Текст книги "Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика"

Линди (6)

Теплый, приятный майский день.

Я взяла Ноко и Линди с собой в Ланьчжоу, где на берегах Хуанхэ раскинулся самый новый парк аттракционов компании «Дисней» площадью 306 гектаров. Со смотровой площадки самой высокой башни река походила на золотую шелковую ленту. Время от времени по небу скользили серебряные точки – самолеты. Мир казался величественным и недосягаемым, словно смазанный маслом шарик попкорна, который безмятежно расширяется, нагреваясь на солнце.

Парк был переполнен. По улице шли танцующие пираты и принцессы в красивых платьях; мальчики и девочки в маскарадных костюмах, вне себя от счастья, следовали за ними и повторяли их движения. Крепко взяв Ноко и Линди за руки, я помчалась по полю, наполненному сахарной ватой, ледяной газировкой и электронной музыкой. Над нашими головами пролетали голограммы – привидения и космические корабли. Огромный механический дракон-лошадь медленно расхаживал по парку, гордо вскинув голову. Из его ноздрей вырывался водяной пар, что вызывало восхищенный визг детей.

Я уже сто лет так не бегала. Мое сердце стучало, словно барабан. Когда мы выбрались из густого леса, я заметила синего гиппопотама – он сидел на скамейке, словно задремав на солнцепеке.

Я остановилась за деревьями. Наконец мне удалось набраться храбрости и сделать шаг вперед:

– Здравствуйте.

Гиппопотам поднял взгляд. Его черные глазки сфокусировались на нас.

– Это Линди, а это Ноко. Они бы хотели сфотографироваться с вами. Вы не возражаете?

Прошло несколько секунд. Наконец гиппопотам кивнул.

Я обняла одной рукой Ноко, другой – Линди и села на скамейку рядом с гиппопотамом.

– Вы не могли бы нас сфотографировать?

Гиппопотам взял у меня телефон и неуклюже вытянул руку. Мне показалось, что я вижу бездонную пропасть, а в ней – тонущего человека. Я увидела, как он, собирая остатки сил, поднимает тяжелую руку.

«Ну же! – безмолвно вскричала я. – Не сдавайся!»

На экране телефона появились наши прижатые друг к другу лица. Негромкий щелчок. Картинка застыла.

– Спасибо. – Я забрала у него телефон. – Оставите мне ваши данные? Я пришлю вам копию.

Еще несколько секунд прошли в тишине, а затем гиппопотам медленно набрал адрес на моем телефоне.

– Ноко и Линди, не хотите обнять гиппопотама?

Два малыша раскрыли объятия, и каждый обхватил его руку. Гиппопотам посмотрел налево, потом направо, а затем медленно сжал руки, чтобы крепко их обнять.

Да, я знаю. Ты тоже мечтаешь, чтобы мир обнял тебя.

* * *

В гостиницу мы вернулись уже поздно вечером. Я приняла душ и без сил рухнула на кровать. Новые туфли стерли мне пятки до крови, и боль была невыносимая. А завтра мне еще предстоял долгий путь.

В моей памяти всплыл смех детей и синий гиппопотам.

С помощью установленного в номере «айволла» я нашла нужный адрес в сети и нажала на него. Скрипка заиграла грустную мелодию, и по черному экрану медленно поползли белые строки:

«Утром я вспомнила свою первую поездку в «Диснейленд». Солнечный свет, музыка, яркие цвета, улыбающиеся дети. Я стояла в толпе и плакала. Я сказала себе: если когда-нибудь я потеряю волю к жизни, то в последний раз приеду в «Диснейленд» и погружусь в эту радостную, праздничную атмосферу. Возможно, тепло толпы позволит мне продержаться еще несколько дней. Но у меня уже нет сил. Я не могу выйти на улицу, мне тяжело даже встать с кровати. Я прекрасно знаю: если бы мне удалось набраться храбрости и сделать шаг вперед, я бы снова обрела надежду. Но все силы я трачу на борьбу с непреодолимым грузом, который тянет меня вниз, вниз. Я словно сломанная заводная машина, которую кто-то потерял. Надежды все меньше. Я устала. Я хочу, чтобы все закончилось.

Прощайте, все. Мне очень жаль. Надеюсь, что рай похож на «Диснейленд».

Судя по дате, сообщение было написано три года назад. Даже сейчас под ним появлялись новые комментарии; их авторы оплакивали еще одну прерванную молодую жизнь, говорили о своих тревогах, отчаянии и борьбе. Женщина, которая написала эту записку, не узнает, что на ее последнее сообщение ответило более миллиона человек.

Именно после этого случая компания «Дисней» разместила в своих парках синих гиппопотамов. Любой человек в самом дальнем уголке мира мог просто запустить приложение в своем телефоне, подключиться к синему гиппопотаму и, с помощью его камер и микрофонов, увидеть и услышать все, что видит и слышит он.

Каждым синим гиппопотамом управлял человек в темной комнате, которому было некуда идти.

Я отправила сегодняшнюю фотографию на адрес, который оставил мне гиппопотам. К ней я приложила контактную информацию центра по предупреждению самоубийств, в котором работали психотерапевты. Я надеялась, что это поможет. Я надеялась, что все станет лучше.

* * *

Поздняя ночь. Тишина.

Я нашла аптечку и залепила пластырем раны на ногах. Затем я залезла в постель, накрылась одеялом и выключила лампу. Комнату залил лунный свет.

Однажды в детстве я наступила на разбитое стекло. Кровь все текла и текла, и рядом не было никого, кто мог бы мне помочь. Я пришла в ужас; мне показалось, что весь мир меня бросил. Я лежала на траве и думала, что из меня вытечет вся кровь и тогда я умру. Но немного погодя я обнаружила, что кровотечение остановилось. Тогда я взяла свои сандалии и на одной ноге поскакала домой.

Утром Линди меня покинет. Психотерапевт сказал, что она мне больше не нужна – по крайней мере, она еще долго мне не понадобится.

Я надеялась, что она никогда не вернется.

Но, может, иногда я буду по ней скучать.

Спокойной ночи, Ноко. Спокойной ночи, Линди.

Спокойной ночи, меланхолия.

* * *

Примечания автора:

Большинство событий из жизни Алана Тьюринга и его цитат взяты из его биографии «Alan Turing: The Enigma» (1983), написанной Эндрю Ходжесом. Помимо статей, указанных в тексте, я также пользовалась следующими источниками, посвященными искусственному интеллекту:

Marcus, Gary. «Why Can’t My Computer Understand Me?» The New Yorker, August 14, 2013 (доступно на странице: http://www.newyorker.com/tech/elements/whycantmycomputerunderstandme).

Englert, Matthias, Sandra Siebert, and Martin Ziegler. «Logical limitations to machine ethics with consequences to lethal autonomous weapons». arXiv preprint arXiv:1411.2842 (2014) (доступно на странице: http://arxiv.org/abs/1411.2842).

Часть сведений о депрессии почерпнута из следующих статей:

《抑郁时代，抑郁病人》http://www.360doc.cn/article/2369606_459361744.html

《午安忧郁》http://www.douban.com/group/topic/12541503/#!/i

В предисловии к биографии Тьюринга Эндрю Ходжес написал: «Оставшиеся неразгаданными тайны, связанные с его последними днями, – более невероятные, чем любой сюжет, который мог бы придумать писатель-фантаст». Именно его слова вдохновили меня написать данный рассказ. Программа «Кристофер» – полная выдумка, но отдельные детали в его разговорах с Тьюрингом соответствуют действительности. Боюсь, что внимательному читателю самому придется отделять правду от вымысла в этой истории.

Работая над рассказом, я отправила его части, где речь идет о Тьюринге, своим друзьям, не упоминая о том, что это литературное произведение. Многие друзья, в том числе писатели-фантасты и программисты, поверили этим историям. Порадовавшись своей победе в имитационной игре, я спросила себя: какие критерии позволяют отличить правду от лжи? Где граница между реальностью и вымыслом? Возможно, процесс принятия решений никак не связан с логикой и рациональностью. Возможно, мои друзья просто решили поверить мне, как Алан поверил «Кристоферу».

Поэтому я искренне прошу прощения у друзей, которые оказались обманутыми. А у всех остальных мне очень хотелось бы спросить: как вы обнаружили обман?

Я верю, что мыслительный процесс зависит от квантовых эффектов, словно бросок игральной кости. Я верю, что, пока машины не научились писать стихи, каждое слово писателя по-прежнему обладает смыслом. Я верю, что мы сможем удержать друг друга на краю пропасти и уйти из долгой зимы в яркое лето.

Лю Цысинь[8]8
  © Перевод Ольги Глушковой.


[Закрыть]

Лю Цысинь широко признан как ведущий автор в жанре китайской научной фантастики. Он выигрывал премию «Иньхэ» («Галактика») восемь лет подряд, с 1999 по 2006 г., а затем в 2010 г. Также получил премию «Синъюнь» («Туманность» или китайская «Небьюла») за 2010 и 2011 гг.

Инженер по профессии – до 2014 г. он работал в компании China Power Investment Corporation на электростанции в Нянцзыгуане (провинция Шаньси), – Лю на досуге начал писать научно-фантастические рассказы. Однако настоящая слава пришла к нему после публикации цикла романов «Воспоминания о прошлом Земли» (первый из них, «Задача трех тел», сначала печатался отдельными выпусками в китайском журнале «Мир научной фантастики» в 2006 г., а в виде книги вышел в 2008 г.). Эпическая история иноземного вторжения и путешествия человечества к звездам начинается в эпоху Мао, когда была осуществлена попытка вступить в контакт с инопланетным разумом, а заканчивается (в буквальном смысле этого слова) вместе с концом Вселенной. Tor Books выпустил весь цикл на английском языке в 2014–2016 гг. «Задача трех тел» – первая в истории переводная книга, выигравшая премию Хьюго за лучший роман. Президент США Барак Обама отзывался о ней как о невероятно образной, захватывающей книге.

Лю продолжает традицию «твердой» научной фантастики, идущую от старых мастеров вроде Артура Кларка и других. Из-за этого кое-кто называет его «классическим фантастом». В его произведениях на переднем плане стоят романтика и величие науки, они повествуют о стремлении человечества раскрыть тайны природы.

В рассказе «Лунный свет» Лю Цысинь делает то, что удается ему лучше всего: выдает одну ошеломительную идею за другой.

Лунный свет

Сегодня впервые в своей жизни он увидел город, залитый лунным светом.

В другие ночи это было невозможно, потому что яркое сияние миллионов электрических ламп затмевало лунный свет. Но сегодня, в Праздник середины осени, городские власти удовлетворили веб-петицию и отключили подсветку и часть уличных фонарей, чтобы горожане могли насладиться видом полной луны.

Оглядывая город с балкона своей холостяцкой квартиры, он обнаружил, что просители обманулись в своих ожиданиях. Зрелище залитого лунным сиянием города было очень далеко от романтичной, идиллической картины, которую они предвкушали: город скорее походил на заброшенные руины. И все же он оценил открывавшийся ему вид. Аура апокалипсиса обладала своеобразной красотой, напоминая, что все проходит и от всякого бремени наступает освобождение. Оставалось лишь погрузиться в объятия Судьбы и насладиться умиротворением конца. Как раз то, чего ему хотелось.

Зазвонил телефон. Мужской голос. Убедившись, что попал по адресу, звонивший произнес:

– Сожалею, что приходится беспокоить тебя в худший день твоей жизни. Сколько лет прошло, а я так хорошо его помню…

Голос звучал как-то необычно – ясно и в то же время отстраненно и гулко, словно издалека. В голову пришло сравнение: холодные ветры, теребящие струны брошенной в пустыне арфы…

Голос продолжал:

– Сегодня день свадьбы Вэнь, так? Она приглашала тебя, но ты не пошел.

– Кто это?

– Я много раз вспоминал об этом дне за прошедшие годы. Тебе следовало пойти, тогда сейчас ты чувствовал бы себя легче. Но ты… Впрочем, ты пошел, только спрятался в фойе и смотрел украдкой, как Вэнь в свадебном платье направляется на торжество, держа его руку в своей. Ты устроил себе пытку.

– Кто вы? – Несмотря на потрясение, он все же заметил, что незнакомец выражается несколько странно. Упомянул о «прошедших годах», но ведь свадьба-то состоялась сегодня утром! А поскольку дата была назначена лишь на прошлой неделе, никто не мог бы узнать о ней заранее.

Далекий голос продолжал:

– У тебя есть одна привычка. Когда ты огорчен, ты сгибаешь большой палец левой ноги и ковыряешь ногтем подошву обуви. Придя сегодня домой, ты обнаружил, что сломал ноготь, но боли даже не заметил. Впрочем, ты давно не стриг ногти на ногах, носки все в дырках. В последнее время совсем себя запустил.

«Да кто же это?» Теперь ему стало страшно.

– Я – это ты. Я звоню тебе из 2123 года. Это не так-то просто – пробиться на твою мобильную сеть из моей эпохи. Сигнал, проходя сквозь интерфейс пространства-времени, сильно искажается. Если слышимость плохая, дай знать – попробую еще раз.

Это не шутка. Он с первой же секунды понял, что этот голос – из другого мира. Он крепко прижал трубку к уху и замер, скользя взглядом по зданиям, облитым чистым, холодным лунным светом. Казалось, будто весь город застыл, прислушиваясь к их разговору. На том конце провода терпеливо ждали, а он никак не мог придумать, что сказать. В ухе раздавался еле различимый фоновый шум.

– Как… как я дожил до такого возраста? – спросил он, лишь бы прервать молчание.

– Через двадцать лет после твоего нынешнего момента генная терапия изобрела способ продлевать человеческую жизнь почти до двухсот лет. Технически я человек средних лет, хотя чувствую себя древним старцем.

– А более подробно можешь объяснить?

– Нет. Даже в общем, без подробностей, и то не имею права. Я должен дать тебе самый минимум информации о будущем, чтобы ты ненароком не изменил ход истории в нежелательную сторону.

– Тогда чего ради ты вообще мне звонишь?

– Ради миссии, которую мы должны исполнить вместе. Я прожил долгую жизнь и могу открыть одну тайну: стоит тебе осознать, насколько ты ничтожен по сравнению с необъятностью пространства-времени, и тогда тебе ничего не страшно. Но я звоню тебе не для того, чтобы поболтать о твоей личной жизни, так что забудь о своих невзгодах и проникнись серьезностью момента. Прислушайся! Что ты слышишь?

Он напрягся, силясь распознать шумы в трубке. Плеск, шлепки… Он попытался восстановить из услышанного визуальную картину: диковинные цветы, распускающиеся в темноте; громадная льдина, расколовшаяся в пустынном море, – изломанные трещины протянулись в глубину хрустальной глыбы, словно зигзаги молний…

– Ты слышишь волны, которые разбиваются о стены здания. Я на восьмом этаже башни Цзинь Мао. Поверхность моря прямо под окном.

– Шанхай затоплен?!

– Да. Это был последний из прибрежных городов, сдавшихся стихии. Дамбы были высоки и прочны, но море в конце концов подмыло их и прорвалось внутрь… Можешь вообразить картину, которую я сейчас вижу перед собой? Нет, на Венецию это совсем не похоже. Повсюду на воде мусор и обломки, как будто все отходы, накопившиеся в городе за двести лет, всплыли и закачались на волнах. Сегодня полная луна, в точности как там, где ты сейчас. В городе нет огней, но луна и близко не такая яркая – атмосфера слишком загрязнена. Вода отбрасывает лунные блики на скелеты небоскребов. По большому шару на верхушке «Восточной жемчужины» бегут серебристые полоски ряби. Еще немного – и все начнет рушиться.

– Насколько поднялся уровень океана?

– Полярных льдов больше нет. За полвека море поднялось примерно на двадцать метров. Триста миллионов человек, живших в прибрежной полосе, вынуждены были переселиться в глубь суши. Здесь теперь никто не живет, тогда как внутренние районы погрязли в политическом и социальном хаосе. Экономика на грани коллапса… Наша задача – предотвратить эту катастрофу.

– Думаешь, мы сможем сыграть роль Господа Бога?

– Поступки простых смертных, совершенные сто лет назад, по силе воздействия были бы равны божественному вмешательству в моем настоящем. Если бы в твое время весь мир отказался от ископаемого топлива, включая уголь, нефть и природный газ, глобальное потепление было бы остановлено и катастрофа не произошла бы.

– Но это же невозможно! – Услышав это, его «я» на том конце, сто лет тому вперед, надолго замолчало. Он добавил: – Чтобы прекратить использование ископаемого топлива, тебе надо было бы обратиться к людям, которые жили еще раньше.

Он почувствовал – в телефоне улыбнулись.

– Полагаешь, я способен остановить промышленную революцию? – сказало будущее «я».

– Но то, что ты требуешь от нас сейчас, сделать еще труднее! Мир развалится, если за одну неделю убрать из него уголь, газ и нефть!

– Собственно говоря, наши модели показывают, что для этого и недели было бы много. Но существуют иные методы. Вспомни, что я говорю с тобой из будущего. Думай. Мы же умные люди!

Он подумал. Есть одна возможность…

– Дайте нам передовые энергетические технологии. Что-нибудь, не разрушающее природную среду, не вызывающее изменения климата. Технология должна удовлетворять существующие потребности в энергии и при этом быть дешевле ископаемых энергоносителей. Если мы получим от вас такие методы, не пройдет и десяти лет, как конкуренция вытеснит с рынка все типы ископаемого топлива.

– Именно это мы и собираемся сделать.

Воодушевленный согласием, человек на этом конце провода добавил:

– И еще: научите нас контролировать термоядерную реакцию.

– Вы недооцениваете трудности этого процесса, – ответило будущее «я». – Мы пока еще не достигли прорыва в этой области. У нас имеются реакторы, использующие слияние ядер, но они далеко не так конкурентоспособны на рынке, как реакторы расщепления в ваше время. К тому же термоядерные реакторы требуют извлечения топлива из морской воды, а это приведет к еще бóльшим природным катастрофам. Мы не можем научить вас контролировать термояд, но можем дать вам солнечную энергию.

– Солнечную? А если более подробно?

– Вы сможете собирать солнечную энергию с поверхности Земли.

– Каким образом?

– С помощью монокристаллического кремния – того же самого материала, каким вы пользуетесь в ваше время.

– О господи!.. Ну ты даешь. А я уж было решил, что у тебя и правда есть для меня что-то стоящее… Постой, вы все еще говорите «ну ты даешь»?

– Конечно говорим. Старожилы вроде меня продолжают употреблять множество несовременных выражений. Так вот, наши солнечные элементы из монокристаллического кремния гораздо эффективнее ваших.

– Да даже при стопроцентной эффективности это делу не поможет! Ну сколько солнечной энергии приходится на квадратный метр поверхности Земли? Сколько бы мы ни наставили солнечных панелей, потребности современного индустриального общества в энергии они не покроют. Или ты впал в маразм? Вообразил, что во времена твоей молодости на земле царила сельская идиллия?

Его будущее «я» засмеялось:

– Ну раз уж ты заговорил о сельской идиллии, то, вообще-то, эти технологии и правда носят оттенок этакой аграрной ностальгии.

– «Носят оттенок аграрной ностальгии»? С каких это пор я начал разговаривать как дешевый газетный писака?

– Хе-хе, эта технология называется «кремниевый плуг».

– Как-как?

– Кремниевый плуг. Кремний – самый распространенный элемент на Земле, ты найдешь его повсюду в песке или почве. Кремниевый плуг делает борозды в земле, как самый обычный плуг, но при этом добывает из нее кремний и преобразует его в монокристаллы. В результате почва превращается в солнечные элементы.

– И как он выглядит, этот… кремниевый плуг?

– Похож на уборочный комбайн. Чтобы завести его, нужен внешний источник энергии, но после этого он извлекает энергию из солнечных элементов, которые сам же и производит. С помощью этой технологии можно превратить всю пустыню Такла-Макан в солнечную электростанцию.

– Ты говоришь, что вся вспаханная таким плугом земля превратится в черные, сияющие кристаллы?

– Нет. Вспаханная земля будет лишь выглядеть темнее, зато эффективность от такого преобразования феноменальная. После вспашки надо только подсоединить провода к обоим концам борозды – и вот тебе электрический ток.

У него была докторская степень в области энергетического планирования, и поэтому он пришел в восторг от открывшихся перспектив. Его дыхание участилось.

– Я только что послал тебе электронную почту с техническими инструкциями, – проговорило будущее «я». – При вашем техническом уровне у вас не возникнет проблем с массовым производством плуга. Это, кстати, одна из причин, почему я обратился к твоей эпохе, вместо того чтобы отправиться в более раннюю. Начиная с завтрашнего дня ты должен посвятить себя распространению этой технологии. Я знаю, что ты обладаешь необходимыми ресурсами и навыками. Как ты будешь популяризировать наш метод, я оставляю на твое усмотрение. Может, стоит рассказать о нем в отчете, который ты как раз сейчас готовишь. Помни лишь одно: ни при каких обстоятельствах никто не должен узнать, что технология пришла из будущего.

– Но почему ты выбрал меня? Обратился бы лучше к кому-нибудь постарше.

– Я должен был позаботиться о том, чтобы уменьшить возможные негативные побочные последствия моего вмешательства. Ты и я – один и тот же человек. Разве может быть лучший выбор?

– Скажи хоть, насколько высоко ты взобрался по карьерной лестнице?

– Этого я открыть не могу. Я и так потратил немало сил на то, чтобы убедить Реальный Интернационал в необходимости вмешательства в историю.

– Реальный Интернационал?

– Мир поделен на Реальный и Виртуальный Интернационалы… а, ладно, забудь, я и так слишком много выдал. Больше ни о чем таком не спрашивай.

– Но… если я сделаю, как ты просишь, как ты поймешь, что мир изменился? Проснешься утром, а вокруг все другое?

– Это произойдет еще быстрее. В ту же минуту, как ты откроешь мое письмо и составишь план действий, мой мир мгновенно изменится. Но знать об этом будем только мы двое, вернее, только один человек. Для всех остальных в моей эпохе история останется историей, и в новой – а для них единственной – временнóй линии период ископаемых энергоносителей между твоим и моим временем никогда не будет существовать.

– Ты позвонишь мне еще когда-нибудь?

– Не знаю. Контакт с прошлым – исключительное и дорогостоящее предприятие. Ради него приходится созывать международную конференцию. Прощай.

Он вернулся в свою спальню и включил компьютер. Во входящих обнаружилось послание из будущего. Текст отсутствовал, зато там было больше десятка вложений, общим объемом свыше одного гигабайта. Он быстро прокрутил список вниз, отыскал подробные чертежи и документы. Хотя разобраться в них он пока еще не мог, он увидел, что их технический язык вполне доступен современному специалисту.

Одна фотография привлекла его особое внимание. Это был широкоугольный снимок открытого поля. Посреди поля торчал кремниевый плуг, и вправду напоминающий комбайн, а почва позади агрегата была чуть-чуть темнее. Широкая перспектива фотографии создавала впечатление, будто плуг – это маленькая кисть художника, за которой по темной земле тянется длинный мазок. Примерно треть почвы в пределах снимка была уже вспахана. Однако его внимание привлекла та часть фото, на которой изображалось небо будущего. Оно было пыльно-серым, и это при полном отсутствии облаков. Возможно, снимок был сделан в утренних или вечерних сумерках, о чем говорила отбрасываемая плугом длинная тень. Это была эпоха, лишенная голубого неба.

Он принялся обдумывать свои следующие шаги. Будучи членом Комитета планирования при Министерстве энергетики, он среди прочего нес ответственность за сбор информации о развитии новых энергетических проектов по всей стране. Отчет, который он сейчас набрасывал, будет передан министру, а тот вручит его Совету министров на очередном заседании. Часть большого, в четыре триллиона юаней, фонда стимулирования экономики в условиях кризиса выделялась на развитие новых энергетических технологий, и Совет министров на своем совещании будет решать, куда направить эти средства. Должно быть, его будущее «я» хотело, чтобы он воспользовался этой возможностью. Однако прежде чем рассказать в отчете о новой технологии, ему требовалось найти исследовательскую лабораторию или компанию, взявшую бы на себя реализацию проекта. Нужно хорошенько продумать стратегию выбора, но он был уверен, что, если техническая документация в порядке, он без труда найдет подходящую компанию, которая возьмется за это дело. В худшем случае тот, кто решит заниматься этим, мало что теряет.

Он встряхнулся, словно пробуждаясь от мечты. «Похоже, я уже решился пойти по этому пути? Да, решился». Из этого выбора будет только два последствия: успех или провал. В случае успеха будущий мир уже должен был измениться.

«Поступки простых смертных, совершенные сто лет назад, по силе воздействия были бы равны божественному вмешательству в моем настоящем».

Он некоторое время взирал на послание на экране и вдруг ощутил неодолимую потребность ответить. Он написал всего одно слово «понял» и отправил послание. И в ту же секунду пришло уведомление, что письмо не удалось вручить по адресу. Он взял телефон и увидел номер вызывавшего – самый обычный номер компании China Mobile. Нажал кнопку вызова, и автоматический голос сообщил, что номер не используется.

Он вернулся на балкон, чтобы еще раз насладиться лунным светом. Кругом царила тишина глухой ночи, и луна обливала соседние строения и землю молочным, призрачным, нежным сиянием. У него возникло ощущение, что он пробуждается от сна или, может, все еще видит сон.

И тут телефон зазвонил снова. На экране светился другой незнакомый номер, но стоило только поднять трубку, как он узнал голос своего будущего «я». Голос звучал все так же глухо и издали, но звуки на заднем фоне были другими.

– У тебя получилось, – сообщил голос.

– Откуда ты звонишь? – спросил он.

– Из 2119-го.

– На четыре года раньше, чем когда ты звонил в прошлый раз.

– Для меня я звоню тебе впервые… или, вернее, звоню себе. Но я помню тот звонок, о котором ты говоришь, – я принял его более ста лет назад.

– Для меня он случился двадцать минут назад. Ну что, как дела? Море отступило?

– Оно никогда и не подступало. Радикального потепления не было, и уровень океана не повысился. История, которую ты слышал двадцать минут назад, никогда не происходила. В наших исторических учебниках пишется, что в начале двадцать первого века в освоении солнечной энергии случился технологический прорыв. Кульминацией послужило изобретение кремниевого плуга, который сделал возможным широкомасштабное использование энергии Солнца. Позже, в двадцатых годах, она захватила ключевые позиции на энергетическом рынке, и ископаемые энергоносители исчезли. Первая половина твоей – нашей – жизни была сверкающим вознесением к вершине – кремниевому плугу, и в течение следующих трех лет, считая от нынешнего твоего момента, новая технология распространилась по всей земле. Правда, как и в истории угля и нефти, эпоха солнечной энергии не породила выдающихся имен – даже твоего в ней нет.

– Плевать на известность. Сыграть роль в спасении мира чудесно само по себе.

– Конечно, нам плевать на известность! Собственно говоря, даже лучше, что нашего имени никто не знает, иначе нас сочли бы самым ужасным преступником в истории человечества. Мир изменился, но отнюдь не к лучшему. Одно хорошо: об этом знает только один человек – мы с тобой. Даже те, кто разработал и ввел в действие план вот этого самого вмешательства в историю, ничего не помнят об использовании ископаемого топлива в двадцать первом веке, ибо этой временной линии не существует. Я не помню своих звонков тебе, но помню звонок, который получил из будущего. По сути, он – единственная ниточка, связывающая меня с несуществующей историей. Прислушайся! Что слышишь?

Он различил в трубке слабые крики, и воображение нарисовало стаи птиц над сумеречными лесами. Время от времени деревья шелестели под порывами ветра, заглушая птичий гомон.

– Я слышу что-то, но не знаю, что это. На океан не похоже.

– Еще бы! Даже река Хуанпу почти иссякла. Нынче засушливый сезон. Их вообще осталось только два: засуха и наводнение. Через реку можно перейти, закатав штанины. Собственно, несколько тысяч голодных беженцев только что ушли на ту сторону, в Пудун, – вон они, усеяли весь берег, словно муравьи. В городе разруха. Пылают пожары.

– Что случилось? Солнечная энергия ведь должна была оказать минимальное воздействие на природную среду!

– К сожалению, ты глубоко ошибаешься. Тебе известно, сколько квадратных километров земли надо превратить в монокристаллический кремний, чтобы обеспечить энергетические нужды такого города, как Шанхай? По меньшей мере в двадцать раз больше, чем площадь самого Шанхая! В течение столетия после твоего нынешнего момента урбанизация ускорилась, и даже среднего размера город сравним теперь с Шанхаем твоего времени. Начиная с двадцатых годов двадцать первого века кремниевый плуг изменил лицо всех континентов. После того как все пустыни были превращены в солнечные поля, они начали пожирать пахотные земли и растительный покров. Ныне каждый континент страдает от избыточной силиконизации. Этот процесс пошел гораздо быстрее опустынивания. Вся поверхность Земли теперь почти полностью покрыта кремниевыми солнечными полями.

– Но согласно экономическим теориям это невозможно! По мере того как земля истощается, стоимость нераспаханных участков возрастает и кремниевые поля становятся нерентабельными…

– Тут всё как с ископаемыми энергоносителями. К тому моменту, когда в действие вступили условия, о которых ты сказал, было слишком поздно. Переход на альтернативные источники энергии оказался делом нелегким, да и восстановление инфраструктуры для угля и нефти тоже заняло слишком много времени. Между тем потребность в энергии росла, и под солнечные батареи приходилось распахивать все новые площади. Силиконизация нанесла земле еще больше вреда, чем опустынивание. По мере ухудшения природных условий всю планету охватила засуха, редкие дожди приводят к наводнениям…

Он слушал этот голос из будущего и чувствовал себя так, будто он тонет. Но в момент, когда, казалось, надежда почти умерла, он вдруг непонятным образом вынырнул на поверхность. Сделав глубокий вдох, он сказал себе будущему:

– Но ведь не все потеряно! Есть выход! Все просто. Я ведь еще ничего не сделал – только решил, каким образом стану внедрять новую технологию. Я немедленно сотру письмо с вложениями, и жизнь пойдет как прежде.

– И тогда Шанхай опять будет поглощен морем.

Он взвыл с досады.

– Надо снова вмешаться в историю, – сказало его будущее «я».

– Только не говори, что опять дашь мне какую-то новую технологию!

– Именно так. Ключ к новой технологии – сверхглубокое бурение.

– Бурение? Но нефть и так уже добывают самыми передовыми методами!

– Я говорю не о добыче нефти. Скважины, о которых речь, будут достигать нескольких сотен километров в глубину, пройдут границу Мохоровичича и проникнут в жидкую мантию. Мощное магнитное поле Земли порождено сильными электрическими токами глубоко внутри планеты, и наша задача – подключиться к ним. Мы пробурим сверхглубокие скважины, а потом спустим в них массивные клеммы, через которые и потечет гео-электрическая энергия. Мы также предоставим вам технологию производства клемм, способных функционировать при таких высоких температурах.