Текст книги "Испытание огнем"

Алекс Орлов
Испытание огнем

Говорят, человек – существо нежное, всякий пустяк может вывести его из равновесия, обидеть до слез или напугать. А еще говорят, что человек ко всему привыкает, и то, что вчера ему казалось невозможным и опасным, завтра становится нормой жизни, условием выживания.

Джим Симмонс и Тони Тайлер прожили на базе Двадцать Четыре, что в Междуречье на материке Тортуга, целый год, позади остались первые шаги в джунглях, ужас перед ядовитыми тварями, кишащими в тропическом лесу, и первые схватки с солдатами мятежного генерала Тильзера, о котором все говорили, но никто не видел.

Попавшие в армию по недоразумению, Джим и Тони за один год успели хлебнуть столько, что другим хватило бы на несколько жизней. Они потеряли товарищей – тех, с кем еще недавно вместе глотали пыль на учебных полигонах.

1

Со дня штурма Двадцать Четвертой базы прошло почти три месяца. За это время уцелевшим солдатам гарнизона удалось заново отстроить разрушенные здания и крепостную стену. Могли бы управиться и быстрее – людей хватало, помогали пленные мятежники, однако снабжение строительными материалами удалось наладить не сразу. Зато каждую малость выполняли с особой тщательностью – дорожки получались идеально прямыми, а гарнизонную гауптвахту отштукатурили и покрасили в веселый желтый цвет.

Наконец-то восстановили пристань на реке Калпете – и не просто на сваях, а на бетонных блоках, их теперь, спустя время, возили в избытке. Ежедневно вверх по реке поднималась баржа, доставлявшая стройматериалы к восстанавливаемому Четвертому опорному бастиону. Он пострадал самым первым: штурмовавшие его мятежники уничтожили весь небольшой гарнизон – чудом уцелели лишь Джим и Тони, – после чего ненавистный бастион мятежники взорвали. Для них он был самый опасный – стоял на берегу озера Лошадиная Голова и контролировал передвижения скутеров противника.

И вот теперь на месте руин шло строительство, и вели его доставленные из Антвердена специалисты.

Жили они в вагончиках на берегу озера, но охранять их приходилось бойцам строевых подразделений базы, о безопасности самих охранников беспокоился разведвзвод капитана Саскела.

После ликвидации бригады команданте Ферро, регионального мятежного соединения, противников, способных тягаться с солдатами федеральной армии, в этом секторе не осталось, однако никто не сомневался, что возвращение партизан Тильзера лишь дело времени. Во всех других регионах материка Тартуга движение мятежников продолжало развивать инициативу.

Джим и Тони осторожно двигались вдоль берега Калпеты, обращая внимание на каждую мелочь: поведение древесных грызунов, ширину раскрытия грибных шляпок, закрывавшихся при малейшей опасности для грибницы… Крик птицы кабато заставлял солдат останавливаться и подолгу прислушиваться – кабато чутко реагировала на присутствие в лесу посторонних.

– Кажется, там, – шепотом произнес Джим, указывая направление, где слышалось квохтанье кабато, птицы, похожей на огромный клубок пуха.

– Ага, – кивнул Тони. Эти несуразные создания не единожды предупреждали их об опасности и, случалось, даже спасали от смерти.

– Пошли. – Джим отбросил с тропы огромного, величиной с ладонь мохнатого паука и двинулся на птичье квохтанье. Тони неслышно шагал следом – за год службы они научились ходить в лесу так, чтобы обитатели джунглей принимали их за своих.

Красная змея замерла в оборонительной стойке, Джим остановился, раздумывая, придавить ее или не стоит, можно вызвать ненужный шум. Решив не связываться, сделал шаг в сторону – лучше пройти через колонию свисающих с веток ядовитых слизней, чем затевать драку с крупной змеей.

Заметив движение огромной добычи, по ветке кустарника побежал шипохвост – одним ударом своего шипа он мог отправить человека на тот свет, однако разведчики располагали полным набором антидотов, если что – укол шприца и снова в путь, дело совершенно привычное.

Проходя через негостеприимные заросли, осторожно снимая с себя ядовитых гадов и стремящихся сползти за шиворот слизней, Джим и Тони вышли к небольшой поляне, на которой застали двух человек, лихорадочно зарывавших яму.

Джим знаком показал напарнику, что будет обходить, Тони кивнул и, опустившись на корточки, взял неизвестных на прицел. Минуты за три Джим завершил обход, затем показался на поляне и скомандовал:

– Руки вверх!

Незнакомцы вздрогнули, как от близкого выстрела. Один выронил саперную лопатку, другой быстро нагнулся, подхватив с земли автомат.

– Руки! Сказано же вам! – повторил Тони, выходя с другой стороны.

Застигнутый врасплох мятежник, не отрывая глаз от автомата, медленно распрямился.

– Пять шагов назад!

Поглядывая то на одного, то на другого солдата, неизвестные отошли. Тони приблизился к яме и, взяв оброненную лопатку, ковырнул присыпанный ящик. Показалась этикетка известной фирмы, поставлявшей мятежникам оружие. Тони понимающе кивнул.

– Спиной ко мне! Руки за спину!

Задержанные повернулись, косясь теперь на Джима, который не спускал с них цепкого взгляда. Он присматривался к новым посланцам генерала Тильзера: их появление здесь означало, что щупальца поверженной гидры снова начали отрастать.

Достав из кармана кусок прочного шнура, Тони разрезал его надвое, связал задержанным руки за спиной, потом снял с их поясов ножи и гранаты и бросил их в незасыпанную яму. Туда же столкнул ногой трофейные автоматы.

Один их мятежников, тот, что повыше, презрительно усмехнулся.

– Я бы мог бросить гранату, и с вами было бы кончено!

– Ты бы не успел, – спокойно ответил Тони.

Он набил в маршрутизатор координаты ямы и скомандовал:

– Кругом и шагом марш!

Пленные переглянулись, видимо, пытаясь о чем-то договориться взглядами.

– Не советую, – угрюмо произнес Джим. – Будете дергаться, заставим жрать слизней.

2

Подталкивая пленных, Джим и Тони не спеша пробирались по берегу Калпеты. Самоходные баржи нагоняли волны, которые начисто слизывали растительность и чернозем, окаймляя полоску берега белоснежным песком. Идти по нему было куда удобнее, чем по джунглям, и напарники с удовольствием пользовались этим временным удобством.

Пленные то и дело замедляли шаг и поглядывали на воду – она была единственной возможностью для побега, если бы не связанные руки.

Угадав мысли неуемных мятежников, Джим остановил их и, указав на небольшой островок метрах в двадцати от берега, сказал:

– Посмотрите туда.

Пленные посмотрели, пожали плечами и вопросительно уставились на солдат. Ну, плывет обычный мусор, ну, несет река какие-то бревна…

– Вас что, не инструктировали?

Пленники поджали губы, показывая, что даже в малом не собираются сотрудничать с врагом.

– Покажи им, – сказал Джим.

Тони срезал несколько тонких веток, заплел их пружинистой косичкой и бросил в воду недалеко от островка.

Упругие веточки стали раскручиваться, высвобождаясь из косички, создавая впечатление, будто в воде кто-то копошится. Прибившиеся к острову «бревна» ожили и, шевельнув хвостами, наперегонки поплыли к поживе.

Первым достиг обманки темно-серый самец, он схватил подделку и, не разбираясь, проглотил, затем ударил по воде хвостом и ушел на глубину.

– Ну как, купаться не расхотелось? – насмешливо спросил Джим. Впрочем, вопросы оказались излишними, оба пленника с ужасом смотрели на реку, пораженные страшной мощью зурабов, местных речных чудовищ.

– Ладно, пошли, и не забывайте – в джунглях вы гости. Удивительно, как вы вообще еще живы.

Пленные покорно двинулись дальше, опустив головы и стараясь держаться подальше от воды. Время от времени дорогу им закрывали охотившиеся у кромки прибоя водяные змеи. Тогда Тони выступал вперед и разгонял ядовитых рептилий, после чего возвращался назад – иметь за спиной этих недоумков, пусть даже связанных, было опасно.

Через полтора часа непрерывного марша они вышли к базе. Над заминированным охранным периметром совершал пробные полеты «Си-12К». Во время штурма машина сильно пострадала, однако механики сделали все возможное и невозможное, чтобы восстановить ее, ведь остальной вертолетный парк был уничтожен штурмовиками мятежников.

Остановившись у границы минирования, Джим достал рацию.

– Здесь Симмонс и Тайлер, с нами двое гостей, откройте дорогу.

– Минуточку, ребята… – ответил диспетчер, на мачте повернулся объектив, чтобы проверить, все ли в порядке.

– Принято! Ворота открыты. Держитесь правой стороны!

– Держитесь правой стороны! – повторил Джим для пленных. – Шаг в сторону – и вас разнесет в клочья. Вперед!

И он посторонился, пропуская гостей, чтобы быть от них подальше на случай, если им захочется умереть геройской смертью.

Первый пленный подошел к отмеченной флажками накатанной колее и остановился – он понимал, что под ней мины.

– Не бойся, они отключены, – подбодрил его Джим.

Пленный сделал шаг, потом еще – и пошел увереннее, за ним двинулся второй. Он внимательно смотрел под ноги и старательно наступал в следы первого.

«То-то же», – усмехнулся про себя Джим. Первый раз проходя по этой дороге, он тоже боялся, однако теперь привык.

3

У ворот разведчиков приветствовал сменившийся часовой, скользнув по пленникам рассеянным взглядом. Десяток их коллег еще жили на базе, помогая восстанавливать магистрали связи, остальных отправили в реабилитационный лагерь для «перековки».

На крыльце Девятнадцатого строения, казармы разведывательного взвода, сунув руки в карманы, стоял сержант Рихман. С высоты крыльца и своего немалого роста он критически осмотрел пленных, затем произнес:

– К Саскелу их, он уже ждет.

Командир разведвзвода капитан Саскел жил на втором этаже, в помещении, заменявшем ему штаб, канцелярию и спальню. Там же проводили допросы пленников, часто в присутствии представителя службы безопасности капитана Мура.

На этот раз Мур немного опаздывал, Саскел оказался в кабинете один.

– Обыскивали?

– Нет, – ответил Тони. – Неудобно в лесу, могли что-то сбросить, мы их сразу связали.

– Хорошо, обыщите сейчас.

Пленных стали обыскивать, выворачивая карманы разгрузок. Помимо плиток растаявшего шоколада, помятых сигаретных пачек и перочинных ножей, удалось найти облегченные наборы противоядий – дешевые подделки, которыми черные дельцы снабжали мятежников.

У того, который выглядел лидером, в кармане оказался лишний жетон – Джим проверил: у этих двоих жетоны были на месте.

– Чей? – спросил капитан, покручивая жестянку.

– Он погиб, – после некоторой паузы ответил пленник.

– Из-за дерьмовой сыворотки?

– Да, – со вздохом подтвердил тот.

– Не очень-то вас ценят ваши начальники.

– Это у вас начальники, а у нас – вожди! Развяжите руки, нам отсюда не сбежать.

– Хорошо. Как все соберутся – развяжем, это у нас запросто. А пока – присядьте.

Саскел указал на два стоявших у стены поцарапанных стула.

За дверью послышались торопливые шаги, она распахнулась, и появился капитан Мур.

– Ага, привели уже?

Особист встал у противоположной стены: у него имелся неприятный опыт, когда очаровательная дикарка, оказавшаяся на самом деле хорошо подготовленным агентом разведки генерала Тильзера, едва не убила его страшным ударом в солнечное сплетение. Тогда же досталось и Тони с Джимом, но положение спас Рихман с его силой и реакцией.

Вскоре появился и он в сопровождении еще одного зубра разведвзвода – Шульца. Эти двое встали по обе стороны от пленных, после чего капитан Саскел разрешил снять с них веревки и заменить на мягкие пластиковые наручники.

– Итак, где вы их взяли, Симмонс?

– Пять километров на запад, сэр, на одной из полян.

– Ага, – капитан кивнул. – Что они там делали?

– Закладывали в яму упакованное оружие – видимо, готовили тайник на будущее.

– Тайник – дело не новое. – Капитан посмотрел на пленников. – Куда подевали труп товарища?

– Утром закопали, – нехотя ответил старший.

– Это потому, что вас снабдили некачественными препаратами, а значит, отправили на верную смерть.

– Неправда! – Пленный хотел вскочить, но Рихман хлопнул его по плечу. – Неправда, просто мы еще не освоились в этих лесах, мы непривычные к такому климату, к этим насекомым…

Поняв, что разболтался, пленник замолчал, молчали и разведчики, надеясь, что откровения продолжатся.

– Значит, на Тортугу вас доставили из других мест? – поинтересовался капитан Мур.

Пленные уставились в пол.

– Вы думаете, ваше молчание так важно? Мы сейчас вернемся к месту закладки тайника – а вы там изрядно наследили – и пойдем по следам обратно, до самого лагеря, где всех возьмем тепленькими…

Капитан Мур издевательски усмехнулся. Он блефовал, пугая пленников, поскольку в здешних джунглях следы быстро исчезали. Если не оставалось мусора – окурков, пластиковых упаковок, гильз, – найти тропу было невозможно, об этом знали партизаны команданте Ферро, атаковавшие Двадцать Четвертую базу, но не эти недоделанные фанатики.

– Там уже никого не осталось, – с усилием выдавил старший из двоих.

– Понятно. – Мур сочувственно вздохнул. – Давайте-ка познакомимся, господа. Назовите свои имена, можете даже вымышленные, сейчас нам все равно, позже служба безопасности установит ваши личности.

– Я – Бланк, а он – Коркас.

– Хорошо, а я капитан Мур. Так сколько человек погибли в вашем лагере?

– Восемь…

– За сколько дней?

– За три.

– Вас что же, не учили пользоваться противоядиями?

– Учили, только времени было очень мало, в основном мы занимались маршрутом и картами.

– А где же ваши маршрутизаторы?

– Мы оставили их вместе с другой частью оружия в пятидесяти метрах от той ямы…

Над крышами низко прошел вертолет, все прислушались, разведчики с удовлетворением отмечали ровный гул «Си-12К», без него воевать в джунглях было невозможно. Это была единственная машина, ждать новую пару предстояло полгода.

– Какова была ваша цель – только доставить оружие или совершить нападение на строителей Четвертого опорного?

Пленники озадаченно переглянулись, этот худощавый федерал как будто знал все наперед.

– Четкой цели не ставили, – ответил Бланк. – Для начала мы должны были доставить боеприпасы и оружие, а потом действовать по обстоятельствам.

– Наверное, вернуться к границе Зоны Самоопределения и там продолжить подготовку, правильно?

– Да, только мы надеялись вернуться все вместе, а получилось…

– Мне жаль, что вас обманывали, нам не впервой сталкиваться с брошенными на произвол судьбы сторонниками генерала Тильзера…

– Мы не брошенные! – сверкнул глазами Бланк. – Мы сами виноваты – не рассчитали свои силы. А то, что я вам рассказал, вы и так знали, и больше ни я, ни мой товарищ ничего вам не скажем! Можете нас расстрелять!

– Как скажете, – пожал плечами Мур. – Сержант Рихман, выведите их к реке и шлепните там.

– Есть, сэр!

Рихман с Шульцем подняли пленников и потащили в коридор. Саскел и Мур ждали истерики – расстрел есть расстрел, однако пленные визгливыми голосами запели какой-то гимн, и это означало, что их мозги были основательно промыты.

С такими приходилось встречаться все чаще, партизаны команданте Ферро были более разумны, они, конечно, держались за свою идею всеобщего равенства и общества без денег, однако не торопились идти на смерть, предпочитая договариваться.

– Кто же их так накручивает?

– Думаю, есть специалисты, – пожав плечами, ответил Мур. – Чтобы за три недели из обычного безработного сделать идейного борца, нужны особые технологии.

– М-да… – Саскел вздохнул. Воевать с фанатиками ему еще не приходилось. – Симмонс, Тайлер, завтра сходите на место, нужно вытащить все из ямы и посмотреть, нет ли там чего интересного, а пока – можете быть свободны.

– Спасибо, сэр, – ответил за обоих Джим, и они покинули кабинет командира.

4

С облегчением стянув с себя отяжелевшее от пота обмундирование, Джим и Тони отнесли оружие в арсенальную и, взяв полотенца, отправились в душевые.

У выхода из казармы они столкнулись с Твидлом, пилотом «Си-12К», с которым неоднократно летали на операции.

– Как птичка, Твидл?

– В порядке птичка, сегодня встала на крыло. Рихман здесь?

– Нет, пошел пленных расстреливать.

– Расстреливать? – Твидл остановился, недоуменно вскинув брови.

– Ну, как бы расстреливать. На самом деле их запрут на гауптвахте, чтобы пообсохли.

– Понятно, ну, тогда и я туда…

И Твидл поспешил к центру базы, где была гауптвахта, а Джим и Тони – к душевым. Их соорудили подальше от жилых помещений, поскольку от избыточной сырости в сливных ямах заводились ядовитые слизни, пауки и шипохвосты, каждый укус которых мог оказаться смертельным. Этого добра солдатам базы хватало и в джунглях.

Банщик Никс встретил разведчиков радостно, он любил компанию, а служба, как назло, обрекала на одиночество. В одиночку Никс мыл душевые кабины, в одиночку отжимал в центрифугах белье, в одиночку чистил парадное обмундирование и развешивал его на плечики.

– Привет, герои! Я слышал, вы сегодня с добычей?

– И откуда ты все узнаешь?

– Тыловая служба самая осведомленная! – усмехнулся Никс и подал прибывшим пластиковые мешки для грязного обмундирования, а стопки чистого с метками Тони и Джима дожидались их на отдельных полках. Частая смена одежды была необходимым условием сохранения здоровья в сыром тропическом климате. Случалось, разведчики по трое суток сидели в едкой болотной жиже, отбиваясь от полуметровых сороконожек и сворачивая головы болотным змеям, но они знали, что всех, кто выживет, ждет чистая вода и свежий комплект белья, и это помогало переносить трудности.

– Подождите, я сейчас…

Никс схватил распылитель со слабым раствором против насекомых и пошел проверять душевые: очень часто из сливных ям туда поднимались пауки и шипохвосты.

– Ах ты, сволочь! – раздался голос Никса. Судя по всему, он застал в душевых непрошеных гостей. – Я тебе сейчас плюну!

Послышалось шипение сжатого воздуха и снова торжествующий голос банщика:

– Умри, восьминогий!

И снова шипение баллона.

Джек и Тони, уже раздетые, с мылом и мочалками в руках терпеливо ждали в предбаннике.

Наконец Никс появился, держа за лапы огромных размеров паука-вампира и шипохвоста.

– Теперь все чисто, ребята, милости просим.

Джим и Тони прошли в кабины, однако бдительности не теряли: частенько следом за только что изведенными появлялись новые гости. Впрочем, теперь, при свете электрических лампочек, их было хорошо видно, не то что раньше, когда на базе ощущался дефицит электроэнергии и в душе мылись в абсолютной темноте.

5

Когда напарники вышли в предбанник, Никс самозабвенно «откатывал» на гладильном станке чей-то парадный китель.

– Для кого так стараешься? – спросил Тони, опускаясь на скамейку.

– Уже ни для кого. – Никс грустно улыбнулся. – Это китель Госкойна.

Тони кивнул. Госкойн и Маду погибли при штурме базы партизанами команданте Ферро. Месяца за три до этого Госкойн закончил реабилитацию после тяжелейшего ранения, и все говорили, что уж теперь-то, после такого крещения, он точно доживет до старости… Не сбылось.

А Маду был обычным, если не считать шоколадного цвета кожи. Всегда тихий и спокойный, безупречный, когда дело касалось боевой работы.

– Может, хватит собирать эту коллекцию? – заметил Джим, имея в виду парадное обмундирование погибших и просто отправившихся в запас солдат Двадцать Четвертой базы. Никсу жаль было выбрасывать новые вещи, он чистил их, выглаживал и вешал в темном шкафу. Случалось, от его коллекции была польза, однажды Джим и Тони и сами воспользовались чужими вещами, когда неожиданно выяснилось, что из собственного обмундирования они за полгода успели вырасти, а вертолет в Антверден отправлялся через пару часов.

– Это не коллекция, ребята, думаю, это мемориал. Прах погибших в земле, личное дело уничтожено и ничто не напоминает об их жизни, только эти военные костюмы, к которым они иногда возвращаются…

– Что ты такое мелешь, Никс? – недовольно нахмурился Тони и начал быстро одеваться.

– Я не мелю, Тони, эти ребята иногда появляются – после того, как я отглажу их кители. Вот висит он на плечиках, а рядом, – Никс протянул руку, как будто наяву дотрагиваясь до призрака, – рядом стоит его хозяин. Лица-то я не различаю, а по фигуре – точно он. И, что интересно, – в том же кителе.

– И что он делает? – завороженно спросил Джим, стоя с чистыми трусами в руках.

– Дык ничего. – Никс пожал плечами. – Должно, прощается.

– Да пошел ты, Никс! Нам только твоих страшилок не хватало! – рассердился Тони. – А когда в бою с парашютистами двадцать человек полегли, они что, все набились в твою каптерку?

– Нет, что ты, – отмахнулся банщик. – Все не поместились – снаружи ждали. Я к ним вышел, а они сначала гурьбой стояли, а потом построились, как и положено солдатам.

– Что, все пришли? – спросил Тони.

– Не все, четверых сожгло зарядом… Забыл, как называется…

– Нитроглейд.

– Вот именно, нитроглейдом, так вон они не сумели прийти, как-то на них огонь подействовал…

Больше Никс не сказал ни слова и ушел в свою каптерку, а Джим и Тони оделись и покинули душевую.