Текст книги "Грек"

Гости

Петляя между домами, не столько чтобы спрятаться в тени от палящего солнца, сколько поглядывая по сторонам – нет ли «хвоста», по южному району столицы лёгкой походкой шёл парень лет двадцати пяти в бейсболке, надвинутой до бровей и большим ярким пакетом, прихваченными из негостеприимной съёмной квартиры.

В кармашке джинсов спряталась маленькая флешка, хранящая в эквиваленте, пару миллионов рублей электронной валюты, а вот 60 рублей на проезд в метро не было. Рисковать проскочить без жетона не хотелось, он должен быть ниже травы и тише воды, а лучше, залечь на дно. Хотя бы ручейка, но прохладного.

Грек размышлял по дороге – запомнила ли вчерашняя гостья, которую он сгоряча сам назвал Галиной, телефон хозяйки квартиры в Митино, которую Рыбаков снимал третий год. У этой Галины были ловкие пальчики, он даже не заметил, как она изменила номер, благо, что это был коммуникатор Исы, а не её. Тем не менее, объяснять Наталье Сергеевне почему он не может оплатить квартиру и упрашивать пожить в долг, дело долгое и не из приятных. У дамы железное правило – деньги вперёд. Нужно сначала подстраховаться, а то выбросит все его нехитрые пожитки, ведь договор они не заключали. Скажет, что видит впервые и всё… А тут ещё лето, студенты из общаги разъехались по домам. Перекантоваться, по старой памяти, в какой-нибудь общаге «Бауманки» не светит.

Из подруг, до недавнего времени, оставалась одна Полина, но и с ней Егор успел повздорить. Неделю назад они договорились сходить в кино, а утром хороший заказ подвернулся. Срочно отвезти в Обнинск пакет. Туда доехал без проблем, отдал пакет, получил сотку «зелёных», а обратно никак. Движение остановили из-за какого-то пожара. Простояли в чистом поле часа три. Плюнул, поймал машину до Москвы, но всё равно опоздал. И деньги отдал, и Полина трубку не берет. Какая-то черная полоса…

Тут Грек отметил, что ему на глаза второй раз попался парень его возраста с короткой стрижкой в белой футболке с совой. На прокаченном рельефном бицепсе проглядывала какая-то татуировка. Резко свернув во двор и, выйдя с другой стороны, он наткнулся лицом к лицу с другим парнем в такой же футболке и не самым приятным лицом. Детство без отца выработало в Рыбакове реакцию на подобные неожиданные встречи. Резкий рывок в полшага вперёд и короткий крюк снизу в челюсть сработали автоматически. Егор только услышал, как клацнули зубы, и незнакомец тут же безвольно осел вниз. В два прыжка удалось оказаться за углом здания и, как ни в чём не бывало, двинуться дальше.

Он даже не запомнил лица, только ощущение опасности, исходившей от парня с неприятной ухмылкой. Сейчас поймать бы такси, но в кармане ни копейки, а район незнакомый. Егор принялся петлять, понимая, что его ищут. Услышав переливистый сигнал открывшейся входной двери четырнадцатиэтажки, Грек успел подбежать и, показав пожилой женщине рекламный пакет «Бургер Кинг», с улыбкой пояснил, что это доставка.

Поднявшись на лифте до упора, по-хозяйски сел на ступеньки, развернул упакованный в фирменную бумагу бургер и не торопясь перекусил. Через четверть часа осторожно огляделся. Жара загнала большинство горожан по домам. Многие окна даже были закрыты жалюзи. Стараясь прижиматься к стенам, словно ища хоть какую-то тень, Грек короткими перебежками добрался до центра города. К тому времени, стало чуть прохладнее, народу на улицах прибавилось. Затерявшись среди прохожих, спешащих по своим делам, можно было почувствовать себя в безопасности.

Через некоторое время, Грек зашёл в знакомое кафе, которое встретило прохладой и привычной атмосферой. На его столике по-прежнему стояла табличка «зарезервировано». Заметив Егора, знакомый официант, убрал её и быстро принёс чашку американо.

– Спасибо, Виталик, – коротко кивнул ему постоянный клиент. – Задержись на минутку…

– Поужинать?

– Нет, дружище. Хочу предложить тебе десять штук за небольшую услугу.

– Какую? – заинтересовался официант.

– Клиент должен расплатиться со мной, но ему удобнее скинуть безнал евро, а у меня, если помнишь, увели сотовый и кредитку. Надеюсь, у тебя виртуальная карточка есть для интернета.

– Ну, да…

– Если принесёшь мне сейчас ноутбук, я потолкую чуток с клиентом, и он на твою карточку переведет немножко рубликов. Банкоматов рядом достаточно. Получишь бабки, десять тебе, остальное мне. Я тут и подожду.

– Не вопрос.

Греку понадобилось не более двадцати минут, чтобы открыть один из электронных кошельков, которые Иса использовал для расчетов с дилерами. Остаток от какой-то операции в четверть биткоина переместилась в кошелёк Рыбакова, что в эквиваленте составило около 600 000 рублей. Отщипнув от этой суммы треть, так называемых «сатоши», Рыбаков конвертировал их в доллары, а потом в рубли, потеряв доли процента на цепочку переводов.

Когда Виталик принёс ещё одну чашку американо, и положил рядом с ней «раскладушку», в которой обычно официанты приносят клиенту счёт на оплату, Егор оставил в ней десять тысяч, а остальное положил в карман. Оба довольно улыбнулись.

– Слушай, Виталик, последняя просьба, – отставил чашку в сторону Егор, – дай позвонить по твоему сотовому хозяйке съёмной квартиры, а то ключа у меня так и нет.

– Держи, погорелец.

– Я твой должник, дружище.

– Запомню, – хихикнул официант.

Разговор с Натальей Сергеевной был нудный и неприятный, пришлось выслушать тираду о своей никчёмности и непутёвости, но клятвенное заверение о желании оплатить квартиру за два месяца вперёд и смену замка во входной двери, сразу решило вопрос о ключе. Через полчаса Егор получил его у метро в обмен на обещанную сумму.

Его временное жилище представляло из себя однушку на двенадцатом этаже многоквартирного дома во втором микрорайоне Митино. Из окна унылый вид на лес и цепочку прудов речушки Синичка, где организованы платные рыбалки. Впрочем, ни на пляже, ни на лыжной трассе Егор так и не бывал. Единственным окном в мир был ноутбук, с выходом в интернет.

За день квартира прогрелась, как духовка. Кондиционера не было. Первым делом, Грек достал из холодильника пластиковую коробку с кусочками льда и поставил ее перед вентилятором у открытого балкона. Лёд таял под струёй теплого воздуха, охлаждая постепенно квартиру. После прохладного душа стало спокойно, а запах свежесваренного кофе вернул настроение. С тур-кой и чашкой Егор вышел из кухни, чтобы посидеть за компьютером… Тут его ждала неприятность. Ноутбука на столе не было. Вернее, его не было нигде.

Ничего ценного или невосполнимого там не хранилось, но было крайне неприятно осознавать, что чужой рылся в его вещах. Беспорядка в квартире не было, всё стояло на своих местах, кроме ноутбука. Тут его кольнула мысль о документах. Едва не расплескав кофе, он резко поставил турку и чашку на стол и кинулся в кухню, где на антресолях пылился старый чемодан. На его счастье, никто не стал заглядывать за подкладку под скомканной одеждой. Оба паспорта, права, диплом и трудовая книжка лежали вместе, несказанно обрадовав хозяина.

Грек сидел на полу перед прохладной струёй вентилятора и пил медленными глотками кофе. Заваривал и снова возвращался. Нужно было ответить на два вопроса. Его обокрали случайно или целенаправленно? Какова цель? На вскидку всё выглядело цепочкой случайных совпадений, но чуйка подсказывала обратное. Нужно было действовать. Егор вздохнул с сожалением и вставил SIM-ку в iPhone. Тот радостно промурлыкал, проснувшись от вынужденной спячки. В родной док-станции у Владимира он подзарядился и готов был выполнять любые приказы нового хозяина. Рыбакова теперь, конечно, запеленгуют, но прятаться было бесполезно. Он зашёл на сайт банка и оформил заказ на дебетовую карту. Пообещали в обед привезти по указанному адресу. Хочешь мира, готовься к войне, а война дело дорогое, денег требует.

Хотя, что можно взять с безработного, пытающегося прокормиться сомнительными услугами, с которыми никто не хочет обращаться в службу доставки или полицию. Опытным путём Рыбаков нащупал эту нишу и стал востребован, как исполнитель, установивший свои правила игры и никогда не нарушавший их. Да, он мог быстро выяснить, кто и как из супругов нарушает семейные традиции, найти скрывавшегося должника или загулявшего наркомана, вычислить на какой парковке стоит угнанный автомобиль. Никаких специальных знаний или навыков сыска Грек не получал. Помогали только чуйка и умение использовать в своих целях, созданные механизмы наблюдения и сбора различных данных для поддержания порядка в мегаполисе на основе информационных технологий.

Дело в том, что одни специалисты монтировали конечное оборудование сбора информации, разбираясь в тонкостях его настройки, другие монтировали оконечное оборудование для вывода этой информации на экраны или сохранения в архивах. Сети и узлы передачи данных в столице были поделены между тремя крупнейшими частными компаниями, образованными в 90-е годы из Министерства связи СССР в период распада страны. Миллионы километров всевозможных кабельных каналов страны, раскинувшейся от Тихого океана до Балтики, стали собственностью трёх конкурирующих кланов, обслуживающих военных и гражданских. Учитывая удваивание объёма передаваемой информации каждые три месяца и планы правительства перехода на цифровую торговлю и образование, среда передачи требовала колоссальных инвестиций не только в оборудование, но и специалистов. Поскольку Россия в этом сегменте ничего не производит, то экономить стали на спецах. Результат – везде заводские настройки, с так называемым «чёрным ходом», позволяющим разработчикам дотягиваться удалённо в любой уголок интернета, чтобы исправлять ошибки «очумелых ручек».

С этой мыслью Грек засыпал, гордясь тем, что не только получил отличное образование в области современных коммуникаций, как студент Бауманки, но и, как профи, сдавший сложные экзамены, имеющий сертификаты самых крутых мировых производителей в области передачи данных. Это позволяло безработному, сидя за «своим» столиком в кафе подключаться к нужным сетям и получать нужную информацию…

Его разбудил звон разбившейся банки, установленной на ручке входной двери, как это часто показывали в американских боевиках. Мгновенно в коридор полетела дюжина пустых бутылок, припасенных на всякий случай около дивана. Чувство опасности вновь выручило Егорку, который с детства усвоил простой урок бабы Веры – не тот хороший воин, кто сильнее, а тот, кто спит вполглаза, даже если не на посту. Затем раздался звон разбитого зеркала в прихожей, чей-то визг, хруст осколков под обувью и быстрый топот удаляющихся ног по лестнице. Через минуту всё стихло. С балкона, выходившего на сторону подъезда, Грек заметил в свете уличных фонарей две удаляющиеся фигуры. Один прихрамывал, но поддерживал второго, едва передвигавшего ноги.

Надев зимние ботинки и вооружившись веником, Рыбаков еще долго убирал битое стекло в прихожей и спускал в мусоропровод. Пришлось еще отмывать прихожую, лестничную площадку и пару пролетов лестницы от пятен крови, чтобы утром следы не привели к его квартире. И тут пригодились советы бабы Веры – сначала холодной водой, потом теплым мыльным раствором. К утру всё высохло, не оставив следов, только уборщица бранила жильцов этажом ниже за хулиганство, да кто-то сетовал, что несознательные соседи слишком громко включают телевизоры по ночам, просматривая дурацкие боевики.

Сова

Утром Грек позвонил в компанию «Двери», располагавшуюся через дом, и договорился о установке двух хороших замков и пообещал мастеру хорошие чаевые, если тот поторопится. Затем, заказал новую тумбочку с зеркалом в прихожую с доставкой. Через пару часов проверил работу замков. Ещё через пару часов, курьер привёз дебетовую пластиковую карту, а едва за ним защелкнулся замок, два здоровяка поставили на светлое пятно в прихожей новую тумбочку. Рыбаков созвонился с хозяйкой квартиры, и Наталья Сергеевна, получив пару комплектов ключей, поправила причёску, глядя в новое зеркало, и отметила, что жилец стал меняться к лучшему.

Вечером Егор вернулся в свою съёмную квартиру в Митино с большим пакетом «М.Видео», в котором лежал новый ноутбук и смартфон с двумя SIM-картами – одна подарочная от магазина, вторая со старым номером, который удалось восстановить в салоне сотовой связи. Ещё в пакте лежали коробочки с двумя миниатюрными видеокамерами и немного еды.

Как многие админы, Рыбаков не любил проводить время у плиты, предпочитая уже готовую и упакованную пищу. Зато к кофе относился по-особому. Ему нравилось выбирать в специализированном магазине зерна арабики золотистой обжарки, измельчать их в пыль на своей ручной мельничке и готовить в турке. Это помогало сосредоточиться при решении какой-нибудь задачи, особенно, если процесс приходилось повторять. Он не был обременён семьёй, поэтому всё своё время и средства отдавал работе.

Наспех перекусив, с задумчивым видом медленно молол зёрна и варил кофе в турке. Когда пенка в ней начинала подниматься, представлял, что и решение задачи вот так же переходит в конечную стадию. Это стало чем-то вроде ритуала, сформировав некий стиль мышления. У него появилось настоящее дело. Особенное, недоступное другим. Дело одиночки. Дело, о котором еще неосознанно мечтал Егорка, а потом захотел реализовать школьник.

Многие одноклассники и учителя удивлялись как это троечник Рыбаков вдруг решился поступать в серьёзный технический ВУЗ столицы, в то время, когда отличники из их школы даже не смотрели в ту сторону. Посмеивались и не верили, а он сдал ЕГЭ одним из лучших и легко перешагнул заветный порог Бауманки. Без родственников и знакомых, с одной пенсией бабы Веры в кармане. Теперь, словно одинокий волк, он вынюхивал следы врагов, сжимавших кольцо вокруг его лёжки.

Отыскав реквизиты подрядчика, заключившего договор с муниципалитетом Митино на установку систем видеонаблюдения во втором микрорайоне, он нашел пул реальных IP-адресов, которые эта компания арендовала у локального регистратора. С переходом на новую расширенную версию IPv6, проблемы ограничений сняты, а информация доступна в общем пользовании. Локализовать по известным адресам размещение маршрутизаторов сети на технических этажах многоквартирных домов не составило труда.

Стандартные методы безопасности имеют стандартные решения их обхода. Всё зависит только от квалификации. Это, как в случае с карманниками или фокусниками. Известны многие их приёмы, сколько фильмов на эту тему снято, но народ продолжает попадаться, не в силах что-то противопоставить мастерству ловких рук. Примерно так же у Грека вскоре были портреты вчерашних визитеров и столичные номера «Форда» 369, на котором они приезжали.

Поиск по базам привел его на улицу Тухачевского, 34, где на стоянке около этой девятиэтажки парковался чёрный «Форд». Видеокамера с картинкой стоянки была смонтирована на крыше дома и лиц было не разглядеть. Зато пара камер, на соседнем ресторане «Мугам» были поворотными и высокого качества. Доступ к их регистратору через местный маршрутизатор, Рыбаков тоже вскоре получил. Очевидно, админ, отвечавший за его работоспособность, был родственником хозяина ресторана. Потому что паролем было название какого-то кавказского посёлка и четыре цифры. Клановость малых народов всегда является основным фактором выживания пришлых в чужих странах, но где взять в таком клане IT-спеца из аула, которому бы доверял хозяин.

Поискав на регистраторе запись в интервале 3–5 часов минувшей ночи, Егор нашел фрагмент, когда припарковался «Форд» 369, и двое под руки вывели из машины третьего. Хорошая картинка камер высокого разрешения позволила узнать лица. Трое зашли в подъезд соседнего многоквартирного дома. Через пару минут на шестнадцатом этаже сразу в трех окнах загорелся приглушённый свет. Судя по планировке, это была трёхкомнатная квартира, потому что ночью, спасаясь от духоты, открывали все окна и внутренние двери квартиры хотя бы для какого-то сквознячка.

Грек сосредоточился на картинке чтобы запомнить. Еще он отметил, что владелец «Форда» прописан в 34-м доме, а 38-м в трехкомнатной, скорее всего, живёт человек 10–15 родственников из его аула. Обычно мужчины где-то подрабатывают, а 2–3 женщины занимаются хозяйством, обслуживая остальных. Такие квартиры легко вычислить по многочисленной одежде, которую они сушат, по привычке, на балконе, как у себя во дворе.

Анализ реестра собственников ресторанов и арендаторов недвижимости на улице Тухачевского показал, что владелец «Мугам» носил ту же фамилию, что и владелец «Форда» 369. Инициалы и даты рождения разные. Значит, младший был за рулём черного «Форда» этой ночью, а старший имеет дом в посёлке Саминка и «семёрку» «BMW» 444. Скорее всего, эти люди никакого отношения к криптовалютам и бывшему учителю не имеют. Просто наёмники. Если упорно атакуют, значит, задаток уже взяли и отступать не будут. Авторитет в любом бизнесе зарабатывается с трудом, но быстро теряется. Грек посмотрел перевод слова мугам – что-то вроде огонь или пламя, этимология слова корнями уходит в историю древних обитателей Мидии, где-то на территории Ирана. Предки называли себя не иначе, как «цари царей». Стало быть, потомки всегда воспитывали воинов, профессии передаются по наследству. Тогда охота на Грека у них не единичный случай, значит, уголовка ими наверняка уже интересовалась.

На войне, как на войне. Нужно подсказать заинтересованным службам в городе, где искать свежие следы крови. Грек надергал из интернета возмущенные фразы граждан в разных стилях и формах. Подредактировал и разослал в местный отдел полиции, прокуратуры, блогерам и телевизионщикам, указав номер «Форда», подъезд, лифт и трехкомнатную квартиру, заляпанные кровью. При этом, использовал анонимные сервера и адреса, объясняя тем, что источник опасается за своё здоровье. Это был обычный приём, к которому прибегали в конкурентной борьбе сегодняшние бизнесмены, вышедшие из бандитских девяностых. Теперь они предпочитают не участвовать в стрелках-перестрелках, а перекладывают это дело на полицию и ОМОН. Когда-то, во времена СССР, пропаганда допускала на широкий экран только фильмы о честных силовиках, борцах за идею, рыцарях без страха и упрёка с чистыми руками. Теперь и в кино всё перемешалось, а документалисты забыли бывшего начальника столичного РОВД майора Евсюкова, застрелившего двоих и ранившего семерых из табельного оружия в супермаркете. Ну, выпил лишку мужик…

Затем Грек переключился на двоих парней его возраста в футболках и изображением совы. В памяти всплыли короткие стрижки, сухие прокачанные бицепсы и какие-то наколки. Чрезмерная уверенность в своём превосходстве сослужила плохую службу одному из них. Судя по тому, как они двигались, можно было с уверенностью сказать, что ребята ежедневно качались в зале и работали на ринге. Егорка же никогда не занимался с тренером, он рос на улице, был всегда один. Баба Вера жила в покосившемся старом деревяном доме, соседи были ей под стать, детвора в их тупике не водилась. Одноклассники Рыбакова были из многоквартирных домов, вместе ходили в школу, вместе играли во дворе, вместе дружили против соседних улиц. Егорка так и вырос одиноким волчонком, который может рассчитывать только на себя.

Если приходил домой с синяками, баба Вера никогда не ругала, а только рассказывала о своём детстве, когда, в октябре 1941, фашисты обыграли наше командование и разгромили целую армию, как они жили «под немцем» и выживали, надеясь только на себя. Рыбаков соорудил себе в дальнем углу огорода небольшую площадку для тренировок и часами молотил старую покрышку на дереве, отрабатывая какой-нибудь удар из гангстерского кинофильма. Он не знал правил и методик, но фанатично повторял движение до автоматизма, наивно веря, что видел в кино не постановку трюка, а реальность. Поэтому незаметно для себя стал уличным бойцом.

Двое, в футболках с изображением совы, были чем-то похожи – то ли повадками, то ли движениями, то ли выражением лиц. У них явно был один учитель, а некое подобие униформы говорило, что это одна организация. Канули в Лету октябрята, пионеры и комсомольцы, а свято место пусто не бывает. Появилось немало подростковых объединений, и не все они занимаются рукоделием. Так, недавно, неформальное молодежное сообщество под названием «АУЕ» наш Верховный суд признал экстремистским, поддержав просьбу Генпрокуратуры. Поиск по символу совы ничего не дал. Ребята себя явно не афишировали, хотя сам символ имел разные трактовки – от учёной совы с книгой, до совы с мечом, от символа мудрости до символа смерти. Возможно, эти встречи простое совпадение, и чуйка тут что-то темнила.

Наконец, третья группа визитёров с Кавказского выглядела достаточно безобидно. Пришлось покопаться в поисках видеокамер этого района, но откликнулись только камеры с управлением движения на круге пересечения бульвара и проспекта, да старенькая чёрно-белая камера над входом в небольшой магазин «Молоко», стоящий в середине двора и окруженный стандартными четырнадцатиэтажками. Краем картинки она захватывала подъезд дома, где снимал квартиру Иса и часть двора рядом, где теснились автомобили жильцов. Интересно, была ли у Владимира машина? Никаких намёков на то в квартире Рыбаков не заметил. Понаблюдав ещё какое-то время за входом, который не пользовался популярностью в утренние часы, Грек уже хотел прекратить это занятие, как в дом вошел парень в белой футболке. Набравшись терпения, Егор стал ждать, ощущая некое волнение, словно охотник, услышавший подлёт утки, но ещё не увидевший её. Наконец, обладатель белой футболки с изображением совы, спокойно, появился в уголке кадра и, сделав кому-то едва заметный жест рукой, исчез. Был ли это один из тех двоих, с кем пересекся Грек вчера, или другой парень, утверждать было сложно. И опять эта неопределённость оставляла лишь тревогу, но, ничего конкретного.

Оставив собранную информацию на процесс инкубации, как называл Егор подсознательную обработку мозгом каких-либо данных, решил украсить свою квартиру парочкой купленных видеокамер. Нашёл им неприметные места так, чтобы одна была с обзором части комнаты и прихожей, а вторая – балконной двери и дивана у стены. Подвел тонкий кабель питания и настроил их работу чрез приложение на своём новом смартфоне. Эти игрушки безукоризненно слушались, поворачиваясь и наезжая на указанный объект. Затем зарегистрировал их на сайте производителя и проверил как работает режим включения записи на движение или негромкий стук. Чтобы данные не пропали вместе с камерами, настроил их так, чтобы записанные видеофайлы сохранялись на его виртуальном диске «в облаке».

Тем временем, за окном стало темнеть, жара пошла на убыль, и на улице появились прохожие. Молодежь не хотела мириться ни с ограничениями пандемии, ни с температурными аномалиями. Приближалась середина лета и, засидевшиеся по домам горожане, выходили на променад, как это принято у отпускников, приехавших в жаркие страны или на средиземное побережье Европы. Теперь и в Москве, подобно курортам Испании, Франции или Италии, проснулся интерес к ночной жизни не только у мажоров. Широко открывались двери магазинов, ресторанов, кафе, баров, пабов из которых доносилась самая разная музыка, и уличные торговцы продавали какие-то нехитрые сладости и напитки. Столица вдруг ощутила вкус второй, более яркой жизни, хотя не у всех была привычка садиться за обильный стол перед сном.

Греку тоже захотелось пройтись по улице, где гулял прохладный ветерок. Он лукавил, уговаривая себя на это, якобы только для того, чтобы проверить, как будут слушаться его приказов видеокамеры в квартире, если он на прогулке. Оставалось решить кем он теперь будет – взять сотовый Исы, и «засветить» его SIM-ку в разных районах Москвы или «помелькать» своей восстановленной SIM-картой. Ну, конечно, если это кого-нибудь из упырей заинтересует. Может быть, у Егорки начались приступы маниакальной подозрительности в жанре теории заговоров. Тут какой-то чёртик хихикнул в сознании Рыбакова – у него есть три SIM-ки, значит, есть шанс побыть сразу в трёх лицах. Эта идея понравилась. Не выключив свет в квартире, он положил в карманы джинсов оба смартфона и закрыл новые замки.