Текст книги "Бизнес-леди и чудовище"

Глава 5

Эх, сейчас бы в бассейн, да проплыть метров пятьсот! Или даже больше, до изнеможения, чтобы не думать ни о чем, кроме удобного шезлонга на краю бассейна.

Но увы, солнце все еще бастовало и являть себя миру отказывалось.

Лана взяла валявшийся на диване глянцевый журнал, надеясь развлечься квазинаучными исследованиями, подтверждающими невероятную эффективность супермегалифтинга, после применения которого морщинистая физиономия становилась гладкой, словно попка младенца.

Лана никогда не могла понять – зачем напрягаться ради превращения лица в задницу, если у довольно большого процента населения и так на плечах искомая часть тела. Но просматривать рекомендации для достижения нужной степени гладкости было забавно.

Раньше. Но не сейчас. Руки ходили ходуном… нет, они же не ноги – дрожали дрожуном, гламурные отфотошопленные красотки расплывались в одно большое кровавое пятно.

Да что ж такое-то! Что за истерика? Она что, выпускница института благородных (и не очень) девиц, чтобы хлопаться в обморок, услышав о страшной страше? Ну, маньяк, ну, псих, так что – мало их в последнее время развелось?

Однако увиденный осколок репортажа прочно засел в душе, причиняя боль при малейшем движении.

Лана машинально листала страницы журнала, совершенно не фиксируя пролистанное. Внезапно осколок в душе дернулся, вызвав цепную реакцию рывков и подергиваний, завершившуюся падением на пол.

Но выяснить, что именно спровоцировало репетицию пляски св. Витта, девушка не успела – на лестнице, ведущей на второй этаж, появилась мама Лена.

– Да, конечно, Элечка, приезжай. – Все ясно, на связи Озеровская. – Нам с Мирославом удалось Лану на выходные в гости затащить, ей тоже будет интересно. Что именно? Да хотя бы то, что сама Элеонора Озеровская стала банальным сетевиком. Все-все, больше не буду. Разумеется, не банальным, а суперэлитным, но согласись, Эля, – сетевиком. И ничего обидного в этом нет, кто «Мэри Кей» втюхивает друзьям и знакомым, кто «Орифлейм», а ты будешь свою «Свежую орхидею» втю… Ох, прости, предлагать. Фу, какая ты нудная стала, куда твое чувство юмора ушло? Туда же, куда возрастные морщины? В общем, договорились – ждем тебя завтра часикам к двум. Дня, разумеется, Красичи по ночам обычно спят, в отличие от тусовочного бомонда. Пока-пока.

К концу разговора Елена успела не только спуститься в гостиную, но и снова удобно устроиться рядом с дочерью на диване.

Нажав кнопку отбоя, она встревоженно посмотрела на Лану:

– А ты что бледная такая? Плохо себя чувствуешь? И телевизор выключила. Голова болит, да?

– Мам, прекрати кудахтать, – улыбнулась девушка. – Смешно очень получается. Такая холеная и изящная курочка-бентамочка, и вдруг – заполошное хлопанье крыльями. Все нормально у твоей уже довольно взрослой девочки, просто по телевизору ничего интересного нет. И вовсе я не бледная, я в принципе бледной не бываю. Ты лучше скажи, что там с Озеровской? Насколько я поняла, теледива завтра осчастливит вас визитом?

– Сарказм в твоем вопросе действительно присутствует или мне послышалось? – проворчала Елена, поднимая с пола журнал. – Еще и курицей бестолковой обозвали. Ну вот и дождалась я дочерней благодарности!

– Мамик, не ерунди и от ответа не увиливай, – Лана забрала журнал, собираясь потом разобраться, что именно ее в нем зацепило. – Рассказывай про Озеровскую. Куда ее носило?

– Никуда, – усмехнулась мать. – Ты оказалась права, Эля на последней тусовке подцепила очередного красавчика-альфонсика…

– Так сразу и альфонсика, про любовь с первого взгляда уже никто и не вспоминает, – загрустила Лана.

– А там и была любовь с первого взгляда, только взгляд этот был направлен на драгоценности, которыми щедро увешала себя наша теледива. И это, между прочим, вполне Элеонору устраивает, ей не нужны страстные эмоциональные заморочки, товарно-денежные отношения в ее случае предпочтительнее. В этот раз, по словам Озеровской, товар ей достался более чем качественный, свой гонорар парнишка отработал от и до, из койки наша парочка почти не вылезала. Телефоны, естественно, Эля отключила, а о том, что программу недооозвучила, – забыла. В общем, выражаясь современным сленгом, забила на всё. И если бы не тот телевизионный репортаж, который ты видела, она бы и дальше развлекалась. Но – увидела, опомнилась, быстренько собрала и выпроводила парнишу, оплатив, разумеется, работу, и – в Останкино. Все успела, все проконтролировала, но в койку, говорит, больше не хочет, решила отдохнуть. Довольная такая, мурлычет. Ну, я и решила воспользоваться моментом и поинтересоваться секретом ее молодости. И, представляешь, Элька раскололась! А ведь раньше держалась стойко, никак делиться информацией не хотела, я уж и так, и эдак…

– Мам, не тяни.

– Тебе-то зачем, ты же у меня молодая и свежая по естественным, так сказать, причинам.

– Интересно же!

– Ну ладно. К тому же эта информация действительно может тебе пригодиться. В общем, Озеровская уверяет, что ее нынешняя внешность – результат использования косметики «Свежая орхидея». Слышала о такой?

– Нет, никогда. Но я не показатель, ты же знаешь.

– Так дело в том, что и я ничего не знаю ни о какой «Свежей орхидее»! Хотя слежу за всеми новинками.

– Сомнительно это как-то – никому не известный бренд, владельцы которого не стремятся раскрутиться за счет VIP-клиентов. Если их средства действительно настолько эффективны, что из сорокапятилетней дамы сделали тридцатилетнюю без всякой пластики, то я на месте производителей привлекла бы внимание к каждому такому случаю!

– Это если клиенты согласятся.

– Почему же им не согласиться? – пожала плечами Лана. – Разве кто-то откажется похвастаться лишний раз своей обновленной внешностью? Наш холдинг, к примеру, постоянно демонстрирует потенциальным клиентам построенные объекты.

– Доча, согласись, что строительный бизнес слегка отличается от косметического. И законы там разные.

– Законы экономики и цивилизованного ведения бизнеса едины…

– Ну, не знаю, – Елена, досадливо поморщившись, прервала приготовившуюся к ознакомительной лекции дочь. – Но то, как ведут свои дела производители «Свежей орхидеи», кажется мне разумным. Сетевой маркетинг…

– Тоже не обходится без рекламы, – закончила Лана. – И покупает рекламные лица своих брендов. К примеру, «Орифлейм» рекламируют Дима Билан и Евгений Плющенко.

– Будешь перебивать, вообще ничего рассказывать не стану, – поджала губы Елена.

– Извини, мамулечка, я больше не буду, – и Лана, преданно вытаращив глаза, изобразила застегивание рта на молнию.

– Трепуха, – проворчала мать, с трудом сдерживая улыбку. – В общем, «Свежая орхидея» позиционируется как что-то недоступное массовому потребителю, и не только из-за дороговизны, хотя цена продукта, на мой взгляд, просто зашкаливает. Ставка сделана на желание обитателей деревенек по Рублевскому шоссе ощущать свою принадлежность к узкому кругу избранных, причем всегда и во всем. Мы с отцом поэтому и не захотели покупать дом в этом заповеднике снобизма и пафоса. Но производители «Свежей орхидеи», использовав именно эти качества большинства рублевских «сельчан», разворачиваются все масштабнее. Стать их клиентом можно только по рекомендации кого-то из постоянных заказчиков. Потом тебе выделяют личного консультанта, который, в зависимости от возраста и типа кожи, подбирает полный ассортимент продукции. Именно полный: от, скажем, геля для душа до ночного крема. Попытка одновременного со «Свежей орхидеей» использования косметики других брендов – выброшенные на ветер или псу под хвост, кому как нравится, деньги. Результата не будет. Озеровская на этом постоянно делала акценты.

– Зачем? – не выдержала-таки Лана.

– Чтобы я хорошенечко подумала, прежде чем начать пользоваться «Свежей орхидеей», ведь, учитывая сумасшедшую цену продукции, полный набор средств стоит, как подержанная иномарка.

– Сколько?!

– Столько, – усмехнулась Елена. – И клиентов, между прочим, у фирмы все больше. Вот тебе и законы бизнеса.

– Кстати, если уж говорить о законах бизнеса, то это вовсе не сетевой маркетинг, ведь, насколько я поняла, рекомендация постоянного клиента ничего этому клиенту не приносит?

– Не занудничай, дело не в названии, а в результате.

– Все равно, – с сомнением протянула Лана, – странно все это. Левая какая-то фирма в строжайшей тайне распространяет свою сомнительную продукцию.

– Сомнительную! – фыркнула мать. – Ты Озеровскую видела? Она ведь и вблизи, без килограмма телевизионного грима, выглядит великолепно. И поверь, Элеонора ни за что не связалась бы с фирмой, головной офис которой находится в Одессе на Малой Арнаутской. Она, прежде чем начать пользоваться продукцией «Свежей орхидеи», собрала о производителях всю информацию. Поверь, там не просто чисто, но и очень солидно, среди учредителей есть и весьма серьезный банк. Насколько я поняла, именно туда, в банк, обратились в свое время талантливые, но безденежные технологи. Или разработчики рецептур? – Елена на секунду задумалась, потом махнула рукой. – Впрочем, какая разница? Главное – результат, а он впечатляет. В общем, завтра Озеровская приедет в гости и расскажет все подробнее. И мы с тобой решим – становиться клиентками «Свежей орхидеи» или нет.

– Мы с тобой? – удивилась Лана. – Я-то тут при чем? Мне антивозрастная косметика вроде пока не нужна.

– А в ассортименте есть великолепные и эффективнейшие средства для проблемной кожи.

– Здрасьте-приехали, когда это у меня была проблемная кожа?

– Подруга называется! – мама Лена укоризненно покачала головой. – А Иришка Иванцова? Забыла?

– Ой, точно! – воскликнула девушка. – Свинота я все-таки. Мам, а можно я Иришку приглашу на завтрашнюю презентацию?

– Зови, конечно же.

– А Озеровская бухтеть не будет? Она же, ты говоришь, долго упиралась, прежде чем тебе рассказать, а тут еще какая-то девица явится.

– Что значит – какая-то девица? – усмехнулась Елена. – Можно подумать, Эля не знает твою Иришку! Звони лучше, договаривайся.

– Ты у меня золото, мамик! – Лана поцеловала мать в щеку и поднялась. – Пойду звонить.

Глава 6

С Иришкой Иванцовой Лана познакомилась в первый день занятий в финансово-юридической академии. По сути, первокурсники первого сентября мало чем отличаются от первоклассников: с любопытством и легким волнением разглядывают тех, с кем предстоит провести бок о бок ближайшие годы. Правда, бока у первоклашек и свежеиспеченных студентов слегка отличаются, поэтому и выражение «бок о бок» трактуется в некоторых случаях по-разному.

Но любопытство и волнение было одинаковым.

Лана не успела толком рассмотреть своих одногруппников, когда к ней подошла… Нет, ходить медленно и торжественно, неся себя, словно раритетную китайскую вазу времен династии Мин Иришка не умела, она летала, носилась, в крайнем случае – торопливо шла, подпрыгивая от нетерпения.

А в тот день Иванцова к Лане именно подлетела, остановившись буквально в метре от девушки:

– Привет! Тебя как зовут?

– Лана.

– Лана… – смешная девчонка, благодаря шапке мелких рыжих кудряшек похожая на солнечный одуванчик, на секунду задумалась. – Что-то не помню в списке такого имени.

– Вообще-то мое полное имя – Милана.

– Ух ты, здорово! Я сразу обратила внимание, когда прочитала, очень уж красивое сочетание – Милана Красич! Я все время пыталась представить, как выглядит девушка с таким именем, подходят ли они друг другу?

– Кто кому подходит? – не въехала слегка ошарашенная напором Лана.

– Ну, имя своему обладателю! – девчушка аж подпрыгнула от избытка энтузиазма. – Например, встречаешь иногда какую-нибудь бабеху с картофельным носом, а ее зовут, скажем, Светозара Выпендрежная. Или видишь – красавец, мачо, литая фигура, глаза – утонуть можно, а он Афанасий Какашкин! Поняла, о чем я?

– Вполне, – улыбнулась Лана. – Жду теперь вердикта.

– Чего?

– Мы с именем – подходящая пара?

– О-бал-ден-но подходящая! Вы оба… или обе… ай, ладно – красивые-прекрасивые! Скажи, а такие красивые, как ты, дружат с некрасивыми?

– Тебе не кажется, что ты сейчас задала совершенно дурацкий вопрос? – усмехнулась Лана.

– Да? – наморщила лоб тараторка. – И правда. Тогда давай дружить? Меня зовут Ирина. Ирина Иванцова.

Какая там Ирина! Никто никогда не называл непосредственную, жизнерадостную, солнечную девушку этим жестким именем, она была и осталась Иришкой.

Не нажившей за все годы учебы ни одного недоброжелателя. Девушка приятельствовала со всеми, но дружила до самозабвения преданно только с Ланой, совершенно не заморачиваясь тем, что выглядит на фоне безупречной красавицы Красич совсем уж убого.

Невысокая, критически худенькая Иванцова могла похвастаться разве что огромными, прозрачно-зелеными глазами, распахнутыми миру в ожидании счастья.

В остальном же природа по отношению к этой славной девчушке явно пожмотничала. Рыжие кудряшки имели неприятный, грязно-красный оттенок, и вились так мелко, что больше напоминали груду стружек возле станка ударника коммунистического труда токаря Василия Нетудыхаты. Для того чтобы соорудить из этой груды что-то мало-мальски смотрибельное, требовалось потратить немало времени, а его, времени, у стрекозы Иванцовой не было никогда. В смысле – лишнего. Поэтому и носилась она с невразумительным рыжим малахаем на голове.

А еще Иришке досталось широкое и довольно плоское лицо, похожее на жабью мордочку. Сходство усиленно лоббировал большой узкогубый рот.

И в качестве завершающего, так сказать, штриха, эдакого последнего гвоздя в крышку, бедняжка являлась «счастливой» обладательницей плохой кожи.

Другая девушка, получив от природы целый мешок гадостей, наверное, озлобилась бы на весь мир или превратилась в тихую закомплексованную мышку, коротающую свои дни где-то в районе веника. Или плинтуса.

Другая, но не Иришка. Она развеселой жабкой скакала по жизни, радуясь любой позитивной мелочи. Неугасимый оптимизм и искрящаяся энергия освещали некрасивое личико девушки радужным сиянием, и через десять минут после знакомства невольная жалость, появлявшаяся у собеседника, куда-то исчезала, сменяясь искренней симпатией.

И, между прочим, замуж Иванцова вышла чуть ли не самой первой среди девчонок их курса, причем не за какого-нибудь пройдоху, желавшего получить московскую прописку и влиятельную родню (а отец Иришки был, на минуточку, депутатом Государственной думы), нет. Мужем Иванцовой стал студент пятого курса их же академии, сын владельца крупного издательства Олег Никишин. Невысокий, коренастый, с ранними залысинами, подчеркивавшими высокий лоб, Олег, конечно, не мог похвастаться внешностью героя-любовника, но и убогим уродцем он не был. Эдакий белобрысый крепышок с типично рязанской внешностью и нетипичной деловой хваткой.

Многие в академии считали, что Никишин женился по расчету, надеясь, что деньги отца и связи тестя помогут его карьерному росту. Возможно, поначалу это было и так, слишком уж активно Олег начал окучивать Иришку. Но потом он полюбил смешную восторженную девчонку всерьез, Лана, как самая близкая Иришкина подруга, была свидетелем развития отношений.

Замечательного, между прочим, развития, результатом которого стали двое симпатичных мальчишек, рыжий Гошка четырех лет от роду и годовалый Димка, лобастенький белобрысик.

За семь лет после окончания академии Олег Никишин, решивший не изобретать велосипед и двинувший по проложенной отцом дороге, стал совладельцем пусть пока и небольшого, но динамично развивающегося издательства, специализировавшегося на выпуске литературы юридического и экономического профиля.

Иришка, энергия которой вовсе не перестала фонтанировать после рождения сыновей, в декрете не сидела и уже через два-три месяца после родов выходила на работу, предоставив возиться с малышами бабушкам.

На какую работу? В их общее с мужем издательство, разумеется. Мозги Ирины Иванцовой-Никишиной устроены были самым подходящим для бизнеса образом и, подойдя к бизнесу вплотную, слились с ним в экстазе.

В общем, обе подруги стали очень и очень деловыми женщинами, но дружба их от этого не ослабела, скорее, наоборот – общих тем для обсуждения стало больше.

И что бы ни злопыхали представители рода мужского насчет женской дружбы, она была, есть и будет. Самая настоящая, самая верная.

Иришка, став замужней дамой и по совместительству бизнес-леди, вступила, наконец, в противоборство с природой и занялась своей внешностью. Волосы с помощью известного стилиста удалось-таки призвать к порядку, загнав их в стильную стрижку, грязновато-красный оттенок сменился на насыщенно-янтарный, великолепно гармонировавший с зеленью глаз. Тот же стилист подобрал макияж, превратив смешную жабку во вполне симпатичную женщину.

А еще Иришка после родов очень удачно округлилась и в целом теперь выглядела более чем достойно.

Если бы не одно но… Та самая нездоровая кожа. Обычно гормональный стресс, испытываемый организмом женщины во время беременности и родов, решает проблему воспалений и высыпаний, но у Иришки так не случилось.

Зловредная природа, сдававшая одну за другой все позиции, уродовавшие женщину, на последнем этапе уперлась, и сломить ее сопротивление пока не получалось.

И Иришка, раньше не заморачивавшаяся по поводу своей внешности, став почти симпатичной, вдруг закомплексовала. Что только она не перепробовала, где только не лечилась, но результата не было.

Поэтому Лана и решила пригласить на завтрашнюю презентацию подругу, которую, к стыду своему, не видела уже больше полугода. И это живя в одном городе!

Можно было бы, конечно, сослаться на занятость и всепоглощающее болото бизнеса, на то, что по телефону подруги общались почти каждую неделю, но раньше столь длительных перерывов во встречах не было, Лана с Иришкой раз в два-три месяца обязательно устраивали посиделки, чаще всего в квартире Ланы.

Но в этом году перерыв как-то затянулся. Сначала – приезд Яромира, тусовочная карусель и выходка Винторогова, на девичьи посиделки времени не нашлось. Лана, разумеется, приглашала подругу с мужем присоединиться к карусели, но у Олега не получилось, ему пришлось уехать в командировку, а Иришка без мужа ходить на тусовки отказывалась.

После отъезда Ярика Лана пару раз предлагала подружке устроить междусобойчик, но Иришка, закутавшись в шаль загадочности, всячески уклонялась, намекая на какой-то грядущий сюрприз.

И сколько Лана ни пыталась порвать туманную шальку и выяснить, что там за сюрприз намечается, у нее ничего не получилось, Иванцова держалась на удивление стойко.

Что само по себе было сюрпризом, поскольку эмоциональная и искренняя Иришка совершенно не умела хранить тайну. Лана даже не подозревала, что у ее рыжика в запаснике личностных качеств имеется скрытность.

Оказалось – имелась, да еще какая!

Правда, около десяти дней назад Иришка позвонила подруге и торжественно объявила, что сюрприз вот-вот созреет и его можно будет сорвать.

Но с тех пор – ни звука. Видимо, Иванцова специально нагнетала напряжение, дабы насладиться эффектом по полной программе.

Но придется ее все же побеспокоить, тут ведь дело тоже довольно важное. А вдруг эта хваленая «Свежая орхидея» решит, наконец, Иришкину проблему.

Лана набрала знакомый номер.

Глава 7

Да что ж такое, в самом-то деле! Это что, всемирный заговор телефонов? Или, как предупреждал фильм «Терминатор», началась война между человечеством и машинами? Так телевизор вроде работает, кофеварка – тоже, тостер, конечно, хлебом швыряется, так ведь работа у него такая. Хотя, если честно, мог бы и повежливее подавать, с возгласом «Кушать подано!», к примеру.

А вот мобильные телефоны, видимо, сочли, что их конституционные права нарушены, и устроили предупредительную забастовку.

Во всяком случае, у подруг женской половины семьи Красичей. Сначала отказался выполнять свои обязанности по коннекту телефон Элеоноры Озеровской, а теперь – мобильник Иванцовой, издевательски-равнодушно сообщивший, что поговорить не получится, ибо не фиг.

Правда, в случае с Иришкой ничего удивительного в этом не было, рыжуля частенько забывала вовремя ставить телефон на подзарядку, и бедолага периодически падал в голодные обмороки.

Ну что ж, на мобильных телефонах свет клином не сошелся, он, свет, рассеялся еще и по огромному пространству обычных проводных телефонов.

Сегодня суббота, выходной, а значит, есть шанс застать подругу дома. Стопроцентной вероятности, конечно, не было, шебутная Иванцова вполне могла, прихватив сыновей, усвистать с мужем на уик-энд к морю.

Лана снова спустилась вниз за трубкой радиотелефона. Мамы Лены в гостиной уже не было, зато с кухни доносились звуки предужинной артподготовки.

Трубка, мрачно насупившись, лежала на диване. Славянская безалаберность очень напрягала родившийся в Японии аппарат. Как можно швырять средство связи где попало, вместо того чтобы аккуратно вставлять его в гнездо базы?

Вот и получите теперь!

– Нет, ну это просто свинство! – возмутилась Лана, глядя на ехидно мигающий значок пустой батарейки.

– Ты чего воюешь? – Из кухни выглянула мать. – Иришке позвонила?

– Так в том-то и дело, что нет! Мобильник ее вне зоны действия, собралась позвонить на домашний, а тут здрасьте-приехали – трубка разрядилась!

– Гром и молния! – хихикнула Елена, возвращаясь к прерванному занятию. – Ад и буря! Просто кошмар на улице Вязов! С сотового позвони на домашний, недотыкомка!

– Можно подумать, сама я не догадалась бы, – проворчала девушка, отправляя победно ухмылявшуюся трубку в искомое отверстие. – Обзывается еще! Нет чтобы пожалеть несчастную доченьку, вынужденную тягать себя по лестнице туда-сюда. Понастроят буржуйских домов на дурное количество квадратных метров, а ребенок страдай!

– Интересно, – из кабинета вышел отец и с хрустом потянулся, – отчего страдает бедный ребенок? Кого убить или, в крайнем случае, побить? Кто виноват?

– Во всем и всегда виноваты мужчины, – ворчливое настроение продолжало хозяйничать в душе Ланы.

– Положение обязывает, – не стал возражать Мирослав и затопал вниз по лестнице. – Жена, ты тоже меня обижать будешь?

Что ответила мама Лена, девушка не расслышала, сосредоточившись на телефоне. Так, еще раз попробуем набрать номер мобильного подруги. Та же ерунда. Ну что ж, тогда – домашний.

Гудки ровным строем тянулись один за другим, как танки на параде. Один танк, второй, третий. Похоже, Никишины все же куда-то усвистали.

После прохождения десятого танка Лана собралась уже нажать кнопку отбоя, когда там, в квартире подруги, трубку все же взяли.

– Да, слушаю, – какой-то у Олега голос странный – сухой и равнодушный. Устал на работе, что ли?

– Привет, Олежка!

– А, это ты.

Ничего себе заявочки! Куда делась неизменная приветливость Никишина? Или…

– Господи, что случилось? Что-то с Иришкой? – сердце вдруг заметалось пойманной в силки птицей. – Или… с мальчиками?!

– Только не делай вид, что ты ничего не знала.

– Да что знала-то? – заорала Лана.

– Что у моей жены связь на стороне.

– У твоей жены… что?

– Не кривляйся, – в монотонно-сером голосе Олега появились, наконец, краски. Правда, в основном ядовитых оттенков. – Небось, давала любовничкам ключи от своей квартиры, сводня?

– Стоп! – Лана, загнав растерянность с непониманием в дальний угол, оборвала начинавшуюся мужскую истерику. – В подобном тоне мы с тобой разговаривать не будем.

– Да я вообще с тобой говорить не хочу! – сорвался все же на крик Никишин. – Предательница! Все вы, бабы…

– Я выезжаю немедленно, через сорок минут буду у вас, и ты мне все расскажешь, – так, побольше льда в голос, может, опомнится. – И прекрати истерить! Ты же взрослый мужик, бизнесмен какой-никакой, а ведешь себя, как упившийся революционный матрос. Осталось только рубашку на груди порвать и слезу пустить. Или уже пустил?

– Не хами.

– Прими как аксиому – я понятия не имею, что там у вас произошло, ясно? Последние полгода мы с Иришкой вообще не виделись, общались только по телефону, она какой-то сюрприз готовила.

– Ага, сюрприз, – с горечью произнес Олег. – Она всем сюрприз преподнесла, дрянь!

– Прекрати! Не смей так говорить, не разобравшись!

– Да она…

– Я же сказала – приеду, и ты мне все расскажешь.

И Лана нажала кнопку отбоя.

Похоже, в гости к Никишиным заглянула полная ерунда. И не просто полная, симпатично-округлая, а бесформенная, заплывшая жиром туша, с трудом протиснувшаяся в двери светлого и безмятежного Иришкиного дома. И раздавившая, похоже, радугу счастья.

В то, что подружка могла позволить себе даже легкий флирт, Лана не верила ни секунды. Даже на полсекундочки ее веры не хватило бы. А предположение о появлении у рыжика постоянного любовника могло обитать лишь в записях бреда буйнопомешанного, сделанных врачом закрытого отделения психиатрической клиники.

Пока же ясно было только одно – там, у Никишиных, стряслась с самой кривой ветки дерева жизни какая-то беда. Кто тряс это дерево, чтобы беда шлепнулась кляксой грязи на семью подруги, Лана еще выяснит, но позже.

Девушка в темпе натянула джинсы и легкий хлопковый джемпер, покидала в рюкзачок документы на машину, права и бумажник, туда же отправились ключи и мобильник. Теперь пора.

Сидевший перед телевизором Мирослав с удивлением оглянулся на дробный топот, горохом скатившийся по ступенькам:

– Олененок, ты куда несешься? Ужин через полчаса.

– Папуль, я поужинаю позже, мне срочно надо к Иришке.

– Что случилось? – встревожилась появившаяся в дверях кухни Елена.

– Понятия не имею. С Иришкой поговорить не получилось, Олег несет какую-то чушь насчет ее любовника, психует, орет.

– Что за чушь! – поморщился отец. – Ириша – и любовник?! Фу, ерунда какая! Никишин что, напился?

– Не похоже.

– Тогда что…

– Вот за этим я и еду, узнать – ЧТО. Мамуль, – Лана улыбнулась растерянной матери, – ты папу голодом не мори, меня ждать не надо, ужинайте. Все, я побежала.

И она действительно побежала. Сначала – к машине, затем на машине – к Москве. А потом они с «Лексусом» побежали-помчались, словно введенное внутривенно лекарство, к центру города, торопясь помочь, успокоить, вылечить.

Обычно Лана водила машину очень аккуратно, как пекинеса на поводке, соблюдая все правила дорожного движения и скоростной режим. Сейчас же правила с режимом забились в угол заднего сиденья, с ужасом глядя на мелькавшие деревья и дома. Возможно, они даже молились тихонько Главному Гаишнику, прося того послать навстречу окончательно свихнувшейся девице раскормленного ангела с полосатым жезлом, дабы он прекратил это безобразие.

Но то ли просили кляузники вяло, то ли ангелы кормились в другом месте – вразумить летящую под визг покрышек Лану было некому.

Зачем, ради чего она так рисковала? Никто ведь не умирает, ничья жизнь не зависит от скорости прибытия на место. Подумаешь, ссора между супругами, спровоцированная ревностью Олега к мифическому любовнику жены! Это даже хорошо, ревнует, значит – любит.

Голос разума успокаивающе журчал в голове, призвав на помощь логику, но что-то другое, атавистическое, спавшее сном вечности под наслоениями цивилизованности, вдруг проснулось и дрожью пробегало сейчас вдоль позвоночника. Хотелось прижаться животом к земле и, бесшумно ступая на мягких лапах, осторожно красться туда, в темноту, где затаился зверь. Жестокий, опасный, несущий смерть зверь.

Ощущение притаившегося зла становилось все сильнее, Лана сжимала руль побелевшими от напряжения пальцами и давила, давила на газ почти до упора.

Заставляя не очень многочисленных (к счастью) в этот субботний вечер участников дорожного движения нервно вздрагивать, нажимать на тормоз и высказывать вслед унесшимся вперед габаритным огням все, что они думают об уродах на дорогих тачках. А если бы они еще успевали рассмотреть, что за рулем – баба! Тогда даже междометия в их речах были бы матерными.

Один раз за Ланой все же увязался жестко подрезанный черный джип весьма бандитского типажа, но куда джипу за помелом!

Будь народные приметы верными, Лана заикалась бы до смерти или уши раскалились и сгорели в пепел, ведь вспоминали, упоминали и проклинали ее сейчас очень многие.

Но – уши остались на месте, икать девушке тоже не хотелось.

А вот побыстрее попасть на гостевую парковку дома, в котором жили Никишины, хотелось, и даже очень. Но медлительный дедок, обслуживавший шлагбаум, торопливости современной молодежи не разделял.

Но ничего, все когда-нибудь заканчивается, вот и шлагбаум в итоге поднялся, пропуская «Лексус» на стоянку.

Лана торопливо выскочила из машины и понеслась к лифту.