Текст книги "Меценат из ментовки"

Славик

Вот он лежит, разметавши пальто.

И портфельчик с валютой уже не его.

А там кто он вообще, ну бандит или кто,

Наше время давно не скребет никого.

«Лесоповал». «Время»

В район Черданцево Жорик прибыл в четыре часа после полудня. Яркое солнце стояло высоко, однако жарко не было – дул легкий ветерок. Первый же прохожий, у которого Привольнов поинтересовался, нет ли поблизости какой-нибудь базы, махнул рукой в сторону от центральной дороги:

– Туда иди!

База, по-видимому, являлась главной достопримечательностью района, ибо уточнять, какая именно база, не требовалось. База – и все.

Привольнов зашагал по пыльной ухабистой дороге в глубь частного сектора, со старенькими домами, кое-где покосившимися заборами и калитками, с разросшимися во дворах деревьями. Через пару перекрестков наткнулся на то, что искал.

База была огорожена железным забором с большими автоматическими воротами, с громадной вывеской на арке. Привольнов несколько раз прочитал вывеску, но так и не понял, что же хранится на этой базе и какому ведомству она принадлежит.

Сидевший в стеклянной будке сторож, казалось, кемарил, однако, когда Жорик попытался проскользнуть сквозь приоткрытые ворота, вскочил и выглянул наружу.

– Тебе чего, мужик? – крикнул благообразный старичок, одетый в застиранную светлую рубашку, застегнутую на все пуговицы, и шаровары, в каких уж сто лет не ходят.

Жорик все-таки протиснулся в щель ворот.

– Мне Славка нужен, дед. Не знаешь, где его найти?

Старичок, очевидно, был туговат на ухо. Он стоял, безмятежно улыбаясь, щерясь беззубым ртом на Привольнова, видимо, рассчитывая догадаться, о чем идет речь, однако так и не понял, а потому попросил:

– Громче говори, милок. Слышу плохо.

– К Славке иду, Вячеславу! – сложив руки рупором, прокричал Жорик. – Работает у вас здесь такой?

На этот раз дедок услышал.

– Славка-то? – спросил он. – А шут его знает. Здесь уйма народу работает. Есть и Славка, наверное. Как фамилия-то?

– Если б я знал, – негромко сказал Жорик, а чтобы понял старик, развел руками. – Ладно, так найду.

Привольнов хотел было отправиться на поиски Вячеслава, однако старичок с завидной для его возраста прытью забежал вперед Жорика и преградил ему дорогу.

– А пропуск у тебя есть? – поинтересовался он.

– Какой еще пропуск? – рявкнул Жорик, надеясь нахрапом взять старика и прорваться на территорию базы. – Я по делу иду!

– Сюда все по делу ходят, но все с пропусками, – возразил старичок, ничуть не тушуясь. Мало того, он уперся рукою в грудь Привольнова и слегка оттолкнул нахального посетителя. – Ну-ка осади, парень!

– Да ладно тебе, дед, – тут же перешел на просительный тон Жорик. – Пропусти. Где же я тебе пропуск возьму?

Но старик был непреклонен. Он затряс головой так, что пушок на его голове заколыхался.

– Не положено! Может, ты бандит какой или террорист. Кто тебя знает. У тебя же на лбу не написано, что ты порядочный. А пропуск пойди в охфисе выпиши. – И он махнул рукой на стоящее неподалеку здание. – Паспорт есть?

– Нет!

– Ну тогда завтра приходи с документом! – заявил старик и вытолкал Жорика за ворота.

– Тьфу ты, черт! – в сердцах сплюнул Привольнов.

Конечно же, о том, чтобы идти в офис с паспортом и просить выписать на свою фамилию пропуск, не могло быть и речи. Как-никак Жорик в розыске. Да и не было у Привольнова при себе никаких документов, все дома остались. Ждать конца рабочего дня? Тоже глупо. Может, Славик посменно работает и сегодня у него выходной, а может, он другим путем с базы уйдет. Кто знает. А ждать Привольнов не мог. Уж очень ему хотелось добраться до этого Вячеслава. Жорик потоптался у ворот, потом пошел вдоль бесконечного забора. Метров через сто обнаружил в заборе брешь, ну, условно говоря, просто прутья были слегка раздвинуты. Привольнов оглянулся. Сторожа отсюда видно не было. Жорик глянул в другую сторону – тоже пусто. Привольнов втянул и без того плоский живот, выдохнул из грудной клетки воздух и проскользнул на территорию базы. Придав себе беспечный вид, он пересек небольшую полоску заросшей травой земли и выбрался на широкую дорогу.

База занимала большущую территорию. На ней стояли огромные, похожие на ангары склады, к которым были подведены железнодорожные пути. Как оказалось позже, на базе хранился всевозможный товар, начиная от автомобилей и заканчивая канцелярскими кнопками. Людей видно не было. Жорик направился к ближайшему складу.

Здание было капитальным, мощным, построенным еще в те годы, когда больше думали не о дизайне, а об удобстве и практичности и не гонялись за дешевизной. У склада имелась капитальная, внушительных размеров пристройка, в которую с двух сторон свободно могли въезжать грузовые автомобили, дабы в ненастную погоду не производить погрузку и выгрузку товара под открытым небом. В настоящее время при строительстве склада вряд ли кто потратится на подобное сооружение.

Жорик вошел в пристройку и направился к воротам. Едва он дотронулся до двери, как она сама распахнулась и из нее вышел солидный дядька в светлой рубашке и желтых брюках. Мужчине было лет сорок пять, рост он имел невысокий, фигуру раздутую, похожую на большую кеглю. На лице выражение очень озабоченного человека.

– Вы к кому? – поинтересовался он.

По хозяйскому тону и представительному виду Жорик понял, что нарвался на начальника.

– Так, по делу, – попробовал было отмахнуться он.

Однако мужчина прицепился:

– По какому делу? Накладная у вас есть?

– Да нет, я Славика ищу, – вынужден был признать Жорик и глянул через плечо начальника. Сквозь открытую дверь в помещении склада были видны стоявшие на стеллажах коробки с бытовой техникой.

Любопытство мужчины все еще не было удовлетворено.

– По какому вопросу, – спросил он.

Недолго думая, Привольнов ляпнул:

– На работу он меня приглашал.

– На работу?! – сразу оживился начальник и окинул Жорика изучающим взглядом, словно прикидывая, на что он может сгодиться. – А что вы умеете делать?

– Вязать, вышивать крестиком и… – брякнул было Привольнов, но тут же прикусил язык. Не до юмора, у него иная задача. – Простите, могу кладовщиком работать, крановщиком, электриком.

Мужчина как-то странно посмотрел на собеседника и, чему-то усмехнувшись, заявил:

– Эти должности пока заняты. Грузчиком пойдете?

Выражением лица Жорик показал, что не в восторге от предложения.

– Я подумаю.

– Подумайте, – тут же согласился начальник. – Если решитесь, приходите. Поработаете некоторое время на погрузке и разгрузке, а там посмотрим.

Мужчина хотел было продолжить путь, однако Жорик остановил его вопросом:

– А где Славика-то найти?

– Славика? – начальник посмотрел непонимающе, потом с сожалением пожал плечами. – Ничем не могу помочь. На моем складе Славик не работает, это я вам могу с уверенностью сказать. Извините! – Плотно закрыв за собой двери, хозяин склада продефилировал мимо Привольнова.

Жорик постоял с минуту, раздумывая, потом отправился к следующему складскому помещению.

Там стоял «ЗИЛ», до половины груженный коробками с кафельной плиткой. По одну сторону от автомобиля на вытащенном из кабины длиннющем сиденье, откинув голову и открыв рот, храпел водитель, по другую – у колонны на земле сидели двое мужчин, судя по рабочей одежде, грузчики. К ним Привольнов и направился.

– Привет, мужики! – Жорик присел рядом с грузчиками на корточки.

– Здорово, – вяло отозвался рыхлый дядька, лет за пятьдесят, со щербатым губастым ртом.

Второй грузчик – крепкий мужик с мощной шеей – немногим моложе первого, в ответ на приветствие лишь кивнул.

В пристройке было душно. Привольнов дунул на прилипшую к потному лбу челку.

– Славик у вас здесь работает? – спросил Жорик.

– Славик? – переспросил тот мужчина, что был постарше. – Как же, работает. Кладовщик он.

У Привольнова екнуло сердце.

– Где его найти?

– Славку-то? – мужчина почесал волосатую грудь. – Да вон на складе. – Он кивнул на железные ворота, такие громадные, что обычных размеров дверь в них казалась крохотной. – Ты подойди туда да покличь Славку, но внутрь не входи, посторонним не разрешается.

– Ладно, спасибо, – Привольнов встал и направился к воротам. Открыл дверь и заглянул внутрь.

Это был склад строительных материалов. Уходящее в бесконечность помещение было забито пиленым лесом, ДСП, ДВП, коробками с кафелем, рулонами обоев, стеклами, банками с красками, лаком и прочим материалом, необходимым при ремонте и строительстве дома. В помещении поддерживалась определенная температура, работал калорифер.

– Вячеслав! – на всякий случай слегка изменив голос, позвал Привольнов, а когда никто не откликнулся, громко крикнул: – Слава!

– Да! – неожиданно отозвался из глубины склада хриплый мужской голос. – Сейчас иду!

Жорик сделал глубокий вдох и медленно выпустил воздух, чтобы успокоиться. Он отошел от двери и встал так, чтобы Славик не увидел его издали. Привольнов рассчитывал предстать перед своим врагом неожиданно, застать, что называется, врасплох, потребовать отчета за свои подлые действия, а ежели он заартачится, силой вырвать признание и заставить сдаться в милицию.

Дверь приоткрылась, и крепко стиснутые в кулаки пальцы Жорика разжались. Из склада вышел невысокий кучерявый мужчина с щегольской ниточкой усов над кончиком крючковатого носа. Это был совсем не тот человек, которого разыскивал Привольнов.

– Вы Слава? – тоном обманутого в своих надеждах человека спросил Привольнов.

Кладовщик большим и указательным пальцами провел в разные стороны по верхней губе, разглаживая усы.

– Да, а что вас так удивляет?

– Да нет, ничего, – пробормотал Жорик.

– Вы за товаром? – догадался кладовщик и выдал дежурную улыбку. – Что именно вас интересует? У нас на базе богатый выбор строительных материалов.

Привольнов сделал виноватое лицо.

– Простите, я ошибся. Я Славика ищу. А на вашем складе больше Вячеславов нет?

Мужчина с понимающим видом кивнул:

– Можете не извиняться, бывает. А насчет Вячеслава я вам так скажу: у нас на складе нет не только больше Вячеславов, у нас их вообще нет, потому как меня зовут не Вячеславом, а Мирославом. Просто Славик короче, вот и кличут. Ну, а теперь, извините, у меня дела. – Кладовщик снова, на сей раз ногтем большого пальца провел по усикам и скрылся на складе.

Привольнов, раздумывая некоторое время, смотрел ему вслед, потом повернулся и пошел прочь. Когда он проходил мимо грузчиков, старший из них, очевидно, наблюдавший за сценой разговора Жорика с кладовщиком, спросил Привольнова:

– Что, брат, обознался?

Жорик жестом выразил свое разочарование.

– Не тот.

– А ты в соседнем вещевом складе спроси, – крякнув, мужчина стал подниматься. – Там тоже Славик работает. – И, уже обращаясь к напарнику, сказал: – Давай, Коля, поднимайся. Пора за работу браться.

Привольнов вышел из пристройки.

Но и на соседнем складе Слава оказался не тот. Жорик не унывал. От склада к складу он стал обходить базу, расспрашивая работников, не знает ли кто Вячеслава. Везде он получал односложные ответы. Нет, не знаем. Битый час потратил Привольнов на розыски. Увы, напрасно. Измученный и расстроенный, он присел на скамейку между двумя складами передохнуть. Здесь на него и наткнулся уже знакомый Привольнову мужчина с похожей на раздутую кеглю фигурой.

– Ну что, нашли своего Славика? – поинтересовался мужчина, останавливаясь рядом с Жориком.

Начальство уважать нужно, это каждый ребенок еще с детского сада знает. Привольнов поднялся:

– Нет, не нашел.

Завскладом некоторое время смотрел на огорченного Жорика тусклым, ничего не выражающим взглядом, потом спросил:

– Ну-ка какой он из себя, ваш Славик? Опишите его.

Хотя Привольнов всего два раза видел Вячеслава – первый раз в день знакомства в баре, второй – когда Славик отдавал ему автомат, – облик подставившего его человека навсегда врезался в память Привольнова. Еще бы! Вячеслав круто изменил его жизнь, а точнее, загубил ее. Каждый раз в своих мыслях Жорик снова и снова возвращался к образу Вячеслава, вспоминал все новые и новые подробности этих встреч и потому сейчас мог с уверенностью описать каждую черточку лица ненавистного ему человека, склад его фигуры, даже мог сказать, какого цвета у него глаза.

– С меня примерно ростом, – начал Привольнов, в глубине души не очень-то надеясь на помощь завскладом в поиске Вячеслава. – Темноволосый, глаза стального цвета, нос прямой, губы тонкие, крепкая, слегка выступающая вперед челюсть, широкие плечи. Ну что еще?.. Поджарый, ходит, подавшись вперед.

Поджав нижнюю губу, завскладом несколько мгновений стоял с видом размышляющего над чем-то человека, затем спросил:

– А у этого Славика пальцы на руках все целы?

Вот тебе и на! Помнить образ Вячеслава Жорик помнил, а вот о такой его отличительной особенности забыл. Действительно, еще в баре во время первой встречи Привольнов обратил внимание на то, что у Славика отсутствовала на указательном пальце правой руки одна фаланга. Как же он мог упустить из виду такую примету Вячеслава?

– Да, действительно, – произнес он с видом прозревшего вдруг человека. – У Славика на одной руке не хватает полпальца. – И Жорик показал на своей руке, какого именно.

– Так то же не Вячеслав! – изобразив расстройство, мужчина слегка хлопнул себя руками по бедрам, – А Андрей Загребнов. Он у меня на складе грузчиком работал, да я его уволил. Лодырь ваш знакомый оказался. Вечно его не было на рабочем месте. Все ходил по базе, язык чесал, все вынюхивал чего-то да высматривал. И отпрашивался с работы часто, а то и прогуливал. Надоел он мне, вот я его два дня назад и рассчитал.

Тот, кто терял в своей жизни надежду на удачу, а потом неожиданно обретал ее вновь, поймет Привольнова. Он воспрянул духом.

– А вы не знаете, где живет Андрей Загребнов? – затаив дыхание, спросил Жорик.

Однако редко кому удача выпадает два раза подряд. Не повезло во второй раз и Привольнову. Завскладом развел руками:

– Нет, не знаю. Спросите в офисе, вам там наверняка подскажут адрес. – И мужчина махнул рукой в сторону стоящего в стороне от складов здания, на которое уже указывал сторож. Уже собираясь уходить, он бросил: – А вы на работу ко мне все-таки приходите!

– Непременно, – заявил Привольнов, а про себя добавил: «Если выберусь из переплета, в который угодил по вине вашего работничка, будь он трижды проклят!»

Попрощавшись, новые знакомые расстались.

Нет, не обойти, по-видимому, сегодня Жорику стороной офис. Окрыленный неожиданным везением, Привольнов бодро зашагал в указанном направлении на поиски теперь уже не Славика, а Андрея.

Нынче конторы офисами зовутся. Может быть, это и правильно. Веление времени. На смену серым казенным канцелярско-административным учреждениям с громоздкой мебелью, совковыми калькуляторами пришли новые – светлые, чистые, с современной офисной мебелью, с компьютерами, с факсами, и называть подобные организации скучным словом «контора» язык не поворачивается. Отжили свое конторы, анахронизмами стали. Однако учреждение, в которое вошел Жорик, совмещало в себе признаки конторы и офиса. Эдакая промежуточная стадия перехода одного типа учреждений в другой.

В прямоугольном, примерно восемь на двенадцать метров помещении за стойкой, отделявшей посетителей от рабочих мест служащих, стояли несколько старомодных столов вперемежку с современными офисными, на которых располагались компьютеры, факс и два принтера. На заднем плане у стены высились видавшие виды шкафы, заваленные папками с документацией. В комнате за стойкой находилось восемь человек – четверо мужчин и столько же женщин. Мужчины все как на подбор, молодые, крепкие, приятной наружности. Женщины так себе. Одна была ширококостная толстогубая девица с русой косой, уложенной на затылке в сложную конструкцию; другая – седовласая мымра с угрюмым взглядом; третья – дородная грудастая тетка с мясистым лицом; четвертая – крашеная блондинка лет сорока в больших очках с обвисшими, будто у оплывшей восковой фигуры, щеками.

По эту сторону стойки стояли двое мужчин. Они оформляли у высокого узкоплечего парня документы, очевидно, на получение какого-то груза. Красавчиком Жорик не слыл, поэтому женская половина «конторы-офиса» скользнула по Привольнову безучастным взглядом, мужская же не удостоила и взглядом. Он был один из обычных посетителей, которых за день здесь бывает, возможно, не одна сотня.

– Здравствуйте, – негромко сказал Жорик, обращаясь ко всем присутствующим в комнате и поинтересовался: – Могу я спросить…

Губастая девица строго посмотрела на Привольнова и перевела взгляд узкоплечего парня: мол, у него спрашивайте.

– Да нет же, – сказал Привольнов. – Мне просто узнать… Может быть, кто-нибудь скажет…

– А вы больше шумите! – выглянув из-за компьютера, сурово произнес статный рыжий парень с шикарными усами на мужественном лице. – Тогда вообще ничего не узнаете. Вот сидит дежурный по офису. Со всеми вопросами обращайтесь к нему.

– Но у меня вопрос частного порядка, – пробубнил Жорик. – Чего я буду зря в очереди стоять?

Грудастая тетка, листавшая страницы канцелярской книги, обслюнявив два пальца, неожиданно рявкнула:

– Не мешайте работать!

Привольнов сдался:

– Черт с вами, буду дожидаться очереди. – И он встал за спиной мешковатого потного мужчины.

Вскоре посетители решили свои дела и ушли, а Жорик встал на их место.

– Мне бы узнать, где Андрей Загребнов живет, – обратился он к узкоплечему парню нарочно тихо, чтобы вызвать у остальных работников учреждения интерес. И действительно, оставшиеся семь пар ушей, для которых не предназначались слова, напряглись.

– Я что-то не понял, – удивленно произнес конторский служащий, видимо, не совсем хорошо расслышавший слова. – Какой еще Корней Загребнов?

– Не Корней, а Андрей, – повысил голос Жорик. – Работал у вас здесь грузчик один, на складе бытовой техники.

На удлиненном, с заостренными чертами лице парня появилось озадаченное выражение. Не часто, по-видимому, к нему обращались с подобными прось-бами.

– Мы таких сведений не даем! – заявил конторский служащий.

Действительно, глупо, наверное, выглядел Жорик, обращаясь в офис с такого рода просьбой, однако продолжал настаивать:

– Но мне очень нужно!

Узкоплечий, подумав, пришел к выводу, что решение вопроса посетителя лежит вне сферы его компетенции, а потому решил переложить его на более подходящие, по его мнению, плечи. Он обернулся к крашеной блондинке с оплывшими щеками.

– Валентина Савельевна, – произнес он тоном попавшего в затруднительное положение человека. – Тут вот мужчина пришел. Просит сообщить домашний адрес грузчика Загребнова.

Женщина оторвалась от экрана монитора и взглянула на Жорика большими, увеличенными стеклами очков глазами.

– Вы из милиции? – сообразила она.

– Да нет, – простодушно ответил Привольнов. – Обычный гражданин нашей необъятной Родины.

Женщина слегка поджала губы, отчего ее обвисшие щеки обвисли еще больше, и заявила:

– В таком случае извините, это конфиденциальная информация, и мы не имеем права ее разглашать.

Ох уж эти канцелярские крысы, буквоеды и бюрократы. Ни за что не пойдут навстречу простому человеку, а уж перед начальством наверняка вывернулись бы наизнанку, лишь бы угодить.

– Но я вас очень прошу, ребята, помочь! – взмолился Жорик, по очереди обводя тоскливым взглядом присутствующих в офисе людей. – Загребнов Андрюха родственник мой. Связь у нас с ним оборвалась. Мы несколько лет с ним не виделись. Приехал я сегодня в ваш город, а по старому адресу он не живет. Хорошо хоть соседи подсказали, где он работает. Прибыл я на базу, нашел склад, а заведующий складом и говорит, что уволился Андрей неделю назад. К вам прислал за адресом. Подскажите, а! Чего же мне теперь, на улице ночевать?

Женщина, очевидно, являвшаяся старшей в офисе, переглянулась с дородной грудастой теткой, как бы испрашивая у нее совета. Та в ответ неопределенно пожала плечами, предоставив начальнице самой решать возникшую перед ней проблему. И дрогнуло сердце бюрократа. Поколебавшись, щекастая обернулась к сидевшему в углу за компьютером безусому пареньку с длинной тонкой шеей:

– Ну-ка, Вадик, посмотри в сведениях о рабочих, где живет этот Загребнов Андрюха.

– Минуточку, Валентина Савельевна! – паренек пробежался пальцами по клавиатуре, несколько мгновений вглядывался в экран монитора и наконец выдал: – Массив «Красных путейцев», дом пятьдесят пять, квартира двадцать три.

У Жорика помимо воли выплыла на лицо глуповато-счастливая улыбка.

– Ну спасибо, граждане! – произнес он с чувством. Привольнов был несказанно рад подсказанному адресу. Он поднял вверх руки, как прощающийся на сцене артист, и стал отступать к двери. – Выручили вы меня! Всем привет!

Нащупав задом дверь, Жорик выскользнул на улицу.

Деда в стеклянной будке проходной видно не было, в ней сидел молодой мужчина с большим красным носом, и Жорик решил покинуть базу через ворота. Не будет же на выходе охранник пропуск спрашивать. Ворота на сей раз были закрыты наглухо, Привольнов пошел через проходную. Настроение у Жорика было превосходное, а потому, проходя мимо молодого мужчины, он оживленно спросил:

– Слышь, мужик, а дедок-то где?

– А-а… папаша! – чему-то усмехнулся охранник. – Так он сменился уже. Он у нас только днем на проходной сидит. Ночью ему охрану базы не доверяют. Глухой он, как тетерев.

Жорик помахал охраннику рукой и спустился по ступенькам проходной.

Массив «Красных путейцев» находился в противоположном конце города. Пока Жорик до него добирался, прошло около двух часов. В общем, сошел Привольнов с автобуса в половине восьмого вечера.

Круглая площадка с кое-где провалившимся асфальтом и старенькой, покосившейся деревянной остановкой являлась конечной остановкой сто двадцатого автобусного маршрута. Находилась она в тупике. С одной ее стороны высился высокий забор – задворок правительственной дачи, с другой – протекала речушка, с третьей – вдоль забора дачи тянулся островок домиков частного сектора, а с четвертой находился угол массива «Красных путейцев». На торце крайнего пятиэтажного дома было написано «55а». Привольнов подошел к фасадной части здания и в нерешительности остановился. На соседнем, стоявшем перпендикулярно к дому 55а значились цифры 55б. Не уточнил компьютерщик, в доме с какой литерой жил Андрей Загребнов. Жорик решил начать с «а».

На третьем этаже в квартире номер двадцать три, после того как Жорик в нее позвонил, поначалу никто не отозвался, однако, когда Привольнов повторно нажал на кнопку звонка, кто-то долгое время шушукался за дверью, а потом звонкий мальчишеский голос объявил:

– Никого нет дома!

Жорик тотчас вспомнил сына. Где он сейчас, чем занимается, какой стал? «Разогнал папаша семью, – подумал он уныло. – Растерял». Вслух же весело произнес:

– Как это нет? А кто же тогда разговаривает со мной, да еще с кем-то шепчется?

– Ну, – смутился ребенок, – я имею в виду из взрослых никого нет. А шепчусь я с сестренкой. Нам мама запрещает дверь открывать, и даже разговаривать с незнакомыми людьми, вот и совещаемся.

– И правильно мама делает, – охотно согласился Жорик. – Плохих людей много на свете. Но раз уж мы с вами заговорили, может, сообщите мне по секрету: Загребновы здесь живут?

Дети снова пошушукались, и на этот раз девчонка пропищала:

– Нет, дядя! Мы Жуковы.

– Понятно, – рассмеялся Привольнов. Ему почему-то было чертовски приятно общаться с детьми. – А про Загребновых не слыхали, значит?

– Нет, не слыхали! – стараясь казаться старше своих лет, баском ответил паренек. – Вы извините, но мы мультик смотрим.

– Ну смотрите! – шутливым тоном отозвался Привольнов. – Может, когда встретимся еще, поболтаем. – И Жорик шагнул к лестнице.

В квартире двадцать три дома пятьдесят пять «б» на звонки вообще никто не откликнулся, и Привольнов позвонил в соседнюю. Дверь приоткрылась на ширину цепочки, и в образовавшейся щели возникло широкое женское лицо. У хозяйки квартиры был астигматизм, она носила очки, однако, несмотря на мощные цилиндрические стекла, видела плохо и все время щурилась.

– Вам кого? – спросила она.

Жорик встал так, чтобы можно было как можно больше увидеть в щели двери.

– Извините, мне Загребновы нужны. Вы не подскажете, когда они бывают дома?

Хозяйка квартиры сделала удивленное лицо:

– Загребновы? А кто это такие?

Привольнов тоже вытянул физиономию:

– Как кто? Ваши соседи по лестничной площадке. В двадцать третьей квартире ведь Загребновы живут?

У хозяйки, по-видимому, были проблемы не только со зрением, но и с координацией. Она так затрясла головой, что задела очками за дверь.

– Нет, – она поправила очки. – Соседом у нас одинокий старик был. Он недавно умер. А в его квартире сейчас никто не живет.

– И вы про Загребнова никогда не слыхали? – на всякий случай уточнил Привольнов.

– Да нет же.

– Странно, – Жорик почесал затылок. – А мне назвали именно этот адрес.

– Какой?

– Массив «Красных путейцев», дом пятьдесят пять, квартира двадцать три.

К счастью Привольнова, женщина попалась дотошной. Другая бы давно, сославшись на дела, захлопнула дверь, а эта поинтересовалась:

– «а», «б», простой?

– Не понял, – не сразу сообразил Жорик.

– Я спрашиваю, дом какой – а, б или без буквы.

Привольнов приподнял брови:

– В «а» я уже был, а что, еще и без буквы есть?

– Представьте себе, есть. Вон напротив стоит! – высунув руку, женщина махнула ею в сторону лестницы.

– По вашим домам алфавит изучать можно, – хохотнул Жорик и раскланялся. – Спасибо за помощь, а то я уж было решил бросить поиски Загребновых.

Дверь захлопнулась. Привольнов спустился по ступенькам на первый этаж и вышел из подъезда. Нет, не ошибся компьютерщик. Действительно, существовал пятьдесят пятый дом без литеры. Он стоял аккурат напротив дома пятьдесят пять «б». К нему Жорик и двинулся.

На скамеечке у нужного Привольнову подъезда сидел небритый забулдыга средних лет, одетый в рванье. Он проводил Жорика голодным взглядом бродячего пса. Сколько же вас, таких бедолаг неопохмеленных, по всей стране мается.

На третьем этаже на обитой черным дерматином двери с номерком «23» повыше ручки была прикручена небольшая табличка. На листе бумаги под плексигласом была изображена в черно-белом варианте седовласая старуха, с косами и в очках в роговой оправе, в платье с кружевным белым воротничком, всем своим видом смахивающая на злую сельскую учительницу первой половины прошлого века. Жорик долго вглядывался в темноте подъезда в подпись к рисунку и наконец прочитал: «Прежде чем войти, подумай, нужен ли ты здесь». Табличка здорово была похожа на вывешиваемую на ворота некоторых домов табличку с предупреждением о злой собаке во дворе. Привольнов действительно задумался, уж не глава ли какой-либо секты проживает тут, однако нажал на кнопку звонка и встал сбоку у двери. Минуту спустя в квартире прошаркали шаги, потом все стихло, очевидно, кто-то долго рассматривал в глазок пустоту подъезда, затем старческий сердитый голос спросил:

– Кто там?

Старуха не Загребнов, которому Привольнов раньше времени не хотел показываться, пусть разглядывает. Жорик вышел на середину подъезда и, слегка волнуясь, заявил:

– Мне Андрей Загребнов нужен.

Загремел засов, дверь открылась, и на пороге возникла старуха, которая вполне могла бы сыграть роль бабы-яги. Ей даже ни грим, ни костюм не потребовались бы.

– А ты кто будешь-то? – проскрипела старая карга.

– Ну, Жорик я, – неохотно отозвался Привольнов. – Тебе это о чем-то говорит?.. Так дома Андрей или нет?

Старуха стрельнула в Жорика злым взглядом.

– А зачем он тебе? – учинила она форменный допрос.

– Ну что ты, мать, ей-богу, как маленькая? – возмутился Привольнов. – Но мы же с Андрюхой взрослые люди. Разговор у меня к нему есть. Только не спрашивай какой, все равно не скажу.

Старуха неожиданно оттаяла. Вокруг ее проваленного, беззубого рта залегли горестные складки.

– Ты прости меня, мил-человек, – произнесла она, как бы оправдываясь. – Я ведь мать Андрея-то. Непутевый он у меня. Два года как из тюрьмы вышел. Семь лет отсидел. Понятно, переживаю за него, кабы что снова не натворил. Вот и интересуюсь его дружками.

Жорик понимающе кивнул:

– Я хороший человек, мамаша, так что не волнуйся. Друг Андрюшки. Мы с ним давно не виделись. Вот оказался в вашем городе, решил зайти к нему навестить. Но ты мне все-таки ответь: где сынок-то твой?

Старуха поправила завязанный на лбу рожками платок.

– А шут его знает. Дома нет его. Андрюха несколько дней сам не свой ходит, – доверительно сообщила она. – Все боится чего-то. Мне кажется, опять в какую-то историю попал. С базы уволился, на другую работу перешел, а куда – не говорит. Сутками на ней пропадает. Дома почти не появляется. Вот и вчера вечером как ушел, и с концами.

«Черт возьми, найду я когда-нибудь этого подлеца или нет?» – выругался в душе Жорик. Сдерживая раздражение, вслух сказал:

– Но, может быть, мамаша, ты знаешь, его нынешних дружков. Подскажи, где их найти.

– Да кабы я их знала, – пожала старуха плечами. – Скрытный он после зоны стал. Никто к нему не ходит, даже бабу домой ни разу не приводил. Так, звонят ему какие-то типы иной раз. А кто такие – понятия не имею. Вот ты первый дружок его объявился.

– Значит, ждать его бесполезно, – отвечая своим мыслям, произнес Привольнов. – Жаль, увидеть его очень хотел.

– Бесполезно, мил-человек, бесполезно, – поддакнула старуха. – Ты иди себе, иди. В другой раз придешь. Может, тогда и застанешь Андрюху. Ну иди с богом! – и старуха, словно отгоняя назойливую муху, махнула рукой, а потом прикрыла дверь.

Жорик спустился на первый этаж, вышел из подъезда и, раздумывая над тем, что делать дальше, остановился. Сидевший на скамейке забулдыга все-таки решился, встал и пошел навстречу Привольнову.

– Брат, дай на стакан бормотухи, – попросил он униженно. – А то сдохну сейчас. Дай, а?..

Жорик пристально посмотрел на алкоголика. Не чесан, не брит, дурно пахнет. Действительно, еле стоит на ногах. Знакомое состояние. Если не выпить, и в самом деле ноги протянуть можно. Привольнов вдруг почувствовал острую жалость. Нет, не к бродяге – к себе. Вот такой же и он – никчемный, никому не нужный, нищий, голый. Одежда, деньги, и то не его. Ничего у него нет, кроме квартиры, в которую он попасть не может. Да-а… прохлопал ты, Жорка, жизнь. Привольнов достал из кармана мелочь, протянул забулдыге. Тот от радости чуть не взвизгнул.

– Ну, мужик, ну спасибо! Выручил! – забулдыга взял трясущимися руками деньги, сунул их в карман брюк. Он не знал, чем услужить благодетелю, и, угодливо заглядывая ему в глаза, сказал: – Я смотрю, из дому в дом ходишь. Разыскиваешь, что ли, кого?

Привольнов посмотрел на алкоголика изучающим взглядом, словно прикидывая, может ли он ему на что-то пригодиться.