Текст книги "Божественная трагедия. Пекло"

– И этой забыли первые семь, – отмечает Данте, как будто рядом с нами никого нет.

– Чтобы вы не подумали, что я тоже не получил первоначального воспитания, с уважением скажу вам Добрый вечер!

Локи даже кланяется в знак уважения, как будто мы какие-то VIP-персоны. И если посмотрим на реальность, то мы действительно такие, когда на нас обращают внимание боги, не то что они в изгнании. Мы смотрим на удостоенного нашего особого отношения скандинавца, а он не удосуживается сесть с нами:

– Я предлагаю вам соизволить старательно поднять сапиенсовые задницы со стульев и следовать за мной! Не чувствуете ли вы, что очень долго пробыли здесь в самом отвратительном пабе во Вселенной и за ее пределами?

– Нам здесь очень хорошо. Я бы даже выпил еще один коньяк – набрался бы какой-нибудь несвойственной смелости. А может быть реагирую из-за самого нытья, провокацией, чтобы узнать, почему этот человек вообще удосужился нас заметить.

– Вам не интересно своими глазами увидеть, что делает со мной тот, кто издевается над половиной Божественного пантеона? Сидя удобно под эгидой рогатого официанта, разве вы не чувствуете себя какими-то элементарными потребителями, а?

– Что за черт? У нас было прекрасное интервью с Калли, и я подумал о том, чтобы поговорить с этими японскими трупоядами, чтобы сделать мою книгу привлекательной для молодой аудитории. Она влюблена в Стивена Кинга, Брэма Стокера и их подобных. Если смогу приковать зомби, это станет бестселлером.

– Зомби вы вряд ли встретите здесь, потому что эта территория только для таких божественных подонков, как я – сарказм оказался прямым как специальная военная операция – давайте, поднимайтесь, мои преследователи горят от нетерпения!

Я как раз подумал спросить что это за преследователи, когда вижу стоящего Данте, который делает обволакивающий жест своим плащом, направляясь к выходу.

Иду за ним, не задумываясь…

Четвертая глава: Локи.

Чтобы выйти из ресторана, нам снова приходится вручную открывать дверь, через которую мы пришли в него.

– Это не как в Шератоне – не так ли, – на зло спрашивает Локи, который идет за нами?

– Интересно, откуда ты знаешь о Шератоне, – возвращаю я заядлый, – ведь ты попал в ад с древних времен?

– Древние, сколько же их древные? Тем более, что, несмотря на то, что объект засекречен, мы все-ровно достигаем по тихонько до информации. Через некоторое время вы даже увидите то, в что не поверите, если я скажу вам это только словами.

Мне приходит в голову, что эта Кали использовала современный словарь, и многие ее слова в моей жизни употребляются людьми более среднего интеллектуального уровня. В то же время я слышу, как этот скандинавский бог начинает учащенно дышать. Я смотрю на него, чтобы понять, что как-то парень съежился. Он спрятался внутри себя в каком-то своем испуге, который смотрится совершенно визуально.

– Люди, давайте убираться отсюда быстро, они очень близко!

– Кто они и почему мы должны бояться, – спрашиваю я почти инстинктивно?

Рефлекс выживания срабатывает на приме виста, показывая мне наглядно, как манипулируют овечьим стадом, называемым обществом. Еще раз спрашиваю:

– Скажи нам! Кто они и почему мы должны бежать? Мы здесь на экскурсию, и не забывай, что мы находимся под высшей защитой!

– Я не могу гарантировать, что эта защита поможет вам, если они доберутся до нас. Сначала убивают, а потом думают. И все из-за меня, естественно. Давайте убираться из этого проклятого места, а когда мы войдем в бункер, я буду рассказывать подробности!

Локи уезжает, и мы с Данте не останемся позади, следуем за ним, как щенки за мамой. Я обнаружил, что ландшафт резко изменился. Но меня уже ничто не может удивить, ведь у моего попутчика и проводника его одежда меняется через час или два. Даже его ботинки становятся сопогами, даже домашними галошами, в которых он сидел в ресторане. Может быть, так он чувствует себя дома, я знаю?! Мне нужно найти время и спросить его об этих странностях. Хорошо, что его лицо не меняется так очевидно.

– Быстро в лес! Там каждый кустик мне знаком.

Лес появился из ниоткуда. Не очень высокий, но и не низкий. Ни очень густой, но не прозорливо-редкой. Это обычный адский лес. Он не может быть другой. В аду вполне резонно, что все адское до скуки. Мы входим между деревьями. Под ногами мягкое, из-за выветрившейся травы. Когда росли леса, когда росла трава? Здесь, кроме вопросов, моя голова не рождает ничего другого. Алигьери идет вперед, я посередине, и ариегард вполне логично называется Локи. Куда мы идем, непонятно вообще, как и почему тот, кто позади меня, не вышел впереди, чтобы вести. В тот же момент я вижу, как между газоном просвечивает асфальт. Он может быть таким же, по которого мы пришли…

– Это не тот же самый, – слышу реакцию Данте, – я думаю, что мы движемся в правильном направлении, потому что иначе Локи бы меня поправил.

– Куда бы мы ни пошли, туда поедем. – звонит тот, кто упомянул – быстро спрятаться за этими толстыми деревьями!

Поворачиваем и прячемся за стволами толщиной не менее двух метров. Локи даже приглашает нас лечь на траву. Мы делаем это с неохотой, а Данте с явным отвращением из-за новой накидки.

Мы лежим, как какие-то ящерицы, прилипшие к траве, а рядом слышны звуки бегущих ног и даже дыхание уставших бегунов. На лужайке, на которой до недавнего времени остановились мы трое, теперь оказывается кучка с такой пестротой, что я прямо становлюсь разношерстным. Как один не похож на другого?! Среди них был и Кентавр. Я не могу сказать, что они нас услышат. Лежу и наблюдаю. Они совсем рядом. Я могу передать разговор.:

– Мы потеряем их в лесу, как всегда – это Кентавр – у меня есть преимущество в беге, но здесь не пустое поле. Эти деревья и кустарники мешают мне.

Среди группы замечен очень красивый субъект. Его лицо настолько светлое и белое, что кажется как оно освещает поляну и физиономии других. «Ну и морды собрались», – приходит в голову мысль. Именно этот светлый говорит:

– Я боюсь, что они набрали преимущество, но если мы будем следовать за ними правильно, сможем добраться до них. Вот эта дорога, прикрытая травой. Я предлагаю двигаться по нему! Тем более, что из-за дороги кусты и деревья не такие густые. Пошли, а то они еще дальше уйдут!

Трехметровый урод делает стопорный жест рукой:

– Неплохо хотя бы подышать воздухом, что от этого постоянного бегающего дыхания у меня не осталось! Просто немного отдохнем и поедем. Так у нас будет больше сил и мы будем бежать быстрее.

– Никаких перерывов! Вперед – этот светлый явно командир бригады бегунов!

Все идут по бывшему пути, некоторые недовольно бормочут о том, что это был живой садизм бегать, как лошади без отдыха, а Кентавр забивает на ходу:

– Давайте не будем обижаться на лошадей, пожалуйста!

Локи скоро встанет на ноги, а мы последуем за ним.:

– Теперь потихоньку выезжаем в этом направлении, а они гоняют ветер по дороге!

– Хорошо, что теперь ты нам объяснишь, почему мы должны бежать и прятаться, и куда ты нас ведешь! Ибо если тебе есть за что охотиться, то у нас нет повода – продолжаю повторять, как поврежденный проигрыватель.

– Это потому что ты не знаешь одного из основных вселенских законов, которые я так или иначе обещал разъяснить, – повторяет меня Алигьери, – закон вибрации говорит, что все во Вселенной движется, вибрирует и путешествует по круговым шаблонам. А почему его преследуют, мы обязательно узнаем, когда избавимся от преследователей. Ведь так – он обращается к Локи, который с улыбкой слушает нравоучение?

– Давай убираться отсюда, черт возьми, а то они могут вернуться!

Скандинавский ублюдок достает меч красивой ручкой и начинает рубить кусты, потому что иначе мимо не пройти. Хорошо, что нам не нужно много двигаться. Интересно то, что за нами снова росли кусты, как будто какая-то сверхдержава пытается нас прикрыть. Я должен спросить его, чтобы потом не забыть вопрос.:

– Дорогой Локи, ты наказан, чтобы тебя преследовали, а что-то восстанавливает растения позади нас. В этом нет никакого смысла. В этих селениях логика как-то инопланетна, но все же спрошу.

– В другой раз он не восстанавливается, а остается посеченным. Теперь, возможно из-за вас весь этот театр. Но в принципе, они всегда гоняются за мной и никогда меня не ловят. Это не имеет смысла, а о вашей пресловутой логике не будем комментировать! Если меня поймают на том, что они будут делать со мной, тем более, тогда мучения от этого постоянного преследования будут исключены из программы. Но давайте зайдем, а потом будем говорить столько, сколько захотим! Я даже подам вам пива. Настоящее, густое, игристое и пьянящее пиво, которое моя Сигюн варит в бункере. Вы готовы к еще более подземной прогулке?

– Мы не то, чтобы мы не под землей, – с улыбкой отреагировал Данте, – открой, что у меня пересохло во рту от бега по этим пустословьям!

Тот бог убирает меч и запихивается в огромную дуплу, зияющую в соседнее дерево. Мой проводник подталкивает меня следовать за ним, ждет, когда я войду, и идет за мной. Начинает проскальзывать ощущение, что этот флорентийец либо знает все эти таинства, либо просто переживал их раньше меня с другими подобными. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то написал книгу о божественном аду. Так что, может быть, он только информирован априори или читал какой-то сценарий.

Дупла – это просто вход в какой-то мрачный туннель. Над нашими головами провисает лишь один пыльный фонарь, дающий минорное количество света, чтобы мы не врезались друг в друга. Локи громко объясняет, потому что чувствует себя полностью защищенным и на своей территории:

– Здесь нет лифта, так что вы довольствуетесь вот этой вагонеткой. В ней есть место для нас троих. Это не роскошь, но путешествие длится недолго.

Алигьери что-то бормочет о своей новой одежде, не подозревая, что они через полчаса будут другими. Только шпага, кажется, не меняется. Я должен взглянуть на нее в какой-то момент из чисто милитаристского любопытства.

Мы загружаемся в приспособление, похожее на те вагонетки из фильмов о рудниках и шахтах. Затем Локи отпускает тормоз, и мы переносимся по скрипучим рельсам, издающим звуки плохо обработанного железа. На самом деле путешествие длится всего несколько минут, хотя мне это показалось довольно долгим. Зачем мне эти часы, если я не переписываюсь с циферблатом?! Наш автомобиль резко останавливается, и я чуть не выпал из него. Хорошо, что на борту есть сварные ручки, поэтому я предусмотрительно отнесся к одной из них. Мы спускаемся один за другим, как поднялись. Тщеславный Данте бережно вытирает плащ из пыли и нежно гладит бархат своей жилетки. Я по инерции тоже бью себя по заднице, отмахиваясь от того, что прилипло к джинсам.

Напротив нас есть что-то похожее на тот портал, через который мы попали в Ад, только без разных фресок и космических шрифтов. Но надпись, конечно, есть. И с учетом того, кто нас ведет, только тот, кто имеет представление о скандинавских рунах, мог бы сказать, что там написано. Я задаю себе вопрос надлежащим образом.:

– Кто-нибудь может сказать, что там написано?

– Там написали ASIL, что означает «убежище», хотя я называю это бункером. Но в остальном он имеет большое сходство с асами, как называют богов Асгарда. Только я жил там, не будучи асом. Давайте зайдем, что здесь очень мрачно для моей безмятежной душевности!

Сарказм просто поражает. Зная, что он делал, я не могу себе представить, о какой безмятежности можно было бы говорить. Локи нажимает какие-то клавиши на дисплей, расположенный на боковой выступе, и портал зияет, как какое-то огромное, четверть отверстия. Темная и страшная, даже если она не загорается так ярко, что ослепляет меня. Бог каким-то образом включил свет. Мы идем по короткому коридору, стены которого заполнены яркими картинами, но у меня нет времени на их просмотр.

– Моя жена их рисовала, – гордо заявляет наш хозяин, открывая надменным жестом деревянную дверь, обкованную алюминиевыми гвоздями.

Мы входим в серьезное помещение. Пахнет немного плесенью, но если подумать, что мы где-то рядом с центром Земли, я принимаю аромат со снисходительным пониманием. В противном случае будет теплее по понятным причинам. Магматическое ядро оказывает свое термическое влияние, которое Данте не удерживал от того, чтобы небрежно подкинуть мне:

– Они не нуждаются в отоплении. Я даже думаю, что они греют воду для купания, не платя каким-то ракетерским организациям, как людям 21-го века приходится каждый месяц.

Он специально меня раздражает чтением мыслей, и я не вижу смысла напоминать ему об этом. Так будет до конца экскурсии. Но я все равно отвечу.:

– Они и в Исландии берут горячую воду прямо из гейзеров. Даже в моей стране на определеные районы используют натуральную горячую воду для отопления, купания и стирки.

Локи прерывает меня.:

– Познакомьтесь с моей благоверной женой Сигюн. У нее была верность и любовь, чтобы спасти меня от коварного змеиного яда, а затем вытащить меня из безжалостных цепей, которыми я был прикован к камню. Вы думаете, что только Прометей имел такую же участь?

Мы видим женщину, сидящую рядом со штативом с холстом, по которому она рисует с наслаждением и тщеславием. Локи громко кашлянул, чтобы вытащить ее из нирваны. Сигюн поворачивает к нам свое странное лицо и пытается подобить улыбку. Ее рот представляет собой что-то вроде присоски на конце щупальца осьминога. Нос – это больше клюв, чем средство для обоняния, а глаза не имеют аналогов. Это сложно описать, а мне не с чем снимать. Вообще ничего общего с нами у людей нет этого лица, хотя чувствуется половая принадлежность, как и у ее мужа, который определенно мужского пола. Его лицо не имеет ничего общего с тем, что я имел в виду. И теперь я думаю, что все эти боги, которых мы видели в виде изображений, скульптур, комиксов и мультипликаций, это просто плод чьего-то воображения. И снова вспоминаю Достоевского с его двоемлением о том, создал ли нас Бог или же мы его выдумали. Сигюн:

– Дорогой, какой сюрприз ты приготовил для меня? Это люди, не так ли? Что нам с ними делать?

– Ну, во первых, угостить их пивом! Как насчет этого? Последний урожай уже подняли? Потому что ты мастер на тему «темное пиво».

– Мне нужно посмотреть, как обстоят дела с пивом, потому что у меня тоже что-то пересохло в организме. Но когда я увлекаюсь рисованием, я забываю о голоде и жажде. И если это не энтузиазм или вдохновение, что есть одно и то же, то я не знаю, что еще это может быть.

– Если пиво варилось с тем же вдохновением, то скоро здесь станет весело, как бы мы ни были с адовыми ассоциациями, – смеется наш хозяин, а его жена запирается в какую-то дверь, находящуюся сразу за большим полотном, по которому рисует.

Я смотрю на незаконченный рисунок, чтобы увидеть, что это больше геодезический план, топографическая карта или что-то в этом роде. Я не специалист, но у меня была возможность созерцать такие графические творения. Обращаюсь к Локи в немом вопросе:

– Раз уж вы здесь для интервью, мне придется продемонстрировать прозрачность и откровенность – на какой путь пытается ухмылиться хитрец – это карта Ада, в которую мы сосланы здесь всеми гадкими, что более низшими божественными типами и типками. Не знаю, как я отношусь к женским родом то слово?! Может, она и типичная, но звучит как тупица, так что лучше типка. И я уже не знаю, сколько веков эта моя благоверная ищет выход из проклятого места, сознавая вполне осознанно, что не может убежать от самого себя. Впрочем, она здесь по собственному желанию. В том смысле, что не наказана. Захоотела быть со мной. По моему мнению, рай стоит того из-за ее самоотверженности и верности. Честно говоря, если бы я был на ее месте, я бы этого не сделал.

Ожидаю, что Локи прольет свет на то, о какой жертве и верности идет речь, и что-то в моей голове мелькает, но это не может помнить все из всех мифологий. Помню, как мне было скучно с этими бесчисленными именами в «Теогонии» Гесиода. У скандинавов их не меньше. Я знаю, что боги были в двух группах, и тех, кого звали Аси. Даже в свое время, как старый игрок в карты думал, что от этого термина они назвали самую главную карту в колоде словом Асо. Но многое о жене Локи я не могу оцепенеть, поэтому смотрю на Данте с новым немым вопросом. Ответ не запаздывает, потому что, кроме того, этот парень читает мне в голове:

– Когда его хватают и заточают, как Прометея, и приковывают к скале, Один помещает над головой змею, которая постоянно извергает яд, похожий на серную или какую-то другую кислоту, которая разъедает все, что только может. Тогда его жена Сигюн самоотверженно встала на неотъемлемую стражу с большим сосудом, которым она собирала яд, чтобы не попасть на любимого мужа. Только когда сосуд наполняется, она выливая жидкость, тогда капает яд на Локи и доводит его до агонии, без смерти естественно. Локи, она знает о тех других твоих детях, которых родила тебе великанша Ангрбода? Я все думаю, что если бы она знала, бы не стала так тщательно охранять, чтобы засунуть себя в этот чертов Ад из-за тебя.

– Тихо! Как вы можете быть такими небрежными и неосторожными? Конец комментария на эту тему!

Локи снова в паранойе на этот раз из-за супруге. Он очень напуган, но пользуется такой популярностью. Может быть, именно как символ страха он популярен?! Я не интересуюсь такой статистикой, но она меня гложет изнутри. Начинаю жалеть, что не познакомился в деталях со скандинавской мифологией. С кем я это сделал, но не могу быть настоящим фанатом. Очень надеюсь здесь заполнить пробелы в мифологической информации. Теперь говорим о сагах с северным привкусом. Где север, а где запад, мне никто не скажет. И компас опять ничего не знает, потому что мы внутри Земли, и магнитные поля безумны, как и вся идея этого путешествия.

А вот и эта самоотверженная и верная. Она носит огромный кувшин с темным напитком, который пузырится и пенится, как будто кто-то нагревает, но не выходит пар. Она спешит поставить кувшин на большой стол, скованный толстыми гладкими досками. Глядя на них, я вспоминаю, как мы сжигали доски бензиновыми лампами, чтобы они приобрели ретро-дизайн. Приватные кабаки были высокой модой сколько десятилетий назад я уже не помню. Жена Локи уже откуда-то вытащила четыре керамические кружки, выгравированные и даже обкованные серебром, у которых были крышки на горле. Классика древняя и впечатляющая:

– Вы еще не сели, – задает вопрос дама, и я нахожу разницу в тембре, а также в выражении. Эта определенно пробовала большое количество пива, прежде чем принести его нам. Может, поэтому так долго отсуствовала.

– Давайте сядем, а – робко отреагировал парень с прошлой паранойей!

Он как-то проснулся, а пиво тянет его невидимыми уздечками к столу. Мы сидим на деревянных скамейках, на которых постелено что-то вроде коврика, но одного цвета. Это не то же самое, что в наших деревнях. Локи в качестве хозяина наливает из кувшина в кружки и остается прав, чтобы произнести торжественный тост:

– Я пью за вас, уважаемые гости, но особенно за мою пиво-производительницу, любовницу, жену и мать моих детей, за отсутствие которых безумно страдаю! Я пью за интервью, которое еще впереди, и возможность достичь моей судьбы на высшем информационном уровне! Потому что здесь планы, карты и прочее, сколько веков мы уже рисуем, а эффект нулевой. Возможно, это интервью размягчит сердце Всевышнего, чтобы сделать что-то в связи с облегчением нашей судьбы.

Мы чокаемся с кружками, которые издают один такой довольный своей полнотой звук. Пиво абсолютно непривычное по вкусу, но определенно имеет серьезный градус. Хорошо, что прошло много времени с тех пор, как хенеси был в пабе, потому что иначе мы могли бы хороше похмелится с Данте. Я вижу, как он жестикулирует мне глаза. Мимика в стиле: «И умница с пивом!». В принципе, я не питаю никакого уважения к этому напитку, но у этого прямо градус вина. Даже вкус похожий, но ощутимо более горький.

Мы пьем по серьезным глоткам и даже забрасываем из миски какие-то орехи, которые предусмотрительная хозяйка положила посередине стола. Что-то вроде жареного миндаля или фундука. Не так уж важно вдаваться в подробности. Прежде чем я открою рот в первом вопросе, звонит жена Локи:

– Это интервью будет только с ним или я тоже могу участвовать? Знать, сколько пить, чтобы не перепутать порядок слов.

Женщина привносит веселье в компанию, и ее муж спешит поднять свою кружку, приглашая на второй глоток. На этот раз мы просто стучим по бокалам без тоста. Локи решает дать отпор своей жене, обворачивая пену изо рта. Я смотрю, чтобы узнать, что его губы словно из металла. Одни такие серо-голубоватые и гладкие. Нет пор, нет кожи, нет живой свежести. И когда вспоминаю совершенно странный рот его жены, мне приходит в голову кощунственный вопрос, целуются ли они, делая грязные вещи? Я дрожу от какого-то интуитивного отвращения, поэтому спешу снова выпить. Конечно Данте хмурится, не зная, что я из пива не могу напиться. Но оставляю кружку, чтобы услышать, что Локи говорит своей жене.:

– Ты можешь участвовать, а можешь и не участвовать. Но ничего страшного в том, чтобы поделиться чем-то с нашими гостями. Более того, они не записывают и не фотографируют, чтобы иметь какой-то компромат в перспективе, и это не их цель. Даже, может быть ты будешь более объективной, так как я иногда лгу по инерции. Иногда я делаю это без какой-либо пользы. Просто так – из-за самой лжи или, может быть, из-за того, что не терять тренинг. Но кого обманывать не всегда. А тебя, женщина, я не могу этого сделать, что ты сразу меня поймаешь. А если поймаешь, то у меня может стечь пиво и еще несколько вкусностей, которые не комментируются перед посторонними зрителями. Давайте начнем с вопросов, что пиво закиснет от ожидания!

Данте кивает мне начать и сделать это:

– Сначала я хотел бы спросить, откуда вы се здесь знаете, что мы приходим на собеседование? Калли даже специально пришла для этого.

– Лично я знаю из двух мест, об одном вы узнаете позже. В противном случае, есть способы обнародования. Один – через адскую радиоточку, а другой – с личными курьерами. И так как все будут торопиться давать вам интервью, информирование осуществляется с помощью быстроногих гоблинов-курьеров.

– Сразу встречный вопрос: Как эти гоблины нашли тебя, когда ты прячешься здесь в этом секретном убежище?

– По сути, мы с женой живем наверху в порочном комплексе, который насмешливо называли Асгардом-Два, как Первый тот прекрасный мир, в котором мы жили до того, как пришли сюда. Меня другие боги не любят, но это не мешало жить там, пока нас не распределили по параллельным мирам.

– И как мы не будем жить в Асгарде, если ты брат величайшего из великих, – ответила молчащая до сих пор жена?

– И как велик тот, кого ты величаешь, спросить тебя, а я, – открыл металлические губы Локи, – оказалось, что это не самое, потому что есть больше великий, не так ли?

Я вмешиваюсь, чтобы интервью не превратилось в семейный спор:

– Хорошо. Теперь, когда мы узнали о первичной информации, я хотел бы узнать об источниках, из которых вы черпаете более специализированные данные. Потому что даже по вашему способу выражения чувствуется, что вы не остались в свое время и тот древний диалект, который употребляли для общения. Мы можем не быть богами, но ни в коем случае не лишены возможности рассуждать и судить.

Сигюн поспешила ответить вместо Локи, может быть, из-за страха, что тот отпустит нас на катке вечной лжи:

– У нас здесь есть свой информационный уголок. Если хотите его увидеть, можете, но обещайте, что не будете упоминать об этом в интервью!

Я сразу же прыгаю со скамейки, и она открывает нам дверь, прикрытую огромным настенным гобеленом. Он изображает некую змею, свернутую в круг, а внутри нее нечто вроде моря, в котором плавает варягский дракар, с опущенным парусом.

– Хороший гобелен – я не упускаю возможности погладить эго хозяйки.

– Неплохо, учитывая, что я вышивала его сто лет. Время здесь не имеет никакого значения. Заходите!

Мы входим в небольшую комнату, в которой едва поместилось что-то вроде стола, и на нем, о Один, лежит стандартный компьютер. Компьютер с двумя мониторами. Современная история. Не хочу думать об этом. У меня голова болит. Я решаю, что это из-за пива, потому что хенесси очень хороший коньяк. У него не может болеть голова, тем более мы выпили по четыре, но маленькие – одну унцию. То есть мы употребили около 250 миллилитров, что само по себе ничего не имеет. Пиво будет в комплексе с информационным шоком. Компьютер на дне Ада. Если бы кто-то сказал мне это вчера, я бы не поверил ему. От этого большего шока вряд ли может быть. Естественно, я спрашиваю:

– Хорошо, откуда-то вы притащили это чудо технической мудрости. Интернет, софтуер, программное обеспечение.!

– Не забывай, что мы боги, черт возьми! Это последнее я не должна был говорить – она прикусила губы, если его можно так назвать присоской Сигюна – также помните, что мой Локи – всемирно известный мошенник и комбинатор! А энергия рядом столько, сколько вы хотите. Нужно только придумать правильный способ ее извлечения, а у моего любимого есть такие вещи в рукаве, сколько хочет, плюс еще столько же. У него даже есть помощники гномов-техников, которые могут из ничего сделать удивительные вещи. Все было доставлено по частям, чтобы собраться на месте и никто не узнал.

– Так ли это, дорогая, – слышу изнутри голос божественного обманщика, – раз Он внутри и снаружи, то мы не можем от него спрятаться. Лично я считаю, что Он просто закрывает глаза на эти мои выходки каким-то его замыслом. Если разрешил подключать интернет прямо из Ноосферы, то что я могу сказать больше? В конце концов, важен конечный результат, не так ли?

Я соглашаюсь и прошу о демонстрации. Теперь она нажимает на нужные кнопки, и мониторы загораются. Нет паролей, нет защитных кодов. Прямо на одном мониторе появляются два представителя BBC, а на другом – кадры каких-то массовых протестов.

– Как вы убедились своими глазами, мы здесь не лишены актуальной информации. И не только о том, что происходит на Земле, но и на других планетах, населенных разумными существами. Однако там связь делается по-другому и происходит совершенно случайно. Теперь у нас нет контакта. В противном случае на втором мониторе было бы совсем другое видение.

Сигюн отключает технику, и мы возвращаемся к пиву, которое начинает нагреваться.

– Нам было бы очень любопытно и полезно заглянуть в другие миры – с грустью делится Данте, который до сих пор молчал по максимуму.

– Если нет связи, значит Он решил не баловать вас. Мы все понимаем, что от Него зависит, будет ли вообще получен доступ.

– Хочешь сказать, что вы наказаны, но не совсем. Вот как это понимать – я делаю новый вопросительный толчок?

– Чем больше наказание, человек? Самое ужасное – быть где-то и не иметь свободной воли. Если вы собираетесь быть ограниченным в огромных пространствах, все равно связаны, все равно заперты. То, что я сейчас в километрах под земной корой и могу пить приличное пиво, ничего не значит, если, например, мой брат Один пьет «Вдову Клико» или» Моэт и Шандон» под звуки струнного квартета где-то на свету, среди красоты райского сада.

– Здесь нас просветили об этом братстве, потому что некоторые говорят, что вы с ним близнецы!

– Близнецы, да. Верно, только не на крови, а на основе клятвы Всевышнему. У меня, как и у эго, есть свои родители. Даже меня не считают одним из Асов, ничего, что мы с Одином духовные братья. У него есть его родные братья, а у меня есть свои, которых еще чуть-чуть забуду, как их зовут. Один может выпить с ним, а я забыл их лица. Давайте сменим тему!

– Позвольте мне сказать вам, – вмешивается женщина-пивоуничтожитель, чей голос продолжает меняться! Уже вторую дозу налила, не дожидаясь кавалеризации. – Локи здесь совершенно несправедливо изгнан. Если у него были какие-то проступки, то он давно их выкупил. Все знают, о каких пытках идет речь. Веками он был привязан непрорывными цепями к той скале. И как не кончился яд рептилийского монстра, я не знаю?! Так что счета должны были быть рассчитаны давно, а не быть здесь в самом отвратительном месте во Вселенной.

– Может быть то, что вам отпускают какие-то бонусы, что-то значит и, может быть, дает надежду на освобождение в какой-то момент – проговаривает во второй раз мой спутник в аду.

– Блаженны верующие! Я никогда не слышал, чтобы кто-то покидал этот параллельный мир. Был случай, когда кто-то исчез на определенное время, но всегда возвращается.

– Дорогой, сколько раз тебе объяснять, почему они исчезают, но ты меня не слушаешь – голос Сигюн входит в последнюю, может быть, фазу охриплости. Это каким-то образом отталкивает мое желание выпить пива, но нигде нет воды, поэтому я выпиваю из-за напивающейся жажды.

– Не могли бы вы пролить свет на вопрос об исчезновении, пожалуйста, – мой голос звучит немного нагло и настойчиво, но ведь это интервью? Какое интервью будет, если вопросов нет?

– С удовольствием. Надеюсь, на этот раз он услышит и поймет, потому что ему тоже можно дать такую возможность. Слушайте! По-моему, тот кто выше всех, не так уж и плох по отношению к провинившимся. Как вам людям дается исправительный экзамен с каждым новым возрождением, так и мы боги имеем право на один опыт. Только одного. То есть в выбранный момент кто-то возвращается в основное положение, но не помнит Ада. И ставит себя в такое же положение, в котором был до того как облажался, жаргонно говоря. Проверить, нет ли у него подсознательного опыта, чтобы не повторил проступки, из-за которых здесь.

– Если их возвращают, значит ничего не изменили – ее прерывает Локи, создавая предпосылки для нового семейного конфликта. Пиво говорит свое слово.

– Очень прошу вас, – вмешивается Алигьери, как явно мудрейший из нас двоих – у нас еще так много вопросов, а вы вступаете в излишний и ненужный спор.

– И ты проживешь с таким чудом несколько тысячелетий, чтобы я тебя увидел! Вы, люди, иногда месяц не можете вытерпеть женщину, что я могу сказать? Конечно благодарен ей за заботу, самопожертвование и, конечно же за пиво, но когда-нибудь начинает вести себя умнее и бесит меня. Она не может знать, что происходит с теми, кто временно исчезает. Сами они не знают, где и почему были. Но, конечно только Сигюн знает все о каждом. Кто же еще мудр и прозорлив, кроме нее? Нет и не будет, кроме, конечно, Всевышнего, Творца и Демиурга Вселенной.

Локи определенно напивается, потому что уже третий кувшин откуда-то идет. Я чувствую, что он скоро заснет, так что спешу с вопросами: