Текст книги "Застывший огонь"

Глава 12

Доре жил в небольшом особнячке, выстроенном в колониальном стиле. Дом стоял посреди ухоженной лужайки. От ворот к дому вела посыпанная гравием дорожка, обрамленная множеством маленьких фонтанчиков.

Примерно четвертую часть участка занимали молодые плодовые деревья. Сейчас, в пору плодоношения, на них висело по два-три крупных яблока или по десятку пиквинских слив, покрытых матовым фиолетовым налетом.

Увидев идущего к дому незнакомца, Робер Доре вышел навстречу и, приветливо улыбнувшись, спросил:

– Чем могу помочь?

– Мне сказали, что вы продаете дом, – сказал Мэнсон.

– Я продаю дом? – Доре усмехнулся. – Кто вам сказал такое?

– Прочитал в «Вестях Дрикслера».

– Самая глупая газета, – пренебрежительно сказал Робер Доре. – Вас ввели в заблуждение, мистер. Я не продаю свой дом, иначе зачем бы мне было сажать новый сад?

– Да, я уже заметил, – кивнул Мэнсон. – Ваш новый сад действительно выглядит неплохо.

– Вы в этом понимаете? – Доре протянул гостю руку, и тот ее крепко пожал.

– Совсем чуть-чуть. Лишь настолько, чтобы отличить канзийскую черешню от соленого огурца.

Оба рассмеялись.

– Хотя я и не продаю свой дом, мистер…

– Коттальд. Савва Коттальд, – представился Мэнсон.

– Да, мистер Коттальд, тем не менее я не отказался бы с вами выпить. Прошу на мою веранду.

– Почему не выпить с хорошим человеком, раз я все равно приехал? – улыбнулся Мэнсон.

Хозяин провел гостя на отделанную бамбуковой щепой веранду и, опустив жалюзи, направился к высокому, в рост человека, холодильнику.

– О, да вы тонкий ценитель! – воскликнул Мэнсон, когда хозяин открыл заставленный бутылками холодильник.

– Жизнь в пригороде скучна. Приходится учиться устраивать себе маленькие праздники, – развел руками Доре. – Предлагаю отведать «Бината», а потом «Ли Эдвардеса».

– «Ли Эдвардес» белый или золотой? – поинтересовался Мэнсон, демонстрируя осведомленность.

– Еще немного, мистер Коттальд, и я соглашусь продать вам свой дом, – улыбнулся Доре. Он расставил на столе бутылки, потом принес бокалы. – Вам как? Один к четырем?

– Да, я всегда пью именно такой, – кивнул агент Смышленый.

– Южные вкусы?

– Да, до последнего времени я жил в Виннисбруке.

В проеме двери появилась женщина. Она натянуто улыбнулась и подняла руку с тонким платочком. Однако Мэнсон среагировал быстрее – он упал со стула и успел выстрелить три раза. Две пули попали в женщину и одна – в мистера Доре.

Хозяин был еще жив и, тяжело дыша, безразлично смотрел на лейтенанта Мэнсона.

– Кто еще работает на «Би-Экс»? Кто из агентов работает на «Би-Экс»? – спросил Мэнсон, поднимая пистолет.

– Стреляй, я все равно ничего не скажу, – ответил Доре, и Мэнсон добил его двумя выстрелами.

Следовало бы осмотреть дом, но у Смышленого совсем не было времени. Нельзя было исключать, что женщина вызвала помощь. Лейтенант перешагнул через ее тело, отметив, что оголившиеся ноги очень красивы. Повинуясь какому-то внутреннему позыву, Мэнсон наклонился и одернул подол платья, тем самым придавая трупу более благочестивый вид.

«Хотя ей, наверное, уже все равно», – подумал Мэнсон и, пройдя через весь дом, вышел на участок через черный ход.

Оглянувшись по сторонам, лейтенант прошел через сад, легко перемахнул изгородь и оказался на улице. Добравшись до перекрестка, он поймал такси и поехал по следующему адресу.

Глава 13

Невысокий человек лет сорока с небольшим внимательно посмотрел на лейтенанта и сказал:

– Конечно, мистер. Можно и на словах, но лучше, если вы пригоните свой драндулет прямо в мастерскую.

– Я бы пригнал, мастер Горовиц, но старушка «Бернарди» совсем не фурычит. А мне хотелось бы поучаствовать в гонках ветеранов.

Мастер задумался, а лейтенант Мэнсон внимательно изучал его лицо, пытаясь предугадать очередной предательский удар.

– О’кей, мистер…

– Коттальд. Савва Коттальд, – представился Мэнсон.

– О’кей, мистер Коттальд. Рассказывайте, что у вас за проблемы. Да вы присаживайтесь.

Мэнсон благодарно кивнул и сел на замазанный машинным маслом стул.

– Во-первых, мастер Горовиц, хотелось бы сменить все диски, чтобы подошла новейшая резина.

– «Дункастер», «Блоу Боб»?

– Да, что-то в этом роде, – кивнул Мэнсон. – Заменить подвески на что-нибудь вроде этих новинок от «Саски».

– Не «Саски», а «Санския», – поправил мастер.

– Ну, наверное. Я не очень в этом разбираюсь.

– В каком состоянии корпус, мистер Коттальд?

– Корпус в удовлетворительном состоянии. Отец хранил машину в гараже. Только покраска.

– Понятно, – кивнул Горовиц.

Мимо проследовал древний «Олдвазмобил». На его задний бампер налегали пятеро слесарей.

– Магнус, гоните его на яму. Сейчас я приду посмотрю, – распорядился Горовиц.

– Он мертвый, мастер, – отозвался Магнус.

– Это не тебе решать, мертвый он или живой, – раздраженно проворчал мастер Горовиц.

– Я отвлекаю вас? – спросил Мэнсон.

– Пока не очень, мистер Коттальд, – сказал Горовиц. – Вы отдаете себе отчет, во сколько обойдется ремонт вашей «Бернарди»?

В ответ Мэнсон только пожал плечами.

– Примерно в двенадцать тысяч кредитов. Как вам такая сумма?

– Мне это подходит. Отец хотел, чтобы я прокатил его старушку на пробеге ветеранов.

Со стороны ямы послышался скрежет железа и ругательства.

– Одну минуту, мистер Коттальд. – Мастер Горовиц вскочил со своего места и помчался к ремонтной яме, в которую угодило колесо «Олдвазмобила».

Мэнсон с интересом наблюдал, как мастер отдавал приказания слесарям и подмастерьям. Наконец колесо машины было извлечено из ямы, и механики приступили к осмотру.

Горовиц вернулся к Мэнсону.

– Пройдемте в мой офис, мистер Коттальд. Составим договор, и вы внесете аванс, а потом я вышлю по вашему адресу эвакуатор.

– Да, конечно, мастер, – согласился агент Смышленый и пошел следом за Горовицем.

Они поднялись по винтовой лестнице и оказались в небольшом помещении, висевшем под самым потолком ангара наподобие скворечника.

– А вот сюда, мистер Коттальд, вставьте вашу кредитную карточку. Прошу меня простить, но мы обычно сразу проверяем кредитоспособность новых клиентов.

– Никаких обид, мастер, я понимаю, – сказал Мэнсон. Он достал карточку, поместил ее в приемное отверстие и почти в ту же секунду ощутил на своем затылке прикосновение пистолетного ствола. – И на чем я засыпался? – поднимая руки, спросил лейтенант.

– У нас в городе есть только четыре «Бернарди», и я их все знаю.

– А я думал, мастерская для вас только прикрытие.

– Нет, парень, я на самом деле неплохо разбираюсь в машинах.

– Приятно слышать, мастер, – не опуская рук, проговорил Мэнсон. – Что будем делать дальше?

– Скорее всего, я тебя пристрелю.

– Хотите верьте, мастер, хотите нет, но я умру с чувством удовлетворения от того, что хоть один агент не провалился, не продался и не ведет двойную игру. А вообще у меня в куртке субволновой передатчик, по которому вы можете связаться с Кельвином.

– С полковником Кельвином?

Давление пистолета на затылок Мэнсона ослабло.

– Да, с ним самым. Надеюсь, ты знаешь его голос?

– Голос можно смодулировать.

– Если у тебя есть ионная лампа, можешь просветить мою голову.

– Ты психоморф?

– Да.

– Ладно. – Горовиц опустил пистолет. – Теперь верю.

– С чего вдруг? – удивился Мэнсон.

– Мои данные были известны только психоморфу. Если бы пришел кто-то другой, я бы его шлепнул.

– Нам нужен еще хотя бы один человек.

– Если ты имеешь в виду булочника с Садовой улицы, то его взяли полгода назад. Взяли очень тихо, но я узнал.

– Как?

– У меня был клиент, очень болтливый полицейский. Он всего-то стоял в оцеплении, но хотел выглядеть суперменом. Рассказал мне все, что знал и видел, причем несколько раз.

– Выходит, мы остались вдвоем, мастер Горовиц?

– Зови меня Фрэнк.

– Хорошо, Фрэнк. А я Джеф Мэнсон.

Глава 14

Горовиц обошел номер, придирчиво оглядел старые обои и брезгливо пощупал выцветшие занавески.

– Тебе что-то не нравится? – спросил Мэнсон.

– Зачем ты взял такой поганый номер?

– В этом отеле большинство номеров именно такие. Нам лучше не выделяться, Фрэнк. Все люди селятся в таких номерах, и мы тоже поживем, не развалимся.

– Можно было взять номер поприличнее, – не сдавался Горовиц.

– После этих апартаментов у них сразу следует «президентский». Ты хочешь, чтобы эти папуасы занесли нас в книгу почетных гостей?

– Можно было выбрать отель ближе к центру.

– Но ты сам сказал, что с тобой в городе иногда здороваются, а в центре вероятность встречи со знакомыми гораздо выше.

Горовиц ничего не сказал и, подойдя к окну, приоткрыл занавеску. На улице были припаркованы автомобили, молодость которых уже давно миновала.

«Не следят за машинами, свиньи», – подумал Горовиц.

Он перешел ко второму окну и снова посмотрел вниз. Среди неухоженных кустов валялись бумажки и пара разбитых шкафов.

«По пьянке выбросили из окна», – решил Горовиц и, повернувшись к Мэнсону, спросил:

– Ты не против, если я выберу ту кровать?

– Пожалуйста, – пожал плечами Мэнсон, занимавшийся чисткой своего пистолета. – А что такое? Вид из окна не нравится?

– Вид хреновый, но самое неприятное, что водосточная труба в полутора метрах от нашего окна.

– Придется сдвинуть кровать.

– Придется, – согласился Горовиц.

Он прошел на выбранное место и, осторожно присев, заметил:

– Матрас не сушили года три.

– Откуда ты знаешь? – спросил Мэнсон.

– Он весь в кочках.

– Ничего, пару ночей проведем здесь, а потом двинем дальше.

– Лишь бы нас курьер не засветил, – сказал Горовиц и, заглянув под кровать, добавил: – О, да сюда не ступала нога человека. Настоящая археологическая пыль. Ей больше лет, чем этому отелю.

В дверь постучали. Агенты переглянулись.

– Одну минуточку! – крикнул Мэнсон и, быстро собрав пистолет, спрятал его за поясом. Затем подошел к двери и щелкнул замком: – Слушаю вас.

– Мистер, наш ресторан открывается через пятнадцать минут. Если желаете, можете спуститься, – сказала прехорошенькая девчушка лет пятнадцати.

– А вы не могли бы принести заказ в номер, мисс?

– Вообще-то у нас это не принято. Вы должны дать мне деньги вперед, иначе ничего не получится.

– О’кей, солнышко. Вот тебе сто кредитов и принеси нам стандартный ужин на две персоны, ну, вроде набора «Восточный пир» или «Туристический». Надеюсь, у вас такие есть?

– Да, мистер, – с улыбкой ответила девушка и, повернувшись, пошла по коридору слегка подпрыгивающей походкой. Короткое форменное платье и полные бедра ненадолго привлекли внимание лейтенанта.

«Еще та девочка», – машинально отметил он и закрыл дверь на замок.

– Кто это был? – спросил, выйдя из угла, Горовиц.

– Горничная. Довольно привлекательная девчушка и очень молоденькая, совсем еще ребенок. Я заказал ей стандартные блюда.

– Это очень кстати, я уже проголодался. Осталось только бросить жребий, кто будет пробовать еду первым.

– Боишься яда?

В дверь снова постучали.

– Что, неужели она так быстро? – удивился Горовиц. Мэнсон пожал плечами и пошел открывать.

– Здравствуйте, сэр. Не желаете что-нибудь заказать? – спросила женщина лет сорока, одетая в форму горничной.

– А я уже заказал.

– Кому? – удивилась женщина. – В этом крыле отеля я единственная горничная. Если только…

– Что?

– Это была девчонка со смазливой мордашкой в очень короткой юбке, так? – уточнила горничная.

– Да, вы точно описали. Она взяла у меня сто кредитов и пошла в ресторан за заказом.

– Мне очень жаль, сэр, но она не служащая нашего отеля. Она просто воровка и, случается, проникает в отель, чтобы обмануть кого-нибудь.

– Ну и что же теперь делать? – спросил Мэнсон.

– Я вызову шефа безопасности отеля мистера ван Ланда, – сказала горничная.

– А может, не надо? Примите лучше новый заказ, и дело с концом.

– Нет-нет, сэр, так не положено, – не согласилась горничная и быстро пошла по коридору.

Мэнсон озабоченно вздохнул и закрыл дверь. Затем подошел к окну, из которого был виден вход в отель, и осторожно отвел край занавески.

Несколько машин, входившие и выходившие люди. Швейцар, охранник в мешковатом мундире и больше ничего интересного.

– Что такое? – спросил Горовиц.

– Да предчувствие у меня какое-то.

– Объясни.

– Даже не могу сказать, что именно. Судя по состоянию номера, здесь работают горничными спившиеся проститутки. Однако та, что приходила только что, выглядит как вышколенная прислуга из летнего пансиона.

– Если есть подозрения, нужно уходить, – решительно проговорил Горовиц.

Глава 15

Не дожидаясь, когда придет шеф безопасности отеля, Мэнсон и Горовиц вышли в коридор и поднялись на один этаж. Через несколько секунд к их номеру подошли пятеро: «горничная», ван Ланд с обвисшими усами и трое крепких парней в добротных костюмах. На содержание таких молодцов у местного отеля средств вряд ли хватило бы.

– Быстро вниз, – скомандовал Мэнсон, и они с Горовицем начали спускаться.

Миновав свой этаж, они побежали и перешли на шаг только в тесноватом вестибюле.

Напряженно косясь по сторонам, агенты направились к выходу, а от столика, заваленного грязными журналами, за ними наблюдали двое одинаково стриженных мужчин.

– Джеф, сзади, – предупредил Горовиц.

– Я понял, – отозвался лейтенант.

Выйдя на улицу, Мэнсон решительно двинулся к одной из машин. Поняв, что он задумал, Горовиц пошел следом. Бежать здесь было некуда, и без автомобиля их шансы равнялись нулю.

Возле самого выезда со стоянки был припаркован синий «Берти» с шипованной резиной. За рулем сидел неприятный тип с лоснящейся толстой мордой. Его напарник, напротив, выглядел худым и болезненным. Эти двое тоже следили за Джефом и Фрэнком и, можно было не сомневаться, держали руки на рукоятках своих пистолетов.

Горовиц обогнал лениво шагающего Мэнсона и, словно бы угождая ему, вскрыл дверцу универсальным ключом. Он опасался, что сработает сигнализация, однако хозяин драндулета, видимо, полагался на охрану отеля.

– Заводи, приятель, – прошипел Мэнсон.

– Да я уж и так, – напряженно улыбнулся Горовиц, путаясь в пучках выпотрошенных проводов.

Наконец он соединил нужные концы, и мотор, громко чихнув, начал нехотя набирать обороты.

– На таком дерьме мы далеко не уедем, – заметил Горовиц и медленно тронул автомобиль с места.

В этот самый момент со стороны отеля послышался крик:

– Стой, сволочь, это моя машина! – От парадного входа к ним мчался человек в потертом фермерском комбинезоне. Он бежал в одних носках, держа свои туфли в руках. – Стой!

Не долго думая, Горовиц прибавил газу, и машина помчалась к выезду с огороженной стоянки. Синий «Берти» рванул с места и перекрыл выезд на улицу.

Горовиц резко крутанул руль, чтобы протаранить джип в одну треть корпуса, но тяжелый «Берти» легко принял удар и не сдвинулся ни на сантиметр.

– Эх, скорость мала! – крикнул Горовиц, переключаясь на заднюю передачу. Старый рыдван заскрипел, однако подчинился управлению и начал разгоняться назад.

– Тарань ограду! – крикнул Мэнсон, и в этот момент с крыльца отеля прозвучал первый выстрел. Пуля чиркнула по крыше и ушла в небо.

Горовиц остановил машину, со скрежетом переключился на первую передачу и дал полный газ. Визжа по асфальту дымящимися покрышками, автомобиль помчался на ограду, однако в последний момент подпрыгнул на высоком бордюрном камне и вместо тарана едва не перелетел ограду по воздуху.

От сильного удара мотор заглох, Горовиц начал лихорадочно соединять растрепавшиеся провода. Раздалось еще несколько выстрелов, и заднее стекло разлетелось дождем осколков.

– Смываемся, Фрэнк! Выпрыгивай! – крикнул Мэнсон и, приоткрыв дверцу, два раза выстрелил в сторону джипа.

– Подожди. – Горовиц нашел нужные провода, и двигатель автомобиля снова заработал.

– Моя машина! – донесся трагический крик фермера. Когда началась стрельба, он благоразумно укрылся среди других автомобилей и теперь отчаянно вопил, не покидая безопасного места.

Украденная колымага снова помчалась вперед, и уже десятки пуль били в ее проржавевшие бока, вырывая из сидений куски искусственной шерсти. Среди стрелявших была и «горничная», любезно предлагавшая позвать ван Ланда.

Мэнсон отчаянно ругался, пригибаясь к самой панели, а Горовиц напряженно ждал, когда взорвется бензобак. Машина еще раз протаранила джип, на этот раз отбросив его на пару метров. Однако это была слишком дорогая победа, поскольку у колымаги сорвался с креплений мотор и заклинило обе передние двери. Ситуация была критической.

Водитель синего «Берти» выбрался из своей машины, чтобы добить беглецов, однако Горовиц прострелил его дважды, прежде чем он успел к ним приблизиться. Оба агента выскочили из истекавшего маслом авто и попытались прошмыгнуть мимо джипа, однако второй его владелец занял удобную позицию, и бежать этим путем означало нарваться на верную пулю.

От крыльца отеля короткими перебежками приближались агенты «Би-Экс»». Их было не меньше десяти человек, некоторые из них были вооружены автоматическим оружием.

«Теперь все», – равнодушно подумал Мэнсон, старательно ловя на мушку женщину в форме горничной. Лейтенант нажал на курок, и та упала, выронив автомат, но одновременно с этим прилетевшая пуля пробила Мэнсону плечо.

Неожиданно послышался рев форсированного двигателя, затем сильный удар в витую металлическую изгородь. Выбитое звено ограды вылетело на середину двора, и во двор отеля вкатился мебельный фургон с надписью «Бонико сервис» на кузове.

Боковая дверь фургона отъехала в сторону, и оттуда ударил длинный факел крупнокалиберного пулемета «барьер-Т5». Мэнсон узнал его по всхлипу, раздававшемуся в промежутках между длинными очередями. Пулеметчик был опытный, пули ложились очень кучно, шинкуя стоявшие на стоянке автомобили и разбивая дешевые гипсовые барельефы. Двор сразу наполнился известковой пылью и трупами агентов «Би-Экс».

– Вы чего, вашу мать, ждете? – послышался крик из нутра мебельного фургона. – Быстро в машину!

И «барьер» снова залился злобным лаем, поливая выскакивавших из-за угла новых стрелков. Забыв про ссадины и ранения, Мэнсон и Горовиц вскочили на ноги и, сопровождаемые неприцельным огнем, побежали к фургону.

Стараясь не задеть пулеметчика, они запрыгнули внутрь, и машина начала сдавать назад.

– Нани, давай быстрее! – крикнул пулеметчик, и лейтенант понял, что голос принадлежит женщине.

Пробуксовав задними колесами, фургон выскочил из западни и развернулся почти на месте. Затем рев мощного двигателя заглушил все звуки, и грузовик понесся по невидимой дороге, притормаживая на поворотах и снова набирая скорость на прямых участках.

– «Кросс-560», – определил Горовиц, заматывая куском рубашки кровоточащую руку.

– Чего? – не понял Мэнсон.

– Я говорю, двигатель «Кросс-560», для спортивных грузовиков.

– А-а, – протянул лейтенант Мэнсон, разглядывая профиль их спасителя.

– Зита, засада!!! – раздался вопль водителя, и фургон пошел юзом. Зита тотчас распахнула дверь, и ее пулемет ударил в неизвестное пространство, озаряя факелом пустой салон мебельного фургона.

В ответ тоже стреляли, но пули не могли пробить борта, по всей видимости усиленные броневыми пластинами. Некоторые залетали внутрь, но Зиту они не трогали, предпочитая плющиться о противоположную стенку.

Отстрелянные гильзы дождем сыпались под ноги девушке, но она не замечала их обжигавшего прикосновения, стиснув зубы и сосредоточив свое внимание только на невидимых Мэнсону целях.

– Давай, Нани! – крикнула Зита и захлопнула дверь.

Фургон снова взревел, как дикий буйвол, и помчался дальше по пригородам Понтиери.

Так продолжалось еще с полчаса, пока машина наконец не сбавила скорость и не остановилась. Зашипели пневмотормоза, грузовик слегка качнулся. Двигатель заглох, и Зита откатила в сторону тяжелую дверь.

Она спрыгнула в высокую траву и, заглянув в фургон, спросила:

– Вы там живые?

– А чего нам сделается? – отозвался Горовиц и первым полез к выходу.

Следом за ним выбрался Мэнсон.

– Привет, – сказал он девушке, в которой узнал молоденькую «горничную» из отеля. – А где мои сто кредитов?

– Это чаевые за работу, – усмехнулась та и отерла кулаком запыленное лицо. – Или тебя это не устраивает?

– Меня устраивает. Обслуживание было по высшему классу.

Из кабины выбрался молодой кудрявый парень – Нани, как звала его Зита. Он вынес аптечку и начал обрабатывать рану Горовица.

Тем временем Зита вытащила из-за корсажа туго свернутый лист бумаги и протянула его Мэнсону.

– Тут все, – сказала она.

– Понятно. – Лейтенант развернул бумагу и погрузился в изучение инструкции.

Перевязав Горовица, Нани подошел к Мэнсону:

– Теперь вас, сэр.

– А, очень кстати, – кивнул тот и подставил простреленное плечо. – Но почему «сэр»?

– Нам сказали, что вы очень важные ребята и к вам нужно проявить максимум внимания и уважения, – сообщил Нани.

– Ну спасибо. – И Мэнсон снова вернулся к описанию предстоящего задания.

– А где это мы? – спросил Горовиц, оглядываясь по сторонам. – Лес какой-то…

– Это самый отдаленный район городского парка. Приют для убийц и любителей первобытного леса, – объяснила Зита.

– А сколько тебе лет? – не удержался Горовиц.

– А сколько дашь?

– Если честно, то не больше пятнадцати.

– Столько и есть, – улыбнулась Зита.

– Но почему?

– Ты тоже считаешь, что я могла бы учиться в школе?

– Конечно. Совсем необязательно палить в людей из пулемета в твоем-то возрасте.

– Зато я могу легко ввести в заблуждение любого вражеского агента.

– Это точно, – согласился Горовиц. – И вражеского, и не вражеского.

– Ой! – вскрикнул от боли Мэнсон.

– Ничего, сэр. Я почти закончил, – успокоил его Нани.