Текст книги "Бой после победы"

– Он сам сказал об этом?

– Нет! Но о чем базарить? Ты ж в отпуске. Думаю, решил по случаю познакомиться, и все. Поговорить. Все ж надо знать личный состав!

– Вот тут ты прав! Начальнику личный состав знать просто необходимо! Как его по имени-отчеству?

– Майор Лушин! Семен Григорьевич!

– Звякни ему, предупреди, что иду на рандеву!

– Иди! Звякну!

Горшков направился к концу коридора, где находилась лестница, выводящая на второй этаж, прямо к приемной начальника Кантарского районного отдел внутренних дел!

Глава вторая

Северный Кавказ. Перевал Варух. Четверг

Банда Донора вышла к серпантину с рассветом, как и было запланировано в штабе Шамиля. Поднявшись на вершину перевала, представляющую собой каменную гряду, Донор, он же Мурза Башаев, удовлетворенно цокнул языком. Участок ровной гравийной дороги, ограниченной двумя крутыми поворотами, был как на ладони. За дорогой – крутой, поросший лесом склон, уходящий вниз, в Варухское ущелье. Со стороны перевала спуск к трассе тоже крутой, но разделенный несколькими террасами, вполне пригодными для оборудования на них огневых позиций. Прямой участок имеет в длину метров шестьсот. Хорошее место для нападения на русскую автомобильную колонну. Правда, за правым поворотом место еще лучше, там склон перевала покрыт кустарником, а правая обочина дороги обрывается в пропасть, да и сама трасса у́же, но это известно и командиру подразделения федеральных войск. Сам серпантин тянется всего на два километра, колонны ранее здесь проходили часто и без проблем, но всегда предельно осторожно, предварительно проводя разведку местности. Особое внимание уделяя как раз участку до поворота, считая тот, первый отрезок серпантина наиболее опасным в плане вероятного нападения противника. Правильно, в принципе, считая. Пусть считают так и сегодня. Несомненно, просчитывая возможность нападения, но в большей степени надеясь на то, что, как всегда, обойдется. Раньше ведь обходилось?

К главарю банды, состоящей из двух групп, общей численностью в двадцать два боевика, подошел помощник, он же инструктор отряда, наемник из Чехии Иржи Ранек, которого в банде называли Капралом. Спросил:

– Что, Мурза, хороший вид?

– Неплохой, Капрал, неплохой!

– Справа лучше!

– Конечно! Но мы проведем акцию здесь! Почему именно здесь, надеюсь, объяснять не надо?

Чех усмехнулся:

– Кому объяснять, Мурза? Своему инструктору? Да реши ты организовать засаду до поворота, я тут же объяснил бы тебе, что там этого делать нельзя!

– Как видишь, обошелся без твоих советов.

– Ты давно уже не нуждаешься в них!

– Так почему продолжаешь оставаться со мной, а не просишь Шамиля перевести к другому, более молодому и менее опытному полевому командиру?

– Зачем, Мурза? С тобой мне спокойней! А деньги одни и те же. Только дурак или фанат станет напрашиваться на более опасную работу, не получая при этом надбавки к жалованью, но гарантированно обеспечивая себе возможность вместо долларов получить пулю в лоб. Я не дурак, Мурза, и уж тем более не фанат! И нахожусь в Чечне, чтобы заработать деньги, а не стать протухшей добычей ваших мерзких шакалов.

Башаев проговорил:

– Ты хитер, Капрал! Но не надо быть столь откровенным! Если твои слова дойдут до Шамиля, у тебя возникнут проблемы!

– Не думаю, Мурза! Кто их слышал, мои слова? Ты? Один? Этого мало, чтобы Шамиль принял какое-либо решение. Да, он верит тебе, ценит тебя! Но и я в группировке не последний человек! Мне продолжать?

– Не стоит! Мы давно вместе! И ты мне нужен не меньше, чем я тебе! Так зачем ссориться?

Чех напомнил:

– Ты первый начал, Мурза!

– Забудь об этом. Давай, пока отряд отдыхает, определимся, как и где расположим позиции засады.

– А может, тоже немного отдохнем? Я, честно говоря, после форсированного марша подустал что-то! Да и перекусить не помешало бы! Тем более времени у нас достаточно. На все!

Мурза заметил:

– Если русские выйдут со своей базы по графику.

Ранек ответил:

– Они выйдут по графику! С чего бы им менять время выхода? Марш обычный, маршрут проверенный, груз стандартный. И потом, Мурза, у нас же на базе сидит «дятел». Если что, он стукнет сразу же! До нас колонне идти 30 километров. Это где-то минут сорок, от силы час езды, если начальник колонны педант и будет соблюдать установленный по региону режим перемещения воинских подразделений. Но я таких педантов до сих пор не встречал. Русские ведут колонны так, как это позволяет местность, а не приказ вышестоящего штаба. До серпантина открытая равнина, но плохая дорога. Не разгонишься. Максимум до 50 километров в час. В этом режиме до перевала им идти где-то полчаса. Остановка перед серпантином. Так что у нас в любом случае будет время приготовиться к приему дорогих гостей!

Мурза согласился:

– Хорошо! Сделаем и мы привал. Десять минут!

Чех вновь усмехнулся:

– Не суетись, Мурза! Мы…

Главарь не дал договорить помощнику:

– Все, привал, сказано, десять минут, значит, десять минут, и перестань ухмыляться. Меня это раздражает. Доставай лучше паек! Я расстелю клеенку. Обоснуемся прямо здесь!

Наемник пожал плечами:

– Как скажешь, шеф!

Башаев бросил быстрый взгляд на начавшего доставать из ранца сухой паек наемника, ожидая увидеть ироничное выражение на его холеном лице, но чех выглядел серьезным, даже сосредоточенным.

Перекусив и немного отдохнув, главарь банды с помощником приступили к организации засады против российской автомобильной колонны. Колонны, которая должна была выйти из ближайшей базы снабжения в 8.00 для доставки груза одной из воинских частей, поддерживающих пограничный отряд.

Мурза спросил чеха:

– Как будем гасить колонну?

Капрал ответил:

– По стандартной схеме. Дождемся, когда все машины выйдут на прямой участок дороги, и проведем гранатометный обстрел бронетранспортера или БМП охранения, топливозаправщика и замыкающей машины. Для этого гранатометчиков надо разместить за правым поворотом, где-то здесь, посередине участка и перед левым поворотом. После гранатометного обстрела поведем огонь из стрелкового оружия.

Главарь сказал:

– Согласен. Но при этом всех бойцов колонны мы уничтожить не сможем. Часть уйдет с дороги на противоположный склон. Он хоть и крут, но за обочиной зацепиться солдаты сумеют. Завалить их мы не сможем! А взрывы будут слышны на базе. Командование гяуров немедленно вышлет сюда боевое подразделение из состава мотострелкового батальона охранения базы. Вполне вероятно, вызовет и «вертушки» «Ми-24». Вертолетный полк базируется в каких-то шестидесяти километрах от складов. И тогда уже мы, втянутые в бой, окажемся в западне. Задержись мы здесь минут на сорок, дабы сломить пусть хлипкую, но активную оборону остатков подразделения федералов, и вертолеты огневой поддержки, и наземные силы русских достанут нас до того, как мы доберемся до «зеленки»! Хотя и лес на окраине не станет для отряда надежным прикрытием! Отойти, не добив федералов, мы не можем, так как, если ты помнишь, по приказу Шамиля должны уничтожить всю колонну – технику и личный состав. Только тогда задача будет считаться выполненной. Уничтожить русских и успеть самим уйти!

Наемник пожал плечами:

– Не вижу проблем в выполнении поставленной задачи. Да, ты прав! После обстрела часть русских отойдет с дороги и откроет по нашему склону ответный огонь. Но при одном условии!

Главарь банды спросил:

– Каком условии?

Чех ответил:

– При условии, что эту часть, уцелевшую после основного обстрела, на той стороне не встретят наши люди!

– Ты предлагаешь перебросить часть бойцов на склон за дорогой?

– Точно так, шеф! Для обстрела с этого склона достаточно одной группы, рассредоточенной по хребту вдоль всего прямого участка. Вторую мы спокойно можем растянуть за трассой, так же от поворота до поворота. Тогда ликвидация русского подразделения займет не более десяти минут. Одновременного удара с фронта и тыла им не выдержать. Русские просто не смогут, не успеют организовать оборону. Перестреляв солдат и подорвав машины, мы тут же начнем отход и уже через полчаса войдем в недосягаемую для вертолетов лесную зону. Хотя еще большой вопрос, применят ли федералы авиацию? Я склоняюсь к тому, что, услышав взрывы и поняв, что на серпантине колонна попала в засаду, командование базы ограничится высылкой сюда наземных сил. Но в любом случае час на то, чтобы уничтожить колонну и уйти, у нас будет.

Мурза погладил узкую бородку, проговорив:

– А ведь ты прав, Капрал! Если мы ударим с двух направлений… – Не закончив фразу, он взглянул на наемника: – Все же не стоит нам расставаться, Капрал! Вместе и работать веселее!

– А я тебе что говорил?

– Ладно! Время?

Ранек взглянул на часы:

– 8.07!

Башаев встрепенулся:

– До подхода колонны чуть более получаса! Так какого черта мы бездействуем? Срочно поднимай отряд! Первую группу ко мне! С бойцами Закира спускайся за дорогу, ниже края обочины метров на двадцать, укройтесь там в мелких, но позволяющих замаскироваться кустах.

Заняв рубеж атаки с тыла, чех вызвал по станции малого радиуса действия Башаева:

– Мурза? Слышишь?

Главарь банды ответил:

– Слышу, Капрал!

Наемник доложил:

– К встрече гостей готов!

– Отлично! У меня тоже порядок! Помни, на штурм и ликвидацию колонны десять минут. Еще десять на подъем к хребту. Далее форсированный отход! Вопросы, Капрал?

– Нет вопросов, шеф!

– Правильно. Их у тебя и не должно быть! Да поможет нам Аллах!

– Я не против, хотя не верю ни в Бога, ни в черта! Отбой!

Выключив станцию и укрывшись за грядой, Мурза направил бинокль на левый поворот, откуда должна была вскоре появиться не ожидающая нападения, обреченная на тотальное уничтожение российская автомобильная колонна.

База материально-технического снабжения

7.00. Автомобильная колонна в составе семи машин выстроилась на плацу части. Построение применили обычное, впереди два «КамАЗа» с продовольствием и вещевым имуществом, за ними «Уралы», груженные боеприпасами, два топливозаправщика и замыкал колонну «ЗИЛ-131» – мастерская технического обслуживания. Водители и старшие машин осматривали технику, марш предстоял хоть и недолгий, на коротком плече, но через серпантин перевала Варух. А в горах любая непредвиденная остановка грозила крупными неприятностями. Хуже нет стоянки на подъеме или спуске. Не дай бог, сорвет ручник или предохранительные колодки, которые еще надо успеть поставить в первые же минуты вынужденной обстановки. И тогда груженая машина пойдет вниз. Хорошо еще, если бойцы успеют выпрыгнуть и автомобиль, не задев другой техники, свалится в пропасть. Хотя и в этом случае приятного мало, особенно при срыве в ущелье машины с боеприпасами. А коли катящийся, набирающий скорость автомобиль ударит по соседним грузовикам, снося в пропасть и их, да еще с личным составом, то это уже происшествие чрезвычайное. Поэтому солдаты внимательно осматривали технику, проверяли, свободно ли закреплены колодки, бревна, тросы, все, что может помочь удержать автомобиль на склоне, случись непредвиденная остановка. Начальник колонны прошел в штаб базы, где заместитель командира назначил предмаршевый инструктаж. Капитан Головачев, подойдя к зданию управления раньше назначенного срока, присел в курилке. Алексею не впервой водить колонны по Чечне. Приходилось преодолевать и перевал Варух. Дорога там узкая, но в принципе ровная, проходимая, если не рвать режим движения. Места грозные, склон до второго поворота почти отвесный, но боевики там еще ни разу не проявляли себя. Даже фугасов не ставили. Либо их в том районе не было, либо малочисленным, но хорошо вооруженным колоннам они не придавали значения. Но, скорей всего, сказывалась близость серпантина от базы, где, кроме подразделений материально-технического обеспечения, дислоцировался и отдельный мотострелковый батальон, осуществляющий как охрану всего объекта, сопровождение колонн, так и выполнявший собственные задачи. Кроме того, рядом с базой и мотострелками базировался усиленный десантно-штурмовой батальон и реактивный дивизион. Сила немалая, и в каких-то тридцати километрах от перевала. А в шестидесяти, севернее, стоял вертолетный полк. К тому же отход с хребта представлялся делом сложным. Да, южный склон выходил к обширному лесному массиву, но по отдельным тропам, и сначала в редкую по плотности насаждений «зеленку». И только где-то через километр лес плотно накрывал горы, предоставляя малым диверсионным группам вероятного противника надежную защиту. Головачев выкурил половину сигареты, когда увидел идущего по аллее офицера мотострелкового батальона, старшего лейтенанта Игоря Кливина, которого хорошо знал по общаге. Сразу понял, старлея определили старшим боевого охранения его колонны. Иначе какого черта Кливину делать в это время возле штаба базы?

Старлей поздоровался издали:

– Привет, Леха! Вот кого, значит, мне придется охранять на марше? Это хорошо. Нет ничего хуже, когда начальником баллонов (так пехотинцы называли автомобилистов) определяют молодняк, не имеющий опыта в подобных маршах. Те и себя задолбят, и охранение вконец изведут своими заморочками! Ты – другое дело. С тобой марш – прогулка.

– Что-то у тебя с утра настроение необычно приподнятое, – усмехнулся капитан. – Сомневаюсь, что причина только в том, что автомобильную колонну поведу я! Присаживайся и колись, в чем дело! До инструктажа 10 минут. Да и заместитель еще не подошел. Так что время для беседы у нас есть.

Старший лейтенант присел рядом с товарищем, достал пачку сигарет:

– Хороший сегодня день будет, Леха, солнечный и нежаркий.

Капитан посмотрел на мотострелка:

– Ты мне баки-то, Игорь, не забивай! Чего такой радостный с утра? В карты, что ли, накануне хороший куш сорвал?

– При чем здесь карты? Говорю, погода…

Головачев перебил Кливина:

– Игорь?! Мозги не пудри!

Лицо старшего лейтенанта расплылось от улыбки.

– Ладно, все одно уже сегодня слухи по всему гарнизону расползутся. Радостный я, Леха, оттого, что наконец уломал Валентину. Вчера вечером и уломал, вместе ночевали. Сколько я ее добивался, все впустую, а вчера раз – и выгорело. И получилось-то все обыденно.

Валентина являлась вольнонаемной на базе и работала официанткой в офицерской столовой. В отличие от подруг, зарекомендовала себя женщиной правил строгих и считалась недотрогой. Красивой, привлекательной недотрогой.

Кливин продолжил:

– Вчера, как обычно, пошел на ужин. Перекусил и остался ждать Валентину, особых надежд на проявление с ее стороны благосклонности не питая. Смотрю, выходит. Одна. Я к ней: так и так, позвольте, любезная Валентина, проводить вас. Она: пожалуйста. Идет в обход парка десантуры. Ну, я ей: может, вечерок вместе проведем? Она: зачем? Нравишься, говорю ей. Смеется, что, говорит, невтерпеж стало без женской ласки? Я: мол, не в этом дело, сама знаешь, ласку эту в гарнизоне получить не проблема. Ну и дальше в том же духе. Типа, только она мне нужна, еще что-то. А возле женской общаги Валентина вдруг и говорит:

«Хорошо, Игорь. Ты мне тоже небезразличен, и надоело одиночество, сил нет. Куда пойдем?»

Я не ожидал подобного поворота событий, растерялся. А куда вести ее, на самом деле? Но и тут Валя решила все сама. Впрочем, говорит, есть у меня ключ от отсека подруги-связистки, та в отпуск уехала. Пошли туда. А утром, Леша, не поверишь, решили пожениться!

Головачев удивился:

– Что, вот так, после одной ночи и сразу пожениться?

– Да, вот так, после одной ночи! Но какой, Леха, ночи! И не только в плане секса, хотя и в этом я испытал такое удовольствие, что словами не передать. Главное, увидел я в Валентине, как бы тебе это лучше объяснить, человека необыкновенной душевной щедрости. Короче, влюбился под утро, как пацан вчерашний. И предложил ей выйти за меня замуж. Она согласилась. Поэтому-то я из отсека к вашему штабу словно на крыльях летел!

Капитан улыбнулся:

– Это было заметно! Только будет лучше, если ты приземлишься, Пегас. То, что решил связать свою жизнь с Валентиной, одобряю, женщина она порядочная, но давай все же обсудим дела насущные!

– Ты о марше?

– О нем!

Старший лейтенант отмахнулся:

– Чего его обсуждать? В первый раз, что ли, пойдем на Варух?

Головачев согласился:

– Не в первый и, надеюсь, не в последний.

– Сплюнь!

– Плюй, не плюй, а расслабляться не стоит! Сам знаешь, здесь на Кавказе удар можно получить где угодно, в том числе там, где меньше всего ожидаешь!

Кливин спросил:

– У тебя есть какая-то информация о марше?

– Нет! Просто говорю, радоваться скорой новой жизни, свадьбе, радуйся, но и о работе не забывай!

– А кто забывает? Видишь, я тут, как и положено. Задачу выполнить готов.

Головачев проговорил:

– Это хорошо! Какие силы ваш комбат выделил на охранение колонны?

– БТР! С отделением во главе со мной!

– Всего один бронетранспортер?

– А что ты хотел, чтобы на семь ваших машин взвод определили?

– Ясно! Значит, БТР. Ладно!

Кливин спросил:

– Ты недоволен, Леха? Но и раньше две боевые машины выделяли на колонну свыше десяти автомобилей. А на меньшую колонну – одну!

– Да нет, все нормально, Игорек!

– Вот и я о том же! Пройдем этот чертов серпантин, как раньше проходили, сбросишь, где надо, свой груз и в обратку. Кстати, назад порожняком пойдешь? Или нагрузят чем?

Капитан пожал плечами:

– Этого не знаю, Игорь! Но узнаем на инструктаже. Вон заместитель командира на аллее показался.

Старший лейтенант добавил:

– И не один!

Подполковник Войченко действительно шел с майором военной контрразведки, который неделю работал с проверкой на базе.

Головачев кивнул в сторону шедших:

– С особистом вышестоящего штаба идет. Что бы это значило?

– А хрен его знает!

– По-моему, Игорек, подсадит его к нам Войченко в качестве пассажира!

Мотострелок согласился:

– Скорей всего! Ну и черт с ним! Засадишь его в летучку МТО, и все дела!

– Посмотрим!

При подходе заместителя командира части и офицера контрразведки Головачев с Кливиным поднялись. По очереди доложили, что прибыли на инструктаж. Подполковник Войченко предложил офицерам пройти в свой кабинет. Капитан и старший лейтенант подчинились, вошли следом за начальником в штаб. За ними проследовал майор контрразведки. Он не поздоровался с младшими офицерами и не представился. Видимо, считал себя выше какой-то там пехоты и тыловиков. Все же контрразведчик! Одно слово чего стоит! Это тебе не автомобилист зачуханный. Элита, мать ее!

В кабинете подполковник взглянул на часы, прошел к стенду, закрытому шторками. Раздвинул материю, открывая оперативную карту района, на которой места дислокации частей федеральных сил нанесены не были. Карта была обычной. Майор сел на стул в угол, внешне безразличный к действиям офицеров базы. Головачев и Кливин встали рядом с подполковником. Войченко взял в руку указку:

– Вам, капитан Головачев, предстоит совершить марш от базы до войсковой части №… Задача обычная, маршрут вам знаком. Колонну во время движения будут прикрывать соседи – отделение во главе со старшим лейтенантом Кливиным на бронетранспортере. Хотя вы сами прекрасно знаете дорогу, обязан отметить, что по пути следования подразделения боевики, которые ранее себя в нашем районе не обозначали, но могут объявиться где и когда угодно, в состоянии нанести удар на двух потенциально опасных участках серпантина Варух. Здесь и здесь! – Подполковник указал на карте точки до второго поворота извилистой горной дороги и за ним. – Поэтому на этих участках прошу и требую соблюдать повышенные меры безопасности. Какие? На усмотрение начальника колонны!

Капитан кивнул.

Заместитель начальника базы указал на майора:

– Этот человек поедет с вами! Представляю его: офицер службы военной контрразведки майор Репнин. Ему необходимо…

Особист прервал подполковника:

– Я считаю лишним, Сергей Анатольевич, говорить о том, что необходимо мне. А офицерам колонны знать об этом!

Подполковник поднял руки:

– Извините! Я все понял! – И вновь обратился к Головачеву: – Вопросы по маршу ко мне есть?

Капитан ответил:

– Есть! Считаю нелишним связь между колонной и базой осуществлять постоянно, а не по графику, через определенные промежутки времени. Это первое! Второе! Думаю, также нелишним будет дополнительно запросить у мотострелков хотя бы взвод резерва и держать его в готовности немедленно выдвинуться по маршруту колонны. Третье! Неплохо было бы связаться с вертолетчиками и проинструктировать о нашей колонне, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств их дежурное звено, не теряя времени, могло подняться в воздух.

Подполковник удивленно взглянул на Головачева:

– Почему ты, капитан, предлагаешь подобную страховку?

Поднялся и особист:

– У вас, Головачев, что, есть какие-нибудь данные о том, что колонне угрожает опасность? Кто источник этих данных и в чем заключается угроза?

Капитан ответил:

– Нет у меня никаких данных, но в последнее время мы стали слишком беспечны при проводке колонн в близлежащих районах. Не думаю, что сей факт остается без внимания бандитских группировок, и рано или поздно, но они появятся здесь. Духам хорошо платят за уничтожение российских подразделений. Почему бы им не заработать тут?

Майор не сводил своих пронзительных глаз с капитана:

– Так это лишь ваше предположение, что колонна может подвергнуться нападению?

– Так точно!

– И не имеет под собой доказательной основы?

Головачев проговорил:

– Я не следователь, чтобы искать какие-либо доказательства! Оперирую фактами и логикой. Факты в том, что маршрут имеет потенциально опасные участки, а логика в том, что для боевиков наш район весьма лакомый кусок! Вот и все, что я хотел сказать, изначально подготовиться к предполагаемым агрессивным действиям бандитов на перевале!

Майор кивнул:

– Ясно! – И повернулся к подполковнику: – Сергей Анатольевич, примите к исполнению пожелания капитана. Свяжитесь с мотострелками и вертолетчиками. Если возникнут проблемы во время переговоров с их командованием, можете сослаться на меня.

Заместитель начальника базы козырнул:

– Есть!

И недовольно посмотрел на Головачева, подумав: нашелся стратег, боевики, видите ли, могут напасть на колонну! До сих пор не нападали, а сейчас нападут. И кто только за язык тянул этого капитана? Суетись теперь, вместо того чтобы своими делами заниматься! Войченко намеревался сегодня отправить посылку домой. Отправишь теперь. Комбата пехотного найди, но с этим проще, а вот с летунами… черт бы побрал Головачева. Перестраховщик, мать его! Проще было вместо него кого-нибудь другого послать. Да что теперь об этом. Теперь уже поздно! Вздохнув, Войченко отпустил капитана со старшим лейтенантом, предложив майору чашку кофе. Тот не отказался.

Заместитель начальника штаба вышел из кабинета, крикнув:

– Дежурный!

В коридоре появился старший лейтенант:

– Я, товарищ подполковник!

– Солодчий! Вызови ко мне Петрова! Срочно!

Капитан Петров являлся помощником Войченко. Дежурный нашел его в офицерской столовой и сообщил о вызове начальника. Петров всегда являлся в столовую одним из первых, потому что не любил принимать пищу в забитом до отказа небольшом зале. Быстро, обжигаясь, допив чай, он поспешил в штаб.

Заглянул в кабинет начальника:

– Разрешите, товарищ подполковник?

Но Войченко сам вышел к помощнику:

– Слушай меня внимательно, Гриша! Сейчас найдешь командира мотострелкового батальона, составишь экстренную заявку на взвод пехоты. Но не для сопровождения колонны, а для использования нами в качестве оперативного резерва. Комбат спросит, что за дела, ответь, не знаю, таково решение начальства! Понял?

– Так точно! Хотя…

– Погоди, это еще не все! После мотострелков следуешь на узел связи. Выходишь на командование вертолетного полка. Доводишь до них информацию о марше нашей колонны и просишь по первому вызову оказать помощь «вертушками», если в этом возникнет необходимость. Вот теперь говори, что хотел сказать.

Петров удивленно спросил:

– А с чем связаны подобные мероприятия? Раньше такого не было!

– То раньше, а нынче наш Головачев, видите ли, выдал предположение, что потенциально боевики вполне могут атаковать его колонну! И его контрразведчик поддержал, а посему выполняй, что приказано. И быстро, Гриша, быстро! Колонна начинает марш по графику ровно в 8.00! Иди!

Проводив помощника, Войченко вернулся в кабинет. Помощник дежурного по части внес чашки кофе.

Петров же вышел из штаба. Прошел по аллее, ведущей к расположению штаба мотострелкового батальона, остановился у куста, нависшего над скамейкой, огляделся. Не заметив никого, извлек из кармана небольшую по размерам, но мощную станцию спутниковой связи:

– Шамиль? Крот на связи!

Главарь центра террористических группировок на территории Северного Кавказа ответил немедленно:

– Слушаю!

– Шамиль! Я насчет колонны!

– Говори!

– По ней принимаются усиленные меры обеспечения безопасности предстоящего марша!

– В чем они заключаются?

Капитан Петров разъяснил ситуацию главарю чеченских бандформирований. Тот, выслушав предателя, задумчиво спросил:

– Возможно то, что ваш начальник колонны каким-то образом «получил» информацию о засаде на серпантине? – И тут же сам ответил: – Исключено! В этом случае командование русских предприняло бы контрудар, а не занялось страховкой!

Петров спросил:

– Что делать мне, Шамиль?

– То, что тебе приказал командир! Приказы всегда надо выполнять! Это закон! Об остальном позабочусь я сам. Благодарю за сообщение, конец связи!

Помощник заместителя начальника базы материально-технического снабжения войск федерального командования отключил спутниковую станцию, вновь огляделся и, убедившись в том, что его никто не видел, поспешил к штабу отдельного мотострелкового батальона. Шамиль прав – приказ начальника надо выполнять. Кто бы ни являлся начальником и каким бы ни был приказ. Естественно, при условии, что исполнение данного приказа не угрожает его жизни. Предатель привык, чтобы его «служба» приносила деньги, а не неприятности.

Проведя собственный инструктаж водителей и бойцов отделения боевого охранения, капитан Головачев занял место в переднем «КамАЗе» и ровно в 8.00 отдал приказ о начале движения, сообщив об этом дежурному по базе.

Майор-особист занял место старшего второй машины, отправив солдата в летучку. В 8.05 бронетранспортер старшего лейтенанта Кливина прошел под шлагбаумом контрольно-пропускного пункта и, набирая скорость, пошел по дороге, ведущей к перевалу Варух, к серпантину. Выдерживая дистанцию в сорок метров, за БТРом пошли автомобили. Марш начался. И чем он закончится, не знал никто. Даже боевики, засевшие в засаде на позициях вдоль ровного участка серпантина. Несмотря на все приготовления, с использованием фактора неожиданности нападения, количественный перевес, ни Мурза Башаев, он же Донор, ни его помощник – инструктор, наемник Иржи Ранек, не могли гарантированно сказать, чем закончится штурм российской колонны. Бой далеко не всегда развивается так, как его планируют. А посему Донор и Капрал испытывали легкое волнение, правда, тщательно скрывая его от подчиненных, готовых нанести удар по русским.

Боевики Башаева находились в полной готовности, когда спутниковая станция главаря, занявшего позицию на хребте посередине прямого участка горного серпантина, издала сигнал вызова. Вызывать по этой связи его мог только Шамиль. Но почему сейчас? Этого бандит понять не мог. Ответил:

– Я – Мурза, слушаю тебя, босс!

– Акция на серпантине отменяется!

Башаев крайне удивился:

– Но… почему, босс?

– Русские неожиданно и необъяснимо предприняли дополнительные меры обеспечения безопасности своей колонны! Уничтожить ее сейчас ты сможешь, а вот уйти уже нет. А мне ты и твои люди нужны живыми, так что пропускай колонну!

– И уходить?

– Нет, Мурза! Я отменяю акцию частично. Ты пропустишь ее сейчас, но встретишь на обратном пути. Русские, убедившись в том, что их предположения, а возможно, и какая-нибудь информация о нападении не подтвердились, успокоятся, отменят повышенный режим безопасности, и колонна будет возвращаться на базу практически без внешнего прикрытия, – БТР непосредственного охранения я не считаю. Вот тогда ты и накроешь ее и успеешь уйти, тем более обратно колонна пойдет под вечер. Сумерки, а затем и темнота сыграют на твоей стороне. Понял смысл приказа?

Башаев доложил:

– Понял, босс!

– Выполняй, Мурза! До связи!

Отключившись, главарь банды передал по цепи, расположившейся на хребте перевала:

– Акция отменяется. Колонну пропускаем! Но всем оставаться на позициях, не обнаруживая себя. До получения дополнительного распоряжения.

После этого Башаев вызвал Ранека:

– Капрал? Как дела?

– Нормально, Мурза! Готов встретить гостей, как уже докладывал, а с чего ты решил вызвать меня?

Мурза объяснил, а потом приказал:

– Сейчас передай своим людям, пусть отдыхают, а как пройдет колонна, поднимайся ко мне. Здесь и поговорим. До связи!

Мурза отключил и обычную рацию малого радиуса действия, отставил к камню пулемет, отложил бинокль и облокотился о земляной валун. Вскоре услышал звук двигателей. К участку засады приближалась русская колонна.

Пройдя равнину, перед началом подъема на перевал, по выработанной привычке, капитан Головачев остановил колонну, передав по связи Кливину команду провести разведку первого опасного участка серпантина. БТР с солдатами отделения, разместившимися на броне, ушел вперед. Водители и старшие машин покинули кабины, приступив к осмотру техники. Вышли из машин и Головачев с особистом.

Капитан размялся.

Репнин подошел к начальнику колонны, спросил:

– Капитан, что означают ваши действия?

Головачев объяснил:

– Перед тем как начать движение по серпантину, мы обычно проводим разведку потенциально опасных участков. Вот и пошел бронетранспортер с Кливиным, который оценит обстановку в начале подъема и там, где дорога с правой стороны обрывается в пропасть, а с левой накрывается крутым, но пригодным для нападения склоном!

Майор кивнул и задал следующий вопрос:

– Почему личный состав отделения охранения находится не в десантном отсеке, а сидит сверху, на броне, тем самым словно специально подставляя себя противнику? Или это бравада? Элементарная показуха этакого бесшабашного презрения к опасности?

Капитан взглянул на контрразведчика. Оказывается, тот мало что понимал в войне. Иначе не задавал бы подобные идиотские, по-другому их и не назвать, вопросы. Но вынужден был объяснить и на этот раз. Все же майор, видимо, имел достаточно весомое положение при федеральном командовании, что следовало из того, что его посылают инструктировать или проверять в целые гарнизоны, а полковники тянутся перед ним, как перед генералом:

– Это, товарищ майор, не подстава, не бравада и уж тем более не показуха!

– Так что же тогда?

– Необходимость!