Текст книги "Яд Фаберже"

– Нет. Могу поклясться собственным здоровьем.

– Ну что ж, проверим… Еще раз спасибо и извините за резкость… Если вспомните еще что-нибудь, позвоните вот по этому номеру…

Юля уже направилась к выходу, как вдруг услышала:

– Она звонила мне…

Земцова остановилась.

– Кто?

– Лора.

– Когда?

– Несколько дней тому назад.

– И что же? Что?

– Ничего. Я наговорила ей кучу гадостей, и все.

– А откуда она звонила? Она ничего не сказала?

– Нет. Но слышно ее было отлично. Мне даже показалось, что она говорит в соседней комнате…

Харыбин тоже сказал «прекрасная слышимость», когда поговорил с Лондоном.

– А что именно вы ей сказали?

– Не помню… Кажется, нагрубила и выпалила что-то о наводчиках… Я же подозреваю ее в том, что это именно она навела убийцу на квартиру…

– Жаль. Очень жаль, что вы даже не попытались выяснить, откуда она звонит. По нашим данным, Лора Захарова находится в плену и никакого отношения к убийству семьи, в которой она проработала столько лет, не имеет. Вероятно, у нее появилась возможность позвонить, и единственным человеком, которому она могла сообщить что-то важное, были вы, Таня. Но вы все испортили, и теперь, наверное, именно по вашей вине она не сможет дать о себе знать…

Крыштопа молчала, закручивая локон на палец. Ярко накрашенное личико ее показалось Земцовой отвратительно злым. Даже нос побелел от злости.

– Если она позвонит вам еще раз, вы снова?..

– Нет, я поведу себя по-другому… Я же не знала…

– Вот мой телефон. Если узнаете еще что-нибудь о Лоре – позвоните…

«Когда моему сыну было 12 лет, он часто сетовал на то, что редко видит меня из-за постоянных репетиций. Чтобы его утешить, я пообещала, что все деньги, заработанные за этот сезон, я потрачу на домик для него в саду… Я построила детский домик с двумя комнатами – гостиной и столовой, – с полной сервировкой, серебром и бельем. Вова был безумно рад. Однако я заметила, что после осмотра комнат и всего того, что там было, Вова как-то приуныл и, казалось, что-то ищет. Наконец он спросил, где находится туалет. Я ответила, что дача совсем рядом и он может сбегать туда, но если ему очень хочется, то я еще немного потанцую, чтобы хватило денег на постройку туалета. Однако осуществить этот план не удалось – началась война».

«В том году исполнилось десять лет со времени нашего знакомства с Андреем, и 22 июня, в тот незабываемый для нас день, я получила от Андрея великолепный подарок: два крупных сапфировых кабошона, обрамленных бриллиантами. Фаберже, у которого были приобретены эти камни, сказал мне по секрету, что сапфиры взяты из знаменитого гарнитура графини Зинаиды Лейхтенберг».

Глава 14

Шубин с Дмитровки покатил на запад Москвы, в сторону Крылатского, где жили Лунники. Адрес он знал наизусть, но на дорогу из-за пробок ушел почти час. Прежде чем напрашиваться в гости к соседям, он решил для начала позвонить непосредственно в квартиру Лунников. Он почти не удивился, когда домофон сработал, и раздался тихий женский голос: «Да? Кто это?»

– Моя фамилия Шубин. Я расследую дело об убийстве Лунников. Могу я поговорить с вами?

– Да, проходите… – раздался щелчок, и дверь распахнулась. Игорь вошел в чистенький подъезд и поднялся на третий этаж. На пороге интересующей его квартиры стояла невысокая молодая женщина в домашнем халатике и тапочках. Вид у нее был немного заспанный, на розовой щеке отпечатались складки подушки.

Шубин на всякий случай достал свое удостоверение и показал женщине.

– Я верю вам, проходите, – и она впустила его в дом.

– Вы кто? – спросил Игорь.

– Я Наташина сестра, Ирина. Вот как все произошло, так я и переехала сюда. Не могу оставить квартиру, мне кажется, что я и сейчас еще нужна Наточке.

– Вы ее родная сестра?

– Да. Вы проходите, пожалуйста, вот сюда. Кофе хотите?

– Мне бы что-нибудь похолодней.

– Минеральная вода вас устроит?

Ирина пригласила Шубина пройти в просторную гостиную, усадила в кресло и пододвинула пепельницу.

– Курите, если хотите. Я бросила… вчера. А то, знаете, вся квартира пропиталась табачным дымом. А Наточка не любила, когда курят в комнате. Но не курить после всего того, что произошло, я просто не могла. Я очень любила свою сестру.

– Ирина, а как вы могли вот так запросто открыть мне дверь? – задал Шубин вопрос, представляя себе, что и Наталья Лунник, должно быть, в свое время вот так же легкомысленно открыла дверь Муру и впустила его.

– Открыла, и все.

– Вам все равно, кто войдет в дом?

– Не сказать, чтобы все равно, я же нормальный человек… – Она запахнула плотнее халат и забралась с ногами в кресло, повела плечами, словно от холода. – Но какой смысл постоянно чего-то бояться? Я, знаете ли, фаталистка. Если суждено было моей сестренке погибнуть, она и погибла. Если и мне уготована та же участь, так тому и быть. Вот и все. Кроме того, мне с трудом верится, чтобы в эту квартиру кто-нибудь пошел по второму разу… Вы понимаете, о чем я? – Она подняла на Шубина большие, опухшие от слез глаза. – Так что спрашивайте, задавайте вопросы…

Но в это время у Шубина зазвонил телефон, он извинился, вышел с ним в переднюю и несколько минут говорил с только что расставшейся с Крыштопой Земцовой.

– Хорошо, походи по магазинам, а я скоро за тобой приеду. Если же у тебя планы изменятся, перезвони. Я у Лунников, здесь сестра Натальи… Вот и я о том же…

Он вернулся. Звонок оказался как нельзя более кстати – Юля рассказала ему о связи Наташи Лунник с Муром и о предполагаемой связи Лоры с Ефимом. «Но в это мне не верится. Постарайся разговорить об этом всех тех, кто знал Лору…» Интересно, расскажет ли ему об этом Ирина? Да и знала ли она об этом? И правда ли это вообще?

– Ирина, вам знаком этот человек? – Шубин достал распечатанную фотографию Мура.

Ирина, лишь бросив взгляд на снимок, тотчас протянула руку за пачкой с сигаретами. Она долго молчала, прежде чем что-то сказать. И Шубин понял, что она была в курсе любовных похождений своей сестры.

– Я вижу, что вам знаком этот человек.

– Нет… Я никогда его прежде не видела.

– Понимаете, у нас мало времени. Вы видели этого человека. Возможно даже, что именно вы и помогали вашей сестре встречаться с ним, предоставляли свою квартиру или что-нибудь в этом роде… Они были любовниками, и вы знали это.

Ирину как ударили. Она даже отшатнулась от Шубина и отвернулась к окну. Ее прерванный сон уступил место мучительному сомнению. Было видно, что она не знает, как себя повести, чтобы, с одной стороны, не предать память покойной сестры, а с другой – помочь следствию найти убийцу.

– Ирина, я представляю себе, что вы чувствуете, но поверьте, от вас сейчас зависит дальнейший ход расследования.

Ирина встала. Губы ее дрожали, а сигарета готова была выпасть изо рта.

– Это он? Не молчите… – Глаза ее наполнялись слезами. – Это он? Неужели это он? Не может быть…

– Да, Ирина, это он.

– Она встречалась с ним несколько месяцев. Она сходила по нему с ума. Просто бредила им. Я и не знала, что Наточка способна на такие сильные чувства. Это была, понимаете, страсть… – Ирина перешла на шепот, словно ее кто-то мог подслушать. – Когда Ната выходила замуж за Ефима, она не испытывала и тысячной доли тех чувств, которыми пылала по отношению к этому… чудовищу… Я говорила ей: Наточка, опомнись, посмотри ему в глаза, это же страшный человек, он наверняка загубил не одну женщину… Он – демон! Однажды он и на меня так посмотрел…

– Вы встречались с ним?

– Нет, что вы… Просто вы попали в самую точку… Я предоставляла им свою квартиру для свиданий, видела их вместе, когда они приезжали на Натиной машине, но потом отказала… Между нами произошла ссора. Да, мы сильно поссорились. Она была сама не своя, плакала… Она так рыдала, когда я отказала ей, что впору было вызывать «Скорую»… Думаю, что у нее в тот момент было плохо с сердцем, она стала задыхаться, икать… Но я все равно не уступила. Не могла, и теперь не знаю, жалеть или нет… Но мне было неприятно, что кто-то пользуется моим постельным бельем, трогает полотенца в ванной комнате, пьет из моих чашек… Я имею в виду не сестру, конечно, а этого… изверга… Я же чувствовала, чувствовала, что это если не уголовник, то все равно этого же поля ягода. А Наточка ничего знать не хотела, кроме любви. Я так думаю, что она ему и деньги давала. Ведь, если у мужчины нет квартиры для встреч, значит, он небогат. Я правильно рассуждаю?

– Вероятно… И что было после того, как вы поссорились? Вы не встречались?

– Мы не могли долго находиться в ссоре. И Ната быстро успокоилась. Примерно в феврале она сообщила мне, что посвятила в свою тайну Лорочку, домработницу. И я нисколько не удивилась тому, что Ната раскрылась именно перед ней. Лора – чудесная девушка. Редкая. И она умеет хранить тайны. И вот эта Лора дала ей ключи от своей квартиры, представляете? А ведь у нее был жених. Ната приезжала туда со своим любовником днем, когда в квартире никого не было. Я понимаю, какие чувства должна была испытывать Лора, пуская в свою квартиру хозяйку с любовником, понимаю, потому что сама прошла через это… Поверьте мне, это даже не брезгливость, а нечто другое, еще более неприятное… Словно ты сама, собственноручно, подталкиваешь близкого тебе человека к самому краю пропасти, ты способствуешь его падению, растлению… А как иначе можно назвать то, чем они занимались сначала на моей квартире, а потом у Лоры? Блуд. Я не ханжа, нет. И я бы поняла, если бы речь шла о высокой любви. Другими словами, если бы Ната полюбила этого человека настолько сильно, что решилась бы рассказать обо всем Ефиму. Так нет же, она жила с мужем, брала у него деньги и тратила на своего любовника, вот где вся пошлость и гадость… Господи, как же это было не похоже на Нату…

– Значит, они в последнее время встречались у Лоры?

– Да, у нее.

– А тот жених, Левин…

– Да, правильно, я тоже вспомнила, что фамилия его Левин… нет, он ничего не знал. Лора сказала Нате, что расскажет ему лишь в том случае, если вдруг он случайно обнаружит их… Понимаете? Но, с другой стороны, я не могла понять, как могла Ната так поступать с Лорой. Ведь этот проходимец, эта гадина, которая убила их всех, на каждое свидание приносил огромные букеты роз. Понятное дело, Ната не могла приносить их домой, и она отдавала их Лоре. Не представляю, что бедная девочка говорила своему жениху, как объясняла такое количество цветов Левину. Должно быть, придумала какую-нибудь историю…

Бедный Левин.

– А если бы Лора отказала Наталье?

– Вы не знаете Лору. Она никогда бы не отказала Нате. Она любила ее и была очень благодарна ей за работу, понимаете? Лора копила на учебу, и мы все, вся наша семья, это знали.

– Лора была из бедной семьи? Вы не знаете, кто ее родители?

– Родители? Да вы что! Лора – круглая сирота. Ее воспитывала тетка, которую она просто обожала. Кажется, ее звали Нина. Никто из нас не видел ее, но Лора часто упоминала ее имя. Она умерла, оставив племяннице квартиру и немного денег. А что касается родителей, то здесь я вам не помогу… Кажется, мать у нее была, непутевая, не то пьянчужка, не то наркоманка… Лора не любила говорить об этом. А отца своего, похоже, она и вовсе не знала. Ната, если была бы жива, рассказала бы вам много больше. Они в последнее время сблизились с Лорой, были словно подружки.

– Скажите, Ирина, Лора и Ефим не были любовниками?

– А, вот вы о чем. Понятно. Я даже знаю, откуда ветер дует…

– Да? И откуда же?

– От Крыштопы. Вот ведь змея. Это она все придумала и даже пыталась подсунуть Наточке анонимное письмо, порочащее Лору. Она сама была влюблена в Ефима и чуть ли не вешалась ему на шею. На нее было смешно смотреть. Но Ната терпела ее исключительно из-за Мишеньки. Крыштопа – нехорошая. Вы не должны верить ей. Завистливая, лживая, хитрая. Она завидовала Лоре, ее красоте, как завидовала и Нате, ее богатству.

– А как Лора реагировала на Крыштопу?

– Платила ей тем же, но более спокойно. Она никогда не устраивала сцен. Ей было безразлично, что та про нее говорит.

– Думаете, она догадывалась, что Крыштопа клевещет на нее и хочет поссорить вашу сестру с мужем?

– Она не то что догадывалась, она знала! Да мы все знали!

– И ее не уволили?

– Говорю же, из-за Мишеньки. Ефим как-то пригласил одного преподавателя из университета, своего друга, чтобы тот протестировал Мишеньку, и результат получился блестящий! Оказалось, что влюбленная в хозяина Крыштопа в горячке, быть может, дала Мишеньке, с которым она проводила чуть ли не по двенадцать часов в сутки, столько знаний и навыков, что просто удивительно, как он смог все это усвоить в свои пять лет и при этом остаться здоровым и веселым ребенком. Теперь понимаете, что такое хорошая гувернантка и почему ее не уволили?

– Да уж…

– Так что вы ей не верьте… Но скажите…

– Игорь, меня зовут Игорь.

– …скажите, Игорь, это действительно он?

– Да. Это опасный преступник. После того как он убил семью вашей сестры, он застрелил еще одну женщину, но только уже в другом городе…

– А Лора? О ней ничего не слышно? Ведь она пропала… Ее взяли как заложницу?

– Это-то я как раз и хочу выяснить. Меня нанял как раз тот самый Левин, о котором вы упоминали.

– Левин? Он ищет ее? Но он хотя бы верит, что она ни при чем?

– Думаю, да, иначе не искал бы…

– Неужели о ней до сих пор нет известий? А может, она уже мертва?..

– Может быть… Но мы ищем.

– Лора здесь ни при чем, и вы должны это знать. Я, конечно, и сама в первую очередь подумала бы на нее, ведь ее не убили, хотя она была в квартире…

– Откуда вам известно, что она там была?

– Мне звонила Крыштопа, – призналась Ирина. – У нее какие-то знакомые не то в прокуратуре, не то в милиции. Говорят, вся квартира в отпечатках ее…

Никакой тайны следствия. Вся Москва, похоже, знает, что Лора повсюду оставила свои «пальчики».

– …пальцев… Это правда?

– Правда. Но вдумайтесь сами: разве убийца станет повсюду следить?

– Значит, ее заставили… Пригрозили, я же говорю, взяли в заложницы… Словом, не верьте, это не Лора. Потому что она – ангел.

Шубин допил ставшую уже теплой минеральную воду, докурил сигарету.

– Спасибо, Ирина. Представляю, что вам пришлось пережить… А завещание? Вам что-нибудь известно о завещании Натальи или Ефима?

– Да, разумеется. По завещанию все имущество Наточки переходит в равных долях к Мишеньке, Ефиму и мне, ну а поскольку их нет, то я становлюсь владелицей всего имущества и бизнеса. Я уже наняла управляющего, и теперь он ведет все дела… надеюсь, вы спросили меня об этом не для того, чтобы заподозрить…

– Нет, что вы. Но так я хотя бы узнал, что, помимо вас, у Лунников больше нет наследников.

Провожая, Ирина остановилась на пороге и показала на стену с содранными обоями.

– Надо срочно делать ремонт. Вся прихожая была в крови… Сама не знаю, как я все это пережила…

Шубин попрощался с Ириной, но оставил ей на всякий случай номер своего мобильного телефона:

– Может, вспомните что про Лору, тогда позвоните мне, Игорю Шубину…

Глава 15

Когда Земцова вернулась в квартиру Лоры, Шубин готовил обед на кухне, а Левин крепко спал в гостиной на диване.

– Какие еще письма? Какие такие фотографии? – спросила Юля, выслушав рассказ Игоря о причине, заставившей Левина набраться по самые уши.

– Вот, смотри… – Игорь показал на разложенные на столе письма. – Я-то еще и сам толком не успел разобраться, взялся вот за мясо… Думаю, приедешь, есть захочешь…

Юля обняла его и поцеловала. Она действительно была голодна, но, находясь все еще под впечатлением своего разговора с Крыштопой, совсем забыла про еду, даже не догадалась зайти в магазин за продуктами. А вот Шубин не забыл, купил мясо и теперь готовил плов. По квартире плавал ароматный запах баранины, чеснока и чернослива.

– Тебе помочь? – Руки ее заскользили по гладкой, сильной спине Шубина.

– Да нет, я сам справлюсь, а ты пока почитай эти письма. Левин решил, что у Лоры есть ребенок, представляешь? Но, думаю, он что-то напутал. Да и вообще он сильно нервничает, совсем сдал мужик.

Юля вернулась к столу и разложила перед собой конверты. Первое, что ей бросилось в глаза, это адреса отправителя и получателя. Отправитель, вернее, отправительница всегда одна и та же – Захарова Нина Николаевна. Ее письма, адресованные Захаровой М., отправлялись из Кисловодска, с улицы Советской, дом 12.

– Захарова М. Какая же это Лора? Видно, Левин действительно ничего не видит вокруг, раз не может отличить букву Л от буквы М, или же он просто видит то, что боится увидеть. Так часто бывает, когда человек не в себе… – говорила она, обращаясь к находящемуся на кухне Шубину. – Думаю, эти письма Нина Николаевна, та самая тетка, которую любила Лора, адресовала своей сестре, Лориной матери. И если посмотреть на штемпели на конвертах, то здесь можно разобрать, хоть и с трудом, 1981 и 1982 годы… Как раз все совпадает, ведь Лоре двадцать лет… Бедный Левин, могу себе представить, что он подумал о Лоре. Мало того что ее образ и так сильно потрепался за последнее время, так теперь еще и ребенок, аборт…

Фотографии она рассматривала куда дольше, чем читала письма.

– Как говорится, разрази меня гром, если эта девушка на снимке не Лора. Но это точно не Лора. Тогда не носили таких платьев, во-первых, а во-вторых, у этой женщины, если верить фотографу, родинка над губой. Я сначала подумала, что это пятнышко на бумаге, а теперь вот смотрю на другой снимок – точно такая же родинка. Но ведь у Лоры – помнишь те фотографии, которые привозил Левин? – нет никакой родинки.

– Она могла избавиться от нее, – отозвался Шубин с кухни. – Да и вообще, родинки – это не показатель. Сегодня родинка есть, завтра – нет.

– А кто этот мужчина рядом с ней? Игорь, подойди, пожалуйста, поближе…

Шубин уже стоял у нее за спиной и дышал ей в затылок.

– Да, похож, очень похож, ничего не скажешь… Но я подумал, что ты первая должна была сказать мне об этом. Мне показалось, что я тоже, как и Левин, увидел на фотографии того, кого боялся увидеть…

– Муров? Мур? Во всяком случае, очень похож. Так же, как и эта молодая женщина похожа на Лору, но все же это не она. А вот Муров… Эти впалые щеки, вытянутое лицо, темные глаза. Только вот здесь, на этом снимке, он как будто моложе… Или же мы с тобой ошибаемся.

– Но Левин-то напился. Может, и он увидел в этом парне Мура?

В передней раздался звонок.

– Кто бы это мог быть? Харыбин? – Юля выронила из рук фотографию.

– Испугалась? – засмеялся Шубин. – Думаю, это Козырев, тот самый Павел Козырев, который помогал составлять фоторобот Мура. Левин попросил его приехать.

Шубин не ошибся. На пороге действительно стоял Козырев. Так, во всяком случае, было записано в его паспорте, который он предъявил по просьбе Земцовой.

– Как здесь у вас все строго… – попробовал пошутить Павел, высокий светловолосый молодой мужчина с большими залысинами и приятным лицом. Большие голубые глаза, опушенные почти белыми ресницами, часто моргали. – А где, собственно, Сергей? Надеюсь, с ним все в порядке?

– Да… Со мной все в порядке… – раздалось неожиданно за спиной Земцовой. – Проходи, Паша, это все свои… Знакомься, Юлия Земцова…

– Очень приятно. – Паша поцеловал ей руку.

– А это ее коллега, Игорь Шубин. Если бы не они, не знаю, что бы сейчас со мной было…

– Раскис, – обратился, кивая головой, Козырев к стоящей близко к нему Земцовой и как бы призывая ее посочувствовать ему: – Он такой, Серега, очень впечатлительный, ранимый… Вот сколько лет его знаю, он всегда такой. Непонятно, что находят в нем женщины…

– Да брось, Паш, это никому не интересно. Думаешь, они не видят, какая я тряпка? Напился вот… Но как тут не напьешься, если такое всплывает. Вот так живешь-живешь с человеком, а потом оказывается, что жил с его тенью, с оболочкой, не знаю даже, как и сказать…

Юля пригласила Козырева пройти в гостиную.

– Проходите, садитесь. Скажите мне, пожалуйста, Павел, вы не знаете человека, который изображен на этой фотографии? – и Юля протянула ему снимок с женщиной и мужчиной.

– Ну, как же! Конечно, узнаю! Вот это – Лора, а это тот самый парень, с которым я видел ее на вокзале.

– А вы ничего не путаете?

– Нет, это точно он. У него довольно характерная внешность… Как вам, кстати, фоторобот? Ваш друг Харыбин показал мне потом на компьютере фотографию настоящего Мурова… Никогда бы не подумал, что фоторобот может быть так похож на оригинал…

– Павел, посмотрите еще раз, это очень важно. И уверены ли вы, что это Лора?

– Да это она! Я что же, Лорку не узнал бы?

– Сергей, – теперь уже Юля обратилась к поникшему Левину. – Ну а вы? Неужели вы не видите, что это вовсе не Лора? У этой женщины над губой родинка, а разве у Лоры она есть?

– Нет, у Лоры нет. Но это Лора…

– Может, у нее была родинка?

– Нет, не было. Может, до меня у нее и были родинки, мужчины и дети, я не знаю… А еще аборты… – Левин махнул рукой и отвернулся к окну.

– Сережа, успокойтесь, эти письма Нина Николаевна адресовала не Лоре, а ее матери, Маше. Вы же просмотрели не все письма, так? Просто в некоторых письмах буква М выведена довольно небрежно, вот вы и приняли ее за Л. А если бы вы прочитали еще несколько писем, то поняли бы, что Нина Николаевна обращалась к своей сестре или племяннице, я уж не знаю, которую звали Машей! Вы не помните, как звали мать Лоры?

– Нет, не помню…

– И ребенок родился не у Лоры, как вы подумали, а у ее матери. Так, во всяком случае, я поняла из писем. Нина очень опекала эту Машу и почти в каждом письме обещала к ней приехать. А потом мне встретилось письмо, где она сообщала, что дом продала и едет в Москву…

– Да, знаю, я видел это письмо.

– Так что вам не стоит так раскисать… Думаю, что и на фотографии не Лора, а ее мать. Но это лишь мои предположения… Тем более что я никогда не видела Лору, разве что на рекламной фотографии…

– Но этот мужчина? Вы же сами сказали, что это Мур? Вот и Паша тоже говорит, – не унимался Левин в пылу мазохизма. – Так ведь, Паша?

– Похож, очень похож…

– А вам не пришло в голову, что Мур – отец Лоры? И разве не этим мы можем объяснить, что она еще жива? – предположила Юля, и в комнате сразу стало очень тихо.

Левин замотал головой:

– Отец? Паша, сколько лет было этому парню?

– Не знаю, трудно сказать… Он же высокий, худой, такие всегда выглядят моложе…

– Муров с 1952 года, – вдруг сказал Шубин. – Ему сейчас пятьдесят, между прочим. Так что он запросто может быть отцом Лоры. И как же мне это сразу в голову не пришло? На самом деле разве это не причина оставить Лору в живых? Да будь она просто красивой девушкой, он бы воспользовался ею и убил, как убил всех остальных. А он ее оставил в живых, и доказательства тому у нас имеются… Так что вполне возможно, что он ее отец…

– Какие еще доказательства? – уныло протянул Левин. – Какие? На автоответчик могли записать предварительно записанный на пленку голос, это во-первых, а во-вторых… мы ничего, абсолютно ничего о ней не знаем… и в Лондоне, в гостинице могла остановиться другая женщина под ее именем. Пока я сам, лично не услышу ее голос…

– Сережа, Лора действительно сама звонила в Москву и разговаривала с Крыштопой, я просто не успела тебе сказать… – сказала Юля.

– С Крыштопой? Да вы шутите? Они же друг друга ненавидели!

– Вероятно, после безуспешных попыток поговорить с тобой она позвонила Татьяне…

– И что? Что она сказала?

– У них вышел не очень приятный разговор. По сути, Крыштопа не дала сказать ей и слова, обрушилась на нее с обвинениями, оскорблениями, обозвала ее, кажется, наводчицей…

– Вот идиотка! – воскликнул в сердцах Левин. – Удушил бы ее…

Присутствующий при разговоре Павел Козырев удивленно смотрел на Земцову:

– Не понял… А что, разве Лора в Лондоне?

Юля медленно перевела на него взгляд. Она только что поняла, что совершила ошибку, не приняв во внимание присутствие в квартире постороннего человека. Ну и что, что он помог им в составлении фоторобота? Никто не должен знать, где сейчас находится Лора. А вдруг он расскажет об этом кому-то, кто имеет отношение к милиции или прокуратуре, и Лору начнут разыскивать в Лондоне уже официальные органы? Разве за это они с Шубиным получают деньги, чтобы вот так легкомысленно делиться информацией с чужими?

– Да нет, звонок был сделан из Подмосковья, мы уже проверили, – сочинила она на ходу. – Игорь, как твой плов? Готов?

– Да, почти… Через пять минут жду всех к столу. Кухня большая, думаю, все разместимся…

– Только без меня, – замотал головой Павел, скрестив руки на груди, – я зашел лишь на минутку, чтобы удостовериться, что Серега жив и здоров. Я так понимаю, что своим присутствием торможу работу… Я же не слепой, все вижу… Ты хотел, чтобы я узнал этого парня? – Он обратился к Левину. – Я прав?

– Может, это все-таки не он? – Левин, бледный, стоял, прислонившись к стене, и казалось, он едва держится на ногах. – Ты уверен, что на вокзале видел Лору именно с этим парнем?

– Серега, мне не хотелось бы тебя огорчать, но это действительно он. Как и эта девушка – Лора. Возможно, конечно, что это ее мать. Такое случается, что мать и дочь на одно лицо. Или сестра… Я правильно говорю?

Юля почему-то смутилась под взглядом Козырева, который так быстро все понял и решил уйти, чтобы не мешать.

– Да, это действительно может быть ее сестра… Но разве у Лоры была сестра? – теперь уже она смотрела на Левина.

– Не знаю, – отозвался он. – Но я не удивлюсь, что у нее есть не только сестра, но и брат, и еще куча родственников и детей…

– Успокойся. – Павел похлопал его по плечу и улыбнулся. – Ну что ты на самом деле, а? Тебе же сказали, что письма адресованы не ей, а, скорее всего, ее матери… Ну посуди сам, какие дети могут быть у Лоры? Прекрати говорить глупости и впадать в панику. Постарайся взять себя в руки и не пей. Никогда за тобой такого не замечал. Если понадоблюсь – звони, всегда буду рад тебе помочь. И вам тоже… – Он повернулся к Земцовой. – А тот парень… я на самом деле узнал его…

– Спасибо вам, Павел. Вы очень нам помогли. Но я не понимаю, почему вы так быстро уходите?

– У меня дела… Спасибо за приглашение… – И он, еще раз поцеловав руку Юле и пожав руки Шубину и Левину, ушел.

– Сергей, ему можно верить? – спросила Юля у Левина, когда за Пашей закрылась дверь.

– Думаю, что да. Но ведь это неправда насчет Подмосковья?

– Не знаю…

За обедом Игорь рассказал о своей встрече с родной сестрой Натальи Лунник, Ириной. Левин весь обратился в слух.

– Она так и сказала: ангел? Она назвала ее ангелом? Господи, хоть один человек сказал о Лоре положительно… Но неужели Наталья встречалась здесь, вот в этой самой квартире, со своим любовником? Невероятно!

– А вы не догадываетесь, кто был любовником Натальи Лунник? – лукаво спросил Шубин.

Земцова побледнела:

– Неужели Муров?

А Левин смотрел на Шубина широко раскрытыми глазами.

– Муров? – переспросил он.

– Да, представьте себе, он. Я показал Ирине его фотографию, и она сразу же узнала в этом человеке любовника Натальи. Это он дарил ей цветы, а она отдавала их Лоре…

– Ну тогда и я могу это подтвердить, – сказала Земцова. – Мне Крыштопа тоже кое-что рассказала… Когда я показала ей фотографию Мура, она узнала в нем мужчину, который целовался в подъезде дома Лунников именно с Наташей.

– Значит, Лора здесь ни при чем?! – радостно вскричал Левин и налил себе водки. – Ни при чем? Значит, Мур сам «пас» свою жертву, сам пришел к ней и всех застрелил… А Лору захватил с собой как свидетельницу…

– И оставил в живых, – напомнил ему Шубин. – Если судить по этой фотографии, Муров был знаком если не с Лорой, то с ее матерью…

– Скажите, никто из вас не обратил внимания на московский адрес, куда Нина Николаевна отправляла свои письма из Кисловодска? – вдруг спросила Земцова.

– Нет, – пожал плечами Левин. – А разве это имеет какое-то значение? Ведь ты же сама сказала, что эти письма были адресованы матери Лоры…

– В том-то и дело. Адрес – самый центр… Думаю, есть смысл проверить этот адрес и попытаться выяснить, кто из соседей, проживающих в этом доме, помнит кого-то из Захаровых. Может, Лору, а может, ее мать? Думаю, эти люди могли бы рассказать нам много интересного.

– Надо же, я и на это не обратил внимания… – удивился Левин.

– Пить надо меньше, – сказал Шубин, – а больше закусывать. Так вы идете или нет? Плов стынет…

Но не успели они сесть за стол, как приехал Харыбин.

– Чертовски трудную вы мне задали задачу, но я все-таки выяснил, кто же вызвал к себе вашу Лору, – сказал он прямо с порога. Он выглядел возбужденным и очень довольным собой. Лицо его светилось от счастья. – Так что надеюсь, что заслужил не только слова благодарности… Я же чую, пахнет чем-то вкусным…

Он бросил на Земцову нежный взгляд и взял ее за руку. Он стоял совсем близко от нее, и Юля попыталась вспомнить, каким был Дмитрий в пору ее замужества. Волновал ли он ее? Что толкнуло ее тогда, тысячу лет тому назад, в его объятия? Его непредсказуемость, бросающаяся в глаза мужская красота или исходившая от него сила, обаяние или даже грубость? Он казался тогда надежным и уверенным в себе человеком и в отличие от Крымова не волочился за каждой юбкой. И неужели этого было достаточно, чтобы выйти за него замуж? Просто невероятно. Однако они прожили какое-то время, и Юля даже иногда чувствовала себя рядом с ним счастливой. Но это было до тех пор, пока она не поняла, что Харыбин никогда не принадлежал и не будет принадлежать ей одной. Он всегда жил своей жизнью, часто отлучался из дома надолго и никогда не рассказывал о своей работе. Оно и понятно, его служба всегда подразумевала таинственность, скрытность и недосказанность. Но иногда ей все же казалось, что, не служи он там, между ними все равно чувствовалась бы какая-то дистанция… Она исчезала лишь в постели…

– У тебя не температура? У тебя порозовело лицо… – вдруг услышала она над самым ухом и еще больше покраснела. Вернулась к действительности и отпрянула от своего бывшего мужа.

– Нет, у меня все в порядке… Так кто вызвал Лору к себе? – До нее вдруг только что дошел смысл сказанных им слов. – Неужели ее действительно кто-то вызвал? Ведь на это требуется время…

Она поймала себя на том, что снова жалеет только что воспрянувшего духом Левина.

– Да, ты права, на это обычно уходят долгие месяцы. Вызов на Лору Захарову пришел в мае, значит, уже в мае она знала, что полетит в Лондон. Следовательно, она, скорее всего, была в курсе готовящегося убийства Лунников. Вот такие ужасные новости…

– Так, а кто же ее вызвал? Ты так и не сказал.

– Некая Эдит Чефлин, незамужняя сорокалетняя дама. Живет в Лондоне.

– Может, родственница? – предположил Шубин, усаживая Харыбина за стол и ставя перед ним тарелку с пловом.

– Баранина… Господи, как же я проголодался! Шубин, никак это ты решил всех побаловать пловом. Выглядит очень аппетитно. Молодец, хвалю… Юля, я уже давно оценил твой выбор, я в восхищении…