Текст книги "Пари"

Глава 6

Родан шёл по коридору, сжимая и разжимая кулаки. Сердце глухо билось о рёбра. Ярость, которая охватила его при взгляде на отпрыска маркиза Лантона, прижимающегося к Николасу и что-то шепчущего ему на ухо, была непредсказуемой, нелогичной и потому ещё более пугающей.

Такого с ним никогда не происходило. Если раньше он на кого-то злился, то причины были. А сейчас… Непонятно. Ну, сказал один студент что-то другому. Что такого?

Нужно успокоиться. Родан зашёл в пустующий класс и уселся прямо на парту. Он вспомнил, как на неделе наследник герцога Кондора врезался в него в коридоре. Николас был красным, взъерошенным, пыхтел как перегретый чайник. И тут до него дошло… Пацана кто-то оскорбил, если тот спросил, нравятся ли ему мальчики.

Внутри Родана полыхнул гнев – сильный, обжигающий – на того безликого ублюдка, посмевшего намекнуть ребёнку на подобные отношения. Хотелось развернуться, найти Николаса и вытрясти из него имя будущего покойника.

Родан вскочил с парты, прошёл к окну и обратно, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь отвлечься. Что с ним происходит? Что его привлекает в этом щуплом мальчишке? Да, он миловиден, даже женственен. Черты лица тонкие и изящные. В шестнадцать-семнадцать лет множество парней выглядят именно так. Николас вырастет в красивого юношу, станет привлекательным мужчиной, но сейчас лишь неоперившийся птенец, огрызающийся и щетинистый, пытающийся выглядеть солиднее.

Родан вспомнил его лицо и судорожно сглотнул, почувствовав, как ускоряется сердце. В этой тяге было что-то противоестественное. Он никогда не интересовался парнями и презирал тех, кто не видел различий между ними и женщинами в постельных утехах.

Нет… Он просто сочувствует пацану.

Он помнил себя подростком: долговязым, угловатым, неуверенным в себе, стремящимся понравиться отцу. После долгих уговоров отец взял его с собой на войну с Саартом Третьим. Родан думал, что будет героически сражаться рядом с отцом, закрывать его спину, помогать ему во всём. Действительность оказалась гораздо беспощаднее, чем в его мечтах.

Родану было четырнадцать, когда Грег поставил перед ним на колени генерала армии противников и приказал казнить. Родан не понимал, почему он должен убивать безоружного мужчину, был растерян и испуган. Отец же насмехался: называл его трусом, бесхребетной тряпкой, ничтожеством. Родан впервые огрызнулся: где он видит храбрость в убийстве связанного беспомощного пленника? Но потом бывший генерал резко вскочил и бросился вперёд. Родан так и не понял, куда тот стремился – к нему, к отцу или просто не хотел умирать без боя. Но автоматически поднял кинжал и воткнул его ему в грудь.

Лотар тогда сказал, что упустил воспитание Родана, что тому уже поздно учиться убивать. И это в четырнадцать лет. И взял на войну его малолетних братьев: Селлу было девять, Огасту – семь, когда они впервые пролили чужую кровь.

Грег не привык сдерживать эмоции ни в отношении сыновей, ни в отношении жен, а также слуг, побратимов. Мог не только облить презрением, оскорбить, унизить, но и дать волю кулакам.

Он твёрдо верил: только железная рука способна вылепить личность, закалить характер. Он любил старшего сына, как когда-то – сам того не замечая – любил его мать. Но за пять лет брака эта привязанность исказилась, выродилась в ненависть: жгучую, уничтожающую, мучительно острую. Легко говорить: «Мне всё равно, что она чувствует», но совсем другое – из ночи в ночь – видеть отвращение на её лице, замечать дрожь омерзения, пробегающую по коже, страх в глазах и искривлённые в беззвучном крике губы.

Грег был молод, когда женился на самой красивой девушке княжества. Молод и самонадеян. Его отец говорил о «подарке» сына Богини, но тот был уверен, что справится. Он думал, что его не волнуют чувства невесты, что он сможет игнорировать их. В течение первых нескольких лет ему даже было увлекательно каждую ночь насиловать жену. Но со временем приелось и это.

Война привлекала больше. Там он мог вести себя так, как хотел, без ограничений. Хотел убивать – убивал, хотел женщину – брал, невзирая на её ненависть и вопли. Война стала его единственным утешением, где он был живым и свободным.

Отец Грега завоевал лишь одну страну – западное княжество, объединив его с двумя предыдущими: родным и соседним, захваченным дедом. Получилось весьма немаленькое королевство, которое недолго думая он назвал Лотар. На этом он решил, что жизнь удалась и можно спокойно править. Его же старший отпрыск продвинулся гораздо дальше – в его копилке пять государств. Жемчужиной коллекции стал Беллир: южное королевство, процветающее, мирное, развитое. Король Беллира был слаб, многие годы безуспешно боролся с неизлечимой болезнью, его наследник – ленивый, неумелый бездарь, неспособный не то что командовать армией, но даже отбить выпад кинжала. Лотар заколол его как свинью – визжащего, трясущегося, в соплях и слезах.

Сначала Грег решил оставить Беллир себе – уж очень ему понравился здешний климат, а сыновей распределить по двум княжествам и четырём завоёванным королевствам. Родан поступил в Академию, Селл отправился на север собирать собственное войско (он планировал стать, как отец, великим завоевателем), остальные сыновья были слишком малы, чтобы сразу выполнять обязанности наместников. Он назначил им в помощь советников, оставил в каждом королевстве гарнизоны, а сам поселился в королевском дворце Беллира.

Шесть лет без войны показались Грегу самым скучным временем его жизни. И полгода назад он решил начать новую войну – отправиться на восток, в сторону Тапойи, степного ханства, по слухам, богатого на золото и драгоценные камни, оставив Беллир старшему наследнику.

Родан не был близок ни с братьями, ни с сёстрами. Мачехи ненавидели старшего отпрыска короля и передали эту ненависть своим детям. Лотар постоянно отсутствовал, а потом и вовсе забрал Родана на войну. Казалось, он должен был бы быть близок с Селлом, ведь у них был один отец и одна мать, но увы – с ним отношения были ещё хуже, чем с остальными.

Однажды, когда Селлу было пятнадцать, он сказал старшему брату, что какое бы королевство отец ему ни оставил, рано или поздно он придёт и отберёт его. Другой бы не обратил внимания на слова озлобленного подростка, но не Родан. Он отнёсся серьёзно к его угрозам, потому что хорошо знал своего брата.

Значит, ему нужно сделать из Беллира сильную страну – создать несокрушимую армию, придумать, как возвести на границах неприступные заслоны. Время есть. Тем более что иных дел у него не предвидится.

Глава 7

Это был самый тяжёлый вечер в жизни Николь. И зачем она согласилась отправиться с друзьями в ресторан? От первого же бокала закружилась голова, ноги ослабели, пальцы стали вялыми, неспособными держать даже вилку. И что может нравиться в подобном состоянии?

Чем дольше они сидели, тем развязнее становились друзья. Николь давно делала вид, что пьёт, ловко меняя свой полный бокал на опустевший Брока, сидящего справа, или Трона, находящегося напротив. Те не замечали её ухищрений, погружённые в собственные развлечения.