Текст книги "Предел невозможного"

Том 1. На круги своя

Tercium non datur...[1]1
  Третьего не дано (лат.).


[Закрыть]

Радиостанция, поставленная в режим сканирования, то и дело откликалась чьими-то короткими рублеными фразами, обрывками слов и приглушенным шипением.

Сквозь шум и треск с трудом пробивались звуки выстрелов, гремевших в нескольких километрах отсюда. К ночи опять кого-то разбирает!.. Гражданская полиция – дружинники, – видимо, рейд устроили, палят без разбору.

Я стоял у занавешенного старыми грязными шторами окна и, откинув в сторону ткань, смотрел на улицу. Пленка, которую мы натянули на деревянную раму, защищала помещение от ветра и холода, но легко пропускала звуки.

Темнело. Солнце медленно падало за крыши уцелевших домов, оставляя город наедине с ночью. Здесь, на окраине, было тихо и безжизненно. Ни огней в окнах, ни шума голосов.

Только легонько шелестит листва, скрипит полуоторванная дверь в соседнем подъезде да выводит рулады кузнечик в траве под окном.

Глаза зацепили тусклое пятно на небе. Луна пожаловала. Вот и ночь наступает! Первая ночь в этом мире в гордом одиночестве. Как романтично!..

Развернувшись, я обвел взглядом свое жилище. В дальнем углу установка ПСД. Табло черное, индикатор не горит. Отдыхает техника. Рядом переносной генератор и калорифер.

В другом углу два лежака, сканер и радиостанция. Рюкзаки, оружие, ведро с водой… Логово. Временное пристанище гостей из иного мира. Ставшее для меня ловушкой.

История повторяется. Опять один, опять застрял в чужом мире. Причина неизвестна, перспективы туманны, шансы на выживание невелики.

Все вернулось на круги своя…

1

Наше возвращение на Годиан совпало с очередной попыткой Битраи и его специалистов восстановить контакт с Эрвиладом. Но не успели они приступить к эксперименту, как вынырнули мы.

Времени на чувства не было. Мы буквально с порога потребовали немедленно начать операцию по блокировке Эрвилада. И сами возглавили группу техников.

Операция прошла быстро. Подняли в воздух цуфагеры и перебросили технику и людей в заранее выбранные места. А потом так же быстро исчезли. Из-за спешки, конечно, засветились перед аборигенами, но на это уже не обращали внимания. Легендой больше, легендой меньше… Были лешие, водяные, гарпии, теперь будут и летающие чудовища.

Позже, когда немного пришли в себя и отдохнули, поведали о событиях последних четырех дней. Подробности опустили, а вот самое главное – колония коуортахетян, их техника и иные данные – изложили более подробно. Харким представил трофейную документацию, которая повергла Битраю и его коллег в легкий шок.

Как он потом сказал – коуортахетяне, образно говоря, сделали бомбу, чтобы забивать ею гвозди. И в какой-то момент она рванула. Их невробан – смесь пространственного «коридора» с элементами «контура» – вообще на грани невозможного.

– Будем разбираться, – вздохнул Битрая. – Чтобы иметь «противоядие» на тот случай, если с Коуортахета ушла не одна, а несколько групп. И в разные миры.

– Это верно. Не хочется больше зависать в каком-то мире из-за подобных игрушек.

Битрая молча кивнул. Еще одна загадка. Еще одна головная боль. И времени на разгадку очень мало.

Пока мы гуляли по Эрвиладу, Марк с Толиком и Гомешем успели проверить и заблокировать еще два мира. Но датлайскую разведку не обнаружили. И две поисковые группы Эгенворта не вышли на их след. Зато одна из них нарвалась на колонию Анкивара. Была короткая стычка, стоившая жизни одному из бойцов группы прикрытия. Еще одного серьезно ранили. Раненого Новистра обещал поставить на ноги. Но вот гибель бойца…

Эта была первая серьезная сшибка с противником, принесшая потери. Понятно, что настроение у всех далеко не праздничное. Эгенворт даже отменил на три дня все выходы. Чтобы люди пришли в себя.

Мы не возражали. Нельзя пускать на дело бойцов, у которых еще не прошел шок от первого настоящего боя. А сами уже готовились к новым выходам.

– Сутки отдыха, и мы снова в строю, – сказал я. – Даже и суток не надо. Выспимся, поедим – и вперед.

– Нельзя так сразу, – возразил Новистра. – Надо восстановить силы, отдохнуть.

– Суток хватит. С избытком. Невед, ты как?

Инженер кивнул.

– Всегда готов.

– Вот видите, профессор, какой молодец! Мы его так и в пионеры примем! За успехи и усердие.

Новистра только руками развел. Наша энергия и целенаправленность его поражали…

За последние недели кантон полностью перешел на особое положение. Отложив в сторону планы развития города и промышленности, совет вплотную занялся созданием вооруженных сил и обеспечением обороны планеты.

Подземные автоматизированные заводы теперь выпускали оружие и военную технику. Новобранцы проходили ускоренные курсы подготовки, осваивали вооружение, отрабатывали тактические приемы. И хотя «под ружье» вставали немногим более полутора сотен человек, это не выглядело несерьезно и натянуто. Кантон хотел жить в мире и спокойствии. И готов был защищать себя и свои земли изо всех сил.

Успехи новоявленного ВПК[2]2
  Военно-промышленный комплекс.


[Закрыть] мы оценили по достоинству. Но с долей скептицизма. Сумей кто-либо из противоборствующих сторон обнаружить Годиан и высадить здесь хотя бы передовой отряд – дни города сочтены. В лучшем случае кантон исчезнет в пламени и дыму разрывов, прихватив с собой как можно больше захватчиков. В худшем – исчезнет вся планета. Ни Анкивар, ни другие не остановятся перед уничтожением Годиана, чтобы выжечь очаг смертельной угрозы.

Единственным реально возможным вариантом для кантона является завершение блокировки сектора. Чтобы никто никогда ни одной ногой…

От благополучия Годиана напрямую зависит и наше будущее. Так что мы, немного передохнув, готовились к новой операции. Вся эта суета и беготня по мирам изрядно надоели, и мы спешили закончить дело как можно быстрее. Чтобы потом спокойно жить-поживать. И добра наживать. Вернее – преумножать…

– Вы можете выделить четырех человек для работы с нами? – спросили мы Эгенворта.

– Вполне. А зачем?

– Чтобы в случае очередного зависания в каком-либо мире – тьфу, тьфу! – было какое-то прикрытие. Все же втроем бродить по чужим просторам тяжеловато. А так и стволов больше, и есть кому ночью дежурить. И при необходимости группа может разделиться на две части.

Эгенворт обеспокоенно посмотрел на нас.

– Вы думаете, это может повториться?

– Не думаем. Но учитываем. Чем дальше, тем больше проблем в других мирах. Не важно, с чем они связаны, важно, чтобы мы на них вовремя и правильно реагировали.

– Да, конечно. Командор Оскольт лично подберет бойцов. Парни рвутся в бой.

– Мстить за убитого?

– Д-да… Я все понимаю, – невольно вздохнул Эгенворт. – Сам воевал, помню, каково это – первый раз терять товарищей… Поэтому и не осуждаю их. Так всегда, добрые намерения уступают место примитивной ненависти, когда речь идет о том, чтобы ответить за своих.

– Ничего. У них еще будет случай отомстить. Миров еще много, войны идут везде… кто-нибудь да попадется…

– Да, отведут душу, – согласился я с Марком. – Главное – пролить кровь, а чью – не важно.

Эгенворт недоверчиво покосился на меня, думая, что это шутка. Но я говорил серьезно. Так оно зачастую и бывает – мстишь не тем, кто убил, а тем, кто в этот момент по ту сторону фронта. Отправишь несколько человек к праотцам, и легче на душе. И перед погибшим вроде как не стыдно…

Через час Оскольт лично привел четырех человек. Старший группы прикрытия Ламист Бутурмен и его бойцы. Бутурмен как раз и был в той группе, что налетела на анкиварцев. Он, конечно, держался, но в глазах такая злость и страдание, что не увидеть невозможно. Наглядное подтверждение старой истины.

– Задача ясна? – спросил Марк.

– Да.

– Готовы?

– Да.

– Выступаем через три часа. Сбор на станции. Кто с кем идет, решим там.

– Ясно.

Вот с кем легко в общении! Люди военные, привыкли к конкретике и четкости приказов.

– Ну что, используем старый способ выбора места? – спросил Харким, глядя на карту второго сектора. – На-апример-р…

– Э, э! – воскликнул Антон. – Хватит с тебя! Ты уже навыбирался! Моя очередь.

Харким виновато развел руками: мол, разве ж я хотел?.. Антон встал у карты, оценивающе посмотрел на нее, водя пальцем у экрана. Потом решительно ткнул в точку.

– Второе пространство, десятое сопряжение, первый расход. Во!

Я равнодушно кивнул. Во так во… Глянул на Бутурмена и его напарника.

– Готовы?

– Готовы.

– Попрыгали.

– Что?

– Так… традиция…

Старший техник, готовивший установку к переходу, дал отмашку.

– Можно.

– Отлично. Вперед, господа!

«Контур» любезно перебросил нас в новый мир, выбрав на этот раз точкой выхода центр заброшенного курятника. Небольшое строение, непонятно как удерживающее вертикальное положение. Крайняя степень гниения досок, опорные бревна аж зеленые от наросшего мха, над головой дырявое покрытие. Насесты, исцарапанные многими поколениями пернатых, под ногами месиво из куриного дерьма, земли и опилок.

– У тебя талант переносить нас в самые живописные места на планете, – проворчал Антон Харкиму, выдирая ноги из земли.

Амбре в курятнике было такое, что мы дышали через раз. Вдобавок здесь явно недавно прошел дождь, размочив густое месиво. Так что каждый шаг давался с трудом. Однако курятник курятником, а дело делать надо.

– Ламист, вы на страже. Невед, пока ничего не распаковывай, держи установку в готовности. Антон.

– Уже иду, – проворчал тот, подходя к двери.

Дверь тоже выглядела не лучшим образом. Шесть досок с дырами и выщербинами.

Мы прильнули к щелям.

Одного взгляда хватило, чтобы понять – это брошенная деревня. Одноэтажные дома с заколоченными окнами и дверьми, заросшие лопухами и крапивой палисадники, исчезнувшие под сорняками огороды, ветхие заборы…

– Антон?

– Чисто.

– Чисто. Выходим.

Осторожно отставив дверь в сторону, вышли на улицу, держа оружие наперевес. Взгляд по сторонам, вверх, опять по сторонам.

– Куда-куда вы удалились?.. – пропел Антон. – Тишина.

– Осмотрим соседний дом. Если пусто – переходим туда.

Соседний дом – деревянное строение с треугольной крышей, просторной верандой и тремя комнатами. Жилая комната, большая кухня, как это принято в деревне, с огромной печью и еще одна комнатушка – что-то вроде спальни. Мебель – кровать, два старомодных шкафа, столы, стулья, табуретки. Краска потускнела, лак сошел, видны пятна. Веранда когда-то была застеклена. Теперь осколки стекла валяются под ногами вперемешку с опилками и мусором.

– Двадцатый век как минимум, – констатировал Антон. – На крыше стойка с оборванными проводами, в комнате две розетки и два выключателя. Проводка на стене…

– И радио, – показал я на валявшийся в углу корпус небольшого переносного радиоприемника.

Пластмасса разбита, торчит расколотая диодная лампа, на ребре корпуса наполовину отколотая эмблема.

– Зови наших, а я пока осмотрюсь.

Антон кивнул и исчез во дворе, а я вышел на крыльцо и поднял бинокль. Повел им из стороны в сторону.

Деревня небольшая, дворов на пятьдесят. Часть домов сожжена, часть заколочена. Некоторые, как и «наш», брошены открытыми. Над большинством поваленные или погнутые антенны. Вдоль домов столбы электропередач. Провода порваны, лежат на земле. Всего одна улица, вдоль нее грунтовая дорога, за дорогой луг, за лугом узенькая речушка. Видны остатки деревянного моста. Три колонки, столько же колодцев.

Множество плодовых деревьев. Судя по листве и спелым плодам, здесь конец лета – начало осени. Тепло, не меньше двадцати по Цельсию.

Почему отсюда ушли люди?..

Антон привел группу. Харким сразу же начал готовить аппаратуру. Мы с Антоном ему помогали. Бутурмен посадил напарника у окна, а сам пошел на веранду. Их дело – следить за обстановкой.

Включив и протестировав аппаратуру, инженер приступил к сканированию. Антон вышел на веранду, а я остался рядом с инженером, наблюдая за работой. Как-никак тоже инженер и тоже имел дело с техникой. Правда, моя техника по сравнению с этой – вчерашний день. Даже позавчерашний.

Через десять минут Харким выдал первые результаты.

– Присутствие датлайцев подтверждаю. Они разбросаны по разным континентам планеты группами по три и четыре человека. Всего двадцать разведчиков. Установку не фиксирую. Видимо, отключена и замаскирована.

– Они сидят на месте?

– Сейчас да… Нет, одна группа едет. Скорость – шестьдесят километров в час. Автобус или машина… Дальше. Уровень развития – двадцатый век, вторая половина. Множество источников радиоизлучения, работают радиостанции, телестудии. Около полусотни спутников на низкой орбите. Одна орбитальная станция. Я записываю некоторые передачи для анализа. Да, еще. Множество языковых групп. Дешифровка займет некоторое время, но я сразу отмечу три основных. Русский, английский и китайский.

Харким посмотрел на меня и как-то обреченно вздохнул.

– Мы на очередном двойнике вашего мира, Артур.

– Понял. И ничего другого не ожидал. Второй сектор состоит из миров, близких по структуре и развитию к Земле. По крайней мере некоторая часть.

– Полный отчет будет готов через час.

– Работай.

Я вышел из комнаты и направился на веранду. Здесь сидели Антон и Бутурмен. Оба рассматривали окрестности в бинокли.

– Хватит зрение портить, – хлопнул я Антона по плечу. – Пойдем прогуляемся. Невед еще час будет работать.

– Что у него? Датлайцы здесь?

– Здесь. Двадцать человек.

Бутурмен опустил бинокль и присвистнул.

– Ого! Как минимум две группы.

– Вот именно. Разбросаны по материкам. Наверное, собирают информацию. Установка спрятана, сканер ее не берет. Ламист, вы сидите здесь, а мы посмотрим, что за деревней.

– Не опасно?

– Жить вообще опасно, – дернул я уголком губ. – Мы недалеко. И все время на связи. Кстати, связью можно пользоваться спокойно. Мы на планете – близнеце нашей Земли. Так что на нас никто внимания не обратит.

– Что, опять? – изумился Антон. – Сколько же в этом секторе таких миров?!

– Уже четвертый. Пошли.

– Сначала о планете. Чтобы было проще воспринимать, я проецирую этот мир на вашу Землю. Так вот географические различия – пятнадцать процентов. Климатические и прочие условия – идентичны. Политические… Вот здесь всё, что мне удалось получить, копируя данные телепередач, радиопередач и телетайпных лент информационных агентств.

Харким хлопнул ладонью по стопке бумаги, на которой принтер отпечатал краткую сводку.

– Потом почитаете. Дальше. Единой компьютерной сети всемирного масштаба нет. Есть ее слабое подобие – международная информационная сеть. Северный материк западного полушария и запад Евразии. Поэтому сбор сведений несколько затруднен. Обобщая полученные данные, могу сказать, что мы попали в идентичный Земле мир. Наше местонахождение – пятьдесят пять градусов северной широты, семьдесят восемь градусов восточной долготы. Неподалеку город… Уренгой.

– Что? – изумился Антон. – Уренгой? Но наш Уренгой находится несколько восточнее и гораздо севернее. На уровне шестьдесят пятой – семидесятой широты…

Харким пожал плечами и показал распечатанную на принтере карту. Мы склонились над ней и почти одновременно присвистнули.

– Вот это выкрутас! – ахнул Антон. – Ничего себе – пятнадцать процентов расхождения! Да это совершенно другой материк!

– Что есть, – ответил Харким.

Я озадаченно тер затылок. Интересная картина. Местная Евразия действительно похожа на нашу. Только у местной полностью отсутствует северная часть. Словно кто-то взял и отрезал кромку шириной от ста до трехсот километров. И оттащил отрезанное километров на сто к северу. Ушли почти вся Скандинавия, Карельский полуостров, Ямал, Таймыр и дальше до реки Колыма. Между этим… обрезком и материком – широкий пролив с теплым течением. Нечто вроде Гольфстрима. Течение согревает север материка и весь «обрезок». Соответственно изменены и климатические пояса.

– Весело… – протянул Антон. – Вот уж им повезло! Жара и пальмы на севере…

– Дальше, – невозмутимо продолжил Харким. – Уровень технического развития только немного уступает уровню вашей Земли. Что сильно затрудняет нашу работу. И полностью исключает использование ударных групп и вариантов быстрого силового захвата равитанцев по примеру намечаемых операций в колониях Равитана и Анкивара.

– Насчет исключения я не был бы так категоричен, – вставил Бутурмен. – Быстро выскочить в точку, ударить, захватить и исчезнуть.

– Невед прав, – сказал Антон. – Все эти – наскочить, ударить – могут не пройти, если датлайцы сидят в каком-нибудь крупном городе. Или неподалеку от военной базы. Даже если мы сумеем захватить одну-две группы, остальные будут настороже. А мы сильно засветимся перед местными. Это не рыцари без страха и упрека, не романтически настроенные мушкетеры. Тут реакция будет одна – жесткий ответ.

– Разведка Датлая работает на материках – Евразия, Южная Америка, Северная Америка. Небольшие группы по три-четыре человека. Судя по всему, они внедрились в местную жизнь и имеют соответствующую маскировку. Так что вариант расположения поблизости от местных вооруженных формирований не исключен, – поддержал я Антона. – Тут с наскока не взять.

– И что будем делать? – спросил Бутурмен.

– Подумаем. Невед, есть что-то еще интересное?

– Ничего. В целом мир довольно обычен. На уровне среднего. Стандартный, я бы сказал.

«Стандарт, стандарт… Один сплошной стандарт, – думал я, разглядывая лежащую на столе карту. – На стандартной до тошноты Земле-1 я сначала влип в бандитские разборки, а потом почти два года разгребал дерьмо в Зоне. На более чем стандартной Земле-3 мы с разбегу влетели в противостояние моего двойника с байкерами и буквально в последний момент ухватили разведгруппу Равитана за хвост. Ну а на вовсе уж прозаическом Логошете угодили в самый стандартный плен. И рисковали своими головами на чужой войне. Куда уж стандартнее!.. Еще неизвестно, что ждет на четвертой по счету Земле. Ясно одно – легкой прогулки в стиле Шеврота и Кламиго не будет… Отыскать бы этих датлайцев поскорее. Определить место…»

Взгляд вычленил вытянутый контур Южной Америки. Глаза отыскали точку посреди зеленой массы, углубились…

Я словно наяву увидел верхушки деревьев с высоты птичьего полета. Потом проник дальше, отметил коробки домов, отгороженный периметр какой-то военной или полицейской части, затормозивший около дома джип, пыль на дороге и маленькие фигурки людей. Почти различил черты лиц, сделал еще одно усилие и…

Что-то толкнуло меня сбоку, отбросило в сторону, да так, что я слетел с края стола, на котором сидел. Едва не упал, успел выставить руку и удержать равновесие. Встав на ноги, недоуменно вскинул голову и увидел перед собой Антона.

– Черт! Черт! Блин, больно как! – прыгал тот, потрясая правой рукой. – Артур, епона мать! Ты совсем сбрендил?

– В смысле? Что произошло?

– Что? – Антон подул на кулак. – Ничего особенного. Ты окаменел!

Я посмотрел на Антона, покосился на Харкима и бойцов. Лица у всех вытянутые, в глазах изумление пополам со страхом.

– Как окаменел?

– Просто. Стал как камень! Невед, где аптечка? Я об этого чурбана руку разбил.

– Белый кейс в бауле. На кухне.

Антон исчез за дверью.

– Что, собственно, произошло? – спросил я Харкима.

Тот пожал плечами, продолжая разглядывать меня как диковинку.

– Ты сидел, смотрел на карту. Антон тебя окликнул, а ты – ноль внимания. Он тебя еще раз окликнул. Потом толкнул в плечо. А ты не двигаешься. Совсем! Он ударил сильнее. Сказал, что ты горячий и тяжелый. Мы испугались… Думали, будет как в тот раз в лесу…

– Помню, продолжай.

– Антон начал орать, я тоже. Ты сидишь. Не дышишь. Ну, тогда он и…

– Что?

– Врезал кулаком в челюсть.

– Фирменный хук, – подтвердил Бутурмен. – С подворотом. Я думал, у тебя голова отлетит. А ты только слегка качнулся, а потом стал падать. А Антон руку отбил.

– Во черт!

Я потер челюсть. Щелкнул зубами. Никаких болевых ощущений. Вот еще один пример стандарта. Стандартный фокус мутации. Окаменел. Тело утратило подвижность, потяжелело, а кожа получила прочность камня. А может, и металла. Но дело не в этом. А в том, что я практически вживую увидел датлайских разведчиков. Ведь в том поселке явно были они. Значит, мой мозг способен на такое?..

Антон вернулся с небольшим баллончиком в руках. В нем была специальная пена. Она служила одновременно заморозкой, анестезией, а также почти мгновенно снимала опухоль и подкожное кровоизлияние. Белая масса залепила правый кулак. Антон старательно обрабатывал кисть, нажимая на пульверизатор.

– Не болит?

– Уже прошло. Я-то тебе не сильно зарядил?

– Вообще не почувствовал.

– Ну ты даешь! Предупреждай в следующий раз, когда будешь проверять свои способности.

– Да я, собственно, и не собирался. Так… ушел в себя.

– Поаккуратнее уходи. Ладно. Что будем делать?

Я вздохнул и покачал головой. Меня бы кто предупреждал о таких фокусах…

– Что делать? Невед, какая группа датлайцев ближе всего к нам?

Тот посмотрел на сканер, вычисляя расстояние. И уверенно ответил:

– Строго на юг – трое. До них две тысячи шестьсот километров. Еще южнее на семьсот километров – четверо. Относительно них на юго-восток в трех тысячах – еще трое.

– Ясно. Делаем так. Знакомимся с твоими изысканиями, определяем район работ и переходим туда. Вопрос. Ты сможешь поставить на сканирование все источники радиоизлучения в радиусе хотя бы двух тысяч километров?

– Это как – все?

– Все! Радиостанции, телестанции, частные радиопередатчики вплоть до мобильных телефонов.

– Ну-у… Сложно, но можно. Только мне нужна кое-какая аппаратура.

– Без проблем. Пока мы будем здесь, вернись на Годиан и возьми все, что нужно.

– А зачем?

– Я хочу, чтобы ты попробовал зафиксировать переговоры датлайцев в эфире. Они наверняка держат связь между группами.

– И как мы их узнаем? – спросил Антон.

– Забыл, как устроена прослушка телефонов? Введем кодовые слова, типа: ПСД, установка, Датлай, Равитан… можно звания и должности. Как только датлайцы произнесут эти слова, мы засечем их технику и определим рабочие частоты. Тогда будем в курсе их планов.

– Здорово, – сказал Харким. – Я об этом не подумал.

– Двигай. И не задерживайся надолго.

– Сделаю…

Он пошел в комнату, где была развернута установка. Я проводил его взглядом, взял со стола первый лист бумаги и начал читать. Бутурмен с напарником вновь заняли позиции у окон, а Антон сел за компьютер.

Работа на Земле-4 началась…

«Видимо, здесь не пройдет вариант быстрого захвата. Даже как на Земле-3, – прикидывал я, читая сводку Харкима, а потом просматривая скачанные из различных источников данные по планете и разным странам. – Как минимум – неделя работы. А ведь есть еще второй мир, где действуют датлайцы. Возможно, придется делить и без того скудные силы. Допустим, я действую здесь, Антон – там. Может, ему повезет больше. Вдруг там менее развитая цивилизация? В любом случае сидеть здесь все не станем…»

Я вспомнил недавнее «окаменение» и представил, как было бы здорово отыскать с помощью этого фокуса датлайцев. Не определить приблизительно местонахождение, как показывает сканер, а вот так – вживую, визуально. Лишь бы не окаменеть по-настоящему…

Немного поколебавшись, решил поэкспериментировать и воспроизвести то странное состояние. Попробовал настроить ход мыслей на тот же лад, думать о том же, что и тогда. Закрывал глаза и смотрел на карту…

Без толку. Наверное, этот фокус – явление спонтанное, случайное. Включить по желанию невозможно. Пока невозможно. Недостаточно мутации…

Последняя мысль вызвала ироничную ухмылку. Выбросив из головы эту идею, невольно вздохнул и стал анализировать прочитанное.

Итак. Земля-4. Копия моей планеты с некоторыми изменениями. Страна, в которую мы угодили, – видоизмененный вариант России. Со своими местными особенностями. Весьма своеобразными.

Русиния. Государство, занимающее большую часть материка. Границы территорий почти совпадают с границами СССР. Ключевая точка расхождения истории – 1917 год. Февральская революция, отречение царя, Временное правительство… А вот Октябрьской революции не было. Большевики взять власть не смогли.

Дальше. Вторая мировая война с тридцать девятого года. В сорок первом Германия наносит удар по… Британии. А Япония по САС – Североамериканскому Союзу. Это так здесь называют США. Русиния держит нейтралитет. Британия за счет своего географического положения до поры отражает нападения Германии. Однако ситуация не в их пользу. Германия готовит мощный десант при поддержке флота и авиации. Когда операция вступает в решающую фазу, Русиния наносит удар в тыл Германии. Такой шаг – следствие тайного сговора с Британией и САС.

Не выдержав войны на два фронта, через год Германия капитулирует. И выплачивает огромную контрибуцию, большую часть которой забирает Русиния.

Оккупированные европейские страны возвращают независимость. Новый трехсторонний союз готовит войну против Японии. Но та решает сдаться, понимая, что силы неравны. Возвращает захваченные территории Русинии и некоторым азиатским странам.

После войны Русиния выходит в лидеры мирового первенства. Отстаивает свои интересы в Евразии, Африке, но при этом держит нейтралитет, не вступая больше ни в какие союзы и лиги. Америка пытается организовать свой блок наподобие НАТО, но терпит неудачу.

Европейские страны, вкусившие все прелести германской агрессии, помнили, как неохотно вступал в войну САС. Они понимают, что в случае повторения истории заокеанский сосед вновь займет выжидательную позицию. В результате самые сильные страны Европы образуют свой блок – западноевропейский союз. Политический, экономический и военный. И уже этот союз выступает инициатором создания Лиги безопасности – местный вариант ООН.

Единственное, что объединяет европейский союз и Америку, – нелюбовь к Русинии. И неприкрытый страх. Восточный гигант показал свою силу в прошлой войне и продемонстрировал независимость в политических играх. Помимо прочего Русиния – самая богатая страна мира. По запасам сырья, промышленным ресурсам и размерам территорий. Европа напрямую зависит от поставок нефти, газа, леса, полезных ископаемых с востока.

Сорок послевоенных лет прошли в относительном мире, не считая мелких локальных конфликтов и попыток Америки, Франции и Англии навязать свою волю азиатским и африканским странам.

Тем временем в Русинии назревает политический кризис. Те, кто в семнадцатом году не смог реализовать свои замыслы – коммунисты, социал-демократы, анархисты, – пытаются взять реванш сейчас. Тем более что правящая партия – консерваторы, бывшие монархисты и сторонники Временного правительства – потеряла былое влияние и авторитет.

В 1985 году оппозиция в парламенте выносит вотум недоверия правительству. Премьер-министр распускает парламент. Тот в ответ объявляет импичмент премьеру. После референдума премьер уходит в отставку. По конституции, парламент обязан сделать то же самое. Но оппозиция не спешит покидать властные места. Новое временное правительство объявляет деятельность парламента незаконной. В ответ те призывают к вооруженному восстанию.

К кризису прикладывают руку зарубежные страны – давние недруги Русинии. Они разыгрывают национальную карту окраинных территорий, прежде всего закавказских и азиатских.

В стране проблемы с экономикой, волнения в народе, азиатские окраины готовы к бунту. Агенты влияния Америки и Европы, а также экстремисты оппозиции подбивают национальных лидеров к вооруженному восстанию. Временное правительство отвечает ужесточением мер и введением особого положения. Все это приводит к тому, что осенью 1985 года начинается гражданская война.

Дальнейшие события, если верить найденным источникам, четко делятся на несколько этапов.

Этап первый. Осень 1985-го – весна 1986 гг. Децентрализация власти. Разрыв экономических и политических связей. Утеря контроля над окраинными территориями. Военные конфликты по всей территории государства, но особенно – на юге, Дальнем Востоке, в западных провинциях. Армия вовлечена в войну, раздергана на части противостоящими сторонами.

Пользуясь ситуацией, Китай, Пакистан, Иран и Турция начинают захват приграничных территорий.

Этап второй. Весна 1986-го – весна 1987 гг. Русиния распадается на части, идет стихийное создание новых образований. Кроме множества мелких ханств, эмиратов и прочих «независимых стран», возникают четыре достаточно большие республики. Русия (европейская часть страны), Югорская республика (Урал и соседние регионы), Сибирская республика, Приморская республика.

Захват территорий иностранными государствами набирает силу и грозит перерасти в открытую оккупацию. Но Русия и Югорская республика заявляют, что при попытке вторжения они нанесут удар всеми имеющимися ядерными боеголовками. А их хватит, чтобы распылить всю планету.

Вторжения не произошло. Потенциальные захватчики перешли к другим методам – подкупу, перетягиванию на свою сторону лидеров новых формирований, военной и финансовой помощи.

Китай, не вняв предупреждениям, все же ввел войска на приграничные территории и начал продвижение в глубь страны. Югорская и Сибирская республики, выполняя данное слово, нанесли удар ракетами по северным территориям Китая, превратив тысячи квадратных километров в радиоактивную пустыню. Китай спешно отвел войска (тех, кто выжил) и больше не лез. Военный потенциал у него невелик, а класть солдат без счету, даже если их в запасе миллионы, – заведомая глупость.

Этап третий. Весна 1987-го – лето 1989 гг. Война слегка затихает. Происходит закрепление границ новых образований и республик. Некоторая часть территорий попадает под контроль анархистов. Там царят откровенно бандитские порядки и правила. Эти формирования имеют всестороннюю поддержку из-за рубежа.

Этап четвертый. Лето 1989-го – лето 1991 гг. Большие республики делают шаги к объединению, понимая, что по отдельности им не выстоять. Заинтересованные в развале и уничтожении Русинии американцы, европейцы и исламские страны как могут препятствуют этому. Мощное спонсирование и поддержка небольших образований, посылка агентов, оружия и инструкторов. Щедро финансируемые бандгруппы нападают на приграничные территории, убивают, грабят…

В разгар закулисной борьбы САС поражает внутренний кризис. Что сразу отражается на отношениях с соседями. Мексика предъявляет территориальные претензии, требуя вернуть штат Техас. Вслед за этим – столкновения на границе с Канадой. Так что САС по понятным причинам резко снижает активность за океаном.

Территориальные проблемы не обошли стороной и Китай. Тибет заявил о желании восстановить самостоятельность. Тайвань потребовал признания полной независимости. У Пакистана проблемы с Индией. Даже в Европе запахло паленым. Конфликт Турции и Греции. Тут уж не до Русинии.

Нежданно-негаданно восточный гигант получает время для решения своих проблем. Правда, недруги полностью не оставили Русинию в покое. Противостояние перешло на новый уровень…