Текст книги "Маша и Позитивный мир"

Глава 3

Наш квартет миновал чёртову прорву коридоров и одну лестницу в три ступеньки. Прогулка заняла не меньше четверти часа, но, когда Хрим спускал с плеча на пол, дрожи в его руках не чувствовалось.

Это навело на закономерную мысль о большой выносливости клыкастых мужчин. Следом появилась ещё одна догадка: ведь, по логике жанра, синеглазый должен быть ещё круче. Он же вожак!

И как, спрашивается, от него отбиться? И… как пережить ночь любви, если отбиться не получится? Ведь ночь с о-очень выносливым индивидом – штука весьма своеобразная. И я что-то не уверена, что выдержу!

С затаённым ужасом я подняла голову, дабы обнаружить, что стоим у очередной двери. От прочих она отличалась поистине эпическими размерами и наличием двух стражников. Суровые парни попеременно таращились то на меня, то на Хрима с Лааримом, то на старушенцию.

Чего это они?

– Привет, – желая развеять неловкую тишину, пробормотала я.

Печально, но факт – меня проигнорировали.

Старуха небрежно махнула рукой, отсылая сладкую парочку и, развернувшись к стражникам, пискнула:

– Гриаим веел присти![18]18
  Гриаим веел присти! – Господин велел привести!


[Закрыть]

Мужики мигом подобрались – подтянулись, расправили плечи. Затем шустро распахнули эпические двери, а я зажмурилась. Просто подумала – если двери так похожи на ворота, то какова же в этой спальне кровать?

В следующую секунду на меня обрушился целый шквал звуков – гомон, смешанный с криками, хохотом и звоном посуды. Это вызвало новый приступ недоумения… Фига-се! Что это у него там происходит?

Повинуясь любопытству, я приоткрыла один глаз и слегка прибалдела. Но верить, что по ту сторону дверей идёт банальная пьянка, не спешила. И вообще… стало немного обидно. Это что же получается, я зря переживала?

– Диём, – с подчёркнутой строгостью сказала старуха, и я устало закатила глаза.

Вот что этой карге не нравится? Я же попаданка! Мне по всем канонам положено вредничать.

А бабка словно мысли прочла – зыркнула белёсыми глазами, щёлкнула клыкастой пастью и рыкнула до того убедительно, что я напрочь о канонах забыла. Зато о том, что не посетила туалет, вспомнила, и ещё как.

Дабы не искушать судьбу, я последовала совету старушенции – величественно переступила порог и красивой модельной походкой направилась к белобрысо-синеглазому вождю. Ведь на во-он том мини-подиуме, в самом конце зала, именно он расположился, так?

В спину прилетел исполненный негодования рык и я, недолго думая, ускорилась. А после второго рыка плюнула на всё и сорвалась на бег. Я реально умею подчиняться приказам и быть благоразумной! Вот клянусь!

Зал, где творилось всё непотребство, напоминал размерами стадион и тонул в полумраке. Воины, как и положено дикарям, сидели и возлежали прямо на полу, на россыпи подушек. Все вместе образовывали гигантский такой круг, в центре которого отплясывали развратного вида девки.

Я мчалась по внешней стороне, за спинами пирующих, так что оставалась незаметной до тех пор, пока…

Короче, я обернулась. Зачем? Да просто инстинкт самосохранения сработал! А в следующий миг стало ясно – фурии из гарема не просто так старуху в чёрном опасались.

То, что она реактивной ракетой летела за мной – это ладно, это ещё цветочки. Трансформация в монстра, вот что истинным шоком стало! Лицо старушенции действительно менялось, являя миру самого натурального демона: изо лба пёрли два острых рога, челюсть неукротимо вытягивалась, клыки увеличивались и лезли наружу, раскладываясь веером, а глаза светились алым – как два стоп-сигнала. Ну и руки в жуткие когтистые лапы превращались.

Увы, но подтекст у всего этого процесса был один-единственный: трындец тебе, Машка! Полный!

Вопроса «за что» не возникло – ибо какая разница? А вот визг из горла вырвался, да такой, что все присутствующие вздрогнули. Старуха тоже услышала и совершенно внезапно споткнулась. Растянулась на полу, проехав по инерции пару метров.

Я невольно остановилась и, глядя на конфуз, выдала жалобное:

– Ой.

В следующий миг мир содрогнулся от громогласного дружного хохота. И хотя смеялись лишь те, кто сидел поблизости и имел возможность видеть ситуацию в деталях, меня едва не снесло этой звуковой волной.

Бабка, разумеется, тоже слышала. Но среагировала совсем не так, как я… Через долю секунды она вскочила, и к трансформации лица добавилась трансформация тела – ткань платья лопнула, являя присутствующим гору мускулов.

Я нервно сглотнула и простонала жалобно:

– Нет…

Мой стон тут же потонул в яростном рёве, и стало ясно, что все предыдущие опасения – пшык. А вот теперь попаданке реально конец. Меня непременно прикончат! Если поймают…

Говорят, у динозавров было два мозга. Один – в черепной коробке, второй в тазобедренной части. Просто тела древних рептилий были настолько большими, что импульсы головного мозга не успевали вовремя до ног дойти…

Моё тело подобными габаритами не отличалось, но в том, что приказ ногам отдал головной мозг, совершенно не уверена. Я сорвалась на бег слишком быстро! Причём сразу помчалась по иной, куда более выгодной траектории.

Ещё не понимая, что делаю, я перемахнула через изумлённых клыкастых воинов и оказалась внутри пиршественного круга. То есть продолжила забег к мини-подиуму по прямой.

Дико хотелось верить, что успею. Что старуха всё-таки не догонит. А вот дальше… Уж синеглазый-то сможет защитить свою женщину от монстра! Я ведь будущая любимая жена! Звезда гарема!

И вот бегу я через круг под взглядами доброй тысячи воинов и понимаю: что-то с этим подиумом не так. Нет, с одной стороны, все атрибуты вожака на месте – алый цвет, отблески золота, парочка фигур с опахалами, а с другой…

– Ой!

Встреча с холодным мрамором пола была очень неожиданной и до ужаса обидной. Настолько, что я даже недавнюю реакцию старухи поняла. Но она-то по собственной глупости грохнулась, а я?

– Ахрам та? – рыкнуло где-то сверху, и я тут же подняла голову, чтобы узреть недоброго вида брюнета. Он подступал справа.

А слева подбирался такой же… Высокий, но не настолько, как виденные ранее блондины. И без клыков! Но с лишенными белков глазами и полным набором дурных намерений.

Глядя на такое, я, конечно, попыталась вскочить, вот только не смогла. Зато причину падения определила – мои ноги были спутаны верёвкой, на концах которой болтались камни.

Как такая штука называется – не знаю, но какая разница? Главное – старуха сунуться в круг не решилась. То есть казнь откладывалась. Впрочем…

– Ахрам та?! – вновь прогремел один из незнакомцев, и вспыхнувшая было радость поутихла.

Я скользнула по воину взглядом и сообразила повернуться к начальству – благо остановили меня в каких-то десяти шагах от подиума. Вот только вместо синеглазого блондина на алых подушках возлежал… брюнет. Назвать его очередным язык не повернулся.

Он был вальяжным и мощным, как античный Геракл. Отсутствие рубахи позволяло разглядеть очень развитую мускулатуру и татуировку – такую же, как у блондина, только синюю. Волосы мужчины были забраны в хвост, на подбородке и щеках красовалась густая щетина. Но это всё мелочи в сравнении с глазами – необыкновенно нахальными и абсолютно чёрными.

Вожак – а этот «не очередной» точно был вожаком – поднял руку в предостерегающем жесте, и те двое, что подкрадывались к несчастной попаданке, мигом утратили агрессию. Короткий взмах, и один из них поспешил распутать мои ноги.

Копошения вокруг себя я почти не замечала, нескромно таращилась на предводителя «чёрных». И чем дольше смотрела, тем трудней становилось бороться со слюноотделением. Про пожар, охвативший тело – вообще молчу. Тот факт, что челюсть отвисла, бессовестно выдав степень моего восхищения, старалась не замечать. А смысл?

Единственное, что не беспокоило – ноги. Когда находишься в положении полулёжа, дрожь в коленках почти не ощущается.

– Ахрам та? – насмешливо произнёс мужчина мечты.

И я сглотнула. Потому что его голос… о…

Только теперь я осознала, что вокруг стало тихо-тихо. Даже дыхания воинов не слышно.

– Дна умрэш, – недружелюбно фыркнул кто-то.

Я резко обернулась в поисках гада, посмевшего сказать такое – кто-кто, а лично я умирать не собираюсь, так что нечего тут всякими «умрэш» раскидываться!

К сожалению, каркушу не нашла, зато увидала мчащегося через круг блондина. Даже издалека было видно – настроение у мужика скверное.

И ещё одну вещь поняла… На другом конце круга возвышался такой же мини-подиум, как тот, на котором возлежал брюнет. Он располагался на порядок ближе ко входу, просто я в неправильную сторону пошла. И если здесь, на этой половине, собрались черноволосые качки, то там сидели исключительно блондины.

Вывод? Ой-ё… Да это сходка двух группировок! А я, судя по всему, промахнулась.

– Ахрам та? – окликнул черноволосый… ну не бог, но почти. В голосе прозвучала улыбка.

Я снова сглотнула, на этот раз нервно. Повернулась к нему и ответила честно:

– Да капец.

Брови брюнета взлетели вверх, лицо словно застыло. А я проявила вежливость и пояснила:

– Капец – это когда всё. Оппа. Полная.

Нехотя, с великим трудом я поднялась на ноги и отряхнула юбку. Ну и ситуацию проанализировать попыталась…

Если отбросить лишнее, я – женщина блондина. Следовательно, моя задача – поддерживать его авторитет. В смысле, сидеть и вздыхать, показывая всем окружающим мужикам, что круче синеглазого нет, не было и не будет. А что сделала я? Убежала и прямо-таки расстелилась перед предводителем другой банды.

Остаться без последствий такой поступок точно не может, но вот вопрос – а что именно мне грозит? Если подозрения насчёт этого мира ошибочны, то попаданке однозначно трындец. А в случае, если всё правильно, то…

– Жешна![19]19
  Жешна – женщина.


[Закрыть] – прорычали сзади.

Ревность, прозвучавшая в голосе синеглазого, стала бальзамом на моё сердце. Только расслабляться я всё равно не спешила и пришла к разумному выводу: брюнеты – это хорошо, но ссориться с клыкастым нельзя.

В итоге я нацепила на лицо самую счастливую улыбку и, обернувшись, козочкой скакнула к блондину. Уже в прыжке воскликнула:

– Любимый, ты меня нашел!

Кидаться на шею не стала, ибо шансов дотянуться было немного. Вместо этого обхватила мужской торс руками и прижалась щекой к перекаченному телу.

Синеглазый подобной реакции точно не ждал и замер каменным истуканом. А я…

– Не поверишь, но я та-ак соскучилась! – проворковала нежно. И аккуратно погладила ладошкой мощный бицепс.

«Спаситель» снова опешил, а через миг сообразил и растянул губы в сдержанной, но вполне довольной улыбке. После чего наклонился и щекотнул дыханием щёку.

– Кррси, – с усмешкой сказал он. Поднял голову и пояснил, точно обращаясь к черноволосому: – Сранн!

На нас моментально посыпались смешки и одобрительные реплики. То есть всё было нормально, никаких катастроф и необратимых последствий. Вот только выдохнуть и расслабиться я не успела, потому что услышала:

– Ага. Но тупа-ая…

Со скоростью мухи застрявшей в меду, я повернулась и уставилась на предводителя «чёрных». Просто не было никаких сомнений, что этот бархатистый голос принадлежит именно ему.

– Что? – прошептала неверяще. – Что ты сказал?

– Дна умрэш. – Главный брюнет ухмыльнулся. – Ии[20]20
  Ии – или.


[Закрыть] драа.

Синеглазый клыкастик кивнул и заржал, причём очень громко и раскатисто. Его примеру последовали и брюнеты, и блондины, и черноволосый… ну не бог, но почти.

А мне так обидно, так неприятно стало…

– Вот уроды, – с чувством сказала я.

Впрочем, злилась не столько на них, сколько на себя – это же надо, до слуховых галлюцинаций докатилась. Так, может, мне не только голос, но и вообще всё мерещится? Включая новообретённый четвёртый размер и красиво округлившуюся попу?

Словно издеваясь над моей психикой, вальяжный брюнет подмигнул. А вот следующую его реплику читала по губам:

– Не бойся. Я тебя вытащу.

К месту дислокации клыкастой синеглазки меня не вели, а несли на руках. Бережно так, осторожно. Я в благодарность обхватила мужскую шею руками, прижалась, как котёнок к батарее, вот только мурлыкать не спешила…

Заявление брюнета стало истинной неожиданностью и по-настоящему выбило из колеи. Мозг откровенно заклинило, и я никак не могла понять – что теперь делать-то?

Невзирая на заторможенную работу мозга, очень хотелось порассуждать на эту тему, но меня отвлекли – усадили на возведённый для вождя подиум и вручили кубок. От золотого, усеянного рубинами сосуда, исходил совершенно пленительный аромат…

Синеглазый вождь взгромоздился рядом, сложил ноги по-турецки. После кивнул на кубок, мол – не стесняйся, Маша. Пей.

Ну я и хватанула.

А в следующий миг зашлась бешеным кашлем! Ёп…перный театр, да тут градусов семьдесят!

Уже приготовилась услышать очередной многоголосый ржач, вот только… воинство молчало. Когда прокашлялась и проморгалась от слез, увидела несколько десятков вытянутых клыкастых физиономий. В том же, что касается блондинистого качка – он не просто удивлялся, а пребывал в глубочайшем шоке.

– Э-э… – изумлённо протянул кто-то, и я нахмурилась. И логично задалась вопросом: по какому поводу столько внимания?

Только не говорите, что я нарушила какое-нибудь табу. Мне самогонку ваш предводитель дал! Лично!

Или это банальнейший из фэнтезийных приколов? Игра под условным названием «перепей гнома»?

Ладно, сейчас проверим…

Подхватив с близстоящего блюда веточку петрушки, я шумно выдохнула и допила. К слову, кубок был под стать моим новым знакомцам – габаритный, так что на второй заход граммов двести осталось.

Под прицелом изумлённых глаз я закусила выпитое петрушкой и подарила воинам широкую-преширокую улыбку. И пришла к выводу: всё-таки игра. Иначе к чему эти аплодисменты?

Ай да Маша! Ай да я!

Следуя логике ситуации, я повернулась к блондину и задала принципиально важный вопрос:

– Ты меня уважаешь?

Потом помолчала и добавила:

– Нет, мне в действительности пофиг, но почему бы не спросить? Ты же всё равно ничего не понимаешь.

Вождь белобрысой гвардии замычал, затряс головой. Весь такой ошарашенный, такой растерянный.

– У… морда клыкастая! – вконец разулыбалась я. Потянулась, коснулась пальчиком его губ. – И откуда же ты такой красивый взялся? Бабник хренов…

Мою руку поймали, нежно поцеловали и подарили такой взгляд, что… ух! Я бы непременно растаяла, но в следующий миг из глубины зала полилась мелодия, а в круг выползла знакомая восьмёрка – фурии.

По случаю выступления тётки переоделись, сменили пёстрые наряды на однотонные светлые шаровары и короткие топики. Сходство с восточными танцовщицами стало очевидным, когда они выстроились звездой и начали вилять бёдрами. В центре экспозиции оказалась приметная блонди. Та самая, что затеяла жуткие догонялки.

По мне – они мало отличались от развратных девок, выступление которых я сорвала. Но воинское братство считало иначе: на лицах мужиков отразился неописуемый восторг, даже синеглазый взирал на собственных жен, как школяр на разворот «PlayBoy».

Именно этот взгляд заставил собраться и призвать к порядку расслабленный алкоголем мозг.

Брюнет. Он знает мой язык и обещал помочь. Плюс – он дико понравился. Но! Всегда есть это мерзопакостное «но»…

Вдруг не получится? Или он передумает – ведь мужчины куда более непостоянны, чем женщины. То есть отношения с блондином налаживать всё-таки нужно…

Второй момент – я просто обязана утереть нос фуриям. Нет, уж кто, а эти тётки реально заслужили самую зверскую месть! А раз у них один мужчина на всех, то…

Я подумала и прильнула к плечу «спасителя». Он, как и брюнет, был без рубашки – щеголял бицепсами, трицепсами и прочими рельефами, – так что контакт получился в определённой степени интимным.

Синеглазый вздрогнул, мигом оторвался от созерцания жён, а я повела пальчиком по его груди – типа узор рисую, ага. Ещё глаза прикрыла – мол, вся такая скромная-скромная.

Предводитель всея блондинко шумно сглотнул и зачарованно уставился на мой пальчик. А я чего? Я ничего… Руку вниз направила, кубики на животе пересчитать.

Жертва сексуальной агрессии глухо застонала, прямо-таки провоцируя на более решительные действия. Ну я и поддалась.

Вариантов было море, но я же в подпитии, а алкоголь для меня – идеальное снотворное. То есть времени на то, чтобы проявить фантазию не имелось, следовало действовать быстро и наверняка. Да и сложно удержаться, когда жертва сидит по-турецки и всем своим видом демонстрирует готовность.

В общем, я провела пальчиком по особо напряжённой части мужского тела и тут же к пересчёту кубиков вернулась – типа я не я, и ручка не моя. И в тот момент как-то не думала, что белобрысый сорвётся… У героев же о-го-го какая выдержка! В идеале.

А он-таки сорвался…

Из горла клыкастика вырвался исступлённый рык, а в следующую секунду я уже лежала на алых подушках, частично придавленная массивным бронзовым телом. И не видела ничего, кроме синих, затуманенных страстью глаз. А тут ещё музыка перешла в более агрессивный, более сексуальный ритм…

Я не придумала ничего лучше, чем запрокинуть голову, подставляя варвару шею. Он оказался догадливым, принялся покрывать оную часть тела поцелуями. Степень его заинтересованности я чувствовала бедром и мысленно усмехалась.

Потом повернула голову к импровизированной сцене…

Нужно отдать должное профессионализму фурий. Тётки прекрасно видели, что происходит на подиуме, но продолжали вилять бёдрами, угождая воинам. Только глазки их блестели такой злобой, что мама не горюй! Обладай клыкастые и черноглазые хотя бы толикой магии, меня бы уже разорвало, как того хомячка.

Внимание большинства зрителей переметнулось к нам. Этот удар тётки тоже держали с честью.

Но достойное поведение врага – не повод для прощения, так что… Я смачно зевнула и показала гарему оттопыренный средний палец. Зуб даю – жест истолковали верно!

По-хорошему, на этом следовало закончить, но я решила закрепить результат. Пробежалась пальчиками по мускулистой спине, отвлекая блондина от обмусоливания шеи, и сама впилась в его губы поцелуем.

Мм-м… клубничка!

Разум затуманился окончательно, по телу замаршировали мурашки, следом пришла волна нестерпимого жара. Желание целоваться было сродни ядерной реакции – не удержать, хоть тресни.

От страсти просто срывало крышу и, если бы ни сонливость, вызванная алкоголем, я бы уже достигла того состояния, из которого виден космос, а так… всё-таки нашла в себе силы отстраниться.

Вернее, я попыталась. Но кто ж меня отпустит?

Примерно на третьей попытке вылезти из-под блондина в голову закралась здравая мысль – а дальше-то что?

Ну доказала я фуриям, кто круче. Ну обеспечила себе прикрытие на случай, если побег провалится. Да и защиту от старухи в чёрном заработала – ведь клыкастик не допустит, чтобы столь желанную женщину обижали!

Вот только… а от самого клыкастика кто защитит?

Мамочки! Я же не хочу в его постель! Я слишком молода и красива! И вообще – я только сегодня в этот мир загремела, по закону жанра мне до полноценного секса ещё ломаться и ломаться!

От неминуемой близости спас брюнет. Наверное. В смысле – наверняка я не знаю, но интуиция шепнула – он!

Ну а кто ещё мог затеять драку именно в тот момент, когда клыкастик сгрёб в охапку и поволок к выходу с явным намерением уложить в койку?

Истошный, полный ярости рык заставил содрогнуться стены. Мужики резко перестали жевать, и улыбки, которыми провожали нашу парочку, испарились. На стыке двух «группировок» началась какая-то возня. Атмосфера в зале стала до того агрессивной, что даже моя алкогольная сонливость отступила.

Несколько мучительно долгих минут блондин стоял каменным изваянием, решая – вмешаться или ну его нафиг. Видя столь интенсивную работу мысли, я даже вырываться перестала, чтобы не мешать. А что? Я интеллектуалов уважаю. Сама из таких.

В итоге мне подарили долгий, полный сожаления взгляд… и поставили на землю. Близстоящему воину было велено:

– Пры фгрелм!

Зал я покинула под оглушительные звуки мордобоя.

Ох… хорошо-то как! Зря сомневалась, что этот мир идеален!

Глава 4

Я так привыкла к полумраку, что, очутившись в знакомых апартаментах с прозрачным потолком, сильно удивилась – день-то, оказывается, ещё не закончился. Небо только начинало покрываться розоватым налётом, подсказывая, что дело близится к закату. Но спать хотелось по-прежнему. Даже не так – спать хотелось зверски!

С трудом, но я всё-таки нашла в себе силы посетить туалет. Потом, придерживая веко пальчиком, отрыла в шкафу ночную сорочку.

Расплести свитое на голове гнездо даже не подумала, а про макияж вообще не вспомнила. Зато, когда утомлённое алкоголем тельце оказалось на кровати… О-о-о… рай существует! Гарантия двести процентов.

Растянув рот в очередном зевке, я расслабилась и начала проваливаться в сон. Но едва ухватила за хвост яркое, наверняка интересное сновидение, как над ухом прозвучало:

– Ну что, хорошо повеселилась?

Это было так неожиданно, что вызвало закономерный испуг. Сон улетучился мгновенно, вот только… открыть глаза я не смогла.

– Хватит притворяться, – усмехнулся мужчина.

Его бархатистый голос был знаком, но чувства умиления, как в прошлый раз, не вызвал. Просто я по-прежнему пыталась открыть глаза и… нет, не могла. Пошевелиться – тоже!

Ощущение оказалось поистине жутким.

Я лежала, чувствовала биение собственного сердца, тепло, подаренное мягким, почти невесомым одеялом, прохладу шёлковых простыней… Ощущала, как в лёгкие проникает воздух, как грудь приподнимается на вдохе и опускается на выдохе. Мурашки ужаса, выступившие на коже, и холод, внезапно сковавший ступни. Словом – всё! Но не могла шевельнуть даже мизинцем.

Спустя несколько секунд к горлу подкатила паника. Но прежде чем она стала всеобъемлющей, я успела собрать волю в кулак и предпринять ещё одну попытку вырваться из странного состояния.

Но… ничего. Ноль.

Мамочки! И как это понимать?

– Эй, подруга? – вновь позвал черноволосый… ну не бог, но почти. Ещё через секунду присвистнул и добил: – О… да у тебя, похоже, отравление.

Отравление? Какое? Откуда? Я ведь ничего не ела!

– Не бойся, – попытался успокоить визитёр. – Сейчас…

Я хотела возмутиться: что значит «не бойся»? Как можно не бояться, когда с тобой творится такое?

Но сказать что-либо, конечно, не смогла. А потом почувствовала, как прогибается матрас, а меня приподнимают сильные, но довольно грубые руки. Дальше – больше. Шероховатый палец отодвинул нижнюю губу, а спину обдало жаром. Я с некоторым запозданием сообразила, что брюнет сел, подперев меня собственным телом, но это, конечно, не главное.

Пальцы! Уверенные, но совершенно невкусные, пытались разжать мои сведённые зубы. Вот тут паника немного отодвинулась… Просто в сознании вспыхнул вопрос – а этот варвар, он давно свои руки-то мыл?

– Держись, – шепнул брюнет и, справившись с моим оскалом, заставил запрокинуть голову. В следующую секунду я ощутила на языке ну о-очень неприятный вкус.

Это было горько, вязко и бесконечно гадостно! Настолько, что я всё-таки сумела совладать с собственным телом и дёрнуться, но…

– Не смей выплёвывать! – рыкнули в самое ухо.

Я не хотела, однако подчинилась. А после ещё нескольких вливаний услышала почти ласковое:

– Умница, детка.

Только теперь я осознала, что мерзкий вкус уже не мучает, а пожар, тлеющий во рту, вызван остатками лекарства. Этот момент подарил толику облегчения, даже слёзы по щекам побежали.

– Потерпи. Пара минут – и всё пройдёт, – шепнул брюнет.

Ввиду того, что иных вариантов не имелось, я поверила. И неприятные ощущения действительно начали отступать, правда, этим дело не ограничилось…

Не знаю почему, но ужас и оцепенение не просто исчезли, а сменились другой, совершенно неожиданной реакцией – я почувствовала прилив очень характерного жара, не менее характерную расслабленность и желание, сосредоточенное внизу живота.

Попытки открыть глаза тут же прекратились. Теперь я, наоборот, жмурилась, прислушиваясь к себе.

Вот какого, спрашивается, фига? Я же только что на пороге смерти стояла. Я умирала, в мой рот вливали какую-то горькую мерзость, и сейчас мне должно быть как минимум плохо. А я?

Впрочем, что я всё о себе да о себе? Дорогой организм! Прости за грубость, но ты сдурел? Откуда это всё? Что за требование секса?!

– Прошло? – прежним шёпотом поинтересовался брюнет, и я едва не взвыла.

Просто его дыхание щекотнуло ушко, от чего миллиарды мурашек, блуждавшие всё это время по коже, резко устремились в одну маленькую, но очень интимную точку. Ну не гады ли? А ну стоять!

Вздрогнув, я буквально отодрала себя от мужчины и, встав на карачки, неловко отползла на пару метров. Потом повернулась к предводителю «чёрных» лицом, и…

Бог мой… зачем я это сделала?

Когда в этих чернющих глазах блестела насмешка, он был великолепен. Теперь, когда в них застыло искреннее беспокойство… О нет! Нужно срочно взять себя в руки!

– Только не говори, что пила дьярну, – прерывая внутренний монолог, сказал он.

Я замерла, красиво хлопнула ресницами и переспросила:

– Что?

Губы брюнета дрогнули в улыбке, и я снова начала таять. Пришлось отвесить себе пару мысленных пощёчин, чтобы хоть в какое-то подобие нормы прийти.

А визитёр окинул меня оценивающим взглядом, и его улыбка стала шире. Вернее, не только шире, но и прекраснее.

– Ясно, – со вздохом заключил он. – И сколько глотков?

– Э… – откликнулась я.

Но через пару секунд до затуманенного внезапными желаниями мозга всё-таки дошло, что речь о местной самогонке, и я ответила, причём честно:

– Два.

А что? Ведь действительно так.

Брюнет молчаливо усмехнулся и встал. Как ни печально, но в этот миг мне вновь пришлось прицыкнуть на собственный организм. Просто этот обнажённый торс, рельеф мускулатуры и узкие бёдра… О! Мама дорогая, ради такого стоило попасть в фэнтези!

– Детка, всё хорошо? – окликнул брюнет, и я поспешно кивнула. Тут же удостоилась ответного взгляда – пристального и очень серьёзного.

Уж не знаю, к каким выводам пришёл предводитель «чёрных», но от прежнего дружелюбия мало что осталось. Когда он заговорил вновь, голос звучал довольно холодно, даже жёстко:

– Слушай, у тебя что, совсем мозгов нет? Ты чем думала, когда верховную жрицу племени Ургар дразнила? А когда к Ирриару при всём воинстве ласкалась? Считаешь, если мордашка симпатичная, то всё с рук сойдёт?

Ой… он назвал меня симпатичной…

Я закусила губу, но уголки губ всё равно поползли вверх. Улыбка получилась жалостливой, правда, мужчина не дрогнул, и его тон остался прежним:

– Ты ещё не поняла, что здесь всё иначе? То, что прощается в нашем мире, здесь может привести к смерти.

Нашем мире? Так он… так мы…

– Ирриар мог тебя убить! – выпалил мой черноволосый бог, глаза хищно блеснули. – Четвертовать! За неуважение к воинству!

Видимо, надо было испугаться, но я даже не поморщилась. Какая разница, если всё обошлось?

– А дьярна? Зачем ты её выпила? Допустим, ты не в курсе, что это за напиток, но тогда тем более следовало отказаться. Разве не знаешь – в чужом мире любое вещество может быть ядом!

Наверное, следовало промолчать, но…

– Правда? – спросила я.

Мой голос прозвучал очень искренне, но вместо сдержанного, доброжелательного ответа, я… ну, короче, нарвалась.

Глаза брюнета сузились, превратились в две наполненные тьмой щёлки. Кулаки сжались, губы – тоже. И выдохнул он как-то… подозрительно шумно.

– Издеваешься? – Нет, это был не вопрос, а приглушенный звериный рык.

Я помотала головой и язык на всякий случай прикусила.

– Ты же вроде не блондинка, а тупишь покруче любой безголовой куклы. Привыкла к теплу и уюту? Так вот, запомни: тут тебе не курорт! Это дикий мир, который не терпит слабости. Здесь выживают и побеждают сильнейшие, а остальные погибают, причём быстро и болезненно.

Я нервно сглотнула. Хотела возразить, озвучить свои наблюдения, но брюнет продолжил раньше, чем успела рот раскрыть.

– Ты даже не понимаешь, как тебе повезло сегодня. Я случайно взял с собой это противоядие. А если бы его не оказалось? Знаешь, чем бы всё кончилось?

Нет, каяться и впадать в уныние я не собиралась – ведь, повторюсь, всё обошлось. Но под прицелом чёрных, лишённых белков глаз потупилась. Была бы котёнком, ещё бы и ушки прижала.

– Ты могла умереть, – чуть смягчившись, выдал собеседник.

– Извини, – брякнула я.

Нет, вины за собой не чувствовала, просто хотелось закончить препирательства и перевести разговор в иное, более конструктивное русло. И вопросы кое-какие задать.

Предводитель «чёрных» выдохнул, явно растратив основной запас агрессии, и я этой ситуацией воспользовалась…

– Как ты оказался в моей спальне? Как тебе удалось?

Любопытство было вполне закономерным – ведь окон тут не имелось, а к двери такого, как он, вряд ли подпустят. Да и вообще, апартаменты расположены на территории гарема, а в такие места не то что представителям чужой банды, даже своим вход воспрещён.

Брюнет усмехнулся. Причём так, будто спросила нечто элементарное. Это стало поводом сосредоточиться и обвести комнату взглядом…

Пусть не сразу, но я всё-таки заметила. Верёвка! Она свисала прямо с потолка. А одна из прозрачных панелей была приоткрыта на манер люка.

– А ты наглец, – со вздохом уважительно констатировала я. – Солнце ещё не село, а ты уже по чужим гаремам шастаешь.

Собеседник расплылся в предельно нахальной улыбке и пожал плечами. А через миг пояснил:

– Ночью было бы сложней. Сейчас меня ребята прикрывают.

– Драка? – молниеносно догадалась я. И после самодовольного кивка: – Дипломатических проблем не будет?

– Нет, – ответил черноглазый. – Здесь это одно из любимейших развлечений. Пир без драки – дьярна на ветер. А на смотринах драка просто обязательна.

– Э-э-э…

Я зависла. Реально зависла и шокированно выпучила глаза. Какие-такие смотрины? Кого?

Собеседнику моя реакция определённо понравилась – он картинно оскалился, а через минуту всё-таки пояснил:

– Ты настолько приглянулась Ирриару, что он решил устроить свадьбу как можно скорей.

– Ха! Кто бы сомневался! – не сдержавшись, прокомментировала я.

Увы, но брюнет красотой момента не проникся и вообще заржал – тихо, но всё-таки. А отсмеявшись, произнёс ласково:

– Дурочка. Ты хоть представляешь, каково это – быть женой вождя?

Я недоумённо приподняла бровь. Странный вопрос. Конечно представляю! Сидишь вся такая красивая, в драгоценностях и шелках, на зелёной лужайке среди прочих тёток, а по ночам возлежишь на широкой кровати, лопаешь какой-нибудь лукум, толстеешь и ждёшь своего повелителя. Но это в случае, если ты относишься к разряду обычных жён. Если же ты любимая…

Впрочем, озвучивать своё видение ситуации я всё-таки не стала. И правильно сделала, ибо в следующий миг прозвучало:

– Это труд, причём тяжёлый.

Мои брови опять-таки поползли вверх, причём совершенно непроизвольно.

– Правда? – Не усомниться было невозможно. – А тётки из гарема утомлёнными не выглядят.