Текст книги "Ядовитая вода"

– Ребята! Пистолет отдайте! Машинка за мной числится! – попросил мужчина, идя по лестнице. Поднеся ладонь ко рту, скомандовал: – Группа на базу! Я буду через час!

Мотор машины внизу завелся, негромко взвизгнули покрышки, и все стихло.

– Моя машина в ста метрах отсюда, – пояснил мужчина, выходя из подъезда.

Он перешел улицу и направился к одиноко стоящему темному «жигуленку», у которого при приближении хозяина завелся мотор.

В кабине освещенной машины сидел водитель.

– Мужик! Я не хочу тебя дискредитировать при посторонних. Пожалуйста, отправь водителя, сам садись за руль, – попросил Роман, легонько подталкивая мужчину дулом пистолета к машине.

Наклонившись к открытому окошку, пленник коротко сказал одну фразу, после которой водитель дисциплинированно вылез из машины и, не оглядываясь, пошел вперед по слабо освещенной улице.

Мужчина уселся за руль и гостеприимно распахнул переднюю дверцу.

Усевшись на переднее сиденье, Роман открыл заднюю дверцу Мельнику и попросил:

– Давай вперед! На первом перекрестке направо, потом на втором перекрестке налево.

Вытащив из своего кармана «глок», выщелкнул обойму, проверил наличие патрона в стволе и только после этого аккуратно положил оружие в бардачок.

– Патроны положим в багажник, чтобы у тебя не было соблазна выстрелить нам в спину.

– Насчет «Стрелки» вы блефовали? – задал давно интересующий вопрос мужчина, выезжая на улицу Чапаева, по которой сплошным потоком, несмотря на поздний час, шли машины.

– Давай вверх до трамвайной линии, – попросил Роман, не отвечая на вопрос пленника.

Доехав до конечной остановки второго автобуса, Роман увидел, что маршрутное такси номер два стоит на остановке полупустое.

Два человека сидели в салоне, а рядом с водителем маршрутного такси находилась девушка, с которой водила увлеченно болтал, вертя лысой головой. Видно было, что девушка шоферу маршрутки нравится и тот из кожи лезет, стараясь обаять красотку.

– Теперь немного в гору, – попросил Роман, когда они переехали трамвайную линию.

Проехав метров пятьсот, Торопов тронул водителя за плечо.

– Остановите, пожалуйста! – приказал он.

Включив правый поворотник, водитель аккуратно притерся к обочине.

– У вас есть запасные ключи от машины? – неожиданно спросил Роман.

– Есть конечно, – быстро ответил мужчина, залезая в карман куртки.

– Прекрасно. Теперь вы выйдите из машины, а мы на ней поедем. Машину вашу мы оставим возле магазина «Электроника» напротив хлебного киоска! – жестко сказал Роман, не сводя с водителя пристального взгляда.

– Как прикажете! – морща лоб, согласился мужик.

– Не забудьте про оружие. Там много шпаны, и машину надо забрать быстро, – предупредил Роман, выжидательно смотря на мужчину.

– Вот моя визитка, вдруг понадобится помощь, – предложил тот, выдергивая из нагрудного кармана рубашки белый прямоугольник.

– Спасибо. Не забудьте отдать девушке сорок тысяч долларов, которые снимете с налетчиков! Это в ваших интересах, – уже в окно напомнил Роман и пересел на водительское место.

– Я больше вашего заинтересован в стабильном канале поставки жемчуга, а этого остролицего я растрясу до самой задницы! – злобно оскалясь, пообещал мужчина, с места припустив бегом, в сторону Московской улицы.

Доехав до магазина «Электроника», ярко освещенные витрины которого были уставлены телевизорами, видеомагнитофонами, фотоаппаратами и прочими бытовыми приборами, призванными сделать жизнь красочней и интересней, Роман поставил машину у обочины, вышел, заблокировал двери, и, не торопясь, вместе с Вячеславом стал переходить Московскую улицу.

Никто не обратил внимания на двух спокойно идущих через улицу людей среднего возраста.

Едва они перешли дорогу, как загорелся пешеходам красный свет на светофоре и с Московской улицы начал поворачивать белый автобус «Мерседес» с черным номером девяносто на лобовом стекле.

Остановка общественного транспорта находилась в двадцати метрах от перекрестка.

Роман сразу прибавил шагу и оказался у автобуса в тот момент, когда из него выходили последние пассажиры.

С трудом втиснувшись на переднюю площадку, Роман с Мельником не стали проходить в салон, а остались стоять около водителя, внимательно смотря по сторонам.

Остановку «Крытый рынок» автобус пролетел, несмотря на яростно размахивающих руками людей, не останавливаясь, и только через три квартала соизволил притормозить.

Доставая деньги, чтобы расплатиться за проезд, Роман вытащил только что полученную визитную карточку.

Мельком глянув на белый прямоугольник картона, Роман запомнил десятизначный номер, перед которым стояла восьмерка в скобках и странное имя «Ермей».

Выходя на улицу, он аккуратно сунул ключи от машины в растопыренный пакет из кожзаменителя, который держала в руках стоящая впереди него толстая женщина с огненно-рыжими волосами.

Отодвинув женщину плечом, Мельник первым вышел на улицу. Остановившись за спиной напарника, Роман передернул плечами и с удовольствием вдохнул свежий ночной воздух.

Через минуту на остановку подкатило маршрутное такси номер два, в которое они благополучно влезли.

– Зачем нужны эти шпионские страсти? – недовольно спросил Мельник, усаживаясь на заднее сиденье автомобиля. Кроме них, рядом с водителем сидел только один парень.

– Если он захочет нас поймать, то сейчас должен задействовать всех гаишников. Проверить такси с двумя мужчинами при команде сверху вполне реально, а вот весь общественный транспорт за такое короткое время осмотреть нельзя, – пояснил Роман, вынимая мобильный телефон.

После второго гудка трубку взял Володя Стрельцов и недоуменно спросил:

– Вам кого?

– Это Роман! Извини, что так поздно! У меня только один вопрос: наша договоренность насчет дальнего жилья остается в силе?

– Все, как договорились! Завтра позвони в управление часикам к одиннадцати! – сказал Стрельцов и положил трубку.

Не доехав остановку до трамвайного кольца, Роман с Вячеславом сошли и направились по неосвещенной улице.

Роман позвонил Анисье и начал быстро говорить:

– Извини, что втравил тебя в эту историю! Мы все вопросы с твоим покупателем решили! Больше у тебя с ним проблем не будет! Парень с дороги обязательно привезет деньги и забудет дорогу в твой дом! Еще раз прошу прощения!

Можно мне тебе еще позвонить?

– Я тебя жду! – коротко ответила девушка и положила трубку.

У Романа разом потеплело на душе.

– Жизнь прекрасна и удивительна! – громко сказал он и быстро пошел вперед.

– Крылья любви помогают не только летать, но и быстро ходить! – заметил Мельник.

– И даже хорошо видеть в темноте! – весело бросил Роман, еще больше ускоряя шаг.

Роман с Вячеславом, пробираясь через завалы арматуры, уже подходили к забору базы, когда запиликал сотовый телефон Романа.

Дневальный сообщил:

– У нас проверка личного состава! Если можешь, ходи быстрей! Моя сказала, что твоя с Мельником вечерняя променада пошла делать!

– Будем через пять минут! – пообещал Роман, глядя на растопыренную пятерню Мельника, про себя отметив, что туповатый с виду абрек с тумбочки достаточно образован, чтобы правильно применить иностранное, теперь почти не употребляемое слово «променад».

Запыхавшись, Роман с Мельником встали в строй, когда перекличка уже заканчивалась.

– За опоздание на построение оба штрафуетесь на сто долларов! – недовольно сказал незнакомый квадратный детина в камуфляже, захлопывая кожаную папку.

– Есть отдать по сто долларов! – одновременно сказали Роман с Мельником.

– Разойдись! – скомандовал детина и, кинув на Торопова недовольный взгляд, вразвалочку пошел по направлению к заводскому корпусу, где еще недавно обретался Роман со своей командой.

Приступая к плавательной подготовке своей изрядно поредевшей команды, Торопов заставил всю группу пройти тщательный медосмотр, в результате которого еще троих спецназовцев из-за черепно-мозговых травм тоже пришлось отчислить.

Сидя на последней ступеньке металлической лестницы в бассейн, Роман, поймав ненавидящие взгляды уходивших бойцов, попросил их остаться на десять минут.

Вся группа подошла к бортику бассейна и приготовилась слушать.

Особо дружелюбных взглядов Роман не увидел.

– Мужики, я отчисляю вас не потому, что я такой злой или вы мне чем-то персонально не понравились, а в силу физиологии нахождения человека под водой.

Это касается и всех остальных участников группы. Из моего опыта, а тренирую я подводников более пятнадцати лет, мне известно, что под водой мелочей нет. Стоит только на секунду расслабиться, и вы моментально получаете букет болезней, от которых можно загнуться как сразу, так и через довольно продолжительный промежуток времени.

– Какие там болезни! Всех нас учили выходить в противогазах из затопленных танков, бронемашин да и просто так! Выпендриваешься ты, инструктор! Власть показываешь! – закричал квадратный спецназовец с лицом, испещренным шрамами.

– Стоит посмотреть на твое лицо, как становится понятно, что под воду тебе лезть запрещено! – спокойно заметил Роман.

– Какого тебе рожна до моего лица! – набычился отчисленный спецназовец.

Он сжимал пудовые кулаки, готовясь броситься на инструктора. Его лицо побагровело, и на лбу набухла вена.

– Первая причина, почему тебе нельзя ходить под воду, – неуравновешенная психика. Может, ты по жизни такой, а может после службы в горячих точках. Не знаю, не мне судить!

Вторая причина – твое лицо. Не персонально твое лицо, а ранения, которые ты получил. У тебя же ранения не только лица, но и головы?

Увидев, что спецназовец кивнул, Роман продолжал рассказывать, про себя радуясь, что такой разговор зашел именно сейчас. На примере израненного спецназовца он хотел показать, как опасно работать под водой людям с черепно-мозговыми травмами.

Роману очень не нравилась обстановка на базе, где, дураку было понятно, готовили террористов, но как отсюда спокойно уйти да еще развалить хоть одну группу до конца, он пока реально не представлял.

– Так вот, возвращаясь к физиологии нахождения человека под водой. Хочется сказать вам, что не все так просто и не все подробно описано в тех брошюрках, которые вам давали читать мои предшественники-инструктора. Ничего не могу сказать об их профессиональной подготовленности. Но то, что не проведен тщательный медицинский осмотр с применением современных методов исследований, – это явный прокол в работе моих предшественников!

Человеческий организм хоть и самовосстанавливающаяся структура, но не все функции его можно восстановить и вылечить. Нельзя же вырастить оторванную руку или ногу, а тем более голову? – спросил Роман и с радостью увидел на лицах кривые ухмылки.

Каждый из бойцов его группы реально представлял, что такое оторванная рука или нога.

Выждав пару секунд, Роман продолжил импровизированную лекцию:

– Когда человек уходит под воду, он испытывает дополнительное давление. На глубине 10 метров – одна атмосфера, двадцать метров – две и так далее. Количество азота, растворенное в крови человека, в процентном отношении остается тем же самым, а в весовом – в несколько раз больше. Вы поднимаетесь на поверхность осторожно, с декомпрессионными остановками, как гласят водолазные таблицы, или не быстрее пузырьков выдыхаемого вами воздуха, а растворенный в крови азот, циркулируя по вашим артериям, капиллярам, спокойно через легкие выводится.

Теперь берем ваш пример, господин спецназовец! У вас множественные осколочные ранения лица, головы, и, соответственно, внутренней части головы, о чем свидетельствуют шрамы на вашем лице и голове. Во время подъема с глубины возникает интенсивная работа всей кровеносной системы. Врач, который вас осматривал, нашел множественные повреждения в гайморовой системе, во внутреннем ухе, не говоря о повреждениях кровеносной системы головы.

Вы имеете реальный шанс погрузиться на глубину здоровым человеком, а вынырнуть парализованным на всю жизнь калекой, так как в боевых условиях ни барокамеры, ни специальные средства нам не предоставят. Как вы прекрасно знаете, в боевых условиях вас никто раненного, а тем более парализованного выносить не будет, а просто прирежут и утопят, чтобы не оставлять лишних следов.

На спецназовца было страшно смотреть. Его лицо покрылось пятнами, он еле сдерживался, чтобы не заорать от страха. Пересилив себя, он помотал головой, подойдя к Роману, с чувством пожал ему руку.

– Хотя, если я узнаю, что ты мне тюльку прогнал, тебе не жить! – со злобой сказал он, и его лицо опять стало наливаться кровью.

– Извини, парень! Я профессионал и не могу брать на себя ответственность за твою жизнь. Пустить тебя под воду это даже не сыграть с тобой в русскую рулетку, а хладнокровно убить тебя.

Роман намеренно сгущал краски. То, что он говорил, действительно имело место на больших глубинах. Хотя можно ли пускать настолько израненного человека под воду? Он знал точно, что нельзя!

Как Торопов понял из разговора с Антеем, подготовка группы боевых пловцов совершенно не входила в его задачу внедрения. Роман слишком хорошо знал, что может натворить даже один боевой пловец, если ему дать взрывчатку, соответствующее оборудование и хорошо подготовить.

Итог его эмоционального выступления: семеро курсантов, кинув на пол вещи, заспешили в казарму собираться домой.

Скандал разразился через час.

Рыжий, брызгая слюной на два метра вокруг себя, будто верблюд, кричал на Романа с такой силой, что в окнах кабинета дрожали стекла:

– Я этих людей два месяца собирал. Тренировал, лечил, а сейчас они пришли и сказали, что отказываются от задания! Сколько денег впустую потрачено!

– Сколько вам посулили за выполнение операции? – совершенно спокойно спросил Роман, без разрешения закуривая в кабинете.

– Какое твое дело? – чуть заикаясь от такой наглости, шепотом спросил Рыжий.

Его глаза сузились настолько, что стали похожи на лезвия бритвы, а сверкали наподобие ярко подсвечиваемых электрическим светом бриллиантов, выставленных на международном аукционе.

– Точная сумма меня не интересует, но наверняка в ней как минимум пять-шесть нулей.

– Да я тебя сгною! – взревел Рыжий, вскакивая из-за стола.

Бумаги полетели на пол, он в ярости дергал запертый ящик стола, пытаясь его открыть.

– Вы еще до конца не выслушали меня, а уже начали ругаться. Что с вами будет, если во время операции хоть один человек всплывет брюхом кверху? – задал провокационный вопрос Роман, стараясь урезонить Рыжего, который, похоже, совсем потерял контроль над собой.

– Да какое тебе дело до них! Пусть хоть все подохнут! – снова заорал Рыжий.

– Мне до них нет никакого дела, тут вы абсолютно правы! – повысил голос Торопов.

Это удивило Рыжего, который привык, что в этом кабинете кричать может только он.

Видя, что к его словам начинают прислушиваться, Роман спокойным тоном продолжил:

– Вы опять не дослушали меня и снова кричите. Я могу этого не говорить, но тогда пеняйте на себя, – снова попытался образумить он своего собеседника.

– Ты мне грозишь, тварь! Да я тебя заставлю лизать мою задницу!

– Это оскорбление будет стоить вам две тысячи долларов! А теперь слушай и запоминай, больше повторять не буду! – рявкнул во всю глотку Роман, специально в последней фразе перейдя на «ты».

Рыжий при упоминании о деньгах сразу успокоился.

Он сел за стол, подпер голову руками, приготовившись слушать Романа.

– Вы привлекли меня к этой работе как профессионала. Я не знаю, для чего я готовлю людей, в каком водоеме они будут работать: в пресной или морской воде, на какой глубине, какая там будет температура. Насколько я понимаю в военных операциях, вам необходима строгая секретность?

Рыжий молча кивнул.

– Вкложив такие деньги в аренду помещения, наняв людей, обеспечив безразличное отношение к вашей деятельности со стороны городских властей и специальных служб, вы наверняка отдаете себе отчет в том, что богатые инвесторы, чьи интересы вы представляете, кровно заинтересованы в выполнении поставленной перед вами задачи. Ошибка в выполнении задания принесет серьезные неприятности как вам, так и нам, непосредственным исполнителям акции. Если вы имеете шанс просто вернуть полученные за операцию деньги, то нас, обычных исполнителей, просто прирежут, а трупы растворят в серной кислоте.

Теперь представьте себе картину: группа идет на задание, и вдруг из-за плохого состояния здоровья один участник всплывает на поверхность. Хорошо, если водолаз сразу копыта отбросит и ничего не сможет рассказать, а если нет, и он начнет петь, как соловей? – громко спросил Роман.

Рыжий широко открывал рот, не в силах ничего сказать.

Подождав немного, Роман снова заговорил:

– Вся ваша задуманная операция раскрывается, и противники начинают дергать за ниточки, которые вам очень сложно будет оборвать.

Есть еще вариант. Как только первый водолаз всплывет, то остальную группу начинают глушить, как рыбу. Пара противотанковых гранат – и в вашей акватории не останется в живых ни одной лягушки, не говоря о водолазах. А существуют ведь специальные средства для борьбы с морскими диверсантами, начиная от глубинных бомб, автоматических ракетных установок и кончая специально обученными морскими животными: дельфинами, котиками, касатками.

– Этого я не учел, – задумчиво сказал Рыжий и потянулся к телефону.

Роман выжидательно смотрел на своего невольного слушателя, стоя посередине кабинета.

– Ты еще что-то хочешь добавить? – снова раздражаясь, начал повышать голос Рыжий, намекая, что Роману надо быстрее уходить из кабинета.

– Я обычно никому не позволяю безнаказанно оскорблять меня, но, учитывая ваше стрессовое состояние, готов получить материальную компенсацию и забыть об оскорблениях, – напомнил Роман и потер указательный палец о большой.

– Прошу прощения. Надеюсь это компенсирует мою несдержанность! – рявкнул Рыжий и кинул через стол пачку долларов.

– Большое спасибо! – чуть склонил голову Роман и направился к выходу из кабинета.

Глава 20

В казарме шел напряженный разговор.

Человек шесть курсантов столпились возле незнакомого охранника, одетого в камуфляж, и что-то живо обсуждали.

Мельник тоже был рядом. Увидев подошедшего Романа, он махнул рукой, приглашая присоединиться к группе.

– Сколько платят? – орал отчисленный спецназовец, подпрыгивая от нетерпения возле охранника.

– Пятьдесят баксов за ночь. Шея записывает всех желающих, – сквозь зубы отвечал охранник с высоты своего роста, покровительственно поглядывая на суетящихся курсантов, которых, похоже, не считал себе ровней.

Шеей называли звероподобного курсанта, ростом под метр девяносто. Из-за широченных плеч и головы, казалось, посаженной на самые плечи практически без шеи, он и получил свою кличку. Бывший борец, член сборной России по вольной борьбе, человек феноменального спокойствия. Казалось, ничто и никто не в состоянии вывести его из равновесия.

Только он один мог справиться с Романом на татами. Руки, толщиной с ногу Торопова, защищенные угловатыми перекатывающимися мышцами, казалось, были сделаны из железа. Ноги, как у свиньи, шутили бойцы, были короткими и толстыми, как туловище обычного человека, но тоже в броне мышц.

– Не поросенок, а секач, – невозмутимо парировал Шея, спокойно сидя на стуле, наподобие древнеегипетских, а скорее буддийских богов, широко расставив толстые ноги.

Лицо Шеи при этом смахивало на физиономию буддийского божка: узкие глаза, отвисшие щеки.

Перестав разговаривать, Шея улегся на койку, не изъявляя желания дискутировать, и закрыл глаза, ясно показывая всем, что заснул. Желающих разбудить Шею, несмотря на миролюбивый нрав, не находилось.

Как легенду, рассказывали случай, когда ударившему дубинкой охраннику Шея раздробил руку, просто сжав ее выше локтя двумя пальцами.

Сейчас лицо Шеи чем-то напоминало лик монгольского воина, каким его рисовали в эпоху социалистического реализма. Широкоскулое, с узкими глазами, оно никогда не выражало никаких эмоций: ни когда его били ногой в живот, что не приносило ожидаемого эффекта нападающему; ни когда его брали на болевой прием. Казалось, у этого человека напрочь отсутствовали нервы!

Здесь всем давали клички, и Роман уже заслужил почетное, как ему почему-то казалось, прозвище – Серый.

Скорее в честь того, что инструктор по защите и нападению без оружия должен быть таким же безжалостным, как и серый хищник.

– Можно тебя на минутку? – подошел Роман к Шее, лежавшему на койке.

– Привет, Серый! – открыл глаза Шея.

Быстро оглядевшись вокруг и видя, что все окружающие курсанты занимаются своими делами и никто не обращает на них внимания, Торопов присел на соседнюю койку.

– Мне Мельник сказал, что вы сегодня идете кого-то охранять. Можно и мне с вами поехать?

– Подзаработать захотелось? – уточнил собеседник.

– Да, и это не помешает. Долгов много. И тут сидеть по вечерам уже совсем невмоготу стало. Надо немного проветриться, – заявил Роман.

– Плата – пятьдесят баксов за ночь. Бабки в понедельник, – ответил Шея и, показав, что разговор закончен, закрыл глаза.