Текст книги "Волшебник"

Александр Рос
Волшебник

«Все в мире подчинено знанию о том, как жить и умереть с целостностью себя. Этот смысл – источник творчества и вдохновения».

ОСНОВАНО НА РЕАЛЬНОЙ ИСТОРИИ, ЛИШЬ ТОЛЬКО СОБЫТИЯ ВЫМЫШЛЕННЫЕ

© Александр Рос, текст, 2021

© Де'Либри, издание, 2021

1

Я родился в Москве, недалеко от метро Каширская, в городском роддоме. Как и все дети, я очень любил своих родителей. Мой отец был маленьким коммерсантом из Орла. Мать – бухгалтер.

С детства во мне прививали железную дисциплину, любовь к спорту, молчаливое решение своих проблем.

Отец говорил, что нытиков никто не любит, одевая своего пятилетнего сына на зимнюю пробежку. Так с раннего детства я каждое утро бегал вокруг местных прудов вместе со своим отцом.

При поступлении в школу отец первым делом записал меня в секцию бокса. Моим тренером был учитель по физкультуре.

Учился я довольно успешно, хотя меня пронизывало всеохватывающее чувство, что я занимаюсь чем-то не тем.

Я рано научился драться и очень любил спарринги на тренировках. Но я никак не мог противостоять взрослой аргументированности. Я говорю о том случае, когда старшеклассник обыграл меня на вкладыши. Я никак не мог взять в толк, что сильный физически мог отдать всю серию Дональда Дака, просто повинуясь правилам игры. Непонимание внешних обстоятельств зрело во мне все сильнее, оно выражалось и к противоположному полу.

Как я понимаю сейчас, у меня была настоящая любовь. Эту девочку звали Наташа. Она так и не ответила мне взаимностью. Ни разу. А я молчаливо повиновался случаю. Оставлял цветы под ее домашней дверью, звонил в звонок и бежал с девятого этажа прочь.

Моим воспитанием занималась в основном мама. Она делала вместе со мной уроки, объясняла, что хорошо, а что плохо. Я слушал ее, но за советом обращался к отцу.

И вот однажды, весной 1993 года, мы отправились из Москвы в Орел на отдых. Я тогда заснул на заднем сиденье, а проснулся на операционном столе в больнице под Тулой. Меня глодало устойчивое чувство потери, как будто внутренний стержень выбили из моей души чугунным молотом. В ушах звенело от всепоглощающей внутренней боли, слезы лились из глаз. В больнице вместе со мной лежал отец, а мамы не было. Я испугался, потому что первое, что я спросил, придя в сознание: «Где моя мама?» Тогда я не верил, что взрослые могут обманывать. Мне сообщили, что мою маму положили в другую больницу в Москве. Мое существо отказывалось в это верить, из грудной клетки вырывалось что-то чуждое мне. Я многое должен был осознать, пересмотреть и принять ответственность.

Это область Возрастной психологии, где настоящие изменения личности происходят с человеком в подростковом возрасте. Тогда человек должен определиться с тем, как он будет участвовать в социальной жизни. Какую профессию выберет.

Мне было двенадцать лет, когда чувство раздвоенности стремительно толкало внимание на определение сущности кризиса.

Меня обманывали около месяца, но я не поддавался разумным аргументам. Мое чувство фиксировало уверенность, что маму я больше никогда не увижу. И от этого становилось очень больно. Я проникся одиночеством и ждал.

Пару недель спустя меня перевели в Боткинскую детскую больницу в Москве. Я окреп физически и перестал плакать. Однако первое, что сделали взрослые, – это сообщили мне о том, что моя мама умерла. Это была женщина, главный врач. В момент, когда я услышал эти слова, меня охватила паника – как взрослые могли так нагло врать, задавался я вопросом. Ответа не было. Главврач говорила, что непосредственно после операции я был очень слаб, и мне нельзя было открывать правду. Но внутренний диссонанс раскалывал меня напополам. Чувство потери подтвердилось, а вот вранье взрослых навсегда укоренилось в моем сознании. Когда приехал отец, я не мог смотреть ему в глаза. Внутренний вихрь не останавливался. Тогда я не знал, что эта сила разорвет все связи между мной и миром взрослых.

Отец привез меня домой. Мы жили на юге Москвы в районе Чертаново-Центральное.

Отец готовил меня к заключительным экзаменам. А я так и не смог поверить в то, что моя мама умерла. Я верил только в ложь взрослых.

– Если мне врали с жизнью мамы, значит, наврали и с ее смертью, – думал я. Меня терзало чувство недоверия, и я пустился во все тяжкие.

2

Железная хватка мамы теперь отсутствовала. Я был свободен делать все, что захочется.

Восьмой класс прошел достаточно хорошо. Я закончил его без троек. В то время я еще не знал, куда направить свое знание о том, что взрослые врут, когда это им выгодно.

Я был носителем злой истины и был уверен в том, что мама обязательно появится, когда мне это будет необходимо. Я верил в это. И знал, что моя мама жива. По крайней мере, она живет в моем сознании и сердце. И я ее обязательно увижу.

Подростковый кризис накатывался из вне. Он требовал от меня определиться с профессией и выявить понятие о том, что я собой представляю. Чувство было насущным.

В моем развитии, как у большинства девочек и мальчиков, большую роль играла музыка. Я воспитывался на песнях Цоя, панк-роке, а затем ближе к двухтысячным сильно увлекся гоа-трансом. Незаметно для себя я подошел к юношескому возрасту, снаряженный багажом из сильного желания заработать, познать, кто я такой и при каких обстоятельствах мама может вернуться. Я поверил в волшебство, вместе с тысячами граждан, прослушивающих по вечерам «Дети подземелья», посещающих трансовые вечеринки, курящих травку и не отказывающихся от псилоцибина и ЛСД.

Пришел Путин, я стал догадываться о том, что справедливость все-таки существует. Это чувство исчезло у меня вместе с убийством Влада Листьева.

Я пристрастился к травке. Она действительно помогала мне жить, открывала истину.

У меня осталось два друга. Это Гарик и Дрон. Они тоже очень любили курить марихуану. Они были старше меня на год каждый, но мыслили абсолютно отлично от меня. Нас связывало только время. Но это оказывается не пустяк.

Я, например, копался в себе, чтобы решить какой-нибудь вопрос, – был интровертом. Гарик направлялся на рынок, брал у барыги косяк, курил, покупал пива и ехал в парк Горького тусоваться. Андрюха, напротив, был большим собственником, который не отказывался от героина. У него была очень красивая девушка по имени Катя, и с недавних пор она тоже присутствовала с нами везде, где мы только ни находились.

Я поступил на психологический факультет Екатерининского института. Он находился возле Суворовской площади, в Екатерининском дворце.

Я выбрал этот институт, потому что за образование они брали очень немного денег.

Нам нужен был толчок, и я предложил Гарику кинуть его барыгу сразу на три килограмма. Андрюха заинтересовался этим предложением.

План был таков – вначале мы берем мелкие партии, каждый по стакану в руки, и продаем весь товар в течение недели. Из тысячи вырученных денег за стакан мы берем по триста рублей, и, конечно, нам также отламывается с каждого бокса по полкосяка чистоганом.

Началась беззаботная жизнь…

У нас на районе курили все, и поэтому мы сбывали траву меньше, чем за неделю. Как правило, мы управлялись за три – четыре дня и брали вновь по стакану. В этот период, с 2000-го по 2001-й год, я и накопил на обучение.

Чтобы получить сразу по килограмму молдавской шмали, мы должны были втереться в доверие и узнать о своих «работодателях» как можно больше информации. Так прошло два года. Мы зарабатывали приблизительно по три штуки. Это, конечно, маленькие деньги, но даже за такую мелочь приходилось работать целый месяц на любой доступной нам официальной должности.

Меня все устраивало, пацанов тоже. Наши барыги снимали жилье в Люберцах и по неведомой причине почему-то ездили каждый день на Пражский сельскохозяйственный рынок. Здесь у них были друзья, которые тоже курили план, а в перерывах продавали говядину. Все они платили мзду за торговую точку некоему Яше, который на рынке был директором. Яша передвигался на иномарке и почти всегда был в окружении двух здоровенных лбов, его телохранителей. Эти помогали Яше собирать деньги с торговых точек.

Нам удалось узнать, что Яша не обращал на наших айзеров никакого внимания. Для него они были объектом бизнеса и только. Наши барыги вращались в кругу таких же айзеров, которые курили траву, продавали ее и варили деньги, также с продажи мяса. В течение двух лет они регулярно поставляли нам по двадцать пять стаканов травы в месяц. Мы, не парясь, продавали эту шмаль и еще были всегда при косяке. Такая жизнь нам нравилась, но мне чего-то не хватало. Я смотрел в будущее. Минусом нашего плана было то, что мы не знали, сколько стаканов в килограмме. Мы предполагали, что десять. «Но если десять, – говорил Андрюха, – зачем нам их кидать? Сейчас у нас деньги, план, героин и красивые девочки, а что потом? Если кидать, нужно сделать это в особое время и брать нужно не три килограмма, а тридцать! Тогда это будет выгодно. И то нужно знать, чем мы будем заниматься потом, а не смотреть на сиюминутную выгоду».

– Я пойду в автомастерскую, – говорил Гарик.

– Ну да, – подчеркивал Андрюха с недоверием, – а я пойду админом в ресторан Вовчика Драного.

– Я молчал. Я просто не знал, чем мне заниматься. С детства я хотел быть волшебником. Творцом своей судьбы и спасителем человечества. А сейчас моим козырем было обучение. Я очень любил изучать аналитическую психологию Юнга и больше ничего не умел.

– А я пойду работать в аналитический отдел государственной корпорации. Буду рассчитывать стратегические риски. Вот так.

Пацаны рассмеялись.

3

Общая психология была для меня откровением. Социальная психология – мать учения. А на высшей математике я расцветал и раскрывался. Я рано вынес из обучения, что по жизни у меня должен быть метод. Метод познания, и я склонялся к аналитической психологии. Только мне казалось, что слишком сильное увлечение психологией Карла Густава приводит к бездействию. Мне нужен был сконцентрированный кристалл знания. Простой в применении и прагматичный в обращении.

Мне не хватало вдохновения. За окном было лето. Погода стояла ясная, но жары не было – дул северо-восточный ветер.

– Нужно ехать в Питер за грибочками, – подсказывало чутье, и, придя домой, я набрал Дену.

– Привет, Денис. Узнал?

– Нет.

– Это Саня из Москвы.

– О, здорово, Санек. Как сам? Рад тебя слышать.

– Денис, грибочки нужны, – сухо произнес я. – Очень…

– Ну если очень, то поможем. Ты когда приедешь?

– Да хоть завтра к полудню. Сейчас билет съезжу куплю часиков на десять.

– Видно, действительно тебя приперло.

– Да, Ден, дело такое. Приперло.

– Ну, что? Завтра четверг. Ты часов за одиннадцать доедешь. Будешь на Лесной звони.

– Ну не знаю, Денис, я же первый раз. Вообще-то тысяча километров.

– Короче, Санек, давай. Рад буду увидеть. Да еще. Будешь на Лесной, лови драйвера до Лесотехнического, здесь пятнадцать минут ехать. Там встретимся. Тебе повезло, вроде все есть.

Барыга со второго курса. Я с утра его поймаю, переговорю и к твоему приезду будет.

Тебе сколько нужно?

– Да, я думаю, порций пять.

– Ну все, договорились. Пять порций для тебя завтра пробью. А ты, как с поезда сойдешь, не забудь позвонить. Если меня не будет, матери скажи, что Саша с универа звонил. Я все пойму.

Я выдохнул. Настроение было хорошее. Ведь могло и не быть. Я никому ничего не стал говорить и направился на Ленинградский вокзал. Без проблем купил два билета: туда и обратно и стал ждать.

Несколько раз возле меня проплывала милиция, по два человека. Я ничего не боялся. Совсем забыл, что у меня с собой еще два бокса молдавской травы. А когда вспомнил, перепрятал шмаль в плавки.

4

Без двадцати двенадцать я был около Лесотехнического и с радостью пожимал руку своему приятелю.

Денис протянул мне два спичечных коробка. Я их открыл. Мне показалось, что там две совершенно равные части сухих грибов.

Я поднял голову на Дениса.

Он посмеивался.

– Я что-нибудь должен, – спросил я.

– Нет. Все нормально, друг. Наслаждайся.

Я достал из-под ремня два бумажных свертка марихуаны.

– На, брат. Это тебе.

Денис не стал открывать боксы. Он положил их в карман и глухо спросил: – Как она?

– Хорошая.

* * *

Мне не терпелось откровений, и я стал подготавливаться к приему.

Для начала хорошо выспался. Затем выбрал в домашней библиотеке любимую книгу. Это был Джек Лондон «Кусок мяса».

Я прочитал рассказ. Затем попытался сформулировать запрос.

– Что нужно мне? – записал я.

Мне нужно, в первую очередь, понять, чем мне заниматься по жизни. К чему я расположен. Способен ли я буквально из воздуха заработать миллионы, и, если да, то куда мне их потратить.

– Что лежит в основе моей крови.

Коллективное бессознательное, архетипы, личное бессознательное, наконец, психика и сознание – эти понятия имели для меня смысл, но они не раскрывали для меня мучащий подростковый вопрос – чем мне заниматься и как зарабатывать?

Так я провел два дня, расчищая сознание и выявляя собственные приоритеты.

В результате я пришел к решению есть грибочки ночью, чтобы вдруг не впутаться в чужие глюки. Днем активность социальной реальности заполнена человеческим сознанием, миллионами деятельностей, и я не хотел попасть под чье-нибудь влияние. И по неопытности и неумению различать, решать чужие проблемы. Или того хуже, увязнуть в болоте самопотакания.

Я съел снотворное, чтобы заснуть раньше, а проснуться часа в два, в три ночи. Все получилось. Я чувствовал прилив бодрости и желание осознать решение задач, кои лежат на поверхности успеха и творчества. Я достал один коробок и высыпал содержимое на журнал «Буржуазный», взятый мною в ресторане «Фиш». Мне казалось, чтобы не отвлекаться от темы денег и заработка, все сегодня должно напоминать о цели.

Монотонными движениями рук я растер грибочки в порошок, отделил палки и высыпал в содержимое два косяка травы. Все тщательно перемешал и забил одну длинную беломорину.

– Ну давай, Господь Бог, возьми меня, – прошептал я, поджигая папиросу.

5

– Ты кто?

– Белый.

– Саша Белый?

– Нет. Белая материя-энергия.

– А что такое белая материя-энергия?

– Дух человека. Прежде чем человек появился, а Земля стала шарообразной, белая материя-энергия искала источник оплодотворения. И нашла его близ Звезды Сириус. Там Дух человека аккумулировал свое намерение создать систему по образу и подобию своему. И направил луч своего проявленного существования в Солнечную систему, в область поблизости планеты Марс, в его спутник Фобос.

Земли еще не было. Чтобы создать сбалансированное противоречие, в одно мгновение, белой материи-энергии необходимо было воплотить Луну и сфокусировать свою проявленную сознательную область на задачах существования.

Так Дух человека получил еще один инструмент творения – черную материю-энергию. Эта субстанция более материальна.

Темная материя-энергия – это кисточка, которой намерение рисует существование, материальную, проявленную часть экзистенции.

Недалеко от Фобоса сущность человека – белая материя-энергия и черная кисть творения, внезапно под давлением присущего осознания проявляют будущую картину жизни и развития Духа человека. В перспективе проявленного развития возникает Луна, и Земля, насыщенная темной материей, преобразуется в шарообразную форму. Возникает саморефлексия как результирующая составная часть.

Как только возник вопрос, что я такое, возникло и желание не забыть время, в которое осознание задало себе этот вопрос.

Так проявленная часть человека создает своей кисточкой бытия рисунки на планете Марс в виде угрожающих человеческих лиц, на фотографии пирамид. Чтобы помнить начало.

Далее хочется не только выжить в своей человеческой форме, но и преуспеть человеком. Возникает огромный запас рефлексии. Чем ближе к материи, тем ближе к темной материи-энергии. Ведь ею насыщена развивающаяся планета. Она нужна Земле, чтобы устоять в кольце Солнечной системы. Чтобы устоять в гравитации, нужна идеальная шарообразная форма. Но сущность человека – это не только космический тональ, это, во-первых, нагваль – видение бесконечности миллионов земных лет и выполнение стратегии своего человеческого воплощения. Таким образом – чем ближе к земной деятельности, тем дальше от Духа человека, белой материи-энергии.

Теперь уже белая материя-энергия уходит на второй план. Остается только память о Звезде Сириус и собственного состояния дооплодотворения.

– А что дальше?

Почему голос вдруг пропал?

Я спросил себя несколько раз, убедился, что ответа не будет и что мое состояние незаметно изменилось.

Я, вдруг повинуясь внутреннему голосу, сформулировал и произнес второй вопрос. Вместо – кто я? Я спросил: «Чем мне заниматься по жизни?»

Ответа не было. Но в моей голове как будто что то перемешивалось. Мне стало не по себе. Я стал ощущать внутреннюю неловкость.

Если нет прямого ответа, может, нужно догадаться, в чем мое призвание, из первого вопроса? Я постарался переформулировать свой запрос. Вместо: «Чем мне заниматься по жизни?» – я спросил: «Как мне зарабатывать?»

Неожиданно появился ответ, и мои губы зашевелились.

– Нужно научиться зарабатывать на видении будущего. Нужно уметь фиксировать информацию. Например, записывать ставки на спорт. Идентифицировать текущую дату и дальше методом анализа распознать алгоритм результатов, возможно, целой серии матчей.

Потом ты можешь усовершенствовать свой метод и перейти от игры к работе на рынке Форекс.

Я вдохновился. Радость поползла по моему лицу. Мне показалось, что я не лишний человек и у меня есть призвание.

– С чего мне начать, Боженька? – восторженно крикнул я.

– Начни с установки видеть будущее, затем переходи к четкому процессу действий:

Первое. Нужно уметь записывать свое видение будущего. Это уже очень непросто.

Второе. Идентифицировать дату.

Третье, самое непростое. На этом этапе ты переходишь к сознанию и осуществляешь параллельный перенос – из области сферы бессознательного ты переносишь в сознание алгоритм и руководство к действию.

Итак, выделим задачи:

1) Видеть будущее. 2) Осознать, что ты видишь будущее. 3) Фиксировать информацию в записях. 4) Параллельный перенос – методом анализа и затем синтеза нарисовать картину сознательных действий, содержание которых будет руководством к заработку.

Например, тебя интересуют ставки на спорт. Ты формулируешь привычку смотреть телевизор на канале-трансляторе результатов матчей. Например, это РБК, там в бегущей строке, в низу экрана, ты можешь увидеть результаты разных матчей. Как в России, так и в Европе. В этой бегущей строке ты увидишь и дату. Затем, анализируя сбор данных, ты переходишь к вопросу о том, когда тебе делать ставки.

Когда подрастешь и закрепишься на этом уровне, можно будет переходить к игре на бирже.

Неожиданно меня пронзил дикий страх – я осознал, что записываю свои собственные слова. Письмо состояло из четырех задач. Я еще раз прочитал написанное. Осталось непонятным, как мне видеть будущее?

Несколько минут я находился в недоумении. Потом громко сказал: «Намереваюсь видеть будущее».

Перед моими глазами побежала телевизионная картинка, в которой ведущий анализировал рынок нефти. Я вслушался – ничего интересного.

Мне не было понятно, что я вижу. Казалось, что это чей-то чужой глюк. Ничего знакомого. Мало того, картина была настолько масштабной, что представляла собой единственную реальность. Так прошло около получаса. Я тупо наблюдал незнакомую картину. Затем что-то изменилось. Картина погасла, и передо мной оказался телевизор «Филипс», такой же, как был дома у моих родителей на Пражской. Я сконцентрировался. Телевизор находился в специальном углублении на фасаде стены. Я повернул голову влево и увидел политическую карту мира. В ней Россия была поделена на субъекты федерации. Какое-то время мои глаза привыкали. Потом вдруг я осознал, что нахожусь в своей комнате, где я вырос. Это была квартира моих родителей, я приехал к ним за некоторыми личными вещами. Причем последнее я знал наверняка, из видения. Знание давалось сейчас прямо из глубин Вселенной. Я насторожился, но продолжил наблюдать, не сопротивляясь страху.

Я сидел на диване перед телевизором и глазел в свои собственные отметки на карте. Теперь я понял, что вижу будущее, ведь в настоящем я сидел в квартире в Бирюлево. Здесь не было карты мира. На стенах висели фотографии космоса: Солнечная система, галактики, местная группа, Луна и Земля.

Я понял, что нахожусь в квартире своих родителей. Больше того, за дверью ходил отец. Он разговаривал со своей женой. Эта женщина была мне симпатична. Я вслушивался в их разговор и не понимал, сколько прошло времени. Меня окутала неизвестность, ведь в реальности я никогда не смотрел РБК. Напряжение возрастало, и я почувствовал, как картинка, поглотившая меня, сворачивается. Я испугался. Но что-то во мне неожиданно засопротивлялось. И в следующую секунду я услышал свой голос: «Намереваюсь включить телевизор». Рука потянулась к пульту, и я нажал кнопку плей. Телевизор заработал с просматриваемого ранее канала, т. е. с РБК. Теперь я был очень осторожен. Видение, которое сейчас мною руководило, как бы мне не принадлежало. Я не мог контролировать ситуацию как обычно – психическими процессами. Более того, сейчас я не мог переключить свое внимание на интересующие меня объекты. Я находился с точки зрения осознания в двух местах одновременно, и это наполняло меня смущением и ужасом. Однако я вспомнил установку, над которой работал днем ранее.

Понимая, что ситуация мной владеет, я изо всех сил засопротивлялся и крикнул: «Намереваюсь следить за бегущей строкой, в низу экрана». В следующее время передо мной развернулась картина с итогами европейского чемпионата по футболу. Потом шли нефтяные и долларовые котировки.

Я смотрел с большим вниманием, буквально я был поглощен увиденным. Потом я услышал голос своего отца: «Саша, иди на кухню. Обед готов». Я понял, что видение опустило меня в ситуацию в квартире моих родителей.

Я увидел себя со стороны, когда в комнату вошла моя приемная мама. Я сидел на коленях и упорно смотрел в экран телевизора. Буквально я водил носом по экрану, наблюдая бегущую строку.

– Что ты делаешь, Саша, глаза испортишь. Вась, смотри, как он телевизор смотрит.

– Намереваюсь замолчать.

Вдруг мама перестала говорить. Она смотрела на меня со вниманием.

– Мама, я не буду кушать. Спасибо.

– Ты не заболел, сынок, у тебя очень бледное лицо, может, температуру померишь?

В одно мгновение я полностью контролировал ситуацию. Т. е. я управлял мамой, тем собой, который находился в квартире родителей, и собой, сидящим перед письменным столом в Бирюлево.

Как только я осознал реальность в трех аспектах, я потерял контроль и видение. Сознание вернулось в Бирюлево, на Востряковский.

Я сидел перед небольшой кучкой зеленой травы, рассыпанной на журнале «Буржуазный». Рядом лежала пачка «Беломора» и коробок с сушеными грибами. Я пришел в себя. Однако я совершенно не помнил ситуацию, которая развивалась со мной несколько минут назад. Я не помнил совершенно ничего. Я чувствовал только нарастающую головную боль.

Автоматически я полез за тетрадкой, в которую записывал свою жизнь. Можно назвать это дневником, только записи там были несистематическими, промежутки во времени были существенными.

Я посмотрел на дату, стояло сегодняшнее число – 21 июня 2002 года. Я удивленно прочитал написанное:

«Итак, выделим четыре задачи:

Видеть будущее;

Осознать, что ты видишь будущее;

Фиксировать информацию в записях;

Параллельный перенос – методом анализа, а затем синтеза нарисовать картину сознательных действий, содержание которых будет руководством к заработку».

Писать ничего не хотелось. Я завернул кучку конопли, бодяженную грибочками. Там осталось на полкосяка. Из серванта я достал еще один сверток, развернул его, это была чистая, и забил себе небольшой косячок.

Голова быстро перестала болеть. Надо мной развернулась загадка. Я как будто оказался в центре управляющей божественной сущностью разводки.