Текст книги "Элита Горскейра. Моя сводная ведьма"

– Ты обещала полечить мое лицо, – говорю ей я и снова демонстрирую побитую физиономию. Я сегодня особенный красавчик. – Но сбежала. Нехорошо. Я не могу в таком виде появиться перед родителями.

Мышь хочет что-то возразить. По лицу вижу, как в ней борется ответственность и желание меня выставить. Это забавно. Стою и жду, что победит.

– Если я тебе и обработаю раны, это не поможет их скрыть, – наконец заключает она и смотрит с вызовом.

– Если обработаешь, не поможет, – соглашаюсь я. – А если потратишь чуть-чуть своей силы вполне…

– В смысле?

– В прямом. – Я начинаю терять терпение. – У тебя есть магия. Раньше мне помогала Яриша, но к ней я не могу обратиться по весьма очевидным причинам.

– Я даже не знаю, какой именно магией обладаю! – возмущается Мышь и снова испуганно смотрит на меня.

– Агния, иногда ты кажешься мне небезнадежной, но иногда… Ты вообще из какой деревни? Я же сказал – раньше мне помогала Яриша. Логично, что при одном отце у вас одинаковая магия! У нас дед – величайший костоправ – собирает по частям людей, бабушка – женский лекарь, почти все дети аристократов в Горскейре появились с ее помощью. А еще она умеет заставить хотеть жить, работает с безнадежными. И это стоит бешеных денег. Папа не столь силен – он пошел в политику, но и там возглавляет департамент, связанный с лекарским делом. Даже мать, которая из другой семьи, обладает лекарским даром. Правда, если бы она решила работать, врачевала бы не тела, а души… у тебя такой же дар, Агния – дар светлого лекаря. И даже если ты пошла целиком в папочку, тех крупиц магии, которые у тебя есть, хватит, чтобы убрать отек и синяки. Ну хотя бы чуть-чуть, чтобы не вводить мать в истерику. Поверь, у нее и так будет повод понервничать.

Агния смотрит на меня как на нечистую силу и осторожно спрашивает.

– Но ты…

– А что я? – раздраженно переспрашиваю я.

– Ты некромант…

– Да, Агния, не только твоя судьба позорить эту семью. Так ты будешь пробовать меня лечить или так и продолжишь тут мяться?

– Я боюсь, что у меня не получится. Браслеты только чуть-чуть ослаблены, я даже не всегда могу вызвать силу.

– А ты не думай, ты делай. Если будешь сомневаться и бездействовать, конечно, ничего не получится. Ну же! Я жду!

Глава 6

Агния

Он стоит передо мной такой уверенный, наглый. Что-то говорит, давит, а я не могу успокоиться и сосредоточиться на его словах. Меня еще трясет после нашего поцелуя, и я с трудом улавливаю слова Яна. И совсем не хочу вникать, зачем он пришел ко мне. У меня дар целителя, как и у Яриши, как и у отца? А Ян некромант? Что это значит? При чем тут я? Почему он, как и я, «позор семьи»? Это Ян так намекает, что мы неродные? Я понимаю, надо бы спросить и поставить в этом вопросе точку хотя бы для себя, но не могу сосредоточиться.

Я вообще не могу говорить с ним. Хочу, чтобы ушел и оставил меня в покое, но Ян уходить не собирается – упрямый, бескомпромиссный, наглый. Он требует, чтобы я использовала магию, не желая вникать в то, что я вообще не понимаю, как управлять своей силой. У меня даже занятий не было. Как я должна убрать следы побоев с его лица, если даже в теории не представляю, как это делать? Мой максимум – обработать зельем и наклеить пластырь!

Я пытаюсь все это объяснить. Но получается нелепое блеяние, а Ян настойчив.

– А если будет хуже? – спрашиваю я, рассматривая свезенную скулу и налившийся фингал под глазом.

– Ты целитель, ты не можешь сделать хуже, – упрямо заявляет он, не желая сдаваться. – Ну же, Агния, соберись. Тебе через два месяца принимать силу рода. Как ты собираешься это делать?

– Не знаю! – в отчаянии заявляю я. Руки дрожат, и накрывает паника, но зато я перестаю раз за разом прокручивать в голове поцелуй. – К тому времени мне снимут браслеты! Пока же этого делать нельзя.

– Они ослаблены, Агния, – упирается этот нахал, и я понимаю: проще сделать то, что он просит, чем объяснить, почему нет. В конечном счете ему хуже!

– Только потом не говори, что я не предупреждала, – сдаюсь я. – Что мне надо сделать?

– Вызови силу.

– Я не умею! Я как раз шла тренироваться это делать, когда ты попался мне на полу в коридоре. Как понимаешь, я не дошла и не научилась!

– Вот и замечательно. – Ян пожимает плечами. – Тренируйся сейчас.

– Мирс Амелия велела делать это в зале.

– Правильно, там мягкое напольное покрытие. Если будешь падать, не разобьешь голову. Но сейчас у тебя есть я. Если ты будешь падать здесь, я поймаю, – хрипло замечает он и криво улыбается.

От его улыбки сердце падает в желудок.

Не хочу! Не хочу я так реагировать на Яна! Он мой брат, и не важно, что у нас там с кровным родством. Да и просто он мне не нравится. Он наглый, злой и презирает меня! Единственное, что мне сейчас хочется, – как можно быстрее от него избавиться.

Пытаюсь сосредоточиться и вспоминаю, о чем говорила мирс Амелия вчера на занятии. Все казалось простым, нужно всего лишь закрыть глаза и почувствовать силу. Элементарно, она сказала именно так. Но я настолько привыкла жить без магии, что почувствовать в себе те крупицы, которые высвободили браслеты, не получается.

Это как перекрытый кран с водой, если чуть-чуть ослабить вентиль, вода по капельке будет заполнять резервуар. В моем резервуаре «воды» пока нет. Лишь несколько жалких капель на дне, которые использовать не удается. Слишком мало прошло времени, резерв еще не накоплен, и основная часть моей силы просто заперта.

– Эй, Мышь, ну ты долго? – раздраженно спрашивает Ян, и я выныриваю из транса. Впрочем, все равно ничего не чувствовала.

– Ну не могу я! – шиплю раздраженно. Хочется топнуть ногой, но, конечно, я этого не делаю.

– Какая ж ты бесполезная! – в сердцах бросает он, а у меня на глазах снова появляются слезы. Нельзя быть таким нетерпимым! Я же стараюсь!

– Ну же, ты вообще ни на что не способна?

Слова Яна обижают и злят. Я зажмуриваюсь, смаргивая слезы, и на этот раз получается поймать крупицы силы. Пальцы начинает жечь. Я открываю глаза и вижу на руке слабое свечение.

– Смотри-ка… – удовлетворенно говорит Ян. – Метод сработал. Если тебя разозлить, Мышь, ты начинаешь соображать быстрее.

– В смысле?

Я хмурюсь. Мне не нравится его тон и задевают слова.

– Ты разозлилась на меня? – с усмешкой спрашивает Ян и смотрит с вызовом.

– Ну… да. – Я теряюсь. Не понимаю, чего он от меня хочет. По глазам ничего не разберешь. На лице, как всегда, насмешливое выражение.

– Вот – результат у тебя на руке.

Я перевожу взгляд и смотрю на свечение. Так странно видеть магию в своих руках. Значит, иногда достаточно просто разозлиться, чтобы все получилось? А ведь и верно, браслеты грелись, когда я была расстроена или зла. Надо будет запомнить. Впрочем, в последнее время злость – это та эмоция, вызвать которую вообще не проблема.

– И что делать дальше? – спрашиваю я Яна.

Голова кружится, свечение слабое, но, похоже, оно вытягивает из меня все силы. Невероятно сложно удержать его на кончиках пальцев. Кажется, одно неловкое движение – и оно сорвется и исчезнет. Вызвать его второй раз не получится, хоть злись, хоть не злись.

– Лечи, – отвечает мне Ян с усмешкой, снова будто издеваясь.

Вот как его понять?

– Как?

– Проведи по моему лицу.

– И все?

– Одного раза, думаю, будет мало.

Ян по-хозяйски осматривается в комнате, падает на кровать и манит меня пальцем.

Щеки вспыхивают. Парень, который звездой лежит на розовом покрывале, смотрится чужеродно. Мне снова неловко, но делать нечего. Я прекрасно понимаю: Ян не уйдет. Единственный шанс избавиться от него – это сделать то, что он хочет, и как можно быстрее.

Осторожно подхожу и присаживаюсь рядом, стараясь не коснуться его бедром.

В отличие от меня, Ян, похоже, чувствует себя совершенно комфортно. Убедившись, что я все поняла правильно, он закрывает глаза.

Рука, когда подношу ее к щеке Яна, дрожит.

– Давай смелее, Мышь, – хрипло просит парень, когда я слишком долго медлю, и я наконец осторожно скольжу ладонью по разбитым губам. Между подушечками моих пальцев и кожей Яна проскальзывают энергетические импульсы, словно маленькие разряды. Они почти безболезненные, так, легкое покалывание. Интересно. Необычно, и я как завороженная смотрю на происходящее сейчас. Не верится, что это делаю я.

Ранка затягивается не сразу. Сначала я вообще не вижу разницы, но со временем чуть спадает опухоль и бледнеет сама ссадина. Долго, почти незаметно, но изменения все же есть, хоть и малейшие. Перехожу выше, к скуле и глазу, действую осторожно. Сосредоточена настолько, что не сразу чувствую, что головокружение усиливается. Я уплываю. Фигура Яна бледнеет перед глазами, а в ушах шумит. Я понимаю, что отключаюсь, только когда в глазах темнеет и я окончательно падаю на грудь парня.

– Эй, Мышь, ты что, обниматься со мной вздумала? – говорит он.

Хочу его обругать. Но не могу. Просто отключаюсь. Я же говорила ему, что ничего не выйдет!

В себя прихожу от голосов, которые слышу рядом. Они негромкие, но я понимаю: люди с трудом сдерживаются, чтобы не начать орать. Открывать глаза не хочется. Я еще очень странно себя чувствую. Не могу сказать, что плохо… Просто голова пустая, веки тяжелые, и сама я где-то между беспамятством и бодрствованием.

– Почему от тебя одни неприятности, Ян?! – с шипением произносит мужчина. Я пока не очень хорошо помню его голос, но предполагаю, что это отец. – От тебя не так много требуют, но даже это ты выполнить не в состоянии! А нужно всего лишь не влипать в дерьмо самому и не втягивать окружающих!

– Но что я такого сделал? – возмущается Ян. – Попросил убрать ссадину?

– Ян, ей нельзя пока пользоваться магией! – подает голос Лирая. Кажется, она сидит рядом со мной. – Они еще не начали занятия с мирс Амелией! Ну о чем ты думал? Девочка ничего пока не умеет!

– Там не нужно ничего уметь! Сами притащили сюда эту бесполезную. От Яриши без магии толку больше. Я не знал, что ваша Мышь вырубится. Я чувствую себя виноватым, вы довольны? Можно мне теперь идти или так и продолжите полоскать мозг?

– Нет, Ян, мы недовольны. Девочка без сознания. Ей может потребоваться квалифицированная помощь.

– Ну так вызовите. В чем проблема?

– Мы вызвали лекаря, но нужна ей мирс Амелия. – В голосе отца прорезаются рычащие нотки. Я не могу понять, почему он так злится от необходимости обратиться к мирс Амелии. – Но и тут ты умудрился отличиться!

– Не делай меня виноватым во всем!

Следующие слова Дариуса расставляют все по местам. Мне отчасти становится понятен его гнев.

– Ты виноват, Ян, и в этом тоже. Из-за тебя один из внуков мирс при смерти! Парень останется инвалидом, если не случится чудо! Ты это понимаешь?!

– Понимаю! – теперь рычит уже Ян. – Я там присутствовал. Дар был слишком самонадеян. Он ошибся, и его ошибка привела к травме. Ошибка, а не я.

– Он участвовал в заезде с тобой.

– Да. Участвовал, и я видел, что он творил и как рисковал! Я не могу отвечать за действия других на треке. Это не значит, что мне не жаль, отец! Для тебя Дар просто внук мирс Амелии, а для меня друг!

– Ты можешь отвечать за себя! Разговор о треках заходил, и не один раз. Ты не должен там появляться. Вообще. Не было бы этого идиотского опасного развлечения, Дар остался бы в порядке.

– Но не я придумал это идиотское и опасное развлечение. Не я привел в него Дара. С Даром мы познакомились на треке, и парень уже гонял. Не окажись на треке меня, был бы кто-то другой, – с шипением отзывается Ян и, судя по всему, уходит, так как дверь хлопает так, что я невольно подпрыгиваю на кровати. Приходится открывать глаза. Дальше делать вид, будто я сплю, бессмысленно.

– Агния? – слышу тихий голос Лираи и открываю глаза. – Хорошо, что ты пришла в себя, девочка. Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю, – честно говорю я. – Что произошло? Почему я потеряла сознание?

– Произошел Ян! – раздраженно отзывается глава семейства. – Видят боги, я отправлю этого сумасброда в военную академию! Возможно, там его научат думать о том, что он делает!

– Дариус, – тихо, но твердо говорит Лирая.

– А что Дариус? Ян сегодня превзошел сам себя. Я закрывал глаза на его выходки, пока обходилось без жертв.

– Дариус… – нажимает Лирая. – Сейчас мы говорим про Агнию, а не про Яна. Ты попыталась сделать то, что тебе сейчас недоступно. Это Ян тебя заставил?

Хочется сказать: да, это заставил он! Но я вспоминаю все, что сказал Дариус, и во мне просыпается… жалость?

– Нет, – тихо шепчу. – Он не заставлял. Предложил, я согласилась попробовать. Видимо, не получилось.

– Получилось. – Лирая недовольно поджимает губы. – Но давай с тобой договоримся: ты используешь свою магию ровно в тех объемах и по тому назначению, по которому тебе разрешит мирс Амелия. Вся самодеятельность – только когда она скажет, что можно без вреда для здоровья. Хорошо? Это не шутки. Ты никогда не имела дела с силой, а она опасна и не прощает ошибок. Яриша – яркий пример того, к чему приводят игры с силой. Из-за небрежного отношения к силе можно остаться без нее или вообще попрощаться с жизнью. Ты поняла?

– Да… – Я виновато киваю, снова начиная злиться на Яна. Он ведь прекрасно все это знал, в отличие от меня, но все равно настоял! А я теперь виновата. И чувствую себя как неразумный ребенок, который решил поиграть ножиком и порезался.

– Скажи мне, ты можешь встать? – спрашивает Лирая, разглядывая меня с тревогой.

– Думаю, да. – Я нерешительно поднимаюсь. Голова кружится, но в целом все в пределах нормы.

– Отлично. – Лирая выдыхает с облегчением. – Сейчас принесут завтрак. Потом два часа отдыхаешь, а после нас ждут. Ты же помнишь, что сегодня мы едем в салон?

– А нельзя перенести? – несчастно шепчу я. Я, конечно, могу встать, но совершенно точно не готова куда-то ехать.

– Нельзя, – отвечает мачеха. В ее голосе одновременно сочувствие и непреклонность. – Через два дня начинается учеба. Завтра доставят форму. А вечером нам с Дариусом нужно будет уехать. Поэтому соберись, сегодня приведем тебя в порядок. Отдохнешь потом. Нужно учиться быть сильной, Агния.

Лирая и Дариус уходят, а я без сил откидываюсь на подушки. Я не хочу жить в этом вашем высшем свете. Какая разница, что у меня на голове, если она кружится? Ответа нет. Мне кажется, я и так выгляжу нормально. Конечно, не такая красивая, как Яриша. Но это и понятно, мы просто разные. Я невзрачная. Какой смысл в поездке в салон красоты? Что они там со мной хотят сделать? Накрасят? Так я же не буду с макияжем сидеть до начала учебы. Впрочем, кого интересует мое мнение. Лирая сказала надо – значит, надо. Остается надеяться, после завтрака мне похорошеет.

Через два часа я не чувствую себя лучше, но все же спускаюсь на первый этаж, где ждет Лирая. Решаю, что переживу этот день и отдохну. В конце концов, мы не пойдем пешком, а в транспорте можно подремать.

На мне широкие брюки графитового цвета из струящегося атласного материала и почти черная водолазка с закрытым горлом.

Лирая придирчиво смотрит на меня и выносит вердикт:

– Обувь заменить.

Я остановила выбор на удобных ботинках на тракторной подошве, но мою мачеху это не устраивает.

– Только каблук, – говорит она. – И не хватает аксессуаров. Сейчас что-нибудь подберу.

Я вздыхаю и тащусь наверх, чтобы переобуться. Я уже поняла: Лирая достаточно демократична, но, если она высказывает какое-нибудь пожелание, лучше с ней не спорить. По пути натыкаюсь на Яришу. Она в бешенстве.

– Какая же ты мерзкая! – шипит сводная, пытаясь испепелить меня взглядом. – Из-за твоей криворукости у Яна проблемы! Ничего не можешь сделать нормально!

– Но я говорила ему, что не умею… – начинаю я, опешив от наглости.

– Да кого это волнует? – Она закатывает глаза и пробегает мимо, задев меня плечом.

Я выдыхаю, ругаюсь сквозь зубы и поднимаюсь к себе, уговаривая не расстраиваться из-за злых слов. Когда уже закончится этот ужасный день? Сама понимаю, что еще нескоро. Он слишком рано начался.

Выбираю из обуви закрытые ботильоны на шпильке. Чувствую себя в них неустойчиво, но ноги смотрятся длиннее, да и вообще в образе появляется что-то незнакомое. Меняется походка, осанка.

Лирая остается довольна. Она вручает мне браслеты. Тонкие, искрящиеся. Несколько штук на одну руку, в каждом – камни от прозрачных до черных. Смотрится интересно. На шею массивный кулон, в уши – серьги.

Смотрю в зеркало и вижу там незнакомку, а ведь мы еще даже не доехали до салона. Сначала Лирая решает заскочить в ювелирный бутик и выбирает несколько комплектов украшений.

– Повседневные, – небрежно замечает она, когда я порываюсь спорить, потом мы пьем кофе на набережной, а после этого проводим в салоне шесть часов. Маги работают не только над волосами, но и над лицом.

Я морщусь от боли, когда бьюти-целитель проводит ладонями по скулам и мои кости начинают буквально трещать, колдует над носом и подбородком – все очень медленно и больно.

– Есть небольшая асимметрия, – замечает девушка, поясняя свои действия. – Тут ненужная ямка, тут горбинка…

В какой-то момент мне кажется, что это никогда не закончится, но меня все же отпускают и выдают зеркало.

Когда я вижу отражение, хочется зарыдать, потому что там не я, а Яриша… только с каштановыми вьющимися волосами и более хрупкая.

– Зачем вы сделали меня точной копией…

– Моей дочери? – Лирая вздергивает бровь. – Увы, моим детям ничего не досталось от меня. Вот и вы с Яришей – вылитый отец в молодости. Вы очень похожи. В этом нет ни моей вины, ни вины бьюти-целителей. Они лишь исправили ошибки природы, устранив асимметрию и дефекты, они не меняли твою внешность. Посмотри, милая, это ты.

Я и смотрю, но не узнаю. В каштановые волосы добавили бликов. Легкая волна, которая всегда у меня была, теперь выглядит более опрятно, локоны блестят. Ресницы стали гуще, чернее и длиннее, губы – ярче и пухлее, нос теперь прямой, а подбородок без ямочки. Это я и не я. Красивая, но чужая. И мне страшно, что девушка, которую я вижу, станет похожа на Яришу не только внешне. Мне бы этого не хотелось, но я уже начала меняться.

Глава 7

Лирая высаживает меня у дома, а сама уезжает, попросив по возможности ни с кем не ругаться в эти выходные. Она имеет в виду, конечно, Яришу и Яна. Я и не планирую, но мысль о том, что я останусь с этими двоими одна, без защиты, все же напрягает, поэтому я медлю, прежде чем зайти в дом. Хотя что они могут мне сделать? Испортить настроение? Я уже перестала обращать на это внимание. Мелочи. Дом огромный, если повезет, мы даже не будем пересекаться.

К тому же завтра после обеда мне нужно на занятие к мирс Амелии, туда меня должен отвезти водитель. Дома меня не будет.

В доме непривычно тихо. Даже слуг, кажется, отпустили на выходные, раз половины хозяев нет. Когда понимаюсь к себе, хлопает дверь по соседству. Ян. Кажется, идея не пересекаться провалилась с треском.

– Хм… – тянет он, приближаясь ко мне и заставляя прижаться спиной к стене, как сегодня с утра.

Парень бесцеремонно меня рассматривает. Меня пугает нахальная жадность в его взгляде. Чего он от меня хочет? Щеки вспыхивают, я помню наш утренний поцелуй и боюсь продолжения.

– А ты не безнадежна, Мышь.

– В каком смысле? – хрипло интересуюсь я, стараясь унять волнение. Сердце стучит так сильно, наверное от страха.

– Деньги отца и вкус матери способны сделать из тебя красотку.

– Ты хочешь сказать, деньги отца и вкус матери могут сделать из меня Яришу? – презрительно бросаю я и ловлю удивление на лице Яна. Он смотрит на меня внимательнее и хмыкает, словно я сказала нечто забавное.

– А и правда… в вас появилось сходство. И да, пожалуй, сильное… Только не говори ей об этом. Сестренке ты и так как кость в горле.

– А так она не заметит?

– Если не скажут, нет. Мы очень специфически воспринимаем свою внешность и внешность близких людей. Для меня ты не похожа на Яришу, я смотрю глубже, чем просто на внешность. И сама она сходства не заметит. Но я пришел не поэтому.

– Прощения попросить хочешь?

– Нет. Не надейся, – отвечает он и облизывает губы. Этот жест заставляет меня сглотнуть. Боги, зачем же мой сводный такой красивый? За какие грехи мне это наказание? – Я не прошу прощения, особенно если не чувствую себя виноватым. Я не знал, что тебя доконает простейшее действие, но, как видишь, следов на моем лице нет. Ты справилась.

– Какой ценой!

– А какой? – нагло интересуется он и выразительно приподнимает бровь. – Отключилась? Все через это проходили, только мы в детстве. В следующий раз будешь просто лучше контролировать. Ничего смертельного не произошло, Агния.

– Какой же ты…

– Ублюдок? – криво ухмыляется он и смотрит на меня с вызовом. – Поверь, мне часто говорили об этом, особенно в детстве, но потом… Потом им стало страшно.

– И мне должно быть?

– Не выходи сегодня из своей комнаты, Мышка, – говорит он, не отвечая на мой вопрос.

– И почему же? – Не то чтобы я собиралась, но не могу не спросить.

– Потому что родителей нет дома, и здесь будет много, очень много незнакомого народа, с которым тебе вряд ли захочется пересекаться.

– Какой народ? О чем ты?

– Сегодня у нас традиционная вечеринка по поводу начала учебного года. И ты не приглашена.

– Вечеринка? – Я морщусь. – Можно подумать, мне интересно.

– Вот и отлично. Я так и думал, что серые мыши не видят кайфа в выпивке, танцах и страсти. Не высовывайся. Для твоего же блага.

– Но ты… как ты можешь? Сегодня ночью пострадал твой друг, а ты…

– А что я? Он выиграл заезд. Это Дар должен был организовывать вечеринку, но он… Он сейчас не может. И неизвестно, сможет ли когда-нибудь, поэтому ему на помощь пришел я. А ты пытаешься выставить меня плохим другом. Ты ничего не понимаешь и не знаешь.

– И не хочу, – замечаю я.

– Вот и отлично. Не высовывайся и не зли Яришу. Это и ее праздник.

– Ничего не хочу иметь с вами общего.

– Увы, у нас общий дом и, с позволения сказать, семья. Хотя… – Он делает шаг и встает совсем рядом. – С тобой у нас общего меньше.

– О чем ты?

– Если ты еще не поняла, Агния, то ты безнадежно тупая, и я искренне сочувствую семье, силу которой ты должна принять.

Разговор с Яном, как всегда, выводит из равновесия. Парень скрывается у себя в комнате, а я остаюсь стоять у стены и приводить в порядок мысли. И только потом иду к себе. Вхожу и первым делом – снимаю ботильоны. Ноги устали, и только сейчас я понимаю, насколько сильно.

Переодеваюсь в пижаму, подаренную Лираей, зову духов и заказываю чашку горячего какао с маршмеллоу. После этого залезаю на подоконник и понимаю, что чувствую себя лучше. Прислоняюсь к подушкам и смотрю на улицу.

Темнеет, и на набережной зажигаются первые фонари. Их свет отражается в реке, а перед нашим домом начинают собираться гости – дорогие осы, хищные, переливающиеся в искусственном свете магмобили. Я из своего укрытия с интересом рассматриваю прибывающих на вечеринку гостей.

Десятки таких же, как Ян и Яриша. В толпе вижу знакомое лицо – Рюк. Как интересно. Вчера с утра мне показалось, Ян и Рюк не ладят. Но на вечеринку Рюк приехал и в дом зашел уверенно. Он явно тут не в первый раз. Наверное, я никогда не пойму высший свет. Огрызаться при встрече, но ходить друг к другу в гости. В моем мире так не принято.

Я не включаю в комнате свет, поэтому не боюсь, что меня заметят – могу безнаказанно наблюдать за гостями Яна. Рассматривать их наряды, пытаться запомнить лица – это интересно, и я не стесняюсь. Даже если они меня и заметят? Что с того? Я же у себя, могу себе позволить смотреть в окно.

Время течет медленно. Наблюдать за улицей становится скучно, и я перебираюсь в кресло. Снова страдаю, что осталась без магфона, наверное, надо купить. Но мне по-прежнему неловко тратить деньги отца, хотя магфон действительно нужен.

В доме хорошая звукоизоляция, и я практически не слышу звуков вечеринки, только слабую музыку, долетающую с первого этажа. Интересно, как там все проходит? Не могу сказать, что хочу принять участие в общем веселье. Пожалуй, нет. Я никого там не знаю, но мне интересно. Не скрою, я никогда не была на вечеринках, особенно на вечеринках богатеньких мажоров. Интересно, что будет, если я ослушаюсь и спущусь к гостям? Если судить по той толпе, которая заходила в дом, шанс столкнуться с Яришей или Яном минимален.

Понимаю, что творю глупость, но ничего не могу поделать. Отговорить меня некому. Я всего лишь одним глазком посмотрю и вернусь.

Вытаскиваю из шкафа платье, черное, на тонких бретелях. Оно изысканное, красивое, но универсальное и не должно привлечь к себе внимание. Несколько подаренных Лираей украшений и туфли на шпильке. Волосы собираю в строгую прическу.

Мне кажется, что с ней я тоже не буду так сильно бросаться в глаза. Когда выхожу из комнаты, руки немного дрожат, но я уверенно иду к лестнице и, спустившись на первый этаж, попадаю совсем в другой мир. Тут море алкоголя, приглушенный свет и толпа народа. Щеки вспыхивают, когда я вижу обжимающуюся в углу парочку. Они совершенно не стесняются, а остальные просто не обращают внимание на то, что юбка у девушки задрана до середины бедра, а поцелуй уже настолько откровенный, что кровь приливает к щекам.

Медленно иду вперед, когда-то кто-то бесцеремонно вручает мне бокал с голубой пенящейся жидкостью. Парень, сунувший мне его в руку, просто проходит дальше по своим делам, а я на секунду замираю, но потом начинаю двигаться, решив, что так я меньше привлекаю внимание. Здесь у всех в руках выпивка, которую разносят на подносах официанты или которую можно взять на баре. Его тоже хорошо видно.

Вокруг незнакомые лица, громкая музыка и в целом ничего интересного. Все общаются, танцуют, смеются. Многие уже пьяны – пожалуй, я ждала чего-то более занимательного. Тут действительно делать нечего, если ты не знакома с присутствующими, и я решаю вернуться в комнату. Уже поворачиваю в сторону лестницы, когда кто-то ловит меня за руку и с шепотом: «Наконец-то я тебя нашел!» – утаскивает в коридор под лестницей. В темноте я не сразу понимаю, кто это, но когда глаза привыкают, вижу перед собой Рюка.

– Скучал, – горячо шепчет он и отводит от моего лица прядь.

Мы виделись всего один раз. Как он мог скучать?

– Тебе сногсшибательно с этим цветом волос и прической. Невероятная. Ты даже не представляешь, какая красивая…

Я удивленно смотрю ему в глаза. В голосе Рюка столько страсти и боли… Ничего не понимаю, стою как истукан и таращусь на парня. Спросить ничего не успеваю: Рюк впивается мне в губы жадным поцелуем. От неожиданности мычу и упираюсь руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть. Здесь что, так принято целовать девушек без их согласия? Неужели нет нормальных парней?

– Эй! Яриш, ты что? – потерянно шепчет он, но не отступает, нежно прижимает к себе и проводит губами по скуле. – Я понимаю. Ты злишься из-за того случая, но я не виноват, правда… все вышло случайно. Я хотел найти тебя раньше, но Ян… Знаешь, какой занозой в заднице он может быть. Не подпускал к тебе. Но сегодня он занят… – Рюк усмехается, а я наконец отмираю. Не понимаю, что у них тут творится, и не хочу понимать.

– Я не Яриша, – чеканю и хочу уйти, но Рюк не отпускает. Внимательно изучает мое лицо, а потом ошарашенно тянет:

– Ну ни фига себе… Агния? Тебя не узнать! Я реально думал, Яриша покрасилась и стала еще красивее… Прости меня. Хотя… – Парень лукаво улыбается. – Пожалуй, не буду просить прощения.

– Но почему? – обиженно спрашиваю я.

– А потому что мне понравилось, – шепчет он прямо мне в губы. – Было бы светло, наверное, я бы вас не перепутал. Но сумрак… выпивка… и я принял желаемое за действительное. И меня это очень и очень заводит.

Он отстраняется от меня, давая возможность дышать. Смотрит тяжелым жадным взглядом, от которого становится не по себе, и закусывает нижнюю губу. Пора бежать отсюда. И как ни противно осознавать, Ян прав. Мне стоило сидеть в своей комнате и не высовываться.

– Ян не говорил, что ты тут тоже будешь.

– Не рассказывай, пожалуйста, что видел меня, – прошу я. – Я и не должна тут быть.

– Хорошо… – тянет он и делает шаг мне навстречу. – А что мне за это будет?

– Поцелуй. – Дарю ответную улыбку, пытаясь понять правила новой игры, и, кажется, угадываю. Так как парень облизывается и приближается, практически зажимая меня у стены.

В глазах предвкушение и страсть. А Рюк симпатичный. И в нем так же, как и в Яне, есть притягательная наглость, от которой подгибаются колени. Но я не намерена просто сдаваться, поэтому, когда парень склоняется к моим губам, отвечаю:

– Ты его уже получил.

Толкаю его в грудь, и Рюк послушно отшатывается. Он смеется, но без вопросов отпускает меня из объятий, и я сбегаю, чувствуя, как горят щеки. Пожалуй, сегодня с меня достаточно новых впечатлений. Маршмеллоу, окно и плед – не такой уж и плохой вечер.

К счастью, внимание на меня не обращают, и я без проблем сбегаю на третий этаж, где располагается моя комната. По дороге мне попадается несколько пьяных тел. Гости вечеринки, как тараканы, расползаются по дому, захватывая не только первый этаж. Одна парочка обжимается на подоконнике, другая на лестнице между семейным портретом и статуей из голубоватого, мерцающего в темноте камня. Кошмар! Что у людей в головах?

Толкаю дверь в свою комнату и замираю на пороге. Сначала слышу звуки, которые кажутся подозрительными, а потом вижу на своей кровати два переплетенных тела. Девушка обнажена, парень почти…

– Да чтоб вас! Серьезно? – шепчу я и поспешно отступаю в коридор. Я не готова к такому зрелищу! На меня внимание не обращают, поэтому я сбегаю в коридор и стою, ошарашенно пялясь в свою закрытую дверь. И что мне делать?

Злость буквально кипит, и я решаю: раз гости Яна заняли мою комнату, я имею моральное право занять его. Все равно не смогу приблизиться к своей кровати, после того как на ней кувыркались два незнакомых индивида! Если бы меня не воспитывали жрицы, клянусь всеми богами, я бы сейчас кого-нибудь хотела убить.

Дергаю за ручку и понимаю, что дверь в комнату Яна заперта. Ну конечно! Он не такой наивный, как я, и обладает магией! С чего бы двери быть открытой?

От злости хочется выть. Ну и что делать? Сидеть тут? Спуститься на первый этаж? Попробовать отвоевать себе пространство? Как же меня все бесит! И да, отсутствие магии тоже раздражает. Очень непривычное чувство!

Изучаю замок и прикладываю к нему руки. Кажется, это так делают? Надежды мало, но вдруг получится? Может, крупиц магии хватит, чтобы вскрыть защиту? Вспоминаю, как меня учил Ян и мирс Амелия, и осторожно пускаю силу к кончикам пальцев, но едва моя магия касается двери, вскрикиваю, потому что она наталкивается на что-то черное, грязное и гадкое. Магия Яна не лучше, чем он сам. Мерзость!

– Демоны! – шиплю раздраженно и трясу рукой.