Текст книги "Смертельная работа, или Ненормальные приключения Марины, Кота и Смерти с Косой"

Дата смерти мужчины корректировалась несколько раз. Смерть закатала рукава и начала свою атаку на сознание.

– Смысл жить без удовольствий? Ты одинок в этом мире нравственности! Как приятно грешить, – нашёптывала она ему на ухо.

Голод параллельно насылал мужчине видения различных блюд: ягнёнок в брусничном соусе, фуа-гра, курица по-тайски, форель в сливках. Но клиент сохранял абсолютную безмятежность.

Марина тем временем гремела чем-то на кухне.

– Чего ты там делаешь? – крикнула Смерть.

– От ваших разговоров самой есть захотелось, – ответила Марина, зажигая газ.

– Ты бестелесная душа, ты не можешь хотеть есть!

– Хочу и могу! У меня этот… душевный голод! – застучала ножом Марина. Через секунду на горячем масле зашипел лук.

– Ну и что будем делать? – спросил Голод, прекратив намазывать мужчине губы шоколадом.

– Видимо, оставим его, – тяжело вздохнула Смерть. – Позор, конечно, но и мы не всё можем контролировать.

С кухни в комнату повалил густой жирный дым и послышалось шкрябанье.

– Да что ты там готовишь? – взбесилась Смерть.

– Картошку со шкварками!

– Смотри! – Голод дёрнул Смерть за мантию.

У клиента задергалось веко. Затем второе. Через секунду его всего начало трясти, словно желе.

Марина тем временем сняла сковородку с плиты и, нарезав овощной салат и заправив его майонезом, начала трапезничать.

– Смотри, смотри! – радуясь, словно ребенок, показывал Голод на мужчину, который встал и направился на кухню. Смерть и Голод последовали за ним.

За столом сидели Марина и Паганини. Марина макала хлеб в салатную жижу и ковыряла вилкой золотистую картошку. Все, включая кота, облизнулись.

– Мать моя анорексия! – вытер лицо Голод. – Какое-то древнее колдовство.

Клиент сел за стол и, не смущаясь парящей в воздухе вилки, потянулся к сковороде.

– Руки! – отодвинула сковороду Марина.

– Не жадничай! – пристыдила её Смерть и тоже уселась за стол.

Голод раздал всем вилки и воткнул свою в самую большую картофелину.

Сковорода улетела за пару минут. На лицах всех присутствующих, кроме повара, чей обед бессовестно сожрали, блестели жирные улыбки.

– Знал бы раньше – тибетских монахов уже давно победил бы, – благодарил Голод коллег за помощь.

– Обращайся, – кивнула Смерть.

– Не сто́ит, – показала язык Марина. – Куда теперь? – спросила она, когда все вышли.

– На кладбище.

– На кладбище? Что там может быть интересного?

– Несанкционированный митинг.

* * *

На кладбище Марине и Паганини сразу не понравилось – место было скучным и негостеприимным, оставаться не хотелось. Толпа призраков переминалась с ноги на ногу, кашляла и что-то там мямлила про требования.

– Вы кого опять к нам тащите? Очередные квартиранты? Совсем совести нет! – вышла вперёд ответственная за митинг Авдотья Ильинична по фамилии Шпала. Эта женщина была настолько инициативна, что даже после смерти смогла построить карьерную лестницу и взобраться по ней.

– Нет, они не задержатся, – сказала Смерть, глядя на Марину, которая со скучающим видом дёргала туда-сюда одну из калиток. Калитка скрипела на петлях и уныло завывала, иногда билась щеколдой об столб. И всё бы ничего, только сегодня стоял полный штиль, поэтому проходящий мимо сторож резко прибавил шаг.

– Да уж, таким тут лучше не задерживаться, – сказала Шпала, а потом объявила главную новость: – Мы закрываем кладбище!

– Что значит – закрываете? – недоумевающе спросила Смерть.

– То и значит! Нас тут совсем не уважают! Задние ворота упали – теперь не кладбище, а проходной двор, приварить бы надо! Всё заросло травой и борщевиком! Ни одной телефонной вышки! У всех уже давно 5G-столбы стоят, а у нас тут каменный век какой-то, все новости узнаём от бомжей и мамкиных сатанистов из местной школы! А ещё – никуда не выпускают! Фёдор Петрович тут с 1824 года лежит и ни разу в люди не выходил. Хотел недавно к родственникам в Сибирь сходить, повидаться. Вылез, отряхнулся, дошёл до ворот, да там его повязали и обратно положили!

– Я не об этом. Ваше кладбище уже семьдесят лет как закрыто.

– Ха, закрыто, как же! Вечно какие-то бизнес-мены покупают тут места! Виды-то у нас красивые: холмики, речка, лесок. Хоть бы одного архитектора привезли или садовника, чтобы тут в порядок всё привёл, или, на худой конец, какого поэта или музыканта, а то от стихов Фёдора Петровича помереть хочется – а уже никак. Хорошо хоть Юрика прислали – он адвокат. Позавчера заехал, помог нам петицию правильно составить, – протянула Шпала бумагу.

– Может, мы уже пойдём? Тут так тоскливо-о-о, – ныла Марина, подойдя к Смерти, а Паганини тем временем гонял призраков, кусая их за пятки.

Смерть не реагировала и молча просматривала список требований, а затем заглянула в свой журнал. В этом году участки на кладбище выкупили около тридцати человек. Если начнутся проблемы с «местными», поднимется вой, а там – штрафы от начальства, продление контракта…

– Ой, а я варить умею, меня папка научил, – радостно заявила Марина, заглянув в список через плечо Смерти.

– Правда?

Смерть посмотрела своими пустыми глазницами на Марину, и та кивнула.

– Уверена, что я об этом пожалею, но деваться некуда. Беги в посёлок, тащи сварочный аппарат, – приказала Смерть Марине. – А я пока сорняки скошу. Только не привлекай внимания!

– И кота своего забери! – добавила Шпала, отбиваясь от рыжего пакостника, что бросался на её платье.

В посёлке поиски привели Марину к строящемуся коттеджу, где в окнах мигали заветные вспышки. Двое строителей заканчивали монтировать металлическую лестницу, когда начали твориться странные вещи.

– Лёх, – позвал один из строителей напарника, делающего замер.

– М-м? – не отвлекаясь, промычал Лёха.

– Напомни, если в новое жилье запустить кота и он будет себя странно вести, к чему это?

– Плохая примета это. Не к добру.

– А если кот – сварщик, это тоже не к добру? Или к новым заказам? – не отставал напарник.

– Что ты несёшь? – не выдержал Лёха и, повернув голову, увидел рыжего зверя, который тащил в зубах почти пустую пачку электродов, а сзади за ним плавно плыли по воздуху сварочный аппарат и маска.

В голове у Лёхи возникло много разных мыслей: вспоминались строки из молитв, кадры из фильмов про паранормальные явления, бабкины предания, но вслух он лишь выдал дрожащим сухим голосом:

– Проверь болгарку, там диск дорогой – с алмазным напылением, поставь обычный, вдруг коту чего отрезать понадобится.

* * *

Сторож сидел в служебной будке, обложившись распятиями, библиями и святой водой в пластиковых бутылках. Давно зарубцевавшаяся язва ныла, намекая, что сегодня происходит какая-то чертовщина. Сначала калитка, теперь вот свет сам по себе мигает. Казалось, что с кладбища доносится душераздирающий мат и слышится тревожный смех.

В это самое время Смерть и Марина приваривали петли к покосившимся столбам. Удлинитель им пришлось протянуть от будки сторожа, а из-за плохой проводки напряжение падало каждый раз, когда Марина зажигала сварочную дугу.

– Да ровнее держите! – ворчала Марина на Смерть.

– А ты предупреждай, когда варить начинаешь. Тебя папка твой не научил, что ли, кричать: «Глаза!»? Я с тобой так ослепну!

– Вы же Смерть! – отвечала Марина, выстукивая дробь электродом по столбу. – У вас же нет глаз!

– Это у тебя глаз нет! Не швы, а кошмар технадзора! Из-за таких, как ты, потом здания пополам складываются, а меня внеурочно гоняют по объектам.

– Нормально всё! Сантиметр шва выдерживает пятьсот килограммов на разрыв, – задорно кричала из-под маски Марина, выжигая новые искры.

Худо-бедно, но ворота были возвращены на законное место и зафиксированы тяжёлой ржавой цепью.

Установить телефонную вышку не представлялось реальным даже с возможностями и связями Смерти, а тянуть кабель от посёлка и вовсе казалось бредовой затеей, хоть Марина и обещала, что договорится с кем-нибудь из местных аборигенов делить интернет пополам. Оставался только спутник.

Мастер приехал ближе к вечеру, держа перед глазами телефон. В комментариях к заказу было написано: «Установить тарелку на надгробие Берёзкина Геннадия Олеговича, договор составить на те же ФИО. Розетка с торца. Настроить Wi-Fi. Деньги у кота».

Мастер был человеком суеверным и поначалу воспринял это всё как розыгрыш, но хозяин провайдера отказывался смеяться и на полном серьёзе радовался, указывая на слоган компании: «Интернет в самых труднодоступных местах».

«Во как! Пока конкуренты в тайге и в степи работают, мы с того света людей подключаем! Сервис!» – гордо «декламировал» он в рабочем чате компании.

Больше всего мастеру хотелось, чтобы никакого надгробия Берёзкина на кладбище не нашлось, и он бы с чистой совестью убрался восвояси. Но, как назло, были и надгробие, и розетка, и даже кот с точной суммой сидел на скамейке и лениво зевал.

Закрепив тарелку и подключив оборудование, мастер проверил приём и начал настраивать роутер, как вдруг за спиной раздался голос:

– А можно паролем к сети даты жизни поставить? Запоминать не нужно – глянул и всё.

– Да, конечно, – без задней мысли ответил увлечённый работой мастер, а потом замер. Кадык его нервно подёргивался, а ладони сильно вспотели. Не оборачиваясь, он продолжал работать.

– Наконец-то с миром связь хоть какая-то будет, а то не выпускают же никуда, – жаловался голос за спиной.

– П-п-п-понимаю, – еле выдавил из себя мастер.

– Давайте, я договор подпишу, – продолжал голос.

Мастер, не оборачиваясь, дрожащей рукой протянул бумаги.

– Марина, вы мне не поможете? Я ручку восемьдесят пять лет в руках не держал, – слышалось сзади. – Вот, возьмите, подписал.

Сделав над собой усилие, мастер повернулся и увидел на столике бумаги. Схватив договор и деньги у Паганини, смертельно напуганный, он понесся бегом с кладбища.

* * *

Как ни просили у Смерти дать Фёдору Петровичу повидаться с роднёй, но ничего не вышло. Зато получилось привезти родню к Фёдору Петровичу, да и к остальным, кто находился здесь не одну сотню лет и был давно позабыт.

Потомки митингующих получили по почте странные требования: восстановить семейное древо и право на ношение своих фамилий, а также использование других наследственных привилегий, если таковые имеются. К письму прилагались координаты кладбища. Юрик составил технически грамотные тексты, а Смерть по своим каналам заверила их у нотариуса. Люди со всей страны стекались к своим давно забытым предкам, находили их могилы, приводили в порядок оградки, обновляли давно выгоревшие на солнце и поросшие мхом памятники.

Кладбище принимало приличный вид, им заинтересовались музеи и институты.

– Вот, смотрите, здесь покоится позабытый всеми граф Снегов, а ведь он в своё время организовал в области знаменитое частное училище, работающее и по сей день! Человек этот отличался идеальным воспитанием и интеллигентностью, – проводил экскурсию какой-то неместный знаток истории.

– Снегов, тут о тебе вещают! Говорят, что ты был отпетым интеллигентом, – смеялась Авдотья Ильинична, глядя на Снегова, который пополнял запасы современных слов в интернете.

– А я и был, пока с вами, хейтерами безбожными, не связался, – бурчал Снегов.

– А ты говоришь – Париж, Монмартр. Тут вон, смотри, даже спутниковый интернет имеется, – шептала во время экскурсии одна женщина своему богатому педантичному мужу, которому взбрело в голову заранее составить завещание и изложить последнюю волю.

– Ну что, конфликт исчерпан? – спросила Смерть, вычёркивая последний пункт из списка требований, когда удалось привлечь на концерт тёзку Марининого кота.

Авдотья Ильинична кивнула и отдала распоряжение снять все ограничения.

* * *

– Знаешь, ты очень хорошо помогла мне. Даже будет немного жаль, если твоя кома закончится в пользу жизни, – сказала Смерть, когда они с Мариной покинули кладбище.

– Да вы не переживайте, я ведь и при жизни смогу вам помогать, – сказала Марина, и даже бесчувственная Смерть ощутила, как тревожный холодок пробежал по её костям.

– Что у нас сегодня по плану?

– Ничего особенного, просто рутинная работа: списки, встречи и расстава…

Смерть не договорила, так как перед ними возник мужчина в чёрных потрёпанных доспехах, с острыми рогами, выпирающими прямо из шлема, и гнусным болезненным лицом. Марина про себя описала его одним словом: «стрёмный».

– Момент настал! Мы готовы, Ваше Армагедоншество! – преклонил колено тип.

– Что, опять? Только не это, – устало вымолвила Смерть. – У меня же пенсия на носу, нельзя перенести?

– Нельзя, – встал с колена Стрёмный. – Великий посланник Князя Тьмы готов к началу апокалипсиса. Он здесь, перед нами!

– Очередного апокалипсиса, – кашлянула в кулак Смерть.

– Кто? Я? – полезли глаза из орбит у Марины.

– Да нет же, он! – тип указал на Паганини.

– Кот? – разочарованно спросила Смерть.

– Мяу?

– Да. Великий и могучий!

– А я всё думала, чем меня этот антихрист усатый так бесит, – вздохнула Смерть.

– Ой как интересно! – захлопала в ладоши Марина. – С чего начнём?

– Начнём с раздора, – сказал Стрёмный и, достав из-за спины горн, с жаром в него дунул.

* * *

Марина и Смерть стояли и молча слушали нытьё всадника апокалипсиса по имени Раздор. Это тип тоже был не в восторге от того, что ему пришлось выйти на работу, да ещё и на полную смену.

– Нет, я, конечно, всё понимаю. Апокалипсис – дело хорошее, даже почётное, но порядок-то почему нарушается? Есть устав, есть очередь. Где этот лентяй Мор? Опять с ветрянкой носится по детским садам? – он бубнил и параллельно разминался, размахивая мечом.

– Так как в этот раз парадом руководит кот, то и порядка никакого быть не может, – ответил Стрёмный, оповестивший о начале армагеддона.

– Кто это придумал?

– Начальник придумал. Хватит возникать.

– Что ж, ему виднее. Хотя – где кот, и где конец света… Что вообще он может сделать?! – сокрушался Раздор.

Пока они стояли и спорили, заскучавший Паганини уже успел рассорить две улицы. Сначала он прибился к интеллигентного вида женщине, которая направлялась в сторону книжного магазина. Увидев милого котика, дама не смогла пройти мимо, не покормив его. В этот момент с балкона на неё начал кричать куривший пожилой мужчина:

– Хватит кормить этих засранцев, они уже все подъезды обгадили!

– Не смейте так говорить о братьях наших меньших, бессердечный вы грубиян!

Началась полемика, в которой участвовал и сам объект обсуждения. Своим громким и утробным «мяу» Паганини посылал куда убедительнее, чем эта воспитанная на Чехове и Бальзаке женщина. За мужчину вступилась его хабалистая жена, высунувшаяся из кухонного окна, а за кота и его кормилицу – таксист. Водитель ждал пассажира и на ломаном русском кричал из окна машины, что главные засранцы – это хомо сапиенс, и если бы котам требовалось такси, то он бы с удовольствием работал в таком и никогда бы не вернулся к перевозке грязных во всех смыслах людишек.

Подошедшая в этот момент пассажирка, услышав такой комментарий, позвонила в службу поддержки такси и во всеуслышание нажаловалась на водителя, которому тут же понизили рейтинг. Тот в отместку дал по газам, обрызгав клиентку грязным снегом. На повороте ему под колёса бросился виновник общей ссоры, и таксист, не желая брать грех на душу, свернул в припаркованную машину скорой помощи, приехавшую на вызов к какому-то криминальному авторитету.

Не прошло и десяти минут, как во дворе началась третья мировая война в миниатюре.

– Яс-нень-ко, – выдавил из себя Раздор, наблюдающий за происходящим. – А я вам тут точно нужен? – обратился он к Смерти. – Вы, кстати, мой меч не виде…

Он не договорил, так как заметил легендарное оружие в руках Марины. Девушка прокалывала им колёса подъехавшей для расправы над таксистом и котом братве.

– Совсем сдурела?! – взвыл Раздор. – Да это же один из легендарнейших клинков всех времён! Он ударом может рассечь континент! – кинулся он к Марине, когда та занесла меч над зеркалом заднего вида BMW. – Ну нет, я с этими двоими работать не буду! – схватил всадник за шкирки кота и Марину. – Есть регламент, тактика, ГОСТы, в конце концов! А это какой-то хаос! Отчёты замучаешься потом писать!

– В этом и есть весь смысл! – пытался уговорить его Стрёмный. – Работая по правилам, вы постоянно терпите крах, а тут – сплошная непредсказуемость. Представь, что будет, если их отправить на конференцию ООН в твоём сопровождении!

– Вы мне сейчас угрожаете? – нахмурился Раздор.

– Простите, я немного задержался, – возник из пустоты бледный тип, на вид совершенно измождённый, весь в коросте и с неправильным прикусом. – Был занят эпидемией, сами понимаете – дело важное.

– Вот! Вот настоящий работник! – похвалил Стрёмный Мора. – Апокалипсис ещё даже не начался, а товарищ эпидемию запустил. Как продвигается? Сколько жертв?

– Ну… По бумагам – где-то миллионов пятьдесят.

– В каком смысле – по бумагам? Сколько всего погибло?

Мор почему-то молчал и вместо ответа разглядывал носки своих сапог.

– Три, – мрачно ответила за него Смерть.

– Что значит «три»? Три миллиона?! Это и не эпидемия, а так, насморк какой-то.

– Нет. Всего три. И то, – Мор тяжело вздохнул, – двое от старости. Так что, тут результат спорный. Эпидемия-то информационная – слухи да угрозы, – развел он руками. – На настоящую финансирования не хватает, да и трудоёмко это всё…

– М-да-а… Сначала я думал, что кота действительно назначили ответственным из-за какой-то особой стратегии, но, глядя на вас, понимаю, что даже кот справится лучше, – отчитывал Стрёмный всадников.

Тут появился последний из бригады апокалипсиса, именуемый Голодом. Не обращая внимания на присутствующих и повестку дня, он сразу подошёл к Марине:

– Слушай, у меня опять какие-то любители питаться энергией собственного идиотизма нарисовались, не поможешь советом? Я их уже и пельменями жареными искушал, и макаронами с тушенкой – не голодны, и всё тут!

– Яичница с колбасой и помидорами, – шепнула ему Марина, зная о напряжённости ситуации.

– Какая яичница?! Какие помидоры?! – сокрушался Стрёмный. – Значит, так. Берите этого усатого генерала ада и… Стоп. А где он?

Все присутствующие начали смотреть себе под ноги. Паганини исчез.

– Наверное, голубей увидел. У него бывает, – предположила Марина.

– И за что мне всё это? – поднял взгляд к небу Стрёмный.

– Так что же получается? Раз нет генерала, то и конец света откладывается? – спросил с надеждой Раздор. – Может, я того… пойду?

– Ага, разбежался! Тебе ещё сеять ужас и ослаблять веру у населения планеты. Давайте, рассредоточились и ищем нашего Антихриста, а параллельно выполняем долг.

Всадники лениво разошлись в разные стороны и, громко зазывая «кис-кис-кис», отправились искать Паганини.

* * *

Кот тем временем занимался своими непосредственными обязанностями: разносил аллергию и блох, залезал в форточки и воровал сосиски, ссорил между собой кошатников и собачников, убивал гербарии, плодил разруху и будущих приверженцев тёмных сил – в общем, приближал конец света как мог.

– Скажите, а вам помощница не нужна, случайно? – спросила Марина у Мора, когда они вместе залезли на один из чердаков, разыскивая Паганини.

– Ты же вроде со Смертью работаешь?

– Так я могу в график, два через два, например. Мне всё интересно!

– Хм, знаешь, помощник мне бы не помешал, давай узнаем о твоих способностях. – Заинтригованный Мор снял с плеча свой древний лук и выудил из колчана одну из драгоценнейших стрел. – Вот, стреляй через вентиляционный продух. Куда поразишь человека, там его и настигнет хворь. А для поднятия ставок сделаем болезнь заразной и быстро распространяемой. Всё равно пора начинать эпидемию, раз уж апокалипсис по графику.

– Здо́рово! А как это работает? – возбужденная Марина протянула дрожащие руки к луку.

– Смотри. Попадёшь в легкие – респираторный вирус. В сердце – болезнь, связанная с кровью. В голову – психологическое выгорание, в живот – кишечные заболевания. В общем, вариантов много. Новичкам везёт. Глядишь, получится что-то стоящее, – потирал Мор свои сухие, тощие руки.

– Поняла! – Марина натянула тетиву и высунула язык для максимально точного прицеливания.

– Пли!

Стрела свистнула.

– Попала! – захлопала Марина в ладоши. – Только куда?

Мор напряг свои замутнённые глаза, нашёл взглядом жертву. Лицо всадника начало скисать быстрее, чем оставленная на открытом солнце сметана.

– Ну? И какую эпидемию я запустила? – в нетерпении пищала Марина.

– Эпидемию уклонистов от армии, – досадливо произнёс Мор.

– Это как?

– Не знаю, как ты умудрилась, но из всех возможных болезней ты угодила в плоскостопие! Причём не самой худшей формы. И на это я потратил дефицитную стрелу… – он отнял лук у Марины. – Нет уж, не надо мне помощников.

– Ой, ладно, не больно-то и хотелось, – показала ему в спину язык Марина.

* * *

Раздор и Голод развешивали объявления на столбах и дверях подъездов. Вместе с фото Паганини прилагался весьма немудрёный текст:

«Пропал Антихрист, Генерал армагеддона. Окрас рыжий, на груди белая полоска. На правой стороне морды – всего один ус. Откликается на имя Паганини. Нашедшего прошу позвонить по номеру 666. Вознаграждение: гарантированный билет на ковчег/ракету/в бункер».

– Надеюсь, что он никогда не найдётся, – сказал Раздор, нарезая мечом очередную пачку объявлений.

– И не говори! Дался им этот конец света. Что в нём хорошего? График ненормированный, оклад на «сделку» переводят, коня опять же надо в аренду брать, творческий подход, работа в команде… Тьфу, не люблю я это всё.

– Так может, мы его того… в мешок и в Стикс?

– Как-то нехорошо получается, перед Мариной неудобно. Она хорошая, помогла мне, – замялся Голод.

– Знаешь, а ведь правильно про нас сказали, мы какими-то тряпками стали, – вздохнул Раздор.

– Согласен, – кивнул Голод, глядя, как по улицам, ни о чём не переживая, вразвалочку шагают упитанные люди. – Но мне это нравится.

– И мне. Так, может, сто́ит пожертвовать одним котом ради спасения целого мира?

– Может и сто́ит. Что ж, мы всегда можем найти ей другого, она и не поймёт. Коты все на одно лицо.

– Отлично. Тогда, как настанет момент, будем действовать.

– Уговор.

Смерть находилась неподалёку и подслушивала. Паганини ей тоже не шибко нравился, и её рука постоянно тянулась к тапке возмездия, чтобы урезонить непослушного зверя. Но кот был в её команде, а значит, надо было его спасать, как бы странно это ни звучало. Единственным способом было найти Паганини раньше остальных, и Смерть знала, к кому нужно обратиться за помощью.

– Ты как насчёт командировок? – спросила Смерть у Марины, которая, сидя на бордюре, горевала по пропавшему усатому другу.

– Куда поедем? – вытерла та эфемерные слезы.

– Да тут… Недалеко. – Смерть отвечала как-то уклончиво.

– Я только в Арзамасе была, на съезде художников, что рисуют картины по номерам.

– Ну это примерно в том же направлении. Хватайся за косу.

Смерть подала инструмент, и, как только Марина схватилась за него, мир вокруг исчез. Перед глазами появились турникеты, в воздухе запахло манной кашей. На огромной вывеске выжигающим глаза красным по белому было написано: «Добро пожаловать в рай!»

* * *

Рай оказался не самым гостеприимным местом. Турникеты больно били по коленкам и отказывались пропускать, списки приглашённых Марину не знали и обзывали неприятным словом «понаехавшая», а глава охраны и вовсе вёл себя крайне грубо.

– Грехи есть? – спрашивал бородатый мужчина, строго глядя прямо в глаза Марине.

– Нет.

– А если найду?

– Она со мной, – пыталась объяснить Смерть, но в ответ услышала лишь:

– Они всегда с тобой. А на эту пропуска нет. Её время ещё не пришло.

– Нам на один день. Пожалуйста, – умоляла Смерть.

– Цель визита?

– Туризм, – выпалила Марина. – Хочу посмотреть, как тут у вас. Я ещё не решила, как остаток жизни провести и куда потом отправляться. Похожу, осмотрюсь, напишу отзыв…

Охранник посмотрел на Смерть совершенно недоумевающим взглядом.

– Мы тут по работе. Нельзя её на Земле без присмотра оставлять, – виноватым тоном произнесла Смерть, и охранник понимающе кивнул.

Турникет провернулся, райские врата заскрипели и раскрыли свои объятия, наивно радуясь всем гостям подряд.

– Ого, сколько тут всего! – осматривалась Марина. – Сразу видно, есть чем заняться. А мы-то что тут делаем?

– Ищем хозяйку кота, – задумчиво ответила Смерть, внимательно глядя по сторонам. – Только она может сказать, куда этот мешок проблем сбежал и как его урезонить. Самое главное, ничего тут не трогай, особенно…

– Ой! Яблочки! – не дослушав, радостно завопила Марина.

– Не трожь! – крикнула Смерть, но было поздно.

* * *

– Снова вы? – удивлённо спросил охранник, завидев Марину и Смерть у турникетов.

– Простите, она тут в первый раз и…

– И, походу, в последний. Мне из-за вас влетит теперь!

– Не влетит, валите всё на меня, я отчитаюсь потом перед начальством! – уговаривала Смерть.

Марина тем временем уже успела высмотреть кого-то из жителей Эдема через металлические прутья забора.

– Ой, Николай Геннадьевич, и вы тут! – радостно махала она рукой.

– А я думал, здесь приличное место, – пробубнил худой, седовласый, зашуганный на вид мужчина и поспешил убраться подальше.

– Вы знакомы? – спросила Смерть, когда они с Мариной снова попали внутрь.

– Ага, помните, я вам рассказывала, как я на права сдавала? Это мой инструктор. Хороший дядька, на пару лет меня старше. Последний раз я его в машине скорой помощи видела – после моей параллельной парковки.

На секунду Смерти показалось, что её прошиб холодный пот – стоило ей воочию представить себе эту картину.

* * *

Второй заход в райские кущи оказался ненамного длительнее. На этот раз Марину изгнали за то, что она заговорила со змеёй и довела ту до истерики.

– Подождите! – кричала Марина, когда охрана пыталась отцепить её от хвоста рыдающего животного. – Я ещё не искусилась! Куда надо нажать, чтобы счастье привалило?

После этого случая к райским вратам впервые подключили ток.

* * *

Смерть уже сто раз пожалела о своей идее, но пути назад не было. Оставлять Марину у турникетов было не менее рискованно, чем тащить внутрь. Была высока опасность, что новички через пять минут общения с ней будут готовы реинкарнировать в тараканов, так и не попав за ворота. Пришлось действовать нелегально и перелезать через забор.

– Мы с вами – как настоящие ниндзя, – шептала, перебегая от куста к кусту, Марина.

– Тише будь. Поймают и отправят в…

Смерть хотела было сказать «в ад», но осеклась. Ей было сложно представить такое место, где Марина почувствовала бы себя плохо. В аду наверняка ввели бы карантин и вход по QR-коду, попади туда хоть раз эта бестия.

– В космос отправят, без скафандра, – выпалила она первое, что пришло в череп.

– Ужас какой! Кстати, давно хотела спросить: а вы на других планетах тоже работаете?

– У каждого филиала свои сотрудники.

– Интересно, а помощники им нужны? – задумалась Марина.

– Не отвлекайся!

* * *

Рай был похож на детский сад – только для всех возрастов. Люди тут ходили группами, был неограниченный тихий час, прогулки, все виды творческих кружков, каждый день – концертная и новогодняя программы с известными личностями, включая настоящего Деда Мороза.

Люди улыбались и чувствовали себя абсолютно счастливыми. В кинотеатрах показывали «Титаник-2» и «Хатико. Долгожданная встреча». А ещё всюду ходили вооружённые ангелы и высматривали в толпе нелегалов.

– Я сейчас попробую поспрашивать о нашей женщине, а ты веди себя естественно и, ради всего святого, не привлекай внимания. Иди вон, – Смерть оглянулась по сторонам, – в лото поиграй, – показала она на уютные столики в тени вечноцветущей сакуры.

Марина радостно ускакала в сторону столов, а Смерть тем временем начала наводить справки. За пару часов удалось выяснить немногое: женщина эта не стала встречаться с родственниками во избежание депортации на почве старого квартирного вопроса, посетила три концерта Паганини и перешла на творчество Вивальди, в чью честь назвала попугая. Смерть уже почти смогла выбить точный адрес у парочки ангелов, вооружённых огненными мечами, когда со стороны столиков послышались истошные крики.

Подбежав вместе с блюстителями закона к сакуре, Смерть увидела Марину, которую за руки и ноги держали пятеро.

– Неслыханно! Она нечестно играет! Подсматривает и подтасовывает, представляете? – кричали наперебой женщины и мужчины, которых Марина обошла на несколько кругов и ещё умудрилась ввести в игру ставки.

– Опустите, или я вам барабанными палочками по барабанными перепонкам настучу, – верещала Марина.

– Да что же это такое?! – взбесилась Смерть и вытащила из-за спины косу, отчего все разом отпрянули. – На пять минут тебя оставить нельзя! Это ж надо додуматься – жульничать в раю! Всё, плевать! Забирайте, депортируйте, ставьте свои штампы! Надоело! Увольняюсь! – бросила она косу на траву, отчего та махом завяла.

– Семёнова, ты, что ли? – спросил один из ангелов-стражей, увидев Марину.

– Мы знакомы? – спросила она, потирая запястья.

– Ко-неч-но! Я твой четырнадцатый ангел-хранитель. Меня пять лет назад в должности из-за тебя понизили.

– Ч-ч-четырнадцатый? Пять лет назад? – переспросила Смерть.

– Ага. У нас пол-отдела через Марину прошло. Она тут что-то вроде местной легенды. Кого уволили, кого понизили, кого с позором изгнали… Но ничего, мы не жалуемся. Лучше уж так, чем с ней дела иметь, – усмехнулся он.

– А вам стажёры не нужны? – с надеждой в голосе поинтересовалась Смерть.

– Нет. Но за жульничество и проникновение без пропуска придётся вас наказать.

– В космос?! – испуганно спросила Марина.

– Чего? – переспросил ангел. – Нет, какой космос… На общественные работы.

– Вы ничего не перепутали? – Смерть посмотрела на ангелов с высоты своего служебного положения. – Знаете, кого на общественные работы посылать собираетесь?

– Знаем, – спокойно ответил ангел. – А знаете, что бывает за незаконное пересечение границ и жульничество в лото? Высшая степень наказания! Особенно за лото.

– Так я-то тут при чём? – недоумевала Смерть.

– Она сейчас под вашей ответственностью, – намекнул ангел на Марину.

От злости Смерть была готова в одиночку начать апокалипсис, но вместо этого лишь промямлила: – Что там у вас за работы?

– Да, что там за работы? – в нетерпении переспросила Марина.

Девушка была настроена более оптимистично, чем её начальница. Марина в красках представляла себе выгул единорогов, стрижку снежных облаков или ещё какие райские делишки, но по факту их ждало два миллиона грязных тарелок с налипшей на них манной кашей, которые требовалось отмыть к обеду.

– Когда мы вернёмся обратно, я лично прослежу за тем, чтобы ты прожила лет семьсот и никогда не попадалась мне, – грозно бубнила Смерть.

Марина не понимала, угроза это или похвала, но на всякий случай сказала спасибо.

– Ой, и вы тут? – послышался чей-то радостный голос.