Текст книги "Смерть цвета бейсик"

Сильно потянуло чесноком и немного морем. Крот выставил уровень опасности, что вообще-то должен был сделать еще в ангаре. На уровнях выше «С» (сейчас стоял «В» красный) автоматически включалась генерация запахов. Разработчики задумывали транслировать «ароматическую картину окружающего мира, настроенную на текущий уровень восприятия реципиента». В реальности передавались какие-то случайные, обычно (хотя и не всегда) неприятные запахи, отвлекающие и никак не связанные с «ароматической картиной». Сейчас, например, без видимой причины все перекрыла вонь жженой пластмассы. Выключить систему раз и навсегда в предустановках было невозможно. Приходилось каждый раз ждать, пока командир выставит уровень опасности, после отключать автоматическую интенсивность, а уж затем выкручивать уровень на минимум, причем управление было нелогично и глубоко спрятано в противоположных и неожиданных закоулках настроек.

Они медленно заходили вглубь города. Вдоль поля торчали три одинаковых пятиэтажных дома, выглядевших так, словно держались на разномастно застекленных балконах. За ними начиналась частная застройка. Как здесь принято, ко всем домам, от покосившихся развалюх, обшитых трухлявой доской, до почти особняков с колоннами и облупившийся штукатуркой, прилагались большие участки, не меньше четверти акра каждый. Зачем при таком земельном изобилии строили эти отвратительные пятиэтажные скворечники, понять было абсолютно невозможно, но Айвен давно перестал задумываться о здешних странностях. Он воспринимал их явлением природы, которое нельзя понять, но можно использовать. Многоэтажка, например, – превосходная снайперская позиция. Грач минут за пять одолел подъем и устроился у окна лестничной площадки между четвертым и пятым этажом. Лестница, кстати, неожиданно оказалась ухоженной, даже с какими-то цветочками. Еще две четверки, идущие по параллельным улицам, подсмотрели и тоже выставляли своих максов в подъездах.

– Грач. Проблемы.

На несколько ступенек ниже Грача стояла бабка в дряхлом халате, точная копия Злой Ведьмы Запада из любимого фильма детства. Она визжала с таким исступлением, что переводчик не сразу сумел подстроиться:

– Ах ты, тварь поганая! Ты зачем дверь подъезду сломал?! Гнида колченогая!

– Вы, достопочтенная, мешаете проведению контртеррористической операции. Вам следует немедленно пройти в помещение и не покидать его до завершения контртеррористической операции.

– Ты мне указывать будешь, жестянка пиндосская?! Войну здесь хочешь устроить?! Тут люди живут, железяка вонючая! – она стегнула дрон грязной и мокрой тряпкой, волшебно появившейся у нее в руке из ниоткуда. – Кыш отсюда, проклятый!

– Грач, тебя принимают за кошку. Такая гордая птица должна обидеться.

– Клоун, не будь клоуном. Грач, чего ты ждешь? Правила знаешь?

– Демаскирую.

– Ее визг отсюда слышен без гарнитуры. Сильнее не демаскируешь.

– Ладно.

Грач выстрелил поверх головы старухи, пуля с визгом срикошетила и перебила перила.

– Достопочтенная, мной произведен предупредительный выстрел. Предупреждаю вас, что в дальнейшем я могу вести огонь на поражение. Вы должны немедленно проследовать в помещение.

– Чтоб ты сдох, тварь, – негромко и спокойно сказала старуха, плюнула и поковыляла вниз, развернулась и напоследок добавила через плечо: – Чтоб у тебя хрен отсох, гнида.

Огневая команда аккуратно продвигалась вдоль тихой улочки, обозначенной Кротом третьим номером. Уже давно никто не рассчитывал на способность солдат запоминать наборы букв, считавшиеся здесь названиями. Переулок, по которому шла четверка Айвена, к примеру, заполнял полстрочки, внешне напоминая польскую фамилию.

Местные прекрасно понимали, что происходит, – улицы вымерли и только ветер кружил пластик пакетов между двумя обязательными стенами заборов. Любому дому полагался обязательный забор – от хлипкого и покосившегося штакетника до настоящих фортификационных сооружений. И из чего бы ни был сделан забор – из дерева, крашеного металла или оштукатуренного кирпича, – все они несли частые следы пуль и осколков.

На тактическом дисплее было видно, как красные точки дронов все больше погружались в город, не встречая сопротивления. «Вот и все. Обычные ушанские дела, наскочили и отпрыгнули», – Айвен с интересом посматривал на долларового крепыша, достигшего уже цвета зрелого помидора. Тот перекатывал желваки, стоя возле раскрытого багажника, где обнаружился АК-74 со снаряженным магазином и досланным патроном, два больших мусорных мешка, набитых местными деньгами, и почему-то бейсбольная бита.

– Спортсмен, – хмыкнул Клоун, тоже, видимо, следивший за досмотром. Как правило, его чутью можно было доверять – все-таки семь лет в киберпехоте. Стало казаться, что на сегодня интересное закончилось, но на этот раз Клоун ошибся.

Ситуация перевернулась в секунду. Общий канал, до того сдвигавший строчки раз в несколько минут, понесся со скоростью света.

– Атакован! Квадрат К8.

– Атакован! А4!

– Атакован! М1.

Крупнокалиберный пулемет ударил из окна второго этажа недостроенного дома, разрывая в клочья капу соседней четверки. Спайдер на штурме пустил в окно осколочный и только тут определил стрелка.

– Семнадцатый, сука, семнадцатый, – завизжал он, меняя заряд на кумулятивный. – Давай, сука, давай. – Спайдер торопил перезарядку и захват цели, маневрируя противоприцельным зигзагом.

Вражеская капа, тип-17 (может, новый 23-й – они на самом деле отличаются только автоматикой и чуть усиленным бронированием) перенес огонь, в секунду порвав и Спайдера. Если на вражеской капе был не полный балбес, а это наверняка, то приборы задней полусферы он прикрыл бронешторкой, так что осколочный ему разве что краску ободрал. Уцелевшая Иддис увела свою пешку за угол, скинув координаты артиллеристам.

– Иддис! С нами! – Айвен сбросил ей метку на улицу за домом, откуда била капа.

Семнадцатый – крепкая, хорошая машина, с самым мощным вооружением среди базовых дронов, но медленная и неповоротливая. Они должны были успеть, если раньше не отработает арта. Айвен на ходу перезарядил винтовку бронебойными, а гранатомет противотанковыми. Стрелять следовало непременно первым, пулемет семнадцатого лупил старым русским калибром 14,5 мм, дырявящим броню как бумагу.

– Зацепил! – крикнул макс ополовиненной четверки, Ниндзя, Красный Ниндзя, если полностью. Из одного позывного было очевидно, что всерьез принимать его нельзя. Вообще, замечено: среди максов, снайперов, – придурков как нигде. Бобер все же глянул в дальний сегмент, где висел Ниндзя, но даже через двенадцатикратный прицел разобрать ничего было невозможно.

Иддис шла шагов на сто впереди, поднимая гусеницами пыль с немощеной улицы. Вдруг, не останавливаясь, развернула боевой модуль и всадила очередь в распахнутое окно. Айвен глянул через тепловизор – на полу лежало в неестественной позе тело. Как обычно, на ходу было не разобрать – стрелок или любопытный идиот.

– Строение 11–74–16. Превентивная атака. Минус один красный. Второй этаж, – доложилась Иддис.

– Подтверждаю. Минус один красный. – Айвен скинул снимок тепловизора. В принципе, цель засчитывали в рейтинг по одному устному подтверждению, но офицер-учетчик мог и придраться, а техническое подтверждение другим бойцом давало почти полную гарантию.

Они уже выскочили на заднюю улицу, когда наконец ударили 155-е. Несколько секунд все тряслось, обзор закрыли летящие обломки дома и облако пыли. Вдруг боевой модуль Иддис расплескало тысячей осколков, причем ходовая продолжила двигаться, пока не увязла в завале. Айвен опешил, пытаясь понять, как гаубичный снаряд смог залететь в узкий проулок, и не сразу заметил на крыше силуэт, плохо различимый сквозь дым. Стрелок отбросил в сторону отработанный тубус реактивного гранатомета и побежал, что-то перепрыгивая. Айвен дал первую очередь слишком низко, выбивая бронебойными 338-го калибра брызги бетона. Чуть позже вступили Юнга и Клоун. Ушан уже ушел из видимости, когда они прекратили стрелять.

В наступившей тишине за спиной трижды отчетливо хлопнул гранатомет. Айвен рывком развернулся, резко меняя позицию. Стреляла пешка, компьютер пририсовывал над ней два серебряных прямоугольника капитана. В десятке шагов за капитаном шли два штурма, две капы, пешка, плевалка, еще капа и плевалка, развернутые кормой, прикрывали тыл.

– Где вас, инвалидов, делают? – капитан не потрудился подключиться к чату и орал прямо через динамики. – Поворачиваете за угол, назад не смотрите. Ни прикрытия, ни фига. Боец, вот ты, на пешке, хрена ли ты зевал? Выставляешь дистанцию взрывателя по тепловизору с упреждением и спокойно снимаешь красного. Тебя где учили? На хрен ты вообще здесь нужен?

Хотя Айвен видел через тепловизор труп стрелка, спускать такое обращение он не собирался никому, даже и капитану, чужому же, в конце концов, капитану.

Айвен раздвинул прямоугольники, ища позывной, и присвистнул: на пешке шел сам Кримстер, получивший недавно капитана, а в том году Серебряную звезду, но главное – Кримстер уже годы держался в топовой десятке рейтинга. Личный коэффициент, насколько Бобер помнил, у него был фантастические 87, а у возглавляемых операций – за 40. Это при том что Кримстер никогда не воевал ни снайпером, ни артой.

– Китаец ушел? – Кримстер взял секундную паузу. – Да? Нет? Может быть? Тут был китаец, тип-17, – он заговорил очень медленно, как со слабоумными, – это такой дрон китайского производства, вооружен очень крупнокалиберным пулеметом. Вы его видели? Да, нет?

– Нет, – хмуро ответил Айвен.

– Что нет?

– Не видели.

– Клопов запустили? Поня-ятно. А почему не запустили? Ладно, вопрос снимается. Запускаем клопов, сколько у кого есть. – Его клопы уже рисовали трехмерную картинку развалин дома.

– Крим, – негромко сказал кто-то, но уже в чате, а не через динамики, – я их к нам подключил.

– Окей. Тайлер и ты, на капе, идете глазами, – он криво обвел на карте Т-образный перекресток, в который упиралась улица. – Тайлер северо-запад, капа юго-восток. Принято? Отлично. Утка, сюда.

– Напоминаю глазам правила, – не прекращая говорить, Кримстер вытянул манипулятор и сдернул с задней полусферы проезжавшего мимо Клоуна налипший тонкий пластик.

Айвен беззвучно вытянул губы дудочкой. В здешней грязи старые пакеты часто налипали на приборы, при этом снимать их даже с себя самого нужно было приноровиться. Когда же пластик лип назад, куда не доставал манипулятор, второму дрону приходилось возиться минуту-другую, прежде чем удавалось подцепить тонкий пластик. Как можно сделать это на ходу, не прекращая трепаться, Айвен не мог даже вообразить.

– Видишь красных – даешь голос, только потом стреляешь, если красные явно крепче – уходишь с линии без стрельбы, сами придут. Герои нам тут на хрен не нужны, мы бережем федеральный бюджет.

– Капа! Юго-восток расположен между югом и востоком! Его легко найти, на карте он справа внизу. О, китаец, но-ормально арта отработала. Строение 11–74–29, минус один бордовый, тип-23, артиллерия. Сообщение о цели 112К-4 подтверждено и закрыто. Текущий статус цели – 2М, прошу уведомить местные власти.

– Ну, не зна-аю, – Кримстер отвечал на какую-то реплику, не попавшую в общий канал. – По мне, типичная эмка, вполне реально залатать. По-любому, пусть паровозы пошевелятся, им только на пользу. На крайняк – жирок растрясут, сэкономят на спортзале.

В общем-то, Айвен должен был собрать свою огневую команду и продолжить движение по маршруту. Однако Кримстер командовал его людьми с полной уверенностью, словно так и положено. Крот молчал, опасаясь, видимо, спорить, и Айвен решил: «Какого черта? Когда еще случай выпадет? Остаюсь».

Командование Кримстера совсем не походило на весь предыдущий опыт Айвена в учебных и настоящих боях. У Кримстера словно не было никакого плана, казалось, он переставляет дронов, постоянно меняя рисунок построения без всякой логики. Однако собственные его бойцы почти всегда угадывали заранее, занимая позиции прежде приказа.

Постепенно Айвену начало казаться, что он улавливает систему. Собственно, обзорно он о ней слышал еще в учебном лагере. Суть состояла в поддержании постоянного динамического рисунка расстановки дронов, а не в переходе между стационарными позициями. Такая тактика требовала высокого уровня личных навыков и бойцов, и командира, поэтому у них ее применять даже не пытались. Айвена и прочих из его батальона Кримстер собрал в огневой кулак, говоря официально, или в баранье стадо – словами самого Кримстера и его ребят.

Автоматика зафиксировала пуски переносных зенитных комплексов. Расточительность ушанов выглядела странно. Ладно – потратить дефицитные пуски на тяжелых ударных дронов, хотя при отсутствии активного боя удивительно даже это, но они сбивали копеечные летки.

Кримстер тоже среагировал загадочно. Вместо того чтобы нестись к местам пуска, он с дикими воплями расставлял технику каким-то решетом.

– На крышу лезь! Отгоняй мамку! Дальше! Дальше! – какие-то реплики он кричал в общий канал, но понятнее не становилась. – Штурм, не тупим, выдвигаешься за угол. Ты что, кретин, делаешь?! Сейчас джам будет, мне нужен канал!

Суета наполнилась для Айвена смыслом. Он слышал о такой штуке, которую, по официальной версии, ушаны мастерили из водосточных труб, испорченных телевизоров, сношенных покрышек и старых микроволновок, как, собственно, и все, сделанное местными. Штука необъяснимо вырубала всю связь, кроме прямых оптических каналов. Неофициально – мало кто сомневался, что на днище этой штуки должен быть замазанный шильдик «мэйд ин чайна». Узкоглазые друзья почти наверняка обкатывали новинку. Захватить глушилку еще ни разу не удалось, и тех, кто это сделает, ждала, без сомнения, огромная коробка сладостей. Даже просто узнать принцип работы глушилки – уже бесценно. Вдобавок ее можно предъявить нашим «стратегическим партнерам» и поинтересоваться, не они ли, часом, обронили. Это не какой-нибудь тип-23, водящийся, благодаря китайской оборотистости и щедрости, у любого африканского президента в фуражке с высокой тульей, толкового террориста и запасливого повстанца.

– Грач, ты на кровле? – Айвен вспомнил об их максе.

– Бобер, ты чего? Его заминусовали.

– Как это я… Давно?

Айвен нашел на экране бывшую снайперскую позицию: вместо окна зияла огромная дыра, открывавшая, кроме лестницы, квартиры двух этажей. Ветер плескал сорванную наполовину занавеску, приоткрывая опрокинутый стол, шкаф с сорванными дверцами, еще какие-то обломки разрушенного быта.

Права была бабка, не зря психовала. А что, если чемодан? Их ерундой его в воздухе не взять. Он один закроет весь город… Подсказать? Не может сам не догадаться. Что-то тут…

– Крим, на базе был чемодан. Связаться с шустрыми, чтобы подняли?

– Отличная идея. Только он ушел с раненым часа полтора назад. Это может помешать. Хоть ты не тупи. Лады?

Айвен облегченно выдохнул.

– Макс, как тебя… Красный Ниндзя, спрячь тушку за трубу, оставь только моргалку. – Почти все сегменты монитора Айвена погасли, заполыхав красными надписями.

– Мать твою, она у тебя справа на башне! Тебя что, на эту сраную крышу прямо из Занзибара прислали? Вместе с долбаной пальмой?! – Сегменты заработали. – Потеряешь контакт с Уткой, я сам, лично, приеду в твой херов Массачусетс и настрогаю тебя кубиками. Принял?! Боец! Повторяю вопрос, все ясно?

– Так точно.

– Никто не шевелится. Нужен второй ИК-контакт. Фогги, двигайся, темп, темп. Ты! Штурм! Какие слова из «никто не шевелится» ты не знаешь? Мне насрать, какая у тебя будет позиция. Если не можете сидеть с незанятыми руками – дрочите, только клавиатуру и джойстик не трогайте. Все приняли? Уберите руки от управления, сядьте на них, если иначе не можете. Я не знаю, что сделаю со следующим, кто пошевелится. Воюйте глазами и головой, а не руками.

– Сейчас можно сбегать в сортир, попить водички, даже покурить или закинуться коксом, хотя, учтите, это жутко вредно, тем более без меня. Первыми идут мои парни, кроме Утки, Шурупа и Папоротника, потом они и Массачусетс. Даю шесть минут. Гарнитуры, естественно, не снимать. Время пошло. По возвращении – доклад кнопкой и голосом. Массачусетс, – на заднем фоне отчетливо зажурчало, – воюем глазами. Немедленно уведомляйте, чего б вы там ни увидели.

Айвен, возвращаясь из туалета, заскочил на кухню плеснуть себе и Сметане кофе. Иддис, немного рыхлая блондинка, тянула из бутылочки йогурт, запивая шоколадный батончик. Месяц назад она перестаралась на вечеринке с пивом, и Айвен теперь знал, что зовут ее Рэйчел, выросла она в крохотном аризонском городке, любит комедийные сериалы для слабоумных, запущенную квартирку делит с омерзительным ревнивым котом, а лобок не бреет. Весь месяц Айвен как мог уклонялся от знаков внимания возрастающей назойливости. Увидев его, Иддис незаметно, как ей казалось, расправилась, выпятив небогатую грудь. Движение было таким откровенным и забавным, что он с трудом сдержал насмешку, игравшую уже на кончике языка.

– Как ты? – налить кофе молча было бы грубо. – Я не разобрал, броня сработала?

– По логам сработала. Врут они все, против этих старых тандемов такой же мусор, как и было.

Сегодняшние дроны несли модернизированную активную броню. Новая система пока встречалась нечасто, в их практике и вовсе впервые. Болтали и, похоже, не зря, что застарелую проблему гранатометов с тандемными боеприпасами решить так и не удалось, а ведь именно из-за тандемов модернизацию, в основном, затеяли.

– Не расстроилась?

– Да, нормально… – Она махнула рукой, счастливо улыбаясь. – Теперь на В7-м прохлаждаюсь. Лафа. Тишина. Ну, ты знаешь. А кто там у вас такой громкий и грубый?

– Кримстер.

– Да ты че! Крутяк. Эх, надо же мне было в последнюю секунду… Ну, и как он?

– Вообще, толковый. Но, по мне, звезду поймал. Гонор бешеный. Извини… – Он поднял указательный палец и наклонил голову, вслушиваясь. Почему-то всегда кажется, что так лучше слышно.

– Ко мне белый на велосипеде. Возраст 12–13. Пустой.

Айвен рванулся, открывая задом дверь, плеснул на кисть кипятком кофе, зашипел и зашагал так быстро, как только мог, сохраняя кофе. Расположение второго отделения взвода Чарли находилось в дальнем от кухни углу боевого зала, и Айвену надо было преодолеть еще футов двести.

– Крутится, проверяет. Розовый, сто процентов.

– Спокойно, спокойно, пусть уходит. Не стреляем. Кто пошевелится, может гроб себе заказывать.

На экранах удалялся парнишка на расхлябанном велосипеде.

– Отлично.

Айвен постарался устроиться поудобней, что было почти невозможно. С полгода назад в рамках программы энергосбережения, запущенной министерством, обычные жалюзи заменили автоматическими, интегрированными в климатическую систему. Автоматику, естественно, поставили сверхсовременную. Теперь высокую технологию перенастраивали где-то раз в неделю. Надо сказать, происходящее куда больше напоминало дрессировку непокорного хищника, чем какую-то унылую и утилитарную настройку. После каждого сеанса жалюзи и вся система приобретали новые странные повадки. Последнюю неделю в той части зала, где сидел Айвен, во второй половине дня жалюзи замирали в верхней позиции, если не считать среды, когда до вечера шел проливной дождь. Слепило, он практически плавал в собственном поту до тех пор, пока солнце не заходило за монитор. Айвен пробовал даже темные очки, плюнув на идиотский вид, но в очках плохо видел дисплеи. Это было даже хуже, чем в марте, когда приходилось надевать шерстяные перчатки, термобелье и уличную куртку, и все спорили, не замерзнет ли вода в унитазах.

– К вам две картонки, – сказал Ниндзя самым тревожным голосом.

– К нам две чего? – переспросил Кримстер.

– Картонки. Автобусы.

– Отлично. Постарайся в следующий раз пользоваться словами, известными хоть кому-нибудь, кроме тебя. Еще раз, не стреляем без команды, не шевелимся без команды. Ждем приказа.

Из микроавтобусов высыпало не меньше дюжины ушанов. За распашной дверью одного из автобусов открылся стрелок за крупнокалиберным пулеметом на станке. Кроме оружия террористы тащили множество вещей: компьютеры с гроздьями проводов со странными разъемами, перфораторы, пневмоножницы, какие-то незнакомые Айвену инструменты причудливого вида.

Одеты они были вполне предсказуемо. Ни одной шапки с распущенными ушами, а их тут для фрондирующей молодежи продавали на любой сезон, включая легкие на лето. Только один был в стеганой куртке, имитирующей другую, историческую куртку. С этим фасоном связана какая-то важная местная история, которую Айвен знал, но забыл. В общем, настоящие ушаны мало походили нарядом на карикатуры и местных модников. Более того, несколько ушанов были в джинсах, а за джинсы местная шпана била и, случалось, убивала незадачливых франтов. Все, конечно, были в зеркальных солнечных очках, тут молодежная мода не врала. Прекрасное, правда, ни при чем, чистая функция: глухие зеркальные очки – надежный и дешевый способ защитить сетчатку от считывания. А немодная шапка прячет форму ушей не хуже модной. Лыжная балаклава работает еще лучше, и большинство ушанов обходились именно ей.

– Еще раз, не стреляем до команды. Не стреляем без команды. Вот этого, – Кримстер подсветил красной рамкой террориста в светлом плаще, командира, судя по тому, как он размахивал руками, – никто не трогает, он остается целым при любых обстоятельствах. Так что никаких осколочных. Шуруп, этот твой. Папоротник, тебе – Кримстер распределил водителей и пулеметчика между своими. – Остальные в свободном режиме. Начали!

Айвен заранее выбрал цель, дядьку с огромной бородой, возившегося чуть в стороне со спутавшимися проводами ноутбука. Он успел всадить очередь и перевести огонь на другого, еще стоявшего на ногах. Через десять секунд все террористы были на земле и шевелился только тот, в светлом плаще, его почти оторванная левая нога хлестала кровью.

Айвен проверил статистику. За ушана с проводами ему засчитали критический ущерб, что давало 1 очко рейтинга, совместное поражение 0,17 очков, плюс семнадцать фрагов в группе, включая того в окне, парня на крыше и тип-23, все вместе – еще 0,81. Неплохо.

Кримстер подъехал к раненому, движением манипулятора отбросил в сторону гранатомет. Потом, буквально в несколько секунд, перетянул ногу жгутом и всадил в ушана шприц. Еще одно откровение. Конечно, любой дрон нес стандартную аптечку, киберпехотинцев в обязательном порядке учили с ней обращаться, но Айвен всегда считал это чистой показухой. Дескать, мы в любое время готовы прийти на помощь местному населению, страдающему от жестокости безжалостных террористов.

Кримстер отволок ушана в проулок между высокими заборами, а их, покрикивая, распределил по позициям.

– Чего он, не пойму, делает? – спросил Юнга в канале команды.

Айвен понимал. Кримстер расставлял их, избегая камер. Оптический канал он держал через Утку, тот поворочался, подвигал треногой и нашел позицию, помещавшую Кримстера в слепую зону. Даже собственные камеры Кримстер держал так, чтобы ушана не было видно. Возможно, по записям с тепловизоров и по движениям манипулятора все равно можно было восстановить происходившее, но, во-первых, дело это сложное и ненадежное, а во-вторых, ну кому это надо?

Айвен внимательно вслушивался. Сначала зазвенел колокольчик голоса штатного переводчика, слов, правда, было не разобрать, потом раздался дикий вопль:

– Нет, нет, не надо, пожалуйста!!! Я ничего не знаю!!! Не-ет! – Потом ушан как-то захлебнулся в крике, его стало почти не слышно, он что-то бубнил, словно сквозь одеяло.

Звон колокольчика сменялся хрипом и визгом еще минут пять. Наконец Кримстер выехал из-за угла.

– Вы, четверо, – он обозначил огневую команду из батальона Айвена, – остаетесь здесь, ждете паровозов. Обещали минут через десять. Не спим, не болтаем, держим периметр. Не факт, что все закончилось. Остальные со мной, двигаемся быстро, по-настоящему быстро, отстающих не ждем. Вздрогнули!

Они понеслись вперед на максимуме возможного, практически без охранения. Айвен понимал риск, но понимал и возможный приз, если Кримстеру удалось выбить расположение «глушилки». Он с трудом держался в группе и даже не заметил изменения расчета очков, когда светлый плащ из раненых перевели в «противники, скончавшиеся в дальнейшем от полученных ранений».

– Крим, джам упал!

– Угу, – подтвердил Кримстер. Однако не изменил тактики, оставив при смене направления огневую команду для поддержки оптического канала.

На небольшой прямоугольной площади возле пяти машин контртеррористического подразделения неожиданно стояло всего семеро. Обычно местные паркуют кружком старенькие, но бронированные джипы и стараются далеко не отходить – в общем, довольно откровенно охраняют сами себя. Эти же, кажется, даже не курили. За углом, возле шестого джипа, несколько паровозов сосредоточенно избивали мужчину в зеленой, а теперь, за вычетом рукавов, красной стеганой куртке. Тот уже не вскрикивал, а как-то тяжело выдыхал после каждого удара.

«Ах да, – вспомнил Айвен, – БТР».

– Темп, темп, двигаемся, – подгонял Кримстер, – нечего глазеть. Вы двое держите северо-восток, вы юго-запад. Остальные заходят со мной. Очень осторожно, очень умно. У нас есть шанс, постарайтесь его не просрать.

Крисмтер, не снижая скорость, с разворота влетел в зеленые ворота с выдавленными звездами и коваными завитушками. Створка, грохоча, отлетела, повиснув на одной петле. Во дворе дроны разобрали позиции, контролируя периметр. Айвен отметил отсутствие команд: люди Кримстера работали без подсказок.

Дом выглядел ухоженным и, по здешним меркам, богатым, парковка была покрыта аккуратной плиткой, выложенной затейливым узором. В общем, жилье мало походило на логово фанатичных террористов.

На крыльцо выскочил старик в белой майке, цветастых пижамных штанах и тапках.

– Дома сиди! – крикнул он внутрь и шумно хлопнул дверью. – Вы, мужики, чего творите? Чего за дела?

– Спуститесь вниз.

Старик сошел с крыльца, замедляя шаг и бегая по сторонам глазами.

– Чего случилось-то?

Кримстер подъехал к нему вплотную.

– Достопочтенный, нам нужна машинка. Где она?

– Машины? Вон. – Он показал на большой навес, опиравшийся на украшенные ковкой столбы. Там стоял сияющий древний лимузин, два сияющих древних внедорожника и немного запыленный древний спорткар, такой низкий, что на нем вряд ли можно было проехать по здешним ямам больше сотни ярдов. – Но у нас сегодня никто не выезжал, все здесь были.

– Достопочтенный, – Кримстер поднял манипулятор, сверкнув лезвием. – Я не советую с нами шутить. Где она?

– Да чего вам надо? – Старик сделал шаг назад, упершись в стену дома.

– Вы знаете, что нам надо, не к чему изображать из себя идиота. – Кримстер повел ножом, поддев и перерезав лямку майки.

У старика на груди набухла красная капля. Хотя Кримстер и коснулся его лезвием, он все-таки показывал фантастическое мастерство.

– Твари! Гады! – Из парковочного навеса выскочил невысокий человечек, размахивая какой-то блестящей палкой. Он успел дважды ударить дрон Кримстера, прежде чем грянули выстрелы.

Айвен опешил от неожиданности и не успел никак среагировать, даже выстрелить. Нападавшего бросило на землю, он оказался мальчиком не старше четырнадцати, клюшка для гольфа, звякнув, упала рядом. Мальчик изогнулся последний раз и замер рядом с мертвым уже стариком.

– Ну, и кто стрелял? Почудилось, что это, мать его, джедай? С лазерным, сука, мечом? Деду зачем голову отстрелили? Что за придурки… по ногам безоружным стреляют! По ногам!!! А еще лучше совсем не стрелять. Даже стадо не все стреляло! Братцы, нет, ну что за дебилизм?

– Тайлер, вызывай паровозов, – продолжил Кримстер чуть спокойней, – мне не достучаться. Долбись всюду, пока не ответят. Значит, так. Строение 11–83–27. Минус два красных в группе. Во время задержания, при попытке оказать сопротивление… уничтожен один из лидеров террористов, кличка… э… Старец и разведчик-наводчик, кличка… э… личность устанавливается. Прошу вызвать оперативную группу Контртеррористического комитета.

На крыльцо осторожно вышла пожилая женщина в желтом халате. Увидев тела, она закричала, сначала как-то неуверенно, но постепенно увеличивая и громкость, и решительность. Из дома выскочила еще одна женщина помладше в розовом халате, добавила крик повыше тоном и рванулась к телам.

– Утка! Останови ее, – недовольно приказал Кримстер. – Давайте по позициям. – Он хмуро расставил бойцов.

Когда Айвен выезжал на улицу, уже прозвучали первые предупредительные выстрелы команды Утки, оттеснявшей женщин.

– Крим, – Мурена, одна из кап его команды, вышла на связь почему-то в открытом канале, – может, попробуем? Многовато нас для оцепления. Тут заварушка была, – метку на карте она скинула, видимо, приватно.

– Пустое дело. Они давно ушли и залегли уютно, глубоко, мягко и удобно. Паровозы город, конечно, перекрыли, будет зачистка. И нас припашут. Они у своего начальства уже поплакались, те сейчас плачутся нашему, потом дойдет до бригад, и пылить нам, братцы, тут до конца смены. Только пустые хлопоты. Это не обычные клоуны-самоделкины, тут посерьезней. Даже низовые, те гусары на автобусах, ловкие были парни. Так что они далеко, как и девять, не-ет, одиннадцать наших дронов.

Было понятно, что «мы» здесь только фигура речи. Самого Кримстера с командой очень скоро заменят, перебросят побеждать куда-нибудь еще. А вот Айвена и вправду до конца смены ждет сохнущее белье чужих дворов и женские визги. В качестве улова им достанется пара трясущихся дезертиров, бухгалтер-растратчик, сбежавший с огромной кассой, равной недельной зарплате Айвена, и древний трактор, угнанный четыре года назад. Причем если семьи дезертиров и бухгалтера не совсем обнищали, свобода ждет их уже к завтрашнему утру, а трактор законный владелец получит, только перещеголяв щедростью незаконного. Еще, конечно, крайне важно и будет обязательно учтено, кто кому двоюродный племянник.

Неожиданно быстро подъехали две полицейские машины – поразительная оперативность во время боевого выхода. Полицейские здесь обычно бесследно растворялись при первых же выстрелах. Первая машина была древним джипом местного производства. Следом подъехал седан – судя по всему, списанная и перекрашенная полицейская машина, отслужившая свое где-нибудь в Задницвилле, штат Оклахома. Полицейские, как и машины, иллюстрировали реформы и перемены. Двое были в традиционной местной форме с нелепыми гигантскими фуражками, а двое – уже в новой, подражающей американской. В остальном полицейские различались не сильно и выглядели наглядным пособием, демонстрирующим стадии ожирения.

Полицейские довольно робко попытались пройти через оцепление, их, разумеется, не пустили, и они закурили возле машин, озабоченно переговариваясь со своими рациями.