Текст книги "Индийский цикл"

02.12.2013. Дели, штат Уттар-Прадеш. Письма

Родные, привет!

Итак, я обещала письмо. Обещала и совершенно не знаю, как передать все на словах теперь…

Про Индию так много рассказывают, столько фотографий, божественных и ужасных, можно встретить в интернете, о ней мечтают, как о красивой сказке, и ею пугают глупых туристов, здесь хотят найти просветления или дешевых наркотиков (иногда – первое через второе), обрести Любовь к Богу или любовь на час под звездами на берегу океана… На самом деле все это здесь есть – и много чего еще…

Индия – наверное, как любая страна – требует впустить ее в сердце и раскрывается только так. Не через картинки, которые видишь на улицах, не через разговоры с продавцами на базарах или разговоры с Богом в храмах или с собой в ночи, не через забавные, трогательные, захватывающие, небезопасные истории, которые с тобой здесь случаются каждый день. Не через это… впрочем, и через это все – одновременно.

Индия – заповедная территория со своими необычными правилами, странными законами, к которым надо привыкнуть. Вспомнилась шутка: «Ресторан „Карма“– здесь нет меню, вам приносят то, что вы заслужили». Можно иметь на Индию какой-то план, но это не важно, потому что у нее уже есть свой план на тебя. И лучше поддаться: расплатиться по старым счетам, принять тот опыт, который нужно принять, раскрыться для того, для чего ты должен раскрыться, попрощаться с тем, с чем пора расстаться, даже если ты еще этого не знаешь. Доверяя пространству, слушая его, быть бдительным к собственным проявлениям, осознавать, что делаешь, что говоришь, что думаешь. Это все находит отражение в реальности – почти мгновенно!

Индия – место соединения контрастов.

Женщины прячут свою рано иссыхающую красоту в бесподобных ярких сари.

Священные коровы, которых с почтением объезжают даже самые нетерпеливые водители, жуют пластиковые пакеты.

Часто на улице попадаются настолько грязные, больные и худые люди, что с 4—5 шагов такой сидящий человек неотличим от кучи мусора. Иногда он как раз копается в ней.

У многих людей врожденные уродства, на которые учишься смотреть без отвращения и страха.

Божественной красоты храмы, мраморные, кружевные, будто парящие над землей… И мрачные улочки со свисающими комками проводов, с запахами, со своими жителями, у которых не по-доброму звериные глаза… Тут же – открытый всем взорам общественный мужской туалет в метре (никаких метафор! ) от прилавка с едой.

«Каждый воспринимает Индию по-своему, в зависимости от того, насколько чисто его сердце», – не помню уже, кто так сказал.

Я хожу, смотрю, чувствую, впускаю эту страну в свое сердце со всей ее роскошью и гноящимися ранами. А внутри меня спокойное осознание: да, это так, не плохо и не хорошо, а просто здесь все вот так. Мне уже много раз говорили сами индусы, что я похожа на индианку: браслеты на руках и ногах, закрытая национальная одежда, платок, убранные волосы, точка на лбу, мехенди (рисунки на теле, нарисованные хной), несколько слов на хинди… Но главное – это ощущение внутри: впускать в себя без осуждения, без оценки, просто быть пустой внутри и позволять месту наполнять себя, менять себя. Как в любви. У меня есть свой стержень, свой вектор, поэтому я здесь – он меня ведет в нужном направлении. И сейчас я в твоих руках, может, даже еще не зная зачем, что это нам обоим даст. Так наполняй меня своими мыслями, своими целями, своими чувствами. Что будет нужно – останется во мне, интегрируется. Что не мое – протечет насквозь и не более. Было и ушло…

По утрам мы ходим в храмы. Это, с одной стороны, хорошее, духовное начало дня. Куклы божеств, выставленных там, не пробирают меня до глубины души, но приятно молиться и ощущать так ярко присутствие Бога, приятно опускаться на колени и твердить мантры – я знаю несколько, хотя не уверена, их ли надо произносить. Но это неважно, Бог понимает любые языки, принимает любые формы. Я молюсь своими словами в Казанском соборе в Петербурге, в соборе святого Вита в Праге, в Сурья тэмпле в Джайпуре, где угодно.

Утренний поход в храм имеет еще одно преимущество: весь день ходишь с бинди, красной или оранжевой (в зависимости от божества, в честь которого возведен храм) точкой на лбу, что немного возвращает торговцев, таксистов, прохожих к реальности. К нашей реальности, в которой Индия – скорее духовный центр, чем беспорядочный грязный базар, где все пытаются друг друга нагреть. Брамины, которых мы пока встречали, относились к нам благожелательно, объясняли, где какие божества, ставили бинди, давали воды и прасад, освященную еду. Если честно, пока я не готова ни пить эту воду, ни есть прасад, поэтому воду я просто в ладошке прижимаю к сердцу, еду оставляю у статуи какого-нибудь божества или отдаю кому-нибудь на улице. Не знаю, можно ли так делать, но таксист сегодня вроде был рад…

Индия учит следить за собой и соединять противоположности в себе. Смело чесать по базару, уверенно делая знак рукой машинам, моторикшам, повозкам, игнорируя все «сорри, мэм!», «хэллоу!», «намастэ!». По-нашему – проявляя невежливость. По индийским меркам, видимо, нормально не отвечать, когда не хочешь. Очень экстравертная страна, непросто дать понять, где твое личное пространство, твои границы. А зазеваешься – мгновенно что-нибудь предлагают, куда-нибудь затягивают, просто пытаются подойти поближе, потрогать, поговорить. Я уже не помню, со сколькими десятками людей за это время сфотографировалась, сколько человек задали нам вопросы о том, нравится ли нам Индия, сколько раз спрашивали наши имена, замужем ли мы, сестры ли… Кстати, вспомнилось: брамин в одном из храмов произнес молитву за нас и наших мужей, спросив имена. И для меня это было символично – чье имя я назвала. Индия обнажает то, что уже в тебе есть. А вот, что было всегда и есть сейчас во мне, вот какая мысль: мой мужчина – тот, которого я люблю, которому доверяю, у которого учусь и хочу учиться дальше, это человек, с которым я нахожусь в духовном контакте, двигаюсь в одном направлении, тот, чьи ценности и жизненные цели разделяю. Даже сомнений не возникает и никакие штампы не нужны – просто ощущаю внутри: да, это мой муж. И наоборот, помню, как мои губы будто сами произнесли: «Я тебе не жена», когда внутреннее ощущение союза закончилось, хотя печати в паспорте еще имели силу…

Так вот, противоположности внутри. Резво и по-деловому перемещаться по улицам, но нежно и неслышно – по храму. Торговаться азартно и чуть игриво, но заматываться вечером в платок, как в паранджу, почти не поднимать глаз на мужчин. Не улыбаться всем на улице (так сложно! ), но быть готовой ответить на объятие, будь то продавец в ювелирной лавке, зрелые индийские тетушки или детки… Без страха и боли смотреть на реалии индийской жизни, впускать этих людей, эти картинки внутрь, потому что это живая, настоящая ткань бытия, но помнить, что у каждого своя карма и у каждого своя дхарма – свой долг в этом мире.

На моей левой руке нарисован хной символ ОМ – священный звук, индуисты считают, что с него начался мир. Его нарисовал мне мастер мехенди в качестве подарка на Мэйн базаре, главной базарной улице Дели. Улыбчивый старик даже отказался брать вознаграждение. Подарок – значит, подарок!

А на правой руке ручкой написан телефон полицейского – он написал мне его сегодня утром, честно рассудив нас с вороватым таксистом. Последний пытался обсчитать, мы обратились за помощью, полицеский провел воспитательную беседу и заставил водителя вернуть взятые сверх меры деньги, а также отвезти «белых леди» по указанному адресу. На всякий случай написал мне свой мобильный телефон на руке. Водитель посмеялся, потом честно выполнил свою обязанность и в конце еще поблагодарил нас. Высаживаясь у храмового комплекса, мы в ответ обещали помолиться за него…

Вот такая наша первая неделя здесь. Обнимаю вас, пишите, как вы!

04.12.2013. Ришикеш, штат Уттаркханд. Социальная сеть

Пройдя жернова Джайпура, Агры, Дели, мы оказались в Ришикеше. Нет, не так – Индия подарила нам Ришикеш.

Горячие, шумные, многолюдные, страшные и жесткие города остались позади. А этот – как благословение. В первые же минуты здесь я увидела Гангу – и отвела глаза. Мы шли по подвесному мосту, над бурлящей рекой изумрудного цвета, а вокруг ей в ответ зеленели предгорья Гималаев. Мое сердце разрывалось от счастья. Говорят, умереть в Индии – значит, выйти из круга перевоплощений, освободить душу навсегда от бренного тела и перейти на другой, не физический план существования. Сердце билось о грудную клетку, словно хотело выпрыгнуть прямиком в эту воду: «Подожди, подожди, еще успеем», – сказала я ему и отвела глаза.

В жизни бывают моменты, когда надо собрать все силы и быть не просто бойцом, а выносливым и не знающим жалости к себе бойцом. Чтобы развернуть штурвал своего судна, пройти через неминуемую очищающую бурю… И тогда все, что можешь – верить в Того, кто больше тебя, дышать и идти за Ним, делать то, что должен, минута за минутой приближаясь к новым берегам.

А привыкнешь к жесткости хлещущих волн, забудешь прежнюю жизнь, перестанешь ждать конца этого безумного периода, увидев в нем свою прелесть, как вдруг все стихнет. И – солнышко, благодать, тишина, нежность, какое-нибудь красивое место. Но главное, небеса будто прорываются под тяжестью даров и они сыплются, сыплются на тебя. Словно проверяя – теперь наоборот! – выдержишь ли такой напор счастья?.. В последние месяцы со мной это постоянно случается.

… Через час я уже ступала в ледяную Гангу, изумрудную, бурлящую, чистую, мощную, мощнее древности, в священную реку, в мать-Гангу… И она смывала. Всю боль расставаний, весь стыд моих беспомощных слез и слов, всю горечь разочарований, весь груз прошедших любовей и все иллюзии нынешней…

«Любовь – это Путь», – прошептала Ганга внутри меня. Мой личный Путь: множество обличий Бога в разных мужчинах рядом со мной. И когда я отпускаю одного и впускаю другого, на самом деле – за всей сменой декораций – любовь не прекращается, просто поворачивает в новое русло, обращаясь к новой форме, которую принимает Бог.

Потом мы пошли на водопад. Карабкались по камням, по уступам, долго лезли вверх, к небу. Как вдруг… Много-много капелек, паутина из воды, висящая в воздухе. И разрывая ее посередине – неширокий серебряный столб. Высокий, но мягкий водопад. Можно стоять под ним и вода будет литься прямо в темя, прямо в тебя. Я вошла в прозрачное сияющее облако и задохнулась. Стояла и всхлипывала. Сделала шаг, еще шаг – лицо, голова, волосы, все тело. Столб воды. Стало совсем невозможно дышать, невозможно стоять.

… Не стирай, не стирай, не стирай, пожалуйста! Я так любила все это… Ну зачем ты уносишь, я ведь верила, что все правильно… Я так любила…

Вышла, отдышалась. Вода звала, казалась нестрашной со стороны. Может, мне просто почудилось? Может, я просто устала, взбираясь на эту высоту? Гипервентиляция, давление, что бы там еще сказали люди науки? Я приблизилась снова, вошла в паутину капелек. Нет, не почудилось. Значит, я пройду все, что нужно. Подняла руки над головой, протянула их воде: забирай! Ту, которой я была и которой теперь никогда не буду… Перед моими закрытыми глазами побежали крапинки, звезды, серые быстрые линии. Это вода сжигала и рассеивала в огромном мире мое старое, ненужное нутро, в котором больше не было ни правды, ни смысла. Я стояла и беззвучно, бесслезно плакала. Потом, когда все закончилось, ринулась под струю, вжалась руками в окружающие скалы, словно пытаясь раздвинуть и спрятаться в них.

Шатаясь вышла из воды. Пьяная от серебряной пустоты внутри. И одновременно наливающаяся новой силой, пока зашифрованной, пока невыразимой…

Ришикеш

03.12.2013. Ришикеш, штат Уттаркханд. Дневник

Как я могу любить кого-то одного? Я не могу. Я люблю и этого человека, и того, и еще вот этого… Андрей ворчит: «Ну да, у тебя все хорошие!». А как по-другому? Разве по-другому – это правда? Нет, это не правда. Потому что ведь и на самом деле все хорошие – у всех есть душа. Я глажу коровок на улице, глажу дерево в парке, глажу свою спутницу по плечу, глажу свои четки из разноцветных камушков. И все откликается – потому что все живое, все – части Бога.

Ощущая эту многомерность любви и взаимодействия со всем и всеми, теперь смеюсь и удивляюсь: как долго пыталась соответствовать каким-то «правильным» концепциям в мужеско-женских отношениях! Люби одного, служи одному, не смотри на других. Может, для кого-то так и верно. Но для меня – нет. Как запереть свое сердце, ограничить его тепло, силу? Как убедить себя, что это – грязь, грех, искушение, просто потому, что, например, душа находится в теле противоположного пола? Она ведь так красиво сияет…

Как можно обещать кому-то свое сердце навсегда? Как можно обещать – кому-то одному? Любить – это шире, чем только одного человека. Любить – это раскрываться навстречу, видеть красивое, самое лучшее в другом и дальше – во всех людях, с которыми сводит жизнь…

… Нет, не просто в людях. Душа зашифрована, запрятана в личность. Личность имеет свои мысли, свою эмоциональную палитру и заключена в тело. Эдакая матрешка. Я смотрю своими глазами в глаза другого человека. От тела к телу. Мы обмениваемся мыслями, взаимодействуем на уровне чувств. От ума к уму, от сердца к сердцу. Но я стараюсь рассмотреть и его Душу. Возможно даже, своей Душой чувствую притяжение к его Душе, если мы должны научить друг друга чему-то, если нами когда-то было решено пройти вместе некий путь. И в этом случае выстраиваются все внешние «матрешки» – физическое притяжение, интеллектуальное сопряжение, эмоциональное совпадение… Но только – если есть совпадение на уровне Душ. Тогда неважны внешность, социальные различия, расстояния, разница в возрасте – все меркнет, ведь это внешнее, и возможно, оно даже специально именно такое, какое есть, потому что относится к будущим урокам, которые люди друг другу дадут.

Мы с Андреем созванивались по скайпу два раза за эти полторы недели. Но так всего не ухватишь: один раз я бурно рассказывала ему про Индию (еще из Дели), вчера он говорил про работу, был уставшим. Много вопросов. Конечно, рискованно и непредсказуемо было с моей стороны вот так, после всего четырех месяцев отношений, собрать рюкзак и укатить в бессрочное путешествие. Но… это же я. Кажется, он не слишком скучает – работа поглощает все внимание и время. Что ж, значит, сейчас так правильно. Что я могу знать о его дхарме, внутреннем духовном долге? Может быть, и мой долг на нынешнем этапе жизни, раз уж мы в отношениях, – развиваться в собственной практике, поддерживать его тихо и спокойно, просто своим примером.

Поймала себя еще вот на какой мысли: у меня совершенно исчезло ощущение «это МОЙ мужчина». Может, только с ним так, а может, оно вовсе исчерпалось. Это – Душа, рядом с которой я прохожу определенный отрезок пути. Мне даже не дано знать, насколько длинным он будет. Очень трепетное ощущение почтения, уважения, нежности, внимательности, восхищения – без притяжательных местоимений. Хотя, конечно, социум мыслит другими категориями, и когда меня спрашивают о том, есть ли у меня партнер (даже когда брамин спрашивает, замужем ли я! ), обращаюсь мыслями к Андрею.

05.12.2013. Ришикеш, штат Уттаркханд. Социальная сеть

Здесь, в Индии, я часто думаю о смерти – она все время рядом. Правила дорожного движения (вернее, их отсутствие), второе место в мире по уровню смертности от СПИДа, уровень жизни (трущобы, нищенство, антисанитария), Варанаси – город мертвых…

А параллельно с этим в Москве умирает от скоротечного рака дочь маминой подруги – врачи дают еще несколько дней… Вчера созванивались по скайпу, мама говорит, что засыпает и думает обо мне, просыпается и думает обо мне. Я понимаю: она смотрит на подругу-ровесницу, которая уже готовится хоронить свою девочку. Ее дочь старше меня на 5 лет…

Помимо вполне ясной горечи расставания с любимым, родным человеком, сложно примириться и с этим природно нелогичным событием, когда ребенок уходит раньше родителя. Тут мы, конечно, упираемся в вопросы кармы каждого человека, и это целая отдельная тема, мне не хочется сейчас все смешивать. Думаю о другом: как много в нас сопротивления, жесткости. Расставание, завершение чего-либо, умирание – все это циклы. Не лучше и не хуже, чем встреча, начало, рождение. Но последнему мы радуемся, приветствуем, считаем благим событием, первого же боимся, сопротивляемся, стремимся всеми силами избежать (как будто это возможно). Животная часть в каждом из нас сильна: здоровое существо отшатывается от тяжело больного – инстинкт. Я прекрасно помню прикосновение к мертвому телу, и осознаешь ведь, что это уже не твой родной человек, а просто пустая оболочка, но все равно зверек внутри обмирает от ужаса. Это преодолевается, но первая реакция – именно такая.

Что получается в результате? Мы живем жизнь, разную, не всегда простую, с близкими людьми, а когда они уходят, нам так страшно на это смотреть (и так страшно за себя), что мы бьемся в отчаянии перед постелью умирающего, пытаемся договориться с Богом, ангелами, эгрегорами, кем угодно, прибегаем к любым доступным медицинским ухищрениям (иногда даже вопреки желанию больного). И тем самым делаем умирание, сакральный и величественный процесс, трагическим и несоответствующе суетливым. Все это – из-за безуспешных и бесконечных попыток подавить свою боль, из-за сопротивления, которое только усиливает страдания.

Точно так же мы любим, а когда любовь заканчивается (т. е. мы прежние умираем, наш партнер, каким мы его знали, умирает, наши отношения умирают), так страшно смотреть в лицо этому этапу, что мы устраиваем скандалы или замораживаемся, впадаем в горячие обвинения или острую жалость к себе… В любые состояния, кроме наблюдения, кроме достойного и спокойного, благодарного принятия этапа, который дан. Нам слишком страшно, ведь слишком близка смерть в этот момент (пусть и в фигуральном выражении).

Много лет назад внутрь запала фраза: именно сопротивление приносит нам такую сильную боль, поэтому нужно отпустить и наблюдать.

И ведь существуют тибетская книга мертвых, египетская книга мертвых, специальные практики подготовки к смерти, т. е. это целая наука, которую следует начать постигать еще в молодом возрасте. Видимо, такого рода литературу имеет смысл читать в том числе для того, чтобы научиться максимально гармонично и развивающе в духовном плане проживать все «маленькие смерти».

Пока я не знаю иного способа, кроме медитации. Смотреть на свое страдание, гнев, отчаяние, беспомощность, сопротивление и т. д., позволять им быть, просто дышать. Давать пространство этим эмоциям – и любви, которая всегда есть за ними, потому что любовь – основа всего. Только слишком часто мы проявляем ее в искаженных до неузнаваемости формах… Медитация создает пространство, свободу, видение истинного положения вещей. По чуть-чуть размыкается цепь неосознанных реакций. И тогда мы можем выбирать. Поблагодарить бывшего партнера (остающегося любимым) в момент расставания. Подержать за руку умирающего, посидеть рядом. Наблюдая свою боль, позволяя ей быть, пропускать ее насквозь, не запирая, не подавляя, не отрицая. Тогда она протекает чистым потоком и уходит вслед за событием. А любовь к человеку и благодарность за эту встречу, любую по срокам, по степени близости друг к другу, остаются навсегда.

06.12.2013. Ришикеш, штат Уттаркханд. Дневник

Любимый, я соскучилась.

Знаю, мы не виделись чуть больше двух недель, а впереди еще неизвестно сколько… Представь, я бы хотела просто прижаться к тебе – и больше ничего, никуда не уходить. Провожать тебя на работу, заниматься весь день всякой важнецкой ерундой и гулять по городу, встречать тебя. Читать друг другу книжки, уютно устроившись вместе. Держаться за руки, чутко-чутко пальцами реагировать друг на друга. Ложиться спать, прижимаясь к тебе снова… Чувствовать, как в темноте ты рассматриваешь меня. И рассматривать тебя спящего утром. Тихо, нежно, ласково. Называть тебя по имени. Пропевать твое имя, как имя бога. Подходить к тебе, проводить рукой по коже. Прижиматься губами к колючей щеке, к нежной шее… Шептать тебе на ушко, просто шушукать что-нибудь. Тишина, нежность, радость, глубина, любовь – от меня к тебе и обратно. Гулять по вечернему городу, взявшись за руки. Кушать в ресторанах, нет, есть медленно свой десерт и смотреть, как вкусно ешь ты. Я бы хотела кормить тебя с рук. Целоваться, сидя на кухонном столе и раздвинув колени, впустив тебя между ними. Хочу, чтобы ты проник в меня пальцами. Можно в каком-нибудь месте, где нас могут увидеть. Видишь ли, вся я – про страсть, про любовь, про нежность, про энергию, много энергии… И как ты будешь выносить мою температуру?..