Текст книги "Наследники"

Глава 9. В погоне за тенью

Городская тюрьма была местом весьма примечательным. Взять хотя бы историю ее появления. Согласно легенде, возвести эту крепость в устье Никса приказал еще король-основатель Лотер Мальдини. Его младший брат так хотел взойти на престол, что Лотеру пришлось заточить неугомонного родственника в этом месте. До сих пор сохранилась камера, в которой якобы сидел тот самый Джейкоб Мальдини. «Суровые времена рождают суровые нравы», – решили потомки и оставили тюрьму на старом месте. Да не просто оставили, а соорудили еще несколько больших корпусов, соединив их подземными переходами. Темные годы закончились, и в течение последующих столетий крепость-тюрьма несколько раз перестраивалась, становилась все больше и больше. Пока наконец не заняла целиком весь остров, который в народе прозвали Замковым. Или Замковым – кому как нравится. Некоторые суеверные жители говорили о том, что эти стены могут свести с ума тех, кто слаб духом.

Лукас первым вошел под мрачные своды тюрьмы, не зная ни о каких легендах. Внутри пахло сыростью и прохладой. И больше ничем. София, которая шла следом, внезапно закашляла.

– Не стоило сюда ехать, – сказала она негромко. – Здесь даже воздух нехороший.

– Это ненадолго.

По внутренним переходам их вел молчаливый генерал Отс, хозяин здешних мест. Высокий, седой, с идеальной армейской осанкой. Позади, мерно стуча каблуками, следовала личная охрана принцессы. Конрада Фриза содержали в самом дальнем крыле, но идти туда пешком Отс не собирался. Они встали на специальную платформу, которая дернувшись, поехала вперед и вниз. Тележка внушительных размеров тряслась на каждом повороте, дребезжала всеми внутренностями, скрипела на ржавых рельсах, но исправно ехала к своей цели. Лукас с интересом оглядывался вокруг – сколько же труда нужно было, чтобы пробить эту дорогу? Несколько раз им пришлось пересечь подземную реку. От черной воды шел туман и холод. Казалось, что даже отблески фонарей гаснут в этом царстве ночи.

– Кто это такой? – тихо спросил Лукас, кивнув на генерала.

– А что? – так же шепотом ответила София.

– Просто… Давно ты его знаешь?

– Наверное. Он много воевал. В битве у Ледяного перевала потерял почти всех солдат. Сам чуть не попал в плен. Так и не смог себе этого простить, даже хотел уйти с военной службы. А потом попросил перевести его сюда.

– Ясно, – сказал Лукас.

Хотя, что было ясно, София так и не поняла.

Наконец дорога закончилась, и они оказались в широком светлом зале, от которого полукругом расходились несколько коридоров.

– Прошу за мной, – генерал оглянулся.

За первым же поворотом обнаружилась просторная камера, которая состояла из двух комнат. И обе они были заполнены людьми. Гвардейцы, пара следователей, один писец, врачи в белых халатах, какие-то подозрительные типы с бегающим взглядом – кого здесь только не было. Отс коротко рявкнул – и всю эту компанию как волной смыло. Видно, этого низкого утробного голоса здесь привыкли слушаться, причем не раздумывая. Лукас и София остались одни. Принц обошел камеру, но ничего особенного обнаружить не удалось. Серые стены с влажными разводами и решетка под потолком. Кроме узкой кровати, шкафа и небольшого стола здесь ничего не было. В коридоре раздались голоса, и в комнату ввалился Фергус Гибб.

– Вы уже здесь.

– Не часто ли мы стали встречаться, полковник? – хмуро ответил Лукас.

Тот, не говоря ни слова, быстро огляделся.

– Думаю, ты знаешь, зачем мы здесь, – вступила в разговор София.

Ей хотелось поскорее покинуть это мрачное место.

– Думаю, да, – ответил он.

– Тогда расскажи, что произошло.

Фрэнк нахмурился и поправил огненную шевелюру. Фуражку он, несмотря на правила, почти никогда не надевал.

– Его отравили. Не знаю, кто и не знаю, как. Я уже лично допросил всех охранников – они клянутся, что ничего необычного не видели.

– Как он умер?

– Тихо. Никто даже не заметил. Правда, один из солдат уверяет, что слышал хрип.

– На теле что-нибудь нашли?

– Нет. Только кровь на подбородке. Думаю, он кусал губы перед смертью – такое бывает, когда боль слишком сильная.

– Опять яд, – тихо сказал Лукас. – Конрада кто-то навещал?

– Да. Всего один человек. Писец, который приносил бумагу для завещания – это было последнее желание заключенного. Клянется, что ничего не знает. Вообще-то он мне сразу показался странным, но полиция пока ничего не нашла. Конечно, за ним будут следить, но…

– А дом?

– Сейчас там как раз идет обыск.

– Но кто же тогда, по-вашему, убил Конрада?

– В том то и дело, что не знаю. Может, консул принял яд в особняке, – неуверенно предположил Фергус.

– И прожил целый день?

– Возможно. Я же сказал, что теряюсь в догадках.

– Очень слабая теория.

– Значит, отраву подсыпали в пищу, – заключила принцесса.

– Да, это многое объясняет, – задумчиво ответил Лукас. – Я бы на вашем месте проверил всех, кто дежурил на кухне. Всех, за последние два дня.

Фергус, заложив руки за спину, сделал по комнате несколько шагов.

– Вы правы, – сказал он, а потом подумал и добавил. – Скажите, ваше высочество, мы можем поговорить откровенно?

– Разумеется.

Фергус выдержал паузу и внимательно посмотрел Лукасу прямо в глаза. Выдержать этот взгляд смог бы не каждый. Лукас выдержал. Фергус, как будто в чем-то убедившись, продолжил.

– Знаете, самый опасный враг – тот, что другом притворяется. Я знал Конрада очень давно. А что в итоге? Предательство – это страшно. Это как зараза или даже хуже. Не знаешь, где ждать удара.

– Это правда. Моих родителей убили те, кого они считали своими друзьями, – ответил Лукас.

– Тогда вы поймете меня. В Солоне зреет заговор. Я чувствую, как мне в затылок дышат предатели. Иногда кажется, что они повсюду. Пытаюсь их поймать, а хватаю пустоту. Это сводит с ума.

Лукас вспомнил о том разговоре, который он случайно услышал на борту галеона. Вспомнил, но решил пока промолчать. И спросил о другом:

– Кстати, а как продвигаются поиски Вальтера Фриза?

– Пока ничего существенного. Единственный, кого мы нашли – его друг детства. Допросили, проверили, но все впустую. Говорит, что они давно не виделись.

– У этого друга есть имя? – заинтересовался Лукас.

– Да. Церон Бредаль, инженер. Сейчас работает в Большом карьере.

– И как его там найти?

Вечер опустился на город. С моря наползала соленая дымка – в это время года Солона часто оказывалась во власти туманов. Где-то далеко в горах сверкала гроза. Там, из огромной черной тучи сыпались молнии. Изредка ветер доносил удары грома.

Лукас сидел на кровати, перебирая свои старые вещи. В память о погибших родителях ему досталось всего одна фотография, которую принц бережно хранил с самого детства. На черно-белом снимке родители были молоды и счастливы. Особенно мама. Отец стоял рядом и обнимал ее за плечи. Еще на дне сумки лежала детская игрушка – простой глиняный свисток, покрытый яркой глазурью. Глазурь со временем поблекла, в некоторых местах даже откололась, но Лукас не обращал на это никакого внимания. Такие игрушки обычно дарили всем новорожденным в Солоне. И он знал, что когда-то этот свисток держали родительские руки. Мамины руки.

Он судорожно вздохнул, крепко сжав кулаки. Глаза не мгновение перестали видеть. Выдох. Тяжелый, долгий.

Лукас встал и прошелся по комнате. Под ногами лежал мягкий тамосский ковер. Невероятно красивый и, скорее всего, невероятно дорогой. Вместе с мыслями о потерянном доме пришло острое чувство одиночества. Надо было как-то отвлечься. Он вышел на балкон. Остывший воздух был похож на холодный утренний душ – так же хорошо освежал. Лукас с наслаждением сделал глубокий вдох. Внизу, прямо под окнами располагался широкий двор с фонтаном. Дальше – крытая галерея с подвесными фонарями. Днем здесь бывало многолюдно, теперь же – ни души. Дворец на время затих. Внезапно одна из дверей открылась, и из нее вышли две девушки. Первую он не знал, а вот вторую…

Это была Кристина.

О чем шел разговор, было, конечно, не разобрать – говорили вполголоса. Кристина, остановившись, начала что-то объяснять своей спутнице. Потом достала из корзины темный сверток. Лукас поймал себя на мысли, что откровенно ей любуется. Стройная, с длинными темными волосами, заплетенными в изящную косу. Ее красота была такой живой, теплой. Они не встречались после того случая, но вкус ее губ забыть оказалось тяжело. Лукасу вдруг захотелось спуститься вниз и поговорить с ней. Все равно о чем. С ним такого никогда еще не случалось. Это Даниэль, его лучший друг, был специалистом по части ухаживаний. Девчонки всегда бегали за ним толпой. Лукас чаще всего только наблюдал со стороны. И про себя посмеивался над всеми этими любовными записками, вздохами и свиданиями. Были дела поважнее, и тому, кто готовится к мести, незачем забивать голову всякой ерундой.

А сейчас он просто стоял в тени и смотрел, как она уходит из дворца. Легко сказать: «Подойди». Что-то внутри не давало ему этого сделать. Лукас сжал губы. Наверное, сейчас действительно не время думать о своих чувствах. Наверное.

Он вернулся назад в покои и лег на кровать, в которой почти не осталось тепла. Ему долго не удавалось уснуть, пока наконец не пришел странный полусон. Он видел себя летящим над вечерней Солоной. Рядом летела Кристина и что-то кричала ему, но голос не было слышно. Шевелились только губы. Внезапно они начали падать вниз, на каменный мост. Мост почему-то оказался глубокой черной лужей. Теперь Лукас не летел, а тонул. Ужасное чувство беспомощности. Пузыри на воде. Он начал дергаться, попытался закричать… и все закончилось. Кошмар выбросил его куда-то дальше. В этом месте не было ничего кроме глухой тишины, и он провел остаток ночи спокойно. Уже без снов.

Большой карьер был главным сокровищем Солоны. Местные горы, богатые полезными ископаемыми, начали осваивать еще на заре колонизации. Золото, железо, десятки минералов и многочисленные рудные залежи. Но прежде всего – пирил. Чистый, без примесей, такой, что можно просто поджечь – и не задохнешься от едкого дыма. Вообще, пирил встречался на континенте повсеместно – что и говорить, если добыча шла даже на самых удаленных островах. Но по эту сторону Железных гор он буквально валялся под ногами. Топливные стержни с фирменным солонским клеймом ценились везде, потому что с ними любой старый мотор обретал вторую жизнь. В покупателях недостатка не было – брали все, кому хватало денег.

Не зря первые поселенцы начали освоение побережья с этого места. Прошли столетия, и вот теперь, тот самый небольшой карьер стал целым районом, со своим неповторимым шахтерским укладом. Он широко раскинулся между двух невысоких гор на самом севере Солоны. Работа здесь считалась одной из самых тяжелых, но и самых почетных. Рабочие не вылезали из-под земли, пробивая и расширяя новые тоннели. Потом от этих тоннелей в разные стороны расходились многочисленные штольни. Пирил добывали и наверху – огромные машины трудились каждый день, но залежи все время уходили на глубину. И люди двигались следом.

Техники было так много, что «Стальной кулак» открыл здесь свой центр, или как говорили они сами, гарнизон. Такие гарнизоны были раскиданы по всему городу, но этот был едва ли не самым крупным. Эмблему Братства, молот перевитый цепью, можно было встретить на каждом шагу. Инженеры проводили исследования, вечно что-то улучшали и чинили – буквально все, от водопровода до тяжелого экскаватора или многотонного грузовика. Пользуясь своим незаменимым положением, главы «Стального кулака» год от года укрепляли в Солоне собственное влияние.

Все это Лукас узнал от принцессы, пока их неспешный кортеж ехал по городским проспектам. Софии теперь приходилось всеми правдами и неправдами выбивать из отца разрешение выехать за пределы дворца. И сейчас она сумела убедить его, что Карьеру нужна очередная проверка. Так это было или нет на самом деле – неважно, но София получила то, что ей нужно. А остальное никого не касалось.

– Прошу сюда, – главный инженер, лично встречавший их на входе, указал куда-то направо.

– Ведите, – кивнула София.

Целая толпа чиновников разного ранга шла по широкой галерее верхнего уровня. Здесь было довольно чисто, и к тому же тихо. Бюрократы вполголоса обсуждали свои вопросы, изредка останавливаясь возле очередной смотровой площадки. Отсюда открывался захватывающий вид на сам Карьер. Его размеры были просто колоссальными. «Ширина – пара миль», – навскидку определил Лукас. Кольца уступов уходили на глубину, постепенно сужаясь к середине. Где-то далеко внизу бегали маленькие грузовики с грязной породой. Изредка слышался глухой взрыв. В нескольких местах на поверхность выходила разноцветная руда – в полуденном солнце она блестела яркими огнями.

София специально собрала большую делегацию. Повсюду мелькали малиновые мантии писцов. Впереди шли инженеры «Стального кулака» – неспешно и с достоинством они рассказывали обо всем, что мог увидеть внимательный глаз. София, окруженная кольцом телохранителей, даже не старалась вникать в происходящее. Замедляя шаг, она все больше отставала от основной процессии.

На одном из поворотов принцесса, стараясь не повышать голос, спросила у гвардейца справа:

– Вы все сделали, как я сказала?

– Да, ваше высочество.

– Хорошо.

В этот момент она незаметно скользнула в боковой коридор, где ее уже ждал Лукас.

София оглянулась.

– Ну?

– По-моему, все прошло удачно, – улыбнулся он. – Однако, как ты объяснишь свое исчезновение?

– Солдаты скажут, что у меня внезапно разболелась голова. И я решила отдохнуть.

– Не слишком оригинально. Сколько у нас времени?

– Не знаю, – ответила София. – Полчаса. Может, чуть больше – не хочу вызывать лишних подозрений.

– Хотя бы так, – Лукас вытащил из кармана мятую карту. – Сюда.

Они двигались по одному из тоннелей, пронизывающих тело горы. Тут по-прежнему было чисто, а вентиляция убирала почти все посторонние запахи. Однако стоило им немного сбиться с маршрута, как все сразу изменилось. Шум машин, крики рабочих и яркий свет в первый момент оглушали и вызывали растерянность. Лукас прикрыл глаза рукой. София поступила точно так же.

Недавно пробитая штольня, круто изгибаясь, уходила дальше. Вход был укреплен толстыми железными подпорками. Шахтеры занимались своим делом, не обращая на посторонних никакого внимания. Установив необычную пушку – длинный ствол с узким наконечником, они начали стрелять. Только не снарядами, а водой. Мощная струя с огромной силой начала бить в стену. Брызги, грохот раздробленной породы. Часть стены на глазах начала оседать, разваливаться. Впереди, за ней, показалась большая пещера – ее стены были увиты желто-зелеными прожилками. Рабочие радостно закричали и начали хлопать друг друга по плечам.

– Впечатляет? – спросила София.

– Еще бы.

– Ладно, идем.

Подземная дорога привела их к широкому грузовому лифту, в котором легко помещалось две дюжины людей. Лукас еще раз сверился с картой и дернул за рычаг. Кабина ехала наверх, совершая резкие толчки. Чтобы не упасть, приходилось держаться за грязный холодный поручень, торчавший над головой.

– Это единственный путь? – уточнила принцесса.

– Да, – ответил он. – Единственный. К тому же самый быстрый.

– И вообще, – София продолжала рассуждать вслух. – Ты сам придумал этот странный план. Надо было вызвать этого парня на допрос. Быстро и удобно.

– Возможно. Но Фергус сказал, его уже допросили.

– И что?

– Еще раз допрашивать я не хочу. Лучше поговорить с ним по душам, так, по крайней мере, есть шанс узнать нечто большее.

– А по-моему, не стоит с ним церемониться.

– Грубость здесь не поможет. Нам нужен Вальтер. Без него так и будем бегать за тенью. А Церон – его лучший друг. И наша главная надежда.

Лифт остановился. Они оказались в пустом круглом зале с высокими потолками. После шумной стройки такая атмосфера казалась необычайно тихой. Стены были выкрашены в темно-синий цвет и покрыты прозрачным лаком.

– Мы на уровне перспективных исследований? – догадалась София.

– Ага.

– И где его кабинет?

– Где-то здесь, – неопределенно ответил Лукас. – Будем проверять все подряд. Начнем с той стороны.

Стараясь не привлекать лишнего внимания, они пошли вперед. Вскоре нашлась и нужная дверь. «Младший инженер Ц. Бредаль» – София первой увидела надпись на латунной табличке.

– Сюда.

Они оказались в лаборатории. Лампы, небрежно закрепленные под потолком, давали неестественный белый свет. В центре были сдвинуты два длинных стола, один чуть выше другого, сплошь уставленные разноцветными мисками. В каждой блестела темная жидкость мрачного бордового цвета. А резкий запах, который эта жидкость издавала, заставил Софию скривиться.

– Что это за гадость? – шепотом спросила она.

– Не знаю. Может, кровь любопытных принцесс?

– Очень смешно.

Лукас прижал палец к губам. За второй дверью раздался стук, а потом чей-то недовольный голос произнес:

– Я уже сто раз говорил, что этого напряжения нам не хватит. Готовить состав в таких условиях решительно невозможно. А тебе просто лень сходить к начальству. Что ж, все сделаю сам. Как всегда.

Дверь открылась, и в комнату вошел человек.

– А вы еще кто такие?

Перед ними стоял невысокий юноша. Испачканный халат был надет поверх старомодного костюма в полоску. Увидев Софию, он как будто споткнулся. Карандаш, зажатый во рту, едва не вывалился наружу.

– Ты Церон Бредаль?

– Да, ваше высочество, – неуклюже поклонился он. – Какая честь… Я слышал… Но я думал, что комиссия работает наверху.

– Я не комиссия. Меня интересует другое.

– Прошу, садитесь, – он попытался схватить стулья.

– Не стоит, – она прервала его метания. – Просто ответь на пару вопросов. И все, мы уйдем.

– Нас интересует твой друг Вальтер, – вступил Лукас.

– Ах, вот оно что, – понял Церон. – Но я уже был в полиции.

– Полиция здесь не при чем, – мягко сказала София. – Лучше вспомни, как он вел себя в последнее время.

Церон задумался.

– Если честно, то ничего странного я не заметил. Вальтер, вообще, замкнутый человек – такой же, как я. Поэтому мы и сдружились. Дома он появлялся редко… Ну, знаете, с отцом у них были не очень хорошие отношения.

– Что значит «не очень»? Они ссорились?

– Нет. Просто Конрад Фриз был тираном – это вам любой скажет, кто его хоть раз видел. А Вальтер всегда хотел больше свободы, понимаете?

София кивнула.

– Поэтому и не вылезал из своего клуба, – продолжил инженер.

– Какого клуба? – тут же спросил Лукас.

– «Золотой лотос». Это на юго-востоке.

– Что за место?

– Да ничего хорошего, – Церон шмыгнул носом. – Я был там пару раз. Всегда накурено, и поэты читают стихи. Даже выпивка дрянная, но Вальтеру нравилось.

– Мы благодарим тебя, – София взглянула на карманные часы. – А теперь прощай. И запомни: об этом разговоре никто не должен знать.

Церон восхищенно посмотрел на принцессу и поклонился во второй раз.

Автокарета резко повернула вправо, чтобы объехать лежавший камень. Дорога была сильно разбита, и водителю все время приходилось смотреть под колеса. Эта часть Левобережья считалась районом для не самых богатых жителей Солоны. Хороших домов было мало, зато трущоб – хоть отбавляй. Многие, несмотря на запреты, старались обнести свое жилье забором. По закону, все заборы выше двух футов, в Солоне облагались особым налогом. Сумма немаленькая – двадцать талеров и позволить себе ее могли только зажиточные горожане. Остальные предпочитали строить все на свой страх и риск. Через какое-то время инспекторы могли снести такую стену, чтобы потом история повторилась сначала.

София с трудом, но все же уговорила начальника охраны совершить эту сомнительную «прогулку». Значительно поредевший кортеж, всего в три машины, объехал длинный склад и остановился возле нужного здания. Невысокая одноэтажная постройка с красной крышей, на которой лежал стальной лотос. Когда-то давно он был покрыт позолотой, но к этому времени краска уже успела облезть в нескольких местах. Вид был запущенный – хозяину явно не хватало то ли денег, то ли желания.

– А что, – с ехидной улыбкой сказала София. – Даже впечатляет.

Народу внутри оказалось немного – это первое, что успел заметить Лукас сквозь клубы дыма. Повсюду стояли круглые жаровни с решетками, на которых лежали разные благовонья – от них и шел этот ароматный туман. София еще на входе предусмотрительно набросила на голову капюшон, скрывая лицо. Вокруг царил полумрак; горящие угли были почти единственным источником света. «Это даже к лучшему», – подумал Лукас, оглядываясь по сторонам.

– Что мы тут делаем? – тихо спросила она.

– Пытаемся найти следы, – в такт ей ответил Лукас. – Я думаю, здесь стоит ненадолго задержаться.

Редкие посетители были заняты своими разговорами.

– Слушай, – внезапно предложил он, – а давай поедим.

– Ты с ума сошел? – прошипела принцесса. – До дворца не можешь потерпеть? Меня же могут узнать.

Лукас, не слушая ее, сел за первый попавшийся стол и махнул официантке, скучавшей возле стойки. Девушка подошла, покачивая бедрами.

– Решили сделать заказ?

София демонстративно отвернулась к стене.

– Да, – ответил Лукас. – Хотим перекусить. Два огненных сока, кальмара с зеленым луком и лепешку с соусом.

– Хороший выбор, – сказала девушка. – Скоро я вам все принесу.

Огненный сок был, пожалуй, самым популярным напитком в Солоне после дульчи. Яркий цвет, неповторимый терпкий вкус, который давал особый вид перца, и шипучие пузырьки завоевали ему всеобщее признание. Сок хорошо освежал, бодрил и возвращал аппетит даже капризным детям. Его делали везде, от королевского дворца, до самого грязного трактира.

Лукас откинулся на мягкий диван и стал наблюдать за тем, что происходило в клубе. На входе показался один из охранников, мускулистый капрал. Лукас мысленно вздохнул – оставалось надеяться, что у того хватит ума не вваливаться сюда. С озабоченным лицом выглянув из-за угла, и удостоверившись, что с наследницей все хорошо, гвардеец стремительно удалился. Официантка не обманула: ждать пришлось недолго, и вскоре заказ был готов.

– Ваш кальмар, – девушка аккуратно поставила тарелки на стол. – Сок. И лепешка.

– Благодарю, – ответил Лукас.

Готовили в «Золотом лотосе» неплохо. Не так, конечно, как в некоторых знаменитых трактирах Руаны, но тоже вполне сносно. «И что тут Церону не понравилось? Нормальное место», – подумал он. Дым от жаровен постепенно окутывал весь клуб густым облаком. Однако Лукас не почувствовал раздражения, наоборот – этот аромат успокаивал и расслаблял. Интересно, что они туда добавляют?

– Видел, как она на тебя смотрела? – неожиданно спросила София.

– Нет, а что? – Лукас взял вилку.

– Ты ей понравился – это же очевидно!

– Странно, я и не заметил.

– Ну, еще бы, – язвительно ответила она. – Ты вообще мало что замечаешь.

– Ты о чем? – Лукас отломил кусок лепешки и обмакнул его в чашку с томатным соусом.

– Просто так, – хмыкнула София. – Не обращай внимания.

В дальнем конце зала наметилось какое-то движение. Несколько молодых людей, сидевших на широком диване, начали расступаться. На импровизированную сцену вышел высокий смуглый юноша с густыми вьющимися волосами. Откашлявшись и поправив модный двухцветный галстук, он начал читать стихи, вероятно собственного сочинения. Благодарные слушатели поддерживали юного поэта, как могли: одобрительно кивали и хлопали в ладоши. Лукас слушал последний стих, который был посвящен судьбе человека. Он краем глаза заметил, что даже Софии стало интересно.

– Не потерять и не свернуть. Во тьме найти ты сможешь путь! – с чувством закончил поэт.

Послышались аплодисменты.

– Во тьме найти путь, – еле слышно повторил Лукас.

– Да, неплохо, – сказала София, решив, что он похвалил стихи.

Вилка с недоеденным кальмаром так осталась лежать на тарелке. Лукас повернулся к принцессе и схватил ее за руку.

– Кажется, я знаю, где нам искать Вальтера.