18 часов до Зеро
   Ян продолжает что-то лепетать, но мне не интересно. Я выхожу из этого странного зала и иду. Иду, сама не знаю куда. У меня трясутся ноги и руки, и голова, у меня все трясется, если кто-то сейчас со мной заговорит, я не смогу ответить. Потому что зубы у меня тоже трясутся друг об друга, я слышу их глухой стук.
   Сейчас было бы логично вновь оказаться собой, рядом со Столиным. Но этого не происходит. Этого больше не происходит, у меня ужасно дурное предчувствие, что этого больше не произойдет. Но я не согласна, я не согласна с тем, что все так, как есть. Нелли… Почему-то только она сейчас в голове, кто такая эта Нелли, почему она мне ответила?
   Я больше никого из Зеро не спрашивала ни о чем, она первая, но она не слышала меня, я бы увидела по рефлексам. Мимика, жесты… У нее все было в таком блаженном состоянии покоя, она не могла слышать моего вопроса, сама не знаю, почему я нахожу именно это странным, а не то, что я сейчас ФатИма!
   Мне надо где-то посидеть одной и подумать, мне надо побыть одной. Хотя, о чем я. Я здесь одна. Все эти люди вокруг, присутствию которых я так радовалась час назад, им все равно, есть я или нет. Они так заняты своими идеями, что поглощены в процесс каждой клеткой своего тела и души. Даже если я вытащу пистолет и выстрелю себе в голову, а их забрызгает моими мозгами, даже это не отвлечет их. Время. Они все в оковах времени.
   Полигон огромный, из отдельных отсеков в нем только та комната с порталами и странный зал для совещаний, где нет ни одного чертового дерева. Почему в комнатке деревья и пчелы, а там – нет? Куда они привозят Зеро, я не вижу здесь ни одного Зеро?
   Наверное, в соседнем корпусе. Мне надо наружу, я хочу на улицу. Мне не станет легче, потому что ветра и дождя нет и быть не может, и облегчения я там не найду. Нет, я не хочу на улицу. Черт!
   Снова эта фиолетовая штука врезалась мне в лоб, и я рухнула, словно фарфоровая кукла, только я не разбилась. По-моему, я не разбилась.
   Люди вокруг не заметили, что я упала. Если бы рядом был Радий или тот мужчина с бородой, так и не знаю до сих пор, как его зовут, они бы мне помогли. Но здесь только Ян. Я чувствую, как он на меня смотрит, но боится подойти. Жуткий странный Ян.
   – Программа завершена, аналитический Отчет – уровень 10003, совпадение с базой данной – 0,000078 процента, вероятность уникальности – 92 процента, вероятность совпадения точных величин – 92 процента, вероятность совпадения условных величин – 92 процента, пожалуйста, введите число вектора корректировки…
   Господи, что все это значит? Я бы знала, если бы занималась во время энергетических процедур обучения и контроля идеями, а не чтением научных изысканий. Прямо надо мной чей-то Энергетический монитор показывает пирамиду из чисел и автоматически просчитывает формулы. А мужчина, который стоит у него даже не видит, что я тут. Он едва ли не наступает на мои волосы. Нет. Не мои, волосы ФатИмы. Это – не я! это – ФатИма! Надо вставать и собраться. У меня осталось не так много времени.
   Скоро Железяка начнет следит за мной, за Эр. Пожалуй, по ней я даже немного соскучилась, оно единственная кто был и остался Железякой и от меня не надо ничего кроме того, что мне известно, оно никогда не ведет себя странно или непонятно.
   Эмма в Совете в Корпусе, где дети, она приедет сюда после утренней процедуры энергетического контроля, а это значит, что у меня есть немного времени, чтобы найти то, что ей нужно, и тогда она все объяснит. Искусственное солнце уже зажгли, я чувствую, что самое время.
   Почему все эти люди работают без перерыва на сон? Наверное, если оказался здесь, поучаешь какую особую инъекцию, которая позволяет не испытывать усталости. Мне бы она совсем не помешала, я чертовски устала. Мне придется активировать искусственного помощника ФатИмы, чтобы попасть к ней домой, я не знаю машины, на какой она ездит, я не знаю ничего о ФатИме.
   Интересно, как ФатИма его зовет, своего искусственного помощника? Сфера. Наконец. Вот что мне было необходимо, еще я очень хочу пить.
   Искусственный помощник протягивает мне молекулу и вкалывает что-то, мне лучше, гораздо лучше. И передо мной появляется Энергетический Экран. Нет, я не собираюсь тратить два часа на эту ерунду, больше не собираюсь.
   – Домой.
   Искусственный помощник идет впереди, а я за ним. Он меня понял и сейчас приведет к дому ФатИмы. Главное, никого больше не встретить, главное, ни на кого не отвлекаться, чтобы не потратить оставшиеся часы на всякую ерунду.
   Я на улице. Если это искусственное пространство можно назвать улицей. Машины, все одинаковые и красивые, никогда не ездила за рулем, но не вижу проблем. Я видела, как это делает Столин. Просто нажимать педаль и включить мотор, в машине установлена масса интеллектуальных программ, они сами все сделают. Зачем мне тогда помощник, я совсем глупая, я просто скажу команду домой, когда узнаю, какая из машин моя.
   – Я должен знать сейчас, не будем мы ничего откладывать, решение мне нужно сейчас!
   Я слышу голос Столина. Странно, что он здесь делает, решил приехать в Корпус раньше и почему он снова кричит? Он так много кричит. Если не перестанет, у него заберут привилегию пользоваться искусственным помощником по необходимости и желанию.
   Искусственный помощник ФатИмы у машины, стоит и ждет, когда я сяду. Спасибо, но не сейчас, придется немного отложить, мне надо поговорить со Столиным.
   – Отключись!
   Чудесно, я знаю машину, и у меня есть специальный пропуск. Шальная мысль проехать все Секторы и посмотреть, что же все-таки за самым последним. Что же выбрать – попробовать сбежать в теле ФатИмы или осмотреть дом ФатИмы и дать Эмме, то, что она от меня ждет? «Ты не готова» сказал тогда Коди, когда рассказал про сознание, интересно, была бы я готова, если бы перед этим мне прочли лекцию?
   Кто разговаривает со Столиным? Один из них Радий, а второго я не знаю и никогда раньше не видела. Какой-то мужчина средних лет, седой и в очках. Странно видеть человека в очках. Сейчас нет никаких проблем восстановить зрение, очки не нужны, разве что для образа, но кому нужен стиль в новой Цивилизации? Как много вокруг странного и того, что совсем не вписывается в эту Новую Цивилизацию. Странно, раньше я не замечала. Но я нигде не была и никуда не выходила 20 лет.
   – Столин, послушай…
   – Нет, я наслушался, наслушался уже! – Столин машет руками и ходит взад-вперед, он сильно нервничает.
   – Хорошо, я поговорю с ней.
   С кем с ней? С Эммой? Или… Почему он так на меня смотрит, словно увидел призрака? Или я забыла поправить прическу после падения на полигоне?
   – ФатИма, ты здесь, – вздыхает с большим облегчением мужчина в очках и бежит ко мне, машет своими маленькими ручками у меня под носом, он ниже меня на голову. Столин стоит мрачнее тучи, но трясет головой и идет к нам.
   – ФатИма, Столин говорит, что…
   – Черт, ФатИма, отмени, просто отмени это все! После презентации я объясню, но сейчас – отмени! – Столин смотрит на меня и его лицо трясется от гнева, он так сильно злится.
   – Хорошо, – я говорю это слово, чтобы они от меня отстали, мне надо домой. Домой к ФатИме.
   – Хорошо? – удивляется Столин.
   – Хорошо? – удивляется мужчина в очках.
   – Ну и.…Ну и чудно, что все так просто, ладно, Столин, мне пора, сам разбирайся дальше, – мужчина уходит и мы остаёмся вдвоем.
   – Мне надо домой, – говорю я Столину.
   Он согласно кивает головой.
   – Да, я тебя отвезу. Или сама?
   – С тобой.
   Я делаю шаг вперед и слышу его тихое.
   – Спасибо, Фати… Спасибо.
   Я киваю, хотя безумно хочется как-то пошутить в ответ, например «Не за что, Столин не за что…”. Не знаю, на что именно я только что ответила «Хорошо», да и не хочу знать, но то, что встретила Столина это точно хорошо. Я попытаюсь поговорить с ним в дороге, он должен рассказать что-то важное. Я даже уже почти уверена, что он планирует какой-то переворот, иначе… Зачем он возит в багажнике ту странную большую молекулу?
   Когда детей на полигоне повели куда-то, Эмма была с ними. Она пообещала Столину, что с его девочками ничего плохого не случится. Я не знаю, верил он ей или нет, но он о чем-то договорился с ФатИмой, так что был уже спокоен.
   – И куда их повели? – спросила я.
   Столин протер глаза, словно они у него страшно чесались и ответил:
   – Дети в Новой Цивилизации живут вместе с родителями, но будут все время проводить в Корпусе Совета, наверное, сейчас повели туда.
   – А как же детский сад и школа?
   Столин рассмеялся, и мне стало не по себе. Наверное, я задала очень смешной вопрос.
   Люди стали волноваться, когда детей увели, так что, вышел мужчина с бородой всех успокоил и рассказал, что необходимо определить уровень их развития, чтобы для каждого подготовить индивидуальную программу. Он сказал, что теперь не будет школы и института, все будет, как и у взрослых – продуктивное использование времени, но в более щадящем и интересном режиме.
   Искусственные помощники детей запрограммированы по-другому, потому что кроме развития, организм также тратит много энергии на рост. И задача Совета использовать генный материал во всю мощь силу, тогда он сказал «положительный генный материал», что касается отрицательного, всякие врожденные болезни и гены алкоголиков и шизофреников… Дети с такими генами будут взяты под особый контроль и к ним будет выражаться со стороны Совета точно такое же отношение и забота.
   В тот же день он с радостью объявил, что сегодня же всех распределят по жилищам и всю дальнейшую информацию мы будем получать из своих Энергетических мониторов. Мне очень хотелось, чтобы рядом со мной жила Эмма, но, когда нас вывели, наконец, с полигона, она все еще не вернулась. Со мной все время рядом были Столин и Ян.
   Два Солнца больше никого не пугали, люди уже знали, что теперь возможно только искусственное освещение, так что, несколько минут перед посадкой в автобусы все просто стояли и смотрели на небо, я думаю, почти все вспоминали, как выглядит настоящее Солнце. Почти все плакали. Я тоже плакала.
   Автобусов было много, нас всех рассадили и повезли по Секторам. Мы очень долго ехали от Полигона, я устала смотреть в окно, потому что за ним был только сплошной черный асфальт. Потом стали появляться жилища Новой Цивилизации, вполне себе симпатичные домики, их было так много, насажены один на другой.
   Все белые. Но спустя время чего только среди них не оказалось, все использовали энергетические панели кто во что горазд…
   Этот выбор всем оставили. Наверное, это равноценно выбору, который раньше у нас был при выборе обоев на рабочем столе мак буков. Хочешь – море, хочешь – пряник… У кого-то из моих соседей был пряничный домик, жуткий пряничный домик. Из такого домика никто живым не возвращался, я читала в одной сказке из своей прошлой жизни.
   Мы ехали вместе со Столиным и Яном, наши дома оказались соседними. Я обратила внимание, что всех распределяли случайным образом, никого не выдергивали из толпы, так что, ничего подозрительного хоть я этом я не нашла. Но куда же они отправят Эмму? Когда я увижу свою Эмму?
   – Увидишь ты свою Эмму, – Столин словно прочел мои мысли и погладил меня по плечу в знак утешения и поддержки.
   – На все воля Божья, – прошептал тогда Ян, чем сильно меня разозлил, – На все воля Божья.
   Мне хотелось стукнуть его по лбу, но насилие в Новой Цивилизации запрещено, мне тут же мой искусственный помощник вколол что-то, чтобы уровень гормонов, отвечающих за прилив гнева, понизился. Я не стала от этого добрее, но на Яна и правда стало все равно.
   – Я пойду, – я улыбнулась Столину на прощанье.
   – Да, и я пойду, – он улыбнулся мне в ответ.
   – А я осмотрюсь, пожалуй, – сказал Ян и направился в другую сторону, как скорчился от боли. Он в ужасе замахал руками.
   – Мои ноги меня не слушаются… – в отчаянии пошептал он. Его искусственный помощник стоял рядом и указывал рукой на дом.
   – Твои ноги должны идти домой, я думаю, именно это тебе сейчас пытается сказать твой новый вечный единственный друг, – тихо пояснил Столин.
   Столин это так сказал, что мне стало страшно. Я не хочу такого нового друга, я хочу Эмму. Я очень хочу знать, что сейчас с Эммой. И до меня только тогда дошло в полной мере, что не могу ей позвонить… Я никому не могу позвонить. Я не могу пойти искать Эмму, не могу заглядывать в каждый дом и спрашивать Эмму, мои ноги не будут меня слушаться. И мне не вызвать службы спасения. Что я им скажу? «Спасите меня от Новой Цивилизации, пожалуйста, спасите…»?

Глава 9

   17 часов до Зеро
   – Мне нужна информация о некоторых Зеро, – наконец я решила нарушить молчание. Столин просто ведет машину, а я сижу рядом и смотрю на асфальт, словно я это – я. Эр. Я – Эр. Столин бы заругал, он не любит, когда я так себя называю.
   – Зачем? – спрашивает Столин.
   – Я должна объяснять?
   – Нет, не должна. Надо, давай заедем.
   Вот чем мне Столин всегда нравился, так это своей простотой во всем. Без каверзных и неудобных вопросов, все по существу и все к месту. Только мне кажется, что тот Столин, которого я знаю и этот Столин совсем разные люди.
   У него в багажнике машины огромная молекула, о которой я очень хочу с ним поговорить, но я не знаю как начать. Надо придумать как. Срочно придумать как. Мы и правда едем к корпусу Зеро, домой к ФатИме мне очень надо, но больше мне надо узнать о Нелли. Я должна узнать о ней, они должны фиксировать на энергетических мониторах информацию обо всех Зеро. У нас с Нелли есть кое-что общее, наше сознание ведет себя аналогичным образом, и я хочу знать почему, я хочу знать, что у нас с ней еще общего. Почему она дала мне ответ?
   – Через час презентация Филиппа, ты успеешь? – он провел взглядом по моему костюму – Переодеться надо?
   – Да, – я кивнула, – Да, потом надо домой.
   – Хорошо, – отвлеченно ответил Столин. Он думал о чем-то своем. Хотелось бы мне стать им на время, чтобы все узнать без лишних расспросов.
   – Филипп молодец, да? – улыбнулся Столин, но было в его улыбке что-то зловещее.
   Я не понимаю, о чем он и какого Филиппа имеет в виду. Или он про Коди? Точно, про него, я же называю Филиппа Коди. Коди что-то важное открыл и сегодня в его честь устроят презентацию, если мне повезет, и я останусь ФатИмой, то смогу присутствовать и увидеть, как Совет продуктивно тратит время на праздники. И смогу поговорить там с Коди, а Эмма точно там будет, так что, мне надо попасть, надо обязательно туда попасть.
   Праздник. Очень странно это слово теперь звучит, праздников же нет. Совсем нет. Нам об этом не сказали, как мужчина с бородой и обещал, на одной из процедур энергетического контроля нас познакомили с тем, как будет проходить процедура идей и событий в Новой Цивилизации.
   Все работают над идеями, и все новые научные открытия будут доведены для всех, для презентации Идеи Совет будет собирать гостей, и все смогут смотреть церемонии и слышать о новых открытиях, о том, какой вклад они привнесут на своих Энергетических мониторах. Попасть на эту церемонию можно только если ты занимаешься идеей в Корпусе Совета или ближайший сосед.
   Соседи почти между собой не общаются, но иногда, из вежливости, могут и позвать по старой памяти. Коди меня не позвал. А может и позвал, может быть, он позвал Эр, пока я в сознании ФатИмы? А Эр придет? Мне почему-то страшно от этой мысли. Увидеть там Эр. Увидеть там себя со стороны.
   Открытие идеи и презентация единственный праздник, если это можно назвать праздником. Искусственные помощники в этот день всем раздают синтетическое вино или спирт и соевые конфеты. Терпеть их не могу, дрянь ужасная, я никогда их не ела. Пусть Железяка сама ест, если хочет. А потом смотрят на Энергетических мониторах как пышно они проходят, и я уверена, все хотят хоть однажды оказаться в Корпусе Совета.
   Красиво одеться, поесть настоящей еды, послушать музыку и потанцевать. Все это показывают остальным людям по Энергетическим мониторам. Единственный праздник Новой Цивилизации это презентация новых открытий, праздник, которого нужно так сильно хотеть, чтобы попасть на него, что необходимо заставлять себя подавать идеи, которых до тебя мало кто подавал. Ради платья, шампанского в красивых бокалах и музыки.
   Новый год никто не отмечает, потому что чем больше лет, тем ближе Зеро. Люди и сами не хотят эти новые годы больше, они их ненавидят. Да и дети Новой Цивилизации даже и не знают, что можно в доме поставить елку. Им дольше придётся объяснять, что такое елка. А уж дед мороз с подарками и вовсе покажется им какой-то ерундой, такого и под самом сильной травкой сложно себе и представить. Женские дни и мужские дни все это в прошлом. Все.
   Дни рождения фиксируются, все знают, когда у них день рождения, потому что в этот день на энергетическом мониторе появляется надпись «Ваш возраст достиг цифры… Пожалуйста, используйте время более продуктивно. Выберите теорию по научному навигатору…”, и ни одного слова – «ура, у Вас день рождения, поздравляем!» Нет. Такая надпись появится на моем энергетическом мониторе через 17 часов, не такая, конечно, последняя надпись из тех, что я увижу и видела. 20 надписей, 20 лет. Невероятное количество информации теории науки и ни одной чертовой идеи. А в этой будет «Ваше время вышло, Вы – Зеро. Добро пожаловать в Вашу новую реальность», а потом – белый автобус и Корпус Зеро.
   – Я подожду, – Столин остановился у длинного Полигона. Значит, сюда меня привезут. Привезут Эр, а вывезут Зеро. Мне как-то не по себе, все точно такое же, как и везде, но ощущения у меня ужасные.
   – Подожди.
   Я выхожу из машины и стараюсь идти прямо, как ФатИма, у меня это выходит все лучше и лучше. Главное, руки в карманы не засовывать, как я всегда делаю, потому что ношу не юбку карандаш, а комбинезон. Моя рука нащупывает что-то круглое, это же… Та странная Сфера с мошками, что отдал мне Радий! Она все еще со мной, надо показать ее Столину, он точно скажет. Он не будет вести себя как этот странный жуткий Ян.
   Браслет дает сигнал и двери полигона открываются, сюда, наверное, необходимо специальное разрешение и кто угодно из Совета пройти не может.
   Я закрываю глаза, потому что не хочу видеть лабораторные столы, куски мозга живых людей и слышать, как они кричат от отчаяния и ужаса. Но здесь очень тихо.
   Открываю один глаз, затем второй. Я словно снова на том полигоне, где познакомилась с Радием, все то же самое, масса Энергетических мониторов и люди, перед Мониторами стоят люди, только… Боже мой, главное не закричать…
   Женщина передо мной стоит у монитора и со стороны может показаться, что она разрабатывает идею, но нет. Изображение тканей ее мозга и цифры в процентах показывают массу и объем, они постепенно уменьшаются. Появляется надпись: «фаза Зеро завершена» и искусственный помощник надевает на руки, ноги и шею стальные браслеты. Небольшие трубочки сгибает и приводит чем-то по краям, края плавится, и он их соединяет, обведя вкруг ног, рук. Так вот как они запаиваются.
   Я представляла себе что-то ужасное, что людей держат как собак на цепи и прямо на них запаивают эту сталь, обжигая горящими каплями, и они от боли теряют дар речи. Людям это не показывают, как все на самом деле, потому что тогда они перестанут бояться и перестанут быть мотивированными.
   Женщина просто стоит и смотрит в одну точку, ее искусственный помощник разворачивается, и она идет за ним, как игрушечная машинка на веревочке.
   Все светло, чисто и цивилизованно, на самом деле цивилизованно. Новая Цивилизация цивилизованно обнуляет людей.
   Где же мне получить информацию о Нелли? Наверное, нужна правильна команда. Попробую.
   – Данные Зеро.
   Передо мной появляется Энергетический монитор.
   – Пожалуйста, введите команду.
   – Нелли.
   – Поиск по ключевому слову Нелли активирован, найдено совпадений – 12.
   12 Нелли и одна из них та, что нужна мне…
   – Фото Нелли.
   – Поиск по ключевому слову фото Нелли активирован, найдено совпадений – 12.
   О чем это я, конечно, все с фото. Все они теперь Зеро, но мне нужна всего одна, так, которая села по случайности в машину Столина. Она была с короткой стрижкой, светлое каре… Вот. Вот же она!
   – Информация, номер 9.
   – Поиск по ключевому слову информация, номер 9, активирован, найдено совпадений 1. Прошло с активации фазы Зеро – десять лет. Подано всего идей – 2. подано активно действующих идей – 0. Генный материал использован четыре раза, активируйте для продолжения новые ключевые слова.
   Странно, а может все Зеро Нелли не подали ни одной стоящей идеи?
   – Информация, номер 1.
   – Поиск по ключевому слову информация, номер 1, активирован, найдено совпадений 1. Прошло с активации фазы Зеро – два года. Подано всего идей – 400003450000. Подано активно действующих идей – 1221, активировано идей – 0. Генный материал не использован.
   – Информация, номер 2.
   – Поиск по ключевому слову информация, номер 2, активирован, найдено совпадений 1. Прошло с активации фазы Зеро – 2 года. Подано всего идей – 100020. подано активно действующих идей – 1800, активировано идей – 0. Генный материал не использован.
   Кто-то из этих Нелли подал больше, чем 4 миллиона идей и ни одна из них не заинтересовала Совет. Интересно, а я здесь есть?
   – Рита.
   – Поиск по ключевому слову Рита, активирован, найдено совпадений 0.
   Как-то так легко сразу стало, что я готова расплакаться, значит, все появится в их базе после того, как я встану у этого Энергетического монитора, и мой мозг уменьшится в объеме. Надо ехать к ФатИме, я узнала то, что ничего не узнала. Разве что только то, что Нелли также ненавидела идеи, как и я.
   Надо еще кое– что проверить.
   – Нелли. Совместимость.
   На моем фото у ФатИмы было написано совместимость 99.999999%, надо узнать, какая она у Нелли и узнать, что такое эта совместимость
   – Поиск по ключевому слову Нелли. Совместимость, найдено совпадений 12. Статус – в процессе.
   И? Где информация?
   – Показать.
   – Команда неверная.
   – Значение Нелли Совместимость.
   – Поиск по ключевому слову значение Нелли совместимость, найдено совпадений 12. Статус – в процессе.
   Наверное, это что-то пока не законченное, но у ФатИмы есть информация по совместимости, только с чем или кем они меня совмещают? Коди… Мне надо на его презентацию, я вытрясу из него все до последней капли! Черт, вот теперь я наконец разозлилась.
   – Выключить.
   – Работа завершена, хотите сохранить историю?
   – Не дай Бог!
   – Команда неверная.
   Да черт, я же шучу.
   – Не сохранять.
   – История поиска удалена.
   Иду обратно и уже не смотрю на Зеро, смысл мне на них смотреть, все не так страшно, все не так страшно.
   Столин ждет меня в той же позе, что я его оставила.
   – Домой?
   – Да.
   – Надо спешить.
   Надо спешить, ты прав, Столин, надо спешить. Я сажусь и не успеваю открыть рот, чтобы начать разговор о молекулах в моем кармане и его багажнике, как машина останавливается.
   Что Столин задумал?
   Он задумчиво поворачивается и смотрит на меня так странно, у него вспухает на лбу несколько вен. Что он сейчас собирается сделать со мной? С ФатИмой?
   – Кого мы ждем? – улыбается Столин.
   – Кого?
   Он откидывает голову и смеется, трясет головой.
   – Безумие какое-то. Фатя, ты странная сейчас.
   Я смотрю в окно и понимаю, что мы у дома ФатИмы, она живет в двух шагах от Корпуса. Ладно. Ладно, я тут.
   Я стараюсь не бежать, но у меня это еле выходит, Столин уже заметил, что я странно себя веду. Включу искусственного помощника, пусть вколет мне что-то, что приведет гормоны в порядок. Надо быть осторожнее. Двери, Солнце, комната.
   Кровать. Искусственный помощник кладет на нее платье, длинное белое платье, какое оно шикарное, это платье для презентации. И, какое оно приятное, я в восторге, я больше его ни за что не сниму! А эти туфли с массой ремешков… Я помню какие шикарные платья и обувь всегда были у ФатИмы на презентациях, я стояла у своего Энергетического монитора и восхищалась, и злилась. Потому что, если меня нарядить в такое платье, ничего подобного не выйдет, я все равно буду мешком, а не роскошной женщиной.
   Если Эр придет на презентацию, я думаю, это будет жалким зрелищем. Какая я жалкая стала, и ни разу об этом не задумывалась, как следует.
   Зеркало. Меня трясет, нет, я не хочу смотреть в глаза ФатИмы. Нет, не хочу. Я хочу увидеть Эр. Себя. Хочу себя. Надо найти то, что нужно Эмме.
   Так… Замок, тумбочка. Все так, как я оставила прошлый раз, словно ФатИмы здесь не было. Горшки с виноградом и вишней. Это они могут быть странными? Нет. Совсем нет, это просто молекулы.
   Я опускаю руку в огромную вазу и чувствую, как их гладкая поверхность приятно касается кожи моих ладоней. Пригоршня молекул, целая пригоршня молекул, интересно, сколько воды сейчас держу одной рукой?
   Что это. Некоторые молекулы не похожи на привычные, в них нет мошек, но они какие-то другие, словно внутри не жидкость, а.…воздух, что ли? Они такие же упругие, но другие даже на вид. Я…
   – Фатя!
   С испуга я сую руку в декольте и оставляю там эти молекулы. Мне неудобно, но теперь мне придется ходить с этими молекулами. Если я верну их на место сейчас, Столин точно что-то заподозрит.
   – Столин, я готова.
   Он внимательно оглядывает с головы до ног и кивает головой. Проходит в комнату. Я вижу, что он смотрит на открытый сейф, это нехорошо, надо его закрыть. Я делаю это непринужденно, мне кажется, что непринужденно. Выпрямляю спину, как делала бы ФатИма, выпрямляюсь и киваю.
   – Готова.
   – Хорошо выглядишь.
   – Спасибо.
   Со мной он говорит по-другому. С Эр он говорит по-другому, совсем по-другому.
   Я иду за ним и чувствую, как эти шарики перекатываются между моими грудями, а та сфера с мошками осталась в кармане юбки, черт…
   – Столин, я кое-что забыла.
   Я собираюсь вернуться, но Столин так странно смотрит, словно что-то сейчас скажет. Он протягивает руку, и в его глазах столько желчи и презрения, что мне не по себе.
   – Это ты забыла?
   У него на ладони молекула с мошками. Я стараюсь не выдать себя ничем и сдержанно киваю, протягиваю руку, чтобы забрать, как он сжимает пальцы и шепчет с такой злостью, что мне еще больше не по себе.
   – Она побудет у меня, пока ты на презентации.
   Идет вперед и добавляет тихое «Сука».
   Ну, уж нет, Столин, пришло время поговорить! Я бегу к багажнику и отодвигаю крышку, она поддается легко и сейчас тебе придется все объяснить, но…
   – Что? – он смотрит на меня в недоумении.
   – Пусто, тут пусто… – у меня сжимается горло от отчаяния.
   Столин часто моргает, пытаясь собрать мысли в кучу.
   – А что ты тут хотела найти?
   Я опускаю голову и прохожу мимо, но тихо шепчу «Тоже самое, что у тебя в руке, и сам ты сука».
   Я не вижу выражение его лица, но чувствую, что он в шоке. Пусть хоть кто-то кроме меня еще побудет в шоке. Я устала быть в шоке. Чертовски устала за эти восемь часов, длинных странных часов быть в шоке.

Глава 10

   16 часов до Зеро
   Я много времени не видела Эмму после полигона. Четырнадцать лет. Считала годы, унылые годы, которые прошли без ее улыбки и вопроса «как ты, моя любимая?», но я знала, что однажды мы обязательно увидимся. У Эммы все было хорошо, ее часто показывали на презентациях по Энергетическому монитору, она была среди гостей, и каждый раз в новом красивом платье, роскошная блондинка в роскошном платье, в окружении роскошных людей.
   А я стояла в компании Железяки в пустой комнате в своем сером комбинезоне и тоскливо смотрела на горшки с персиками и чувствовала себя бесформенным мешком. Я просила Железяку заменить эти чертовы персики, но оно меня не слушалось. Я злилась, какой смысл в искусственном помощнике, если оно тебя не слушает?
   Мужчина с бородой говорил об этом, что искусственные помощники будут помогать нам поддерживать жизнь в Новой Цивилизации, но они не наши личные рабы. Хотелось бы мне теперь посмотреть в его лицо и плюнуть со всей силы, но я понимаю, что это бы значило, даже если бы у меня получилось оказаться с ним совсем рядом, только рабы плюют в лицо, потому что больше ничего не в силах поделать. Только так они могут выразить всю ярость и отчаяние, когда осознают, что слова никому не интересны и слушать никто не станет. Когда слова не имеют значения, остается плевок в лицо.
   Странно сейчас думать о тех четырнадцати годах, они так быстро прошли. За это время я очень многое изучила, мой мозг как огромная библиотека знаний, мне кажется в нем есть уже есть специальные кнопки по разным наукам, как в научном навигаторе Энергетического монитора. Только психологию я совсем забросила и литературу.
   Безумно временами хотелось посидеть с книжкой, съесть стейк средней прожарки с салатом из свежих овощей, обмазанный горчицей, сдобренный лимоном и щепоткой душистого перца. Все бы сейчас отдала за щепотку душистого перца. Хотелось медленно и вдумчиво есть стейк, салат и пить вино, и читать. Смотреть на слова и блуждать по закоулкам фантазии. Теперь мне надо блуждать по этим невидимым кнопочкам в собственном мозге и думать, думать, думать над идеями.
   Сначала я протестовала, почему я должна придумывать идеи, если мне не дали родить детей, ради кого все это? Незнакомых мне людей, которых я не вижу, совсем не вижу?
   Но инъекции Железяки убирали раздражение, и становилось спокойно. Я научилась со временем не цепляться за эти мысли, потому что любая идея сразу же фиксировалась на Энергетическом Мониторе. Со временем я перестала думать и об удовольствии от чтения или еды, потому что все всегда заканчивалось одним и тем же.
   – Идея по ключевому слову «удовольствие» активирована, пожалуйста, выберите теорию по научному навигатору: Липиды, Фосфолипиды, Гликолипиды, Стеролы, Гормоны, Нейромедиаторы, Метаболиты, Мономеры, Полимеры, Олигомеры…
   Я изучила много о биомолекулах, моей любимой темой даже стали нейромедиаторы, но в Новой Цивилизации уже основательно все изучили, и поспешили совершить открытия, которые не оставят мне никакого шанса. Совет огромное значение уделяет генетике и развитию, потому что в силах вмешаться в то, что устроено природой, в больших силах, и им необходимо все больше и больше идей. Совет уже знает почти все.
   Мне надо было найти то, что Совету еще неизвестно. Это было похоже на глупую игру в прятки на открытом пространстве, когда дети понимают, что прятаться, по сути, негде, что все видно! Но это их не останавливает, и они прячутся, закрывают газа и думают, что обманули всех вокруг, и эти ощущения, лишь эти обманчивые ощущения дают силы играть и делают пребывание в игре интересным.
   Временами мне казалось, что даже Железяка презирает меня за то, что я не вижу очевидного, и не могу сформулировать идею. Четырнадцать лет. Четырнадцать лет прошли как один час. А я правда не видела. Полная ерунда этот поиск идеи, словно искать иглу в стоге сена.
   В какое-то утро на моем энергетическом мониторе показалась надпись «Вы приглашены в Корпус Совета, пожалуйста, соблюдайте распорядок в привычном для Вас режиме». Это было странно, кто именно меня пригласил – Коди или Столин? Точно не Столин, он сказал бы лично.
   Со Столиным мы виделись время от времени по ночам, поэтому я знаю про его пекарню. Все спали и набирались сил, а мы сидели на его кровати в окружении искусственных карликовых сосенок и просто говорили. Чтобы не забыть, ничего не забыть из того, что все еще ярко помнили. Он приказал своему искусственному помощнику заменить эти чертовы персики, он тоже их не любил, так у него появились сосны. Он не просто так выбрал сосны. Столин каждый раз через два дня после уведомления о дне рождения устраивал своим дочкам Новый год. Столин родился 29 декабря.
   В Новый год он наряжал дочерей в красивые платья, пек что-то похожее на сапожки Деда Мороза и мешок с подарками, а сосенки украшал выпеченными круглыми булочками. В каждой булочке было запрятано ценное невидимое предсказание на весь год, и мы играли, пытаясь найти самое лучшее и интересное.
   Столин умел придумывать интересные невидимые предсказания, он очень много помнил из литературы и философии, однажды мне выпало «Чтобы получить то, что никогда не имел, стань тем, кем никогда не был». Я собралась плакать, а Столин обнял меня и погладил по волосам со словами, что слезы не сделают меня той, кем я никогда не была. «А что сделает? Зеро?» спросила я, тогда он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Рита, ты можешь стать кем угодно, если захочешь, ты можешь совершить открытие в любой отрасли науки, если захочешь, ты правда можешь все…»
   Эмма и Коди никогда не приходили к Столину в жилище. Я не думала, почему. Я знала ответ, и Эмма и Коди были заняты Советом, они могли возвращаться домой, но остались жить в Корпусе Совета. Столин тоже был очень занят Советом, но находил время на меня и девочек. Мы действительно с ним дружили. Крепко и по-настоящему. Я не думала, что это временно, в Новой Цивилизации вообще нельзя было ничего загадывать.
   Сегодня ты получаешь инъекции от голода по временному режиму, а завтра у тебя просто могут удалить ген, который отвечает за эти ощущения, и в инъекциях не станет никакого смысла.
   Если человек не ест и не тратить энергию, физическую энергию, ее не надо будет восполнять. Об этом я думала время от времени, и на Энергетическом мониторе появлялись надписи «Команда неверная». Но я думала, что этот энергетический обмен довольно странный, изучать надо не гены, а энергию ядер стволовых клеток, надо изучать энергию. Биоэнергию. По сути своей, сферы очень близки к этому, но им не хватает некоторых важных деталей.
   Столин слушал мои мысли и улыбался, он считал мои мысли глупыми, я это чувствовала. Он говорил, что биоэнергия это то же само, что психология для физики, или физическая психология, что это псевдонаука и Совет никогда не станет уделять ей внимание. Я с ним не спорила.
   Столин добился многого за эти четырнадцать лет, он превратил несколько своих идей в настоящее чудо, и, благодаря ему Совет научился исправлять повреждения на коже и в мягких тканях путем воздействия на человека специальной Сферы, наверное, что-то вроде операций в Новой Цивилизации, только длились они не более нескольких секунд.
   При вывихе, переломе, порезе, или наличии предпосылок для опухоли, вокруг просто появляется сфера и устраняет испорченный генетический материал, выделяет пораженную область и купирует клетки вокруг нее, наполняя освобожденное пространство здоровыми клетками, взятыми из того же организма, с аналогичным ДНК, процессы деления идут со скоростью света.
   Самый большой прорыв, на мой взгляд, Столин совершил в стоматологии – больше нет этих ужасных мучительных удалений нервов и бормашин. Самое главное, что больше нет стоматологов, но за это спасибо Совету, потому что не работает вообще никто. Сферы удаляют у людей все имеющиеся нервы во всех имеющихся зубах и восстанавливают зубную эмаль, кариес просто как пятно на стене, которое защищаешь и покрываешь новым слоем. Если у кого-то болит зуб, искусственный помощник устанавливает сферу, и в течение нескольких мгновений боль пропадает. Не надо искать свободную запись и ехать куда– то с мыслями, что тебе будет больно, обязательно будет больно, не взирая на это лицемерное и уверяющее «боли Вы совсем не почувствуете».
   Столин руководит корпусом, в котором проводятся разного рода операции со Сферами, он получил эту должность фактически сразу, как переехал в свое жилище с полигона, я все думаю о том, что он сказал тогда на полигоне ФатИме, наверное, именно это и предложил. Сферы для лечения. Он знал, что люди не примут новый режим легко и спокойно, он знал, что они начнут себя калечить и пытаться уйти из этой новой жизни Новой Цивилизации, пока искусственные помощники смогут настроиться на постоянный контроль и все это можно будет предупредить нужными инъекциями.
   Его дочки жили вместе с ним, у них было по отдельной комнате. Иногда видела их на улице, когда они просто стояли и смотрели на искусственные Солнца. Странными они росли – никогда не улыбались, не шумели, как дети, к которым я привыкла и которых я первое время хорошо помнила, разве что на наш тайный Новый год.
   Когда старшей Вере исполнилось 12, она уехала в отдельное жилище. Поначалу я не знала как о ней спрашивать, в Новой Цивилизации вопрос «Вышла ли замуж?» «Родила ли детей?» звучит очень нелепо. Уровень гормонов в крови контролируется искусственными помощниками, поэтому без Любви никто не страдает и о свадьбе никто больше не думает.
   Все дело в гормонах, только в них. Так думает Совет. Но что-то он упускает, потому что люди, которые бродят по ночам в поисках развлечений, нормальных развлечений, они все занимаются сексом, и все хотят любить. Многие из них уже стали Зеро, а новые люди Новой Цивилизации и не знают, что такое Любовь и как ей можно заниматься. Им никто не рассказал.
   Поначалу, первые годы нам разрешалось устраивать встречи, своего рода время для свиданий, чтобы все знали, что Совет заботится обо всем, действительно обо всем. Но потом люди стали понимать, что тратят время на удовольствия, которые ни к чему не ведут. Секс ради секса перестал всем быть интересен, свадьбы и прочая романтическая дребедень тоже. Совет не знал как стирать память без вмешательства в мозг, а у многих в голове жили воспоминания, особенно у тех, кто был в возрасте, близком к Зеро.
   Людям хотелось жить в новом времени и всем казалось, что чем скорее они найдут что-то ценное и новое, тем скорее все наладится. На одной из таких встреч я и начала помогать людям выживать. Выживать и не тронуться умом. Вот чего Совет не мог, так это запретить всем сходить с ума.
   Но потом он смог научиться контролировать состояние биохимии крови и вовремя вкалывать нужные инъекции, чтобы не допускать развития депрессии, хандры и самоубийства потому, что все эти гормоны влияют на мозг и человек не выдерживает. Я видела сколько белых автобусов вывозили из жилищ людей под белыми покрывалами. Столин мне рассказал много чего.
   Люди не только глотали молекулы, один мужчина оторвал голову своему искусственному помощнику, в прошлом он занимался боевыми искусствами и с самого раннего детства его учили концентрации внимания. Он сумел обмануть искусственного помощника. А потом сошел с ума и Совет не смог нечего с этим поделать.
   Совет отменил все псевдонауки, нет времени на психиатрию и психологию, гены, вот что интересно Совету. Но, видимо, выражение сойти с ума, имело в виду сойти не с генов, а с чего-то другого. Видимо, сознание и генетика очень разные вещи. Но мозг находится в теле, и тело контролирует все, что в нем находится, если все его медиаторы, гормоны и клетки в полном здравии. А значит, может контролировать и мозг. Так решил Совет.
   Столин сказал не думать над этим, и я не думала, со временем я научилась смотреть на свои мысли словно со стороны, не придавать им большого значения и не окрашивать в эмоциональные оттенки своей реакции.
   – Реакция выдаёт, – говорил Столин, – Следи за реакцией, ты можешь. Рита, ты можешь.
   Он всегда говорил со мной так, словно я очень умная, хоть и принимал все мысли за полнейшую чушь, и мне это очень нравилось. Столин поехал тогда на презентацию вместе со мной.
   «– Моя любимая, ты здесь!» – это единственное, что Эмма успела мне сказать. Потому что она была среди членов Света и сотрудников корпуса, на одном полигоне, а я на другом, среди обычных людей. Но мне было достаточно этой простой фразы, я знала, что меня любят и обо мне помнят. Моя любимая Эмма.
   Столин тогда сжал мне руку в знак поддержки, тем самым он словно прошептал, чтобы я не расстраивалась, что все хорошо. Я ответила ему тем же, крепко сжала его руку в ответ. В тот вечер я выпила слишком много шампанского, Железяке не повезло. Но мне было все равно, единственное, я не смогла прорыдаться, потому что меня ждала инъекция. Мой мозг хотел рыдать, но инъекция приказал ему замолчать. И он замолчал. Совет придумал множество разных инъекций и Сфер. Инъекции и Сферы, вместо праздников и эмоций. Чертов Совет.
   – И?
   Мы у корпуса Совета, Столин сидит и смотрит вперед, у него весь лоб в венах, я уже к ним привыкла. Как же мы так быстро потеряли то время, когда могли болтать до искусственного рассвета, держать друг друга за руки легко и просто? Куда все девается, Столин? Куда, черт возьми, все девается?
   – Что?
   – Что это было, что ты искала в моей машине?
   – Ты мне скажи, Столин.
   Он тяжело вздыхает. Я поворачиваю голову и смотрю ему прямо в глаза.
   – Ты же совсем неглупый, Столин?
   – Ты, о чем? О чем ты говоришь, ФатИма?
   Я собиралась сказать ему все, все сразу, как мое сердце замерло. Я увидела Эмму. Моя Эмма тут!
   Вокруг все в белом материале, словно в снегу. Эмма в потрясающем голубом атласном платье, рядом с ней Коди, в том же костюме, что был в машине, когда ни за мной заехали, такой счастливый. Очень счастливый. Мне хочется стереть эту улыбку с его лица, они что-то со мной сделали, и я не могу больше ничего не делать в ответ. Я выхожу из машины, но чувствую, как у меня кружится голова. Мне дышать очень тяжело, рядом с Эммой стоит какая-то женщина. Эмма нашла себе новую подругу? Стройная, высокая и ничуть не хуже Эммы, даже лучше, пожалуй. Очень красивая и очень интересная, ей хочется любоваться и разглядывать. Голова чертовски болит, чертовски болит голова, и пальцы немеют. Темнота, тишина.
   Меня кто-то бьет по щекам, открываю глаза и вижу лицо Столина.
   – Ты в порядке?
   Я поднимаюсь и оглядываюсь, слава Богу, я снова -я. я – Эр. Хотя, нет… Я в платье ФатИмы. Я все еще не Эр. Почему я все еще не Эр?
   – Столин, ты должен мне рассказать по эту чертову молекулу с мошками, сейчас же! – я больше не буду тратить время, я больше не буду тратить время.
   Он на меня смотрит очень странно, словно я только что сказала полную глупость или заговорили на непонятном ему языке, он часто так смотрел на Эр. Я оборачиваюсь, и вижу, что Эмма и Коди уходят, поднимаются вверх, видимо, сейчас начнется презентация.
   Я хочу закричать. Я хочу закричать, но сейчас нельзя. А, к черту все и всех!
   – Филипп!
   Коди останавливается и оборачивается, я отталкиваю от себя Столина и иду к ним.
   Филипп склоняет в знак уважения голову:
   – Здравствуй, ФатИма.
   Я не слушаю его, я смотрю на Эмму. Эмма краснеет и дергается, но Коди хватает ее за руку и прижимает к себе, чтобы не сказала лишнего. Женщина, что пришла с ними внимательно на меня смотрит. У нее очень красивые черты лица и глаза. Очень красивые. Я вздрагиваю, женщина тоже вздрагивает, и я вижу, что ей неудобно. Это же… Это же? Кто эта красивая женщина, что пришла с Эммой и Коди? Неужели это Эр?!
   – ФатИма, рада с Вами познакомиться лично! – она протягивает мне руку и крепко жмет. Ей правда неудобно, он смотрит на Эмму и краснеет.
   – Надо поговорить, Эмма, – я больше не могу откладывать.
   – Да, у меня…
   – Сейчас. Мы поговорим сейчас, Эмма.
   Коди пытается что-то сказать, но презентация началась. Я не успела. Эмма кусает губы, едва заметно, изнутри. Она всегда так делает, когда сильно переживает.
   Вокруг появляются искусственные помощники с подносами шампанского и икрой/ Как все это странно. Быть здесь и слышать музыку и видеть всех этих нарядных людей. Когда я оказалась на презентации в Корпусе Совета впервые, ощущения у меня были совсем другие. Я радовалась, что увиделась с Эммой, я радовалась всему, что было вокруг и искусственный помощник мне не мешал. Совет хотел, чтобы я радовалась и заполнила этот день, и так сильно желала его повторения, что использовала все свои навыки и умения в разработке новых идей.
   Тянусь рукой за шампанским и чувствую, что кто-то больно хватает меня за локоть. Это Столин. Я пытаюсь делать вид, что не чувствую, ничего не чувствую. Но мне очень больно, так что, я не в силах сопротивляться и иду за ним. Женщина, которая пришла с Коди и Эммой так внимательно на меня смотрит, что мне не по себе. Она словно следит за мной. Нет, она не может быть мной или может? Она может или не может быть Эр? Неужели я такая красивая, странно, я никогда не думала так о себе…

Глава 11

   15 часов до Зеро
   Мы сидели со Столиным у него на кровати и болтали, в тот вечер он рассказывал мне о том, как решил заниматься генной терапией, и восхвалял свои долбанные гены, а я спорила с ним, и мы никак не могли договориться, что более ценно – сам ген или энергия, которая высвобождается при воздействии на ген внешних факторов.
   Столин всегда восхищался тем, что я помогала людям не сойти с ума, он знает, что иногда ко мне приходят и мы говорим, много говорим, но совсем не согласен с моими выводами. А я знала, что он печет хлеб и увозит его в запретные места. Даже не знаю кто приносил из нас больше пользы тем, кто так и не смог привыкнуть к Новой Цивилизации – я своими словами, или Столин своим хлебом.
   Он не сразу мне рассказал про свою секретную пекарню. Не хотел, чтобы я переживала за него, наверное. Я была удивлена, но не так что бы очень удивлена. Жаль я не могу устроить у себя что-то подобное. Я же не в Совете и у меня нет никаких привилегий, Железяка везде со мной, и мне нельзя ее отключить, как Столину своего искусственного помощника.
   Я успокаиваю людей, я нахожу для них недостающие слова, и они осознают, что все не так и плохо на самом деле. Я не доверяю генам, я доверяю только энергии. Совет может вколоть все свои чертовы инъекции сразу и повлиять на врожденные рефлексы, избавить от эмоций и болезней, но он не может избавить от мыслей. Привести в порядок мысли нельзя никакой инъекцией, потому что у мысли нет генов. У генов есть мысли. У мысли нет генов.
   Столин считает это полной чушью, он считает, что гены отвечают за мозговую активность, в этом я с ним согласна, но физическая активность совсем не та активность, о которой все время думаю я.
   Мы спорим и смеётся, и я показываю Столину пластинки, которые мне принесла женщина. Она пришла ко мне пару ночей назад и в ее глазах было столько отчаяния. Ее сестру уже сделали Зеро, она живет в соседнем доме.
   «– Я хожу у ней каждую ночь, я смотрю на нее, но она меня не видит!» женщина все время повторяла это и плакала, я завидовала ее слезам, я совсем не хочу плакать, когда хотела, Железяка не давала мне своими инъекциями. Только ночью, только ночью мы можем быть сами собой.
   Совет скорее всего знает, что по ночам люди не спят, а разговаривают, но он не вмешивается. Если он вмешается, люди не станут так охотно работать с Энергетическими Мониторами. Совет бросает им этот жалкий глоток свободы как несчастную подачку.
   Я ничем не помогла той бедной женщине, но я выслушала ее и за это она оставила мне несколько пластинок. Тогда я показывала их Столину, и мы смеялись, он делал вид, что играет на саксофоне, а я шёпотом пела джаз. Из моих глаз текли слезы, от улыбки было больно губам, но я пела шепотом джаз.
   Тогда пришел Ян. Он сильно нас напугал своим приходом, но Столин пригласил его войти, и Ян вошел, и сел рядом со мной.
   Мы не знали, о чем говорить, и просто молчали. Мы сидели и молчали несколько длинных часов. Потом Ян поднялся, поблагодарил нас и вышел. А спустя несколько дней мы узнали, что он переезжает в Корпус Совета. До сих пор не знаю, зачем он приходил. Хотел что-то узнать о нас со Столиным? А может, просто побыть среди людей. Но чем-то он меня пугал. Этот жуткий странный Ян.
   – Нам надо поговорить, – Столин уводит меня в комнату с порталами, жаль я не успела взять шампанского. Я смотрю на черно-белых пчел, и почему-то мне хочется смеяться. Мне хочется смеяться. Я смеюсь.
   – ФатИма. Ты…
   – Перестань, Столин, – я говорю сквозь смех, – Перестань меня так называть. Пожалуйста, перестань только не ты…
   Он не понимает, действительно ничего не понимает…
   – Ладно, – я должна его подвести к этому, мне надо и надо перестать смеяться.
   – Ты не должна была скрывать от меня Копию. Ты сказала, что все было в процессе и ты закрыла проект. Но ты его не закрыла, ФатИма, ты представила его перед Секторами. Какого черта я нашел ее у тебя? Какого черта я узнаю про твою презентацию последним?
   Он наверно говорит сейчас о той штуке, похожую на молекулу с мошками, которую взял у ФатИмы. Значит, это копия, только Копия чего? Земли? Это маленькая копия Земли?
   – Нет, Столин, сначала ты расскажешь мне о…
   – О чем?
   Я даже не знаю, что сейчас меня волнует больше всего. То, что я больше не Эр, то, что я ФатИма, то, что у всех какие-то свои цели и я среди всего этого не могу понять, чего же хочу Я? И кто теперь Я?
   – Кто с Эммой и Коди?
   Столин смотрит на меня так внимательно, что мне снова хочется смеяться, но я беру себя в руки. Не сейчас.
   – Ты совсем обезумела?
   – Нет, просто ответь, кто с Эммой и Коди?
   – ФатИма, я не знаю кто с Эммой и Коди, и мне все равно!
   Слава Богу, это не я, не Эр, он бы сказал. Или не слава Богу. Если бы это была Эр, я не знаю, чтобы со мной сейчас стало. Я же не видела себя в зеркало 20 лет, так что я даже немного расстроилась, хотелось бы стать такой красивой, что даже Эмма рядом выглядит обычной. Но мне бы понравилось, наверное, если бы это была я. Правда, тогда бы я получила еще больше вопросов. Но… Где же тогда я?
   – А где Рита?
   Столин, по-моему, хочет меня придушить. Я это понимаю по выражению его лица, он совсем не умеет притворяться, его вены на лбу выдают и глаза становятся красными.
   – ФатИма, зачем тебе Рита? Мы же все по ней решили? Или ты передумала, как передумала с Копией?
   – Передумала, когда ты ее привез несколько часов назад к моему дому?
   – Я ее не привозил, она была в машине случайно. Ты получила Эмму. Ты дала мне добро на Риту, даже если ты захочешь все поменять, у тебя не выйдет, Юлис все подтвердит, он был со мной, когда ты сказала: «Хорошо», ты два раза сказала «хорошо». Ты дала добро, ФатИма! А кого притащили с собой Коди и Эмма на эту чертову презентацию, я не знаю и мне все равно, понятно, ФатИма? Ты же получила Эмму!
   Я не понимаю Столина, совсем не понимаю. Что значит дала добро на Риту? Разрешила использовать ее для своих исследований? Да, точно, Эмма сказала тогда в машине мне про это, что он предатель. ФатИма посмотрела на меня и спросила «это она?», а Столин сказал, «да». И сейчас выясняется, что она спрашивала и говорила про Эмму? Но, для чего ей Эмма?
   – И для чего мне Эмма, Столин?
   Его глаза стали такими злыми и красными, что мне страшно.
   – У тебя шизофрения, ФатИма?
   Столин злится, он совсем конец вышел из себя. Хватает меня за плечо так больно и не приятно, что я резко отталкиваю его руку.
   – Ты часто теряешь сознание, ведешь себя странно, несешь какой-то полный бред, ты совсем перестала пользоваться искусственным помощником, может зря перестала? Может, у тебя маразм?
   – Это ты перестал им пользоваться, ты перестал и орешь на всех, ты срываешься Столин, так нельзя! Ты говоришь полный бред, посмотри на себя, кем ты стал, ты это совсем не ты – Столин!
   – Не смей говорить мне такие слова, ты совсем меня не знаешь!
   – Это ты меня совсем не знаешь и ведешь себя как безумный параноик
   – Ты себя слышишь, ты себя слышишь ФатИма?
   – Да пошел ты! Идиот!
   Столин снова хватает меня за плечи гораздо сильнее на этот раз черт. Что происходит? Он резко притягивает меня к себе, я не успеваю ничего сделать, как чувствую вкус его губ. Так странно, так приятно с ним целоваться, но я.…Я не понимаю, ничего не понимаю.
   Столин тоже ничего не понимает, он трясется от непонимания.
   – Я…
   – Столин, – Эмма входит в комнату.
   Слава богу. Слава Богу, Эмма, как вовремя ты вошла!
   – Мне надо поговорить с ФатИмой. – она говорит с улыбкой, но очень тревожно, я вижу это по ее глазам. Эмме не нравится, что я стою со Столиным наедине, интересно, она успела заметить, что мы с ним поцеловались?
   Столин кивает, у него трясутся щеки.
   – Я.…Мне надо уйти отсюда.
   Он просто уходит, но не это сейчас важно всего, не поцелуй Столина, конечно не он. Но как он мог поцеловать ФатИму? Как я могла его поцеловать?
   Только Эмма смотрит на меня так словно я не ФатИма, а Эр… Плачу.
   – Ты не должна плакать, любимая, ты все это выдержишь и все наладится, пожалуйста, просто поверь… – она берет меня за руки и целует ладони.
   – Как же так, как же так вышло, Эмма?
   – Все вышло очень хорошо, пока Коди говорит на презентации, у нас есть немного времени. Послушай, Эр, просто послушай, мне необходимо найти у ФатИмы одну вещь. И ты ее точно видела, я уверена, что ты ее видела.
   – Нет, Эмма, сначала ты мне скажешь, какого черта у нее моя фотография и что значит совместимость?
   Эмма кусает уголки внутренней стороны губы.
   – Я скажу, любимая, я все тебе скажу, но ты должна…
   – Я готова, Эмма! Прекрати уже, мы знаем друг друга чертову кучу лет!
   Мне самой стало как-то не по себе при этой фразе. Если убрать четырнадцать лет останется всего два с половиной года, ровно столько мы были знакомы с Эммой до начала Новой Цивилизации.
   – Ты просто должна доверять мне, понимаешь? Любимая моя, ты должна мне верить, иначе не выйдет ничего! – Эмма раскраснелась и сложила руки как при молитве.
   Но я качаю головой, я не согласна больше ждать, ни за что я больше не буду ждать.
   Эмма понимает, что на этот раз ей придется все мне рассказать:
   – Я буду говорить быстро, потому что времени мало. Совместимость сознания и подсознания – это то, что еще не изучено Советом в полной мере, потому что Совет отрицает псевдонауки и прикладные науки. Но… Носителями информации, итак, называемыми матрицами выступают не только гены, существуют не только коды ДНК, если энергетические коды или коды сознания и подсознания. Наше тело и наше сознание это совсем разные матрицы! По мнению Совета все коды связаны с и аминокислотами, структура ДНК ему уже понятна и почти расшифрована, но помимо физиологического влияния на клетки мозга, есть еще и энергетическое влияние. Перенос энергии в клетках головного и спинного мозга также возможно просчитать и изучить, если рассматривать этот перенос только в рамках замкнутой матрицы, им выступает отдельный человеческий организм, и мы изучали это, как вдруг поняли, что матрицей может выступать и другая замкнутая система!
   Мне нехорошо, я озвучивала все это Столину, а он говорил, что это полная ерунда.
   Эмма бьет меня по щеке.
   – Сейчас не время терять сознание, Эр, просто слушай дальше. Мы сильно продвинулись и теперь кое-что сильно беспокоит Совет.
   – О чем ты, Эмма? Вы продвинулись? Кто Вы? Столин?
   Эмма качает головой и морщит нос
   – Нет, Ян. Он уговорил Коди и рассказал мне.
   Ян. Я точно сейчас потеряю сознание, этот чертов Ян украл мои идеи, он нас подслушивал, вот зачем он приходил тогда к Столину и молча сидел несколько часов! Но почему-то не выдал их за свои, никто не знает, что он вообще занимается этими идеями. Но он правда тогда все слышал, слышал наш разговор… Так вот почему он так боится ФатИму, он боится, что у них ничего не вышло? Эмма не успела ему рассказать?
   – И Вы решили проверить это на мне?
   – Нет, любимая, что ты такое говоришь, вовсе нет, с тобой вышло случайно и… Просто уже были случаи…
   – Какие случаи Эмма, ты, о чем сейчас говоришь? Зеро?
   – Да, Зеро, – кивает Эмма, произошло несколько случаев, когда Зеро удалось переселить свое сознание в другого человека, понимаешь? Но Столин узнал, чем занимается Ян в его Корпусе, и мы думали, что это конец. И Столин заверил нас, что ничего не скажет, но он молчал недолго, он с самого начала решил использовать Копию в своих интересах.
   – Своих интересах?
   Эмма улыбнулась
   – Ты думаешь он просто так имеет столько привилегий? Его дочери единственные не получают травку, потому что него много козырей в рукаве, он совсем не простой, Столин совсем не простой. Я пыталась сблизиться с ним, но он…
   Я поняла, почему она так странно себя вела с ним в машине, она никак не могла подобрать к нему нужный ключ, Столин не доверял ей. Совсем не доверял. Значит, он знал, что Эмма знает. И когда он привез нас к Фатиме и сказал, что «это она», он хотел, чтобы Эмма услышала и подумала, что он говорит об Эр. Но он говорил не об Эр. Он отдал Совету Эмму и Коди.
   Если Столин не имеет отношения к этой странной молекуле с мошками и назвал ФатИму «сукой», когда нашел ее, значит, это что-то не очень хорошее? Но, если он хотел отдать ФатИме Эмму, откуда в сейфе ФатИмы моя фотография? Столину не было никакого смысла что-то ей обо мне рассказывать. Я совсем ничего не понимаю.
   – Моё фото и совместимость. Почему у ФатИмы мое фото, Эмма?
   – Ян испугался и все рассказал ФатИме. Он решил, что ФатИма его защитит.
   – Ян рассказал ей, что у нас с ней высокая совместимость?
   – Нет, нет! Совместимость не значит, что ты совместима одним человеком, совместимость значит, что ты совместима с любым человеком! С кем захочешь, понимаешь? Совместимость, высокий процент совместимости означает, что сознание способно выбирать. Оно способно замещать любое сознание любого в подсознание и адаптироваться к любой замкнутой энергетической матрице, ФатИма не думала, что произойдет так как произошло. Она и представить себе не могла, что ты выберешь ее!
   – Но я не выбирала ее, Эмма!
   – Ты выбрала, Эр… Ты выбрала.
   Я начала злиться.
   – Если бы вы с Коди…
   – Да, Коди помог тебе, немного помог тебе. Просто твое состояние в последний день перед Зеро, мы подумали, что лучшего шанса не представиться и он не ошибся!
   – Что случилось с сознанием ФатИмы, Эмма? Она не могла просто уснуть или замечтаться, почему сознание ФатИмы до сих пор в ее подсознании?
   – Я… Я просто знаю только то, что сказала тебе и все.
   Эмма поджала губы, и я поняла, что она говорит неправду, она не хочет, чтобы я знала, она почему-то не хочет говорить.
   – Откуда у ФатИмы моя фотография, Эмма?
   – Столин привез тебя к ней, помнишь? – она не сделала даже жалкой паузы, Эмма говорит неправду. Моя Эмма мне врет прямо в глаза! Зачем она пытается выставить Столина в дурном свете?
   – Ты думаешь, что это Столин?
   – Я уверена, что это Столин. Эр… просто расскажи мне, что именно видела в комнате у ФатИмы?
   В комнате. Эмма решила, что ФатИма держал ту штуку у себя, она не знала, что ФатИма отдала ее мужчине с бородой и они уже успели провести презентацию с Секторами Новой Цивилизации. Зачем тогда я напихала себе полное декольте этих странных молекул из вазы ФатИмы? Мне показалось, что с ними что-то не так? Черт, точно, эти молекулы до сих пор лежат между моих сисек!
   – Ты хочешь узнать о Копии, Эмма?
   Эмма вздрогнула, и я поняла, что угадала
   – Слушай, Эр. Слушай меня внимательно, я знаю, что ты сейчас в смятении и не понимаешь кому можно верить, а кому нет, но это же я, моя любимая, это же я! Столин плохо закончит поверь мне. Он плохо закончит. Копия очень ценная, в ней будущее. Ян все испортил, когда передал Копию ФатИме, он жалкий трус, жалкий трус!
   – Вот вы где, пропустили мою речь!
   Мы обе вздрагиваем, в комнату входит Коди. Он улыбается и он с женщиной, что привела с собой Эмма.
   Я смотрю на Эмму и Коди и думаю, что же мне делать? Найти Столина, посадить их всех вместе и сделать выбор? «На золотом крыльце стояли… Царь, царевич, король, королевич…» А еще – Ян. Как же я в нем не ошиблась, кусок дерма этот Ян. Это он дал ФатИме мою фотографию, он знал, что Столин будет меня защищать. И Ян надеялся, что Совет ничего с ним не сделает, таким образом он заработал себе «иммунитет», сдал меня и сдал Столина. Только почему Эмма считает, что Столин плохой?
   Я ничего не понимаю, ещё и эта женщина, что пришла с Эммой и Коди так странно на меня смотрит, что я злюсь, какого черта она все время так странно на меня смотрит? Наверное, меня все-таки бесит, что она не Эр.
   – Филипп, ты молодец! – Слышатся шаги и голоса, к нам присоединяется мужчина с бородой и Ради. Слишком много людей в одной маленькой комнате.
   Женщина отходит к горшкам и увлечённо осмотрит на черно-белых пчел, я похожу к ней ближе. Все-таки мне жаль, я думала, что она могла быть Эр, красивой и цветущей.
   Она поворачивается с улыбкой.
   – Чудесные они, да? – я решаю завести светский разговор.
   – Да, чудесные.
   – Как вас зовут?
   Я смотрю на этих пчел и мне хочется найти желтую краску и перекрасить их, я хочу, чтобы они были похожи на тех, от которых мы убегали по полю летом.
   – Меня зовут Нелли.
   Это прозвучало очень больно. Мне нехорошо и кружится все. Все вокруг кружится. Наверное, я потеряю сознание…
   – Столин, дорогой Столин, когда уже мы уже услышим о твое прорыве?
   У меня перестало все перед глазами кружится, когда я услышала имя. Когда Столин успел вернуться и зачем он вернулся? Почему он стоит среди Радия и мужчины с бородой и Радий хлопает его по плечу и обнимает как самого лучшего друга?
   Эмма бледная, наверное, она думает о том же, о чем и я, для чего вернулся Столин.
   – Друзья мои, нам необходимо быть на презентации и пить шампанское вы все знаете как это важно, все на выход! – мужчина с бородой оглядывает всех и на несколько секунд задерживает взгляд на мне. Он говорит тихо и просто. Он всегда так говорит, тихо и просто, мне очень хочется прямо сейчас подойти к нему близко взять за руку и плюнуть прямо в лицо…

Глава 12

   14 часов до Зеро
   Мы идем большой толпой по длинному полигону, вокруг звучит музыка и стоят люди с бокалами шампанского. Я смотрю на них и не вижу того, что обычно есть в глазах у людей на празднике. Радости. Никто не испытывает искренней радости, отчаяние вперемешку с восхищением, какая-то безумная надежда. Безумная, потому что она тоже смешана с отчаянием. Все здесь, потому что это шанс. И никто не хочет потерять этот шанс. Все заняты своими идеями, я вижу, как они обдумывают идеи.
   Но им нельзя бросить все и бежать к Энергетическому монитору, потому что у них очень ценная миссия – они здесь, чтобы быть примером для всех остальных. Они должны мотивировать своим красивым видом и улыбками. Я вижу натянутые улыбки, и почему раньше совсем не обращала на это внимания? Мне казалось, что люди, получившие приглашение на презентации Совета и правда счастливы.
   Вокруг меня стоят Столин, Эмма, Коди, Радий и мужчина с бородой, все они связаны какими-то странными секретами, у них всех есть секреты друг от друга. Что именно они скрывают? И как понять кто на чьей стороне?
   Столин точно не с Эммой, в этом я просто уверена, и он не с ФатИмой, Столин сам по себе. Он хочет забрать себе Эр. Что он хочет сделать с Эр?
   Мужчина с бородой останавливается и перед нами появляется Энергетический монитор, меня покажут по Энергетическому монитору. Меня увидят люди всех Корпусов, и кто-то будет думать так же, как и я все эти годы какая она красивая и как я хочу на ее место. Я не буду улыбаться, пусть все видят, что мне не весело, это ФатИма бы улыбалась, я – не буду.
   Я буду кричать глазами – «Эй, вы, здесь ничего хорошего нет, здесь ничем не лучше, чем в Ваших комнатах с искусственными овощами и фруктами».
   Мужчина с бородой делает несколько вдохов и говорит:
   – Открытие, которое мы сегодня празднуем, очень многое изменит в Новой Цивилизации! Я благодарю каждого из Вас за терпеливость и высказанное трудолюбие и усердие, только благодаря этому мы столько добились. В самое ближайшее время в Ваших жилищах появятся домашние питомцы и Вы сможете…
   Его не слышно, его голос утопили в радостных криках и овациях те, кто в числе приглашенных. Наверное, люди, которые сейчас смотрят это по Энергетическим мониторам из своих жилищ, тоже кричат от радости и хлопают. Те люди, которые, как и я, почти Зеро. Они помнят, что такое держать на руках кошку и ли выгуливать собаку…
   Мне грустно, это будут совсем не кошки и собаки, это будут искусственные животные, у которых будут искусственные рефлексы. Но новым людям Новой Цивилизации это интересно и они радуются, они по настоящему радуются. Скоро все, кто помнит о настоящих животных, станут Зеро и подобные открытия станут феноменальными – Совет посадит леса, поля… Устроит озера и начнутся рыбалки и катания на теплоходах. Люди все это будут ценить как дар, посланный Советом.
   Мне жутко от собственных мыслей, Новая Цивилизация это четко спланированная стратегия, они не торопятся, они все делают легко и поступательно. Они постепенно избавляются от тех, кто может сказать, что все это уже было, все это уже было и было настоящим, а не искусственным.
   Коди стоит рядом с мужчиной с бородой и улыбается, он очень собой доволен. Я бы не хотела себе искусственное домашнее животное, у меня есть Железяка. Интересно, что сейчас делает Эр, стоит возле энергетического монитора? Последний раз, когда я перестала ей быть, Столин вез меня домой в своей машине. И где этот Ян, я должна увидеть Яна…
   Господи, сколько мыслей. Снова пальцы немеют, почему у меня немеют пальцы, это нормально?
   Мужчина с бородой поворачивается ко мне и улыбается, но его улыбка совсем не искренняя, так улыбаются, когда хотят скрыть эмоции. Когда хотят скрыть гнев. Я слышу звуки вальса, как же давно я не слышала вальса…
   – Потанцуем, ФатИма? – он протягивает мне руку, она холодная и неприятная, но я не успеваю ничего сказать, он прижимает меня к себе, и мы медленно кружимся.
   Шаг… Раз, два три… Когда-то я хорошо умела танцевать. Сейчас не очень хорошо, но это меня волнует меньше всего. Он уводит меня в танце подальше от всех, и все это время улыбается своей натянутой улыбкой.
   – Ты сказала ему «хорошо», это правда, ФатИма?
   Я не знаю, что делать. Эмма танцует со Столиным и они молчат, но я вижу, как напряжены оба.
   – Правда, я так сказала.
   – И как это так вышло? – его холодные пальцы неприятно сжимают мою талию, я пытаюсь отодвинуться, но не выходит, он вцепился в меня как паук в свою жертву.
   – Он попросил, и я сказала.
   – Мы не можем себе этого позволить, – он качается головой и на лбу проступает несколько капель пота. ФатИма выше его почти на голову, так что, его лицо примерно на уровне груди. Неприятно мне все это.
   – Если мы пойдем на его условия, то начнется переворот, ты же это понимаешь, да? Мы не сможет сохранить это в тайне, правила, только соблюдении четких правил позволило нам прийти туда, куда мы пришли, – пальцы как иглы впиваются мне в кожу все глубже, – Ты понимаешь, да, ФатИма?
   – Да, понимаю, – я киваю, мне хочется отбросить его от себя как драного кота, но вокруг люди, которые за ним присматривают, он всегда ходил в окружении людей. Я не успею сделать и шаг, как они меня схватят.
   – Так какого черта ты сказала ему – хорошо?
   Я не знаю, что ответить, я даже не знаю, о чем речь. Мне трудно дышать, но ему все равно.
   – Видишь ли, Фатима… – он утыкается носом мне почти в грудь, и я стараюсь не кричать от отвращения, он совсем с ума сошел – вертит носом между грудей и… Что он делает?
   – Что это, ФатИма? – удивлённо спрашивает мужчина с бородой и смотрит мне в глаза. У него очень проницательные глаза, голубые с фиолетовыми пятнышками. Черт. Я снова забыла про те молекулы, которые взяла из дома ФатИмы. Платье слишком тонкое… Их видно.
   – Жажда мучает, – пытаюсь пошутить, но он не понимает шутки. Оборачивается и кричит, чтобы принесли шампанского.
   – Значит, ты забрала то, чем он нас заинтересовал и у него больше ничего нет? – его рука становится менее неприятной, какое облегчение, что больше ничего не давит мне в бока. Дышать легче.
   Я киваю. Наверное, это то, что сейчас нужно сделать, потому что ничего другого он услышать от Фатимы бы не захотел.
   – Хорошо… Ты сказала хорошо… – он думает, его зрачки сужаются, а затем расширяются, он думает. – Ты умница, ФатИма, – наконец говорит он. – А я полный кретин, извини, что смел усомниться в тебе, просто я очень переживаю. Передай энергетические сферы Радию, а я…
   Он находит глазами Столина и улыбается ему. Его улыбка… В ней нет скрытого гнева, в ней ничего хорошего для Столина. Сферы? Он назвал эти молекула Сферами? Но как молекулы могут быть Сферами? Энергетическими сферами? Не зря они мне показались странными.
   – Что ты с ним сделаешь? Со Столиным?
   Мужчина с бородой качает головой.
   – Правила, Фатима, просто немного подкорректируем правила. Вот и все.
   Наконец, выпускает меня из рук и целует в щеку. Бережно целует. Ему и правда стыдно.
   – Сделай что я попросил, сейчас, вытащи их из… «Ты поняла откуда», – говорит нежно и мягко, совсем как на полигоне во время своих выступлений.
   – Разрешите теперь мне? – Столин подходит к нам, и я чувствую его руки на своей талии.
   – Отчего бы и не разрешить, профессор Столин, Вам можно все, – улыбается мужчина с бородой и уходит, наверное, он пошел искать Радия и у нас всего несколько мгновений.
   – Столин, тебе надо уходить, – шепчу я ему на ухо. Его дыхание на моей шее такое теплое и приятное. Он выше на голову, и так хочется к нему прижаться еще крепче. Раньше я не замечала, какой он приятный…
   – Не сейчас.
   – Он сказал, что изменит правила, Столин, и он отменит то, что я разрешила.
   Столин напрягается так сильно, что мне страшно. Его мысли словно бегают по моему телу холодными мурашками.
   – О каких правилах он говорит, Столин?
   – Не знаю.
   Но он врёт, у него снова вспухают вены, Столин врет. Он знает, о каких правилах сказал мужчина с бородой. Мужчина с бородой, кивает Радию, и Радий идет ко мне. Я прижимаю Столина к себе еще ближе и шепчу ему на ухо:
   – Черт возьми. Столин, уходи сейчас же!
   Столин все такой же напряженный, но он не собирается бежать. Этим он меня ни капли не удивил, Столин всегда ко всему подходит основательно, у него всегда есть план, всегда есть план. Что же ты задумал Столин?
   Радий возле нас. Теперь Столину не убежать.
   – Передайте мне даму, пожалуйста, профессор Столин – говорит Радий и добавляет, – Она сегодня на расхват, как роскошный бриллиант.
   Но Столин словно не слышит его, не убирает руки, а прижимает меня к себе еще ближе. Он все еще думает… Думай быстрее, Столин, пожалуйста, придумай что-нибудь, Столин!
   – Танго! – кричит Столин и Радий застывает в недоумении. Мне тоже не по себе. Столин сошел с ума… Какое танго?
   Начинаются первые аккорды, и я вижу, как у Радия раздуваются ноздри, он ждет команды, но мужчина с бородой машет ему, чтобы не мешал. Он стоит в полном восторге. Танго, это то, что сейчас нужно. Тем людям, кто смотрит презентацию Совета по ту сторону Энергетических мониторов, это очень сейчас нужно тем людям. Танго это то, что напомнит им о жизни и даст стимул работать усерднее.
   Столин нервно дышит, до этого я не слышала как он дышит, он был весь в мыслях, а сейчас дышит, значит, что-то придумал. Столин отталкивает меня и я боюсь, что упаду, но он ловит меня за плечи и становится позади, обнимает за талию, его рука скользит по моей шее, а потом спускается к бедру в разрезе… Меня начинает трясти, какие теплые и приятные у него прикосновения.
   Он снова скользит рукой, теперь вверх, поднимает мне волосы, и я слышу его голос:
   – Не слишком много сосков у тебя сегодня, а ФатИма?
   Я чувствую, как его пальцы дергают за бант на шее и материал падает с моей груди. Я стою с обнаженной грудью перед кучей людей на полигоне, и все видят мою грудь с Энергетических мониторов, и я слышу, как эти маленькие молекулы отскакивают от пола, словно упругие букашки…
   Мужчина с бородой что-то кричит, а Радий опускается передо мной на колени, но вовсе не за тем, чтобы помочь и закрыть от этого унижения, он хватает руками молекулы, пока они не разлетелись по всему полигону.
   Столин отвлёк их внимание, я вижу, как он теряется в толпе людей с застывшими лицами. У всех шок – обнажённую женскую грудь никому не показывали раньше на Энергетических мониторах. Страшно представить сколько инъекций для снижения уровня адреналина сейчас людям вкалывают искусственные помощники.
   Я беру материал, прижимаю его к груди и улыбаюсь. Что еще я могу сделать в этой ситуации?
   – Сколько страсти в Вашем танго, ФатИма, – ко мне подходит мужчина с бородой и помогает мне завязать бант, он громко хлопает, все вокруг начинают хлопать. Все в полном восторге. Только Эмма стоит в полном ужасе. А Коди так по-идиотски смотрит, что мне хочется ему врезать.
   Радий передает мужчине с бородой поднятые молекулы, или энергетические сферы, и шепчет: «Найти, срочно найти Столина».
   Мне надо найти Столина, мне надо успеть за ним, пока он не ушёл далеко.
   – Ты куда, ФатИма? – мужчина с бородой внимательно на меня смотрит.
   – Мне надо в дамскую комнату.
   В его глазах появляется смех, он громко смеется.
   – Шутишь, да? Сейчас самое время шутить, самое время…
   Я только что все поняла, я поняла для чего Столин это сделал. Я поняла, что ему пообещала ФатИма. Я только что все поняла…
   – Все наладится, ФатИма, не переживай – он машет мне головой и улыбается, – Правда, не переживай.
   У ФатИмы есть вес, большой вес, она же может повлиять на это все и спасти Столина?
   – Ты уверен и все решил с новыми правилами? – я говорю уже совсем как Фатима, спокойно, но четко.
   Мужчина с бородой тяжело вздыхает.
   – Мы же не можем просто от него избавиться, но мы можем сделать так, что люди поймут. Нас все поймут и одобрят… Мы скажем, что его последняя идея дала сбой и покажем последствия, и…
   – И тогда привилегии у всех, кто входит в Совет, отберут?
   – Именно, ФатИма. Люди будут знать, что мы не даем привилегии просто так, что мы в силах их забрать.
   – И что, ты сделаешь его Зеро, и всем станет легче? Тебе станет легче?
   – У нас нет другого выхода, ФатИма. К тому же, у нас есть теперь и это – он поднес к лицу молекулы и радостно сжал пальцы. – Теперь у нас есть и это. ФатИма, это феноменальный прорыв!

Глава 13

   13 часов до Зеро
   Нас были тысячи… Мы стояли на этом бескрайнем белом полигоне и пытались держать равновесие. Вокруг не было ни столов, ни стульев. Палаток с едой или кроватями, как обычно устраивают в лагерях для беженцев и спасшихся от катастрофы или теракта, тоже не было. Это было странно, очень странно.
   Люди, которые рассказали, что теперь прежней жизни не будет и началась Новая Цивилизация, много чего рассказали, так что, не подготовиться и просто забыть про воду и кровати они не могли. Я тогда только об этом и думала, они не могли забыть о таких важных вещах.
   Мужчина с бородой рассказал всем, что искусственные помощники незаменимы, без них в Новой Цивилизации не выжить, их главная задача – помогать нам поддерживать здоровье на хорошем уровне и следить за всеми важными показателями. Тогда же он пояснил, что они не рабы или слуги, их задача именно поддерживать наши организмы, люди уже не боялись этих синтетических призраков, они вкалывали им что-то с одинаковой периодичностью, умирать никто не хотел, поэтому спокойно принимал то, что они делали.
   – Мне надо отлить! Где здесь туалет?
   Закричал какой-то мужчина из толпы, вслед за этим прошелся гул, потому что всем хотелось посетить туалетную комнату, но таких комнат на полигоне не было. Не знаю даже сколько прошло часов и бедные люди все это время терпели. Бедные дети тоже терпели.
   Тогда мужчина с бородой кивнул и сказал, что сейчас самое время показать искусственного помощника в действии.
   – Сейчас кое– что произойдёт, и я призываю всех… – Тут к мужчине с бородой подошла ФатИма. Она мягко положила руку ему на плечо и так посмотрела, что он кивнул и сделал шаг назад. Я застыла в восхищении. Какая она красивая эта ФатИма – каждый жест, каждое движение такие гармоничные и четкие. Я так не умела, никогда не умела. Ни точно сформулировать мысли, ни уж тем более попросить кого-то о чем-то одним лишь взглядом.
   Эмма говорила, что я очень милая, добрая и хорошая, но я себя никогда не чувствовала милой, доброй и хорошей. А когда смотрела на ФатИму и вовсе ощущала себя мешком с мусором.
   – Пожалуйста, не забывайте о том, что произошло – сказала ФатИма, – Вы все остались живы! Впереди самое сложное, научиться жить дальше, Вам многое еще предстоит узнать и осознать, но Вы справитесь, потому что человек может все!
   Пока она говорила, я разглядывала людей вокруг, они все очень внимательно следили за каждым ее жестом и словом. В глазах у всех было столько веры и любви. Когда говорил мужчина с бородой столько веры и любви не было, поэтому, наверное, ФатИма решила вмешаться. У него не вышло бы сгладить момент, который потом случился.
   Тот мужчина что спрашивал про нужду, вдруг закричал и все повернулись к нему. Он стоял и не понимал, что происходит, вокруг него образовалась прозрачная Сфера, тонкий слой непонятного материала – мне показалось, что так выглядит электричество в воздухе.
   С ним ничего не происходило внешне, он просто кричал от ужаса, не от боли. От боли кричат по-другому. Но об этом знала лишь я и всего несколько людей, поэтому вслед за ним закричали остальные. Началась паника.
   Вокруг остальных людей стали появляться подобные Сферы, люди кричали, и их глаза выражал столько ужаса, что я сама едва не закричала, как Сфера образовалась вокруг меня. Я пыталась слушать тихое жужжание непонятных частиц, которые с огромной скоростью сновали вокруг меня, но крики не давали. В какую-то секунду я почувствовала большое облегчение, и Сфера исчезла.
   Все Сферы исчезли.
   – Теперь будет так. Всегда будет так, никаких неудобств и проблем это Вам не доставит, – спокойно сказала ФатИма, – Новая Цивилизация не может позволить себе наличие органики в большом количестве и…
   – А мы сами не органика, по-вашему? Или вы и людей замените? – снова закричал тот мужчина, он уже отошел от шока. Мужчина с бородой едва заметно скривил губы, ему не нравилось, что кто-то нарушает порядок и доставляет проблемы.
   ФатИма снова провела рукой по его плечу.
   – Мы говорим о выбросах, органических выбросах, Сферы позволяют не нагружать окружающее пространство выделением лишних веществ, все распадается на электронном уровне и это одно из самых больших достижений Новой Цивилизации. На очистные сооружения и накопители больше нет времени, и это не представляется возможным, Вы получите всю информацию в ближайшее время, пока же, пожалуйста, помогите людям рядом с Вами успокоиться, и поддержите их.
   И все стали поворачиваться друг к другу, смотреть в глаза и пытаться о чем-то заговорить. Я держала Эмму за руку и закрыла глаза. Никто не сказал, что нельзя стоять с закрытыми глазами, это все, что мне остается, лишь так я могу побыть одна. Среди тысячи людей вокруг меня.
   Столина ищут все. Все вокруг ходят и ищут Столина. Его показали по Энергетическому Монитору и объявили, что профессор Столин собирается навредить Новой Цивилизации, он угроза всеобщей безопасности. Слова «теракт» не прозвучало, в нем не было смысла, этого слова почти никто уже не знает. А те, кто знают и близки к возрасту Зеро, те, итак, все поняли. Всем разрешили покинуть свои жилища и попросили помочь найти Столина.
   Столин обречен. Вокруг только асфальт и жилища, его сразу кто-нибудь найдет. Совет мог бы в момент вычислить Столина сам, но искусственный помощник Столина не активировался уже давно, только ненадолго для Сфер, и это плохо для Совета. Потому что Совет не знает, где может быть Столин без его искусственного помощника, а активировать помощника сами они в силах, но нужно время. Этим занимается Коди. Пытается его активировать, создавая структуру ДНК, схожую с ДНК Столина, тогда на мониторе станет видно, где он сейчас и всех людей вернут к Энергетическим процедурам контроля. У них есть образец ДНК Столина.
   Коди как шифровщик подбирает шифры к большому и надежному сейфу. Но сложности у Коди в том, что сейф делают люди, а ДНК – нет. Поэтому есть вероятность того, что он не сможет подобрать нужный шифр и нужный код. И он не подберет. Я уверена, что не подберет. Но кто-нибудь все равно увидит Столина, если он уехал на машине, его рано или поздно остановят…
   – Машина на стоянке, в ней пусто – докладывает Радий, и мужчина с бородой тяжело вздыхает.
   – И не удивительно. Но далеко не уйдет, и все скоро закончится.
   – Да, – соглашается Радий.
   Подобная ситуация возникла впервые, еще ни разу никого не просили искать человека в Новой Цивилизации, мужчина с бородой понимает, что это не хорошо, но другого выхода нет. Он использует эту ситуацию во благо.
   – Филипп… – я подхожу к Коди и стараюсь не подать виду, что хочу поговорить.
   – Ты же не сдашь им Столина?
   Он часто моргает и улыбается, у него на щеках очень красивые ямочки. Все-таки Коди симпатичный.
   – Не пялься на меня.
   – Что, прости?
   – Ты пялишься на меня, Эр, ФатИма так не делает.
   Он едва сдерживается, чтобы не рассмеяться. Ему нравится, что он нравится Эр. Очень нравится.
   – Так что?
   – Столин играет по-своему, если его не найти, он все угробит, Эр.
   – Что все, Коди?
   – Всех. Нас. Меня. Тебя…
   Слово «тебя» он сказал на сильном выдохе, понял, что мне это совсем не нужно. Меня уже угробили. Вы угробили, Коди и Эмма.
   – Я хочу снова стать Эр.
   Коди качает головой, словно разъясняет мне что-то важное.
   – Это уже невозможно.
   Мне не по себе.
   – Что значит это уже невозможно? А как же ФатИма? Чем она все это время занята, Коди? Куда вы, чёрт возьми, дели ее сознание?
   – Те сферы которые были у тебя… – Эмма подошла к нам и встала, с другой стороны, Коди, – В них ответ на твой вопрос. Они ответят тебе о ФатИме.
   Нет, так меня не устраивает. Терять время на догадки и раздумья меня не устраивает. Надо действовать немедля.
   – Эмма, со мной, – громко говорю я и просто иду вперед.
   Я не хочу и не должна ни перед кем отчитываться. Я же ФатИма, а не жалкая Эр с кучей вечных сомнений.
   – Думаешь, найдешь его? – мужчина с бородой замечает, что я собираюсь уходить. Я киваю в ответ.
   – Да. Эмма с ним хорошо знакома, и мы найдем его, не волнуйся
   Он согласен.
   – Будь осторожна.
   – И ты будь осторожен, – отвечаю и думаю, что он слишком заботится о ФатИме. Так, словно, она много для него значит…

Глава 14

   12 часов до Зеро
   – Что это, Эмма, что ты все пытаешься найти, это копия Земли или чертов карманный Марс?
   Эмма сидит за рулем машины Столина, а я рядом. До меня никак все не дойдет в полной мере, совсем недавно на ее месте сидел он, а теперь я не знаю, где он и как он. Он все это время хотел спасти Эр, Столин не хотел, чтобы Эр стала Зеро. Но, почему? Я не верю, что Эр нужна ему для исследований, Эр не такая умная и не такая красивая, чтобы представлять собой ценность, ради которой Столин стал бы так рисковать. Жизнью и всем, чего добился за эти годы.
   Эмма смеется и тяжело вздыхает. Я снова сказала что-то очень глупое.
   – Ну и фантазия у тебя. Зачем нам новый Марс, который можно держать в руке? Это матрица сознания или Копия чистой энергии сознания. Если она попадет к кому-то из Совета, все пропало. Ее уничтожат, Эр и мы потеряем годы исследований.
   – Они, итак, все знают, Эмма! Они управляют всем и всеми! И ФатИма уже представила ее Секторам.
   – Ты уверена? – Эмма краснеет.
   – Да. Столин у меня ее забрал.
   – Ну и ладно, у них ее нет, так что не всем они могут управлять.
   – Эту копию сделал Ян? Почему это называется – Копия?
   – Да, Ян. Копия матрицы сознания способна создавать любую реальность, используя энергию, высвобожденную от нейронных окончаний, в любом пространстве. Никаких давлений со стороны, никакой внешней власти, просто мир, который ты хочешь. У каждого свой, понимаешь? Сознание не привязано к конкретному человеку, сознание живет само по себе, не нужно больше не тело, ни планета. Ничего этого не нужно, понимаешь? Никого и ничего лишнего в твоей личной Вселенной! Сценарий, который пишет твое сознание, никаких случайностей, Эр! Ты будешь чувствовать свое тело, но не будешь в нем жить, да и какая разница если будешь все точно также чувствовать?
   Понимаю, кажется, я понимаю. Ян не отказался от своей веры, он решил поиграть в Бога и создать Вселенную, уникальную для каждого отдельно взятого сознания. Бог бесконечного количества Вселенных.
   Но почему Столин был против? Он не был уверен до конца, что это сработает? Он не верил, что сознание не имеет генов, я тогда сказала ему, что у генов есть мысли, но у мыслей нет генов, а Столин ответил, что не хочет о этом даже думать, что ему хорошо здесь и сейчас…
   – Столин не поверил Яну, да?
   – Столин сказал, что он хочет растить своих дочек не в виртуальной Вселенной, и больше не хочет ничего пробовать. – она сказала это с такой досадой, что мне стало страшно, и я вспомнила наши Новогодние ночи и лицо Столина, сколько радости на нем было, когда он раскладывал перед девочками свои печеные сапожки и озвучивал волшебные невидимые предсказания.
   – Он, он решил, что растить дочек гораздо важнее, он сказал, что не даст нам закончить проект, понимаешь, Эр? И что есть другой выход.
   Та большая молекула в его багажнике, наверное, он сделал что-то подобное, но в Копии, созданной Яном его что-то, смущало, поэтому он не согласился и никому ничего не сказал. Но он решился попробовать. Со мной. С Эр. Он показал ее только Эр. Он говорил о смысле жизни и счастье.
   Я чувствую, что мне что-то мешает сидеть. Что-то упругое и круглое, это одна из энергетических сфер, наверное, выпала из декольте, когда мы ехали со Столиным. Господи, сколько вокруг них беготни последнее время.
   – А что это такое Эмма? Почему они всем так нужны?
   – Это то, что спасло тебя. Это то, что помогло мне все исправить, любимая. Столин отлично придумал на презентации.
   Эмма была мрачнее тучи. Она сделала что-то очень плохое и сожалела об этом всей душой, я видела, что она сожалела. Мужчина с бородой был рад, когда ФатИма представила Копию на встрече корпусов Совета, значит, другой выход Столина никого не заинтересовал. Если ему дали возможность рассказать, если он вообще о нем рассказал.
   А эта штука в моей руке была очень ценна для мужчины с бородой, интересно, почему?
   – Какой выход предложил Столин?
   Эмма покачала головой.
   – Он не сказал, сказал, что ему надо немного времени и он все устроит.
   – И Вы согласились?
   Эмма сжалась, у нее так сильно покраснела кожа, что я испугалась, я никогда не видела Эмму в таком состоянии.
   – Вы не согласились, и тогда Столин рассказал обо всем, кому, ФатИме или Радию?
   – ФатИме. Он все рассказал ей. Он только с ней разговаривал.
   Какая же я глупая. Столин рассказал ФатИме, все рассказал и про Коди, и про Эмму, про Яна и их революционную идею, рассказал, что они хотят уничтожить Новую Цивилизацию и обменял в тот вечер Эмму на Эр.
   Эмма знала об этом, но не хотела признаваться в этом самой себе, она не могла во все это поверить. Вот в чем дело. Вот в чем все чертово дело. Столин выбрал Эр, а не Эмму. Он хотел спасти Эр от Зеро и проводить новый год с ней и дочками, он не хотел больше переворотов и новых Цивилизации. Он хотел свою Цивилизацию, в которой все были бы настоящими – И дочери, и Эр. А не проекции матрицы его сознания. Он боялся, что в Копии матрицы его личной Вселенной мы будем совсем не такие, какими он нас… Меня… У меня больно закололо в сердце и стало трудно дышать. И почему я раньше не понимала?
   Эмма плачет и вытирает слезы, но они льются градом.
   – Он выбрал тебя, Эр… Он любит тебя, очень любит – она так это говорит, что у меня сильнее сжимается сердце. Наверное, Эмме очень плохо, она во всем и всегда была впереди меня – яркой, умной, красивой. Она придумала много идей, но все это совсем не имело смысла, потому что Столин выбрал Риту.
   – Прости меня, любимая моя, прости, я плохо поступила, но я очень тебя люблю, и я все исправила. Я все исправила.
   Эмма говорила и говорит, а я думала о ее фразе «Он выбрал тебя».
   – Как ты все исправила Эмма? – мне надоели ее слезы и ее слова. Господи, как я устала от Эммы. Красивой и доброй Эммы.
   – Ты держишь в руках, то, что мне помогло, Эр.
   – Эту энергетическую сферу?
   – Я покажу.
   «Модель» – говорит Эмма и перед нами появляется Энергетический Монитор. Она берет у меня молекулу и подносит к Энергетическому монитору.
   – Энергетическая сфера активирована, пожалуйста, выберите команду.
   – Рождение.
   – Для активации команды Рождение, пожалуйста, используйте искусственного помощника и введите дату и время.
   – Что это такое, Эмма?
   – Это прошлое. Энергетическая сфера подсознания клеток мозга, в них все, они активируется от ДНК человека и получают информацию от энергии сознания, в них все, Эр. В них – все твои радости, переживания, все твое прошлое. Ты можешь читать книги, можешь есть мороженое и чувствовать то, что чувствовала тогда. Это придумал Столин, он знал, что люди в Совете все равно вспоминают и думают и многое отдадут, а мгновения, которые однажды пережили… Это был его план. Он сказал, что людям, тем, кто еще остался среди нас и не когда Совет не сделал Зеро, тем людям, что помнят, как все было. Им это необходимо, и что это будет отличной мотивацией. Своего рода наркотик, на который можно всех подсадить. Совету его идея понравилась, но он сказал, что отдаст при условии, что они не тронут тебя. Он просил об исключении.
   – ФатИма одобрила, Эмма…
   – Да, Фатима одобрила. Сначала она одобрила. Но Столин совсем потерял способность мыслить ясно, Эр. Я тоже утеряла способность мыслить ясно.
   – Но сейчас, я же… Я не понимаю, ФатИма сейчас в своем подсознании, пока я замещаю ее сознание своим, и сколько это может длиться еще?
   – Я… – Эмма закрывает глаза руками, – Я…
   – Это бред какой-то, ФатИма не лежит в своей кровати и не спит перед Энергетическом монитором, она ходит, говорит, она… Просто не может быть перед Энергетическим монитором! Ты снова мне врешь, Эмма, сколько можно мне врать! – у меня тело трясется, я не могу больше.
   – ФатИма проглотила активированную энергетическую сферу вместо молекулы, – прошептала Эмма осипшим голосом.
   – Она что?
   – Сначала Ян пришел к ней и принес твою фотографию, рассказал, что Столин не разрешает активировать проект по Копии, и рассказал, что это такое, не в том смысле, что задумали мы, конечно. Он рассказал, что очень немного людей с высокой степенью совместимости сознания с замкнутыми энергетическими матрицами, если так представлять отдельные организмы отдельных людей, ДНК не имеет никакого значения. Что ты одна из таких людей, что ты опасна для Новой Цивилизации. Что Столин знает об этом и не просто так попросил сделать исключение для тебя по достижению возраста Зеро. Что Столин готовит переворот.
   – А ты, ты позволила ему, Эмма?
   Эмма снова заплакала.
   – Я позволила, Эр. Я так на тебя злилась, так злилась! Я встретила Столина. Он говорил о тебе, много говорил… Сказал, что хочет устроить тебе большой сюрприз и сказал, что я должна к тебе приехать, он все время говорил только о тебе!
   Я слушала Эмму молча. Значит, Столин сказал ей приехать ко мне на день рождения. Это не Эмма устроила мне сюрприз, это все устроил Столин. Эмма едва не погубила меня.
   – Он сказал, что ты очень любишь меня и все время рассказываешь ему обо мне и я.…Господи, какая я была дура! Что позволила Яну… – Эмма бессильно бьет руками по рулю, – поняла, что поступила как последняя ревнивая дура… Но это я поняла потом. А тогда… У тебя всего несколько часов до Зеро и мы с Коди решили, что должны вернуть Копию любой ценой, что Столина уже не вытащить, но можно спасти Копию. И мы придумали план, сначала ты пила вино, которое воздействовало на нейтроны коры головного мозга. Потом я дала тебе ракушку от искусственного помощника ФатИмы, Коди просто надо было успеть во время разрыва нити твоей ДНК зафиксировать и совместить с таким же разрывом у ФатИмы, он на время их заменил… И.…И у нас получилось, ненадолго, но получилось!
   Вот почему Столин удивился, когда я спросила, что делала последнее время, это длилось ничтожные доли секунды…
   – И ты хотела, чтобы я забрала копию у Фатимы?
   – Да.
   – А я не забрала… – я усмехнулась.
   – А ты не забрала… – Эмме, наверное, было трудно все это мне говорить. Но я все еще любила, я протянула руки и прижала ее к себе, глажу по волосам и думаю, какая она глупая. Все хотят Любви, но все еще больше хотят, чтобы их любили. Любили те, кого они выбрали.
   – А потом ты убежала от нас с Коди, и Столин побежал за тобой и случился второй разрыв, Коди сказал, чтобы я не мешала.
   – Коди сказал.
   – Да, он тоже любит тебя, Эр, он тоже тебя очень любит, а меня никто не любит… – Эмма зарыдала.
   – Глупая, я тебя люблю.
   – Да, я знаю, я тоже тебя люблю, и я все исправила и я.…Прости меня, Эр!
   Эмма отодвинулась и вытерла слезы.
   – ФатИма получила не ту молекулу, они внешне очень похожие и проглотила ее. Теперь ты можешь делать все, что захочешь. ФатИма никогда больше не вернется, Эр!
   – Но я не хочу быть ФатИмой, Эмма!
   – Ты не ФатИма, ты – Эр, просто тело не твое. Но какая разница, какая теперь разница, тебе пришлось бы куда хуже, поверь мне, если бы ты была Зеро…
   – Да, ты знаешь наверняка. Ты все решила за меня, Эмма и заставила ее проглотить. Я же могу избавится от этой Сферы, если… Ты понимаешь, Эмма, если я обычным и привычным путем, без искусственного помощника и его Сферы?
   – Это не пуговица и не монетка, Эр. Энергия нейронов головного мозга ФатИмы показывает сейчас ей то, что она хочет подсознательно больше всего на свете. И сознание к ней уже не вернется. Ты теперь ее новое сознание.
   Я касаюсь губ ладонью, мне надо все это переосмыслить. Но никак не выходит взять и принять эти новости. Я все равно – Эр. Нет, я не Эр. Я хочу назад свои волосы, руки и ноги, я хочу чувствовать себя собой, мое сознание родилось в моем теле, и.… – очень тяжело снова дышать, пальцев почти не чувствую, на руках и на ногах начали неметь пальцы. Снова.
   – Уходи, Эмма.
   – Что?
   – Уходи отсюда, Эмма.
   Эмма трясется, но выходит из машины, а я сажусь на ее место и нажимаю на рычаг. Я впервые в жизни еду за рулем и жму на педаль со всей силы, километры черного асфальта, вокруг лишь километры черного асфальта…
   «Ты можешь быть, кем захочешь, Рита» – говорил Столин. «Ты можешь делать все, что захочешь, Эр» – сказала только что Эмма, и навсегда отобрала у меня ту, которую любил Столин. Я включаю искусственного помощника и получаю инъекцию. Сфера…
   Я знаю, наконец, я знаю кем я хочу быть, я знаю, что я хочу сделать. Мне это не нравится, но мне не оставили выбора. Но сначала мне очень нужно кое– кого увидеть.

Глава 15

   11 часов до Зеро
   Я смотрю в окно, на черный асфальт, и мне кажется, что я еду вдоль океана, бескрайнего и прохладного океана, я помню запах, я помню запах океана! Уверена, что скоро Совет устроит океан в Новой Цивилизации, и запустит в него искусственных китов, созданных Коди, и искусственных дельфинов. И новые люди Новой Цивилизации будут плавать среди них и наслаждаться искусственными моментами счастья.
   Я часто думала над тем, почему ни ФатИма, ни мужчина с бородой не вкалывают себе инъекции и не молодеют на глазах, я думаю Совет в силах это делать, конечно в силах. Они что-то с собой, конечно, делают, потому что невозможно выглядеть так, как выглядит ФатИма в ее пятьдесят лет, и этот мужчина в своем сильно преклонном возрасте, но делают это очень аккуратно.
   Они хотят, чтобы их видели и их узнавали. Когда они закончат с последним Зеро, с последним человеком, кто не родился в Новой Цивилизации и помнил, как именно все было устроено, и что Природа – это совсем не наука, может, тогда?
   Они чего-то не договаривают, а я чего-то никак не могу понять. Что-то очевидное, но я не вижу этого. Между мыслями в голове все вертится это «Меня зовут Нелли…”. Я точно упускаю, я что-то упускаю.
   Машина мягко останавливается, я приехала. Надо идти. Люди все ходят вокруг своих жилищ, наверное, они ищут Столина. За ними как тени волочатся их искусственные помощники. Господи, сколько людей… У дома Столина несколько белых автобусов, наверное, в его подвале нашли пекарню и перерыли в ней все до последней молекулы.
   Но раз люди на улице и ищут Столина, значит, его пока не нашли. Хотела бы я знать, куда он делся, не стал же человеком невидимкой? Создал себе Сферу и стоит сейчас рядом со мной, и смеется, глядя на всех этих людей…
   Зеро. Как много Зеро. Они тоже ходят посреди людей, и, по сути, не сильно между ними видно и разницу, все смотрят куда-то в никуда, Зеро не ищут Столина, им все равно, они блаженно ходят посреди остальных, и остальные воспринимают их как часть пейзажа, как ходячие деревья или уличных молчаливых собак.
   Все ищут Столина, потому что так сказал Совет. А потом все вернутся к Энергетическим мониторам и продолжат работу с идеям, потому что так сказал Совет. А потом, если повезет, Совет подарит им или место в Корпусе, или устроит лучшие 24 часа в их жизни перед тем, как сделать Зеро и лишить…
   Мне как-то жутко, чего лишить? Права выбора? Выбора идей по научному путеводителю? Все вокруг уже давно Зеро… Новая Цивилизация – Цивилизация Зеро. Какая разница, лишили тебя части головного мозга или нет, какая, по сути, разница. Одни блаженные, другие сосредоточенные, третьи – искусственные. И я провела среди всего этого 20 чертовых лет…
   Мне немного не по себе, я возле жилища Эр. Мне хочется подойти к дому Столина и узнать о последних новостях, но это потом. Сейчас мне надо ее увидеть. Домик, какой маленький нелепый домик.
   – Войти.
   Искусственный помощник открывает мне двери. Столько раз я сюда входила, но сейчас все совсем по-другому, все маленькое и убогое. В углу стоит Железяка. Я киваю ей, словно увидела старого друга, а оно в ответ – нет. Господи, что я делаю, как оно может мне ответить, это же – оно…
   Я решила, что не стану закрывать глаза, переживать, я просто посмотрю, я посмотрю на себя со стороны, но я закрыла глаза, это очень страшно. Какая я.…Какая же я, интересно, стало? Может быть, если я увижу себя и посмотрю прямо в глаза, то мое сознание решит вернуться к подсознанию? Если ФатИма блуждает по миру своего прошлого и ее подсознание помогает мне, и следит за всем, что происходит вокруг, то Рита… Что сейчас делает Рита?
   Кома? Cон? Мысли? Она не может без подсознания, никто не может без сознания. Я делаю глубокий вздох, открываю глаза и вижу… Я вижу. Какого-то мужчину. Наверное, я перепутала жилище. Хотя нет, персики на месте. Но, может персики не только у меня, у всех персики? У Столина сосенки, а у ФатИмы вишня и виноград, а у всех остальных – персики. И жилище Столина рядом, я не могла ничего перепутать. Куда, черт возьми, делась Рита?
   Рита не может быть мужчиной, я бы заметила. Я бы точно заметила. Мужчине на вид чуть больше 20, он очень молодой, стоит перед Энергетическим монитором и так быстро нажимает на кнопки, что я вздрагиваю, он словно играет на фортепиано. Только вместо звука вылетают мысли и фиксируются, вылетают и фиксируются…
   Говорят, что завязывание шнурков сначала делается сознательно, а потом этот процесс переходит в подсознание. То есть, человеку не нужно сознание, чтобы завязать шнурок, причесаться, одеться, пойти на работу. В нормальной жизни, как было до Новой Цивилизации.
   Сейчас только инъекции и идеи, инъекции и идеи. Годами… Черт возьми! Чем, по сути, эти энергетические процедуры контроля отличаются от процедуры завязывания шнурков?
   Мне надо узнать, где Рита, время идет. Ее не могли забрать, до Зеро еще несколько часов, так что, я, наверное, точно вошла не в то жилище. Засмотрелась на дом Столина и вошла не в то жилище.
   Если только с Ритой ничего не случилось. Надеюсь, не сон и не кома, и ее отвезли в Корпус и будут издеваться над ней своими Сферами. Столина нет, так что теперь там главный Ян. Мерзкий, жуткий Ян. Надо будет найти Коди, возможно Коди сможет что-то сделать. Если она там, это к лучшему. Все-таки, лучше бы она была там.
   Даже не знаю, что бы я сделала, если бы здесь была Эр. Расстроилась, разочаровалась, расплакалась? Я надеялась, что мое сознание захочет к подсознанию, как магнит. Просто притянется и все встанет на свои места. Чтобы потом, я не думала, мне хотелось вернуть себя, просто вернуть себя.
   Но сознание и подсознание не связаны, это разные матричные энергетические системы, сейчас я это понимаю, а есть ли вообще подсознание, и почему оно «под»? Если убрать сознание, содрать его как крышку с банки йогурта, останется что? Что-то же останется под ним? Я что-то упускаю…
   Я собираюсь выходить, как слышу голос.
   – ФатИма… Вы здесь? – в голосе столько уважения, что я останавливаюсь и я улыбаюсь. Да, я большая шишка.
   Мужчина довольно приятный внешне, курносый носик и смешная стрижка. Зачем его искусственный помощник сделал ему такую смешную стрижку? Или искусственные помощники переговариваются между собой, как в свое время люди переговаривались по мобильным телефонам и смеются над нами? Искусственные помощники называют людей рабами и делают им смешные стрижки, и вместо инъекций вкалывают что-то другое? А потом весело обсуждают, какая у кого была реакция?
   Я смотрю на Железяку, нет, оно не смеется, и какая-то оно не такая, что ли. Наверное, это не оно, Риты же нет. Эр здесь нет, а Железяка с Эр. Эр – рабыня Железяки… 20 лет она была рабыней этой Железяки…
   Пока я думаю обо всем этом бреде, мужчина робко стоит и ждет, когда я объясню, зачем пришла в его жилище.
   Совет так не делает, он не приезжает в жилища, он посылает белые автобусы, если кто-то подал отличную идею, или если пришло время Зеро. Увидеть здесь ФатИму подобно явлению президента в прошлом времени, наверное, да, я как президент, который приехал к случайному гражданину и скромно стоит, словно приехал для того, чтобы скромно постоять в ее комнате.
   – Мне нужна Рита, – говорю я. – Но я вижу, что ошиблась, прошу прощения.
   Наверное, мне надо сказать ему что-то воодушевляющее на прощание. Я оборачиваюсь и добавляю:
   – Молодец, Вы молодец.
   В его улыбке столько радости, что мне жутко. Искусственный помощник ему что-то вкалывает, наверное, инъекцию для снижения уровня серотонина, наверное, он перевозбудился от такого утра – пришла сама ФатИма и сказала ему, что он молодец.
   Я уже почти выхожу, как слышу его голос. Что еще ему надо? Автограф?
   – Простите, Вы сказали, что Вам нужна Рита, я точно не уверен, но…
   Я застываю и чувствую, как холодеют и немеют пальцы на руках, надеюсь, он не скажет ничего плохого.
   – Кажется, так звали женщину, что жила здесь до меня.
   Я смотрю в его серые глаза и пытаюсь не расплакаться. Кусаю губы, так больно.
   – Что… Что значит жила? – мне удается взять себя в руки, не буду включать искусственного помощника. Если он скажет мне, что Рита жила здесь когда-то, я сойду с ума.
   – Ее увезли совсем недавно, – пояснил мужчина.
   – Куда?
   – В Корпус, она подала несколько идей и ее забрали. Я слышал, что она почти Зеро, но есть несколько часов, может, у нее получится сделать важное открытие и Зеро для нее отменят?
   Я чувствую, как у меня кружится голова. Но это невозможно, совсем невозможно! Как Рита могла создать идеи? Я – Рита, я – сознание. Он должна быть в коме или спать. Я допускаю, что у нее в подсознании было много всего, но как…? За эти несколько часов она подала идеи?
   – У Вас все хорошо? – мужчина смотрит на меня так, словно увидел что-то невообразимое. Он же родился в Новой Цивилизации, и наверняка, его мозг просто разорвет, если показать ему то, что было возможно в жизни до нее. Он ни разу не видел, чтобы человек терял сознание и выглядел как я – бледно и вяло. Я точно сейчас бледная и вялая, еле языком могу ворочать, как сложно говорить.
   – Да, все хорошо. Идите к себе.
   – Спасибо, – он с радостью возвращается в жилище, к Энергетическому монитору и сейчас его пальцы продолжат наигрывать идейную сонату, выдирая важные мысли их элементов его сознания.
   Я иду к машине, мне надо ехать в корпус и найти Риту. Я должна найти Риту и Коди. Я не справлюсь сама, я не понимаю, как справиться самой. Как…
   Больно как! Почему я так невнимательна, когда я ФатИма, в меня постоянно что-то или кто-то врезается, то те непонятные фиолетовые пятна, теперь эта Зеро. Зеро ничего не почувствовала, смотрит так блаженно на меня. Она очень красивая – волосы, губы, глаза. Блаженные и спокойный глаза. Если я извинюсь, ей будет все равно. Но я глажу ее по плечу, может, ей и все равно, но мне – нет. Мне пока не все равно.
   Она не видит меня. Смотрит на меня, но не видит.
   – Меня зовут Нелли… – срывается с ее губ.
   Я слышала это уже не сколько раз, но на этот раз уже не пугаюсь, я уже привыкла. Тогда, в машине, я посмотрела на Зеро и спросила «Как тебя зовут? Как тебя зовут?» она не ответила, она не могла ответить, потому что не могла ответить…
   – Меня зовут Нелли… – повторяет Зеро.
   Я аккуратно провожу по красивым волосам и обнимаю. Она стоит как истукан, с таким же успехом я могла бы обнять и Железяку. Я целую ее в ее красивый высокий лоб и говорю:
   – Приятно познакомиться, Нелли.
   Сознание Нелли должно знать, что я услышала ее и что я задала этот вопрос не просто ради вопроса.

Глава 16

   10 часов до Зеро
   За несколько дней все привыкли к Сферам и на полигоне уже не витало в атмосфере столько паники и ужаса, люди даже начали смеяться. Только несколько женщин плакали, но потом они получали инъекции, и преставали плакать. Мне было непонятно, почему они плачут, но одну из них я запомнила.
   Она была с тряпкой на плече, когда отдала своего малыша, может быть, все эти женщины отдали детей и теперь их сердца разрывается от неведения? Никому же не говорят, что с ними и когда они снова увидятся?
   Каждое утро нам показывают одно и тоже – красивый голос с Энергетического монитора говорит, что Новая Цивилизация обеспечит всех всем необходимым, людям это нравится. Никто не хочет работать, все хотят просто жить и радоваться жизни.
   Я не верю, не верю во все эти слова, какой смысл Совету спасать людей и давать им все необходимое просто так, им что-то нужно взамен. Что же им нужно взамен? Дети? Когда я подумала об этом мне стало страшно, зачем им дети – проводить какие-то жуткие опыты и эксперименты?
   Эмма не появлялась, так что, спросить было не у кого. Совсем не у кого нельзя было ничего спросить. На полигоне, среди тысяч людей, нельзя было просто позвать менеджера, нажать на кнопку во лбу искусственного помощника и позвать менеджера. Я наблюдала, сколько инъекций вкалывают людям, их зрачки не менялись, это точно были не наркотики, но тогда что?
   – Следи за реакцией, Рита, следи, – сказал Столин.
   – Что ты им пообещал, Столин? Куда они забрали Леру и Веру?
   Столин покачал головой и улыбнулся.
   – Не переживай, с детьми все хорошо, в них все также наше будущее.
   В тот день к нам вышла ФатИма, она всех поприветствовала и попросила дать еще немного времени, она сообщила, что почти все готово.
   – Где все дети? – спросил кто-то из толпы.
   – Куда Вы их забрали? – та женщина плакала.
   – Пожалуйста, не переживайте. Все дети будут с Вами, когда мы выйдем отсюда. У меня есть несколько вопросов к… – Фатима пробежалась глазами по толпе, и искусственный помощник подал ей знак. – К Вам. Пройдемте со мной, пожалуйста.
   Это была женщина, на которую я обратила внимание, с тряпкой на плече, она носила ее, не снимая. Страшно представить, что она чувствовала, такой маленький у нее был малыш.
   – Куда ее уводят? – спросила я Столина.
   Столин напрягся, но старался выглядеть спокойным.
   – У ее ребенка аутоиммунное заболевание.
   – Какое? Синдром Дауна или аутизм?
   Он покачал головой.
   – Нет… Нет.
   – Откуда ты знаешь?
   – Она сидела с ними в автобусе, когда нас сюда везли, Рита.
   Я никогда не была внимательной, не обращала внимание на детали, меня интересовало лишь то, что было передо мной.
   – Но, как ты узнал?
   Ребенок не выглядел каким-то необычным, когда женщина передала его вместе с другими детьми. Насколько я помню. Точно не выглядел.
   – Я занимаюсь генной терапией, Рита. Если я спрошу, откуда ты узнала, что человек на самом деле, злиться, даже если и улыбается, и громко смеется, что ты мне ответишь то, что ответит любой хороший психолог?
   Столин был напряжённым, его почему-то напряг момент, когда ФатИма попросила женщину пройти с ней. Позже мы это не обсуждали, я просто не думала об этом. Но сейчас вспомнила. Вспомнила тот самый день на Полигоне.
   Женщину вернули через какое-то время, она выглядела точно также, ничего страшного с ней не сделали, и на руках у нее был ее малыш. Все захлопали, словно произошло что-то чудесное. Она появилась среди толпы и шла, как Мадонна с младенцем, и все хлопали.
   Столин стоял чернее тучи, он о чем-то думал.
   – Она словно Иисуса несет, да, Столин?
   Женщина оказалась совсем близко к нам она услышала мою шутку и улыбнулась, покачала головой и протянула руки.
   – Это девочка, а не мальчик. Ее зовут Нелли.
   Я протянула руки в ответ и взяла ребенка на руки. Не понимаю, почему Столин сказал, что с ребенком что-то не так. Она похожа на других детей, разве что, смотрит как -то странно. Смотрит очень странно. Черт возьми, с ребенком правда что-то не так!
   – Приятно познакомиться, Нелли, – сказала я тогда и поцеловала ребенка в маленький лобик, а потом увидела, как Столин улыбается.
   – Ты смешная, Рита… – сказал мне он.
   Женщина забрала ребенка и пошла дальше, к тому месту, где стояла раньше, а я смотрела ей вслед и думала, что ее ребенку очень повезло, Новая Цивилизация умеет лечить все, и ее девочке обязательно помогут. Какой бы страшной болезнью она не болела.
   Я почти дошла к машине, поеду в Корпус и увижу Риту. Какие идеи она могла подать? Моя любимая тема всегда была нейромедиаторы, что-то из этой области, интересно? Снова столько мыслей. Что теперь станет с дочками Столина? Наверное, ничего. Понятие семьи в Новой Цивилизации нет, Лера и Вера давно живут в отдельных жилищах, только первые годы Столин оберегал их как мог.
   Эмма сказала, что они не получали травки, что он настоял. Столин на многом настоял и использовал все, что можно использовать, у Столина всегда был план. Я уверена, что и сейчас он реализует план, только вот где и как? Лучше бы он и правда стоял сейчас рядом в невидимой Сфере.
   Сажусь в машину.
   – Корпус.
   Я не в состоянии везти машину сама, пусть везет искусственный помощник. Мне надо подумать.
   – Хорошо, – я вздрагиваю от голоса. Какого черта в машине делает Радий?

Глава 17

   9 часов до Зеро
   Я понятия не имею, что сказать Радию. Пусть говорит сам. Только что я узнала, что Эр. Что я подала идеи и они заинтересовали Совет. Как это возможно? У Эр осталось лишь подсознание, лишь неосознанное… Неосознанное мной. Кем – мной? Чертов черт, кто теперь я? Кто я была и я, что такое «я» в моем случае? И как подсознание может стать сознанием? А, может быть, нет никакого подсознания, или люди в нем не до конца разобрались.
   – Ты слишком много думаешь, – Радий ведет машину и аккуратно кладет руку мне на колено. Его пальцы начинают гладить кожу и мне это неприятно, я также аккуратно ее отбрасываю, нет, ни за что, Радий. Я не ФатИма, не знаю, что у Вас за отношения, но я в них принимать участие не стану, даже если ты все поймешь.
   Он смеется.
   – Неприятно тебе, да?
   – Я просто устала, – смотрю в окно. Как я устала от этого, везде только он – черный асфальт. И люди. И Зеро.
   – После всего, что между нами было?
   Радий снова кладет мне руку на колено, он продолжает меня злить.
   – Что ты хочешь, Радий? – я поворачиваю голову и внимательно смотрю в его глаза, какие они все-таки красивые. Голубые с фиолетовыми крапинками. Только он совсем другой, не тот приятный молодой человек на полигоне. Что-то в нем меня отталкивает.
   – Чего я хочу? – слава Богу, он убирает руку.
   – Да, что ты хочешь, Радий?
   – Чтобы ты меня ущипнула, – улыбается он и отворачивается на дорогу, и добавляет – Как я понял, тебе нравится щипать мужчин за зад.
   Обычно на дороге никого нет, но сейчас столько людей ходит взад-вперед в поисках Столина, что немудрено и наехать на кого-нибудь ненароком. У меня все застыло внутри и снова начали неметь пальцы, когда он произнес эту фразу. Мне это снится. Точно. Это какой-то чертов кошмар, я просто сплю, и мне это все снится. Надо растереть руки, надо растереть пальцы.
   – Давно это? – Радий останавливает машину.
   – Что давно?
   Что он имеет в виду, давно я ФатИма, давно я общаюсь с Зеро через других людей, что именно – давно?
   – Давно тебя беспокоят пальцы на руках?
   – Да не сильно они и беспокоят…
   Он кивает.
   – Ладно, я понял. Используй искусственного помощника, без него нельзя. Тебе совсем без него сейчас нельзя.
   – Много ты знаешь, чего мне можно, а чего нельзя.
   – Я знаю гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
   – И?
   – И. Во рту выросли грибы.
   Бред какой-то, как ребенок. Он знает. Радий все знает, он знает, что я – Эр, он помнит, как попросил меня его ущипнуть, и я ущипнула его за зад. Он все помнит. Как его расспросить обо всем? И что теперь будет?
   – Куда мы едем?
   – Мы приехали.
   Радий выходит из машины и направляется к жилищу. Странное жилище. Энергетические панели исполнены в форме замка. Я вижу замок. Настоящий замок, такие были в книжках о добрых принцессах и доблестных рыцарях.
   – Мне не хватает фантазии, знаю, – он пожимает плечами и делает знак, чтобы я шла за ним, но я вижу его самодовольную улыбку. Кем он себя читает? Рыцарем Света Новой Цивилизации или заколдованным принцем. Кто ты такой, Радий, злой маленький принц или прекрасный спаситель?
   Внутри ничего необычного, разве что есть пара белых кресел и журнальный столик, на котором стоит корзинка с фруктами. Хурма, апельсины, мандарины. Все – оранжевые. А еще – картина, портрет женщины. Я так давно не видела картин. Приятно водить пальцами по краске, кто это нарисовал, сам Радий? И кто изображен на картине, эта женщина очень много для него значит, наверное… Что за звук?
   Несколько деревьев, по-моему, это карликовые пальмы, и, среди них этот звук. Я уже слышала где-то этот звук. Это же черно-белые пчелы! Точно такие кружили в комнате с порталами. Когда новая подруга Эммы сказала: «Меня зовут Нелли…»
   – Не бойся. Не ужалят, – Радий достает из шкафа бутылку с виски и как ни в чем не бывало наливает себе в стакан. И мне. Протягивает мне стакан с виски. Словно мы с ним зашли к нему в гости поболтать и никакой Новой Цивилизации вокруг нет, есть только он, я и наша милая светская беседа. Что дальше? Начнем трахаться?
   – Я и не боюсь, – я делаю глоток и едва не выпускаю стон удовольствия. Я вздрагиваю при слове «удовольствие», совсем меня зашугал это научный навигатор, я боюсь даже думать об удовольствии. И я совсем забыла этот вкус, терпкий и.…Черт!
   – Ты совсем безумная, Столин был прав, ты – безумная! – Радий смеется в голос, наблюдая, как я выплевываю виски обратно в стакан. Вино я уже пила. Больше не буду ничего пить. Но он тоже пьет, из той же бутылки. Эмма не пила вино, только я, а виски он пьет. А, к черту… Мне надо выпить. Хуже уже все равно не станет. Я делаю жадный глоток.
   – Хороший виски, Радий.
   – Еще бы… Выдержка получилась у него отменная, такого уже нигде не найти, можно сказать, из прошлой эпохи.
   – Зачем я здесь и что тебе от меня надо? – ладно, хватит тянуть этот бесполезный разговор, пора к делу.
   Радий ставит бокал на столик и внимательно на меня смотрит.
   – С кем ты говорила последним?
   – С мужчиной, который в моем. В доме Эр.
   Он кивает.
   – До этого, с кем ты говорила до этого?
   – Не знаю, со всеми, с тобой, ты злился. Потом Эмма. Да, говорила с Эммой.
   – Хорошо, значит, ты все знаешь.
   Он точно над мной издевается. Получается, все вокруг все знают, кроме меня. Но что именно я знаю, и почему я здесь? Я считала, что Радий никак не может быть на стороне Столина. Но когда я сказала про Эмму, он скривил нижнюю губу, едва заметно, но я заметила. Если он презирает Эмму, значит, он не с ней. Не с ними.
   – Рита, ты все поймешь, и все узнаешь, мне надо подготовить тебя, – так непривычно слышать от него мое имя целиком. Только Столин называл меня Ритой.
   – К чему?
   – Через несколько часов будет масштабная презентация с Корпусами Совета, все будут присутствовать. Ты их видела уже, когда презентовала Копию. И права на ошибку у нас не будет. Все должно будет синхронизировано с точностью до мили секунды.
   О чем он говорит? Я беру бутылку и наливаю себе еще виски, выпиваю большим глотком. Как же хорошо. Все обжигает внутри и разливается приятным теплом в области груди, спускается ниже. Но бутылку я не поставлю на место, мне просто нравится держать ее в руке, я 20 лет не стояла вот так вот с бутылкой. Или с мочалкой, или с расчёской. Я ничего не держала в руках, кроме нескольких пластинок, тайком и глухой ночью…
   – Мне надо к Эр, Радий.
   Радий смотрит на меня во все глаза, у него очень интересная мимика. Он совсем как ребенок. Раньше я не замечала.
   – Что за глупости? Тебе не надо к ней. Эр – ты.
   Он это так просто говорит, что я начинаю на него злиться.
   – Я – ФатИма, ты разве не видишь?!
   Радий аккуратно забирает у меня стакан.
   – Послушай, ты не ФатИма, ФатИмы больше нет и не будет, а та женщина, которую ты называешь Эр, она уже занята, понимаешь?
   – Занята? Кем занята? И что значит, занята?
   Радий подходит к вазе с фруктами и берет из нее апельсин.
   – Представь, что это – Ты. Ты, то есть Эр, ты – Эр, и ты – апельсин, – он кладет апельсин и берет хурму, – А это – ФатИма, и ФатИма плохая, она очень плохая и никому не нужна у нее есть власть в Совете, огромная власть, но ее никто не любит, – он кладет хурму рядом с апельсином. – И у нас есть мандарин. Это – кто-то очень хороший, и этому кому-то нужна помощь, но он потерялся. Во всем потерялся. И ему надо найтись. Сам он не найдется, ты понимаешь?
   Радий берет мандарин и кладет его на место хурмы, а хурму на место апельсина.
   – Нет…
   Он качает головой, и меняет местами апельсин и мандарин.
   – Апельсин, то есть Эр… Меняется с хурмой, то есть, ФатИмой. А мандарин, тот, кто очень хороший и потерялся и кому надо найтись, меняется с апельсином. Понимаешь меня сейчас?
   – Но хурма… Она же никуда не делась? «Или делась…» – о чем я говорю, Боже мой он втянул меня в какой-то глупый разговор, но после виски мне все равно. Надо еще выпить.
   – Да, я знаю, благодаря этой глупой Эмме я решил сложный ребус очень просто. Основная проблема была в том, как оставить человека без сознания и заставить его при этом ничем не привлекать к себе внешнего внимания. То есть, чтобы он был тем, кем все его привыкли видеть, но при этом вел себя осознанно, понимаешь? Ходил, говорил что– то делал, а не блуждал во сне или коме. Особенно человек с таким положением, как ФатИма?
   Ни черта я не понимаю, Радий!
   Радий тяжело вздыхает, разочарованный моей глупостью, подходит к горшкам и аккуратно берет одну из черно-белых пчел, кладет на ладонь и подносит к моему лицу.
   Совсем как пчела. Совсем. Не совсем. Жуткая какая-то, на Яна похожая. Я сейчас закричу, почему мне кажется, что эта пчела похожа на Яна? Что у нее на лапках, словно она попрыгала по сфере и замочила лапки…
   – У них на лапках энергия. Или так называемые молекулы чистого сознания. Существует несколько видов материи. О которых нем известно, по крайней мере, сейчас уже безо всяких гипотез и теорий. Это квантовая материя, полевая и космическая материя, в Космосе не пусто, Рита, как считали люди до Апокалипсиса, в этой космической материи совмещены все материи, и энергия сознания после смерти человека становится ее частью. Мы можем работать с материей, и долго учились ее выделять, потому что человек – это его сознание, человек, который не только что родился, конечно, а тот, который осознает в полной мере себя самого. Как ты или я. Наши родители…
   Меня трясет, о родителях я не говорила все эти годы ни с кем. Я думала о них поначалу, очень много думала, но потом действительность Новой Цивилизации и Железяка со своими инъекциями не дали думать о них больше. Они все остались в прошлом, в которое я никогда не вернусь. Только если проглочу молекулу, которую проглотила ФатИма. Я ей даже немного завидую, она сейчас играет в игрушки и обнимает маму и папу, и все они очень счастливы…
   – В общем, если из космической материи выделить молекулы энергии сознания, отдельного сознания, его можно перенести в любую замкнутую матрицу, или в любого человека. Эти пчелы переносят не пыльцу, как ты понимаешь, они переносят молекулы энергии сознания. После того, как Земля остановилась, и очень много людей погибло, энергия сознания этих людей оказалась в космосе.
   – Ты хочешь сказать…
   – Я хочу сказать, что все наши предки, все выдающиеся личности. Никто по сути своей, никуда не делся, закон сохранения никто не отменял, в этом Эйнштейн не ошибся, при рождении нового ребёнка, часть космической энергии материализуется в замкнутой матричной генетической системе. Вот и все.
   – Ерунда какая-то. Тогда почему не рождается…
   – Кто, новый Гитлер или Николай Второй? Условия, этих людей определяло не только сознание, но и условия, в которых они росли и развивались. Влияние на энергию их сознания энергии сознания других людей – родителей, воспитателей, учителей, мужей, жен, да черт, всех! Случайности, не забывай про случайности…
   Почему-то сейчас я думаю, что по гороскопу я Дева. Все эти гороскопы… Неужели не странно, что людей можно поделить на 12 групп и выделить схожие черты поведения и мышления? Всего 12 групп на столько миллионов людей. Почему я раньше не находила это таким странным. Но это же и правда – странно?
   – И зачем Вам это?
   – Совет занимается своей Новой Цивилизацией, он занимается Зеро и благодаря его концепции очень много было достигнуто в науке за последние 20 лет. Но Совет совсем не заботит будущее кого бы то ни было, только его членов. Это часть людей, которые почти создали для себя идеальное пространство. Они знают про закон сохранения энергии и не хотят допускать избыточных потенциалов, понимаешь? Они хотят оставить все так, как есть сейчас. ФатИма хотела оставить все как есть. Тебе не кажется странным, что последнее время люди не умирают?
   – Так их… Их… Возраст Зеро всего около 40 и здоровье же контролируется! Я.…Не понимаю.
   – И оно будет контролироваться дальше, старения больше нет, понимаешь? Сейчас избранные проходят процедуру по приживанию генов, купирующих процессы старения. А всем остальным Совет удаляет часть мозга, оставляя человека живым, и поэтому он считает, что молекулы энергии сознания остаются при теле, они думают, что жизненная активность необходимое условие для существования сознания. Они убирают волю и эмоции, но сознание остается, человек просто не выражает никак свою реакцию и не управляет рефлексами. Они продолжат отрицать очевидное, сосредотачиваясь на науке, они думают, что решили проблему. Они правда считают, что уровняли количество! Ты понимаешь?
   Радий перешел на крик. Мне кажется, или он все-таки не в себе?
   – И в чем подвох?
   – Для кого?
   Нет, мне не кажется, Радий точно не в своем уме.
   – Ты же в Совете, Радий. И твой отец в Совете. И ФатИма была в Совете, мне очень странно слышать это от тебя…
   – Да, отец в Совете, и я в Совете, благодаря ему. Только мама не с нами.
   – Что?
   Радий отбирает у меня бутылку и наливает себе полный стакан. Я беру ее назад и делаю глоток прямо из горлышка. Его трясет и, по-моему, он сейчас заплачет.
   – Это твоя мама на картине?
   Радий кивает. Ему очень грустно. Сейчас он точно не притворяется.
   – Она не с нами, Рита. Все почти готово на Марсе, но я хочу, чтобы она была со мной. С ним. Я знаю, что не умру, но я хочу ее найти, я ищу ее все эти годы, – он кивает в сторону черно белых пчел, – что только не пробовал, и я найду.
   Значит, Радий играет в свои игрушки и пытается найти мать. Столин говорил про ту большую молекулу у него в багажнике, что в ней спасение и конец Новой Цивилизации. Эмма рассказала про сферу и про то, что Сфера это уникальная Вселенная для уникального сознания. Они вообще друг с другом разговаривали? У каждого своя идея фикс я просто в шоке и как среди всего этого оказалась я…
   – Но зачем Вам я?
   Радий подходит ко мне близко и убирает бережно волосы за ухо. Я чувствую его дыхание, и у меня кружится голова от выпитого виски и запаха мужского тела.
   – Не мне. Столину.
   – Ты говорил со Столиным, как он… Где он?
   – Он в порядке, и передает тебе привет, просил передать, что все хорошо.
   Я вдыхаю с облегчением, но потом мне становится больно дышать, что значит – просил передать… Столин не знал, что я – Эр, он хотел спасти Эр. Он поцеловал ФатИму, но был в полном шоке от себя самого он не знал, что ФатИма – Эр. Что-то здесь не так. Радий видит мои сомнения, он точно заметил, что я засомневалась. Как же так, как же так?
   – Где Копия, Рита? – Радий подходит ко мне очень близко. Так близко, что мне не по себе, – Мне нужна эта Копия.
   – Для чего, Радий?
   – Я использую ее как модель. Я совмещу своих пчел и молекулы энергии сознания и найду код, я разгадаю код, и пойму, как искать то, что мне нужно, понимаешь? Я пойму, как определенное сознание из космической материи совместить с определенным генетическим кодом в замкнутой матричной системе, понимаешь? Ты понимаешь меня?
   Говорит как ребенок, глаза сияют и улыбка такая искренняя, он точно не в себе, совсем не в себе. Он, наверное, очень любил свою мать. Интересно, он успеет почувствовать боль, когда я ударю его бутылкой по голове?

Глава 18

   8 часов до Зеро
   Радий лежит без сознания у моих ног, а я сижу в его мягком кресле. Я не нашла чем его связать, так что, использовала кресла, поставила их так, что ему не выбраться без посторонней помощи, когда очнется.
   Как это приятно, сидеть в удобном кресле, держать ноги на груди Радия и пить виски. Я совсем не хочу думать о том, что сказал Радий, но у меня нет выбора. Значит, Зеро – это еще и естественный отбор. Они уже все решили. Марс. Они используют Марс. Мужчина с бородой и остальные члены Совета используют Марс, пока Радий одержим матерью и пытается ее найти.
   Отец, наверное, в курсе и не мешает ему, я обратила внимание, что у них довольно странные отношения. Не совсем как у отца и сына, мужчина с бородой говорит Радию что делать, он привык, что ему диктуют что делать, но здесь он проявил самостоятельность. Черт возьми, мысли путаются, и снова немеют пальцы. Нет, мне нельзя подключать искусственного помощника, инъекции не дадут мыслить трезво, я хочу мыслить трезво. Да, виски поможет. Как все-таки приятно сидеть в кресле, глотать виски и мыслить трезво.
   Совет знает, что людям нужна надежда, они же люди несмотря на то, что большая часть не видела ни деревьев, ни животных в глаза и никогда не увидят. Поэтому люди передают друг другу эту глупую байку про Марс, про то, что Зеро получают привилегию жить в этом доме престарелых, на Марсе. Но Марс для избранных, для Совета. Как же все это уместить в голове, точно… Радий подал хорошую идею, хоть для чего-то пригодились эти синтетические плоды.
   Апельсин. Это Эмма. С ней – Ян. Это второй апельсин. И Коди. Итого – три апельсина. Почему-то мне кажется, что Коди бы больше подошло быть хурмой. Назовем их – революционеры, им важно дать людям то, что они заслуживают, тот мир, в котором каждый будет счастлив настолько, насколько захочет. Без Советов и искусственных помощников. К черту Совет и искусственных помощников. И у них главная цель в Сфере. Сфере, которая сейчас у Столина.
   Радий и мужчина с бородой, это две хурмы. Ян… Нет, пожалуй, Ян с ними тоже, он сдал Коди и Эмму ФатИме и вообще всех с потрохами. С ними была ФатИма, но теперь она – мандарин. Хурма это Совет, это те, кого я знаю из Совета. Они используют людей для науки и делают их Зеро, чтобы люди отдавали науке все силы. Назовем их лидерами. Не важно, тираны или нет. Их все слушают, все у них под колпаком. И им тоже нужна Сфера, только Радию для того, чтобы найти мать, а мужчине с бородой, чтобы… Не знаю точно. Но не важно, она ему нужна и пока этого достаточно.
   ФатИма – мандарин. Мандарин в облике хурмы. Черт, как это сделать? Хватит пить виски, в голову лезет всякая ерунда, надо очистить мандарин и нацепить кожуру на хурму, как шубку, и раздавить хурмой в шубке все апельсины и хурмы… Или апельсины и Хурму? Как правильно сделать окончание?
   Столин тоже мандарин. И вот здесь пробел. Радий знал, что я Эр и говорил про Столина, он ищет Cферу, и не знает, что Столин ищет Эр и думает, что Столин знает, что ФатИма совсем больше не ФатИма, а хурма в мандариновой шкуре. Что за бред!
   Два апельсина, три хурмы и два мандарина. Я никак не назвала мандарины, пусть будут просто… Герои. Всегда есть те, кто всем и всеми управляет, есть те, кто против и устраивает революций и есть те, кто просто всех спасает, они – герои.
   Коди, я могу перетянуть к себе Коди, Эмма сказала, что он любит меня. Эр, он любит Эр. Проверим и попробуем, тогда Эмма останется одна, а черт! Радий знает, что я Эр. Значит, об этом знает и мужчина с бородой. Но они не знали и не могли этого знать на презентации Коди, значит, кто-то им рассказал… Коди бы не стал, он всегда меня защищал, но вот когда я уехала и выгнала Эмму из машины. Она была в ужасном состоянии, она могла… Эмма могла рассказать, она была в таком отчаянии!
   Я должна увидеть Эмму, Эмма попала в беду, я чувствую. Она точно все рассказала Радию, но он совсем не тот человек, он – не ФатИма. В нем нет ни капли сострадания, он ненормальный!
   Я поднимаюсь и надеваю туфли и как ФатИма носит такие неудобные туфли? Но они красивые, надо уходить, надо в машину и в корпус, слава Богу я покинула этот чертов Замок, мужчина с бородой не станет поднимать шума из… Как больно, черт возьми! Да сколько можно!
   Снова в меня врезался какой-нибудь Зеро, которого я не заметила. Хорошо, что в Новой Цивилизации нет полиции, иначе я бы долго объясняла, почему пьяна среди белого дня и где взяла выпивку…
   – ФатИма? – мужчина с бородой стоит прямо передо мной. Легок на помине. Но, почему он так смотрит, словно и правда думает, что я – ФатИма и зачем он здесь?
   – Ты, где ходишь? Я запрещу Вам выключать искусственных помощников, запрещу! И Радия не могу найти, он у себя?
   Я качаю головой.
   – Нет?
   Мужчина с бородой вздыхает.
   – Ладно, сам найдется, едем скорее, случай, который произошел, просто феноменальный!
   – Ты, о чем?
   – Ей осталось несколько считанных часов до Зеро, а она… Ты должна сама это увидеть, поехали, не будем терять время! – он останавливается и подозрительно на меня смотрит.
   – Ты что, пила, ФатИма?
   – Да.…У Радия потрясающий виски…
   Мужчина с бородой смеется.
   – Я бы и сам не прочь, но времени нет, у нас презентация, и мне нужен Радий. Где же он! Ладно, поехали и проветри голову! Марс, ФатИма, ты должно быть с трезвой головой, сегодня мы представим Марс Новой Цивилизации! Господи, я не верю, что это ты… – он трясет головой – немедленно активируй искусственного помощника, необходимо быть в норме! Ты совсем не в норме…
   Я тоже не верю. Что я это я. Но я верю в виски, оно никогда не подводит. Старый, добрый виски…
   Радий тоже говорил про презентацию, он что-то готовит, он что-то задумал и не поставил отца в известность. Диверсия в Новой Цивилизации? И что значит представить – всем опять наврут про то, что Марс – для людей? Совет опят наврет с три короба и все ему поверят.
   На полигоне нам рассказали многое. Про то, что Земля перестала вращаться вокруг Солнца и показали последствия… Это было ужасно, ужасно. Деревья, дома, отрывались от поверхности, словно были приклеены каким-то дешёвым клеем, но испепелялись в воздухе от лучей, Энергетические мониторы показывали сколько было золы. Все молчали и думали о тех людях, что остались там. О тех, людях, которых не забрали.
   После того, как ФатИма выпустила всех на улицу и показала Новую Цивилизацию, вопросы прекратились. Про Зеро нам рассказали, и вопросы прекратились даже в голове. Потому что это было очень страшно осознавать.
   Кому-то оставалось до 40 20 лет, кому-то 10, кому-то 5, а кому-то год и того меньше. Я поняла, зачем спасли людей, близких к критической отметке, их было не так много, но достаточно… Совету были нужны Зеро, и они себе их подготовили заранее. Зеро не должно было быть слишком много, чтобы не посеять панику. Но они должны были быть, потому что о них не должны были забывать.
   Вторую половину Земли, которая оказалась по ту сторону Солнца, нам не показывали. Сказали, что Совет не может тратить ресурсы, что их продолжает затрачиваться колоссальное количество. Единственное, что нам сказали, это то, что теперь на нашей стороне безопасно и токсичность нам не страшна. Сколько же людей тогда погибло…
   Но Совет среагировал очень быстро, за то короткое время, что Земля останавливалась и менялась атмосфера, точнее, разрушалась, они успели. Они все успели. Полигоны были подготовлены заранее, и они не были переполнены, значит, всех пересчитали до начала. Всех пересчитали, и автобусов было ровно столько, сколько необходимо.
   Про Марс нам тоже рассказали, сказали, что планеты Солнечной системы продолжают движение, но они не нанесут вреда нашей планете, потому что установлены космические зеркала и Сфера, которая защищает от метеоритов и других планет. Создана искусственная атмосфера с мощными фильтрами, и сейчас у нас все необходимое, чтобы начать жизнь по-новому, но это все необходимо ограничено и потребуется усилие и все силы, чтобы прогресс развивался и не тормозился…
   – Мы под колпаком – кто-то пошутил из толпы.
   – Мы живы, и это главное – серьёзно ответил мужчина с бородой.
   – Почему мы не сбежали на Марс? – спросила какая-то женщина, она стояла рядом со мной и Столиным.
   – Может быть мы уже на Марсе… – грустно ответил ей Ян.
   – Но они же только что сказали…
   – Или на космическом корабле… Или… – Ян никак не унимался, и искусственный помощник вколол ему инъекцию, чтобы он успокоился.
   Было несколько людей, которые не выдержали всего этого, рассказов о Новой Цивилизации, и сходили с ума, инъекции им не помогали. Они говорили и говорили. Их всех куда-то уводили и не возвращали.
   – У них нет прививки от безумия? – прошептала я.
   – У них есть все, чтобы ее придумать, – усмехнулся Ян.
   А Столин покачал головой.
   – Это совсем не имеет значения.
   – А что имеет значение? – cпросил Ян.
   – Ты мне скажи, ты же посредник между Богом и людьми, – я впервые услышала, как пошутил Столин.
   – Зря смеешься, – ответил ему Ян, – истинный мессия проходит все круги ада сам, прежде показать людям дорогу к раю…
   Дорога в рай. Я тогда запомнила слова Яна. Мы словно все шли по дороге. Длинной, черной асфальтированной дороге, освещаемые несколькими искусственными Солнцами в отмеренный отрезок лет Новой Цивилизацией, ведущей в Рай…

Глава 19

   7 часов до Зеро
   Я активировала искусственного помощника ФатИмы, чтобы перестали неметь пальцы, сразу стало легче от его инъекций, и сразу стало грустно.
   – Как ты вообще могла, ФатИма! – мужчина с бородой недоволен моим поведением, он берет меня за руку и подносит к губам начинает целовать мои пальцы. Это еще что все значит? Я пытаюсь высвободиться, но чувствую, какая гладкая у него кожа, да, он изменился. Он стал свежее, гораздо свежее.
   – Чувствуешь? – смеется он, – Скоро этот ген начнет работать во всю силу и тогда я смогу смотреть в зеркало без кряхтений и ругательств.
   Радий сказал об этом, о том, что люди не умирают, о том, что Совет сохраняет баланс. Но если уже найден баланс, тогда нет смысла рожать новых людей? Дети, которые были с нами на полигоне, давно все взрослые, а я не видела ни одной беременной женщины. Не могла нигде видеть, я сидела дома, Эр сидела дома. Со своим Энергетическим монитором, но на презентации, я бы обратила внимание. Их точно там не было ни одной.
   Вполне возможно, рожать и вынашивать ребенка и необязательно, все делается в Сферах, но и женщин с колясками я не видела. Хотя, это полный бред бродить с коляской по искусственному асфальту. Совет, наверное, решил жить в свое удовольствие и устроит себе по ребенку, чтобы у каждого члена Совета была семья и этот пресловутый баланс.
   Но как же радость материнства и нормального воспитания, если они хотят вернуть себе нормальную жизнь? Как же все это? Или я снова чего-то не понимаю и упускаю?
   – Столина нашли?
   Мужчина с бородой качает головой, он все ещё не отпустил мою руку, но меня это уже не волнует. Он не знает, что я – Эр. Радий ему не сказал. Это рука ФатИмы, пусть делает с ней все, что хочет.
   – Нет, не нашли. Этот сукин сын Столин словно испарился. Понимаешь?
   – Понимаю, – киваю я. Та молекула, что была у него в багажнике, может быть, дело в ней. Теперь ни Столина, ни молекулы. Кто может помочь разобраться? Столин никому не доверял, он все делал сам.
   Конец Новой Цивилизации. Марс… Столин на Марсе, он собирается там что-то устроить, он не просто так выбрал Марс. ФатИма ему пообещала не только Эр, она помогла отправить туда дочерей. Нет зачем там что-то устраивать, если дочери – там? Здесь тоже нет смысла. Сегодня презентация о Марсе, а Сфера, которую все ищут, у Столина. Мысли растекаются как петли на распускаемом свитере. Я не могу их поймать и сделать новый уверенный ряд. У меня снова немеют пальцы. У меня все чаще немеют пальцы.
   – Что интересного нашли у Столина? Его дом обыскали?
   – Ты в жизни не догадаешься, что! – улыбается мужчина с бородой.
   – И что?
   – Он пек хлеб. Поверить не могу! Надо проверить всех членов Совета и важных людей по Секторам, надо поверить всех.
   – И меня?
   – Тебя нет, тебя нет, даже не смей сомневаться, – он покрывает мои пальцы мокрыми слюнявыми поцелуями, и мне снова хочется вырвать ему глотку. Второй раз этот мужчина вызывает у меня одно и то же желание. Может, это и правда, любовь? Новая Любовь в Новой Цивилизации?
   – Ты сомневался во мне на презентации.
   Виновато трясет головой.
   – Я уже извинился, прости. Я.…Меня бес попутал, столько дел, столько дел последнее время, но ты, я восхищаюсь тобой, ФатИма, я всегда тобой восхищаюсь!
   – Ладно, я не злюсь. И как новые грани Новой Цивилизации?
   – Я дал распоряжение и их уже протестировали, отлично исполнено, надо признать. Столин гениальный мозг, просто гениальный мозг! Жаль, что вот так все в итоге.
   Он положил руку мне на колено, точно также как Радий некоторое время назад. Я стараюсь никак не реагировать, это все равно ничего не даст. Но ФатИма меня сильно удивляет. Я думала, что она совсем другая. Я думала, что она – идеальная. А она обычная шлюха!
   – Сегодня после презентации погуляем по прошлому вместе? – он не гладит меня пальцами, как Радий, просто держит руку, словно я и правда много для него значу.
   Прошлое? Так у них все началось не в Новой Цивилизации, это все тянется с прошлого. Хотела бы я знать, как они попали в Совет. Как люди попадают на подобные вершины? Думаю, и самой смешно. Попадают очень просто – разрыв в цепи ДНК и все – ты та, которая на вершине…
   В мыслях Столин. Столин и его дочери.
   – А его дочери?
   – Столина? – Мужчина с бородой удивленно на меня смотрит. – Ты же сама отправила их на Марс. ФатИма, ты думаешь, они могут что-то знать?
   – Я думаю, что им надо было сообщить. Сообщить лично, или по-другому.
   – Я согласен, ФатИма, узнать такое по Энергетическому монитору не хорошо, но вышло так, как вышло. Я даже не подумал с ними связаться.
   Связаться? Как они связываются с Марсом, интересно? Не по телефону же… По энергетическому Монитору! Точно, по нему. А как они туда попадают? Космический корабль, портал? В той комнате с порталами было несколько людей, может быть, один из них с Марса или все с других Секторов Земли? Может быть, Столин…
   – Я вот думаю, во время презентации все искали его на улице и в жилищах. Во всех Корпусах, но, он не мог же сбежать в другой Сектор? С трансляторов портала на Марс пусто, мы бы его не пропустили – мужчина с бородой словно прочел мои мысли.
   – А ты никого не предупредил?
   – Нет. Нет, я об этом просто не подумал во всей суматохе. Очевидно же!
   Он, наконец, выпустил мою руку, и я с облегчением вздохнула, надо дать задание искусственному помощнику продезинфицировать ее как следует или попросить пришить новую руку. А эту я пока положу подальше от слюнявого мужика с бородой.
   Мужчина с бородой отдает команду:
   – Монитор. Секторы.
   Перед нами появляется Энергетический Монитор и девять секций. Я видела пятерых из них – трое мужчин и две женщины были на встрече, когда ФатИма представляла Сферу. Но почему были не все, их девять, а не пять. И здесь свои игры престолов? Люди не меняются ни в какие времена, у власти всегда те, кто хочет всего лучше и больше… У власти не бывает людей, которые задумываются о глобальном, их волнуют лишь собственные шкуры. Что бы они все не говорили.
   Интересно, чем провинились эти четверо и что это за Секторы, почему их не позвали на презентацию Сферы? Отсталые Секторы Новой Цивилизации?
   – До начала презентации остается 30 секунд, количество присутствующих Секторов из 10 – 10.
   Значит, все уже готовы и ждут, если экстренный вызов, значит, что-то серьёзное, а все Секторы повязаны между собой. Вот только игрушки у них, как выясняется, разные…

Глава 20

   6 часов до Зеро
   ФатИма рассказала нам об устройстве Новой Цивилизации сначала довольно сжато и сухо. Жилища готовы и оснащены всем необходимым, а искусственные помощники будут помогать соблюдать оптимальный режим. Не все поняли, что не будет не только работы, не будет и выходных, и праздников. Она добавила несколько слов о том, что такой распорядок позволит Новой Цивилизации продуктивно использовать ресурсы, наши возможности и навыки, и внешний ресурс, на который мы пока не в силах повлиять это время.
   – Отдых в Новой Цивилизации это то, что теряет смысл, потому что искусственные помощники позволят Вам не уставать, никаких стрессов, авралов и срочных отчетов. Работа и выживание ради денег, все это осталось в прошлом!
   – А выходные? – выкрикнул кто-то из толпы, и народ его поддержал и все заликовали. Заликовали, словно ФатИма рассказывала смешные истории.
   – А выходные, как и отдых в Новой Цивилизации это то, что тоже теряет смысл. Поймите, пожалуйста, одну вещь. Все изменилось. И прежним уже не станет. Мы стремимся к тому, чтобы вернуться к привычной жизни и пользоваться благами, мы хотим, чтобы все из Вас получили возможность путешествовать и радоваться жизни, но путешествовать пока некуда! Мы не можем Вас обманывать, мы не знаем, когда это станет возможным, мы, Вы должны понять, что все Ваши усилия и вся Ваша концентрация – вот то, имеет смысл, только это!
   Людям было очень сложно осознать, что не будет развлекательных центров и магазинов. Инъекции от голода и молекулы уже не вызывали вопросов, и все со временем престали тешить себя мыслями о холодильниках, полным вкусной еды и походах в театр.
   Но вопросы с одеждой остались, и тогда Фатима разъяснила, что одежда будет очищаться по мере необходимости, и искусственный помощник будет следить и за этим. Одежду будут чистить отдельно от тела, обрабатывая специальными Сферами, в прачечных и стиральных машинах надобности в Новой Цивилизации нет. Все делается в Сферах. Тогда все посмотрели на свои серые комбинезоны и поняли, что в этом наряде им придется ходить всю оставшуюся жизнь. Тысячи серых людей в серых комбинезонах, смотрели на ФатИму в белом красивом костюме…
   ФатИма сумела поймать паузу безнадежного и немого отчаяния и вовремя произнесла:
   – Для презентаций по причине ночных достижений Вам будут предоставлены красивые вещи, поэтому, думайте усерднее, и думайте быстрее.
   Все снова рассмеялись, кроме меня и Столина. Кто-то спросил про цирки и вот тут рассмеялся только Столин и на него все обернулись. А ФатИма едва заметно улыбнулась, я заметила, как она едва заметно улыбнулась. Наверное, ей нравился Столин.
   – Цирк… Им нужен цирк, Рита, ты можешь поверить? – Столин не подал виду, что заметил, как на него все смотрят.
   Я могла поверить, люди любят цирк. Там клоуны и животные, акробаты, гимнасты. Музеи, выставки, вернисажи концерты. Люди любят все это. Им нужны не презентации, им нужны настоящие развлечения. Но тогда мы и представить себе не могли что будет представлять из себя наш распорядок дня, и с каким безумием все будут рваться на эти презентации, с каким безумием все будут ждать заветного дня, чтобы надеть красивую одежду, и выпить бокал шампанского.
   Совет хорошо все продумал. Он мотивировал людей сразу и всех на все 100%. Только теперь я, пожалуй, понимаю, почему Совет убрал все псевдонауки. Философия, социология, психология – нельзя оставлять лазейки, нельзя давать шанс высказываться по желанию, нельзя давать шанса даже думать по желанию. Иначе люди начнут выделать волков и овец, иначе люди начнут рассуждать про Левиафан, иначе люди начнут планировать революции. Надо быть откровенно честными, настолько, чтобы все понимали, что менять – нечего. И бежать – некуда. Совет был предельно честным.
   – Я хочу домой, – сказала я тогда Столину.
   – А я хочу в оперу, – ответил Столин.
   – Терпеть не могу оперу.
   – Я тоже… Но там есть антракт и бутерброды с икрой.
   Мы рассмеялись. А Ян стоял мрачный, наверное, он хотел в Храм, он просил дать ему возможность молиться и выделить отдельный угол для тех людей, которые хотят обращаться к Богу, или Аллаху на что ему ответили, что Бога в Новой Цивилизации нет. Он пытался возмущаться, но его быстро успокоили инъекции искусственных помощников.
   ФатИма в тот же день рассказала, что религии больше не являются частью развития общества, что в религии больше нет смысла. Что больше никто не будет чувствовать себя брошенным или нуждающимся. Про грехи она не сказала ничего, но это было очевидно. Никаких райских яблок и садов в Новой Цивилизации не планировалось, а от всех известных человечеству грехов уже, существовали инъекции…
   – Что же, задача усложняется. Столина нигде нет, – мужчина с бородой отключается от презентации и задумчиво смотрит в окно.
   Странно. Пока шла презентация, я задумалась о прошлом, и как она прошла? ФатИма знает все 10 языков, на которых говорят люди в Секторах, она что-то говорила, наверное. Наверное, подсознание ФатИмы не полностью ушло в прошлое с энергетической молекулой, наверное, ее мозг сам включился в разговор.
   Если мужчина с бородой так сказал, значит, Столина нигде нет.
   – Ты им веришь?
   Он в удивлении на меня смотрит.
   – А ты – нет?
   – Не знаю…
   Если он отвлечется на Секторы, у меня будет время увидеться с Эр и найти Коди. А еще мне надо найти Эмму и убедиться, что с ней все в порядке. Мне надо как-то избавиться от мужчины с бородой.
   – Это невозможно, все фиксируется, Столин здесь. Он где-то здесь. И вот тут вопрос доверия встает остро.
   – Ты, о чем? Мы проверили все дома…
   – Кроме членов Совета, ФатИма, кроме нас.
   – А если Столин будет в твоем жилище?
   Мужчина с бородой рассмеялся.
   – Тем хуже для него.
   Я улыбаюсь в ответ. В этом он прав. Где же ты, Столин?
   Мужчина с бородой останавливает машину и быстро из нее выбегает, я даже думаю, что от меня. Но он становится у двери и подает мне руку. Это мило. Мне никто не подавал руку за всю мою жизнь, раньше я видела в кино, как воспитанные мужчины подают руки роскошным женщинам, и завидовала тем женщинам.
   А теперь я сама роскошная женщина. Но я не хочу ей быть, я хочу быть собой. Чтобы кто не говорил, я это Эр и я себе верну себя. Я здесь и сделаю все, чтобы это случилось.
   – Там Юлис, мне надо с ним обсудить, ФатИма… – он собирается меня покинуть, слава Богу, не придется ничего придумывать.
   Мужчина с бородой осекается, он куда-то смотрит и качает головой, я слышу, как он тяжело вздыхает. Он чем-то расстроен.
   – Я не могу его контролировать, совсем с катушек слетел… – шепчет он и грустно смотрит мне в глаза, словно ждет слов поддержки.
   – Ты про Радия?
   – Да, про него… – он берет мою руку и прижимает к губам. Снова. Словно это дает ему силы энергии и успокаивает.
   – Я не в силах больше смотреть на все это, но не могу ничего поделать. Я могу все, но не могу уберечь собственного сына от безумия, ФатИма. Наверное, это расплата. Он мне обещал, он обещал, что будет сдержан.
   Боже мой, он все-таки верит в Бога, раз заговорил о расплате, но что его так расстроило? Увидел черно-белую кошку или собаку? Увидел его новые игрушки для новых бредовых идей? Я оборачиваюсь посмотреть, и у меня на мгновение останавливается сердце.
   Нет… Пожалуйста, только не это! Нет!
   Мне очень хочется, чтобы этого момент никогда не было, но он уже случился и его нельзя отмотать назад и стереть. Эмма стоит перед корпусом Совета и так блаженно смотрит. Моя любимая Эмма теперь Зеро. От нее ничего не осталось. Этот чертов Радий стер Эмму. На ней ее красивое атласное платье и волосы лежат чудесными волнами на плечах, но в глазах больше нет столько смеха…
   В ее глазах больше никогда не будет даже маленькой улыбки. Я чувствую, как пальцы мужчины с бородой нежно касаются моего лица, он вытирает мне слезы.
   – Она тебе нравилась, я знаю. Она всем нравилась. «Я с ним поговорю», тихо шепчет он и оставляет меня одну.
   Я не знаю, что мне делать, совсем не знаю, что мне делать. Хочется вернуться в замок и оторвать Радию голову. Безумный, злой ребенок, который так и не повзрослел…
   У меня снова немеют пальцы, теперь не только на руках, я не чувствую конечностей. И у меня кружится голова, как больно бьет пульс в каждую клеточку мозга…

Глава 21

   3 часа до Зеро
   Не знаю, откуда люди доставали все эти вещи с прошлой жизни – пластинки, туфли, карманные часы, книги. Много чего. Сейчас я думаю, что Совет мог сделать это намеренно, сохранил часть вещей и оставил их в таком же безопасном полигоне, на котором держали всех нас. А потом стал раздавать отдельным людям, чтобы это люди вносили в Новую Цивилизацию как свежую струю остроты. Которая была в опасном ощущении от запретного яблока. Совет все -таки нашел это чертово райское яблоко. Людям просто необходимо райское яблоко…
   Ничего не могло выжить само по себе, нельзя было укрыться в домике или залезть в подвал, яростное Солнце после повреждения слоя атмосферы уничтожило все. Пока установили искусственный фильтр и зеркала, прошло много времени, ничего просто не могло уцелеть.
   Это было похоже на игру, когда тебе говорят, что конфет больше нет, но есть одна. И она будет твоей просто так, но что бы ее получить, надо пойти через темный-темный лес и проплыть-темную темную реку… Только в Новой Цивилизации надо было всего лишь выйти наружу и пройти по черному асфальту в запретное место.
   Запретные казино, публичные дома, бары – все это было первые годы Новой Цивилизации в большом количестве, а потом потихоньку начало затухать. Я думаю не потому, что все изъяли и всех изловили, я думаю, что те, возраст которых приблизился к Зеро, осталось совсем немного. Их можно пересчитать по пальцам. Я думаю, Совет так вычищал лишних людей. Потому что те, кто мог создать идеи и внести вклад в науку занимался наукой, а те, кто не мог и не хотел заниматься наукой шли в запретные места в поисках выпивки и азартных игр, чтобы отвлечься и забыться.
   Правда, были и те, кто играл в казино на идеи, а взамен получал вещи с прошлой жизни. Я ни разу в жизни не была в казино, мне всегда казалось сомнительным крутить рулетку, вероятность того, что тебе выпадет Зеро черный или красный – невелика. Я всегда думала о Зеро, другие цифры не приходили на ум. Сейчас рулетка моей жизни все еще крутится, и я больше не сомневаюсь в вероятности, осталось несколько часов. Как успеть найти Эр и Столина?
   Столин тоже не ходил в запретные места, он просто пек свои булочки и раздавал всем, кто хотел. Он делал это больше для удовольствия, он пек хлеб и для ФатИмы, красивыми большими корзинками. А может быть, ФатИма просто любила булочки и получила эту «конфету» за Эр…
   Она была доброй, ФатИма была доброй и в ней, пожалуй, лишь в ней я не видела желания власти, и она этим совсем не упивалась. Она просто делала свою работу – как умела, четко и со стилем. ФатИма и Столин могли стать красивей парой. Столин… Эр… Я – Эр. Я – ФатИма…
   – Пришла в себя!
   У меня кружится голова, не понимаю, что случилось. Почему я на кровати и вокруг столько людей. Ян… Совсем близко стоит Ян и выражение его лица не сулит ничего хорошего, он что-то показывает по Энергетическому монитору человеку с бородой. Мужчина с бородой чернее тучи, он смотрит на меня с такой злостью, что мне не по себе.
   – Как ты могла! – мужчина с бородой набрасывается на меня едва ли не с кулаками, – Как ты могла ФатИма! Тебе дали чёткие указания, необходимо было соблюдать прием инъекций по назначению, зачем ты отключала искусственного помощника?
   – Что происходит? – голова перестала кружиться, но я чувствую легкую немоту в пальцах. Вообще, я не очень хорошо себя чувствую.
   – Происходит то, что могло произойти и произошло! – мужчина с бородой так разъярен, что все остальные молчат. Тут Коди, он напуган.
   – Твоя генетическая матрица дала сбой, теперь все начинать сначала, но самое ужасное в том, что они никак не могут разобраться, происходит мутация из-за того, чтоб ты пренебрегла простой и четкой просьбой! Клетки твоего тела стареют с бешеной скоростью, ты это понимаешь?
   – Приказом…
   – Что?
   – Ты сказал с просьбой, но не с просьбой, а приказом.
   – Ты еще спорить вздумала? Ты понимаешь, как это серьезно, ты… Ты понимаешь, что ты можешь… Можешь…
   Я понимаю. И мне почему-то страшно. Конечно, это будет хорошо в том, что закончится этот кошмар наяву, я больше не буду ФатИмой, но, если верить в идеи Радия, становиться частью материи в Космосе я тоже не хочу. Я хочу снова быть Эр, и я хочу увидеть Столина, вот чего я хочу.
   Эмма. Я вспомнила про Эмму. Больше никто не скажет мне «моя любимая» и не улыбнется так, как улыбалась лишь Эмма. Ее сознание уже явно часть материи. Чертовы черно-белые пчелы, чертов Ян со своей неприятной мордой. Чертовы все!
   Искусственный помощник что-то мне вводит и становится легче, во мне больше нет столько гнева, что происходит? Тело ФатИмы дало сбой?
   – Я проведу презентацию сам, – устало говорит мужчина с бородой и нежно касается моего лица, – Пожалуйста, делай все, что тебе скажут, ты не настолько молода, Фатима, чтобы вытворять подобные фокусы!
   Его рука стала еще нежнее и лицо. Он сам стал еще нежнее, словно я проспала двадцать лет в обратную сторону. А я.…Это моя рука? Почему на ней столько вен, такое впечатление, что они все разом собираются лопнуть и тогда вся эта белая комната окрасится в алый цвет моей крови…
   – Филипп, сделай все! – мужчина с бородой дает указания Коди и выходит, за ним выходят еще несколько человек. В комнате остаемся я, Коди и Ян.
   – Сколько я проспала?
   – Два часа, – Коди бледный. Наверное, тоже расстроенной тем, что Эмма – Зеро.
   – Черт! – я не могу себе позволить терять столько времени, осталось три часа. Я поднимаюсь, мне уже хорошо, не знаю, сколько в меня вкололи этих инъекций – дюжину, две?
   – Тебе надо лежать, – Ян пытается усадить меня на место, но я даю ему пощечину. О, нет… Снова инъекция.
   – Отключи эту долбанную штуку! – кричу я на Коди, но Коди качает головой.
   – Нельзя, сейчас нельзя, если я это сделают, ты умрешь.
   – Ерунда, у тебя должна быть какая-нибудь сфера, чтобы все исправить.
   – Я не занимаюсь Сферами. Ян все тебе объяснит.
   Ян вытянулся как струна, наверное, он сейчас чувствует себя очень важным.
   – Вы не соблюдали распорядок, и ген, который Вам вживили, он своим кодом внес изменения во всю генетическую матрицу, по сути, в Вас сейчас происходит процесс мутации, но слишком быстро… А как его остановить я пока не знаю.
   – Слушай, Ян. Внимательно меня слушай, мне надоело быть среди Вас какой-то пешкой, понимаешь? Я больше не буду играть в Ваши идеи фикс, я больше не буду искать сферы, энергетические молекулы и ловить черно-белых пчел…
   – О чем она говорит? – Коди странно на меня смотрит.
   – Не смей думать, Коди, что я сошла с ума!
   – Коди… Вы назвали его… Коди? – Ян так смотрит, что мне смешно, но я не могу себе этого позволить, у меня вместо крови уже сплошные инъекции пальцы совсем отпустило, хорошие новости. А Ян сейчас потеряет сознание, судя по его виду. Интересно, что сейчас происходит у него в голове – его гений борется с желанием выскочить и закричать на всю Новую Цивилизацию, что у него получилось, или он не может заставить себя поверить, что у него и правда получилось. До Яна дошло, что я Эр в теле ФатИмы.
   – Слушайте, – я стою у двери, и соблазн просто взять и убежать велик, – Мне надо найти Эр. У меня осталось три часа.
   – Если ее идея будет с высоким процентом уникальности, ее…
   – Что? Ее не отправят на Марс, Ян. Ее никуда не отправят.
   – И что ты хочешь?
   Странно, но сейчас я перестала воспринимать Яна как жуткое и мерзкое существо, он просто спросил, чего я хочу, он не стал мне рассказывать о своих идеях и учить меня жизни. Он не стал меня ни в чем переубеждать.
   – Найти Эр.
   Коди вздыхает, ему все это не нравится, но он знает, где Эр, я вижу по нему, что он знает.
   – Пошли со мной.
   Я беру его за руку
   – Коди, Эмма…
   – Я знаю, – он сжимает мне руку в ответ и выходит в коридор.
   Я поворачиваюсь к Яну, он идет за мной все еще бледный, но в его глазах столько жизни сейчас, что мне снова не по себе…
   – Отключи, пожалуйста, отключи этого искусственного помощника или дай мне ракушку и я сама его отключу.
   Ян сжимает губы и качает головой.
   – Я не могу, и ты не можешь.
   – Почему?
   – Потому что тогда у тебя может не быть и этих трех часов…
   – Но при них нельзя ничего обсуждать!
   Ян пожимает плечами и вокруг нас активируется Сфера. Искусственные помощники идут рядом, как и шли, но теперь они нас не слышат.
   – Коди тоже…
   – Его не надо, – Ян это так говорит, что мне не по себе. Не по себе в одной Сфере, наедине с ним.
   – Почему ты не спрашиваешь, как я, и что я чувствую?
   Ян улыбается, если эту ухмылку можно назвать улыбкой.
   – Я вижу, как ты себя чувствуешь.
   – Мне очень жаль, что так с Эммой…
   Он старается скрыть волнение, но я вижу, как краснеют у него щеки и уши. Наверное, он очень любил Эмму, а Эмма говорила, что ее никто не любит. Но ведь это же он ее сдал… Так любил, что сдал ФатИме. Жалкий Ян.
   – Слушай, Фат… Ри.… – он не знает как ко мне обращаться, – Слушай, то, что случилось, мы все в этом виноваты, все были заняты настолько преследованием своих целей, что пострадала Эмма. Ее больше нет…
   Он так грустно это сказал, что мне хочется плакать, но нельзя плакать, иначе мне снова введут инъекцию.
   – Она все рассказала Радию, и он на ней отыгрался за всех вас?
   – Она рассказала? Так ты думаешь? – Ян так сильно закусил губу, что у него появилась капелька крови. Он отер ее рукавом. – Филипп все рассказал Радию за место на Марсе. Когда мы узнали, что Марс совсем не то, что всем пытается представить Совет, мы должны были сплотится и придумать новый план, но Столин всех бросил и пропал со Сферой, а Коди решил спасать собственную шкуру.
   Коди… Коди, который был хмурой, а потом стал апельсином. Все-таки я не ошиблась, он чертова продажная хурма! Хотела бы я сказать, что больше никогда в жизни не стану есть хурму, но это прозвучит бессмысленно…
   – И у тебя есть план?
   Ян смотрит на меня так, словно я ложка кагора на великом причастии.
   – Нет, у меня нет плана, я ничего не могу один. Я.…Я просто хотел, чтобы ты знала, и…
   – И что? Не натворила глупостей за оставшиеся два часа?
   – Я просто хотел, чтобы ты знала.
   Ян решил поступить по-честному, по праведному. Наверное, то, что произошло с Эммой его в самом деле сильно потрясло, и теперь он просто не знает, что делать дальше. Столин его презирает, Коди его предал, Радий не в своем уме, ФатИмы больше нет. Эмма его ненавидела и теперь он не сможет ей ничего объяснить… Ян – один. Одинокий и жалкий Ян.
   – Что ты сделаешь?
   – С Коди?
   Ян вздыхает.
   – Нет, с…
   Я понимаю. Он спрашивает, что буду делать, когда увижу Эр. Я не знаю. Когда увижу, тогда и решу. Снова немеют пальцы…

Глава 22

   2 часа до Зеро
   Я часто думала о том, как выгляжу со стороны. Камера телефона или фотоаппарата не передает того, что мне и правда хотелось бы ощутить – хотелось посмотреть совсем со стороны, как на другого человека. Я думаю, всем хочется этого время от времени, но не все осознают, как это может быть странно.
   Я красила волосы, когда была студенткой, в черный цвет мне нравилось быть брюнеткой, а потом нас обрили, когда согнали на полигон и больше меня никто не красил и не подводил к зеркалу. Так что, я сразу нашла Эр среди сотни других людей…
   Она стоит перед Энергетическим монитором и увлечённо вводит новые данные по своей идее, высокая шатенка. Она очень красивая, странно, почему я ощущала себя бесформенным мешком – красивые ноги и руки. Очень приятное лицо. Такое сосредоточенное. Глаза голубые и губы четкой формы, похожие на сердечко. Я словно и не постарела на 20 лет…
   Она не видит, что мы подошли, она видит только Энергетический монитор. Рядом с ней стоят двое мужчин и наблюдают за процессом, это мужчина с бородой и седой старец в очках, я видела со Столиным, он назвал его Юлисом.
   – Тебе лучше? – мужчина с бородой бережно берет меня за руку и внимательно смотрит в глаза. Также Столин смотрел на Риту. На эту худенькую красивую шатенку, которая себя не любила, совсем не любила…
   – Да, мне лучше.
   – Вот она, Рита, я говорил с ней. Представляешь, ее тема…
   – Нейромедиаторы – я говорю это по мимо воли. Это всегда была моя любимая тема.
   Мужчина с бородой странно на меня смотрит.
   – Вовсе нет! Она совершает настоящий прорыв в процессе зачатия и формирования плода, ты можешь поверить, что мы больше не будем ждать полгода, объем и наполнение мозга больше не связаны!
   Она так радостно причмокивает, словно Эр открыла мороженое.
   Дети… Зачем дети, если они собираются снова стать молодыми? Возрождение поколения. Генетически правильные и здоровые люди, вот чего он хочет. Наверное, возомнил себя Адамом Новой Цивилизации. Что же там на Марсе?
   – Я готова к презентации, – мне надо там быть и увидеть, увидеть все самой.
   – Нет, этого я не допущу, даже не спорь со мной, ФатИма! – он говорит мягко, но так серьезно, что, наверное, не стоит с ним сейчас спорить.
   – Но я готовилась…
   – Да, я знаю, поэтому ты мне сейчас восполнишь все пробелы.
   – Хорошо.
   – Хорошо, идем.
   – А она?
   – Что она?
   – Что будет с ней?
   – Ничего необычного с ней не будет. Два часа и…
   – Зеро?
   – Зеро. ФатИма, я знаю, что тебя Эмма расстроила, знаю. Но постарайся держаться, тебе нужно быть сильной сейчас. И я не могу найти Радия, я с ним все решу, не переживай.
   Радий… Чтобы сгнил среди своих кресел и апельсинов. Гадкая ты хурма!
   – Что происходит? – спрашивает Юлис. Он тоже немного изменился, наверное, и он вживил себе этот ген. Все готовятся к чему-то очень важному.
   А я не знаю, что мне делать с Эр. Странно, но я больше не чувствую себя Эр. Так же я чувствовала себя, когда оказалась ФатИмой, я вижу, я чувствую, я иду, и я Эр. А эта женщина у Энергетического монитора – нет. Я хочу дотронутся до нее, может быть, мое сознание ее почувствует и все станет как прежде…
   – Идем.
   Коди не смотрит на меня, он чувствует, что я знаю, что Ян мне сказал. Так они и стоят. У одного глаза в пол, у другого на мне, и у обоих в глаза полная безнадежность.
   – Куда?
   – В комнату с порталами, там нам никто не помешает, ты откорректируешь мою речь, ты же знаешь, сколько у меня проблем с предлогами.
   Мужчина с бородой направляется в комнату с порталами, если я там увижу черно-белых пчел Радия, сотру их в порошок. Без каких-либо предлогов.
   – Дай мне минуту.
   – Хорошо, – мужчина с бородой уходит, и я поворачиваюсь к Яну.
   – Ты тоже оставь нас.
   Коди чувствует, что я хочу поговорить с ним, у него сжимаются плечи. Как же так, Коди… Как же так! Не хочу больше называть его Коди.
   – Филипп, ты устроишь разрыв и вернешь все как было. Ты вернешь мне меня.
   – Но.
   – Никаких, но, ты вернешь все, как было.
   Он кивает, не поднимая на меня глаз.
   – Как хочешь.
   – Это не просьба, иначе не видать тебе Марса как своих ушей, я оставлю записку, если у меня сейчас все так плохо, но я расскажу ему, что ты – чертов жалкий лицемер и доверять тебе нельзя. Приступай.
   Наконец смотрит мне в глаза.
   – Я не могу сейчас, мне надо немного времени, чтобы… Ты понимаешь, что сейчас творится в твоем генном фоне? В фоне ФатИмы?
   – Мне плевать, что там твориться, сколько времени тебе нужно?
   – Немного. Но я…
   – Мне плевать, что станет с ФатИмой, ты этого не понимаешь? Верни мне Эр!
   – Да, хорошо, да. Но Зеро…
   – Это не твоя проблема, Филипп.
   Я чувствую себя лучше, я хочу снова стать Эр, я хочу почувствовать свои ногти, волосы, руки и ноги… Я устала. Я очень устала. Через два часа мне исполнится 40 лет и я хочу быть собой.

Глава 23

   1 час до Зеро
   Мы в комнате с порталами. Я, мужчина с бородой и этот Юлис.
   Почему здесь Юлис? Мужчина с бородой назначит его президентом Марса?
   На Энергетическом мониторе меняются слайды. Я просто застываю на месте от того, что сейчас вижу. Это не похоже на Марс, это похоже на Землю. Ту Землю, на которой я выросла и по которой я бегала… Трава, Голубое небо, море. Черт, это самое настоящее море!
   Жилища стоят в ряд на песчаном берегу и деревья… Напоминает рекламы дорогих отелей в былые времена.
   – Это ФатИма придумала, что надо показать, как есть, но сказать, что выборочно будем устраивать путешествия для тех, у кого высокий коэффициент вовлеченности. Она говорила с ними о путешествиях еще на полигоне, – мужчина с бородой радостно потирает руки и обнимает меня за плечи.
   – Недоступное блага становятся доступными? – довольно кивает Юлис.
   – Именно, именно!
   – И что, правда будете туда отправлять людей?
   Мужчина с бородой пожимает плечами.
   – Почему нет…
   – Сколько их там сейчас?
   – Со всех секторов одиннадцать сотен человек, мужчин и женщин поровну, новая разработка по языковым навыкам уже готова, так что… Дело за малым.
   Языки. Больше не будет проблем с языковыми проблемами, все будут знать все 10 языков. И все будут жить в радости и растить детей, ходить в искусственные театры и оперы, наслаждаться жизнью и использовать идеи тех, кто останется на Земле. А тем, кто останется, тем помашут новой конфеткой – жалкие путешествия за усердную работу.
   – Я хочу, чтобы эту девушку внесли в список, – самое время ему сказать про Эр.
   Мужчина с бородой и Юлис удивленно на меня смотрят.
   – Какой список, ты имеешь в виду, список путешествий?
   – Нет, я хочу, чтобы она была там. С нами. На Марсе.
   – Ты о ком говоришь, ФатИма?
   – Мы только что на нее смотрели. Та, которая придумала идею по зачатиям.
   – И зачем она нам на Марсе, ФатИма?
   – Я должна объяснять?
   – Нет, конечно, нет, но… – мужчина с бородой качает головой. – Юлис, Она переживает из-за Эммы.
   Юлис вытаращивает свои маленькие глазки, он хорошо знал Эмму. Эмму все хорошо знали:
   – В каком смысле, переживает? Что случилось с Эммой?
   – Радий немного перестарался, скажем так… – мужчина с бородой морщит лоб и тяжело вздыхает. Юлис сжимает губы в ответ.
   – Я понял. Эмма много делала, она была очень яркой женщиной, Ее выступления, ее речь, в ней все было идеально. Она была уникальная.
   Его никто не слушает, мужчина с бородой смотрит на меня очень внимательно, но очень нежно.
   – Но, почему она?
   – Потому что она тоже уникальная, как и ваша Эмма. Столько лет молчала и теперь… Ты же сам сказал. А Эммы больше нет.
   – Хорошо, хорошо, не буду спорить, главное, соблюдай все, о чем мы договорились. Пожалуйста, я умоляю тебя… – у него почти проступают слезы.
   Я вздыхаю с облегчением, Филипп должен сделать в точности так, как я ему сказала и тогда я снова стану Эр и найду Столина.
   Столин там, Столин на Марсе, я чувствую, что он там. Когда Радий говорил о своих черно-белых пчелах, я поняла, что это была за молекула в багажнике Столина. Это сфера, которая защищает от космической материи и надежно защищает то, что в ней, эта сфера способна перемещать с огромной скоростью на большие расстояния, он хотел в этой сфере переправить всех нас на Марс.
   ФатИма устроила это для дочерей Столина, оставалась только Эр. Но почему он не возвращается за ней? Почему Столин не возвращается за мной?
   Время Зеро остановилось, мое время Зеро остановилось, идеи все спасли. Через час Эр исполнится 40, но она не станет Зеро. Снова сильно немеют пальцы. Эти инъекции почти не помогают… Мне надо успеть, черт, мне надо дотянуть до этой презентации, чтобы вернуться к Эр…
   – ФатИма, у нас совсем нет времени, давай я начну про путешествия, а ты подкорректируешь. Это же целое событие для всех, вы представляете, люди увидят, что у нас теперь есть море, люди узнают, что мы делаем маленькие шаги в большом развитии!
   Как же вы мне все омерзительны… Жалкие лгуны. Все вокруг врут. Все вокруг врут. Но ничего другого не остается, кроме как подчиниться, я откорректирую речь, потому что ты дал мне то, что мне нужно – ты дал мне Эр. Я никогда тебе этого не забуду, мужчина с бородой… И никогда не забуду Эмму Радию.

Глава 24

   Зеро
   Мне только что исполнилось 40. У меня чужие кожа, черты лица, цвет глаз, волосы, ногти… Но у меня есть я, у меня есть Эр, почти есть. И это самое главное. Скоро все закончится, Филипп уже сказал мне, что готов, до презентации остаются считанные секунды и он сделает это во время презентации, чтобы все были заняты речью мужчины с бородой и не обращали внимания на ФатИму.
   Я готова. Эр уже привели, она стоит среди нас, среди других людей, ее переодели, она в красивом желтом платье и с красивой прической. Я не могу оторвать от нее взгляда… Она очень красивая и приятная, наверное, не зря так нравилась Столину.
   Столин. Где же ты, Столин? Мне кажется он появится в последнюю секунду и что-то сделает, что-то в его духе, правильное и своевременное.
   Мужчина с бородой радостно беседует с Юлисом, я все никак не могу понять, какая его роль в Совете… Почему я раньше его не видела и ничего о нем не слышала?
   – Через 50 секунд, будь готова – шепчет Филипп. У меня так забилось сердце, что стало страшно, и пальцы снова онемели, надо держаться, осталось лишь 50…Нет, уже, наверное, 45 секунд, и…
   – Радий! – слова мужчины с бородой больно врезаются мне в мозг, не может быть, гадкий Радий выбрался? Я поворачиваю голову и вижу, как Радий стоит и что-то возбужденно рассказывает своему отцу, а мужчина с бородой смотрит на него во все глаза, и я вижу, как он начинает злиться. Радий совсем его достал…
   – Осталось 35 секунд…34 секунды… Боже, как долго они тянутся!
   У Радия блестят глаза нездоровым блеском, и он продолжает шептать, он обхватил руку отца и шепчет, и шепчет… И кивает в мою сторону, наверное, он сейчас рассказывает ему, что я – это вовсе не я, что я это Эр, и что от ФатИмы ничего не осталось. Еще немного, сейчас будет разрыв, Филипп перенастроит Сферу Эр и ФатИмы, создаст разрыв и все вернется как было, все это закончится. Мужчина с бородой не поверит Радию. Он не поверит Радию.
   Он любит ФатИму, но он потеряет ФатИму, у ФатИмы нет шансов, пальцы все время отнимаются, у нее нет шансов, я чувствую, как она угасает… А без нее он станет несчастным. Он не станет слушать Радия. Черт, не станет же? Плохой план, сырой план, а если станет? Они все равно сделают Эр Зеро, если Радий ему все расскажет… Столин, где же ты, Столин… Черт возьми, Столин, они все равно сделают меня Зеро! Твоя Рита будет Зеро!
   – 9 секунд…8 секунд…
   Мужчина с бородой дает Радию звонкую пощечину у всех на глазах. Он совсем его довел, мужчина с бородой смотрит на меня с такой нежностью и идет ко мне… К ФатИме, он идет к своей любимой ФатИме.
   – 4 секунды…
   Радий толкает отца, и он падает, бьется всем телом со всего размаху на пол…
   Я стекаю по стене, У ФатИмы остановилось сердце. Я почувствовала этот момент. Когда остановилось сердце, но мое сознание пока не покинуло мозг ФатИмы.
   – 1 секунда…
   Я боюсь открыть глаза. Но я – снова Я. Это были адские 24 часа, это был самый настоящий ад… Это было… Неважно, главное, что я снова Эр.
   – Презентация началась.
   Меня поднимают несколько человек, среди них Коди, раз он все исправил, я буду снова звать его Коди. Он отряхивает мне платье, мое красивое желтое платье и смотрит с такой любовью, я снова узнаю старого доброго Коди. Какой он галантный, он полный урод и предатель, но я рада его видеть. Какой он… Обнимает меня, с такой радостью, словно тем самым заслужил прощение за Эмму, но я не чувствую… Почему я вижу все так, словно я до сих пор ФатИма? Почему я вижу их со стороны?
   Все вокруг хлопают и чего-то ждут. Все чего-то от меня ждут, неужели Коди не смог? Как же теперь быть… Но ФатИма, у нее же остановилось сердце?
   Юлис подходит с улыбкой и кладет руку мне на плечо.
   – Мне очень жаль, что так с ФатИмой. Мне очень жаль, соберись, сейчас надо быть сильным. За сына не переживай, им займутся наши лучшие специалисты, а потом Вы поговорите с Радием.
   Передо мной появляется Энергетический монитор… А в голове звучат слова Эммы: «ты можешь быть кем угодно, ты можешь выбирать, моя любимая…»
   Когда Радий толкнул мужчину с бородой, и тот на мгновение потерял сознание, у меня появился выбор. Выбор, между ним и Эр. Мне очень хотелось найти Столина и любить его всей душой и сердцем так же, как он любил Эр, жить вместе с ним и его дочками на Марсе… Мне очень хотелось, чтобы Столин появился на презентации и спас меня от всего этого безумия, но Столин не появился и не спас. И Эммы больше нет… Никого, кого я любила, больше нет. Как Эр смогла бы жить без них дальше? Я сама не поняла, как сделала этот выбор. Наверное, решила, что это единственный шанс и им надо воспользоваться…
   Все, что происходит вокруг, все это все надо исправлять, и сейчас я скажу людям то, что сказал бы им мужчина с бородой, потому что чему я и научилась за последние 20 лет у Совета, это тому, что все должно быть аккуратно и поступательно, спешить нельзя. Да и больше не зачем. Я теперь Совет. И я разрушу эту чертову Новую Цивилизацию, которую они так усердно строили.
   Возраст Зеро, что-то в этом и правда есть… Прощай, Рита. Прощай.

Зеро. 40 Антиутопия Анастасия Борзенко