Текст книги "Два «Котобоя», или Школа юных моряков"

Андрей Усачев
Два «Котобоя», или Школа юных моряков

© Андрей Усачев

© Николай Воронцов, иллюстрации

© ООО «Вимбо»

* * *

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Глава 1
Весна в Котьме

Весна припозднилась. Море было ещё в ледяной скорлупе, но солнце пасхальным яйцом уже каталось по небу, и снег на берегу начал подтаивать.

Котаускас продолжал писать свои мяумуары. Шустер изучал в компьютере устройство старинных парусных судов и давал советы Афоне. Старпом в последнее время увлёкся резьбой по дереву и мастерил неплохие кораблики.

– Если раскрасить и покрыть лаком, можно в музейную лавку сдать, – похвалила мужа Марианна. – А то у нас одни матрёшки да коты. А тут новый ассортимент.

– Не для того делаю, – отвечал Афоня.

– А для чего?

– Для Васьки. Надо его к морской жизни приучать. Не сегодня завтра ручьи потекут. Будем модели запускать и к плаванию готовиться!

– Игрушки? – пожала плечами Марианна. – А не поздно ли?

– Всё лучше, чем по деревне со шпаной шляться.

Васька был рыжий, в отца, только вокруг правого глаза было тёмное, как у Афони, пятно. Словно ему дали в глаз, а синяк так и не прошёл.

Афанасий души во внуке не чаял:

– Ты знаешь, что тебя назвали в честь знаменитого мореплавателя Васьки да Гамы, который…

– Знаю, – кивал внук, слышавший это, наверное, раз сто. – Дед, а можно я гитару возьму?

С началом марта юные коты собирались на крыше музея и по вечерам орали на всю деревню «Мурку».

– Ладно бы что-то приличное пели, – морщился старпом. – «В полоску сердце моряка» или «Если радость на всех одна». А то вопят уголовные песни.

– Что такое «уголовные песни»? – интересовался внук.

– Это… такие песни, за которые раньше в угол ставили, а теперь – пожалуйста!.. В общем, рано тебе ещё по крышам лазить, – говорил Афоня. – Гитара останется дома. И ты тоже.

– Да, дед. – Васька делал вид, что идёт спать. Но как только темнело, удирал через открытую форточку на улицу.

Сёстры, Ксюша и Катюша, наутро обо всём докладывали бабушке. Марианна была строгой бабкой и, в отличие от родителей, могла запросто надавать по заду.

– Поскорей бы ты забрал его в море! А то совсем от лап отобьётся, – хмурилась она. – Вон уже по форточкам лазить начал…

– Так ведь по своим, а не по чужим, – заступался за единственного внука дед.

Глава 2
Банда «Ух»

Весна плохо действует на юные неокрепшие умы. И взрослых-то котов иногда тянет на подвиги, а что говорить про молодёжь. По Котьме поползли слухи, что в деревне появилась банда «Ух». Расшифровывалось «Ух» как «усатые, хвостатые». Занималась банда мелким хулиганством: кому кирпичей в трубу накидают, у кого рыбу из подвала унесут. Шлында жаловался, что у него из лавки «Северная старина» три чугунных котелка и два печных ухвата стащили.

– Если поймаю, я этим «ухарям» ухи пооткручиваю, – грозился он. – Три новых старых котелка, и ухваты были ещё не ржавые…

– Кому, кроме него самого, котелки да ухваты понадобились? – поделился сомнениями Котаускас.

– Может, выдумал, – пожал плечами старпом. – Этот соврёт – недорого возьмёт.

Ни к Котаускасу, ни к Афоне хулиганы в дом не залезали. То ли боялись, то ли уважали котобоев.

Но если Шлында, продававший старый хлам за новые деньги, мог соврать, то старая Марфа выдумать ничего не могла.

– Козу мою напугали, рога ей пытались отпилить. Бедная Машка уже третий день не даёт молока, – пожаловалась она Марианне.

– Рога?! А кто пытался отпилить? Ты видела?

Марфа была подслеповата. Она и днём плохо видела, а в сумерках и подавно.

– Тёмно было…

– А коза что говорит?

– Ничё не говорит. Коза за-заикается.

Всё это выглядело странно и непонятно. Машка была нраву смирного: не бодалась и по чужим огородам не лазила. Так зачем отпиливать ей рога?

Афоня стал расспрашивать внука, но тот только пожимал плечами: ничего не знаю, ничего не слышал…

А между тем слухи о банде расползались, как раки из ведра. Говорили, что руководит ею какой-то Рыжий Эрик. Однако ни в Котьме, ни в окрестных деревнях кота с таким именем не было.

Кто-то из соседей даже пожалел, что в деревне людей нет:

– Раньше бы за такие дела за шкирку – и на улицу!

Впрочем, доставалось от хулиганов и людям. Двух старушек, приехавших на экскурсию, до смерти напугали «черти».

– Мелкие, рогатые, с хвостами… По крышам бегали! Мы сами видели. – Старушки крестились и, как их ни убеждали, что это молодые коты балуются, из автобуса выйти отказались.

А одного из посетителей музея увезли с переломом ноги. Турист гулял по деревне и увидел на дороге футбольный мяч.

– Дяденька, – закричали ему котята. – Пасни! Мы на дорогу выходить боимся.

Ну турист и паснул. А мяч был камнями набит…

– Совсем молодёжь распустилась, – бушевал сосед Афони толстый Глобус.

– Это всё от безделья, – отвечал рассудительный Черныш. – Раньше почему не баловались? Некогда было: нужно воды наносить, дров нарубить, мышь в подвале изловить. А теперь – вода из-под крана течёт. Еды полные холодильники. Вроде и польза есть от цивилизации. А получается вред. Разленился кот. Никаких мышей, кроме компьютерных.

– Да и откуда им взяться! Поля-то не засеяны, – вздыхали старожилы.

Глава 3
Разоблачение Рыжего Эрика

Но сколько верёвочке ни виться, всё равно найдётся конец. Однажды вечером раздался отчаянный крик Шлынды.

– Варвары! Узнаю, кто это сделал, убью! – вопил коллекционер на всю деревню.

Хулиганы испортили вывеску на его лавке. И теперь вместо «СЕВЕРНАЯ СТАРИНА» на ней значилось: «СКВЕРНАЯ СТАРИНА».

Семейство Афанасия как раз собиралось ужинать. Марианна позвала всех к столу.

– А Васька где? – спросила она.

– Иду, бабушка, только лапы помою, – послышалось с чердака.

Ответ показался подозрительным. Васька в жизни лап не мыл, а тут…

В общем, юный хулиган был застукан с поличным: с лапами в свежей краске.

Состоялся семейный совет, на котором из котёнка, как пыль из половика, вытрясли всю правду. Выяснилось, что главным бандитом и зачинщиком – тем самым Рыжим Эриком – оказался любимый Васенька.

– Почему Эрик? Тебе что, твоё имя не нравится? – ревниво спросил Афоня.

– Так звали вождя викингов, который Гренландию открыл, – буркнул Васька-Эрик. – Мы в викингов играли …

– Что ещё за фигинги? – нахмурился Афоня.

– Не фигинги, а викинги, – поправил внук. – Они были крутые мореплаватели. Всю Европу завоевали и первыми Америку открыли.

– А ты чего, Европу собрался завоёвывать? Или Америку открывать?

Васька замолчал.

Дальнейшее следствие установило, что чугунные горшки из лавки Шлынды понадобились, чтобы сделать из них шлемы. Шлемы у викингов были с рогами, поэтому Васька с приятелями и хотел отпилить рога Машке. Рога из ухватов, конечно, хорошо. А настоящие – круче!

Все подробности жизни норманнских завоевателей юные хулиганы узнали из интернета и американского сериала, который показывали по телевизору.

– Смотрят всякую ерунду, – бушевал Афоня. – А потом старушек чертями пугают!

Наказание было суровым: Васька-Эрик был на неделю оставлен дома. Без телевизора, без интернета, без друзей.

Банду разоблачили, и хулиганства в деревне прекратились. Можно было бы радоваться, но внутри у Афони засела неприятная, как заноза, мысль, что внук с приятелями играют в каких-то иностранных бандитов. Патриотические чувства старпома были задеты.

– Фигингов придумали! – фыркал он. – Как будто у нас своих героев мало! Между прочим, именно поморы открыли пролив между Россией и Америкой. Так сказать, открыли её с обратной стороны…

– Но и викинги молодцы! – Шустер, досконально знавший историю мореплавания, справедливости ради отметил заслуги норманнов, попавших в Америку за пятьсот лет до Колумба. Однако Афоня вошёл в раж:

– А знаете, откуда взялись американские индейцы? Это наши эскимосы ещё десять тысяч лет назад в Америку перебрались. Когда там никаких фигингов рогатых не было!

– Глубоко копнул, ёксель-моксель, – кивнул Котаускас.

– Да, эскимосы всех обошли! – хихикнул Шустер

Но, как бы то ни было, все согласились с тем, что надо не забывать свою историю и воспитывать юное поколение в лучших поморских традициях.

– Не волнуйся, Афанасий! За всё поколение не ручаюсь, а из Васьки твоего моряка сделаем, – пообещал Котаускас.

Глава 4
Лёд тронулся

Через неделю море вскрылось. К этому времени закончился домашний арест Васьки, и он попал, как говорится, с корабля в подвал. То есть наоборот.

«Котобой» выходил в первое в этом году плавание. Внук старпома хотел взять с собой шлем викинга, но получил мотивированный отказ:

– Если в таком чугунке свалишься за борт, сразу ко дну пойдёшь, ёксель-моксель!

Юный моряк возражать не стал. И вообще, вёл себя в море примерно: выполнял все команды Котаускаса, лазил с Шустером на мачту, драил палубу и чистил с дедом пойманную рыбу, хотя дома всячески увиливал от этого занятия.

Деревенские друзья, встречавшие Ваську на пристани, с завистью смотрели, как он вразвалочку сходит на берег. Они не догадывались, что их товарища шатает от усталости.

– Это хорошо, что устаёт. Зато на глупости сил не остаётся! – заметил дед.

Афоня был доволен, что оторвал внука от бездельников-приятелей. Но радость оказалась преждевременной. Через несколько дней команда обнаружила на борту всех Васькиных друзей: одни спрятались в холодильный отсек, другие завернулись в сети…

– А это ещё кто?

Самого мелкого, Шкета, старпом обнаружил в микроволновке.

– Ёксель-моксель! Сколько же их здесь?! – пробормотал Котаускас, вытаскивая из валенка за уши ещё двоих непрошеных пассажиров.

Шустер носился по яхте, проверяя все щели, в которые можно залезть.

Всего котят насчитали двенадцать. И выстроили на палубе.

– Это твоя идея? – спросил старпом внука, стоявшего в сторонке. Но Васька развёл лапами:

– Они сами решили…

– И что вы здесь делаете? – Капитан Котаускас обвёл грозным взглядом остальных.

– Мы тоже в море хотим! Как Васька-а-а!

– Вот я сейчас отправлю вас в море – таксель-брамсель! – чтобы неповадно было!

– Ай, не надо, дядя Котаускас!

Пришлось разворачивать яхту и высаживать «зайцев» на берег. Ваську выкинули со всеми заодно, чтобы приятелям было не обидно.

– Двое суток ареста! – крикнул внуку Афоня. – И передай бабушке: без сладкого!

Эта история здорово позабавила котобоев.

– «Ай, не надо, дядя Котаускас! Мы тоже в море хо-хо-хотим!» – хохотал капитан, вспоминая перепуганные мордочки.

Афоня и Шустер тоже улыбались. Но постепенно разговор перешёл в серьёзное русло:

– Конечно, хорошо бы их к морскому делу пристроить. Иначе так и будут шляться по деревне, сериалы смотреть и рога мастерить. А может, взять ещё парочку котят на обучение?

– Сначала двоих, потом троих, а потом… У нас рыболовное судно, а не детский сад, – возразил Афоня. – Представь, что здесь начнётся. Шум, гам, тарарам!

– А что скажет младший матрос?

Шустер задумался:

– Согласен, что детский сад нам не нужен… А вот ШЮМ мы можем устроить сами!

– Какой шум?!

– Школу юных моряков. Сокращённо: ШЮМ, – пояснил мышонок.

Идея Шустера всем пришлась по душе.

– Морская школа – это хорошо, – кивнул Котаускас. – Тогда они хулиганить перестанут. А мы себе смену достойную воспитаем.

– Да, смену подготавливать надо, – согласился Афоня. – Только вопрос – как и где?

Глава 5
База «Сосновый бор»

Вернувшись в деревню, котобои серьёзно задумались о будущем устройстве школы. Главной проблемой было помещение. Музей котов для этой цели явно не годился: там шесть дней в неделю толкались туристы. Да и не было уверенности, что юные моряки не разнесут музейную экспозицию на отдельные экспонаты.

– А если у нас? – спросил Шустер.

Изба Котаускаса была самая маленькая в деревне.

Капитан обвёл взглядом дом и покачал головой:

– Они тут друг у друга на головах сидеть будут, ёксель-моксель! Да и у нас заодно!

– Марианна эту банду к себе тоже не пустит, – сказал Афоня. – Ей троих внуков хватает.

Шустер расстроился: хорошая и красивая идея разбивалась о быт.

– Вообще-то ещё неизвестно: может, эта шпана и не захочет учиться. Или их родители не пустят, – задумчиво сказал Котаускас. – Поживём – увидим!

Капитан ошибался. Кто-то (Афоня подозревал, что это его внук) подслушал разговор котобоев. И на следующее утро перед избой Котаускаса собралось полдеревни. Неизвестно, кто кого притащил: взрослые – детей или наоборот? Никто ничего толком не знал, но все были согласны.

– С какого возраста берут в моряки?

– И моего оболтуса запишите!

– И моих двоих!

– А занятия будут бесплатные?

– Тише! Ёксель-моксель! Мы ещё ничего не решили.

Узнав, что котобои ищут помещение для школы, все быстро успокоились и разошлись.

– Пусть делают её где угодно, только не в моём доме… И не у нас в сарае, – сказала соседке жена толстого Глобуса.

Вопрос со Школой юных моряков завис, как тельняшка на бельевой верёвке.

Но, как говорили в деревне, на ловца и зверь бежит, на живца и сом клюёт. Километрах в пятидесяти от Котьмы стояла заброшенная турбаза «Сосновый бор»: два домика, баня, пристань и даже вертолётная площадка. По слухам, построили её для одного канадского миллиардера, которому хотелось побывать на диком Русском Севере, пожить в дикой русской природе. Дома́ срубили из сибирской лиственницы, пристань – из норвежского леса, баню – из финской сосны. И вот прилетел миллиардер на золотом вертолёте: с друзьями, с женой в мини-юбке, с собачкой голой бесшёрстной породы. И всё бы хорошо. Но прибыли они в июне, в самое комариное время. Налетели дикие русские комары, покусали и миллиардера, и его друзей, и жену, и собачку. Продержались новые хозяева ровно двадцать минут. Как ни отмахивались, лица у всех распухли, у жены ноги красные, а собачку от укусов так раздуло, что её еле в вертолёт впихнули. «Как вы здесь живёте?!» – крикнул на прощание миллиардер. И улетел на золотом вертолёте обратно в Канаду. А база осталась. Доро́г к ней, кроме как по морю, не было. А на вертолёте из города не налетаешься.

Узнав эту историю, коты сплавали на заброшенную базу, осмотрели домики и пристань и остались довольны.

– Место хорошее, – сказал Котаускас. – Отсюда на новой яхте до деревни – час ходу. Если нужно за продуктами сплавать.

– Или какого-нибудь оболтуса к родителям сплавить, – уточнил Афоня.

– А комаров бояться – на Севере не жить! – добавил Шустер.

Котобои позвонили миллионеру Митрофанову, тот связался с канадцем. Неизвестно, о чём они беседовали. Но миллионер с миллиардером всегда договорятся.

Через неделю команда «Котобоя» и тринадцать будущих юных моряков на всё лето отправились на базу.

– Забираем хулиганов, через три месяца вернём настоящих моряков и рыбаков, – пообещал Котаускас собравшимся на причале родственникам.

– Ура! – крикнул Шлында. – Хоть совсем не возвращай… ай… ай! – завертелся он, получив пару хороших ударов палкой от старого Тимофея Тимофеича.

– Думай, что мявкаешь! Там мой правнук!

Отчаливший «Котобой» тащил на буксире небольшую вёсельную лодочку, нагруженную учебными пособиями, провиантом и шлемами викингов. Афоня, отвечавший за провизию, был не против.

– Котелки пригодятся. Прокормить такую ораву – никакой посуды не хватит, ёксель-горшоксель!

Глава 6
Школа юных моряков. Начало

В первый день школа обустраивалась на новом месте. В домике поменьше разместились преподаватели: Котаускас, Афанасий и Шустер. В большом – юные моряки. Спальных мест было достаточно. Один матрас на трёх учащихся. Условия более чем комфортные.

В просторной гостиной оборудовали учебный класс. Развесили по стенам карты, на столах поставили модели кораблей, а посередине установили большой глобус, который Котаускас забрал из дома.

Хотя в доме была газовая плита, кухню Афанасий организовал на свежем воздухе под навесом.

– Жарить и коптить рыбу в закрытом помещении – всё равно что курить в противогазе…

– Курить вообще вредно. – Котаускас с укоризной посмотрел на помощника и добавил: – У нас на судне никто не курит и не ругается, ёксель-моксель!

На следующее утро Школа юных моряков начала работу. Капитан Котаускас сразу задал ученикам вопрос:

– Главное на море что?

– Волны!

– Тельняшка!

– Рыба!

– Дисциплина, товарищи юнги! – объявил Котаускас. – Кто нарушает дисциплину, остаётся на суше. И получает взыскание. Рубит дрова, моет котлы, убирает помещения… Три взыскания – и учащийся отправляется домой. К папе с мамой! Вопросы есть?

– У меня вопрос. Дядя Афоня, когда будет обед?

– Не дядя Афоня и не дед, – Афанасий строго посмотрел на Ваську. – А товарищ старший помощник! Ясно?

– Ясно. Товарищ старший помощник, когда будет обед?

– На завтрак, обед и ужин всех будет звать рында.

– Рында? Какая Рында? Кто такая Рында? – ученики завертели головами.

– Если не будете кричать хором, услышите, – усмехнулся Афоня.

Настоящего корабельного колокола у старпома не было. Поэтому он смастерил его из старой кастрюли и железной ложки.

Дз-зынь!

Занятия в школе были построены следующим образом. Капитан Котаускас вёл уроки географии и историю мореплавания. Старший матрос Шустер рассказывал об устройстве кораблей. А Афоня занимался хозяйственными вопросами, прежде всего кухней.

Как показала практика, тринадцать котов на одной палубе – это сплошная толкучка и наступание на хвосты. Поэтому учащихся разделили на две группы: пока одна ходила с Котаускасом на яхте, другая помогала Афоне по хозяйству или осваивала с Шустером разные важные навыки, например работу с морскими сигнальными флагами и вязание узлов.

– Как успехи? – спросил Котаускас мышонка, который полдня показывал юнгам морские узлы.

– Вообще-то ребята толковые, быстро всё схватывают, – доложил Шустер. – Вон Савелий и Кузя так хвостами завязались, что уже второй час распутаться не могут.

– М-да. Такого узла даже я не знаю, – хмыкнул Котаускас. – Если к ужину не развяжутся, придётся рубить, ёксель-моксель!

Услышав это, юнги рванули в кусты.

Старпом с первого же дня объявил:

– Кто опоздает хоть на пять минут, остаётся без еды!

Поэтому, услышав звук самодельной рынды, все уже стояли у кухни со своими мисками. Рында звонила шесть раз в день: подъём, завтрак, начало занятий, обед, ужин и отбой.

По расписанию юнги укладывались спать в десять.

– В десять вечера? Почему так рано?! Светло же! – Юные моряки, привыкшие белыми ночами шляться по деревне, поначалу возмущались.

Но учителя так гоняли их, что через несколько дней юнги заваливались спать, не дожидаясь команды «отбой».

Глава 7
Школа юных моряков. Продолжение

Шутка ли, прокормить пятнадцать котов, включая себя самого? А аппетит на свежем воздухе у всех был отменный.

– Не коты, а акулы сухопутные, – ворчал старпом, оглядывая вылизанные дочиста баки. – Хоть посуду не мой!

Помимо кухни, Афанасий отвечал за порядок в школе и на территории. А кроме того, вёл практические занятия по рыбной ловле. Показывал юнгам, как ловить камбалу с берега, как самому сделать снасть и починить порванную сеть…

На всё это у старпома не хватало времени. Поэтому в помощь ему стали назначать дежурного по школе, в обязанности которого входило следить за временем и вовремя бить склянки.

Афоня сразу и очень доходчиво объяснил, что «бить склянки» не значит расколотить бутылки с постным маслом или банки с тушёнкой. А кто разобьёт что-нибудь, будет до конца лета мыть котлы и кастрюли и подметать собственным хвостом территорию базы.

Больше всех доставалось любимому внуку Васеньке, которого за любую провинность старпом гонял, как говорится, в хвост и в гриву.

– Ну, дед у тебя зверь, – сочувственно шептали Ваське товарищи.

Но тот не обижался:

– Ерунда! Дед добрый! Вот бабка бы нам устроила… Хорошо, что женщин во флот не берут!

Впрочем, юные моряки были не ангелами с крылышками и наказания получали вполне заслуженно. Так на переменах, пока преподавателей в классе не было, они устраивали игру под названием «Полярник, или Слететь с катушек!». Один из учеников садился сверху на глобус, а остальные раскручивали его, пока сидящий не слетал. Чемпионом, или «полярником», становился тот, кто дольше продержался на Северном полюсе.

Однажды, увлёкшись игрой, полярники не заметили, как в класс вошли учителя. И слетевший с глобуса толстый Гришка врезался головой в живот директору школы.

– Ёксель-москель, – высказался Котаускас. – И кто придумал такую игру?

Ученики молчали.

– Я, – сознался Васька.

– Два наряда на кухне вне очереди юнге Василию, как зачинщику. И один наряд Григорию за порчу казённого имущества!

Надо заметить, толстый Гришка не сильно переживал. Ему нравилось помогать старпому по кухне, где можно было уцепить самые лакомые кусочки.

Несмотря на плотный график и насыщенную программу, жизнь у юных моряков была не такой уж скучной. В свободное время они могли и рыбу с берега половить, и поиграть в пляжный волейбол – через сеть, которую для этого дела пожертвовал Афанасий.

Случалось, после ужина старпом брал гитару и вспоминал старые песни.

Особенно нравилась юнгам «В кейптаунском порту».

 
В кейптаунском порту
Жить весело коту,
Здесь уважают, если ты не трус.
Еда на всякий вкус,
Омары и лангуст,
И каждый кот себе не дует в ус.
 
 
У них походочка,
как в море лодочка,
И шрамы старые ласкает бриз, —
 

с лёгкой хрипотцой выводил Афоня.

 
Они идут туда, где рады им всегда,
И ждут их и напитки, и еда! —
 

подпевали юнги.

 
Там сливки пенятся,
Их пить не ленятся,
И бармен сделает для них коктейль!
 

– А вы в Кейптауне были? – приставали ученики к котобоям. – А в Австралии?.. А в Америке?.. Расскажите!

Иногда Афоня оставлял гитару под ответственность внука.

– Струны когтями не рвите! Порвёте – будете играть на собственных усах!

Васька знал три аккорда, его приятель Шкет – ещё два. Вечерами котята бренчали что-то своё и даже сочинили гимн:

 
В Школе юных моряков
Трусов нет и дураков,
Смелость тут нужна и ум,
Чтоб окончить школу ШЮМ!
 
 
Пусть ревёт на море шторм,
И рычит, как зверь, старпом,
И Котаускас угрюм, —
Это лучший в мире ШЮМ!
 
 
Мы пройдём хоть сто морей.
Станем Шустера шустрей,
Учат круто кошаков
В Школе юных моряков!
 

– Отличная песня, – радовался Шустер.

Котаускас хмыкал и смотрел на часы:

– Уже три минуты одиннадцатого!

– Пусть допоют, – махал лапой Афоня. – Жалко песню портить.