Текст книги "Социалист. Элитизм. Часть II"

Глава 4

Я правду от тебе порасскажу такую.., что хуже лжи.

Молодость не вечная штука. Отражение в зеркале все время будет подсказывать даже холостякам о старости. О физической старости. Но есть еще душевная старость.

По традиции каждый молодой человек обязан обзавестись семьей. Точка. Больше вопросов нет. И уж тогда всем розовым мечтаниям о счастье всего человечества придет конец. Даже от самой мысли, что для поддержания очага требуется кое-какое барахлишко, одежда, еда, все страдающее голодное человечество отступит на задний план. Голодные дети рядом – это не абстракция. «Ты меня любишь?» – жена спросит. Может и найдется какой идиот с ответом: «Нет, я люблю все человечество». Что этот человек идиот, поймет любая самка еще до замужества. Поэтому самки предпочитают людей приземленных, хитрых, самки вообще не любили идеалистов во все времена.

Идеалисты сами по себе противоречат природе. Хотя кажется иногда, сама природа любит подобных инфантилов. Собственно и жизнь теплится на подобном идиотизме. Чтобы существо постарело поможет любая жена, семья, и не только обычная для женского пола крохоборка. Это конечно не есть тема по изучению женской психологии. Оговоримся про детей: для женщины все человечество – это не ее дети. И не более. Если женщины начнут грезить планетарными масштабами, всему человечеству придет конец. И революционерам идеалистам не о чем будет мечтать.

Получается, что для старости мыслей нужно совсем немного, но для стрости физической и даже окончательной требуется все таки срок, ну, где-то 25 лет. Как раз срок одного поколения. Какой срок необходим, чтобы партия революционеров, заметим, что по возрасту де-факто они почти все молоды и являются младшими сыновьями, превратилась в партию консерваторов с мыслями, затем словами «мировой революции не хотим», хотим социализма у себя дома, в государстве, как бы и у себя на столе. Сразу из толпы выделится большая группа врожденных домостроевцев. Все они как на подбор будут с деревенскими лицами. Пока никто их специально не подбирал. Но лица у них точно будут особые.

Подбор кадров или дело по штампованию подобных лиц для руководящих кадров начнется немного с задержкой. Аппарат для штамповки еще не готов. Для того чтобы подобная группа отделилась от людей неугомонных и крикливых, должен был наступить перерыв. Некая передышка, чтобы все могли подумать. Это мне, это тебе. И вообще, за что воевали? Любой перекур вызывает тлетворную лень. Мысли улетают очень далеко, на родину, домой. Идея – это не просто мотив для крайних маргиналов. Перекур окончен, встать! – не маргинальный командир подает команду подъем. Если у рядовых нет причины для своего личного похода никакой Ленин и уже тем более Маркс помочь не смогут.

Сама по себе идея-это огромная дыра.

Сами по себе идея – это огромная дырка. Если представить будущее в виде большого отверстия на фоне сплошного темного препятствия. Это сплошное темное препятствие является традицией. Мало кто представляет общее будущее. Да и мало кто задумывается. Чтобы не думать ни о чем в традиционных общинах за всех принимали решение авторитетные люди. Каждый знал, надо просто соблюдать обряды. А дальше все будет как у всех. Но каждый видел свою перспективу, даже при общей схожести подобных судеб. Даже при стандартном наборе – построил дом, завел семью, воспитал детей есть маленькое отличие у зерефных близнецов. Каждый из них все таки думает о частной радости. Эти отдельные планы каждого зерефа есть мелки дырки на этом же фоне будущего. Пророки интеллектуалы прорубили в традиции огромную новую дыру. Сразу все стало видно великое счастье. Тем более, вокруг дыры написано -«это ваш рай». Идея собирает все мелкие эгоизмы, всех частников в одну группу, в одну армию. В этом и есть ее сила. Пока окно или условная дыра не прорублена интеллектуалами и следом вождями не получится никакой армии. Все будут сидеть дома.

Я не собираюсь опошлять социалистическую идею.

Если мы эту дыру, к примеру, назовем социализмом. Я показываю, как можно проникнуть на следующий этап – мышами через мелкие дырки традиции или людьми, проходящими в социализм в полный рост.

Дырки всегда живут в отсталом сознании. Каждый видит личное счастье через узкий душевный коридор. Это не означает, что проходя в общее идейное отверстие, каждый забыл свое имя и свою нацию. Пройти в прорубленное интеллектуалами идеалистами окно могут все. Но о чем они там думают, проходя в социализм и рассматривая своды туннеля, никто не знает. Революция и есть та самая дыра, где все условные мыши увидели проход в помещение с зерном.

Можно представить или допустить, что контрреволюция проникла не по одному, а мышиным стадом. И тем же самым мышиным стадом коллективные запасы съела, остальное зерно сделалось непригодным. Окно в светлое будущее с названием на входе «Социализм» залепилось мышиным говном. Ну и кто в этом виноват? Когда же здание рухнет, проеденное мышами, найдутся естественно и обвинители. Так же естественно обвинят во всем не мышей, а соблазны. Зачем прорубили такое отверстие? Кто прорубил? Зачем вообще был нужен этот социализм? Он только расшатал такой прекрасный дворец, где всем жилось хорошо. Было много зерна. И еще бы туда подсыпали.

Везде есть мыши. Лучше они прогрызли бы мелкие дырки личной биографии, как это происходит во всем цивилизованном мире.

Везде есть коррупция. Но не такая, как наша. И вообще, если бы не было социализма, может быть и не было бы и олигархата. Все написанное сверху-это только начало объяснения, как стареет нация. Как младшие сыновья традиции превращаются в старших, но людей, а не мышей. Условных мышей. Ведь социализм в том виде, что состоялся, все таки состоялся, но его прогрызли. Кто? Почему?

Ответы на эти вопросы возможны лишь при одном условии. При условии если будет учитываться традиция и ее задачи. Только традиция побеждает, потому что традиция опирается на физическое большинство. Пока идея созревает, это физическое большинство представляет меньшинство из интеллектуалов. Потом это меньшинство превращается в большинство с помощью младших сыновей, лишенных наследства в обычных условиях. Младшие сыновья увидят свое счастье в счастье всего человечества, прекратятся в революционеров и бойцов Красной Армии. Все последовательно. Враги будут разбиты. Все пути открыты (окно светлого будущего будет зиять манящим светом всех, абсолютно всех, ведь каждый видит свое частное будущее в общем свете). По идее должно пройти всего-то 25 лет, чтобы окно социализма показалось слишком большим.

Ну хватит! Мест мало, а хочется всем. Старение революции происходит вообще мгновенно. И не надо каких то там 25 лет и еще 50, чтобы уже все поняли, как брат социалист интернационалист превращается в брата националиста. Нация интернационалистов превращается в шовинистов. А то, что нации деревенской требуется два поколения для превращения в радикальных эгоистов – демократов, в этом нет никакого сомнения. Эволюционный путь в Европе и Америке показал, как достигается высокая рефлексия. Только через рынок это превращение в национал-социалистов происходит значительно быстрее, (чем через отверстие социализма в стене традиции).

Идея имеет великую силу! Потому не надо трогать идеалистов. И даже всем женам мира надо запретить пилить им мозги. Если вы реально еще хотите попасть в социализм. Если же вы уже не хотите попасть в социализм, наступает другой вариант. Но он вряд ли вам понравится.

Глава 5

Империя или смерть

После поражения Испанской революции в 1939 году, а затем после победы над фашизмом и японским милитаризмом в 1945 году миру была навязана русская версия коммунизма. Русский или московский коммунизм – это на самом деле был новый вид русской общины. Несмотря на декларируемый интернационализм, все знали, сами русские про себя знали, что они отцы или старшие братья нового строя. Это чувство превосходства сохранялось в самых низах – в русском народе до самого развала СССР. Хотя верхушка из перезрелого Политбюро и ЦК всячески старалась задобрить республики духовным интернационализмом и, самое главное, идейным материализмом в виде дотаций.

Ну никак не мог прижиться Карл Маркс в русском мире, нежели в виде русского "старшего брата", что по сути было видоизменённым в городской вид сельским родством.

Бывшие «сельские» или национальные кадры провинциалов, взращенные режимом, тоже делали вид до поры. Потом резко вспомнили, кто они. Поэтому все суверенитеты в республиках предстали в виде национализма. Националистов нет, не было, но вдруг они внезапно появились?

Так и получилось, что коммунизм понравился своей тотальностью именно народам – большим общинам. И произошло это на месте двух империй – бывшего монгольского улуса, превратившегося благодаря наемным культуртрегерам из орды в империю, и императорской поднебесной империи Цин. А в Азии коммунизм в виде общины младших братьев никак не мог утвердиться. Самый наглядный пример – бегство – выход из Афганистана Ограниченного контингента Советской армии.

Ислам противостоял и противостоит коммунизму в виде конфессии везде в мире, даже в иерархическом Иране, где он мог бы иметь шанс. На территории же бывшего Арабского халифата или Османской империи подобный «сельский коммунизм» не имел ни одного шанса. Все младшие братья в арабских семьях нашли свой социализм в мусульманской умме. Если и есть шанс возрождения коммунизма в другой среде кроме русского и китайского, хотя вроде бы в КНР торжествует якобы марксизм, (Ничего подобного. В Китае модернизированная конфуцианская община под маской коммунизма ведет в будущее народ. Хотя народ также согласен называть свой строй коммунистическим), то арабский коммунизм будет исключительно мусульманским. И арабы никогда не согласятся называть свое государство коммунистическим. Ливийская Джамахирия потерпела крах всего лишь от родоплеменных разборок полукочевых элит. Поселиться в городах типа Бенгази, они поселились, но от этого ливийцы не стали ни демократами, ни социалистами. Подобные элиты вообще трудно определить на цивилизационный манер.

Однако имперская идея диктатуры все время заменяется сначала русской идеей, теперь вот китайской версией коммунизма. Пока коммунизм маршировал по миру в форме национально – культурных диктатур. Где физическое большинство населения привыкло к коллективному быту и диктатуре, если говорить простым языком – это народы общины.

Если есть марксисты, которые называют эти миры коммунизмом, такие марксисты заранее подтолкнут свои народы к трагедии. Фидель и Рауль Кастро (кстати, оба младшие сыновья в клане Кастро, то есть врожденные социалисты) это доказали. К ним можно добавит Эрнесто Гевару – аргентинского революционера. Он также отрицал диктат московской бюрократии. (Че Гевара был старшим сыном у отца, как и Мао) Потому Че и Мао заочно подружились. Нигде у Маркса не написано, что крестьянство может быть прогрессивным. Но китайский вождь написал, что крестьянство может» обложить города», а аргентинец думал кучкой бойцов возбудить революцию в Боливии. Есть одно но. Если Че одержал победу, совершил революцию в Аргентине и братья Кастро были бы его товарищами, то по аналогии с трагедией большевизма в России ему пришлось бы репрессировать своих боевых товарищей по штурму казарм Монкадо.

Че покусился бы на братьев Кастро?

Почему? Да потому, что Че был старшим сыном. Борясь с режимом Перона он бежал в Мексику, потом оказался на Кубе, по сути на чужбине. На Кубе ему расхотелось стареть и превращаться в пузатого бюрократа. Поэтому он ушел молодым и святым. Это избавило его от разборок с братьями Кастро.

Итак, имперская тотальность не может жить в маленькой республике или на острове не иначе как в виде идеи. Идейно на той же Кубе могли признать коммунистическую идею, но воплотить ее в суровую диктатуру не имели возможности. Для того чтобы призывать к дисциплине в маленькой стране достаточно разборок враждующих группировок. Достаточно авторитета, харизмы. Когда Кастро пошел в казармы Камагуэя без охраны против католиков команданте Матоса. Собственно и Троцкий без выстрела взял гарнизон Петропавловской крепости накануне Октябрьского переворота. И вывести его в Алма – Ату бюрократы Сталина никак не могли январе 1928 года, по причине его большого авторитета. Сталин пошел на обман. Объявил об отсрочке отправления поезда.

Большая территория все время требует жесткой власти. Иначе империя распадется. Но эта жесткость все время нарастает, когда идеи как раз не хватает, а все старшие сыновья неизбежно стареют и превращаются в исполнительных бюрократов. Социализм младших сыновей все время уступает в империи традиционной дисциплине.

Социализм вообще-то это условность. Условность каждого исторического случая. Можно называть по-разному возникающую новую диктатуру. Она снова будет, или империя распадется на маленькие острова.

Глава 6

Естественное и  неестественное старение

Почему же политические активисты, а потом и народы выбирают разные варианты традиции?

Одни активисты выбирают коллективный путь – социалистическую идеологию, другие активисты сначала требуют демократию, а затем национализм и фашизм приходит на смену анархии. То есть, почему один брат выбирает социализм, это, как мы выяснили, младший брат, нарушает очередь, другой же, старший всегда поддерживает эволюцию и соблюдает очередность.

Ни один народ не сможет поддержать демократию, если для этого нет повода. Народы, всю свою жившие в суровых условиях, все время проповедовали принцип коллективизма. Одним из таких народов являются русские. По всей Евразии проживают такие же народы. Они не создали империи, но делали попытки. До Российской империи, которая после революции стала СССР, существовала монгольская Золотая Орда. Нельзя сказать, что монгольский Чингис хан был социалистом или коллективистом. Да, он объединил разрозненные кочевые племена в один союз. Его воины и бюрократия поддерживали жестокий порядок и дисциплину. В монгольской степи одному человеку было трудно выжить. И все тюрки не могли обходиться без помощи родни. В Орде не было социализма, но государственные задачи, судьба военной империи зависели от общей дисциплины. Здесь государство, империя представлены как один коллектив. Простые люди никогда не знают, откуда берется благополучие. При общей дикости это и не положено. Любой глава патриархального рода или простой семьи чувствует – нельзя расслабляться. Поэтому и любая империя поддерживается от распада жестокой тиранией. Центральная власть это такая же патриархальная семья, но большая. Если не будет уважения страха всех членов, семья – империя распадается. Орда, государство, империя – это большая патриархальная корпорация. Какие проблемы были у каждой семьи, а задачи у каждой семьи в таких неблагоприятных климатических условиях всегда одни, такие же задачи и у тирана. Если бы любому тирану вздумалось раздать часть богатства не своим детям, а всем людям его орды, всем по чуть-чуть, наверное, кому-то пришло бы в голову назвать его социалистом. И он тут же отбросил эту мысль. И правильно бы сделал. Зерефы проели бы этот подарок. Поблагодарили. И ничего бы не поняли. А окружение хана решило бы, что правитель сумасшедший.

Но это все предисловие. Нам важно понимать, что социализм или коллективный строй вызывается исключительно коллективными ценностями. Которые в свою очередь появились из общих задач. Многие могут и не знать, откуда берутся эти народные богатства. Условия для проживания. Да им это и не надо. Потому что знать и рассуждать – это прерогатива традиционной элиты. Кстати, наличие иерархии и традиционной дисциплины, вызванные, как было описано сверху, суровостью климата и общей патриархальной дикостью, тоже говорит, что здесь есть условие, есть почва только для социализма. И этот дикий социализм, а он будет обязательно диким, жестоким, варварским по средствам достижения цели, как, впрочем, и все предыдущие попытки строить союзную орду. Это будет тот самый социализм, который установился на планете в 20 веке и продолжается только такая практика, а другой и быть не может. Карл Марк был не прав. Но слово его очень понравилось. И понравилось именно всем младшим сыновьям в строгих патриархальных семьях. Ведь социализм состоялся именно в бывших империях, как раз там, где и была жесткая дисциплина, была община, и была центральная тирания, то есть такая власть, как продолжение каждой мелкой тирании в отдельной семье. Кроме того, эти все младшие по возрасту нарушили очередность. Не они должны были наследовать у старой власти должности. У старой власти должны были наследовать должности дети феодальной элиты. Но для того и происходит технический прогресс, чтобы нарушить не только производство благ, но и очередность наследства. Именно флотагия, а флотагией мы обозвали процесс влияния нового мира и модернизации на зерефов (традиционный мир после обработки новой практикой). Как только традиционные люди узнали о новом строе, новом социализме, они буквально потеряли «срам и стыд», забыли свою очередность в очереди за материальными благами, следовательно, отбросили и касту. Только в мире строгой морали и очерченной очередности это могло произойти. Только в мире исторической культурной диктатуры. Карл Маркс пришелся по душе не в распределительной и законопослушной Европе, а в дикой и моральной Азии, где неформальные законы, и законы иерархии в том числе всегда в силе.

«Пролетариату нечего терять, кроме цепей, а обретет же он весь мир» – и все забудут старую очередь за «наследством». Ведь именно наследство интересует всех. Не буквальное наследство, некоторым отцам просто нечего дать сыновьям, любого возраста, а образное наследство, как часть общего народного продукта. Чтобы получить свою долю в старой схеме, можно вообще ничего не получить вообще. Это все знали. Людям всех возрастов это было понятно. Низовые касты, униженные страты, пролетарии и крестьяне предстали в роли младших сыновей – это, во-первых. Во-вторых, для того чтобы превратиться в новую феодальную группу, в современных олигархов иными словами, этим «младшим» потребуется, как показала практика, три поколения феодального социализма.

Получается что?

Получается, что перерождение всех младших сыновей может происходить в обычной семье. Если ничего не происходит, соблюдается очередность, естественное старение делает всех законопослушными обывателями. Это не исключает, что в момент кризисов все старшие наследники будут сидеть дома и стареть по-тихому. Они могут выйти на улицу и предстать националистами – патриотами, промаршировать по площадям с факелами. Так произошло в Германии в 1933 году. Национал – социализм-это естественное «эволюционное» старение нации. Марш – это естественное старение нации. Но здесь все социалисты – старшие сыновья де-факто и де-юре. Они все патриоты своего государства и им нечего стесняться этой ненависти. Они должны было получить наследство по закону. Но они его не получили. Поэтому они стали националистами. Сами все забрали. Дальше им не надо было стареть и при этом стесняться своей наглости.

В Советской же России, где к власти также пришли старшие сыновья по факту (вся фракция Сталина – это старшие сыновья), они постарели еще искусственно, когда отобрали власть у интеллигентов троцкистов (троцкисты – все младшие сыновья в своих интеллигентских семьях). Они, до самого завершения неестественного цикла в естественных условиях феодального социализма, оставались носителями комплекса неполноценности. Потому что у них не было положенного богатства. До самого 1991 года, целых три поколения они – крестьянские дети носили этот комплекс, чтобы скинуть неестественный социализм и превратиться на законных основаниях в старших правителей.

Глава 7

Соратники Сталина. Все – старшие сыновья

А вот теперь посмотрим на соратника Сталина Лазаря Кагановича 1891 г. р. Родился в семье зажиточного крестьянина. То есть, это сельский паренёк из под Киева. Что значит сельский? Это значит, что близок к традиции, во всяком случае придерживался, пока рос. Скорее всего, разница в возрасте с отцом незначительная. Для евреев это значение не имеет. Евреи в романовской России имели претензии не только экономические, значит классовые, но и этнические, социальные.

Что получается?

Сталинская фракция, будущего обновленного ВКПБ, состояла из выходцев глубинки, а по ревкону еще и из старших сыновей в семьях. Но как они все стали старшими? Ведь все старшаки должны получать отцовское наследство. Но какое, скажите, наследство получит гопота? Если пошел в революцию, значит нечего было наследовать. Один из явных признаков перенаселения.

Но что такое старший сын по ревкону? Это молодой человек – копия отца, то есть подражающий отцу, показывающий всем видом, что после отца в доме он вторая голова; не имеет своего мнения и придерживается традиции, хотя бы в отрочестве, ведь не на улице же он воспитывался. Чтобы заиметь свое лицо, а он обязан завести семью, чтобы завести семью, он должен иметь средства, что бы иметь средства содержать семью, отправляется в город на заработки. Но, как правило, старшие то наследует имущество. Но что может наследовать беднота? Получается, что у русских крестьян, что старший, что младший – все едино, родители выбирают любимчика, кого выберут рядом с собой. Вот там, в городе все без наследства молодые парни находят своего нового отца – Сталина. Но не сразу конечно, через промежуток времени: после революции и гражданской войны. Потом все бойцы и соратники Сталина превращаются в руководителей страны, то есть в старших функционеров, почти что старших сыновей. И снова номенклатура вся отличается отсутствием лица. И исполнительностью.

Джугашвили Виссарион, отец Сталина, точная дата неизвестна, приблизительно 1950 г. р. Сам Сталин Иосиф 1879 г. р. Разница 29 лет. До 30 не дотягивает. Но Сталин выбрал путь революционера абрека, хотя его мама хотела чтобы Иосиф стал попом. Иосиф бросил провинциальный Гори и поехал в Тифлис. Если разница в возрасте значительная, что любой сын становится бунтарем, идет наперекор отцу. И системе одновременно. Поэтому получился абрек сначала, грабитель почтовых карет и бомбист.

Молотов Вечеслав 1890 г. р. Родился в слободе Кукарка Кукарской волости Яранского уезда Вятской губернии, третьим ребёнком в семье Скрябиных. Отец – Михаил Прохорович Скрябин, из мещан города Нолинска, был приказчиком в Кукарке. Дед – Прохор Наумович, нолинский мещанин. Мать – Анна Яковлевна Небогатикова из купеческой семьи города Нолинска. В семье родилось десять детей (Михаил, Виктор, Николай (он же – композитор Нолинский), Зинаида, Владимир, Вячеслав, Сергей), ещё трое умерли в раннем возрасте

Он не обладал ни ораторским талантом, ни сильной волей, ни революционной энергией. Помните у Ершова? «Первый (сын) умный был детина, средний так и сяк». Вот он «так и сяк» Молотов. Конечно по статусу, после приближения к Сталину входил в когорту старейшин, значит выполнял патернальную функцию как и все сталинские соратники.

Воспоминания бывшего зама Сталина об отце: " Приезжал ко мне, когда я уже работал в ЦК. По церквам ходил… Он религиозный был. Не антисоветский, но старых взглядов».

«В детстве отец меня лупил, как сивого мерина. И в чулан сажал, и плеткой, – все, как полагается. Когда первый раз меня арестовали, пришел на свидание».

Младших не лупят. Их балуют. А вот старших готовят себе на замену. К ним отношение самое строгое. Их готовят ко взрослой жизни, чтобы блюли обряда. Молотов сбежал из вятской дыры в столицу империи, как самый обычный «старший сын» по ревкону. По косвенным признакам Вячеслав Молотов – старший сын, хотя и третий. Ну не захотел он идти по стопам отца.

Никита Сергеевич Хрущёв родился в 1894 году в селе Калиновка из под Курска. Отец шахтер, если мать Хрущева 1872 года рождения, то отец тоже где то так же. Получается, что отцу Хрущева было 24 + – 3 года, когда родился Никита. «Старший сын».

Получается все эти люди поднялись высоко совсем не случайно. В традиции народа и в воспитании было заложено их возвышение. Это и Сталин их приподнял так высоко. А так, если остались в деревне, они были бы очень авторитетными землемерами. Функционеры партии выполняли функцию авторитетов. За отсутствием дворян и помещиков при одной и той же культуре они становились отцами нации вместе с главным вождем.