Текст книги "Песня черного ангела"

Глава 5
Безумие

Все случилось внезапно. Проснувшись от сильного грохота, Анна взглянула на часы. Было восемь часов утра. Она села в постели, потом встала и позвонила администратору.

В трубке прозвучало контральто Виталины Лаврентьевны:

– Здравствуйте. Могу чем-то помочь?

– Меня разбудил грохот. Что это было?

– Рабочие уронили с крыши лист кровельного железа. Приносим свои извинения.

– Никто не пострадал? – спросила Анна.

– Слава богу, никто, – ответила Виталина Лаврентьевна и уточнила: – Вы из четыреста седьмого?

– У вас не определяются звонки внутренних абонентов?

– Я хотела спросить: вы – та самая Стерхова?

– Та самая. Вы сами заселяли меня в номер.

– Всех не упомнишь, – вздохнула Виталина Лаврентьевна. – Про вас сегодня говорит весь санаторий.

– Спасибо за информацию.

Разговор был закончен, и вроде все прояснилось, но в душе у Анны поселилась тревога. Утренний испуг накладывал печать невезения на весь еще не состоявшийся день. Ко всему прочему – она проспала. Такого с ней давно не случалось.

От завтрака Анна отказалась, решив позагорать под утренним солнцем. На пляже сразу полезла в воду, заплыла на глубину и, распластавшись на спине, легла на поверхности.

Когда Анна вылезла на берег, у кромки воды встретила Юрия.

– Как отдыхается? – спросил он.

– Досуг увлекательный, питание калорийное, быт обустроен.

– У вас плохое настроение?

Она сделала жест, обозначающий «так себе», и Юрий углубился в расспросы:

– На вас так подействовало вчерашнее приключение?

– Ну вот, и вы уже знаете…

– В санатории все об этом говорят и, нужно заметить, вами восхищаются. Вы проявили себя геройски – спасли жизнь человека.

– Хватит об этом, – сказала Анна и направилась к своему лежаку. Вытерлась полотенцем и, обернувшись, спросила: – А где Элина?

– Ушла в поселок. У нее выпала пломба.

– В санатории нет зубного врача?

– Он в Турции отдыхает.

– Странная затея: жить на берегу Черного моря и ехать в отпуск к другому.

– У каждого свои тараканы, – сказал Юрий и, наблюдая за тем, как она одевается, поинтересовался: – Уже уходите?

– Мне скоро на массаж.

И, конечно же, она соврала – дело было в другом. Пока Анна лежала на воде и смотрела в небо, в ее голове родилась хорошая мысль.

С пляжной сумкой в руках Анна подошла к кабинету главврача и постучала в дверь. Однако, взглянув на табличку, сообразила, что у Веденского сейчас неприемное время.

Тем не менее дверь отворилась, из кабинета вышла Элина и удивленно проронила:

– Привет…

– Как зуб? – Анна спросила первое, что пришло в голову.

– Зуб? – Элина округлила глаза и обернулась к Веденскому: – Благодарю вас, Денис Александрович, надеюсь, еще увидимся.

– Несомненно, – Веденский проводил ее до выхода из приемной и, вернувшись, спросил Анну:

– Вы ко мне?

– Если нет времени, могу прийти позже.

– Время есть. Проходите. – Он придержал дверь и галантно проводил ее до кресла. Сам устроился напротив. – Как самочувствие?

– Оставим это, я по другому вопросу. Конечно же, вы в курсе вчерашнего происшествия?

– Как никто другой в санатории. – Веденский тяжело вздохнул. – Между прочим, на вчерашнем банкете присутствовал глава района Виктор Федорович Кретов. Представьте себе ситуацию: члены комиссии только что сели за столы, и вдруг прибегает охранник. Не то чтобы кричит, но довольно громко сообщает, что на крыше – самоубийца. Все вывалили во двор, приехали полицейские… – Веденский махнул рукой. – Боюсь, это будет стоить мне должности.

– При чем же здесь вы?

– Не предусмотрел, не обеспечил, не смог – обычная формулировка приказа. Ума не приложу, что с ней случилось. Всего за два часа до этого Ирина стояла в шеренге сотрудников и встречала гостей.

– Вы знаете эту женщину?

– Ирина Линчевская. Позавчера я приказал оформить ее в прачечную. Дня не проработала и что сотворила. Уму непостижимо, сорвать такой ужин!

– Где она теперь?

– Ее увезли в психдиспансер.

– Зачем же сразу в психушку?

– За ней некому присматривать, она одинока.

– Причина недостаточно убедительная.

– Последние пятнадцать лет Линчевская провела там. Вышла на свободу всего неделю назад. Считайте, вернулась домой.

– Какое несчастье…

– В каком смысле?

– Выйти и через неделю снова там оказаться.

– В некотором смысле так для нее даже лучше, – заметил Веденский. – На свободе ее не ожидало ничего хорошего.

– Сколько ей лет?

– Около тридцати.

– Она местная?

– Придивинская. Причем оба ее родителя работали в санатории.

– Выходит, в психушку Линчевская попала в пятнадцать лет?

– По-моему, даже раньше. Да-да, я припоминаю, это случилось летом, пятнадцать лет назад. Значит, в пятнадцать.

– Странно, что вы это запомнили.

– Была неприятная история.

– Расскажете? – спросила Анна.

– Зачем вам этот негатив? Вы на отдыхе, вот и отдыхайте.

– У меня крепкая психика. Я повидала многое.

Он кивнул:

– Знаю, где вы работаете.

– Откуда?

– Обычная практика, смотрел ваши выписки. В формуляре обозначают место работы. Должен заметить, что сильные женщины вызывают у меня восхищение.

– Мы с вами говорим о Линчевской, – напомнила Анна.

– Как я сказал, отец и мать Ирины работали в санатории.

– А вы?

– Что – я? – спросил Веденский.

– Пятнадцать лет назад вы тоже работали в санатории?

– Конечно. Иначе бы откуда я это знал?

– В какой должности?

– Послушайте, Анна Сергеевна, мы не на допросе, и я не подозреваемый.

– Простите, не хотела.

– Но если вы настаиваете, в те времена я работал главным врачом.

– Можете продолжать.

– Так не годится. Наш разговор все больше напоминает допрос. – Веденский помрачнел и внутренне отстранился.

– Пожалуйста, не обращайте внимания, – Анна улыбнулась и тронула его за руку. – Профессия накладывает отпечаток. Вот вы, например, постоянно спрашиваете меня о самочувствии, как будто я инвалид или пенсионерка. Я же не обижаюсь.

– Тогда вернемся к Ирине, – сказал Веденский и позволил себе сдержанно улыбнуться. – Будучи подростком, она частенько помогала родителям и постоянно болталась на территории санатория. Ее никто не прогонял, к ней все привыкли. Однажды вечером, после конкурса красоты, ежегодного развлечения для отдыхающих, Ирина пропала…

– Как так?

– Дослушайте… Мать первой подняла тревогу, но ее успокоили – подростки вечно где-то пропадают. Ирину все знали, и ей никто не мог причинить зла.

– С ней что-нибудь случилось? – спросила Анна.

– Случилось, – кивнул Веденский. – Под утро Ирину полуживую подобрали на обочине дороги вблизи санатория.

– Господи…

– Все были уверены, что она умрет. Вопреки прогнозам врачей, девочка выжила, но, как говорится, повредилась умом.

– Теперь понятно, как она попала в больницу.

– Неделю назад Линчевскую выпустили. Однако родители ее уже умерли, а домом завладели дальние родственники. Куда бы Ирину ни пристраивали, она неизменно возвращалась в санаторий. Из жалости я распорядился взять ее на работу.

– Насколько я поняла, ее сбила машина? Обычная история.

– Той же ночью, когда Ирину сбила машина, пропала семнадцатилетняя Катерина Каратанова, получившая титул королевы красоты и грант на обучение в университете. В отличие от Ирины ее не нашли. В поселке поговаривали, что Катерину убили.

– Была такая информация?

– Меня не информировали о результатах расследования. Так говорили в поселке.

– У меня есть вопрос, – начала Анна. – На пробежке я оказалась в удаленной части санаторного парка и увидела полуразрушенный дом с колоннами. Вокруг него – витая чугунная ограда. Можете сказать, что это за дом?

– На территории парка много такого, до чего не доходят руки. Например, первый корпус. Его давно необходимо сломать, он устарел. Однако на это нужны средства, а их, как правило, нет. Вот и приходится выбирать: то ли новое строить, то ли ломать старое.

Раздался негромкий стук, дверь приоткрылась, и мужской голос спросил:

– Денис Александрович, к тебе можно?

Веденский молниеносно отреагировал:

– Да-да, входите, Виктор Федорович!

В кабинет вошел светловолосый человек невысокого роста. Заметив Анну, он остановился в дверях:

– Да ты не один.

– Входите, входите! – Веденский вскочил с кресла и, здороваясь, энергично потряс руку гостя. – Хотите познакомиться с нашей героиней?

Он развернулся к Анне и вытянул руку в указующем жесте:

– Знакомьтесь! Анна Сергеевна Стерхова.

Светловолосый человек подошел ближе, и Анна встала. Он поцеловал ее руку и представился:

– Виктор Федорович Кретов. Очень приятно.

– Вы – глава района? – догадалась она.

– Совершенно верно. – Кретов вопросительно взглянул на Веденского. – Денис Александрович все обо мне рассказал?

– Косвенным образом.

– Должен заметить, вы всех нас вчера выручили. Большое спасибо. Отдых начался или уже подходит к концу?

– Только начался.

– Тогда, возможно, это вам пригодится, – он протянул визитную карточку: – Обращайтесь по любому вопросу.

– Спасибо. – Анна взяла визитку. – Теперь я пойду. Мне пора на массаж.

Глава 6
Прогулки на свежем воздухе

После ужина вестибюль главного корпуса наполнился загорелыми, нарядно одетыми людьми. К десяти часам вся «тусовка» перетекла на открытую танцплощадку вблизи пляжа. Там в воздухе витал легкий флирт, блистали звезды, и морской ветер овевал разгоряченные лица танцоров.

Сначала Анна пошла в кино, но фильм был не интересный, и она отправилась к танцплощадке. Понаблюдав за танцующими, села на скамейку, откуда открывался вид на море. Взошла луна, вдоль горизонта ползло освещенное судно, дул свежий ветер.

За ее спиной раздался знакомый голос:

– Не холодно?

Анна обернулась и, увидав Николая, ответила:

– Нет.

– Могу предложить свой пиджак.

– Сегодня в штатском?

– А почему вы об этом спрашиваете?

– Вам идет форма.

– Шутите?

– Шучу. Мне она надоела.

– Так вы возьмете пиджак?

Анна покачала головой:

– Мне не холодно.

– Как хотите. – Николай сел на скамью рядом с ней. – Красиво.

– Что?

– Море. Луна.

– Поэтично, – усмехнулась она.

– Что?

– Сказано, говорю, поэтично: море, луна. Стихов случайно не пишете?

Николай резко встал:

– У вас, как я вижу, снова нет настроения. Не буду вам докучать.

– Постойте! – Она тоже встала. – Вроде не хочу обижать человека, но все равно обижаю. Простите.

– Прогуляемся?

– Я не против.

Они спустились к морю и побрели вдоль берега. Анна сняла туфли, попробовала воду ногой:

– Теплее, чем днем…

– Вы сегодня были на пляже?

– Утром, недолго.

– А я давно не заходил в воду.

– Работа?

– Скорее, лень.

– Да-а‐а‐а… – протянула Анна. – Преодолевать себя трудно.

Николай окинул ее взглядом и проронил:

– У вас, мне кажется, таких проблем нет.

– Стараюсь держать себя в форме.

– А я вот – нет, – заметил он и похлопал себя по животу.

– Какой у вас вес?

Немного смешавшись, он все же ответил:

– Девяносто пять килограмм.

– Рост?

– Сто восемьдесят девять.

– Излишек есть, но по большому счету не о чем беспокоиться. Нужно побольше двигаться.

– Да, где там! – Николай с досадой махнул рукой. – Сидишь, как офисная крыса, перебираешь бумаги.

– Спокойная жизнь? Поздравляю. Не так уж плохо.

– Поселок маленький и спокойный. Всего одно градообразующее предприятие – ваш санаторий. Вся жизнь местных жителей связана с ним. Летом жизнь бьет ключом. С осени до весны – тоска смертная.

– А как с криминогенной обстановкой? – спросила Анна.

– Так… По мелочам: курортники подерутся или залетный фраер сумку подрежет.

– А, вот, мне сегодня рассказали одну историю.

– Поделитесь.

– Дело Катерины Каратановой и Линчевской. Помните?

– Слышал.

– Что значит, слышал? – удивилась Анна. – Вы – полицейский.

– В то время я еще не работал в полиции и девчонок этих не знал.

– Но здесь-то жили?

– Жил, но недолго. С чего вы вдруг вспомнили эту историю?

– Вы сказали, что город тихий, что здесь ничего не случается. По моему опыту, именно в таких городках происходят самые страшные преступления.

– Пятнадцать лет прошло. Стоит ли вспоминать? Водитель, сбивший Линчевскую, свой срок давно отмотал.

– А что насчет Каратановой?

– По факту исчезновения Каратановой было возбуждено уголовное дело по статье «убийство», но со временем его переквалифицировали в самоубийство.

– На каком основании?

– После конкурса красоты участники и члены жюри устроили пляжную вечеринку. Как водится, все перепились.

– Ну и что?

– Рассказывали, что Каратанова поссорилась с парнем, и он бросил ее. Следствие пришло к выводу, что она утопилась.

– Утопилась от несчастной любви… – с иронией в голосе проронила Анна.

– Как бы глупо это ни звучало, выходит, что так. Повторюсь: я тогда не работал в полиции. Об этом мне рассказал Куприянов Глеб Леонидович, который вел это дело.

– Он еще работает?

– Недавно вышел на пенсию.

Пляж закончился. Анна надела туфли, они поднялись по лестнице и вышли на аллею, куда не доносилась музыка с танцплощадки.

– А что, если я попрошу вас оказать мне услугу? – спросила Анна.

– Какого рода услуга?

– Профессионального.

– Вы старше меня по званию, и…

Она перебила:

– Достаньте дело Каратановой.

– Не понимаю зачем.

– Хочу с ним ознакомиться.

– Что за вздорная мысль! – воскликнул Николай, но тут же осекся. – Простите.

– В других обстоятельствах я бы и сама сочла эту просьбу глупой.

– И чем ваши обстоятельства отличаются от других? – спросил он.

– Мне скучно, – призналась Анна. – Не привыкла заниматься только собой.

– Жить не можете без работы. Я понял.

– Не верите? – огорчилась Анна.

– Не верю.

– И правильно делаете.

– Так в чем же дело?

– В деле Каратановой есть момент, который исключает версию о самоубийстве.

– Да вы с ним даже не ознакомились! Откуда такие выводы?

– Лучше спросите, что за момент.

– Ну?..

– В тот вечер Каратанова стала королевой красоты.

– Это так.

– В конкурсе принимали участие другие красавицы, но победила она.

– Верно.

– Вы хоть понимаете, насколько Каратанова была счастлива? – Анна с интересом взглянула на Николая.

– Нет, не представляю. Я никогда не участвовал в конкурсах красоты.

– Для того чтобы понять, не нужно участвовать. Можете мне поверить: корона королевы – женский фетиш. В такой триумфальный день ни одна девушка не стала бы себя убивать.

– Мне трудно это оспорить.

– Представьте, какие перспективы открылись для Каратановой. – Анна загнула на руке один палец. – Признание красоты, что придавало веру в себя. – Она загнула второй. – Грант на образование. То есть Каратанова могла поступить в любой вуз страны.

– Согласен с вами, – проговорил Николай. – Как говорится, для нее все двери были открыты.

– И вы хотите сказать, что в этот день девушка покончила с собой?

– Не я так решил. Следствие.

– Полная чушь… – Анна сорвала розовый цветок с ветки дерева и спросила: – Ну, так как?

– Что? – спросил Николай.

– Достанете дело Каратановой?

– Не мне вам объяснять…

– А если короче?

– Ничем не смогу помочь. Ввиду срока давности дело наверняка в районном архиве. Чтобы его получить, нужны серьезные основания.

В конце аллеи обозначился мужской силуэт, и вскоре они сблизились. Николай первым узнал шедшего навстречу человека:

– Приветствую вас, Денис Александрович!

– Вечер добрый… – Веденский остановился и перевел взгляд с Николая на Анну. На его лице появилась злость и досада: – Вы?!

– Вас что-то удивляет? – бесстрастно поинтересовалась она.

Веденский посмотрел на часы:

– Сейчас половина двенадцатого. Вы нарушаете режим.

– Я взрослый человек и вправе решать, во сколько идти спать.

– Только не здесь. При заселении вы обязались соблюдать внутренний режим санатория.

– Послушайте, – Николай сделал шаг навстречу Веденскому, но тот отшатнулся:

– Не смейте заступаться! Вас это не касается.

Веденский двинулся дальше, не попрощавшись.

– Что это с ним? – спросил Николай. – Какая муха его укусила?

– Идемте. Вас это не касается, – сказала Анна.

– И вы туда же?

– Проводите меня до корпуса.

– Пожалуйста, провожу.

Они зашагали дальше, и Анна заметила:

– А ведь вы – первый человек, кого я встретила на этой земле.

– Это хорошо или плохо?

– Поживем – увидим. И, кстати… Кого вы встречали той ночью на вокзале?

– Встречал, да не встретил…

– И все-таки?

– Дочь. Она живет в Москве вместе с бывшей женой.

– Но вы ее не встретили. Это значит…

– Это значит, что жена передумала. Решила покатать ее по Европам.

– Почему не предупредила?

– Этот вопрос не ко мне.

– Все ясно, – сказала Анна и резюмировала: – У вас плохие отношения.

– Сказано в точку.

Николай проводил Анну до дверей корпуса. Там они расстались, и она поднялась в номер.

Проделав весь вечерний ритуал, включавший снятие макияжа и душ, Анна легла в постель, но ей не спалось. По ощущениям, чего-то не хватало. И тут она вспомнила, что уже второй день ей не звонит мать.

Она набрала сама и, услышав ее голос, спросила:

– Обиделась?

– Даже если так, тебе все равно, – ответила мать.

– Я тебе звоню, значит – нет.

– Вчера не позвонила. И я знаю почему.

– Мама, не начинай…

Перебивая дочь, как будто опасаясь, что та не даст ей договорить, мать зачастила:

– Ты всегда и во всем винишь только меня! Как будто я насильно выдала тебя замуж и виновата, что у вас с Иваном разладилось.

– Не говори, пожалуйста, глупости. Я ни в чем тебя не виню, мама, – сказала Анна.

– Но я‐то чувствую!

– Спокойной ночи. Ложись спать и ни о чем не волнуйся.

Глава 7
Странное происшествие

На следующий день утренняя пробежка вновь привела Анну к заброшенному дому. Она и хотела этого, и одновременно боялась. С одной стороны, отсутствие Ирины делало картину неполной, с другой – позволяло обследовать дом.

Во дворе стояла тишина. Никто не бормотал и не повторял странных слов, эти звуки исчезли вместе Ириной. Анна приблизилась к окну и, перемахнув через подоконник, запрыгнула в комнату. Она пошла к камину, загребая ногами сухую листву и обрывки почерневшей бумаги. Неожиданно из-под ее ног прыгнула мышь-полевка. Поддавшись сквозняку, где-то хлопнула дверь и загудела каминная труба. В испуге Анна забилась в угол, но скоро все стихло.

– Открывались шумно двери… – тихо проговорила она.

Войдя в соседнее помещение, Анна огляделась. По жалким остаткам интерьера сделала вывод: когда-то здесь была спальня. На полу лежал двуспальный матрас с ржавыми пятнами, которые вызвали чувство омерзения.

Одна из дверей привела ее в санузел с разбитым унитазом и раковиной, вторая – в тесную комнату, вроде гардеробной или просторного шкафа. Шкаф был пуст, но в потолке торчал ржавый крюк.

Помимо зала и спальни в доме была кухня, на стенах которой все еще висели бездверные остовы шкафов. Анна собралась рассмотреть, что внутри, но в тот же момент услышала всхлип. Прислушавшись, двинулась обратно в спальню. Там никого не было. Для верности заглянула в шкаф, но снова услышала жалобный всхлип, который доносился из зала.

Анна пошла туда и увидела птицу, которая сидела на подоконнике и на ее глазах произвела тот самый звук.

– Что ж ты меня пугаешь… – Она прогнала птицу и так же, через окно, вылезла обратно на улицу.

Анализируя свои ощущения, Анна пришла к выводу, что в заброшенном доме кроется некая чертовщина. Не зря туда влекло Ирину Линчевскую, женщину с поломанной психикой. По-видимому, такие люди и такие места взаимно притягиваются.

К ее возвращению в вестибюле главного корпуса уже собрался народ. Старики перед завтраком интересовались газетами, молодые сидели на диванах, уткнувшись в свои гаджеты.

Как только Анна переступила порог, к ней бросилась старуха с фиолетовым перманентом. Она вцепилась в Анну и, задрав голову, проорала:

– Вы смелая женщина! Мы все вами гордимся!

– Спасибо… Спасибо… – сказала Анна. – Прошу прощения, мне нужно в душ.

Вырвавшись из цепких старушечьих рук, она забежала в лифт и там подверглась такой же пытке. Две цветущие дамы с первого до четвертого этажа струили на нее свое восхищение. Выскочив на четвертом, Анна пулей залетела в свой номер.

Терпеть такое в отпуске она не желала, но, чтобы изменить ситуацию, существовало лишь три выхода: немедленно уехать в Москву (что было нежелательно), сидеть безвылазно в номере или избегать общественных мест и ждать, пока все уляжется. Пляж тоже был общественным местом, но там люди полуголые и в очках: поди разбери, кто есть кто.

Анна отказалась от завтрака, решив пораньше занять пляжный лежак. Но и здесь ее одиночество продлилось недолго.

– Вот вы где!

На гальку рядом с лежаком шлепнулась объемная сумка и показались загорелые ноги Элины.

Анна беспокойно поежилась, безмерно сожалея, что переоценила свой «камуфляж» и не ушла на окраину пляжа.

– Уже позавтракали?

– Решила разгрузиться, а Юра пошел на завтрак. У вас все хорошо? – Элина заглянула Анне в лицо. – Неважно выглядите.

Анна уронила голову на лежак и в изнеможении прошептала:

– Возраст…

Разместившись поближе, Элина защебетала о женской красоте, о безотносительности возраста и правильном отношении к старости. Все сказанное при желании Анна могла бы прочитать в любом женском журнале.

Однако вскоре с завтрака пришел ее брат и разрядил обстановку:

– Ради бога, Элина, прекрати трепаться, иди лучше поплавай.

Элина замолчала и тут же пошла к воде.

Анна перевернулась на спину и проводила ее взглядом:

– Смотрите-ка… Она вас послушалась.

– Глядя на вас, легко было догадаться, что вы вот-вот утащите лежак подальше от нас. А мне бы этого не хотелось.

– Вы видели только мою спину.

– Иногда спина говорит о многом.

– Не знала, что моя спина говорит, – усмехнулась Анна.

– У вас нереально красивая спина, и вам это известно. – Юрий опустился на гальку рядом с ее лежаком.

– Я ее не вижу. Она всегда сзади.

– Чувство юмора у вас тоже хорошее.

– У меня отсутствуют недостатки.

– Нет, правда, я же серьезно. – Он встал и, закинув руки за голову, подставил себя солнцу.

Анна, не сдержавшись, окинула его взглядом:

– Хорошие кубики.

– Каждый день – три часа в зале.

– Есть чем гордиться.

– Вам – тоже.

– Фу, черт! – Элина подбежала к лежаку, схватила полотенце и фыркнула: – Воды наглоталась!

– Недолго ты поныряла… – заметил Юрий.

– Волна большая. Захлестывает. Рассказал Анне вчерашнюю историю?

– Нет.

– Что случилось? – спросила Анна.

– Ерунда… – Юрий пошарил в своих вещах и, отыскав сигареты, закурил.

– Да нет же! – воскликнула Элина. – Ночью он поплыл на рыбалку с местным стариком…

– Пошел, – сдержанно проронил Юрий. – Сколько раз тебе говорить, что по морю не плавают. По морю ходят.

– Ну, ладно… Ладно… Рассказывай!

– Не стоит.

– Пожалуйста, расскажите, – вмешалась Анна.

– Ну, договорились мы с одним стариком порыбачить. Под утро, часа в три, как договорились, я подошел к старому пирсу. Старика еще не было. Туман стоял такой, что вытяни руку – пальцев не видно. Я сел на берегу. Жду. Туман понемногу рассеялся, и вдруг чувствую, на меня кто-то смотрит…

– Откуда? – спросила Анна.

– Вроде из воды. Присмотрелся, и вправду голова из-под пирса торчит. То скроется под волной, то покажется. Но сколько бы ни накрывало ее, все смотрит и смотрит.

– На вас?

– Прямо на меня. Жутко мне стало, не знаю, то ли уходить, то ли в воду залезть…

– В воду-то зачем?! – разволновалась Элина.

– Надо же выяснить…

– Влезли? – спросила Анна.

Он покачал головой:

– Нет.

– Почему?

– Появился старик. Голова исчезла, и мы вышли в море.

– Ему рассказали?

– Да ну! – Юрий махнул рукой. – Позориться только.

– Значит, показалось?

– Не-е‐ет, – он покачал головой. – Я этот взгляд запомнил.

– Может, животное?

– Это был человек.

– Откуда ночью возле лодочного пирса купальщики?

– Не знаю.

– Возможно, был отлив. Он обнажил причальную балку или опору, – предположила Анна.

– На Черном море нет ни приливов, ни отливов – маленькая площадь водной поверхности, – ответил ей Юрий. – Ширина Дарданелл, Босфора и Гибралтарского пролива мешает океаническим приливам зайти в Черное море.

– Тогда это странно, – приподняв голову, Анна спросила: – А где это было?

Юрий махнул рукой:

– У старого пирса в конце пляжа.

– Жутковато… Нужно туда сходить.

– А я бы ни за что не пошла, – проговорила Элина и посмотрела на телефон. – Господи, как я могла забыть!

– Куда на этот раз? – справился Юрий.

– Кислородное обертывание в СПА. С большим трудом вырвала время и чуть не забыла.

Элина схватила сумку и, не одеваясь, побежала в сторону прибрежной балюстрады.

– Сумасшедшая, – буркнул Юрий. – По мне, если стареешь, старей достойно.

– Вы не поверите, но мы с Элиной только что обсуждали эту тему.

– Вам-то зачем?

– В конце концов, я тоже женщина. – Анна села и, нащупав ногой пляжные шлепанцы, начала собирать свои вещи.

– Хотел сказать, что вы в хорошей форме, и вам все это не нужно. Простите.

– Бог простит, – ответила Анна. – А я пойду.

– Могу проводить.

– Незачем. Я заказала такси.

– Неужели уезжаете? – спросил Юрий. – Почему так быстро? Что-то случилось?

– Нет, ничего, еду в районный центр.

– Экскурсия?

– По делам.

К зданию районной администрации Анна подъехала в полдень. Рассчитавшись, отпустила такси, вошла в холл и обратилась к охраннику:

– У вас обед со скольки?

– С тринадцати часов, – ответил охранник.

– Тогда пропустите, мне нужно к Кретову.

– Вы записаны?

– Нет.

– Нужно записаться у секретаря. Кретов принимает в последнюю пятницу месяца.

– У меня нет времени ждать.

– А здесь без вариантов.

– Вот! – Она достала визитку и показала ее охраннику. – Он сам меня пригласил.

Присмотревшись к карточке, охранник поднял трубку стационарного телефона:

– Приемная Кретова? Тут гражданочка просится. Вам лучше спуститься… Некогда? Есть пропустить! – Он положил трубку и сделал широкий жест: – Милости прошу на второй этаж.

В приемную главы Анна вошла с уверенностью административной акулы и сразу направилась к старомодной фанерованной двери. На ходу бросила секретарше:

– Виктор Федорович у себя?

– Стойте! – Секретарша сноровисто вскочила и преградила ей путь: – Куда вы?!

Анна предъявила визитку и свой единственный аргумент:

– Он сам меня приглашал!

– Мало ли, откуда у вас его карточка. Я же не знаю.

– Доложите обо мне. Он сам решит, принять меня или нет.

– Виктор Федорович занят. Просил не беспокоить.

– Тогда я сама зайду и спрошу! – напористо заявила Анна и отодвинула секретаршу. Та стала сопротивляться, и неизвестно чем бы это закончилось, если бы из кабинета не вышел сам Кретов:

– Вы?! – Он вперился взглядом в Анну. – Не ожидал.

– Меня к вам не пускают!

Он кивнул секретарше и, распахнув дверь, проронил:

– Проходите!