&nbsp;-------<br>|&nbsp;Библиотека iknigi.net<br>|-------<br>|&nbsp;&nbsp;Лев&nbsp;Николаевич&nbsp;Толстой<br>|<br>|&nbsp;&nbsp;Разговор с прохожим<br>&nbsp;-------<br><br><br><h3>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Лев Николаевич Толстой<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Разговор с прохожим<br></h3>&nbsp;&nbsp;&nbsp;Вышел рано. На душе хорошо, радостно. Чудное утро, солнце только вышло из-за деревьев, роса блестит и на траве, и на деревьях. Все мило, и все милы. Так хорошо, что умирать не хочется. Точно, не хочется умирать. Пожил бы еще в этом мире, с такой красотой вокруг и радостью на душе. Ну, да это не мое дело, а хозяина…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Подхожу к деревне; против первого дома, на дороге, ко мне боком, стоит не двигается человек. Очевидно, ждет чего-то или кого-то, ждет так, как умеют ждать только рабочие люди, – без нетерпения, без досады. Подхожу ближе – крестьянин, бородатый, косматый, с проседью, здоровенный, простое рабочее лицо. Курит не цигарку бумажную, а трубочку. Поздоровались.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Где тут Алексей, старик, живет? – спрашиваю.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не знаю, милый, мы нездешние.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Не я нездешний, а мы нездешние. Одного русского человека почти никогда нет (нечто когда он делает что-нибудь плохое, тогда – я). А то семья – мы, артель – мы, обчество – мы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Нездешние? Откуда же?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Калуцкие мы.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я показал на трубку.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А сколько в год прокуришь? Рубля три, я чай?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Три? Не управишься еще на три.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А что бы бросить?<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Как ее бросишь, привычка.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Я тоже курил, бросил; как хорошо, легко.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Известное дело. Да скучно без ней.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А брось, и скуки не будет. Ведь хорошего в ней мало.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Что же хорошего.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Не хорошо, так и делать не надо. На тебя глядя, и другой станет. А пуще всего молодые ребята. Скажут: вот старый курит, а нам и бог велел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так-то так.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– И сын станет, на тебя глядя.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Известное дело, и сын тоже…<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Так брось.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Бросил бы, да скучно без ней, едят ее мухи. От скуки больше. Станет скучно, сейчас за нее. Вся беда – скучно. Так скучно другой раз… скучно, скучно, – протянул он.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– А от скуки лучше о душе подумать.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Он вскинул на меня глазами, лицо его вдруг стало совсем другое, внимательное, серьезное, не такое, как прежде, добродушно-шутливое, бойкое, краснобайное.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Об душе подумать, об душе, значит? – проговорил он, пытливо глядя мне в глаза.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Да, о душе подумаешь и все глупости оставишь.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Лицо его ласково просияло.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;– Верно это, старичок. Верно ты говоришь. Об душе первое дело. Первое дело об душе. (Он помолчал.) Спасибо, старичок. Верно это. (Он указал на трубку.) Это что, одни пустяки, о душе первое дело, – повторил он. – Верно ты говоришь. – И лицо его стало еще добрее и серьезнее.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Я хотел продолжать разговор, но к горлу что-то подступило (я очень слаб стал на слезы), не мог больше говорить, простился с ним и с радостным, умиленным чувством, глотая слезы, отошел.<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Да как же не радоваться, живя среди такого народа, как же не ждать всего самого прекрасного от такого народа?<br>
<br>&nbsp;&nbsp;&nbsp;9 сен. 1909<br>
&nbsp;&nbsp;&nbsp;Крекшино<br>
<br><br>