Текст книги "Успех подкрался незаметно"

– Спасибо, учту.

На этом наша более чем плодотворная беседа завершилась, и я снова осталась наедине с кипой литературы. Вот только читать мне уже порядком поднадоело. Через некоторое время появление полноценного завтрака внесло определенное разнообразие, но ненадолго. С того поистине сказочного момента, когда с меня сняли гипс, наложенный после восхождения на Эверест в паре с Урсом, мне больше не случалось на целые сутки застрять в одной комнате, поэтому неудивительно, что мое мироощущение постепенно приближалось к мироощущению саблезубого тигра в клетке.

К обеду я перепробовала все возможные способы убить время – приняла ванну, позанималась зарядкой в объемах, диктуемых комнатой, кривясь прочитала любовный роман (хоть без харакири обошлось, и на том спасибо) и даже умудрилась ненадолго заснуть. Но все напрасно – я изнывала от скуки. Обдумывая, а не повторить ли трюк со стуком в дверь и громогласным требованием немедленно меня развлечь, я чуть было не пропустила знаменательный момент, когда эта самая дверь распахнулась и в нее проскользнула все та же японская мышка с подносом в руках. Только вот посуды на нем было раза в два больше. Пока я пыталась сообразить, в чем дело, разгадка появилась собственной персоной – в мою каюту вплыла знаменитая оперная дива. Нельзя сказать, что я интересуюсь данным видом искусства, но имя и лицо Гвен Ци были слишком хорошо известны. К моему удивлению, несмотря на классическую японскую внешность – круглое личико, миндалевидные глаза, длиннющие черные волосы (правда, в данный момент собранные в хвост), – одета гостья была в самое обычное легкое шелковое платье, и никаких там кимоно и прочего. На ломаном английском с ужасным акцентом она осведомилась:

– Добрый день. Не возражаете, если я вам составлю компанию за обедом?

Примерно минуту я пыталась сопоставить звуки, донесшиеся до моего слуха, со знакомыми английскими словами, после чего решив, что так дело не пойдет, на лучшем образчике своего японского ответила:

– Буду очень рада компании.

На лице Гвен отразилось величайшее изумление.

– Идио сообщил мне, что вы владеете японским, но я и предположить не могла, насколько хорошо. Дело в том, что «буду очень рада компании» – более чем вольный перевод. В действительности мой ответ включал в себя целый букет довольно изощренных оборотов. – Где вы учили японский?

– Сначала дома, на Рэнде, а когда уровень стал более-менее приемлемым, меня отправили на стажировку на Землю. Там я месяц провела во Франции, совершенствуя французский, а потом еще месяц в Японии со схожими целями.

– До чего же здорово – провести где-то месяц, – завистливо вздохнула японка. – После того как ко мне пришла галактическая известность, я нигде не задерживалась больше чем на неделю.

– Зато вы повидали практически все планеты. Это многого стоит.

– Смотря для кого. Я не люблю путешествовать. Если б не контракты, сидела бы дома, завела собаку… Кстати, – оживилась она, – вы уже видели моих питонов?

– Нет.

– Обязательно посмотрите. Это такие милые крошки…

– С удовольствием,—легко согласилась я. – Я люблю животных. Но есть одна проблема: моя дверь преимущественно заперта.

– Ах, это, – дива отмахнулась. – Уладим. Идио такой перестраховщик. Ведь если бы вы намеревались меня убить, то не попались бы так глупо уже в самом начале.

– Да, вероятность такого поворота событий была бы крайне невелика. Так мне можно будет передвигаться по яхте?

– Конечно. Если только ты пообещаешь ничем не кормить моих питонов – у них желудки слабые, а спят они со мной под одеялом. Я, конечно, их очень люблю, но, понимаешь…

Оказывается, мы уже перешли на «ты». Хорошо. Ты так ты.

– Не буду, обещаю.

До конца обеда мы мирно беседовали – точнее, Гвен расспрашивала меня о повседневной жизни Рэнда, а я заливалась соловьем. О любимой железке, как ее все называют, я могу говорить часами. Поэтому, когда обед подошел к своему логическому завершению, мы с Гвен стали лучшими друзьями.

Немного отдохнув после вышеозначенного пиршества (надо заметить, трапеза, приготовленная для хозяйки яхты, разительно отличалась от еды для остального экипажа: примерно как кухня фешенебельного ресторана и добротная домашняя – все хорошо, но сравнить невозможно), я решительно встряхнулась и приказала себе: «Вот что, милочка. Хватит бездельничать, пора бы мозгами пораскинуть. Полет когда-нибудь закончится и выбираться из передряги, куда ты сама с достойным лучшего применения рвением вляпалась, все же придется. Давай-ка с вещами и на выход. Думать».

Пришлось подчиниться. Краткий анализ текущего положения дел выглядел примерно так: я знаю, что на яхте что-то нечисто, но о моей осведомленности здешние обитатели даже не подозревают, а значит, ликвидировать меня как свидетеля нет никакого смысла. Тем более я пока ничего не видела и не слышала. Вывод: скорее всего, на Фудзи меня просто отпустят на все четыре стороны, а Гвен еще и одолжит денег на обратный билет. Красота!

В такой ситуации наиболее здравым казалось тихонько сидеть и не высовываться. Хорошо, конечно, но… невообразимо скучно. Кроме того, как я покажусь на глаза ректору по возвращении? Заявлюсь к нему в кабинет и скажу, что выпускную неделю пропустила, совершая легкий моцион до Фудзи и обратно? Нет уж. Вот войти к нему с гордым видом триумфатора и выложить, что же именно на яхте было нечисто, – это уже совсем другой коленкор. При таком раскладе могут и экзамены зачесть. Хотя, как и во всех моих гениальных планах, в этом тоже имелось слабое место: если я что-то выясню, то перестану быть хоть и непрошеной, но абсолютно безобидной попутчицей, которая ничего не видела. Со всеми вытекающими. Но мы же не ищем легких путей, правда? Полностью с собой согласившись, я принялась разрабатывать программу действий на ближайшее время. Поскольку откуда начинать поиски, было совершенно безразлично, то я решила пойти сверху вниз, благо наверху находилось место, куда обязательно следовало попасть, – рубка. И я, наслаждаясь вновь обретенной свободой, двинулась в избранном направлении.

Стены и пол рубки, располагавшейся в голове псевдобумажного журавлика, были сделаны из какого-то прозрачного материала, впечатление, не скрою, создавалось феерическое: снизу – звезды, сверху – звезды, слева – звезды, справа… капитан. Отойдя от секундного шока, я представилась:

– Нэтта к вашим услугам, сэр.

– Кобо Янагисава, командир экипажа судна, имеющего честь принимать вас на своем борту, леди. А вы, если не ошибаюсь, та самая бесовка, которая мастерски нейтрализовала нашего хваленого господина Ци?

Похоже, подружиться с капитаном будет несложно—я гордо задрала нос и подтвердила:

– Да, в недавнем прошлом имел место такой инцидент.

– Поздравляю, мало кому удавалось подобное.

Придя к выводу, что посвящать капитана в подробности стычки в трюме неразумно, я решила поближе подобраться к цели своего визита и, как можно более невинно улыбнувшись, спросила:

– Сэр Кобо, я немного интересуюсь навигацией, а побывать в космосе удается не так часто. Не расскажете ли вы мне основы прокладки маршрутов?

– С удовольствием. Редко кто задается вопросом, почему мы летим из пункта А в пункт Б, делая крюк в два дня длиной. Вот, к примеру, чтобы попасть с Фудзи на Землю можно лететь через центр Галактики, а можно и по краю. Вы бы как полетели?

После секундного раздумья я ответила:

– На вашей яхте – через центр. Несмотря на все таможни и пробки.

Лицо собеседника отразило восхищение:

– Впервые слышу столь разумный ответ из уст женщины. Гениально. А Гвен подавай прыжки из тоннеля в тоннель, причем подальше от обитаемых систем. Хотя так, безусловно, быстрее.

– Зато это самый надежный способ нажить себе неприятности в лице пиратов, – вставила я. Капитан кивнул:

– Приятно, когда люди понимают друг друга.

Контакт установлен, пора переходить к наиболее интересующему меня вопросу. Соорудив на лице достаточно испуганное выражение, я уточнила:

– Надеюсь, сейчас мы летим безопасным маршрутом?

Судя по тому, как поморщился капитан, это была больная мозоль.

– Если бы… Нет, им вынь да положь Фудзи немедленно, лучше всего вчера. Вы обратили внимание, как долго мы летим до тоннеля? Это потому, что за ним нас ожидает пресловутая необитаемая система Таксис, пограничная между Рэндом и Империей, и нам понадобится вся энергия яхты, чтобы максимально быстро оттуда убраться. Ваша каюта где? На нижнем уровне? Тогда приношу свои извинения: завтрашний день двигатели проработают в форсированном режиме, и, соответственно, вибрация будет довольно ощутима.

– Ничего страшного, я неприхотлива. Сэр Кобо, если это возможно, покажите мне наш маршрут на карте. – Посмотрим, как у нас со знанием тоннелей. Карты Рэнда я помнила довольно хорошо, может, и увижу что интересное… Но не тут-то было. При всей видимости дружеской беседы капитан не забывал о существовании и секретной информации. Все, что я увидела на высвеченной им карте, – это системы Рэнда, Таксиса и Эоса (последняя уже входила в состав Империи) и связывающие их тоннели. Как говорится: «Хорошо, но мало». Признав, что пока ничего полезного мне узнать не удастся, я сердечно поблагодарила капитана и, клятвенно обещав зайти еще, удалилась. Вниз.

Следующий уровень яхты интерес хоть и представлял, но для исследования был пока закрыт, так как вламываться в каюты Гвен, ее любовников или начальника охраны у меня не было ни возможности, ни повода. Утешив себя мыслью, что все впереди, я спустилась на средний уровень, где располагались столовая, спортзал и еще пара помещений схожей тематики. В библиотеке, правда, я ничего заслуживающего внимания не обнаружила и продолжила свои изыскания в спортзале. Тут мне наконец представилась возможность пообщаться да еще и глаз порадовать: мой вчерашний искуситель, одетый в нечто, минимально прикрывающее его весьма выдающееся мужское достоинство, занимался поддержанием формы. Зрелище было не менее фантастическое, чем звездное небо в рубке, хотя, подозреваю, капитан бы со мной не согласился. Компанию северному Аполлону составлял его восточный вариант – менее эффектный во всех отношениях, но тоже более чем ничего, без всяких там «за неимением гербовой пишем на обычной». Приняв за аксиому, что это и есть второй альфонс, я быстренько состряпала план захвата противника, строго-настрого велев себе ни при каких обстоятельствах не казаться умнее собеседников. Поставленная задача была не так уж проста, поскольку по внешним признакам даже уровень дурочки, которую я разыгрывала перед Идио, мог оказаться недостаточно низким. Но мы же не пасуем перед трудностями? Подбодрив себя таким образом, я проскользнула в дверь и бодро заявила:

– Привет, мальчики, я Нэтта. Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Открыто недовольство никто не выразил, и я, скинув брюки с блузкой, взгромоздилась на ближайший тренажер.

– Я тут у вас случайно, может, слышали?

– Уже вся яхта в курсе, включая повариху, – ухмыльнулся блондин.

– Как-то неудобно разговаривать, не зная имен собеседников. Может, представитесь в качестве одолжения?

– Алекс, – жизнерадостно сообщил мой старый знакомый.

– Акиро, – куда менее радушно буркнул его компаньон.

«Та-ак. Нас тут не любят», – воинственно хмыкнула я и ринулась в атаку. Причем в самом прямом смысле – взяла подмеченные ранее боксерские перчатки и предложила:

– Акиро, не составите ли мне компанию для легкого спарринга?

Недоумение, промелькнувшее в глазах потенциального противника, мне польстило.

– Можно, – как-то вяло согласился он, но протянутые перчатки надел, и мы начали.

Замечу, что одержать верх никоим образом не входило в мои расчеты. Продемонстрировать, что я не пустое место, да, этого хотелось, и путем пары хитрых комбинаций я добилась своего – глаза оппонента заискрились, в движениях появился азарт. Некоторое время мы боксировали в моей любимой ехидной манере, после чего я позволила ему достать меня, достаточно грациозно плюхнулась на ковер, стащила перчатки и вопросила:

– Господин победитель, не соблаговолите поднять уроненную вами даму?

Поклонившись, он соблаговолил, и я с удовольствием констатировала, что маневр возымел успех – Акиро больше не выглядел таким отрешенно замкнутым, как вначале. Решив немного подурачиться, я подкралась сзади и легонько ткнула его пальцем под ребра. Результат превзошел все мои ожидания – через мгновение я лежала на полу, придавленная крепким мужским телом и ослепленная резкой болью в запястье. Обретя способность видеть, первое, что мне довелось узреть, – крупный план смущенно-виноватого лица «противника».

– Извини, Нэтта, – покаянно проговорил он, – это все чертовы рефлексы.

Я весело улыбнулась, и инцидент был исчерпан, но даже через полчаса, после того как, весело болтая, мои новые приятели проводили меня до каюты, одна навязчивая мысль упорно не желала покидать мою многострадальную голову: откуда, ну откуда у профессионального альфонса такие, не менее профессиональные, рефлексы?..

Приняв необходимый после физзарядки душ, я нарядилась в любезно предоставленное мне кимоно из зеленого шелка, расшитое золотыми драконами, пережила острый приступ нарциссизма, любуясь своими «очами страстными», приобретшими неповторимый цвет морской волны, и отправилась на дальнейшие подвиги. Не одаренными моим вниманием оставались еще две каюты на среднем уровне, где по идее должны были находиться шимпанзе и… лаборатория по клонированию мышей, конечно. Мои предположения блестяще подтвердились: за первой же дверью я обнаружила искомое, а в качестве дополнения к нему – склонившегося над шеренгой колб второго знакомого из трюма. Быстренько представившись, я выяснила, что директора мышиной лаборатории зовут Пол и что он доктор биологических наук (конечно, неужели Гвен доверила бы кормление своих «крошек» меньшему светилу!). Узнав все это, я пошла проторенной дорожкой и применила свой безотказный метод, то есть, широко распахнув глаза, прочирикала:

– Доктор, меня всегда интриговала генная инженерия, особенно вопросы клонирования. Не проведете ли небольшую экскурсию по вашей лаборатории?

Бедный ученый схватил наживку с жадностью голодной форели. Неужели на этой яхте все страдают из-за невозможности поговорить о том, что им интересно?..

Минут пятнадцать я прилежно смотрела и слушала, время от времени задавая не самые глупые вопросы, благо общение с Марси позволяло быть в курсе того, что, где и почем. Когда же поток сведений заметно иссяк, я как бы невзначай поинтересовалась:

– Док, а вы никогда не занимались вопросами клонирования человека?

Увлеченный беседой доктор немедленно начал:

– Конечно, занимался. Даже более того, на исследовательской станции, где я… Хотя, – прервал он себя на полуслове, – это совсем не интересно, давайте я вас лучше с Мики и Маси познакомлю.

Мы подошли ближе к вольеру с шимпанзе, а по дороге доктор достал из ящика и проглотил какую-то таблетку. В ответ на мой недоуменный взгляд он пояснил:

– Оказалось, что на таких маленьких кораблях у меня начинается морская болезнь.

– Разве вы не всегда летаете с Гвен? – удивилась я. Любопытно.

Но тут, как назло, одна из шимпанзе заволновалась, и доктор устремился к ней, бормоча на ходу:

– Простите, мисс, у меня много работы, но буду рад поговорить с вами еще.

Вот так безукоризненно вежливо меня выставили за дверь. Что делать – пришлось ретироваться…

На этом исследование яхты было временно приостановлено, а остаток вечера прошел без новых знакомств и потрясений. Назвать же потрясением приглашение на ужин в обществе Гвен, ее любовников, Идио и капитана, довольно сложно. Хотя… одно знакомство все же состоялось – меня наконец-то представили любимым питонам хозяйки. Милые «крошки», длиной по три метра каждая, звались Бонни и Клайд и всю трапезу вились вокруг нас, очень настойчиво выпрашивая еду, которую, как я заметила, Гвен украдкой скармливала им под столом, несмотря на свой же строжайший запрет. В целом тихий вечер в семейном кругу прошел спокойно и незатейливо. Вот только на периферии сознания, как заноза, засела мысль, что сегодня я слышала или видела нечто чрезвычайно важное.

Спускаясь же после ужина к себе, я неожиданно заметила выглядывавшего из своей каюты Алекса, который заговорщицки мне подмигнул…

Глава 4

Пробуждение поначалу ни на йоту не отличалось от предыдущего – его причиной вновь явился Идио Ци, но затем последовали отличия прямо-таки глобальные. Сперва до моего сведения довели, что побудка в несусветную рань вызвана желанием Гвен лицезреть меня на общем завтраке. Стоило моему персональному корабельному будильнику, донесшему столь радостную весть, удалиться, как его немедленно сменил милашка доктор, который, застав хозяйку каюты в не самом одетом виде, смущенно отвел глаза, но все же извинился за вчерашнее нелюбезное поведение и пригласил на продолжение экскурсии. После ухода дока я с облегчением вздохнула и принялась за нормализацию внешнего вида. Наметился некий прогресс – следующий стук в дверь застал меня одетой и причесанной.

«Что с ними всеми с утра? Паломничество объявлено? Только питонов не хватает», – фыркнула я про себя, но дверь все же открыла. Посетителей оказалось двое – Алекс, недвусмысленное приглашение которого я нахально проигнорировала вчера вечером, сделав вид, что не заметила, и его, так сказать, коллега. Эти двое ввалились в каюту, без всякого стеснения оккупировали мою кровать и, весело подсмеиваясь, дожидались, пока я не закончу разрисовывать фасад, после чего мы дружной кавалькадой прибыли на завтрак. А там-то несчастную пленницу поджидал капитан. Сэр Кобо прочно захватил меня в плен, во всех подробностях поведал о скачке, произошедшей ночью, и принялся усиленно зазывать в рубку, дабы полюбоваться первой из доселе невиданных мною систем, где имелось весьма необычное кольцо астероидов вокруг одной из планет. Он даже предупредил, что, поскольку мы летим на форсированной скорости, этой в высшей степени любопытной картиной долго наслаждаться не удастся. Дав клятвенное обещание посетить рубку и непременно оценить эксклюзивный вид, я успешно вырвалась из его цепких лап и ухватила немного завтрака.

Да уж, эффект от вчерашней прогулки был сногсшибательным. Изголодавшись по живому человеческому общению, обитатели яхты скопом кинулись к человеку, который слушает их, широко распахнув глаза. Что ж, хотела – получила. Теперь терпи. Капитулируя перед неизбежным, я вздохнула и немедленно слопала еще один блинчик с грибами. Неприятности надо заедать.

Далее завтрак проходил в более спокойной обстановке – Гвен кормила питонов, альфонсы развлекали Гвен, доктор расспрашивал капитана о зависимости вибрации от скорости полета, а Идио цепким взором за всеми наблюдал. И главное, никто не мешал мне заниматься наиболее важным в сложившейся ситуации делом – поглощать пищу. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, так и здесь– стребовав с меня обещание зайти покормить питонов, побоксировать, пообщаться с шимпанзе и оценить окрестности, участники застолья постепенно разошлись, оставив меня наедине с начальником охраны, чье молчание вызывало прилив искренней благодарности – хоть кому-то от бедной Нэтты ничего не надо…

– И куда же вы направитесь в первую очередь? – откомментировал он завтрак в своей обычной серьезной манере, но, приглядевшись повнимательней, я заметила веселые искорки в глубине глаз.

– А что бы вы посоветовали?

– Идите в рубку. Капитан не обманывал – зрелище вас ожидает весьма и весьма необычное.

– Хорошо. В рубку – так в рубку, – Я легко дала себя уговорить, встала из-за стола и, пожелав сотрапезнику приятного аппетита, оставила его наедине с локальным филиалом скатерки-самобранки.

По дороге наверх я ломала голову над вопросом, как при таких скоростях и расстояниях я смогу хоть что-то разглядеть, но, едва войдя в рубку, я обнаружила ответ – в дальнем углу теперь размещался мощный телескоп.

– Госпожа Гвен имеет привычку изучать таким способом планеты, к которым мы подлетаем, – пояснил капитан. – И сегодня она решила одолжить вам свою любимую игрушку. Кроме того…– он выдержал театральную паузу, – мы снизим скорость при прохождении рядом с планетой, чтобы вы могли все как следует рассмотреть.

Подавив жгучее желание захлопать в ладоши, я припала к окуляру. Да, вид того стоил – звезды неожиданно увеличились в размерах и приблизились, а на поверхности планеты, до которой было еще лететь и лететь, можно было рассмотреть массивы клубящегося газа. Оторвавшись от вновь приобретенной игрушки, я подошла к радару и с удивлением констатировала, что он пуст.

– Капитан, а где же орбитальные станции? Или тоннель с этой стороны не охраняется?

– Охраняется, конечно, – понурился собеседник. – Просто мощности нашего радара не хватает. Вот мы на радарах станций еще некоторое время будем видны. Но даже их мощностей не хватает, чтобы охватить систему целиком – в середине есть «мертвая зона».

– Понятно. – Так и не углядев на экране ничего заслуживающего внимания, я вернулась к телескопу. С его помощью видно было куда как лучше, тем более что яхта находилась в непосредственной близости к планете и наступило самое подходящее время изучить аналог земного Сатурна во всех подробностях, чем я, совершенно зачарованная, и занялась. Минут через пятнадцать, когда мы уже миновали лучшую для обзора точку, в груде каменных обломков, составлявших кольцо, я заметила какое-то движение, не очень согласовывавшееся с физическими законами, описывающими траектории природных тел, а приглядевшись повнимательнее, сдавленно охнула и окликнула капитана:

– Сэр Кобо! Думаю, вам нужно на это взглянуть.

Капитан посмотрел, нахмурился и все испортил, заявив:

– Простите. Экскурсия закончена.

Однако пока он отдавал команды, я вновь вперилась в телескоп и узрела легкий боевой крейсер, довольно лениво выползавший из кольца, и весьма недвусмысленно направлявшийся к нам.

«Может, он тоже на экскурсию летал и ему случайно надо в нашу сторону?» – попыталась я себя успокоить.

«Угу. А еще за соседней планетой на белом облачке нас Санта-Клаус поджидает», – съязвил вездесущий внутренний голос.

Так. Оценим обстановку. Не зря же я прослушала курс, включавший в том числе и основные характеристики типов космических кораблей… Ну, соотношение сил примерно четыре к одному. Правда, это только по размеру и численности экипажа, и, возможно, по скорости. О соотношении огневой мощи думать не хотелось. Да, похоже, сбываются мрачные прогнозы, сделанные капитаном не далее как вчера. Накаркал…

– Сэр Кобо, – начала я, но он отмахнулся – по линии связи как раз поступило какое-то сообщение. Едва взглянув на экран, капитан склонился к интеркому:

– Идио-сан, прошу вас немедленно прибыть в рубку. И захватите по дороге Гвен.

Вот за что недолюбливаю имперцев, так это за неизменное выражение лица типа «меня тут нет, тебя тут нет, и вообще ничего не происходит». Бросив тщетные попытки прочитать хоть что-то в глазах капитана, я вернулась к телескопу, решив скрасить ожидание наблюдением за нашим преследователем. Нельзя не признать: он был красив. Пусть и не по индивидуальному проекту построен, но впечатление производил. Возникала полная иллюзия того, что к мирно отдыхающему японскому стерху абсолютно бесшумно и неотвратимо подкрадывается ягуар, поигрывая литыми мышцами и невзначай демонстрируя клыки.

Пока я бродила в дебрях сравнительной биологии, в рубку прибыл Идио Ци, доставивший с собой Гвен и доктора Пола, а те, в свою очередь, приволокли Бонни и Клайда, причем Бонни тут же оказалась на моем попечении. Милая такая девочка, всего-то килограммов двадцать, восхищалась я, пристраивая ребенка на шею в качестве импровизированного кашне. Убедившись, что размещение вновь прибывших закончено, капитан жестом попросил внимания и включил видеозапись сообщения.

– Добрый день. К вам обращается капитан Этьен Пард. – М-да… С японским произношением у капитана явно не все в порядке, я неодобрительно покачала головой и вернулась к просмотру послания. – Я предлагаю вам сдаться, произвести стыковку с моим кораблем и перейти на него. В случае выполнения моих требований гарантирую вашу безопасность, в случае же неподчинения яхта будет уничтожена. Даю вам двадцать минут на размышление. Если в течение этого времени вы не снизитескорость и не начнете подготовку к стыковке, ваши действия будут рассматриваться как отказ подчи ниться.

В рубке воцарилось ошарашенное молчание, и лишь по взгляду капитана, обращенному на хозяйку яхты, можно было прочесть сакраментальное: «Я же вам говорил». Здравого смысла не произносить это вслух у сэра Кобо хватило. Тишину прервал голос Идио:

– Мисс Гвен, доктор Пол, будьте добры проследовать за мной. – И они удалились на совещание, хотя какое отношение к сложившейся ситуации имел доктор биологических наук, мне было совершенно не ясно.

– Капитан, но они же по нам не выстрелят? – совершенно по-детски взмолилась я.

– Увы. Пираты не могут отпустить нас с миром. Репутация, мать ее…– Он поморщился.

На этой на редкость оптимистичной ноте в рубку вернулись участники саммита на высшем уровне. Видок у всех был мрачноватый, но зато появилось новое действующее лицо – их сопровождал Акиро.

– Капитан, начинайте маневр пристыковки, – довольно спокойно сообщил он, после чего подошел к интеркому и объявил на всю яхту: – Внимание всем! Соберите минимум необходимых вещей и в течение пятнадцати минут проследуйте к шлюзовой камере – нам предстоит вынужденная пересадка. Для некоторых уточняю: никакой паники (о, что я слышу – демонстрация чувства юмора в такой ситуации!..), опасность нам не грозит. Закончив, он взглянул на меня:

– Вас, леди, это тоже касается.

– Простите, но мне нечего собирать, – вздохнула я в ответ. – Все мое на мне, а в кимоно переодеваться, думаю, не стоит.

– Она еще и шутит. Железная, что ли? – риторически спросил Идио у ближайшей звезды (как будто Акиро не ехидничал две минуты назад). – Ладно, как знаете, а я пошел собираться.

Через непродолжительное время мы с Бонни на правились на выход, застав там уже большую часть обитателей яхты во главе с милейшим господином начальником охраны, старательно внушавшим жен ской половине экипажа, что бояться нечего и их ни кто не тронет. Наконец, скрежет утих, и стыковка завершилась, в подтверждение чему открылся люк, сквозь который нам было предложено проследовать в не шибко гостеприимный полумрак переходного коридора. Поскольку никто энтузиазмом не горел, я решила присвоить честь первопроходца себе и отважно шагнула в неизвестность. Триумфальное появление на противоположной стороне, как и практически все в моей жизни, было безнадежно испорчено – на сей раз впечатляющей попыткой с грацией бегемота плюхнуться на пол, ибо в ответственный момент меня едва не сшиб с ног довольно резкий рывок испугавшейся Бонни, продолжавшей возлежатьна моей шее. Однако великий плюх был безжалостно приостановлен схватившей меня за локоть крепкой мужской рукой, и голос с ужасным акцентом съязвил: .

– Осторожнее, мадемуазель. Мы не сможем сдержать обещание относительно вашей безопасности, если вы уже при входе сломаете ногу.

– Спасибо за заботу о моих костях и своей репутации, – вяло огрызнулась я, краем глаза взглянув на спасителя.

– Всегда пожалуйста, – отвесил он мне шутливый поклон (довольно изящный, надо сказать) и добавил в сторону, уже на французском: – Эту рыжую в каюту Т.

В дверях показался Идио, осторожно ведущий за собой Гвен (с Клайдом, разумеется), и внимание встречающих переключилось на них. Ко мне же подошел местный вариант швейцара и твердо пригласил:

– Прошу вас следовать за мной.

Каюта, в которую меня доставили, проигрывала предыдущему месту обитания по профессионализму дизайна и вкусу, но была на порядок выше по экстравагантности. Я чуть не завопила от восторга, увидев на полу шкуру тигра. Обстановка же была спартанская – матрац, стол, пара стульев, разрисованные рыже-черными полосками, и… И все. Не считая стен, выкрашенных черной краской. Милое такое местечко, под настроение. Оставалось надеяться лишь, что Гвен они в подобное не поместят, а то ее артистические нервы могут дрогнуть. Сгрузив Бон-ни на тигровую шкуру для придания колорита, я . плюхнулась на матрац и резюмировала:

– Ситуация ухудшилась. Нас захватили космические пираты.

Наученная предыдущим пленом я, по здравом размышлении, решила сделать работу над ошибками и наивную дурочку на предмет прокатит – не прокатит не тестировать. Примерно через полчаса, в течение которых я была занята принятием решения подобного уровня сложности, прибыл вопрошающий. Им оказался тот самый галантный джентльмен, любезно спасший меня от общества гипса и врачей.

– Добрый день, мадемуазель, – снова услышав чисто французское обращение на ломаном японском, я не сдержалась и фыркнула. – Этьен Пард, капитан крейсера к вашим услугам.

Это и есть капитан? Я присмотрелась к собеседнику повнимательнее. На коренного жителя Парижа он походил мало, хотя основные черты совпадали – высокий, худой, с бледной кожей (а откуда на корабле загар?) и черными кудрями. Красив он не был, это бесспорно, но его лицо завораживало – слишком уж причудливо на нем сочетались безусловно мужественные черты с большими черными глазами «а-ля олененок Бэмби». Причем выражение этих самых глаз говорило не только о готовности Бэмби прыгнуть на скользкий лед, но и способности преодолеть все возникшие при этом трудности. Брр… С трудом оторвавшись от лица капитана, я представилась. Для разнообразия – на французском:

– Антуанетта д'Эсте, можно просто Нэтта.

Услышав мое имечко, капитан улыбнулся, и в его глазах заплясали чертенята. Я уж было приготовилась услышать очередную убийственную остроту по данному поводу, но тут, судя по изменившемуся выражению лица и удивленному возгласу, до него дошло, что говорила я отнюдь не по-японски.

– Мадемуазель, вы знаете французский? Я поражен!

– Довелось месяц пожить в Париже, – важно сообщила я.

– И как он там? – В голосе капитана послышалось легкое пренебрежение. Похоже, он с самого севера Франции или канадец, если вообще землянин.

– Вы удивитесь – стоит, – выдала я заплесневелую шутку.

– Рад за него. Тогда не расскажете ли, Нэтта, как вы оказались на яхте Гвен Ци? Из бесед с остальными я понял, что вы затесались к ним случайно.

Этот вопрос ожидался, да и репетицию в виде бесед с Идио мы проходили, поэтому я быстро и связно выдала ту же версию событий, что и начальнику охраны оперной примадонны. Некоторые мои знания при этом по-прежнему оставались только моими…

– Необычный вы выбрали метод сбежать с занятий, – так прокомментировал мсье Пард мою историю.