Текст книги "Афганский компромат"

Глава 3

Строевой смотр! Конечно, как же без него! Но на этот раз в тепличных условиях спортзала. Да, собственно, это была всего лишь проверка наличия имущества. Огромные баулы опустошены, разнообразная одежда разложена на плащ-накидках, расстеленных на полу. Отдельно, в стороне от общего строя, выставлено напоказ горное снаряжение: веревки, кошки, карабины и прочее. Все как положено, в полном соответствии с начальственной телеграммой.

День солнечный. Яркие лучи, проникающие через огромные окна игрового зала, падали на лица, заставляли людей щуриться.

Со стороны запасного входа появился командир роты и приказал:

– Командиры групп, ко мне! Готовы? Личный состав полный? – спросил он, когда офицеры оказались рядом.

Старший лейтенант Трясогузкин бросил быстрый взгляд в сторону строя и пробубнил:

– У меня рядовой Уткин каску в расположении забыл. Вот и побежал.

– Вечно у тебя, Миша!.. – начал было ротный.

– Смирно! – прозвучала команда.

Кречетов резко развернулся и увидел Хладова, вошедшего в зал.

– Вольно!

– Вольно! – продублировал команду ротный.

– У тебя все готово? – поинтересовался подполковник, обводя взглядом роту, выстроившуюся в две шеренги.

– Так точно! – Ротный бросил гневный взгляд на обиженно засопевшего старлея. – Один боец за каской побежал.

– Тогда времени терять не будем. – Хладов наклонился, взял очки, лежавшие на плащ-накидке, и осведомился: – На всех есть?

– Так точно, – ответил ротный. – Имущество у всех одинаковое.

– У всех все в наличии? Проверили?

– Так точно! – Тут Кречетов, увы, наполовину соврал.

В том, что имущество в наличии, он не сомневался, а вот проверить каждого бойца не успел.

– Хорошо. Пойдем, покажешь горное снаряжение. – Подполковник повернулся к Оганесяну, вышедшему из-за его спины, и спросил: – Гамлет, ты список взял?

– Вот. – Тот протянул заместителю командира бригады лист бумаги, на котором был распечатан список горного снаряжения, составленный согласно вышестоящим указаниям.

– Хорошо. Сейчас проверим. – Взгляд подполковника соскользнул на пункт первый. – Так, зажимы кулачкового типа, они же жумары. Где они, сколько штук?

– Вот. Полностью в наличии.

– Карабины?

– Согласно списку.

– Молотки?

– Вот.

Замкомбрига перечислял, а ротный тут же представлял требуемое имущество. Список подошел к концу не так уж и скоро.

– Кошки, – зачитал Хладов последнее наименование. – На каждого?

– Никак нет. – Кречетов развел руками.

– Сколько в наличии?

– Сорок семь штук.

– А почему?

– На складе больше нет.

– Понятно. – Хладов сделал отметку в памяти, решил, что надо будет с пристрастием допросить начвеща. – Во сколько поезд?

Ротный назвал время.

– Машины заказать не забыл?

– Никак нет.

– От какого подразделения старшие машин?

– От первой роты.

– Они в курсе?

– Да, я всех предупредил.

– Хорошо, пусть не забудут явиться на инструктаж.

– Еще вчера сообщил.

– А где Конягин? – вдруг спохватился Хладов.

– Да у него какие-то свои дела по замполитовской линии.

– Вот выговор влеплю за отсутствие на смотре, и будут у него дела! Вызови его ко мне на инструктаж. А сам смотри там, чтобы без ЧП!

– Само собой.

– Все, смотр окончен. Имущество можете оставить здесь. Загрузка будет производиться около автопарка. Давайте работайте! – После этих слов Хладов развернулся и вышел из игрового зала.

– Борисыч! – обратился Ефимов к ротному. – Я на минуточку отойду, да?

– Куда?

– До Оганесяна дойду.

– Давай, только не долго.

– Да я на пару секунд, – заверил Ефимов, вышел в ту же дверь, что и замкомбрига, быстро прошагал через коридор и оказался в зале рукопашного боя.

– Гамлет! – окликнул он инструктора, избивающего грушу.

– Я, товарищ старший прапорщик, – отозвался тот.

– Гамлет, по пятисотому приказу я все сделал. Он уже распечатан и согласован. Лежит в верхнем ящике стола. Отнеси в штаб и проконтролируй. Мало ли какая заморочка. Если что – подкорректируешь.

– Хорошо, товарищ старший прапорщик, я все сделаю, – пообещал Оганесян, и Ефимов со спокойной душой вернулся к своему личному составу.

Пассажирский поезд из Москвы прибывал точно по расписанию.

– Командиры групп, ко мне! – выглянув в проход вагона, громко скомандовал капитан Кречетов.

В купе началось шевеление.

Через минуту Кречетов отдавал указания офицерам роты, собравшимся у него:

– Выходим организованно. Ничего не оставлять. Сами все проверьте. Казанов! – обратился капитан к сержанту, занимающему должность старшины роты. – Назначь двоих. Когда бойцы выйдут, пусть прогуляются по вагону, посмотрят, все взяли или нет. В купе оставить порядок. Не вести себя как обезьяны, не курить на перроне. Всех касается, и вас тоже! – Он ткнул пальцем в командиров групп и веско добавил: – По приезде на место назначения накуритесь.

– Я не курю, – вставил Трясогузкин. – К тому же… – Он готов был развивать свою мысль, но его сразу же одернул старший лейтенант Иудин Денис Валерьевич:

– Мишаня, помолчи!

Михаил закрыл рот, и ротный раздраженно спросил:

– Все уяснили? Или повторить?

– Понятно. Все будет нормально, – заверил командира Иудин, а остальные согласно промолчали.

– Надеюсь, – буркнул Кречетов, и присутствующим стало понятно, что этим словом тот заменил «сомневаюсь», вертевшееся на языке.

Совещание едва закончилось, как из своего купе выглянула проводница.

– Через десять минут прибываем, – объявила она, и по всему вагону сразу же началось активное движение.

Кто-то надевал верхнюю одежду, кто-то уже закидывал за плечи объемистый рюкзак. Время шло. Наконец поезд пару раз плавно дернулся и застыл на перроне.

– Выходим не задерживаясь! – скомандовал ротный, хотя к двери и так уже выстроилась целая очередь.

Глава 4

– Ни фига себе! – восторженно завопил Прошкин, выйдя на привокзальную площадь. – Товарищ старший прапорщик, вы такое видели? – Виктор ткнул пальцем в два роскошных гражданских автобуса, застывших в ожидании своих пассажиров.

– Не хило! – согласился Ефимов.

Спецназовцам, привыкшим к удобствам в виде отдельно взятого «Урала», цивильные автобусы, да еще и с сидячими местами по числу прибывших, казались чем-то запредельно нереальным, само по себе вызывающим неизъяснимую радость.

– Обалдеть! – продолжал восторгаться Виктор, но стоило рядом появиться ротному, и его ликование тут же сошло на нет. – Сейчас опять начнет орать! – буркнул себе под нос Прошкин, и, разумеется, не ошибся.

– Какого хрена еще стоим? Чего ждем?

– Команды не было, – подал голос кто-то из бойцов.

– Какая вам к хренам команда? Вон автобусы стоят.

– Какие группы в какой? – уточнил Ефимов.

Ротный раздраженно поморщился, но все же сдержался и ответил почти спокойным тоном:

– Первая и вторая – в правый, третья и четвертая – в левый. Радисты со своими группами.

– Первая группа, за мной! – выкрикнул Ефимов, не дожидаясь команды от офицера, и пошел к указанному автобусу.

Личный состав потянулся следом за ним. Через десять минут погрузка закончилась. Военнослужащие расселись в салонах. Ротный получил от командиров групп доклады о наличии личного состава.

Сразу после этого заурчали моторы. Автобусы плавно тронулись с места и, спокойно набирая скорость, покатили в сторону гор, виднеющихся на самом горизонте.

Серпантин тянулся без конца. Некоторые бойцы взяли с собой фотоаппараты и теперь щелкали ими направо и налево. Другие делали то же самое, но с помощью мобильных телефонов. Часть спецназовцев просто взирала на пейзажи, раскинувшиеся перед ними. Остальные, которые не являлись поклонниками природных красот или попросту успели досыта насмотреться на горы в предыдущих командировках, воспользовались счастливым случаем и погрузились в объятия Морфея.

Старший прапорщик Ефимов для начала присоединился к первым. Он сделал несколько снимков, но убедился в том, что оконное стекло делает их несколько расплывчатыми, бросил это занятие, уселся поудобнее и закрыл глаза. Плавное, убаюкивающее движение сделало свое дело. Сергей смежил веки и погрузился в дрему. Под шелест колес, шлепающих по асфальту, в его сознание заползло продолжение недавнего сна.

Два бронетранспортера выехали с территории заставы в едва сгущающихся сумерках. Машины с выключенными фарами грузно, неуклюже выползли на трассу.

– К каньону! – приказал Ефимов водителю, подтянулся на руках и высунулся из открытого люка.

Несмотря на холодный ветер, он выбрался на броню да так и остался сидеть наверху, свесив ноги вовнутрь и пристально поглядывая по сторонам.

Через некоторое время прапорщик возвратился назад, опустился на командирское сиденье, надел шлемофон и нажал кнопку тангенты.

– Стрела-два Стреле-один, прием.

– На приеме, – отозвался командир экипажа второго бронетранспортера сержант Юрасов.

– Через пару сотен метров тормознемся, и сразу давай ко мне, понял?

– Так точно! – отозвался сержант, а БТР Ефимова уже начал плавное торможение.

Бронетранспортер слегка качнулся и остановился. Сергей в одно движение выбрался наружу, поправил автомат, висевший на плече, спрыгнул на землю. Под ногами зашуршали мелкие камни. Он увидел приближающуюся тень и безошибочно опознал сержанта Юрасова.

Тот заметил Ефимова, остановился в одном шаге.

– Товарищ прапорщик!..

– Саша! – начал Ефимов без предисловия. – Я сейчас на своей броне проедусь немного вдоль каньона. Метров триста-пятьсот, не больше. Транспортер останется на месте, а я немного прогуляюсь.

– Опять полковник что-то нарезал?

– Нет. – Сергей весьма убедительно рассмеялся. – Замучается нарезать. Я хочу немного осмотреться на местности. Подходы к кишлаку посмотреть, так, понаблюдать. Мало ли, вдруг когда-нибудь пригодится.

– Товарищ прапорщик, может, мне с вами?..

– А смысл? – Ефимов пожал плечами. – Я же говорю, просто пройдусь, посижу, посмотрю. Тут, как говорится, и одному делать нечего.

– Это точно. – Юрасов неодобрительно хмыкнул, но спорить и продолжать навязываться в напарники не стал.

Хочет прапор один идти – пусть шагает. Доходится!..

А прапорщик продолжал озвучивать диспозицию:

– Мы сейчас трогаемся, двигаемся, как я сказал, вдоль каньона, а ты – сразу направо и на высотку. Остаешься там до моего возвращения или до получения новой команды.

– Надолго вы? – спросил Юрасов.

– К утру вернусь. – Прапорщик неопределенно пожал плечами, потом, видимо, посчитал такой ответ недостаточным и добавил: – Не знаю, Саша, как получится.

– А если с вами что-то случится? – В голосе сержанта прозвучало искреннее беспокойство.

Ефимов уловил его и поспешил заверить сержанта:

– Все будет хорошо! В район кишлака не соваться ни под каким соусом! – тут же предостерег он. – Если к рассвету не вернусь, доложишь в батальон. Вали все на меня. Ты действовал согласно приказу, отданному мной. Понял?

– Угу.

– Никаких «угу»! – В этом словечке Ефимову почувствовалось не столько согласие, сколько чуть закамуфлированное «Ага, сейчас! Так я тебя и послушался». – Сделаешь по-другому, получишь по мозгам. Саша, давай без самодеятельности, лады?

– Хорошо, – сдался Юрасов.

Земля под колесами мягко всколыхнулась. Автобус плавно качнулся, преодолел «лежачего полицейского» и вновь стал набирать скорость.

Сергей проснулся и открыл глаза. За окном по-прежнему виднелись горы, вдоль которых протекала небольшая извилистая река. Ландшафт, окружающий дорогу, носил следы деятельности людей. То справа, то слева виднелись жилые и хозяйственные постройки. Прямо по курсу поднимались корпуса многоэтажек.

– Почти приехали, – сообщил водитель, молчавший всю дорогу, и среди личного состава сразу началось шевеление. – Выходим через центральную дверь.

– Все слышали? – повернувшись лицом в глубину салона, поинтересовался и как бы одновременно предупредил ротный.

– Так точно, – хмуро пробасил один из бойцов, остальные подтвердили его ответ своим красноречивым молчанием.

Водитель включил левый поворотник, и автобус въехал в автоматические ворота, за которыми располагался двор спортивно-гостиничного комплекса.

– Приехали, блин! – Прошкин вздохнул.

Товарищи не могли понять, радовался он окончанию поездки или, наоборот, огорчался.

Разгрузка проходила быстро и без суеты.

Пока бойцы вытаскивали из автобусов рюкзаки и баулы, появились встречающие: широкоплечий майор с десантными эмблемами и два гражданских. Один – высокий бородач лет тридцати пяти, второй – седовласый, худой, жилистый, лет пятидесяти пяти.

Капитан Кречетов и майор Конягин двинулись им навстречу. Они сошлись, поздоровались и какое-то время тихо беседовали. О чем шел разговор, Ефимов не слышал, но ротный почти сразу приказал строиться. Конягин же отошел в сторону и в действия Кречетова не вмешивался.

– По группам! – уточнил Кречетов свой приказ и занял место во главе строя.

Встречающие вышли на его середину. Говорили они недолго и по существу. Спецназовцы, приехавшие на занятия по горнолыжной подготовке, сразу поняли, что лафы, о которой якобы говорил Гамлет, здесь не будет.

Подъем в шесть тридцать, зарядка, в восемь начало занятий. Днем двухчасовой перерыв на обед и опять занятия до девятнадцати ноль-ноль. В двадцать один вечерняя поверка.

Курс подготовки рассчитан на две недели. В связи с трехдневным опозданием занятия будут проходить в форсированном режиме. Весь личный состав роты будет поделен на десятки, у каждой – свой инструктор. В связи с отсутствием достаточного количества снега взамен горнолыжной подготовки будет просто горная. Послезавтра состоится ознакомительное восхождение, завтра – занятия по вязанию узлов и преодолению горной реки. Программа остальных дней будет доведена до личного состава позже.

Руководители спортивной базы сообщили бойцам все это и удалились. Майор Конягин подхватил свой рюкзак и пошел вместе с ними.

На середину строя вышел командир роты.

– Борисыч! – окликнул он своего заместителя капитана Сошникова. – Я к администратору, а ты собери все военные билеты и принеси мне. Старшина!

– Я, товарищ капитан! – отозвался тот.

– Начинайте заносить имущество в холл гостиницы. Вначале горное снаряжение, и только потом – свои баулы. Всем понятно? – Ротный повысил голос. – Или еще раз повторить? После того как все занесем, заходим в холл гостиницы, рассаживаемся. Никто нигде не бродит.

– Вот, блин, приехали, покатались!.. – раздался шепоток.

Ефимову не надо было поворачивать голову, чтобы понять, кто именно бурчит.

– Прошкин, зараза, кончай гундосить! – рявкнул капитан. – Задолбал уже!

– А что, товарищ капитан, разве я не прав? На хрена нам эта горная подготовка сдалась? У меня дома проблем полно…

– Заткнись! – отрезал Кречетов, не собираясь устраивать диспуты.

Он убедился в выполнении команды, не зафиксированной ни в одном уставе, и неспешной походкой направился вслед за руководителями базы и майором.

Через полчаса личное и ротное имущество было занесено в гостиничный холл.

Тут появился капитан Кречетов и приказал строиться.

– Запоминайте, второй раз зачитывать не буду. Первый этаж. Комната номер двадцать пять – Горелов, Зудов, Уткин, Арсанов. Комната двадцать шесть – Агушев, Дударенков, Жбанов, Боровиков. Второй этаж. Комната тридцать шесть… – Кречетов наконец-то закончил перечислять фамилии и заявил: – Мужчины, предупреждаю, чтобы везде был порядок. Макс! – обратился он к старшине роты. – Горное снаряжение заносите в комнаты на первом этаже.

– А чего опять мы? – буркнул себе под нос Прошкин, подразумевая под этим тот очевидный факт, что забота о ротном имуществе вновь повисла на первой группе, но его никто не услышал.

А если бы и услышали, то что это изменило бы?

– Все? – уточнил старшина.

– Все. Имущество заносим без суеты. Лифтом не пользоваться.

– Мы что, все это на горбу должны таскать? – Тоскливый взгляд Прошкина пополз по рюкзакам и баулам, сваленным в кучу.

Но ротный не пожелал услышать его и продолжал инструктаж:

– Парни, матом не ругаться. Об этом особо просили, блин!.. Кругом женский персонал, мать вашу!..

Ефимов мысленно хмыкнул и подумал:

«Да, тяжеловато некоторым придется. Ну да ничего, может, хоть немного нормальный русский язык выучат?»

– И никаких спиртных напитков! – заявил майор Конягин, появившийся со стороны лифтов. – Если кто будет уличен, сразу отправлю в бригаду. И на увольнение! Из тех, кто до нас приехал, двоих вытурили. Здесь не церемонятся, сразу телеграмма в министерство и штаб округа. Так что прошу… требую!.. Я предупредил. И еще, все герои, прошедшие курс обучения, получат значки «Альпинист России». Возможно, удастся оформить и третий разряд. Но начальник курсов довел, что разгильдяи, пропустившие занятия, до зачетных восхождений не допускаются. – Майор закончил монолог и направился к входной двери.

– Так, обмороки! – Ротный вонзил взгляд в глубину строя. – Смотрите у меня, пусть только попробует какое дерьмо собачье заболеть! Не опозорьтесь, когда начнутся восхождения. Не дай бог кто-то из вас сдохнет и не дойдет! Я этому… такое устрою! Глядите, спецы херовы, чтоб мне за вас стыдно не было! Все запомнили? Повторяю, не дай бог кто завтра сдохнет!

– Если надо, товарищ капитан, кровью плевать будем, но дойдем! – заверил его заместитель командира четвертой группы.

– Смотрите у меня! И с обустройством не затягиваем. – Кречетов взглянул на часы. – Через полчаса построение здесь же. На обед.

– Как срочники, – недовольно прошептал кто-то в задних рядах.

– Товарищ капитан! – обратился к Кречетову сержант Корытин, совсем недавно переведенный в роту из соседнего подразделения. – А мы на прием пищи постоянно строиться будем?

– Сегодня да. Потом посмотрим. – Это «посмотрим» прозвучало не слишком обнадеживающе.

– Точно срочники!

– Разойдись! Командиры групп, ко мне!

Построение на обед и длиннющая очередь, возникшая вслед за этим, показали, что хаотичное, не военное движение на прием пищи все же будет предпочтительнее.

Глава 5

Современная жизнь наполнена суетой. Она не позволяет людям остановиться, посмотреть назад, оглядеться по сторонам. Наш взор устремлен в будущее. Оно набегает, мелькает с такой скоростью, что не рассчитать, не предугадать. Часики тикают без остановки, отмеряют не секунды, не минуты, а часы, дни, месяцы. И вот уже годы, казалось бы, должные стать такими длинными, почти бесконечными, сливаются в пеструю ленту размытых событий и образов.

Жизнь – ступени, ведущие как вверх, так и вниз. Хорошо, если удастся сойти, а не полететь кубарем, сбивая с ног и опережая тех, кто шел впереди.

Лишь немногим удается хоть ненадолго задержаться на вершине. Эти счастливчики созерцают, вбирают в себя красоты, окружающие их, полной грудью вдыхают пьянящий аромат кипящего бытия. Затем они могут оставить свиток с записями своих воспоминаний и знаний тем, кто идет следом, оказать им помощь, пусть и малую.

Время неслось вскачь. Обеденный перерыв прошел незамеченным. По его окончании руководители курсов провели вступительное занятие. Спецназовцы сидели в просторном зале и записывали названия снаряжения, используемого в горах, – карабины, жумары, кошки, блоки, скальные и ледовые крючья, альпийские молотки, различные типы веревок. Им рассказали о горных ландшафтах, о способах избежать попадания под лавины и о методах поиска людей, все-таки угодивших под них. Впрочем, преподаватели обо всем сообщали кратко. Лекция являлась вводной, подробнее об этом планировалось рассказать на последующих занятиях, в основном уже практических.

Затем бойцам был показан иностранный фильм про альпинистов. Один из его главных героев – Саймон – бросил в горах своего товарища. Имя этого негодяя сразу стало почти нарицательным.

В последующие дни оно частенько звучало как позывной, добавляло парням малую толику настроения:

– Саймон, Сай-мон!..

По окончании фильма спецназовцы собрались в спортивном зале комплекса и занялись подготовкой материальной базы к завтрашнему дню. В основном они резали веревки и обжигали их кончики на газовых горелках, принесенных с собой. Все откровенно грустили, потому как ближайшие дни ожидались весьма насыщенными.

– Ужин с девятнадцати тридцати до двадцати тридцати, – объявил ротный командирам групп, вызванным на совещание. – В столовую выдвигаться самостоятельно.

– По группам? – уточнил Трясогузкин, на что ротный зло рявкнул:

– Что непонятного? Я сказал самостоятельно! Значит, каждый идет, когда хочет. Еще подробнее расшифровать?

Молчание.

– Вечерняя поверка в двадцать один ноль-ноль. Я выхожу – все стоят. Никто не опаздывает. Можете собираться хоть за полчаса. Кто опоздает, начнем строиться раньше, стоять дольше. Завтра все по плану. Все свободны.

Задвигались стулья. Командиры групп, окончательно понявшие, что Кречетов пребывает не в лучшем настроении, поспешно покинули помещение.

– Что-то сегодня ротный не в духе, – констатировал Иудин, неспешно двигавшийся по коридору.

– Это точно, – поддакнул Антон Васякин.

– Да он всегда не в духе, – мрачно проворчал Михаил Трясогузкин.

– Да и пошел он!.. – Иудин зашарил по карманам в поисках сигарет. – Антон! – обратился он к Васякину. – У тебя зажигалка есть?

– Откуда? – Тот удивленно вытаращился на Дениса. – Я же не курю.

– Миша, а у тебя? – спросил Иудин и тотчас в досаде махнул рукой. – Да ты ведь тоже не куришь.

– На!.. – К немалому удивлению Иудина, Михаил полез в карман и извлек на свет божий новенькую зажигалку.

– Ну, ты, Мишаня, и даешь! – Денис покачал головой. – Можно я ее пока у себя оставлю? – Не дожидаясь согласия, он сунул зажигалку в нагрудный карман куртки.

– Эй, ты куда? – Михаил потянулся за своей собственностью.

– Ну, Мишаня!.. – Иудин сделал просительное лицо и скользнул в сторону.

Трясогузкин одарил экспроприатора грозным взглядом, тяжело вздохнул, но ничего не сказал и не стал отбирать зажигалку.

– Миша, может, у тебя и для меня что-нибудь есть? – с усмешкой поинтересовался Васякин.

– Да достали вы уже оба! – отмахнулся Михаил, свернул на лестничную площадку и зашагал на свой этаж.

– А кормят здесь неплохо! – заявил сержант Корытин, лежавший на широкой кровати, и блаженно потянулся.

– Охрененно кормят! – Прошкин, прикорнувший по соседству, нежно погладил приятно округлившийся живот. – Здесь бы просто так отдохнуть! – Он мечтательно вздохнул и тут же нахмурился. – Вот блин, а ведь завтра еще и на зарядку вставать…

– Да и хрен с ней. У меня вот голова болит.

– Это от пониженного давления, – с видом знатока уверил Прошкин. – Я у местных спрашивал, – пояснил он источник своих знаний. – Акклиматизация требуется. До двух недель.

– Не успеем. – Корытин зевнул, а Прошкин, вглядываясь в потолок, изрек:

– Вот и хорошо. Мне домой надо.

– Всем надо, – философски заметил Корытин и закрыл глаза.