Текст книги "Семена крови. Книга 2"

Стоило солнцу появиться на горизонте, как все охотники во главе со старшим охотником выдвинулись через поля в лес. Они шли стройными рядами, а после, когда вошли в лес, растянулись цепью. Расстояние между каждым человеком составляло не более десяти метров. Люди двигались не торопясь и заглядывали за каждое дерево. Но никто не забывал смотреть себе под ноги, ибо совсем недавно, еще до того, как в лес начали поочередно ходить охотники, были расставлены капканы, и только несколько человек точно знали, где они расположены. Они шли первыми, но без несчастных, случайных и травм все равно не обошлось. Несколько человек стали жертвами этих самых капканов. Их было решено отправить обратно в деревню. Количество охотников уменьшилось.

Егор шел самым последним и не забывал поглядывать себе под ноги. Он также фотографировал все необычное, что попадалось ему на глаза: отметины на деревьях, нечеткие следы, оставленные людоедом. Егор был встревожен. Если все получится, то охотники найдут лого зверя и расправятся с ним. И весь ужас, который длился долгое время, закончится. Но если охотники потерпят неудачу, то людоед будет свирепствовать больше, чем раньше. И во власти кровожадного создания окажется не только одна деревня, но и остальные поселения. Будут умирать женщины, дети и старики, которые не смогут противостоять нависшей угрозе. Так что эта охота была обязана увенчаться успехом.

Охота и поиски зверя и его логова длились уже несколько часов. За это время еще пара человек успели угодить в капканы. Помимо этого, охотники успели застрелить взбесившегося бурого медведя.

Егор старался держаться ближе к одной из групп охотников. Он также смотрел по сторонам и фиксировал на фотоаппарат все, что могло вызвать подозрение. Начинало холодать. Охотниками было решено сделать привал.

Они разожгли костры в пятидесяти метрах друг от друга, достали провиант, поставили вокруг лагерей факелы и принялись трапезничать. Впрочем, ничего не предвещало беды. Все было в порядке. Люди с аппетитом поедали то, что собрали им в поход их жены. Охотники курили и беседовали. В каждом лагере были выбраны дежурные, чтобы зверь не застиг никого врасплох.

Время шло. Кроме медведя никого охотники не убили. Логово таинственного зверя по-прежнему не было найдено. Внезапно со стороны крайнего лагеря послышались выстрелы и крики. Все тут же подскочили и ринулись к ним. Пока люди добирались до своих товарищей, крики не прекращались, как и выстрелы. Они раздавались в разные стороны. Когда охотники добрались до лагеря, то ужаснулись от увиденного. Повсюду была кровь и куски порванной плоти и одежды. Крики охотников раздавались в лесу. Охотниками было решено поделится на три группы и отправится в разные стороны. Люди хотели заманить людоеда в капкан и покончить с ним. Но в этот момент начало творится нечто неописуемое. Создавалось впечатление, что зверь был не один. Их было несколько. И это оказалось настоящим неприятным сюрпризом. Никто не ожидал такого развития событий.

В одночасье лес наполнился криками. Охотников хватали одного за другим и утаскивали. Повсюду раздавалась стрельба. Факелы и костры постепенно хаотично гасли, давая понять, что в этом месте появился зверь.

Егор не знал, что делать. Он просто хватался за голову и бежал. Бежал туда, куда бежали остальные охотники. Внезапно он споткнулся и рухнул на землю. А после почувствовал, как его схватили за ноги и начали тащить по земле. Он кричал и отбивался, но это не помогало. В результате он подскочил на небольшом холмике и ударился головой о толстый выпирающий корень дерева, после чего потерял сознание.

Юноша пришёл в себя в темном, холодном и сыром месте. Повсюду стоял запах плесени. Он не понимал, где находится. Все было охвачено мраком. Он попытался пошевелиться, но все тело изнывало от боли. Вздохнуть полной грудью получалось только через раз. Он слышал, как нечто крадется рядом с ним, но никого не видел. Он слышал, как неподалеку мычит человек. Егор попытался его окликнуть, но вместо ответа получил слабое мычание. Затем раздался жуткий человеческий вопль и звук поедания плоти. Егор сразу понял, что он находится в логове зверя и что человекоподобный монстр уже поедает одного из охотников. Егор был в ужасе. Он понимал, что зверь может в любой момент начать пожирать и его.

Молодой человек начал осторожно пробираться через окровавленные человеческие останки. Он видел под собой разорванные тела. Его руки и ноги дрожали. Как от холода, так и от страха. Егор понимал, что находится в пещере. Повсюду пахло сыростью и смердело сырым мясом. Пол был усеян человеческими костями. Черепа и остатки одежды лежали буквально повсюду. Руки Егора, когда он пробирался вперед, утопали в грязи, смешанной с кровью и чем-то липким и зловонным. Егор даже не хотел знать, что именно, в чем были испачканы его руки. В данный момент его беспокоила зудящая рана в районе щиколотки, похожая на укус. Она не кровоточила, но быстро синела и сильно чесалась.

Выбравшись наружу и покинув логово зверя, юноша бросился прочь, что было сил. Он не знал, куда бежит. Самое главное – подальше от логова зверя. По пути из леса Егор несколько раз останавливался около реки в попытках смыть с себя все то зловонное, чем пропиталась его одежда. Он не забывал и про рану на ноге, которая постепенно смолкала. Зуд уже не так сильно беспокоил Егора. А вот что волновало его, так это куда двигаться дальше. Возвращаться в деревню он не хотел. Ничего из его вещей там не было. Да если бы и было, он все равно не хотел возвращаться в поселение, откуда его постоянно пытались выгнать. Он думал только об одном – как можно быстрее покинуть эти места и забыть обо всем увиденном. Забыть о человекоподобном звере, о тесной пещере и ужасе, который еще долго будет преследовать его в ночных кошмарах.

История таежного людоеда для Егора была закончена. Он больше не хотел знать о людях, которые жили в деревни. Ему было все равно что с ними станется. В данный момент он думал только о собственной шкуре.

Егор не сразу выбрался из леса. С каждым пройденным днем он замечал, как внутри него просыпается нечто кровожадное и хладнокровное. Оно билось о стенки его сознание и твердило только о голоде, свежей крови и свежем человеческом мясе. Со временем Егор осознал, что укус на его ноге непросто так быстро заживает, и что ему не просто так удалось выбраться из логова монстра живым. Он был единственным, кто выбрался живым. Но вместе с ним на волю выбралось нечто дикое и кровожадное, незнающее жалости. Вечно голодное. Живущее во мраке сибирских лесов.

И воспарил он над землей. И тело он свое увидел. И не было ни ангелов, ни бесов. И был поток, и в том потоке были люди, и двигались они ни вверх, ни в низ. И подхватил его немой скользящий дух, и уносить стал в темноту. И вырваться из цепких лап пытался он. И начал он молить о милости, пощаде, но голоса в миг был лишен, и суть его отправилась вослед за остальными. И свет он вдруг приметил на пути своем. И был тот свет ослепительным и ярким, и звон услышал громогласный Он кой исходил из света. И двигался он вслед потока и видел все, что находилось позади него. Невиданных существ, кои всем видом отвращение и страх лишь вызывали, и сущностей, что плавали во тьме, съедая свет и все его лучи.

Ужас из небытия

И воспарил он над землей. И тело он свое увидел. И не было ни ангелов, ни бесов. И был поток, и в том потоке были люди, и двигались они ни вверх, ни в низ. И подхватил его немой скользящий дух, и уносить стал в темноту. И вырваться из цепких лап пытался он. И начал он молить о милости, пощаде, но голоса в миг был лишен, и суть его отправилась вослед за остальными. И свет он вдруг приметил на пути своем. И был тот свет ослепительным и ярким, и звон услышал громогласный Он кой исходил из света. И двигался он вслед потока и видел все, что находилось позади него. Невиданных существ, кои всем видом отвращение и страх лишь вызывали, и сущностей, что плавали во тьме, съедая свет и все его лучи.

И было сущностей немереное множество, и с аппетитом поглядывали все они, облизывались, скалились, мерцая бледными очами. И начали хватать они других людей, и вырывали из потока, и пожирали в пламени теней у тьмы Истока души грязных смертных беглецов. И обращали тех, кого сожрать не успевали, творили их рабами, слугами своими. И был поток Селен, и нес он души к вечному исходу пред великим и единственным концом.

I

Выстрел. Даша выронила черный пистолет на мокрую, после сильного дождя разбитую асфальтированную дорогу. Темечко пронзила свинцовая пуля и устремилась вверх. Короткие светлые волосы окрасились в кровавый цвет. Нижняя челюсть, куда был сделан выстрел, и горло забрызгала теплая кровь. Девушка упала на колени, а после рухнула спиной на асфальт. Она умерла. Ее тело еще несколько минут продолжало функционировать, после чего бессмертная душа покинула бледное худощавое тело. Даша осознала, что мертва, и приняла это спокойно. Она безмятежно смотрела на свое юное тело, которое лежало в лужи крови. С каждой секундой девушку уносило все дальше вверх, откуда она легко могла рассмотреть старую церковь, в которой несколькими часами ранее ее изнасиловали четыре обезумевших местных жителя проклятой деревни, населенной умалишёнными садистами и психопатами.

Даша не чувствовала разочарования или злости, она была предельно расслабленной. Настолько расслабленной, что не ощущала собственного веса. Спустя мгновение нечто мощное и невидимое вытолкнуло ее из потока. Она оказалась в холодной темноте на прохладной мокроватой поверхности. Оцепеневшая в ожидании страшного и неизведанного, чему не сможет противостоять. Но все оказалось не таким ужасным, как она себе представляла. Ее тело перестало быть невесомым. Оно снова живое, твердое и упругое.

Девушка поднялась на ноги и почувствовала тяжесть, будто нечто притягивало ее к поверхности. Она осмотрела себя. На ней была та же самая одежда, в которой она умерла. Легкая, забрызганная кровавыми пятнами мокроватая майка без рукавов в горизонтальную чёрно-белую полоску и белые, промокшие от дождя трусы шорты, которые облипали бледные бедра.

Темнота постепенно рассеялась. На смену ей пришли гнетущие краски, которые, подобно клубящемуся туману, окружили Дашу. Она увидела перед собой высокие кривые стены, которые, словно карточный домик, подпирали друг друга, не давая обрушится. Девушка крикнула, ее голос эхом отозвался в темноте. Спустя мгновение Дашу начала окутывать яркая багровая дымка: она проникала в ее легкие и всасывалась через микроскопические поры под кожу. Даша вдыхала приторный аромат, чувствовала сладковатый металлический привкус и хотела понять, что именно она пытается распробовать и к чему принюхивается. Спустя мгновение она поняла: багровый туман – это распыленная кровь. Дашу охватила паника. Она закричала, но никто не откликнулся на ее жалобный призыв. Она села на корточки, обхватила худыми руками голые предплечья, сгорбилась и, озираясь по сторонам, начала истошно плакать. Ее пугало все, что она видела. Она не понимала, где находится. Она должна была оказаться на небесах или же в преисподней, но каким-то образом очутилась в холодном мрачном месте. Возможно, никакого рая или ада не существует, – размышляла Даша. Возможно, она очутилась именно в том месте, куда и попадают все умершие.

Даша изо всех сил зажмурилась, а когда открыла глаза, никакого тумана уже не было: он также внезапно исчез, как и появился. Перед ней возникло густое, заросшее высоким почерневшим кустарником пространство. Она поднялась на ноги и, жалобно морща брови и курносый нос, пошагала босыми ногами по мокрым, полусгнившим черным листьям и лужам. Она шла в полном неведении и поэтому опасалась всего, что может ждать ее за следующим поворотом. Но, несмотря на это, продолжала идти. Она чувствовала на себе прикованный взгляд. Кто-то или что-то наблюдало за ней. Поднимая голову вверх, она видела только темноту, в которой растворялись толстые, словно щупальца осьминога, длинные ветви колючего кустарника.

Повсюду стоял стойкий запах гнили и плесени. Среди кустарников Даша то и дело замечала пару светящихся красных глаз, затем еще одну и еще. Они двигались по кругу, словно изучали девушку, старалась понять, кто она такая.

Наконец то Даша выбралась из дебрей на открытое место, коим служило огромное черное болото, в котором она заметила застывшие в разных позах человеческие фигуры. Они были похожи на проработанные до мельчайших деталей статуи, словно выбиты из черных кусков гранита. Даша не видела другого пути перебраться на противоположную сторону берега и решилась идти через болото. Она сделала шаг и не поверила своим глазам. Ее нога не провалилась под воду. Водная гладь стала для нее твердой ровной поверхностью, по которой можно пройти, как по обычной дороге.

Даша осторожно перебралась на другую сторону, где встретила улыбчивого незнакомца, с черными глазами, который неожиданно появился из-за высокого черного дерева. Вместо зрачков у незнакомца были белые точки. Лицо было бледным и полигональным, совокупностью вершин, рёбер и граней, которые определяли форму носа, глаз, костей и подбородка. Даша уже видела подобное, но только на картинках, поэтому очень удивилась увиденному. Но больше всего ее удивил внешний вид незнакомца. На голове красовался черный вытянутый потрепанный цилиндр, макушка которого немного свисала вниз. Остальной костюм представлял собой потертый длинный черный фрак, черные обтягивающие брюки и черные туфли.

Незнакомец протянул бледную как мрамор руку и предложил пройти с ним. Даша была напугана. Она мертва, но по какой-то причине оказалась посреди всего этого абсурдного мира. Она спросила незнакомца, не в аду ли она находится. Улыбчивый незнакомец ответил, что это место скрыто между мирами, и попасть сюда очень сложно и дано ни всем. Место, которое находится за гранью реальности, место, где не существуют и не действуют все мыслимые и немыслимые законы физики, где грань между пространством и временем стерта. Незнакомец задрал голову. Даша сделала то же самое. Небо было усыпано разрушенными планетами, причудливыми сооружениями и разнообразными вещами похожими на вращающуюся в разных направлениях спираль.

Даша слушала незнакомца и поражалась его спокойствию и радости, которая в большей степени напоминала помешательство или тотальное безумие. Да и вел он себя соответствующе. Он стоял в одной позе, словно каменное изваяние, застывшая статуя, глазел на Дашу с протянутой рукой и натянутой улыбкой. Несмотря на жуткий образ своего нового знакомого, девушка протянула ему руку. Улыбчивый незнакомец схватил девушку и быстро повел за собой. Даша едва успевала перебирать ногами и смотреть по сторонам, ужасаясь увиденному. Маленькие дети, в полосатых, забрызганных кровью пижамах, с морщинистыми лицами огромными головами, лишенными глаз, заливались громким безудержным смехом и бегали в кровавой луже, в которой плавали человеческие головы.

Незнакомец снял цилиндр, швырнул его в сторону, и тот испарился в темноте. После чего незнакомец загладил колючую черную челку назад и, продолжая улыбаться, спросил у Даши ее имя. Она представилась. Незнакомец представился в ответ. Его имя прозвучало громко – Озул. Он был своего рода смотрителем в этом мире. В его обязанности входило присматривать за всеми обитателями, но никак за заключенными, а скорее за больными, как в психиатрической клинике для буйных.

Даша поинтересовалась, почему она оказалась в этом странном месте. На что Озул ответил, что сюда может попасть кто угодно. Это не зависело ни от него, ни от кого-либо другого. Нечто высшее, колоссальное и непознанное, чего он сам никогда не видел, но постоянно ощущал, затаскивало души в это место.

Даша поинтересовалась, почему Озул постоянно улыбается. Он ответил, что всегда безумно счастлив и никогда не ощущает страха и отчаянья. Но когда он злится, его неудержимая ненависть обрушивается, словно лавина камней, на головы тех, кто ему противен. Он также отметил, что Даша тоже может стать кем угодно. Ведь в этом мире любой его обитатель способен обрести новую жизнь.

Девушка кротко улыбнулась, сделала брови домиком и склонила голову. Она мертва и теперь никогда не сможет вернуться и вершить правосудие над теми, кто причинил ей боль. Озул поспешил ее утешить. В этот момент из темноты появились музыканты. Озул выскочил на середину, где сверху на него обрушился столб белого света и начал петь. Его пение было прекрасным, но одновременно пугало Дашу и впечатляло. На секунду ей показалось, что она едва сама не сорвалась с места и не присоединилась к новому веселому знакомому. Но впоследствии так случилось.

Озул и девушка танцевали под зажигательную музыку. Он пел, а Даша с радостью подпевала ему своим приятным молодым сопрано. Повсюду раздавались энергичные звуки музыки. Даша едва успевала поспевать за движениями радостного смотрителя, а тот, в свою очередь, продолжал насвистывать веселую мелодию. По крайней мере, она казалась ему веселой, но Даше слышалась жуткой и тяжелой.

На мгновение Даше показалось, что все это безумие проходит сквозь нее и заражает своей энергией. Пару раз она даже улыбнулась. А когда Озул прекратил петь, то все, кто окружал их, исчезли. Напоследок он сказал девушке, чтобы она чувствовала себя здесь как дома, а после неторопливо зашел в темноту где его сверкающие зрачки и белоснежная улыбка постепенно угасли под звуки полоумного смеха.

II

Даша бродила в полутьме среди холодных скрученных деревьев, стволы которых были покрыты длинными колючками. Повсюду была вода. Она капала с кривых ветвей и лилась тонким ручьём в мелких канавах, сочилась из-под земли и переливалась из одной лужицы в другую. Повсюду пахло плесенью. Этот сырой запах не оставлял девушку ни на минуту. Неужели весь этот мир смердит плесенью, одиночеством и холодом, – размышляла Даша при каждом вздохе.

Любая попытка подумать о причине своей смерти оборачивалась страшной головной болью и дикими кошмарными видениями кровавых сцен жутких убийств. И когда подобное случалось, Даша просто переставала думать и пыталась отвлечься на то, что творилось вокруг нее. Она несколько раз останавливалась и оглядывалась. Она пыталась понять, что ей делать дальше. Ведь безумный смотритель так и не сказал, для чего она здесь.

Вопреки своему кроткому и скромному нраву, Даша часто вскрикивала, когда не видела, но слышала жуткие звуки и душераздирающие вопли. Они напоминали ей издевательские крики четверых выродков, которые надругались над ее невинным молодым хрупким телом, оставив на нем ужасные ссадины и кровоподтёки от ударов и грубого обращения. Частицы крови, не успевшие засохнуть на темечки и в волосах, стекали маленькими тонкими струями по бледному лицу Даши. Они попадали ей на потрескавшиеся влажные губы, под которыми остался след от вырванного насильниками пирсинга в виде белой маленькой бусины. Затем они плавно огибали гладкий подбородок и стекали по шее, которая и без того была покрыта розоватыми брызгами засохшей крови.

Даша встречала на своем пути причудливые, а порой и уродливые растения. Одни из них росли, как и положено, из-под земли, другие, словно лианы спускались с неба, появлялись по обе от девушки стороны. Из-за этого время от времени Даше было трудно понять, где верх, а где низ, и применимы ли эти понятия к данному месту.

Птицы, или как про них думала Даша, уродливые крылатые создания были еще одной причиной поразиться многообразию безумных вещей, встречавшихся здесь, среди всего этого неуправляемого хаоса. Они причудливо летали, стаями, сидели на сооружениях в своих гигантских гнездах, кружили над девушкой, словно стервятники над разлагающимся трупом, что отчасти соответствовало действительности, ведь на деле Даша и правда была мертва, но одновременно с этим ее тело могло полноценно функционировать и взаимодействовать с окружающей обстановкой.

Помимо растений и животных, Даша встречала и других обитателей этого безумного места. Лишенные глаз и похожие на карликовых стариков дети были только началом. Даше встречались люди с непривычными очертаниями и искаженными обликами, подобно пластиковому манекену с расплавленной головой или частью лица. Это были совершенно безобразные создания. Они скакали по деревьям, стояли вверх ногами в темноте над девушкой, что в очередной раз подтверждало слова смотрителя о законах физики, которые здесь не действовали. Уродливые обитатели замечали девушку и принюхивались к ней, осматривали, как нечто новое, чего они еще ни разу не видели. Это было более чем странно. Иногда Даша замечала, что ее голубоватые глаза и мышцы подергивались, словно при нервном тике. Но что это было на самом деле, девушка не понимала, пока не стала замечать подобного за другими обитателями. Судя по всему, они находились здесь намного дольше, чем она, и успели обзавестись более странными и порой пугающими повадками.

Проходя мимо очередных обитателей, Даша слышала разносящееся вдалеке монотонное пение смотрителя. Она не вслушивалась в него, старалась не вслушиваться. Оно ее пугало даже больше, чем уродливые создания. Но факт оставался фактом – оно было ненормальным и ужасным. Даша чувствовала себя неуютно, когда слушала его. Но временами, буквально на секунду ощущала все его прекрасное звучание. Настолько прекрасное, насколько и безумное. Эти два факта противоречили друг другу, и девушка понимала это. Но вместе с тем она понимала, в каком противоречивом мире она находится. Так что все в большей или меньшей степени прибывало в состоянии относительного равновесия.

Спустя неизвестный промежуток времени Даша набрела на место, где все обитатели и окружение было черно-белым И это несмотря на то, что кожа девушки, кровавые пятна на одежде, ссадины и синяки не потеряли цвета. Обитатели черно-белого уголка, будто из немого кино, выскакивали из своих убежищ, коими служили кривые чёрно-белые деревянные дома, и просто смотрели на девушку, а после пускались в пляс и танцевали. Увиденное напоминало Даше старые черно-белые зарубежные музыкальные фильмы. Даже музыка была из той эпохи. Обитатели веселились и пели. После из дома появилась молодая женщина. Она быстро присоединилась к танцующим и начала участвовать в музыкальном действии. Вокруг дома, около которого танцевали и пели обитатели, летали непонятные существа, наподобие тех, что Даша уже видела. С виду они были похожи на воронов, но при детальном рассмотрении напоминали черные тени, которые носились из стороны в сторону.

Внезапно черно-белые обитатели подскочили к Даше, схватили ее за руки и вместе с ней стали отплясывать. Девушка сначала не понимала, что она должна делать, но после отдалась на волю случаю. Ее тело приобрело черно-белый оттенок и само начало двигаться в ритм музыке. Так продолжалось, пока она не натерла себе кровавые мозоли. Но боли она не чувствовала. Ей нравился вид крови и раны. Она радовалась им, как никогда прежде. Она веселилась вместе с другими обитателями, покуда тени не подхватили ее и не унесли ее в неизвестном направлении.