Текст книги "Мораль и Догма Древнего и Принятого Шотландского Устава Вольного Каменщичества. Том 3"

Японцы веровали в Верховное Незримое Существо, Которое нельзя воплотить в зримых образах и Которому нельзя поклоняться в храмах. Они называли его Амида, или Омит, и говорили, что у Него нет ни начала, ни конца, что Он снизошел на Землю, на которой оставался в течение тысячи лет, и стал Спасителем падшего человеческого рода, что Он будет судить человечество, и благие люди будут жить вечно, в то время как грешникам сужден вечный ад.

«Шан-ди в общем изображают, – говорил Конфуций, – в виде зримой тверди, а также зримых символов Солнца, Луны и Земли, ибо через их дары мы наслаждаемся милостями Шан-ди. Солнце есть источник жизни и света; Луна же освещает мир по ночам. Наблюдая за ходом этих светил, человечество становится способно определять времена года. Древние, связывая действия с их целями, учредили поклонение Шан-ди и жертвоприношения ему в день Зимнего солнцестояния, ибо Солнце, пройдя через двенадцать точек, назначенных ему Шан-ди для жительства в разное время года, заново начинает тогда свой путь, чтобы снова рассеивать его милости по всей Земле».

И далее: «Тянь – это вселенский принцип и первоисточник всех вещей… Шан-ди – это вселенский принцип бытия».

У арабов никогда не было поэтичной, четко оформленной и тщательно разработанной системы политеизма. Их историческую традицию многое роднит с иудейской, причем количество параллелей между ними впечатляет. Традиции чистой изначальной религии и простой веры патриархов в Бога Единого определенно никогда не умирали в их среде, равно как и идолопоклонство так никогда и не приобрело мало-мальски значительного числа сторонников среди них; а потом пришло время Магомета, который, несколько приспособив старинную веру к их понятиям, наставлял их в религии Бога Единого, пророком Которого он себя объявил.

До основной массы иудеев, как и всех прочих народов древности, определенно дошли лишь немногочисленные осколки изначального Божественного Откровения человечеству, однако они вплоть до Вавилонского пленения не погружались в метафизические размышления о Божественной Природе и Его Бытии, хотя псалмы Давида со всей очевидностью свидетельствуют о том, что определенная часть народа сохранила представление о Боге, совершенно незнакомое основной массе; именно эти немногие избранные стали посредниками, которым суждено было передать свое знание великих изначальных Истин грядущим поколениям.

Среди греков, учеников египетских жрецов, все высшие идеи и жесткие понятия о Боге, Его возвышенной природе и беспредельной силе, о вечной Мудрости и Провидении, ведущем все вещи в мире к заранее предначертанной цели, о беспредельном Разуме и высшем Уме, сотворившем все вещи, пребывающем неизмеримо выше всей внешне выраженной Природы, – все эти возвышенные идеи и достойные учения были более или менее совершенно представлены в трудах Пифагора, Анаксагора и Сократа, а впоследствии получили прекрасное, блистательное развитие у Платона и его последователей. Даже в народной греческой религии можно проследить множество глубинных, духовных оттенков смысла и значений символов, хотя ясно, что это всего лишь слабые отблески древних истин, лишь тени образов, мимолетные отзвуки и случайные вспышки некогда общепризнанной веры в Верховного Бога, Всевышнего Творца Вселенной, Всеобщего Отца человечества.

Многим изначальным истинам научил Пифагора Зороастр, в свое время обучившийся им в Индии. Его ученики отвергали храмы, жертвенники и священные изображения; они лишь смеялись над теми, кто полагал богов происходящими от человеческой природы или хотя бы в чем-то схожими с людьми. Они избирали местами поклонения богам вершины высочайших гор, где пели гимны и молитвы Верховному Богу, заполняющему необъятную сферу небес. Об этом свидетельствует Геродот. Свет они полагали скорее не самостоятельным объектом поклонения, а самым чистым и живым символом и первой эманацией Предвечного Бога; они полагали также, что человеку необходимо нечто зримое и осязаемое, дабы вознестись разумом к тем высотам, с которых только и можно поклоняться истинному Божественному Существу.

Существует удивительное сходство между храмами, священническим чином, учениями и обрядами персидских магов и британских друидов. Последние также отнюдь не поклонялись идолам в человеческом облике, потому что ведали, что Богу, Который незрим, и поклоняться следует вне сферы зримых образов. Они исповедовали единобожие. Молитвы свои они обращали к Единой Всепредержащей Силе, утверждая, что, поскольку Сила эта не есть материя, следовательно, она есть Бог; они скрывали ее имя под таинственными литерами «O.I.W.». Они учили, что раньше Земля подвергалась полному уничтожению водой и в будущем будет совершенно уничтожена огнем. Они учили бессмертию души, ее жизни после смерти физического тела, судному дню, когда все люди будут подвергнуты суду на основании их деяний в течение земной жизни. Они даже исповедовали своего рода догмат об Избавлении человечества через небесного Посредника. У них бытовали определенные предания о Всемирном потопе, пусть и непомерно искаженные. Эти осколки древней веры они переплели многочисленными языческими символами; например, они проповедовали поклонение двум второстепенным богам-Ху и Керидвен, соответственно мужчине и женщине (явно тем же самым, что Осирис и Исида), а также учение о переселении душ.

Первые жители Скандинавии верили в Бога, Который был для них «Творцом всего сущего, Вечным, Древним, Живым и Ужасным Существом, искателем сокрытого, Неизменным». Сначала они запрещали создавать идолы или какие-либо иные изображения Бога, Которому они предписывали поклоняться в уединении в лесных чащобах, где, как они учили, незримый Бог обитает в совершенной тиши.

Друиды, как и их предшественники с Востока, свято почитали нечетные числа, которые, – если отследить их последовательность до истока, – приводят к священному Божественному Единству, в то время как четные числа ни к чему подобному не приводят. Особым почтением пользовалось число 3. Возводя свои храмы, друиды руководствовались следующими числами: 19 (7 + 3 + 3²), 30 (7 х 3 + 3 х 3) и 21 (7 х 3), – которые прослеживаются во всех храмовых измерениях и расстоянии между священными мегалитами.

Друиды были единственными толкователями религии. Они надзирали за правильностью совершения всех жертвоприношений, и никто не имел права приносить жертвы самостоятельно, без их разрешения. Они обладали правом отлучения от жертвоприношений; без их разрешения нельзя было ни объявить войну, ни заключить мир; они даже обладали властью приговаривать к смертной казни. Они заявляли, что обладают знаниями древней магии, и занимались предсказаниями для пользы общества.

Они занимались многими науками и искусствами, в особенности астрономией – древним знанием Востока, в котором они достигли немалых высот. Они считали день сыном и наследником ночи, а поэтому свои вычисления времени вели в ночах, а не в днях: отсюда происходят современные английские слова fortnight («две недели») и sennight («неделя»). Им было известно подразделение звезд на созвездия, и наконец, они следовали строгому нравственному кодексу, питая особенное почтение к основополагающей масонской добродетели – Истине.

В эпическую исландскую Эдду включен следующий диалог:

– Кто самый знатный или самый старший из богов?

Его называют Всеотец (Алъфадир), но в древнем Асгарде было у него двенадцать имен…

Где живет этот бог? И в чем его мощь? И какими деяниями он прославлен?

Живет он, от века, и правит в своих владениях, а властвует надо всем на свете, большим и малым… Он создал небо, и землю, и воздух, и все, что к ним принадлежит… Всего же важнее то, что он создал человека и дал ему душу, которая будет жить вечно и никогда не умрет, хоть тело и станет прахом иль пеплом. И все люди, достойные и праведные, будут жить с ним в месте, что зовется Гимле или Винголъв. А дурные люди пойдут в Хель, а оттуда в Нифльхель. Это внизу, в девятом мире.⁸ Все древние языческие народы, о мифологии которых до нас дошли хотя бы какие-то сведения, веровали в Единого Верховного Бога, имя Которого никому нельзя было произносить вслух.

«Восходя к отдаленнейшим высотам греческой истории, – пишет Мюллер, – мы обнаруживаем простой и ясный факт, что в основании веры этого народа лежало понятие о Едином Верховном Боге. Однако одновременно с поклонением Единому Богу, Отцу Небесному и Отцу всех людей, в Греции также поклонялись Природе». Изначально Зевс (Zeuc;) был Богом Богов, и греки называли его сыном Времени, что означало, что до него не было никаких богов, а сам он вечен. «Зевс, – говорится в орфическом гимне, – есть Начало, Зевс есть середина от Зевса произошли все вещи». А Пелеид Додонский писал: «Зевс был, Зевс есть, Зевс пребудет. О, великий Зевс!» (Ζεύς ήν Ζεύς έστίν Ζεύς έσσεταί ώ μεγάλη Ζεϋ). Также его именовали «Зевсом Лучшим и Величайшим» (Ζεύς κύδιστος μέγιστος).

Парсы, сохранившие в своей среде древнюю религию Зардушта, в своем катехизисе утверждают: «Мы веруем в Единого Бога и не веруем ни в каких богов, кроме Него; Он сотворил Небеса, Землю и ангелов… У нашего Бога нет лица., Он не обладает формой, цветом или видом; Он не пребывает в каком-либо одном месте. Нет никого подобного Ему и наш разум не в силах постигнуть Его…»

Тетраграмматон, или какое-то другое слово, скрытое в нем, запрещено было произносить. Но дабы истинное произношение его не стерлось в памяти левитов, первосвященник должен был произносить его в Храме раз в год, в десятый день месяца тишри, в день великого праздника Искупления. В ходе этой церемонии все присутствующие должны были издавать громкий шум, дабы истинное произношение Слова осталось неслышным для всех, чьим ушам оно не предназначалось, потому что услышь они его – немедленно упали бы замертво.

Великие египетские посвященные еще до расцвета Иудейского царства проводили тот же самый ритуал произнесения имени Исиды, которое они считали священным и неизрекаемым.

Ориген пишет: «Существуют имена, изначально обладающие природной силой, например те, которыми пользовались мудрецы Египта, персидские маги, индийские брамины. То, что принято называть магией, не есть какое-то пустое и призрачное делание, как утверждают стоики и эпикурейцы. Имена Саваоф и Адонай были придуманы не для сотворенных вещей; они относятся к области мистической теологии, восходящей своими истоками к Самому Творцу. От Него происходят эти имена во всей славе своей, если, конечно, произносить их правильно и в должном порядке».

Индуистское слово АУМ отражало три изначальные Силы, воплощенные в древнейшем триедином Божестве: Рама-Вишну-Шива⁹, то есть силы Творения, Сохранения и Разрушения, которым соответствуют звуки «А», «У» (или «О») и «М». Это слово запрещено было произносить полностью – только по звукам, потому что, по легенде, будь оно произнесено полностью, Земля бы сотряслась, и даже ангелы небесные задрожали бы от страха.

Слово АУМ, говорится в «Рамаяне», означает «Бытие всех вещей, одно Существо в трех формах, вне формы, вне свойств, вне страстей-безграничное, непостижимое, беспредельное, неделимое, неизменное, бестелесное, непобедимое».

В древнейших Пуранах говорится: «Все обряды, содержащиеся в Ведах, жертвоприношения огню и все прочие церемонии ритуального очищения, – все пройдет; но никогда не прейдет и не исчезнет слово АУМ, ибо оно есть символ Господа всех вещей».

Геродот пишет, что пеласги в древности не возводили храмов и не поклонялись идолам, но владели истинным произношением священного Имени Господа, которое запрещено было произносить.

Непостижимо древний Кларийский Оракул, будучи спрошен, какого бога следует именовать «ΙΑΩ», ответил вошедшими в историю словами: «Посвященные поклялись хранить вверенные им священные тайны. Узнайте же, что ΙΑΩ есть Великий Верховный Бог, правящий всеми и над всеми».

Иудеи полагали, что истинное Священное Имя Господне было безвозвратно утрачено вследствие запрета на его произнесение, а истинное его произношение они включали в число чудес, которые будут явлены с приходом Мессии. Они утверждали, что утрата истинного произношения Священного Имени является следствием запрета на применение к нему масоретских точек-огласовок, вследствие чего было утрачено знание, какие именно гласные употреблялись в этом слове. В Гемаре, в разделе «Авода Зара»¹⁰, даже утверждается, что Господь допустил сожжение знаменитого иудейского законоведа по приказу Римского императора, потому что тот однажды произнес Священное Имя как следует.

Иудеи опасались, что истинное произношение Священного Имени станет известно язычникам, а поэтому в списки Писания его вносили самаритянскими, а не иудейскими или халдейскими, буквами, дабы никто из непосвященных не сумел прочесть его и воспользоваться им; они полагали, что при помощи истинного Священного Имени можно творить чудеса, что Моисей творил известные чудеса в Египте только властью Священного Имени, вырезанного на его посохе; что каждый, кому ведомо истинное произношение, способен творить такие же чудеса, как и Патриарх Исхода.

Иосиф Флавий пишет, что истинное произношение оставалось неведомым человечеству, пока Господь не сообщил его Моисею в пустыне, а потом оно было снова утрачено из-за прегрешений человечества.

Последователи Магомета утверждают, что существует истинное, но сокрытое имя Бога, обладающее чудотворной силой; что единственным способом его постижения является посвящение в таинства Исма Абл.

Слово «ХОМ» стало первым символом окончательного оформления новой религии персов, и это слово было неизрекаемым, потому что означало Священное Имя Бога.

Среди древних египтян таким неизрекаемым для всех, кроме высших жрецов, именем было Ллюн.

Древние германцы также поклонялись Богу, не смея назвать Его по имени или возвести Ему храм.

Друиды передавали имя Бога буквами «О.I.W.».

Все народы древности полагали учение о бессмертии души не поэтической аллегорией или одной из версий загробного бытия, нуждающейся в дальнейшем исследовании и серьезных, аргументированных подтверждениях своей истинности. Нельзя также утверждать, что в этом состояла их вера, ибо для них это была простая реальность – как, например, ощущение собственного существования, собственное бытие, бытие всех окружающих вещей, – оказывающая неизменное влияние на весь подлунный мир и побуждающая к более возвышенным и величественным деяниям, чем может подразумевать приземленное земное бытие в отрыве от нее.

Даже учение о переселении душ, повсеместно распространенное в древних Индии и Египте, покоилось на фундаменте древнейшей изначальной веры, было связано с совершенно религиозными чувствами ее адептов. В этом учении содержались элементы первичной Истины: поскольку человек уклонился от путей Господних и удалился в силу этого от Господа, ему необходимо применить много усилий и претерпеть долгое многоэтапное странствие, дабы воссоединиться с Истоком всяческого Совершенства. Также они твердо веровали, были совершенно убеждены в том, что ничто ущербное, нечистое или порочное, запачканное «родимыми пятнами» земного бытия, не могло войти в обитель чистых духов и навечно воссоединиться с Богом; посему души должны были пройти длинный и опасный путь полного очищения испытаниями, прежде чем обретали право войти в обитель Совершенства. Конечной целью и итогом жизни, в соответствии с этой философской системой, было окончательное избавление души от груза грехов, ужасной судьбы и страшного предначертания вечно блуждать по темным областям Природы в различных грубых и приземленных материальных формах, постоянно меняя их, – и возвращение в конце времен к Богу, единство с Ним, которое обретает каждая добродетельная и мудрая душа.

Пифагор возвратил учению о переселении душ тот смысл, который вкладывали в него мудрые посвященные Мистерий древнего Египта. Он никогда не учил этой доктрине в том смысле, который вкладывала в нее народная масса. Никаких следов такого буквального понимания им переселения душ нельзя обнаружить ни в его сохранившихся до наших дней символических трудах, ни в его изречениях, заботливо собранных и записанных его учеником Лисием. Напротив, он учил, что люди, в сущности, всегда остаются точно теми же, кем они были сотворены, однако могут деградировать, греша, и возвыситься, следуя путями добродетели.

Иерокл, один из самых верных и ревностных его учеников, совершенно четко утверждает, что всякий верующий в то, что душа человека после его смерти может переселиться в тело животного, если человек был при жизни грешен, или в растение, если он был глуп, жестоко ошибается и не имеет ровным счетом никакого представления о бессмертной и неизменной природе души; всегда оставаясь человеческой, она может очутиться в облике бога или зверя в силу прегрешений или добродетелей человека, но, тем не менее, она не может никогда и ни при каких обстоятельствах изменить свою природу путем одного лишь выказывания приверженности пути добродетели или пути порока.

А Тимей Локрийский, другой ученик Платона, пишет, что, дабы оповестить людей об опасности, заключенной в творении зла, им следует угрожать ужасными унижениями и карами, даже обещать им, что их души переселятся после смерти в новые тела, например, душа труса – в тело оленя, душа злодея – в тело волка, душа убийцы – в тело какого-нибудь еще более ужасного зверя, а душа нечистого сластолюбца – в тело свиньи.

Это учение толкуется также и в «Федоне».

Лисий пишет, что душа, пройдя очищение от прегрешений, покидает тело и возвращается на Небеса, становясь более неподверженной изменениям облика и самой смерти, – наоборот, она наслаждается там вечным и неизменным счастьем. Индуисты полагали, что она возвращается к Вселенской Душе, одухотворяющей весь мир, и становится ее частью.

В последний день мира Вишну будет судить его за грехи. Потом мир будет поглощен огнем; Солнце и Луна утратят свой свет; звезды упадут наземь; и сотворятся новые Небо и Земля.

В индуистской мифологии сохранилась истинная легенда о падении злых духов, пусть в искаженной и далекой от изначальной форме. Эта священная традиция признает и почитает основателей человеческого рода, или Священных Патриархов древнего мира – семерых Великих Риши, или древних мудрецов, хотя вся священная индуистская история покрыта пеленой аллегорий и символических отождествлений.

Египтяне также учили бессмертию души и суду Осириса над миром в конце времен.

А вот что говорится в древней персидской легенде:

«После того как Ариман будет править миром вплоть до конца времен, Сосиош, обетованный Избавитель, придет и поборет силу дэвов (злых духов), пробудит мертвых и воссядет на престоле последнего судилища духов и людей. Потом на Землю низвергнется комета Гуржир и загорится великий пожар, которому суждено поглотить весь мир. Останки Земли погрузятся в Дузах и на три срока времени станет местом наказания душ за их грехи. Затем же все постепенно обретут прощение, даже Ариман и дэвы, и будут допущены в обитель блаженства, и сотворятся новые Небо и Земля».

Осколки изначальной Истины, в искаженном и отчасти скрытом под пеленой выдумок и сказочных наслоений виде, содержатся также и в религии ламаизма. В соответствии с его учением, «Эрлик-хану будет предшествовать последний суд: праведники будут допущены в рай, а грешники будут низвергнуты в Ад, в котором восемь огненных областей и восемь холодных».

В Мистериях всех народов, когда бы и где бы они ни проводились, посвященным передавали истины об изначальном Божественном Откровении людям, о существовании Единого Верховного Бога, беспредельного и наполняющего Собой всю Вселенную. В древности вера в Него не была окутана пеленой суеверий, и величественные Его природа, сущность и свойства также сообщались посвященным, в то время как основная масса представляла себе Его свойства как отдельных, вторичных богов, отдельных от Него и обладающих человеческой формой.

Эти первичные истины скрывались от основной народной массы словно под непроницаемой пеленой; Мистерии распространялись во всех странах, не препятствуя народной простой вере; однако Истина, науки, искусства становились ведомы только тем, кому было доступно постижение изначального священного учения во всей его первозданной чистоте, в то время как склонные к идолопоклонству народные массы так навечно и оставались в тенетах неведения; кстати, многочисленные современные предрассудки и суеверия указывают на то, что это разделение на посвященных и «основную массу» продолжает оставаться неизменным. Стоит только чуть более подробно изучить доктрины столь многочисленных в наше время сект и конфессий, низводящие Творца до положения человека и приписывающие Ему совершенно человеческие страсти, чтобы понять, что древние истины, как во все времена, должны и в наше время быть доступны только лишь немногим посвященным, иначе они неминуемо покроются коростой суеверий, выдумок и заблуждений и даже могут быть вследствие этого безвозвратно утрачены.

Несмотря на то что по сути своей масонство – это то же самое, что Мистерии древности, оно является таковым только в одном определенном смысле: оно представляет собой лишь слабое и несколько искаженное их отражение, осколки их былой роскоши; это философская и духовная система, являющаяся продуктом многочисленных общественных и политических перемен. Покинув Египет, Мистерии претерпевали изменения в соответствии с духом и обычаями тех многочисленных народов, среди которых находили последователей. Изначально скорее философские и нравственные, чем религиозные, они вскоре обратились в наследие жрецов, служителей религии, за счет чего отчасти утратили свою священную силу, потому что взялись за труд обучать разумное меньшинство простолюдинов основам абсурдной и поверхностной народной религии. Они постоянно подвергались изменениям в соответствии с религиями тех стран, на почву которых они переселялись. В Греции это были Мистерии Цереры; в Риме – Мистерии Доброй Богини (Bona Dea); в Галлии – Школы Марса; на Сицилии – Академия Наук; среди иудеев они преобразовались в обряды и церемонии религии, ограничившей всякую государственную, религиозную власть и образование кругом левитов. Индийские пагоды, капища магов в Персии и Халдее, египетские пирамиды перестали быть источниками, откуда народы черпали эликсир Знания. Насколько известно, среди всех народов мира бытовали те или иные Мистерии. После того, как греческие храмы и Школа Пифагора пережили период высшей славы, их место заняло масонство.

Масонство, если правильно его понимать, одновременно является толкованием великой священной книги Природы, изложением физических и астрономических явлений, чистейшей философией и кладезем, сокровищницей хранящихся там в полной тиши и безопасности величайших истин изначального Божественного Откровения, лежащего в основании всех мировых религий. В учении современных масонских градусов следует выделять следующие три основные положения: образ начала времен, схему первопричин существования Вселенной и книгу нравственного учения всех народов, лишь следуя которому становятся они способны достигнуть процветания.

В течение долгого времени учение Каббалы было доступно лишь немногим избранным мудрецам, ибо изначально оно, как и масонство, неизменно побуждало своих адептов к духовному совершенствованию и смешению всевозможных религиозных учений народов Земли. В глазах каббалиста все люди мира являются его братьями, а их невежество только побуждает его наставлять их в путях праведности, а отнюдь не презирать. Великие каббалисты были и среди египтян, и среди греков, учения которых признаны Православной церковью; даже среди арабов бывали ученые, которых не осмеливалась порицать средневековая христианская церковь.

Мудрецы всех времен и всех народов с гордостью несли титул каббалистов. Каббала воплощала в себе достойную всяческих похвал философию, чистую, отнюдь не таинственную, но символическую. Она учила единству Бога, искусству познания и толкования сути и деяний Верховного Существа, духовным и природным силам, сокрытым в символах, например в расположении букв алфавита, в различных сочетаниях чисел, в различном сопоставлении букв между собой, и якобы обнаружению в них различных смыслов и оттенков смысла. Каббала является ключом ко всем оккультным наукам, от каббалистов произошли и гностики.

Наука о числах занималась изучением не только их арифметических свойств, но также величественными свойствами вообще всех и всяческих пропорций и соотношений. Изучая их, мы просто не можем в конечном итоге не прийти к пониманию существования Первопричины всех вещей, сейчас именуемой Абсолютом или Единством. Это возвышенный термин, к которому всегда стремится как к своей цели любая философская система; в этом состоит жесткая потребность человеческого разума; в этом состоит высшая точка развития всех его идей. Единство есть источник и центр любого систематического порядка, основа бытия, центральная точка, неизвестная по своей сути, но раскрывающаяся только в своих проявлениях. Единство есть высший центр, к которому неизменно восходит вся череда причин. Это царственная Идея, вокруг которой неизменно вращались все мысли последователей Пифагорейской школы. Сам Пифагор отверг предложенный ему титул Мудреца, потому что буквально он означал «тот, кто знает». Он вместо этого придумал и присвоил себе титул Философа, означающий «тот, кто любит изучать сокрытое». Астрономия, которой он обучал в своих Мистериях, в действительности представляла собой астрологию, а его наука чисел основывалась на каббалистических принципах.

Древние философы, равно как и сам Пифагор, основы чьего учения так больше никогда и не истолковывали правильно, никогда не стремились приписать числам, то есть, собственно, абстрактным символам, какие бы то ни было собственные добродетели. Вместо этого все мудрецы древности стремились к постижению Единой Первопричины (материальной или духовной) существования Вселенной. Посему Единство стало для них символом Верховного Бога. Ему был придан символизм Верховного Существа, но это ни в коем случае не означало, что Божественная или какая-либо иная сверхъестественная сила приписывалась цифре один, то есть единице.

Пифагорейское учение о числах и их свойствах отражено в нижеследующем отрывке.