Текст книги "Листик. Судьба дракона"

– Завтра увидишь, – вместо Шимбы ответил Сарх.

На следующее утро молодняк погнали в лес. Там, на большой поляне, лежали две большие кучи тяжелых бревен. Молодых драгов разбили на две команды и заставили таскать бревна, одна команда носила их из левой кучи в правую, другая наоборот.

– Те, у кого куча будет меньше, не получат еду, – успела сказать Шимба Листику, они оказались в одной команде. Листик ничего не ответила, все молодые драги в бешеном темпе таскали бревна. К концу дня кучи были одинаковыми. Старшие драги, наблюдавшие за процессом переноски, приказали разбирать кучи и считать бревна, чтоб выявить команду-победителя. В кучах оказалось одинаковое количество бревен, хотя на самом деле общее число было непарным, так что в любом случае одна из групп драгов должна была победить. Драги-надсмотрщики были в замешательстве и доложили об этом повелительнице. Та отмахнулась:

– Раз победителя не выявили, значит, проиграли обе команды! Еды не давать никому!

Когда об этом было объявлено, Листик, к удивлению Шимбы, тихо сказала:

– Да, просчиталась я.

Изумрудно-золотистый дракончик сразу посчитал бревна и одно спрятал, думая, что победителями объявят обе команды и еду дадут всем. Но вышло все совсем не так.

На ночь драги расположились прямо на земле, под большими навесами. Шимба и Листик устроились с самого краю. Ночью драга проснулась от того, что Листик тихонько стонала. Она была в своей второй ипостаси. Девочка сидела, обхватив себя руками за плечи, а из глаз ее текли слезы. Шимба подняла этого маленького лягушонка и прижала к себе, чувствуя, как дрожит маленькое тельце. Только под утро Листик затихла и превратилась в того полудракончика, кем была раньше. Утром перетаскивание бревен началось снова, и снова обе команды, хотя бревен уже было непарное число, повелительница объявила проигравшими. А ночью Листик, опять став лягушонком, стонала и дрожала. Утром она выглядела совершенно измученной. Днем снова было перетаскивание бревен. Вечером одной из команд дали еду, вторая половина маленьких драгов осталась голодной. В этой половине оказались Шимба и Листик. Листик хотела предложить, чтоб команды по очереди выигрывали, тогда все драги смогли бы есть, хоть через день. Но Шимба рассказала, что каждый раз команду формируют заново, и то, что они с Листиком третий раз подряд оказались в одной команде, – случайность.

– А зачем это надо? Это таскание тяжестей? – спросила Листик.

– Не знаю, так решила повелительница. Урх говорил, что для сплочения и выявления слабых. Слабые слуги повелительнице не нужны.

– А если кто оказался слабым, то что?

– Повелительница приказывает им перерезать себе горло или убить себя каким-нибудь другим способом, – ответила Шимба.

Листик молча кивнула. Заклинание подчинения было наложено на всех драгов, это заклинание не позволяло ящероподобным слугам ослушаться дракланов, фактически превращая их в верных рабов. Такое же заклинание Гара наложила и на Листика. Но маленький дракончик не был драгом, сопротивляемость у него была больше, поэтому заклинание, навешиваемое на ауру жертвы, не столь прочно зацепилось за сущность Листика. В отличие от драгов, девочка видела линии силы и то, как Гара ими ее опутывала. Две последние ночи Листик снимала с себя это заклинание, буквально выдирая его из своей ауры. Теперь девочка была свободна. Она поняла, что таким образом дракланы сделали из коренного населения мира Каприн рабов. Но зачем же их убивать? А Шимба продолжила рассказывать:

– Повелительницу это забавляет, она смеется, когда видит, как умирает драг.

– Шимба, а хочешь, я с тебя сниму это заклинание?

– Что ты, Листик! Это заклинание нейтрализует действие яда, что вырабатывает организм взрослого драга! Я уже почти достигла зрелости, а значит, могу умереть от этого яда!

– Глупости, Шимба! Вас обманывают!

– У нас есть предание, что на наш мир накатилась черная волна страшного колдовства, отчего драги начали умирать. Но пришли повелители и в своей безграничной милости спасли нас…

– Превратив в своих рабов! – зарычала Листик. – Дракланы сами и устроили ту эпидемию!

– Не говори так! Милость повелителей безгранична! – испуганно произнесла Шимба.

Они с Листиком лежали на своих местах у края загона, вернее, лежала драга, прикрывая своей широкой лапой девочку-лягушонка, устроившуюся у нее на груди.

Листик погладила свою подругу и сказала:

– Я все равно уйду отсюда! Когда стану сильной, вернусь и обязательно тебя освобожу!

Шимба попробовала возразить, но Листик не дала ей этого сделать:

– Если ты так боишься, я переведу это заклинание на себя.

– Ты повелительница! – прошептала драга.

– Ага, я дракон, но не повелительница! – ответила девочка.

– Почему же ты здесь?

– Не знаю. Меня схватили, когда мама вытолкнула меня из того страшного места. Мама придет и заберет меня отсюда!

На следующий день перетаскивание бревен отменили. У Гаранаманараларионы были гости, и она решила устроить большую охоту. Поэтому все ее драги, в том числе и молодняк, выступили в роли загонщиков дичи. Впрочем, если драклану не доставался кабирамил, большой травоядный ящер, он мог с досады убить и ближайшего драга.

Гара и ее гости расположились на невысокой скале, к которой драги-загонщики должны были выгнать из джунглей кабирамилов. Драклан мог броситься на жертву со скалы, пуская в ход когти и зубы, а мог и ударить огнем, демонстрируя меткость и огненную силу.

Когда стадо кабирамилов из десяти голов было уничтожено (дракланы, не заботясь о сохранении мяса, в основном били огнем), Каратэш, тоже бывший среди гостей Гары, предложил продолжить развлечение:

– Как-то все быстро закончилось, я только во вкус вошел.

– Выбирай любого, – предложила Гара, указывая на сбившихся в кучу молодых драгов.

– Неинтересно, – пожал плечами драклан. – Они стоят неподвижно, как неживые. Кабирамилы хоть бегут и уворачиваются. Пусть нам их еще подгонят.

Гара отдала распоряжение, и драги отправились в джунгли на поиски нового стада. Каратэш задумчиво посмотрел им вслед и спросил:

– Я смотрю, ты уже сделала рабыней ублюдка Ветикалинарионы. Это же она там, среди твоего молодняка драгов? Уж очень хилая, вряд ли выживет. Я все хотел спросить, для чего тебе она?

– Скоро вернется Рамана. Мне будет приятно посмотреть на ее реакцию, когда она узнает, что доченька ее сестрицы – моя рабыня.

Каратэш хмыкнул, а Гара, злобно усмехаясь, продолжила:

– А потом я прикажу своей рабыне перерезать себе горло, так, чтоб Рамана это видела. Пусть полюбуется!

– Гара, я понимаю, месть – это святое дело. Но не спешишь ли ты? Месть – это такое блюдо, которое надо употреблять холодным. По-моему, ты все же торопишься.

Серебристая дракона с усмешкой взглянула на серого:

– Самое время. Чего тянуть? И так очень долго ждала… Ветику мне не удавалось достать, пока она не перешла дорогу старейшинам, а Рамана сама член совета.

Каратэш снова пожал плечами и повернулся в сторону джунглей, ожидая появления еще одного стада кабирамилов.

А в джунглях молодые драги, удалившиеся на значительное расстояние, собирались рассыпаться цепью в поисках еще одного стада. Все они понимали, что если не найдут травоядных ящеров, то повелительница строго накажет своих нерадивых слуг. Многие из драгов шатались – сказывался голод последних дней и сегодняшние усилия, все-таки было немало пройдено. Найти еще одно стадо после первого загона было делом почти невыполнимым, и драги понимали, что роль такого стада изображать перед гостями их госпожи придется им самим. Повелительница, чтоб показать свое радушие, могла пойти на это, тем более у Гары имелось целых пять загонов с молодняком, и тот, куда попала Листик, был самым маленьким.

Листик плелась за Шимбой, словно сомнамбула, как будто ее тело было здесь, а сама она – где-то в другом месте. Внезапно дракончик остановился и указал лапкой в сторону:

– Туда! Там стадо!

Как говорится, утопающий хватается за соломинку, а приговоренный к казни стремится оттянуть ее всеми силами. Драги, уже смирившиеся с тем, что им придется выйти под огненные удары, пошли туда, куда указала Листик. Через некоторое время драги, повинуясь команде изумрудно-золотистого дракончика, рассыпались цепью, впрочем, они уже и сами почувствовали кабирамилов.

Гара осталась довольна – стадо было большое, хватило и для огненных ударов, и для когтей и зубов. Повелительница была настолько удовлетворена охотой, что позволила драгам доесть то, что осталось от кабирамилов. Почти все забрали взрослые драги, но и молодняку досталось немало. Уже в загоне Шимба, со слегка вздувшимся животом, спросила у своей подруги:

– А ты чего не ела? Мясо же!

– Да, Листик, чего ты не ела? – тоже спросил Сарх. Он понял, что именно эта странная драга или недодракон каким-то образом нашла стадо. Везение Листика или ее умение не только позволили наесться маленьким драгам впервые в их жизни, но и спасли от смерти многих из них. Благодушно настроенный Сарх похвалил Листика: – А ты молодец! Как тебе удалось обнаружить такое большое стадо?

Листик ничего не ответила и молча ушла в закуток загончика, где спала. Шимба пошла вслед за драконочкой и, сев рядом с ней, обняла ее. Так они и просидели до темноты. Когда все заснули, сквозь прутья загона выскользнула маленькая девочка и устремилась в джунгли. С легкостью двигаясь сквозь заросли, она пробежала довольно большое расстояние. Осторожно приблизившись к полянке и увидев там бронзового дракона, Листик с криком: «Рамана», – больше похожим на всхлип, бросилась туда. Девочку подхватила на руки бронзововолосая девушка.

– Листик! Что они с тобой сделали?!

– Эта злая дракона навесила на меня заклинание подчинения, которое для драгов!

– Листик… Как же так?! Прости меня, девочка! Я не успела! – в отчаянии вскрикнула Рамана.

– Ага, но я уже сняла его. Мне мама показывала, как это делать. Знаешь, Рамана, как больно было! А где мама? Почему она не приходит и не забирает меня от этой гадкой драконы?

Девушка сильнее прижала девочку к себе и тихо сказала:

– Листик, твоя мама не придет, она погибла. Погибла, спасая тебя. Поэтому ты должна жить! Жить, чтоб отомстить за Ветику! А я тебе в этом помогу! Они за это поплатятся, все поплатятся: Гара, Каратэш и старейшины!

Последние слова Рамана произнесла зловещим шепотом.

Листик заплакала:

– Мама, мамочка!..

Рамана гладила девочку по голове:

– Не плачь! Ты должна быть сильной! Такой, как тебя хотела видеть Ветика! Не плачь! Мы уходим отсюда!

Листик отстранилась и посмотрела в глаза бронзововолосой девушке:

– На тебя же сразу подумают, что это ты меня забрала, на тебя и на Тайшу.

– Пусть думают! Я все равно заберу тебя! Гара может убить тебя в любой момент, а если почувствует, что ты сняла ее заклинание, то… Листик, я тебя уведу, а потом дам свой амулет перемещения. Чтоб ты могла уйти как можно дальше, пока они не спохватились и не пустились в погоню по твоему следу!

– Рамана, мне не нужен амулет, я могу как мама – смотреть и прыгать. Мама мне показывала, правда, я далеко не прыгала, но я постараюсь! – сквозь слезы произнесла Листик. – Я сама отсюда уйду! Уйду так, что меня не найдут!

– Листик! Никому никогда не говори, что ты умеешь смотреть и прыгать! – пораженно произнесла Рамана. Получается, что Листик унаследовала способности своей матери! А Листик поняла, что об этих ее способностях Ветика никому не рассказывала.

Девочка утвердительно кивнула и, перестав плакать, став серьезной, сказала:

– Я тебя увидела, когда смотрела, чтоб найти кабирамилов. А еще я знаю, что у этой злой драконы гости. Сегодня была охота, а завтра они куда-то собрались, это я тоже подсмотрела. Вот завтра ночью я и уйду. А вы с Тайшей постарайтесь сделать так, чтоб на вас не подумали!

– Листик, ты прямо как настоящий драклан – хитрый и коварный! – улыбнулась Рамана. Но у нее это вышло как-то невесело. – Бедная девочка, как же рано тебе пришлось повзрослеть!

– Да? – с надеждой спросила Листик. – Я уже взрослая?

– Да, хотя тебе всего восемь лет, и до твоего первого совершеннолетия нужно ждать еще почти двести сорок лет.

– Рамана, а если я прыгну в мир, где год короче, то у меня совершеннолетие раньше наступит? – поинтересовалась девочка.

– Нет, Листик, считаются года мира Каприн, так что быстрее не получится. – Рамана была рада, что отвлекла девочку от грустных мыслей.

– Жалко! Мне пора возвращаться. А ты тоже уходи, – сказала расстроившаяся Листик.

Рамана кивнула и сложила руки лодочкой. Когда она раскрыла ладони, там оказался маленький дракончик. Он затрепетал крылышками и опустился на подставленную ладошку девочки. Рамана, улыбнувшись, сказала:

– Таким будет мое послание. Если что-то случится или мне надо будет тебя увидеть… Помнишь ту гору, где мы впервые с тобой встретились?

– Ага, это мир…

Бронзововолосая приложила палец к губам девочки, та понятливо кивнула, а Рамана активировала свой амулет перехода и скрылась в сером облачке портала. Листик подождала, пока облачко исчезнет, и заплакала:

– Мама, мамочка!..

Когда Листик ушла с полянки, неизвестно откуда появившийся мужчина с незапоминающейся внешностью задумчиво произнес:

– Вот ты какая, дочь Ветикалинарионы. Сдается мне, что у тебя большое будущее. А мой нюх меня еще не подводил, так что не буду тебе мешать. Да и Тайша на твоей стороне. А Рамана молодец, сказала, где встретиться, но так, чтоб я не узнал. Хотя… Я не удивлюсь, если она знала, что за ней наблюдают. Но все же как она думает вытащить дочь Ветики? Свой-то амулет она не отдала, как хотела, а то, что она хотела это сделать, было видно. Или она все-таки незаметно передала девочке другой?

Из последних произнесенных мужчиной слов стало понятно, что он не слышал признания Листика об умении прыгать без амулета. Мужчина не стал уходить, как Рамана, через портал – с полянки взлетел черно-бронзовый дракон.

Шимба проснулась от того, что кто-то пощекотал ее травинкой в носу. Драга, не открывая глаз, улыбнулась:

– Листик!

– Ага, на вот, съешь.

Девочка, сидящая на груди у драги, протянула какой-то плод, оказавшийся очень сладким. Шимба расплылась в широкой улыбке большой ящерицы.

– Потому-то ты и не ела мясо? Ты наелась этими…

– Ага! Люблю сладкое и не люблю сырого мяса!

Серебряная дракона выпускала ноздрями дым. Если б это был человек, то можно было бы сказать: брызгал слюной от ярости. Гара злобно смотрела на Раману, а та продолжала говорить:

– …таким образом, я заявляю протест! Гаранаманаралариона без санкции совета поместила дракона к драгам. Заметьте, дракона! Тем самым создан прецедент! Подобные действия недопустимы! Чтоб такое не случилось в дальнейшем, я предлагаю применить к уважаемой Гаранаманараларионе санкции. Вплоть до лишения…

– Но позвольте, уважаемая Раманапиритикалиона, – вмешался серебристый дракон, секретарь совета. – Заявка на опекунство подана по всем правилам и принята к рассмотрению!

– Уважаемый Еранамаликатрион, пока заявка не рассмотрена, передавать опекаемого опекуну никак нельзя. Здесь же была нарушена сама процедура. Мне ли вам говорить, как пагубны подобные действия?

Секретарь совета, как ответственный за соблюдение порядка и законности или хотя бы видимости такого соблюдения, не нашел, что сказать в ответ. А распалившая себя серебряная дракона закричала:

– Это ты похитила ублюдка! Теперь смеешь мне указывать…

– Гара, у тебя есть доказательства? – спокойно спросила Рамана.

– Да! Не успела ты вернуться, как эта недодракона пропала!

– Позволь тебя спросить, Гара, когда это произошло? Я имею в виду, когда пропала Листик?

– Ты вернулась позавчера, а вчера она пропала! – зарычала серебряная дракона.

Утром, после охоты, Гара направилась к секретарю совета подавать заявку на опекунство, все-таки Листик была дочерью драклана, и ее пребывание у Гары надо было оформить должным образом. Еран обещал все быстро уладить у одного старейшего старейшины (так назывались три сопредседателя совета дракланов, ну надо же как-то отличаться от старейшин – простых членов совета).

Но Ариматуларикиланион был занят, почти весь день занят. Гара так и улетела, ничего не оформив. Не успела она приземлиться, как Урх доложил о пропаже изумрудно-золотистой новенькой. Утром она вместе со всеми пошла тягать бревна, и серебристая, перед тем как улететь, со злорадством за этим наблюдала. А вечером эта недодракона исчезла! Гара приказала начать поиски в лесу, а сама метнулась назад, к тому времени старейший старейшина уже освободился, он тоже приказал организовать поиски и погоню, но Усимтариканокилион, которому это поручили, еще не вернулся.

– Ты меня обвиняешь? – искренне изумилась Рамана.

Гара замялась – уж очень спокойным было поведение соперницы: вместо того чтоб требовать отмены опекунства, она придралась к нарушению процедуры. Рамана вела себя так, будто совершенно не переживала за судьбу дочери своей младшей сестры. Гара увидела, что секретарь совета тайком делает ей знаки молчать, и застыла, не зная, что предпринять.

– Я могу подтвердить, что ни Раманапиритикалиона, ни Тайшаваланикатиона в этом не замешаны. Они вчера весь день были у меня. – Произнося это, старейший старейшина скривился.

Действительно Рамана и Тайша были у Ариматуларикиланиона, при этом устроили грандиозный скандал именно по поводу Листика. Обе драконы уже знали о том, что девочка задумала бежать, а ругались со старейшиной именно для того, чтоб создать себе алиби и отвлечь внимание от Листика – Гара-то сидела у Ерана и ждала, когда освободится старейший старейшина. Подруги скандалили долго и со вкусом, приводя все новые и новые аргументы, как вполне обоснованные, так и совершенно безумные. Продолжая кривиться, Аримат с сожалением сказал:

– Они не могли похитить твою подопечную, Гаранаманаралариона.

– Кто-то из них отдал свой амулет перемещения! Пусть покажут! – не сдавалась Гара.

Обе драконы с ехидными улыбками предъявили свои амулеты. А Рамана добавила:

– То есть ты, Гара, допускаешь, что эта, как ты говоришь, недодракона воспользовалась амулетом перемещения?

– Да! Джунгли в окрестностях прочесали и нашли место, где она открыла портал! – в запальчивости выкрикнула серебристая, а Рамана повернулась к старейшему старейшине:

– Вот еще один аргумент против Гары как опекунши. Она не распознала наличие у Листика магических способностей, а чтоб использовать такой амулет, способности нужны, и не малые!

О том, что Листик использовала свои способности, чтоб снять заклинание, наложенное Гарой, Рамана умолчала. Незачем серебристой злюке об этом знать, пусть поломает голову, как Листику удалось убежать, находясь под заклинанием подчинения.

– Это ничего не значит! Ей могли помочь! – не сдавалась Гара.

– Кто? – спросила Тайша. Хотя она и не являлась членом совета, но была приглашена как заинтересованное лицо. Кроме того, изделиями лаборатории Тайши пользовались очень многие, и вступать с ней в конфликт по такому ничтожному поводу, как какой-то сбежавший детеныш, никто не хотел. Пепельная дракона обвела присутствующих взглядом и спросила: – Кто из вас взялся бы помогать беглянке?

Отрицательный ответ был единодушным. Тайша развела лапами, показывая, что вопрос можно считать исчерпанным, и села, давая понять, что не желает продолжать бесполезный разговор. Гара растерялась. В это время появился черно-бронзовый дракон.

– Усимт, тебе было поручено проследить, куда вел след от прыжка. Как успехи? – задал вопрос старейший старейшина.

Черно-бронзовый дракон начал обстоятельно отвечать:

– Беглянка ушла из джунглей длинным прыжком, перехватить ее не было никакой возможности.

На самом деле такой прыжок был еще не по силам Листику. Она прыгнула три раза, и во время третьего прыжка преследовавший и почти догнавший ее дракон мог бы ее схватить, но не стал этого делать.

Сейчас Усимт сокрушенно развел лапами, совсем как Тайша перед этим, показывая, что сделал все, что было в его силах:

– Я только определил место ее предполагаемого выхода, но даже не стал туда приближаться.

– Почему? Почему ты не перехватил ее на выходе? Если видел, куда она направилась! Или ты просто не сумел этого сделать?! – гневно закричала Гара.

– Я могу тебе сказать, где она вышла, вернее, назову предполагаемое место, так как близко туда решил не подходить. Ты, Гара, можешь организовать там поиски, если кто-нибудь захочет тебе помогать. Лично я сразу откажусь! – резко ответил Усимт, сделавший вид, будто уязвлен тем, что сомневаются в его компетентности.

– Где это? Обойдемся без неумех! – заявила Гара, презрительно скривившись.

– Айсгор, – коротко ответил Усимт, ехидно улыбаясь. – Если вы мне не верите, поинтересуйтесь у Каратэша, в конце преследования он ко мне присоединился и видел, куда ушла беглянка.

Усимт дал серому дракону маячок для прыжка к себе, но только после того как убедился, что Листик вне досягаемости. Когда черно-бронзовый назвал мир, куда ушла беглянка, а сомнений его слова не вызывали, и Каратэш подтвердил сказанное, стало ясно, что дальнейшее преследование и поиски бесполезны. Попасть в Ледяной мир или его окрестности – это верная смерть! А неопытная драконочка, прыгая наугад, оказалась именно там. Это и было высказано. И никто не подумал о том, что раз маленький дракончик попал туда, в этот страшный мир, то уже бывал там раньше. Но не успокоившаяся Рамана снова выступила и потребовала лишить Гару права опекунства как не справившуюся. Никто особо не возражал: кому интересно спорить из-за мертвой?

Изумрудно-золотистый дракончик выскочил из межпространства среди голых скал Ледяного мира. Тут было так холодно, что даже скалы казались синими. Листик уже не зажмуривала глаза, хотя от накатившего ужаса ей это очень хотелось сделать. Она, задержав дыхание, чтоб не вдохнуть ледяную пустоту, побежала вдоль скал. Как говорила ее мама – если хочешь сбить с толку преследователей, не прыгай из того же места, где вышла из межпространства. В этом случае след прерывается. Его, конечно, можно отыскать, но это сделать довольно трудно. Листик так спешила, что споткнулась и упала. Огромная скала открыла глаз и укоризненно покачала появившейся у нее головой:

– Никуда не годится! Она прыгает через ульм, как драклан, хотя и без амулета. А должна чувствовать себя там как дома, оставаясь невидимой для других. Что ж, придется исправлять свои ошибки!

Лежащую изумрудно-золотистую фигурку окутало белое искристое облако. Застывшая Листик словно выпала из реальности. Накрывшее дракончика серебристое облачко сжалось и исчезло, словно втянулось в него. Пролежав неподвижно с полчаса, Листик подхватилась и непроизвольно сделала выдох и вдох. И в ужасе застыла. Но ледяная пустота не заполнила ее сущность, лишая воли и возможности двигаться, а придала сил. Драконочка, по-прежнему задерживая дыхание, побежала дальше. Пробежав довольно значительное расстояние, Листик почувствовала, что начала задыхаться. Она остановилась и осторожно выглянула, так, как учила ее мама. Листику захотелось зажмуриться. Если раньше она видела совсем немного, буквально на расстоянии вытянутой руки, то сейчас от обилия миров зарябило в глазах. Еще она заметила дракланов, что шли по следу, и сам след тоже увидела. Листик, чувствуя, что может это сделать, решила посмотреть, кто преследует ее. Но чей-то голос зарокотал:

– Близко не смотри. Они могут почувствовать, что за ними подглядывают, и могут тебя увидеть. А прыгать теперь можешь на любые расстояния, этому учись…

Голос показался знакомым. Листик, не дослушав и зажмурившись от страха, прыгнула. Она сделала это, не выбирая пути, туда, куда однажды ее несла мама, и так, как и тогда, вынырнула в том мире уже во второй своей ипостаси. Улыбнувшись голубому небу и зеленой траве так, как и тогда, с мамой, Листик шагнула дальше и замерла. Не было домика на краю рощи, и не встречала ее ворчливая, но добрая женщина в цветастом платье. Листик смотрела на заросшую травой полянку, место, где когда-то стоял домик под красной крышей, и слезы потекли из ее глаз – как недавно это было и как мало длилось то счастливое время.

Листик стояла, плакала и вспоминала: Хуархита, художник Лирамо, молодожены Хуан и Вихита… И мама, мамочка! Почему те, кто ей дорог, или те, к кому она привязывается, уходят? Почему, чтоб не накликать беду, она должна покинуть Раману и Тайшу? Что она делает не так? Почему? Почему?

Далекий стук копыт и скрип колес привлек внимание девочки. Когда повозки появились из-за поворота дороги, огибавшей рощу, стали видны рисунки на их бортах. Как сказал бы учитель Листика, Аугусто Лирамо: аляповатость и безвкусица! Но нарисовано старательно, можно даже сказать – с любовью. Повозки, подъехав ближе, остановились: лошади всхрапывали, мотали головами, но дальше идти не хотели. На обочине дороги стоял страшный хищник, который почему-то выглядел, как маленькая девочка. В одной из повозок раздался звериный рев. В другой тоже закричали звери, но, судя по голосам, мелкие. Листик вытерла слезы и пошла вдоль остановившегося каравана, успокаивая лошадей и совсем не обращая внимания на обеспокоенных людей.