Текст книги "Божественная трагедия. Пекло"

– И этой забыли первые семь, – отмечает Данте, как будто рядом с нами никого нет.

– Чтобы вы не подумали, что я тоже не получил первоначального воспитания, с уважением скажу вам Добрый вечер!

Локи даже кланяется в знак уважения, как будто мы какие-то VIP-персоны. И если посмотрим на реальность, то мы действительно такие, когда на нас обращают внимание боги, не то что они в изгнании. Мы смотрим на удостоенного нашего особого отношения скандинавца, а он не удосуживается сесть с нами:

– Я предлагаю вам соизволить старательно поднять сапиенсовые задницы со стульев и следовать за мной! Не чувствуете ли вы, что очень долго пробыли здесь в самом отвратительном пабе во Вселенной и за ее пределами?

– Нам здесь очень хорошо. Я бы даже выпил еще один коньяк – набрался бы какой-нибудь несвойственной смелости. А может быть реагирую из-за самого нытья, провокацией, чтобы узнать, почему этот человек вообще удосужился нас заметить.

– Вам не интересно своими глазами увидеть, что делает со мной тот, кто издевается над половиной Божественного пантеона? Сидя удобно под эгидой рогатого официанта, разве вы не чувствуете себя какими-то элементарными потребителями, а?

– Что за черт? У нас было прекрасное интервью с Калли, и я подумал о том, чтобы поговорить с этими японскими трупоядами, чтобы сделать мою книгу привлекательной для молодой аудитории. Она влюблена в Стивена Кинга, Брэма Стокера и их подобных. Если смогу приковать зомби, это станет бестселлером.

– Зомби вы вряд ли встретите здесь, потому что эта территория только для таких божественных подонков, как я – сарказм оказался прямым как специальная военная операция – давайте, поднимайтесь, мои преследователи горят от нетерпения!

Я как раз подумал спросить что это за преследователи, когда вижу стоящего Данте, который делает обволакивающий жест своим плащом, направляясь к выходу.

Иду за ним, не задумываясь…

Четвертая глава: Локи.

Чтобы выйти из ресторана, нам снова приходится вручную открывать дверь, через которую мы пришли в него.

– Это не как в Шератоне – не так ли, – на зло спрашивает Локи, который идет за нами?

– Интересно, откуда ты знаешь о Шератоне, – возвращаю я заядлый, – ведь ты попал в ад с древних времен?

– Древние, сколько же их древные? Тем более, что, несмотря на то, что объект засекречен, мы все-ровно достигаем по тихонько до информации. Через некоторое время вы даже увидите то, в что не поверите, если я скажу вам это только словами.

Мне приходит в голову, что эта Кали использовала современный словарь, и многие ее слова в моей жизни употребляются людьми более среднего интеллектуального уровня. В то же время я слышу, как этот скандинавский бог начинает учащенно дышать. Я смотрю на него, чтобы понять, что как-то парень съежился. Он спрятался внутри себя в каком-то своем испуге, который смотрится совершенно визуально.

– Люди, давайте убираться отсюда быстро, они очень близко!

– Кто они и почему мы должны бояться, – спрашиваю я почти инстинктивно?

Рефлекс выживания срабатывает на приме виста, показывая мне наглядно, как манипулируют овечьим стадом, называемым обществом. Еще раз спрашиваю:

– Скажи нам! Кто они и почему мы должны бежать? Мы здесь на экскурсию, и не забывай, что мы находимся под высшей защитой!

– Я не могу гарантировать, что эта защита поможет вам, если они доберутся до нас. Сначала убивают, а потом думают. И все из-за меня, естественно. Давайте убираться из этого проклятого места, а когда мы войдем в бункер, я буду рассказывать подробности!

Локи уезжает, и мы с Данте не останемся позади, следуем за ним, как щенки за мамой. Я обнаружил, что ландшафт резко изменился. Но меня уже ничто не может удивить, ведь у моего попутчика и проводника его одежда меняется через час или два. Даже его ботинки становятся сопогами, даже домашними галошами, в которых он сидел в ресторане. Может быть, так он чувствует себя дома, я знаю?! Мне нужно найти время и спросить его об этих странностях. Хорошо, что его лицо не меняется так очевидно.

– Быстро в лес! Там каждый кустик мне знаком.

Лес появился из ниоткуда. Не очень высокий, но и не низкий. Ни очень густой, но не прозорливо-редкой. Это обычный адский лес. Он не может быть другой. В аду вполне резонно, что все адское до скуки. Мы входим между деревьями. Под ногами мягкое, из-за выветрившейся травы. Когда росли леса, когда росла трава? Здесь, кроме вопросов, моя голова не рождает ничего другого. Алигьери идет вперед, я посередине, и ариегард вполне логично называется Локи. Куда мы идем, непонятно вообще, как и почему тот, кто позади меня, не вышел впереди, чтобы вести. В тот же момент я вижу, как между газоном просвечивает асфальт. Он может быть таким же, по которого мы пришли…

– Это не тот же самый, – слышу реакцию Данте, – я думаю, что мы движемся в правильном направлении, потому что иначе Локи бы меня поправил.

– Куда бы мы ни пошли, туда поедем. – звонит тот, кто упомянул – быстро спрятаться за этими толстыми деревьями!

Поворачиваем и прячемся за стволами толщиной не менее двух метров. Локи даже приглашает нас лечь на траву. Мы делаем это с неохотой, а Данте с явным отвращением из-за новой накидки.

Мы лежим, как какие-то ящерицы, прилипшие к траве, а рядом слышны звуки бегущих ног и даже дыхание уставших бегунов. На лужайке, на которой до недавнего времени остановились мы трое, теперь оказывается кучка с такой пестротой, что я прямо становлюсь разношерстным. Как один не похож на другого?! Среди них был и Кентавр. Я не могу сказать, что они нас услышат. Лежу и наблюдаю. Они совсем рядом. Я могу передать разговор.:

– Мы потеряем их в лесу, как всегда – это Кентавр – у меня есть преимущество в беге, но здесь не пустое поле. Эти деревья и кустарники мешают мне.

Среди группы замечен очень красивый субъект. Его лицо настолько светлое и белое, что кажется как оно освещает поляну и физиономии других. «Ну и морды собрались», – приходит в голову мысль. Именно этот светлый говорит:

– Я боюсь, что они набрали преимущество, но если мы будем следовать за ними правильно, сможем добраться до них. Вот эта дорога, прикрытая травой. Я предлагаю двигаться по нему! Тем более, что из-за дороги кусты и деревья не такие густые. Пошли, а то они еще дальше уйдут!

Трехметровый урод делает стопорный жест рукой:

– Неплохо хотя бы подышать воздухом, что от этого постоянного бегающего дыхания у меня не осталось! Просто немного отдохнем и поедем. Так у нас будет больше сил и мы будем бежать быстрее.

– Никаких перерывов! Вперед – этот светлый явно командир бригады бегунов!

Все идут по бывшему пути, некоторые недовольно бормочут о том, что это был живой садизм бегать, как лошади без отдыха, а Кентавр забивает на ходу:

– Давайте не будем обижаться на лошадей, пожалуйста!

Локи скоро встанет на ноги, а мы последуем за ним.:

– Теперь потихоньку выезжаем в этом направлении, а они гоняют ветер по дороге!

– Хорошо, что теперь ты нам объяснишь, почему мы должны бежать и прятаться, и куда ты нас ведешь! Ибо если тебе есть за что охотиться, то у нас нет повода – продолжаю повторять, как поврежденный проигрыватель.

– Это потому что ты не знаешь одного из основных вселенских законов, которые я так или иначе обещал разъяснить, – повторяет меня Алигьери, – закон вибрации говорит, что все во Вселенной движется, вибрирует и путешествует по круговым шаблонам. А почему его преследуют, мы обязательно узнаем, когда избавимся от преследователей. Ведь так – он обращается к Локи, который с улыбкой слушает нравоучение?

– Давай убираться отсюда, черт возьми, а то они могут вернуться!

Скандинавский ублюдок достает меч красивой ручкой и начинает рубить кусты, потому что иначе мимо не пройти. Хорошо, что нам не нужно много двигаться. Интересно то, что за нами снова росли кусты, как будто какая-то сверхдержава пытается нас прикрыть. Я должен спросить его, чтобы потом не забыть вопрос.:

– Дорогой Локи, ты наказан, чтобы тебя преследовали, а что-то восстанавливает растения позади нас. В этом нет никакого смысла. В этих селениях логика как-то инопланетна, но все же спрошу.

– В другой раз он не восстанавливается, а остается посеченным. Теперь, возможно из-за вас весь этот театр. Но в принципе, они всегда гоняются за мной и никогда меня не ловят. Это не имеет смысла, а о вашей пресловутой логике не будем комментировать! Если меня поймают на том, что они будут делать со мной, тем более, тогда мучения от этого постоянного преследования будут исключены из программы. Но давайте зайдем, а потом будем говорить столько, сколько захотим! Я даже подам вам пива. Настоящее, густое, игристое и пьянящее пиво, которое моя Сигюн варит в бункере. Вы готовы к еще более подземной прогулке?

– Мы не то, чтобы мы не под землей, – с улыбкой отреагировал Данте, – открой, что у меня пересохло во рту от бега по этим пустословьям!

Тот бог убирает меч и запихивается в огромную дуплу, зияющую в соседнее дерево. Мой проводник подталкивает меня следовать за ним, ждет, когда я войду, и идет за мной. Начинает проскальзывать ощущение, что этот флорентийец либо знает все эти таинства, либо просто переживал их раньше меня с другими подобными. Но я никогда не слышал, чтобы кто-то написал книгу о божественном аду. Так что, может быть, он только информирован априори или читал какой-то сценарий.

Дупла – это просто вход в какой-то мрачный туннель. Над нашими головами провисает лишь один пыльный фонарь, дающий минорное количество света, чтобы мы не врезались друг в друга. Локи громко объясняет, потому что чувствует себя полностью защищенным и на своей территории:

– Здесь нет лифта, так что вы довольствуетесь вот этой вагонеткой. В ней есть место для нас троих. Это не роскошь, но путешествие длится недолго.

Алигьери что-то бормочет о своей новой одежде, не подозревая, что они через полчаса будут другими. Только шпага, кажется, не меняется. Я должен взглянуть на нее в какой-то момент из чисто милитаристского любопытства.

Мы загружаемся в приспособление, похожее на те вагонетки из фильмов о рудниках и шахтах. Затем Локи отпускает тормоз, и мы переносимся по скрипучим рельсам, издающим звуки плохо обработанного железа. На самом деле путешествие длится всего несколько минут, хотя мне это показалось довольно долгим. Зачем мне эти часы, если я не переписываюсь с циферблатом?! Наш автомобиль резко останавливается, и я чуть не выпал из него. Хорошо, что на борту есть сварные ручки, поэтому я предусмотрительно отнесся к одной из них. Мы спускаемся один за другим, как поднялись. Тщеславный Данте бережно вытирает плащ из пыли и нежно гладит бархат своей жилетки. Я по инерции тоже бью себя по заднице, отмахиваясь от того, что прилипло к джинсам.