Текст книги "Время больших пушек. Битва за Ленинград и Севастополь"

Раздел II
Севастополь

Глава 1
Сон разума советских адмиралов

В ходе осады Ленинграда в 1941–1944 гг. советские генералы и адмиралы допустили достаточно оперативных и тактических ошибок, о многих из которых упомянуто в этой книге. Стратегическая ошибка были лишь одна. Военные и политики не оценили возможностей ВПК Ленинграда, а главное, «артиллерийского зонтика» из сотен дальнобойных морских орудий. Было очевидно, что немцы споткнуться лишь у самых окраин Ленинграда в радиусе действия 12-дюймовых орудий «Красной Горки» на Ораниенбаумском пятачке. Соответственно, не была вовремя проведена эвакуация сотен тысяч негодных для обороны города людей, в первую очередь детей и стариков. В остальном наши генералы и адмиралы воевали, как умели, не допуская непоправимых стратегических ошибок, и, в конце концов, город Петра и Ленина выстоял, а германские и финские завоеватели нашли смерть на его подступах.

А вот с Севастополем все произошло иначе. Наши адмиралы постоянно принимали самые нерациональные решения. Создается впечатление, что если бы на их месте сидели агенты Абвера, то им явно оказалось бы не под силу натворить такое.

Начну с нашей военно-морской доктрины. Суть ее вкратце сводилась к тому, что Англия одна, а вероятнее всего вместе с Францией, Японией и другими морскими державами нападет на «первую в мире страну социализма».

И вот флот супостатов подходит к нашим главным военно-морским базам и начинает громить их из орудий главного калибра. Соответственно, все наши флоты готовились к бою на минно-торпедной позиции в районе своих главных баз.

Эскадры супостатов должны были нарваться на наши многочисленные средние и малые подводные лодки, а затем попасть на минные поля и под обстрел береговых батарей. И тут-то вылетят десятки скоростных торпедных катеров, как с экипажами, так и радиоуправляемых, а также сотни бомбардировщиков и торпедоносцев. Ну а довершат разгром супостата быстроходные крейсера и эсминцы.

Увы, эти планы не имели ничего общего со стратегией и тактикой войной на море. Атаки флота на укрепленные военно-морские базы почти всегда кончались неудачей. Единственный успех с 1800 г. по 1945 г. сопутствовал британскому флоту, напавшему в 1882 г. на Александрию. Но не надо забывать, что большинство египетских орудий заряжалось с дула, а прислуга их попросту разбежалась.

В 1915 г. англичане и французы попытались с моря захватить Дарданеллы. Благо, укрепления турок были древние, орудия слабы, да и личный состав не уступал египтянам в Александрии. Результат – пять британских и один французский линкор были потоплены, несколько линкоров получили серьезные повреждения. Так, французский линкор «Голуа» спасся, лишь выбросившись на мель.

Больше попыток атаковать военно-морские базы с моря никто в Первой мировой войне не делал. Понятно, что ни британские адмиралы, ни адмиралы других стран никогда не планировали нападение силами линкоров и крейсеров на советские ВМБ.

Предвижу возражения читателей, мало знакомых с историей нашего ВМФ, мол, всегда большинство предвоенных планов, составленных генералами и адмиралами, не реализуется, это явление не только нормальное, но и неизбежное. Святая правда! Но и генералы, и адмиралы обязаны иметь планы боевых действий на все случаи. А наши зациклились на бое на минно-артиллерийской позиции с «Гранд Флитом»!

Хуже всего было то, что все наши довоенные судостроительные программы были рассчитаны на этот вариант. К 22 июня 1941 г. в нашем ВМФ имелось подводных лодок и торпедных катеров больше, чем в любом другом флоте мира. Но 90 % подводных лодок были малыми и средними, все торпедные катера, за исключением трех опытных, были реданного типа – маломореходные и способные действовать лишь в районе своих ВМБ.

Тральщиков строилось крайне мало, а десантные корабли вообще не строились. И это притом, что до 1918 г. у нас было построено несколько десятков десантных судов типа болиндер и эльпидифор, и имелся большой опыт по высадке с них морских десантов.

Невозможно понять ход мыслей наших генералов и адмиралов. Вот, к примеру, к 22 июня 1941 г. Красная Армия располагала 545 танками КВ-1 и КВ-2 весом 48–52 тонны. Во второй половине 1941 г. планировалось изготовить еще 1000 танков КВ.

Но никто из генералов и адмиралов не подумал о способах транспортировки танков КВ морским путем. Ладно, нет специальных десантных судов, так хоть придумали бы приспособления для их перевозки на грузовых судах. Увы, никто об этом и думать не желал. Забегая вперед, скажу, что немцы в 1942 г. на Черном море быстро научились перевозить трофейные КВ на десантных баржах. Подобные баржи десятками клепались в Варне, Николаеве, Линце и других верфях.

Положение со средствами ПВО флота к 1941 г. было буквально катастрофическим. До революции Морское ведомство выбирало для флота пушки, руководствуясь исключительно целесообразностью установки их на кораблях и не особенно оглядываясь на армию. Так, Морское ведомство независимо от Военного министерства в 1914–1916 гг. заказало себе около трехсот 37-мм и 40-мм зенитных автоматов. Первые изготавливал Обуховский сталелитейный завод, а вторые – британская фирма Виккерс.

В советское же время корабельные зенитные системы принимались на вооружение лишь после того, как их примет на вооружение Красная Армия.[122]122
  Речь, понятно, идет о качающихся частях орудий, их баллистике и боеприпасах. А станки, естественно, были иными – не ставить же четырехколесную повозку на палубу корабля.


[Закрыть] Замнаркома обороны по вооружению маршал М.Н. Тухачевский и руководство Артуправления уделяли недостаточно внимания созданию автоматических зенитных пушек, считая, что для борьбы с воздушным врагом достаточно 7,62-мм пулеметов «Максим» и универсальных (дивизионно-зенитных) пушек. На флоте же для борьбы с авиацией были составлены таблицы зенитной стрельбы для всех орудия калибра 180 мм, 152 мм, 130 мм, 102 мм, 76 мм, 75 мм и т. д., а также созданы осколочные снаряды с дистанционными взрывателями для всех этих калибров.

Самое любопытно, что ни генералам, ни адмиралам не надо было думать над проблемой зенитных автоматов. В конце 1930 г. – начале 1931 г. фирма «Рейнметалл» в секретном порядке поставила в СССР свои 2-см и 3,7-см зенитные автоматы, то есть «фляки», с которыми вермахт и кригсмарине будут воевать всю войну. Причем, «Рейнметалл» поставил не только несколько десятков готовых автоматов, но и всю технологическую документацию на их производство, а также полуфабрикаты для изготовления еще нескольких десятков автоматов.

У нас Тухачевский и компания поручили изготовление 20– и 37-мм автоматов заводу им. Калинина (№ 8) под Москвой в деревне Подлипки. Завод не имел опыта в производстве автоматических орудий и был перегружен заказами на 45-мм противотанковые и танковые пушки, 76-мм зенитные орудия и т. п. Завод № 8 кой-как сляпал шестьдесят одну 20-мм пушку 2К и шесть 37-мм пушек 4К. Но, увы, эти пушки никак не желали вести автоматический огонь.

Тухачевскому и Ко было плевать на зенитные автоматы, в результате работы над автоматами фирмы «Рейнметалл» были прекращены.

Лишь после устранения Тухачевского и большей части руководства Артуправления в 1938–1939 гг. были созданы образцы 37-мм и 45-мм автоматов, «содранные» с 40-мм автомата Бофорс. Эти автоматы отличались низкой скорострельностью и нерациональной схемой автоматики.[123]123
  Подробнее см. Широкорад А.Б. Энциклопедия отечественной артиллерии. Минск: Харвест, 2000.


[Закрыть] Но, как гласит французская пословица, «за неимением лучшего спят с женой».

37-мм автомат 61К с воздушным охлаждением более-менее устраивал руководство Красной Армии. Но флоту нужен был его 45-мм аналог и с водяным охлаждением. Но, увы, из-за экономии и стремления к унификации на вооружение был принят 37-мм автомат 70К[124]124
  Его качающаяся часть практически не отличалось от 61К.


[Закрыть] с воздушным охлаждением. Автоматы 70К начали поступать во флот лишь в начале 1940 г. и до 1945 г. были единственными корабельными зенитными автоматами, серийно выпускавшимися в СССР.

Численность морской истребительной авиации была, вроде бы, достаточно высокой – свыше 760 машин, из которых 346 находились на Черном море. Однако среди них не было ни одного дальнего истребителя. А может наши конструкторы были не в состоянии спроектировать хотя бы аналог двухмоторного истребителя Ме-110? Или отечественная промышленность не в состоянии была наладить их серийное производство? Вовсе нет. Все страны мира имели двухмоторные дальние истребители. Даже поляки к августу 1939 г. испытали и готовились запустить в серию двухмоторный истребитель PZL-38 Wilk. Да и наши конструкторы под руководством Петлякова в 1939 г. спроектировали двухмоторный дальний истребитель «100»,[125]125
  Вообще-то говоря первоначальное название истребителя было «СТО»? спецтехотдел. Его проектировали в авиационной шараге, где конструкторами были зэки. Позже «СТО» трансформировался в «100».


[Закрыть] первые полет которого состоялся в декабре того же года.

В мае 1940 г. командование ВВС решило переделать истребитель «100» в пикирующий бомбардировщик. Это произошло, надо полагать, под впечатлением от успешного боевого применения германского пикировщика Ю-87 в Польше.

Возможно, командование ВВС и было право. Пикировщик был куда нужнее армейской авиации, чем дальний истребитель. И войну мы выиграли без дальних истребителей.

Но флот уже в 30-х годах ХХ века была мало боеспособен без дальних истребителей. Разумеется, им была альтернатива в виде авианосной авиации, но в СССР работы по авианосцам не шли дальше эскизных проектов на ватмане.

Почему-то в 1930-е годы или в мае 1940 г. никто из наших мудрых адмиралов не написал Сталину письмо с требованием создания дальних истребителей для флота? Увы, Иосиф Виссарионович всезнающим Богом не был. Ему доложили авиационные начальники, и притом весьма обоснованно, о необходимости создания пикировщика. Вроде никто не возражает, адмиралы в тряпочку молчат. Ну и ушло несколько недель на переоборудование «100» в бомбардировщик. Так появился пикировщик Пе-2.

Лишь с началом войны решили на базе Пе-2 сделать истребитель Пе-3. Пока переделывали, да то, да сё, в итоге в сентябре 1941 г. Пе-3 был запущен в малосерийное производство. Всего в 1941 г. изготовили 1671 бомбардировщик Пе-2 и 196 истребителей Пе-3.

Однако первые Пе-3 направили в три истребительных полка… ПВО Москвы. Проку от них там не было. В итоге немногочисленные Пе-3 использовались в качестве бомбардировщиков или для сопровождения транспортных самолетов с Vip-персонами. Лишь в марте 1942 г. 9-й истребительный авиаполк с Пе-3 был передан Северному флоту.

В итоге все флоты СССР к 1941 г. были привязаны к своим базам, то есть к силам береговой обороны. Но при этом наши адмиралы строили в больших количествах линкоры, тяжелые и легкие крейсера, лидеры и эсминцы, задача которых – действия на большом удалении от своих баз, но не строили кораблей для обороны побережья – броненосцев береговой обороны, морских мониторов, канонерских лодок и т. п.

О том же, как линкоры и крейсера будут действовать без истребительного прикрытия, никто из адмиралов не думал. Точнее, может кто и думал, но делился мудрыми мыслями с женой в постели или за бутылкой с сослуживцами.

Так случилось, что Балтийский флот до середины 1944 г. мог обходиться без дальних истребителей, но на Черном море ситуация была более чем катастрофическая.

Не нужно быть адмиралом, достаточно и 8-классного образования, чтобы понять, что на Черном море боевые действия могли идти лишь в трех вариантах.

Первый – война с ведущими морскими державами, на стороне которых выступит Турция (например, Крымская война 1854–1855 гг.).

Второй – война с ведущими морскими странами против Турции, Германии и других стран, не имевших возможности послать большой флот в Черное море. Пример – Первая мировая война.

Третий – война при нейтралитете Турции. Пример – Великая Отечественная война.

Во втором и третьем вариантах мореходные килевые торпедные катера и подводные лодки под прикрытием дальних истребителей могут даже без крупных надводных кораблей контролировать все Черное море, то есть пресечь все выходы в море военных и торговых судов противника, а при необходимости – и нейтралов.

Ну а теперь рассмотрим первый, самый худший для России вариант. Предположим, Англия в союзе с Италией и Турцией объявит войну Советскому Союзу. А британские лорды Адмиралтейства, перебрав виски, решат атаковать Севастополь и расстрелять его орудиями линкоров.

Возникает вопрос, где лучше встретить супостата? На подходе к Севастополю или у Босфора? Многие критики – от любителей-историков (седых мальчиков в коротких штанишках) до адмиралов и профессоров Военно-морской академии – обвиняют меня в том, что я, спустя 50 или более лет и зная все последующие события, могу легко рассуждать, мол, N должен был поступить так, а М – эдак. Пардон, но я историей занимаюсь с третьего класса и везде пишу, что вот умные генералы и адмиралы поступали верно, а N выбрал наихудший вариант. Популярно говоря, умные люди раньше делали в унитаз, а N навалял кучу в гостиной.

Еще в 1853 г. перед Крымской войной командование Черноморского флота рассматривало вариант вторжения союзного флота в Босфор. А уже с 1878 г. встречный бой с британским флотом в проливе Босфор стал официальной доктриной Черноморского флота. Тогда дело не ограничилось разработкой бумажных планов. Вся судостроительная программа Черноморского флота была ориентирована на бой в Босфоре.

Со времен парусного флота кораблестроители всех стран стремились до предела увеличить бортовой залп корабля. Но вот в 1883 г. в Николаеве и Севастополе закладываются три однотипных броненосца «Екатерина II», «Чесма» и «Синоп». Это были первые крупные военные суда, заложенные на Черном море после Парижского мира. Несколько позже, в 1891 г., заложили близкий к ним по типу броненосец «Георгий Победоносец».

Все эти броненосцы отличало необычное расположение артиллерии. Шесть 305-мм пушек были расположены в трех барбетных установках – две на носу и одна на корме.

У русских броненосцев типа «Екатерина II» на борт могло стрелять только четыре из шести 305-мм орудий. Зато вперед могли вести огонь четыре 305-мм пушки. Дело в том, что эти броненосцы были специально спроектированы для встречного боя в Проливах. Во встречном бою огневая мощь «Екатерины II» была, по меньшей мере, в два раза больше, чем у любого английского, французского или немецкого броненосца. Специально для боя в Проливах строили малые миноносцы, минных заградители и т. п.

Именно в Босфоре, а не у Севастополя русское командование собиралось вести бой на минно-артиллерийской позиции. Для создания артиллерийской позиции в Босфоре был учрежден так называемый «особый запас». Он создавался в условиях полной секретности, и даже в закрытых документах для высших офицеров его назначение по возможности не раскрывалось. Первоначально в составе «особого запаса» были тяжелые береговые орудия (штатные для береговых крепостей) и некоторое количество полевых орудий. Так, в 1894 г. только в Одессе в «особом запасе» состояло 78 орудия калибра 107–280 мм, а к 1895 г. число орудий возросло до 116.

Впервые в истории специально для Босфора в начале 1890-х годов была сконструирована 9-дюймовая (229-мм) легкая мортира. Она легко перевозилась и не требовала сложных установочных частей. Но за все надо платить, и дальность огня мортиры не превышала 3 км. Но при ширине Босфора от 500 до 3700 метров этого вполне достаточно.

В 90-х годах XIX века Черноморская эскадра и Особый запас несколько раз приводили в полную боевую готовность для броска в Босфор.

Русские броненосцы могли добраться из Севастополя до Босфора за 18 часов, а британские с Мальты – полным ходом в самом лучшем случае за 72 часа. Замечу, что в XIX веке и в первой половине ХХ века линкор мог пройти 18 часов полным ходом – зачастую это было одним из элементов ходовых испытаний корабля при его сдаче, а идти 72 часа полным ходом – 100-процентная гарантия погубить машины.

В 30-40-х годах ХХ века эта разница еще более увеличилась. Теоретически допускаю, что в 1939–1941 гг. британская эскадра и могла прийти с Мальты за 72 часа. Но английская авианосная авиация была весьма слаба и не могла обеспечить достаточного авиационного прикрытия «Гранд Флита» в Черном море даже против авиации Черноморского флота, не говоря уж о ВВС Красной Армии.

Переброска же достаточного истребительного прикрытия на Черноморский театр потребовала бы от двух до шести недель в различных вариантах.

К тому же не будем забывать, что СССР в 1930-1940-х годах располагал великолепной агентурной сетью как в Лондоне, так и в Стамбуле. Наша разведка была в курсе всех действий британского кабинета, а в Стамбуле советское консульство располагалось на берегу Босфора, и ни один корабль не мог пройти мимо его окон незамеченным.

В 1939–1941 гг. Черноморский флот и десантные части Красной Армии могли легко занять верхнюю часть Босфора. Да и без этого корабли Черноморского флота могли поставить тысячи мин у входа в Босфор, а самолеты – закидать минами весь узкий пролив.

Риторический вопрос, что было выгоднее – ждать противника у Севастополя или встретить его у Босфора, и лишь в случае неудачи встретить его на второй линии обороны. Ответ очевиден. Но для этого нужны были дальние истребители и мореходные килевые торпедные катера, а главное, нормальные адмиралы. Пусть не Нельсоны, пусть заурядные личности, но с рациональным мышлением.

Глава 2
Накануне

К 22 июня 1941 г. корабли Черноморского флота дислоцировались следующим образом:

В Севастополе базировались:

Эскадра в составе: линейного корабля «Парижская Коммуна», бригады крейсеров (крейсера «Красный Кавказ», «Червона Украина», «Красный Крым») и Отряда легких сил (крейсера «Ворошилов», «Молотов», лидеры «Москва» и «Харьков», эсминцы «Бойкий», «Быстрый», «Безупречный», «Беспощадный», «Бодрый», «Смышленый», «Сообразительный», «Незаможник» и «Шаумян»);

1-я бригада подводных лодок (13 подводных лодок, находившихся в строю): Л-5, Д-5, С-31, С-32, С-33, С-34, Щ-204, Щ-205, Щ-206, Щ-208, Щ-209, Щ-210, Щ-211;

2-я бригада подводных лодок (8 подводных лодок, находившихся в строю): М-31, М-32, М-33, М-34, М-35, М-36, М-58, М-62; в ремонте М-59, М-60, А-1, А-2, А-3, А-5;

1-я бригада торпедных катеров (в числе которых имелось 10 катеров Г-5 «волнового управления», которые должны были наводиться на противника с самолетов МБР-2), бригада траления, сторожевые корабли и катера охраны водного района (ОВР) главной базы. В текущем ремонте (на заводе № 201): крейсер «Красный Крым», эсминцев «Железняков»; подводные лодки Л-4 и Щ-207.

В капитальном ремонте подводные лодки Л-6, Д-4 и Д-6. Проходили заводские испытания подводные лодки Л-24 и Щ-216. Достраивались эсминцы «Способный» и «Совершенный».

В Одессе базировались: дивизион канонерских лодок в составе: «Красный Аджаристан», «Красная Армения», «Красная Грузия», а также старый крейсер «Коминтерн» (бывший «Кагул»).

На порт Очаков базировалась 2-я бригада торпедных катеров.

На военно-морскую базу (ВМБ) Новороссийск базировались:

Корабли ОВР, 10-й отдельный учебный дивизион подводных лодок (7 единиц, из которых в строю в Новороссийске подводные лодки Щ-201 и М-52; подводная лодка Щ-202 – в Феодосии на испытании торпед; подводные лодки Щ-203, М-51 и М-55 – в различных видах ремонта в Севастополе, и подводная лодка М-54 – в среднем ремонте в Херсоне).

В ВМБ Поти находились: подводная лодка А-4 из состава 6-го дивизиона подводных лодок 2-й бригады подводных лодок, базировавшегося на Поти (остальные четыре подводные лодки находились на ремонте в Севастополе).

На ВМБ Батуми базировались: эскадренные миноносцы «Фрунзе» и «Дзержинский», временно выведенные из состава эскадры и приданные ВМБ Батуми.

На ремонте в Николаеве находились: лидер «Ташкент» (на нем производилась замена вооружения: щитовые установки Б-13 заменяли на башенные Б-2ЛМ, а 45-мм пушки 21К – на автоматы 70К), эсминец «Бдительный», канонерская лодка «Красная Абхазия» и подводные лодки Щ-212, Щ-213, Щ-214 и Щ-215.

Там же, в Николаеве, на плаву достраивались:

легкие крейсера проекта 68 «Фрунзе» (техническая готовность 33 %, плановый срок ввода в строй 1942 г.), «Куйбышев» (27 %, 1942 г.);

лидеры проекта 48 «Киев» (48,9 %, 1942 г.) и «Ереван» (25,4 %, 1942 г.);

эсминец проекта 7У «Свободный» (83,8 %, 1941 г.);

эсминцы проекта 30 «Огневой» (50,8 %, 1942 г.) и «Озорной» (21,2 %, 1942 г.);

подводные лодки проекта XIIIбис: Л-23 (89,9 %, 1941 г.), Л-25 (63,2 %, 1941 г.);

подводная лодка проекта IХбис: С-35 (40,4 %, 1941 г).

Кроме того, на стапелях находились линкор «Советская Украина», тяжелый крейсер «Севастополь», легкие крейсера «Свердлов» и «Орджоникидзе», пять эсминцев проекта 30, четыре сторожевых корабля проекта 29, три подводные лодки проекта IХбис и три подводные лодки проекта XVI.

Итого к 22 июня 1941 г. Черноморский флот имел в строю и ремонте 1 линкор, 5 крейсеров, 17 лидеров и эсминцев, 2 сторожевых корабля, 44 подводные лодки, 4 канонерские лодки, 2 минных заградителя, 12 тральщиков, 78 торпедных катеров, 24 охотника за подводными лодками.

Кроме того, в составе Черноморского флота было три транспорта и 33 буксира.

Торговый Азово-Черноморский флот состоял из 102 судов общей вместимостью 191 030 брт и 17 наливных судов общей вместимостью 125 336 брт.

Сразу же после начала Великой Отечественной войны Черноморский флот стал пополняться катерами морпогранохраны НКВД, а также торговыми и рыболовецкими судами. Всего к 18 июля от погранохраны было принято 94 катера, а от гражданских ведомств – 147 судов.

В составе флотской авиации находилось 625 самолетов, из них 167 – гидросамолеты. (По другим данным всего было 624 самолета, из них 138 бомбардировщиков, 346 истребителей, 140 разведчиков).

В подавляющем большинстве истребители были представлены старыми машинами типа И-16. Лишь перед самой войной авиация Черноморского флота получила новые истребители: шестнадцать МиГ-3 и семь Як-1.

Командованию Черноморского флота подчинялась Дунайская речная флотилия, созданная летом 1940 г. в дельте Дуная после занятия советскими войскам Бессарабии. К 22 июня 1941 г. в состав флотилии входили: 5 мониторов («Ударный», «Железняков», «Ростовцев», «Мартынов», «Жемчужин»), 2 канонерские лодки («Буг» и «Днестр»), 22 бронекатера проекта 1125, 7 катеров-тральщиков, отряд глиссеров и несколько вспомогательных судов.

Помимо того, в состав Дунайской флотилии входили 96-я отдельная авиаэскадрилья (6 истребителей И-154 и 8 истребителей И-15), зенитные и береговые артиллерийские батареи, стрелковая и пулеметная роты. С началом войны флотилии был придан 4-й Черноморский отряд погрансудов НКВД (4 пограничных сторожевых катера типа «МО» и несколько малых катеров других типов).

Советскому флоту противостоял слабый румынский флот. Он состоял из четырех эсминцев итальянской постройки, одной (!) подводной лодки «Дельфинул», трех торпедных катеров, двух минных заградителей водоизмещением 812 т и трех малых канонерских лодок водоизмещением 440 т.

Зато на Дунае в составе румынской флотилии имелось семь мониторов постройки 1905–1915 гг. Для охраны побережья и дельты Дуная румыны располагали примерно 25 катерами водоизмещением от 3,5 до 50 т.

Спору нет, что и малые флоты, как, например, финский в 1941–1944 гг. или израильский в 1973 г., могут наносить ощутимые удары более сильному противнику. Но румыны – неважные моряки, это говорили и их союзники немцы. Они нерешительно действовали и в Первую, и во Вторую мировые войны.

Еще в 1940 г. румыны приступили к постановке минных заграждений вблизи своих портов, о чем они опубликовали официальное сообщение в печати 7 июля 1940 г. и 20 февраля 1941 г. Наконец, с 15 по 19 июня 1941 г. два румынских эсминца, минный заградитель «Адмирал Мурджеску» и транспорт «Кароль I» поставили в районе Констанцы минное заграждение из шести частей (всего около тысячи якорных мин и более 1800 минных защитников германского и британского производства).

Забегая вперед, скажу, что сообщения румынских газет командование Черноморского флота проигнорировало, а постановку у Констанцы прошляпило.

Флот Болгарии был еще меньше крошечного флота Румынии. В его составе не имелось ни подводных лодок, ни эсминцев, а самыми крупными кораблями были три патрульных судна типа «Храбрый» постройки 1906–1908 гг. водоизмещением 100 т, со скоростью 17 узлов, вооруженных двумя 47-мм пушками и двумя торпедными аппаратами каждый.

Итак, впервые за два века Черноморский флот фактически остался без противника на море. Наши адмиралы в Москве и в Севастополе были крайне растеряны. Ведь они с начала 1920-х годов готовились к отражению атак британского «Гранд флита» с десятками линкоров, крейсеров и авианосцев.

В свое время Вольтер изрек: «Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать». Наши адмиралы Вольтера не читали, но действовали по его принципу: они выдумали себе противника и полгода с ним воевали, понеся при этом большие потери. Кому-то это покажется клеветой, даже кощунством. Поэтому попробуем разобраться, с кем действительно воевал наш Черноморский флот.

В Наркомате ВМФ, в Главном морском штабе в Москве и командование в Севастополе дружно определили себе в противники ВМФ Италии и германские ВДВ. Они твердо верили, что с началом войны, а то и за несколько дней до нее итальянский флот пройдет турецкие Проливы, атакует Севастополь и высадит большой десант в Крыму. Одновременно немцы сосредоточат на аэродромах Румынии свои ВДВ, а затем выбросят воздушный десант в Крыму.

Какие же события послужили поводом для появления столь химерических планов? Действительно, в конце мая 1941 г. немецкий воздушный десант захватил греческий остров Крит. В ходе операции немцы задействовали около 500 самолетов Ju-52, то есть почти все свои военно-транспортные самолеты, и 70 планеров типа DFS-230. Всего было высажено 22 тысячи десантников, из которых коло 10 тысяч прыгали с парашютами, а остальные приземлялись на самолетах и планерах. Воздушным путем на остров было доставлено 353 легких орудия – 3,7-см противотанковые пушки, 7,5-см безоткатные пушки и 5-см минометы, а также 771 мотоцикл.

На острове находилось 32 тысячи англичан, прибывшие на Крит за несколько недель до вторжения. До прибытия англичан на острове вообще не было аэродромов. Англичане оперативно построили один аэродром в Малеме. К началу операции там было всего 9 британских истребителей: три биплана «Гладиатор», три палубных «Фулмара» и три «Харрикейна». На Крите имелась всего одна относительно приличная гужевая дорога, а железных дорог не было вообще.

До британских авиабаз в Египте было около 600 км, до итальянских баз в Киренанике – 350 км, до Афин – 300 км, а до ближайшего германского аэродрома на острове Милос – менее 150 км. На единственном британском авианосце «Формидебл» осталось только четыре истребителя «Фулмар».

Вопреки словоблудию британских историков и журналистов, английские австралийские и новозеландские части на Крите в подавляющем большинстве дрались без энтузиазма. Цифры говорят сами за себя: в ходе боев погибло около 2,5 тысяч англичан, в плен попало 10 тысяч, еще около 20 тысяч было эвакуировано морем.

Но, несмотря на вышесказанное, немцы заплатили самую дорогую цену за победу: 3250 десантников погибли или пропали без вести, 3400 получили серьезные ранения, было потеряно свыше половины транспортной авиации рейха.

Гитлер заявил генералу Курту Штуденту, командующему десантом на Крите: «История парашютистов закончена».[126]126
  Макнаб К. Парашютисты III рейха. М.: Эксмо, 2005. С. 74.


[Закрыть] В итоге, никаких немецких или иных воздушных десантов летом 1941 г. не было и не планировалось не только в Крыму, но и на всем восточном фронте. Лишь несколько групп германских парашютистов было выброшено в зоне действий групп армий Север и Центр. Но это были не ВДВ, а рота специального назначения из диверсионного полка «Бранденбург». А собственно ВДВ впервые были посланы на Восточный фронт в октябре 1941 г. под Ленинград, да и то в качестве элитной пехоты, а парашюты они больше не применяли.

Допускаю, что наши адмиралы могли не знать мнение фюрера о ВДВ и число потерь в Критской операции. Но понять разницу между Богом забытым греческим островом и Крымом мог любой старшеклассник.

ВВС флота только в Крыму располагали 23 сухопутными и 7 гидроаэродромами, а на юге Украины – еще 21 сухопутным и пятью гидроаэродромами. В случае высадки десанта в Крыму советские истребители и бомбардировщики, базируясь на крымских аэродромах, могли делать по 4 и более вылетов в день. Зато до ближайших румынских аэродромов было свыше 450 км, что полностью исключало в 1941 г. действия вражеских истребителей над Крымом или вблизи его.

Крым покрыт густой сетью железных и шоссейных дорог, обеспечивающих быструю (за несколько часов) переброску войск с одного края полуострова на другой. Десятки советских дивизий в случае десанта за день-два могли быть доставлены в Крым через Перекоп и Керченский пролив.

К началу войны в Крыму дислоцировались две стрелковые (106-я и 156-я) и одна кавалерийская (32-я) дивизии, а также ряд частей усиления. В первые же дни войны по всему Крыму были сформированы 33 истребительных батальона, каждый из которых по штату должен был иметь 205 человек.

Тяжелые 305-мм орудия линкора, а также 180-мм пушки трех крейсеров простреливали большую часть полуострова вплоть до Симферополя.

Таким образом, даже если бы немцы не потеряли на Крите ни одного парашютиста и ни одного самолета Ju-52, то любой их десант в Крым в июне 1941 г. был бы гарантированно уничтожен.

Что же касается итальянского флота, то он к июню 1940 г. – времени вступления Италии в войну на стороне Гитлера – был силен только на бумаге.

12 ноября 1940 г. устаревшие английские бипланы «Суодфиш» торпедировали в порту Таранто итальянские линкоры «Литторио», «Андреа Дориа» и «Конте де Кавур», причем последний итальянцы не сумели ввести в строй до самого конца войны. А в марте 1941 г. в сражении у мыса Матапан англичане потопили новейшие крейсера «Зара», «Пола» и «Фиуме», а линкор «Витторио Венето» был серьезно поврежден и едва дотянул до берега. Модернизация же старого линкора «Андреа Дориа» еще не была закончена.

К 22 июня 1941 г. погибли тяжелый крейсер «Сан Джоржио», легкие крейсера «Армандо Диас» и «Бартоломео Колеони». Из 70 подводных лодок к 22 июня 1941 г. англичане потопили 19, а еще 15 действовали в Атлантике.

В итоге к июню 1941 г. итальянский флот с большим трудом поддерживал свои коммуникации с Ливией. Дело дошло до обстрелов британскими линкорами Генуи и других итальянских городов.

Оставшиеся в строю итальянские линкоры и крейсера боялись даже атаковать британские конвои, регулярно пересекавшие Средиземное море от Гибралтара до Александрии и Порт-Саида.

ЛЕНИНГРАД

203-мм гаубица Б-4 на боевой позиции

356-мм орудие на НИМАПе

305-мм гаубица образца 1915 г. на позиции. Ленинградский фронт. Карельский перешеек. Июнь 1944 г.

130-мм железнодорожная установка Б-57 в готовности к открытию огня. 130-мм морская пушка устанавливалась на четырехосную платформу. Такие артсистемы использовались только на Ленинградском фронте. Октябрь 1941 г.