Текст книги "Бомба мощностью в один гигабайт"

Анатолий Гончар
Бомба мощностью в один гигабайт

© Гончар А., 2016

© Издание, оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

* * *

Все персонажи и события являются вымышленными, всякие совпадения случайны.

Пролог

Необыкновенная встревучесть[1]1
  Встрять – попасть в неприятную ситуацию (прим. авт.).


[Закрыть] братьев Кислицыных уже давно стала притчей во языцех. Так уж повелось, что если где-то случался «встревон», почти наверняка можно было ждать там наличие сиия братьев.

После каждого такого случая Кислицыны спешно покидали ряды разведки, уходя на чуть менее денежные, но спокойные тыловые должности: либо во взвод материального обеспечения, либо во взвод комендантский. Но со временем кривая вновь выводила их на «тропу разведчика» и… случался новый «встревон». Одним словом, по пятам братьев шла дурная молва, что, естественно, не могло не сказаться на их военной «карьере». Комбат третьего батальона и вовсе отказывался брать братьев в командировку.

И не увидеть бы им больше ридну Чеченщину, если бы в последний момент на должность командира убывающего отряда не был назначен подполковник Барсуков. Тот, не будучи излишне суеверным, недолго мучаясь вопросом трудоустройства Кислицыных, определил их в комендантский взвод под команду капитана Давыденкова…

Глава 1

И не дай вам бог, чтобы ВСЕ ваши желания сбывались.

– Леха! – Из-за угла казармы показалась коренастая, слегка сутулая фигура командира комендантского взвода.

– Я, товарищ капитан, – круто повернулся старший Кислицын к окликнувшему его взводному.

– Бери братана и дуй на вещевой склад, – махнул рукой капитан, указывая направление движения.

– Я, есть! – тут же отозвался Алексей и, даже не спросив о цели полученного указания, зашагал в нужном направлении. Но взводный с разъяснением медлить не стал.

– Борисыч, – помянул начальника вещевого склада Давыденков, – нам пару «ништяков» (подарков) приготовил. Заберете и к машине.

– Угу, – тоскливо отозвался старший Кислицын и продолжил наращивать скорость. В душе зрело твердое убеждение в ошибочности его желания выбраться на денек с полигона. Количество, а соответственно, и вес, и объем предполагаемых «ништяков» был рассчитан как минимум на двоих, а вот уверенности в том, что ему удастся разыскать своего беспутного братца, не было. Тот исчез за пределы видимости в первые же секунды своего приезда в пункт постоянной дислокации. Направление его исчезновения оставалось тайной.

– Хорошего командира на тебя нет! – в сердцах выругался Алексей после того, как его очередная попытка дозвониться по «мобиле» до брата закончилась пшиком. Телефон младшего Кислицына находился вне зоны доступа. – Отключился, паразит! – буркнул Кислицын-старший, нисколько не сомневаясь в причинах подобного поступка. В деле отлынивания от всевозможных работ младшенький брат был настоящий дока – равных ему не было во всем отряде, да что отряде, бери шире – бригаде.

«Да уж, – снова подумалось Алексею, – мне до него в этом вопросе еще расти и ра…» – Он не успел закончить свою мысль, как из дверей чайной вывалился довольно ухмыляющийся братец. В руках у него во все стороны топорщились новоприобретенные вкусняшки: рулеты, тортики, шоколадки и прочие сладости.

– Пакет купить не догадался? – Вся злость, копившаяся в душе Алексея при виде такой очевидной некультяпистости родного братишки, испарилась без следа.

– Да я так, вот… – рассеянно озираясь по сторонам, отозвался младшенький, – по карманам… – Он опустил руку вдоль штанины, с запозданием соображая, что на брюках новенькой, только на днях выданной формы боковые карманы отсутствуют. – Ах ты, блин… – и, развернувшись, снова скрылся в недрах помещения.

Появился Андрей Кислицын оттуда минуты через две. Буквально светясь от распирающего его счастья, он держал в руке раздувшийся от покупок полиэтиленовый пакет.

– Идем на вещсклад, – потребовал Алексей и, увидев, как скуксился младшенький, непроизвольно улыбнулся. Но тут же, подавив улыбку, строго насупился: – Потопали, нечего стоять!

– Лех, да я тут к пацанам хотел забежать… – начал было Андрей, но осекся, уловив на себе непреклонный взгляд старшего брата. А Алексей махнул рукой – мол, следуй за мной – и зашагал в нужном направлении. Вздохнув, младшенький двинулся следом.

– Товарищ старший прапорщик! – Поднявшись на второй этаж, Алексей Кислицын вошел в распахнутую настежь дверь вещевого склада. Внутри никого не было.

– Товарищ старший прапорщик! – позвал он во второй раз. И снова никто не отозвался.

– А че забрать-то надо? – просунулась в приоткрытую дверь голова младшего Кислицына.

– Что надо, то и заберем! – огрызнулся Алексей. (Не сознаваться же ему было в том, что он и сам толком не знал окончательную цель поставленной задачи.)

– Товарищ старший прапорщик! – в третий раз позвал старший Кислицын, и в этот момент из дальнего конца коридора, ведущего в «хранилище» имущества второй и прочих категорий, показалась долговязая фигура старшего прапорщика Шварца.

– И кто тут такой нетерпеливый? – полюбопытствовал он, разглядывая пришедших.

– Товарищ старший прапорщик, мы от капитана Давыденкова, – пояснил Алексей, с любопытством рассматривая надетую на начсклада камуфлированную форму песчаного цвета.

– А чего он от меня хотел?

– Я думал, вы в курсе… – растерянно пробормотал Алексей, на самом деле нисколько не огорчаясь такому повороту событий. Скорее, даже наоборот. На нет и спроса нет.

– В курсе, в курсе, – поспешил успокоить «расстроившегося» сержанта прапорщик.

«Мда, не прокатило», – подумал Кислицын-старший, а Шварц махнул рукой:

– Дуйте за мной! – и, резко развернувшись, направился в глубины вещевого склада.

Помещение оказалось гораздо длиннее, чем думалось. Справа от идущих находились окна, а слева – многочисленные стеллажи с разнообразным обмундированием.

– Хватайте в темпе! Мне на обед пора, – указал на два здоровущих свертка, лежавших в углу склада, старший прапорщик.

– Нихренасеньки! – протянул младший Кислицын.

– Забирайте и уматывайте. Они легкие! – успокоил его начсклада.

– И правда… – удивленно воскликнул Алексей, с легкостью вскидывая над головой огромный, с виду неподъемный, баул.

– Ага, тоже мне легкие… – закряхтел Андрей, поднимая на спину уготованную ему ношу, и бросил на брата такой взгляд, будто подозревал того в жульничестве.

– Поперли! – не обратив на это никакого внимания, скомандовал Алексей и, оттерев брата плечом, потопал к выходу.

– И че он там наложил? – уже выбравшись на улицу, полюбопытствовал младший Кислицын.

– Я откуда знаю? – отмахнулся Алексей, которого такие мелочи совершенно не заботили.

– Нет, все-таки интересно, че там? – не отставал неугомонный брательник.

– Я тебе что, бабка-угадка? – Перехватив поудобнее свою ношу, старший Кислицын двинулся к КТП – контрольно-техническому пункту, где их должна была ждать прибывшая с полигона машина. – Если тебе так любопытно – спроси у взводника.

– Да ну его! – насупился Андрей.

– Тогда и от меня отстань! – услышав урчавший мотор, поставил в разговоре точку Алексей.

А из-за поворота, ведущего к столовой, показался видавший виды «ЗИЛ-131». Скрипнув тормозами, он остановился напротив курилки.

– Пошли! – подбодрил брата шутливым пинком Кислицын-старший и зашагал быстрее – хотелось поскорее забросить тюки в кузов и, пока все не собрались, спокойно посидеть в курилке. Но не тут-то было. Стоило только закинуть полученные на складе баулы и направиться к курилке, как начались «трудности».

– Кислицыны! – послышался грозный окрик. – Ко мне!

Алексей непроизвольно вздохнул. Кого-кого, а уж командира части полковника Шогинова увидеть здесь он никак не ожидал.

– Товарищ полковник, старший сержант Кислицын по вашему приказанию прибыл! – подойдя и щелкнув каблуками, стремительно отрапортовал он.

– Молодец, бравый солдат! – похвалил Шогинов и, указав взглядом на направившегося в «курилку» младшего Кислицына, вкрадчиво поинтересовался: – А этому МУдрому Думаюшему Армейскому Командиру особое приглашение требуется, так, что ли?

– Андрюха! – повернув голову, гаркнул Алексей. – К командиру, живо! – И, нутром чувствуя грядущие неприятности, едва слышно выдохнул: – Вот, блин…

От раздавшегося окрика Андрей дернулся, покосился на застывшего в ожидании полковника, шмыгнул носом и круто изменил направление движения. С видом идущего на гильотину он нескладно оттопал три крайних, положенных по уставу шага, взмахом крыла раненого лебедя поднес руку к головному убору и, слегка запинаясь, выдавил:

– Тарщ полковник, прибыл рядовой контрактной службы Кислицын по вашему приказанию!

Шогинов слегка поморщился и несколько долгих секунд потратил на разглядывание конопатой физиономии прищурившегося от яркого солнца Кислицына-младшего.

– Так, охламоны, на войну, значит, опять собрались? Ну-ну… – Чувствовалось, что Шогинов пребывает в хорошем расположении духа. Настолько хорошем, что высказанное оскорбление звучало чуть ли не ласковым поощрением. Леха хотел было воспротивиться такому обращению, но промолчал. – Вы, обалдуи, мне теперь снова группу на засаду наведете?

– Кто? Мы? А мы тут при чем? – пытаясь оправдаться, растерянно пробормотал уязвленный в самое сердце Кислицын-младший, а старший брат лишь мысленно усмехнулся. Он-то понимал, что комбриг продолжает балагурить.

– Смотри у меня! – погрозил пальцем полковник и заухмылялся: – Чтобы ничего подобного больше не было!

– Да мы вообще в комендачах… – пробормотал Андрей.

– Молчи, блин… – шикнул на излишне болтливого брата Алексей.

– В комендантском взводе? – Казалось, комбриг задумался, но его лицо тут же озарила улыбка: – А вот хрен вы угадали! Бойцы-«желторотики» в разведку, а вы, два демона войны, в комендачах боевые огребать решили?! Сегодня же Барсукову… – Длинная витиеватая тирада поведала Кислицыным о незавидной участи командира убывающего в Чечню отряда. – …А вас в штат второй роты, в группу Ухтырцева…

После этих слов Алексею поплохело. Мало того, что их столь нежданно-негаданно переводили в разведку, так еще и засандаливали к самому безбашенному группнику. Старший лейтенант Ухтырцев, мастер спорта по боксу в тяжелом весе, уже успел прославиться своими авантюрными закидонами. К тому же, к вящему сожалению Кислицына-старшего, для их новоявленного группника не существовало авторитетов – ему было начхать, кто перед ним – «желторотик»-срочник или убеленный сединами ветеран. Если нет на погонах звездочек или, на худой конец, лычек, то, как говорится: «Назвался груздем – полезай в кузов». Недаром в группе Ухтырцева вновь и вновь образовывались вакансии – ветераны разбегались от него, как тараканы от проснувшегося хозяина квартиры. Недавние мечты про «хорошего командира» начинали сбываться.

– Да ну, на фиг! – Алексею думалось, что он сказал это не вслух, тем не менее, комбриг его услышал.

– Либо к нему, либо… – махнул он рукой, указывая братьям направление предстоящего в этом случае движения. – Балаболы! – Лицо комбрига снова осветила довольная улыбка: – С сегодняшнего дня – в группу! Давыденкову сами доложите… – Он хотел добавить что-то еще, но отвлекся на выезжавший из парка автобус. – Какого… – и очередная длинная вереница матерных, выстраданных всей душой слов сорвалась с его губ, словно колом пригвоздив к месту уже наполовину высунувшегося из дверей КТП дежурного по парку. Водитель же столь неудачно выехавшего автобуса нервно заерзал и утопил педаль тормоза. Путевого листа у него на руках не было. Дело пахло керосином.

Продолжающий материться Шогинов направился к воротам парка, а братья, как пригвожденные, остались стоять на месте.

– Кто тебя за язык тянул? – без всякой надежды получить вразумительный ответ спросил Алексей и зло сплюнул. – А так все хорошо начиналось! – Он еще раз сплюнул, поджал губы и направился к ожидающему их грузовику. Сидеть в курилке уже не хотелось, оставалось одно желание – забиться куда-нибудь в угол и никого не видеть, не слышать. Особенно собственного братца.

Глава 2

Братья Кислицыны одновременно были похожи и не похожи. Одинакового среднего роста, только Андрей – тонкий, почти субтильный, а Алексей – коренастый. Андрей – рыжий, конопатый, а Алексей – светло-русый и без единой конопушки. Андрей, как пятнадцатилетний мальчишка, – суетливый, болтливый, весело-задорный, а Алексей, хоть и старше всего-то на год, – молчаливый и оттого казавшийся гораздо умнее своего непоседливого брата, гораздо более серьезный. Андрей – рядовой, Алексей – старший сержант. Пожалуй, единственное, что их объединяло, – это нежелание нести хоть какую-то дополнительную ответственность. Алексей, подобно своему брату, предпочитал отвечать исключительно за свою «винтовку». И потому на последовавшее сразу после прибытия братьев в группу предложение старшего лейтенанта Ухтырцева стать на должность командира второго отделения Алексей ответил решительным отказом.

– Слоны (Солдат Любящий Офигенные Нагрузки), строиться! – раздалось грозное, и в дверях казармы появилась внушительная фигура командира Ухтырцева.

– Выходим строиться! – продублировал его сержант Глушко – командир первой роты.

– Жопорванец… – процедил сквозь зубы Андрей, тем не менее встал с кровати, сунул ноги в берцы и, небрежно зашнуровав, потопал к выходу.

Сентябрь в этот год выдался жарким. Сверкавшее на безоблачном небе солнце пронизывало своими лучами окружающий полевой лагерь лес и яркими пятнами разбегалось среди создаваемой деревьями тени. Солдаты второй группы в мрачном молчании выбрались из казармы и, выйдя на плац, выстроились в две шеренги перед расхаживавшим взад-вперед Ухтырцевым.

– Какого дьявола спим? – недовольным тоном спросил он.

– Обеденный перерыв, – ответил кто-то из второй шеренги.

– А время обеденного перерыва до скольких? – Ухтырцев подчеркнуто медленным движением поднес руку с часами к лицу и сам себе ответил: – Вы уже десять минут как должны на плацу стоять. У нас по расписанию что? Физподготовка! А вы еще проснуться не успели.

– А почему только у нас? Комбат же сказал: сегодня после обеда занятия на усмотрение группников.

– Вот именно! На мое усмотрение. Поэтому у нас «физо». И кончай болтать! А вам, – обратился Ухтырцев к командирам отделений, – в следующий раз выговор. Ясно?

Понурое молчание.

– Ясно? – рявкнул старший лейтенант и сердито сверкнул глазами.

– Так точно! – ответили провинившиеся командиры, а Ухтырцев вновь взглянул на часы.

– Времени у нас благодаря вам на разминку не осталось, поэтому сразу приготовиться к бегу. За мной – бегом марш! – и, развернувшись, побежал в направлении лесной дороги.

Старший Кислицын мысленно сплюнул и побежал следом. Несмотря на кипевшую в душе злость, ссориться с командиром группы в первый же день прибытия не хотелось.

«Надоест – уйду!» – решил он, вслед за Ухтырцевым наращивая скорость. Впрочем, по трезвом размышлении, Алексей пришел к выводу, что пробежка и на самом деле никому не помешает.

Меж тем асфальтовая дорога закончилась, и теперь они нестройной толпой мчались по петляющей среди деревьев грунтовке. Время от времени на ней попадались большие лужи, и тогда приходилось сворачивать в лес и бежать, спотыкаясь о многочисленные сухие ветки. Движение окончательно заглушило возникшее у Алексея недовольство, и он полностью погрузился в размеренный ритм бега. Группник по-прежнему бежал впереди, рядом натужно сопел не желающий отставать Глушко, остальные, не выдерживая заданного темпа, начали растягиваться в линию.

– Не отставать! – обернувшись назад, гаркнул Ухтырцев и, не замедляя темпа, побежал дальше. Через полсотни метров он вновь обернулся: – Крайние трое на финише завтра заступают в наряд! – и продолжил движение.

В задних «рядах» началось шевеление – заступать в наряд по роте не хотелось никому.

Через сорок минут непрерывного бега Ухтырцев вывел группу на опушку леса к широкому, но неглубокому озеру, словно чешуей покрытому искрящимися в солнечных лучах волнами.

– Привал! – объявил он, оборачиваясь и отмечая в памяти последовательность прибытия бойцов к финишу. Последним из-за деревьев показался хромающий на обе ноги Кислицын-младший. – Ты, ты и ты, – ткнул пальцем старлей в пробегающих мимо бойцов и, окинув взглядом тяжело пыхтящего Кислицына, разочарованно бросил: – Хреново, брат! Тренироваться надо.

Андрей покосился на группника и, ничего не ответив, направился к брату.

– Ты чего так? – спросил тот, впрочем, не слишком удивленный показанным результатом – младшенький всерьез заниматься физкультурой не любил.

– А-а-а, – отмахнулся Андрей, тяжело плюхнулся на «пятую точку» и только потом снизошел до ответа: – Ноги сбил в хлам. Болят, сволочи!

– Не понял! – искренне удивился Алексей. – У тебя же берцы давно разношенные?!

– Да с этим командиром… – Андрей покосился в сторону восстанавливающего дыхание старшего лейтенанта. – Все спешит куда-то. Шнурки не зашнуровал, вот и натер.

– Так надо было зашнуровать! – возмутился Алексей, поражаясь такой беспечности брата.

– Да я откуда знал, что мы побежим? Думал: построимся, постоим и все.

– Так потом бы остановился и зашнуровал!

– Да я как-то и не подумал… – простодушно пожал плечами Андрей.

– Ну, ты и олень! – не стал щадить чувств братца Алексей. – Дай хоть посмотрю, что там у тебя с ногами.

– А у тебя лейкопластырь есть? – Андрей, морщась, принялся стаскивать берцы.

– Откуда? Я с рюкзаком, что ли? Тоже спросил!

Кислицын-младший наконец-то разулся, и взору Алексея предстала довольно-таки безрадостная картина: на пятках набухали здоровенные кровяные мозоли.

– Маладец! – только и выдохнул он, после чего, прищурившись, поглядел на плывущее по небу облако, затем перевел взгляд на стоявшего у берега группника. Тот, с довольным видом взирая на блещущее под лучами солнца озеро, неспешно расстегивал мокрую от пота куртку, уже скинутые берцы валялись рядом. Сняв и кинув куртку в траву, группник негромко оповестил:

– Кто желает, может ополоснуться! – и, стянув с себя брюки, первым вошел в уже по-осеннему холодную воду. За ним потянулись и остальные.

– Я, пожалуй, тоже искупаюсь, – процедил Кислицын-младший, за что едва не огреб по башке от старшего.

– Ты вообще, что ли, сдурел? Сейчас искупаешься, а обратно в мокрых носках пойдешь? Совсем без ног останешься, идиот!

– Да я как-то не подумал, – пробормотал почувствовавший себя виноватым Андрей.

– Не подумал! – покачал Алексей головой. – Тогда не подумал, сейчас не подумал. Когда думать-то начнешь? Я, что ли, за тебя все время думать должен? Повзрослеть, может, пора? Или как?

– Да иди ты… тоже мне думец нашелся, – обидевшись, огрызнулся братец, отвернулся и, шипя от боли, принялся натягивать берцы.

Обратно возвращались быстрым шагом. Андрей плелся в хвосте колонны. Злой на весь мир, он нещадно матерился, обвиняя в своих злоключениях кого угодно, только не самого себя. Душа требовала разрядки. Входя в помещение казармы, Кислицын-младший окончательно решил, что ему следует во что бы то ни стало сегодня же вырваться в город.

Наврав с три короба заступившему на дежурство по отряду капитану Давыденкову «о срочности и необходимости» и получив разрешение на убытие, Андрей вызвал такси и тайком от брата покинул расположение роты.

Вечерело. Город расцвечивался огнями. Неоновые вывески манили своей притягательной яркостью. Расплатившись с таксистом и выбравшись на тротуар, он всей грудью с нескрываемым удовольствием вздохнул насыщенный автомобильными выхлопами городской воздух – воздух свободы, который пьянил и завораживал. Деньги с последней зарплаты у Кислицына-младшего еще оставались, и потому он, не раздумывая, направился к гостеприимно распахнутым дверям некоего питейно-развлекательного заведения с призывно горящей вывеской «Крутые горки». Пить много Андрей не собирался и потому в момент, когда к нему подсела красивая черноволосая девушка, был относительно трезв. И, естественно, не выпить с девушкой за знакомство он, как джентльмен, просто не мог.

Последовавшее за этим время пролетело быстро…

Начало того, что произошло дальше, он потом так и не вспомнил. Кто кого «зацепил» и как он оказался на улице в кольце трех кавказцев, Андрей не помнил. Удар по лицу если и не отрезвил, то, во всяком случае, прояснил пребывавшее до того в тумане сознание: Кислицына-младшего били. Он, уйдя в глухую защиту, пытался устоять на ногах и прикрыть хотя бы лицо. Долго это продолжаться, естественно, не могло, и его наверняка бы вскорости сбили и запинали ногами, но вдруг поблизости резко завизжали тормоза останавливающейся машины. Из ее салона вывалились четверо парней в камуфлированной форме, которые стремительно кинулись на подмогу избиваемому сослуживцу. В мгновение ока ситуация переменилась кардинальным образом. Горячие южные парни захотели «сделать ноги», но не успели. Двоих прижали к стене, третьего, попытавшегося бежать, сбили на асфальт и слегка попинали.

– Харе! – громко распорядился возглавлявший приехавшую четверку капитан Давыденков и резким ударом вырубил еще одного кавказца. Последнего попросту скрутили, для порядка стукнули пару раз по физиономии и, пнув под зад, отпустили – все приехавшие с Давыденковым бойцы были трезвыми и бить всерьез, чтобы потом оказаться под судом, им не хотелось. А где-то в конце улицы уже замелькал проблесковый «маячок» – похоже, владельцы заведения вызвали милицию.

– Уходим! – скомандовал капитан и, уверившись, что его услышали все участники драки, шагнул к машине.

Кавказцы ретировались первыми. Последним же «поле боя» покидал побитый, но не побежденный Андрей Кислицын. Гордым взором оглядев «ристалище», он приметил лежавшую на тротуаре серебристую компьютерную флешку, выпавшую из кармана одного из «детей Кавказа», наклонился, поднял ее и, вертя в руках (какой-никакой, а все же трофей), неспешной, чуть покачивающейся походкой направился к готовившемуся сорваться с места автомобилю.

– Не спешим, не спешим! – сам себе скомандовал сидевший за рулем «Нисана» Давыденков и, плавно прибавив газ, влился в автомобильный поток. Впереди переливалась огнями милицейская «мигалка», но уходить на разворот было поздно и потому глупо. Проще было надеяться, что на них не обратят внимания. Так оно и получилось: милицейский автомобиль, не сбавляя скорости, пронесся мимо. Через сотню метров Артем включил поворотник, перестроился, свернув на другую улицу, прямиком ведущую к выезду из города, и прибавил скорости.

– Ты что творишь? – обращаясь к младшему брату, зашипел сидевший на заднем сиденье Кислицын-старший и не сильно, но все же весьма существенно ткнул того кулаком в бок.

– Ой, …ля, – охнул тот, хватаясь за ушибленные ребра.

– В тюрьму сесть захотел?! – Теперь, когда все треволнения за безопасность брата остались в прошлом, Алексей по-настоящему сердился.

– И мне наплел… – не зло, скорее даже весело предъявил свою претензию Давыденков.

– Бестолочь! – бросил Кислицын-старший, глядя на расплывающийся по лицу брата синяк. – Нажрался – это понятно, но с этими уродами за каким хреном схлестнулся?

– А че они?! – На этом мысль оказалась оборванной, видимо, в чем именно провинились перед ним кавказцы, Андрей придумать не смог.

– А если бы мы не подъехали? Что делать стал бы? Запинали бы тебя, да еще и в ментовку загребли. Ладно сам, всех бы подставил. Бестолочь!

– Да ладно, – беспечно отозвался Кислицын-младший, – отмахался бы!

– Отмахался бы он! – поморщился Алексей. – Видели мы, как ты отмахивался. Надоело за тобой, дураком, как за школяром приглядывать. Помяни мое слово: чтоб я к тебе еще хоть раз поскакал на выручку – ни за что!

– Больно надо! – обиженно проворчал брат.

Машина сделала резкий поворот, пассажиров повело в сторону, и разговор на некоторое время прекратился. Теперь они свернули на дорогу, ведущую к полигону, и, объезжая многочисленные рытвины, покатили дальше. Никто из них не обратил внимания на фары едущего позади автомобиля, точнее, не придал этому значения – мало ли кто куда едет?

Дежурившие на КПП бойцы машину капитана Давыденкова знали и ворота открыли без всяких проволочек. Давыденков помахал им рукой и покатил дальше, через пятьсот метров «Нисан» еще раз повернул и въехал на служебную стоянку.

– Этого, – заглушив двигатель, сказал капитан, – в умывальник. Привести в чувство, и чтобы через полчаса был в постели.

– Сделаем! – отозвался сидевший на переднем сиденье старшина Егоров.

– И без лишней суеты! – предупредил Артем. И тут же скомандовал: – Выползаем! – после чего выбрался из-за руля и аккуратно прикрыл дверцу. – Алексей, – обратился он к старшему Кислицыну, – когда все закончится, придешь и доложишь.

– Обязательно, – пообещал тот, вслед за Егоровым выбираясь из салона, и сразу же направился к хлопнувшему дверцей братцу. – Пошли! – Ухватив того за рукав, он почти насильно потащил того ко входу в казарму. Старшина Егоров зашагал следом.

Втолкнув Андрея в умывальник, Алексей приказным тоном шикнул:

– Раздевайся! – и, пропустив вперед Егорова, закрыл дверь прямо перед носом у сунувшегося было вовнутрь Глушко: – Там стой!

– Раздевайся, чего ждешь? – недвусмысленно сжал кулаки амбал Егоров. И это подействовало – несмотря на хмель, остатки разума Кислицын-младший сохранить сумел.

Между тем Алексей шагнул к ведрам, стоявшим в углу, выбрал одно, показавшееся ему поприличнее прочих, и, подойдя к ближайшему крану, начал наполнять посудину холодной водой – другой в полигонных кранах не было.

– В угол давай становись! – кивнул головой Егоров.

Андрей попятился, в глазах наконец-то появилось осознание происходящего – он взглянул на ведро в руках брата, протестующе замахал руками: – Да ну, на фиг! – и направился к брошенной в кучу одежде.

– В угол, я сказал! – решительно шагнул к нему Егоров.

– Егор! – ухватил сослуживца за рукав Алексей. – Хрен с ним, оставь его! – и, когда Егоров сделал шаг назад, окатил брата из ведра, что называется, по полной. Холодный поток ударил в голое тело, растекся по нему тысячами брызг, полетел в разные стороны – на пол, на стены, на лежавшую неподалеку одежду.

– У-у-ух! – чуть не задохнулся от холода и возмущения Андрей. Сжав кулаки, он бросился на Егорова. Встреченный несильным ударом в грудь, пошатнулся и, поскользнувшись, шлепнулся на мокрый кафель. Удар получился жестким – Кислицын-младший болезненно поморщился.

– Ты все-таки поаккуратнее! – с нажимом в голосе предупредил Егорова Алексей.

– Да я и так еле-еле! – отмахнулся тот. – Кто знал, что он шлепнется? Лей давай!

Алексей хмыкнул, спорить не стал и, пока братец корячился на полу, набрал новую порцию воды и ополоснул того сверху. Андрей рассерженно зашипел, но промолчал, на глаза начали наворачиваться слезы обиды. И как им не навернуться, если брат, родной брат, вместо того чтобы защитить, сам стал участником экзекуции! Поэтому, когда Алексей протянул руку, предлагая подняться, он сердитым ударом отбил ее в сторону и буркнул:

– Пошел ты!

В умывальник заглянул капитан Давыденков.

– Братва, кончай водные процедуры, комбриг едет! – сообщил он. – Через пять минут все в постелях! А ты, – обратился он к проштрафившемуся бойцу, – можешь считать, что тебе сильно повезло. Если бы не комбриг, я бы тебе сейчас такой разнос устроил! Знал бы в следующий раз, тварь, как мне лапшу на уши вешать! И братеню спасибо скажи, что он тебя хватился, а то бы в предвариловке сидел сейчас или еще хуже. Ладно, все, парни, здесь закончили. Я навстречу Шогинову побежал. А вы – чтобы тут у меня порядочек!

– Все будет красиво! – усмехнувшись, заверил Егоров и, провожая взглядом уходящего дежурного по отряду, добавил: – Да комбриг сейчас в казарму и не пойдет. Он наверняка в генеральский домик едет, кого-нибудь из проверяющих везет.

– Наверняка! – согласно кивнул Алексей, но умывальник они все же поспешили оставить как можно быстрее.