Текст книги "Дилетантки. Проклятье Черной Мадонны"

– Только не задавай вопросов! – громко сказала она Паоло, глядя прямо ему в глаза.

Она еще раз развернула мужчину, так, чтобы дверь оказалась прямо за его спиной, и потянула его на кровать. Удивление, которое промелькнуло в его взгляде, не помешало, однако, ему отреагировать весьма быстро, так что Саша сама не поняла, как он внезапно оказался прямо над ней. В этот момент Мишель юрко выскочила за дверь и мягко прикрыла ее за собой. Не разбирая дороги, она помчалась в свою комнату, влетела туда, закрыла за собой дверь и плюхнулась на кровать, тяжело дыша. И только когда сердце перестало бешено колотиться, она вспомнила о том, что заставило ее закусить губу и громко охнуть. Туфли! Она оставила там свои туфли!

6

Старинные часы на каминной полке в гостиной пробили одиннадцать. Гости сегодня не торопились подниматься со своих кроватей. Мишель, устав от волнений предыдущего дня, все еще нежилась в солнечных лучах, которые пробивались из-за полуприкрытой шторы. Внезапно дверь в ее комнату отворилась, и в нее влетела рассерженная Саша. Она сходу бросила на пол туфли Мишель и, ожидая объяснений, уставилась на нее.

– О, мои милые туфельки! – итальянка вскочила с кровати, подняла обувь и прижала ее груди.

– Как я по вас соскучилась, переживала, – сюсюкала она.

– Ничего не хочешь мне объяснить? – еще больше разозлилась Саша.

– А ты чего такая недовольная с утра? Ночь не задалась? – делано удивилась Мишель, аккуратно ставя обувь на полку.

– Мишель, ты хоть когда-нибудь признаешь вину? Извиняешься за нелепые поступки?

– Не заводись, – отмахнулась приятельница, – у меня сегодня ночью, в отличие от тебя, было время поразмыслить…

– А чем, позволь спросить, ты занималась вчера вечером, когда мы были на экскурсии? Или три часа у тебя ушло только на то, чтобы добраться до комнаты Паоло?

– Меня отвлекли, – попыталась оправдаться Мишель. – Я попала в его спальню только перед вашим приходом. Но все равно – спасибо, что выручила.

– Не за что, – буркнула Саша, – только это мало помогло. Кажется, Паоло видел-таки твои туфли.

– Будем надеяться, что нет! – бодро ответила итальянка и похлопала рукой по кровати рядом с собой. – Садись, я тебе поведаю свои великие умозаключения.

В ответ Покровская скрестила руки на груди. Она не торопилась присаживаться.

– Знаешь что, я больше в этом не участвую. Мне надоело покрывать твои выходки и помогать выпутываться из ситуаций, в которые ты то и дело влипаешь.

– Ой, ну извини, что делаю твою серую однообразную жизнь интереснее, – обиделась и отвернулась Миша.

Но, посидев так пару секунд, она тут же развернулась обратно и заявила:

– Но зато теперь я точно знаю, кто украл икону! Но тебе не скажу! И если со мной что-нибудь случится, это будет твоя вина.

Саша даже задохнулась от такой наглости, но, к чему скрывать, ей и самой стало интересно, к каким там «великим умозаключениям» пришла ее ненормальная подруга. Она не знала, как сделать так, чтобы Мишель поделилась выводами, и при этом не сдать своих позиций. Но итальянка сама ей помогла. Ей так не терпелось рассказать обо всем Покровской, что она отбросила обиду и тут же начала рассказ:

– Я думаю, что это Виттория, подруга Франчески.

– Это та размалеванная? – уточнила Саша, припоминая, что видела такую даму на самом первом семейном ужине.

– Вот именно, – подтвердила Мишель, и тут девушку прервал Паоло, который зашел в комнату. – О, сегодня что, утро посещений?

На кузене не было лица. Он направился прямиком к шкафу, где в «идеальном беспорядке», по словам самой Ринальди, хранились ее вещи. Ничего не говоря, Моретти прошелся взглядом по полкам и, взяв с одной из них злополучную обувь, яростно взглянул на Мишель.

– Что ты делала в моей комнате?

Он тряхнул перед лицом сестры туфлями и в сердцах отбросил их в сторону. На лице Ринальди отразилась боль за дорогие сердцу и кошельку вещи, но она пересилила себя и попыталась оправдаться.

– Я не… – начала она, но Паоло не дал ей договорить.

– Не ври мне! Ни у кого из этой семьи больше нет таких дорогих новомодных туфель. Да и другие, уверен, были бы куда как осторожнее и, пошарив в моих вещах, не забыли бы важную улику в комнате.

– Паоло, да ты в своем уме?! Ну, была я у тебя, и что с того? К чему эта истерия?! – теперь уже не на шутку разозлилась и сама Мишель.

Моретти на секунду замер. Саше показалось, что он сам что-то скрывает.

– То есть ты не отрицаешь, что вчера вечером была в моей комнате?! А ты, – наставил Паоло палец на Покровскую, – покрывала ее!

– Теперь мне понятно, к чему было это внезапное проявление страсти… – с горечью закончил он.

Саша опустила голову и побледнела, как простыня. Мишель, напротив, покраснела, как помидор. Обе силились найти достойное объяснение своему поведению, но не могли.

– И что же такого ужасного мы сделали? – все-таки отважилась на вопрос Ринальди.

Паоло молчал. Он перетаптывался с ноги на ногу и никак не решался рассказать о том, что в действительности его беспокоило. Потом разозлился, скрипнул зубами и стукнул рукой по стене так, что девушки вздрогнули. Но тут же спохватился, извинился и еле слышно промолвил:

– У меня кое-что пропало.

– Ого! – воскликнула Миша. – А в этом доме и вправду кто-то не чист на руку!

– Тише! – зашипел на нее Паоло. – Не смей поднимать панику и не говори никому! Слышишь?! Я не хочу огласки.

Мишель заискивающе закивала, а потом резко остановилась, ахнула и выпучила глаза.

– Что? – с надеждой воззрился на нее Паоло.

– Зуб даю, это горничная! Она так странно себя вчера вела! – зловещим шепотом произнесла Ринальди. – Я ее сразу раскусила! Надо идти к ней, пока она не улизнула вместе с твоей пропажей!

Мишель вскочила с кровати, схватила Сашу за руку и потянула ее на выход, но Паоло преградил им путь и сказал:

– Я разберусь! И если ничего не найду у нее, то берегись, Мишель! Я уже не знаю, кому здесь можно доверять.

Его гневный взгляд скользнул по сестре и по Саше, и он быстро вышел за дверь. Девушки переглянулись и, конечно же, последовали за ним, держась на некотором расстоянии позади. Они спустились вниз по лестнице и дошли до комнатки, которая примыкала к кухне. Дверь была заперта. Паоло не поленился сходить в кабинет Элоис, где обычно висели запасные ключи от всех дверей в доме. При этом он спугнул притаившихся девушек. Как только Моретти исчез из виду, они снова прокрались на нижний этаж. Любопытство подгоняло их, даже Сашу, которая всегда одергивала непоседливую Мишель.

Паоло зашел внутрь. Буквально через несколько минут появилась сама горничная, игнорируя двух подруг, которые тут же сделали вид, что с большим интересом разглядывают портрет лысого старика, одного из прародителей Элоис. Как только работница скрылась за дверью, девушки бросились туда же и, прислонившись к дверному полотну, стали подслушивать.

По-видимому, Паоло все же нашел пропажу. Об этом свидетельствовал его грозный обвиняющий тон и горестный плач вороватой работницы.

– Что там произошло? – раздалось над ухом Мишель, и она вздрогнула.

Развернувшись, она увидела тетю Беатриче.

– Кажется, горничная ворует вещи, – необдуманно отозвалась девушка.

Саша охнула и с укоризной посмотрела на подругу. Та тут же вспомнила, что Паоло просил не разглашать их эту тайну, и закрыла рот рукой. Но было уже поздно: Беатриче, кряхтя и охая, мчалась по лестнице к своей комнате. И буквально через несколько минут сверху раздался ее скрипучий неприятный голос:

– Паоло! Срочно вызывай полицию! Меня обокрали!

Тут же из комнат стали выходить другие члены семьи.

– Мама, ты опять что-то потеряла? – спросил Марко, и было понятно, что он ничуть ей не верит.

– Ожерелье моей матери! Твоей бабушки! Я собиралась надеть его на зачитывание завещания! – причитала та. – Его нет! Его украли! Мишель говорит, что это горничная, но я уверена, это та неприятная русская! Она мне сразу не понравилась!

– Что ты имеешь против русских, Беатриче?! – послышалось оскорбленное восклицание матери Мишель.

Сама девушка, чуть не плача, стояла в коридоре и слушала, как родственники, переругиваясь, спускаются в гостиную. Теперь инцидент с пропажей вещи Паоло точно не останется никем из них незамеченным.

– Миша, ну что же ты, – покачала головой Саша, – он же просил.

– Да я не специально. Она меня напугала, вот я и ляпнула, не подумав.

– А пора бы уже начинать думать!

Но Саша не успела докончить свою гневную тираду. Из комнаты горничной вышел Паоло. Лицо его было недовольным, а в руках он держал простыню с завернутыми в нее крадеными вещами.

– Вы снова здесь? – упрекнул он девушек, а Мишель перебила:

– Похоже, обчистили не только тебя!

Саша поняла, так Ринальди пытается скрыть свою оплошность.

– Беатриче только что завывала, словно привидение. Говорит, что у нее пропало бабушкино ожерелье. Она так любит хвастаться им перед остальными, – заговаривала зубы Мишель, а сама с любопытством поглядывала на простыню и потягивала один угол на себя. – Ты же помнишь, как она любит доказывать всем, что бабушка ценила ее выше всех остальных детей. Давай посмотрим, там ли оно, и успокоим тетушку.

– Мишель! – возмущенно вскрикнул Паоло, но непрочная «упаковка» для краденого раскрылась, и добро посыпалось на пол. Моретти вздрогнул, зло посмотрел на сестру и быстро присел, чтобы собрать упавшие вещи.

Миша виновато вжала голову в плечи, но тут же уселась рядом и стала рассматривать украшения.

– Это что же… Чьи это? – удивленно произнесла Ринальди и подняла глаза на кузена.

– Франчески и матери, конечно, – быстро ответил Паоло, даже не глядя в ее сторону.

– И это тоже принадлежит одной из них? – недоверчиво прищурилась Мишель, разглядывая первую попавшуюся под руку вещицу.

Ею оказался широкий браслет.

Ринальди больше никак не могла объяснить, как у Паоло могло оказаться это дорогое женское украшение. А в том, что оно дорогое и женское, Мишель даже не сомневалась. Браслет был сделан из золота, а сверкающие камушки на нем нельзя было спутать ни с чем другим. Это точно были бриллианты, причем немаленькие. Забывшись и не замечая ничего вокруг, девушка попыталась оценить стоимость этой вещицы. Браслет явно был поношенным и, более того, старинным. Миша была точно уверена, что сейчас такие не носят. Сплав грубоват и обработка камней не похожа на ту, что она так часто видела в ювелирных магазинах. Он скорее походил на музейный экспонат, чем на нечто, что наденет на себя современная модница. Неизвестно, из какого века эта вещь попала в руки Паоло, но это наводило Мишель на определенные мысли, которые, впрочем, путались и, в то же время, пугали ее.

– Да, это тоже вещь моей матери, – Паоло не дал сестре надолго задуматься и выхватил из ее рук браслет, пряча его в простыню.

– Но я раньше не видела его у нее. И даже если это так, то почему украшения хранились у тебя?

– А ты не понимаешь? В доме так много людей, которые мечтают оторвать хоть кусочек от состояния моей матери и сестры, что лучше было спрятать эти вещи в надежном месте. А то, что ты его не видела, не значит, что его вовсе не было. Не все вещи существуют ради того, чтобы их носили. Это редкая коллекционная вещь, такие хранят в сейфах, а не выставляют напоказ.

Мишель какое-то время раздумывала, но поняла, что такой ответ ее вполне устраивает. Ей даже стало неудобно, что она подозревала кузена в скрытых махинациях.

– Хочешь, я вызову полицию? – попыталась загладить свою вину Миша.

– Не надо, – хмурясь, произнес он. – Не хватало еще, чтобы на наше имя пала тень этой кражи! Никто не должен знать. С родственниками я разберусь.

И Паоло пошел вверх по лестнице, бережно придерживая свою ношу.

– Мы должны с ней поговорить, – подала голос Саша, как только Моретти скрылся из виду.

Мишель удивленно посмотрела на подругу. Она никак не ожидала от нее этого рвения.

– Поговорить с кем? С горничной?

– Ну конечно! Ведь если она воровала драгоценности, то, может, и икона у нее?

– Но Паоло ее не нашел.

– Ну, мало ли… может, эти вещи она просто не успела припрятать.

Мишель кивнула. Такая мысль и ей приходила в голову. Нужно было проверить этот вариант.

Родственники не восприняли всерьез обвинения Беатриче, но, решив, что надо уточнить информацию о краже у Паоло, суетливой толпой отправились к нему. Все ждали разъяснения неприятной ситуации. Пользуясь общей суматохой, Мишель и Саша юркнули в комнату горничной. Уперев руки в бока, Ринальди возвысилась над плачущей работницей, сидящей на кровати, и немедленно пошла ва-банк:

– Где икона?

Та подняла полные слез глаза и оторопело уставилась на девушку.

– Какая икона?

– Не делай из меня дурочку, дорогуша, – покачала головой Мишель. – Что ты делала и где была в ту ночь, когда умерла Франческа?

– Спала, как и все в доме, – ответила женщина, и Саше показалось, что она говорит искренне.

Но Мишель продолжала наставать на своем.

– Кто-то может подтвердить твои слова?

– Клянусь, синьорина, я ничего не знаю ни о какой иконе!

– Ты виновна в смерти моей кузины!

Мишель пыталась взять ее нахрапом, надеясь, что та расколется. Пока женщина лепетала что-то несуразное, итальянка начала по очереди выдвигать ящики шкафа, стола и комода. Она бесцеремонно вытаскивала вещи горничной наружу и бросала их прямо на пол.

– Что вы делаете, вы сумасшедшая?! – возмутилась работница и вскочила с места. – Вы не имеете никакого права так вести себя!

– Что ты стоишь? – крикнула Саше Мишель. – Держи преступницу, пока я ищу эту проклятую Черную Мадонну!

Покровская смотрела на действия Мишель, удивляясь ее поведению не меньше несчастной работницы, и даже не подумала выполнить ее приказ.

– Если вы говорите о Черной Мадонне, должна признаться, что, даже если я и была не чиста на руку, брать вещь, которая предвещает беду, я ни за что бы не стала! – увещевала горничная.

Однако Мишель, скептически хмыкая, продолжала поиски иконы. Когда большая часть вещей горничной лежала на полу, на пороге возник Паоло.

– Что здесь происходит?! – разъяренно спросил он, оглядев учиненный кузиной бардак.

– Не видишь? – съязвила Мишель, стаскивая постельное белье с кровати и поднимая матрас. – Помогаю собраться.

Паоло быстро пересек комнату, схватил Мишель за руки и начал оттаскивать от постели.

– Хватит, успокойся! – рявкнул он. – Ты уже достаточно здесь прибралась! Какая муха тебя укусила?

– Ты что, не понимаешь, эта мерзавка стащила икону и оставила умирать нашу сестру!

– Да ты сошла с ума с этой Мадонной! Ты сама-то видишь, что творишь?

Итальянка резко успокоилась и перестала вырываться из его хватки.

– Выйди вон из этой комнаты, – медленно проговорил Паоло. – Я сам прослежу за тем, как она собирает вещи. Если обнаружу икону, обещаю, я скажу тебе.

Мишель недовольно встряхнула гривой черных волос и пошла на выход, зацепив по дороге Сашу. Как ни странно, в гостиной никого не было. Первым делом Мишель направилась к бару. Она резкими движениями вытягивала из шкафчика бутылки вина, смотрела на этикетки и отставляла в сторону.

– Нет, сейчас меня вином не успокоить, – заявила она и победно вскрикнула, когда нашла бутылку выдержанного виски.

– То, что нужно, – сказала она, причмокнув.

Она налила две порции, выпила свою и, опередив Сашу, которая потянулась за второй, залпом опустошила и ее.

– Тебе после сегодняшней ночи это может быть вредно, – сказала она, когда та возмущенно вскрикнула.

– А тебе, конечно, нет! – шутливо взбунтовалась Покровская.

– А у меня стресс, – отмахнулась Мишель, все-таки наливая подруге спиртное, а заодно и себе.

Не говоря ни слова, они потягивали виски и то и дело посматривали в сторону, где располагалась комната горничной. Вскоре оттуда показалась она сама с зареванным лицом. Паоло вышел следом и вывез небольшой черный чемодан. В полном молчании он сопроводил женщину к выходу и дождался, пока приедет такси. Он положил багаж теперь уже бывшей горничной в машину и, не попрощавшись с ней, ушел в дом. Мишель и Саша наблюдали за ними из окна. Когда Паоло появился в гостиной, сестра пытливо уставились на него.

– Иконы в ее комнате нет, – сухо доложил Моретти.

Он увидел початый виски, с тяжелым вздохом взял чистый бокал и наполнил его.

Девушки наблюдали, как он сел в кресло, сделал глоток и поморщился.

– Я так понял, ты намерена продолжать свое бесполезное расследование? – наконец, спросил он у кузины.

– Вообще-то, если ты не заметил, я помогла обезвредить опасную преступницу.

Саша подавила смешок. Паоло посмотрел на нее и отвел взгляд.

– За это тебе спасибо, – искренне поблагодарил он сестру. – Но твое выходящее за рамки поведение надо пресечь. Поэтому завтра, во избежание дальнейших расследований, я везу вас обеих в Верону.

После долгого разговора о поездке Паоло сослался на неотложные дела и уехал, оставив гостью на попечение кузины. Перед отъездом он язвительно заметил, что, кажется, Алексе стало гораздо интереснее проводить время в компании Мишель, нежели с ним самим.

Сашу это замечание насторожило, если не сказать, испугало. Ее подбадривала только мысль о том, что им с Паоло предстоит совместная поездка. Ее ничуть не смущало, что Мишель также поедет с ними. Она была согласна с Паоло, что подругу пора было чем-то отвлечь.

Сославшись на плохое настроение и желание побыть одной, Саша ушла в предоставленную ей комнату. Она слышала, как члены семьи Паоло и гости дома собирались на террасе и разговаривали, но не хотела к ним выходить. И только когда раздался звук подъезжающего автомобиля, Покровская встрепенулась и стала ожидать, что Паоло придет к ней. Какое-то время она слышала его голос на террасе, но когда он перестал доноситься до нее, поняла, что молодой человек может прийти с минуты на минуту. Спустя четверть часа нервы девушки не выдержали. Она решила, что нет ничего зазорного в том, что она сходит к нему сама. Саша убеждала себя в том, что он просто проявил деликатность и, посчитав ее спящей, не стал будить. Она прошла по коридору до его комнаты и осторожно постучала. Не дождавшись ответа, Покровская дернула за ручку и заглянула в спальню.

Ее взгляду предстала следующая весьма неприятная картина. Паоло с оголенным торсом стоял рядом с Витторией и держал ее за плечи. Женщина была практически раздета. Александра оторопело пялилась на ее кружевное красное белье и такого же цвета шелковый пеньюар, уже лежавший на полу. Ди Кастеллано тянулась к Паоло, явно желая его поцеловать, но тот заметил Покровскую и оттолкнул Витторию от себя.

– Алекса? – растерянно произнес он, а Саша, пребывая словно в кошмарном сне, развернулась и на ватных ногах пошла к себе.

Уже в комнате девушка достала чемодан и стала со злостью кидать в него вещи. Она не услышала, как дверь открылась, и вошел Паоло.

– Алекса, постой! Дай мне объяснить!

Паоло попытался обнять ее, но она ударила его по рукам. Она вдруг почувствовала себя совершенно разбитой и без сил села на кровать, прикрывая руками лицо. Моретти опустился перед ней на колени, положил одну руку ей на талию, а второй погладил по плечу. Саша дернулась.

– Объяснять тут нечего. Все и так понятно. Или ты принимаешь меня за дуру?

– Ну что ты, перестань, я вовсе так не думаю! – убеждал ее молодой человек. – Я знаю, как все это выглядело, но поверь, это не моя вина!

– Ну, конечно, – горько усмехнулась Саша. – Еще скажи, что она сама к тебе пришла.

– Но все действительно так и было! Я сам опешил, когда она появилась в моей комнате в этом наряде. Поверь, Виттория та еще охотница за богатыми наследниками.

Саша посмотрела на Паоло. Он казался искренним, и ей так хотелось верить ему.

– Алекса, я прошу тебя, – уговаривал он. – Сама подумай, зачем мне нужна она, если у меня есть ты! Хочешь, я немедленно выставлю ее из своего дома?

– Хочешь избавиться от неугодной любовницы? – не сдавалась Александра.

– Она мне вообще неинтересна и никогда не была! Я надеялся на серьезные отношения с тобой.

– Пусть она уедет, – поставила ультиматум Саша, понимая, что ей теперь будет неприятно общаться с этой женщиной.

– Тогда ты поедешь со мной в Верону?

– Тогда я попробую тебе поверить, – смягчилась Покровская.

7

За долгие часы дороги до Флоренции Саша устала от щебета Мишель. Та рассказывала о своем женихе и о его семье. Так она узнала о том, что мама Генри – замечательная леди, с которой у Ринальди сразу сложились доверительные отношения. Отец Генри был спокойным, молчаливым, серьезным человеком, который никогда не вмешивался в отношения сына. Миша поджала губы, заметив, что мистер Клиффорд считает увлечение Генри очередным пустым романом и не верит, что их свадьба с Мишель когда-нибудь состоится.

– Но уж совсем никак не хочет принять меня в семью его младшая сестрица. Джосселин невероятно занудная, постоянно ходит в джинсах и безвкусных футболках. Хотя при ее-то богатстве и прекрасном вкусе матери она могла бы быть одной из самых очаровательных молодых леди Англии.

Поток излияний итальянки не вызывал сочувственных откликов, от чего она вскоре начала раздражаться. И, наконец, не выдержав, она задала-таки вопрос, почему «голубки» сегодня ведут себя так странно.

Саша, которая не любила выносить сор из избы, просто промолчала и отвернулась к окну, наблюдая за проносившимися пейзажами. А за окном виднелись узкие полоски водопадов, небольшие итальянские города и виноградники. То и дело перед глазами мелькали купола католических церквей, стоявших на возвышенности, и стены каменных крепостей. Саша жалела, что не может посетить каждую из них и насладиться архитектурой, которая была ей близка и интересна. Но дорога и так была слишком длинной, и было решено не задерживаться в маленьких городах, а посетить только Флоренцию, Верону и, переночевав в одном из гостиных домов, отправиться в Венецию.

Когда Мишель еще раз повторила свой вопрос об их сегодняшнем молчаливом игнорировании друг друга, Паоло бросил быстрый взгляд на Александру и, поняв, что она не собирается отвечать, решил сам все рассказать дотошной кузине.

Как только Миша услышала историю, которая произошла вчера, она залилась звонким смехом.

– Чуяло мое сердце, что она вытворит что-нибудь подобное. Только я не понимаю, вы-то почему друг с другом не разговариваете?

Мишель была в искреннем недоумении.

На этот раз Саша не выдержала. Она оглянулась на заднее сидение, где Мишель возлежала на декоративной подушке, небрежно закинув ноги на спинку своего кресла.

– Мне вот интересно, – прищурилась Покровская, – как бы ты отреагировала, застав Генри с полуголой девицей?

Мишель фыркнула.

– Смеешься? Генри никогда не променяет меня ни на какую девицу. А если бы хоть одна и покусилась на него, то я разбиралась бы с ней, а уж никак не с ним.

Миша села, достала из сумочки пачку сигарет, открыла окно и закурила, принципиально выпуская дым в сторону Паоло и Саши. Покровская поморщилась.

– Для меня до сих пор остается загадкой, – разглагольствовала Миша, – почему кузен обратил внимание на тебя, когда вокруг него всегда вьется столько симпатичных и доступных женщин.

Теперь Саша еще и закашлялась, но не от запаха сигаретного дыма, а от наглости своей новой подруги.

– Спасибо, сестренка, ты всегда знаешь, как исправить ситуацию. И корректна до безобразия.

Паоло снял руку с переключателя скорости и взял Сашу за руку.

– Не слушай ее. Ты очень красивая.

Мишель повторно фыркнула.

– Избавьте меня от ваших приторных фраз. Кажется, вы мне нравитесь куда больше, когда находитесь в ссоре.

– Могу высадить тебя на ближайшей заправке. В конце концов, эту романтическую поездку я устраивал в первую очередь для Алексы.

Мишель красочно представила себя идущей по автостраде в коротком платье и на каблуках. Взвесила варианты и решила, что пойти на попятную сейчас для нее будет гораздо безопаснее.

– Ну, я же не говорю, что все так уж плохо. Предоставьте мне пару недель, и она будет не намного хуже меня.

Саша снова повернулась к ней и спросила:

– Ты не забыла, что я тоже в машине и все слышу?

На это Мишель выпустила густую струю дыма прямо в лицо Покровской.

– Фу! – выдохнула Саша и поспешно отвернулась.

– Мишель, прекрати курить в машине, – приказал Паоло.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Саша.

От ее обиды на Паоло уже не осталось и следа.

– Какие вы скучные, – отозвалась Ринальди и затушила сигарету.

Во Флоренции долго задерживаться не стали. Осмотрели главный собор Санта-Мария-дель-Фьоре, пообедали в сердце города и пофотографировались на узких улочках, сплошь и рядом усыпанных магазинчиками. Молодые люди хорошо проводили время и смеялись над шутками Мишель, пока на одном из ее язвительных замечаний Паоло не выдержал и, подняв ее на руки, не потащил к фонтану. Он на полном серьезе пообещал ей купание в нем, если она не прекратит издеваться. Мишель верещала и брыкалась. Саша хлопала в ладоши и умоляла Паоло исполнить задуманное, предлагая и вовсе оставить ее там. Однако Паоло, зная мстительность кузины, прямо перед фонтаном передумал и поставил ее на землю. Прохожие улыбались, смеялись и даже огорченно вздохнули, когда шоу внезапно отменили. А один высокий привлекательный молодой человек и вовсе предложил Мишель свою защиту. Она, не задумываясь, поцеловала в щеку рыцаря, заступившегося за нее, а потом так же быстро отмахнулась от него и побежала вслед за друзьями. Те уже спешили в сторону стоянки, где оставили свой снятый на прокат минивен.

По пути до Вероны Мишель опять вспомнила про Витторию и снова высказала предположение, что та вполне могла украсть икону и оставить Франческу умирать на полу. Паоло тут же нахмурился и попросил сестру избавить его в дальнейшем от подобных разговоров и нелепых предположений. Саша многозначительно посмотрела на Мишель, и та, понимая скрытую просьбу подруги, притихла. Но прошло совсем немного времени, и итальянка снова стала нетерпеливо крутиться на заднем сидении. Она то и дело беспокойно поворачивалась назад и оглядывала проезжающие мимо автомобили. Паоло видел, что она суетится, но ничего не говорил, понимая, что кузине с ее гиперактивностью просто сложно усидеть на одном месте.

Вскоре Мишель не выдержала и попросила остановиться у ближайшей заправки. Паоло спорить не стал и, как только появилась возможность, припарковал автомобиль. Миша выскочила наружу, распахнула Сашину дверь и позвала ее с собой.

– Но я не хочу, – сопротивлялась Покровская.

– Пойдем, одной мне грустно.

– Ты всегда грустишь, когда ходишь в дамскую комнату одна?

– Всегда, если туалет общественный.

Мишель схватила Сашу за руку и потащила из машины. Та тяжело вздохнула, но пошла следом за подругой. Ринальди, звонко цокая каблуками по асфальту, побежала в магазинчик при заправочной станции, впорхнула внутрь и резко затормозила. Саша столкнулась с ней и ойкнула. Мишель схватила ее за руку и произнесла шепотом:

– Видишь эту машину? – она указала рукой на остановившийся вдали невзрачный «Фиат».

– Да, и что?

– Он следует за нами по пятам.

– Мишель! – возмутилась Саша. – Ты опять занята своим дилетантским расследованием?

– Нет, я серьезно. Я обратила внимание на эту машину еще во Флоренции.

– Может, они путешествуют по тому же маршруту?

– Во-первых, не они, а он! – поправила Мишель. – А во-вторых, вряд ли он бы стал останавливаться в тех же местах, что и мы.

Саша хотела что-то возразить, но Миша внезапно толкнула ее в сторону и сама спряталась за стеной.

– Кажется, он видел, что мы смотрим на него, – закусила губу Ринальди.

– Будем надеяться, что нет, – прошептала Саша, потирая запястье, которым ударилась о стену. – Как ты думаешь, зачем он следит за нами?

– Кто бы знал! – отозвалась Мишель.

Она уверенной походкой направилась в сторону туалета, даже не взглянув в окно. Покровская неотступно следовала за ней, борясь с желанием посмотреть на серый «Фиат».

– Может, у тебя есть хоть какая-то идея? – спросила Саша, когда они заперлись в одной из кабинок.

– Я единственная наследница Черной Мадонны. Кто знает, что им от меня нужно?

– А вообще, много народу знает об этой реликвии?

– Нет, только семья и некоторые друзья.

– А так как семья у вас немаленькая, то, как минимум, десять человек, – резюмировала Саша. – А ты разглядела водителя? Может, это кто-то из твоих знакомых?

Миша отрицательно покачала головой.

– Я впервые его вижу.

– Его же могли нанять, чтобы он просто следил за тобой. Мало ли, куда и когда ты захочешь сбыть с рук Черную Мадонну?

– От этого и страшно. Все знают, что завещание еще не было зачитано. И никто, кроме меня, пока не хватился иконы.

– Или мы просто об этом не знаем, – предположила Саша, – может, в отличие от нас, этот человек скрыто наблюдает, а не изображает бурную деятельность.

– Как только останемся без Паоло, надо будет написать список подозреваемых, – решила Миша, вымыла руки и отправилась наружу, а Саша за ней.

В машину сели тихо, как мышки. Паоло сразу обратил на это внимание и спросил, не случилось ли чего. Обе покачали головами и не произнесли ни слова. Паоло не стал допрашивать, включил зажигание и нажал на газ. Теперь и Саша стала крутиться на месте, то и дело норовя поглядеть назад и проверить, продолжает ли их преследовать серая машина. Но либо Мишель ошиблась, и водителю «Фиата» не было до них никакого дела, либо он ехал где-то вдалеке, чтобы больше не попадаться им на глаза. Тем не менее, Саша чувствовала постоянное беспокойство до тех пор, пока они не въехали в Верону.

Этот красивый старый город встретил их тепло. Первое, что посетили Паоло, Мишель и Саша, это музей, в котором, по преданию, находилась гробница Джульетты. И пусть современный мир давно уже знает, что история, записанная Шекспиром, не является правдой и наполовину, все равно все стремятся сюда, чтобы ощутить этот незыблемый дух любви. Саша испытывала непонятное чувство благоговения, когда смотрела на фрески, рассказывающие о двух влюбленных, и когда стояла над открытым гробом, где Джульетта, опоенная лекарством, ожидала своего Ромео.

Старые улочки Вероны, дома с мансардами, каменные мостовые, мимы, сплошь выкрашенные золотой краской, – все это западает в душу любому туристу, который, побывав в Вероне, уже никогда не может забыть этот город.

У балкона Джульетты столпилось множество народу. Одни спешили сфотографироваться со статуей женщины, символизирующей младшую, безвременно ушедшую Капулетти, другие на ее балконе.

Мишель бесцеремонно растолкала очередь и провела кузена и Покровскую на балкон. А сама побежала вниз, чтобы сфотографировать парочку. Они, нежно прильнув друг к другу, позировали Ринальди, а она только указывала, как им лучше встать и что делать.

Напоследок Саша накропала на клочке бумаги письмо Джульетте с просьбой о счастливой любви и сбросила его в ящичек, висевший на стене этого маленького уютного дворика.