Текст книги "Профессиональный оборотень"

Охотник, которого звали Фудзума, жил не один, а с целой ватагой молодцев, которые были его друзьями и родственниками. Сейчас парни были где-то по делам и должны были вернуться к ночи. Обо всем этом я узнала от кота, когда наш хозяин отправился варить соевые бобы к обеду. У нас с собой был мешок с сухарями и вяленой рыбой, там же лежала пара кремней для походной жизни, бумажный зонт на случай дождя, холщовые плащи и всякая мелочь вроде иголок, ниток, деревянных чашек для риса.

Еще во время сборов я спрашивала Алекса, почему он не берет оружие своего времени – ведь оно намного более совершенное. Оказалось, что не все так просто. «Мы должны действовать по законам данной конкретной эпохи и не брать с собой на задание инородные этому времени и стране предметы, а тем более не должны решать ими исход дела. Недопустимо нарушать общее равновесие и гармонию. Чтобы операция прошла успешно, пользоваться можно только подручным оружием местных жителей», – ответил он. «Выпендривается, – тихо добавил котик. – Охотиться на летающие головы с лазерным автоматом для него слишком просто. Ох, Алина, скольких сложностей мы бы избежали, если бы он хоть чуть-чуть прислушивался к советам специалиста…».

Вскоре нас позвали к столу. Сидели на циновках, подогнув ноги, как самые заправские японцы. Мы достали сухари из наших припасов и с удовольствием приступили к соевым бобам в горшочках, которые поставил на стол охотник. Были еще нарезанные овощи не первой свежести, но наши желудки безропотно приняли и их, поскольку завтракали мы уже несколько часов назад.

– Слушай, когда ты спросишь у него про гоблинов? – не выдержав, осведомилась я у Алекса и, отправив в рот очередную порцию бобов, закашлялась – они у меня уже в горле застревали.

Лжесамурай сделал страшные глаза.

– Ты что, забыла, что нужно изображать глухонемую?! – рассердился он.

– У тебя не спросила! Он все равно по-русски не фурычит, – парировала я. – Нет, ну два часа молчу, как дура. За это время любой мог поверить, что я немая, поэтому теперь я имею право говорить, сколько хочу!

– Эй, вы двое! Простите, что перебиваю, но меня кормить вы собираетесь или так и будете продолжать набивать свои собственные животы, как последние эгоисты, в то время как я, глядя на вас, глотаю слюни, – возмущенно, одним предложением, выпалил кот и ударил лапой по столу.

Хозяин в полном остолбенении круглыми от ужаса глазами только и делал, что переводил взгляд с одного из нас на другого. Потом опомнился, вскочил с пола (все сидели, естественно, на полу, просто верх неудобства и хамства по отношению к гостям – ни одного стула!) и с воплями дернул наружу.

– Ну вот, теперь ты все испортила! – заметил Алекс странно мягким голосом, не предвещающим ничего хорошего.

– Почему сразу я?! У бедной гейши от вкуса соевых бобов разом прошла столетняя врожденная немота, и она чудом заговорила на неизвестном иностранном языке. В энциклопедии тайн и загадок такое встречается направо-налево! А вот заговоривший кот… Короче, виноват толстун, и точка!

Агент 013 от таких обвинений застыл пухлым столбиком с протянутой к бобам лапой и не по-профессорски тупым выражением на морде.

– Да ладно вам… По всему, хозяин возвращаться не собирается, значит, дом нам достанется. Всегда мечтала о таком домике на опушке леса.

– Размечталась! Он дождется своих молодцев, и они приступом возьмут свое же жилище, а что сделают в их представлении с демонами, то есть с нами, можешь вообразить сама. Я, конечно, буду защищать тебя до последнего, но последнее может наступить слишком быстро. Здешние люди очень суеверны. Ого, кажется, уже идут…

Снаружи стали слышны топот и крики людей. Это нервировало, но безвыходных ситуаций не бывает… кажется.

– Может, отдадим им кота? – деловито предложила я, не обращая внимания на медленно откидывающуюся челюсть агента 013. – Говорящий кот должен быть главным демоном, тогда они нас отпустят – в конце концов, мы ведь обычные люди. А толстяка, я думаю, сначала помучают, потом повесят, а потом сожгут. Но все же лучше пожертвовать одним, чем погибать всем троим сразу.

– Логично! – подумав, быстро согласился наш командор. – Но мы пока никого сдавать не будем, лучше подождем. Пусть первый шаг сделают они.

Кот пересел поближе к нему и злобно уставился на меня. Крики, доносившиеся из леса, почему-то стихли. Но что-то слабо верилось в то, что нас оставят в покое…

– Эй, Алекс, может, ты выйдешь и посмотришь, точно ли они ушли? – попросила я. – Вдруг нам уже ловушку готовят – внезапно установившаяся тишина меня нервировала.

Он пожал плечами, встал и пошел к выходу.

– Стой! – вдруг закричала я. Алекс удивленно остановился, а я, не сдержав порыва, подбежала к нему и схватила за руку. – Знаешь, если ты не вернешься… – драматично выдохнула я, размазывая слезы по лицу, но тут меня отвлекла штука в виде медальона, которая висела у него на груди на веревочке. Я эту штуковину еще раньше заметила, и меня с тех пор страшно мучило любопытство: что это такое? Слезы разом кончились, клятв отомстить всем произносить уже не хотелось, а вот поинтересоваться напоследок… – Слушай, а зачем тебе этот медальон?

– Ну-у, – замялся Алекс, – это «переводчик», он помогает понимать язык, на котором говорит мой собеседник, и соответственно говорить с ним.

– Ах вот он какой, «экспресс-метод изучения японского»! Наверное, и у кота такой же есть?

Тут уж Васька не смог промолчать:

– Ничего подобного! Я профессиональный лингвист и знаю японский уже лет десять, со всеми устаревшими диалектами, но не у всех же такие способности к языкам!

Наш самурай, казалось, был смущен:

– Данная операция не требует прохождения спецкурса языка, который действительно существует, потому что кратковременна, – на нее нам отпустили не больше двух суток. И потом, заранее не предполагалось такого уж тесного общения с местными жителями. Однако придется. Ладно, я пошел. – И он повернулся к двери.

– Я с тобой, – быстро сказала я, преграждая ему путь, – мне совсем не хочется тут оставаться. Пожалуйста, не оставляй меня одну!

– Но ты же не одна, ты – с агентом 013. Он позаботится о тебе, – попытался отвертеться Алекс.

Из внешнего мира по-прежнему не доносилось ни звука. Куда же подевались все люди, ведь совсем недавно были слышны их голоса. Процентов сто за то, что они караулили нас недалеко от дома, скорее всего за пригорочком, через который мы перевалили, еще когда подходили к домику. Но я твердо решила идти с Алексом, может, нам удастся их уболтать и привести убедительные доводы в пользу того, что наш кот не демон. Вернее, демон, конечно, раз говорит, но демон – добрый! Это я и выложила компаньонам как основной тезис. Подумав, они признали разумность моих доводов. Потом посовещались еще и, в конце концов, решили идти втроем, так как у профессора была конкретная идея.

– Я им скажу, что я просветленный кот, милостью неба научившийся говорить! Этот дар я получил совсем недавно, живя в том же монастыре, где и наша немая гейша. Там я проводил время в неустанных молитвах, постился, пытался полностью отрешиться от бренного существования, пока, наконец, не обрел благость и не удостоился дара человеческой речи! Видимо, небеса дали мне его для того, чтобы я нес истинные знания людям.

Похоже, наш кот и сам в это верил – я в этом почти не сомневалась, – но тем легче будет убедить остальных. Командор велел нам отойти в сторону от двери, сделал страшное лицо, обнажив свой самурайский меч. Я взяла ножик (на всякий случай, хотя отродясь еще никого не зарезала), а потом он пинком открыл дверь. Пауза. Камни и стрелы, бревна в нас пока не полетели…

– В непосредственной близости никого. Но за тем пригорочком явное шевеление. Там точно кто-то есть, и, судя по ряду подрагивающих рогатин, торчащих поверх кустов, человек семь-восемь… – сообщил крутой профи.

Мы с котом подошли к двери и признали его правоту. Потом втроем вышли из дома, и Алекс поперся вести дипломатические переговоры. Я, конечно, ни слова не понимала из того, что он говорил. Но, судя по тому, что рогатины вдруг замерли в недоумении, те, кто сидел в засаде, понимали и даже слушали первые полминуты. После этого из-за пригорка показалось не меньше десятка голов, и в нас полетел такой град камней…

Ей-богу, через пару минут завалило бы как сусликов! Хорошо еще мы вовремя отступили, а если бы не заскочили обратно в дом… Нравится мне это «если бы…», всегда помогает выкрутиться в трудную минуту. Мы закрыли дверь и только тут обнаружили, что кот остался снаружи. Ему ничем не попало по голове из-за малого роста (ну-у, сравнительно малого), кроме того, он был слишком уверен в силе своего ораторского искусства. Звать его назад было бесполезно… Он только огрызнулся, чтобы я не высовывалась, когда попыталась воззвать к его разуму. После чего кот начал толкать речь! Я, как всегда, дура дурой сидела у двери, не понимая ни слова, но… Как видно, сила его убеждения была такова, что нас перестали бомбардировать – только ровная размеренная речь агента 013, раздававшаяся среди благоговейной тишины.

– Он и мертвого убедит, что тот живой! Я этого профессора не первый год знаю, – сказал Алекс, спокойно доставая сухарь из мешка, пока я смотрела в щелку двери. – Будешь? И вот бобы еще остались…

– Спасибо, лопнуть во цвете лет мне не улыбается, – отказалась я. – Слушай, долго он еще будет болтать? А то после обеда всегда в сон клонит…

Я зевнула, глаза слипались, прошло не менее получаса, как кот вел свою проповедь – иначе, чем проповедью его речь назвать было нельзя.

– Пока они все не примут его точку зрения на Бога, философию, религию, происхождение вещей и на сущность бытия, – ответил Алекс, продолжая хрустеть сухарем.

Я выглянула наружу и увидела, что напротив нашего кота кружком, побросав оружие, сидят десять наших оппонентов и восхищенно слушают усатого апостола. И это были мужчины самых разных возрастов примерно от восемнадцати до шестидесяти, судя поблеклой одежде и грязноватому виду, это были дровосеки и охотники. Фудзума сидел среди них и точно так же таращил глаза, как и его товарищи, благоговейно внимая речам нашего ученого кота.

Мы с Алексом, заскучав в доме, вышли тихонечко, присев рядышком с самым крайним слушателем. Потом командор еще больше заскучал – он даже не пытался вникнуть в суть речи кота, хотя у него и был медальон «переводчик». Наконец не выдержав, он обратился к коту:

– Напарник, ты затянул представление. У нас и так времени в обрез, пора закругляться. Этих ты уже обработал, а нам до ночи надо будет успеть найти головы узкоглазых рокуро-куби-гоблинов, не забыл?

При его последних словах «обработанные» вдруг закопошились, с явным испугом в глазах посматривая на нашего самурая. Понять его слова насчет гоблинов они вроде бы никак не могли, но наверняка уловили «рокуро-куби…». Кот замолк, всем своим видом выражая искреннее возмущение и недовольство тем, что его перебили. Он уже собирался разразиться гневной отповедью, но Алекс поднял руку:

– Еще раз повторяю, благодаря твоей лекции они уже получили какую-то пользу для души и даже чуть-чуть просветились. Но сам знаешь – у нас задание. Пора.

– Ладно, Алекс, ты прав. Сейчас я только успокою их насчет гоблинов. Скажу, что мы пришли спасти мир от этой напасти.

Они потом еще долго говорили, но уже по-японски, чтобы я не поняла. Ну и подумаешь, больно надо… А я сидела и думала: «Странно, десять мужиков в одном доме и ни одной женщины. И что они все тут делают?» Мысли были грустные, в основном почему-то о Борисе Моисееве и Элтоне Джоне. Наверное, это телевидение виновато, хотя кто их разберет…

– Неужели мы на ночь глядя попремся в лес? – опросила я без всякого энтузиазма, прихлопнув очередного комара. Эти кровососы доставали с того самого времени, как начало садиться солнце.

– Да, порыскаем, приборы ночного видения у нас есть, – ответил Алекс. Он, также как и я, яростно чесался.

– Ага! А говорили, будто пользуемся техникой, только соответствующей данному отрезку времени-и… Брехуны!

– Это я настоял! – гордо выпятился котик.

Наш самурай мрачно выудил из-за пазухи некое подобие аквалангистской маски, мне стало его даже чуточку жаль.

– Ладно уж, но если мне приходится идти на такие жертвы – проводить ночь в лесу, полном озверевших комаров, то есть практически отдавать им себя на съедение, то у меня к тебе маленькая просьба.

И я одолжила у него поносить медальон «переводчик». Все равно в лесу нам вряд ли встретятся люди, говорить и слушать, скорее всего, будет некого, поэтому Алекс отдал мне его без разговоров. И сбегал в дом, чтобы прихватить наш мешок. А я переключила внимание на японцев. Кот к тому времени уже сделал объявление о миссии избавления, но охотники, похоже, не очень-то верили в наши возможности. Ко мне подошли двое любопытствующих парней с ухмылками на лицах.

– Вы что, всерьез решили победить рокуро-гоблинов? Разве вы не знаете, что они бессмертны? – с издевкой спросил один из них.

– У нас другая информация, – интригующим тоном ответила я, одарив обоих высокомерным взглядом. Судя по их лицам, они заинтересовались еще больше, но я не собиралась с ходу раскрывать все карты.

Тем более, что сама ничего не знала. Времени не было расспросить ребят, когда те тщательно изучали досье, я подбирала себя платье на складе. Там были специалисты, которые занимались тем, что подыскивали и подгоняли костюмы под конкретную эпоху, время и место действия. А я уперлась, приглядев обалденное шелковое кимоно, ни за что не хотела с ним расставаться. У-у, меня долго убеждали, что, несмотря на то, что кимоно сидит на мне просто шикарно, у охотников и рыболовов, составлявших основную часть населения острова Хоккайдо, возникнет здоровое недоумение – им и во сне не могла присниться элитная гейша в императорском кимоно эпохи на две вперед. Можно подумать, мне было до этого дело?! Переживут как-нибудь…

Алекс с дорожным мешком в руках призывно помахал мне рукой – они с котом уже направлялись к лесу, и я поспешила к ним. Кот выяснил у местных, где ближайшая деревня, и громко объявил, что нам туда надо успеть до ночи.

Углубляться в лес мы не стали – минут через десять ходьбы командор дал команду остановиться. Я присела на ствол поваленного сухого дерева. Было довольно прохладно. Алекс свалил мешок на землю, а Пусик уселся подальше от меня, но на то же бревно. Мы по-прежнему не разговаривали.

– Так, пора держать совет, – объявил Алекс, глядя, как я, скинув тэта, с наслаждением массирую затекшие ноги. Видимо, я увлеклась и чересчур высоко подняла подол… – Как ты думаешь, агент 013, где они прячут тела?

– Основной тайник в доме. Это я успел заметить, когда хозяин отвлекся на твою болтовню. Во время тщательной проверки полов под одной из циновок явно прощупывалась крышка от хода, ведущего вниз. Просто в том месте сильно дуло. А потом, когда хозяин прошел по этой циновке, она прогнулась и чуть слышно скрипнула. В остальных местах пол очень ровный.

– Хорошо, а как же тогда головы вылетают на охоту? Они ведь закрывают крышку за собой и оставляют циновку так, чтобы она легла сверху, когда спускаются туда по вечерам.

– Наверняка с задней стороны дома есть окошечко, замаскированное… допустим, растущими перед ним сорняками.

Все это было не очень понятно для меня, поэтому я особенно и не слушала. Достала из мешка холщовый плащ, укуталась, сразу стало и тепло, и комары меньше кусали. Откопала большущий сухарь и с нескрываемым удовольствием съела его весь. За это время ребята приняли решение никуда не двигаться отсюда до темноты.

– Эй, сотрудники, я хотела спросить, мы что, не идем сегодня в деревню? А на фига ж тогда толстун выяснял, как нам туда добраться? Извините, но я сейчас так хочу спать, что уже ничего не соображаю.

Кот и Алекс посмотрели на меня с пониманием – с пониманием не в хорошем смысле этого слова, а как на круглую дуру.

– Деточка, как бы тебе объяснить попроще, так, чтобы дошло? – озадачился кот, состроив искреннюю озабоченность на наглой морде. – Просто нам нельзя далеко уходить, а деревня, как ты понимаешь, не близко, и возвращаться пришлось бы долго. А чем дольше мы находимся в лесу, не предпринимая активных мер против летающих голов, тем быстрее они нас найдут, а кусают они куда сильнее комаров.

– Спасибо за разъяснение, – язвительно заметила я, тем не менее, мало что поняв. Глаза слипались, и я расслабленно пробормотала: – Алекс, можно я постелю твой плащ на бревно и посплю немножко?

Командор как раз надевал этот плащ, а я мягко, но решительно отобрала его (Алекс не сопротивлялся). Потом уютно устроилась на жестком дереве, деликатно передвинув кота. Мурзик, не стерпев, что его хватают руками, с оскорбленной физиономией спрыгнул на землю, что мне и требовалось… Теперь можно вытянуть ноги, я улеглась и тут же стала засыпать.

– Не забудьте… меня… разбудить, когда… эти ваши головы прилетят. Мхм-м, хр-р-р…

Когда меня растолкали, было уже совсем темно. Алекс надел на лицо свою маску, и я постепенно вспомнила, уже окончательно проснувшись, что это прибор ночного видения. Они с котом о чем-то переговаривались шепотом, а потом повернулись ко мне:

– О! Вижу, что ты полна сил и энтузиазма. Самое Время трогаться, головы, по моим подсчетам, уже успели выйти на охоту и должны ринуться за нами в погоню. В сторону деревни, естественно… Вряд ли кто-то из них останется у дома – там просто нечем поживиться. Значит, путь свободен.

Я села, протерла глаза и бросила взгляд на мои гэта, валявшиеся в траве.

– Ладно, идем. Только не заставляйте меня снова надевать эти колодки – у меня чувство, что в кандалах ходить намного легче.

– Личный опыт?! – с любопытством спросил кот. И опять я сдержалась, не пнула его. А жаль. Вместо этого покорно потопала за командором… Орлов держал меч на изготовку. Оглянувшись, он с удивлением обнаружил, что я не надела прибор ночного видения.

– Зачем он мне? Видеть мир в зеленом свете? Тут благодаря луне не так и темно, а об свои ноги я не споткнусь. Разве что об кота, но это с превеликим удовольствием…

Алекс почему-то не стал слушать, а просто напялил мне на голову эту штуковину:

– Гляди внимательно! Заметишь хоть что-то подозрительное – докладывай мне. Ясно?

– Ясно.

– Они могут броситься на нас в любой момент. Неожиданность – их козырь!

– Ты о комарах? – неудачно пошутила я, как-то сразу сникнув. После предупреждения опытного агента в лесу стало неуютно, и неприятный холодок пробежал по спине.

Поначалу идти босиком было намного легче, но вскоре я почувствовала еще большее неудобство от того, что шагать приходилось не только по мягкой траве – сухие веточки и камешки сильно кололи ноги. Минут через двадцать я уже так жалела себя, несчастную, что готова была разрыдаться.

«Что я делаю тут ночью с этими двумя бесчувственными чурбанами, которые спокойно топают и совершенно не думают обо мне… А сейчас еще прилетят эти легендарные головы и начнут кусать и вгрызаться прямо в руки, шею, мои босые ножки… Главное, чтобы не трогали лицо! Шрамы потом останутся, а на пластическую операцию я еще не накопила. Боже, за что мне все это?! Зачем я пошла не тем переулком из института? Зачем я сдавала зачет именно в этот день? Зачем преподаватель, скотина редкостная, назначил его на такой поздний час? Зачем я вообще поступила в этот поганый институт?!»

– Алина, не отставай, – обернувшись, предупредил командор.

– Ага, иначе какая-нибудь голова с ушами укусит тебя за пятку, – хихикнув, пошутил кот, я одарила его ненавидящим взглядом.

– Алекс, куда мы тащимся? – Легче страдать, когда в этом есть смысл.

– Возвращаемся в дом Фудзумы, где мы были сегодня днем. Находим тела гоблинов, скорее всего, они должны быть в подполе, отмеченном агентом 013. Если они там, ищем окошечко, через которое вылетают головы, – это должно быть довольно большое отверстие или даже два. Заваливаем все их камнями, благо рядом с домом много камней и валунов, главное – не оставить ни одной щели, чтобы они не могли проникнуть под дом. А в самом помещении крышку в подпол закрываем, кладем циновку, сверху наваливаем стол, а на него булыжники – чем тяжелее груз, тем лучше. Но это для перестраховки. На самом деле головам нечем будет даже открывать эту крышку, разве что зубами. Главное, чтобы они не смогли добраться к своим телам до рассвета… С первыми лучами солнца бедняги начнут усыхать, сморщиваться, пока не подохнут! – предельно доходчиво объяснил мне Алекс.

– И что, у них тела без голов лежат себе на полу в рядочек до самого рассвета? – медленно произнесла я, думая про себя: «О небо, какая чушь! Разве такое может быть в реальной жизни?» Однако тут же вспомнила, что сам факт существования летающих голов меня до этого времени как-то не удивлял. Постепенно до меня дошло то, о чем мои товарищи знали с самого начала, а именно: наш хозяин и его дружки, казавшиеся обычными людьми, с кем я общалась сама, ничего подозрительного в них не выявляя при этом, так вот, они не люди, а гоблины, у которых ночью отделяются головы и нападают на людей… Реальная нежить! Это более чем шокировало…

– Надеюсь, что так оно и есть. И все тела находятся в одном месте, что избавит нас от дополнительных хлопот.

– Вэк… А зачем ты признался им в том, что мы охотимся на гоблинов? – удивленно спросила я, вспоминая то, что было днем. – Ведь теперь они наверняка насторожились и вполне вероятно приняли какие-то меры, чтобы уберечься от нас, подстраховаться, перепрятаться, в конце концов.

– Навряд ли, – вступил в разговор наш умный кот. – На самом деле мы хотели этим дать им понять, что и мысли не допускаем о том, что они и есть те самые гоблины. Эти головы уже давненько держат в страхе всю округу, да и на всей протяженности острова о них хорошо знают. А охотников на себя они не боятся, даже радуются при встрече, потому что ни разу еще не терпели неудачу. Они с самого начала знали, кого мы ищем. Поэтому надо было дать им понять, что нас нечего опасаться, что конкретно наших хозяев мы ни в чем не подозреваем. Плюс (если они, конечно, нам поверили) они считают, что мы сейчас в той дальней части леса, у которой раскинулась деревенька, куда нам надо по каким-то своим делам. А значит, полетят следом, нюх у них не очень.

– Подожди, а что ты там говорил о наших предшественниках? Выходит, мы не первые, кто охотится именно на эту группу гоблинов. Что же произошло с остальными? – осторожно спросила я, морщась от постоянных уколов – идти приходилось по сплошному ковру кедровых и сосновых иголок. Хвойный лес – это, конечно, красиво, но он кажется еще красивей, когда отправляешься гулять по нему в удобных кроссовках на толстой подошве. Я даже пожалела, что бросила свои неудобные тэта у того бревна. – Ладно, можешь не отвечать, в принципе и так понятно…

Но кот уже открыл пасть, видимо, собираясь разразиться пространным рассказом о мучительной кончине этих смельчаков со всеми описательными подробностями, как Орлов приложил палец к губам. Выражение его лица говорило о том, что враг не дремлет.

Впереди остались лишь редкие деревья, но, когда мы уже выходили на опушку, где стоял дом, вдруг закапал дождь. Сначала закапал, а потом и полил. Хоть на мне и был плащ и, в сущности, я не промочила ничего, кроме ног, но почувствовала себя еще мерзостнее. Наконец мы подошли к дому. Дверь была не заперта, хотя внутри никого не оказалось. Я заскочила первой, привалилась к стене, перевела дух и решительно объявила:

– Все! Хватит! Я остаюсь здесь и больше за порог ни шагу. Когда покончите со всеми своими делами в Японии, не забудьте забрать меня отсюда.

Алекс мгновение удивленно смотрел на меня, потом, ни слова не говоря, сбросил плащ на пол и откинул среднюю циновку.

– Да-да, там, – подтвердил кот, деловито отряхивая мокрые лапы (на нем тоже был маленький, специальный плащ). Под этой циновкой действительно обнаружился люк, ведущий в подпол. – Надо действовать быстро, пока головы не появились.

– Столько разговоров о них, а мы еще ни одной не видели. Быть может, кое-кто кое-что, как всегда, перепутал… – скептически заметила я. Обидно было, что эти двое практически не обратили внимания на такое заявление.

– А тебе не кажется странным – на дворе уже ночь, а хозяев почему-то нет дома, – заметил толстун, презрительно глядя на меня. На его наглой морде явно читалось: «Взяли на свою голову глупую девчонку, от которой не только помощи не жди, а она еще будет мешаться со своими идиотскими вопросами!» Честное слово, самым крупным шрифтом…

А наш герой зажег свечку и, перед тем как спуститься в подвал, спокойно сказал:

– Ты права, Алина, все надо проверить. Мы в подполье, а ты сиди тут, будешь у нас на страже. – И он прыгнул в открытый люк.

Его слова меня сильно задели… Я не девочка на побегушках!

– Какого черта?!! Я специально не буду стоять на страже, назло вам! С какой стати?! Я что, нанималась? За кого вы, вообще, меня тут держите?

Кот покачал головой, что, видимо, значило: «Это мучение, видимо, нам надолго…». Он уже почти собрался прыгать вслед за Алексом, но что-то замешкался и предварительно осведомился, сунув голову в люк:

– Мр-р, что там?

Услышав невнятное бормотание, профессор, похоже, проявил еще большую нерешительность. Но, встретившись с моим убийственным взглядом, заметался, собравшись прыгать, тут я, быстро подскочив, схватила его за шкирку:

– Стой! Давай поменяемся, я в подвал, а ты стоишь тут на стреме. Заметано?

И я, не дожидаясь его согласия, спустила ноги во мрак неизвестности и, зажмурив глаза, прыгнула с пола прямо в темноту. Бах! Бум! Тарарах!.. Не буду приводить здесь яростную и громкую ругань, извергшуюся из уст моих и Алекса одновременно, – я свалилась прямо ему на спину (похоже, он сидел на корточках) и, естественно, затушила свечу.

– Смотри, куда прыгаешь!!!

– Я при всех говорила, что собираюсь вниз! Если у тебя уши заложены или наследственная глухота, я не виновата!

Крыть было нечем, Алекс молча опустился на колени в поисках свечки.

– Стой на месте! – велел он. – Пока я не зажгу свечу, даже не дыши.

Похоже, ее он уже нашел и теперь вовсю щелкал кремнем.

– И не подумаю! – разозлилась я. Всегда делаю все наоборот, когда со мной разговаривают в таком тоне. Вытянув руки, я сделала два шага вперед и конечно же чуть не упала.

– Черт побери! Раскидывают что попало, ханурики поганые, чтобы гуляющие тут ноги ломали! В суд на них мало подать!

Разозлившись, я пнула ногой по чему-то мягкому.

– Гуляющие тут не предусматривались! – хмыкнул Алекс, наконец-то зажег свечу и с ухмылкой уставился на меня, ожидая моей реакции… Я распахнула рот. – Согласно анкете, сердечных припадков у тебя в роду ни у кого не было? – нарочито заботливым тоном ехидно подчеркнул агент по борьбе с монстрами.

Но его сарказм до меня дошел не сразу, потому что я в тот момент пыталась нащупать руками стенку позади себя, чтобы не упасть. Увы, позади нащупывалась только пустота, поэтому мне ничего не оставалось, как устоять на ногах. Колени прыгали, и было от чего… Я увидела, обо что споткнулась и что пнула. На полу прямо передо мной в ровный рядок лежали тела наших знакомых охотников-дровосеков. Во главе с добрым хозяином Фудзумой (его я узнала по платью). Нет, все это не было бы настолько странным, чтобы вызвать у постороннего шоковое состояние… Подумаешь, здоровые мужики решили переночевать в погребе, довольно заманчивые преимущества перед постелью – холодный земляной пол и просто восхитительный запах плесени. Дело на любителя, может, у них такие вкусы…

Все это можно было бы понять, если бы дело не усложнялось нехваткой у «спящих» такой важной части тела, как голова. Вы можете сказать: что тут удивляться? Все к тому и шло – к обнаружению безголовых гоблинов в сыром подполье. Да я сама даже уносилась к этому восхитительно легко, смущая умного Мурзика, пока не увидела своими глазами, то есть не столкнулась с реальностью. А подобное столкновение губительно для романтично настроенных барышень. Еще бы! Десять средневековых жмуриков с синеватой кожей и гладкими срезами на шее, которые даже не кровоточили.

– Роскошь! Голливуд отдыхает… И что теперь? – только и смогла произнести я, сглотнув и вопросительно уставившись на Алекса.

– Он протянул мне свечку (очевидно, чтобы дать возможность сполна насладиться великолепной картиной) и ответил:

– Мешкать не стоит. Будем искать дыру в стене, через которую они вылетают наружу. Возьми у меня за пазухой еще четыре.

Я трясущимися руками набрала свечей, лихорадочно зажгла несколько и, отдав пару из них Алексу, три свечки сжала в руке, после чего, освещая ими стены, стала искать этот самый выход наружу. Теперь у меня и мысли не появлялось, а имеет ли Алекс право мне приказывать.

– Ну что там? Нашли, что ожидали? – послышался сверху слегка дрожащий, однако, по-прежнему важный голос толстяка.

– Да, они все тут штабелем уложены, – сплюнув, деловито ответил командор. – Все десять.

– Отлично! Пока нам везет. Я обойду дом вокруг, поищу нужное отверстие снаружи, – оповестил кот.

– Удачи!

Алекс стал осматривать противоположную стену. Вообще, в подполье ничего, кроме покойничков (не знаю, можно ли их так называть, ведь не такие уж они и мертвые), не было, земляной пол, земляные стены и только над головой неструганные бревна. Наконец, я разглядела маленькую дыру наподобие лаза в собачью конуру. Я поднесла огонь поближе, чтобы убедиться, что дыра действительно ведет наружу, – сильный сквозняк чуть не задул свечи. Стук дождевых капель слышен был повсюду, дощатая стена дома, похоже, была довольно тонкой.

– Нашла! – объявила я.

– Тут тоже есть один выход, – откликнулся спецагент.

В этот момент я увидела еще одну дыру, поменьше. Сколько же их тут? Оказалось, что в каждой стене по одной. В подвал дождь не заливал, потому что эти отверстия были выше уровня земли и сверху закрывались козырьком. Да, грамотные жмурики! Встав на цыпочки, я сунула руку в одну из дыр, и мои пальцы схватили что-то мягкое и пушистое.

– Аи!!! Тут голова!!! – Я с воплем отдернула руку. Тут же рядом со мной на пол прыгнуло что-то округлое и возмущенно произнесло:

– Деточка! Зачем же так орать?! Даже в лесу, я думаю, было слышно…

– О! Извини, – растерянно произнесла я, – это ты, зараза…

– Вот слякоть! А дождь льет как из ведра. Абсолютно не кошачья погода, – прокомментировал кот. 013, к счастью, не расслышав моих слов.

Хорошо, что в его времени База получала плащи для котов, иначе бы, я думаю, Васька сейчас находился в предынфарктном состоянии от одного вида дождя, как это обычно бывает у этих домашних питомцев, и не мог бы быть полноценным помощником.