Текст книги "Такая сладкая любовная война"

Глава 2

Бекки оглядела команду, собравшуюся для переговоров. Восемь женщин из рекламного отдела «СБД» выжидающе смотрели на нее.

– Поднимите руки, если Дэвид когда-либо принижал ваши способности.

В воздух взмыло восемь рук.

– Так я и думала. А теперь поднимите руки, если вы рады случаю доказать, что этот боров-шовинист ошибался.

Снова в воздух взмыли те же руки, на этот раз под аккомпанемент гиканья и криков.

Бекки улыбнулась.

– Сегодня счастливый день, дамы. Мы выиграем бизнес-проект на двести пятьдесят миллионов долларов, и нам для этого не понадобится ни один мужчина.

Команда зааплодировала.

– А теперь к делу. Чери, что тебе приходит в голову, когда я произношу «вкусный низкокалорийный греческий йогурт»?

– Умм, завтрак.

Бекки повернулась к доске для презентаций и написала большими буквами «завтрак».

– Хорошо. Что еще? Таня?

– Здоровье.

Бекки написала и это.

– Что еще?

– Способ похудеть, – проговорила Джесси.

– О, мне нравится. – Бекки записала и подчеркнула. – Давайте задействуем его.

– Не только похудеть, но и стать сильнее, – сказал кто-то. – Там много белка.

– Как в мультфильме о Папайе. Это йогурт для его подружки Олив Ойл. Ее секретное оружие. Чтобы поддать Папайе под зад!

Женщины засмеялись.

– Кое-что у нас уже есть, – сказала Джесси. – Ну-ка, дай мне маркер.

И она нарисовала Олив Ойл с ружьем в руках, одна нога опирается на лежащего навзничь Папайя.

– «Райский йогурт. Для супергероини внутри тебя».

Бекки отошла на шаг с улыбкой на лице, чувствуя себя на седьмом небе, как всегда после хорошего мозгового штурма.

– Дамы, мы кое-что нащупали. Действительно, нечто стоящее. О чем не мог бы додуматься ни один мужчина. Давайте позаботимся, чтобы они не украли у нас идею. Таня, где у нас черная бумага?

Та кивнула.

– Отлично. Неси сюда. Мы должны создать что-то вроде старомодной крепости только для женщин.

Некоторое время спустя все окна в конференц-зале были занавешены черной бумагой.

Джесси протянула Бекки табличку, которую сделала. На ней розовыми блестками было выведено «Девочки работают. Мальчикам вход запрещен».

Бекки уже собралась прикрепить табличку, как увидела проходящего мимо Марка. Открыв дверь, она помахала ему табличкой.

– У нас уже есть идея, как надрать вам задницу, что бы вы там ни напридумывали.

– Неужели? Тогда откуда такая секретность?

– Ну, ты в клубе мальчиков. Мы подумали, было бы справедливо, если бы мы образовали клуб девочек с такой же политикой исключительности, как у вас.

– Я уже дал тебе знать, что не принимаю участия в любых видах деятельность «только для мальчиков». Предпочитаю компанию женщин.

– В данный момент все женщины агентства не хотят твоей компании. Так что поиграй с мальчиками. Мы дадим вам возможность вернуться после того, как победим тебя и всех твоих пропитанных тестостероном дружков.

Он вздохнул:

– Бекки, Бекки, Бекки. Сколько тебе повторять? Ты меня не победишь. Я волшебник.

Она вздохнула в ответ:

– Марк, Марк, Марк. Сколько раз повторять тебе? Ты нас не победишь. Талант всегда побеждает волшебство.

– Тогда вперед, вера города берет. Но скоро ты будешь целовать своего нового босса.

– Никогда. Скоро ты будешь целовать вот это. – И она похлопала себя по обтянутой джинсами заднице.

– Тебе понравится.

– Да, особенно если ты будешь делать это, когда я буду вышвыривать тебя из офиса.

Ему вовсе не следует знать, как ей хочется целовать каждый сантиметр его волшебного тела и ощущать поцелуи в ответ. Снова. Она победит его, он уедет, прихватив вредный для карьеры сексуальный магнетизм. Она должна победить. Если проиграет, все будет потеряно навсегда.

Марк сел за тяжелый дубовый стол, зловеще белый свет монитора был единственным освещенным пятном в окружающей темноте. Он пытался доделать рекламный макет, но всякий раз, поворачиваясь к экрану, видел на нем насмешливое лицо Бекки. Обвинения в том, что он в клубе мальчиков, сильно преувеличены. Правда в том, что у него ни одного близкого друга среди мужчин. Последний раз он дружил с мальчиком еще в школе, в шестом классе. Его мать, забеременев, так и не вышла замуж, и они продолжали сосуществовать довольно мирно, хотя она не переставала жаловаться на то, как трудно быть матерью-одиночкой. Потом в их жизнь вошел Билл, и все разрушилось.

Марк открыл Фейсбук, просмотрел список друзей в поисках знакомых имен. Список был коротким. Он щелкнул по профилю Тома, говоря себе, что ему просто интересно. На страничке Тома полно фотографий с глупо улыбающимися детьми и низкой полненькой брюнеткой, его женой. Он не был богатым. Или особенно успешным. Но казался счастливым.

Марк откинулся на спинку кресла и вздохнул. Если бы все пошло по-другому, он остался бы в рабочем районе, где родился, и ему не пришлось переселяться в холодный мир высшего класса после замужества матери, где значение имели только деньги, была бы его жизнь похожа на жизнь Тома? Была бы у него жена? Дети?

Непрошеный образ Бекки с ребенком на руках возник в голове. Почувствовав острый приступ паники, он прогнать видение. Ему не нужны жена и дети. Все, что ему нужно, – это фото Сандры в день, когда она выходила замуж за сводного брата, чтобы она напоминала ему о том, что единственная причина брака – деньги. И вряд ли у него получится стать добреньким папочкой.

Ему необходимо развеяться. Вытащив телефон, он просмотрел список контактов, нашел одну из самых любимых сексуальных подружек. Легкий обмен эсэмэсками вернет ему равновесие.

Бекки стояла перед принтером, упираясь руками в бока. Все ее чувства были обострены. Она печатала последнюю концепцию своей команды и не хотела, чтобы кто-нибудь из соперников увидел ее хоть краем глаза.

К счастью, в агентстве стояла тишина. Большинство офисных дверей было закрыто, а служащие, находящиеся в кубическом пространстве без стен, были поглощены работой, отгораживаясь от других наушниками. Доносилось только щелканье клавиш, да время от времени у кого-то вырывалось ругательство.

В конце концов принтер загудел. Бекки быстро огляделась, но не увидела никаких признаков движения. Ослабила бдительность, достала телефон и начала быстро просматривать новости в Твиттере. Работа мешала следить за тем, что происходит вне рекламного мыльного пузыря.

Вдруг она услышала шорох бумаг позади, повернулась и увидела, как Марк вытаскивает ее бумаги из принтера.

– Эй, положи все на место!

– Через минуту. Только посмотрю, над чем вы работаете.

– Это не твое дело.

– Это ты так думаешь. – Он пошел по холлу с ее распечатками.

Кляня себя, молча она поспешила за ним, надеясь, что их никто не видит. Не хотела, чтобы ее команда увидела, как легко соперники смогли обвести ее вокруг пальца.

Добравшись до кабинета, Марк присел на край стола, все еще внимательно рассматривая ее макет. Она хлопнула дверью, направилась к нему:

– Верни их мне сейчас же.

Он легко отбился и удивил ее, притянув к себе. Она не сопротивлялась, ощущая его близость, тепло, исходящее от него, затронуло каждый нерв. Проклятье, как хорошо от него пахнет! Травой. Чистым воздухом и слегка мускусом.

– Просто остынь, – проговорил он где-то над ее левым ухом. – Я не собираюсь воровать твои идеи. У меня своих хватает. Я просто хотел взглянуть, что ты придумала.

С усилием выскальзывая из гормонального тумана, Бекки вырвалась из объятий. Как можно тянуться к человеку, который вызывает такую ярость?

– Отлично, посмотрел. Отдай мне.

Он отдал, напряженно глядя на нее.

– Ты не хочешь узнать мое мнение?

Конечно, хочет.

– Нет.

– Я все равно скажу. Думаю, идеи потрясающие.

– О! – Она никак не ожидала услышать это от него. – Правда?

Он кивнул:

– Идея действительно оригинальная. Я бы никогда до такого не додумался. Но единственное…

В ней снова вспыхнула злость. Конечно, не мог не испортить комплимент. Мужчины всегда так.

– Единственное что?

– Эй, не заводись. Я просто собирался сказать, что тебе нужно дожать дизайн. На копии есть вариант, но, я думаю, твой арт-директор должен дать нечто большее.

Он прав. Она думала также.

– Спасибо за совет. Но считаю, у нас все отлично. Джесси жизнь отдаст за меня.

– Поступай как знаешь!

Она кивнула и повернулась, чтобы уйти.

– И не хочешь посмотреть, что делаем мы?

Она остановилась.

– Ты хочешь мне показать?

– Конечно. Давай по-честному. Но тебе придется смотреть с экрана. Я еще не распечатал.

Ничего себе. Мужчина играет по правилам. Это с ней впервые.

Она подошла к компьютеру, приготовившись возненавидеть все, что сейчас увидит. Но, увидев, не смогла сдержать улыбки. Парень точно знает женщин.

– Хорошо. Забавно. Но…

– Но что?

– Заголовок. Очень длинно. Очень прилизано. Скажи копирайтеру, чтобы убрал лишнее.

– Я тоже так подумал. Спасибо.

Она снова пошла к двери, но остановилась, взявшись за ручку. Не стоило уходить на этой слишком дружеской ноте.

– Я все равно обойду тебя.

– Мечтать не вредно.

– Конечно, но о чем бы мы ни мечтали, реальность будет даже лучше.

Уставшие глаза ломило от каждого перемещения курсора. Было уже половина двенадцатого, четверг, и хотя команда сделала все, что в ее силах, Бекки беспокоилась, что этого недостаточно. Три дня очень мало. Тем более когда на кону четверть миллиона долларов.

Она так устала, что не могла сопротивляться нахлынувшим воспоминаниям. Все время слышала, как язвительный голос говорит ей, что она ничто без него и навсегда останется заурядным исполнителем. И единственный путь к успеху для нее – хорошенько греть его постель.

Кто-то нежно постучал ей по плечу.

– Эй, космический курсант. Вы слышали хоть одно слово из того, что я сказала?

Джесси.

Бекки поморгала, помахала головой, чтобы собраться с мыслями.

– Нет, я…

– Снова вспоминала, что тебе наговорил твой мини-Пенс, да?

Бекки выдавила доброжелательную улыбку.

– Что? Конечно нет. Мне ли предаваться воспоминаниям, когда рядом фантастическая группа талантливых женщин.

Джесси фыркнула:

– Лгунья. Когда последний раз ты спала?

Бекки секунду подумала. И честно не смогла вспомнить.

– Судя по всему, давно. Иди домой. Отдохни. Тебе завтра сдавать работу. Это последний день, если помнишь.

Будто она могла забыть.

– Знаю. Я скоро пойду. Обещаю.

Джесси долго не отводила от нее взгляда. Бекки явно хотела сказать что-то еще.

– Правда. Я скоро пойду. Не беспокойся обо мне.

– Хорошо, я пошла. И забираю мини-Пенса. Не нужно, чтобы он все время стоял у тебя за спиной.

На этот раз Бекки улыбнулась по-настоящему.

– Ты права. Забирай его, мне только этого и нужно.

После того как подруга ушла, Бекки отправилась на кухню за чашечкой кофе. Ожидая, когда наполнится кружка, положила голову на холодную металлическую крышку кофемашины и закрыла глаза. Только на одну секундочку. В следующее мгновение она ощутила, что ее будит чья-то большая рука, вскочила, пытаясь выпрямиться.

– Я не сплю, Пенс. Не волнуйся. Я просто…

– Эй, все в порядке. Здесь нет никакого Пенса. Похоже, ты просто задремала на минутку, – послышался знакомый голос.

Бекки заморгала. Марк. Стоит и улыбается ей. В руке чашка кофе, которую она ждала.

– Вот. Еще не остыл. – Он протянул чашку девушке.

Она молча взяла кофе, ожидая, как он прокомментирует ее слова. И он ее не разочаровал.

– Кто такой Пенс?

Она взглянула на него, ожидая увидеть насмешку в глазах. Но в них было только участие.

– Тот, из-за кого я не завожу служебных романов. Вообще никаких романов, вот так.

– И почему?

Неожиданно Бекки захотелось поделиться с ним.

– Он был креативным директором в агентстве, в котором я начала работать после школы, моим руководителем, а потом стал… больше… Много больше.

Это стало признанием года. Марку не следовало знать, насколько плохо пошли дела дальше и как далеко она убежала от него.

Она пожала плечами:

– От этого у меня остался неприятный осадок на душе. И я решила сосредоточиться на карьере. И вот, пожалуйста. Соревнование за должность, которая уже и так должна была стать моей.

Марк печально улыбнулся:

– Действительно. Надо признать, я соревнуюсь, только чтобы посмотреть, как быстро мы сможем добиться результата.

– Так тебе не нужна эта работа?

– Конечно, нужна. И я собираюсь ее получить. Но мне бы снова хотелось услышать, как ты в экстазе выкрикиваешь мое имя. Создание убийственной рекламы только подогрело мое желание.

Бекки не могла не засмеяться.

– Хорошо, что сказал. Но боюсь, ничем не могу помочь. Моя не менее вдохновляющая кампания закончена.

Марк медленно встал и подошел к ней.

– О’кей, но просто чтобы ты знала: я буду думать о тебе, – сказал он, целуя ее в шею.

От его прикосновений закипела кровь, она поняла, что ждет продолжения. Но он ушел. Бекки направилась в кабинет. Сон подождет. У нее есть что исправить в рекламной кампании, и дьявол в обличье мужчины, которого надо покорить.

Марк сделал глубокий вдох, стянул черную спортивную куртку и вошел в переполненную людьми переговорную. Он хорошо рассчитал время своего появления, почти опаздывая, но не совсем. Нужно было использовать все, что есть в арсенале, чтобы вывести Бекки из себя.

– Мило, что ты все же появился! – прогрохотал Дэвид.

– Я только что внес последние поправки в нашу концепцию. Нет предела совершенству, так ведь?

– Именно эти слова я и ожидал услышать, – одобрил Дэвид. – Ну, раз ты так уверен в себе, может, и начнешь первым?

Марк бросил взгляд на Бекки. Она тихо сидела в конце гигантского стола для переговоров, изумрудно-зеленое платье было единственным ярким пятном в этой по-деловому строгой комнате. Она насмешливо посмотрела на него:

– Да, Марк, почему бы тебе не стать первым? Мы умираем, как хотим услышать, что вы там придумали.

Он снова посмотрел на нее, перевел взгляд на Дэвида. Тот ободряюще кивнул ему. Вот и все, – подумал он. – Пора порвать их.

– Я провел довольно много времени среди женщин, – начал он. – Хотелось бы верить, что я знаю, чем они живут. Дело в том, что, как я понимаю, женщинам нужно три вещи. Во-первых, хорошо выглядеть. Большинство из них считает, что это значит быть худой. Во-вторых, они хотят, чтобы им завидовали другие женщины. И в-третьих, они хотят мужчину. Того, которого выбрали сами и который бы восхищался ими. Что, если быть честными, вновь возвращает нас к номеру один. Существует много йогуртов, обещающих им хорошую фигуру. Чтобы выделиться, нам нужно сказать что-то другое.

Он оторвал верхний лист, и все в комнате увидели женщину в вечернем платье, на которую восхищенно смотрят мужчины. Как только он убедился, что все рассмотрели рисунок, прочитал рекламный слоган.

– «Рай». Йогурт для женщин, которые знают, чего хотят». Это наша ключевая фраза. Мы будем использовать ее во всевозможных ситуациях. Вот женщина на пляже, в гардеробной, на улице, ловит такси. В каждой сцене мужчины будут с открытым ртом глазеть на нее.

Когда он закончил говорить, в комнате воцарилась тишина. Он переводил взгляд с одного на другого, но не мог прочитать по лицам, о чем думают присутствующие. С такой командой здорово играть в покер. В конце концов, он посмотрел на Бекки и вопросительно приподнял бровь. Концепция претерпела большие изменения с тех пор, как она видела ее. Она прокашлялась.

– Довольно впечатляющий посыл. Ешь, будь стройной, и все мужчины будут от тебя без ума, не так ли?

Он пожал плечами:

– Вкратце, да. Это все равно что взять женщину в бикини из рекламы пива и показать в новом свете. Мужчины будут ходить за ней по пятам.

– Хмм. Как насчет женщин, которые не интересуются мужчинами?

Марк повернулся к ней, ожидая увидеть в ее глазах досаду, а увидел подлинный интерес.

– Хороший вопрос. Думаю, у нашей идеи есть потенциал. Она вписывается в разные темы.

Бекки обошла стол, взяла маркер у него из рук и начала записывать идеи.

– Вместо мужчин можно использовать бизнес-партнеров с открытым ртом, восхищающихся ею. Или мотоциклистов, которые отстают от нее в клубах пыли.

– О, понимаю, куда ты клонишь. Это круто.

Она улыбнулась ему. Впервые с тех пор, как они вернулись в Нью-Йорк, он на мгновение увидел в ней счастливую красотку, какой она была с ним той ночью в Вегасе. Он усмехнулся в ответ.

– Так, а что, если…

Дэвид кашлянул.

– Мне нравится, как развивается презентация, но, Бекки, разве ты не хочешь представить свою концепцию? Это же соревнование.

Она заморгала, смех исчез из ее взгляда.

– Конечно, хочу. Марк, не мог бы ты убрать свои материалы? Я притащу свою доску.

Через несколько мгновений Бекки заняла место у стола, привлекая всеобщее внимание.

– Итак, я с моей командой тоже думала о том, что же на самом деле хотят женщины. И мы считаем, все гораздо серьезнее, чем просто быть стройной или завлечь нужного мужчину. Этого хотели наши матери. Мы хотим большего. Например, чтобы к нам относились как к сильным независимым существам, какие мы и есть на самом деле. Мы хотим признания того, что мы ежедневно совершаем суперподвиги. В конце концов, современные женщины работают как лошади, с удвоенной силой за половинную оплату, затем идут в спортзал, чтобы поддерживать модельную внешность, потом спешат домой к домашним делам. Современные женщины невероятные существа. Мы считаем, пора работодателям оценить их. – Она открыла первый лист на доске с изображением женщины в деловом костюме в позе супергероя за столом для переговоров перед коллегами, которые ей аплодировали. – Каждый день перед обедом ты спасаешь мир. Выбирай только достаточно калорийный йогурт, который поможет тебе в этом.

Она открыла следующий лист. Мать вытягивает грязного мальчугана-футболиста из зыбучих песков. Позади нее спортсмен опережает других и кепкой приветствует ее. На еще одном листе женщина в белом халате убивала кулаком огромного микроба во рту пациента, чтобы тот выздоровел.

После презентации последнего листа Бекки подняла голову и улыбнулась.

– Любая женщина заслуживает того, чтобы ее считали супергероем. Потому что она и есть героиня.

Ее команда зааплодировала. Марк с трудом удержался, чтобы не присоединиться. Дэвид посмотрел на него, будто чего-то ждал. О, точно. От него ждут, чтобы он нашел брешь в ее концепте.

– А как насчет молоденьких гламурных девиц, которые не достигли таких вершин?

– Ну, можно рассмотреть более скромные ситуации. Женщина останавливает такси.

– Или заводит переполненный ночной клуб танцем?

– Или спасает кошку от собаки?

– А как насчет…

– Не хочу прерывать, но мы не на сеансе мозгового штурма, – перебил их Дэвид, – и должны решить, какую концепцию представим клиенту.

Марк замолчал. Черт возьми. Он должен был раскритиковать ее, а не поддакивать. Быстро продумывая ответ, он притворно улыбался Дэвиду.

– Я думаю, что выбор ясен. Супергерои – это великолепно, если тебе семь лет. По-моему, большинство женщин предпочтут фантазировать на тему приятного мужчины, а не примерять костюм супергероя.

Бекки бросила на него убийственный взгляд. Но прежде чем открыла рот, Дэвид поднял руку:

– В твоих словах есть резон, Марк. Но в идее Бекки тоже что-то есть. Дайте минуту подумать. Помолчите все. – Дэвид вышел в центр комнаты.

– Марк, поставь свою доску назад. Просто поставь и ничего не говори.

Марк заморгал, потом сделал, как было сказано. Этот человек любого диктатора заставит отработать свои деньги.

Дэвид ходил взад и вперед, подходя то к одной доске, то к другой, перелистывал листы, подходил и листал снова. Это, казалось, длилось целую вечность. В конце концов, он резюмировал:

– Хорошо. Вот что мы сделаем. Я хочу, чтобы вы объединили рекламные кампании. Они обе имеют достоинства, а вместе будут воздействовать сильнее. Итак, – сказал он, широко улыбаясь Марку и Бекки, – я хотел бы, чтобы вы работали вместе.

Пораженный Марк смотрел на Бекки. Она смотрела в ответ, в глазах ее была паника.

– Вместе? Но мы же конкуренты.

– Не беспокойся. – Дэвид хлопнул ее по плечу. – Соревнование продолжается. Мы просто должны подумать о том, как дальше оценивать вашу работу. Отныне считайте себя партнерами, а не конкурентами.

Глава 3

Слова Дэвида эхом раздались в комнате, где воцарилась тишина.

– Партнеры? – вскрикнула Бекки.

Дэвид посмотрел на нее, постепенно в его проницательных глазах отразилось неодобрение.

– Я так и сказал.

Вся эта идея – чистое безумие. Как они могут что-то делать вместе, если обоим нужно сосредоточиться, чтобы выиграть соревнование. Плюс это значит, им предстоит проводить много времени вместе.

– Предстоит много работы. Как мы с Марком будем ее делать без помощи наших команд?

– Ну, Бекки, – Дэвид смерил ее почти презрительным взглядом, – если хочешь стать креативным директором, ты должна научиться проявлять изобретательность. Используй резервы.

Марк прокашлялся.

– Не вижу причин, почему команды не могут помогать нам проводить рекламную кампанию после того, как мы согласуем концепции.

Дэвид хлопнул его по спине.

– Вот так и должен думать креативный директор. Бекки, обрати внимание на этого парня, у него есть чему поучиться.

Пока Бекки внутренне кипела от негодования, Дэвид полностью сосредоточился на Марке.

– У вас две недели, чтобы все подчистить. Жду вас с новой презентацией в девять утра в понедельник. Есть вопросы?

Марк через лысую голову босса посмотрел на Бекки:

– У тебя есть?

У нее уйма вопросов. Например, почему Дэвид такой неандерталец? Что он нашел в Марке? Почему, черт возьми, она решила быть копирайтером? Не могла найти другого способа зарабатывать на жизнь? Лучше бы убирала городской мусор.

– Хорошо. Оставляю вам эту работу, – подытожил Дэвид. – Джесси, не могла бы ты зайти ко мне в кабинет, пожалуйста?

Джесси кивнула и пошла за ним. Остальные последовали за ней, вскоре Марк и Бекки остались одни.

– Ну, что теперь?

– А теперь разреши мне пригласить тебя на обед.

Боже мой! Этот человек никогда не отстанет.

– Обед? Нет, мы должны быть партнерами, но не друзьями.

– А кто говорит о дружбе? Просто пообедаем. Ты же должна поесть, не так ли?

Он взглянул на нее, чертовски соблазнительно приподняв бровь. Она растаяла. И да, действительно, проголодалась. У них впереди много дел. Не мешает подкрепиться перед тем, как продолжить работу.

– Ладно. Обед так обед. Но я плачу и выбираю место.

– Умеешь ты торговаться. – Он триумфально улыбнулся.

– Хорошо. Встретимся внизу через пятнадцать минут.

Ей хватит времени продумать, как заполучить повышение… И какую одежду постирать в выходные.

Марк вышагивал перед стеклянной дверью СБД, при каждом повороте сторонясь туристов. Он пришел вовремя. К сожалению, Бекки нигде не было видно. «Все женщины одинаковы, – подумал он вдруг. – Вероятно, пытается выяснить, насколько велик мой счет в банке». Поймав себя на этой мысли, задумался: почему это пришло ему в голову? Не мог же Дэвид так быстро сдать его?

Появилась Бекки. Убийственное зеленое платье исчезло. На ней были потертые джинсы и мешковатый свитер цвета ржавчины. И, черт возьми, они ей шли не меньше платья.

– А, вот и ты. Куда отправимся, шеф?

Она посмотрела на него, он не заметил у нее на лице ни капли макияжа. Без него она выглядела лет на девятнадцать.

– Я знаю куда, а тебе это еще предстоит узнать. Идем.

Он пошел за ней по оживленным улочкам города, она не обращала внимания на толпу, как это мог делать только старожил Нью-Йорка.

– Так ты местная?

Прежде чем ответить, она слегка смутилась:

– Нет, но мне нравится прикидываться, что я здесь родилась.

Он не знал, как реагировать на это заявление и предпочел сделать равнодушный вид.

– А откуда ты приехала?

– Из Детройта.

– Где слабого убили и съели, да?

– Или вытолкали в конец очереди безработных. – Поняв, что ее слова прозвучали грубо, она улыбнулась ему. – А ты? Откуда твое волшебство?

– О, отовсюду понемножку. Я много раз переезжал с места на место.

Из закрытой школы в летний лагерь или туда, куда задумывала его отправить мать, лишь бы подальше от дома.

Оглядевшись, он понял, что они стоят на углу Пятьдесят третьей и Шестой улиц. В туристическом центре.

– Захотелось деликатесных бутербродов по завышенной цене? – поинтересовался он.

– Нет. Только острых вкусняшек. – Она указала на тележку с едой.

– Правда?

– Не удивляйся. Это лучший в городе фургон, торгующий мясными блюдами. И недорого.

Через несколько минут, когда они уже сидели на скамейке с пластиковыми контейнерами на коленях, он, жуя ягненка с рисом, признал, что она знает, о чем говорит.

– Вкусно. Не думал, что ты любишь есть на улице, как девчонка.

– Неужели? А на кого я похожа? На любительницу стейка и шампанского? – Она язвительно улыбнулась ему.

– Нет, больше напоминаешь веганку.

Она фыркнула:

– У нас на Среднем Западе вегетарианство не в моде. Только блюда из мяса.

– А что привело тебя в Нью-Йорк?

– Яркие огни и большие агентства, конечно. Как и любого другого.

Она откусила большой кусок баранины с рисом и резко перевела разговор на его биографию.

– А ты со своими многочисленными переездами никогда не бывал на Среднем Западе?

– Никогда. Не люблю зерновых полей.

– А где ты тогда жил?

– До десяти лет в Нью-Джерси.

– А потом?

Боже, да она не отстанет. Он вздохнул.

– А потом мама вышла замуж за богатого человека и переехала в Коннектикут.

– И ты не поехал с ней?

Он горько засмеялся:

– Как сказать. У меня была комната в ее доме. Но меня не очень привечали там. Она была поглощена новой семьей. Я провел большую часть отрочества, выясняя, из скольких закрытых школ меня выпрут.

– Почему?

Благодаря матери, давившей на него долгие годы, он знал, что только таким поведением сможет привлечь ее внимание к себе. Но не собирался рассказывать об этом Бекки.

– Почему подросток поступает так, а не иначе? Зато я увидел большую часть Восточного побережья: Массачусетс, Нью-Хэмпшир, Мэн – все места, где живут богачи.

Бекки фыркнула:

– Я бы возненавидела тебя, если бы познакомилась с тобой подростком.

Он посмотрел на нее с искренним удивлением:

– Это еще почему?

– В детстве я бралась за дополнительные задания, подлизывалась к учителям, надеясь, что они помогут мне, когда придет время поступать в колледж. А таких, как ты, считала идиотами.

– Каких таких?

Она гневно взглянула на него.

– Детей, которые попусту тратят время, надеясь, что купят местечко в колледже, даже с низкими оценками в аттестате. Ты, наверное, был одним из тех, кто отравлял мне жизнь, потому что я не могла позволить себе тратить время на вечеринки с ними.

Несколько долгих минут он не знал, что сказать. Она, вероятно, права. После того как мать вышла замуж за Билла, деньги потеряли реальную стоимость. Каким бы огромным ни был счет, который он предъявлял отчиму, какой бы дорогой ни была покупка, тот даже ни разу глазом не моргнул, оплачивая их.

– Я не ходил на вечеринки. Меня отправляли в школы для мальчиков. Там редко бывали девчонки, и они пользовались успехом, независимо от того, на сколько умными или глупыми были. Кроме того, я уверен, ты была милашкой, несмотря на зубрешку. Я бы из кожи вылез, чтобы подружиться с тобой тог да, да и сейчас не прочь.

Она округлила глаза, но все равно чувствовал себя польщенной.

– Как бы там ни было, – проговорила она, глядя в экран телефона. – Ого. Уже семь часов. Может, нам вернуться и начать обустраивать штаб-квартиру? Тогда утром сможем сразу приступить к работе.

– Отличный план. Тебе нужно только перенести вещи ко мне в кабинет, не так ли?

Бекки замерла.

– Я гм… думала, мы устроимся где-нибудь на людях. То есть я хотела сказать, где больше места. Ну, вроде конференц-зала.

– Зачем? Боишься оставаться со мной наедине? – Ему нравилось, что он так действует на нее.

– Что? Нет. Конечно нет. Я просто подумала, что нам будут нужны доски для презентаций или что-то вроде этого.

– У меня в кабинете несколько досок для презентаций. Не знаю, как ты, но когда я работаю над трудным проектом, мне нужно некоторое уединение. В конференц-зал может войти кто угодно.

– Ну, не знаю.

Он не смог сдержаться и поддразнил ее:

– Обещаю вести себя хорошо. Не буду демонстрировать нижнее белье, даже если ты попросишь об этом.

Бекки засмеялась над его шуткой впервые с момента их знакомства.

– О’кей. Договорились. А я, в свою очередь, не буду показывать тебе мое. Но ты поможешь мне перенести вещи.

К тому времени, как они закончили переносить ее письменный стол, компьютер и гигантский монитор, стемнело, небоскребы вокруг засветились огнями, мерцающими как звезды.

Бекки посмотрела в окно и вздохнула.

– Придется привыкать к этому виду, – отметила она.

Марк подошел и встал позади нее.

– Довольно мило. И точно лучше вида из моего последнего офиса.

– Да? И где это было?

– В Лос-Анджелесе.

– О да-а. Могу представить, как тебе надоело смотреть на пальмы и девочек в бикини.

– Я работал по договору. То есть был только на ступень выше, чем служащий с красным степлером, сидящий в подвальном помещении. И смотреть мог только на облезлые стены.

– А у меня всегда есть Райан Гослинг для компании. – Она указала на постер, который пристроила на стену около своего стола.

– Если надоест смотреть на него, буду рад предоставить тебе пару картин.

Бекки сделала шаг назад.

– Хочешь, чтобы я любовалась только на тебя?

– Ни в коем случае. Я просто хочу, чтобы ты захотела снять с меня рубашку.

Если бы он только знал… Но она не признается, даже не поцелует. Тогда утром в его офисе у нее помутился рассудок.

– Помечтай об этом, дорогуша. Я не сплю с конкурентами.

– Знаю, знаю. Но не стоит ругать парня за попытку. Но знаешь, если бы ты спала со мной, я, может, и не стал так уж стараться обойти тебя.

– Да, хорошо. Но уверена, ты так просто не сдашься.

И она отвернулась, настолько велик был соблазн погладить его по накачанной груди.

– Я собираюсь проверить электронную почту и потом пойду спать. А ты?

– Думаю, сразу пойду спать. Мне нужно на боковую, чтобы завтра быть в форме. Увидимся утром.

Бекки небрежно помахала ему вслед и включила компьютер. Проверять почту не было никакой нужды, для этого есть смартфон. Ей нужно привыкнуть к новому месту и обдумать сложившуюся ситуацию.

Правда оказалась невероятнее вымысла. Если бы она решила писать книгу, у нее не хватило бы фантазии придумать такой поворот. Почти реалити-шоу.

Она так и видела перед собой бегущую строку: Не переключайтесь! Далее: чем завершится связь на одну ночь.

Хихикая, она открыла почту. Удивительно, там было полно сообщений с поддержкой от всех членов ее команды. Парень во главе агентства, может, и низкий интриган, однако умеет подбирать себе хороших людей. Она уже собиралась выйти из почты, когда заметила имя, от которого у нее замерло сердце.

Пенс.

Что ему нужно?

Она хотела стереть письмо, не читая, но это проявление трусости.

«Привет, детка!

Видел тебя в «Мире рекламы», но знал, что ты откажешься со мной разговаривать, поэтому не поздоровался. Не могу перестать думать о тебе. Хорошо выглядишь. И работаешь хорошо. Хотел сказать, удивлен, но вспомнил, что у тебя был лучший учитель. Я.