Текст книги "Подарок пустыни. Начало"

К нам подошли дети, в руках они держали корзинки набитые до верху финиками. Они протягивали нам корзинки, а мы не смогли отказаться и взяли пару корзинок, дав им по доллару за каждую. Дети быстро смекнули, что на этом можно заработать и шли за нами толпой со своими корзинками до самого дома.

– Нам больше не надо, спасибо, – мы пытались объяснить, но по-русски они не понимали.

И чтобы избавится от маленьких преследователей, нам пришлось купить все их финики. Наконец, дети получили своё и разбежались по домам.

Юлька постаралась на славу. Ужин был просто замечательным. Плов был очень вкусным, я чуть язык не проглотила. Борька где-то раздобыл баранину и рис. А на десерт были сладкие финики с чаем.

На следующий день мы запланировали стирку и прогулку на другое озеро.

– Слышишь, Наташ, а может, мы на озере и постираем? Сделаем что-то типа пикника на озере. Полезное с приятным совместим. Да там, и любопытных глаз нет, – предложила я.

– Можно и так, – согласилась Наталья.

Мы тупо смотрели телевизор, расположившись прямо на полу штабелями. Из того, что говорили по телевизору, всё равно ничего нельзя было понять и вскоре все уснули, усталость дала о себе знать. Да, ещё и эта бешеная езда на верблюдах…

Утром мы проснулись поздно, было десять утра. Зато выспались от души. За всё время нашего путешествия, поспать по-человечески не получалось. Надо было вскакивать с утра пораньше и бежать что-то делать.

Позавтракали остатками плова, и попили чай с финиками. Потом Иван нашёл какого-то аборигена, который пообещал нас отвести на озеро расположенное в паре километрах от поселения. Как он смог с ним договориться, не зная их языка, для нас осталось загадкой. Мы собрали все свои вещи, которые собирались постирать. Борис раздобыл где-то пластмассовый тазик и стиральный порошок. Мы загрузили тазик продуктами и напитками, и отправились к озеру. Эти два километра для нас показались, как все двадцать. Солнце палило немилосердно, было очень жарко, пот лил с нас ручьем, но гонимые надеждой на скорое погружение в воду, мы стойко переживали временные неудобства.

Уже издалека мы увидели озеро. Приободрившись увиденным, мы прибавили шаг. Вода была прозрачная и чистая, как слеза. Вокруг озера прямо у воды росли пальмы. Просто райский уголок. Берег был обрывистый, но абориген показал нам, где можно спуститься к воде. Озеро было спокойным и ровным, как зеркало. Устроились мы под большой пальмой. Наш проводник позвал нас и показал норы, вырытые каким-то зверьком в песке. Он присел около норы, разгрёб песок, сложил ладони и прижал к песку. В ладошки потекла пресная вода. Я не смогла устоять и принялась фотографировать и озеро, и пальмы, и нас среди всей этой красоты, и аборигена чёрного, как смоль с синеватым оттенком.

– Вот это красотища, – восхищенно сказала я. – Осталась бы здесь жить!

– А кто тебе не даёт? Оставайся. Выйдешь замуж за Али. Вон он как на тебя смотрит, – сказал Борис. – И будешь королевой пустыни, а мы к тебе в гости будем ездить.

– Да отвяжись ты со своим Али! – обиделась я. – Тоже мне сват нашёлся! Он не в моём вкусе.

– А кто в твоём вкусе? – поинтересовался Иван.

– Не ваше сопливое дело, – нагрубила я и, развернувшись, пошла к воде.

– Тань, ну чего ты? Обиделась? Мы же шутили, – догнал меня Борис.

– Я тоже шутила. Чего за мной идешь? – сердито спросила я.

– Да так, – Борис немного растерялся от моей грубости. – Хотел тебе компанию составить.

– Я не нуждаюсь в твоей компании! Наташ! – позвала я подругу. – Пойдем, искупаемся!

– Сейчас! – крикнула подруга. – Юль идешь с нами? Здесь, наверно, совсем нет живности, и боятся некого.

– Пошли, – Юлька стала раздеваться. – А комары здесь есть?

– Пока не вижу, – я посмотрела по сторонам, приглядываясь в воздух, но ничего подозрительного не заметила. – Пойдём, не бойся, мы средство от комаров с собой взяли.

Мы втроем залезли в воду и стали резвиться, как малые дети. Наплававшись, мы вылезли из воды довольные и голодные. Пока мы принимали водные процедуры, наши мальчики, накрыли стол.

– О, какие мы заботливые, – сказала я. – Прямо хозяюшки в вас пропадают.

Завалившись на покрывала, оголодавшие после купания, мы накинулись на еду, как голодные тараканы.

– Когда приеду домой, я первым делом построю баню или сауну, – мечтательно сказала я.

– Тань, а где ты живёшь? – спросил Борис.

– В Ростовской области, – ответила я.

– У-у-у, далеко от столицы!

– Подумаешь, всего-то два лаптя по карте.… А Ростов, между прочим, тоже столица, – парировала я.

– Столица чего? – удивленно спросил Борис. – Донского казачества?

– Ну, ты и темнота столичная! – с иронией в голосе сказала я. – Весь мир знает, что столицей казачества – Новочеркасск! А Ростов-на-Дону – столица Южного Федерального округа.

– Ой-ой-ой! Ну, а если мы такие умные, почему тогда в свою столицу не переезжаешь жить? А сидишь в какой-то дыре? – спросил Борис. – Ох уж мне этот Ростов!

И мне показалось, что он спросил как-то зло. А может быть мне действительно, просто так показалось, но меня это задело не на шутку.

– О-о-о, Боря, да ты оказывается чистоплюй! Куда уж нам до вас «ма-а-асквичей»?! – меня этот разговор стал раздражать. – А тебе не приходило в голову, что кроме Москвы, есть еще много других мест, где живут люди? Там где живу я – свежий воздух, вселенская тишина…. Да и чего это я здесь перед тобой распинаюсь! Тебе Боря, дитяти мегаполиса, боюсь этого не понять. Да и вообще, не хочу я жить в городе. Чего я там не видела? Да и кто меня там ждет?

Я взяла апельсин и стала его ожесточенно чистить.

«Ты посмотри, какой выискался! Гусь столичный!» – думала я.

Неловкое молчание затянулось.

– Тань, а в каком месте ты баню собралась ставить? – спросила меня Наталья. – У тебя же там места совсем нет.

Отвечать мне не хотелось, но я переборола себя и ответила совершенно спокойно.

– А я сараи снесу. Всё равно там никто не живёт, только место занимают. А вместо них построю баню и бильярдную. А ещё можно мини спортзал туда пристроить, – я уже размечталась не на шутку.

– Тань, а для кого всё это, ты строить собралась? – как ни в чем не бывало, спросил Борис. Он видно понял, что перегнул палку и старался как-то сгладить свою вину.

– Как для кого?! – не поняла я. – Для себя.

– А можно, как-нибудь к тебе в гости приехать? – спросил снова Борис.

– Конечно можно. Только предварительно позвоните, чтобы я вас встретила. А то мою Трынь-тарарынь просто так не найти.

– Это так твоя деревня называется? – изумился Иван.

– Да нет. Это я так сама её называю, – засмеялась я.

Мы настолько увлеклись разговором, что не заметили, как откуда ни возьмись, появился Али.

– Отдыхаем? – спросил Али.

– Да, – пробубнила я. – Вспомни чёрта, он и появится.

– Я думала у нас пара дней есть? – сказала Наталья.

– Джипы уже в пути и скоро они будут здесь, – улыбнулся Али.

– Да, мы, в общем, и не торопимся, – недовольно пробурчал Борис.

– А я думал, что вам побыстрее хочется уехать домой, – пожал плечами Али.

– Я не понимаю вас, почему вы за нас так переживаете? – спросила я. – Или вы денег хотите заработать? Сколько стоит ваша услуга?

– У меня свой интерес к вам, – загадочно улыбнулся Али.

– Тебе что, кто-то из наших девочек понравился? Так они все заняты, – ревниво сказал Иван. – Зря стараешься.

– Понравилась, – Али посмотрел на меня так, что мне стало жутко от его взгляда.

– Давайте собираться. Пора уже в посёлок возвращаться, – скомандовала Наталья.

Появление Али испортило настроение и, похоже, не только мне, но и моим друзьям. Мы быстро свернули «стол» и потопали назад. Полуголодные, желудки ещё требовали продолжения «банкета», но сидеть за одним столом с Али нам почему-то не хотелось.

По дороге домой мы с Натальей немного отстали от остальных.

– Танька, ты что, на Бориса окрысилась?

– А что?! – с вызовом в голосе спросила я. – Гонору у него слишком много! Не люблю таких! – снова завелась я.

– Тань, человек только-только стал в себя приходить…. Ведь жена Бориса была именно из Ростова и ему до сих пор, хоть и прошло уже много времени, больно об этом вспоминать.

– Ах, вот оно что! Только при чем тут я?

– Подумай сама, будь он таким чистоплюем, как ты подумала о нем, разве бы он женился на провинциалке?

– Ну-у-у, может быть ты и права, – я не стала спорить и согласилась с Натальей. Честно говоря, мне надоели все эти разговоры пустые и бессмысленные.

За разговором мы не заметили, как дошли до деревни.

В хижине, где поселил нас Али, нас ждал сюрприз. Ещё издали мы увидели, что около нашего дома стоят джипы. Мы зашли в дом, там находилось около десяти человек, все они разговаривали очень громко и видно о чём-то оживленно спорили. Увидев нас, они разом все смолкли и уставились на нас своими чёрными глазами. Мне показалось, что все смотрели именно на меня, и от их взгляда стало, как-то неуютно.

«Какого черта они все на меня вылупились? А может мне только кажется? Все равно не приятно», – подумала я.

– Али, ты можешь нам объяснить, что здесь происходит? И кто эти люди? Что все они здесь делают? – возмущенно спросила я.

– Они довезут вас до места, – и немного помолчав, добавил. – И ехать надо сегодня.

– Сегодня?! Так уже темнеет, куда ехать в ночь? – ошарашено спросила я.

– Они знают дорогу, как свои пять пальцев, да и ночью прохладнее…

– Наташ, мы что, поедем сейчас?! – спросила я подругу.

– Наверное, придется, – задумчиво ответила Наталья.

– Как это придется! Почему нельзя поехать завтра утром, например? – спросила я Али.

– У них больше не будет времени. Только сегодня и сейчас, – ответил тот. – Если в другой раз, то это будет только через неделю.

– Шустрые вы малые, – я повернулась к Али спиной. – Пошли собирать чемоданы.

– Возьмите только свои личные вещи, – сказал Али.

– А остальное? Мы что, это должны здесь оставить? Снаряжение денег стоит, – возмутилась я.

– Вы соберите свое снаряжение, я сам его вам привезу позже. Места для него всё равно нет в машине.

– Эх, мы так и не постирали, – я в досаде стала сбрасывать испачканные вещи в отдельный пакет. – Али, во сколько мы будем на месте?

– Я не могу вам сказать, – уклончиво ответил Али.

– Как это, не могу сказать? Нам надо в Триполи. Мы ведь туда едем, не так ли? – я в упор посмотрела на Али.

От моего взгляда, он смутился, но быстро взял себя в руки.

– Женщина, ты слишком много разговариваешь. Я больше не буду отвечать на твои вопросы, – сердито ответил Али, видно я его действительно достала.

Али развернулся и вышел на улицу. Мы переглянулись.

– Пойдёмте собираться, – скомандовала Наталья.

– Не нравится мне все это. Наташ, а ты, почему молчишь. Одна я гавкаю, – напала я на подругу.

– Мне тоже это не нравится, а что сделаешь. И я очень прошу тебя, не лезь в бочку, не зли их, пожалуйста, – умоляющим взглядом посмотрела на меня подруга. – Не забывай, что мы в чужой стране и любое неосторожно брошенное слово может оскорбить их и привести к неприятным последствиям.

– Ладно, не буду. Пошли, уже сигналят.

С рюкзаками наперевес мы вышли на улицу. Сопровождающие подхватили наши рюкзаки и закинули их в джипы. Нас разделили, меня посадили в первый джип, Ваню с Борисом во второй, а Наталью и Юлю в третий, четвертый джип занимали сопровождающие. Машины взревели и рванули с места. Ехали хоть и быстро, но долго. Было уже совсем темно. Меня стало укачивать, и я даже умудрилась задремать. Сквозь сон, я чувствовала, что мы где-то останавливались, но виду этому не предала. Мало ли что может случиться, машина перегрелась или кому-то на горшок приспичило. Проснулась оттого, что мы остановились и стояли уже достаточно долго. Я открыла глаза. Светила луна, большая и яркая, она не плохо освещала пространство. Вокруг был один песок, мы были ещё в пустыне. Водители стояли в стороне и о чем-то разговаривали. Хотелось пить, во рту пересохло, как русло реки в период засухи.

– Эй! – крикнула я. – Папуасы, или как вас там! Я пить хочу!

Водители обернулись, один из них подошел ко мне.

– Я хочу пить! – прокричала я. – Ты меня понимаешь или нет?!

Я стала показывать, что мне надо. Он видимо ничего не понимал или же делал вид, что не понимает.

– Где Али? – спросила я.

– Али? – переспросил абориген.

– Да, да Али! – моему терпению приходил конец.

Абориген махнул рукой и подошел обратно к своей толпе. Я стала шарить по машине, наконец, нашла банку кока-колы. Открыв банку, я с жадностью стала пить. Гадость, какая, как люди могут пить такое, да к тому же теплую. Кое-как, утолив жажду, я посмотрела по сторонам. В машинах, где должны были ехать мои друзья, я не увидела никакого движения.

– Наташ, Юль, Борис, Вань! – позвала я, но ответа не последовало. – Спят что ли? – я вылезла из машины и подошла к ближайшей машине. Заглянула внутрь, там никого не оказалось. Я пошла к другой и та оказалась пустой. Что за бред? Аборигены увидели мои действия и подбежали ко мне.

– Где мои друзья?! Куда вы меня привезли?! – перешла я в нападение.

Я схватила одного из них за грудки и стала трясти, как грушу. Они толпой подошли ко мне и стали что-то говорить. Я поняла, что мои действия были не обдуманные. Поправив одежду пострадавшего от моей атаки, и я похлопала его по груди в знак перемирия.

– Я вас не понимаю болваны! – не могла угомониться я. – Куда вы дели моих друзей?

Резко развернувшись, я побежала к ближайшей машине. Села за руль и попыталась её завести. Аборигены подбежали и аккуратно, что было странным, вытащили меня из машины. Они показали, куда я должна сесть. Попытка сбежать у меня не удалась, и я решила больше их не злить, а выполнить то, что они хотят. Я села на заднее сиденье. Аборигены попрыгали в машины и снова помчались сломя голову. Спать мне совершенно перехотелось, куча вопросов крутилось в моей голове, но задать их было не кому. Эти бараны совершенно не понимали меня, а я их. Куда делись мои друзья? Мы где-то останавливались? Почему сейчас всего три машины? Уезжали—то на четырех. Куда везут меня? Что они вообще от нас хотят? Осталось только дождаться, когда меня куда-нибудь привезут, а там действовать по обстоятельствам. Ехали долго, я даже умудрилась опять задремать.

Проснулась оттого, что мы остановились. Глаза открывать не стала, а стала слушать, что происходит вокруг. Недалеко был слышен тихий разговор. Через несколько минут кто-то подошёл к машине, меня аккуратно, видимо, чтобы не разбудить вытащили из неё, и понесли. Я открыла один глаз, любопытство взяло верх. Интересно, куда это меня привезли? Это была деревня очень похожая на ту, в которой мы останавливались вчера. Боже мой, ещё вчера мы плескались на озере, а уже сегодня нас похитили, разделили и увезли в неизвестном направлении.

Меня внесли в хижину и положили на пол, вернее на матрасы, обтянутые плотной синтетической тканью, разбросанные по всему полу.

«Вот варвары, хоть бы подстелили что-нибудь помягче, – подумала я. – Сами привыкли, как бомжи спать на голой земле, а я так не могу, мне нужно что-нибудь мягкое и пушистое».

Я зашевелилась и попыталась сесть, лежать на своих костях было не очень удобно и в некоторых местах даже больно. Около входа стоял тёмнокожий мужчина. Он увидел, что я зашевелилась, и тут же подошёл ко мне. Встал передо мной на колени и стал что-то говорить, потом я поняла, что он молился. А я то здесь причем?! Я не икона и не святая, чтобы на меня молится. Потом он вскочил на ноги и помчался на улицу, что-то крича. Вскоре около хижины собралась целая толпа мужчин и женщин. Они по очереди заглядывали в хижину и таращили на меня свои чёрные глазищи. Я чувствовала себя, как инопланетянка. Потом ко мне зашла делегация из трех человек, в руках они несли подносы с едой и напитками. Они поклонились и поставили подносы передо мной и, кланяясь, пятясь задом, вышли на улицу.

– Вот так номер! – присвистнула я. – Они преклоняются передо мной, как перед королевской особой, – если честно я была в шоке. – Интересно, что это за племя?

Проголодаться я, конечно же, успела, поэтому стала прикидывать, с чего начать есть. Был плов, много фруктов и ещё много чего, чему я не знаю ни названия, ни вкуса, но выглядело все очень аппетитно. Я поела плова, есть пришлось руками, так как вилок и ложек я не обнаружила. К блюдам неизвестным, я не стала притрагиваться, а вот фрукты стала грызть с удовольствием. Спустя некоторое время, мне принесли кофе, вкусно пахнущий, ароматный и как оказалось самый настоящий.

Интересно, где я нахожусь? И куда делась Наталья с ребятами? Нас выкрали с целью выкупа? Это навряд ли, наша страна не станет нас выкупать, вот если бы мы занимали высокую должность тогда – да. А мы всего лишь пешки. Или им нужна от нас какая-то информация? Скорее всего, информация о сокровищах. Как они будут её из нас вытягивать? Будут держать до тех пор, пока мы, наконец, не скажем? Или же будут пытать? Ох, не хотелось бы этих крайних мер. Пытки их, наверно, очень тонки и совершенны настолько, что гестапо и не снилось. И тут в мою голову заползла мысль, чёрная и неприятная. Может они нас хотят переправить в другую страну? И сдать в какой-нибудь публичный дом? Если это так, то надо бежать отсюда сломя голову, пешком, на верблюде, на чём угодно, но как можно быстрее. Мне стало не по себе от своих мыслей, и я передёрнула плечами.

Да, нет, вроде не похоже, что будут крайние меры. Накормили и напоили, вроде бы пока все не так и плохо. Ой, а может, они меня сейчас будут откармливать, а потом принесут меня в жертву, какому-нибудь своему Богу? Хотелось бы выйти на улицу и посмотреть что да как. Может бежать придётся, тогда надо посмотреть на чём. Пешком по пустыне не зная дороги и не имея компаса, это всё равно, что выкопать самому себе могилу. Нет, здесь нужен транспорт.

Я встала на ноги, подошла к выходу и осторожно выглянула на улицу. Не далеко от дома, где находилась я, сидел, по всей видимости, охранник. Оружия у него не было, что успокаивало. Вокруг стояли дома, разбросанные то тут то там. Прямых улиц не было. Видимо недалеко был водоем, так как было много пальм.

Я совсем осмелела и вышла на улицу. Охранник сразу подскочил и подбежал ко мне.

– Ты чего подорвался? – спросила его с улыбкой, я знала, что он все равно ничего не поймет. – Всё пучком. О кей!

А вот «о кей», он понял. Тоже заулыбался, но от меня не отошел. Я пожала плечами, и пошла неспеша по деревне, поглядывая то в одну сторону, то в другую. Охрана от меня не отходила ни на шаг, но и не мешала мне гулять. Покружив по деревне, я пришла назад очень разочарованная, ни одного транспорта даже самого хилого и ни одного верблюда! Правда я не знаю, как с ним обращаться, но может быть, с ним можно было бы договориться.

Я вошла в дом и включила телевизор. Хорошо, что хоть это у них есть, а то завыла бы с тоски. Я улеглась на матрасы разбросанные, на полу и смотрела новости. Понять, что там говорили, я не могла, но по сюжетам можно было догадаться, о чём идет речь.

Сомнений нет, деревня находится посреди пустыни, вот почему они не особенно уделяют внимания моей охране. Везде песок и нормальный человек без сопровождения и транспорта не попрется на верную смерть. Да, но это нормальный человек, а к таковым – я себя не отношу. У меня пуля в голове, а с этим ничего поделать нельзя, ну, родилась я такая. Мысли стали прыгать с одного на другое. Не заметно для себя я заснула. Сон приснился странный и страшный. Али тянул ко мне руки, к моей шее и, наверно, хотел задушить. Потом он вдруг неожиданно отпрянул от меня.

– Откуда у тебя это? – спросил он.

– Что это? – я посмотрела на него с удивлением.

Он встал на колени и принялся молиться…

Фу, жуть, какая! Я открыла глаза и провела по шее рукой, словно хотела, проверить это сон или нет. И тут я наткнулась на цепочку с медальоном.

– Вот чёрт, – выругалась я.

Я так его и не сняла, забыла. Столько событий и все в один день и вот результат утащила сокровище призраков. Так вот почему они молятся передо мной будто я идол какой-то. Они молятся не мне, а этому медальону. И вероятней всего тот, кто его носит, служит, как бы хранителем этого талисмана и с ним тоже надо обращаться почтительно и с уважением. Так что, получается, стоит этому талисману потеряться, то со мной будут обращаться, как с настоящей пленницей. Хотя, если бы они захотели его с меня снять, то сделали бы это давно. Значит, сами не могут. Боятся? Чего? Гнева? А если он сам с меня упадет, расстегнется цепочка или я его потеряю. Что тогда? А тогда, моя дорогая, тебя съедят со всеми потрохами, а пуговицы выплюнут. И скажут, не видели её никогда, и знать, не знаем. Весело! Надо проверить замочек на прочность в этом драгоценном ошейнике. Я повертела его и так и эдак. Вроде бы все нормально. Раньше делали вещи то, что надо, не то, что сейчас, купил золотую цепочку, одел и бац, через неделю замочек сломался. Хорошо ещё если вовремя поймаешь, а то потеряешь и не заметишь.

Убедившись в крепости моего хранителя, я встала и подошла к выходу. Охранник сидел всё на том же месте.

– Эй, – позвала я его.

Тот подскочил ко мне, поклонился и вопросительно посмотрел на меня.

– Кофе, – понимаешь меня. – Я хочу кофе.

– Кофэ? – переспросил он.

– Да, кофэ, – передразнила я его.

Я помахала перед его носом пустой чашкой из под кофе. Тот махнул головой и исчез. Через некоторое время зашла женщина с подносом. На нём стоял чашечка с кофе и только что испечённая сдоба. И запах от сдобы был изумительный. Она поставила его на пол, поклонилась и вышла. Все-таки кофе они варят превосходный. Я закурила и увидела, что сигареты на исходе. Появилась ещё проблема с сигаретами. Я вытряхнула оставшиеся сигареты на пол, взяла пачку и снова вышла на улицу. Охранник опять подскочил, как ужаленный и подбежал ко мне. Я показала ему пачку из под сигарет. Он её взял, поклонился и снова куда-то исчез. Я вернулась в дом и стала пить кофе.

Поразмышлять над ситуацией, в которую попала я и мои друзья, мне так и не удалось. За порогом послышался разговор и в дом вошел Али.

– Али?! Так это ты всё это затеял? Тебе что от нас надо?! – накинулась я на него. – Где мои друзья? Ты куда их дел? Сволочь!

– Добрый день. С твоими друзьями всё в порядке, – спокойно сказал он.

– Почему нас разделили?

– Так надо, – сказал Али. – Пока мы кое-что не выясним, все будет так, как есть сейчас.

– Как долго ты собираешься нас держать? Ты не думай, что вам с рук все сойдет! За нами стоят очень влиятельные люди, и они заинтересованы в нашем возвращении, – пригрозила я ему.

Али внимательно посмотрел на меня.

– Я пока тебе на этот вопрос не могу ответить.

– Вези их всех сюда! Мы будем вместе сидеть здесь, и ждать вашего решения. Какая разница, как мы будем сидеть, вместе или раздельно? – пожала я плечами. – Ты что, хочешь за нас выкуп просить? Так тебе его никто не даст. Зря стараешься.

– Много разговариваешь, женщина! – отрезал Али.

– Не нравится? Свободен! – фыркнула я.

Я демонстративно отвернулась от него, показывая тем самым, что разговаривать с ним больше не желаю.

– Ещё один вопрос, – Али смотрел на меня из под лобья.

– Чего хотел? – резко спросила я.

– Откуда у тебя это, – он показал на медальон.

– Чего ты пристал ко мне? Ты уже спрашивал меня об этом.

– Когда? – Али удивился моему ответу.

– Когда? Когда? Во сне.

Али еще больше удивился.

– В каком сне?

– Не, ты что пристал. Тебе-то что до него? – я стала злится не на шутку. Вопросы стали надоедать. – В наследство достался.

Али развернулся и молча вышел. Всё-таки я оказалась права, их интересует этот медальон. Я решила посмотреть, на чём приехал Али. Шума машины я не слышала, наверно, прискакал на своём верблюде со своей бандой.

– «Али-Баба и сорок разбойников», – мне почему-то вспомнилась сказка с таким названием. – Хорошо ещё, что не Синяя Борода.

Я прокралась к выходу, Али разговаривал с моим охранником. Верблюдов нигде не было видно. Я подошла к окну, которое было напротив выхода, и выглянула в него. И там тоже ничего не увидела. Я вернулась к выходу, снова выглянула, но там уже никого не было. Пока я смотрела в окно, Али и охранник куда-то ушли. Замечательно! Я осторожно вышла, оглядываясь по сторонам. Все спокойно, никого нет. Я пошла по деревне, высматривая своего похитителя. Странно, но я нигде его не обнаружила и «разбойников» его, тоже не нашла.

Я шла, оглядываясь по сторонам, и под ноги не смотрела. И тут мои ноги потеряли опору, и я плюхнулась в яму. Сослепу или из-за невнимательности, впрочем, какая разница, я уже была в полном дерьме по самые уши. Видимо, это была помойная яма, так как жижа, вернее грязь ужасно воняла. Я стала выползать из нее, но у меня не получалось. Я все время сползала вниз.

– Эх, придется мне здесь помереть, – проворчала я. – Какая нелепая и смешная смерть, ну прямо, как моя жизнь.

Я стояла по колено в этом болоте, грязь стекала с меня, влага из нее испарялась очень быстро, и, высыхая на открытых участках тела, начинала лопаться, разрывая кожу. Образовавшиеся трещинки кровоточили, и было очень больно. Я где-то читала, что некоторые среднеазиатские племена, чтобы заставить говорить своих пленников, раздевали их до гола, облепливали толстым слоем глины и оставляли их на солнце сохнуть. Глина высыхала, начинала лопаться, разрывая кожу, и когда это происходило по всему телу, то боль была ужасная. Не каждый мог выдержать такие пытки, если и были выдержавшие такие пытки, то их были единицы. Чаще от этих пыток люди умирали. Вот и мне приходилось снова и снова погружаться в эту вонь, так как высохшая грязь начинала лопаться и причиняла не очень приятные ощущения. Я пыталась счищать грязь с рук, но она была такая въедливая, что только размазывалась по рукам тонким слоем, быстрее высыхала и лопалась, причиняя боль.

– Эй! Кто-нибудь! Ау! Спасите! Меня кто-нибудь слышит?! – прокричала я. – Да, рожденный ползать летать не может.

Сколько я так сидела трудно сказать три, четыре часа, а может быть всего несколько минут, которые показались мне часами. Тут я услышала крики и шум.

«Наконец-то эти болваны обнаружили, что я пропала».

– Эй! Я здесь! – заорала я что есть мочи. – Сюда! Ау!

Тут я услышала сверху тихий разговор.

– Кто там?! Помогите мне отсюда вылезти!

Я подняла голову, чтобы посмотреть, кто там пришел. Сверху на меня таращили глазенки двое кучерявеньких и чумазых ребятишек. На их лицах сначала было любопытство, потом интерес, но когда я заговорила, они хором закричали от испуга и, схватившись за голову, с криками: «Ай, ай, ай! Бабай!», убежали.

– Неужели я такая страшная? Вроде нет, – я оглядела себя со всех сторон. – Грязная! Да! Но не страшная.

На самом же деле я была похожа на чёрта. Ведь я была с ног до головы покрыта толстым слоем грязи.

– Вот чёрт, единственные спасатели и те убежали, – я в досаде топнула ногой по жиже, брызги разлетелись в разные стороны, но мне было уже всё равно, одним слоем грязи больше, одним меньше. Да и к вони уже принюхалась, а если дышать через раз, то можно ещё жить. Я снова услышала сверху какое-то шевеление и шепот. Я подняла голову, в яму осторожно заглядывали уже несколько кучерявых головок, глаза детей блестели, как маленькие угольки.

– Эй, позовите кого-нибудь! – я махнула им рукой.

Но стоило мне заговорить, как детишки, схватившись за головы своими чумазыми ручонками, с криками «Бабай», умчались, словно ветром их сдуло.

– Конечно, Бабай, он и в Африке Бабай, – вздохнула я. – Наверно, придется выползать отсюда самой.

Я стала карабкаться наверх, но снова шлепнулась в лужу. И тут сверху упала веревка, я ухватилась за нее и очень быстро вылезла наверх. Вся деревня собралась посмотреть на «Бабая», то есть на меня. Мужчины, женщины и дети, которые прятались за взрослых и с опаской и любопытством выглядывали из-за них и смотрели на меня как на диво дивное. Веревку кинул мне мой охранник. Он заулыбался, когда увидел меня и показал, что мне надо идти за ним. Я поплелась следом за спасителем. Мы пришли к озеру, я от радости с разбега нырнула в спасительную воду, прямо в одежде. Пока я плавала, мой охранник уже куда-то быстро сбегал и принес мне чистую одежду, мыло и шампунь. Искупавшись и переодевшись в чистую одежду, я постирала свои вещи. Подошла к своему спасителю и протянув руку, представилась.

– Татьяна.

Он ухватил мою руку двумя руками и, потрясая её, сказал.

– Мухаммед, – представился сопровождающий.

Я улыбнулась ему и махнула мокрыми вещами в сторону нашего дома. Когда вошла в дом, то там уже на полу стояли два подноса на одном были разные фрукты – апельсины, мандарины, финики, бананы и еще море всякой всячины, которую я видела впервые, а уж о названии и подавно не слышала. На втором подносе стоял чайничек с кофе, жареная баранина, салат из листьев какого-то растения, хлеб, нарезанный аккуратными ломтиками и вареная фасоль. Обрадовавшись тому, что за побег меня не собираются наказывать голодом, быстро развесив мокрые вещи на улице, я расположилась на полу и приготовилась с удовольствием поужинать, так как проголодалась ужасно, принимая солнечные и грязевые ванны. Раздался стук в дверь.

– Войдите, – крикнула я.

В дверях появился Мухаммед, в руках он держал упаковку шоколада и именно такого, какой я люблю. Откуда он его достал?

– Тана, – он протянул мне коробку.

– Спасибо. Присаживайся, – я взяла его за руку и потянула к низу. Он повиновался и сел рядом, скрестив ноги по-турецки. Я налила ему в чашечку кофе.

– Мухаммед, как называется ваша деревня? Как далеко до Триполи? – спросила я его.

По выражению его лица я поняла, что из всего мною сказанного, он понял только «Триполи» и «Мухаммед».

– Все ясно, ни чего ты не понял. Тогда давай со мной ням-ням, – я показала ему на еду, но он замотал головой. Я махнула рукой в досаде, он вскочил и, кланяясь, ушел. – Не правильно меня понял, ну и ладно.

Я стала поглощать пищу в одиночестве. Закончив с трапезой, я закурила и, попивая кофе, стала думать, как мне сделать отсюда ноги. Пешком нельзя, сгинешь в песках, и никто не вспомнит, да и не найдет. На джипе? Так его здесь нет и верблюдов тоже нет. Тупик. Большая и жирная точка. Можно на баране, но это смешно и нелепо. Он и двух шагов со мной не сделает. Хотя если запрячь их в упряжку, штук, скажем, пять и при этом будет лёгкая тележка, то… Я засмеялась, представив такую картину. Придется ждать, когда кто-нибудь приедет, ведь продукты им кто-то привозит. Тогда и буду действовать по обстоятельствам, а теперь спать. Главное не пропустить момент. Я закрыла глаза и очень быстро заснула.

Долго мне ждать не пришлось, через пару дней я услышала шум приближающего транспорта. После вселенской тишины, этот звук мне показался таким родным и приятным на слух, что от радости я чуть не стала подпрыгивать и повизгивать. Я с трудом погасила свои эмоции.