Текст книги "Как не везет попаданкам!"

Оказывается, старушка-ураган стояла совсем рядом, поджидая меня.

– Но… – Я поперхнулась, представив собственные перспективы. Я, не знающая мира и его порядков, и тысячи местных воинов, устроившие на меня охоту совсем не из любви к ближнему. – Они меня уничтожат, едва найдут. Никаких шансов пообедать в обществе их предводителя не предвидится. А как еще мне подлить ему зелье?

– Возможность будет, об этом я позабочусь, – авторитетно прозвучало из темноты. – Главное, ты свой шанс не упусти. Поспешим!

И, схватив меня за руку, с невероятной скоростью потянула вперед. Я неслась на пределе сил, ежесекундно опасаясь врезаться лбом в какой-нибудь камень. Но в рекордные сроки, всего-то набив пару синяков и шишек, увидела забрезживший впереди свет – выход приближался.

– А как мне… – едва вынырнув из неприметной расщелины и оказавшись при свете дня, попыталась я выяснить еще что-нибудь жизненно необходимое.

– Некогда! – властно перебила меня старушка, указывая рукой в единственно возможном направлении – вперед, высокие стены ущелья не предполагали иного пути. – Поспеши, тут тебя легко поймать в ловушку, надо спуститься на равнину. А мне срочно пора в другое место. И не забывай, твоя цель – предводитель маолхов!

Последнее она прокричала, в буквальном смысле истаивая в воздухе.

Твою же… Я влипла в неприятности, факт.

Не представляя, как действовать сейчас, шагнула вперед, назад возвращаться желания тоже не возникало. Буду плыть по течению.

Скрипя зубами и по инерции пялясь на то место, где только что стояла эта несносная женщина, я мысленно выругалась. Как матрос. Желание повидаться с варваром совершенно испарилось.

Я бы на его месте заставила меня камни жевать после всех этих пыток!

На таком фоне даже отдаленная перспектива возвращения в прежнюю жизнь не так привлекала.

В следующий миг, но в другом месте.

Воин устало присел у реки, зачерпнул ладонями воду. Плеснул ее в лицо, смывая пот и кровь. Последние сутки изменили его жизнь невероятным образом, и сейчас мужчина нуждался в одиночестве, желая обдумать случившееся.

Внезапно ощущение чужого присутствия заставило его вскочить на ноги. Именно в этот миг рядом на высоком валуне появилась прекрасная юная девушка с волосами лилового цвета, струящимися по плечам. Воин, едва осознав, кто перед ним, поклонился.

– Великая Мать! – с почтением приветствовал он появление богини равновесия и хранительницы мира. И тут же покаянно признался: – Я не смог выполнить ваш наказ. Стены цитадели высасывали из меня силы, не позволяя использовать собственную мощь.

– Я знаю, – ласково всматриваясь в мужчину, как в любимого сына, откликнулась прекрасная женщина в платье, словно сотканном из невесомых лучей радуги. – И не порицать тебя явилась. Наоборот. Я помогла тебе, сумев выманить физическое воплощение Талл из цитадели. Она направляется в долину по северному ущелью, если поспешишь, перехватишь ее по дороге. Помни, выполнишь свое обещание, уничтожив тариль жестокосердных, и избавишь наш прекрасный мир от жуткого культа Талл.

– Именно тариль? – с сосредоточенным видом переспросил воин.

– Да, только ее. И помни, важно не просто убить ее, ты должен сделать это в водах озера Жизни.

– Конечно, – с небольшой заминкой кивнул мужчина, – я помню. Предстоит доставить ее туда.

– Не отправляйся к тариль сам, – посоветовала богиня. – Пошли одного из тех, кому доверяешь. Она ожидает появления воинов и будет остерегаться. Поэтому встретить ее должен кто-то другой. Пусть он приведет ее к озеру Жизни, так проще.

Глава 5

Есть же идиоты, которые на полном серьезе мечтают попасть в другой мир!

Пыхтя от негодования, я споро шагала по дну ущелья, стремясь в неизвестность. Сказать, что было страшно, не могу. Душа была полна не страхом, а ужасом перед неизвестностью. Как бы не оказалось, что жестокосердные – это еще цветочки. Кто его знает этот мир?

Но по мере продвижения по совершенно безлюдным местам, что меня крайне успокаивало, взгляд то и дело убегал в сторону. То на яркое солнце полюбоваться, то за высокий шпиль горного хребта цеплялся, то на клочке пробившейся между камнями сочной зелени замирал.

«Странно, травы почти нет, – как-то мимоходом мелькнула мысль. – А та, которая есть, островками ближе к вершине».

Под ногами наличествовал один камень. По бокам, сжимая меня в тиски узкого лаза, тоже. И это подсознательно беспокоило.

Вжик!

Стремительный свист заставил замереть в испуге. Зря, надо было драпать! Спустя секунду сверху накрыло сетью. Пока я в панике сообразила, что слышала звук стремительно летящей ловушки, ее дернули, крайне недружелюбно обрушив меня на землю.

Не обращая внимания на боль от впившихся в тело острых обломков горной породы, попыталась хоть кого-то рассмотреть сквозь мелкие ячейки сетки. Получалось плохо. Увидела, что камни сыплются сверху, сигнализируя о приближении… охотника.

– Рыба? – огорошил угрюмый бас. Вдобавок меня немилосердно пнули по ребрам, вынуждая перевернуться на спину.

«Почему рыба? – всполошилась я. – Мало мне встречи с недоброжелателем, так он еще и полоумный!»

– Нет, – пискнула я, с трудом переводя дыхание. – Освободи меня!

– Говорящая рыба? О-о-о… – Судя по тону, у неизвестного басовитого субъекта запустился мыслительный процесс. И очевидно, это надолго.

Отчаянно ерзая и дрыгаясь, я попыталась ослабить путы.

– Не рыба я, а женщина! – Не обращая внимания на боль от царапин, я энергично вертелась, чувствуя, что охотник, замешкавшись, не стянул сеть окончательно.

– Какая же ты женщина, если в реке? – угрюмо буркнули в ответ. При этом тяжелая рука опустилась поверх моих ног. Раз – и фиксирующий шнур стянули основательно, отрезая мне все пути к отступлению. – Думаешь махнуть хвостом и уплыть? Не на того напала, я рыбак опытный, ваши трюки знаю. Заговорить себя не дам.

– Какая река? – в ярости от чувства бессилия взвыла я. – Нет тут воды! А значит, и рыбы нет. Отпусти!

– Сейчас нет, потом будет, – философски отозвался незнакомец. Я даже рассмотрела легкое движение плеч. Больше разглядеть не получалось, громила стоял против солнца, не позволяя мне всмотреться в черты.

О чем он?

– Но хвоста тоже нет! И плавников. Это ты видишь?

– Кто же своим глазам верит? – Судя по тону, тупой верзила удивился.

– А чему тогда еще надо верить?! – взревела я, понимая, что разговор идет черт знает о чем, а освобождать меня никто не спешит.

– Богам, конечно, – подобострастно проурчали в ответ. – А мне сегодня хороший улов обещан.

– Точно не тут! Здесь нет реки, а значит, нет рыбы! Развяжи меня немедленно, иначе…

Тут я замялась, справедливо озадачившись вопросом: а что я могу?

– Рыба, ты это, зубы мне не заговаривай. Подождем, оно видно будет, есть вода или нет. И есть ли в ней рыба или нет…

В последнем высказывании я усмотрела прямой намек на себя.

– И сколько ждать? – обреченно смирилась я – сила не на моей стороне. Лежать на острых камнях под ярким солнцем в душном плену засаленных канатов – не верх моих мечтаний, но…

– Пока не надоест.

Я даже не нашлась с ответом на эту вопиющую глупость. Вот только пока подбирала слова, раздумывая, как переубедить идиота, мужчина развернулся и куда-то пошел.

– Хвороста соберу. Рыбка копченая завсегда вкуснее.

Каннибал! Впору падать в обморок, но я с удвоенной энергией попыталась освободиться. Даже вопреки чувству брезгливости сделала попытку перегрызть веревки. Не получалось!

Время шло, откуда-то потянуло дымком, небо высоко над головой принялось темнеть… И тут вдалеке раздался громоподобный шум. Мне понадобилось всего ничего времени, чтобы сообразить – это шумит вода. Огромной силы стихия, которая мощным потоком несется ко мне по этому руслу!

Ущелье было не чем иным, как дном горной реки. Почему вода в ней то исчезала, то появлялась, я не думала, важнее сейчас другое.

– А-а-а! – заголосила я. – Спасите!

– Рыба, – свесившись с верхнего края острого выступа, надо мной зависла голова громилы. – Тебе молчать положено. Чего орешь?

– Вытащи меня отсюда! – взвыла я так, что все окрестные камни наверняка прониклись. – Вода!

Увы, на мою беду, повстречавшийся мне субъект не обладал и намеком на тонкую душевную организацию.

– Рыбе вода полезна, – авторитетно гаркнул он мне откуда-то сверху и исчез из поля зрения. Следом донеслось: – Вот и проверим, рыба ты или нет. Если да – всплывешь.

Инквизиция отдыхает!

– Я погибну! Погибну! Клянусь всеми богами, я не рыба! А женщина-а-а…

Кричу, уже охваченная лихорадочным страхом. Это же надо – пережить все ужасы цитадели и так нелепо потонуть.

Легкий рывок, и меня – о счастье! – тянут наверх. Впрочем, недостаточно быстро, и хлесткий удар стремительно летящей с высокогорья воды успевает накрыть с головой. К счастью, из водного плена меня извлекли вовремя, всего-то и успела, что сделать пару глотков из нахлынувшего потока.

Нежданный встречный все же развязал узел на моих ногах, позволяя выбраться из сети. От судорожных рывков промокшая рубашка на груди распахивается – это мой обретенный бюст не сумел удержаться в рамках приличий.

– И правда, не рыба.

Отплевываясь от холодной воды, дрожа под ветром в промокшей насквозь одежде, я опешила от неожиданности – мужская ладонь совсем недвусмысленно подхватила одну мою грудь, изрядно ее потискав.

– Какая наглость…

От шока совершенно позабыла про собственные обстоятельства, обратившись к привычной манере поведения. Но того, что меня вот так с ходу, не дав и отдышаться, начнут лапать, совершенно не ожидала.

– Надо пощупать, глазам верить нельзя, – так же без проблеска эмоций пробубнил мой спаситель.

– А рукам, значит, веришь? – Нервно запахивая на груди мокрую ткань и по возможности отодвигаясь назад, я принялась протирать слезящиеся глаза. Хотелось уже увидеть лицо этого наглеца.

– Рукам всякий верит, – нравоучительно поведали мне. – Глаза – другое дело, морок или иллюзию навести дело нехитрое. А уж рыбам…

Что же за рыбы у них тут?

Взгляд наконец-то прояснился, позволив мне разглядеть безобразный облик мужчины напротив. Огромный мускулистый гигант в довольно неопрятной одежде. Широкие плотные штаны, собранные за голенищами высоких, изрядно поношенных сапог, были в пятнах свежей грязи, а засаленная рубаха топорщилась пузырем поверх пояса.

Но поразило другое. Покрытое струпьями и обезображивающими следами от давних язв лицо. Даже беспорядочные, наполовину скрывшие рябую физиономию сальные волосы не способны были замаскировать ужасающую внешность незнакомца. Невольно вздрогнув, я не без чувства тревоги поежилась – не заразен ли этот прокаженный?

Он ведь явно чем-то переболел. Или болеет?

– Не нравлюсь. – Мужик беззаботно тряхнул обросшей шевелюрой и накинул на голову капюшон. Тени от него легли на лицо, слегка смягчая ужасающий вид. Но общее впечатление незнакомец производил отталкивающее. Встреть его на улице, побрезговала бы соприкоснуться, а то и вовсе поспешила бы убежать. – Ну, точно не рыба. Тем все одно.

– П-прости, – сообразив, что веду себя недостойно благодарной спасенной, отвела взгляд. Ветер был пронизывающим, и я с трудом удерживалась, чтобы не стучать зубами.

– Куда направлялась таким странным маршрутом?

– Иду… – Тут я замялась, не представляя, как можно ответить, не продемонстрировав свое абсолютное незнание.

– Так, приключений искать на свою голову, – хохотнул незнакомец. – По всем направлениям в округе воины рыщут. Ищут кого-то. Не лучшее время бродить одинокой женщине по окрестностям цитадели жестокосердных.

– В-воины?!

Я закономерно напряглась, заподозрив – по мою душу эта суета.

– Они. Говорят, предводитель воинства их направил. Может, из пленниц кто сбежал?

– Ой!

В панике всплеснув руками, поняла, что оттянуть встречу с маолхом не удастся. Куда я сбегу, не зная этого мира?

– Ты вот накинь… – С этими словами мужчина швырнул мне валявшийся неподалеку плащ. – И теплее в нем, да и никто не сунется.

Почему – вопроса не возникло. Плащ был не просто под стать своему владельцу. Он превосходил его раз в десять своим жутким видом. Какой-то затхлый, местами покрытый плесенью и блестящий от корки сала, он выглядел старым и пыльным. Вертела плащ в руках и боролась с чувством гадливости, размышляя, как поступить.

– Едет кто-то из них, – поворошив тонким прутиком хилый костерок и мотнув головой, указывая куда-то за мою спину, буркнул верзила.

Плащ мгновенно оказался на мне. Еще и капюшон по примеру своего спутника надвинула. И замерла, боясь разоблачения – звук приближающегося топота сейчас расслышала и сама.

– Эй, вы двое! – раздался резкий окрик позади. – Тариль жестокосердных не проходила?

Мое сердце замерло.

– Нет, – покачал головой мой спаситель.

А для меня наступил момент истины: отзовусь сейчас – получу шанс встретить пленного маолха, выполнить наказ Богини и… оказаться дома.

Если это был не обман. Как знать, возможно, маолхи не лучше относятся к плененным жестокосердным? А я еще и физическое воплощение их ненавистной Богини…

Сомнения в правдивости слов лилововолосой богини заставили неподвижно сидеть на месте, пока ее слова не очень-то и оправдываются. А попасться орде в облике тариль… брр…

– А второй?

И мне в бок влетел небольшой камешек. Подойти и коснуться, привлекая внимание, воин не решился. С перепугу я неподвижно застыла, судорожно соображая, что сделать.

– Дурной он совсем, – махнул в мою сторону рыбак и откинул капюшон, открывая лицо. – Мало чего понимает, прибило его волной о камни совсем мальцом.

Судя по раздавшимся звукам, всадник сдал назад. Надо понимать, внешний вид прокаженного его тоже впечатлил.

– Ясно. Увидите тариль – сообщите. За нее огромное вознаграждение правитель назначил.

Воодушевив нашу жадность новостью, он ускакал. Ссутулившись, я поникла, – сейчас даже этот «не умник» догадается. И страшно стало, вряд ли варвар меня ищет, чтобы поблагодарить за толчок в спину, обрушивший его со стены после недели пыток.

– Ты – тариль? Да быть такого не может, – подтверждая мои опасения, вслух принялся рассуждать мой спаситель.

– Нет, я не тариль. – Голос вышел ни к черту, но в моем положении странно, что я еще вообще говорю.

Я действительно не тариль. К вопросу о том, что важнее, тело или душа.

– А кто ты?

Ну, прямо мысли читает!

– Я пленница из цитадели. Сбежала.

А что еще скажешь? Не знаю, какие женщины у маолхов, но внешне я копия садисток из крепости. Увы.

– Повезло тебе, – сверля пристальным взглядом, медленно промямлил рыбак. – Вырвалась на свободу. Хотя какая свобода в жизни… Тогда пойдем?

Бодро поднявшись, мужчина принялся затаптывать костер. Даже шанса обогреться мне не оставил. А тело закоченело во влажной насквозь одежде.

– Куда? – настороженно спросила я.

Стоит ли полагаться на так неожиданно встреченного незнакомца. Да еще такого странного.

– Греться.

Это он правильно буркнул, в самую точку попал. Ни на что другое я бы сейчас не повелась. За возможность отогреться я на все соглашусь. А потом и посмотрю, как быть дальше. Незнакомец же, не проявив и толики интереса к моей реакции, не оборачиваясь, двинулся дальше. Напуганная перспективой остаться в одиночестве, я, спотыкаясь и с трудом двигаясь, побрела за ним.

Спускались мы с довольно крутого края горы, стремясь к равнине у подножия. Оказывается, я не дошла совсем немного, еще пара часов ходьбы, и я бы выбралась из ущелья. Наверняка успела бы до появления потока.

А там… А там воины. И варвар! Вспомнив о том, что равнинная территория вокруг цитадели наводнена ордой, я поняла, что встретить знающего попутчика – это не так плохо. – А кто он, этот неожиданный попутчик?

Почему в таком странном месте бродит этот прокаженный? Задумавшись, не заметила солидного валуна и упала, зацепившись ногой за камень. Мужчина впереди не обернулся. Превозмогая боль и давясь слезами, я с трудом встала и побрела дальше. К горе примыкал лес, именно к нему и стремился мой провожатый.

От неимоверных усилий я согрелась. К тому же плащ он не отобрал, я так и не сняла грязный капюшон с головы.

Достигнув леса, мой попутчик, не сбавляя скорости, двинулся вглубь древесных зарослей. Я старательно переставляла ноги, придерживая руками полы грязного, хлопающего на ветру плаща, и спешила за ним. Робкая мысль направиться своим путем покинула меня еще в процессе спуска. Бросив взгляд по сторонам, я заметила два больших отряда воинов у самого предгорья.

Они, на наших глазах рассредоточившись по парам, принялись прочесывать территорию. Еще больше воинов виднелось в отдалении, они буквально наводнили долину. И пусть они казались слабее моего недавнего пленника, но все маолхи явно были тренированными и вооруженными противниками. Истинная тариль, возможно, могла бы оказать им достойное сопротивление, но не я…

Они явились по мою душу, я не сомневалась.

А оттого уцепилась за единственный пока для меня шанс избежать встречи с предводителем маолхов. Уж слишком все к ней располагает, и местная богиня всеми силами сориентировала меня на этот шаг, да и сам колдун, очевидно, жаждет меня выловить.

Меня словно приготовили на роль жертвенного агнца.

Предпочитая прежде сориентироваться в ситуации и в мире, я отчаянно старалась не отстать от стремительного незнакомца. А еще переживала, как бы меня не выдало одеяние. Впрочем, после вынужденного купания оно выглядело плачевно, да вдобавок я старательно заворачивалась в безразмерный плащ.

На подступе к лесу воины решились на перехват, но, подъехав ближе и рассмотрев нас, опасливо остановились. Рыбак обернулся к ним, демонстрируя изувеченное болезнью лицо, и низко поклонился, выражая почтение. Я поспешила повторить его маневр с поклоном, сгибаясь еще ниже.

В итоге вплотную к нам они, как и первый встреченный воин, не приблизились. Зато я смогла рассмотреть животных, на которых они восседали. Это были крупные ящеры.

Лес, узким клином врезавшийся в скалу, расходился от нее широким полукругом, образуя где-то дальше большой массив диких зарослей. Но, вопреки моим надеждам, и там мы несколько раз натыкались на патрули. К счастью, их реакция была неизменна – нас сторонились. Игнорируя ушибы и царапины, я продиралась вслед за незнакомцем, который, казалось, вовсе забыл о моем существовании.

Быстро я подметила, что мы движемся параллельно руслу небольшой речки. По моим подсчетам, шли мы часов пять, и, когда день явно пошел на убыль, я почувствовала, что воздух стал более влажным. Еще через полчаса послышался характерный шум.

Рядом море!

Лес оборвался внезапно, выпустив нас на пологий каменистый берег. Широкая, продуваемая всеми ветрами полоса каменной породы со скудной растительностью. Присмотревшись, в подступающих сумерках я заметила впереди очертания каких-то строений. Неказистые домики, сложенные из крупных, плохо отесанных камней, с кривоватыми и потемневшими от непогоды деревянными крышами.

К самому крайнему, стоящему на большом отдалении от прочих, и стремился мой спутник. Приблизившись к двери, которая больше напоминала дощатый щит, остановился, задумчиво уставившись на море и заходящее солнце. Он монументальной громадой возвышался на фоне заката. Ветер, что хлестал меня, словно подгоняя, его, казалось, не беспокоил.

С чувством облегчения, в предвкушении скорого отдыха я добрела до двери. Стоило ухватиться за ручку с отчаянным желанием оказаться уже в тепле, как меня задержали. Мужская ладонь ощутимо надавила, опускаясь поверх моей руки, мешая мне распахнуть дверь.

– Не припомню, чтобы приглашал тебя.

Я споткнулась. Действительно, не приглашал, но для меня это было чем-то само собой разумеющимся.

– Ты что, оставишь женщину на ночь глядя одну на улице?

Глупая фраза. В этом мире свои порядки и, возможно, про галантность отродясь не слышали.

– Мне лишний рот и проблемы не нужны. Откуда я знаю, кто ты!

А я вдруг сообразила, о чем он.

Воздев очи к темнеющему небу, поспешила заверить мужчину:

– Ты же выяснил, что я не рыба. Ты же это проверил досконально!

В душе вспыхнуло возмущение.

– Ты одна из тех, кто обитает в цитадели, – снисходительно пояснили мне. – Какая мне выгода укрывать того, кого так ищут?

Опешив, вылупилась на собеседника: так он понял, что ищут меня?

– Отчего же не выдали меня воинам?

В подступившей темноте при тусклом свете ночного светила рассмотреть выражение лица незнакомца не представлялось возможным. К тому же гул ветра заставлял меня с большим вниманием вслушиваться, нежели всматриваться.

– Я рассудил, раз ты сбежала от них, то не совсем безнадежна. Но задаром я кормить тебя не стану, жизнь и так нелегка.

Покосившись на его жилище, с последним не могла поспорить. Но в моем положении излишняя разборчивость чревата огромными проблемами.

– Готова помогать по хозяйству! – решительно выпалила я, отчаянно стремясь к одному – оказаться в тепле. Пусть в его понимании ведение хозяйства наверняка подразумевает не совсем то, что в моем. Но сейчас я готова на все!

– Все это время я и сам прекрасно справлялся. К чему мне обуза сейчас?

А я растерялась; в самом деле, вряд ли от меня будет много толку в таком средневековом хозяйстве. И даже рвение, которое я готова проявить, осваивая тонкости местного быта, с его точки зрения не оправдывают затрат на мое пропитание.

Может, он попрошайка? И живет только на милостыню окружающих? А жители этого мира не произвели на меня впечатления милосердных людей.

– В чем же может быть твоя выгода?

К счастью, голос не выдал душевного трепета. Я отчаянно боялась услышать нежелательный ответ.

– Не соглашаются бабы ко мне в гости заглядывать. А ты фигуристая, подходящая!

Худшие опасения подтвердились. Сейчас я как раз ощутила себя рыбой – могла только беззвучно открывать рот, не в силах дать достойный ответ.

Он мне спать с ним в обмен на еду предлагает?

– Пусть с тобой так же обойдутся в тяжелый момент! – от всего сердца пожелала я. Сказала от обиды, резко развернувшись и шагнув в сторону – во мне слишком сильны еще старые привычки. Себя ломать трудно, устоявшиеся принципы в один миг не изживаются.

– Справа дорога, – произнес спокойный голос за моей спиной. Следом хлопнула дверь.

С этим звуком с меня слетела вся бравада, с которой я, с гордо вздернутым подбородком, забыв про холод, пронеслась метров десять. Но стоило единственному зрителю, которому предназначалось мое искреннее негодование, исчезнуть с горизонта, как разом навалилась накопившаяся за день усталость и страх о будущем.

Ветер продолжал безжалостно терзать мою одежду, выстужая все тепло моего тела, и трепать волосы. Очень хотелось есть и спать. Чувствуя себя как никогда одинокой и несчастной, я поплелась в сторону указанной мне дороги.

«Если есть дорога, значит, она куда-то ведет? – из последних сил рассудила я. – Может быть, туда, где жилье? Где есть тепло и еда?»

Впрочем, теперь я знала, что мне нечем заплатить за все это. Кроме своего тела, как мне намекнул этот прокаженный. Счастливее от такого знания я не стала.

Хочу домой! В свои семьдесят с хвостиком, к детям и внукам. На кой ляд мне все эти заморочки с новой жизнью!

Переживая о несправедливой судьбе, я обреченно брела в темноте. Почему-то представляя себя попаданкой, все думают, что попадут на готовенькое. Плотнее обернувшись полами огромного плаща, благодарила судьбу за то, что хотя бы его у меня не отобрали.

Оказалось, каменистая почва была только в прибрежной части. Именно там, где стояли лачуги, в одной из которых скрылся мужчина. Дальше же шла более мягкая земля, даже не видя ее, я это почувствовала – ступать стало легче.

Нырнув в небольшую рощу, едва ли не на ощупь стала пробираться вперед. В блеклом свете ночи я заметила ленту грунтовой дороги. Она прекрасно распознавалась даже в полутьме. Именно это меня и насторожило.

Я там буду, как бельмо на глазу.

Рассудив так, устало привалилась к стволу дерева, наблюдая за дорогой и борясь со сном. Не прошло и четверти часа, как передо мной промчались два всадника – их «рысаки» странно зафыркали, поравнявшись со мной. Но не остановились. Это навело меня на мысль, что найти кого-то можно и по запаху.

Впрочем, вонь от этого плаща неминуемо перебивает мой собственный запах.

Но напуганная самой возможностью, я отступила глубже, удалившись на максимальное расстояние, откуда мне было видно дорогу. И затаилась, выжидая. Худшие подозрения подтвердились: за тот час, пока я мерзла на ветру, мимо пронеслись еще два патруля.

А ведь дальше сплошная равнина, я видела это, спускаясь с горы. И укрыться будет негде. Меня поймают очень быстро, пока это не случилось только по причине темноты и наличия этих зарослей. Соответствуя моему внутреннему настрою, погода тоже решила отличиться. Мало мне было ветра, внезапно хлынул дождь, уже второй раз за сегодняшний день окатывая ледяной водой.

Или смиряюсь с неизбежным и уже завтра меня доставят к этому предводителю маолхов… Я невольно коснулась ладонью висящего на груди медальона-футляра. Или иду на поклон к прокаженному.

Не знаю, какой силой духа обладала истинная тариль, но я гожусь только на роль жертвы. И на подвиги решиться не смогу.

«И тело в конце концов не мое, – мысленно убеждала я себя, уже обреченно бредя назад. – Да мне вообще не важно, что с ним будет! Душу бы спасти. И домой вернуться».

Путь назад показался нескончаемым. Я неимоверно устала и заледенела, поэтому, падая во тьме, каждый раз думала, что уже не поднимусь. Добрела только из вредности, собственная язвительная сущность мысленно вопила что-то о старой кляче, которую надобно пристрелить.

Опять же в голове роились мысли о злобной мести. Этот прокаженный еще пожалеет, раз припер меня к стенке. Он и не представляет, что «женщина под боком» может не только скрасить существование. Уж с моим-то опытом замужней жизни…

Царапаясь в дверь убогой лачуги, сама не могла понять, слезы или капли дождя струятся по лицу.

Дверь открылась почти сразу. На меня пахнуло теплом, а где-то позади гигантской, заслонившей весь дверной проем мужской фигуры жарко потрескивал огонь.

– Я согласна! – признала я свое поражение, стуча зубами и мечтая лишь о том мгновении, когда протяну к пламени оледеневшие руки.

Прокаженный молча посторонился, позволяя мне войти.

Протиснувшись в узкую дверь, окоченевшим от сырости и ветра телом мгновенно почувствовала клубящееся в жилище тепло. Площадь этого домика была ничтожной, всего семь-восемь квадратных метров, единое пространство, лишенное хоть каких-то стен. Вопреки моим ожиданиям, не было сквозняка, непогода снаружи вообще никак не ощущалась внутри хижины.

Прямо напротив входа в очаге пылал жаркий огонь, у боковой стены виднелась грубая, потемневшая от времени кровать со знавшим лучшие времена тюфяком, напротив высился громоздкий сундук с привалившимся к нему мешком.

Рядом с очагом стояла высокая бочка с водой. Бросив на нее недоуменный взгляд, я робко двинулась к огню. Мужчина ни единым движением не воспротивился этому маневру, и я с блаженным чувством спасения рухнула на колени возле закопченного очага.

Незнакомец молчал, я слышала шорох каких-то движений позади, понимая, что он занят своими делами. Но оглянуться не решалась, оттягивая миг расплаты.

Даст же он мне возможность отогреться! Холод отступал медленно, меня затрясло крупной дрожью.

И действительно, прокаженный не спешил с домогательствами, вопреки заявлению о долгом одиночестве. Он тоже молчал, не делал никаких попыток приблизиться ко мне, выжидая. Воздух словно сгустился вокруг меня, казалось, еще миг, и он заискрится от переполнявшего меня напряжения.

«Это не мое тело, и точка! – окончательно решила я в этот миг. – И я им пожертвую ради возвращения домой своей души».

Наконец почувствовала, что вновь ощущаю собственные члены, и, не желая больше мучиться в неведении, решительно встала. Слегка покачнувшись на подрагивающих от усталости ногах, на миг замерла и скинула на пол плащ. Усталость накрыла гранитной плитой, грозя отключить меня в любой миг.

Отмучаюсь сразу!

Вслед за плащом стянула одежду. Взгляд безразлично уперся в стену напротив, благо помещение, освещаемое лишь огнем из очага, было погружено в полумрак. Когда поверхности кожи коснулось движение воздуха, я поняла, что разделась.

О том, как белокожее обнаженное женское тело выглядит в свете огня, не думала. Усталость сковывала не только тело, но и сознание. Она притупила все чувства, реакции и мысли.

«Может быть, меньшим злом было бы попасться в лапы варвара?» – мелькнул в голове вялый вопрос.

Но отчего-то мне отчаянно не хотелось повторной встречи с предводителем маолхов.

Поразительный факт, инстинкты буквально вставали дыбом при мысли о таком исходе. Поэтому я предпочла выбрать меньшее зло.

С чувством невыразимой усталости и безразличия ко всему происходящему (только бы из тепла не выгнали), в гробовой тишине сделала пару шагов и опустилась на кровать. Не думая о том, насколько грациозны движения, откровенна поза и безыскусно предложение, устроилась на спине и чуть раздвинула ноги.

Пышный бюст непривычной тяжестью обмяк на груди, взгляд устремился вверх, к темной поверхности потолка. Я даже не страшилась перспективы заразиться болезнью, что изувечила внешность прокаженного. Безразличие стало абсолютным.

Я титаническими усилиями удерживала сознание от провала в долгий и такой необходимый восстановительный сон.

– Пользуйся!

Единственное, что буркнула вслух, адресуясь к хозяину хижины.

И затаилась в мучительном ожидании. Проклятое попаданство!

Для такого крупного мужчины прокаженный двигался очень ловко и стремительно. Словно тень мелькнула, и он склонился надо мной. В потемках разобрать выражение лица было невозможно, да я и не стремилась, наоборот, мысленно благодарила эту тьму. К чему усугублять свои страдания, наблюдая на лице мужчины животную похоть?

Он молчал. Какое-то время просто рассматривал меня, не предпринимая никаких действий. Потом с шумным вздохом склонился ниже, заслонив от меня отблески света. Почувствовав жаркое дыхание мужчины на своих плечах, инстинктивно зажмурилась. И затаилась, приготовившись…

Его пальцы коснулись щеки. Как-то неловко прижавшись к ней, на мгновение замерли в задумчивой паузе, прежде чем двинуться ниже, к моей шее. И тут он, словно осознав реальность собственных ощущений, издал рык нетерпения. Я зажмурилась сильнее, опасаясь дальнейшего.

– Белая кожа, аккуратные розовые соски… Все именно так, как я себе представлял. – Удивительно, но голос незнакомца прозвучал иронично. – И я, несомненно, воспользуюсь разрешением.

Даже в состоянии вязкой полудремы и неописуемой усталости в интонациях его ответа мне почудилась угроза. Но вдуматься в ее причины я была не в состоянии.

Жадные прикосновения мужчины к моему телу усилились. Он приник вплотную, соприкоснувшись щекой с моей скулой, опалив дыханием шею, опускаясь к груди. Его тело подрагивало от сдерживаемого нетерпения – мне знакомо это состояние партнера. Руки с усилием накрыли грудь, прокаженный с жадным вниманием изучал мое тело.