Текст книги "Натали"

Первое видение

Насыщенный разными делами и проблемами график жизни дисциплинировал Николая, а он с каждым днем старался все больше и больше взять на себя новых обязанностей и дел, старался принять участие в новых мероприятиях и акциях. Чтение лекций, ведение лабораторно-практических занятий, руководство курсовым проектированием у очников и заочников, встречи с заказчиками по хоздоговорной тематике, заседания в совете НТО, обсуждение работ аспирантов и соискателей и… целый воз других разных больших и малых дел, которые расписывались им на каждый день и каждый час, а иногда и поминутно. Так проходили неделя за неделей, месяц за месяцем. Конечно, здорово выручала машина. Многие вопросы благодаря личному транспорту решались оперативно и без больших затрат времени.

Как-то раз Николай забежал в одну из центральных сберкасс заплатить за квартиру, свет, телефон и другие коммунальные услуги. Касса по приему коммунальных платежей ютилась в цокольном этаже четырехэтажного дома. Поэтому, чтобы попасть в операционный зал, необходимо было спуститься на несколько ступенек вниз.

Освещенность помещения была слабой, и народ, входя в сберкассу, прищуривался, так как разглядеть находящихся в помещении после дневного света было невозможно. Коля спустился вниз по ступенькам и занял очередь, которая двигалась очень медленно.

Волей-неволей он стал присматриваться к окружающей обстановке и к людям, стоящим впереди него. За бабушкой, что была перед ним, вполоборота стояла элегантная белокурая женщина, одетая настолько модно и неповторимо, что Николай сразу же обратил на нее внимание. Она была молода и красива. Ею нельзя было не залюбоваться. Черты ее лица были удивительно правильными и достаточно четкими: ровный носик острый и в то же время аккуратный, брови вразлет придавали лицу яркость и выразительность; серые с голубым отливом глаза, окаймленные сверху пышными ресницами, делали это очаровательное создание обаятельным и красивым. Спадающие на высокий округлый лоб белые кудряшки не только закрывали несколько несоразмерный лоб, но и были к лицу. Но больше всего в этой особе привлекали губы. Накрашенные яркой сочной помадой, они как бы просили или даже кричали: поцелуйте нас, ведь мы такие замечательные и красивые…

Это было какое-то наваждение… Коля не понимал, что с ним происходит. Он застыл как вкопанный, обалдев от увиденного. Уже и очередь продвинулась вперед, а он все стоял и стоял как завороженный…

В чувство его привел солидный толстый мужчина, стоявший за ним в очереди.

– Ну, вы, молодой человек, так и будете торчать на одном месте? Или же продвинетесь вперед? – спросил мужчина, трогая Николая за рукав. – А то я обойду вас.

– Да-да, – пролепетал Коля и продвинулся на пару шагов вперед, поближе к этой так заинтересовавшей его и покорившей его своей красотой особе, к этому интересному и неприступному явлению природы.

Тем временем белокурая женщина выложила из сумочки на карниз барьера, отделяющего операционную часть зала от остальной, платежные книжки и стала раскрывать их на нужных для оплаты по месяцам местах. Коле ничего не стоило прочитать адрес и фамилию незнакомки: улица Кольцевая, 28, квартира 16, Строгих В. Д.

«Так это же почти рядом с моим домом! Как же я раньше не видел эту красивую женщину? Где же она скрывалась до сих пор? Как бы с ней познакомиться?» – проносились в голове Николая одна за другой крамольные мысли.

Он еще пристальнее и внимательнее стал разглядывать эту интересную и даже прекрасную незнакомку, которую теперь уже мог по праву назвать своей соседкой, так как жил от нее всего через дом. Конечно, дома были многоэтажными и длинными, а расстояние между ними оценивалось не десятками, а сотнями метров. Но раз уж так получилось, формально можно считать, что они соседи: у нее дом номер двадцать восемь, а у него – тридцать два. Вроде действительно рядом. И тут уж никуда не денешься.

Между тем очередь продвигалась, и белокурая красавица, рассчитавшись с кассой и получив свои платежные расчетные книжки, плавно вышла из помещения. Коля проводил ее жадным взглядом. А потом проследил через окно, в какую сторону пошла незнакомка. Когда очередь дошла до него, он быстро рассчитался и, пулей выскочив из сберкассы, подбежал к своим «Жигулям», быстро завел машину и поехал в ту сторону, куда направилась так очаровавшая его молодая женщина.

А она уже прошла почти квартал и поднималась на крыльцо ювелирного магазина. Коля припарковал свое авто и также вошел в этот магазин. В дальнем зале он увидел незнакомку с интересной и в то же время необычной фамилией Строгих. Женщина рассматривала золотые кольца, серьги и браслеты. Один из комплектов она попросила посмотреть поближе, а кольцо даже примерила на изящную ручку. Но то ли кольцо на руке не очень хорошо сидело, то ли у нее не было намерения приобретать это изделие вообще, она аккуратно передала продавцу весь комплект и, не останавливаясь и не глядя ни на кого, гордой походкой царицы, прошла мимо Николая к выходу из магазина. Коля последовал за белокурой красавицей.

В голове Николая все время свербела одна и та же назойливая мысль: «Как познакомиться с ней? Ведь вон она какая красивая и гордая! И какая неприступная! И наверняка замужем! Кольцо-то обручальное какое широкое и добротное! И на других пальцах хватает перстней. А как изысканно одета! Во всем чувствуется блеск, лоск и достаток. Не то что я. Я-то по сравнению с ней настоящий вахлак и бедняк».

Коля немного поотстал от незнакомки и проводил ее грустным завистливым взглядом…

Но какая-то неведомая сила опять взыграла в нем, опять он весь напрягся и сосредоточился, а потом с повадкой лесного зверя пустился вдогонку за этой очаровашкой. Правда, на этот раз он вел себя спокойнее и расчетливее: не торопясь сел в машину и поехал в сторону своего и ее дома. Он обогнал ее на одном из перекрестков и встал недалеко от следующего угла. В зеркало заднего вида ему хорошо была видна приближающаяся фигура так понравившейся ему молодой женщины, и он стал разглядывать ее более детально. И стройность фигуры, и одежда, и походка, и весь силуэт – все в ней было безукоризненно и совершенно.

«Бывают же такие! Наверное, артистка какая-нибудь, не иначе! Вышагивает – словно лебедь плывет! А как одета со вкусом: брюки отглажены, без единой морщинки! А какое оригинальное полупальто в клеточку! А этот огромный яркий шарф, придающий элегантность и такой неповторимый женский шарм! И все это перемещается на красивых блестящих туфельках с высокими каблуками-шпильками и с висящей на плече в тон туфлям сверкающей дамской сумочкой. Да, одно загляденье, иначе не скажешь!» – оценивал ее походку и внешний вид Николай.

Незнакомка опять прошла мимо, и теперь уже Коля оценивал ее сзади. Но даже этот тыл был достаточно привлекателен и не имел никаких недостатков и огрехов. Когда женщина перешла следующий перекресток и до ее дома оставалось не более ста метров, Николай опять проехал на машине мимо нее и остановился напротив первого подъезда девятиэтажки, в которой обитала эта покорившая своей красотой молодая очаровательная женщина. Он опять проследил ее продвижение, но теперь уже к своему подъезду. Вот она подошла к входной двери, почему-то обернулась и задержала взгляд в направлении стоявшей Колиной машины, а потом скрылась за дверью.

«Ну вот и все! Не побежишь же за ней и не скажешь ей, что влюбился в нее. Ерунда какая-то, и в самом деле, что со мной творится?» – мысленно одернул себя Николай и поехал в сторону своего дома.

«Да мало ли красавиц на белом свете! И у тебя жена неплоха: и симпатичная, и трудолюбивая, и хозяйка хорошая, и заботливая мать и жена… Так что нет причин для уныния. Да, спору нет, красивая эта женщина по фамилии Строгих, но у нее, видимо, есть своя личная жизнь, свои дети, свой муж, свои запросы и претензии в жизни. И вообще, нечего губы раскатывать на чужих жен!»

С такими мыслями Коля доехал до своего дома, поставил машину в гараж и поднялся к себе на пятый этаж. Настроение было какое-то подавленное. Он немного перекусил, выпил свой традиционный кефир и, посмотрев телевизор, пораньше лег спать, сославшись на плохое самочувствие.

Всю ночь ему снились какие-то дальние страны и невиданные им города. Он разъезжал по ним, искал кого-то, но никак не мог найти. Коля часто просыпался, и перед глазами вставал образ той самой покорившей его сердце незнакомки… Он засыпал, но почему-то судьба все куражилась и куражилась над ним, забрасывая его в какие-то чужие города, в которых ему надо было найти неизвестного человека. И опять Николай просыпался и вспоминал понравившуюся ему красавицу. Ночь была бесконечно длинной и бестолковой. Два раза Коля поднимался, ходил на кухню попить воды и даже съел столовую ложку меда для того, чтобы заснуть. Но это все мало помогало: сон был короткий и непродуктивный, больше похожий на забытье, а ночь бесконечная и какая-то тревожная…

Вот чем обернулась эта встреча с очаровательной незнакомкой, почти соседкой и такой далекой-далекой несбыточной мечтой.

Сюрприз

Прошло дней десять, и Коля уже почти забыл о встреченной им незнакомке, как вдруг, подъезжая к старому учебному корпусу института, в котором оставались экономический факультет и заочное отделение да несколько специальных кафедр, он увидел ту самую белокурую красавицу. Она плавно входила в здание. Да-да, она входила в здание его технологического института…

Коля быстренько припарковал свой «жигуленок» у входа. Вытащил из багажника портфель и пошел сразу же на четвертый этаж, где располагался заочный факультет, рассуждая при этом так: «Очаровательная незнакомка не наша сотрудница, значит, она заочница. И появилась она здесь только потому, что пришла сдавать контрольные работы или получить вызов на сессию. Вроде бы все логично!»

С такими вот мыслями Николай не поднялся, а взлетел на четвертый этаж и вошел в комнату методистов заочного факультета, но желаемую женщину он там не обнаружил. Коля, улыбнувшись, поздоровался с девчатами и отправился на пятый этаж, где располагался деканат экономического факультета. Но и эта попытка встретить очаровательную незнакомку не увенчалась успехом.

В отчаянии он спустился на второй этаж и посетил там пару кафедр, но нигде не оказалось никаких следов интересующей его особы.

– Где же она может быть? Куда же она подевалась? Не могла же сквозь землю провалиться! – рассуждал вслух Коля, выходя из здания.

Он сел в автомобиль и задумался.

– А может быть, она просто зашла в женский туалет, что на первом этаже, а я, дурак, рванул на верхние этажи? А она-то уже давным-давно где-нибудь шлепает по улице и не догадывается, что я ее тут разыскиваю. Да, скорей всего, так и было, – с грустью продолжал свои рассуждения Николай. – Надо было подождать в машине, посидеть чуток.

С отчаяния, что так неудачно распорядился представившимся случаем, Коля несколько изменил свои планы на этот день и поехал не на кафедру, а к себе домой. Время наступало послеобеденное, занятий у него не было, а те дела, которые он наметил на сегодняшний день, в основном он уже выполнил. Оставшуюся часть вопросов он мог решить дома: что-то написать, кому-то позвонить и кое-что обдумать.

Правда, еще одна причина изменения планов тяготела над Николаем. Втайне он надеялся догнать очаровательную соседку возле ее дома…

Но и эта попытка была безуспешной. По дороге домой он не увидел знакомой фигуры той, которая так врезалась в его сердце и покорила своей красотой.

«Скорей всего, она пошла куда-нибудь по магазинам и придет домой часа через два-три. Ну да что теперь, надо работать. Работа лечит, работа – лучший доктор!» – подумал Николай, мысленно произнося стандартную фразу.

И опять потекли дни за днями: в работе, в совещаниях, в командировках, в общении с коллегами, друзьями и родственниками…

По сложившейся ранее традиции в технологическом институте, поскольку он был достаточно новым и с малочисленным коллективом преподавателей, проводимые раз в месяц заседания ученого совета вуза совмещали с профсоюзным собранием всего коллектива. Вначале обсуждались и решались вопросы, касающиеся всех сотрудников, а потом уже оставались только члены ученого совета для голосования или рассмотрения каких-либо узких вопросов.

Первая половина заседания всегда проходила бурно и активно, с обилием вопросов и шумом, но, как правило, в течение часа-полутора заканчивалась перерывом и удалением из зала «непричастных к элите» преподавателей и сотрудников. Вторая половина заседания всегда была четко продумана и организована. Для решения поставленного вопроса создавалась комиссия во главе с проректором или деканом, выходил докладчик или ответственный по теме, задавались вопросы, выступали два-три человека в поддержку – и принималось нужное решение. Как правило, больших споров не было, так как в ходе подготовки обсуждаемого на ученом совете вопроса проводилась его тщательная оценка и рассмотрение назначаемой для этих целей комиссией из членов совета. При этом предлагаемое решение согласовывалось с ректором и только после его визы выносилось на общее заседание ученого совета.

Вот на одно из таких собраний коллектива и ученого совета института Николай Карасев опоздал. Причина была банальная – проторчал в автомобильной пробке, образовавшейся из-за аварии двух грузовых автомобилей и автобуса, которые перегородили все движение по проспекту Свободы. Развернуться назад, чтобы объехать аварийное место другой дорогой, он не мог, так как за ним выстроилась целая колонна автомобилей. А впереди путь был закрыт. Вот и пришлось потерять больше сорока минут, пока не прибыли гаишники, не замерили все, что им было нужно, и не внесли в свои протоколы свидетельские показания…

По этой причине Николай вошел в зал позже всех и устроился в последнем ряду, потому что первые ряды все были заняты. Посидев несколько минут и освоившись с обстановкой, он стал понемногу посматривать по сторонам и здороваться с теми, кто обращал взгляд в его сторону. Кому-то кивал и улыбался, кому-то делал жест рукой, а тем, кто был поближе, протягивал руку для дружеского рукопожатия. Постепенно взгляд его дошел до ряда столов, расположенных около окон. Коля не поверил своим глазам – впереди, наискосок от него сидела та красивая белокурая незнакомка с такой не идущей ей фамилией – Строгих.

«Вот это фокус! Вот это сюрприз! Что же она тут делает? Неужели эта блондинка у нас работает? А может быть, ее недавно пригласили к нам и сегодня мы будем избирать ее по конкурсу?» – задавал себе вопросы Николай.

Он быстро достал из портфеля свой ежедневник и вытащил извещение для членов ученого совета, в котором расписывались все вопросы очередного заседания. Конкурсных дел на сегодня не планировалось.

«Странно, странно! – подумал и чуть ли не вслух произнес Николай. – Как же понимать ее присутствие здесь?»

Через несколько минут первая часть собрания подошла к концу, и все приглашенные на него стали расходиться, а члены ученого совета пересаживались поближе к президиуму, чтобы оперативно решать те дела, которые были намечены на повестке сегодняшнего дня.

Коля проводил неотрывным взглядом блондинку, которая скрылась за дверью. Догнать ее он не мог, так как Владимир Петрович Сименский подозвал его к себе для объяснения причины опоздания. Карасев как мог объяснил свою вынужденную задержку, и Сименский с пониманием кивнул в знак согласия.

Началась вторая половина заседания, которая на этот раз шла очень трудно. Вопрос стоял весьма важный и злободневный – развитие материально-технической базы вуза и невыполнение плана освоения капитальных вложений. Кроме того, этот вопрос был в связке с проблемой выделения жилой площади для коллектива по долевому участию. В работе городского отдела по учету и распределению жилой площади наметились большие изменения, поэтому данную проблему требовалось обсудить в узком кругу.

Возглавлявшая отдел капитального строительства Раиса Максимовна Субботина явно не справлялась со своими обязанностями, а проректор по хозяйственной работе не оказывал ей никакой помощи для реализации плана. В надежде, что будет сдан в эксплуатацию очередной пусковой комплекс с аудиторным блоком, все факультеты увеличили набор студентов на первый курс, как и было предусмотрено перспективным планом. А вот заниматься оказалось совсем негде. Строители подвели, проектировщики вовремя не откорректировали проектно-сметную документацию, московские чиновники затянули вопрос поставки кабельной продукции и электроарматуры для трансформаторной подстанции… А во всем виноват ОКС и его начальник Раиса Максимовна. Вот и решали вопрос: как быть и что делать, чтобы форсировать отставание, где искать помощь и кто действительно мог бы ее оказать.

Пока шло обсуждение вопроса, в голове Карасева прокручивался один и тот же вопрос: «У кого узнать, где эта Строгих работает, и как с ней познакомиться?» При этом параллельно в голове Николая не переставала сиять другая – радостная мысль о том, как ему повезло, что эта блондинка работает с ним в одном институте.

Решение пришло быстрое и достаточно простое: надо зайти в отдел кадров и спросить, а дальше – еще проще того: определить ее кандидатуру в совет молодых ученых и в совет НТО. Вот и будет повод познакомиться поближе и пообщаться с ней теснее. А там уж что получится!

В отделе кадров ему сообщили, что Наталья Геннадьевна Строгих является старшим преподавателем кафедры экономики и организации производства. Теперь-то Карасев понял, почему он не нашел блондинку в тот раз. Он просто пробежал этаж, где располагалась ее кафедра, так как недооценил ее возможности – принял за студентку, а она уже старший преподаватель.

– Вот тебе и фокус, вот так дела! – вздыхая, приговаривал про себя, Карасев. – Я уже столько времени работаю в институте и ни разу не видел ее! Просто какая-то чертовщина! Неужто действительно могли проходить мимо друг друга и я не обратил на нее внимания? Вроде бы все всегда замечаю, все-таки я водитель со стажем! Что-то здесь не так. Надо узнать поподробнее, в чем дело, где и почему она скрывалась до сих пор. Почему я раньше не видел ее?

На следующий день Николай Дмитриевич зашел на кафедру экономики и организации производства и как бы невзначай обратился к заведующей кафедрой Валентине Ивановне Спиридоновой с просьбой назвать кандидатуру для участия в работе совета молодых ученых. Та сразу же отозвалась на его призыв, назвав фамилию Моторкиной Нины Степановны, недавно вернувшейся из Москвы после аспирантуры. Карасев записал фамилию предлагаемой кандидатуры и задал дополнительный вопрос:

– Валентина Ивановна, а Моторкина уже защитила кандидатскую диссертацию или нет?

– Да нет, что вы, Николай Дмитриевич, у нее работа сложная, касается реформирования химической отрасли. Ей еще работать да работать. Дали же ей тему там в Москве! Теперь неизвестно, когда успокоится, – в сердцах выдохнула Спиридонова.

– Тогда, может быть, вы предложили бы кого-нибудь менее занятого, чтобы развернуть у вас на кафедре и факультете работу по науке? Есть же у вас много свободных кадров. Вот, например, Строгих какую выполняет общественную нагрузку? – продолжил диалог Карасев.

– Да пока никакую. Она недавно вышла из декретного отпуска и нигде не задействована. Да и учебная нагрузка у нее пока небольшая. Правильно вы подсказали мне, Николай Дмитриевич. Думаю, что и ей надо заняться наукой серьезно, – согласилась Спиридонова с доводами Карасева.

Николай записал новую кандидатуру и попросил, чтобы, как появится Строгих на работе, обязательно позвонила ему на кафедру для координации встреч и дел.

Так постепенно, шаг за шагом Коля приближался к осуществлению своей заветной мечты – познакомиться с очаровательной белокурой красавицей, покорившей его сердце и запавшей в душу. Он был рад, что так просто и достаточно аргументированно он познакомится с Натальей Геннадьевной и она будет работать в его команде – совете молодых ученых и НТО. От этих победных мыслей Коля даже раскраснелся и, чувствуя себя триумфатором в этом сложном процессе, с удовлетворением отправился в другой корпус к себе на кафедру.

Первая встреча

Через два дня ближе к обеду на его столе раздался телефонный звонок. Просили пригласить Николая Дмитриевича. Карасев в этот момент дописывал очередную статью для центрального журнала, поэтому весь был поглощен именно этой работой. Любые отвлечения он старался пресекать в корне, замыкаясь в себе и сосредоточиваясь только лишь на данном направлении действий. Видимо, лаборантки Анютки не было на месте, потому что обычно первой трубку брала она. В этот раз Анюта ушла, видимо, на обед, и трубку параллельного телефона некому было взять.

– Да, я слушаю вас, – ответил он как-то слишком резко и без особого желания продолжать ненужный разговор, отвлекающий его от написания статьи.

На том конце провода его тон поняли правильно, извинились за то, что отвлекли его от важных дел, и тихо спросили:

– Может, вам можно перезвонить в другой раз, когда вы будете не так заняты?

– А с кем я разговариваю? Кто вы? И что вам нужно? – не выдержал Карасев.

– Я Строгих Наталья Геннадьевна. Меня попросила Валентина Ивановна позвонить вам насчет работы в совете молодых ученых. Может, мне в другой раз позвонить вам? – повторно пролепетала трубка тихим-тихим нежным голоском.

– Нет-нет, что вы! Здравствуйте, Наталья Геннадьевна! Хорошо, что вы позвонили мне, спасибо вам, – сразу же изменил свой тон Николай. – Давайте встретимся с вами, чтобы наметить план работы и определиться с кандидатурами, кого можно привлечь к его исполнению на вашем факультете. Кроме того, надо продумать вопросы для областного совета НТО по блоку экономических проблем. Когда вы смогли бы появиться у меня на кафедре?

– Да я и сейчас свободна. А у вас есть время для встречи? Как сильно вы сейчас заняты? – продолжала трубка тихим задушевным голоском ласкать слух Николая.

– Вот и хорошо, тогда я вас буду ждать сейчас. Вы знаете, где расположена моя кафедра? – вопрошал Карасев, предвкушая встречу со своей мечтой.

Строгих ответила, что знает:

– Это на первом этаже новой пристройки главного учебного корпуса.

– Правильно, первый этаж, по коридору почти до конца и направо – увидите мою дверь. Там висит вывеска. Я вас жду.

Коля быстро сходил в буфет, располагавшийся здесь же, на первом этаже, купил триста граммов колбасы, плитку шоколада и печенье. Затем он быстренько включил электрический кофейник, извлек из холодильника хлеб и шпроты, открыл баночку, нарезал хлеб и колбасу. Далее вынул из стола банку растворимого кофе и пачку сахара-рафинада. Все это он разложил на маленьком журнальном столике возле кресел, что стояли в углу кабинета. Подумав немного, Николай поставил на столик две чашки с блюдцами, положил две ложечки и вилки. Затем, вынув из книжного шкафа газету, он накрыл ею журнальный столик, подумав при этом, что нельзя сразу переходить на «закусочные отношения». Необходимо вначале провести деловую часть встречи, а затем уже предложить попить кофейку.

Минут через двадцать в дверь робко постучали, и на пороге появилась она. Коля резко вскочил со стула и замер в оцепенении. Да, да, это была она. Та самая блондинка, которую он видел в сберкассе. Та самая, из-за которой он не мог заснуть. Та, которая была для него далекой несбыточной мечтой. И эта мечта стояла перед ним во всей красе, и он не мог не залюбоваться ею.

Они встретились взглядами и смотрели друг на друга. Некоторое время он стоял и молчал как немой. Его охватил восторг и какое-то непонятное чувство радости и тревоги.

– Здравствуйте, Николай Дмитриевич! А это я, Строгих Наталья Геннадьевна, – просто и непринужденно проворковала она нежным голоском, входя в кабинет.

Коля преодолел замешательство, пришел в себя, вышел из-за стола, поздоровался с ней, помог снять пальто и повесил его на вешалку.

– Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. Давайте я вам покажу наши планы и определим место вашей кафедры и факультета в общеинститутских делах, – предложил как-то сухо, по-деловому Карасев.

– А вы, оказывается, еще довольно молоды. Я-то думала, что раз завкафедрой, то наверняка какой-нибудь лысый и бородатый дед. А вы совсем еще юный, не в лад с его деловым тоном ответила Наталья Геннадьевна, отчего у Николая зарделись щеки и он еще больше замкнулся в себе.

– Да не так уж и молод я. Уже тридцать лет с гаком. Так что скоро должен буду обдумывать, как и что из меня вышло к возрасту Христа, – произнес Коля, делая над собой усилие, чтобы не покраснеть вторично. При этом он наморщил лоб и почему-то непрестанно поправлял свой галстук.

– Ну извините, пожалуйста, что я вас так восприняла. Вы действительно очень серьезный и занятой человек. И очень деловой. Нет чтобы предложить даме чашечку чая с чем-нибудь вкусненьким и сладеньким, вы все только о делах и работе, – с вызовом, как-то надменно выпалила Строгих.

– А почему бы и нет? Давайте отбросим дела и пересядем вот сюда, в кресла, – предложил Николай, приглашая гостью к столику. Резким движением руки он снял газету и предложил Наталье Геннадьевне вместо чая чашечку кофе, на что она с удовольствием согласилась.

Время было обеденное, и они с удовольствием пили кофе, закусывали бутербродами с колбасой и шпротами, заедали шоколадом. Изредка трапеза прерывалась разговорами на общие темы: о плохом снабжении, о природных катаклизмах, о политической нестабильности, о городах и местах, где они бывали. Постепенно, насытившись и приняв удобные позы, они повели более предметный диалог, касающийся частностей и личностей.

– А вы, оказывается, действительно интересный человек! И, наверное, очень хитрый. Откуда вы знали, что я люблю кофе, колбасу и шпроты? – требовательно вымолвила Строгих, в упор глядя на Николая немигающим взглядом.

– Да это так уж совпало. Я тоже люблю эти продукты. И вовсе не знал, что они и для вас так же вкусны. Вот и весь ответ, – парировал Карасев. – И уж вполне точно могу заверить, что я не знал и не знаю ваших приоритетов и привязанностей.

– Так уж и не знали? Так я вам и поверила! А почему же из пятнадцати членов нашей кафедры вы Валентине назвали только меня? Если вы не знали меня, то откуда у вас информация обо мне? Или вы что-то скрываете от меня? – напирала Наталья Геннадьевна, не давая Карасеву опомниться и подыскать логичное объяснение для ответа.

От этих слов и их попадания точно в цель лицо Николая залилось краской. Ему стало не по себе. Он поднял чашку с выпитым кофе и попытался хотя бы капельку остатка допить, но большей частью чтобы прикрыть покрасневшее лицо. Но и эта последняя капля только растеклась по кружке и не попала в рот. Коля сделал вид, что допил кофе, и облизнул пересохшие губы.

«Как быстро она раскусила меня! Расколола, как орех, одним взмахом. Да, видимо, непростая она штучка! Пришла подготовленная и навострившаяся, готовая к защите и нападению. Вот умница так умница! И прямо в цель. Но в голову-то мою она все равно не залезет!» – думал про себя Николай, совсем смутившись перед таким натиском и весомыми аргументами, которые были, как казалось Карасеву, только в его голове.

– Или это тоже совпадение, да? – уже более язвительным тоном допытывалась Строгих.

Николай наконец-то собрался с мыслями и сам перешел в атаку:

– Знаете, Наталья Геннадьевна, вы так напористо допрашиваете меня, что у меня возникают сомнения насчет вашей работы и вашей профессиональной подготовки.

– Какие такие сомнения? – вставила в его размышления свой вопрос Строгих.

– Да вот вы так соответствуете своей фамилии. Уж не сотрудничаете ли вы с органами безопасности? – продолжил Коля.

– Ну вы меня рассмешили! Я никогда с ними не была в дружбе и, надеюсь, никогда не стану сексотом, – резко закончила Наталья Геннадьевна, переходя к теме приглашения: – А у вас есть еще копия этого общего плана, чтобы я по аналогии могла сочинить или сверстать план работы для нашего факультета?

– Да-да, «болванку» я вам заготовил, так что будет на что ориентироваться. А про вас я узнал в отделе кадров института, когда просматривал кандидатуры для совета молодых ученых, – сознательно скрыл Карасев истинную причину выбора кандидатуры Строгих. – Поэтому, идя на кафедру, я имел предварительную наметку. Видите ли, дело в том, что это была необходимая процедура – предварительное заочное знакомство с будущим активистом. Поэтому я провел такой зондаж и не жалею о своем выборе. Вы – подходящая кандидатура! – отрапортовал Николай.

– Так уж и не жалеете? А вдруг я не подойду, вдруг буду делать что-то не так? Или совсем не захочу выполнять ваши поручения? – начинала дерзить Наталья Геннадьевна. При этих словах она расплывалась в широкой улыбке, и ее серо-голубые глаза горели каким-то озорным светом. Она была поистине прекрасна. И даже такое задиристое поведение делало ее еще более притягательной и желанной.

«Вот она какая необыкновенная! – думал про себя Карасев. – Знает себе цену, чувствует себя на высоте положения и не даст спуску ни в чем».

– У вас сын или дочь? – перевел Николай трудный разговор в другую плоскость. Не дожидаясь ответа, сам рассказал о своих детях – дочери и сыне: – У меня дочь Маша шести с половиной лет и сын Антошка четырех лет. Забавные и интересные человечки со своими характерами и своей идеологией по многим вопросам.

– А у меня пока один Дениска. Ему скоро исполнится два годика, – ответила с каким-то нежным оттенком Наталья Геннадьевна. – Тоже растет занятным и любознательным.

– А ваш сын где сейчас, в яслях? Или с кем-то дома? – не унимался Карасев. – Мои – в детском саду, что на троллейбусном кольце возле парка. Там вполне приличный детский комбинат.

– Нет-нет, мой Дениска дома. С ним сидит моя свекровь. В ясли я его решительно никогда не отдам, да и детский садик не совсем то, что надо ребенку, слишком многочисленные группы. А дети – разные, воспитатели – тоже разные. Потом, еще неизвестно, какие там условия для детишек.

– Ну, на кольце-то детский сад очень хороший. Это не городской комбинат, а заводской – энергетиков. Так что там и кормят, и развивают детишек очень хорошо, – защищал Николай свою версию воспитания детей.

– Ладно, Николай Дмитриевич, спасибо вам за угощение, за то, что вкусно накормили, а то я действительно была голодная. Знаете, утром как-то не очень хочется есть, а вот потом или некогда, или думаешь, что вот-вот пойдешь домой. Давайте мне свою «болванку» – и я побежала домой. А то и так задержалась больше дозволенного, – перешла Строгих на деловой тон.