Текст книги "Красная рука"

Глава 13

Саммерс решил действовать как можно быстрее. И связано его стремление было не только с необходимостью быстрее раскрыть преступление, но и сознанием того факта, что данное дело неизбежно будет находиться под контролем ФБР. Это означало, что большая часть следственных материалов будет передано их агентам. Саммерс, как и большинство полицейских его возраста, неуважительно относился к агентам ФБР: к их чрезмерному высокомерию и надменности в отношениях с полицейскими, к их методам работы, и даже, к их внешнему виду. Поэтому он спешил, стараясь получить результаты экспертиз раньше, чем они станут их собственностью.

Однако не только неприязнь к агентам ФБР подгоняла Саммерса. Сегодня он столкнулся с преступлением, которое потрясло его своей необычностью, и даже, в определенной степени, фантастичностью. Саммерс всегда много читал много криминальных романов. И не только потому, что такая литература нравилась ему. Многие из них он воспринимал как своеобразные учебные пособия, ведь такие романы читали, и преступники, а необузданная фантазия писателей часто подсказывала им оригинальные способы совершения новых преступлений. Саммерс же считал главным фактором успеха следователя умение мыслить так же как и преступник, и даже быстрее его. Сегодня же, он был в полной растерянности, ничего подобного читать не приходилось. Жизнь ничуть не уступала фантазиям писателей.

Саммерс спешил побыстрее прояснить ситуацию с сегодняшним ограблением банка, еще и потому, что хотел справиться с охватившей его растерянностью. Таким растерянным он себя еще не чувствовал. Однако без данных экспертиз двигаться было некуда и ему оставалось только ждать.

Сержант Хаппел продолжал вводить протоколы в компьютер. Он взглянул на лейтенанта и поразился его видом. Посмотрев на него некоторое время, Хаппел осторожно спросил:

– Шеф, вы очень напряженный. Что случилось? Капитан давит?

– Понимаешь, Хаппел, случай в банке меня настолько поразил, что никак не могу прийти с себя.

– Ну, что вы, ничего сложного. Похитил деньги и, не выдержав угрызений совести, застрелился. Все просто, только нужно найти сообщника, который и увез ту сумку с деньгами. Хотя, попробуй его найти.

– Нет, Хаппел, все не так просто. Моя интуиция подсказывает, что все гораздо сложнее.

– Да, – усмехнулся сержант, – с вашей интуицией никто потягаться не может.

– Напрасно смеешься, – раздраженно ответил Саммерс. – Случай очень сложный, я бы сказал, необычайно сложный… Черт, как медленно тянется время, когда приходится ждать! Хуже не придумать. Что же они так медленно?

– Шеф, может быть кофе? – предложил Хаппел.

– Отстань, ты, со своим кофе! – Саммерс с раздражением ударил кулаком по столу. – Занимайся лучше своим делом.

Хаппел притих и стал продолжать вводить в компьютер результаты расследования. Он знал, что если лейтенант не в духе, то следует остерегаться его гнева. Временами Хаппел поглядывал на Саммерса, тот продолжал сидеть, скрестив руки на груди и угрюмо смотреть в одну точку перед собой.

Наконец из банка вернулась группа технического контроля. Техники проверяли техническое состояние системы постоянного видеонаблюдения в отделении банка. Руководитель группы позвонил Саммерсу.

Саммерс взял видеокассеты, которые он захватил в отделении банка, и направился к ним в отдел. Ознакомившись с заключением, он убедился, что нарушений в состоянии системы не отмечено. Подобный вывод экспертов его не удивил, так как внутренне Саммерс уже подготовился к подобному варианту. И все же в глубине души он надеялся получить хотя бы малейшую зацепку, малейшую улику, которая позволила бы расследовать это преступление. Помолчав, он спросил руководителя группы:

– Вы полностью убеждены, что не было никаких подключений?

– Да, полностью, – ответил руководитель группы технического контроля, – можно сказать, на сто процентов. Все кабели и соединительные коробки в полной сохранности.

– Простите меня за наивные вопросы, – продолжал настаивать Саммерс, – все-таки, я очень далек от понимания сложных технических устройств, а хотелось бы полностью разобраться в сложившейся ситуации. Но можно ли еще каким-либо образом повлиять на видеозапись, не подключаясь к кабелям? Например, каким-нибудь излучением, на расстоянии.

– Можно, – согласился техник, поправляя свои очки, – но только для того, чтобы вызвать помехи на изображении. Полностью подавить основной сигнал и заставить записывать постороннее изображение невозможно. На изображении будет полный хаос… Да и излучать необходимо в таком случае огромное количество энергии. Потребуется громоздкое оборудование.

– Я где-то слышал, – не унимался Саммерс, – что можно вставлять часть одного изображения в другое, как, например, показывают по телевидению диктора на фоне карты с прогнозом погоды. А можно ли, подобным образом вырезать часть изображения?

– Теоретически можно, – согласился руководитель технической группы, – только практически сделать это очень сложно. Объект, подлежащий исключению, должен быть исключительно равномерно освещен. Малейшее нарушение освещения, малейшая тень сразу же сделает невозможным исключение этого элемента изображения… Вот, например, изображение человека…

– Да-да, именно человека, – обрадовано сказал Саммерс.

– Для того чтобы вырезать изображение человека, – продолжил техник, – нужно одеть его в сплошной однотонный костюм. Даже прорези для глаз нельзя оставлять, иначе они сразу же будут видны. Далее, вокруг этого человека нужно установить большое число осветительных приборов, чтобы цвет костюма был исключительно однородным. Иначе видеокамеры сразу уловят различия в цвете.

– А если предположить, что это черный цвет, – не сдавался Саммерс.

– С черным цветом, конечно же, легче всего работать, – согласился техник, – но все равно должно быть дополнительное подключение к видеосистеме. А я вам с полной ответственностью заявляю, что подключения не было. Мы досконально проверили каждый дюйм кабеля, каждую соединительную коробку. Все в абсолютной сохранности… Возможно, мне трудно понять, что вас именно интересует. Вот если бы была возможность мне самому увидеть интересующую вас видеозапись, я бы попробовал все объяснить.

– Такая возможность есть, – сказал Саммерс, – кассеты у меня с собой.

Саммерс отдал имеющиеся у него видеокассеты. Они вдвоем уселись напротив экрана и с замиранием сердца просмотрели немое свидетельство трагедии, разыгравшейся в отделении банка. После окончания просмотра последней кассеты руководитель технической группы какое-то время явно находился в некотором замешательстве. Он, молча, вновь и вновь просматривал отдельные фрагменты видеозаписей. Наконец, он неуверенно проговорил:

– Нет никакого сомнения, что на охранника оказывалось какое-то воздействие. Однако на изображении ничего не видно. Что же это могло быть? Я просто в замешательстве… Во всяком случае, рискну утверждать, что такое влияние не может быть зафиксировано видеокамерой.

– Как, это так? – не выдержал Саммерс. – Как это: «не может быть зафиксировано видеокамерой»? Что же это могло быть?

– Не знаю, – неуверенно произнес техник, – возможно, звук, а, может быть, какое-либо химическое вещество.

– Да, звук! – схватился за голову Саммерс. – Как же я не подумал об этом сразу?

– Не спешите делать выводы, – посоветовал эксперт, – я только лишь предположил. Сам теряюсь в догадках… Хорошо, лейтенант, я попробую вам помочь. Давайте введем изображение с пленок в компьютер для детального анализа и посмотрим на отдельных кадрах наличие каких-либо искажений. Более того, наиболее интересные моменты я вам распечатаю на принтере.

– Буду вам очень благодарен, – согласился Саммерс, – если такая возможность имеется… А можно смонтировать для меня отдельную кассету с наиболее важными моментами с отдельных кассет?

– Да, конечно, – согласился руководитель технической группы. – Признаться, мне и самому стало очень интересно, после всего увиденного. Оставьте мне кассеты, я быстро все сделаю.

Глава 14

После отдела технической экспертизы Саммерс направился в криминалистическую лабораторию. Главным экспертом в лаборатории была Кристина Вестерхолм, давняя знакомая Саммерса. Они были знакомы с молодости, и все эти годы Кристина была безответно влюблена в Саммерса. Они никогда не были близки, но в молодые годы Саммерс считал, что Кристина, красивая и миловидная женщина, и она ему нравилась. Однако Кристина нравилась ему не больше, чем другие женщины. Поэтому Саммерс уделял ей внимание не больше, чем другим. В начале он не придавал особого значения всем этим улыбочкам и подмигиваниям. В последствии, однако, Саммерс стал осознавать, что у Кристины все это очень серьезно. И неожиданно он понял, что всеми своими «знаками внимания» он просто заставляет Кристину страдать. Он настолько испугался своего невольного открытия, что позже старался избегать встреч с Кристиной. У него сформировался комплекс вины перед Кристиной. Особенно он усилился после того, как Саммерс женился на Барбаре, а Кристина так и не вышла замуж.

Порой Саммерс боялся даже глядеть ей в глаза, но Кристина все это время жила и работала рядом с ним. Более того, Саммерсу постоянно казалось, что Кристина все чего-то ждала от него, на что-то надеялась. Поэтому в ее присутствии Саммерс терялся, становился неловким и смешным. Он и сам не мог объяснить причины временной утраты всех жизненных навыков в присутствии Кристины. Порой Саммерс просто столбенел и не знал, что делать. Вот и сейчас, подойдя к двери лаборатории, где работала Кристина, Саммерс остановился в нерешительности. Постояв немножко, лейтенант тяжело вздохнул и решительно толкнул дверь криминалистической лаборатории.

Саммерс открыл дверь, и ему сразу же показалось, что на него смотрит Кристина. Он постарался сделать озабоченный вид и направился к ней. Лейтенант обошел несколько лабораторных столов и подошел к столу Кристины. Она внимательно рассматривала его. Саммерс улыбнулся и сказал:

– Здравствуй, Кристина! Сегодня в банке произошло необычное самоубийство охранника. Подозреваю, что на него было оказано определенное действие, заставившее его застрелиться. Не исключено, что подобное влияние оказано какими-то веществами наркотического ряда. Вот зашел узнать, успели вы произвести необходимые экспертизы и готов ли протокол?

– Конечно, Пит, все давно готово. Только ты, похоже, не спешишь за результатами, – ответила Кристина. Она всегда называла его «Питом», как в молодости. Называла всегда и в любой обстановке, наедине и в присутствии других полицейских. Иногда подобное обращение заставляло Саммерса краснеть, так как подавляющее большинство полицейских участка даже не подозревало об их отношениях с Кристиной в молодости.

– Ну, и что ты обнаружила? – спросил Саммерс.

– Возьми, посмотри сам, – Кристина протянула ему листы протоколов экспертиз.

Саммерс взял протоколы и углубился в их чтение. Пропуская глазами технические подробности, он сразу пытался перейти к заключениям. Он все еще надеялся увидеть какое-нибудь свидетельство влияния на охранника наркотического или психотропного вещества. Саммерс знакомился с протоколом и чувствовал на себе пристальный взгляд Кристины. Она разглядывала его с все с тем же интересом, что и в молодые годы. Очень неуютно он чувствовал себя под этим взглядом. Ему хотелось схватить протоколы экспертиз и как можно быстрее сбежать из лаборатории. Однако нужно было выглядеть стойким и уверенным мужчиной, и Саммерс старался держаться достойно. Он продолжал читать протоколы и в конце итогового резюме обнаружил фразу, которая его поразила. В конце было написано: «В представленных для анализа образцах воздуха, кофе, органических тканей погибшего и его одежды не обнаружено известных веществ, способных оказать влияние на психику человека».

– Что значит, не обнаружено известных веществ? – спросил Саммерс, прочитав протокол.

– Это значит, – ответила Кристина, – что наука сейчас развивается сумасшедшими темпами, и постоянно разрабатываются все новые вещества, способные влиять на психику человека. Угнаться за подобным прогрессом очень сложно. Тем более, в нашей лаборатории, с нашим оборудованием… Но для тебя, Пит, я постараюсь сделать даже невозможное.

– Что ты имеешь в виду? – спросил удивленный Саммерс.

– У меня есть одна хорошая подруга, – продолжала Кристина, – она работает в лаборатории федерального центра, под Вашингтоном. В ее распоряжении самое совершенное оборудование, самая большая база данных. Я взяла дополнительные анализы, крови, частиц тканей тела охранника, и даже кусочек его одежды, и уже выслала их на ее адрес. Но придется подождать: пока анализы дойдут, пока будут проведены всесторонние исследования, пока станут известными результаты, пройдет время.

– Хорошо, большое спасибо, Кристина.

– Не за что, – тихо ответила она.

– Я возьму с собой акт экспертизы… Всегда рад тебя видеть, Кристина.

– Тогда заходи почаще.

Саммерс вышел из криминалистической лаборатории в приподнятом настроении. Более того, он был просто окрылен. Окрылен, не результатами экспертиз, а результатами своего поведения в присутствии Кристины. Он держался молодцом, просто героически. Не всегда Саммерсу, сильному и уверенному в себе мужчине, удавалось так уверенно выглядеть в ее присутствии. И пока Саммерс шел по коридорам в свой кабинет, его настроение все улучшалось. В результате, в момент открывания двери своего кабинета, его лицо просто светилось от удовольствия. Хаппел сразу же обратил внимание на внешний вид своего начальника. Его обрадовал бодрый вид шефа, и он спросил с надеждой в голосе:

– Ну что, удалось что-то найти?

– Что ты имеешь в виду? – спросил удивленный Саммерс.

– Результаты экспертиз, конечно.

– Нет, ничего пока не обнаружено, – ответил лейтенант, постепенно понимая неловкость возникшей ситуации. Нужно было срочно что-то придумать и достойно выйти из нее. В этот момент он неожиданно вспомнил слова руководителя технической группы о возможности оказания постороннего воздействия на охранника банка посредством звука, и очень обрадовался этому.

– Нет, ничего не обнаружено, – повторил он, – не обнаружено никаких веществ, способных оказать влияние на психику человека, не отмечено также подключений к системе видеонаблюдения. Но что-то все же действовало на охранника, причем, действовало снаружи. В помещении банка никого из посторонних не было. Данное обстоятельство существенно сужает поле поиска и облегчает нашу задачу. Поэтому у нас остается только одно направление для серьезной работы. И что же это за направление? Что по этому поводу думает молодой и талантливый сыщик, сержант полиции, Трент Хаппел?

– Я даже не знаю, – совсем растерялся сержант.

– Как же так, Хаппел? – начал рассуждать Саммерс, чувствуя душевный подъем. – Все достаточно просто. На охранника было оказано очень сильное действие, это первый пункт. Второй пункт, в помещении банка никого из посторонних не было: в подтверждение тому отсутствие посторонних отпечатков пальцев на оружии, и вещах охранника, а также анализ видеозаписей. Третий пункт, не обнаружено никаких химических веществ, способных повлиять на психику охранника, и вынудивших его совершить убийство. Исходя из всего сказанного, пора делать вывод.

Хаппел недоуменно пожал плечами. Причем, трудно было даже предположить, чем больше вызвано его замешательство. То ли неспособностью быстро провести анализ обстоятельств самоубийства охранника банка, то ли крайним удивлением, связанным с необычным поведением своего начальника.

– Ну, как же, мой юный друг, – продолжал в прежнем тоне Саммерс, – все очень просто… Все это значит, что на охранника было оказано влияние снаружи, на определенном расстоянии от банка. И способ такого влияния только один. Итак, я вас спрашиваю, сержант Хаппел. Каким образом преступники оказали влияние на психику охранника?

Хаппел сидел молча, внимательно глядя на своего начальника. Саммерс продолжал ходить по кабинету. Сделав многозначительную паузу, он стал рассуждать дальше:

– Ну, конечно же, вы правы, сержант Хаппел… Такое влияние можно оказать только посредством звука, например, через радиоприемник, который стоял на столе перед охранником. Ведь в помещении банка фиксировалось только видеоизображение, а звук не записывался. На это преступники надеялись, и расчет их оказался правильным. А теперь я снова вас спрашиваю, сержант Хаппел. Где тот самый радиоприемник, и на какую радиостанцию он был настроен?

Сержант беспомощно развел руками. Саммерс многозначительно закачал головой, и нарочито грозным голосом сказал:

– Естественно, приемник вначале был обследован на наличие отпечатков пальцев, а затем сдан в склад вещественных доказательств. И теперь про его существование все благополучно забыли. Разве можно так раскрыть серьезное преступление? Я вас спрашиваю, сержант Хаппел!

– Конечно, нет, сэр, – бойко ответил сержант.

– Ладно, – засмеялся Саммерс, – бегом на склад и неси сюда этот приемник.

Хаппел бросился выполнять задание, находясь в полном недоумении о причинах подобного поведения Саммерса. Больше всего его поразила перемена в поведении своего шефа. Почти мгновенный переход от состояния полного душевного уныния до состояния подъема. И не просто подъема, а, можно сказать, до состояния душевного взлета. Ведь лицо Саммерса просто светилось. Редко в жизни можно встретить такое изменение. Во всяком случае, Хаппел не встречал. Тем более, он не замечал таких переходов за своим шефом, который последнее время чаще всего находился в состоянии депрессии, и вывести его из такого состояния было исключительно трудно. Интересно, с чем связано подобное изменение душевного состояния лейтенанта? Неужели, только с ходом расследования самоубийства охранника банка? Вариант применения наркотиков Хаппел решительно отвергал – он достаточно хорошо знал своего шефа.

Саммерс, оставшись один, решил успокоить свои нервы и привести мысли в порядок. Он начал прохаживаться по кабинету и выполнять несложные упражнения, стараясь понять причины излишнего возбуждения. В какой-то степени он начал даже стыдится своего поведения.

«Вот дела, – думал Саммерс, – чего это я так распетушился? Хожу тут, распустив хвост, как петух голландский! Хаппела задергал, а сам и понятия не имею, что делать, как распутывать самоубийство охранника. В чем дело, Саммерс? Я тебя спрашиваю. В чем дело? Неужели все из-за Кристины? Ну и ну, дожил… А вообще, держался я молодцом! Это хорошо, но зачем же летать над землей? Надо как-то успокаиваться, а то Хаппел и так, наверно, недоумевает: «Что это шеф так разошелся?» И все-таки здорово, что пришла ко мне мысль о возможности влияния на охранника через звук. В этом что-то есть. Возможно, эта ниточка приведет нас к удаче… Только надо успокоиться и настроиться, думать о деле, а не о Кристине».

В результате, к приходу сержанта Саммерс полностью успокоился, уселся за свой стол и принялся раскладывать на нем протоколы и другие материалы.

– Готово! Вот этот приемник, – сказал запыхавшийся от быстрой ходьбы Хаппел, показывая на завернутый в пакет портативный радиоприемник.

– Хаппел, меня совершенно не интересует сам приемник, – сказал Саммерс, стараясь выглядеть как можно спокойнее. – Меня интересует, на какую радиостанцию он настроен?

Сержант извлек приемник, и немного изучив его, радостно воскликнул:

– Да это же «Звезда Калифорнии!» Радиостанция «Звезда Калифорнии». Хорошая радиостанция, да я и сам ее частенько слушаю.

– Молодец, Хаппел, – не спеша, сказал лейтенант. – Но меня сейчас больше интересует адрес радиостанции, а также ее хозяева.

– Разберемся, без проблем, – ответил Хаппел, усаживаясь за компьютер.

Через несколько минут сержант протянул Саммерсу несколько отпечатанных листков бумаги. На листках были не только все атрибуты радиостанции, но и примерное расписание передач, а также выдержки из отчета экспертного совета мэрии города о качестве передач.

– Ничего себе, – удивился Саммерс. – Как это у тебя так быстро получилось?

– Ничего особенного, – развел руками Хаппел, – компьютер!

– Да, интересная штука, этот компьютер, – усмехнулся Саммерс. – Так, а теперь уже серьезно. Ты поезжай к вдове охранника и постарайся, как можно больше узнать о его связях, проблемах, отношениях в семье, ну и тому подобное. Еще один важный момент – нужно приложить максимум усилий для поиска свидетелей. Подключаем к этому детективов Льюиса и Коннера. Район, прилегающий к банку, практически не имеет жилых домов. И все же, нужно искать. Возможно, кто-нибудь проезжал рядом и, несмотря на позднее время, что-то видел, или слышал. Я же поеду на радиостанцию, в этом направлении нужно серьезно поработать.