Текст книги "Искусство не быть или Интоксикация"

Анна Палагина, Дмитрий Ткач
Искусство не быть или Интоксикация

«Мораль, а также и имморализм – есть способ самооправдания невлюблённой личности, её полной – вследствие этого – несостоятельности…»

(Дмитрий Ткач)

Посвящается моей любимой Ласточке.

 
Падаю вниз… – Насколько
Позволит Твой Гений… Твой непонятный… Твой
Исчезающий миг…
Словно карниз… Реснички Твои
И тени… Что под Глазами… Я снова
Срываюсь
В крик!.. Снова шедевр!..
Я чувствую Боль
И Вечность… Снова
Звенит струна И печёт в груди…
Я
Исполняю
Танец!.. Летит Беспечность!.. В самое
Сердце
Мира
Мастера
«Ди»!..
 

Пролог

 
Слушай сюда…
Посмотри на меня и на руки мои…
В глаза загляни
И если возможно – поглубже…
Да так глубоко,
Чтоб уже и себя, и меня
Там, на дне
Ни за что не узнать…
Испугаться…
Озябнуть…
Да камнем застыть на весу…
И тут же…
Сорваться…
Упасть…
Расколоться от смеха…
Рассыпаться медью
И золотом…
Ближе ко мне наклонись…
И тогда
Все,
Что твоей
Персоне
Останется…
Это следить за моими губами
И слушать…
И слушать внимательно…
Видишь, как просто
Все…
Действительно…
Как-то уж всё
Подозрительно просто…
Однако продолжим…
И если ты женщина,
Ты меня хочешь и хочешь давно —
Это правильно…
Как я тебя понимаю!..
А если мужчина,
Мы оба друг друга давно понимаем…
Ведь так?..
Пью по глоточку из рюмочки
Древний, как Библия,
Крепкий и вкусный коньяк…
 
 
Глотая одну за одной сигареты…
Я слышу,
Как ветер на море похож…
И шалею…
Глупею от этого звука…
Слегка…
Теперь я доподлинно знаю,
Как сходят с ума…
Так…
О чём это я…
И к чему?..
Боже, вспомнил!..
Теперь я, мой друг,
Расскажу тебе сказку…
Одну интересную,
Очень забавную, в принципе, сказку…
Она про тебя и меня…
И про нашу тоску…
Про любовь…
И про вечность…
Послушай, мой друг,
Ведь, ты этого ждал…
Я же чувствую всё…
И ты знаешь не хуже меня,
Что такое —
Прожить почти целую жизнь…
Мечтая всегда лишь о том,
Что появится кто-нибудь…
Тот,
Кто действительно будет
Тебя
Принимать
Всерьёз…
Да так долго,
Чтобы
Узнать наконец-то тебя…
Видишь?..
Я появился…
И это надолго…
Так слушай…
 

* * *

Условие

 
Мы условились отправиться на охоту…
Мы условились иметь дичь в наших корзинах…
Для того,
Чтобы иметь полный желудок…
Для того,
Чтобы блевать прямо на стол…
 
 
И приносить в жертву Землю,
Глядя в небо…
И кощунствовать над Небом,
Глядя в глаза друг другу…
 
 
Лицом к лицу,
Оскорбляя смерть,
Маршируя под знамёнами святых,
Лишать невинности шлюх
И становиться трусом…
 
 
Но сильным мужчинам жить в одиночку!
Сильным рукам спасать души!
И созерцать историю вечной любви
Лишь для того,
Чтобы наслаждаться
Агонией каждого сердца,
Путешествуя в совесть родных и врагов!..
 
 
И быть способным плакать,
Играя роль так,
Чтобы тряслась толпа,
Видя слабое движение
Твоих губ!..
 

Мне хотелось

 
Мне хотелось выпить вина
Непременно из твоих рук,
Из твоих ухоженных рук,
Похожих на руки невинных…
 
 
Мне хотелось выпить вина
Непременно из твоих губ,
Из твоих позолоченных губ,
Похожих на памятник сексу…
 
 
Мне хотелось выпить вина
Непременно из твоих глаз
Обреченных на ностальгию
К обожанию и отвращению…
 
 
Мне хотелось выпить вина,
Пока ты говорила о ценах
На сознание и подсознание,
Соскребая эпитеты с нервов…
 
 
Мне хотелось выпить вина,
Пока было вообще что выпить…
Остальное ты просто смешала
Со своей чуть кисленькой плотью…
 
 
Мне хотелось выпить вина…
Почему-то ты была против…
Ты вообще против всяких условностей…
Ты вообще похожа на горе
Элитарное и дорогое…
 

Агностицизм

 
Я дышал, я придумал слово…
Необычное было слово —
Меньше меньшего, больше большего…
Так зачем же мне думать о Боге?..
 
 
Я придумал цветы и запах,
Сладкий запах, чуть-чуть прозрачный…
Он мне чем-то напомнил морфий…
Так зачем же мне думать о Боге?..
 
 
Я читал вчерашние песни…
Там писал я о чём-то большем…
Я забыл, что такое «больше»…
Так зачем же мне думать о Боге?..
 
 
Ты спешила прочесть молитвы?..
Хорошо…
Я тебя поцелую…
Я займу тебя в этих играх…
Тебе незачем думать о Боге…
 
 
Я стоял под дождём и плакал…
Я придумал сценарий для кукол…
Эти куклы, как твои губы,
Не умели любить…
Боялись…
 
 
Я стоял на коленях, честный…
Ты лежала в неловкой позе,
Бесполезной в глазах уродов,
Бесполезной…
Как мои руки…
 
 
Ты лежала в капельках кофе,
Изнасилованная…
И святая…
Я тебя угостил сигаретой,
Чтоб с тебя написать картину…
 
 
Я с тебя написал картину…
Я продал её Господу Богу…
Ты меня извини…
Но, право,
Я не знал тебя даже утром…
 
 
Это было утро как утро…
 

* * *

Золотые поля

 
Твои глаза…
Мутные, как молоко…
Твои слова…
Больны в венерическом смысле…
Но я…
Хочу тебя сделать счастливой и тёплой,
Поскольку ты стала
Полем моих ощущений…
 
 
Твои сигареты
Давно отравили мой дом…
Я прячусь, как кот,
В бессмысленных складках кровати…
Во всех твоих позах
Я снова ищу бриллиант,
Поскольку ты стала
Полем моих ощущении…
 
 
Ты знаешь…
Последнее время мне хочется в рай…
С тех пор,
Как ты
Некрасиво
Стоишь
На коленях…
И этой весной я сбегу в золотые поля…
И эта весна
Будет полем моих ощущений…
 

* * *

Искушение

 
Искушение стать бесполезным…
Проходя мимо любви,
Проходя мимо глаз, обожающих тебя,
Ощущая во рту чужую уничтоженную страсть…
 
 
Искушение стать бессловесным…
Проходя мимо себя,
Проходя мимо рук, желающих тебя,
Отдаваясь ласкам ядовитой ночи…
 
 
Искушение стать безобразным…
Убивая кого-то из своих,
Убивать свой собственный смысл,
Напиваясь…
Захлебываясь…
Впадая в экстаз…
 
 
Искушение вовсе не жить…
Или жить и быть извращенцем,
Или быть монахом обиженным,
Ностальгируя по рукоблудию…
 
 
Искушение стать безразличным…
Приговаривая через раз,
Исполняя, забыть…
И «забить»,
Разрушая…
 

* * *

Транс

 
Разговор происходит вечно…
Разговор происходит жадно…
Разговор происходит сейчас…
Но мы знаем друг друга достаточно,
Чтобы видеть, как кончилась ночь…
 
 
Облака покрывают землю…
Мокрый дождь покрывает землю
Или робким теплом согреет,
Успокоит…
Споёт колыбельную…
Мы не знаем, что делать завтра…
 
 
Мы полюбим друг друга достаточно…
Мы поймём друг друга достаточно…
Мы увидим, что видим достаточно…
Снег не знает, что мы это знаем…
Дождь не знает об этом тоже…
 
 
Было время рассказывать сказки,
Было время и было желанье,
Было больше того, чем мы жили…
Это было, но как-то странно
То, что мы ещё видели это…
 
 
Ты танцуешь свой медленный танец,
Я танцую свой медленный танец…
Ты пока ещё видишь, что любишь…
Что ты любишь и что ненавидишь?..
Что вообще мы знаем об этом?..
 
 
Одиночество хочет смысла!..
Безразличие хочет воли!..
Неужели мы стали старше?..
Это я задаю вопросы?..
Или ты повторяешь ответы?..
 
 
Снова я удовольствуюсь малым…
Ты меня принимаешь…плачешь…
Подожди… я придумаю способ,
Чтоб сказать, как плакать серьёзней…
Извини… но лгать – не красиво…
 
 
Ты – как Северный ветер – на вдохе!..
Я – на выдохе – брызгами пены!..
Мы – влюблённые дети Природы…
Непорочные, как заклинанье
Перед самосожжением Бога…
 
 
Я пою свою гимны – усталость…
Ты поёшь свои гимны – старость…
Я хотел быть когда-то небом
В каждой капле твоих океанов…
Ты когда-нибудь слушала камни?..
 
 
Мы полюбим друг друга достаточно…
Это только причина близости…
Или мы уже оба плачем?..
Неужели убить – так просто?..
Что вообще мы знаем об этом?..
 

* * *

Интроспекция

 
Ты подходишь к зеркалу
Скованно и недоверчиво,
Видимо, злой,
Словно целая стая
Бешеных диких собак,
Доедающих труп
Человека-охотника…
…Что ж,
Хозяин становится
Дичью и жертвой…
Не в новость…
Затем,
Плюнув в зеркало смачным плевком,
Растираешь ладонью…
Тащишься…
Всё же
Над собственной мордой
Ты извращаешься
Весело!..
Чёрт возьми,
Весело!..
Чуть погодя,
Размахнувшись,
Бьёшься башкой о поверхность
Собственного отражения…
Всё по причине того,
Что в зеркале нет глубины…
И ты в нём —
Всего лишь двумерный урод,
Срез изучаемой плоти,
Бесцветная тонкая плёнка,
С трудом, но натянутый
Презервативчик сознанья
На полый,
Скользкий
И гладкий
Скальп
Зазеркального мира вещей…
Ха!
Какое дерьмо!..
Понятно лишь то,
Что этот прозрачный слизняк,
Прятавшийся до сих пор
В этом треснувшем только что
И расколовшемся
Прорубе глаз,
Занимающихся
Эксгумацией тел,
А чуть позже и душ…
Если этим глазам позволять…
Выпрыгнул,
Сволочь!
Вонзился,
Впился
В вены
Зубами
Холодными,
Белыми,
Острыми
И в безразличье своём
Похожими
На преступленье слепого
В том,
Что он слеп…
Больно!..
Зябко и сыро…
Всё…
Стены и пол и одежда —
Всё пропиталось
Желудочным соком
Настырного, липкого и любопытного
«Я»…
Боже,
Как тошно!..
В сердце…
И слабость в коленях…
Падаешь в лужу, как в сон,
Брызгаешь
Потом и мыслями
В судорогах
Тошноты…
Кистью ресниц
Хлестаешь себя
По лицу и рукам…
Кровью хлестаешь…
Кровь стынет,
Дымится, как лёд,
В кипятке твоих слёз…
Осколками
Звонких
Монет
Бьётся
О колокол
Мозга!..
Плевать!
Но больно!
Смешно, как больно!
Так что же,
Думаешь ты,
Наверное, стоит
Назвать себя Господом
После всего?..
Да только б
Не сдохнуть
От смеха!..
 

Целую

 
Целую фотографию твою,
Блондиночка с кошачьими глазами,
 
 
С глазами первородного греха,
Ласкающегося в моей постели
Бессильно, нежно и слегка игриво…
 
 
И упивающегося служеньем
Всех мышц моих и пьяных, и послушных,
Поющих под орган из рук твоих
И под оркестр всех прелестей безумных
Твоего бархатного тела…
Оленёнок…
 
 
Целую фотографию твою,
Мой маленький развившийся ребёнок
 
 
С клубничным запахом и запахом тоски,
С упрямой, чуть припухлой нижней губкой
Прекрасно-сказочной, и сказочно-живой, И пьющейся —
О Боже! —
Как вино,
С трепещущим и жадным наслажденьем!..
 
 
О, милое святое извращенье!..
С мгновенно лопнувшим и тающим во рту
Бесстыдно-одурманивающим вкусом
Чуть дикой спелой ягоды лесной,
Чуть дерзкого наивного желанья…
 
 
Зачатого в желании моём
На девственно-янтарном язычке
Четырнадцатилетнего подростка,
Волшебной девочки —
Лолиты…
Целую фотографию твою…
 

Эстетика

 
Ходишь по улицам,
Смотришь на лица,
Смотришь на вещи…
Видишь ли лица?..
Видишь ли вещи?..
 
 
Если понравится,
Будешь художником…
Ты меня спрашивал,
Что же из этого?..
Будто бы знаю я…
 
 
Будто бы ведаю…
Я не задумывался…
Знаю – пустое всё,
Знаю – ненужное…
Так… удовольствие…
 
 
Ты позволяешь
Себе исключение
Делать ненужное,
Думать ненужное
И не расстраиваться?..
 
 
Ты позволяешь
Так просто рассматривать…
Просто не думать,
Но в удовольствии
И в наслаждении?..
 
 
Ты меня спрашивал,
В чём же начало
И смысл Творения?..
Слушай, с тобою
Я буду искренен…
 
 
В силе и в праве
Нести бесполезное
И не для ценностей —
Просто из внутренней
Маленькой прихоти…
 
 
Просто, как в танце
Пишутся символы,
Пишутся притчами,
Чтобы заучивать
Телу движения…
 
 
Также у Вечности
В отдохновении
Есть, кроме прочего,
Воля свободная
В звуках и образах…
 
 
В гибком движенье,
В ликующей стати,
В гордой правдивой
Улыбке играющей…
В крови танцора…
 
 
Вечность, как женщина,
Хочет тебя,
Но и стыдно признаться ей…
Так она пишет
Тобою отчаянье…
 
 
В скорби божественной
Пишет намёками
И в одиночестве…
Выдержав паузу…
Ты эта пауза…
 

Падение

 
Холодное лезвие бледных глаз…
Стеклянные тени бледных рук…
Убитое глупостью тело сна,
Убитое глупостью тело сна…
 
 
И этот призрак реальней всех,
По крайней мере, реальней всех нас…
Реальный, как страх, как запах и звук,
Как ставший тоскою шёлковый смех….
 
 
Бесстыдный красивый и гибкий смех…
 
 
Он пальцами чувств доставал до дна,
Он выл в истерике вместе с Луной,
Живой и холодной Луной…
Как снег,
Он таял, и плакал, и что-то искал…
 
 
В бреду, инкрустированном желтизной,
И вязкой, и зыбкой, и бархатной…
Убитое глупостью тело сна,
Убитое глупостью тело сна…
 
 
Убитое глупостью…
Из зеркал
Ударом лезвия по губам,
Стеклянной тенью…
Капелькой слёз…
Немых…
Как дым, беспокойных грёз…
 
 
Сжигая в крови грандиозный бедлам
Ночного хорала,
…Ступает день!..
 
 
Бессмысленный, как миллионы игл
В букете дурманящих пышных роз,
Подаренных мне в эту ночь тобой…
 
 
И, право, я тронут…
Я падаю в них…
Я падаю голым в шипы!..
 

Я продолжаю играть

 
Я лежу как обычно…
 
 
Я знаю, что там, подо мною, кровать…
Я смотрю в потолок…
Я почти одинок…
Или мне только кажется так,
Потому что устал?..
Или просто не хочется думать о том,
Почему я такой,
А совсем не другой?..
Всё надоело…
Плевать!..
Я пожалуй сыграю в «как будто»…
 
 
Я – как будто бы ты…
Ты – как будто бы я…
 
 
…А оранжевый свет
Нагло лезет в пустые зрачки,
Ковыряется там
И плюётся наружу слезой…
…Я как будто бы сам себе мщу…
Я глотаю зрачками спираль
Той оранжевой лампы…
…Чей-то подарок
Мне на какой-нибудь праздник…
Да чёрт с ней!
Какая-то чушь…
Что там дальше?..
А-а-а!..
Стены!..
Они очень важные стены…
Выпятив груди,
Топчутся,
Всё
Косясь в мою сторону,
Как бы чего я не сделал такого…
Стены всё слушают,
Запоминают…
Ночью они меня в гипс замуруют…
В гипс замуруют мой мозг
И тело, конечно же,
Жалкое мягкое тело,
В свой бриллиантовый гипс,
Замешанный в отблесках света
Ночных фонарей
И совсем одиноких фар
Одиноких машин…
Пылью посыплют, как пеплом,
Покроют, как сажей,
Пылью со стекол,
Залапанных стекол серванта,
Что в моей комнате
Служит давно проституткой
Для моих снов
Или просто для всяких гостей,
Когда меня нет…
А нет меня даже сегодня…
Что же тогда говорить
О «вчера» или «завтра»?..
Чёрт с ним…
Неужто ль причина,
Чтобы себя забавлять?..
Я продолжаю играть…
 
 
Ты – как будто бы я…
Я – как будто бы ты…
 
 
Что там дальше?..
Что-то я должен придумать?..
Зачем?..
Ага… вспоминаю…
Затеял нехитрое дело,
Но что-то часто теряется мысль…
 
 
Я одинок
Или мы одиноки оба?..
 
 
Я или ты?..
Или оба мы ставим вопрос?..
…Я устал от такого допроса
И закрываю глаза…
 
 
И смотрю…
Как жутко болит голова…
Там, внутри, это видно,
Как будто в аквариум смотришь прозрачный…
И там —
Тоже небо…
И даже
Облако там
Пенится,
Дуется,
Пыжится
 
 
И экзальтирует, хвастаясь формой…
Дурость оно —
Облако это…
Знает ли,
Что его вылепил
Ветер-наркотик,
В жилах гоняющих стружу?..
 
 
Там, внутри
Бредит мой мир…
Пусть очень странный,
Но разве возможно
Назвать его глупым?..
А здесь?..
Здесь мир глупее в сто раз!
Здесь только копия,
Жалкая бледная копия,
Словно больная тень
От больного воображения…
Здесь я пытаюсь
Остаться собой
И с тобой
Способом верным…
 
 
Я продолжаю играть…
 

Всё, на что я способен

 
Ты – тот же дождь,
Но любить тебя нельзя…
Ты – тот же хлеб,
Но только сыт я не буду тобой…
Всё, на что я способен —
Это в белой воде
Стать краской с твоих ресниц…
 
 
Ты – тот же сон,
Но уходить в тебя нельзя…
Ты – та же явь,
Но только жить я не буду тобой…
Всё, на что я способен —
В твоих тёплых руках
Стать самым прозрачным льдом…
 
 
Ты – тот же грех,
Но судить тебя нельзя…
Ты – тот же рай,
Но я польщён не буду тобой…
Всё, на что я способен —
Это убить тебя,
Став твоим дорогим вином…
 

* * *

Манкируя наоборот

 
Измени своё отношение
К моим несерьёзным глазам
Или, может быть, наоборот,
Неестественно, слишком серьёзным?.
 
 
Ты молчишь, или ты говоришь,
Или думаешь?.. – расскажи…
Ты боишься меня, я знаю…
Я не знаю – зачем ты боишься…
 
 
Я не помню глупей ситуации,
Разве только в храме у Бога…
Неужели строить гримасы
Уж такая приятная вещь?..
 
 
Я же вижу, ты хочешь в постель…
Недвусмысленный общий праздник…
Или я не настолько прав,
Чтобы нечто подобное было?..
 
 
Я же знаю, и я говорю,
Говорю то, что знаю… мило,
Очень мило играть с собою,
Только честно, как перед смертью…
 
 
Измени своё отношение…
…А хотя, как хочешь… не важно…
Окуни свои лёгкие в спирт,
Подожги их моими руками!..
 
 
Я смотрю на тебя, на губы,
Положив свои честные руки
На твои сумасшедшие ножки,
На коленочки, как на Библию…
 
 
Мы сегодня похожи на жизнь…
Неужели тебе не радостно?!.
Если ты не хочешь – не пей…
Всё равно я люблю вино!..
 
 
А тем более после вина
Понимать, что ты стал Вселенной,
Переполненной молоком
Из твоих возбуждённых сосков!..
 
 
Измени своё отношение…
Я не буду тебя разрушать,
Я сейчас соберусь и уйду…
Я, пожалуй, выпью за это…
 
 
И за твой дефицит любви,
Моя робкая благочестивость,
Я не буду в дверь выходить,
Я в окно вывалюсь… ладно?..
 
 
И пока я буду летать,
Ты успеешь глотнуть алкоголя…
Я тебя обожаю… веришь?..
Это так романтично и ново…
 
 
Правда, если не хочешь, не пей…
Только, радость моя, пожалуйста,
Помолись у меня в ногах,
Пока я ещё не улетел…
 

* * *

Иносказание

 
Иносказание
Моих мыслей…
В этом есть уже что-то
От Господа Бога…
В этом есть пока что-то
От крови и чувств
Совершенно не нужных
Кому бы то ни было…
 
 
Я тебе говорю
О своих измышлениях…
Неужели ты веришь
Мне, моя радость?..
Неужели я верю
Себе, такому
Слабому, сильному —
Меня не касается!..
 
 
Говори о логике,
Мой милый друг…
Говори, пока я
Понимаю хотя бы….
Ещё несколько слов —
И я в тебя выстрелю!
 
 
Неужели тебе
Не знакомо предчувствие?..
Неужели тебе
Не хочется думать
О себе, как о той,
Что ещё возбуждает?..
Золотая моя,
Подари свои губы
Незнакомому… но
С биотоками сильными!..
 
 
Иносказание
Моих мыслей…
И слова, и поступки
Вдвойне обесценены…
Я давно ненавижу
Себя, моя радость…
Мне, порой, даже лень
О тебе говорить…
 
 
Симпатичная, милая,
Чем-то похожая
На моё извращение
Спелое, вкусное!
Этот мир не сумел
Тебя оценить…
Это я тебя
Оценил по достоинству…
Потому как, похоже,
Совсем стал гением,
Бесполезным на что-либо
Элементарное….
 
 
Золотая моя,
Подари свои губы
Незнакомому… но
Необычному…
Чудному!..
 

Экзистенция

 
В перекошенном памятью доме,
В никотиновом и фиолетовом,
В чуть подсвеченном лампой воздухе
Я ласкаю свою принцессу…
 
 
На пуховой перине памяти
Я не сплю и живу, как мне кажется,
От одной сигареты до следующей…
Только слышу, как капает жизнь…
 
 
Только вижу, как крутится небо…
Я его раскрутил намедни
И разбрызгал мысли, как краски,
Статуэтку Будды разбив…
 
 
А теперь я лежу и листаю
Королей-экзистенциалистов,
Этих мудрых мужей-моралистов,
И тоскливо, как никогда…
 
 
Я проткнул бы голову шпагой,
Прежде чем подумать о сути…
Хотя пулей – конечно, серьёзней…
Но, наверно, я – аристократ…
 
 
Я проткнул бы сознание шпагой…
Это просто моё отвращение
Ко всему, что имеет место
В моём доме происходить…
 
 
В перекошенном памятью доме
Я ласкаю свою принцессу,
Я лакаю вино и чернила
И плюю на тетрадный лист…
 
 
А чуть позже, понастальгировав,
Обзову всё это стихами,
Обломав все рифмы, как сучья…
 
 
Изнасиловав и раздев,
Я оставлю, как есть, перед зеркалом
Замерзающую принцессу…
 
 
В замерзающем воображении
Полупьяного принца,
Господи!
До чего ж сексуальна тоска!..
 

Модус вивенди

 
Если верить в законы грации,
Если верить в законы пластики,
Мои мысли и мои действия
Есть постольку, поскольку я чувствую
Напряжение капиллярчиков
И подрагивание вен…
 
 
Под прозрачной кожей русалки,
Сладко спящей в моей коробке,
Черепной коробке солдата,
Изнасиловавшего генерала,
Застращавшего эякуляцией
Генерала добра и зла….
 
 
Если верить в законы Господа,
Если верить Югу и Северу,
Если быть у природы любовником,
Я берусь препарировать яблоки
Своих глаз серовато-голубеньких,
Я берусь заморозить член….
 
 
И все прочие члены формулы,
Гарантирующей ублажение
И минет недотёпе физику,
И приход попу многословному,
Материнство – детям замученным,
Импотенту – святую любовь!
 
 
Мне так нравится близость с женщиной,
Так похожей на просто девочку,
Фиолетовую и желтую,
И с рубином в раскрывшейся розочке,
С сумасшедшими гладкими ножками
И с сосками, как виноград!
 
 
Мне так нравится жить отравленным
Спелым ядом с замедленным действием
И читать вверх ногами Библию,
Рисовать черно-белую радугу
И лежать на ковре в беспамятстве,
И пугать пистолетом гостей!
 
 
Две иголочки соприкасаются
В точке чуда – концами Космоса,
Потому что в каждой – по Космосу…
И у каждой по мере движения
Разрушается вся философия
Так отточенных «да» и «нет»….
 
 
Одиноко лежать завернутым
В простыню полуденных символов
И в пижаму полночных ценностей…
Я уж лучше, выйдя под солнышко,
В самом деле займусь мастурбацией,
Растеряв рассудок и смысл….
 
 
А под вечер пойду к той девочке,
К той, с губами настолько сильными,
Что, касаясь их, погружаешься
В молоко густое и теплое,
Покрывая легкие пеночкой
И теряясь…дышать или нет?..
 
 
Я не вижу лучшего способа
Оставаться, как есть, императором
Сумасшедшей Теории Допуска,
Разглобальной и метакосмической,
Разъезжать в лимузинах и в замках
Разглагольствовать о любви…
 
 
Если верить в законы тонкие
И в законы ассоциативные,
Мои мысли – как капли масла,
Мои действия – сущий праздник!..
Но от них мне…если быть честным,
Не пришлось испытать оргазм…
 
 
Как маньяк, горланящий суры,
Как тяжелый протяжный колокол,
Как гудок телефонной трубки:
Я зову тебя, моя радость!
Я хочу тебя, моя прелесть!
Очень ласково и жестоко…
 
 
Ну, давай же… иди ко мне!..
 

Компенсация

 
После чая хорошего, крепкого,
После вкусной сухой сигаретины
Он разделся и кончил на зеркало,
Ну, а зеркало – на него…
 
 
После сел он у этого зеркала,
Повернулся спиной к нему сильною,
Прислонился спиной к нему, мокрому,
Мускулистой своей спиной…
 
 
И пробило его на помыслы,
На весьма грандиозные помыслы.
Что такое «Инь» что такое «Ян» —
Вот о чем он подумал тогда….
 
 
А еще он подумал:
«Вот кончил я…
И, наверное, даже кончился….
Потому как имел не женщину,
Сам себя я сейчас имел…»
 

* * *

«Приход»

 
Я подкрадываюсь незамеченным
Прямо к самому центру, к «десяточке»,
Прямо к Господу Богу в замочек,
На кровать Его белоснежную…
 
 
На Его руках, как ребёночек,
Я кривляюсь и строю рожицы,
Хохочу и скалюсь в истерике,
Самому себе я в диковинку….
 
 
Полоснуть бы лучом тонким лазерным
По домам, что стоят сплошной линией,
Чтобы суть подмять и законы вспять,
Безнаказанно и безответственно!
 
 
Чтоб куда ни плюнь – всюду ладилось!
Чтоб куда ни глянь – всюду истина!
Я бы сделал из мира яичницу…
Мне так хочется самого главного!
 
 
Мне так хочется распоясаться,
Беспрепятственно и без удержу
Соблазнить, а потом изнасиловать,
А потом хороводом по космосу!
 
 
А потом избежать последствия…
Все равно все такое ненужное…
Говорят, у меня сумасшествие,
А мне просто хочется праздника!
 

* * *