Текст книги "Сам себе властелин. Книга 2. Владыка Калькуары"

Глава 11

Дитя Тьмы убежала, а я приказал оркам на входе никого не впускать и запер дверь. Имею право побыть в одиночестве, в конце концов.

Книга «Таблицы заклинаний Бубрадиса» давно ждала меня. Так, посмотрим, что здесь есть. Я листал, проглядывая страницы наискосок. Ерунда, ерунда, «Выведение бородавок» – тоже ерунда. Есть массовое наложение бородавок? Нет? Тогда едем дальше. Ерунда, ерунда, «Принудительное чихание». Это запишем в блокнотик.

Смотрим дальше. Ерунда, ерунда…

Я зацепился взглядом за строчки глупого заклинания по созданию дождя из чёрных жаб. Кому такое в голову пришло? И главное, зачем?! Испортить недругу прогулку? Пошло и глупо на мой вкус. И с жабами потом что делать? Потопчут ведь, жалко. А они и так чёрные. Хм, а не цвет ли меня зацепил? Я перечитал заклинание ещё раз.

«Initium!

Tempestas bibliotheca import;

Partum fons specialis pluviam;

Additional object: bufonem, Color nigrum, Vita quinque minuta;

Mount per regionem;

Finis!»

Структуру заклинаний я уловил давно. Что тут сложного для человека, хоть раз занимавшегося программированием? Простой скриптовый язык, на мой взгляд. Только справочника по синтаксису и библиотекам нет. Значит, будем экспериментировать.

В магическую лабораторию к мумию я не пошёл. Дедушка с самого начала упорно читал мне нотации: «Не экспериментируй, опасно, запрещено». А мне надо!

Так, где моё самое первое заклинание огонька?

«Initium!

Lux bibliotheca import;

Partum fonte lucis: Color albus, Vita uno momento;

Scopum insultaturum;

Finis!»

Что мы можем поменять? Цвет, естественно. Давно хотел попробовать сделать его чёрным, только вот не знал, как он пишется.

Пробуем! Я вытянул палец и прочитал скороговоркой:

«Initium!

Lux bibliotheca import;

Partum fonte lucis: Color nigrum, Vita uno momento;

Scopum insultaturum;

Finis!»

Над чернильницей возникла маленькая чёрная дыра. Зомбическая сила! Я даже крикнуть ничего не успел – комнату залила тьма. Такая непроглядная, что даже рук было не разглядеть, плотная, как желе, и пахнущая чешуёй и гнилым болотом.

– А-а-а-а!

Крик утонул в темноте, в ушах словно вата. И дышать тяжело стало, будто застрял в лифте. Я попытался прочитать заклинание светлячка, но слова потонули в темноте и не сработали.

Пух!

Ровно через минуту тьма рассеялась. Свет показался невыносимо ярким, вкусным и чистым. Хорошо-то как!

* * *

Бух!

Кто-то ударил в дверь.

Бух!

Замок вырвало с мясом. На пороге стоял мумий. В глазах пылает огонь, пальцы скрючены, из-за плеча выглядывают обалдевшие орки.

– Я тебе говорил?

Мумий подскочил ко мне и похлопал по рукам и груди, проверяя всё ли в порядке.

– Я тебе говорил не экспериментировать? А если бы тебя убило?

– Да всё нормально.

– Нельзя так с магией. Почему не в лаборатории? Для кого отгрохали целое здание? Я бы подстраховал, присмотрел, помог.

Старик отвесил мне подзатыльник.

– Уши бы тебе оборвать. Владыка называется. Кто про технику безопасности думать будет?

– Виноват, исправлюсь.

– Виноват, – передразнил мумий, обернулся и рявкнул на орков, – дверь закройте, олухи.

Поругавшись ещё немного для порядку, старик плюхнулся в кресло напротив меня.

– Обещай, что опыты будешь только в лаборатории ставить.

– Хорошо, деда. Честное слово.

– Показывай, что ты такое страшное прочитал.

– Не такое уж и страшное.

– Оно может тебе безобидное, а я как увидел, что из твоих окон тьма вытекает, перепугался до смерти. Чуть второй раз не окочурился. Показывай быстрее. Мне тоже интересно!

Я выписал на листок заклинание и протянул мумию.

– Серьёзно? Заменил вот это слово у обычного светляка?

Мумий почесал в затылке.

– А выглядело, будто ты нашёл потерянное заклинание «Великая Тьма».

– Может, это оно и есть, только короткое.

– Да? Тогда давай, попробуй ещё раз.

– Прямо здесь?

– Неохота в лабораторию идти, – вздохнул мумий, – в первый раз не бахнуло, значит и второй раз безопасный.

Я прочитал заклинание. Опять навалилась тьма. Дышать было чуть легче, но это я стал привыкать. Реакцию мумия увидеть было нельзя, докричаться тоже, оставалось только ждать, пока закончится действие магии.

Свет опять ударил в глаза.

– Оно и есть, – мумий громко выдохнул, – заклинание «Великая Тьма». По всем описаниям похоже. Поздравляю, Ваня, ты вернул утраченную реликвию тёмных. За одно это можешь вписать себя в историю.

– Против светлых сработает?

– Шутишь? Да они перепугаются до смерти. Их маги не атаковать нас будут, а постоянно свет колдовать. Если сразу не разбегутся кто куда.

– Жаль, не убьёт никого.

Мумий хихикнул.

– Это ты тёмный, вот тебе темнота и не сделала ничего. А со светлыми другой разговор будет.

– Точно?

– Обещать не могу, легенды разное говорят.

– Завтра опробуем?

– Не торопись. Вот будет серьёзный штурм, тогда и колдуй.

Я слабо верил, что простое заклинание что-то сможет против светлых. Задержит – уже хорошо. Но мумию свои сомнения озвучивать я не стал.

* * *

В замке появились первые пленные. Йорик кружил около лагеря светлых, как голодная акула, и ловил одиночек, рискнувших выйти в лес. Хватал и волок в нашу темницу.

В зале операторов журавликов мы с Уру-Букой посмотрели, как всё происходит. Вот одинокий светлый идёт за хворостом. Наклонился за сухой веткой, поднимается. Ап! Перед ним стоит Йорик, подкравшийся бесшумно. В чёрном балахоне, из-под капюшона только зелёные огоньки глаз светятся, в руке остро заточенная коса. Стоит себе, нюхает белую розу. А потом и говорит опешившему светлому:

– Здравствуй, воин. Ты прожил достойную жизнь, можешь гордиться.

– Э-э-э…

– Пора идти, дорогой. Здесь недалеко, я провожу.

Одни пытались убежать, но их Йорик сбивал с ног. Другие послушно шли за скелетом. Но итог всегда был один: мешок светлому на голову, руки за спиной связаны, а если дёргается, то стальным кулаком в бок.

Когда пленников накопилось пара десятков, Йорик привёл их в замок через тайный ход.

– В темницу, – махнул я рукой, – пусть сидят и думают над своим поведением.

– А пытать? Мы будем их пытать?

Рядом со мной появилась Дитя Тьмы.

– Можно я их вилкой тыкать буду? Ну, можно? А дыба есть? А эльфийский сапожок? Железная ведьма?

– Бука, – я подозвал к себе орка, – нам нужны от них какие-нибудь сведения?

– Можно потряшти, вдруг что-то интерешное.

– Выбери тогда самого старшего и веди в пыточную. Кстати, она у нас есть?

– Должна быть. Может, магиштра Гебиже шпрошим?

– Точно, он должен знать.

Пришлось искать мумия по замку. Требушеты уже перестали стрелять, и он закончил дежурство. Что удивительно, никто не видел, куда он смылся с башни.

Нашёлся дедушка на кухне. Сидел вместе с бабушкой, пил ромашковый чай и хихикал над чем-то. На мой молчаливый вопрос мумий махнул рукой.

– Мы тут молодость вспоминаем. Вот после одной такой осады Матильдочка и взялась за боевой топор. Три месяца нас осаждали, надоели хуже горькой редьки. Под конец исписали крепостные стены похабностями и убрались. Матильда как почитала, что про неё намалевали, сразу поехала к оркам. Собрала армию и прямиком к эльфийской столице. Пока ответ им не написала, уже на их стенах, не успокоилась.

Бабушка вздохнула, вспоминая весёлые деньки молодости.

– Я им всё высказала, что думала. А вместо обычной краски взяла специальный алхимический состав. Они его так и не смогли оттереть – только и завесили надписи знамёнами, чтобы не позориться.

– Ваня, ты чего меня искал?

– Хотел спросить: есть ли у нас пыточная?

– Пытошная? Была где-то. За давностью лет и не вспомнишь уже.

– В подвале, под южной башней, – вмешалась бабушка.

– Да нет, там караулка для скелетов всегда была.

– А под восточной?

– Склад там, алхимический. Кажется. Знаешь, Ваня, давай сходим и поищем.

На ходу мумий бормотал себе под нос:

– Позор какой. Замок Чёрного Владыки, а пытошной нет. Как людям в глаза-то смотреть? Орки смеяться будут. Позорище на мою седую голову.

После долгих блужданий по подвалам, мумий вдруг хлопнул себя по лбу.

– Вспомнил! Вспомнил!

– Где?

– Да нет, не про пытошную. Я в этом подвале бочонок вина спрятал ещё при жизни.

Мумий нашёл на полу осколок кирпича и пометил одну из дверей крестиком.

– Здесь она, родимая. Потом загляну, проверю, на месте ли. Ну всё, можно идти обратно.

– А пыточная?

– Точно, мы же за ней сюда пришли. Ладно, пойдём дальше искать.

– Может, она рядом с темницей? – я решил подтолкнуть поиски. – Логично было её там сделать.

– А мы там не смотрели? Давай сходим.

И правда, пыточная нашлась рядом с камерами темницы.

– Деда, – я с укоризной посмотрел на мумия, – а сразу было нельзя сюда пойти?

– Понимаешь, – мумий почесал в затылке, – я в ней никогда не был. Постоянно чего-то не хватало: то настроения, то пленников. В общем, даже не подумалось, что она тут может быть. Старею, наверное.

– Ладно, ерунда. Где там Бука с пленником?

Смотреть, как я буду пытать светлого, сбежалась куча народу: Шагра, бабушка, Дитя, Сеня и свободные от дежурства орки. А вот мумий сказал, что настроение у него неромантическое, для пыток не подходит, и ушёл в лабиринт подвалов. Наверняка к своей найденной заначке.

– Ваня, а ты сам его будешь мучить? – уточнила бабушка. – Палача-то у нас нет. Может, орков попросить? Они должны уметь.

– Не, не обучены, – покачал головой Уру-Бука, – прибить можем, а пытать нет. Пробовали уже.

– Ваня, ты, главное, аппетит не испорть себе, – заволновалась бабушка, – на ужин я пирог поставила, мясной, с картошкой и шпинатом.

– Где там пленник?

– Ведите! – гаркнул Уру-Бука, чуть не оглушив меня.

Пленник оказался молодым эльфом. Ну, мне показалось, что молодым. Кто его знает, сколько они живут и с какого возраста у них паспорта выдают.

Эльф гордо задрал подбородок.

– Я ничего не скажу тебе, Чёрный Владыка.

Уру-Бука, не сомневавшийся во мне, с ухмылкой приковал эльфа цепями.

– Да ладно, можешь не говорить, – махнул я рукой, – мы собственно и не собирались спрашивать. Ты же не генерал, не король. Что ты можешь знать?

Мне показалось, что эльф обиженно надул губы.

– А уже можно пытать, да? – вылезла вперёд Дитя Тьмы.

– Бука, ты его хорошо приковал?

– Угу.

– Тогда можно я его вилкой ткну?

– А-а-а! – эльф заорал, как резаный.

Из невнятных выкриков я разобрал, что вилки эльф очень даже боится. Король Галадон не может сидеть после того, как его ткнула Дитя. Залезть на сорона и думать не может. Оттого и штурм собираются отложить и, вообще, негуманно пытать пленников столовыми приборами.

– Я требую нормальную дыбу! – вопил эльф. – Имею право на стандартные пытки! Почётно умереть в подвалах, как всякий нормальный пленник! А быть затыканным вилкой – против любых законов и обычаев. Уберите этого ужасного ребёнка!

Дитя Тьмы обиделась, плюнула в эльфа и обиженно засопела.

– Дядя – бяка.

– Тихо, маленькая, – Шагра обняла девочку и с укором посмотрела на пленника, – стыдно такие вещи детям говорить. А ещё светлый. Пойдём, Дитя, я тебя конфетами угощу.

Бабушка тоже ушла, напоследок так посмотрев на эльфа, что тот побледнел.

– Женщины и дети ушли, можем приступать.

Я картинно потёр руки и сделал страшное лицо.

– Можно, я тоже пойду? – Уру-Бука, уловив мою игру, попятился к выходу. – Не люблю такое шмотреть.

– Иди-иди. А то спать плохо будешь.

В пыточной остался только я, пленник и Сеня. Монстр был в своих любимых доспехах, только уже начищенных до блеска. Сам он полировать не стал, а подрядил скелетов. Уж не знаю, как он их уговорил, но доспехи были как новенькие.

– Знаешь, что я делаю со светлыми, которые не любят детей?

Эльф задрал подбородок.

– Я буду молчать.

– Да пожалуйста. Сеня, – я повернулся к монстру, – ты его сырым будешь? Я читал, что эльфы горчат, их вроде сначала вымачивать надо.

– Угук!

– Эй, ты чего задумал, Чёрный? Так нельзя. Пленников можно пытать или торжественно казнить. Нас есть нельзя!

– Ничего не знаю, я не местный.

– Спроси любого, нельзя пленников на еду пускать!

– Ты это, не кричи. А что с тобой делать? Говорить ты не хочешь, а у меня монстр не кормленный.

– Так не делают!

Я подошёл к эльфу и потыкал пальцем в живот.

– Вроде нежирный. Сеня, ты уверен, что сырым? А вдруг у тебя несварение будет?

– Угук!

Монстр снял шлем и выпустил наружу щупальца.

– А-а-а!

– Не кричи, всё равно никто не услышит.

– Не надо! Я больше не буду! Я всё скажу!

Доведённого до истерики эльфа пришлось успокаивать Уру-Буке. Через полчаса мы узнали кучу всякого про лагерь светлых, вплоть до цвета подштанников эльфийского короля. Я записал имена светлых генералов, кто с кем дружит и враждует, ближайшие планы и мастеров, делавших таран. Злыдни, это оказались умельцы из Кемнаро. Ну, тёмные, припомню я вам такой нейтралитет.

– Уберите его, – хныкал эльф, косясь на Сеню, – он облизывается, когда на меня смотрит. Я всё рассказал. Можно меня закрыть в камере попрочнее? Чтобы он ночью не добрался.

– Бука, запри его подальше, – махнул я рукой и вывел монстра из пыточной, – Сеня, скажи на кухне, чтобы тебе дали тройную порцию. И печенек на сладкое. Заслужил.

Монстр довольно угукнул и двинулся ужинать. Интересно, а он действительно съел бы эльфа или только подыгрывал мне?

Глава 12

Утром я поймал мумия и затащил к себе.

– Деда, надо письмо набросать.

– А сам?

– Красивым почерком надо, королю будем писать.

– Зачем облегчать ему жизнь? Пусть помучается, разбирая твои каракули. Я страдал, а чем он лучше?

– Деда!

– Ладно, напишу. А то как ляпнешь чего-нибудь, потом хронисты триста лет вспоминать нам будут.

Мумий взялся за перо.

– Ну?

– Значит так: королю Галадону, незаконно осаждающему замок Калькуара.

– Угу.

– По итогам нескольких дней осады в моих темницах…

– В Наших.

– Что?

– Ты тоже величество. Владыка – царский титул. Поэтому ты должен о себе говорить во множественном числе. Ну как Галадон: наша армия, мы приказываем и всё такое.

– Не хочу. Вот будет у меня раздвоение личности, тогда пожалуйста. А пока я один и не собираюсь про себя мыкать.

– Как знаешь.

– Пиши: по итогам нескольких дней осады в моих темницах скопились пленники из числа твоих воинов. Поскольку ты взял в осаду замок и нарушил экономические цепочки, кормить их нечем, а есть орочий рацион они не хотят. Будь добр, оплати кормёжку своих людей привычной им едой или присылай продукты сам. Без уважения, Иван Хэрумор.

– Ваня, так не делается.

– Их положено кормить за мой счёт? Так я их сюда не звал, тут не столовая.

– Нет. В традициях морить пленников голодом. Ну, подкармливать иногда, чтобы не померли, но сил воевать уже не было.

– Я гуманист.

– Кто?!

– Коварный тип. Хочу, чтобы светлые несли больше расходов. Осада должна быть разорительной!

– Он не будет платить.

– Можем мы размножить это письмо и раскидать по их лагерю журавликами? Пусть все светлые знают о моём предложении.

Мумий посмотрел на меня с опаской и уважением.

– Действительно, первостепенное коварство. До такого ещё никто не додумался.

– Это называется пропаганда.

– Какое страшное слово. Ты прямо Чернейший из Владык.

Мумий дописал текст листовки, перечитал и кивнул сам себе.

– Я сам размножу твоё письмо и прослежу, чтобы его разбросали над светлыми.

– Спасибо, деда.

– Ерунда. Мне интересно, что дальше будет. Пришлют еду или махнут на пленников рукой?

Мумий хихикнул.

– Такого Галадон точно не ожидает.

* * *

– Владыка, – Уру-Бука заглянул в дверь, – там корабль!

– Баржа? Для наших друзей с продовольствием рановато.

– Не, другой. Такой, – Бука потряс головой, – странный.

– Давай посмотрим.

Я подошёл к окну: из моей башни река просматривалась отлично. Взял подзорную трубу. Где там корабль?

Ага, вот он. По водной глади скользило изящное судёнышко под парусами. Да, никакого сравнения с приходившими раньше баржами.

– На эльфийшкий похож, – засопел Бука за моим плечом, – враги, наверное.

– Проверим. Собери команду, и сходим на пристань через Казну.

Десять минут, и мы высадились в старом порту. Десяток вооружённых до зубов орков, Уру-Бука с боевым топором в руках и я налегке.

На всякий случай корабль мы ждали в кустах. Вот поймём, кто к нам приплыл, тогда и решим – показываться или нет. Вдруг, и правда, эльфы? А если много?

Судно казалось игрушечным. Как будто прямо из бутылки коллекционера. На носу резная деревянная фигура – полуобнажённая эльфийка с острыми ушами держит звезду. Паруса цвета морской волны, флага на мачте не видно.

Кто же это? Светлые решили отрезать нам поставки? Искатели приключений? Делегация от Старейшин Кемнаро?

К пристани корабль пристал неумело. Тяжело ударился бортом, не успев погасить скорость, заскрипел обшивкой о камни.

– Кгивогукие! – рявкнул голос на корабле, – Отогву и пгишью заново! Концы кгепите!

Знакомая, однако, картавость.

На пристань спрыгнули три молоденьких гоблина и с трудом закрепили концы.

– Пигаты, тоже мне! – возмущался голос. – Не возьму больше.

– Дедушка! – хором завопили гоблины. – Мы исправимся!

– Испгавятся они…

По узким сходням спустился настоящий пират. Немного карикатурный, как рисуют в детских книжках: цветастая рубаха, на голове чёрный платок, узкая повязка, закрывающая один глаз. На боку висел здоровенный меч, едва не волочащийся по земле. Вот только лицо у пирата было Льва Бонифатьевича, настройщика органов.

– Свои, – кивнул я Уру-Буке, – пойдём, встретим.

Увидев толпу орков, пират засеменил к нам.

– Здгавствуйте-здгавствуйте. Хогошо, что вы пгишли так быстро. Быстгее газгужайте, и я поплыл обгатно.

– Настоящие корабельщики, – я усмехнулся, – говорят «ходить», а не «плавать».

– Ой, я вас умоляю! Пусть говогят что угодно, а мне надо обгатно в Кемнаго.

Уру-Бука повёл орков забирать груз, а пират протянул мне список.

– Всё согласно прейскуранту.

Я пробежал глазами каллиграфические строчки. Металлолом, третья категория, десять фунтов, триста золотых. Металлолом, вторая категория, крупный, тридцать фунтов, пятьсот золотых…

– Не понял.

– Вы хотели обход санкций? И я таки сделал для вас.

– Привезли оружие под видом металлолома? – я усмехнулся. – Да вы, Лев Бонифатьевич, талант.

– Вы дочитайте до конца, – гоблин-пират убрал с глаза надоевшую повязку, – там ещё интегеснее.

– А что это? «Слитки металла третьей категории».

– Оружейные сплавы.

– Хм, – я задумался, – а вот с кузнецами у нас напряжёнка. Ладно, беру. Запас карман не тянет, найду куда применить.

– Я так и подумал, – кивнул гоблин, – и надеюсь, вы оцените мою инициативу.

– Угу, – я дочитал листок до конца, – сколько?!

Гоблин потупился.

– Сами понимаете, обход санкций – дело недешёвое.

– Но не по двойному весу в золоте!

– И ничего не по двойному, всего лишь один и два.

– Бука! Заноси всё обратно. Мы не будем это брать.

– Вы заказывали огужие? – гоблин окрысился. – Вы говогили, что очень надо? Но ничего не говогили пго цену. Я платил взятки, скупал для вас лучшее, тащил на себе. У меня мозоли, впегвые в жизни! Когабль у эльфов купил.

– Купили?

– Ну, не купил, взял в агенду. Но очень догого! А тепегь вы не хотите бгать. Это ггабёж!

– Это ваши цены – грабёж. При всех взятках цена завышена.

– А мой маленький пгоцент? Мне надо когмить голодных внуков.

– Вон тех упитанных?

– У меня ещё дгугие есть, худые и недоедающие. Вам что, жалко немного золота?

– Я экономный и не переплачиваю зря.

– А вот зря. Газве хогошее отношение со мной ничего не стоит?

Мы торговались со Львом Бонифатьевичем целый час. Орки и гоблины уселись на ящики с оружием и резались в кости на щелбаны. Гоблины вели в счёте, но каждый щеблан орков стоил десяти гоблинских.

– Хватит, – Лев Бонифатьевич скривился и махнул рукой, – сделаю я вам скидку, тгидцать пгоцентов.

– Сорок.

– Вы издеваетесь? Если мы ещё столько же будем спогить, ваши огки моим внукам все мозги отобьют. Тгидцать два.

– Тридцать пять.

– По гукам!

Гоблин тяжело вздохнул.

– Пгизнайтесь, кто учил вас вести дела? Кто-то из наших? Вы же чисто по-гоблински меня изводите.

Я развёл руками.

– Не знаю. Вы – второй знакомый мне гоблин. А Мошуа меня ничему не учил.

– Понахватаются в дгугих мигах, – ворчал гоблин, считая деньги, – а ты потом стгадай. Надо запгетить межмиговые пегемещения наследникам кгупных капиталов.

– Ещё скажите «понаехали тут».

– И скажу! Понаехали, житья нет от всяких, – Лев Бонифатьевич осёкся, взглянув на меня, и уточнил, – от всяких светлых. Устгаивают беспогядки и вообще. Бизнес не дают вести.

– Ладно, проехали. Давайте разгрузим и разойдёмся, времени у нас мало.

Гоблин вздохнул – ему хотелось поговорить и повозмущаться.

– Я хочу пгедложить вам ещё кое-что. Свегх вашего заказа, так сказать.

– Показывайте.

– Гут! Кжут! – обернулся Лев Бонифатьевич к внукам. – Тащите особый товар.

Через минуту гоблинята поставили передо мной большой сундук и длинный ящичек.

– Алхимические бомбы, – откинул крышку сундука «пират».

Внутри на мягких ложементах лежали гранаты. Даже по форме они были похожи на те, что я видел в своём мире. Только сделаны были из белого фарфора, отчего походили на сувениры.

– Только остогожно, ни в коем случае не гоняйте. Бегёте, отламываете вот эту загогулину и кидаете со стены на светлых.

– Бахнет?

– Не то слово.

– Сколько?

– По двадцать золотых за каждую, – гоблин поперхнулся под моим взглядом, – по пятнадцать. Имейте совесть, я бгал их по десять. Гучная габота одного сумасшедшего алхимика. Они даже в гогоде меньше тгинадцати не стоят.

– Согласен. А это что?

– О-о-о! Сейчас я вас удивлю.

И гоблин вытащил из длинного ящика ружьё. Настоящее! Длинный толстый ствол с золотой гравировкой, цевьё из тёмного дерева, диковинно изогнутый приклад, расписанный серебряными рунами. На ум пришло слово «карамультук» – так назывались похожие ружья из Азии.

– Каратук, – с усилием выговорил гоблин, ни разу не скартавив.

– Тёмные боги! Где такие каратуки делают-то?

Гоблин нахмурился.

– Каратук – это имя. Он существует в единственном экземпляге.

Я взял оружие в руки. Оно дарило ощущение силы, опасности и надёжности.

– Чем его заряжают?

– Ничем. Это вам не тупой агбалет. Каратук стгеляет магией и загяжает себя сам.

– Офигеть!

– С этим связано небольшое неудобство. После выстгела Каратук высасывает тепло из окгужающего воздуха. Выглядит, будто облако пага вокгуг стгеляющего.

– Не страшно.

– Будете бгать?

– Сколько?

Лев Бонифатьевич показал мне пятерню.

– Пять золотых?

Гоблин замотал головой.

– Пятьдесят? Пятьсот? Нет?! Пять тысяч?

– Пятьдесят тысяч.

– Вы, Лев Бонифатьевич, кажется, перегрелись на солнышке.

– Увы, – гоблин развёл руками, – дешевле отдать не могу. Огужие штучное, коллекционное. Втогого такого нет.

– Побойтесь тёмных богов, ну не сундук же золота!

– Да что мне эти тёмные боги? Можно подумать, они у меня постоянные покупатели. Нет, если они хотят заплатить за вас, пусть платят. Но пятьдесят тысяч и ни монетой меньше.

Я потёр лицо ладонями. Зомбическая сила, как утомительно торговаться с этим гоблином! Может, поручить это мумию или Казне? У меня что, больше других дел нет? Но деньги надо экономить, война будет долгой, а после предстоит ещё много других трат. А налогов от верных вассалов у меня пока не предвидится.

– Даже не начинайте, – гоблин выставил ладонь, – я не могу отдать Каратук дешевле.

– Тогда вы его зря привезли.

– Не згя, – Лев Бонифатьевич улыбнулся, – я его вам дагю.

– Что?!

– Подагок, бегите без денег.

– Эм… Кажется, в лесу сдох дракон, не меньше.

– Не знаю, кто у вас там сдох. Я дагю вам Каратук, а вы, потом, дадите мне освобождение от налогов.

– Вот как? Не слишком далёкая инвестиция?

– Молодой человек, – гоблин ухмыльнулся, – самые пгибыльные вещи делаются именно так. Ну, так согласны?

– Полное освобождение от налогов?

– Да.

– Лично вас?

– И внуков.

– Внукам – половинный налог.

– Согласен. Дайте слово Владыки.

– Хорошо, моё слово Чёрного Владыки.

Мы ударили по рукам. Гоблин потёр ладошки и радостно осклабился.

– А не боитесь, что я проиграю светлым и вы потеряете такие деньжища?

– Ой, я вас умоляю! Кто вы и кто этот Галадон. Не смешите мои тапочки.

– Мне бы вашу уверенность.

– Поживёте с моё, научитесь.

На прощанье я тихонько спросил у гоблина:

– Лев Бонифатьевич, скажите, зачем вы так вырядились?

В ответ старый гоблин ухмыльнулся.

– Имею я пгаво на маленькие слабости? В жизни мало газвлечений, и я устгаиваю их сам себе. Внуков, опять же, повеселил. Такую поездку они обязательно запомнят. А на случай, если меня кто-то видит – ни за что не опознают.

На том мы и расстались. Кораблик отплыл обратно в Кемнаро, а мы потащили в замок оружие. Я нёс Каратук, а орки всё остальное. Осталось только найти, на чём опробовать моё новое ружьё.