Текст книги "Странник"

Глава 4
Ночь со вкусом сметаны

На улице уже давно стемнело, и в главном зале стало пусто. Стоявшая на стойке масляная лампа была для Лилайны единственным источником света. Бина просто бросила ее здесь отмывать грязный пол.

К этому моменту Лила уже сильно устала. У нее болели руки от работы, но совестно было все бросить, поэтому она, подвязав платье, теперь, не стесняясь обнаженных ног, ползала на коленках по уже отмытому полу, перетягивая за собой ведро и безмолвно ругаясь.

Ей казалось, что муж ее просто бросил, и это было самым наглым издевательством из всех возможных.

«Когда он объявится, я ему все скажу!» – решила она, долго выбирая эпитеты для характеристики своей усталости и его дерзости.

Кто-то тихо прошел по залу. Она слышала, как поскрипывал пол, и спешно обернулась.

Антракс, спустившись по лестнице вниз, подошел к ней поближе, выставил один из стульев и сел, скрестив руки у груди, внимательно за ней наблюдая.

Лилайна моргнула от такой наглости и тут же с ужасом заметила, что на нем чистая рубашка без единого пятнышка.

– Тебе еще много? – спросил он так спокойно, словно они сидели в кабинете, а она разбирала скучную почту.

– Долго, выметайся отсюда, – шикнула на него Лилайна.

Ей хотелось закричать, но воспитание не позволило шуметь средь ночи и будить ни в чем не повинных людей.

– Мне нельзя посмотреть, как ты вертишь задом? – спросил Антракс совершенно серьезно.

Лилайна молча встала, закрыла на миг глаза и, стремительно подойдя к нему, что было сил врезала ему тряпкой по лицу.

Антракс прикрыл на миг глаза, выдохнул и спокойно ответил:

– Понял, пойду поменяю воду.

Ему хотелось пошутить о песке на своих зубах после такого удара, но он все же сдержался, напоминая себе, что женщина не виновата в его собственном дурном настроении.

Встав на ноги и положив ей руку на плечо, он спокойно добавил:

– Посиди пока на крыльце, я вернусь и помогу тебе.

Лилайна, не ожидавшая такой перемены, почувствовала себя виноватой, но ничего не успела сказать, только проводила мужа взглядом. Ей пришлось признать, что она просто злая и измотанная, шлепнуть тряпку на пол и выйти за Антраксом.

Ночь была тихой. Казалось, весь мир спал, пока в высокой траве на другой стороне дороги бродил ветер, шурша и тревожа насекомых.

Плеск воды в стороне и скрип колодезного механизма заставил молодую женщину закрыть глаза. Она хотела снова разозлиться, но не смогла; а когда Антракс, поставив ведро, сел рядом, она и вовсе одарила его нежным взглядом.

– Устала? – спросил он, едва заметно улыбаясь.

– Очень, – искренне призналась Лилайна.

Ей казалось, что ее руки и ноги стали неподъемно тяжелыми.

– Давай тогда я сам все домою, – совершенно серьезно сказал мужчина.

Он хотел уйти, но Лила поймала его за руку.

– Ты умеешь мыть полы? – удивленным шепотом спросила она.

– Странный вопрос. Если есть помещение, в которое нельзя заходить даже тебе, то кто же моет в нем полы, если не я? – с насмешкой спросил мужчина.

– Ты про лабораторию? Почему, кстати, туда никому нельзя? – спросила Лилайна, пользуясь моментом, понимая, что она снова забудет, если не спросит прямо сейчас.

– Если там хоть что-то окажется не на своем месте, я разозлюсь и всех убью, – совершенно серьезно ответил мужчина. – Давай не будем об этом сейчас, нас могут услышать.

Лила понимающе кивнула, но руку мужчины не отпустила, напротив – сжала рукав рубашки. Ей очень хотелось, чтобы он посидел здесь с ней. Видимо, чувствуя ее порыв, Антракс замер и вновь заговорил:

– Не волнуйся, завтра будет легче. Я договорился с одним торговцем, мы с ним вместе отправимся в Нересмер. Ему не хватает сильных рук для погрузки и нужна женщина, которая сможет присмотреть за его шестнадцатилетней дочерью. Думаю, ты легко сможешь вести с ней беседы на светские темы.

– А ты?

– Я буду рядом, – спокойно ответил мужчина, явно не понимая ее тревог.

Лилайна, смутившись собственного нежелания с ним расставаться даже в таких обстоятельствах, отвернулась и даже отпустила его, но мужчина остался. Понимая это, она вновь заговорила, стараясь казаться обиженной:

– А что это ты вытворял сегодня перед хозяином?

– Что я вытворял? – спросил эштарец, искренне не понимая, о чем речь.

– Я про все эти странности в голосе, эта неуверенность, а эта выходка с монетами, фу. Это было мерзко.

Антракс не ответил, глядя на нее.

– И эта пуговица, зачем тебе вообще пуговица?

Она взглянула на него, буквально требуя ответа.

– Это талисман, – спокойно ответил Антракс. – В Суне верят, что надо хранить что-то от матери, тогда это будет защищать. У Фу-Диена была эта пуговица, и он отдал ее мне, потому что от моей матери ничего не осталось.

Он говорил спокойно, почти равнодушно, но смотрел не на нее, а в темноту на другой стороне дороги.

– Ну давай, родимая, давай! – в ночной темноте донесся до них умоляющий крик какого-то мужчины, убеждавшего лошадь двигаться вперед.

В тусклом лунном свете они видели, как его телега, покачиваясь, миновала развилку и двинулась туда, откуда они сегодня пришли.

– Житель деревни? – предположила Лилайна, едва слышно.

– Скорее всего, – пробормотал Антракс. – Другой бы наверняка заехал сюда.

– Да, а если у него нет денег?

Антракс усмехнулся.

– Хозяин этого места поклялся построить постоялый двор на перекрестке, помогать всем в обмен на труд и даже завещать это своим детям, если выживет во время эпидемии в Нурбе, вот он и выполняет свой обет, и даже это место называется просто «Постоялый двор» именно поэтому. Мне повезло услышать эту историю снова, а внучка нашего спасенного явно тебя пожалела.

Лила выдохнула, потом, опомнившись, спросила:

– Но ведь в долине не было эпидемий уже лет тридцать.

– Этому месту уже за тридцать, мадам, – сообщил Антракс, даже не улыбнувшись. – Смешно, что я эту историю знаю с двух сторон. В ту эпидемию в Нурбе людей спасал Фу-Диен. Это было начало его славы.

Лилайна невольно усмехнулась.

– И этот человек, наверно, сыграл не малую роль в его известности.

– Возможно.

Они немного помолчали, а потом Лилайна вспомнила, что так и не получила ответа на свой вопрос.

– Так что это было в кабинете-то?

Она внимательно изучила мужчину взглядом.

– Раздражает? – после недолгого молчания спросил Антракс.

– Да, – едва слышно призналась Лилайна, почему-то опасаясь этого признания.

– Ясно, – отозвался мужчина и встал.

– Что ясно-то?

– Ты терпеть не можешь слабых, неуверенных в себе мужчин, птичка, – сообщил ей Антракс тоном врача, озвучившего смертельный диагноз.

Он скрылся за дверью, а она осталась на крыльце. Его слова окончательно сбили ее с толку. Она запоздало поняла, что в гениальной голове ее супруга завелась какая-то глупость, а она ее не заметила; оставалось дождаться его на крыльце, а потом поговорить уже иначе. Идти и мстить ему за «виляющий зад» ей уже не хотелось, но она с радостью отмечала, что ей нравится прохлада этой ночи и пляска мотыльков у лампы, подвешенной на крыльце.

Она невольно вспомнила, как рассказывала Бина об этом месте. Люди останавливались здесь, чтобы отдохнуть, потому ночью становилось тихо. Древняя легенда гласила, что в этих зеленых холмах с одиночными кустарниками можно исчезнуть навсегда. Потому здесь и нет городов. Она даже говорила, что ее дед привез сюда сарай на телеге и жил в нем с рабочими, чтобы не пропасть в темноте, но Лилайна в эти сказки не верила, подозревая, что здесь если и есть какая-то беда, то имя ей – дикий хищник, а не проклятие древних.

Пока она сидела так, размышляя о легендах, на крыльце вновь появился Антракс. Бросив тряпку на перила, он вылил воду в траву прямо с крыльца и вновь сел рядом.

– Все, можно идти спать, – прошептал он очень тихо.

– Главное под крышей, – невольно прошептала Лила в тон своим недавним размышлениям. – Ты же знаешь, что здесь по слухам нельзя спать под открытым небом.

Антракс криво улыбнулся.

– Знаю, но в Добромше – в той деревне, мимо которой мы проходили, есть другая история на эту тему. Там верят, что раньше на этих землях жил подземный змей, который выходил ночами на охоту и пожирал людей; а когда река обмельчала, то и змей погиб. Эта версия кажется мне правдоподобной, но пока останки этого змея не будут найдены, я в нее не поверю.

Только теперь он посмотрел на жену, скользнул взглядом по ее голым красным коленкам, поднялся вверх и, улыбаясь, заглянул в ее серые глаза.

– Ты платье так и не развязала, – сказал он мягко, явно не собираясь шутить на эту тему.

– Забыла, – прошептала Лилайна, смущаясь, и стала развязывать узел, но у уставших рук не хватало сил даже на такую мелочь.

Антракс, приблизившись, развязал юбку.

Она хотела сказать «спасибо», но, глядя на его правую часть лица, невольно сказала совсем другое.

– У тебя щека треснула.

Антракс сразу ощупал замазанную щеку – под скулой действительно была трещина, скользившая вниз. В этом не было ничего удивительного, поэтому он только махнул рукой. Прежде чем спать, ему еще нужно было все это снять, побриться и замазать вновь, чтобы утром не превратиться в забавное чудовище с щетиной на одной щеке и трещинами на другой.

Лилайна внимательно наблюдала за ним. Она всегда любила его задумчивый взгляд, направленный словно на себя самого. Его рука так и застыла на щеке, а ей казалось, что рядом сидит самое невероятное непостижимое существо, мыслящее не так, как все остальные, ей хотелось бы понимать его хоть немного. Она хотела знать, почему он так задумчив, почему так странно себя ведет, что он делал весь этот день и кто успел отстирать его рубашку. Только ничего этого она не смогла спросить и, опасаясь затянувшегося молчания, тихо призналась:

– Я кушать хочу.

Антракс наконец убрал руку от лица и улыбнулся.

– Это решаемо.

Он встал, торжественно шлепнул тряпку в ведро и, забрав его с собой, поспешил куда-то по двору. Лилайна сначала растерянно моргнула, потом пошла за ним следом, отмечая, что сил у нее совсем уже нет.

Они дошли до одной из пристроек, самой маленькой, примыкающей не к дому, а к длинной узкой конюшне. В этом маленьком помещении не было ничего, кроме одной огромной копны сена.

Антракс поставил ведро в угол, там уже оказались и его мешок, и посох, а потом спросил:

– Ты так сможешь уснуть, или тебе лучше подстелить плащ?

– Не знаю, – искренне ответила Лила, с трудом представляя, как на этом можно спать.

Когда-то давно, оказавшись в руках работорговцев, ей приходилось спать на полу, но даже тогда она опускала голову на колени своей фрейлины и плакала, пока не лишалась чувств. Тогда она была маленькая и могла только себя жалеть, теперь она считала себя совсем взрослой, но немножко пожалеть себя ей все равно хотелось, особенно – оттого что ноги больше не хотели стоять.

Антракс не стал комментировать ее замешательство и подгонять ее, а просто шагнул к выходу.

– Подумай, а я добуду что-нибудь поесть.

– А можно? – удивилась Лила, вспомнив, что все давно спят.

– Кто мне запретит? – спросил Антракс у темноты ночи и вновь прошел к дому.

Он был здесь уже в третий раз, но не боялся разоблачения просто потому, что в прошлый раз его, как Велиана, здесь никто не узнал. Ничего удивительного в этом не было – слишком много людей проходило мимо этого места. Оба раза он был при деньгах, никому не спасал жизнь и даже не шумел, да и теперь старательно не привлекал внимание, строя из себя жертву войны, которую в действительности сам и затеял два года назад. Это была политическая необходимость, а теперь стало логическим объяснением для шрамов на его теле. К следам от огня в разных культурах относились по-разному, кто-то даже считал их доброй меткой, но сам Антракс ненавидел разговоры на эту тему. Он ребенком пострадал в пожаре, большего никому знать не следовало, даже своей жене он не рассказывал, как все было на самом деле, не догадываясь, что та не спрашивала лишь потому, что его болтливый брат давно рассказал ей все.

Он и сам не знал, почему начал думать о собственных ожогах, заходя на кухню. Видимо, острая потребность спрятать лицо давала о себе знать.

«Может стоит снова завязать, и все?» – спрашивал он себя, но тут же вспоминал отца, который говорил, что прятаться вечно просто невозможно.

Нервно дернув головой, стараясь вышвырнуть из головы лишние мысли, Антракс сосредоточился на насущных делах.

Осмотревшись, он задумался, а потом, заметив два глиняных горшка, перевязанных сверху тряпичными лоскутами, заглянул в оба, затем, найдя деревянную ложку, попробовал густое содержимое одного из них.

Довольно хмыкнув, он быстро закрыл один горшок тряпицей как было прежде, а во второй плюхнул ложку, намереваясь стащить ее вместе с горшком.

Кусок яблочного пирога, остывший и не такой мягкий, как пару часов назад, он завернул в тряпицу, а потом замер, словно сомневаясь. Все же это путешествие дурно влияло на его настрой, а он и сам не мог толком объяснить почему.

Положив на стол золотую монету, он быстро вышел через маленькую дверцу на задний двор и поспешил к сараю.

Лилайна все же разместилась прямо на сене. Ей показалось это даже забавным: пытаться забраться на это колюче-податливое бесформенное сооружение. К приходу мужа она лежала и смотрела в дощатый потолок. Он был настолько небрежно сделан, что в щели меж досок она видела звезды.

– А я когда-то обещала тебе рассказать о звездах, – прошептала она, садясь.

– Да, было такое. В Авелоне расскажешь. Там, говорят, небо ближе, хотя, судя по всему, земля там действительно выше, чем в Эштаре или в долине, – ответил мужчина, устраиваясь рядом и протягивая ей сверток с куском пирога.

– Это как? – спросила Лилайна, разворачивая пирог.

Она была такая голодная, что даже не заметила, что золотистая корочка стала твердой. Зато она не могла не заметить кисловатый вкус мягких яблок с нотами корицы. Это было самое вкусное, что она ела сегодня, потому она закрыла от удовольствия глаза, забывая о своем вопросе.

– Сама увидишь, – ответил Антракс. – А сейчас попробуй это.

Он протянул ей ложку с чем-то густым и белым.

Женщина, спешно дожевав пирог, охотно попробовала эту массу и растерянно замерла. Это было что-то жирное, сладковатое или даже солоноватое, она сама не понимала, но очень густое и нежное.

– Что это? – растерянно спросила она, понимая, что ничего подобного она прежде не ела.

– Сметана, – улыбаясь, ответил Антракс.

– Что? – переспросила Лилайна.

– Скисшее молоко, – смеясь, ответил Антракс.

– Что?! – гневно воскликнула Лила, не понимая шутит он или нет, но, видя его открытую улыбку, не смогла даже обидеться.

Слишком редко он так улыбался.

Конечно, в королевском замке Рок-Рена никто не делал сметаны, она была там просто неуместна. В Рейне сметану можно было найти в нескольких деревнях, а в Мейре – в любой деревне. Тут ее любили, и Антракс это знал, потому и улыбался, глядя на недовольно дрогнувший носик своей птички.

– Сметана получается, если молоко правильно «прокиснет», – сообщил он, наконец. – А тебе не понравилось?

– Понравилось, – шепнула Лилайна и бодро откусила кусок пирога, который от жадности и аппетита держала двумя руками.

Антракс же, макнув палец в глиняный горшок, нарисовал им линию на изящной шее своей супруги. Та вздрогнула на миг, но не успела даже проглотить пирог, чтобы спросить, что он задумал, а мужчина уже целовал ее шею, собирая губами белую сладковатую массу. Он улыбался, скользя все выше, целуя любимую за ухом и только затем отстраняясь.

– Я люблю тебя, – прошептал он едва слышно.

Он говорил это редко, так редко, что Лилайна даже вздрогнула, но тут же улыбнулась. Макнула палец в горшок, стоявший между ними, и коснулась его губ, а затем поцеловала. Теперь белая масса показалась ей сладкой, нежно-сладкой.

Отстраняясь, она сияла, словно ей сделали самый великий подарок на свете.

– Кажется, теперь я люблю сметану. Как думаешь, наш повар сможет нас ею порадовать? – спросила она.

Это едва ли можно было считать шуткой. Забрав горшок себе на колени, она довольно ела сметану деревянной ложкой вприкуску с яблочным пирогом.

– Не справится – уволим, – ответил Антракс.

Он хотел столько всего сделать, но не мог оторвать от нее глаз. Воспитанная королева сейчас была сущим ребенком, искренним созданием с румяными щеками. Она очаровательно облизывала губы, откусывала огромные куски от пирога и жевала, раздувая щеку.

– Что? – спросила она, понимая, что он на нее внимательно смотрит. – Я неприлично себя веду?

– Очень, – улыбаясь, ответил мужчина.

– А ты неприлично на меня смотришь, – ответила она, показывая ему язык.

– Знаю, – отвечал он, понимая, что в другой ситуации он не увидел бы ее такой.

Расправившись с пирогом, Лилайна с радостью облизала ложку и посмотрела в горшок. Он был полон больше, чем наполовину, но ей казалось, что она просто лопнет, если съест еще хоть что-то. В уставшем теле разливалось тепло. Стараясь подавить внезапную зевоту, она скривилась, а потом, опомнившись, все же зевнула.

– Ты сегодня настоящий герой, – сказал Антракс, забирая у нее ложку и горшок.

– Правда? – сонно пробормотала Лилайна, понимая, что ее заключили в объятья и уложили в сено.

– Правда, – ответил Антракс, осторожно убирая пальцем сметанную каплю с уголка ее губ.

– Это хорошо, – шептала она, улыбаясь.

Сил у нее не было, и она уснула почти мгновенно, радуясь, что с ней рядом любимый человек.

– Доброй ночи, птичка.

Он поцеловал ее в нос, а она внезапно поморщилась и отвернулась, правда, тут же прижалась к нему спиной. Улыбаясь, Антракс обнял ее за талию. Можно было спать спокойно, ведь если любимый зад, прижатый к низу его живота, решит куда-то влезть, он узнает об этом первым.

Глава 5
Лесная дорога

– Мы проспали! – вскрикнула Лилайна, вскакивая и толкая спящего рядом мужа. – Антракс, проснись, день давно!

Он нехотя приоткрыл глаза и снова закрыл, закрывая лицо руками. Он так ничего и не сделал. Правая часть лица окончательно потрескалась, левая покрылась короткой колючей щетиной, наверняка не только ощутимой, но и заметной, но его это мало волновало. Он улыбался, убирая пальцы так, чтобы ладони по-прежнему прятали лицо, а глаза могли насладиться видом растрепанной выспавшейся женщины в мятом платье.

– Что ты смотришь на меня? – спросила Лилайна. – Проспали же.

Она помнила, что он говорил вчера о каком-то торговце, и понимала, что их никто не станет ждать, а значит торговец наверняка уехал, а хозяин уже заметил пропажу горшка и наверно злился, только их почему-то так никто и не стал будить, видимо, вообще про них забыв. Что со всем этим делать, она не знала.

– Ну, вставай, – взмолилась она.

Антракс внезапно рассмеялся, вновь закрывая лицо. Он попытался приподняться и рухнул обратно, смеясь.

– Это не смешно, – растерянно пробормотала Лила.

– Это очень смешно, – отозвался мужчина со стоном. – Мы все проспали, ну и ладно. Когда ты в последний раз так сладко спала?

Он раскинул руки, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Два года его правления были сущей пыткой: учиться пришлось многому, работать ночами и днями, почти не спать, вскакивать, когда надо, куда-то бежать, с кем-то говорить, а чтобы спать вот так в обнимку вдоволь, пока не надоест – он даже вспомнить не мог, когда такое было.

– Падай, торговец все равно уже уехал, что толку дергаться, – прошептал он.

Лилайна неуверенно легла рядом и осторожно вытянула тонкую соломинку из черных жестких волос.

– Мне казалось, что ты не позволяешь себе быть небрежным в делах, – прошептала она задумчиво.

– Это так, но сейчас я отдыхаю от дел.

Он резко открыл глаза и посмотрел на нее строго.

– Или ты чем-то недовольна?

Лилайна только пожала плечами.

– А делать-то что мы будем? – спросила она.

Он в ответ также пожал плечами, а потом добавил.

– Видимо, для начала приводить в порядок мою рожу.

Лилайна сразу рассмеялась, понимая, что без этого действительно не обойдется.

Только полежав немного, он так и не попросил у нее помощи, а, быстро раскрыв ящик, установленный на дне мешка, открыл одну из спрятанных там баночек и спешно замазал трещины.

– Жди меня, – велел он жене и вышел.

Чтобы привести себя в порядок, ему была нужна вода, к тому же он был уверен, что, прежде чем куда-то идти, стоило позавтракать.

Двор, уставленный в темноте обозами, был теперь пуст, зато на дороге скрипели колеса. В это время на постоялом дворе никого не было. Все постояльцы покинули это место ранним утром, новые появятся поздним вечером. Хозяин, его семья и пару работников занимались своими делами.

На кухне, куда сразу зашел Антракс, было тихо. Он успел принять решение относительно дальнейших действий и теперь понимал, что стоит запастись едой до самого вечера, а там, если повезет, они догонят торговца в маленькой деревеньке, где тот собирался остановиться.

Собрав в мешок хлеба, сыра и яблок, он поставил на стол украденный вчера глиняный горшок, положил на стол еще одну монету и замер, слыша, как скрипнул пол под чьей-то ногой. Спешно обернувшись, он увидел хозяина этого места. У мужчины был испуганно-озадаченный взгляд, он смотрел то на Антракса, то на стол, где стоял пропавший накануне горшок и лежали деньги, за которые здесь можно было жить месяц.

Лицо эштарца мгновенно переменилось. Он стал серьезен, строго взглянул на мужчину, приложил палец к губам и быстро вышел – уверенно, словно хозяин здесь именно он. Что подумает этот человек, его мало волновало. Даже если он догадается и все поймет, кто ему поверит? Король и королева Рейна провели ночь в его сарае? Это может показаться кому-то забавным, но не более того. Да и золото, оставленное им, изображало лик нынешнего короля Мейра, а не солнце Рейна или герб рода Клен-Дерва, правящего в Эштаре.

Никто не поверит в такую байку, не та у них была репутация, однако вопросов он не желал, поэтому, вернувшись в сарай, спрятал еду и бросил Лилайне медный медальон.

– Одень это.

И спешно вышел, собираясь заменить оставшуюся во фляге воду. Все остальное можно было сделать уже в пути.

Лес, через который им предстояло идти, считался местом опасным. Телеги и обозы через него не проходили просто потому, что не было там дорог, по которым можно было пройти; и никто не пытался создать эту дорогу, потому что здесь всегда обитали разбойники, а порой и работорговцы. Последних Антракс не боялся, но из-за них дал Лилайне медальон с подводным змеем. На ее груди он будет заметней, да и на женщину посмотрят раньше, чем на мужчину, ее сопровождающего. Этот медальон носили только работорговцы, а значит, увидев его, не нападут без разговора; а уж договориться с теми, кого он привык использовать в своих целях, Антракс в состоянии – не зря он был хозяином эштарского рынка рабов. С разбойниками было сложнее, но и на этот счет он имел свои соображения.

– Что это? – спросила Лилайна, когда он вернулся, указывая на медальон.

– Потом, – сказал мужчина, забирая вещи. – Мы уходим.

– Почему так спешно?

Он не ответил, а просто вышел, заставляя ее выбежать следом.

– А завтрак?

Он снова не ответил, а просто кинул ей одно из яблок.

Стоило им дойти до дороги, как на крыльцо с криком выбежала маленькая девочка.

– Папа! – вскрикнула она, плача.

Лилайна обернулась и сердце у нее остановилось. Во двор ворвалась маленькая трехлетняя девчушка с черными косами и кожей смуглой, как у южанки. Следом за ней выбежала Мана, спешно забрала ее и потянула в дом, но девочка брыкалась и кричала, что она пойдет к папе, заставляя Лилайну вздрагивать.

– Эта девочка, она…

Лила не смогла завершить свой вопрос, затаив дыхание.

– Дочь Маны – работницы этого места, – спокойно ответил Антракс. – Идем.

Он быстро перешел через дорогу, Лилайна, шагая за ним, все же оглядывалась, а потом внимательно смотрела на мужа. Кто-то же постирал ему рубашку в этом доме, но кто и зачем?

– Антракс!

– Мы договорились, что ты будешь называть меня просто Ан, – напомнил он, шагая в сторону леса.

– Остановись и ответь мне!

Лилайна вся дрожала от собственных мыслей. Мужчина же замер и обернулся, не понимая, где в ее словах был вопрос.

– У тебя было что-то с этой женщиной?

Он нахмурился, но не ответил.

– Эта девочка, она похожа на тебя, глазки черненькие, но…

Договорить она не смогла, видя, что мужчина стиснул зубы, чтобы не выругаться. Так ничего и не ответив, он развернулся и шагнул к лесу.

– Я должна знать! Ты не имеешь права!

– Ты с ума сошла?! – рявкнул Антракс, резко обернувшись. – Я и она? Как тебе такое в голову вообще пришло?

– Но кто, кроме нее, мог отстирать твою рубашку!?

– Заткнись, – шикнул на нее мужчина и ускорил шаг.

– Вот значит как…

Губы Лилайны задрожали. Она остановилась, не понимая такой наглости. Ей довелось слышать немало историй об изменах, о незаконнорожденных детях, но ей казалось, что это никогда ее не коснется, а теперь она искренне не понимала такого поведения от человека, в верности которого еще вчера она не усомнилась бы.

Антракс, заметив дрожь в ее голосе, остановился, бросив вещи, развернулся и шагнул к ней.

Она еще не плакала, но в глазах у нее стояли слезы.

– У меня с ней ничего никогда не было и быть не могло! – заявил он, глядя Лилайне в глаза, а потом, схватив за плечо, больно шлепнул ладонью по заднице и тут же толкнул в сторону леса. – Забудь этот бред и шагай уже!

Лилайна всхлипнула и, опустив голову, зашагала вперед, не считая свою мысль глупостью. Сам Антракс рассказывал ей историю, как одна хитрая женщина в Эштаре родила ребенка от его старшего брата, собрав сперму со своего живота. Тогда Антракс долго смеялся, а ей теперь было совсем не до смеха, а мужчина, хмурясь, не собирался ничего объяснять.

Какое-то время они шли молча. Антракс шел за Лилайной, которая кусала губы и старалась не всхлипывать.

– Как ты вообще могла такое подумать? – спросил Антракс, когда они приблизились к лесу.

– А что я должна была думать? – спросила Лилайна. – Эта девочка настоящая южанка.

Она боялась обернуться и посмотреть на мужа.

– И что? – спросил Антракс. – Знаешь, сколько южан проходит здесь каждый год?

– Но не на всех так смотрят?! – воскликнула Лилайна, все же обернувшись.

Антракс не ответил, только хмурился.

– Ты был четыре года назад в Рейне, как Велиан, значит, и здесь ты мог быть, а эта девочка…

– Хватит, я же тебе говорил, что…

– Что ты не спал с женщинами?! А что ты с ними делал при этом, не помнишь?

Антракс обрадовался, что в этот момент у него были заняты обе руки, потому что нестерпимо хотелось ударить ее по губам, несущим откровенную чушь.

– Она смотрела на тебя, как на своего мужчину, – продолжала Лила. – А как она смотрела на тебя раньше?

– Лила, да кому я нужен вообще?! – воскликнул, наконец, Антракс, откровенно дрожа. – Ты же видела меня, как Велиана. Зачем ей хромой мужчина с перевязанным лицом?

– Но мне же он был зачем-то нужен!

Вскрикнув это, Лилайна сама испугалась своих слов и замолчала. Она еще никогда не признавалась, что четырнадцатилетней девочкой питала нежную симпатию к своему супругу.

Антракс выдохнул, прикрыл глаза и тихо прошептал:

– По-твоему, я должен теперь отвечать за всех смуглых детей, рожденных в этом мире?

– Нет, но… она ведь рвалась к папе…

– Вот именно. К своему родному отцу, а не ко мне.

Лилайна опустила голову.

– Пойдем, сама увидишь, – прошептал устало мужчина и ускорил шаг.

Он молча шагнул в лес первым, а потом направился на шум. Кто-то рубил дерево неподалеку. Дойдя до нужного места, он просто позволил Лилайне увидеть двух мужчин. Один из них был смугл и черноволос, как южанин.

– Это Лиерд. Его родители уехали из Карда, когда мой дед начал свои завоевания на юге. Он родился уже в Манре, а потом женился на Мане. Ясно?

Лила только выдохнула.

– И да, мы вчера заливали смолой крышу конюшни, переоделись в другую одежду, и Мана мою рубашку постирала с вещами своего мужа. Еще вопросы есть?

Лила не успела ответить, чувствуя себя очень глупо.

– О, Ан! Ты еще здесь?! – удивленно воскликнул уроженец Мейра, увидев появившуюся пару.

Антракс только кивнул и шагнул к мужчинам.

– Мы думали, вы утром уехали, – сказал Лиерд, забрасывая топор на плечо.

– Мы немного задержались.

– И через лес решили идти? Не боишься женой-то рисковать? – спрашивал мужчина с явным недоверием.

– Не боюсь, – коротко ответил Антракс. – Надо уметь рисковать.

Лиерд неодобрительно фыркнул, второй же мужчина быстро посмотрел сначала на одного южанина, затем на другого и спросил, стараясь переменить тему:

– Задержитесь, может, еще немного? Мы как раз хотели сделать перерыв.

– Нет, мы пойдем.

Не дожидаясь реакции, Антракс развернулся и зашагал вглубь леса, в котором явно не было тропинок. Лилайна засеменила за ним.

– Прости, – прошептала она, когда они отошли достаточно далеко.

Она робко коснулась его руки, боясь гнева, но он ничего не сказал, только остановился, позволяя ей осторожно прижаться к нему.

– Просто ты так странно себя вел все это время.

– Ничего странного, – пробормотал Антракс. – Только я тебя умоляю, больше никогда не выдумывай такой чепухи. Я едва сдержался, чтобы не отлупить тебя.

Лилайна потерлась щекой о его руку, умоляя не злиться.

– Ладно, я обещал тебе завтрак, а потом пойдем.

Он примирительно поцеловал ее в макушку, хотя внутри его все еще потрясывало.

Антракс явно не был настроен на разговор, и Лилайна, все еще чувствуя свою вину, решила его не тревожить. Поели они молча, а потом в тишине продолжили путь.

У Лилайны болели ноги, а идти приходилось по лесу без тропинки. Антракс, конечно, выбирал дорогу, но порой приходилось перебираться через гниющие стволы рухнувших деревьев, ветки которых стремились порвать ей юбку, но жаловаться она не решалась.

Больше часа они шли молча, хоть и помогали друг другу, а потом Лилайна все же решилась спросить:

– Куда мы идем?

– В Авелон, – совершенно серьезно ответил Антракс.

– А прямо сейчас? – жалобно спросила Лилайна, опасаясь, что ей не ответят.

– В деревню Зеленохолм, – все же ответил мужчина, все еще хмурясь. – Я вчера встретил знакомых, поэтому знаю, где торговец, о котором я говорил, планирует остановиться. Мы встретимся с ним в Зеленохолме и поедем в Нересмер.

– Погоди, ты сказал, знакомые? Они знают, кто ты?

– Один человек знает и никому не скажет, он мой друг.

Лилайна даже замерла на миг. Еще никогда прежде она не слышала, чтобы Антракс именовал кого-то другом. Она всегда думала, что знает о нем слишком мало, но сейчас в очередной раз поняла, что ей не известны даже самые простые вещи. Понимая, что у нее есть возможность узнать больше, она улыбнулась, догоняя Антракса.

Местность переменилась. Старый лес сменился светлым, полным зелени. Солнечные лучи единичными проблесками падали на траву и кустарники.

– Красиво, – прошептала Лила, радуясь такой перемене. – А почему тут нет дороги или хотя бы тропинки? Тот мужчина сказал, что здесь опасно, это правда?